Сьюзен Кэрролл "Ночной скиталец"

taniyska,Sig ra Elena, большое спасибо за новую главу!

taniyska,Sig ra Elena, спасибо за новую главу!


_________________

taniyska,Sig ra Elena, большое спасибо за произведение!
_________________

Спасибо за новую главу!!!
___________________________________

taniyska, Sig ra Elena, большое спасибо за продолжение
У вас отличная скорость выкладки. Надеюсь, что вы нас и дальше будете баловать.
Немножко жалко беднягу Розалин. Так грубо разрушить ее мечты
_________________

Большое спасибо за перевод новой главы!!!
Уволокла к себе на склад...
_________________

taniyska,Sig ra Elena, спасибо за продолжение!!!
_________________

Бедная Розалин! Мало того, что развеялось волшебство в которое она верила, так ее еще и ранили! Но вообще-то к счастью, потому что это событие подтолкнет, видимо, Ланса и Розалин друг к другу. Хорошая глава, и смех и слезы!

taniyska,Sig ra Elena , спасибо за главу, перевод отличный!

Как говорил один киногерой: "Сам сломаю, сам и починю". Так что Лансу придется в 9 главе все эти разрушенные мечты восстанавливать нелегким трудом



Сейчас выкладываем главы, которые были переведены раньше, когда они закончатся, будем работать чуть медленней, но сильно залерживаться не собираемся. Лена взяла меня в ежовые рукавицы, поставила жесткие рамки, так что долго скучать в ожидании вам больше не придется.



Суони , кого подтолкнет, а кого и наоборот оттолкнет

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за новую главу!

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за отличный перевод!

Розалин, конечно, жалко.

Ну вот, а я надеялась, что всё у них наладится , любовь-морковь будет! Значит подождем, не время еще, значит!

Ничего, ждать не долго осталось, Ланс (правда не без помощи сэра Ланселота) за несколько следующих глав таки склонит Розалин на свою сторону.

 » Глава 8

ГЛАВА 8

Перевод: taniyska
Вычитка: Sig ra Elena

Дорогие читательницы, наша маленькая команда поздравляет вас с Рождеством. Пусть в ваших душах и домах всегда царят мир, счастье и любовь!

