Рояль, скрипка и... Маша (Современный ЛР)

Илюшенька к маме пришёл поговорить, молодец мальчик у него такой тыл-семья, жена. Все будет хорошо! Спасибо, девочки

Так бывает, что даже сильному человеку необходима помощь. И это не слабость. Глупо и безответственно, не обратиться за помощью. Молодец Ильюша, молодец, что пришёл к маме. Не передумает же в последний момент? Спасибо, девочки)
___________________________________

Такое впечатление, как будто текст, повинуясь центробежной силе закручивается - эпизоды идут более короткими мазками, показывающими того или иного героя, что переходят друг в друга , с длинными хвостами мыслей и устремлений этих героев, направленных на других, дорогих для них людей)). Этакий горшочек каши)), котелок, где все очень сплочены взаимной заботой и вниманием, но система из-за смещенных устремлений неустойчива)), однако радует уже то, что этот смерч не центробежный, все стекается в точку)). И опять, кажется, в центре- Май)), ее мысли, ее пожелания, и не только по отношению к сыну,но и к Маше и даже к Ване-они все осуществляются)), и мы можем догадываться, чьей энергией все это вращается)), но все же каждый вкладывает еще и свое)). Симфоническое этакое произведение получается))- может быть авторы знают, какое именно?)). Остается только завидовать белой завистью этакому оркестру)). Спасибо!!
_________________

Да, у него мощная поддержка, стена, практически.

Это надо уметь - принимать помощь.

Это неизбежно, думаю. Для книги, завершающей сагу. Героев мы накопили много, да еще новых наплодили)

Вот такая она - Май.

Угу-угу, и мы тоже догадываемся)

Ты предлагаешь нам придумать название симфонии?))
Девочки, спасибо всем за внимание к роману и комментарии. Мы все-все читаем.
И с 1-м сентября всех причастных!
_________________

