ВИКТОРИАНСКИЙ БАЛ

Дейв, Джул, Крис и даже все слуги поместья вышли смотреть на устроенный Максом и Себом фейерверк и были в восторге от того, как ракеты взмывали вверх над постройками усадьбы и окрестностью. Это было удивительно красиво



Пришли и многие арендаторы с семьями и все с восторгом делились впечатлениями, потому что зрелище было действительно поразительным.

Себастьян обнял жену и прижал ее покрепче к себе.
- Правда, красиво, жаль, Милли еще мала, надо будет у нас устроить такое, когда она подрастет



- Милая, а давай под шумок удерем, а то длинного ужина и застольной беседы я, боюсь, не выдержу

Фейерверк напомнил мне детство. Мы частенько ходили со всей семьей на такие представления. Ностальгия. Теперь я взрослая ,замужняя девушка, живущая на 2 века. Теперь не семьей, а с мужем смотрю такие действа, и мне это очень даже нравиться.
Фейерверк закончился.

к себе.
-Ну она скоро вырастит! Макс, это было волшебно, спасибо тебе! Ты подарил настоящий праздник

Я прекрасно понимала его. Это чудесная прогулка выжила все соки, да еще бессонная ночь.
- Давай, - пока все говорили и делились впечатлениями, мы сбежали в свою комнату, где приготовившийся ко сну, легли спать..

За окном еще довольно долго полыхало зарево фейерверков, и в комнате было светло как днем

- Дорогая, неужели ты думаешь, что я позвал тебя наверх спать, - Себастьян улыбнулся жене и принялся расстегивать на ней платье, целуя волосы, шею, плечи, - я, конечно, устал, но не до такой степени, чтобы лишиться сил любить собственную жену, - он тихонько рассмеялся ей в волосы. Я люблю тебя и готов доказывать это всегда.

Граф Уэстли, конечно, заметил бегство брата и невестки, но не подал виду -*конечно, им хочется побыть вдвоем, будь рядом Пенни, он бы тоже сбежал, не задумываясь*, а фейерверк продолжался
- В самом деле, потрясающе красиво, Дейв, Джул, смотрите, как выразительно выглядит в свете огней наш мостик. Джул, ты должна обязательно это нарисовать, когда приедешь домой, или я могу приказать завтра принести тебе краски и кисти - осталось от сестер, они неплохо рисовали, да ты сама, верно помнишь, как вы ходили на этюды и заставляли нас таскать это тяжеленное снаряжение. Здорово, что мы снова все вместе, жаль что Гидеон с Кэтрин уехали и пропустили такое великолепное развлечение. Надо будем им устроить фейерверк на крестины.

Когда после фейерверка и ужина все разошлись, граф Уэстли поднялся к себе. Понимая ,что заснуть в ближайшее время вряд ли удастся, он отпустил камердинера, сел в кресло и налил себе бренди. *Что, черт возьми, происходит, эта рыжая бестия вертит им, как хочет с первого дня замужества, да что там, пожалуй, с первого дня их знакомства - эти пухлые губки, готовые сложиться в обиженную гримаску, если что было не по ней, эти огромные глазищи, которыми она на него смотрела, и в которых таким укором стояли непролитые слезы, когда он отдирал ее маленькие пальчики от своего шейного платка, всего пять минут завязанного камердинером самым модным узлом. Он был взрослым мужчиной, выпускником Оксфорда, а она - малявкой, которая почему-то из двух братьев выбрала именно его своим доверенным лицом. Ему она разрешала себя кормить, он учил ее кататься на пони, он спасал ее от наказаний за проказы и каверзы, которые она устраивала Себу, она была главной занозой в его сердце и осталась ею до сих пор. Только теперь она стала его любимой женщиной, матерью их маленького сына, и он очень тоскует по ней. По ее лицу, губам, рукам, по ее телу, по ее голосу и смеху, а она уехала и не показывается. Прислала глупую записку - приеду, когда закончу все свои дела здесь - и что ему с этим делать? Ехать за ней? Но у него гости. Ждать здесь? Но он весь извелся от тоски, вон, надрался вчера, как последняя свинья, и кому от этого хорошо.* Максимилиан колебался между любовью к жене, обязанностями гостеприимного хозяина, привязанностью к брату и воспитанием, которое с детства требовало от него держать свои чувства в узде - *его готовили к тому, чтобы стать графом и главой семьи, он стал им, но при этом как бы застыл, заледенел душой и никого близко к себе не подпускал, совсем близко, как Пенни. Она поселилась в его сердце, перевернула его душу, и тоска по ней становилась, порой, нестерпимой*
Так ничего и не решив, граф уснул в кресле, когда за окном уже светало.

