октябрь
После смерти Дэррока я все чаще стала задумываться о своих чувствах к Рауму и со временем пришла к выводу, что все-таки, возможно, тут дело не только в благодарности за то, что он всегда рядом и поддерживает меня. Подумать только: я благодарна демону за то, что он у меня есть! Скажи мне кто-то о подобном в колледже – препарировала бы как лягушку! Но сейчас... Я привыкла к тому, что он постоянно рядом. Привыкла... А может, дело в простой привычке? Но тогда я точно этого не хочу. Неужели я, обычная ведьма, которой довелось столько горестей хлебнуть на своем коротком веку, не заслужила свой собственный настоящий кусочек счастья?!
И все закончилось бы обычным самокопанием, если бы на горизонте моей жизни не появился новый кораблик. Хотела ли я, чтобы его паруса оказались алыми? Сейчас могу сказать: да, хотела бы. Но тем не менее я очень боюсь. Боюсь того, что Левиафан, прочно обосновавшийся в глубинах моря моей жизни и не желающий искать иного пристанища, раздавит этот кораблик словно скорлупку, если узнает о его существовании и месте, занимаемом им в моих мыслях.
Господи, сама себе поражаюсь! Не успела еще толком отойти от потери мужа, продолжаю пребывать в греховной связи с любовником – и уже допускаю мысль о возможности других отношений!
Но поведение и отношение Раума в последнее время заставило меня пересмотреть свои взгляды и ощущения. И в конце концов я решила прекратить поиски «скрытого смысла», а мыслить здраво и определиться, наконец, чего я хочу и кто может мне это дать.
После пикника в Рэдфорт Хилле я была практически уверена, что вряд ли увижу Дрейка Мортона снова. Его странная реакция на мое признания убедила меня в этом. Но я снова ошиблась. Буквально через несколько дней мистер Мортон снова почтил меня визитом и пригласил на недавно открывшуюся в Национальной галерее Ирландии выставку художников-пуантилистов. Не скажу, что являюсь великим ценителем искусства, но поскольку за Раумом только-только «закрылась дверь», я не стала отказывать себе в удовольствии провести время в обществе Дрейка. И совершенно не пожалела об этом. Как и о последующих наших встречах в рамках культурно-развлекательной программы.
Дрейк был сама предупредительность и учтивость, общение с ним доставляло лишь удовольствие, словно мы знали друг друга не несколько месяцев, а всю жизнь! Не то чтобы наши взгляды и мнения во всем совпадали, но вот та самая разница во взглядах довольно легко угадывалась нами и воспринималась как должное. Окруженная такой ненавязчивой и искренней (а в этом у меня не возникало сомнений) заботой и вниманием, я стала ловить себя на мысли, что не ровен час и оговорка Дрейка в ту ночь в поместье рискует стать истиной: я сама попрошу его меня поцеловать. А потом еще раз. И снова, и снова, и снова...
А потом, по возвращении домой, на меня обрушивался отрезвляющий душ из страха и сомнений. Раум. Он не выказывал ни малейшего намека на то, что ему известно о моих «похождениях». А может, ему действительно не было это известно, он ничего не чувствовал в моей душе – как это происходит, насколько мне известно, – потому что мне нечего было стыдиться, ведь я не делала ничего предосудительного. А может, его это и не волновало?..
Вот именно после этой мысли я утвердилась в том, что таки пора расставить все точки над «i». В один из визитов Зидекиила, когда он пришел, чтобы справиться о моем самочувствии (хотя, я уверена, он и так все знал, но как же это было приятно для меня и мило с его стороны поинтересоваться об этом лично), я рассказала своему Наставнику о принятом решении. Рассказала также о Дрейке и о том, что именно его появление подтолкнуло меня на радикальные действия. Зидекиил сказал, что поддерживает мое решение, а раз оно вызвано еще и тем, что в моей жизни происходят радостные для меня перемены, то он вдвойне рад этому благотворному влиянию.
Заручившись поддержкой архангела, я отважилась на разговор с демоном в ближайшее же его появление, а там будь что будет. Зидекиил не допустит беды, я ему верю, а переживать бурю мне не впервой.

Шум воды, доносившийся из ванной в моей спальне, затих. Несколько минут спустя в кухню спустился Раум и по привычке занял место за столом. Я подала обед на двоих (Авария умчалась гулять), села напротив и в течение получаса истязала вилкой ни в чем не повинный мясной рулет с овощами, пока демон поглощал содержимое тарелки с аппетитом изголодавшегося главы прайда. В преддверье намечающегося разговора даже этот факт не радовал меня как хозяйку. К тому же что-что, а уминал Раум всегда отменно.
Опустошив бокал, демон отложил вилку, откинулся на спинку стула и окинул меня сытым взглядом.
– Ну что, поели, попили, пора и честь отдавать.
Я пропустила скабрезность мимо ушей, но подняла на Раума взгляд.
– Раум, я хочу с тобой поговорить. Серьезно.
– Это уже интересно. – Он скрестил руки на груди. – Слушаю.
– Я сейчас буду говорить глупости на твой взгляд, но ты, пожалуйста, не перебивай меня.
– Я весь внимание.