Ночь опустилась на Замок Леджер. Небо стало настолько темным, как будто за окнами спальни Ланса не существовало ничего, кроме огромной черной пустоты. Он шагал взад и вперед в тени тяжелых парчовых штор, чувствуя себя так, будто весь оставшийся свет в мире был сосредоточен на молодой женщине, лежащей посередине кровати.
Розалин Карлион казалась совсем незаметной на его огромном ложе с пологом. Ее золотые волосы рассыпались по подушке. Девушка натянула простыню на свою обнаженную грудь, чтобы хоть как-то сохранить приличия, пока Вэл осматривал ее.
Какие бы чувства не испытал Вэл, когда он впервые увидел Розалин у Эффи, он их больше не показывал. При необходимости оказания неотложной медицинской помощи он выказывал свое обычное хладнокровие и рассудительность. Такое изменение, происходящее с Вэлом, каждый раз изумляло Ланса. Мечтательное выражение, которое обычно туманило глаза его брата, сменялось твердым и спокойным взглядом, его команды подавались спокойным, авторитетным тоном.
Одна из молоденьких горничных суетилась рядом, прислуживая Вэлу, передвигая свечи ближе по его просьбе, держа миску, пока он промывал рану. Вид крови, очевидно, совсем не тревожил Салли Спаркинс, которая выросла в компании бесшабашных братьев, включая беспомощного Джема.
Зато Ланс оказался потрясен. На поле боя он видел множество более страшных ранений, но тут был вынужден отвернуться от ужасной раны, обезобразившей прекрасную кожу Розалин. Вместо этого он сосредоточил все свое внимание на ее лице. Его отважная Владычица Озера, казалось, стала маленькой, как ребенок. Ее глаза - большие и испуганные, ее щеки - мертвенно бледные. И все, что Ланс мог делать, это шагать из стороны в сторону, сжав руки в кулаки, каждая мышца напряжена от злости и беспомощности. Когда он услышал ее приглушенный вскрик из-за осторожного зондирования Вэла, то чуть не кинулся к ней, но тут же резко остановил себя. Зная, что бы он ни сделал, это только ухудшит положение
Розалин только отшатнулась бы при виде Ланса, как она сделала прежде, когда он хотел взять ее за руку, утешить ее. Или, в крайнем случае, позволить ей вонзить ногти в его плоть, кричать и проклинать его.
Но Розалин не хотела ничего из этого, предпочтя молча страдать. Она повернула голову к Вэлу и взмолилась прерывающимся шепотом, который отозвался глубоко в сердце Ланса.
- Пожалуйста… заставьте его уйти.
Вэл печально взглянул на брата, но мотнул головой в направлении дальнего угла комнаты, и у Ланса не осталось иного выбора, кроме как ждать и смотреть из тени, пока не сойдет с ума.
Он осознал, что был последним человеком на земле, который сейчас мог предложить помощь или утешение Розалин Карлион. Человек, который изо всех сил старался заставить ее покинуть деревню, который ругался и злился на нее за то, что она бросила меч в озеро, разрушил все ее романтические иллюзии и, в довершение всего, притащил обратно в Замок Леджер против ее воли.
Было чудом, что она все еще находилась в сознании после того, через что прошла. В памяти Ланса навсегда останется кошмарное воспоминание о сумасшедшей скачке обратно из Королевского леса. Его руки были напряжены, чтобы удержать Розалин в седле на участках неровной дороги. Луна исчезла за грозными облаками, дождливый пейзаж казался не более чем размытым пятном, его и ее страхи смешивались в темноте воедино.
Розалин рыдала и молила его вернуть ее обратно в гостиницу, привезти ей доктора из деревни. Но Ланс боялся так рисковать. Доктор Мариус Сент-Леджер практиковал на всем побережье, и никогда нельзя было быть уверенным, что найдешь его дома. Игнорируя мольбы Розалин, Ланс непреклонно скакал к Замку Леджер, почти бессознательно везя ее к единственному человеку, на которого он всегда мог рассчитывать.
Не имело значения, как сильно Ланс был возмущен этим, не имело значения, как это злило и раздражало его, но всю свою жизнь, когда бы он ни сталкивался с трудностями, рядом всегда был… Вэл.
Ему казалось, что он никогда не нуждался в брате больше, чем сегодня. И все же, самым трудным из всех поступков Ланса оказалось передать Розалин заботам Вэла, а самому беспомощно стоять в стороне, пока его брат пытался применить свое мастерство.
То, что Розалин находилась в сознании, больше уже не казалось таким великим благословением. Она, наконец, призналась Вэлу в том, что так упрямо отрицала при Лансе.
- Это... это больно, - прошептала она, слезы текли из ее глаз. – Я-я не знаю, почему мужчины всегда так страстно желают стрелять друг в друга. Это о-очень неприятно.
- Я знаю. Я и сам никогда не понимал этого, - ответил Вэл с кривой улыбкой. – Но мы скоро вылечим вас.
Она сделала отважную попытку улыбнуться ему в ответ, и Ланс почему-то почувствовал себя хуже, чем если бы она закричала. Вэл велел Салли продолжать промывать рану, в то время как сам встал, вытирая руки полотенцем.
Без помощи трости он пересек комнату, подошел к Лансу. Его прихрамывающая походка была еще более заметной, чем обычно. Мягкая улыбка, которую Вэл использовал для утешения Розалин, превратилась в более серьезное выражение, и Ланс почувствовал, как его горло сжалось.
- Ну? – резко потребовал он. – Насколько это плохо?
- Достаточно плохо, - прошептал Вэл. – Пуля прошла слишком высоко, чтобы задеть какой-то жизненно важный орган, но она все еще в плече, и Розалин потеряла много крови.
- Проклятье, - простонал Ланс.
- К счастью, пуля неглубоко. У тебя не должно возникнуть трудностей при ее извлечении, Ланс.
- Что? – Ланс уставился на брата. Его восклицание заставило Розалин вздрогнуть и со страхом посмотреть в их сторону. Ланс заставил себя понизить голос.
- О чем, черт возьми, ты говоришь? Я не врач. Это ты обучался у Мариуса.
- Да, но у меня мало опыта с огнестрельными ранами. Ты имел дело с гораздо большим их количеством, чем я.
- Только на поле боя, где был недостаток в хирургах, - прорычал Ланс. – Только среди бедных раненых парней, таких отчаявшихся, что им было все равно, какой криворукий идиот будет оперировать их, пока в их глотки вливалось достаточное количество виски.
Солдаты, привыкшие рисковать жизнью и конечностями. Здоровенные мужчины с кожей такой же толстой, как его собственная, которые рычали, бранились и брызгали слюной, когда их раны зондировали и прижигали. Но простая мысль о том, чтобы ввергнуть в подобную агонию его нежную Владычицу Озера, замораживала кровь в жилах Ланса.
- Я не могу сделать это, - проскрежетал Ланс.
- Ты должен, - Вэл, настойчиво шепча, дернул его за рукав. - Если бы Мариус был здесь… но его здесь нет, и нет времени привести его.
Ланс посмотрел на брата.
- А пока я мучаю ее, какого дьявола собираешься делать ты?
- Я собираюсь держать ее за руку, - тихо ответил Вэл.
Ланс не думал, что может почувствовать еще больший ужас, чем он уже чувствовал. Но холодная решимость, которую он прочитал в глазах Вэла, подтвердила Лансу, как он ошибался.
- Нет! – выдохнул он. Но, когда губы Вэла сложились в упрямую линию, Ланс слишком хорошо осознал все, что происходило. Он схватил близнеца за руку и встряхнул ее. – Ты слушаешь меня, Валентин? Я говорю тебе, нет!
- Зачем тогда ты привез ее ко мне? - спросил Вэл.
- Не-не для этого, черт побери! Конечно, у тебя должен быть опий или… или…
- Я больше не использую опий при лечении своих пациентов.
Ланс пораженно разглядывал своего брата.
- Ты хочешь сказать мне, что теперь все время рискуешь, используя свои дьявольские силы? После… после.., - Ланс с трудом сглотнул, не в состоянии говорить о том ужасном дне, который оставил Вэла хромым.
- Ты чертов псих, - жестко закончил он.
- Нет, я просто узнал, насколько сильно я могу рискнуть, - возразил Вэл. На его лице появилось то выражение твердости духа, с которым мученики восходят на костер.
- Теперь я лучше могу контролировать мои силы, - настаивал он, пытаясь мягко высвободить свою руку из пальцев брата. – Ты должен верить мне, Ланс. В этот раз все будет в порядке.
- А если нет? – прошипел Ланс.
- Тогда я смогу перенести последствия намного лучше, чем она, - взгляд Вэла переместился на Розалин с выражением, которое было одновременно и нежным, и тоскующим. – Ты же не хочешь, чтобы твоя леди страдала еще больше, если можешь предотвратить это, не правда ли?
- Нет, черт возьми, но…
- Тогда перестань спорить со мной. У нас на это нет времени. Все твои действия пугают ее.
Ланс начал возражать, но понял, что Вэл говорит правду. Розалин явно пыталась следить за их беседой. Она не могла слышать то, что они говорили, но, должно быть, чувствовала напряжение между ними, так как ее лицо еще сильней напряглось и побледнело.
Ланс неохотно отпустил брата, и тот почти бегом бросился обратно к кровати. Ланс с трудом последовал за ним, так и не смирившись с тем, что Вэл намеревался сделать, но и не зная, как еще можно предотвратить этот риск, не используя грубую силу.
«Нет никакого способа остановить святого Валентина», - горько подумал он. Ланс топтался около ножки кровати, чувствуя неистовую безысходность, как будто он должен был выбирать между бледной молодой женщиной на кровати и своим братом. Выбор, который, как боялся Ланс, он уже сделал, привезя Розалин к Вэлу.
Он наблюдал, как Вэл уселся на край кровати и взял руку Розалин в свою, шепча что-то нежное, обнадеживающее. Ланс начал возражать, но взглянул на ее искаженные болью черты, и слова почему-то застряли в горле.
В любом случае было уже слишком поздно. Он увидел, как ее глаза вспыхнули от удивления и понял, что она уже начала ощущать это. Теплую темную силу Вэла, переходящую из кончиков его пальцев к ней.


