Карен Хокинс "Невеста в "шотландке"

Фройляйн:

Девочки, давайте закроем эту тему пока меня окончательно не "понесло", а-то боюсь что остановиться мне будет трудно.
Давайте уважать труд друг друга, а не шушукаться за спиной (я думаю, что кому надо - понял ЧТО я имею ввиду). Если кто-то считает, что может сделать определённую работу лучше, чем какая-то переводчица, бета или куратор - пожалуйста! Кто мешает? Скажите: я хочу и МОГУ - и делайте! А пока все действия "происходят" только на словах, то лучше эти самые слова оставить при себе. ИМХО

...

даниэлла:

Девочки спасибо большое за перевод. Успехов в вашем нелегком труде!

...

TiaP:

Фро не поняла, что за наезды? Если я увидела ваши косяки при риденге я должна молчать в тряпочку и потом в итоге я и виноватая оказалась, что заикнулась? Я согласилась бы с этим если бы мне после ридинга отправили главу на предмет проверки, но такого не произошло и то, что "вы" не везде на "ты" заменили это не моя вина и не моя вина в том, что невнимательно кое-кто меня отридил, а потом координатор ничего не проверив и видимо даже не читая выложил.
Если уж вы взялись за дальнейшие исправления в главе и ридинг, то уж будьте добры доводить дело до конца. У меня во всём романе одна глава, но вы-то располагаете всей картиной. Я понимаю, что все мы люди и у всех свои обстоятельства и порой можно что-то не заметить, но я никого не оскорбляя попросила лишь исправить, а в ответ услышала оскорбления. Это нормально? Или критика вообще запрещена? Если так, то делайте всё сами идеально - и тогда никто ничего вам не скажет кроме благодарности.

...

Фройляйн:

Во-первых: у кое-кого есть имя. А во-вторых: да, вина не твоя, но можно было вполне обойтись без подковырок типа -


Ну до координатора я ещё не доросла, но да, не читала. Я не успеваю делать ВСЁ. У меня, знаешь ли, есть семья, нужды и интересы которой я ставлю на первое место.
Тем более то, что мы сейчас выкладываем - "форумский вариант", т. е. перевод доступный всем. А вот до того как будет готов файл для скачивания, роман ещё пройдёт вычитку Леди Веры.


Оскорбления? Укажи мне, пожалуйста, хоть одно? Я не написала ничего кроме правды + попросила уважать труд других людей.
Идеально, да? А ты сама можешь? Кто интересно вообще идеален?

...

VikaNika:

Девочки, пожалуйста, не делайте этого - не тащите "разборки" на всеобщее обозрение!
Такие вопросы через личку предпочтительнее решать.

...

LesiK:

Поддерживаю и подписываюсь под каждым словом, а то вы посоритесь и мы читатели не дочитаем ваш перевод

...

Chara:

полностью согласна с pelena, тут такой колоссальный труд, что такие мелочи как "ты" и "вы" абсолютно не трогает, так что не и ОГРОМНОЕ ВСЕМ И КАЖДОМУ СПАСИБО!!!

...

Фройляйн:

Девчонки, без паники! Дочитаете вы этот перевод... вот только не известно когда . Не могу ни в какую связаться с переводчицей 8-ой главы!
Что-то странное происходит - люди исчезают! Эта девушка, Аквитти... ещё несколько.

...

Zirochka:

Аквитти в одной из тем писала, что она с 21го уходит в отпуск, может, куда уехала, или с инетом что-то.

...

VikaNika:

Эрика, ты Лапочку имеешь ввиду? Она тоже в какой-то теме писала, что на работе завал на пару недель

...

Lady Vera:

Девочки, не надо скандалить по поводу "ты" и "вы". Помните, это всё же черновик, который будет правиться.
Я, когда буду вычитывать, приведу всё к одному знаменателю. Даже постараюсь проникнуться интонацией фраз и кое-где сохранить "вы", как признак иронии или официоза, если такие фразы найдутся, конечно.
Главное, чтобы не было нелепых, непонятных фраз. Всё остальное - приглажу. А на предмет поправки совсем сомнительных фраз вышлю текст с выделенными цветом этими фразами Фройляйн или кому она скажет.
Вы переводите, переводите, пожалуйста!
А мы будем благодарно читать!

...

Фройляйн:

Леди Вера, благодарю! Ваша поддержка очень кстати!

Девочки, получила и только что отправила Илоне на редактуру 8-ую главу! Как только она её отбетит - продолжим выкладку и больше задержек, я думаю, не будет.

...

Jolie:

УРА! Будем ждать продолжения!

...

Фройляйн:

 » Главы 8, 9

Глава 8 (перевод: Лапочка-дочка, бета-ридинг: Ilona)

Я люблю тебя. Я действительно люблю тебя. Как звезды в небе, как воду в океане. Ты, моя дорогая, это все что мне нужно и нет никого иного, кроме тебя.
Мистер Пул — мисс Элизабет Стэндон, когда он украл у нее поцелуй около зарослей в Стэнтон-Хаусе в Мэйфере.

— Вот он! — воскликнула Фиона.
Мюриен подбежала к окну и почти оттолкнула Фиону, чтобы посмотреть в сад.
— Как раз вовремя! Хотя он уже час назад должен был быть здесь.
— Да.
Вспышка удовлетворения проскользнула по лицу Мюриен, когда она посмотрела на Девона.
— Он прекрасен. Мы составим чудесную пару, он — со своими темными волосами, смуглым лицом и я — светловолосая и белокожая.
Фиона улыбнулась.
— Он выглядит таким статным, респектабельным.
— Респектабельным? Он более чем респектабелен. — Мюриен начала расправлять невидимые складки на платье. — Как я выгляжу?
Фиона была в восторге от того, какое платье выбрала Мюриен. Сквозь прозрачные, кремовые кружева проглядывал белый подол. Маленькие белые и розовые цветочки были вышиты на кружеве, их тоненькие, изящные листочки добавляли трогательности всему ее виду.
Производимый эффект усиливала белизна кожи самой Мюриен. И в самом деле, если не смотреть и не вглядываться в ее глаза, то она производила впечатление чистой и невинной, ослепительно красивой девушки.
Мюриен пригладила волосы. Сегодня они были собраны в простой узел, который лишь подчеркивал изящество и длину ее шеи, нежный разворот плеч. Фиона не думала, что Мюриен выглядела когда-нибудь столь прекрасно.
Они могли лишь надеяться, что этого окажется достаточно. Но, по каким-то причинам, Девон Сент-Джон не был в таком восторге от Мюриен, как они надеялись. О, он был более чем любезен, расточая комплименты ее красоте, отдавая ей должное внимание. Но он оказывал те же знаки внимания и Фионе, часто втягивая ее в беседу, в которой Мюриен, очевидно, не желала ее участия. Это еще больше запутывало. Нравилась ли ему Мюриен? Или он просто был вежлив?
Звук шагов раздался внизу в холле.
— Быстрее! — сказала Мюриен, спеша сесть у огня. Она взяла свою вышивку, которую бросила, и положила ее на юбку. — Он будет здесь в любой момент!
Фиона заняла свое место рядом с Мюриен, и они вместе стали ждать. Шаги звучали все ближе… громче и громче. Они замерли у двери, а затем стали отдаляться.
— Черт возьми, — прошептала Мюриен. — Я думала, что лакей направит его сюда.
Фиона встала.
— Подожди. Я сама приведу его сюда. — Она пригладила свое платье из розовой тафты, прежде чем подойти к двери и открыть ее.
Но от двери удалялся не Девон, а Малкольм. Он услышал звук открываемой двери и замер. У него на лице вспыхнула улыбка, но когда он увидел ее, она потухла.
Ее сердце заныло. Когда-то эта улыбка освещала его лицо, если она входила в комнату. Она проглотила горькое разочарование и сделала быстрый реверанс.
— Милорд.
Его красивое лицо замерло в безразличном выражении.
— Леди жена, — его взгляд обратился к двери за ней, будто не замечая ее саму. — Как продвигается твоя кампания?
— Успешнее твоей, осмелюсь предположить. Хотелось бы знать, где ты был во время завтрака. Ни ты, ни наш гость не присоединились к нам в положенный час.
Слабый намек на самодовольство отразился на его лице.
— Я и Сент-Джон решили поесть пораньше, чтобы успеть на утреннюю прогулку. Позже он поехал навестить Кэт.
— Тебе следовало сказать мне об этом, — сказала Фиона, вздрогнув от раздражения, которое прозвучало в ее голосе.
Лицо Малкольма осветила белоснежная улыбка, и искорки смеха отразились в его прищуренных глазах, это была та самая улыбка, которая в былые дни порождала в ней желание рассмеяться в ответ.
Он был красивым мужчиной. Он был невысок, но тогда ей нравилось это, поскольку большие люди угнетали ее. Его всегда переполняла энергия и неповторимое очарование, это была смертельная комбинация, которая и покорила ее когда-то.
Она поняла, что соскучилась по нему, по их совместным завтракам, ведь их так давно не было, сильнее она тосковала лишь по тем моментам, когда вечерами он заходил к ней в комнату… Слезы угрожающе близко подобрались к ее глазам.
Чтобы скрыть это, она сказала.
— Мюриен и я ожидали Сент-Джона. Я видела его во внутреннем дворе.
— Я боюсь, что ты проиграешь это пари, прежде чем начнешь его. Он, кажется, весьма увлечен Кэт.
Фиона напряглась.
— Уверена, что я не проиграю. На самом деле…
Вновь раздался звук шагов, на сей раз более медленных и тяжелых. Пожилой лакей провожал Девона вверх по лестнице. Он поклонился, увидев Фиону.
— Мне сказали, что вы меня ждете.
Она улыбнулась и взяла его под руку.
— Я правда жду вас. Прошу, входите. Мы с Мюриен хотели вас кое о чем спросить. Хотелось бы узнать ваше мнение по одному вопросу. — С этими словами она потянула Сент-Джона к дверям гостиной.
Стоя на ступеньках, Малкольм мог видеть, что Мюриен стояла около камина, представляя собой образчик невинности и кроткости. Черт возьми, она выглядела такой красивой… даже более чем просто красивой. Он размышлял о Кэт, о том, как она выглядела этим утром в простом платье со спутанными волосами и его лицо скривилось в гримасе. Он оказался перед необходимостью что-то с этим делать. И достаточно быстро.
Сердце Малкольма екнуло, когда он увидел выражение восхищение на лице Девона при взгляде на Мюриен. Черт побери, нет в мире справедливости.
Непосредственно перед тем, как Девон вошел в гостиную, он остановился и послал Малкольму шутливый взгляд.
— Ты присоединишься к нам?
— Нет, нет! Может, мы встретимся через час или два, чтобы сыграть в бильярд?
— Конечно, надеюсь, ты готов снова проиграть.
С усмешкой Девон проследовал за Фионой в комнату.
Когда Фиона подошла, чтобы закрыть двери, ее взгляд встретился с глазами Малкольма. На мгновение между ними возникла напряженная тишина. Малкольм никогда еще так не хотел отбросить предосторожность, послать гордость ко всем чертям, и прижать ее к себе. Что бы она сделала, если бы он подошел к ней, перебросил через плечо, а затем отнес наверх в их комнату, и не выпускал бы оттуда целую неделю?
Эта мысль почти полностью поглотила его. Но нет, он должен был постараться сдержать обещание, хотя и не знал, сможет ли его выполнить. Он позволил не высказанным словам умереть у него на языке. В пристальном взгляде Фионы читалось колебание, затем глаза ее опустились. Ее плечи резко упали, и она отвернулась, а затем захлопнула тяжелую дверь.
Ворча про себя, Малкольм повернулся, и побрел по лестнице вверх, надеясь, что Девон сделан из более крепкого материала, чем большинство мужчин.

