Мэри Бэлоу "Рождественская невеста"

Spate: 30.12.08 23:53

Илона, не скромничай, ты действительно очень помогаешь!
дорогие читательницы - и вам всем большое спасибо!!!
желаю всем нам в Новом году много новых хороших любовных романов!!!

...

Фройляйн: 31.12.08 12:04

 » Главы 14, 15

перевод - Jolie, бета-ридинг - Soliga

Глава 14

Невероятно, но ничего больше не было сказано в отношении пасынка Элен. Они возвращались домой в тишине, и Эдгар повел ее прямо в их спальню, где она упала от усталости на кровать, потратив перед этим время только на то, чтобы снять обувь и верхнюю одежду. Он отошел и встал возле окна, внимательно смотря через плечо, когда заметил, что женщина не укрылась, хотя в комнате было довольно прохладно. Он заботливо укутал ее стеганым одеялом до самого подбородка. Она уже дремала.
Элен крепко спала около двух часов, а Эдгар наблюдал за ней, затем он обратно отошел к окну и, в конце концов, спустился вниз, когда увидел всех остальных гостей, возвращающихся в дом, наполняющийся зеленью. Мужчина помог внести охапки внутрь, в то время как принесшие их стучали ногами, обивая с обуви снег и отряхивая одежду. Эдгар взял ребёнка Бриджуотеров из рук герцога и стал снимать с него большое количество слоев теплой одежды, прежде чем пришли няни, торопящиеся вниз, чтобы отвести всех детей обратно в комнату. Они обязаны были быть приведены в порядок: обогреты, накормлены и непременно должны отдохнуть, прежде чем к ним вернется волнение из-за украшения дома.
Эдгар сказал нескольким гостям, которые спрашивали, что его жена просто переутомилась и сейчас спит.
- Я предупреждал, что это слишком трудно для неё, - сказал мистер Доунс-старший. - Ты обязан вести себя твёрже по отношению к ней, Эдгар. Ты не должен позволять ей рисковать своим здоровьем.
- Я полагаю, что Элен не будет кротко подчиняться, папа, - ответил Эдгар.
- О, дорогой, конечно, нет, - согласилась миссис Кросс. - Нет никого более упрямого, чем Элен, мистер Доунс. Но этим утром она была чрезвычайно счастливой. Элен же знает, как обращаться с детьми, впрочем, как и всегда. Малыши быстро чувствуют к ней симпатию, может быть, потому, что они ей тоже нравятся. Да, спасибо вам, сэр. Вы очень любезны. - Мистер Доунс забрал ее накидку и капор и оглянулся, ища лакея, который бы без дела стоял поблизости.
- Позвольте мне провести вас в гостиную, мадам, - сказал Эдгар, предлагая руку, - Где тёплый огонь и, вероятно, также будут и горячительные напитки перед полдником.
- Спасибо, - ответила она. - Я должна признаться, что замерзла. Но даже не знаю, когда наслаждалась так, как этим утром, мистер Доунс. Вы не можете знать, что это значит для меня – быть частью такого счастливого семейного Рождества.
- Отныне Вы всегда будете с нами, мадам, - проговорил Эдгар. - Если бы мы с женой могли бы что-то сказать на это. Вы когда-либо навещали Элен во время её первого замужества?
- Ох, да, конечно, - произнесла она, - Два или три раза. В те дни Элен радовалась жизни. Надо полагать, тот брак не являлся её предпочтением. Сэр Кристиан Стэплтон был намного старше, вы знаете. Но она мирилась с трудностями. У неё были и недовольства, и улыбки. - Женщина непринужденно засмеялась. - Возможно, они снова вернутся. Я уверена, что да. Это лучшее испытание для неё.
- Спасибо, - ответил Эдгар. - Я надеюсь, что Вы правы. Вы знали сына сэра Кристиана?
- Бедный мальчик, - проговорила она. - Он казался так одинок и застенчив и не очень любим отцом, как я считаю. Но Элен была добра к нему. Она по-матерински заботилась о нём и ограждала от раздражительности отца. Элен всегда обхаживала его своим радостным настроением. Они оба почитали её. Но Вам совершенно не интересно слышать это, мистер Доунс. Это произошло уже давным-давно: я очень рада, что у Элен есть, наконец-то, шанс родить собственного ребенка и она замужем за мужчиной своего возраста. Я вначале была потрясена и, возможно, недоброжелательна к Вам. Приношу извинения за это. Вы – прекрасный молодой человек, я уверена.
- Вы были очень любезны, мадам, - сказал Эдгар. - Присядьте на этот стул, пока я принесу Вам напиток. Вам необходимо согреться.
К тому времени как проснулась Элен, полдник закончился. Эдгар отослал ей поднос, а гостиная, столовая, бальная комната и холл были убраны и готовы к украшению. Дети постарше уже спустились вниз, а младшие пришли, как только спустилась Элен. Нужно было многое сделать, но и людей оказалось достаточно. Конечно же, сейчас не время для серьезного разговора.
Эдгар заранее был назначен руководить большинством мужчин и некоторыми самыми старшими детьми в украшении бальной комнаты. Это включало в себя: залезание на стремянки и ненадежные наклоны в пространстве. Кора пронзительно закричала, когда увидела своего старшего сына, взобравшегося на одну из лестниц с целью передать отцу молоток. Она продемонстрировала намерение самой залезть на стремянку, чтобы спасти ребёнка, хотя боялась высоты, но была изгнана в гостиную.
Стефани, герцогиня Бриджуотер, и Фанни Грейнджер, самостоятельно провозглашённые эксперты в формировании омелы, создавали главную ветвь для гостиной с поддержкой других леди. Элен составляла вторую композицию с помощью детей с любой степенью эффективности. Эдгар заметил, что она с озарившимся энтузиазмом лицом бросилась выполнять это задание. Конечно, сон пошел ей на пользу, в чём женщина уверила его отца и несколько других людей, которые подумывали спросить её об этом. Вся энергия была восстановлена и удвоена. Она ослепительно улыбнулась. Элен игнорировала мужа, как будто его и не существовало.
Конечно, она не могла продолжать эту неопределенность. Наконец, приготовления были сделаны, и всех вызвали в гостиную на горячий пунш, лимонад для детей и ежегодную церемонию крепления веточек омелы, объявил мистер Доунс, когда они все собрались. Взрослые возликовали, и дети заверещали со смехом.
В конечном счёте, они оказались в самом центре комнаты под люстрой. Все пристально глядели на это с восхищением. Маркиз Кэрью начал аплодировать, и Фанни покраснела, в то время как герцогиня засмеялась.
- Это кажется мне подходящим, - произнес мистер Доунс, - Проверить ветвь новыми новобрачными. Мы должны убедиться, что это сработает.
Аплодисменты возобновились. Дети снова закричали. Граф Торнхилл засвистел.
- Давай, Эдгар, старина, - сказал лорд Фрэнсис.
Отлично, подумал мужчина, ступая вперед и дотрагиваясь до руки своей жены, он не поцеловал её на их свадьбе. Эдгар предположил, что задолжал всем присутствующим здесь этот поцелуй.
- Сейчас, дайте мне подумать. - Он играл с аудиторией, затем положил свои руки на плечи Элен и посмотрел наверх, сведя брови от напряжения. - Ах, да, здесь. Точка отсчета. Это должно сработать. - Он усмехнулся жене. Элен улыбнулась в ответ, яркая радость продолжала светиться на её лице. - Счастливого Рождества, миссис Доунс.
Поцелуй был продолжителен к удовольствию приветствующей их аудитории. Хотя не в его правилах объятия и нежности на публике. Эдгар оказался удивлен потоком теплоты, наполнившим его. Не физической или, во всяком случае, не плотской. Только теплота любви, его и жены, буквально окруженной семьей и друзьями на Рождество.
Эдгар улыбнулся Элен, когда они закончили. - Это срабатывает чрезвычайно хорошо, - проговорил он. - Но мы не ожидаем, что кто-то поверит этому просто потому, что мы так сказали. Правда, любовь моя? Пожалуйста, попробуйте все сами.
Розамунда, младшая дочь семейства Кэрью, вывела маркиза под омелу, он склонился над ней, улыбаясь, и поцеловал под аккомпанемент смеха. Никто, казалось, не был готов поймать Эдгара на слове или чтобы кто-то попытался выяснить и подтвердить его мнение. Здесь сложно найти кого-то, кто бы ни целовался, но кто же они? Это двое детей среднего возраста, которые были так взрослы и так юны для поцелуев. У них даже поникли головы, думая об этой мысли, ведя себя так исключительно по собственному выбору.
Джек Сперлинг и Фанни Грейнджер были почти последними. Эдгар наблюдал за их застенчивостью и нерешительностью до тех пор, пока мужчина ни собрал всё своё мужество, ни преодолел одним шагом расстояние до девушки и ни встал под недавно освободившееся место под омелой с твёрдой решимостью, которую хотел бы видеть в служащем любой деловой человек, обладающий чувством собственного достоинства. Их губы слились с очевидным желанием, возможно, в продолжение целой секунды. А затем Фанни стремглав бросилась бежать, красная до кончиков ушей, избегая смотреть на своего обожателя и с трудом улыбающихся родителей.
Мистер Доунс-старший был последним.
- Хорошо, миссис Кросс, - сказал он сердечно. - Я не убежден, что верю всем этим молодым людям. Кажется, есть что-то печальное в этой веточке, в ее прелести, в том, как она висит под тяжестью омелы. Я думаю, мы должны выяснить из-за чего вся эта суета.
Миссис Кросс не стала спорить или даже краснеть, заметил с интересом Эдгар. Женщина спокойно ступила под омелу и подняла свое лицо.
- Я полагаю, что нам следует, сэр, - произнесла она.
Это было странным ощущением наблюдать, как отец целует женщину, даже если это всего лишь рождественский поцелуй под омелой. Он не был склонен думать о своём родителе в такие минуты. Это не было тем причмокиванием, которым его отец частенько одаривал Кору и внуков. Хотя он был краток и приличен, это определенно тот поцелуй, которым мужчина обменивается с женщиной.
- Ну, что Вы скажете, мадам? - Его отец свирепо нахмурил брови и обернулся к кричащей толпе, подпрыгивающим детям, которые немного утратили интерес к процедуре, пока их дедушка не решил принять участие.
- Я думаю, должна сказать, что это действительно омела, сэр, - спокойно и серьёзно проговорила миссис Кросс. - Я скажу, что в действительности она срабатывает очень хорошо.
- Полностью мои ощущения, - ответил мистер Доунс. - Теперь я не совсем уверен в чудовищной смеси лент и бантов, которые развешаны в холле. Творение детей и моей невестки, я уверен. Это не омела. - Он все еще держал свои руки на талии миссис Кросс, заметил Эдгар, в то время как продолжал гримасничать от шума детей, визжавших в негодовании.
- Что? - сказал отец, озираясь на них в некотором изумлении. - Разве?
Дети ответили как греческий хор.
И так ничего бы и не сделали, но мистер Доунс взял под руку миссис Кросс и повел всех непослушной процессией вниз в холл, где висело нелепое и рваное творение Элен в полной своей безвкусице. Он снова поцеловал женщину, на этот раз звучно, и объявил детскую омелу еще более эффективной, чем та, что была в гостиной.
Малыши взорвались в массовой истерии.
Это был очень приятный день для всех. Но родители всего лишь люди, в конце концов. Малыши постепенно начали уходить в детскую, где на долю бедных нянек выпало успокаивать их приподнятое настроение. Что-то похожее на тишину установилось в доме. Оранжерея стала самым тихим местом, подумал Эдгар. Он хотел привести сюда свою жену. Они не могли оставить неопределенным разговор, который стал неизбежным из-за открывшихся этим утром обстоятельств.
Он должен узнать о Джеральде Стэплтоне.
Но у Коры были другие планы. Она добралась до женщины раньше, чем он. - Элен, нам нужно спланировать детский праздник на Рождество, - сказала она. - Папа, конечно, отослал все приглашения и у повара все меню под контролем. Но ещё очень многое надо организовать. Может быть, мы потратим час на это сейчас?
- Конечно, - ответила Элен. - Только Вы и я, Кора?
- Стефани до того, как стать герцогиней, была гувернанткой, - проговорила Кора. - Вы знали об этом? Она замечательно ладит с детьми.
- Тогда мы попросим и её, если Стефани пожелает помочь нам спланировать игры, - ответила Элен.
Они ушли в неизвестном направлении, беря с собой герцогиню, так же как жену и дочь одного из бристольских друзей Эдгара. Когда они вернулись, уже пришло время для ужина. На нем было много гостей, много восхищения от рождественских украшений, а также много рождественских планов, которые были обнародованы и обсуждались, вечер обещал продлиться очень долго. А позже гостиная станет местом для развлечения молодых людей, пьющих кофе, играющих на фортепиано и поющих.
Но это не должно продолжаться до сна, решил Эдгар. И уж, конечно, не до завтра. И мужчина начал размышлять. Он регулярно думал о том, что знал об Элен и обо всем, что она ему рассказала, и сделал вывод, что ее первый муж не был ключевой фигурой в существующем несчастье и горечи. И, наиболее вероятно, что это пасынок. Её реакция на вопрос этим утром оставила его в неопределенности. Она была так потрясена и обеспокоена, что даже не попыталась обмануть мужчину своим хладнокровием.
Они обязаны поговорить. Элен должна рассказать ему всё. Для её собственной же пользы и ради их брака. Возможно, принуждать её противостоять лицом к лицу прошлому, по его мнению, было совершенно неправильным поступком. Горечь, которая скрывалась во взгляде жены и за улыбками, могла прорваться и разрушить хрупкий контроль, который она наложила на свою жизнь. Раскрыть свою душу, чего Элен никогда не собиралась делать, как неоднократно повторяла ему, всё это могло бы уничтожить их брак. Она могла бы действительно очень сильно возненавидеть его до конца жизни.