Лан вцепился в столбик кровати. Сцена, разворачивающаяся перед ним, воскресила наполненные болью воспоминания, с которыми он так тяжело боролся, которые пытался забыть. Но теперь он почувствовал, что время как будто поворачивается вспять, спальня теряла четкость, превращаясь в поле боя, и Вэл сжимал не руку Розалин, а его собственную.
- Держись за меня, Ланс. Я здесь, - убеждал его Вэл. Его запачканное копотью лицо вырисовывалось сквозь едкий дым, его мягкий голос прорывался сквозь канонаду и крики умирающих людей.
- Н-нет, - Ланс корчился в луже собственной крови, агония спиралью раскручивалась из массы сломанных костей и разорванных мускулов, которые прежде были его правым коленом. Боль… из-за нее он был близок к безумию, но не настолько, чтобы не понять, что Вэл собирается делать.
- Оставь меня, проклятье!
- Ланс, пожалуйста… лежи спокойно. Я просто хочу помочь тебе.
- Нет! – Ланс выругался и попытался освободиться. Разве Вэл не понимает? Он не хочет ничьей помощи. Он просто хочет умереть. Но он был лишком слаб, а Вэл слишком силен. Брат крепче сжал руку.
- Все в порядке, Ланс. Я могу справиться с этим. Просто продолжай держаться за меня.
- Нет, черт тебя побери, Вэл! Отпусти меня, - голос Ланса сорвался от отчаяния. – Позволь мне уйти!