Следующим утром Девон пытался перекинуть один конец шейного платка через другой, затем скрутил их в каком-то невероятном узле. Потребовалось почти пятнадцать минут, но, когда он закончил, его платок был завязан неимоверным образом, известным как «математический».
Его камердинер, Тилтон, наблюдал за этим с почтительного расстояния, сохраняя предельную тишину. Когда Девон закончил, то бросил удивленный взгляд на камердинера.
— Вы же знаете, что можете разговаривать. Мне не нужна тишина, чтобы завязать платок.
Тилтон фыркнул.
— Говорят, что денди Бруммелл требует в такие моменты полной тишины, и что малейший шум заставляет его переделывать все по новой.
— Бруммелл — дурак. Хорошо одетый, но все же дурак. — Девон ещё раз поравил платок. — Ну вот. И как вам?
— Превосходно, сэр. Просто превосходно. — Тилтон оценивал вид шейного платка целую минуту, а затем, слабо кивнув, поднял пальто, которое только что почистил. — Жаль, что вы так запылились вчера.
— Я катался. А во время прогулок случается, что вещи пачкаются.
— Вы и раньше катались, но никогда еще не были столь запылены.
— Просто я ездил в лесах, а не в ухоженных парках с четкими тропками.
Тилтон задрал нос.
— Точно, как потертый лорд Стрэтмор, у которого нет парка для вашего развлечения.
— Я передам ему твою оценку.
— Прошу вас сэр, сделайте это. Иначе мне придется поделиться своим мнением со старшим лакеем, чтобы он мог передать второй горничной, которая, как мне сообщили, спит с камердинером его светлости. Я не хотел бы, чтобы лорду Стрэтмору передали мое, настолько искаженное, мнение.
— Считайте, что все уже сделано, — сказал Девон, махнув рукой.
Тилтон выдержал паузу.
— Вы и вправду так поступите, сэр?
— Конечно. Никогда нельзя просить слуг делать то, что ты можешь сделать сам. Не желаю, чтобы вы распространили, как-нибудь, какую-нибудь сплетню и про меня.
Камердинер фыркнул, раздув ноздри.
— Предполагаю, после этого вы соберетесь сами гладить свои жилеты. Какая прекрасная мысль, с моей точки зрения.
Девон поднял брови.
— Ну, я не стал бы заходить так далеко.
— Тогда, как я понимаю, помимо выполнения моих прямых обязанностей, вы собираетесь переложить на меня такие, как добыча сплетен, назначение случайных свиданий, а отнюдь не стирка, глажка ваших рубашек и полировка ботинок?
— Ну, должен же я оставить и для вас какие-то дела. Иначе я мог бы решить, что не нуждаюсь в вас, и вы могли бы потерять свое место.
— Не соблазняйте меня, милорд, — сказал Тилтон. — Герцог Кларидж приглашает меня к себе уже много лет подряд.
— Это старая скрипучая кляча? Вы были бы несчастны. Он не одевается, а просто впихивается в свою одежду. Кроме того, у меня есть достоверные сведения, что он связан с изменниками, и порой платит слугам тумаками.
— Тогда виконт Эддинтон. Он достойный человек.
— Когда не пьет. И если это то, чего вы хотите, то я могу лишь пожелать вам удачи. — Девон знал, что Тилтон никогда не оставит его; камердинер слишком высоко себя ценил, чтобы работать у кого-нибудь, с меньшим чувством стиля. Кроме того, Девон хорошо платил, и Тилтону фактически не на что было жаловаться.
Девон оглядел комнату. Ту, в которую их переселил Тилтон. Камердинер прибыл на следующий день после Девона, и сотворил просто чудо из наименее промозглых комнат. Грязь, пыль были протерты, а воздух в комнате не был более спертым. Простыни и покрывало были новыми и свежими, и даже ковер был более ярким, чем все остальные в замке.
И, правда, Тилтон был на вес золота. Девон поднял перчатки и положил в карман.
— Я уезжаю. Чтобы прогуляться с мисс Кэт.
— С кошкой*, сэр?
— Мисс Кэтрин Макдональд. Кэт.
— Ах. Это сводная сестра его светлости.
Девон сузил глаза.
— Вы слышали о ней?
— Да, сэр. Я много слышал о мисс Макдональд и мисс Спэлдинг.
Девон бросил взгляд на ночной столик, куда положил кольцо. Он нахмурился.
— Тилтон, я думал, что положил кольцо в подсвечник. Вы переложили его?
Пристальный взгляд Тилтона проследовал за взглядом лорда. Кольца более не было в подставке для свечей, оно лежало рядом. — Нет, сэр. Я не перекладывал его.
Девон подошел к столу и взял кольцо.
— Возможно, я ошибся. Возьмите его и положите в безопасное место.
— Конечно, сэр. — Тилтон взял кольцо и положил его в коробку с булавками для шейного платка Девона. — Вот сюда. Повезло, что вы не верите во власть кольца, поскольку я слышал, что вы приехали в Килкэрн не для того, чтобы заполучить невесту.
— И что же именно вы слышали?
— Только предположения о том, кого же вы выберете. Мисс Макдональд или мисс Спэлдинг. Во всех пари пока побеждает мисс Спэлдинг.
Девон нахмурился.
— Мне не нравится ни один из этих вариантов. У меня нет ни малейшего намерения жениться.
Вот почему он сейчас уезжал из замка. Хорошо, что у него была Кэт, с которой он мог проводить весь день, находясь подальше отсюда, избегая Мюриен как можно дольше.
— Сэр, мне хорошо известно ваше отношение к супружеству. Так я и сообщил слугам, но боюсь, что я вошел в зал слишком поздно, чтобы оказать какое-то влияние на их мнение.
По каким-то причинам Девона раздражало, что слуги обсуждали его будущее.
— Старые сплетники, большинство из них.
— Они довольно стары, сэр. Я чувствую себя так, будто попал в мир, заполненный подагрой и бесконечной напыщенностью. — Тилтон обвел взглядом зеленую комнату. Она была еще далека от идеалов Тилтона. — Я попытаюсь сегодня еще немного облагородить вашу комнату, хотя у меня мало надежды на то, что тут можно еще что-то сделать.
— Вы уже сотворили чудо, — сказал Девон. Хотя тут и вправду, мало, что можно было сделать из-за забитого дымохода и заляпанных стен.
Девон посмотрел на часы и пошел к двери. Он опоздает, если не выедет в ближайшее время. Теперь ему надо было незаметно выскользнуть из замка, чтобы не быть пойманным и вынужденным осыпать комплиментами сестру Фионы.
— Не ожидайте, что я вернусь до темноты.
— Какая длинная поездка. Я лишь надеюсь, что ваша лошадь сможет выдержать такой темп.
— Я надеюсь, что смогу выдержать такой темп, — сказал Девон. Он усмехнулся камердинеру и вышел из комнаты, держа шляпу в руке.
Он сбежал по ступенькам вниз и только достиг лестничной площадки, как открылась дверь большого зала. Фиона стояла в проходе.
— Вот вы где, мистер Сент-Джон, — сказала она, затаив дыхание.
Девона душило чувство нетерпения.
— Доброе утро, леди Стрэтмор.
— Я так рада, что поймала вас. Мюриен и я сидели здесь, рассуждая о том, насколько было бы приятно, если бы вы присоединились к нам.
— Я собираюсь уходить, так что могу задержаться лишь на пару минут. — И это было все. Он проследовал за ней в комнату, поклонившись Мюриен.
Мюриен стояла около фортепиано, держа в руках пару страниц нот, выглядя столь же красивой и сияющей, как и прежде. Девон прекрасно понимал, что предвещали листы с нотами; она желала сыграть для него, — это свидетельствовало о правильном воспитании. Все женщины были так воспитаны, и это было сущим проклятьем.
— Вот вы и здесь, — улыбаясь, тепло поприветствовала его Мюриен.
— Вот я и здесь.
— Вы одеты так, будто собираетесь на прогулку.
— Да, это так.
Она мягко засмеялась.
— Я сожалею. Не хотела так явно подчеркивать очевидное. Куда вы едете сегодня?
— В лес. — Он задался вопросом, был ли мех Кэт столь же обольстительным, как у Мюриен. Он видел ее улыбку. Но ни разу не слышал смеха. Он решил узнать это сегодня же.
— Как прекрасно! — сказала Мюриен. — Осмелюсь заметить, что там вы сможете как следует прогуляться. — И она заняла место у пианино, оставив сестру развлекать его.
Девон должен был отдать Мюриен должное, она знала, как себя преподнести. Она не требовала от него внимания, но просто указала на то, что она тут, и что она приятная и красивая собеседница. Вот почему у него не было намерения потратить рядом с ней больше, чем пару минут, особенно, когда кольцо-талисман было у него.
Девон не задержался надолго, спасаясь бегством. Если бы он ждал, пока Мюриен начнет играть, он бы застрял тут на весь последующий час. Так быстро, как только смог, он принес свои извинения и удалился.
Как только он вышел из замка, шаг его стал легче, а губы расплылись в настоящей улыбке. Только лишь для того, чтобы не будить в Мюриен ненужную страсть, он собрался потратить день, пытаясь получить поцелуй от наиболее неподходящей девушки во всей Шотландии.
Это был прекрасный план. Его усмешка стала шире. И с таким приподнятым настроением он выехал из Килкэрна и въехал в окружающие его леса.