 » Глава 4. Часть 2

- Вы с отцом как сговорились! – мама взяла в руки коробочку с пирожными.  – А, впрочем! Когда, если не сейчас. Идем пить чай!
В любой непонятной ситуации надо заваривать чай.  В ситуации, в которой оказался Илья, можно чай ведрами пить.
Мама разлила чай, пирожные уже перекочевали на тарелку. И надо начинать. Но Илья не мог сказать ничего. Прихлебывал горячий ароматный чай, смотрел на мамины руки на столе и молчал.
- Давай, я облегчу твою задачу, - вдруг произнесла мама. Руки двинулись, взяли пирожное – и вернули его на место. – Я знаю.
- Что ты знаешь? – Илья наконец поднял взгляд от поверхности стола.
- Что у тебя переиграны руки.
Илья вздрогнул.  Эти слова он боялся произносить. Даже мысленно боялся. Хотя с какого-то момента знал, что за напасть с ним приключилась.
- Откуда ты знаешь? – удалось спросить ему почти спокойно.
- Виктор Рудольфович сказал.
Сколько людей оказались в курсе его проблемы… Пока сам Илья как страус прятался от очевидного.
- Что еще сказал Виктор Рудольфович? – Илье казалось, что голос его звучит сухо. Хотя никакой досады на то, что все это развернулось таким вот образом, он не испытывал. Просто… Просто что-то с голосом.
- Еще Виктор Рудольфович сказал, что в молодости столкнулся с точно такой же проблемой.
- Да?!
Мама кивнула. А ведь его педагог никогда… ни разу… ни словом не обмолвился.  Илья, не понимая толком, что делает, взял с тарелки пирожное и принялся его жевать. Профессор Самойленко не только замечательный педагог, но и очень одаренный пианист. И если он… значит, это можно как-то… а сама мама…
- Папа сказал, что ты тоже в… определённый период испытывала трудности с игрой. Это правда?
- Твой отец – страшный болтун, - слабо улыбнулась мама. – Но это правда.
- Что произошло? – быстро спросил Илья.
- Я… я неудачно упала. Сломала запястье, - мама принялась неосознанно растирать запястье. Наверное, то самое, сломанное когда-то.  – Кость срослась, и вроде бы можно было начинать играть. Но у меня появился страх… - мама смотрела перед собой. Но видела то, давнее, прошлое.  – Абсолютно иррациональный страх. Я перестала видеть… ноты. Музыка словно стала вся черно-белой. Или… нет. Серой.
Илья снова вздрогнул. Цветной слух он унаследовал от матери. И теперь… теперь он понимал, что и для него тоже мир теперь стал серым. В сером мире жить тошно. И страшно.
Он протянул руку и коснулся пальцами маминого запястья, осторожно погладил. Она ответно сжала его руку.
- Как ты с этим справилась?
- С помощью твоего отца.
Это же самый очевидный ответ. Конечно. Кто еще на такое способен? Только человек, для которого не существует слова «невозможно».  В крайнем случае – «Невозможно сейчас».
- Но и он бы не смог ничего сделать, если бы я… если бы я не доверилась ему, - тихо произнесла мама.  – Без доверия ничего не бывает, Илюша. Когда ты понимаешь, что ты не один, что рядом есть те, кто готовы и могут помочь – мир перестает быть серым.
А потом они пили чай и ели пирожные. Молча. Что было совершенно удивительно - мама молчаливостью не отличалась. Но сейчас они вдвоем и молча выпили чайник чая и умяли целую тарелку пирожных.
А потом Илья принялся рассматривать свои руки. Теперь, когда названо вслух это страшное слово – «переиграны» и отпала необходимость делать вид, что все в порядке, он пытался понять, что же с его руками не так.  Ведь внешне они были такими же, как всегда. Илье говорили многие, но верил он только профессору Самойленко  - что у Ильи идеальные пианистические руки, созданные специально для игры на фортепиано – длина пальцев, строение ладони, биомеханика запястья. Илья всегда это принимал как должное. А теперь в этом механизме что-то сломалось. И как понять – что?
- Ты должен показаться врачу.
После паузы Илья кивнул. Да, только врач знает, что могло нарушиться там, под кожей, внутри.  
- И ты должен сказать Тане.
В этот раз пауза вышла длиннее. Но Илья все же кивнул.
- Ну вот и отлично! – слегка нарочито жизнерадостно отозвалась мама. – Может, еще чаю?
- Знаешь что, мама… Покорми меня.
 
***
- Чай? Кофе? Аркадий Евгеньевич сейчас занят, придется подождать.
Она была обворожительна – то ли секретарь, то ли личный помощник, то ли любовница очередного столичного чиновника по вопросам архитектуры и градостроительства. Который попросил приехать на встречу – решить какие-то важные вопросы. Какие именно вопросы, Илья Юльевич точно не знал, но предполагал. И готовился к взятке, потому что новый жилой комплекс находился в стадии проектирования.
- Спасибо, ничего не надо.
- У нас есть эклеры, Илья Юльевич, - она не сдавалась и придала улыбке большую обворожительность.
Прошлась по кабинету, чтобы поставить папку на полку и продемонстрировать длинные стройные ноги.
- Ну, если эклеры…
- Ванильные и шоколадные.
- Аркадий Евгеньевич возражать не будет?
- А мы ему не скажем.
Похоже, с ним заигрывают. Видимо, Аркадий Евгеньевич красотку чем-то разочаровал, а возраст и седина Ильи девушку не смущали.
Впрочем, чай она заварила неплохо, а к пирожным Илья Юльевич не притронулся. Аппетита не было.
_________________

Ну Илюшенька, первый шаг сделан, мамочка все поняла и рассказала теперь разговор с женой, но и там все будет хорошо, тебя поймут и помогут так так это что ещё за новости , с Июлем заигрывают не порядок...

