– Прибыли, – Джо потопал ногами, стряхивая грязь с ботинок, и облегченно выдохнул, разворачиваясь к дому.
Они определено успели вовремя: луна еще только взошла на небе, и, путаясь в сизых облаках, периодически поглядывала на усталых мужчин, притормозивших перед входом в заброшенный старый дом. Ночь только начиналась, и оставалось надеяться, что в этот раз им повезет больше. Все-таки седьмая попытка, седьмой по счету дом в окрестностях их города – пора бы хоть что-то обнаружить. Если, конечно, вообще есть, что находить.
Бен скептически осмотрелся по сторонам. Было тихо, в сыром сумраке лишь шелестела редковатая листва на не до конца облетевших деревьях. Воздух был наполнен запахом каких-то трав, напомнивших ему о старой кладовке, где в детстве частенько приходилось отсиживаться провинившемуся мальчишке. Как же он это не любил! Куда удобнее было получить горячие впечатления на пятую точку. Поболело немного – и забылось. Но бабушка почему-то предпочитала другие методы воздействия, и, заперев за ним скрипучую дверь, долго выговаривала таким же скрипучим утомительным тоном, внушая непослушному мальчишке, каким должно быть поведение настоящего джентльмена.
Его уши в такие моменты отчетливо напоминали старое сито, сквозь которое на завтрак цедили кофе, – слегка проржавевшее, с отверстиями, по размеру значительно превышающими молотые крупицы. Оно пропускало гораздо больше, чем задерживало. Так и Бен: слышать-то нравоучения слышал, а вот откладывалось в его ветреной голове очень немногое…
Воспоминания о детстве не обрадовали: он как будто вновь ощутил себя мальчишкой, которого заперли в темноте в надежде, что это добавит ему немного ума. Может, зря они сюда пришли? Оказаться в огромном старом доме совершенно не хотелось. Кто его знает, а вдруг и правда странные звуки, доносящиеся оттуда по ночам, соседям не послышались.
– Зловещая обстановка, – мрачно сообщил Бен другу, вытаскивая фонарик и пропуская его тонкий луч вперед, на заколоченные окна и позеленевшие от времени каменные стены.
Джо, казалось, не разделял мрачного настроения товарища, а наоборот, выглядел вполне довольным и даже заинтересованным.
– Я просто уверен, что сегодня нам посчастливится. Мы ее обязательно найдем!
Бен поморщился, словно от зубной боли: слова друга его не порадовали. Он бы предпочел никого не находить, да и вообще оказаться совершенно в другом месте: в теплой гостиной своего загородного дома, перед камином, со стаканом виски. Даже был готов вытерпеть надоедливую болтовню Элли…, лишь бы только не слышать, как уныло завывает ветер в прохудившейся крыше старого здания.
– Почему ты думаешь, что это именно она?
Джо снисходительно фыркнул в ответ.
– Да всем ведь известно, что здесь жила ОНА – Пола Гарнер.
– И что? – Бен нахмурился, вспоминая бесчисленные легенды, которыми было овеяно последнее пристанище знаменитой танцовщицы. – Это еще ничего не значит. Умерла-то она сама, никто ей не помогал. С чего бы старухе бродить по дому вместо того, чтобы покоиться с миром в Грейсленде? Да и мало ли что могло здесь шуметь… Птица какая залетела…
– А вот и проверим! – заявил Джо и первым направился к приоткрытой двери усадьбы. – Вдруг нам повезет больше, чем всем остальным, кто побывал тут до нас?
Вряд ли встречу с духом умершей больше полувека века назад старухи стоило рассматривать как везение, но спорить с упрямцем было бесполезно. Бен только вздохнул и двинулся следом.
Внутри дом оказался еще более мрачным. С потолков свисала паутина, колыхаясь в тусклом свете фонарика омерзительными серыми тенями. Пол под ногами скрипел, напоминая чей-то усталый, протяжный стон. Воздух казался ледяным, несмотря на то, что одеты мужчины были довольно тепло. Пахло пылью и чем-то еще, липким и сладковатым, отчего сильнее хотелось как можно скорее оказаться вдали от этого места.
Бен сплюнул, пытаясь отделаться от неприятного привкуса во рту. Его не покидало ощущение, что должно случиться что-то нехорошее, а тишина вокруг, нарушаемая лишь их собственным сопением да гулкими стонами деревянных полов, начинала угнетать.
Он невольно задумался об историях, посвященных обитательнице этого дома, которых наслушался немало: бабушка была влюблена в красавицу Полу и в юности не раз посещала ее выступления. Разумеется, тайком сначала от родителей, а потом от мужа: приличные леди ведь не могли увлекаться бесстыжими танцами в варьете.
И занесло же эту плясунью сюда: в Богом забытое место! Почему было не поселиться у кого-то из ее многочисленных супругов или детей? Тогда бы сейчас двум не очень умным парням не пришлось бы топтаться по пыльным коридорам.
