Эмили Гиффин "Детонепробиваемая"

Ой, девочки, не могу не поделиться. Есть одна блогерша, которую я регулярно почитываю, ибо взгляд на мир у нее может, и слегка циничен, но порою, очень точен. Считает себя и позиционирует как проститутку. (хотя мне кажется, что без спец образования мозгоправа там не обошлось).
В общем, она написала, почему
любопытно, имхо
_________________

Как говорится в народной мудрости, "любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда" )


Да, другой такой пример был у Маркеса в книге "Любовь во время чумы", да и у Бесерры "Музыка любви" тоже о том же: нищий официант и дочка богатых родителей, смогли пожениться только в глубокой старости.

А зачем привязывать к дому? Можно самой путешествовать вместе с ним. Вон сколько примеров из жизни и из истории: жены декабристов, жены военных... У меня вот, например, в паспорте место рождения Дальний Восток

Ага,я тоже Кэт почитываю иногда, бывают у нее между рекламой интересные истории. Это вам не Лена Миро.
В тусовке ходят слухи, что блог ведет не один человек, а персонаж Кэт вымышленный.
А какой там в комментариях паноптикум...
Коль уж зашло о ЖЖ, оставлю и я ссылочку на пример безграничной родительской любви, или как перевоспитать гея. Читала, волосы шевелились.
_________________

Ласт, у меня не то, что волосы шевелились, у меня почти истерика началась. Что же люди за ироды такие, а? Почему для некоторых есть только их понимание нормальности и правильности? Почему это долбанутое общество считает, что "родители правы всегда, они лучше знают, что их ребенку лучше", а??? Я понимаю, что это мои стенания отдают юношеским максимализмом или инфантилизмом, но сдержаться не могу!!! Господи, спасибо тебе за моих родителей! У нас тоже порой бывают с мамой недопонимания (папа уже умер, увы), но в личную жизнь она не лезет и никогда не лезла!
___________________________________

Ой, а вот еще чего нашел
Дичь просто. Национальные традиции as is.
_________________

извините, девочки, в эту историю я не верю... по-моему, это набросок к очередному "шедевру" в стиле 50 оттенков...
_________________

У меня эти границы раздвинулись еще в начале 2000х от АСТшной серии "Альтернатива", с тех пор как-то пытаюсь по мере сил приучать себя подходить к любому случаю индивидуально, вытравливать из головы понятие "нормы" в его социальном смысле.
Про Киргизию я в шоке от того, что правозащитники устраивали показную акцию в центре, причем довольно жесткую, а люди шли мимо, потому что это в порядке вещей. Вот для них это норма. В Афганистане не считать женщин за людей норма. А в Папуа-Новой Гвинее жизнь женщины вообще ничего не стоит, и это норма. И у нас каких-то норм хренова туча. И чья норма нормальнее?


Ага, 18 тысяч набросков
_________________

 » Глава 31

Перевод LuSt
Редактирование codeburger

Дафна пытается уговорить меня переночевать у нее, но я отказываюсь, ссылаясь на несделанную работу. Правда же в том, что мне просто хочется побыть одной, упиваясь жалостью к себе без свидетелей. И следующие три дня именно этим я и занимаюсь. Тону в «а если бы…», «что могло бы быть» и «чего никогда не будет».

Каждый день, проснувшись, когда получится, принимаю душ и чищу зубы, но на этом уход за собой заканчивается. Заказываю еду с доставкой, чем жирнее, тем лучше. Топлю горе в вине, открывая бутылки задолго до темноты. Слушаю грустные песни или веселые, напоминающие мне о Бене, а значит, тоже грустные. Читаю старые журналы. Перебираю наши фотоальбомы и коробки, забитые театральными программками, билетами на концерты и записками, которые мы оставляли друг для друга на кухонном столе. Простые обыденные слова вроде «Вернусь через час. С любовью, Бен». Я переживаю заново наше прошлое, дольше всего смакуя крохотные, интимные и на первый взгляд незначительные моменты. Моменты, когда я верила, что мы с Беном вместе навсегда.