Наутро после той дружеской попойки после крестин Дэвид встал поздно и едва успел попрощаться с отъезжающими Кэтрин и Гидеоном. А вставшей несколько раньше, и определённо с более ясной головой Джульетте удалось провести утро с Кристиной, Кэтрин и детьми.
Но всё говорило о том, что через полгодика уехавшая пара будет их ждать на крестины уже своего новорожденного ребёнка.

К вечеру Максимилиан выдал очередной восхитительный подарок для своих гостей: фейерверк, которому все присутствующие радовались, как дети.

Кристина и Себастьян, однако, через некоторое время тихонечко испарились, и по их виду было понятно, что за неотлучное дело их ждало. Дэвид с надеждой покосился покосился на Джулс, которой именно в этот момент Макс предлагал:

- Макс, завтра - вряд ли, нам тоже пора уезжать. Но дома, Джулс, ты сможешь нарисовать всё по памяти... Быть может, даже подарить потом эту картину Себу и Кристине, которые пропустили часть этого зрелища. Или Амели, которой и вовсе не удалось посмотреть. Да, даже лучше Амели, пусть это будет твой первый ей подарок, - он утвердительно закивал в подтверждение своей идеи.

Фейерверк закончился, Дэвид и Джульетта поужинали и поднялись к себе, оставив попытки растормошить Макса, несколько опечаленного и задумчивого, на которого определённо так отсутствие жены действовало.


- Моя Джульетта, - произнёс в своей спальне Дэвид, прижимая жену к себе и целуя, - хорошо, что мы с тобой не расстаёмся так надолго, и стараемся ездить по делам вместе. Макс выглядит таким потерянным без неё. Наверное, я тоже выгляжу не лучше, когда приходится срочно на пару дней уезжать в Лондон.
- Определённо, не лучше, - хмыкнул он, немного подумав и вспомнив своё собственное состояние в таких случаях.

- А уж как я по тебе скучаю, - прошептала Джульетта, с любовью глядя на него. - И наша постель так пуста и холодна без тебя...

В её словах звучало явное предложение как-то согреть вышеупомянутое место, и это было не то предложение, от которого Дэвид был способен отказаться...


---------------
Вот и наступил день отъезда
Уже две большие дорожные кареты стояли, готовые к путешествию обратно в Эссекс. Уже устроились няни с близнецами.



Дэвид и Джульетта прощались с Максимилианом, Себастьяном и Кристиной.

- Макс, как жаль, что нам так и не удалось увидеть Пенни и вашего сына. - Они по очереди обняли Макса, потом не менее крепко обнялись с Себастьяном и Кристиной.
- Себ, Кристи, мы благодарим вас за доверие и честь, оказанную нам - быть крёстными вашей прелестной крошки. И мы надеемся увидеть теперь и вас у нас, в Катерхеме.
- Макс, и тебя с Пенни тоже! Непременно привози её к нам!

- День рождения... - шепнула Джульетта Дэвиду, напоминая о том, что они давно уже задумали.
- День рождения, точно! - воскликнул он. - В ноябре Эмили и Альберту исполнится два года, мы устраиваем праздник в честь этого, и обязательно ждём вас с вашими детьми, они ведь почти все у нас уже доросли до того возраста, когда будут вместе играть. Пора уже дружить не только нам самим, - улыбнулся Дэвид, обнимая Джульетту, - но и новому поколению.
- Но, - добавила Джульетта, - надеюсь, вы даже не сомневаетесь, что мы будем рады вас видеть не только по поводу дней рождений или крестин, но и в любой момент, когда вам захочется приехать: мы всегда рады вас видеть.