– Пойдем наверх, – распорядился Джо, продвигаясь к широкой винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Оглянулся на друга и снова усмехнулся: – Да не дрейфь ты! Она за всю свою жизнь мухи не обидела, с чего бы теперь ей взяться за живых людей?
– Ты-то откуда знаешь? – недоверчиво уточнил Бен, с тоской поглядывая на зияющую над лестницей черную пустоту. – Может, она не только муху…
При мысли о том, что в этом мрачном здании могло свершиться нечто недоброе, ему затошнило. Возможная слава, гарантированная искателям призраков, больше не вдохновляла. Он хотел домой, хотел привычного вкуса виски во рту вместо этого странного коктейля пыли и старья, хотел зудения Элли, живой и настоящей…
– Сейчас осмотрим все наверху, а потом можно будет спуститься в подвал. – Джо был настроен более чем решительно.
Он почти взбежал по лестнице наверх, нисколько не опасаясь, что старые прогнившие доски могут развалиться под его весом. Пронзительный скрип стал почти оглушительным. Казалось, что рядом по ступенькам продвигается еще как минимум десяток человек.
На втором этаже было еще темнее, и даже свет фонарика почти ничего не добавлял. А вот тишины как будто стало меньше. Она отступилась, оставшись там, внизу, в окружении опутавшей стены паутины. Здесь же скрипение дерева превратилось в какие-то непонятные звуки, то ли плач, то ли негромкий шуршащий смех, то ли чьи-то едва различимые вздохи. Издалека послышалось журчанье воды. Бен вздрогнул, от неожиданности подпрыгивая на месте.
– Ты слышал? Слышал?! Здесь не должно ничего течь: водопровод отключен уже много лет, я узнавал!
– Да ладно! – отмахнулся Джо. – Ну, подумаешь, старушка решила принять душ. Что еще ей делать-то перед сном? Пусть купается, а мы пока побродим, посмотрим по сторонам.
Бен взглянул на друга, как на умалишенного. Неужели тому на самом деле не страшно?
Журчание стало сильнее, и к плеску воды добавился еще один звук. Думать о том, что больше всего это напоминает… песню… парню не хотелось.
Или он сошел с ума, или это случится совсем скоро, других вариантов просто нет: ему не выбраться из этой мрачной обители с ясным рассудком.
А Джо по-прежнему вел себя абсолютно непринужденно, будто и не слышал странных звуков.
– Пойдем-ка заглянем во-о-н в ту комнату, – он кивнул на дверь, виднеющуюся в конце коридора. – Мне кажется, там можно кое-что обнаружить.
Выудил из сумки фотоаппарат, вызывая у друга почти истерическую усмешку: в такой тьме не поможет никакая вспышка. Да и вообще пытаться заснять призрака – глупая затея. Джо ведет себя как мальчишка, не понимая, что играет в опасные игры.
Словно в ответ на его опасения под ногами что-то чавкнуло, и мгновенье спустя Бен ощутил, как в ладони впиваются острые щепы от развалившегося под ногами порога. Он плюхнулся на пол с таким грохотом, что сам испугался этого шума: казалось, все кости затрещали. Будет большой удачей, если он ничего не сломал.
– Эй, ты чего? – Джо склонился к нему, обхватывая за плечо в попытке помочь встать, но почему-то тут же оказался рядом. В той же позе: носом вниз, ягодицами кверху, даром что рядом не оказалось зрителей, которых позабавило бы это зрелище.
Парень негромко выругался: ситуация нравилась ему все меньше, да и напарник, похоже, уже не был настроен столь оптимистично, как раньше. Фыркая и отплевываясь от пыли и трухи разрушенного порога, они уселись на полу, оглядываясь по сторонам. В голове назойливыми мухами завертелись некогда слышанные рассказы про увечья посетителей усадьбы, не страшные и тем более не смертельные, но навсегда отбившие охоту вновь сюда наведаться. И почему он послушался своего ненормального друга ?
– Ты в порядке? – Джо, кряхтя, поднялся на корточки, шаря руками вокруг в поисках фонарика, но тот как в воду канул. Горестно вздохнув, мужчина выпрямился и толкнулся плечом в ту комнату, куда намеревался попасть до падения. Бен решил больше не рисковать и двинулся следом за другом на четвереньках (не так больно будет падать, если что).
Внутри оказалось куда светлее, чем во всем остальном доме: луна светила как раз со стороны этой комнаты, легко проникая сквозь частые отверстия в заколоченном окне.
Похоже, они оказались в спальне. Вернее, в месте, бывшем когда-то прибежищем чьих-то снов. Старая деревянная кровать, комод, истертый временем стул…
– Бедноватая обстановочка… – крякнул Джо, потирая нос, назойливо зудящий от пыли. – Старушка то вроде немало денег имела, а по этому местечку и не скажешь…
– Наверняка разграбили уже все, что можно, – Бен пожал плечами. – Мало ли на свете желающих поживиться за чужой счет. Дом стоит открытый, странно, что его вообще до сих пор не разобрали по щепкам. Поежился: рассуждения были жалкой попыткой как-то отвлечься от неуютного окружения. Несмотря на царящее вокруг запустение, его не оставляла мысль, что они вторглись в чьи-то владения, и хозяин (или хозяйка) вот-вот явятся им на глаза.