Даша, Наташа, большое спасибо, девочки, за продолжение) Ильюша, держись. С такой поддержкой, что сломалось обязательно заработает, всё будет хорошо.
___________________________________

Илья Юльевич сладкое кушают только там, где это счастья добавляет- с Май))).
Пирожные же с мамой Май- это тоже счастье, или, как сегодня, надежда- на второе дыхание, только вот для рук ли, или для самого Ильи? Может быть пауза необходима, чтобы достроить что-то в голове? Руки- идеально настроенный инструмент, что накопили огромный потенциал, и теперь необходим качественный скачок? " Оперативной памяти не хватает, чтобы обеспечить рукам оперативный простор?)). Только в мозг она не вставляется дополнительным модулем), а , наверное- должна нарастать аксончик за аксончиком)), или- снизойти, как благословение, в один момент связавшись связями идеальной решетки. Может и чай поможет,если пить с правильным человеком- с мамой да с Таней, а может- "на воды в Форш"(с)?)) Спасибо, дорогие авторы!
_________________

Доброй ночи! Огромное спасибо прекрасным авторам за продолжение истории про семью Тобольцевых-Королевых! Прочитала всю серию взахлёб... в последнем романе в воздухе повисла много вопросов, и вот на любимом сайте я вижу чудесное продолжение!
Очень волнительно за Май и её Июля, надеюсь Танюша и Ванечка помогут Илье пережить его горе и увидеть цвет музыки!
С нетерпением жду каждый кусочек истории

 » Глава 4. Часть 3

Ждал приема ровно десять минут, сама же встреча продлилась всего пятнадцать. Как раз утрясали вопросы, на каких условиях можно решить проблемы, внезапно возникшие с комплексом. Все-таки взятка. Ничто не меняется в этом мире. Ответственности перед законом люди не боятся вообще.
- Все прошло хорошо, Илья Юльевич? – поинтересовалась то ли секретарь, то ли помощник, когда он вышел.
И так захлопала ресницами – призывно, что оставалось только подавить вздох. Не меняются даже прелестные охотницы. На смену одним приходят другие.
- Да, до свидания.
 А в лифте зазвонил телефон. Сын.
- Я слушаю, - ответил Илья Юльевич.
- Я поговорил с мамой.
Кратко и по существу.
- Подожди минутку...
Илья Юльевич дождался, пока двери лифта раскрылись и можно найти безлюдный уголок в фойе. Он не любил разговаривать о личном на людях.
- И как? – задал вопрос, оказавшись у стены с доской объявлений.
- Мама сказала, что мне нужен врач. Думаю, она имела в виду не психиатра. По крайней мере, я на это надеюсь, - голос Юни звучал серьезно, но с намеком на иронию, и это было отлично.
- Судя по тому, что чувство юмора никуда не делось, вы поговорили неплохо. И раз мама сказала про врача - займемся врачом.
- Я был бы вам очень признателен. Если вы порекомендуете хорошего специалиста. Ну и вообще. За все. Признателен.
А вот это уже никуда не годилось. Такие слова можно сказать учителю, товарищу, человеку, который выручил, но… родителям? Илья Юльевич все же вздохнул. Дал Бог сына. Признателен он. Они же родные, кровь от крови. Они - семья. Он задумчиво потер переносицу.
- Ну, раз ты признателен, значит, не откажешь мне в одной просьбе?
- Тебе ли просить, отче. Слушаю.
О! И голос стал обычный. Правильно, настраиваемся на нужную тональность, сынок.
- Купи Тане машину. Все же уже ноябрь.
Такого поворота разговора сын явно не ожидал и взял паузу. На «подумать».
- Какую ты первую машину купил маме? – ответный ход.
Отлично.
- Серебристый «мерседес».
- Думаю вот - сплагиатить твою идею? Или все же привнести что-то свое?
- Никаких плагиатов, - разговор приносил удовольствие обоим. Как всегда. - Это должна быть машина для Тани. Подумай, какая.
- Желтая.
- Тебе видней. И... как мама?
Тихий ответ:
- Береги ее.
Партия-дуэль закончена.
- Обязательно, - пообещал отец сыну.
 