И они сели в карету, выглядывая в окно и помахивая руками на прощание:
- До встречи, друзья. До скорой встречи!



...И, конечно же, встречи были.
И было много, очень много счастья.

Утро наступило не заметно. Вернее на дворе стоял день. Долго же мы проспали с Себом. И кто-то видимо занялся нашей дочкой.
Я встала и потянулась, прошла к умывальнику, ополоснуло лицо. Следом встал и муж....

Позже, все мы вышли провожать Дэвида и Джул. Было грустно на душе. По лицу скатилась слезинка.

- Это для нас с Себом честь, что вы согласились. У нашей малышки самые клевые крестные! Счастливого пути, мы ждем Вас в гости!
Мы махали в след карете, до самых пор, пока она не скрылась из виду.
- Я буду скучать по ним...

Утром граф Уэстли проснулся в собственной постели, хотя это было далеко не утро, вошедший камердинер сообщил, что лорд Себастьян и леди Кристина взяли на себя труд развлечь гостей, и в данный момент все кончают обедать, а граф Каттерхем просил заложить их экипажи, они скоро уезжают

Максимилиан попросил приготовить ванну, потом оделся, перекусил и решил немного поработать, но, войдя в кабинет обнаружил, что проказник Маркиз разлил чернила как раз на деловые бумаги.
- Нет, сегодня определенно не мой день, - посетовал граф, спуская вниз. Он успел как раз вовремя. Граф и графиня Каттерхем уезжали. Максимилиан обнял друга и кузину

- Мне тоже жаль, думаю, и она расстроится, но, надеюсь, мы скоро увидимся
- Конечно, Джул, мы обязательно приедем. Ты прав, Дейв, хороших друзей надо заводить в детстве и на всю жизнь.
.
- Счастливой вам дороги, - Максимилиан помахал друзьям на прощанье.
- Себ, Крис, вы не против, если я пройду пока к себе, боюсь, сейчас я не самый лучший собеседник. Встретимся за ужином

- Видимо, позднее вставание стало входить у нас в привычку, - проворчал Себастьян, вылезая из постели вслед за женой, - хотя, это, наверное, не так плохо, он довольно потянулся, совсем как кот, объевшийся сметаны. Они спустились в столовую и с грустью узнали, что Джул и Дейв пакуют чемоданы, им пора было в путь.

- Конечно, мы обязательно к вам приедем,
и ждем вас в гости к нам в Хеппенес-хаус
в Достершир, это наше поместье,
наследство двоюродной бабушки.
Там долго никто не жил, и называлось
оно как-то, язык сломаешь,
а поскольку мы там счастливы,
то и назвали так, Кристина предложила
- он ласково приобнял жену за талию.

- Мы обязательно приедем. (шепотом) Дорогая, тут так не выражаются, надо сказать замечательные, - Себ весело рассмеялся. - Я, как ни странно, тоже. - Как скажешь, братец. Крис, дорогая, пойдем наверх, посмотрим, как там Милли, - Себастьян заговорщицки посмотрел на жену и хитро улыбнулся.

Итак, малышка Пенни, для порядка, как и положено благовоспитанной девушке из благородного семейства, изрядно помучив молодого графа своим нежеланием так скоро идти под венец, все ж там оказалась, соблазненная пылкими ласками обезумевшего от любви жениха и его обещанием самого роскошного свадебного наряда, который только возможно купить за деньги.



Итак 15 сентября 1843 года в стенах графского поместья Уэстли-менор, а именно в прилегающей к ней старинной семейной часовне, состоялось венчание лорда Максимилиана с его скандальной невестой. Так под крышей прославленного поместья появилась юная рыжеволосая графиня, которую прямо таки обожала многочисленная графская челядь.