Саймон с улицы всунул голову в окно.
— Мисс Кэт?
Кэт подняла голову от стола в гостиной, где она изучала бухгалтерские книги.
— Да?
— Ты желаешь понаблюдать за разгрузкой стекла?
— Конечно! Я скоро буду.
Саймон кивнул и вытащил голову из окна.
Кэт посмотрела вниз на бухгалтерские книги. Она пыталась занять себя, чтобы не думать слишком много о Сент-Джоне и его разрушительной улыбке. Хотя она и ненавидела просматривать счета, но это было частью бизнеса, и она могла отвлечься от того, о чем думать не следует.
Это не срабатывало. Вместо этого она провела целый час, периодически смотря в окно на лошадей, представляя тех, на которых ей предстояло поехать кататься с Сент-Джоном.
Тяжко вздыхая, она убрала перо и закрыла книги. Хорошо, что у нее было что-то еще, кроме работы. Не то, что бы она не наслаждалась производством стекла. Но было что-то особенное в том, что на нее обратили внимание.
На самом деле, она не была совсем уж обделена мужским вниманием. У Малкольма было предостаточно друзей в Эдинбурге, которые посещали их, и возникало множество случаев, когда она хлопала в ладоши и притопывала ногой. Таких, как мистер Сент-Джон. Но ни один из них на самом деле не преследовал ее, не стремился узнать ее, задавать ей вопросы, не снисходил до такого, чтобы просто пригласить ее на прогулку…
Она вздохнула, поднялась и пошла к парадной двери. Предложение Сент-Джона прокатиться, было таким неожиданным и таким… приятным. И хотя Кэт понимала, что ей следовало отказаться, она осознавала так же, что позже пожалела бы об этом. И отчасти она винила в этом силу синих глаз господина Сент-Джона. Они так смотрели на нее, будто понимали все, что она хотела сказать, удивительно чуткий взгляд для столь испорченного человека.
— Хм, — сказала она в пустоту, когда вышла наружу. — Он, вероятно, все еще у себя в комнате, сидит на своей кровати и ждет камердинера, который оденет его.
— Что? — спросил Дуглас, поглядывая в сторону кроватей в фургоне. Он был правой рукой Саймона, и был столь же подозрителен, как и в первый день прибытия.
Ее лицо вспыхнуло.
— Ничего. Я просто говорю сама с собой.
Саймон кивнул.
— Плохая это привычка.
— И в самом деле, — согласилась она. — К счастью я делаю это лишьтогда, когда сталкиваюсь с чрезвычайными обстоятельствами. — Прежде чем он смог еще что-то спросить, она сказала. — Новое стекло прибыло?
Саймон просветлел.
— Да, мисс Кэт. Дональд заплатил хорошую цену за него. — Он стянул покрывало и отступил, сказав с большим удовлетворением. — Держу пари, ты никогда не видела такого красивого цвета как этот.
Она наклонилась к краю телеги и провела пальцем по стеклу. Это был глубокий, насыщенный синий цвет. Саймон был прав, это было очень красиво. Но она видела такой синий цвет. Настоящий синий цвет, в глазах лишь одного человека, который держал ее в своих руках, не далее, чем на этой неделе.
— Это прекрасный цвет.
Дуглас заворчал.
— Это как повезет. Хотелось бы мне увидеть более зеленое стекло, но я его нигде не видел.
— Нам нужно более зеленое, если мы хотим закончить этот заказ, — сказала Кэт.
— Да, и нам следует сделать это поскорее, — согласился Дуглас. — Собирается дождь и дороги размоет. Человек мисс Спэлдинг сказал, что дорога к Стерлингу размыта.
Кэт попыталась казаться незаинтересованной, когда сказала.
— Я слышала, что мисс Спэлдинг теперь в Килкэрне.
— Прибыла на прошлой неделе. Я не думаю, что вначале она планировала остаться, так как она не разгружала вещи. Осмелюсь сказать, что все слуги в Килкэрне были этому рады. Но после, она решила остаться, и поднялся невообразимый шум, когда таскали ее вещи то туда, то обратно. Она даже заставила Дженни перестирать простыни со своей кровати, так как она утверждала, что те пыльные.
— Вероятно, так и было, — рассеянно сказала Кэт.
Саймон надвинул непромокаемый брезент на стекло.
— Мисс Спэлдинг начала доставлять проблемы с самого младенчества. Надеюсь, ты будешь держаться от нее подальше. Нет причин, чтобы будоражить ее, это все равно, что расшевелить улей. Тебе следует поостеречься.
— Конечно, я не буду вставать у нее на пути. У меня нет причин начинать с ней разговоры. — Если Девон предпочитал таких женщин как мисс Спэлдинг, то туда ему и дорога. Мюриен была красавицей, в этом не было никаких сомнений, но она не была так уж приятна. По крайней мере, для Кэт. В этой женщине всегда ощущалось такое превосходство, будто ее красота ставила ее выше всех остальных людей.
— Нам убрать стекло? — спросил Саймон, надевая свои кожаные перчатки.
— Да, — кивнула Кэт.
— Очень хорошо, мисс Кэт, — он и его ребята запрыгнули на сиденья и покатили в сторону мастерской.
Кэт вошла в дом и бросила взгляд на часы, которые висели над камином.
Боже милостивый!
И когда только утро успело пробежать? Сент-Джон скоро приедет, а она все еще одета в рабочее платье. Она подхватила пару книг и бросилась наверх по лестнице, стуча по ступенькам рабочими ботинками. Добравшись до четвертой ступени, она увидела Энни на лестнице, смотрящую на нее с неодобрением в серых глазах.
— Какой стыд, мисс Кэт! — сказала домоправительница, посылая ей строгий, хмурый взгляд. — С этими ботинками ты полностью теряешь достойный вид.
— Жаль, — пробормотала Кэт, замедляя ход, и, пытаясь более или менее степенно пройти последние несколько ступенек. Было тяжело идти по ступенькам столь медленно и спокойно, когда всего пару секунд назад она просто летела по ним, но она постаралась проделать эти последние шаги более или менее женственно, хотя бы до тех пор, пока Энни видит ее.
И как только она скрылась с глаз Энни, Кэт скинула ботинки, подхватила юбки и пронеслась оставшийся путь до комнаты подобно пуле, скользя по полу около открытой двери.
Изумрудно-зеленое платье для верховой езды лежало на кровати, переливаясь всеми возможными оттенками. Кэт замерла на секунду, прежде чем дотронуться до него, просто чтобы вновь восхититься им.
— Этот милый цвет подойдет тебе, — сказала Энни, проследовав в комнату за Кэт. — Темно-зеленое и прекрасно сшитое платье. Ты будешь в нем как картинка.
Лицо Кэт вспыхнуло румянцем.
— Спасибо.
Это была единственная вещь, которую она оставила из того богатого гардероба, что заказал ей Малкольм. Она оставила его потому, наверное, что обожала верховую езду. На лошади, летя по полям, она чувствовала себя легкой, стройной и красивой.
— Ты б лучше поспешила, — предупредила Энни. — Или его лордство приедет до того, как ты будешь готова.
— Он не лорд.
— О, самый, что ни на есть настоящий лорд. Лорд Очарование, вот как его следовало бы назвать. А теперь одевайся.
Позже, Кэт замерла перед зеркалом, разглядывая себя. Энни была права — платье просто идеально. И этот, казалось бы, простой покрой невероятно шел ей. Платье было простым, но оно красиво подчеркивало ее плечи, мягко обрисовывало грудь. Рукава были длинными и узкими, в то время как юбка была пышной, но не слишком, так что она могла спокойно сидеть боком в седле.
Единственным украшением в этом ансамбле был белый накрахмаленный воротничок, который закрывал ее шею, и белый легкий шарф, который покрывал плечи. Белый цвет ее так красил, он подчеркивал красоту ее высокой и полной груди. Кэт нахмурилась, глядя на это. У нее было слишком много полноватых мест, потому не всякая одежда на ней хорошо сидела.
Кэт повернулась к Энни.
— Ну? Что ты думаешь?
Энни вновь вздохнула, ее улыбка противоречила раздражению в голосе.
— Я думаю то же, что и пару минут назад. Ты выглядишь, словно ангел. Если не веришь мне, спроси парней. Они скажут все, что думают, ничего не скрывая.
Это было правдой.
— Спасибо, Энни. — Чмокнув домоправительницу в щеку, Кэт схватила шляпку, и понеслась вниз по лестнице, прямо к рабочим помещениям.
Она остановилась у широких дверей и глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы. Внутри слышался тихий гул мужских голосов, пока мужчины работали, смеялись и толкали друг друга.
Кэт теребила пальцами материю юбки.
Может, ей не следует спрашивать их мнение. Просто, она не была уверена, что это был именно тот тип одежды, в которой надо появляться перед мужчинами. Может, ей следует вновь надеть черное платье вместо этого. Оно меньше шло ей, но было более современным.
Она глубоко вздохнула и вошла в открытые двери.
— У меня есть вопрос, — произнесла она, ожидая пока все глаза, обратятся к ней. Затем она развела руки в стороны. — Ну что вы об этом думаете?
Кроме треска огня в очаге, в комнате не раздавалось более ни звука.
Наконец Саймон выключил токарный станок, на котором подправлял стекла. Он потер пальцами подбородок и пристально уставился на нее.
— Ох, теперь просто девчушка какая-то. Ты смотришься отлично.
Дональд быстро закивал.
— Да. И, э-э, ваши волосы тоже прекрасно выглядят. — Он бросил нервный взгляд на Уилла, который раздувал меха. Дональд кивнул головой в сторону Кэт.
Уилл нахмурился, его тяжелые челюсти сжались. Он был огромным мужчиной, более шести футов ростом, его руки бугрились мускулами из-за работы за штамповочным прессом. Он непонятливо мигнул и уставился на Дональда, который все еще указывал в сторону Кэт.
— Что?
— Это Кэт, — сказал Дональд, кивнув головой. — Она хочет знать, что мы думаем.
— О чем? — спросил явно изумленный Уилл.
— О ее волосах.
Уилл повернулся, чтобы посмотреть на Кэт, глубокомысленно оглядел ее.
— Гм… ну-у, она не выглядят по-другому, чем тогда, когда я видел ее в последний раз. — Его бровь поднялась. — Не вижу никакой разницы…
— Уилл! — прошипел с негодование Саймон.
Уилл неохотно вытер грязные руки о свою рубашку.
— О, теперь я понимаю, чего вы от меня хотите! — проворчал он, изумленно глядя на Кэт. — Мисс Кэт, вы выглядите очень мило, что бы вы ни сотворили со своими волосами.
Кэт вздохнула.
— Да ничего я не делала со своими волосами.
— Ага! — Уилл обратил возмущенный взгляд на Саймона и Дональда. — Она ничего не делала со своими волосами!
— Я слышал ее, — колебался Дональд. Он уставился на Кэт, как будто озадаченный. — Тогда что же вы сделали?
Саймон кивнул, скрестил на груди руки и принялся изучать Кэт, будто она была ребусом, который ему необходимо решить.
— Если я знаю хоть что-то о женщинах, то они просто обожают спрашивать меня, что я думаю об их новых прическах или о новых тряпках.
Алистер потер свой подбородок, затем свои белоснежные бакенбарды.
— Может, это ее новые ботинки.
Семь пар глаз уставились на ее обувь.
Она уронила руки вдоль тела.
— О, Бога ради.… Это не моя прическа и не мои ботинки. — Ощутив, на себе, еще большее количество недоуменных мужских взглядов, она вновь вздохнула и сказала. — Это платье для верховой езды. Вам нравится мое платье для верховой езды?
Нейл обвел таинственным взглядом комнату, затем предположил.
— Это новое платье? Очень мило.
Она топнула ножкой.
— Нет! Это мое старое платье, но я его почистила и подогнала по фигуре.
Мужчины, наконец, облегченно вздохнули.
— Оно вычищено! Ну, конечно же! — сказал Саймон.
Дональд просиял.
— Это было мое следующее предположение.
— Молчи уж, — сказал Уилл, бросив строгий взгляд на Дональда. — Ты и не собирался говорить ни слова про ее платье, и мне это понятно.
— Я собирался, — запротестовал Дональд, его лицо вспыхнуло. — Собирался сказать, что если это была не прическа и не обувь, то это должно было быть ее платье для верховой езды. Что еще это могло быть?
— Дональд считает, что так и есть, — сказал Нейл, мудро кивая.
— Да успокойтесь вы все, — тихо сказал Хэмиш. — Мисс Кэт прекрасно выглядит в своем платье. И это все, что она хотела от нас услышать.
Остальные согласно закивали.
Саймон почувствовал облегчение, что этот вопрос закрыт.
— Это правда, мисс Кэт. Мы все согласны, что ты выглядишь прекрасно.
Кэт улыбнулась. В последние годы эти мужчины стали ее семьей, и она их сильно любила. Это было удивительно как они, каждый по отдельности и все вместе, заполнили жизнь Кэт и как они влились в ее работу. После долгих лет тренировки, Саймон стал лучше, чем она полировать стекло, его прикосновения были аккуратными и мягкими. Оба, и Дональд и Хэмиш, так превосходно освоили пайку, что она могла лишь в удивлении качать головой. Алистер мог вырезать все, что угодно из стекла. Нейл был просто незаменим при гравировке, в то время как способность Дугласа скопировать нарисованное, просто поражала. Ему просто надо было увидеть картину один раз, и он мог нарисовать ее сам. А искусство резьбы по дереву, которым обладал Уилл, было прекрасным дополнение к бизнесу Кэт. Он производил рамы для стекол, которыми они торговали.
Но при всех талантах ее учеников, ни у одного из них не было ее тонкого чувства вкуса и меткого глаза, и ни один из них не разбирался в тонкостях цветов, хотя она пыталась снова и снова объяснить им это. И именно это сочетание таких разных талантов, делало их стекла такими необычными, такими эксклюзивными.
Снаружи послышался шум и Саймон выглянул в окно. Он нахмурился.
— Это снова этот сассенах. Неужто ему больше нечем заняться, кроме как ездить сюда?
— Он приехал повидаться со мной. Мы собираемся покататься.
Тепло одобрения испарилось так же быстро, как и появилось.
— Покататься? — сказал Дональд. — С сассенахом?
— С одним из гостей Малкольма, — немного обиженно сказала Кэт. — Кроме того, я собираюсь прокатиться на его мерине.
— У него красивый конь, — сказал Саймон. — Но я надеюсь, что ты будешь осторожна. Я не доверяю ни одному из гостей лорда Малкольма, тем более сассенахам.
Кэт надела шляпку, наклонила ее немного на бок, затем вышла из мастерской.
— Я буду осторожна, Саймон. Обещаю.
— Надеюсь, ты будешь помнить об этом, когда поскачешь с сассенахом, — хмуро сказал Саймон.
— Я не позволю этой скачке перейти границы и помешать моим планам. — Она улыбнулась парням. — Я скоро вернусь, и мы начнем работать над дизайном для окон для Лондонской церкви. У меня есть несколько идей о том, что изобразить на панелях, которые заставят их просто задохнуться от восторга.
С этими словами она, помахав рукой и почти что, пританцовывая, направилась к двери и закрыла ее за собой.


*(прим. переводчика Kat – имя Кэт и cat – кошка, произносятся одинаково)


Глава 9 (перевод: katusha, бета-ридинг: Ilona)

Большинство мужчин достойны доверия, если им доверять, но не раньше, чем они докажут, что достойны.
Мисс Элизабет Стэндон, разгневанной леди Люсинде Сазерланд, когда стало явным двуличие мистера Пула.