- Ланс? Ланс!
Настойчивый звук голоса Вэла вернул Лана обратно в настоящее. Когда он сфокусировал взгляд на постели, то увидел, что глаза Розалин закрылись, лицо расслабилось, а дыхание стало легким и быстрым.
Зато дыхание Вэла было прерывистым. Он крепко держал Розалин за руку, но его лицо лишилось всех красок, капельки пота выступили над бровями. Несмотря на это, он попытался улыбнуться Лансу.
- В-вот. Я готов, но буду… буду признателен… если ты поторопишься, Ланс.
Затуманенные глаза Вэла переместились к молоденькой горничной. Все что он сказал было:
- Салли?
Но девушка, казалось, достаточно хорошо поняла его. Она принесла чемоданчик с инструментами Вэла и угрюмо вручила его Лансу. Она служила в Замке Леджер достаточно долго, чтобы не спрашивать и даже не удивляться тому, что происходило.
Ланс отшатнулся при виде скальпелей, желая проклясть Вэла, желая отказаться, но он был не в состоянии позволить себе даже такую роскошь, как колебание. Сейчас они оба зависели от него, Розалин и Вэл, неразрывно соединенные хрупкой связью сжатых рук и ужасающей силой Вэла.
Сент-Леджер стиснул зубы и заставил свои пальцы перестать дрожать. Взяв стальную рукоятку зонда, он мрачно подумал о превратностях судьбы. Второй раз в жизни Ланс был близок к тому, чтобы стать тем, кто причинит боль Вэлу. И так же, как и в прошлый раз, брат оставил ему чертовски небольшой выбор.


