Посланник Любви (ИЛР, 18+)

Виктория В:

Оля, здравствуй!
От души благодарю за теплые слова в адрес главы.

Я не случайно дала в начале темы ссылку на статью Настены СПб. Федор Басманов имеет репутацию одиозной исторической личности, так что сделать его полностью белым и пушистым не могу, это был бы тогда не сын прославленного воеводы Алексея Даниловича, а ряженый под его именем. Но в его оправдание могу сказать, что человека надо мерить мерками его эпохи для максимального приближения к пониманию его личности, вот этим я и занимаюсь. Федор совершил свой проступок по отношению к Вельяминову из-за отсутствия житейской мудрости, которая приходит с годами, поддавшись злому мстительному чувству против соперника по службе и любви. А по поводу того, что он принес в жертву Настасью - многие сомневаются, что это возможно, когда женщину любишь - то к сожалению, авантюристы и карьеристы способны на такой поступок ради достижения успеха. Вспоминается история с графом Калиостро, его женой Лоренцой и Потемкиным.


У Михаила на данном этапе первая любовная горячка, и потому он не то, что простил Настасью, но закрыл глаза на потерю ею девственности с соперником. Но когда Настасья стала бы его женой, а первая пылкая влюбленность князя Вельяминова прошла, ее ждала бы участь Аксиньи из "Тихого Дона", бывшей замужем за ревнивым Степаном Астаховым.
Еще раз благодарю за отзыв и за то, что поделилась своим мнением.

...

НадяКороткова:

Привет!
Я все спорю с тобой, пытаюсь что-то объяснить, но тебе как горохом о стенку. Не хочешь героя делать белым и пушистым - не надо. Я сама предпочитаю персонажей далеких от идеала. Можешь создать из Федьки даже помесь маркиза де Сада и Жиля де Реца, но нужно, чтобы мотивация их поступков выглядела достоверной. А ты все притянула за уши. Я ни разу ни ужаснулась и не удились поступку героя, мы сами с усами, просто меня обескураживает, что ты упорно доказываешь взаимоисключающую вещь: он ее любил и ради любви положил в кровать другого. Вика, складывается впечатление, что ты тот автор, который совершенно не понимает природы мужчин и не знает, откуда у них ноги растут. Оперируешь эпохой, одиозностью личности, возрастом героя, безвыходностью ситуации, спантанностью принятого решения, но это звучит совершенно не убедительно. Времена и эпохи разные, но сердца человеческие неизменны.


Брехня! Это классический шаблон. Все конкретно зависело от конкретного человека, его характера. Мог бить, а мог и на руках носить до смерти. Ты Вельяминова по отношению к Насте описала так, что во второе больше верится.

Не приводи в пример Степана из "Тихого Дона". Он не самый удачный. Казаки - особая категория людей. Говоря одним словом -зверье. Почему именно казаков посылали на разгон демонстраций, для подавления восстаний и кидали в бой, когда нужен был эффект психологической атаки? Из за из-за их особой жестокости. Там, где у простого солдата рука не поднимется на своих, у казака она не дрогнет.

...

Виктория В:

Здравствуй, Надя!



Надя, нравы в эпоху Грозного были гораздо более жестокими и кровавыми, чем в казаческой среде конца 19 - начала 20 века. Попавших в опалу часами мучили нечеловеческими пытками, их травили до смерти дикими животными - собаки и медведи заживо разрывали несчастных на части. В казаческой среде долго сохранялась та самобытная русская культура, какой она сложилась в эпоху Московского царства, и приведенный мною пример я по-прежнему считаю удачным.


Тут ты меня несколько не поняла. Я не утверждаю, что Федор послал Настасью к Вельяминову из любви к ней. В данной ситуации главным мотивом его поступка было одержать победу над своим соперником, так как Михаил достал его уже изрядно своими оскорбительными притеснениями, а потом еще и тем, что тоже пытался оговорить его перед царем и заполучить Настасью, на которую Федор сам положил глаз. Можно конечно было попытаться подкупить кого-то из слуг молодого князя, но на это требовалось время, которого не было - на Настасью в семье давили, требуя дать положительный ответ на брак с князем, и потом кандидатура слуги, в чьей преданности не было полной уверенности, выглядит не такой привлекательной, как кандидатура влюбленной покорной воле любимого девушки.
На этом я заканчиваю затянувшуюся дискуссию с тобой, поскольку она мешает мне писать продолжение и делаюсь немой, как рыба. Хочу только заметить, что в моем романе Михаил Вельяминов, Настасья Еремеева, и даже Федор Басманов не реальные исторические персонажи, о которых есть смысл дискутировать, а плод моей авторской фантазии. Если я, как Автор и Демиург романа утверждаю, что Михаил Вельяминов по мере превращения из пылкого влюбленного в сурового и ревнивого мужа еще не раз кулаками напомнит Настасье о том, что она потеряла свою девическую честь в объятиях его недруга Федора Басманова, а проступок Федьки по сути злая мальчишеская выходка, о которой он потом не раз пожалеет, то значит это действительно так.