Все уставились на закрытую дверь.
Саймон взъерошил волосы, не зная, что же теперь делать. Он не доверял этому саксу, да и мужчинам вообще. Особенно в том, что касалось Кэт.
Дональд поджал губы. — Я ошибаюсь, или мисс Кэт ведет себя как-то странно?
Нейл кивнул. — Я думал о том же, ага.
— И я, — согласился Хемиш.
Другие согласно заворчали.
Саймон покосился на Дональда. — Думаю, она ведет себя очень странно. И все этот парень, Сент-Джон.
— Он, а то кто же! — согласился Дональд.
— Ты с ним говорил? — спросил Нейл.
Дональд помотал головой. — Не-а, но с ним говорила Энни, хоть я и не понимаю, какой в этом прок. Она сказала, он хороший сакс. Болтала о его голубых глазах, пока меня не затошнило.
— Сакс... — сплюнул Саймон.
Остальные мрачно закивали.
В рабочей комнате воцарилась тишина. Одно дело, что у мисс Кэт завелся дружок. Видит Бог, она привлекательная девушка, и ей нужна твердая рука. Но чтобы ее дружком стал какой-то сакс, это было уже совсем другое дело. Оно требовало более пристального рассмотрения.
Саймон сгорбился. — Вот что я скажу: если дела пойдут не так, как надо, мы приглядимся к этому мужчине поближе. Может, позовем его потолковать.
Дональд просветлел. — Отличная идея. Но..., что если он нам не понравится?
Нейл потер переносицу. – Тогда мы устроим так, чтобы мисс Кэт об этом узнала. А что она потом сделает..., ну, это уж ее дело.
Остальные согласно закивали.
С каждой минутой чувствуя себя все лучше, Саймон встал, стукнув кулаком по ладони.
— Ну, хорошо. Когда придет время, я посмотрю, сможем ли мы уговорить Его Милость уделить нам минутку для краткой беседы.
— Но... – Хемиш нахмурил свои светлые брови, — что если он не захочет с нами говорить? Он богатый, знатный, а мы — простые подмастерья.
Минуту Саймон обдумывал его слова. Потом покачал головой. — Даже и не думай, он не откажется. Я умею быть очень убедительным. Правда, умею.
Медленная улыбка осветила лица сидящих в комнате. Нейл взял молоток, который отложил, когда вошла Кэт. — Тогда с этим все. Если нам покажется, что все выходит из-под контроля, Саймон притащит сюда этого сакса, хочет он того, или нет, и мы посмотрим, подходит ли он мисс Кэт.