Шторм, который никак не мог начаться уже много дней, наконец-то разразился со вспышками молний и канонадой грома. Ветер и дождь набросились на замок со всей яростью, которую разъяренное море направило на дом на берегу. Но буря снаружи не шла ни в какое сравнение с той, что бушевала в душе Ланса, когда он устало спускался вниз: страх, вина и болезненные воспоминания раздирали ее на части.
Ланс направился к библиотеке, где его ждал графин с виски. Потянувшись к бутылке, он пришел в замешательство от того, как сильно тряслись его руки. Прошел почти час с того времени, как он вытащил пулю из хрупкого плечика Розалин, но все еще дрожал, как новобранец, ошеломленный ужасами своей первой битвы.
Божьей милостью он не убил ни Розалин, ни брата своими неловкими действиями. Леди казалась бледной и слабой, но больше не мучимой болью. Что касается Вэла, он достаточно восстановился, чтобы самостоятельно промыть и перевязать рану Розалин. Как только ее глаза открылись, Ланс осознал, что его присутствие у постели больше не нужно и не желательно. Он отошел и выскользнул из комнаты… чтобы найти какое-то место, где бы мог без свидетелей развалиться на куски, один и никем не замеченный.
С отвращением к собственной слабости Ланс глотнул виски и почувствовал себя немного лучше, когда огненная жидкость растеклась по венам. Так что, когда он наливал второй стакан, край графина уже не выбивал дробь о стакан.
Сжав бокал, Ланс с усталым вздохом опустился в кресло за столом. Когда он сделал это, его пальцы наткнулись на что-то твердое, лежащее на поверхности стола… меч Сент-Леджеров, отполированный до блеска, во всем своем великолепии.
Ланс посмотрел на оружие в замешательстве. Последний раз, когда он видел клинок, тот был покрыт грязью и брошен на столе в холле. Один из лакеев, должно быть, вычистил его и принес сюда. Или…
Он бросил смущенный взгляд вокруг, вспышка молнии, мелькнувшая за окном, заставила его подумать о другой возможности. Ланс пристально огляделся, почти ожидая, что из тени появится Просперо, насмехаясь над ним.
Но, к своему облегчению, он никого не обнаружил. Что бы ни бушевало снаружи, было ясно, что это дело рук природы, а не шутки давно умершего колдуна.
Поставив стакан, Ланс коснулся меча, нуждаясь в подтверждении того, что древнее оружие действительно вернулось в Замок Леджер.
Едва ли благодаря ему, подумал он с презрением к самому себе. Даже в полубессознательном состоянии после выстрела Розалин позаботилась о том, чтобы клинок Ланса покинул берег озера. Он не думал ни о чем, кроме как привезти Розалин в Замок Леджер, но та отказывалась ехать без меча, даже когда он проклинал и ругал ее, требуя, чтобы она перестала бороться и утихомирилась. Боясь, что девушка причинит себе еще больший вред, он был вынужден остановиться и приторочить чертово оружие к седлу.
Ланс провел пальцем по кристаллу, венчавшему рукоять. Он полагал, что должен чувствовать большую радость от возвращения меча, но, казалось, все, о чем он мог думать, это как близка была Розалин к смерти, яростно защищая оружие, которое должно было быть его заботой.
Он оттолкнул меч прочь и вздрогнул, когда что-то острое вонзилось в его большой палец. Нахмурившись, Ланс наклонился и стал рассматривать рукоятку более пристально, чтобы определить причину ранения. Кристалл, прежде такой блестящий, с ровными гранями, был поцарапан, маленький кусочек отвалился. Ланс не знал, когда или как это случилось. Да это и не имело значения, подумал он сурово.
Он намеревался вручить меч своему отцу, Анатолю Сент-Леджеру, когда тот вернется. Что и прежде было достаточно трудной задачей, а теперь, когда великолепный кристалл был испорчен…
- Дьявол и преисподняя вместе взятые, - пробормотал Ланс.
Этот проклятый меч без проблем передавался из поколения в поколение в его семье, ни разу не будучи поврежденным, пока не попал в его руки.
Этого было достаточно, чтобы Ланс подумал: а не был ли он проклят? Но почему не только он один принимал на себя удар этого проклятия? Почему всегда кто-то должен страдать от последствий его глупости?
Сначала Розалин была ужасно ранена, потом Вэл должен был снова испытать боль, а теперь семейный драгоценный меч оказался испорчен. Но, как всегда, Ланс Сент-Леджер остался невредимым. Учитывая, каким ублюдком он являлся, его жизнь, казалось, была удивительно прекрасной.
Проглотив оставшееся виски одним большим глотком, Ланс принялся истязать себя мрачными мыслями, когда дверь библиотеки со скрипом отворилась.