Но их брак не будет иметь реального шанса стать удачным, если Элен будет хранить свои секреты. Они могли бы жить вместе, как муж и жена в мирных отношениях и гармонии. Но были дружными незнакомцами, которым случилось разделить имя, дом, кровать, ребёнка или двух. Но он хотел большего. Он не удовлетворится малым. Эдгар хотел рискнуть малым, что у них было. В надежде получить взамен большее, но с очень реальной опасностью потерять всё.
Но в свое время его жизнь состояла из серии тщательно спланированных рисков. Ни одна ошибка никогда не сокрушала Эдгара точно так же, как и ни одно удачное мероприятие не возвышало его. Конечно, как опытный и успешный бизнесмен, мужчина никогда не рисковал всем или даже почти всем на одном предприятии. Но на этот раз всё было по-другому. Сейчас он ставил всё, чем он обладал.
Эдгар понял в течение дня, что не только влюблен в Элен. Он любит её.
Мужчина мог бы с головой уйти навстречу саморазрушению. Но у него не было выбора.
Элен разговаривала с группой его друзей. Она казалась очень энергичной, обворожительной, и все они были очарованы ею, как он мог видеть. Он дотронулся до её руки, улыбнулся и принял участие в беседе в течение нескольких минут, прежде чем обратиться только к ней.
- Изумительно ясная ночь, - сказал он. - Небо будет выглядеть прекрасным в оранжерее. Ты пойдешь со мной, чтобы увидеть это?
Элен улыбнулась, и он мельком увидел отчаяние в её взгляде.
- Это самое плохо проработанное приглашение, которое муж когда-либо делал новобрачной, Эдгар, - провозгласил один из его друзей. – Но в своё время мы все делали его. «Пойдем посмотрим на звезды, любовь моя.»
Смех, который сопровождал его слова, был полностью добродушен.
- Не обращайте внимания, Эдгар, - произнесла одна из жен. - Хорас просто завидует, потому что не подумал об этом первым.
- Я пойду любоваться звёздами, - ответила Элен низким, бархатным голосом, оставляя его друзей с впечатлением, что она не хотела бы увидеть одного из них в оранжерее.
Что было, в действительности, правдой.
Они подошли к одному из широких окон оранжереи и остановились, руки мужчины были скрещены за спиной, а ноги слегка расставлены. Он посмотрел вверх, прямо на звёзды. Эдгар выглядел спокойным и расслабленным. Она знала, что это ложное впечатление.
Ей нравилась оранжерея, хотя у неё не было возможности провести здесь много времени. Двор оказался полностью виден через множество окон. В оранжерее было много растений и тепло, как летом в саду. Контраст со снежным двором этим вечером оказался очень заметен. Небо действительно было ясным. - Яркие звезды, - произнесла она. - Но ты, Эдгар, всё же не должен ожидать, что увидишь Вифлеемскую звезду. Слишком рано, ещё около двух ночи.
- Да, - ответил он.
Она не подошла к окну. Элен уселась под пальмой на сиденье из кованого железа. Она чувствовала себя необычно спокойной. Женщина предположила, что с того момента, как увидела Эдгара Доунса и почувствовала непреодолимую тягу к чему-то более серьёзному, чем простой флирт, это было неизбежным. Элен стала устойчивым сторонником веры в судьбу. Почему она вернулась в Лондон в не сезон в высшее общество? Почему он выбрал такое неподходящее время, чтобы отправиться в Лондон искать невесту?
Потому что их встреча была предопределена.
- Ему было четырнадцать, когда я вышла замуж за его отца, - проговорила Элен. - Он казался малышом. Когда тебе девятнадцать, Эдгар, четырнадцатилетний мальчик для тебя как ребёнок. Он казался маленьким, худеньким, застенчивым, и непривлекательным. У него не было перспектив.
Поскольку тогда Элен была несчастна и немного смущена, то на мгновение почувствовала симпатию к мальчику больше, чем если бы он оказался красивым, сильным и уверенным.
- Но он понравился тебе, - произнес Эдгар.
- У него была грустная жизнь, - ответила женщина. - Его бросила мать, когда ему исполнилось восемь, чтобы жить со своими двумя сёстрами. Он боготворил её и чувствовал себя обожаемым взамен. Кристиан пытался смягчить удар, сказав, что она умерла. Но когда через пять лет женщина и вправду умерла, Джеральд неожиданно понял, что скорбит по ней и осознал, что мать любила его не так сильно. Или так казалось. Нельзя действительно знать правду о той женщине, я думаю. Но всё в нём раздражало Кристиана. Бедный Джеральд! Он ничего не мог сделать правильно.
- И ты стала для него новой матерью? - спросил Эдгар.
- Больше похоже на старшую сестру, наверное, - произнесла Элен. - Я говорила с ним и слушала его. Помогала ему с уроками, особенно, с арифметикой, которая не имела никакого смысла для него. Когда Кристиана не было дома, я слушала, как он играет на фортепиано, иногда пела ему в аккомпанемент. У него был талант, Эдгар, но он стыдился его, так как отец считал это слабостью. Я помогала Джеральду пережить ужасное суждение Кристиана, что мальчик непривлекательный, ничего не стоящий и глупый. Он был мил. Это слабое слово, применимое к мальчику, но это правильное слово, описывающие Джеральда. Было что-то добродушное в нем. - Он заполнил пустоту в жизни Элен.
- Я предполагаю, - произнес Эдгар, прерывая молчание, которого не замечал, - Что он влюбился в тебя?
- Нет, - ответила она. - Он рос. В восемнадцать лет он прекрасно выглядел и был милым по природе. Он был… был молод.
Эдгар широко расставил свои руки на подоконнике и наклонил голову. - Ты покорила его, - произнес Эдгар, тяжело дыша. - Сына твоего мужа.
Она откинула свою голову на пальму и закрыла глаза. - Я любила его, - сказала Элен. - Как человек, я любила его. Он был мил и доверчив. Являлся намного более умным и талантливым, чем представлял. И Джеральд был очень раним. Смысл его собственной ценности казался очень хрупким. Я знала это и боялась за него. И я.. я хотела его. Я была шокирована. Ненавидела себя. Ты не можешь знать, как сильно. Никто не мог ненавидеть меня так, как я делала это сама. Пыталась бороться, но была очень слаба. Однажды я сидела на мосту, в одном из самых живописных мест имения Брукхёрст, и он шёл ко мне навстречу, глядя в упор, страстно желая поговорить о чем-то. Не могу вспомнить о чем. Я взяла его руки и… Да, напугала его, и он ушел. Из всего позора, который я испытывала с тех пор, не верила, что когда-либо смою этот, который почувствовала, когда юноша покинул меня. И все же это случилось ещё дважды, пока он не убедил Кристиана отослать его в университет.
- Я думала о самоубийстве, - вспоминала Элен. - Даже задавалась вопросом, как лучше сделать это. Но у меня не было достаточно храбрости для этого.
- Теперь ответь мне, что ты рад тому, что я сказала тебе, Эдгар, - спустя мгновение проговорила Элен. - Скажи мне, что ты горд тем, какая у тебя жена.
Наступила опять очень продолжительная пауза. - Ты была молода, - сказал Эдгар, - И оказалась в устроенном браке с человеком, намного старше тебя. Между тобой и пасынком всего лишь пять лет разницы. Ты была одинока.
- Это ты для меня пытаешься найти оправдания, Эдгар? - спросила она. - Или для себя? Ты пытаешься убедить, что не вступил бы в такой пагубный брак, в конце концов? Нет никаких оправданий. То, что я сделала - непростительно.
- Ты просила у него прощения позже? - спросил Эдгар. - Он отказался сделать это?
- Я видела Джеральда только однажды, после того как он уехал в университет, -произнесла она. - Это было на похоронах его отца три года спустя. Мы не разговаривали. Есть определенные вещи, за которые нельзя просить прощения, Эдгар, потому что нет никакого помилования.
Он, наконец-то, повернулся, чтобы посмотреть на нее. - Ты слишком строга к себе, - сказал Эдгар. - Это неприятный поступок, что ты сделала, но не такой, что не заслуживает прощения. И это было давным-давно. Ты изменились с тех пор.
- Я соблазнила тебя немногим более, чем два месяца назад, - ответила она.
- Я равен тебе по возрасту и опыту, Элен, - произнес мужчина, - Как я предполагаю, и все твои любовники. Ты хотела убедить себя, что неразборчива, не так ли? Ты должна была наказывать себя, чтобы удостовериться, что являешься злом. Теперь пришло время оставить прошлое.
- Оно всегда со мной, Эдгар, - проговорила Элен. - У прошлого есть последствия. Я уничтожила его.
- Это сильное преувеличение, - произнес Эдгар. - Он не флиртовал бы с женой своего отца и ушел. Это хорошо для него. Он проявил некую силу характера. Возможно, в некотором смысле этот опыт создал его. Ты слишком строга к себе.
- То, о чем я надеялась, случилось, - продолжила женщина. - После смерти Кристиана я отправилась в Шотландию и все ждала и ждала письма, что жизнь Джеральда была так или иначе улажена. Затем я отправилась путешествовать. Но я ждала… И, наконец, услышала новости о нём в конце лета прошлого года. Несомненно, ты бы тоже узнал, Эдгар, если бы вращался в тех кругах. Думаю, Кора и Фрэнсис слышали. Он женился.
- Вот и хорошо. - Он подошёл и встал перед Элен. Эдгар хмуро посмотрел на нее. - Он женился. Нашел мир и удовлетворение. Джеральд, несомненно, забыл то, что так завладело вами.
- Дурень! - отозвалась Элен. - Я, наконец-то, убедила Джеральда в том, на что указывали события его жизни, на то, что он непривлекательный и ничего не стоящий. Он женился на шлюхе, Эдгар.
- Шлюхе? - спросил мужчина. - Это сильные слова. От женщины, которая призналась в том, что у неё было много любовников? - добавил он.
- Возможно. Но она работала в борделе. Половина мужского населения Лондона платили ей за услуги, осмелюсь сказать. Я предполагаю, что там Джеральд и встретил эту женщину. Он забрал её и сделал своей любовницей, а затем женился на ней. Разве это действия человека с какой-либо осмысленной самооценкой?
- Я не знаю, - произнес Эдгар. - Я не знаю этих людей и обстоятельств.
Она горько засмеялась. - Я знаю Джеральда. Это именно то, что он сделал бы и как раз то, чего я все эти годы боялась услышать. Джеральд думал, что не достоин ничего лучшего, чем жена-шлюха.
- Сколько лет ему исполнилось в прошлом году? - спросил Эдгар. - Двадцать девять? Тридцать?
- Нет, - ответила она. - Тебе не стоит приводить этот аргумент, Эдгар. Я не позволю, чтобы ты уговорил меня не верить в мою собственную ответственность за то, что случилось с ним. Не хочу, чтобы ты прощал меня. У тебя нет такой власти. Ни у кого нет.
Он присел и протянул к ней свои руки.
- Коснёшься меня сейчас, - сказала Элен, - И я никогда тебя не прощу. Крепкие объятия ничего не решат, Эдгар. Я не нуждаюсь в этом. И ты не можешь утешить меня. Нет никакого успокоения. Нет прощения. И не притворяйся, что не чувствуешь отвращения к тому, что я сделала, чтобы заманить тебя в ловушку, сообщая, что ношу твоего ребёнка.
Он вздохнул и громко выдохнул. - Когда это случилось, Элен? - спросил он. - Десять лет назад? Двенадцать?
- Тринадцать.
- Тринадцать. - Он пристально посмотрел на неё. - Ты жила в придуманном самой аду в течение тринадцати лет. Моя дорогая, больше этого не будет. С этого момента больше не будет.
- Я устала. - Элен осторожно встала, не касаясь его. - И иду спать. Мне очень жаль, что тебе пришлось выслушать это, Эдгар. Может, ты желаешь сделать другие распоряжения?
Затем мужчина схватил её и привлек к себе так, что женщина почувствовала полную силу его напряжения. Хотя Элен боролась с ним, она не смогла высвободиться. После нескольких попыток уже и не пыталась сделать это. Она прислонилась к нему, впитывая теплоту и силу, вдыхая его запах. Чувствуя ловушку несуществующего мира.
- Ненавидь меня, если сможешь, - произнес мужчина, - Но я буду прикасаться к тебе и держать тебя в объятиях. Когда мы ляжем в постель, я буду любить тебя. Ты моя жена. И если ты настолько недостойна, чтобы быть боготворимой и желанной, Элен, почему тогда я могу простить тебя? Почему могу любить?
Она дышала медленно и глубоко. - Я так устала, Эдгар, - ответила Элен. - Так устала.
Всегда уставшая. Не только от беременности, конечно. Она была утомлена духовно.
- Пожалуйста. Я так устала. - Неужели этот тихий голос принадлежит ей?
- Мы ляжем спать, вскоре, - проговорил Эдгар. - Но сначала я хочу тебе кое-что показать. - Он подвёл её к окну, крепко держа одну руку у неё на талии. - Ты видишь? - Мужчина указал вверх на одну звезду, которая светила ярче, чем все остальные. - Вон там, Элен. Не только в Сочельник. Всегда, если мы только ищем это. Всегда есть надежда.
- Романтик, - проговорила женщина, её голос дрожал. - Сентиментальный человек. Эдгар, мне казалось, что ты являешься человеком доводов и холодного здравого ума.
- Я также мужчина, который любит, - продолжил Эдгар. - Всегда, с детства. И я тот, кто навязался тебе. Боюсь, что на всю жизнь. И я никогда не позволю тебе забыть, что та звезда всегда там.
В ней смешались чувства отчаяния и надежды, что даже защемило в груди, и возник ком в горле. Элен положила голову на его плечо и ничего не сказала. После нескольких минут молчания он отнёс её в кровать.