Не отвечаю на телефонные звонки и не выхожу из квартиры до воскресного полудня. Местные новости и вид за окном дают мне знать, что на улице промозгло и сыро, но я все равно не надеваю ни перчатки, ни шарф, ни шапку, а накидываю только куртку на подкладке из искусственного меха. Тяжелая дверь квартиры захлопывается за мной, и я вдыхаю холодный воздух. Приятно до боли. Иду куда глаза глядят, плетусь шаг за шагом по почти пустынным улицам, пока не оказываюсь на скамейке в парке Вашингтон-сквер. За столиком неподалеку два старика играют в шахматы. Они выглядят близнецами, но, возможно, просто в моих глазах все старики похожи друг на друга. В любом случае эти двое почти зеркально отражают друг друга: одинаковые узловатые руки в пигментных пятнах, темно-коричневые кепи и черные ортопедические ботинки, носы которых смотрят чуть в стороны из-под складных стульев. Я знаю лишь основы шахмат – какая фигура как ходит, – но все равно притворяюсь, будто обдумываю стратегию игроков. Сосредоточенно хмурюсь и киваю, словно говоря: «О! Блестящий ход. Ты его уел!» Старики не обращают внимания на единственную зрительницу, отчего я чувствую себя невидимой, словно ветер, и неизбывно одинокой. Проходит, наверное, час, прежде чем один из них наконец молча выигрывает, даже не произнеся: «Шах и мат».

Встаю и иду домой на ветру в темноте, не в силах думать ни о чем, кроме Бена и Такер, как радостно они смеются там, где светло и тепло, наслаждаясь своей помолвкой.

Тем же вечером беру телефон, намереваясь позвонить Бену и отменить нашу встречу. Оправдание заготовлено из серии «на работе завал». Возможно, я даже воспользуюсь банковским выражением Джесс: «Нужно тушить пожар». Вспоминаю, как Бен однажды поддразнил Джесс, сказав: «Это оскорбительно для славных пожарных, – и добавив, – и не обижай так Чарли», подразумевая моего первого парня.

Но пока происходит соединение, я быстро отключаюсь, решив дождаться утра и уж тогда позвонить в последний раз. Вдруг Бен сейчас с Такер? Невыносима сама мысль о том, что Такер будет маячить неподалеку или даже сидеть на полу вплотную к Бену и слушать мой голос в трубке. Это лишь насыплет соль на рану, а мое состояние вполне можно так назвать.

Несколько бесцельно убитых часов спустя я лежу в кровати и пытаюсь заснуть. Уже проваливаясь в сон, слышу голоса вернувшихся из поездки Джесс и Майкла и их веселый влюбленный смех. Они еще на блаженном раннем этапе отношений, изобилующем меткими шутками, понятными только им двоим. Накрываю голову подушкой и говорю себе, что Такер никак не может быть еще и остроумной вдобавок к остальном совершенствам. Жизнь несправедлива, но я давно уяснила, что Бог старается не смешивать чувство юмора и густые волосы. Скорее всего, это была моя последняя сознательная мысль перед забытьем, потому что, проснувшись, я живо помню сон о Такер. Помню, как я снова вбила ее имя в поисковик и обнаружила, что по субботам она выступает комиком в Виллидже. Судя по четырехзвездочным рецензиям, ее монологи состоят из очень смешных одностиший о материнстве и беззлобных подколок в адрес обожаемого жениха.

На улице все еще темно, с виду два или три часа ночи, но, взглянув на часы, обнаруживаю, что уже ровно пять. В четыре с чем-то я бы осталась в постели, но пять утра – уже нормально для начала нового дня.

Встаю и принимаю долгий горячий душ. Потом одеваюсь, словно и в мыслях не держала отменять встречу с Беном. Похоже на бритье ног перед первым свиданием, когда стягивать брюки не планируется. В конце концов, а вдруг я не смогу дозвониться до Бена? Продинамить его никак нельзя. Или вдруг та частичка моей души, которая хочет этой встречи вне зависимости от обстоятельств, возобладает над разумом?

Надеваю самый дорогой костюм и самые высокие каблуки, укладываю волосы в идеальную прическу и аккуратно наношу макияж. Крашу губы красной помадой, потому что красная помада всегда придает уверенности в себе. В качестве финального штриха надеваю на левую руку броское кольцо, подаренное Ричардом. Я знаю, что выгляжу стильно, и, когда выхожу из комнаты, выражения лиц Майкла и Джесс это подтверждают.
– Черт, девочка, – говорит Майкл, поднимая глаза от хлопьев с изюмом. – Отпадно смотришься.