Повернувшись, чтобы посмотреть, кто пришел, Ланс позабыл о мече, увидев Вэла, медленно заходящего в комнату. Он видел достаточно револьверных ран, чтобы знать, что его Владычица Озера не находится в безопасности. Он вскочил на ноги, страшась того, что брат мог сказать ему.
Несмотря на измождение и истощение, читавшиеся на его лице, Вэл все же обнадеживающе улыбнулся.
- Все хорошо, Ланс. Я закончил перевязывать плечо Розалин и дал ей лекарство.
- И сейчас... - Ланс с трудом нашел в себе мужество спросить. – Как она?
- Намного лучше. Теперь она может поспать. Я обработал рану мазью из базилика, чтобы исключить риск инфекции, думаю, мы поднимем ее на ноги к концу недели.
- Слава богу! – пошептал Ланс, чувствуя, как напряжение покидает его. Но он внимательно разглядывал Вэла с той самой минуты, как тот, хромая, зашел в комнату. «Это лишь игра воображения, - тревожно подумал Ланс, – или теперь правое плечо Вэла выглядит более напряженным?»
- А ты? – требовательно спросил старший Сент-Леджер брата. – Как ты себя чувствуешь?
- О, я… я... вполне... в порядке.
Должно быть, сомнения Ланса были очевидны, потому что Вэл выставил плечо вперед.
- Вот. Посмотри сам. Никаких ран. Никакой крови. Если ты не веришь мне, давай, ударь меня.
- Так, чтобы ты смог притвориться, что оно не болит? Нет, спасибо.
Вэл залился краской, редкая нотка недовольства появилась в его голосе.
- Возможно, плечо немного чувствительнее, но это все. Я сказал тебе, что никакого большого вреда не будет.
«Нет, большого не будет», - мрачно подумал Ланс. Только морщины, которые обрамляли рот Вэла, углубились, линии, которые окружили его темно-карие глаза, стали заметнее. Это старило его. Это безрассудное использование силы, проклятой способности Вэла забирать боль другого человека. Но он никогда не остановится, чтобы осознать цену этого. Не Святой Валентин.
Ланс почувствовал, как его грудь сжалась от любви, злости и разочарования, которые брат всегда вызывал в нем. Он вдруг понял, что никогда не говорил Вэлу спасибо за все, что тот сделал. Ни за все прошедшие годы, ни за сегодняшний день.
Он никогда не был благодарен за то, что произошло на поле боя, но то, что его брат сделал для Розалин – другое дело. Ланс испытывал сильную потребность пожать Вэлу руку, попытаться выразить хоть какую-нибудь признательность. Но это было бы равносильно признанию, что он в состоянии глубоко переживать за своего брата, а также и за Розалин.
А Господь был против того, чтобы такой бесчувственный негодяй, как Ланс Сент-Леджер, делал подобные вещи. Вместо этого Ланс опустился за стол, налил еще виски, впихнул стакан в руку Вэла и был немного удивлен, когда брат взял стакан, не протестуя, ведь тот редко употреблял что-либо крепче кларета.
Вэл опустился на стул с высокой спинкой напротив и, выпив виски одним глотком, поставил пустой стакан обратно на стол. Его благодарная улыбка угасла, пока он изучал Ланса, как будто первый раз увидел его влажные бриджи и рубашку.
- Бог мой, Ланс. Ты выглядишь, как что-то, выползшее из глубин этого стоячего болота, – Вэл принюхался, скривившись. – И даже пахнешь так же.
- Большое спасибо.
- Возможно, сейчас, когда о Розалин позаботились, ты будешь так добр и соизволишь объясниться. Какого черта ты делал? Где ты нашел меч, и что случилось с Розалин?
Ланс приподнял плечи в имитации своего обычного беззаботного пожатия.
- Ты сказал мне пойти и привести мою невесту, разве не так? Она не прошла. Поэтому я выстрелил в нее.
- Проклятье, Ланс, - начал Вэл в раздражении, затем остановился с неохотным смешком. Наконец-то, хоть один раз Вэл, казалось, понял, что он шутит. Зато Ланс вдруг обнаружил, что не может улыбнуться.
- Возможно, фактически я не стрелял в нее, - сказал он. - Но…
Гнев исчез из глаз Вэла.
- Расскажи мне, что случилось, - мягко попросил он.
Ланс откинул голову на спинку стула, совершенно не желая воскрешать в памяти вечерние события. Как обычно, рассказ не выставлял его в лучшем виде. Но отказать святому Валентину не было никакой возможности. Это все его отцовские глаза священника, полные такой выстраданной мудрости, терпения и сочувствия.
Ланс поймал себя на том, что рассказывает Вэлу обо всем, что случилось после полудня, ровным невыразительным голосом. Как нашел Розалин, захваченную негодяем, ее удивительную веру в то, что она защищает Экскалибур, как она даже бросила меч в озеро, лишь бы спасти его.
Ланс рассказал брату все, умолчав только об одной маленькой детали: кто отправил его на поиски Розалин. Он не совсем понимал, почему так не желает говорить о Просперо. Возможно потому, что теперь меч вернулся, и Ланс надеялся никогда больше не увидеть своего беспокойного предка; возможно, потому, что знал, как расстроит Вэла то, что он упустил такую возможность.