Девон сам не знал, чего ждет от этой поездки... и позже он говорил себе, что, возможно, это и к лучшему, что он не ждал ничего, кроме возможности удрать от назойливого присутствия Мюриен. День оказался полон сюрпризов, большинство из которых касалось Кэт.
Первый сюрприз ожидал его по приезде. Кэт была ошеломительно красива, еще лучше, чем раньше. Возможно, все дело было в зеленом платье, которое облегало ее, как вторая кожа. Или, возможно, виноваты были волосы, поднятые наверх и открывающие лицо, подчеркивающие его прелесть. Что бы там ни было, было в Кэт Макдональд нечто, что притягивало его. Мюриен, конечно, была очаровательна, — в традиционном смысле слова, — но в Кэт что-то навевало мысли о смятых простынях, влажной коже и прочих безумных вещах.
Даже после долгих раздумий он не мог определить, что в ней было такого, что немедленно рождало в нем сладострастные мысли. Дело было не в ее манере держаться, которая не была ни бесстыдной, ни приглашающей. Дело было скорее в линиях ее лица, в пухлости губ, в изгибах бедер. Все это твердило Девону, что если ему посчастливится проложить дорогу к ее недоступной постели, это будет для него незабываемым опытом.
И тут содержался второй сюрприз этого дня. Как только он увидел Кэт, идущую к нему через вырубку, тело его проснулось. И это было только начало. Весь остаток дня, стоило ему поглядеть на ее бедра, когда она ехала впереди, и он тут же становился твердым. Девон никогда раньше так не желал женщину. Но, возможно, это было к лучшему, поскольку совершенно стерло воспоминания о Мюриен, он даже не думал о ней. Он очень скоро обнаружил, что думать о другой женщине в обществе Кэт Макдональд совершенно невозможно, такая она яркая, живая, непохожая ни на одну знакомую ему даму.
Третий сюрприз этого дня был менее захватывающим, он скорее озадачивал. Какое бы влечение он ни испытывал по отношению к Кэт, похоже, оно было односторонним. Это он бросал взгляды из-под ресниц, пытался поймать ее взгляд, и чувствовал пустоту, когда она этого не замечала. Она была полностью поглощена общением с Громом, и Девону это казалось обидным.
На самом деле, Кэт была настолько увлечена этой проклятой лошадью, что они почти двадцать минут ехали в полном молчании. Гордость Девона была уязвлена. Он не привык к пренебрежению. И хотя какая-то часть его понимала, что это делается без злого умысла, и что он, видимо, просто получает по заслугам (ведь один Бог знает, сколько юных барышень он кружил в танце, а через минуту забывал, как их зовут), это не делало его ощущения ни на йоту приятнее.
Наконец, Девон решил, что с него довольно. Он пустил свою лошадь вперед, чтобы Кэт заметила его. Она удивленно моргнула, а потом улыбнулась, блеснув белыми зубами.
Она остановила коня, и гнев Девона тут же испарился.
Она вся светилась от восторга.
— Что за чудесный конь! Откуда он?
— Из Италии. Мой брат ведет дела с тамошним торговцем, который увлекается разведением лошадей. Однажды торговец не смог за что-то расплатиться, и прислал в уплату долга коня.
Она наклонилась и потрепала Грома по шее.
— Ваш брат молодец! Не знаю, сколько задолжал ему торговец, но Гром стоил каждой гинеи.
Глядя в лицо Кэт, Девон понял, что заплатил бы вдвое больше, только за то, чтобы эта улыбка предназначалась ему, а не его коню.
Девон спросил себя, может ли Мюриен вообще сидеть на лошади, а если может, то, как ее манера езды могла бы смотреться на фоне той ловкости, с какой Кэт управляла Громом. Ни у одной известной ему женщины не было столь уверенной посадки, и уж конечно, никто из них не мог бы управлять Громом с такой легкостью.
Она счастливо вздохнула.
— Мне давно уже не приходилось ездить, как сегодня. Боюсь, я допустила грубость, оставив вас позади.
— Ерунда, — ответил он, забыв о своих недавних мрачных мыслях. — Мы с Верной вместе прекрасно провели время. – Стоило признать, что в обмен на Грома он получил неплохую лошадь. Сравнивать их, конечно, было нельзя, но гнедая хорошо слушалась узды и шла ровной рысью. — Она славная кобыла.
— Верная — моя любимица, но боюсь, что, покатавшись на вашем, я так разбалуюсь, что не смогу ездить на своих лошадях. Придется их всех продать.
Он прищурился. — А сколько у вас лошадей?
— Больше, чем нужно, — печально призналась она, заправляя за ухо непослушную прядь. — Я ощущала себя едва ли не грешницей, когда начала покупать их, но если я могу себе это позволить, то почему бы и нет?
— Действительно, почему бы и нет.
— Кроме того, необходимость поддерживать их в форме заставляет меня вставать вместе с ребятами. Это прекрасный стимул.
Девон усмехнулся. Он никогда раньше не встречал женщину, которая бы сама себя содержала. Ни разу. До встречи с Кэт Макдональд он всегда думал, что женщина, занимающаяся торговлей, должна быть ужасно грубой и мужеподобной. И вдруг обнаружил, что это лишь добавляет ей очаровательной уверенности.
Она посмотрела на него с любопытством. В бликах солнечных лучей, пробивающихся сквозь ветки, кожа ее казалась гладкой как шелк.
— А у вас сколько лошадей?
Он не знал точно, поэтому просто пожал плечами и ответил:
— Гораздо больше, чем мне может когда-то понадобиться.
— У меня тоже. Я вынуждена просить ребят, чтобы выезжали на лошадях, когда только могут.
— Ребят? – он улыбнулся. — Так вы их называете?
— Ага, — ответила она. — Они и есть ребята.
— Даже Саймон?
— Он самый старший ребенок, — она улыбнулась в ответ. — И, как старший, он ответственен за множество вещей.
— Включая вашу добродетель.
Она перестала улыбаться. — Никто, кроме меня, не несет ответственность за мою добродетель.
— Думаю, Саймон с вами не согласится. Каждый раз, когда мы встречаемся, он так и сверлит меня взглядом.
— У него манера такая.
— Хм, — недоверчиво ответил он. Он мог узнать вызов, когда тот встречался на его пути, у него самого была сестра, и поведение защитника было ему знакомо. — Ну что же, имейте в виду, что если вы когда-нибудь решите, что вам нужен кто-нибудь, чтобы охранять вашу добродетель, он не подведет. — Девон огляделся. Они ехали по широкой тропе, которой явно часто пользовались. – Куда мы направляемся?
— Эта дорога ведет в деревню. А направо отходит тропа к ручью. Мы можем напоить там лошадей, если желаете.
— Отлично, — сказал он. Он поехал вслед за ней по более узкой тропинке и вскоре услышал журчание воды. Доехав до ручья, он спрыгнул с лошади, привязал Верную к низкой ветке, а потом пошел к Кэт, которая как раз подбирала юбки, и готовилась спешиться. Он протянул руку.
— Кэт покачала головой.
— Спасибо, мне не нужна помощь. — Она ездила на лошади так часто, до пяти раз в день, и хороша бы она была, если бы не могла спуститься без посторонней помощи.
— Тем хуже, — ответил он, протягивая руки, — поскольку я настаиваю.
Она замерла, не зная, что делать. Но, пока она сомневалась, он шагнул вперед. Его теплые руки обняли ее за талию, и он поставил ее на ноги так легко, будто она не была с ним почти одного роста.
Но он не отпустил ее, а просто стоял и улыбался. Она чувствовала тепло его рук сквозь одежду, а его рот был лишь в нескольких дюймах от ее губ. Если бы она захотела его поцеловать, ей пришлось бы лишь слегка приподняться на носках и... К ее огорчению, от этих мыслей тело ее обмякло. Он был необыкновенно привлекателен, с черными волосами и дьявольской улыбкой, — гораздо привлекательнее, чем другие, пытавшиеся заманить ее в свою постель.
А еще этот незнакомец с легкой улыбкой и горящими глазами не пытался удерживать ее против воли. Она была совершенно уверена, что стоит ей двинуться, как он уберет руки и не сделает больше попытки к ней прикоснуться. Именно эта уверенность и заставляла ее стоять, не двигаясь, наслаждаясь почти забытым ощущением мужских рук на своем теле. Ощущением, которое она изо всех сил старалась забыть.
Сент-Джон улыбнулся, и на одной щеке у него появилась ямочка. — Знаете, о чем я думаю?
— О чем?
— Вы пахнете так же хорошо, как выглядите. Теплым летним днем, и ячменной лепешкой с маслом.
Этот мужчина, похоже, был создан из слов: ласковых, настойчивых, забавных, но неизменно соблазняющих. Впервые с того момента, как она согласилась на верховую прогулку, у Кэт в груди прозвучал сигнал тревоги. Черт возьми! Ей ни за что не стоило соглашаться помочь Малкольму удерживать Девона подальше от замка.
Как будто почувствовав ее затруднение, он протянул руку, и нежным движением убрал волосы с ее лба. Глаза у него потемнели.
— Я думаю еще кое о чем.
— Что вы проголодались и срочно должны ехать домой? – спросила она с надеждой.
Он прыснул. — Нет. Хотя слово «аппетит» и мелькало у меня в голове.
У нее заалели щеки. — Достаточно, мистер Сент-Джон.
— Вы уверены?
Кэт облизнула губы. Если быть с собой предельно откровенной, то придется признать, что ей скорее нравится ощущать его руки у себя на талии.
Он спросил, как будто прочел ее мысли, — Что плохого в том, что я касаюсь вас?
Она на секунду задумалась. Действительно, почему она не может просто наслаждаться ощущением мужских рук на своей талии? Она заставила себя хоть чуточку расслабиться. – Думаю, в этом нет ничего плохого. Я просто привыкла к тому, что другие считают, что это плохо.
— Общество — капризная любовница.
— И порочная, — добавила Кэт, вспоминая то время, когда она сама почувствовала на себе всю силу общественного осуждения.
Он сжал ее чуть крепче и притянул чуть ближе к себе, его лицо оказалось в каком-то дюйме от нее, взгляд был полон желания.
— Послушате меня. Когда мы с вами одни, — нет никакого общества. Ни Килкэрна. Ни Саймона. Только Девон и Кэт. Сможете запомнить?
Взгляд его был искренним, и было в нем что-то еще. Кэт прикусила губу. — Мистер Сент-Джон, я хочу задать вам вопрос.
Он приподнял одну бровь.
— Каковы ваши намерения?
Он посмотрел на нее долгим ищущим взглядом. — На сегодня?
Она кивнула.
— Сегодня я планирую еще раз поцеловать вас, это вполне достижимая цель, я думаю. Нет ничего плохого в поцелуе между двумя друзьями.
— Друзьями?
— Как мы. Потом, после сегодняшнего дня... — он пожал плечами, глаза его лучились смехом. — Это зависит от вас, хотя должен признаться, я надеюсь, что поцелуй приведет к большему.
Кэт моргнула. — Ну что же, по крайней мере, честно.
— Не думаю, что вы согласились бы на меньшее.
Конечно, он был прав. Она просто не привыкла, что на нее так откровенно обрушивают правду. Она привыкла, что правда, — это что-то неуловимое и скрытое, то, до чего нужно докапываться самой. Возможно, мистер Девон Сент-Джон несколько отличается от других прожигателей жизни, приезжавших в гости к ее брату. И он был прав в одном, — нет ничего плохого в поцелуе между друзьями. Он же обещал, что она сама будет решать, как далеко зайдет этот поцелуй.
И, кстати, – она украдкой посмотрела на него из-под опущенных ресниц, — возможно, еще один поцелуй удовлетворит ее любопытство и разорвет сеть желания, охватывающую ее при каждом его появлении. Даже сейчас она очень остро осознавала его руки на своих бедрах и его грудь в каком-нибудь дюйме от нее.
— Думаю, от одного поцелуя вреда не будет.
— Прекрасно, — сказал он серьезно. — Мы вернемся к этому через минуту. А теперь расслабься и просто наслаждайся объятиями. Разве это не приятно?
Это было не просто приятно. Объятия были теплыми и удивительно чуственными. Она поймала на себе его взгляд и сумела улыбнуться. — Вы правы, это приятно.
— Я тоже так думаю. Кэт, вы красивы, умны, остроумны. От этого мне еще больше хочется вас обнять. Если вам это не нравится, просто скажите мне.
От того, как он это сказал, ей захотелось обвить руками его шею и крепко его поцеловать. Это ошеломило ее, она откашлялась. — Сент-Джон, а что если я попрошу отпустить меня?
Он немедленно опустил руки и отошел на шаг, и Кэт почувствовала себя странно одинокой.
— Видите? — спросил он. — Вот и все. Одно слово и я остановлюсь.
Она кивнула. Он думал, что успокоит ее опасения, но они только усилились.
Ну, — сказал он, возвращаясь в прежнее положение, и мелкими круговыми движениями гладя ее спину, — Рассказать, о чем я думаю прямо сейчас?
Боже мой! Мужчина, которому нравится говорить, обнимаясь. Это... разочаровывало. Кэт хотела обещанного поцелуя, его близость мешала ей думать. Возможно, если она сделает вид, что слушает, он поцелует ее быстрее?
— Да? О чем вы думаете?
— Я думаю о том, сколько преимуществ у флирта с высокой женщиной. Например, никому из нас не пришлось пока нагибаться. — Он поднял руку и провел пальцами вдоль ее щеки.
Простое, нежное прикосновение и почти печальный тон его голоса заставили ее вздрогнуть. — Я... я всегда жалела, что я такая высокая, — почти беззвучно прошептала Кэт.
— А зря. У вас изумительные ноги. – Его рука вернулась к ней на талию, и он снова прижал ее к себе.
Она взглянула вниз, на свою юбку. — Откуда вы знаете? Их же не видно.
Он вскинул брови. — Не видно? Когда вы ехали на Громе, юбка плотно облегала их. И все остальное тоже.
Ох! — Она покраснела.
— Такими ногами можно навсегда заарканить мужчину.
Святые Небеса! Он очень прямолинеен! И красив. И еще... Было в нем что-то щемящее. Как будто он что-то искал и не мог найти.
Ей удалось слабо улыбнуться. — К счастью для нас обоих я не собираюсь использовать свои ноги, чтобы арканить мужчину.
— Нет?
— Нет. — Она глубоко вздохнула, чувствуя, как между ними постепенно усиливается жар. — Мистер Сент-Джон, я...
— Девон.
Имя ворвалось в ее мысли и закрутилось в ее мозгу, как будто не собиралось никогда его покидать. Она на мгновение закрыла глаза, но не заговорила. Она не верила, что сможет. Пауза тянулась, и в Кэт закипали чувства, которые она надеялась забыть.
Она мысленно покачала головой. Это просто чувства, часто чувства обманчивы. Слава Богу, у нее есть иммунитет против мужчин с ласковыми словами и теплыми руками. Против мужчин, которые в понедельник клянутся в любви, а во вторник понимают, что ошиблись. И все-таки она стоит здесь, рядом с мужчиной, который ничего ей не обещал и мечтает о его поцелуе. Она схватила руки Сент-Джона и столкнула их со своей талии, а потом отступила назад. И скрестила руки на груди, словно ей было холодно.
Непонятно почему, это мгновение камнем легло ей на грудь. Она отчаянно искала нейтральную тему для беседы.
— Как там Малкольм? Вы видели его утром?
Сент-Джон улыбнулся, будто знал, что она пытается сделать, но отвернулся и повел лошадей к воде. — С ним все в порядке. Может, слегка рассеян, и все.
Она пошла за ним к воде. — Похоже, они с Фионой снова ссорятся. — Кэт наклонилась и подняла с берега гладкий камешек.
Девон обернулся к ней. — В замке все пропитано напряжением.
— Да. О чем бы они ни спорили, это, похоже, безнадежно, ни один не уступает, ни на йоту.
Девон нахмурился. – Я оказался посреди семейного скандала.
— У Малкольма вся семейная жизнь такая. — Полная гроз, бурь и страсти.
Иногда Кэт хотелось покоя. Она подбросила камушек на ладони. – Не думаю, что я еще верю в семейную жизнь.
— И я не верю. – Он поймал ее взгляд и пожал плечами. — В любом случае, это не для меня. Но мои братья, похоже, вполне довольны своим выбором. И сестра тоже.
— Только одна сестра? Бедная женщина.
Он усмехнулся и обезоруживающе подмигнул. — Не жалейте ее. Сара умеет за себя постоять. Когда мне было восемь, я подложил ей в постель слизняка. Я все ждал, когда же она закричит, но она вообще никак не отреагировала. А через два дня нашел в собственной кровати целую армию муравьев. Она посыпала простыни сахаром, и я не много недель мог их вывести.
Кэт прыснула. — Это был хороший урок.
— Очень. Но с высоты восьми лет мне казалось, что со мной обошлись жутко несправедливо.
— Бедняга, — Она выбросила камень. — Хотите доехать до города?
— А что там есть?
— В общем-то, ничего. Но дорога очень красивая.
Он посмотрел прямо на нее. — Здесь тоже красиво.
— Да, но скоро вы проголодаетесь.
— Вы правы, — он повернулся к Грому и отстегнул с его спины сумку. — Именно поэтому я взял еду с собой.
И тут она засмеялась низким музыкальным смехом. — Запасливый мужчина! — Девон доставал еду и смеялся вместе с ней.
Они сидели под деревом и ели. Девон старался, чтобы беседа была легкой, рассказывал забавные истории о своих братьях и сестре, но это давалось ему с трудом. Каждый раз, когда Кэт открывала рот, чтобы откусить кусочек от изумительно вкусной булочки, взятой им на кухне Килкэрна, разум Девона буквально взрывался горячими, страстными фантазиями. Сам он почти не ел, только глядел на Кэт.
Ему нравился этот разгорающийся жар. Именно он, по расчетам Девона, должен был спасти его от кольца. Каждым вздохом, каждым словом, Кэт доказывала, что она, — именно та женщина, которая помешает магии кольца сработать.
И все-таки за ней еще придется мягко поухаживать. Она, конечно, не уклонялась от его прикосновений, но он чувствовал, как в ней борятся сомнение и желание, и что-то внутри него хотело, чтобы все было не так, хотело прогнать ее страхи. Вот он и говорил, и более того, слушал, и учился с каждым ее словом.
Очень скоро речь зашла о стеклодувном ремесле. Он изумлялся тому, какой это долгий и кропотливый процесс. Он гадал, какими еще талантами обладает эта женщина. И, глядя на ее пухлые губы, решил, что с наслаждением откроет в ней парочку талантов, если она о них еще не подозревает.
Тени росли, удлинялись, и они неожиданно для себя обнаружили, что солнце уже садится. Кэт воскликнула:
— Во имя дракона святого Георгия! Как поздно! — Она вскочила и отряхнула с юбки листья.
— Вам пора ехать?
— Да. Ребята будут гадать, что со мной случилось, а еще надо доделать заказ до... — Она покраснела. — Вам это неинтересно.
Девон с изумлением обнаружил, что ему это очень интересно. — Нет-нет, говорите.
— Нет, — ответила она с печальной улыбкой. — Нам, правда, пора. Ребята начнут меня искать, если я не вернусь в ближайшее время. Они всегда ожидают худшего.
Он увидел ее решимость, поэтому вскочил на ноги и стал упаковывать остатки еды.
Когда он подошел, чтобы помочь ей сесть в седло, она встретила его оценивающим, ищущим взглядом светло-зеленых глаз. Он знал, о чем она думает, — об обещанном поцелуе. Он не был уверен, что это — простое любопытство, или, возможно, нужда в некотором утешении. Он улыбнулся и взял ее за руку.
От прикосновения пальцев по его телу прошла волна желания. Она подхватила юбки, готовясь сесть в седло, и он снова задумался, какая же ужасная случайность так восстановила ее против общества, так напугала, что она спряталась глубоко в лесу, как спящая красавица, ожидая принца.
Ну что же, он не принц. Даже и близко не похож. И, — спящая красавица, или нет, — он не планирует оставаться в Килкэрне дольше, чем намеревался. Но, по крайней мере, он может сделать что-нибудь, чтобы эти две недели стали для нее незабываемыми. Возможно, он даже заставит ее ослабить оборону, покажет, что доверять не всегда больно.
И с этой мыслью, прежде чем подсадить Кэт в седло, он приподнял ее лицо и поцеловал.
Девон не помнил, скольких женщин он поцеловал за свою жизнь. И все же, было что-то необычное в том, чтобы целовать женщину, чей рот находился так близко от твоего. Ему совершенно не нужно было нагибаться.
Но самым лучшим в его жизни этот поцелуй стал благодаря реакции Кэт. Она совершенно не сдерживала себя, она отдалась этому поцелую душой и телом.
Ее руки обвили его шею, тело прильнуло к нему, губы раскрылись, языком она прикоснулась к краю его зубов, разжигая в нем огонь.
Он не знал, как долго они целовались. Но каждое подрагивание ее языка, каждое движение ее бедер доводили его почти до предела. Он, наконец, разорвал объятия. Дыхание его прерывалось, разум онемел, затуманенный желанием.
Когда глаза их встретились, она сама дышала часто-часто.
— Это был... запоминающийся поцелуй.
Он расхохотался. — О да! И впрямь запоминающийся.
Она улыбнулась ему трогательно и нежно, потом повернулась, и позволила подсадить себя в седло. Он размышлял об этой улыбке всю обратную дорогу.
Истина заключалась в том, что Кэт завораживала его. Она предлагала простую дружбу, с привкусом страсти, такой необузданной, что он просто не мог не думать о ней. Конечно, он был абсолютно уверен, что как только отведает этой страсти, Кэт освободит его мысли, как и все остальные до нее. Но пока она была небывалым, свежим приключением, как раз на его пресыщенный вкус. Способным защитить его от чар кольца.