Джесс обнимает меня и говорит:
– Ага. По крайней мере вид у тебя победительницы.

Я не пропускаю ее слова мимо ушей. Несмотря на бравурные заявления подруги, что ничего не стоит расстроить помолвку Бена, даже она, кажется, выбросила белый флаг. Интересно, что изменилось за эти праздники? Возможно, на Джесс повлияло время, проведенное вместе с Майклом и родными, и теперь она представляет, как Бен точно так же хороводился с семьей Такер.

– Спасибо, Джесс, – слабо улыбаюсь я.

Она сострадательно смотрит на меня и говорит:
– Крепись.

Майкл кивает и эхом повторяет напутствие. Да уж, по всем фронтам едины. Интересно, станут ли они со временем похожи и внешне? Это было бы настоящим достижением для межрасовых отношений, но от этих двоих можно ждать чего угодно.

* * *
По дороге на работу убеждаю себя, что позвоню Бену около десяти. Но утро выдается суматошным, и мне действительно приходится тушить пожар. Поэтому, когда бьет одиннадцать, я еще так и не позвонила. Понимая, что отменять встречу за час до назначенного времени – это дурной тон, я внушаю себе, что должна быть взрослой и примерной. Должна прийти вовремя, посмотреть Бену в глаза и поздравить с помолвкой. Самый правильный путь.

И вот сорок пять минут спустя я еду в такси в «Таверну Пита» на углу Восемнадцатой улицы и Ирвинг-стрит, составляя в уме уместные фразы: «Поздравляю с помолвкой, Бен. Очень рада за вас с Такер и желаю вам всего наилучшего». Но стоит мне войти в паб, уже украшенный белыми ветвями, красными огнями и фигурками Санты, и увидеть читающего газету Бена, как все заготовленные реплики мгновенно вылетают из головы.

Мы запланировали встречу на довольно раннее время, чтобы опередить наплыв спешащих на бизнес-ланч, поэтому Бен смог устроиться за самым знаменитым столиком в Нью-Йорке, тем самым, где О. Генри предположительно написал «Дары волхвов». Делая несколько шагов к бывшему мужу, я вспоминаю строчку из рассказа О. Генри о том, что жизнь состоит из «слез, вздохов и улыбок, причем вздохи преобладают». Бесспорно, он был прав.

Бен поднимает голову и смотрит мне в глаза. Мы оба вежливо киваем. Он складывает газету и отодвигает ее, а я снимаю куртку, сажусь и здороваюсь. Руки трясутся, а голос будто чужой.

– Привет, – говорит Бен, и я не могу определить, что означает его тон. Голос кажется одновременно и веселым, и грустным. Внешний вид бывшего мужа слегка изменился, но сам он остался прежним. Волосы немного длиннее, чем раньше, и похоже, что он отрастил их намеренно, а не просто долго не заходил в парикмахерскую. Не хочется, чтобы его новый образ мне нравился, но это так. На Бене темно-зеленая толстовка с капюшоном, которую он купил еще до нашего знакомства. Я вспоминаю текстуру мягкого хлопка и борюсь с отчаянным желанием коснуться рукава. Внезапно приходит в голову, что Бен явился сюда не с работы. Его рабочий гардероб довольно неформальный, но не настолько. Чашка кофе перед ним уже наполовину пуста. Поэтому я спрашиваю:
– Давно здесь сидишь?

– Не очень.

– Мы ведь договорились на полдень, да?

– Точно. На полдень.

– Пришел с работы?

– Нет, – качает головой Бен. – Сегодня выходной.

Открываю рот, намереваясь сказать, что можно было встретиться где-нибудь в другом месте, чтобы ему не пришлось ехать сюда из Верхнего Вестсайда, но прикусываю язык, когда до меня доходит, что Такер может жить здесь поблизости, в окрестностях парка Грэмерси. Поэтому просто киваю и интересуюсь:
– Взял отгул?

– Ага, – тянет Бен и расстегивает молнию толстовки на несколько сантиметров – достаточно, чтобы я увидела его старую футболку с концерта «REM». Помню, как он купил ее в тот вечер, когда чуть не поймал губную гармошку Майкла Стайпа. А в левом рукаве этой футболки дырка, в которую я раньше постоянно продевала палец.