В рассказе Ланса уже и так было достаточно разочарования, его неудача в поимке вора, ущерб, причиненный мечу Сент-Леджеров, а больше всего то, как «любезно» он обошелся с Розалин.
- Я вел себя с ней, как ублюдок, - пробормотал он. – Она была почти в шоке, а я даже не заметил. Я был слишком занят, проклиная ее за то, что она бросила меч в озеро, крича, какая она дура, раз верит в Экскалибур и заколдованное озеро.
- Но, с другой стороны, я всегда преуспевал в этом, - добавил он, с горечью искривив губы. – Разочаровывал людей, разбивал их мечты.
- После того, как Розалин так яростно боролась, чтобы защитить меч, полагаю, твоя Владычица Озера намного сильнее, чем мы думали, - сказал Вэл с легкой улыбкой. – Не подчинилась даже тебе, Ланс. Я уверен, она восстановится.
«Восстановится?» – подумал Ланс. От пули конечно, но от намного более глубокой раны, которую он нанес ей… В этом он не был уверен. Ланс вспомнил выражение опустошенности в ее глазах.
- В любом случае, - заключил он с глубоким вздохом, – это вся история. Или то, что я знаю о ней. Я все еще не имею понятия о том, как Розалин оказалась вовлечена в это дело, и как был поврежден меч.
Вэл потянулся через стол и поднял клинок, чтобы самому осмотреть кристалл. Его темные брови озадаченно нахмурились.
- Он выглядит так, как будто, тот, кто украл меч, специально отколол кусочек с мастерством ювелира.
- Зачем кому-то делать такие вещи?
- Я не знаю. Когда ты найдешь вора, лучше спроси у него.
- Если я когда-нибудь найду его.
- Так у тебя до сих пор нет никаких мыслей, кто может быть вором? – спросил Вэл.
- Нет, было слишком темно, и я был не достаточно быстр, чтобы поймать его. Все, что я знаю, это что он был примерно моего роста и телосложения. Возможно, немного выше.
Вэл колебался.
- Примерно… примерно как Рейф Мортмейн?
Когда Ланс бросил на него сердитый взгляд, он пробормотал:
- Прости.
- Ну, возможно, Розалин знает что-то, что поможет опознать мужчину, - сказал Вэл, кладя древнее оружие на стол. - Ты можешь спросить ее завтра, когда обсудишь приготовления к свадьбе.
Ланс нахмурился, думая, что ослышался, боясь того, что брат имел в виду.
- Чьей свадьбе? – спросил он грозным тоном
- Твоей и Розалин.
В течение нескончаемого мгновения Ланс был в состоянии лишь смотреть на Вэла, не зная, хочет ли он засмеяться или удавить своего унесенного мечтами братца. Он медленно покачал головой в полнейшем неверии.
- Ты действительно неисправим, Валентин. После всего, что случилось, после всего, что я рассказал, все еще твердишь об этой легенде об избранных невестах, все еще планируешь мою свадьбу…
- Я надеялся, что ты сам готов сделать это. Ты привез Розалин обратно в Замок Леджер. Ты уложил ее в свою постель.
- Женщина была ранена, не забыл? Какого черта еще я должен был делать с ней?
- Мы обычно лечим раны в кладовой за кухней, - напомнил ему Вэл.
- Там? Кладовая… она слишком маленькая и темная. Я не собирался класть Розалин на какой-то проклятый дубовый жесткий стол.
- Ну, в нашем доме есть и другие кровати помимо твоей.
- Черт побери, Вэл! Что ты ко мне прицепился?! Ты же не думаешь, что я привез Розалин сюда из каких-то любовных побуждений. Я просто пытался удобно устроить ее, держать в безопасности пока ты… ты смог бы…
- Я понимаю это, - сказал Вэл мягко. – Но, возможно, не всякий другой поймет.
- Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
Вэл вздохнул, затем продолжил объяснения так терпеливо, как будто обращался к маленькому ребенку.
- Ланс, вся деревня, затаив дыхание, ждала, когда ты исполнишь легенду об Искателе Невест, подхватив Розалин на руки и унеся ее в свою постель. И это как раз то, что ты сделал.
- Потому что женщина была ранена, проклятье! Никто не сможет представить себе, что я занимаюсь с ней любовью, когда у нее пуля в плече. Они думают, я такой ублюдок?
- Они думают, ты Сент-Леджер. Мужчина, чьи страсти должны вырываться из-под контроля, когда он находит одну особенную женщину, предназначенную быть его вечной любовью.
- Чепуха, - пробурчал Ланс.
- Даже без легенды существует проблема из-за того, что ты привез незамужнюю женщину в дом, где для нее нет подходящей компаньонки. Держу пари, ты даже не подумал послать кого-нибудь за горничной Розалин.
- Нет, не подумал. Прости меня за то, что я не думал о приличиях, пока Розалин истекала кровью.
- Тебе нужно подумать о них теперь, Ланс. Ты поставил леди Карлион в компрометирующую ситуацию, этого достаточно, чтобы разрушить жизнь любой женщины. Если она останется здесь незамужней.