...

Виктория В:

 » Песня в тему Настасьи Еремеевой

...

НадяКороткова:

Вика, ты как Автор, разумеется, можешь все это утверждать в комментариях, но заставить в это читателя поверить в тексте.

Отвечать не надо. Пиши главу

...

Виктория В:

Милые Леди, всем спасибо за внимание и сердечки!

gayna, добро пожаловать и приятного чтения!



Нат, рада, что тебе понравилось.

...

Виктория В:

Евочка, здравствуй!
Спасибо, что поделилась впечатлением.


История Настасьи тоже невеселая.

...

Ajrini:

Просто в шоке! Не разочаровалась в Федьке- таким и представляла. Юность глупа, конечно, но то, что
сделал Федька и с Настей, и с соперником... достойный любимец Грозного, чо уж...

...

Виктория В:

Хоть одну читательницу не разочаровала! Настя СПб это мой персональный исторический консультант и по эпохе и конкретно по Фединой биографии.

Ира, спасибо, что поделилась своим мнением.

...

Виктория В:

Да, и я еще у тебя собираюсь консультироваться.

Настя, убери галочку флуда, пожалуйста, у меня не срабатывает почему-то.

...

Виктория В:

 » Глава пятая. Суженый Соломониды

Блеклая заря ненастного осеннего дня медленно и нехотя поднималась над Замоскворечьем, куда переехали жить Желябужские после того, как глава семейства получил новое место службы в самом Кремле. Так же неохотно покидали свои постели конюхи и скотницы, обязанные еще до зари убрать за вверенными им лошадьми, коровами, свиньями, а потом еще кормить их. В Стрелецкой слободе одни главы семейств могли вволю лежать в постелях, если только неотложное дело не призывало их в путь, да еще этой поблажкой пользовались больные и старые люди.
Соломонида слегка пошевелилась на своей жесткой кровати, не желая прерывать свой сладкий утренний сон, но подспудная мысль о батюшкином гневе, если терем останется холодным, а обед не будет вовремя не приготовленным, заставила ее открыть глаза. Сумеречный серый свет слабо просачивался сквозь маленькое слюдяное окошко тесной комнаты возле сеней, где спала старшая хозяйская дочь со служанками. Он почти не освещал помещение, и все же Соломонида увидела, что прислужницы спят мертвым сном.
Девушка быстро поднялась, накинула на себя верхнее платье, затем поверх него старый заячий тулуп – по утрам уже становилось холодно как зимой, - и, растолкав чернавок, послала их растапливать печь. Сама она отправилась в курятник собирать свежие яйца на завтрак.
Во дворе она услышала негромкое пение. Нежный женский голос печально выводил:

Ах, кабы на цветы не морозы,
И зимой бы цветы расцветали.
Ох, кабы на меня не кручина,
Ни о чем бы я не тужила,
Не сидела бы я, подпершись,
Не глядела бы я в чисто поле.
И я батюшке говорила,
И я свету своему доносила,
Не давай меня, батюшка, замуж,
Не давай, государь, за неровню.