О том, что Май надо беречь, Илья не забывал никогда. Ей тяжело, он это видел. Она держится и не дает себе слабины – он это знал. Он тоже вел себя спокойно и невозмутимо, а внутри – внутри все было напряжено, как сжатая пружина.
Что с давлением? Где болит? Ноги? Спина? Девочка сегодня шевелилась? Почему руки холодные? Что показал анализ крови? И без меня на улицу не выходить!
Она была дома, домашняя и родная. Сидела на диване в теплом и уютном бархатном трикотаже и что-то читала в планшете. Одна рука держала планшет, другая покоилась на уже огромном, как арбуз, животе. И трикотаж-то зеленый! Только полосок не хватает.
Май… такая серьезная в очках!
Он постоял в дверях, полюбовался картиной, а потом сел рядом:
- Как дела?
Она подняла голову:
- Приходил Юня. Мы поговорили.
- Хорошо поговорили? – он уже знал ответ на этот вопрос, но хотелось услышать мнение Майи.
- Продуктивно, - Май вздохнула. - Я завтра позвоню Вадиму Александровичу.
Это еще зачем? Зачем она будет звонить его кардиологу? Там все в порядке и вообще, думать надо о… детях. Юне и дочке, а не о… он сам разберется со своим кардиологом.
И все же вопрос задал:
- Зачем?
- Попрошу порекомендовать хорошего... невролога. Наверное, Юне нужен невролог, как ты думаешь?
И Май посмотрела ему в глаза. Он взгляд выдержал. Ответ оказался неожиданным.
- Я не знаю... – начал медленно отвечать Илья, а потом включился мозг и способность мыслить логически. - Знаешь, я думаю, что такие вопросы лучше задать пианистам, например, Виктору Рудольфовичу или... даже... может...  – он вернул внимательный взгляд своей жене, - Таниной бабушке? Даже если требуется именно невролог, это должен быть невролог, работающий с музыкантами. Есть же, допустим, фониатры - специалисты узкой направленности. Здесь тоже требуется специалист узкой направленности и лучше о нем узнать у пианистов. – Он замолчал, а потом все же добавил: - Мне так кажется.
Май сморщила нос и засопела. И в своих очках стала совсем забавной. Хотелось их снять и поцеловать ее в нос. Но Илья терпеливо сидел и ждал, что она скажет.
- Ты прав. Я поговорю с Виктором Рудольфовичем. И позвоню Дуне относительно Идеи Ивановны. Или лучше это сделать через Таню? Юня пообещал сказать все Тане. Как ты думаешь?
- Я думаю, через Таню, - он все же снял в нее очки, хотелось увидеть глаза, не защищенные линзами. -  Мне кажется, Юне не очень понравится, если в его проблему будут посвящены все. Давай дадим им день-другой на разговор. Завтра ты поговоришь с Виктором Рудольфовичем, а потом, если потребуется, с Таней.
И вот теперь, когда все сказано, он ее обнял, притянул к себе и поцеловал в волосы, которые еще сохранили легкий запах шампуня. Май, которую надо беречь.
- Как хорошо, когда рядом есть кто-то умный, - она вздохнула и удобно пристроилась на плече.
_________________

Вот так и должно быть в семье, когда один за всех и все за одного. Когда любят, берегут и понимают. Когда знаешь, чтобы не случилось, тебя всегда выслушают, поймут и помогут. Даша, Наташа, спасибо за продолжение)
___________________________________

Всем привет и всех с началом осени)))

Базилика, очень симфоническое! И для каждого инструмента надо прописать свою партию. И мы теперь просто мелкими шажочками продвигаемся вперед, потому что во всех направлениях получается так тоненько, плюс герои своими эмоциями и реакциями подкидывают сюрпризов. Но мы упорно пытаемся идти вперед.
Как композиторы пишут свои симфонии/оперы/балеты - загадка. Это титанический труд.

Вечная движущая сила, которой все мало


Юлия Щ, вообще, очень интересно наблюдать за взаимоотношениями внутри молодой семьи. Они и семью-то только по сути строят, а уже такие испытания.

Анна, добро пожаловать на ветку. Спасибо за добрые слова. Впереди ждет много интересного. Все вопросы будут закрыты.

Марина, это для нас в некотором роде загадка. Да, так в семье и должно быть. Но у них через столько лет брака сохранилась новизна чувств. У них нет привыкания, обыденности. И когда текст пишется - это очень чувствуется. Как в стихотворении Асадова.