- Я сделаю ее гораздо более несчастной, если женюсь на ней. Должно быть менее радикальное решение, - Ланс с расстроенным вздохом запустил пальцы в волосы, не в состоянии поверить в это. У него едва было время оправиться от одного несчастья, как он обнаружил себя балансирующим на краю другого.
- Я пошлю за ее горничной, как только утихнет шторм, - заявил он.
- Этого недостаточно, Ланс.
- Тогда завтра я заставлю Эффи прийти сюда и побыть ее компаньонкой. Это удовлетворит тебя?
- А что сегодня ночью?
- А что такого? – нетерпеливо спросил Ланс. – Репутация Розалин, конечно же, сможет перенести одну ночь под нашей крышей. Никто, кроме пары слуг, даже не знает, что она здесь, и думаю, я смогу заставить их молчать.
- Я не это имел в виду, Ланс. Кто-то должен сидеть около нее всю ночь на случай, если у нее начнется лихорадка.
- Салли сделает это. Она благоразумная девушка.
- Это должен быть ты, - упрямо сказал Вэл.
- Я? - брови Ланса оскорблено приподнялись от такого предложения.
- После того, как ты проповедовал мне о приличиях? Теперь ты хочешь, чтобы я остался с ней в спальне наедине? – его глаза сузились от внезапного предположения. – Любой бы подумал, что ты хочешь, чтобы я скомпрометировал Розалин и вынужден был жениться на ней.
- Конечно, нет, - пылко отказался Вэл, хотя, казалось, он с трудом мог встретиться взглядом с Лансом.
- Но что, если она проснется среди ночи в незнакомом месте и обнаружит рядом с собой незнакомца? После всего, через что она прошла, Розалин будет напугана, - Вэл испустил тяжелый вздох. – И так бесконечно одинока.
Ланс бросил на брата мрачный взгляд. Он был абсолютно уверен, что Вэл умышленно пытается сыграть на его чувствах к Розалин, и это его раздражало. Главным образом потому, что это срабатывало. Картинка, которую нарисовал Вэл, как Розалин просыпается в ночи, чувствуя себя потерянной, одинокой, испуганной, оказывала на Ланса больший эффект, чем он хотел признавать.
- Розалин незнакома со мной или с Салли, - настаивал Вэл. – Она знает только тебя, Ланс.
- Так же, как она знает дьявола. И я думаю, она найдет Сатану намного более желанным, чем меня. На самом деле, в Корнуолле есть только один мужчина, которого Розалин с удовольствие обнаружит у своей постели – ее любимый герой, сэр Ланселот…
Ланс попытался презрительно произнести имя рыцаря, но обнаружил, что не в состоянии сделать это, и закончил мягким, задумчивым тоном.
- Сэр Ланселот дю Лак, - прошептал он, когда его пронзила мысль более яркая, чем молния во время шторма. Возможно, он никогда бы даже не стал рассматривать такую сумасшедшую идею, если бы не был немного безумным или немного пьяным. Употребление виски на голодный желудок никогда не приводило к хорошим последствиям.
И чем больше Ланс думал об этом, тем менее сумасшедшими казались ему его мысли. Перевоплотиться в сэра Ланселота дю Лака, в последний раз сыграть для нее героя, заставить ее почувствовать себя в безопасности, утешить, если она проснется ночью. Странно, но Ланс чувствовал, что должен ей это.
Его неудачливая Владычица Озера уже запуталась в его семейной сумасшедшей легенде и необдуманных выходках с мечом. Она покинет Корнуолл со шрамом на плече. Должен ли он также отослать ее с раненым сердцем, с разбившимися романтическими мечтами?
Он забрал Экскалибур. Но он мог вернуть ей сэра Ланселота, придумать для нее воспоминания, которые она может навсегда сохранить между страницами своей книги о Камелоте.
Эти мысли, должно быть, читались на лице Ланса. Вэл напрягся, осторожно разглядывая его.
- Нет, Ланс! – сказал он. – Я могу догадаться, о чем ты думаешь, и это плохая идея.
- Почему нет? – спросил Ланс. – Это кажется мне отличным решением. Я могу нести дежурство около Розалин без вреда для ее чести. Призрак не может угрожать добродетели леди.
- Но это опасно для тебя, твои чертовы ночные скитания. Тот, кто имеет великую силу, должен использовать ее мудро.
- Интересно слышать это от тебя.
Вэлу хватило совести покраснеть.
- И не только это. Если ты снова введешь Розалин в заблуждение, чтобы сохранить этот абсурдный обман, это сделает ваши отношения еще хуже.
- Не понимаю, как это возможно.
Ланс оборвал Вэла, пытавшегося продолжить спор, и вскочил на ноги.
- Я все решил. Ты собираешься мне помочь или нет?
В течение долгого момента Вэл смотрел на него, его глаза затуманились мрачными опасениями и раздражением. Но потом он, покорившись, вздохнул.
- Чего ты хочешь от меня?
- Я думал, это очевидно, - сказал Ланс с кривой ухмылкой. – Иди и помоги мне найти проклятую кольчугу.

Огромное, огромное, огромное спасибо! С Рождеством, милые девочки!


_________________