Через минуту приходит официантка и спрашивает, готовы ли мы сделать заказ. Изъявляем готовность, хотя я еще и не думала о еде. Бен заказывает сэндвич с копченой грудкой индейки.

– Мне то же самое, – говорю я, потому что это требует меньших усилий, чем любой другой вариант.

– Что будете пить? – не отступает официантка.

– Колу, пожалуйста, – брякаю я, хотя кофеин – последнее, что мне сейчас нужно.

Она кивает, забирает у нас меню и шустро уходит. А я думаю: «И что дальше?»

Бен прерывает недолгое молчание:
– Слушай, я уже знаю, почему ты захотела сегодня встретиться, Клаудия.

– Правда? – а я до сих пор гадаю, зачем мне это понадобилось. Чтобы поздравить его с помолвкой? Или отговорить от помолвки? Выжидательно смотрю на Бена, надеясь, что он скажет все за меня.

– Ага, – Бен проводит рукой по волосам и утыкается взглядом в стол. – И это очень великодушно с твоей стороны.

– Правда? – повторно удивляюсь я. Бен, наверное, думает, что я пришла лично его благословить. Считает бывшую жену зрелой и великодушной. Убеждаю себя, что должна оправдать его чаяния.

Бен кивает. Затем расстегивает молнию до конца и снимает толстовку. Стреляю глазами на знакомую дырку, выдавливаю улыбку и говорю:
– Ну, спасибо.

Знаю, что должна сказать больше, сказать все, что он от меня ждет, но не могу вымолвить ни слова. Просто не могу себя заставить произнести поздравление и проститься навсегда.
Поэтому лишь слабо шепчу:
– Я хочу, чтобы ты был счастлив.

Вот и все – на большее я не способна.

Повисает долгая пауза. Бен вертит в пальцах пачку леденцов без сахара, а я поправляю свою куртку на спинке соседнего стула. Мы одновременно смотрим друг на друга, и я с удивлением вижу в лице Бена сожаление.
– Я тоже хочу, чтобы ты была счастлива, Клаудия. Очень хочу. Но, извини, не могу тебе позволить сделать это.

Пытаюсь переварить его слова, но не нахожу в них смысла.
– Сделать что? – уточняю я.

– Выйти замуж за Ричарда, – выпаливает он, указывая на кольцо на моей левой руке.

– Что-что? – переспрашиваю я, окончательно запутавшись.

Бен говорит тихо и очень быстро:
– Я знаю, что ты пришла сообщить о своей помолвке с Ричардом. И уверен, тебе кажется, что в нем ты нашла что-то, чего не было у нас: обещание той жизни, какую ты хочешь, которую заслуживаешь. Я понимаю, что уже опоздал, слишком опоздал. Клятвы нарушены, мосты сожжены. Но я не могу не сказать тебе, Клаудия, я должен сказать, что люблю тебя всем сердцем и готов на все, чтобы тебя вернуть. Мне не нужен ребенок. Я не хочу ребенка, если он не от тебя. Я не хочу никого и ничего, кроме тебя.

Я цепенею и лишаюсь дара речи. Просто не могу поверить, что действительно это слышу. Это мои слова, те самые слова, которые я хотела сказать Бену, порывалась много-много раз – по крайней мере пока не увидела кольцо Такер. Мне сложно переварить все сразу, поэтому начинаю с простого вопроса. Смотрю на Бена и спрашиваю:
– А что насчет Такер?

– А что с ней? – переспрашивает Бен с таким же огорошенным видом, как я себя чувствую.

– Разве ты на ней не женишься?

Бен смеется и отрицательно мотает головой.

– Но я видела ее кольцо, – настаиваю я.

– Клаудия! Такер помолвлена с каким-то парнем по имени Стив, – веселится Бен. – Они вместе работают. С чего ты вообще решила, будто то кольцо подарил ей именно я?

– Но вы же вместе бежали марафон… – бормочу я, чувствуя себя по-дурацки из-за всей этой истории с поисковиком.

– Ну да. Именно это обычно и делают с партнерами по бегу, – пожимает плечами Бен. – Вместе бегут марафон.

Меня переполняет облегчение, такое восхитительное, что оно больше походит на радость. Будто я жила с неизлечимой болезнью и сию минуту узнала, что диагноз был поставлен неправильный. Узнала, что проживу долгую-долгую жизнь. Из горла вырываются какие-то звуки, но я не уверена, смех это или слезы. Скорее всего, и то, и другое.
– Ну а я не выхожу замуж за Ричарда, Бен. Я с ним даже больше не встречаюсь.