Взглянув в проем двери сарая, Соломонида поняла, что эту песню вперемешку со слезами поет молодая холопка Глаша, недавно взятая из деревни и отданная своими родителями замуж за старого кузнеца Афоню. Старшая дочь Григория Желебужского понимала ее тоску. По лицу молоденькой Глаши, трепавшей в сарае пеньку, было видно - не по сердцу ей лысый Афоня, и чахнула молодка в принудительном супружестве день ото дня. Однако ее родители были довольны, что им удалось спихнуть лишний рот из дома.
Уныние охватывало и Соломониду, едва она задумывалась о собственной участи. Вот исполнилось ей шестнадцать лет, а просвета в ее жизни как не было, так и в дальнейшем не предвиделось. Как была она нелюбимой дочерью Григория Желябужского, так ею и осталось. Правда, когда мачеха Евдокия от частых родов начала тяжело хворать, хозяйкой дома поневоле стала юная Соломонида, в семье с нею начали больше считаться, но ей от этого не стало легче. Вместе с некоторыми правами на девушку свалилось столько забот и хлопот, что она целыми днями крутилась как белка в колесе и лишь поздно вечером падала на свою скудную постель, еле живая от усталости как наемная батрачка. А вместо благодарности Соломонида слышала от родных лишь упреки в том, что она плохо ведет хозяйство, хотя жалованья отца ни на что не хватало. Удачное замужество могло бы избавить ее от рабства в собственной семье, но хорошие женихи предсказуемо обходили бесприданницу стороной. И Соломониду, слушавшую тоскливое пение Глаши охватила глубокая жалость к себе и ко всем несчастным девушкам, лишенными родительской ласковой заботы и насильно отданными, подобно ненужным котятам, в жены престарелым женихам.
Соломонида встряхнулась – не время было предаваться печали, домашних дел было полно. Она покрутилась в поварне, проверяя вкус утренних кушаний, дала распоряжение поварихе испечь к обеденному столу пирог с маком, сунула по пирожку с грибами проголодавшимся младшим братьям и сестрам и отнесла завтрак родителям.
Только после обеда, когда за столом собиралась для трапезы вся большая семья, Соломонида получила возможность пойти в торговый ряд купить красного сукна на новый кафтан отцу. Григория Желябужского перевели служить на более денежное место в кремлевский дворец, а там требовалась новая одежда для него; все стрельцы были на виду и голодранцы на службу не допускались. Новая забота и новые расходы. Но главное, что волновало Соломониду – хватило бы имеющих у нее денег на нужный отрез ткани, который стоил дешевле готовой одежды. Девушка тщательно пересчитала накопленные ею серебряные копейки неправильной формы, прозванные в народе «чешуйчатыми» за то, что на них был мелко выбит святой Георгий с копьем. Их набралось около трехсот, что равнялось стоимости трех рублей. Нужны были также золоченые пуговицы, но их Соломонида собиралась срезать со старого кафтана отца.
Обычно дворяне кормились и одевались со своего имения, те же, кто не имел своих продуктов и ткани, подобно Желябужским, приобретали их на торжище. Хлеб продавался в Житном ряду, расположенном на Неглинной улиц; масло выбирали в «масляном ряду», а мясо в ветчинном. Свежую рыбу им предлагали в «свежем» рыбном ряду, а соленую — в «просольном». Следуя советам «Домостроя», сочиненным духовником царя попом Сильвестром, Соломонида старалась покупать запасы в больших количествах, с лишком и, поднакопив денег, брала продукты пудами и бочками. Считалось, что большие запасы помогали пережить голодный год и прочие гибельные стихийные бедствия, а также татарские набеги.