Глава 15

Эдгар проснулся на рассвете следующим утром немного раньше, чем обычно. Огонь ещё не был разведён. Его охватила дрожь, когда он вытянул свою руку из-под головы и посмотрел в окно. Поскольку прошлой ночью небо было ясным, то снега больше не выпало.
Он устал. Тем не менее Эдгар был рад пробуждению. Он спал беспокойно всю ночь и чувствовал бессонницу Элен, хотя они не говорили и лежали, отвернувшись друг от друга, пока не занялись любовью.
Её история была достаточно ужасной. То, что она сделала, действительно позорно. Элен была замужем, однако немногие могут сказать, что женщина имела голос в выборе супруга. Она знала и понимала мальчика. Он являлся сыном её мужа. Элен была достаточно взрослой, чтобы знать лучше, и, конечно, всё понимала. Притяжение, желание – это ясно, сын оказался ближе ей по возрасту, чем отец. То, что она предпочла искушение, заслуживало порицания. Она оказалась нравственно слаба. Но её совесть не была такой.
С тех пор Элен наказывала себя. Женщина не захотела извиниться перед Джеральдом или простить себя, так как думала, что её грех нельзя искупить. Она никогда не позволяла себе быть счастливой, любимой или любить. Элен предполагала, что её постоянные путешествия являлись попыткой к бегству от самой себя. Можно даже сказать, что истинное раскаяние должно было заставить её воздерживаться от вступления в новый брак. Но Эдгар верил, что он прав в том, что сказал ей предыдущей ночью. Элен наказывала себя беспорядочностью сексуальных связей, убеждением, что она действительно развратная, падшая женщина.
Не было ни единого шанса из миллиона на то, что их брак принесёт им обоим удовлетворение. Разве только…
Это был огромный риск. Он думал об этом на протяжение всей ночи. Она была совершенно уверена, что погубила своего пасынка, что её предательство стало последней каплей в уничтожение его несчастной жизни. И Элен убеждена в своих фактах, описывая его брак. Он женился на проститутке из лондонского борделя.
Казалось очень вероятным, что она права. Но если это так, то для неё никогда не было бы покоя. Эдгар мог бы спорить до бесконечности, что сэр Джеральд Стэплтон оскорблен и отцом, и матерью, намного более важными людьми в его жизни, чем Элен, и что он не использовал свою свободу, когда достаточно вырос, чтобы не сопоставлять себя с образом жертвы. Жена всегда винила бы себя.
И поэтому сегодня он должен сделать единственную вещь. Это была одна лишь оставленная надежда, однако очень хрупкая. Он должен вспомнить, что сказал Элен вчера вечером о звезде. Она была там, Рождественская звезда, постоянный символ надежды, которая должна быть всегда. Единственное, что оставалось без неё – это отчаяние. Элен жила слишком долго с этим.
Её неподвижность и молчание не обманули Эдгара. Она бодрствовала, как и большую часть ночи. Он перекатился через кровать и положил свою руку ей на плечо.
- Я собираюсь в Бристоль, - произнёс Эдгар. - Есть кое-какие дела, которые я должен решить до праздника. Остановлюсь в доме на ночь, а завтра утром вернусь.
Он ожидал вопросов. Какие дела возникли так внезапно за два дня до Рождества, когда вчера вечером даже не было никакой почты.
- Да, - ответила она. - Хорошо.
Эдгар сжал ее плечо. - Отдохни, - проговорил он.
- Да.
Сумрак всё ещё не давал появиться солнечному свету, когда мужчина вывел свою лошадь из конюшни, заставляя животное взять средний темп из-за заснеженных дорог, и направился к Брукхёрсту, находящемуся на расстоянии тридцати миль.
Это было огромным облегчением не видеть Эдгара в течение дня. Элен рассердилась на себя за то, что уступила его постоянным поддразниваниям. Она никогда не должна была говорить ему правду о Джеральде. Женщина сделала это, потакая своим слабостям. Но она чувствовала себя удивительно очищенной, сидя там в тишине, в затемнённой оранжерее, вновь переживая те воспоминания, не предназначенные для чужих ушей. Элен почти завидовала католикам за то, что они могли исповедоваться.
Но это не просто потакание своим слабостям. Она должна была сказать ему правду. Ведь он - её муж. Но в этом и заключалась истинная проблема. Женщина не привыкла заботиться о чувствах других людей. Это то, чего она не делала в течение многих лет. Что хорошего могло когда-нибудь получиться из её симпатии и сострадания?
Элен заботилась о муже. Эдгар был порядочным человеком и слишком хорош для неё. Но она не должна тревожиться о нем или позволять себе ощущать радость и комфорт из-за его постоянной заботы. Элен помнила, что он сказал прошлой ночью. «Почему же тогда я тебя люблю?» Она покачала головой, чтобы избавить свой разум от звука его голоса, произносящего те слова.
Женщина была рада, что он уехал. Конечно, нет у него никаких дел в Бристоле. Его друзья выглядели удивленными, а отец Эдгара изумился, когда Элен объяснила причины его отсутствия. Он уехал просто так, чтобы побыть вдали от неё в течение дня, чтобы мог всё обдумать и спланировать. К тому времени как Эдгар вернется, между ними будет огромная пропасть, один раз у него был реальный шанс оценить полностью то, что она сказала ему. И даже более того, со своей стороны, она должна перейти к равнодушию, даже к язвительности. Эти черты были в её характере, но исчезли после того, как женщина вышла замуж. Элен радовалась, что не сказала ему той заключительной правды.
Она чувствовала облегчение, что он уехал.
Женщина провела день в заботах. Утром вместе с Корой и Джин, графиней Гринвалд, она отправилась в деревню, чтобы купить разнообразные призы для игр на Рождественский праздник. Дети, молодежь и большинство мужчин вышли на холм, чтобы прокатиться на санях вниз по снежным склонам. После полдника её тесть отослал Элен под предлогом отдыха в комнату, и женщина была удивлена, когда обнаружила, что беспробудно спала около часа. А затем она вышла на улицу, когда стало очевидно, что герцог и герцогиня, которые планировали слепить снеговика для сынишки, собрали значительных размеров вереницу маленьких детей. Малыши были решительно настроены пойти посмотреть и даже помочь.
- Вы замечательно обращаетесь с детьми, миссис Доунс, - сказал ей герцог Бриджуотер, когда три снеговика разных размеров и художественного оформления, стояли перед ней в ряд. - Как и Стефани. Я мог бы остаться дома и греть ноги у огня.
Это удивительно в некоторой степени, потому что он не сделал так. Элен была знакома с ним несколько лет, и она считала его строгим, безукоризненным и немного надменным аристократом. Он всё ещё производил такое впечатление, когда не находился в компании жены и сына.
На мгновение Элен в глубине души ощутила пустоту. Она согласилась с герцогом притворной улыбкой. - Это должно быть начинающееся материнство, которое заставляет вести себя так несвойственно, ваша милость, - произнесла женщина. - Меня никогда нельзя было обвинить в плохом отношении к детям.
- Я прошу Вашего прощения, мадам, - проговорил он с блеском в глазах. - Я испытывал почти такой же ужас месяц назад, когда мой дворецкий наблюдал, как я скакал галопом, вдоль верхнего коридора нашего дома с сыном на плечах. Почему я признаюсь в этих деталях, я не знаю. - Он тихо засмеялся.
Элен улыбнулась в ответ.
Вечером все собрались в гостиной. Семья и гости провели это время с музыкой, картами, разговорами и энергичной игрой в шарады, предложенной юными сыном и дочерью одного из друзей мистера Доунса, в которую с большим энтузиазмом приняли участие почти вся молодежь и несколько человек постарше.
Весьма заметный роман развивался между Фанни Грейнджер и мистером Сперлингом, обнаружила Элен. Они были очень осторожны и осмотрительны, так как за ними почти постоянно наблюдали мистер Уэбстер и леди Грейнджер, которая не казалась слишком неодобрительной, но была далеко и не в восторге.
За чаем тесть Элен небрежно предположил, что, возможно, делом её мужа являлась покупка и восстановление загородного имения для мистера Сперлинга в качестве будущего дома молодого человека, когда он займет достаточно высокую должность в компании; ведь это признак высокого статуса.
Эдгар или чувствовал себя виноватым по отношению к мисс Грейнджер, сделала вывод Элен, или у него было очень доброе сердце, унаследованное с намного более жесткими чертами характера от отца. Она надеялась на вторую версию, а именно, что муж является чрезвычайно заботливым мужчиной.
Хорошо побыть снова в одиночестве, думала Элен, по крайней мере, быть свободной от Эдгара в течение дня. Она размышляла, благополучно ли он добрался до Бристоля. Женщину интересовало, оделся ли он достаточно тепло для путешествия или, возможно, он простудился. Она задавалась вопросом, чем Эдгар занимался этим вечером. Сидел ли он дома, размышляя? Или наслаждался одиночеством? Посещал ли он друзей или же развлекался самостоятельно? Её интересовало, была ли у него содержанка? Она предположила, что да, в течение многих лет. Кроме того, он очень опытный и искусный любовник. В конце концов, ему 36, и он никогда не был женат. Но Элен так или иначе не могла предположить очень респектабельного, буржуазного Эдгара Доунса, содержащего любовницу теперь, когда у него есть жена. Не то, чтобы она возражала. Но тут Элен внезапно представила Эдгара, занимающегося с другой женщиной тем, что он делал с ней в их кровати наверху, и моментально почувствовала раздражение и ревность.
Но затем её перестало волновать то, что он делал сегодня вечером в Бристоле.
Она была только счастлива вести беседу и смеяться, даже присоединиться к игре в шарады, не чувствуя его взгляда на себе.
Думал ли Эдгар о ней?
Она надеялась, что он не терял напрасно время и энергию, но Элен постаралась выбросить это из своей головы.

Дворецкий сэра Джеральда Стэплтона собирался разузнать, дома ли его хозяин, кланяясь Эдгару, когда тот представился и показал свою карточку, стоя возле входных дверей Брукхёрстов ближе к вечеру. Слуга указал мистеру Доунсу на приемную, ведущую в зал.
По крайней мере, подумал Эдгар, это долгое путешествие не было напрасным. Стэплтон мог бы отказаться видеть его, но ясно, что он остался здесь на Рождество. Дворецкий тогда бы знал, что его нет в доме. Мужчина подошел к окну. Во дворе оказалось также много снега как и в Мобли. Это был изящный особняк. А парк казался большим и привлекательным, даже несмотря на снежный покров.
Он обернулся, когда дверь снова открылась. Мужчина, который вошел в комнату, не удивил его ничем, кроме одной детали. Он не казался особенно высоким, атлетически сложеным или красивым. Но был хорошо одет, без каких-либо причуд. У мужчины оказалась весьма непримечательная внешность. За исключением его приятного и открытого выражения лица, что было удивительным. Хотя, наверное, он мог смотреть так просто из вежливости, когда принимал гостей, конечно.
- Мистер Доунс? - произнес он, смотря на карточку в руке.
Эдгар наклонил голову. - Из Бристоля, как Вы можете прочесть, - ответил мистер Доунс. - Моему отцу принадлежит Аббатство Мобли, в тридцати милях отсюда.
- Ах, да, - сказал сэр Джеральд Стэплтон. - Вот почему Ваше имя знакомо мне. Снег, должно быть, замедлил Ваше путешествие. Вы едете в Аббатство Мобли? Я рад, что Вы нашли Брукхёрст, и решили передохнуть здесь. Я пошлю Вам несколько человек в помощь.
- Я выехал из Аббатство Мобли сегодня, - промолвил Эдгар, - чтобы увидеться с Вами и поговорить. Я недавно женился. Моя жена – леди Стэплтон, вдова Вашего отца.
Выражение лица сэра Джеральда тотчас стало настороженным. - О, да, - сказал он. - Мои поздравления Вам.
- Спасибо, - ответил Эдгар. Было очень трудно понять, как дальше продолжить разговор. - И моей жене? - спросил он.
Сэр Джеральд посмотрел вниз на карточку и рассеянно положил её в карман. Он обдумывал свой ответ. - Я не держу обид, - наконец, проговорил мужчина. - Но и у меня нет никаких добрых чувств к миссис Доунс.
Ах. Это был непростой случай. Сэр Джеральд Стэплтон не забыл и не простил Элен.