– Не встречаешься? – переспрашивает он. – Но Энни сказала, он подарил тебе кольцо.

– Подарил, – киваю я, снимаю перстень с пальца и кидаю в сумочку. Вытираю слезы, потом уточняю: – Но это было не обручальное кольцо, а так, просто.

Бен расплывается в улыбке:
– Значит, у тебя никого нет?

– Ага, – отвечаю я. – А у тебя тоже никого?

Все еще улыбаясь, он кивает. Затем, внезапно посерьезнев, тянется к моим рукам. Я вкладываю кисти в его ладони. Меня захлестывает тепло и ощущение благополучия, лишая дара речи. Отчаянно хочется признаться Бену, что я пришла к тем же выводам по поводу наших отношений. Что я бы сделала все, лишь бы вернуть его, даже если бы мне пришлось родить ему ребенка. Что я почти захотела ребенка от него. Что все, чего я желаю, – разделить с ним жизнь, какой бы она ни была.

И я все это ему скажу. Скоро. Но прямо сейчас я просто сжимаю его руки и смотрю в глаза единственному мужчине, которого любила и люблю по-настоящему.

Довольно долго мы молчим, а потом я наконец говорю:
– Даже не верится, что ты свободен.

– Так и есть, – кивает Бен. – Но я собираюсь пригласить кое-кого на свидание.

– О, неужели? – с улыбкой подхватываю я. – И кого же?

– Бывшую жену, – вздыхает Бен. – Как думаешь, она согласится?

– Думаю, да, – не колеблюсь я. – Для тебя она согласится на что угодно.

_________________

Спасибо за суперглаву!!!
_________________

Ласт, Таня, спасибо за новую главу!
Ну, как-то все скатывается к традиционному хэппи-энду. Осталось только Клаве сказать Бену, что ради него она готова на все, и в эпилоге увидеть их ребенка в окружении всех счастливых родственников. Нет, не пойму я Клаву никогда: хранить записки типа "Вернусь через час" и мгновенно развестись, напридумывать Бену отношения, помолвку и чуть ли не крестины детей от Такер - и не сделать никакой попытки узнать хоть что-то наверняка.

Так и Бен, как выяснилось, тот еще выдумщик - Клава с Ричардом рассталась довольно давно уже, а этот до сих пор лелеял обиду. Два сапога пара, оба левые, короче.
Но Клава о своих метаниях умолчала, позволив говорить мужчине - и пральна.
Ну и немножко предвосхищая: вы правда думали, что я возьмусь переводить книгу о чайлдфри со счастливыми родами в финале? Хотя непредсказуемость - мое второе имя, однако ж не настолько.
И вообще, дары волхвов- это очень символично. И рассказ, и недавние эти же самые дары в турне по России. Кто не читал рассказ О.Генри - обязательно прочтите!
_________________

Ластик , Таня, спасибо огромное за главу
вот уж точно два сапога - пара . Одна Бена с Такер поженила , второй Клаву за Ричарда выдал замуж уже.
Ну хорошо , хоть не лет в восемьдесят это выяснили
а вот какой финал будет ума не приложу .
___________________________________

Так ты ж всегда говоришь, что не читаешь переводимые книжки до конца!
А про Бена каждый из нас придумывает свое и видит его по-своему, ведь мы видим его только глазами такого ненадежного свидетеля, как Клава.
И что же, интересно, будет Клавиными "дарами волхвов"?

Ластик, Таня, спасибо за продолжение!

Ага, так Энни всё-таки тоже восприняла кольцо как положено. А вы тут говорили вечернее, вечернее.

Уже сказала. Теперь из Клавы можно вить веревки. Но Бен не станет, надеюсь.
_________________

Может, глупо прозвучит, но до конца никогда не читаю, однако отзывы на англ. Ресурсах изучаю все )) и эту книжку рейтинговали именно в списке чф (остальное там нонфикшн). Хотя... В общем, ждите сипризов, их будет аж три, как выяснилось )
_________________

А когда ждать сюрпризов?
А по поводу не читать до конца - ну и сила воли у тебя! Не знаю, кто бы еще смог остановиться и не заглотить какую-нибудь "Луну", например, до самой развязки.