На московском торгу четверть ржаной муки, что составляло примерно четыре пуда, москвичам можно было приобрести за тридцать копеек, пуд коровьего масла они покупали за шестьдесят копеек. Рыбу можно было купить по тридцать семь копеек за пуд семги. Рыба продавалась возами, пудами, бочками и иногда штуками. Воз семги продавался за десять рублей. Осетры «длинные» в количестве в сто пять штук оценивались в тридцать пять рублей, и стоимость одной штуки равнялась тридцати копейкам. На торгу Красной площади можно было приобрести и товары, привезенные из-за границы. Стоимость их, разумеется, была более высокой. Лимоны продавали поштучно, и один лимон оценивался в полторы копейки. Сахарная голова продавалась повсеместно на Руси за четыре гривны, что равнялось сорока копейкам. Молодой бык стоил меньше одного рубля, состоявшего из ста копеек. За овцу просили двенадцать-восемнадцать серебряных копеек, курицу покупали за одну копейку. Стремясь свести концы с концами, Соломонида обычно брала на обед своему семейству курицу из своего курятника, а говядину Желябужские ели по праздничным и иногда по воскресным дням. Самыми разорительными были траты на хорошее платье, но в кафтанном ряду, торгующем одеждой, можно было приобрести шубу из бараньей овчины за тридцать-сорок копеек, а шубу из собольих шкурок, крытую бархатом, за семьдесят копеек.
Здесь продавались зипуны, которые были в то время самой привычной одеждой. Зипуны роскошные, с шелком и с серебряными пуговицами, стоили до пяти-шести рублей. А простые, «сермяжные зипуны», «зипуны сермяжные смурые» отдавали за полтину. Кафтан мог быть и домашней одеждой, и одеждой для ношения на улице. Они тоже были разные, что сказывалось на их стоимости. Некоторые из них были скромные, крашенинные, сделанные из домотканой окрашенной материи. Также были сермяжные, бараньи, тафтяные, суконные, «на пупках собольих», «на лисицах», «на беличьих черевях», с золочеными серебряными пуговицами. Женская одежда называлась телогреей и тоже оценивалась по-разному. Дорогая телогрея, какую носили княгини и знатные боярыни, «куфтяная камчатая цветная, ал шелк да желт кружево кованое золотое, пуговицы серебряные позолочены» стоила около тридцати пяти рублей, а более простая телогрея имела стоимость около восьми - десяти рублей. Женские шубы шились теплые и холодные. Теплая шуба на меху, украшенная золотом и кружевом, стоила двадцать пять рублей, а холодная шуба из крашенины — двадцать алтын, что приравнивалось к шестидесяти копейкам. Хорошую телогрею имела только мачеха Соломониды Евдокия, а падчерица обычно довольствовалась добротной шубой из простой овчины за тридцать копеек, ведь ее отец получил прибавку к жалованью всего в два рубля. На семнадцать рублей в год большая дворянская семья не могла особо роскошествовать и хвалиться своей зажиточностью перед соседями.
Перед выходом на торжище Соломонида задержалась перед овальным зеркалом, стараясь привести себя в порядок и украситься как можно больше. Девушка украдкой взяла у спящей мачехи немного ее румян и нарумянила себе щеки. Но не тщеславие двигало ею, а отчаянная надежда на то, что в этот редкий выход в город она привлечет к себе внимание какого-нибудь достойного молодца и он посватается к ней. Надоело ей быть за вечную прислугу у родителей и меньших братьев с сестрами, и не слышать от них ни слова благодарности. Она пошла по улице Стрелецкой слободы, нерешительно посматривая на идущих мимо подходящих молодых людей. Но день не задался с самого начала, добры молодцы не смотрели на бедно одетую девушку с жалким выражением глаз голодной дворняжки, а красное сукно оказалось еще более дорогим, чем она думала поначалу. Куда бы Соломонида не пошла везде ей не хватало полтины, а уступать подешевле ткань ей не уступали. Да и считалось зазорным для девицы делать покупки в торговых рядах возле Красной площади. Это замужние супруги дворян и посадских людей могли вольготно ходить по торжищу и сколько угодно придирчиво рассматривать выставленный товар. А на голове у Соломониды была не бабья кика, а скромный девичий кокошник. Из-под длинного платка выглядывала по-девичьи заплетенная пышная коса, и торговцы относились несколько пренебрежительно к девице, не своим делом занимавшейся и наотрез отказывались говорить с нею.
Соломонида в растерянности остановилась, не зная, что ей делать дальше. Ближе к вечеру резко похолодало, из низко нависших осенних туч на землю посыпались первые снежинки. Дочь Григория Желябужского оказалась слишком легко одетой для такой погоды и скоро продрогла, но без ткани на стрелецкий кафтан отца она не могла вернуться домой. Денег же на нужную покупку у нее не было. Оставался один выход, к которому у Соломониды не лежала душа – идти к купцу Протасову, просить об уступке при покупке товара. Но она заранее содрогалась при мысли о том, что ей придется разговаривать с этим торгашом, похотливо разглядывавшим ее с ног до головы. Однако делать было нечего, Соломонида пошла в Кукуйскую сторону, надеясь, что может еще все обойдется и ей удастся и сукно купить, и легко от Протасова отделаться.
- Заходи, заходи, лебедушка, - Фрол Андреевич словно заранее о ее приходе знал и около прилавка околачивался, когда она подошла к нему. – Давно ты ко мне не заходила. Совсем забыла старика.
- Дела домашние не пускали, Фрол Андреевич. Вот, пришла узнать, не продадите ли мне со скидкой алого сукна на кафтан отцу, - тихо произнесла Соломонида, сознавая, что ей нужно быть любезной с этим толстым пожилым мужчиной, если она хочет взять товар подешевле или в рассрочку. Она якобы из девичьей скромности опустила глаза, на самом деле просто не желая видеть маленьких свинячьих глазок Протасова и большую уродливую бородавку на его левой щеке.