Когда они доехали до вырубки, из магазина гурьбой высыпали подмастерья. И Саймон — впереди всех. Он остановился перед Девоном. — Где вы были?
— Катались верхом, – спокойно ответил Девон, хотя его и возмутил вопрос, заданный в такой манере. Он указал на Грома, потом на Верную. — На лошадях.
Лицо Саймона налилось кровью. — Я знаю, что на лошадях, ты, суки...
— Саймон! — Кэт послала ему угрожающий взгляд из-под ресниц.
Огромный шотландец сжал губы и замолчал, хотя если бы взглядом можно было сжечь, Девон превратился бы в головешку.
Кто-то из подмастерьев заворчал. — Мы беспокоились о вас, мисс Кэт.
— Почему? — холодно спросила она, самостоятельно слезая с Грома. — Вы так уверены, что я не в состоянии сама о себе позаботиться?
Воцарилось молчание, прерываемое смущенным шмыганьем. Парни обменивались неуверенными взглядами. Девону пришлось изобразить кашель, чтобы скрыть смех. Холодный взгляд и спокойная отповедь Кэт подкосили буйных мужчин и превратили их в смущенных мальчишек.
Саймон откашлялся. — Мисс Кэт, знаете, мы не хотели сказать, что вы неспособны о себе позаботиться, Просто мы волновались, а вдруг сакс может... ну, вы понимаете.
— Нет, я не понимаю, — ответила она. Вы волновались, а вдруг сакс может что?
Саймон потер рукой шею, вид у него был несчастный. — Ох, девочка. Не смотри на меня так. Ты знаешь, о чем я.
Она скрестила на груди руки. — Саймон, ты меня разочаровываешь. Как тебе могла прийти в голову такая ерунда?
Саймон водил носком ботинка по земле и так краснел, что Девон гадал, не вспыхнет ли он ярким пламенем.
— Мисс Кэт, у меня и в мыслях не было намекнуть... просто этот мужчина, он же сакс, а вас так долго не было... и когда Хэмиш сказал, что, наверное, сакс ...
— Я сказал?! — возразил самый крупный парень. — Вовсе не я.
Саймон пренебрежительно махнул рукой. — Ну, тогда Нейл.
— Нет, — басом пророкотал другой парень.
Саймон устало вздохнул. – Короче, я не знаю, кто из вас это сказал, но кто-то это сделал.
Все молчали.
Кэт нетерпеливо махнула рукой. — Это неважно, Саймон. Ты должен извиниться перед мистером Сент-Джоном.
— Я должен что?! — Саймон помотал головой, будто пытаясь вытрясти что-то из ушей.
— Ты должен извиниться перед мистером Сент-Джоном. — Кэт прищурилась. — И передо мной тоже.
— За что это?
— За недостойные мысли.
— Нельзя извиняться за мысли! — запротестовал Саймон.
В этом Девон был с ним согласен. Если бы ему самому пришлось извиняться за каждую недостойную мысль, которая посещала его за время прогулки с Кэт, ему бы пришлось просить прощения всю ночь, не прерываясь ни на минуту. Саймон вздохнул и пробормотал извинения, хотя глядел очень сердито. Девон вежливо кивнул. Саймону стоит привыкать к присутствию Девона, поскольку это далеко не последнее его появление на маленькой лесной вырубке.
Девон развернулся к Кэт. — Спасибо за прекрасный день.
Она слегка покраснела и пожала плечами. — Спасибо за прекрасную прогулку. И за то, что позволили мне ехать на вашей лошади. — Она протянула руку и потрепала Грома по шее. — Он прекрасный конь.
А она — прекрасная женщина. И внешне и внутренне. — Факт, который Девон только начинал осознавать и ценить. Он поцеловал ей руку, и ее пальцы дрожали под его губами. Не обращая внимание на тихую ругань Саймона, Девон удержал руку Кэт и улыбнулся. – Завтра?
— Нет. Мне надо работать.
— Тогда послезватра?
Она слегка потянула руку, и он тут же отпустил ее пальцы. — Послезавтра, — согласилась она.
Он улыбнулся на прощание и вскочил на Грома. И вскоре уже ехал в сторону Килкэрна, с неприязнью думая о предстоящем ужине с вечно ссорящимися Малкольмом и Фионой и с коварной Мюриен. Может, ему удастся пробраться к себе незамеченным?
С этой мыслью он поднялся по черной лестнице. Когда он уже поворачивал к своей комнате, он резко остановился.
— Мистер Сент-Джон! — из тени появилась Мюриен.
Это удивило его, ее комната была на другом этаже. Он в замешательстве огляделся, потом поклонился. – Мисс Спэлдинг. Простите мне мой вид. Я только что вернулся из поездки верхом.
— Как здорово! — улыбнулась она, эталон прелестной, изящной, хорошо воспитанной светской девушки. — Осмелюсь предположить, что мисс Макдональд утомила вас. Она довольно... здоровая женщина.
Выражение лица Мюриен нисколько не изменилось, но Девону почудилось презрение в ее тоне. Губы его сжались. — Она — очаровательная женщина. — Поправил он тихо. Угрожающе.
Мюриен умела распознавать неудачи. Сердце ее сжалось. Но ее гордость не позволяла отступить просто так. — Вы получили удовольствие от прогулки?
Он долго смотрел на нее и, наконец, неторопливо произнес. — Да, это было замечательно.
У Мюриен заныл подбородок, так крепко она стиснула зубы. Она не привыкла тащить на себе весь процесс ухаживания. Вот сейчас он просто обязан был ответить ей, как он жалеет, что не остался дома, и не смог провести с ней больше времени.
Что он думал о ней. Хотя бы раз.
Все шло не так. Как она может завлечь его, если он все время где-то бегает?
Расстроенная и неуверенная, не зная, что делать дальше, она вертела в руках носовой платок — привычка, которую она приобрела после того, как один влюбленный боров сказал, что это привлекает внимание к ее точеным рукам.
— Мистер Сент-Джон, вы нездешний... Я не люблю совать свой нос в чужие дела, но сестра Стрэтмора... — Она замолчала, как будто была слишком смущена, чтобы продолжать.
— Что? — спросил Сент-Джон.
— Вы должны расспросить Малкольма о том, что случилось в Эдинбурге. Я уверена, что он расскажет вам, хотя в то время все это было довольно болезненно.
Сент-Джон прислонился плечом к стене, на его красивом лице играла улыбка.
— Вы думаете, именно это мне и следует сделать? Начать собирать у Малкольма информацию о его сестре?
Мюриен кивнула, и мягко добавила вполголоса, как будто нехотя. — Я не люблю сплетен, Бог свидетель, я не виню бедную мисс Макдональд. Но если в ваши намерения входит обручение, вы имеете право знать все. — Она метнула на него взгляд из-под ресниц, надеясь, что он станет убеждать ее, что обручение и близко не входит в его намерения.
Но он только скрестил руки на груди так, что ткань на плечах натянулась, а черная прядь упала ему на глаза. Она облизнула губы. Он был весьма привлекателен. Равен ей по красоте. Из них получится великолепная пара, все будут любоваться их красотой, восхищаться их манерами и чистотой крови, завидовать их богатству. То есть, пока это было только его богатство, но оно может принадлежать и ей тоже, если она верно разыграет свои карты.
Решимость росла в сердце Мюриен. Она не позволит Девону Сент-Джону уйти. Он был ее идеальным мужчиной, тем самым, кого она ждала. — Мистер Сент-Джон, я подумала... вы не хотите завтра покататься со мной верхом и...
— А вы ездите верхом? — спросил он так удивленно, как будто она призналась, что ее любимое занятие – прыгать с крыши.
— Э... да. Конечно, я езжу верхом.
— А... И вы хорошо ездите?
Да что же это такое? Она поежилась.
— Ну конечно!
Он прищурился, и она обнаружила, что завороженно смотрит на спутанные ресницы в уголках его глаз. Это было так необычно: черные ресницы и синие - синие глаза.
— А когда вы ездили верхом в последний раз?
Она не помнила. Она только помнила, что получила тогда множество комплиментов и два импульсивных предложения руки и сердца еще до того, как взобралась на мерзкое животное, которое для нее кто-то оседлал. — Я думаю, два года назад. Или три.
И тогда он засмеялся, и этот смех ошеломил ее. Она вздернула подбородок. — Не вижу тут ничего смешного.
— Не беспокойтесь, дорогая, — сказал он, отталкиваясь от стены и проходя мимо нее к своей комнате. — Я смеялся не над вами, а над самим собой. Над тем, что боялся дурацкой легенды. Похоже, что талисман Сент-Джонов все-таки можно победить.
И на этой загадочной фразе он вошел в свою комнату и захлопнул дверь, оставив ее одну в коридоре.

...

Фройляйн:

 » Глава 10

Глава 10 (перевод: Black SuNRise, бета-ридинг: Ilona)

Однажды я лежала в кровати, пытаясь уснуть, и мне открылась истина. Мама, мужчины – как нарывы на коже Земли. Будь моя воля, я взяла бы нож, и проткнула их всех!
Некогда кроткая леди Люсинда своей удивленной маме, виконтессе Брэдфорд, когда эта великодушная леди зашла узнать, почему ее дочь пропустила завтрак.