- Тогда Вы оскорбляете меня, - спокойно сказал Эдгар.
Сэр Джеральд слегка улыбнулся. - Я бы предложил Вам гостеприимство своего дома, - ответил он, - Но думаю, что мы оба будем чувствовать себя более комфортно, если Вы остановитесь в деревенской гостинице. Она весьма респектабельна, и там есть регистрация. Благодарю Вас за предоставленную информацию.
- Она верит, что уничтожила Вас, - произнёс Эдгар.
Сэр Джеральд на мгновение сморщил губы. - Она не делала этого, - сказал он. - Вы можете сообщить ей, если пожелаете.
- Она думает, что предала Ваше доверие, когда Вы были особенно уязвимы, - проговорил Эдгар. - Элен полагает, что Вы не восстановились после её эгоистичной жестокости. И поэтому она не может простить и перестать наказывать себя.
- Элен? - спросил сэр Джеральд, направляясь к камину и вглядываясь в огонь, горевший там. - Она была такой властной. Столь уверенной. Только без совести. Я помню её на похоронах моего отца, холодной, гордой и недавно разбогатевшей. Я прошу прощения, сэр. Я говорю о Вашей жене и не ожидаю, что Вы останетесь спокойным, в то время как я порочу её. Вы должны уверить Элен, что она не имела никакого длительного влияния на мою жизнь. И Вы даже можете сказать, если хотите, что я желаю ей всего хорошего в новом браке. Это всё, что я могу сделать для Элен. Если мы можем найти какую-либо другую интересующую нас тему, то я прикажу подать обед, прежде чем Вы выйдете на холод. Мне бы хотелось поговорить об Аббатстве Мобли. Я слышал, что оно восстановлено до практически первоначального блеска.
Невозможно было избежать этого разговора.
- Моя жена полагает, что Ваш брак был результатом Вашего длительного несчастья, - сказал Эдгар, задаваясь вопросом, будет ли его собеседник драться на дуэли, прежде чем закончится этот день или на рассвете.
- Мой брак? - Лицо сэра Джеральда потеряло все следы хорошего настроения. - Хотелось бы узнать, что Вы хотите сказать о моём браке, сэр. Но это не подлежит обсуждению. Я полагаю, было бы лучше для нас обоих, чтобы мы пожелали друг другу всего хорошего, пока ещё можем.
- Сэр Джеральд, - промолвил Эдгар, - Я люблю свою жену.
Лорд Стэплтон закрыл глаза и громко вздохнул. - Вы можете любить такую женщину? - сказал он, - Но не верите в искренность моих чувств? Вы верите, что я женился на своей супруге из чувства презрения к ней и ко мне?
- Это то, во что верит Элен, - произнес Эдгар.
Сэр Джеральд стоял спиной к огню долгое время в тишине. Затем он шагнул к двери, и Эдгар был готов увидеть, как он уходит, и знать, что вернется в Аббатство Мобли ни с чем более утешительным для Элен, чем гарантия её пасынка, что она не имела никакого длительного влияния на его жизнь. Но сэр Джеральд остановился в дверях, давая распоряжения своему дворецкому.
- Спросите леди Стэплтон, не будет ли она столь любезна спуститься сюда, - сказал Джеральд.
Он вернулся на место перед огнем, не смотря на Эдгара и не заговаривая с ним. Прошло несколько минут, прежде чем дверь вновь открылась.
Внешность женщины оказалась полной неожиданностью для Эдгара. Она была маленькой, стройной, темноволосой, элегантно одетой и очень милой. У неё оказалось яркое, интеллигентное лицо. Она посмотрела на Эдгара, а затем на мужа, словно интересуясь.
- Присс? - Сэр Джеральд протянул ей одну руку, выражение его лица смягчилось, что безошибочно свидетельствовало о глубокой привязанности. - Иди сюда, любовь моя. Это сэр Эдгар Доунс из Бристоля. Он недавно женился на Элен. Моя жена, леди Стэплтон, сэр.
Вначале женщина посмотрела на лицо мужа с очевидным беспокойством и глубокой нежностью и подошла к нему, Джеральд обнял ее за талию и притянул к себе, словно защищая. Затем девушка повернулась к Эдгару. Ее глаза излучали доброту и спокойствие.
- Мистер, Доунс, - сказала она, - Я желаю Вам счастья.
- Ты отослала Питера обратно в детскую? - Спросил её сэр Джеральд.
- Да. - Она улыбнулась ему, а затем снова повернулась к Эдгару. - Мой муж предложил Вам чай, мистер Доунс? Сегодня прохладный день.
Она говорила с акцентом, и в голосе послышались нотки милосердия, которое, казалось, было естественным для неё.
- Присс. - Сэр Джеральд взял её руки в свои. - Мистер Доунс говорит, что Элен никогда не забывала того, что случилось и не прощала себя.
- Я говорила тебе, что она, вероятно, не могла, Джеральд, - ответила леди Стэплтон.
- Элен полагает, что уничтожила меня, - произнес мужчина.
Девушка слегка наклонила свою голову в одну сторону и посмотрела на него с такой нежностью, что Эдгар задержал дыхание. - Элен была очень близка к правде, - сказала она.
Сэр Джеральд быстро закрыл глаза. - Элен рассматривает наш брак как свидетельство своего поступка.
- Понятно почему она так думает, - спокойно проговорила леди Стэплтон.
- Элен просит моего прощения. - Джеральд был слегка удивлен всей этой ситуацией. - Я предполагаю, именно поэтому Вы и приехали, мистер Доунс? Я не могу сделать этого. Но Вы можете поведать ей о моей жене, если хотите, и сказать, что леди Стэплтон – женщина, которую я почитаю выше других женщин, и люблю больше, чем свою жизнь. Этого будет достаточно? Если нет, то боюсь, мне больше нечего добавить.
Эдгар в изумлении посмотрел на леди Стэплтон и почувствовал шок от симпатии, которая возникла между ними.
- Если миссис Доунс не забыла боль того времени в течении стольких лет, сэр, - проговорила она, - То это также касается и моего мужа. Джеральда всё ещё ранят воспоминания о тех событиях. Я пыталась убедить его, что в действительности существует очень мало людей, которые являются монстрами без совести. Я говорила ему, что Элен, вероятно, всегда сожалела о том, что произошло между ними. Она очень несчастна?
- Очень, мадам, - ответил Эдгар.
- И Вы любите её. - Это было утверждение, а не вопрос. Женщина внимательно посмотрела на него.
- Да, мадам.
- Джеральд. - Она обернулась к нему и искренне произнесла. - Это твой шанс для окончательного мира. Если ты простишь её, то сможешь, наконец, всё забыть.
Эдгар попытался представить её в лондонском борделе. Но это было невозможно.
- Ты мягкосердечна и добра по природе, Присс, - сказал Джеральд. – Но я не могу простить её. Ты же знаешь, не могу.
- И всё же, - ответила она мягко, добавив, - Ты простил меня.
- Не было ничего, чтобы прощать, - проговорил он горячо. - Боже мой, Присс, не было ничего, чтобы прощать.
- Только потому, что ты увидел мой внутренний мир, - ответила женщина. - Только потому, что ты знал о моём страдании. Есть мало проступков в этой жизни, за которые нельзя простить, Джеральд. Я знаю, как трудно понять Элен. Но ты должен это сделать. Из-за неё ты так отчаянно не уверен в себе. Но если бы не она, дорогой, я бы никогда не познакомилась с тобой. И оставалась бы там, где ты встретил меня. И поэтому я могу простить её. Она была несчастна в течение многих лет, осмелюсь сказать.
Сэр Джеральд стоял, наклонив голову и закрыв глаза. - Ты слишком великодушна, любовь моя, - проговорил он через некоторое время.
- Страдание учит состраданию, Джеральд, - ответила женщина. - Ты знаешь это. Ты можешь чувствовать сострадание ко всем, в том числе и к Элен, я верю. Мистер Доунс, в гостиной зажжён огонь. Пройдёмте туда? Вы всё ещё не обедали. А снаружи уже потемнело. Вы останетесь здесь на ночь? Вы не можете ехать в такое время, а гостиницы - унылые места, чтобы останавливаться там. Переночуете у нас?
Эдгар посмотрела на сэра Джеральда, который поднял свою голову.
- Пожалуйста, примите наше гостеприимство, - сказал он. - Возвращайтесь назад в Аббатство Мобли завтра и скажите миссис Доунс, что она получила мое прощение. - Его голос казался жёстким, а его лицо бледным. Но слова были произнесены весьма твёрдо.
- Спасибо, - ответил Эдгар. - Я останусь.
Леди Стэплтон улыбнулась. - Тогда пойдемте наверх, - проговорила она. - Я надеюсь, Вам нравятся дети, мистер Доунс. Мы слишком любим Питера, чтобы отправлять его в комнату так рано. Я приведу его обратно, если позволите. Ему немного больше года, и он уже терроризирует маму и папу. - Она пересекла комнату и дотронулась своей рукой до Эдгара.
- Я люблю детей, - ответил мужчина. - Элен должна родить ребенка следующем летом.
- О, - промолвила леди Стэплтон. - Это великолепно. И я тоже, мистер Доунс.

Гостиная была очень удобной и выглядела жилой. Здесь повсюду находились книги и рукоделие, но не хрупкие предметы. Причина этого стала очевидной, как только Питер Стэплтон прибыл в комнату. Он учился ходить, исследуя всё с энергичным любопытством, прежде чем уселся на колени своего отца и стал играть цепью его часов и брелком.
Комната была украшена к Рождеству. Тёплый огонь горел в очаге. Сэр Джеральд сидел на стуле у камина, выглядя непринужденно с ребёнком на коленях. Леди Стэплтон наклонила голову к своей вышивке после того, как налила чай и положила пирожные на тарелки.
Это был теплый семейный круг, в котором оказался и Эдгар благодаря гостеприимству хозяйки. Вскоре он стал рассказывать о жизни в Бристоле и об Аббатстве Мобли.
Но это было Рождество, на котором не присутствовали больше никакие другие гости; Стэплтоны же не собирались куда-то отправляться на праздник.
- Вы собираетесь праздновать Рождество в одиночестве? - cпросил Эдгар.
- Да. - Улыбнулась леди Стэплтон. - Граф Северн, друг Джеральда, пригласил нас в Северн-парк, но его мать и вся семья должны быть там, и мы не стали вторгаться на семейный праздник.
Сэр Джеральд наблюдал за женой.
- Мы счастливы здесь вдвоем, - сказал он.
Но это было не так. Довольны, возможно. Они были парой, глубоко любящей друг друга. Но, вероятно, обстоятельства только усилили чувства. Леди Стэплтон была проституткой. Теперь она оказалась парией в высшем обществе.
- Я хочу, - сказал Эдгар, застав себя врасплох, как и их, - Чтобы Вы отправились со мной в Аббатство Мобли и отпраздновали Рождество там.
Они оба посмотрели на него, совершенно пораженные. -В Аббатство Мобли? - переспросила леди Стэплтон.
- Это невозможно! - тотчас же проговорил ее муж.
- Я бы хотел, чтобы Вы и моя жена снова встретились, - сказал Эдгар сэру Джеральду. - Увидели друг друга снова. Чтобы возвратить, возможно, часть симпатии и дружбы, которая когда-то была между Вами. Рождество кажется для этого идеальным временем.
- Вы просите слишком многого, сэр, - жестко сказал сэр Джеральд.
- Там много гостей, - ответил Эдгар, поворачиваясь к леди Стэплтон. - У моего отца и у меня там друзья и их родственники, все они принадлежат к торговому классу. Также присутствуют семья моей сестры, леди Фрэнсис Неллер. Они аристократы; это герцог и герцогиня Бриджуотер, а также маркиз и маркиза Кэрью. Было бы приятно добавить ещё троих гостей в нашу компанию.
Леди Стэплтон была женщиной с чувством собственного достоинства и храбростью, он видел это. Она не отводила от него взгляда, пока говорила.
- Полагаю, что Вы знаете, сэр, о том, кем я однажды была и кем всегда буду в глазах высшего общества. Я не стыжусь своего прошлого, мистер Доунс, поскольку это являлось средством выживания, и я выжила, но хорошо знаю об ограничениях, которые теперь накладываются на всю мою жизнь. Я приняла их. Как и Джеральд. Спасибо Вам за приглашение, но мы должны отказаться.
- Я думаю, - ответил Эдгар, не уверенный в том, что прав, - Что Вы могли бы найти свои страхи необоснованными, мадам. Я сам вошёл в высшее общество несколько месяцев назад, когда был в Лондоне. Меня там неуважительно называли торговцем, все относились ко мне с неизменной неприязнью везде, где бы я ни находился. Я знаю, что наши ситуации не сопоставимы, но думаю, что мои отец и сестра примут с любезностью и теплотой каждого, кого я представлю им как своего друга. И Элен нуждается в прощении, - добавил он.
- Мистер Доунс. - В больших, умных глазах женщины стояли слёзы. - Это невозможно, сэр.
- Я не буду ставить свою жену в такую ситуацию, которая может причинить ей боль, - проговорил сэр Джеральд. - Я не хочу, чтобы люди относились к ней с презрением, считая, что она ниже их по статусу.
Глаза Эдгара сосредоточились на мальчике, который извивался на коленях у отца и запутался в шёлковых нитях матери.
- В Мобли есть дети разных возрастов, - произнес Эдгар. - Я насчитал четырнадцать, но, может быть, их на три или на четыре больше. У детей есть привычка постоянно двигаться, поэтому их трудно сосчитать. Вашему ребенку было бы с кем играть на Рождество, мадам.
Женщина прикусила нижнюю губу, и он увидел её глаза прежде, чем она повернулась к мужу. Они оказались наполнены тоской. Питер был её слабостью. К тому же она ждала второго ребёнка. Женщина, скорее всего, должна бояться за их будущее, изолированное от других детей их класса.
- Джеральд, - промолвила леди Стэплтон.
- Присс. - В голосе сэра Джеральда были и боль, и нежность.
Если это всё ошибочно, думал Эдгар, то несколько людей направляются навстречу неприятностям. Внезапно он ощутил смятение. Но это оказалось чувство, с которым он был хорошо знаком в своей деловой жизни. Это рассчитанный риск, который он взял на себя. Элен должна знать, что не загубила жизнь своему пасынку. Прощения было недостаточно.
Жизнь Стэплтонов не казалась полной и счастливой. И она стала бы менее безоблачной по прошествии лет, когда их дети начали бы взрослеть.
- Пожалуйста приезжайте, - повторил Эдгар. - Я обещаю Вам самое счастливое Рождество, которое Вы когда-либо праздновали.
Леди Стэплтон улыбнулась ему. - Вы не можете так поступать, мистер Доунс, - сказала она. - Мы не возложили бы такую ответственность на Ваши плечи. Так же как и то, что это будет весьма неудобно для Вас. Но считаю, что мы обязаны поехать. Джеральд, я думаю, мы должны.
- Присс. - Он нахмурился. - Я не выдержу этого…
- А я не могу прятаться здесь всю жизнь, - ответила она. - И я не могу позволить тебе прятаться здесь. И Питер обожает других детей. Ты можешь наблюдать это каждую неделю в церкви. Кроме этого, я собираюсь увидеться с Элен. Хочу, чтобы ты встретился с ней снова. Я хочу... О, Джеральд, я хочу свободы, даже если она должна прийти за счёт некоторого неудобства. Я хочу свободы для нас обоих, и для Питера, и для нашего второго ребёнка.
- Тогда мы поедем, - решил Джеральд. - Мистер Доунс, я надеюсь, Вы знаете, что делаете. Но это несправедливо. Как говорит моя жена, Вы не можете быть ответственным за то, что мы решили сделать. Давайте тогда проясним ситуацию. Я увижу Элен, а Присс примут в обществе. А Питеру будет с кем играть. Мы отправимся утром? Или в Сочельник? Ты действительно уверена, Присс?
- Полностью, дорогой. - Она улыбнулась ему со спокойствием, которое вряд ли ощущала.
Но Эдгар, также внешне решительно настроенный, дрожал весь внутри от мысли, что он собирался сделать.
Сэр Джеральд и его жена одновременно бросились по направлению к сыну, который был поглощен созданием невероятной путаницы из ярких нитей.