- Хозяюшка ты наверняка славная, - хохотнул Фрол Андреевич и с новым интересом посмотрел на нее. Девица, конечно, была чересчур худа и неказисто одета, но ее можно откормить и приодеть. Ее чудесные медово-золотистые волосы и страстные янтарно-зеленые глаза давно уже лишали его сна, тонкий изящный девичий стан все сильнее манил обхватить его руками. Протасов знал толк в красивых женщинах, - в своих торговых поездках на юг он немало попользовался и украинскими невольницами, и татарскими рабынями. Его опытный взгляд говорил ему, что в богатой обстановке старшая дочь Григория Желябужского превратится в писаную красавицу, из-за которой ему будет завидовать весь московский Посад. Да и хозяйка юная Соломонида, насколько мог судить Протасов из рассказов свахи о ней хорошая, старательная. Весь дом Желябужских только на ней и держался. И Фрол Андреевич решился уже до конца недели посвататься к этой красной девице.
- А сколько нужно сукна – три аршина? – поинтересовался он.
Соломонида без лишних слов кивнула головой, подтверждая.
- Фомка, отмеряй Соломониде Григорьевне сукно, - громко велел Протасов и юркий приказчик кинулся проворно выполнять приказ хозяина. Девушка быстро достала завязанные в платке деньги, намереваясь расплатиться.
- Не надо, - удержал ее Фрол Андреевич. – Я со своих будущих родственников денег не возьму. Ступай, Соломонида Григорьевна домой, да скажи батюшке - пусть ждет меня в воскресенье вместе со сватами.
Соломонида так и обмерла. Расширенными от ужаса глазами она смотрела на обрюзгшего претендента на ее руку и не могла вымолвить ни слова. Протасов был уродлив не только внешностью, но и душой, любил давать волю рукам и люди судачили, что его первая супруга Дарья немало страдала от тяжелой мужниной руки, от чего раньше времени на тот свет отправилась, да и приказчикам частенько доставалось от мозговитого, но гневливого хозяина.
- Что, красавица, онемела от счастья? - недобро улыбнулся купец, верно истолковав ее полный отвращения взгляд, обращенный на него. – Ну, это только начало, дальше дело пойдет веселее.
Соломонида схватила моток злополучного сукна и, не слова больше не сказав, даже не прощаясь, она пошла домой, кляня саму себя за то, что бес ее надоумил приукраситься перед приходом к Протасову.
Григорий Желябужский возликовал, узнав, кто собирается посвататься к его старшей дочери. Фрол Протасов был одним из богатейших купцов Московского царства, и не только в Москве имел торговые ряды, но и в Великом Новгороде, Рязани, Суздале и в Киеве. С таким состоятельным родственником Желябужские будут прочно избавлены от нужды, и сами получат возможность заполучить богатство. Соломонида с болью в душе поняла, что отец, не задумываясь, ответит согласием Протасову и ей остается только смириться со своей судьбой. Заступиться за нее было некому.
Принаряженный Протасов не замедлил появиться со сватами в доме Желябужских в воскресенье после утренней службы. Пока сваты и родители невесты обменивались традиционным диалогом, купец смотрел на поникшую девушку не как влюбленный жених на невесту, а как придирчивый покупатель на выбранную им овцу, в последний раз решающий, стоит ли совершать покупку. И Соломонида все больше ощущала себя овцой, которую ее отец готовился отдать на заклание мяснику под этим жестким взглядом нежеланного претендента на ее руку.
Вместе с Протасовым пришла его сестра Коржова Килина Андреевна внешне очень на него похожая и столь же толстая и надменная. Она пренебрежительно посмотрела на скудную обстановку дома Желябужских и на ее губах зазмеилась недобрая усмешка. Фамильной чертой Протасовых была безграничная жадность, и Килине Андреевне не нравилось, что появилась еще одна наследница, которая сможет в будущем претендовать на богатство ее брата. Внутренним чутьем Соломонида догадалась, что сестра Протасова в душе против его женитьбы и не даст ей спокойной жизни в доме мужа. Выйдя замуж, она променяет шило на мыло, имея в золовках подобную толстую и злую бабищу, что была поперек себя шире. Оставалось только надеяться, что Фрол Андреевич передумает брать в жены девицу, у которой приданого было только то, что на ней надето, но состоятельный жених, справившись о приданом, сказал, что оно его устраивает.
Свадьбу сыграли на зимний Мясоед двадцать шестого дня месяца студня. Соломонида, держа в дрожащей руке зажженную свечу, стояла ни жива, ни мертва под венцом рядом с купцом Протасовым в церкви Иоанна Предтечи, и церковные колокола казались ей погребальным звоном по всей ее жизни. Уже накануне девушка поняла, что ей лучше смерть, чем жизнь с нелюбимым мужем и упросила Глашу украдкой принести ей острый нож, предпочитая прервать свою жизнь смертоносным лезвием, но только не делить брачное ложе с уродливым стариком, если до него дойдет дело. Глаша, которая находилась в сходном положении, из горячего сочувствия к насильно просватанной девушке принесла ей нож, рискуя навлечь на себя хозяйский гнев.
Скорбно смотрели на отчаявшуюся девушку иконные лики святых, Богородица взирала на нее со своего Небесного престола с материнским участием. Несчастная невеста недоброго купца все больше теряла желание жить, как вдруг ее глаза остановились на освещенном множеством свеч лице Архангела Михаила, поражающего своим копьем дракона. Соломонида как зачарованная уставилась на мерцающее от движения свечных огоньков изображение Воеводы Небесных Сил, краше которого она еще ничего не видела. Архангел своим пронзительным взглядом, будто что-то обещал ей и от чего-то предостерегал. Он был прекрасен своим праведным гневом, и пленителен ангельской внешностью. Эта тонкая, почти девичья красота чудесным образом контрастировала с его воинской яростью, заставляла сочувствовать и сопереживать всем устремлением посланника вышних сил, волновала и восхищала. Чем больше Соломонида смотрела на архангела, тем меньше ей хотелось отводить от него свой взор. Длительное лицезрение Архангела Михаила влило в нее новые силы и освободило от горечи венчания с постылым женихом. Она стояла как очарованная перед ним, и Протасову пришлось грубо дернуть за руку новобрачную, чтобы она очнулась и последовала к выходу из церкви.
Выйдя на церковную паперть, дружки жениха начали широко швырять в собравшуюся толпу медные гроши и призывали славить молодых. Соломонида посмотрела сверху на поднявшуюся людскую суету и чувствовала себя в стороне от нее и далеко от этого места. В ее душе появился покой и непоколебимая твердость. Чтобы не случилось в брачную ночь, она переживет ее ради неясной надежды на лучшее будущее, которая была дарована ей только что в Божьем храме.