Не смотря на крайне скудные сроки отведенные на подготовку столь важного события, венчание получилось пышным, что обеспечило местную знать пищей для светских бесед и завистливых пересудов, должно быть на несколько лет вперед. К чести новоявленной графини, поводов поговорить о себе, леди Пенни давала регулярно и с неким тайным удовольствием. Было наивно предполагать, что замужество превратит ее в сдержанную и респектабельную молодую женщину, в раз избавив от нашумевшей склонности ввязываться в невероятные авантюры и создавать переполох из любого даже самого невинного занятия. Не сказать, что граф полностью примирился с такой хлопотной особенностью своей супруги… По началу, он старательно пытался сделать то, что так и не удалось дипломированным учителям Темисины, но очень скоро понял, что его стремление воспитать в Пенни такие качества как уравновешенность и степенность, обречены на провал и успокоился. Видит Бог, любил он ее вовсе не за умение казаться идеальным воплощением богатой аристократки. Его юная жена была теплой и щедрой, как прогретая солнцем земля, готовая дать обильные всходы. Открытая и непосредственная, одним своим присутствием она умела преображать окружающий мир, наполняя его счастью и неистребимой жаждой жизни. Наделенная многочисленными талантами, (казалось, не существовало такого занятия, взявшись за которое она не могла бы достичь высоких результатов), Пенни прекрасно пела, танцевала, сочиняла стихи и музыку, стреляла из лука, примеряла врагов, заводила друзей, врачевала «боевые» раны местной ребятне, дрессировала собак, скакала верхом, пекла пироги, изобретала новые сорта ароматического мыла – которое, неожиданно для всех стало пользоваться изрядной популярностью среди лондонской знати… словом хорошенькая головка графини всегда была полна грандиозных замыслов и увлекательных идей, что неизменно привлекало к графине самых разных людей всегда отзывавшихся о с нескрываемым восхищением, и разумеется Максимилиан оказался самым ярым адептом, этого милого культа по имени «его малышка Пенни».



Но то что не удалось исправить учителям и супругу, исправило материнство. Подчиняясь своей вошедшей во вкус плотских наслаждений натуре, Пенни с таким рвением принялась соблазнять собственного супруга, что очень скоро оказалась в положении. Беременность повергла графиню в ужас. О детях она знала мало, и совсем не могла представить себя в роли матери баюкающей своего новорожденного дитя. Зато она знала, что беременность лишит ее возможности носить роскошные наряды с туго затянутыми корсетами, бойко отплясывать на балах, вербовать отряды сгорающих от неразделенной страсти поклонников, а так же устраивать бешенные скачки на любимице Кокетке.

Не прошло и полутора месяцев, как подтверждая ее опасения, Пенни свалило жесточайшее недомогание с тошнотой, головокружениями и прочими прелестями, происходящими в ее теле перемен. Роды так же оказались не из легких, что едва не убило беднягу Максимилиана не отходящего от двери страдающей супруги почти двое суток. Но все их мучения были вознаграждены! И в июле 1844 года, 23 числа в два часа по полудни на свет появился Микаэль Энтони Натаниэль Блэкторн виконт Олбер, наследник графского титула Уэстли и просто любимое чадо новоиспеченных родителей. Мальчик рос точной копией матери как по характеру так и по внешним чертам, переняв у счастливого отца лишь цвет шевелюры.



Красивый и любознательный, Мик, не отставал от родной мамочки по части проделок и грозил вырасти настоящим сорванцом. Забота о сыне, привнесла в личность Пенни так недостающую ей рассудительность и осторожность, любовь к первенцу, буквально перевернуло мир молодой женщины, и она наконец то поняла, что значит нести ответственность за счастье и благополучие кого то бесконечно дорогого. В ней появилась мягкость, ушла излишняя порывистость и готовность безоглядно нестись на встречу опасным приключениям. Пенни полюбила читать и вскоре задумав создать для Микаэля книгу собственноручно придуманных и проиллюстрированных сказок, всецело посвятила себя этому благодатному занятию. Граф не мог нарадоваться на произошедшие в супруге перемены, и кажется с каждым днем, любил ее все больше.
Впрочем, тяжелая беременность и роды, не прошли для юной графини бесследно. Страх перед возможным повторением изнуряющего пути в материнство, изрядно омрачал в остальном безоблачное существование супругов. Да и семейных врач, настоятельно рекомендовал Максимилиану не спешить с производством маленьких Блэкторнов. Но огонь страсти, что неугасимо пылал между Пенни и графом, иногда заставлял их позабыть об осторожности, в результате чего, когда Мику еще не исполнилось и трех лет, Пенелопа ускакала в поместье к отцу, подальше от вновь навестивших Уэстли-менор гостей и взволнованного супруга, дабы собраться с мыслями и разрешить свои подозрения…