...

Janina: 31.12.08 14:06

Эрика, Jolie, Soliga, Spate, KattyK, Ilona,
спасибо вам, девочки за замечательный перевод!


С НАСТУПАЮЩИМ ВСЕХ НОВЫМ ГОДОМ!
СЧАСТЬЯ И ЛЮБВИ!

...

LUZI: 31.12.08 15:12

Девочки вы такие умнички!!!!!!!!!

Эрика, Jolie, Soliga, Spate, KattyK, Ilona,
спасибо вам, девочки за замечательный перевод!!!!!!!

С наступающим вас Праздником!!!!!!!!

...

Афина: 31.12.08 15:26

УРРРААААА!!!! Главы сыпятся как из рога изобилия!!! Браво нашим переводцицам-красавицам, которые этот рог наполняют!!!
Фройляйн, Spate, Ilona, Jolie, Soliga, СПАСИБО за очередные главы, МОЛОДЦЫ!!!
ПОЗДРАВЛЯЮ ВСЕХ С НАСТУПАЮЩИМ НОВЫМ ГОДОМ! СЧАСТЛИВЫХ ВАМ ПРАЗДНИКОВ И
ПУСТЬ В ВАШИХ ДОМАХ БУДЕТ ТОЛЬКО МИР СОГЛАСИЕ И ВЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ!!!!

...

Jolie: 31.12.08 20:18

ВОт что происходит, когда у тебя три дня нет интернета. Всем девчонка, большая благодарность за предоставленный подарок к НГ.
И мои поздравления С НОВЫМ ГОДОМ!!!!!!!!!!!!!!!

...

Spate: 01.01.09 11:03

Jolie, Soliga, Фро, спасибо за новые главы!!! ух, скоро, скоро будет развязка)

и все-таки опять убеждаюсь, что этот роман намного лучше, чем история Джеральда и Присс...
как здорово, что у нас есть возможность прочитать его!!!

...

soliga: 01.01.09 12:45

Мне этот роман тоже намного больше понравился! Всех с Новым годом!!!!!!!!

...

Фройляйн: 01.01.09 16:54

Жоли, Солига и Света - спасибо, вам девочки, ещё раз за отлично выполнененную работу!

Сегодня, думаю, ничего нового не выложу, а завтра постараюсь, если даже не все, то хотя бы одну-две главы. Извините, что-то я не "в ударе."

...

Дафна: 01.01.09 19:25

Девчонки, спасибо вам за предоставленную радость!!!

Всех-всех с Новым Годом, с новым счастьем!!!

...

Tanchik: 02.01.09 00:27

Спасибо большое, девчонки, за такое удовольствие!
Счастья, здоровья, шаленого кохання до нестями (сумасшедшей любви до умопомрачения) и в новом году и всегда!!!

...

Фройляйн: 02.01.09 13:06

 » Главы 16, 17

перевод - Zoda, бета-ридинг - Фиби + Фройляйн

Глава 16

Сочельник. Для Элен это был относительно спокойный день. Хотя некоторые из взрослых совершили поездки в деревню для последних покупок, а молодежь выбралась из дома на прогулку и возвратилась с таким количеством снега на себе, какое бывает после игры в снежки. Ещё несколько отдельных пар отправились с детьми на улицу для различных занятий. Несмотря на все это, была общая атмосфера лени и ожидания вечера. Все берегли силы непосредственно для Рождества, которое начиналось вечером.
Обед был назначен на час раньше обычного. Колядовщиков ждали в течение вечера, и мистер Доунс со всеми своими гостями должен был встречать их в холле, потчевать горячим пуншем с сахаром, пряностями и печёными яблоками, а также пирогами после того, как они споют свои рождественские гимны. Позже в деревенской церкви должна была состояться праздничная служба, на которой планировали присутствовать все, за исключением, конечно, самых младших детей. Потом все соберутся в гостиной, чтобы подкрепиться горячими напитками после холодной прогулки и встречать наступление нового дня.
Само Рождество, конечно, будет безумно напряженным из-за обычных празднований и раздачи подарков, с которыми этот день всегда был связан, а также детского праздника днем и бала вечером.
Ее тесть сегодня не стал настаивать на том, чтобы Элен отдохнула после ленча, однако спросил, хорошо ли она себя чувствует. Он и все остальные, конечно, задавались вопросом, почему Эдгар уехал в Бристоль всего за два дня до Рождества, и почему к полудню Сочельника он все еще не вернулся. Элен чувствовала беспокойство и напряжение за улыбками мистера Доунса и Коры. Поэтому сама приняла решение за час до чая удалиться к себе и отдохнуть.
Она не спала, и на самом деле не устала. Первый, особенно утомительный период беременности прошёл, как она понимала. Это было больше спасение, чем отдых. В доме царствовала атмосфера нетерпеливого ожидания. Кто-то мог бы подумать, что такой многолюдный прием не пройдет без нескольких ссор и споров, некоторой зависти или даже неприязни. На самом деле не произошло ни одной ссоры, кроме нескольких незначительных среди детей.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Это надоедало.
Элен чувствовала себя одинокой, как и почти всю свою жизнь. Ей всегда казалось, что она стоит снаружи и заглядывает внутрь, а когда попыталась войти и стать частью "тёплых семейных взаимоотношений", то тут же совершила ужасную ошибку. Она постаралась приумножить любовь, что было лишним. Следовательно, она сама все разрушила? Все! Теперь она понимала, что если бы она оставалась терпеливой и верной Кристиану, что не было особенно трудным, поскольку он всегда хорошо относился к ней, Элен, возможно, носила бы траур по нему в течение года и все еще была бы достаточно молодой, чтобы встретить своё счастье в лице другого мужчины.
Но в таком случае она никогда не повстречала бы Эдгара, или если бы встретила, то была бы уже замужем за кем-то другим. Может быть, так было бы лучше? Если бы она вышла замуж этой осенью и встретила его в гостиной Гринвалдов, признала бы она в нем, после одного долгого взгляда через всю комнату, того единственного человека, который сможет сделать ее жизнь полной? Единственную любовь всей своей жизни?
Элен лежала на своей постели, глядя вверх и сглотнула несколько раз.
Влюбилась бы она? Влюбилась бы она в него так безрассудно, так безвозвратно, в независимости от обстоятельств ее жизни? Были ли они созданы друг для друга? Элен это вопрос казался смешным. Она не верила в такой сентиментальный вздор. Созданы друг для друга!
А если это правда?
Как она желала, чтобы они вообще не встречались.
Если бы они не встретились, сейчас она была бы в Италии. Праздновала бы Рождество так, как привыкла. В пределах мили от нее не было бы теплой семейной идиллии. Конечно, она не была бы счастлива. Никогда не могла быть счастливой. Но Элен была бы на знакомой территории, в обществе близких людей. Управляла бы своей жизнью и судьбой. Сохранила бы свое сердце, надежно заключенным в лед.
«Приедет ли он домой сегодня?» - задавалась она вопросом. Или хотя бы к Рождеству? Ну конечно, он приедет. Он приедет хотя бы ради своего отца. Несомненно, приедет.
А что, если нет? Что, если он никогда не вернётся?
Ей казалось, что она никогда не была настолько погружена в жалость к самой себе. Элен ненавидела себя за малодушие. Нет, она ненавидела его. Да, это правда. Она ненавидела его.
Неожиданно дверь ее спальни открылась, и женщина повернула голову, чтобы посмотреть кто там. Он несколько мгновений постоял в открытом дверном проеме, посмотрел на нее, прежде чем шагнуть внутрь и закрыть за собой дверь.
Элен закрыла глаза.

* * *

Весь день Эдгар сходил с ума от беспокойства. Он сильно рисковал жизнями нескольких людей. Если бы дела пошли вкривь, то жизнь для сэра Джеральда и леди Стэплтон, также как и для Элен, стала бы неизмеримо хуже. Возможно, он разрушил бы свой брак. Его отца могли бы осудить за поведение, неподходящее для человека с претензиями на аристократизм.
Но лёд тронулся и все, что он мог теперь сделать, это попытаться направлять и контроллировать события.
Стэплтоны не передумали отправиться лишь утром. Поэтому, рано в Сочельник, они отправились в Аббатство Мобли, и должны были ехать с осторожностью по дорогам, которые были все еще покрыты снегом. Сэр Джеральд, как заметил Эдгар, был очень напряжен. Его жена была спокойна и внешне безмятежна.
За время своего короткого знакомства с ними Эдгар понял, что каждый из них чувствовал к другому глубокую и покровительственную любовь. Без сомнения они вместе нашли комфорт, мир и гармонию. Также без сомнения, они были двумя ранеными людьми, раны которых затянулись тонкой пленкой за время их брака, немногим больше года, как он предполагал, что, должно быть, почти точно совпало с рождением их сына. Но были ли раны излечены? Если нет, то эта поездка в Мобли могла снова их открыть и сделать заживание тяжелее, чем когда-либо.
Они достигли Аббатства Мобли в середине дня, уложившись вовремя. Эдгар, приехавший верхом, сам опустил ступеньки экипажа, все-таки сэр Джеральд должен был позаботиться о жене и спящем ребенке. Няня быстро прибежала из сопровождающего экипажа и взяла малыша, затем Эдгар поручил лакею сопроводить их в детскую и вызвать домоправительницу. Он повел сэра Джеральда и Леди Стэплтон в библиотеку, которая, к его счастью, была пустой, распорядился насчет закусок, и с их позволения покинул комнату.
Эдгар прошел сначала в гостиную. Элен там не было, а только его отец вместе с несколькими гостями.

- Эдгар! - Поспешила к нему Кора и взяла за руку. - Ты негодник! Как ты посмел отсутствовать в течение почти двух дней непосредственно перед Рождеством? Элен была очень расстроена, и я почти не отводила глаз от неба из страха, как бы еще одна снежная буря не воспрепятствовала твоему возвращению. Надо полагать, ты ездил в Бристоль, чтобы купить невероятный рождественский подарок для своей жены? Возможно, какую-нибудь почти бесценную драгоценность?
- Эдгар, - вторил ей отец, поднявшись с дивана, на котором он сидел и беседовал с миссис Кросс, - хорошо, что ты дома засветло. Что тебе понадобилось в Бристоле?
- Я не ездил в Бристоль, - сказал Эдгар. - Я сказал Элен, что направляюсь туда, потому что хотел сохранить в тайне истинную цель своей поездки. Мы все окружены семьей и друзьями, в то время как у Элен здесь только одна тетя.
Он поклонился миссис Кросс.
- Я ездил, чтобы повидать ее пасынка, сэра Джеральда Стэплтона, в Брукхёрст, и убедить его поехать со мной, и провести Рождественские дни здесь.
- Превосходно! - Мистер Доунс потер руки. - Чем больше нас будет, тем веселее. Ты сказал, пасынок моей невестки, Эдгар?
- Какая замечательная мысль, мистер Доунс, - сказала миссис Кросс.
- Сэр Джеральд Стэплтон? - голос Коры повысился почти до визга. - И он приехал, Эдгар? Один?
Кора всегда была столь же прозрачна, как недавно отполированный кристалл. Вопросы, которые она задавала, едва скрывали то, что она хотела спросить на самом деле. Эдгар посмотрел на нее и на своего зятя за ее спиной.
- Это - Рождество, - сказал он, - конечно, я привез также и леди Стэплтон, и их сына. С твоего позволения, папа. Я должен найти Элен и проводить ее в библиотеку, чтобы встретиться с ними. Ты знаешь, где она?
- Она наверху, отдыхает, - ответил мистер Доунс, - это поднимет ей настроение, Эдгар. Она была в некотором унынии, я полагаю. Но причиной этому было твое отсутствие. - Утверждение больше походило на вопрос. Но Эдгар не остался, чтобы прояснять что-либо. Он оставил комнату и мучимый мрачным предчувствием, подошел к своей спальне.
Она лежала на кровати, хотя и не спала. Их взгляды встретились на мгновение, и он понял, с ужасающей ясностью, что его и её будущее, будущее их брака, зависело от событий следующего часа. Он шагнул в комнату и закрыл дверь. Элен закрыла глаза, невозмутимо отгораживаясь от него. Казалось, она осталась равнодушна к его появлению. Возможно, вообще не соскучилась. А может надеялась, что он не вернется к Рождеству.
Эдгар сел на самый край кровати и коснулся тыльной стороной ладони ее щеки. Она все еще не открывала глаза. Эдгар склонился и нежно поцеловал ее в губы. Ему очень не хотелось заставлять Стэплтонов ждать бесконечно.
- Твой отец будет счастлив твоему возвращению, Эдгар, - сказала она, не открывая глаз. - А также Кора. Пойди и выпей с ними чаю. Как ты мог заметить, я пытаюсь отдохнуть.
- Я привез ещё гостей, - ответил он. - Они сейчас в библиотеке. Я хочу, чтобы ты встретилась с ними.
Женщина открыла глаза.
- Еще друзья? - спросила она. - Как отрадно для тебя. Я встречусь с ними позже.
Она находилась не в лучшем расположении духа, а это не сулило ничего хорошего.