*
Не привыкайте никогда к любви!
Не соглашайтесь, как бы ни устали,
Чтоб замолчали ваши соловьи
И чтоб цветы прекрасные увяли.

И, главное, не верьте никогда,
Что будто всё проходит и уходит.
Да, звёзды меркнут, но одна звезда
По имени Любовь всегда-всегда
Обязана гореть на небосводе!

Не привыкайте никогда к любви,
Разменивая счастье на привычки,
Словно костёр на крохотные спички,
Не мелочись, а яростно живи!

Не привыкайте никогда к губам,
Что будто бы вам издавна знакомы,
Как не привыкнешь к солнцу и ветрам
Иль ливню средь грохочущего грома!

Да, в мелких чувствах можно вновь и вновь
Встречать, терять и снова возвращаться,
Но если вдруг вам выпала любовь,
Привыкнуть к ней - как обесцветить кровь
Иль до копейки разом проиграться!

Не привыкайте к счастью никогда!
Напротив, светлым озарясь гореньем,
Смотрите на любовь свою всегда
С живым и постоянным удивленьем.

Алмаз не подчиняется годам
И никогда не обратится в малость.
Дивитесь же всегда тому, что вам
Заслужено иль нет - судить не нам,
Но счастье в мире всё-таки досталось!

И, чтоб любви не таяла звезда,
Исполнитесь возвышенным искусством:
Не позволяйте выдыхаться чувствам,
Не привыкайте к счастью никогда.
Асадов
_________________

Ну я просто балдею от разговоров сына и отца все в точку, лишнего слова не скажут Маюшу надо беречь, скоро доченька родится и будет любимый мой Июль молодым папочкой спасибо девочки за продолжение.

Дорогие леди!!
Позвольте присоединиться к вашей компании!!
По правде говоря я довольно поздно начала читать, поскольку были проблемы и не только у меня!!
Эта серия - одна из моих самых любимых серий, и я просто балдею (простите мой сленг!!)))) ) от нее!!
Мне очень нравятся все персонажи, но особенно - ВЕЛИКОЛЕПНЕЙШИЙ!!
Поскольку в процессе чтения я начиталась всеми комментами, то не буду повторяться!!
Однако скажу, что читала медленно, с оттяжкой дабы полностью насладиться историей!!
С нетерпением жду продолжения!!
Дорогие Даша и Наташа!! Люблю вас очень!! И низко кланяюсь!! ВДОХНОВЕНИЯ и МУЗА!!
_________________

 » Глава 4. Часть 4

***
Яня жила ожиданием звонка. Несколько раз она порывалась сама – нет, не позвонить.  Написать. Прислать фото с репетиции. Или, лучше, фото Афанасия. Но в последний момент одергивала и читала себе лекцию о девичьей гордости. 
Ваня позвонил во время перерыва в репетиции.  Ребята с режиссером ушли курить, а Яна сидела на краю пустой сцены и внимательно изучала кукольного осла - не отломалось ли чего.
Телефон, переведенный в беззвучный режим, завибрировал в кармане джинсов, Яна вытащила его – и тихонько ахнула.
Ваня.
- Привет! – она изо всех сил старалась, чтобы голос звучал ровно.
- Привет! – раздался из трубки знакомый хрипловатый голос. И сердце тут же екнуло. - Как у тебя сегодня со свободным вечером?
Сегодня? Прямо уже сегодня?! Как хорошо, что сегодня репетиция – дневная!
- После шести могу.
- Отлично. Встречаемся у ваших плакатов. Ну, где в прошлый раз. Ты с Афанасием?
Дался ему этот Афанасий!
- Могу осла взять.
- Не, у нас свои будут. В общем, не опаздывай.
Яна прикрыла рот, чтобы смешок не был услышан. Свои ослы. Надо же, какая самокритичность.
- Договорились!
Едва Яна закончила разговор, как вернулся режиссер с ребятами. Яна после разговора с Ваней испытывала такой душевный подъем, что наставник ее похвалил. Дважды! Один раз ее, другой – осла. А Тимофей, игравший Ходжу Насреддина, оттопырил большой палец вверх.
- Молодчина, Кот!
 