...

НадяКороткова:

Вика, привет!
Спасибо за продолжение!
Да, попала Соломонида. Жалко девочку. Думаю, что вот этот муж, как раз и будет бити-колотити свою жену. И еще спасибо за подробный отчет с торжища. Зачиталась подробным описанием, где чего продавалось и чего стоило. Много полезной инфы.
Вика, а чего Соломонида на торжище одна пошла, если есть девки?
Мне кажется, глядя на Архангела Михаила, она уже предчувствовала будущие перемены в женской доле. Но Федька на Михаила Архистратига не тянет. Это скорее злой херувим.

...

Margot Valois:

Викуся, дорогие Леди, всем прекрасного времени суток и благодарю за новую главу!
Как всегда, изящно, образно, поэтично, эмоционально. Страшно за юную героиню, как же ей удастся пережить брачную ночь? Разве что, жениха удар хватит.

...

Ajrini:

Спасибо, Вика! Ага, я тоже зачиталась о торжище Вот бы туда)) зависть-зависть-зависть))
Деву жаль, но другой участи для нее не предусматривалось изначально, могло бы еще хуже сложится(наверное) и хорошо,
что с Архангелом "договорилась", может подсобит чем. А еще хочется боооольшого облома для батюшки Желябужского, старого хрыча

...

Виктория В:

Девочки, добрый вечер!



Надя, спасибо, что читаешь!

Полностью с тобой согласна.

Я тоже так подумала. Самой было интересно узнать про базарные цены 16 века.


Мачеха хворая, служанок у бедных дворян Желябужских мало и все они заняты делом.



Надь, прошу оценивать Федора после окончания романа.


Скорее озорной.



Риточка, спасибо за высокую оценку моей новой главы.

Да ничего хорошего. Но Соломонида крепкий орешек, выдержит.


Увы, ничего этому зловредному кабану не сделается.



Ира, а ничего, что по торжищу скоро опричники будут рыскать? В наше время тоже скупляться неплохо, если деньги есть.

Верно, уже то, что на бесприданнице Соломониде остановился выбор богача Протасова считается для бедной девушки большой удачей и везением.


Видение Архангела Михаила подарило Соломониде надежду и заодно внутренне подготовило к встрече с красавцем Федором.

Нет, облома для батюшки Григория не будет, так как проблемы родной семьи рикошетом бьют по самой Соломониде.

Милые Леди, всем спасибо за внимание и скорые отзывы!

...