- Сейчас. - Сказал Эдгар - Мне хотелось бы, чтобы ты встретилась с ними сейчас.
- О, прекрасно, Эдгар. Знаешь, когда ты играешь в "супруга и повелителя", ты совершенно неотразим. Если ты соизволишь перестать так угрожающе маячить надо мной, я встану и кинусь выполнять твой приказ.
Чертовски колючая. Он отошел, чтобы встать у окна, в то время как она поднялась, поправила свое платье, посмотрелась в зеркало, и удостоверилась, что с ее волосами все в порядке.
- Я готова, - произнесла она. - Дай мне руку и проводи в библиотеку. Я буду любезной хозяйкой, Эдгар, не беспокойся. Не надо так сердито смотреть.
Он не смотрел сердито. Просто был напуган. Правильно ли он поступал? Нужно ли ее предупредить? Но если он сделает это, велика вероятность, что она категорически откажется сопровождать его в библиотеку. И что ему тогда делать?
Эдгар кивнул лакею, когда они достигли холла, и тот открыл двери библиотеки. Эдгар сделал медленный, глубокий вдох.

* * *

- Сэр Джеральд и леди Стэплтон. - Кора кружилась вокруг и смотрела на мужа с волнением в широко раскрытых глазах.
- Пасынок моей новой дочери, - сказал мистер Доунс, лучезарно улыбаясь миссис Кросс и снова заняв место около нее. - Также его жена и сын. Еще члены семьи. Было ли когда-нибудь такое же счастливое Рождество, сударыня?
- Я уверена, что никогда не знала более счастливого, сэр. - Спокойно ответила миссис Кросс.
- Расскажите мне, что Вы знаете о сэре Джеральде Стэплтоне. - Обратился к ней мистер Доунс.
- Я полагаю, что Эдгар скоро пригласит их к чаю. – Сказала Кора.
- Да, любовь моя. - Ответил лорд Фрэнсис, направляясь в ее сторону.
- О, дорогой. – Произнесла она. - О чем только Эдгар думал? Возможно, он даже не знает.
Внезапно она воинственно посмотрела на группу друзей за ее мужем, которые прислушивались к ней в тишине. Она подняла свой подбородок:
- Ну, что ж, я буду вежливой по отношению к ней. Она - родственница Элен по замужеству, даже если это не кровные узы. И она гостья Эдгара и папы. Никто не должен ожидать от меня невежливого обращения.
- В противном случае, я был бы крайне разочарован в тебе, Кора. - Мягко произнес ее муж.
- И почему же кому-нибудь может прийти в голову относиться к леди, жене баронета, такой же гостье в этом доме, невежливо? - Поинтересовался граф Торнхилл, подняв свои брови.
- Ты не помнишь, кто она, Габриэль? - Спросила его жена. - Хотя я очень надеюсь, что ты повторишь свои слова, даже когда вспомнишь.
- Леди совершила что-то опрометчивое, Дженнифер? - Спросил он, хотя для всех его слушателей было очевидно, что он с самого начала очень хорошо знал ответ. - Каждый совершал опрометчивые поступки в своей жизни. Я помню время, когда ты и я были замечены целующимися целым бальным залом, полным танцующих, в то время как ты была обручена с другим человеком.
- О, браво, Габриэль, - сказал лорд Фрэнсис, поскольку графиня зарделась как маков цвет. - Остальные уже тактично позабыли тот инцидент. Хотя что-то очень схожее случилось с Корой и мной. Не то, чтобы мы целовались. Мы смеялись и держались друг за друга. Но для всего мира это выглядело так, как будто мы были поглощены страстными объятиями, и это вызвало очаровательный скандал.
- Светское общество настолько глупое, - сказала Кора.
- Сэр Джеральд и леди Стэплтон - гости в этом доме, - напомнил герцог Бриджуотер. - Также, как Стефани и я, Кора. Я не собираюсь рассматривать их через мой монокль или задирать перед ними нос. Вы можете быть спокойны.
- Конечно. - Сказала герцогиня. - Алистер делает обе эти вещи в совершенстве, но он приберегает их для претенциозных людей. Я помню время, когда я превратилась почти в нищенку, Кора. Я помню страх. Мне повезло. Алистер пришел, чтобы спасти меня.
- Есть слишком много леди, которым не столь повезло, - тихо произнес маркиз Кэрью. - Инстинкт выживания один из сильнейших. Я уважаю тех, кто, дойдя до отчаяния, находит способ выжить, не прибегая к грабежу, убийству или причинению вреда кому-то еще кроме себя. Я верю, что леди Стэплтон одна из выживших.
- О, Хартли, - сказала его жена, лаская его руку. - Ты найдешь добродетель в убийце, которого собираются повесить, скажу я тебе.
- Я, конечно, попробовал бы, любовь моя, - ответил он, улыбаясь.
- Я знаю графиню Северн, - сказала Джейн, графиня Гринвалд. - Она и граф оказали поддержку Стэплтонам. Они не сделали бы так, если леди Стэплтон была бы невозможно вульгарной, не так ли?
- Вот, любовь моя, - сказал лорд Фрэнсис, кладя руку на талию Коры. - У тебя должно было быть больше веры в твоих друзей и в меня.
- Да, - согласилась она. - Спасибо. Теперь мне интересно, как бедная Элен отнесется ко всему этому. Ох уж этот Эдгар и его сюрпризы! Это напоминает поговорку о быках, бросающихся на ворота.
- Я верю, что и Эдгару, и Элен, можно доверять, - сказал лорд Фрэнсис. - Я искренне считаю, что бы ни случилось, эти двое до конца останутся преданными друг другу.
- Я надеюсь, что ты прав, - сказала Кора с громким вздохом.
- О чем это ты, Фрэнсис? - окликнул мистер Доунс через все комнату. - Об Эдгаре и моей невестке? Конечно, они преданны друг другу. Он поехал, чтобы привезти ей этот загадочный подарок, и в его отсутствии она была в подавленном состоянии. У меня есть большие надежды. Даже не надежды. Уверенность. Что Вы скажите, сударыня? - повернулся он к миссис Кросс.
- Я скажу так, сэр, - ответила она. - Если кто и сможет приручить мою племянницу, то это мистер Эдгар Доунс. И если кто и заслуживает преданности Элен, то это Эдгар Доунс.
- Совершенно верно, сударыня, - он похлопал по ее руке. - Совершенно верно. Теперь, где же это мой сын с нашими новыми гостями? Уже почти время вечернего чая.

* * *

Элен посмотрела сначала на женщину, которая стояла по одну сторону от камина. С виду очень благородная молодая особа, подумала она, стройная и хорошенькая, с умными глазами. Она улыбнулась и перевела взгляд на мужчину. Приятный вид, но от него было не очень уютно. Определенно неуютно, надо сказать.
И затем она узнала его.
Паника была похожа на тяжелый шар внутри нее, который быстро раздувался и готов был взорваться. Она повернулась, с намерением без оглядки покинуть комнату как можно быстрее. Элен поняла, что уперлась в очень широкую, мужскую грудь.
- Элен, - голос мужа прозвучал твердо, - успокойся.
Она посмотрела на него диким взглядом. Прошло одно кошмарное мгновение, а в следующий момент женщина яростно прошипела:
- Я никогда не прощу тебя за это. Позволь мне пройти. Я никогда не прощу тебя.
- У нас гости, дорогая. - Его голос и лицо были твердыми, как камень. - Повернись и поприветствуй их.
Ярость нахлынула вслед за паникой. Элен вгляделась в его лицо, ее ноздри раздувались от гнева, и потом она повернулась.
- Это Вы, Джеральд? - спросила она, смотря прямо на пасынка, - что Вам здесь нужно?
- Здравствуйте, Элен, - ответил он.
Он выглядел таким же скромным, благородным и спокойным, как и всегда.
Она не могла поверить, что смотрела на него в течение целой секунды, не узнавая. Он почти не изменился. Вероятно, совсем не изменился.
Этот внешний вид всегда скрывал его чувства неприятия, незащищенности, неуверенности в себе.
- Я имею честь представить Вам мою жену, - сказал он. - Присцилла, леди Стэплтон. Элен, миссис Эдгар Доунс, дорогая.
Элен не сводила с него глаз.
- Мне нечего Вам сказать, Джеральд, - произнесла она, - и полагаю Вам нечего сказать мне. Я не смею просить Вас уехать. Вы - гость моего мужа. Прошу меня простить.
Она повернулась, чтобы оказаться перед той же самой широкой, твердой грудью.
- Какой ты глупый, Эдгар, - сказала она горько. - Ты думаешь, что достаточно свести нас вместе в одной комнате? Ты думаешь, что мы поцелуемся, помиримся и станем жить поживать да добра наживать? Мы, конечно, не будем целоваться. Ты глупый, настырный человек. Дай мне пройти.
- Элен, - произнес он ледяным голосом, - кое-кто был представлен тебе, а ты не ответила. Разве леди так себя ведут?
Она уставилась на него с недоверием. Он посмел учить ее манерам? И порицать ее на глазах у других людей? Она повернулась и посмотрела на женщину. Подошла к ней.
- Леди Стэплтон. Присцилла, - произнесла она спокойно, с горькой усмешкой на лице, - я прошу Вашего прощения и рада познакомиться с Вами.
- Я понимаю, - ответила женщина, спокойно глядя в глаза Элен. Ее голос был столь же совершенен, как и ее внешность. - Сначала я, так же как и Вы, не горела желанием знакомиться с Вами, когда мне это было предложено, Элен. У меня было немного причин думать о Вас хорошо.
Как она посмела!
- Тогда я должна думать, что это в высшей степени любезно с Вашей стороны преодолеть сомнения и приехать, - резко сказала Элен.
- Я сделала это ради Джеральда, - ответила леди Стэплтон. - И ради мистера Доунса, который является истинным джентльменом, и заботится о Вас.
Женщина говорила с достоинством. В ней не было ни высокомерия, ни подобострастия, и конечно никакой вульгарности. Только достоинство.
- Я смогла бы довольно счастливо прожить и без его заботы, - сказала Элен.
- Элен.
На сей раз, это был Джеральд. Она повернулась, чтобы посмотреть на него и увидела, что мальчик, которого она так нежно любила, превратился в мужчину.
- Я хотел тебя больше никогда не видеть. Я хотел никогда не слышать твоего имени. Естественно, я не хотел прощать тебя, но твой муж умеет убеждать.
Элен закрыла глаза. Она не могла вообразить худшего кошмара, чем этот.
- Я не могу винить тебя, Джеральд, - произнесла она, чувствуя, что весь ее боевой дух улетучивается. - Возможно, я бы попросила твоего прощения, до кончины твоего отца, или на его похоронах, или в течение времени, прошедшего с тех пор, если бы считала нанесённую обиду простительной. Но я так не считала. Поэтому и не попросила прощения, и не буду делать этого теперь. Я заберу этот проступок с собой в могилу. Я нанесла непоправимый вред твоей жизни, не добившись малого утешения для себя самой.
- Я должен поправить тебя в одном заблуждении, - сказал он, дрожащим и задыхающимся голосом. - Я вижу, что ты все неправильно понимаешь. Ты простишь меня, Присс? Я встретил мою жену при обстоятельствах, о которых, я уверен, ты знаешь, Элен. Она не по своей воле попала в эти условия, но даже среди них она оставалась веселой и скромной, доброй и достойной. Она всегда была гораздо выше меня. Если кого и следует жалеть в этом браке, то это ее.
- Джеральд? - начала леди Стэплтон, но он остановил ее поднятой рукой.
- Но не надо ее жалеть, - сказал он. - И меня тоже. Присс - любовь всей моей жизни, и сейчас у меня есть твердая уверенность, что я - любовь ее жизни. Я не имею привычку придавать огласке такие сугубо личные чувства, но я понял по твоему поведению и узнал от твоего мужа, что ты горько осуждаешь себя в том, что случилось между нами. И что ты стойко отказываешься простить себя или позволить себе хоть толику счастья.
Я думал, что я все еще ожесточенный. Я думал, что никогда не прощу тебя. Но в течение прошедшего дня я понял, то были устаревшие, мелкие чувства. Ты была молода и несчастна, Господь знает, что и я никогда не был счастлив со своим отцом. И хотя молодость и несчастье не извиняют плохое поведение, они многое проясняют. Держать обиду на протяжении тринадцати лет и даже больше, само по себе непростительно. Если тебе необходимо мое прощение, Элен, то оно у тебя есть, данное свободно и искренне.
Нет. Это не могло быть так легко. Бремя лет не могло быть снятым единственной короткой речью, произнесенной этим спокойным, хорошо знакомым голосом.
- Нет, - сказала она натянуто. - Это не то, что я хочу, Джеральд. Это не в Вашей власти.
- Значит, Вы отошлете его все еще обремененным? - спросила Присцилла. - Это непросто предложить прощение и быть отклоненными. Это заставляет человека чувствовать странную вину.
- Завтра Рождество, - вышел Эдгар вперед. До сих пор он был безмолвным зрителем. Элен глубоко негодовала на него. - Мы все собираемся провести его здесь, в Аббатстве Мобли. Вместе. И сейчас время вечернего чая. Пора пройти в гостиную. Мне хотелось бы представить Вас моему отцу и другим нашим гостям, Стэплтон, леди Стэплтон.
Они не были представлены? Леди Стэплтон еще не была представлена герцогу и герцогине Бриджуотер, маркизу и маркизе Кэрью, графу и графине Торнхилл, и всем остальным? Присцилла должна была бы оскорбиться. Возможно именно так она себя и чувствовала.
Тогда почему она приехала? Ради Джеральда? Она так его любила?
Неужели она пошла на такое унижение ради него? Для того чтобы он мог обрести спокойствие? Но Джеральд не сделал ничего, чтобы сожалеть. За исключением того, что она отказалась принять его прощение.
- Опрись на мою руку, Присс, - голос Джеральда был напряжен из-за предчувствия.
- Нет. - Элен шагнула вперед и сама взяла руку женщины. Жена Джеральд была ниже ее, изящнее. - Мы отправимся вместе, Присцилла. Я представлю Вас своему свекру, невестке и своей тете. И всем нашим друзьям.
- Спасибо, Элен, - тихо произнесла Присцилла. Если она и боялась, то никак не показывала этого.
- Я должна показать всем, что за восхитительный подарок мой муж преподнес мне в Сочельник, - сказала Элен. - Он привез моего пасынка и его жену провести Рождество со мной. И, надеюсь, моего внука. Это – сын или дочь?
- Сын, - ответила Присцилла. - Питер. Спасибо, Элен. Джеральд рассказывал мне, какой сердечной и очаровательной женщиной Вы были. Теперь я вижу, что он был прав. И Вы увидите в последующий день или два, какой он надежный, содержательный человек, и Вы простите себя и позволите ему простить Вас. Я видела достаточно страданий в свое время, чтобы знать все о масках, за которыми оно скрывается. Пора нам всем прекратить страдать.
И это непосредственно перед тем, как они вошли в гостиную, навстречу тому, что, возможно, было одним из самых суровых испытаний в жизни Присциллы.
- Я могу только восхититься Вашей храбростью, - сказала Элен. - Я подведу Вас сначала к моему свекру. Он Вам понравится, и Вы, конечно же, понравитесь ему.
- Благодарю Вас, – улыбнулась Присцилла. Но все же ее лицо было очень бледным.