Ваня пришел первый. Яна подходила к стенду с рекламой спектакля и любовалась. Он снова был с гитарой. Ну, конечно, с гитарой, как может быть иначе, если репетиция. Его силуэт с гитарой в чехле за спиной завораживал Яну, она даже специально замедлила шаг, чтобы посмотреть подольше.
Подошла неслышно. Наверное, неслышно, раз Ваня не обернулся. Стоял, рассматривал плакаты, слегка наклонив голову. На улице холодно, а он без шапки. Хотя у него волосы такие густые – сами как шапка. И очень темные. Яне, с ее светлой кожей и натуральными светлыми волосами Ванина шевелюра казалась чёрной, как уголь.  Она стояла, смотрела на его темные волосы, на гитарный гриф – и никак не могла решиться окликнуть. Ей казалось, что Ваня сразу поймет, что она тут стояла и смотрела на него.
В конце концов, она отступила назад на пару шагов, вытащила из рюкзака Афанасия – и тряпичной кошачьей лапой постучала по плечу в кожаной куртке.
Ваня обернулся лишь наполовину – так, что Яна теперь видела его профиль. И похлопал по лапе на своем плече.
- Афанасий, вы пунктуальны.
У Яны на это не нашлось иного ответа, кроме:
- Мяу!
- Яна с вами или как все женщины, решила немного задержаться?
Ах боже мой, какой знаток женщин! Не думая толком, что делает, Яна ткнула Ваню в бок.
- Хватит болтать, пошли на репетицию!
Он, наконец, обернулся.
- О! И ты тут! Привет-привет.
Какие же глаза у него темные. Большие. Красивые. А он кивнул.
- Пойдем?
И они пошли. Яне ее обычная болтливость вдруг отказала, и она шла и судорожно перебирала темы для разговора. Но больше всего хотелось – глупо, да! – спросить про ту женщину. Из стихов. Спросить и все испортить, ага.
- Тебе не кажется, что коту пора переходить на теплую одежду? Не май месяц.
- У кота теплая шкура, и потом - он закаленный, - ответ вышел какой-то сухой, даже надменный.
- А-а-а... – протянул Ваня. - Афанасий, ты сухопутный морж.
Кажется, они только про Афанасия и могут говорить…
Слава богу, дорога к месту, где должна была проходить репетиция, заняла немного времени. А то Яна была уже готова сбежать! В том числе и от этого неловкого молчания.
Но когда они пришли, Яна про все забыла. Там оказалось все по-настоящему. Барабанная установка! Синтезатор! Еще одна гитара! И трое парней, которые ошарашенно смотрели на Яну. А Яна смотрела на них. Тоже немного ошарашенно, а еще – с любопытством.
- Всем привет!  - громко произнес Ваня. - У нас гостья. В перспективе - солист для дуэта.
Теперь трио уставилось на Ивана.
- Что вы на меня так смотрите? Вы просили новые песни и новую струю? Вот. Будет дуэтная песня.
А они все смотрели. Причем не столько с изумлением, сколько с… осуждением. Яна вдруг поняла, что до нее девушек тут не бывало. Что это чисто мужское место. А тут - она. Практически, женщина на корабле. Как говорится: «Вахтенный, кто у нас в юбке?»
А никто. Яна - в джинсах. И еще у нее есть кот. Она подняла лапу Афанасия и помахала ею.
- Привет.
Никто Яне не ответил. Лишь один из ребят неуверенно кивнул.
- А да, забыл представить - Яна и Афанасий. Кто есть кто, думаю, разберетесь, - Иван аккуратно снял со спины футляр, потянул с плеч куртку и кивнул Яне: - Располагайся.
Ну она и расположилась. На стульчике у стены.
Поначалу на Яну косились – пока вставали по своим местам, брали инструменты. Но как только зазвучали первые аккорды, о ней забыли. И Яна была этому только рада.  Потому что она тоже обо всем забыла.
Музыка была слишком громкой. Слишком ритмичной.  А когда Ваня запел, Яна вздрогнула. Его голос был тоже слишком. Слишком… необычным.
А все вместе – прекрасным. Не слишком, в самый раз.
_________________