— Его невозможно застать в замке.
Фиона прижала пальцы ко лбу, где нарастала мучительная боль.
— Мюриен, ты здесь и недели не провела. Как ты можешь…
Мюриен повернулась к ней лицом.
— Не будь дурочкой, Фиона! Как я заставлю его влюбиться в меня, если он вне досягаемости? Он разъезжает с сестрой Малкольма уже три дня подряд. Я совсем его не вижу.
Мюриен была права и Фиона знала это. Но ее голова болела так сильно, что она смогла только молча кивнуть. По какой-то причине ее план трещал по швам: не только Сент-Джон не заинтересовался Мюриен, но и Малкольм, вопреки тому, что он выигрывал пари, становился все холодней день ото дня.
Будто бы близость победы раздражала его все сильнее.
Ее губы задрожали, и она поспешила сделать глоток чая, чтобы не расплакаться. Мюриен терпеть не могла, когда при ней плакали.
С недовольным выражением лица, в облаке бледно-голубого муслина, Мюриен опустилась в кресло напротив Фионы.
— Мы должны придумать способ удержать Сент-Джона здесь, в замке. По крайней мере, на вечер или два. Я уверена, что если смогу проводить с ним больше времени, то он начнет понимать, как хорошо мы друг другу подходим.
Фиона вздохнула.
— Не знаю, что и сказать. Сент-Джон возвращается каждый вечер, но либо сразу идет спать, либо запирается с Малкольмом в бильярдной. Он только дважды присутствовал за ужином за все время своего пребывания здесь.
Конечно, отчасти это ее вина. Она была вынуждена признать, что еду подавали совершенно отвратительную — часть ее изначального плана вынудить Малкольма переехать из Килкэрна. Как Мальколм умудрился добиться таких хорошо приготовленных завтраков, было за пределами понимания Фионы. Она подозревала, что повар, как и вся прислуга, был на стороне Малкольма.
Рот Мюриен напрягся:
— Мой зять не желает мне счастья.
— Чушь. Просто он наслаждается компанией Сент-Джона и ему нравится хорошая партия в бильярд.
— О, Фиона, прекрати. Малкольму дела до меня нет, и никогда не было. Но я не жалуюсь, потому что и мне на него наплевать. Как тебя угораздило выйти замуж за такого…
— Не смей. — Фиона не была уверена, кто больше удивился ее холодному тону.
Первой оправилась Мюриен. Она откинулась на стуле, умиротворяюще улыбнулась, однако улыбка не достигла ее глаз.
— Я всего лишь поддразнивала тебя, сестра. Нечего так волноваться.
Фиона кивнула, соглашаясь, в основном потому, что боялась заговорить снова. Небеса, что вызвало у нее такую реакцию?
— Все это так сложно. — Мюриен поставила локоть на подлокотник кресла и подперла рукой подбородок. Она наморщила лоб, словно обдумывала варианты своих действий.
— Хотела бы я найти способ показать Кэт Макдональд такой, какой она в действительности является — неуклюжей и бесформенной.
— В действительности у нее очень неплохая фигура, и это было бы очевидно, если бы не сегодняшняя мода, — рассеянно отметила Фиона. — Она не предназначена для женщины с такими изгибами.
— Изгибами? Я бы их так не назвала. Хотя это едва ли важно для женщины без имени, она почти на два стоуна тяжелей, чем следует, и уже успела разрушить свою репутацию, какая бы она у нее ни была. Сент-Джону просто незачем тратить на нее время, если только она не вознаграждает его за внимание чем-то еще.
Щеки Фионы покраснели.
— Мюриен! Даже не намекай на такие вещи. Я знаю Кэт Макдональд, и она себе ничего подобного не позволяет.
Мюриен задрала нос:
— Кэт Макдональд последняя, кто может думать о себе, что она достойна Сент-Джона. О ее привлекательности и говорить нечего.
Фиона также не понимала поведения Кэт. Не то чтобы она желала зла сводной сестре Малкольма, ведь Кэт была очень добра к ней, когда Фиона впервые появилась в Килкэрне.
Но Фиона вынуждена была признать, что должна быть какая-то другая причина, по которой Сент-Джон, вместо того чтобы избегать женщин, подобных Кэт, желал быть с ней, конечно кроме… Фиона выпрямилась в кресле:
— Мюриен, ты полагаешь, Сент-Джон намерен сделать Кэт предложение?
— Господи, нет, — скривила рот Мюриен. — Он всего лишь развлекается с ней. Совершенно очевидно, что он пытается сбежать от проклятого кольца. Он даже говорил мне что-то подобное. Тогда я не поняла о чем он, но теперь все обретает ясный смысл.
— О? Когда ты говорила с ним…
— Неважно. Думаю, он боится, что его заставят жениться. А с Кэт… как она сможет заявить, что обесчещена, если ее репутация уже разрушена? Она безопасна для него. Идеально безопасна.
— Значит, ты не думаешь, что он собирается жениться на ней?
— Нет! Он же не дурак. – Мюриен уже не скрывала раздражения. – Если бы он только проводил больше времени здесь.
Мюриен откинулась в кресле и напряженно уставилась в одну точку.
— Нам нужен повод задержать его в замке, пока мы не докажем, что сестра Малкольма чудовищно не подходит ему, даже для флирта.
Фиона попыталась заставить свой уставший мозг работать, но это было почти невозможно. Она прижала пальцы ко лбу.
— Возможно, мне следует устроить званый обед. Большой обед. Тогда мы сможем пригласить Кэт, и он увидит…
— Фиона! Это то, что надо! Но не званый обед. — Мюриен медленно изогнула губы в улыбке. — Бал. На весь мир бал. О, я как сейчас вижу. Весь Эдинбург будет здесь, и мы поразим их Килкэрн Каслом!
Фиона окинула взглядом комнату, в которой они находились. Хотя это была одна из самых чистых комнат в замке, ковры все еще были пыльными, а каминную полку не вытирали неделями. Она, было, подумала проследить, чтобы прислуга замка лучше выполняла свою работу, но это значило создать удобства Малкольму. Кроме того, зачем ей делать ему одолжение, превращая Килкэрн в приятное для проживания место, когда Малкольм отказывается позволить ей жить где-то еще хотя бы часть года?
Она покачала головой.
— Мюриен, чтобы приготовить Килкэрн к большому балу, потребуются недели. Я не знаю как…
— Тогда организуй небольшой прием и найми кого-нибудь в помощь в деревне. Мне все равно. Я только знаю, что ты придумала отличный план, как показать мисс Кэтрин Макдональд, что она не принадлежит к тому же обществу, что и Сент-Джон. Что она явно не дотягивает. Тем временем…— Мюриен, коварно улыбаясь, постучала пальцами по подлокотнику своего кресла. — Тем временем, я сделаю все от меня зависящее, чтобы показать Сент-Джону, что со мной действительно следует считаться, что я та женщина, на которой он женится.
— И как ты это сделаешь?
— Предоставь это мне. Ты позаботься о бале. Мы покажем Сент-Джону, как сильно он ошибся, обзаведясь такой компанией как Кэт.
Фиона вовремя прикусила язык, желая, чтобы Мюриен не выказывала столь явно удовольствие от перспективы увидеть Кэт в унизительной ситуации. Но Фиона сделает это, она организует бал, хотя бы из желания выиграть пари и сохранить свой брак невредимым.
Чувствуя себя несчастной, она извинилась, и ушла в свою комнату, чтобы как следует выплакаться.
К огорчению, как минимум двух персон, Девон возвращался на поляну еще дважды в следующие два дня. Оба раза, вопреки попыткам Мюриен соблазнить его остаться в замке и попыткам Саймона убедить Кэт, что у них много работы, Девону удалось увезти Кэт на спине Грома. Они объехали всю округу, исследуя тропинки и проносясь галопом по лугам. И каждый день обедали под деревом, которое выбирала Кэт.
Девон поддерживал легкий, ни к чему не обязывающий разговор. И в конце каждой поездки, перед тем как сесть на лошадь, чтобы ехать домой, Девон целовал Кэт. Только один раз. И этого было достаточно, чтобы оставить ее — и его — в ожидании большего.
Это был непривычный дле него способ соблазнения, медленный и тщательно планируемый. Каждый день был искушающим вызовом, и Девон обнаружил, что наслаждается каждой его минутой.
Конечно, он по-настоящему не считал, что ему нужна защита от Мюриен…ее чары больше на него не действовали, что его крайне удивляло, так как она принадлежала именно к тому типу женщин, которых он добивался раз за разом. Возможно, поэтому его так притягивала Кэт, она была… просто Кэт.
К тому же, было довольно приятно убраться подальше из замка. Фиона все время пыталась подсунуть ему Мюриен, хотя он ясно дал понять, что не хочет находиться в ее компании. И Мюриен, сверкая золотом глаз, поощряла Фиону к подобным попыткам.
В конце концов, ему больше ничего не оставалось, как избегать Килкэрн, пока не наступит время уезжать в Эдинбург, день, который он должен был с нетерпением ожидать, но почему-то не ожидал. На самом деле, он запрещал себе вспоминать об этом дне. Каждый раз, когда он начинал думать о будущем, в нем росло какое-то тяжелое чувство.
Кэт, конечно же, могла бы ему точно сказать, сколько именно осталось дней до того момента, когда он должен будет уехать, потому что она никогда об этом не забывала. В действтельности, этим утром, когда она проснулась и лежала в своей огромной кровати, уставившись на полог, ее мозг незамедлительно включился в работу. Она засыпала и просыпалась с мыслями о Девоне Сент-Джоне. Странно, как некоторые люди входят в твою жизнь, а потом бесследно исчезают из неё, тогда как другие появляются на короткий миг и пробивают в ней такую брешь, что на заполнение оставленной ими пустоты уходят годы. Кэт знала, что Сент-Джон становится ей небезразличен. О, не в романтическом смысле, конечно, хотя она наслаждалась его поцелуями. Чтобы растревожить ее сердце, потребуется намного больше простого поцелуя. Но она начинала дорожить его дружбой.
И все-таки… пусть он и стал ей хорошим другом, и дураку понятно, что он просто коротает время, избегая Килкэрн Касл. Кэт стоит помнить об этом.
Она вздохнула. Кого она пытается обмануть?
— Слава богу, он скоро уезжает, — прошептала она. Это была единственная причина, по которой она позволила их отношениям так быстро развиваться, она знала, что через неделю или около того, все кончится, и ее жизнь вновь вернется в привычное русло, к повседневным делам, которыми она себя окружила. Зато у нее на всю жизнь останутся воспоминания о поездках по лесу, пикниках под деревьями, разделенном смехе и удовольствии от общества хорошего друга. Что в этом может быть плохого?
В дверь отрывисто постучали, и в комнату вошла Энни. Огромный серебряный поднос, который она несла в руках, буквально пригибал маленькую женщину к земле.
Энни поставила поднос на ночной столик и принялась расставлять тарелки. Приятные звуки звона и стука посуды наполнили комнату.
Кэт села повыше и заправила волосы за уши.
— Это еще что такое? Завтрак в постель? Но Энни, я же не больна!
— Принц тоже, но осмелюсь заметить, что он завтракает в постели каждый день.
— Да, — согласилась Кэт, — и посмотри, как он растолстел.
Энни взмахнула рукой.
— Ты не толстая, миледи, ты округлая. А это совсем разные вещи. А что до принца, так я о нем ничего не знаю, потому что стараюсь по возможности избегать этих скандальных листков.
Кэт рассмеялась. Энни приносит каждый скандальный листок, который ей удается радобыть у своей лондонской кузины. Кэт знала об этом, так как рано или поздно сама прочитывала каждый из них Энни.
— Так почему ты принесла мне завтрак в постель?
Она подняла одну крышку, потом другую, аромат горячего бекона и ветчины поплыл в воздухе.
— Помолчи, мисс Кэт. Неужели я не могу сделать для тебя что-то приятное, не будучи обвиненной в фальшивой заботе?
Кэт подняла брови. — Нет.
Энни вздохнула и присела на край кровати, матрас лишь слегка прогнулся под ее весом.
— Ты говоришь ерунду. Ладно, девочка. Мы можем побеседовать, пока ты ешь.
Ну вот, началось.
— Да? – Вежливо отозвалась Кэт, нарезая ветчину на мелкие кусочки.
— Я тут подумала.
Кэт откусила кусочек.
Энни снова вздохнула и сложила руки на коленях.
— Видишь ли, мисс Кэт, дело так обстоит: я знаю, ты думаешь, что у тебя все под контролем, но так как тут замешан англичанин, я должна поинтересоваться, так ли это.
— И что это тебе в голову пришло?
— Потому что есть признаки, что ты не так уж неуязвима для него, как думаешь.
— О, бога ради Энни, я всего лишь несколько раз ездила с ним верхом. Я не планирую помолвку.
— Да, это хорошо, что не планируешь. Из того, что я о нем слышала, ясно, что англичанин — распутник.
— Рас… кто тебе это сказал?
— Моя кузина, Дженни. Она слышала, как мисс Спэлдинг говорила, что единственной причиной того, что мистер Сент-Джон посещает тебя, является…. — Энни запнулась, отвела взгляд и покраснела. — Ты знаешь, что я имею в виду.
Кэт обдумала услышанное. Спустя мгновение она медленно произнесла:
— И если это правда? Как это повлияет на положение вещей?
— Мисс Кэт!
— Энни, он вел себя как джентльмен, хотя я бы и не позволила ничего другого. Кроме того, через неделю он уезжает. Мне не о чем волноваться.
— Ты уверена?
— Да. Уверена.
— О? Как ты будешь себя чувствовать, когда он уедет? Боюсь, ты уже слишком к нему привязалась.
Кэт взяла ломтик хлеба и сделала вид, что очень увлечена намазыванием на него масла.
— Со мной все хорошо. Правда. Когда Девон уедет, у меня останутся прекрасные воспоминания. Какой от этого вред?
— Хм. Смотри, как бы не остаться с ребенком полным воспоминаний.