Глава 17

Эдгар вглядывался в небо за окном их спальни. Каким-то чудом оно снова было ясным. Но ведь это Рождество. В Рождество люди, так или иначе, верили в чудеса.
- Подойди сюда, - сказал он, не оборачиваясь. Он знал, что она все еще сидит на краю кровати, расчесывая волосы, хотя ее горничная уже сделала это, и они были гладкие и блестящие.
- Я думаю, - сказала женщина. - Рождественская звезда сияет так же, как она сияла, когда мы шли домой от церкви несколько часов назад. Я полагаю, ты хочешь, чтобы я любовалась ею вместе с тобой, и поверила в весь этот Рождественский миф.
- Да, - произнес он.
- Эдгар. - Он услышал ее вздох. Ты - такой романтик, такой сентиментальный человек. Мне и в голову никогда не пришло бы думать о тебе так.
- Подойди. - Он повернулся и протянул ей руку. Она пожала плечами и подошла.
- Вот.
Эдгар указал наверх, что было излишне.
- Подожди секунду. - Он оставил ее, чтобы задуть свечи и затем присоединился снова, положив одну руку на ее талию.
- Вот. Теперь нет ничего, что могло бы соперничать с этим. Скажи мне, если сможешь, что ты не веришь в Рождество, даже в последнюю деталь того жалкого хлева.
Она опустила голову на его плечо и вздохнула.
- Я должна была быть сейчас в Италии, - сказала она, - погруженная в цинизм. Почему я поехала в Лондон этой осенью, Эдгар? Почему поехал ты? Почему мы оба оказались в гостиной Гринвалдов тем вечером? Почему посмотрели друг на друга и больше не отводили взгляда? Почему я забеременела в самый первый раз, когда легла с тобой в постель, в то время как прежде у меня это не получалось?
- Возможно, мы найдем свои ответы в Рождество, - ответил Эдгар.
- Чудеса? - Ее голос приобрел прежний насмешливый тон.
- Или что-то, что было предначертано, - сказал он. - Я никогда не верил в подобные вещи. Я считал, как и многие другие, что являюсь хозяином своей судьбы. Но с возрастом человек может оглянуться назад и понять, что в его жизни была определенная закономерность, которую он не мог продумать заранее или контролировать.
- Ряд совпадений? - спросила она.
- Да, - ответил он. - Что-то в этом роде.
- Значит, закономерность соединила наши жизни этой осенью? - произнесла Элен. - Бедный Эдгар. Я не достойна тебя. Ты такой по-настоящему порядочный человек. Я могла убить тебя сегодня. Буквально.
- Да, - сказал он, - я знаю.
Она повернула голову к его плечу и закрыла глаза.
- Она очень храбрая, - сказала Элен. - Я никогда не смогла бы сделать то, что она сделала сегодня. Она сделала это ради него, Эдгар. Ради Джеральда.
- Да, - ответил он, - и ради их сына, и будущего ребенка. И себя самой. Ради них всех. Ты тоже была великолепна. Я очень горд тобой.
Она проводила Присциллу Стэплтон в гостиную к чаю, представила всем как жену ее пасынка, в своей манере: уверенно, очаровательно, даже по-королевски. Элен не покидала женщину до конца дня. Они шли к церкви и обратно с сэром Джеральдом и его женой, а также разделили с ними скамейку.
- Но я ничего такого не сделала, - сказала Элен. - Все приветствовали ее с любезностью и даже теплотой. Выглядело так, как-будто они ничего не знали, хотя я не сомневаюсь, что им все известно. Знаешь, Эдгар, в ней совсем нет ничего вульгарного.
- Она - леди, - сказал он.
- Джеральд счастлив с ней. - Он увидел, что она сильнее зажмурила глаза. - Он счастлив. Ведь так, Эдгар? Ведь так? - Вскинув голову, она вопросительно заглянула в его глаза.
- Их жизни, - ответил Эдгар, - переплелись самым неожиданным образом, Элен. Но они безусловно счастливы. Чувство, связывающее их не влюбленность - это что-то намного более глубокое. Да, он счастлив.
- А также невредимый и успокоившийся, - добавила она. - Я не сломала его жизнь.
- Нет, любимая, не сломала.
Она вздрогнула.
- Замёрзла? - спросил Эдгар.
- Но я могла бы, - произнесла Элен, - если бы он не встретил Присциллу.
- И если бы она не встретила его, - сказал он. - Они оба искали путь к выживанию, Элен. Мы не знаем, что с ними было бы, если бы они не встретили друг друга. Возможно, они оба были сильными личностями, которые, так или иначе, обрели бы каждый свою гармонию. Мы не знаем. Также как и они. Тем не менее, я убежден, что они не были бы так счастливы вместе, если бы просто использовали друг друга в качестве эмоциональной опоры. Но они встретились, и теперь они такие, какими мы их видим сегодня.
Она отодвинулась от него и положила свои ладони на подоконник, как будто высматривая что-то за окном.
- Я тоже не буду использовать тебя как эмоциональную опору, Эдгар, - произнесла она. - Это было бы легко сделать. Ты все устраиваешь и улаживаешь, не так ли? Для тебя это естественно. Ты обнаружил, что моя жизнь разбита вдребезги и постарался исправить дело, соединив кусочки воедино, пытаясь излечить меня. Ты взял на себя ужасный риск сегодня и победил, как и в большинстве случаев, я полагаю. Тебе так легко довериться, что я и сделала, позволив управлять моей жизнью. Похоже, у тебя это получается намного лучше, чем у меня самой. Но это моя жизнь. Я должна сама прожить ее.
Эдгар почувствовал испуг. Но он ведь сам сказал о ее пасынке и его жене, что они не смогли бы быть счастливы вместе, если бы слишком зависели друг от друга. И он сказал правду. Как полностью доминирующий в браке партнер, Эдгар не был бы счастлив, хотя, с его характером он всегда пытался бы доминировать, думая, что он просто защищает и заботится о жене.
- Тогда ты так и сделаешь, - сказал он, - без моего дальнейшего вмешательства. Я не сожалею о том, что сделал вчера и сегодня. Будь у меня выбор, я поступил бы так же, потому что ты моя жена и потому что я люблю тебя. Но теперь ты должна принять это, Элен, или не принимать. Выбор за тобой. Я ложусь спать. Уже поздно, и я замерз.
Но она отвернулась от окна, чтобы посмотреть на него с прежней насмешливой улыбкой на губах, хотя, как ему показалось, обращенной скорее себе, чем ему.
- Я не пыталась поссориться с тобой, Эдгар, - сказала она. - Тебе ни к чему дуться, как мальчик. Я хочу заняться любовью. Но не так, как мы делали это со времени нашей свадьбы. Я позволяла тебе делать всё по-своему, потому что это было так приятно. Ты превосходный любовник, не авантюрный, как и твои методы.

Его брови взлетели вверх. Не авантюрный?
- Я хочу быть сверху, - объявила Элен. - Хочу вести. Хочу, чтобы ты лежал неподвижно, как обычно делаю я, и позволил мне устанавливать темп и выбирать ключевые моменты. Я хочу заняться любовью с тобой.
Эдгар никогда не делал это так. Это казалось отчасти неправильным, отчасти греховным. Его дыхание участилось, и он почувствовал напряжение внизу живота. Элен все еще улыбалась ему, и хотя была одета в бледный пеньюар, со струящимися по спине волосами, при слабом свете луны и звезд она снова выглядела как дама в алом из гостиной Гринвалдов.
- Тогда, чего мы ждем? - спросил он.
Эдгар сорвал с себя рубашку и лег на спину на кровати. Он был благодарен, что огонь в камине все еще горел, хотя на минуту воздух показался ему достаточно холодным. Обнаженная, она опустилась на колени, около него и начала ласкать его нежными, искусными руками и теплым ищущим ртом. Дерзкая девчонка, конечно, она была искусная. Он не имел никакого желания узнать, где она приобрела эти навыки, хотя ему действительно было безразлично. Он приобрел свои собственные с другими женщинами, но они больше не имели значения. Так же, как и другие мужчины больше не имели значения для нее. Он проследит за этим лично.
Было трудно удержать руки, подчиниться сладкой пытке любовных ласк, которая продолжалась слишком медленно для его удовольствия. Трудно быть пассивным, позволить себе быть ведомым и управляемым, отказаться от своей инициативы.
Элен оказалась верхом на нем, когда он уже подумал, что не справится с болью. С широко раздвинутыми коленями она осторожно устроилась, и решительно скользнула вниз на него. Его руки прошлись по ее бедрам, ему просто необходимо было дотронуться до нее, но он вовремя вспомнил и убрал их, оставив лежать там, где они были.
- Ах, - сказала она. - Так хорошо. Ты так глубоко. Ты ведь не делал этого прежде, не так ли?
- Нет.
- Я покажу тебе, как это хорошо, быть управляемым, - произнесла она, наклоняясь и целуя в его открытый от удивления рот. - Это действительно хорошо, Эдгар, если это - только игра. И это игра, интимная и замечательная, в которой мы нуждаемся. Я не желаю управлять тобой за пределами этой игры, или, чтобы ты управлял мной. Только здесь. Сейчас.
Он стиснул зубы, когда она начала двигаться, скользить на нем, неторопливо раскачивая бедра. Руками она оперлась о его плечи, голова опрокинута назад, глаза закрыты. К счастью, сокращения ее внутренних мускулов подсказали ему, что она на последней стадии возбуждения. Это произошло незадолго до того, как она снова заговорила.
- Да, - прошептала она страстно. - Да. Сейчас, Эдгар. Сейчас!
Его руки напряглись на ее бедрах, и он вонзался в нее снова и снова, пока они вместе не достигли наивысшей точки.
- О-о, любовь моя, - проговорила она тем гортанным, бархатным голосом, которому было самое место здесь, в их постели. - О, любовь моя. - Ее голова была все еще откинута назад, глаза закрыты.
Возможно, Эдгар не обратил бы внимания на слова, если они не прозвучали бы так странно и столь непривычно для его слуха. Он сомневался, что она сама услышала их.
Элен не вставала. Она опустилась на него и выпрямила ноги так, чтобы они лежали с обеих сторон от него. Она прижала свою голову в ложбинку между его плечом и шеей, и вздохнула.
- Я вешу тонну, да? - спросила она, пока он старался как-нибудь натянуть на них покрывало.
- Только половину, - ответил Эдгар.
- Вы не джентльмен, сэр, - сказала она. - Вам следовало ответить, что я вешу не больше пёрышка.
- Двух пёрышек.
- Спокойной ночи, Эдгар. Я действительно получила удовольствие.
- Спокойной ночи, любимая. - Он поцеловал ее в щечку. - Мне понравилось быть управляемым.
Она засмеялась своим хриплым смехом и почти сразу заснула.
Они были все еще соединены.
Ему казалось, что этот брак будет интересным. И вряд ли спокойным. Или особенно веселым. Но что странно, он был больше склонен согласиться на интересный брак, чем на спокойный. Что касается счастья, то в данный момент он чувствовал себя полностью счастливым. А жизнь состояла из моментов. Досадно, что этот должен быть прерван сном, но будут и другие, завтра, или послезавтра, или на следующий день.
Он уснул.