Ни кто еще не знал, что ровно семь месяцев спустя, в марте, граф станет отцом во второй раз, а на фамильном древе Блэкторнов появится имя Флоры Саманты Пенелопы, еще одного очаровательного чертенка, в котором в полной мере отразиться неугомонная природа бывшей мисс Фармер, дочери эсквайра и рыжеволосого проклятья всего графства Дорсет!

Вот и любимый дом. Как там Макс, должно быть опять напился. Я бы тоже напилась если бы это не грозило опасными осложнениями...

Я приложила руку к животу, все еще не до конца уверенная точны ли мои подозрения.

Макс конечно же будет рад, и разумеется замучает меня опекой похуже тетушки Йорк, которой не терпится получить от меня девочку. Маркиза как всегда жаждет стрясти со своей воспитанницы полный комплект. В ее понимании я так соблюду хороший тон. Можно подумать где то прописано, в какой очередности следует рожать графских детей.

Я пришпорила Кокетку и преодолела последние метры до Уэстли-менор.

- Макс, дорогой, я дома. - Сказала я отыскав мужа в одной из комнат в хозяйском крыле поместья. - У меня для тебе новость. Да у тебя похоже похмелье! Тем лучше. Присядь дорогой.

Максимилиан удивленно приподнял брови,
но послушно присел, при этом явно желая
придушить жену за столь неожиданное бегство.

- Дорогая, что случилось? Что-то с Миком?
И нет у меня никакого похмелья, сегодня я
совсем не пил, если хочешь знать, просто
мне очень плохо, когда тебя нет рядом, я
становлюсь сам не свой и считаю минуты
до твоего возвращения.

Я в очередной раз подумала, как сильно люблю его за это героическое терпение, которое он неустанно проявлял в наших с ним отношениях.



- С Миком все в порядке, он с дедушкой. - У меня для тебя совсем иная новость.

- Похоже я беременна... - обманчиво легкомысленным тоном сообщила я. - Боже! Ну чего ты так побледнел?! Возможно в этот раз все пройдет намного легче чем с Миком.

Макс потрясенно молчал.

- Да, дорогая, - граф Уэстли вдруг так испугался, как не боялся никогда в жизни ,ведь если с сыном все в порядке, значит, что-то с ней, с его Пенни, но он не может ее потерять.
Максимилиан потрясенно молчал, а потом схватил Пенни на руки и закружил по комнате, но, спохватившись, что это может ей навредить, сел на диван, не выпуская из рук драгоценную ношу.
- Дорогая, я так рад, - он сжал ее холодные пальчики, - не бойся, моя хорошая, уверен, все будет хорошо, маменька говорила, что со вторым ребенком она бегала, как горная козочка, не волнуйся, все обойдется. Хорошо, что ты вернулась, вместе мы все преодолеем, утром я пошлю коляску за Миком, пусть познакомится с кузиной, и Себ с Кристиной очень хотели его видеть. Пойдем, я отнесу тебя наверх.
Максимилиан встал с дивана вместе с Пенни, вышел из хозяйственного флигеля и, войдя в дом, поднялся к ним в спальню. Он нес жену так бережно, будто это хрустальная ваза, полная воды, которую он боится расплескать. Граф целовал Пенни в волосы и приговаривал, словно баюкал ребенка - все будет хорошо, непременно будет хорошо, я с тобой.