Джо, не теряя времени, несколько раз щелкнул фотоаппаратом, и вдруг присвистнул, приближаясь к комоду.
– Глянь-ка, Бен, здесь старый фотоальбом.
Луна, словно почувствовав, что ее свет сейчас необходим, оказалась ближе, наполняя комнату неярким серебристым сиянием, и вместе с клубами пыли на страницах альбома ожили чужие воспоминания.
Что-то подобное ему попадалось в детстве, в вырезках из старых газет, хранимых бабушкой. Блистательная Пола Гарнер во всей своей красе. Снимки в лунном свете казались еще более интригующими, напоминая о времени, безвозвратно канувшем в лету.
– И правда – она, – Джо опять присвистнул. – Я видел такие же снимки в городской библиотеке, когда собирал информацию про нашу старушку. Пола была звездой Ziegfeld Follies, одной из лучших танцовщиц.
– Угу, – буркнул Бен. – А закончила так же, как все остальные. И осталась от нее только горстка пыли в старом доме, да эти фотографии.
Его рассуждения прервал послышавшийся снова шум воды и … пение. Да-да, именно пение, теперь в этом можно было не сомневаться. Скрипучий, хрипловатый голос приближался, выводя какую-то мелодию, отдаленно напоминающую джаз.
Джо что-то прохрипел, отскакивая от комода к окну и впервые понимая, что их приключение очень мало напоминает шутку. Но спастись через заколоченный проем было невозможно, а приоткрытая зверь внезапно оказалась оккупированной.
«Я просто ударился головой, когда упал на пороге» – мрачно подумал Бен, стараясь не смотреть на желтовато-белый силуэт, от которого исходили немыслимые звуки. Мельком взглянув на друга, он понял, что и того одолевают подобные мысли.
Джо готовился к походу. Перечитал гору литературы, поговорил с практикующими «охотниками за призраками», тщательно изучая их впечатления и опыт. Но здесь что-то не сходилось. Вошедшая в комнату, если и была призраком, то каким-то весьма странным: не должны были такие особы петь и уж тем более украшать свою полупрозрачную физиономию массивными очками и накручивать блеклые волосы на бигуди.
– Положи на место! – она тряхнула головой, указывая на альбом с фотографиями, который Джо все еще держал в руках. При этом толстые колбаски в ее волосах заколыхались, нагоняя на друзей еще больший страх.
Джо сделал шаг к комоду, осторожно протягивая к нему руку и возвращая альбом на прежнее место. Старушка, продолжая бубнить ей одной понятную мелодию, пробормотала:
– Молодец. И больше не трогай чужих вещей, – повернувшись к Бену, добавила: – Тебя это тоже касается.
По телу расползлось множество мурашек, тех самых, что терзали Бена еще в детстве, в темном, пыльном помещении. Только на этот раз их было гораздо больше: в ушах, в ноздрях – целый рой мурашек, которые не только окружили со всех сторон, но и взялись подпевать хозяйке дома. От этого звука волосы на голове зашевелились, кажется, тоже в такт мелодии.
– Эм-м… мисс… Гарнер… Право же, мы не хотели Вас потревожить… – Джо нес еще какую-то несусветную чушь, делая бессмысленные попытки прорваться к двери, минуя преградившую им дорогу старушку.
– Врешь-ь-ь! – она прошипела, цокая языком, и сделала шаг вперед. На горе-искателей обрушился колючий холод, заставив замереть на месте. – Все вы врете! Даже после смерти не даете покоя! Ни грамма уважения к бедному старому призраку! Выбрали самый неподходящий момент, застали меня в таком нелицеприятном виде!
Она вдруг жалобно заголосила и от ее подвывания у обоих парней в жилах застыла кровь.
– Я ведь бываю красивой! Наряжаюсь в свои старые сценические костюмы и становлюсь почти такой же, как на этих фотографиям. А вы, гадкие мальчишки, появились как раз в том момент, когда я только накрутила бигуди! – с необычной резвостью она вдруг подпрыгнула почти вплотную к Бену. – Мало тебя бабка запирала в кладовке, так и не научился вести себя! Что за люди, что за мужики пошли! Никакого покоя!
Бен воспользовался ее минутным замешательством и, толкнув друга в спину, вместе с ним вылетел за дверь. Они понеслись вниз, спотыкаясь и падая, рискуя свернуть себе шею на шаткой лестнице, но боясь задержаться хотя бы на миг. Опомнились, лишь оказавшись за пределами старого дома. Переглянулись, будто пытаясь удостовериться, что им удалось выбраться относительно целыми и невредимыми – пара щепок в ладонях да полный рот пыли не в счет. Вдохнув побольше прохладного свежего воздуха, они ринулись дальше, стараясь поскорее покинуть мрачное место. Им вслед неслись жалобные причитания оскорбленного призрака.