— Энни!
— Успокойся. Ты знаешь, о чем я. Мужчина, выглядящий как он, и настолько привлекательный, что я бы упала навзничь и молилась, чтобы он упал сверху.
Кэт не выдержала и рассмеялась.
— Ты неисправима.
— Не уверена, что точно знаю значение этого слова, но звучит довольно неплохо, так что спасибо. — Энни встала. – Ну, а теперь доедай, а я зайду чуть позже за подносом.
— Спасибо, Энни.
— Ш-ш. Не за что.
Сухопарая экономка помахала рукой:
— Кстати, Саймон начинает волноваться за тебя. Тебе бы выяснить, что у него на уме, пока он не сделал какую-нибудь глупость.
— Саймон вечно за всех волнуется. Всегда таким был.
— Да, и это делает его еще более опасным, так как он склонен вмешиваться, если решит, что события развиваются не тем путем, которым они, по его мнению, должны или не должны развиваться.
Кэт кивнула. Она должна переговорить с Саймоном. Тем временем, ее мысли обратились к Девону. Права ли Энни? Действительно ли Кэт слишком привязалась? Однако она не собиралась прекращать видеться с Сент-Джоном. В любом случае, не сейчас. Она просто позволит дням идти своим чередом и станет наслаждаться каждым из них, а об отъезде Девона будет беспокоиться, когда придет время. Ей только надо будет убедиться, что она не отпустит с ним свое сердце.
Разобравшись с этой проблемой, она придвинула поднос ближе к себе, и продолжила завтрак.
Девон выехал на поляну, но в отличие от предыдущих дней, Кэт не вышла поприветствовать его. Хотя, конечно, он опоздал больше чем на час, благодаря махинациям Мюриен. Она поймала его в конюшне и беспощадно выспрашивала все о его лошади. Девон скрипнул зубами.
Он спешился и привязал Грома к коновязи, затем наклонил голову и прислушался. Он смог уловить только слабые отзвуки голосов, доносившихся из мастерской. Глубокие мужские голоса и одинокий хрипловатый женский голос.
Девон помедлил снаружи и вошел в мастерскую. Сердится ли на него Кэт за то, что он не приехал в назначенное им же самим время?
— Этот полностью испорчен, — просочился наружу голос Кэт.
— Да, — согласился один из парней. — Этот глупец и собственную кровать бы не нарисовал.
Другой мужчина добавил:
— И посмотрите-ка на это грязное пятно внизу.
— Да, — вступил голос, который Девон опознал как принадлежащий Саймону. — Самая криворукая работа, которую я видел.
— Ну что ж, нам придется расплавить швы и отделить куски друг от друга, — подвела итог Кэт.
Девон тихо вступил в мастерскую. Понадобилось несколько мгновений, чтобы его глаза привыкли. Он был заинтригован тем, что увидел.
Ряды больших столов находились в центре, засыпанные кусками стекла всех цветов, также как и несколько больших участков помещения. В одном конце комнаты был очаг, огороженный и прикрытый так, что огонь только теплился. Возле него стоял большой низкий стол, заваленный длинными палками и покрытый каплями застывшего металла.
Он повернул голову к той стороне мастерской, на которой не было окон. Напротив стены стоял стеллаж со стеклом, куски стекла были организованы по цветам. Там были кобальтовый и небесно-голубой, ярко-зеленый и мятный, солнечный желтый и насыщенный золотой, королевский пурпур и бледный фиолетовый, и все их оттенки. Комната была настолько заполнена цветом, что казалась волшебной.
И, все же, не цвета полностью захватили его, а Кэт. Окруженная помощниками, Кэт стояла возле стола в одном из своих простых серых платьев. Она смотрела вниз на витраж, выглядевший законченным, это был большой квадрат, изображающий единорога, гарцующего на траве.
Она прочертила пальцем линию между двумя кусками стекла разных цветов.
— Я никогда не видела столь ужасающей работы.
Саймон потер свой подбородок:
— Думаешь, мы сможем… — Он увидел Девона. Челюсти Саймона сжались.
Кэт проследила за взглядом Саймона. Ее лицо покраснело:
— Сент-Джон.
Никогда еще его имя не звучало так неприветливо.
Ему пришлось сдержать очередную волну раздражения на прилипчивость Мюриен. Оставалось только признать правду.
— Кэт, простите, что опоздал. Меня задержали в замке очень настойчивой опекой.
Лоб Кэт разгладился.
— Мюриен.
— Да. Я пытался сбежать, но она сделала это невозможным.
На короткое мгновение воцарилась тишина, затем Кэт пожала плечами:
— Мы можем поехать на прогулку в другой день.
В другой день? Будь он проклят, если вернется в замок, не проведя с ней хотя бы немного времени. Кроме того, он хотел их поцелуй. По какой-то причине, мысль об уходе без этой простой ласки, заставила его челюсти сжаться. Игнорируя враждебные взгляды парней, Девон сцепил руки за спиной, и направился к столу.
— А знаете… вы обещали показать мне мастерскую.
— Действительно, обещала, — она показал жестом вокруг, — Вот она.
Он посмотрел на витраж перед ними.
— Вы только что сделали его?
Кэт выглядела удивленной:
— Этот?
Саймон сплюнул на грязный пол:
— Мы со своим ремеслом отлично справляемся. Можешь не сомневаться.
— Спокойно, Саймон, — осадила его Кэт, опуская закатанные рукава, и вновь застегивая их вокруг запястий. — Пора вам возвращаться к своей работе. Мы с Саймоном найдем способ, по крайней мере, сделать этот витраж лучше, если не скрепить все это вместе.
Парни вновь занялись каждый своим делом, кроме Саймона, который остался послушать, что будет дальше.
Девон подарил Кэт извиняющуюся улыбку:
— Боюсь, я не очень много знаю о стекольном производстве. Что не так с этим образцом, что вы так расстроились?
— Тысячи вещей. — Она склонила голову набок и сузила глаза. — Видите линию спайки, насколько она толще на одном конце по сравнению с другим?
Он кивнул.
— Это низкое качество. А теперь посмотрите сюда, где угол залатан, вы и сами можете видеть? Снова некачественная работа.
— Ваши работники никогда бы не допустили такой оплошности, не так ли?
— Если они дорожат своей работой, не допустили бы. О, я понимаю, что все мы время от времени совершаем ошибки. Но работа такого типа, когда металла слишком много, там где должна быть всего лишь тонкая пластина, ослабит окно и сделает его непрочным, хрупким.
— Ага. Так проблема с этим образцом не в неровности металла, а в его весе на этом участке.
— Да. Весь секрет в балансе. Если один край тяжелее другого, то окно может перекоситься. Единственное назначение металла — связывать куски стекла между собой и формировать их в единое целое. Общая прочность окна основывается на раме.
Девон наблюдал за ее сияющим лицом с легкой завистью:
— Вам нравится этим заниматься.
— Не могу представить себя вне этого дела, — ответила она честно. — Я люблю весь процесс, от наброска, до разрезания стекла на кусочки, накладывания металла, пока, наконец, не увижу завершенное окно.
Он постучал пальцем по витражу на столе перед ним.
— А что насчет исправления ошибок других мастеров?
Она заразительно рассмеялась.
— Даже это, хотя к счастью у нас не часто бывают такие заказы. По правде говоря, до тех пор, пока бы этот образец не сломался, никто, кроме меня и парней, не обратил бы внимания на изъяны. Это прекрасный витраж, несмотря на ошибки.
Девон оперся бедром о стол, повернувшись к ней так, чтобы видеть все нюансы на ее лице. За исключением Саймона, который стоял менее чем в пяти футах, пристально наблюдая за ними, Кэт и Девон были почти наедине, никого не было рядом, чтобы подслушать.
— Вы так сильно отличаетесьот женщин из моего мира.
Ее лицо приняло закрытое выражение. Спустя мгновение она ответила:
— Не так уж и отличаюсь.
— Отличаетесь. Большинство женщин, которых я знаю, считают своей главной целью замужество. Но не вы.
— Нет, — согласилась она. — Не я.
Он вынужденно улыбнулся категоричности ответа. Обычно только он мог принимать такой крайне невозмутимый вид.
— Вы бы оставили все это ради подходящего мужчины?
Она фыркнула, но тут же спохватилась и смущенно произнесла:
— Прошу меня простить. Видите, сколько вреда приносит работа целыми днями рядом с мужчинами. У меня не осталось никакой утонченности.
О, как он был с этим не согласен. Даже в одежде прислуги, с полосой сажи на щеке, она была прекрасна, женственна и изящна. Он не мог объяснить, как ей это удавалось, но это было очевидно. Он придвинулся, и стер сажу с ее щеки подушечкой большого пальца.
Когда след исчез, он убрал руку.
— Должен поинтересоваться, вы фыркнули, потому что не отказались бы от своего призвания ради подходящего человека?
— Подходящий человек не просил бы меня от чего-либо отказываться. — Она обратила на него взягляд, ясный и чистый, как если бы смотрела сквозь него. — Правильный мужчина принял бы меня такой, какая я есть, и научился бы любить те же вещи, что и я, или, по крайней мере, считался бы с ними.
Один из работников подошел, чтобы обсудить раскройку стекла, и Девона на минуту оставили в одиночестве.
Он размышлял, каково это — быть любимым такой женщиной, как Кэт. Внезапно он понял, почему его прежние привязанности не приносили ему удовлетворения, те женщины были бледной тенью того, какой могла быть женщина. Кэт начала показывать ему это.
В действительности, страсть, которую он разделял со своими прошлыми возлюбленными, уже не казалась такой восхитительной, как раньше. Это был всего лишь азарт охоты и не более. Неудивительно, что ни одно из его увлечений не длилось дольше нескольких недель.
Он рассеянно посмотрел на изображение единорога: хотя металл на швах спайки был неровным, животное само по себе было прекрасно выполнено. Каково бы это было: быть любимым Кэт, физически и эмоционально?
Насчет эмоциональности он не был уверен. Но за ее физическую реакцию он мог поручиться, по крайней мере, частично. Он целовал ее уже не меньше шести раз, и каждый следующий поцелуй обжигал сильнее предыдущего. Хотя он намеревался сделать их поцелуи милыми, даже невинными, стараясь не растревожить ее, это она толкала их обоих к пропасти. Она была отзывчивой, дикой и страстной. И этот факт согревал его кровь и опалял душу.
Он знал, что приближался момент, когда он будет не в состоянии ограничиться одним поцелуем. Он, одновременно, с нетерпением и ожидал этого дня, и ненавидел саму мысль о нем, потому что это будет началом конца их отношений. Так же, как случалось со всеми его предыдущими отношениями. Потому что стоит этому произойти один раз, и охота окончена.
Он думал об их последнем поцелуе, и одно только воспоминание о нем заставило его тело отреагировать. Девон взглянул в сторону дверей, гадая, как бы ему забрать Кэт от бдительного надзора ее парней, чтобы он мог еще раз попробовать ее на вкус.
Внезапно он осознал, что у него осталась чуть больше недели до отъезда.
Ад и пламя, чего он ждет? Настало время продвинуть их отношения, хотя бы на чуть-чуть. Если он не сделает этого в ближайшее время, он может уехать до того, как исследует настоящие границы страстности Кэт, а Девон определенно не собирался этого допускать.
Голос Кэт за его плечом произнес:
— Вам нравится единорог?
Он понял, что все это время стоял, слепо уставившись на витраж.
— Я просто пытаюсь увидеть все недостатки.
— Иногда лучше сосредоточиться на красоте.
Он улыбнулся:
— Мисс Кэт, вы не окажете мне честь, проводив к моей лошади?
Он отставил локоть, и после недолгого колебания Кэт взяла его под руку. Краем глаза он успел заметить Саймона, который следил за ними, скрестив руки, выражение грубого лица было очень свирепым.
— Кэт, любовь моя, — прошептал Девон. — Кажется у нас проблема.
Она посмотрела на него с удивлением в больших зеленых глазах.
— Какая еще проблема?
— Ваш друг Саймон не очень-то высокого мнения обо мне.
— Он просто немного обоспокоен.
— Хм. Я вижу. Кроме того, я ему не нравлюсь. Совсем.
Похоже, она пришла к тому же выводу, пока они не спеша, шли к двери на улицу, к коновязи, где он оставил Грома. Конь так часто здесь бывал, что чувствовал себя вполне комфортно, потянувшись через двери амбара, чтобы отщипнуть немного сена, торчавшего из-за угла.
— Саймон — член моей семьи. Он присматривает за нами обеими: Энни и мной.
— Энни, это ваша экономка? Маленькая, похожая на птичку, женщина?
— Да. Она его сестра, и он почти одинаково к нам относится.
— Хм. — Они были уже возле Грома. Девон оглянулся вокруг. Даже отсюда он мог различить силуэт Саймона в окне мастерской.
Девон взял Кэт за руку и потянул ее за собой, обходя Грома.
— Что вы делаете…
Он поцеловал ее. Но на этот раз он не пытался быть рыцарем и сдерживаться. Вместо этого, он поцеловал ее со всей силой своего желания. Он обвил ее руками, крепко держа и прижимая их тела друг к другу по всей длине, пока овладевал ее ртом, пылко и неистово. Он целовал ее, пока не почувстовал, как трепещет ее тело, и слабеют колени, так что ему пришлось поддерживать ее.
Когда он, наконец, поднял голову, то посмотрел ей в глаза и признался:
— Кэт, я хочу больше. Больше тебя.
Ее дыхание вырывалось изо рта короткими всхлипами, глаза были широко распахнуты, и сияли. Он видел, что она взволнована не меньше него. Он поставил ее на ноги.
— Подумай об этом, хорошо? Я вернусь завтра.
Затем он вскочил на Грома и уехал, насвистывая всю дорогу до Килкэрн Касла.

...