* * *

Рождество был одним из тех волшебных дней, которые Элен тщательно избегала в течение десяти лет. В нем было все, чего она больше всего страшилась. День, переживаемый скорее на эмоциях, чем на какой-либо нормальной рациональности. И эмоции эти, конечно, были весельем, любовью и счастьем. Элен сделала заключение, что Доунсы: ее свёкр, муж, золовка пользовались любовью, великодушием, добротой и открытостью как основополагающими принципами в их собственной семейной жизни, и они передавали эти чувства всем вокруг. Казалось почти невозможным, что хоть у кого-нибудь в их доме не будет совершенно счастливого Рождества.
И, по-видимому, оно и будет у всех.
Каждая семья провела утро, раздавая подарки. У Элен было гораздо больше дел. Нужно было принимать слуг в течение часа, пока мистер Доунс раздавал им щедрые подарки. Нужно было отвезти корзины с дарами нескольким малоимущим семьям, которые жили на их землях и в деревне. Кора и Фрэнсис отвезли одну половину из них, в то время как Элен и Эдгар - другую.
Элен было так хорошо, она начинала принимать это чувство, становилась частью семьи. Начинала ценить любовь вокруг нее, понимала, что большая ее часть была направлена на нее, не из-за того, что она когда-то сделала или не сделала, а просто потому что она была членом семьи. Элен осознавала, что начинала снова любить, осторожно, робко, но без сопротивления.
Она решила наслаждаться Рождеством, этим добрым, старинным английским Рождеством, по определению ее свёкра. Завтра она все обдумает, и решит, может ли позволить своей жизни взять новый курс.
Но сегодня она не будет думать. Сегодня она будет чувствовать.
Молодежь умудрилась найти утром время, чтобы сходить к озеру, покататься на коньках. Они шли обратно, розовощекие и веселые, когда Элен и Эдгар возвращались из деревни. Фани Грейнджер и Джек Сперлинг были вместе - то, чего они со всей деликатностью пытались избежать в течение прошедших нескольких дней.
Фанни улыбнулась своей милой, застенчивой улыбкой. Джек поклонился им и обратился к Эдгару.
- Могу я поговорить с Вами, сэр? - спросил он.
- Конечно, - ответил Эдгар, указывая в сторону библиотеки. – Если это не слишком личный разговор, Вы не будете против присутствия моей жены?
- Нет, - Джек улыбнулся Элен, и она поменяла свое мнение относительно его внешности.
Он был больше чем просто привлекательным. Он был почти красавцем. Джек предложил свою руку Фанни и повел ее к библиотеке.
- Итак. - Эдгар переводил взгляд от одного к другому, когда они все оказались в комнате. - Скоро здесь будет горячий сидр, который я попросил принести. За что мы выпьем?
- Ни за что и за все, - засмеялся Джек, но Элен заметила, что он осторожно обнял Фанни за талию, а та смотрела на него сияющими от счастья глазами.
- Для меня этот тост звучит достаточно хорошо. - Эдгар улыбнулся Элен и указал на два кресла ближе к камину. - Присядьте, пожалуйста, мисс Грейнджер, и согрейтесь. Ну а теперь, в чем же заключаются эти "ничто" и "все"?
- Сэр Уэбстер Грейнджер позволил мне, - начал Джек, - ухаживать за мисс Грейнджер. Формальная помолвка не состоится, пока я не смогу доказать, что в состоянии обеспечить ей такую жизнь, к которой она привыкла, а свадьба - пока я не смогу предложить ей дом, достойный дочери баронета. На это могут уйти годы. Но Фа... Мисс Грейнджер молода, а мне всего лишь двадцать два. Ожидание кажется раем, если учитывать, что только несколько недель назад мы даже это считали невозможным.
Элен обняла Фанни. У нее не было привычки обнимать людей, долгое время не было. Но она была искренне счастлива за девушку и ее молодого человека. А также за Эдгара, который, должно быть, чувствовал себя виновным в ожиданиях, которые он вселил в Грейнджеров.
- Ну что ж, улыбнулся Эдгар. - Вероятно, долгое ожидание можно немного облегчить. Так как Вы, мисс Грейнджер, стали близким другом моей семьи, а Вы, Сперлинг, должны стать привилегированным служащим, при условии, конечно, что Вы окажитесь достойным такого положения - я полагаю, что Вы двое могли бы достаточно часто встречаться здесь или в моем доме в Бристоле.
Фанни прикусила свою губу, ее глаза блестели от слез.
- Я благодарю Вас, сэр, - сказал Джек Сперлинг. - За все. Мы оба благодарим, не так ли, Фанни?
Она кивнула и взглянула на Элен. В ее глазах было такое счастье, что Элен поразилась. Девушке предстоит долгое ожидание, возможно годы ожидания. Но счастье заключается в надежде. Возможно даже больше, чем в любой другой составляющей. Мгновение могло бы быть счастливым, но если не чувствуешь уверенность в надежде, что будут другие такие мгновения, счастье немногого будет стоить.
- В Бристоле для меня все будет внове, - сказала Элен. - И хотя у меня будет Эдгар, а также друзья, которых я здесь приобрела, я некоторое время буду чувствовать себя одинокой. Возможно, мы сможем устроить так, чтобы Вы остались со мной весной, на месяц или два, Фанни. Ведь у Вас, по-моему, есть тетя в Бристоле? Я буду рада завести с ней знакомство.
Две слезинки скатились по щеке Фанни.
- Благодарю Вас, - прошептала она.
Прибыл горячий сидр. Все еще не согревшиеся после прогулки на открытом воздухе, они, провозгласив тосты за счастье друг друга, за Рождество, потягивали долгожданную теплоту своих напитков.

* * *

Эдгар не планировал присутствовать днем на детском празднике в танцевальном зале. Дети могли быть шумными и активными до головной боли, даже те четырнадцать, которые были гостями дома. Хотя уже пятнадцать, теперь когда к ним присоединился маленький и очень буйный Питер Стэплтон. После того, как к ним присоединились еще и несколько соседских детей, шум стал оглушительным. Эдгар намеревался только время от времени заглядывать, просунув голову в дверь, чтобы удостовериться, что зал не был разобран по частям.
В результате он остался. Четверка Коры надвигалась на него так же, как если бы к его груди был прикреплен гигантский детский магнит. Затем сама Кора подозвала его и спросила, возглавит ли он вместе с Габриэлем, Хартли и Фрэнсисом одну из четырех соревнующихся команд. Потом он заметил Присциллу Стэплтон и свою жену за игрой в кругу с младшими детьми. И, наконец, он обратил внимание, что человек, который сидел за фортепиано, приготовившись играть музыку для игры, был никто иной, как сэр Джеральд Стэплтон.
Именно из-за жены Эдгар задержался в зале, даже после того, как "отбыл свое наказание" в качестве капитана команды. Дети неизменно были ключом к тому, чтобы прорваться через все ее маски, и вернуть ту нежную, живую, любящую пошутить женщину, какой она, очевидно, была. Возможно, она еще не знала этого, и вероятно отрицала бы, даже если знала, но из нее получится замечательная мать. Её сопротивление было понятно. Элен убедила себя в том, что ее пасынок был ребенком, когда она пыталась совратить его. И поэтому она боялась своего влияния на детей. Но ее влияние было весьма доброжелательным. Сын Гринвалдов, Стивен обожал ее, она была третья в списке его привязанностей, сразу после мамы и папы.
Эдгар решил наслаждаться Рождеством, расслабиться и выбросить из головы все заботы. Он решил больше не пытаться управлять событиями и людьми, не в личной жизни, по крайней мере. Он женился на Элен и полюбил ее. Он обнаружил ее самые темные тайны и предпринял усилие, чтобы дать ей шанс исправить то, что случилось в прошлом. Она не отвергла полностью его усилия, была необыкновенно добра к Присцилле и ребенку. Вежлива с Джеральдом. Но она реагировала не совсем так, как надеялся Эдгар.
Он не мог сделать большего. Или скорее, он не станет делать большего. Остальное было за ней. Если она хотела жить в аду, который сама создала, и в котором прожила в течение тринадцати лет, то пусть будет так. Он должен позволить ей это. Он должен предоставить ей свободу, которую она жаждала, которая, он знал, была необходима в любых отношениях.
Он собирался наслаждаться Рождеством. Это было так просто. Помимо основной радости дня и его действий, был еще один счастливый, или потенциально счастливый, момент - результат его схемы сведения Фанни Грейнджер и Джека Сперлинга вместе.
И было кое-что ещё.
Его отец несколько раз появлялся на детском празднике, и каждый раз подвергался нападению. При последнем появлении, как только праздник начал подходить к концу, он пригласил Эдгара и Кору с супругами в свою личную гостиную.
- В конце концов, - сказал он, пока они пробивали себе дорогу, - человек имеет право урвать полчаса Рождественского дня, чтобы провести его только с самыми близкими и самыми дорогими.
Но в гостиной был кто-то еще, когда они вошли туда. Эдгар подавил улыбку. Они должны были быть слепыми и глупыми в течение прошедшей недели, чтобы не предположить, что произойдет что-то подобное.

Миссис Кросс улыбалась им, но выглядела она немного менее спокойной, чем обычно. Совсем немножко взволнованной.
Мистер Доунс откашлялся после того, как чай был разлит, и несколько минут они провели в занимательной, но неловкой беседе.
- Эдгар, Кора, - начал он. - Вы - мои дети и, конечно, унаследуете мое состояние после моей смерти. Эдгар унаследует Мобли, но я проследил, чтобы Кора получила наследство почти в таком же объеме. Мне кажется несправедливым, что интересы моей дочери должны рассматриваться с меньшей значимостью, чем интересы сына. Ты состоятелен сам по себе, Эдгар, так же как и Вы, Фрэнсис. Поэтому, мне показалось, что, возможно, ни один из моих детей не будет слишком расстроен, если обнаружит, что они получат немного меньше, чем ожидали.
- Папа, - сказала Кора, - я никогда не видела Вас таким смущенным. Почему Вы просто не скажете то, что собирались?
- Любовь моя, - произнес Фрэнсис, - ты не представляешь, насколько это трудно для мужчины сказать такую вещь. Вы, леди, об этом понятия не имеете.
Элен улыбнулась своей тете, которая пыталась удалить особенно неподатливое, невидимое пятнышко со своей юбки.
- Ни Кора, ни я не жаждем Вашей собственности или Вашего богатства, папа, - сказал Эдгар. - Мы любим Вас. Мы хотели бы, чтобы Вы остались с нами навсегда. И, конечно же, пока Вы с нами, мы не хотим ничего, кроме Вашего счастья. Не так ли, Кори?
- Как глупо, - сказала она, - что от меня ждут ответа на этот вопрос. Папа! Вы, когда-либо сомневались в этом?
- Нет. - Их отец на самом деле выглядел глупо. - Я нежно любил Вашу мать. Я хочу, чтобы все здесь знали это, и не сомневались в этом ни на минуту.
Прозвучал хор протестов.
- Ваши дети никогда не станут сомневаться, Джозеф, - сказала миссис Кросс, наконец-то подняв взгляд. - Конечно, никогда не станут. Как и я. Вы любили миссис Доунс так же, как я любила мистера Кросса.
Мистер Доунс снова откашлялся.
- Это может оказаться большим сюрпризом, - начал он, но был прерван другим возгласом, на этот раз счастливым. Он нахмурился. - Миссис Летиция Кросс оказала мне большую честь, приняв предложение руки, - сказал он с трогательной попыткой сохранить достоинство.
Затем поднялся такой шум, как если бы все действительно были удивлены. Кора плакала и требовала носовой платок Фрэнсиса, который был занят, пожимая руку своего тестя. Элен крепко обняла свою тетю и пролила одну или две слезы. Эдгар ждал своей очереди, удивляясь, что этого никогда не случалось прежде. Его отец, с огромным сердцем и вселенской любовью, оплакивал свою жену почти тридцать лет, и дарил всю свою любовь детям. Но они оба были в браке теперь, и отеческой любви было недостаточно, чтобы удовлетворить сердце человека на оставшуюся жизнь.
Миссис Кросс была удачливой леди. Но потом, Эдгар подумал, что вероятнее всего, это его отец был удачливым человеком.
Его отец повернулся к нему, с влажными глазами, и сердито нахмуренный. Эдгар обхватил его медвежьей хваткой.

Ну вот, дорогие мои, осталась одна глава. Надеюсь, что не подведу вас и выложу её завтра. А пока приятного чтения!

...

льот: 02.01.09 14:23

СПАСИБО!!!

...

KattyK: 02.01.09 14:52

Спасибо Zoda, Фиби, Фройляйн!!!

...

Zoda: 02.01.09 16:19

Хочу выразить свою благодарность Фиби и Фро за их немалый труд.
Огромное СПАСИБО всем переводчицам.
Надеюсь, после прочтения этого замечательного романа все получат удовольствие и заряд новогоднего настроения.

...