– Раум... мы должны... расстаться.
– На этой глупости можно и закончить, – хлопнул он ладонями по столу и поднялся.
– Сядь, пожалуйста. Я не закончила. Ты обещал выслушать.
– Я ничего не обещал, лишь сказал, что весь внимание.
– Раум!
Цель была достигнута: демон окинул меня недоуменным взглядом и в нем явно проснулся интерес, что же заставило меня проявить такую отчаянную смелость и повысить голос. Он небрежно уселся обратно и вперил в меня свои насмешливые голубые глаза.
– Ну?
– В последнее время я много размышляла...
– Какая вредная привычка для женщины!
– ...над нашими отношениями и поняла, что это не то, чего я хочу.
– Как будто тебя кто-то спрашивал.
– Именно! Меня никто не спрашивал с самого начала, каждый делал только то, что он хотел, только так, как ему удобно. Моими желаниями интересовались лишь тогда, когда они не шли в разрез с вашими. А я хочу, чтобы меня спрашивали, хочу, чтобы с моим мнением считались и узнавали его до того, как поступить по-своему и поставить меня перед фактом.
– Ты хоть поняла сама, что сейчас сказала?
– Главное, чтобы ты понял, что я имела в виду, а ты прекрасно все понял.
– И что же ты предлагаешь? – поинтересовался Раум так невозмутимо, словно между нами возникла дилемма при выборе цвета обоев.
– Разойтись. Тихо и мирно. Я знаю, это будет нелегко, по крайней мере для меня, но так будет правильно. К тому же, судя по твоему поведению за последнее время, у меня сложилось впечатление, что я тебе... поднадоела.
– Детка, – прозвучало у самого моего носа; от неожиданного перемещения демона я с такой силой отпрянула, что аж проехалась на стуле по полу, – если бы ты мне наскучила, меня б сейчас тут не было, поверь.
Я нервно сглотнула под цепким взглядом нависшего надо мной мужчины и, успокаивая себя тем, что не заметила в нем безудержной жажды крови и насилия, продолжила гнуть свое:
– Даже если и так... Ты понимаешь, что я хочу семью, как у всех нормальных людей? Я – человек!
– А ты понимаешь, что как у всех нормальных у тебя – не будет? Никогда! Ты знаешь хоть одного человека, обладающего знаниями и умениями, выходящими за рамки, предписанные простому смертному, который прожил «тихую и счастливую» семейную жизнь и умер так же тихо и мирно в своей постели, окруженный правнуками? Нет. Потому что так не бывает! Возможно, ты найдешь олуха, которого настолько очаруют твои широко распахнутые глазки с невинным взглядом, пухлые губки, лучезарная улыбка и способность проложить себе вымощенную аллею через его желудок прямо к сердцу, что он закроет глаза на довесок в виде двух спиногрызов. Но когда твой «ящик Пандоры» откроется ему, а рано или поздно это обязательно случится, он смоется от тебя в мгновение ока и даже слушать не станет, что ты хорошая ведьма и мухи не обидела. Кстати, это еще не факт.
Я смотрела на него не моргая, аж до рези в глазах. Подбородок непроизвольно начал подрагивать от услышанного, а демон все продолжал:
– Так что, куколка, засунь-ка ты свои амбиции и грандиозные планы на безмятежную старость поглубже в свою аппетитную задницу и прими как данность тот факт, что отныне и навсегда я – единственный мужчина, который будет принимать тебя такой, какая ты есть, со всеми твоими тараканами – а их у тебя немало – и даже находить в этом удовольствие.
Он замолчал, переводя дыхание, отошел к окну и устремил взгляд наулицу.
– А если я все же хочу рискнуть? – обратилась я к его спине. – Почему я не могу нарушить эту закономерность?

– Потому что ты наивная дура, которая никак не хочет понять, что все ее воздушные замки исчезнут, стоит только подуть ветру! – Раум обернулся, метнув в меня уничтожающий взгляд.
Не в силах больше выдерживать это напряжение я дала волю слезам, когда вдруг он снова оказался в непосредственной близости от меня и, схватив за подбородок, заглянул мне в глаза.
– Ты любишь меня?
– Почему ты спрашиваешь? – отозвалась я с некоторой заминкой и нескрываемым удивлением.
– Ты любишь меня?
– Зачем тебе это?
– Ты. Любишь. Меня?!
– Ай, больно!.. Такими методами ты уж точной моей любви не добьешься!
– Ты любишь меня?
Долгая пауза.
– Какая теперь разница? Я не вижу будущего для нас. Ты жонглируешь моими чувствами, как фокусник в цирке. Всякий раз... Ты не заботишься обо мне, для тебя это лишь игра. Я не смогу быть с тобой, даже если захочу. Я не говорю, что стремлюсь к тихой, размеренной семейной жизни, но и такие "американские горки" тоже не по мне. Ты другой. Совершенно другой. Ты НЕ человек...
Когда сильные пальцы сомкнулись на моем горле, я зажмурилась и принялась мысленно повторять словно мантру: «Зидан не допустит беды, Зидан не допустит беды, Зидан не допустит беды». Раум склонился так близко, что его горячее дыхание оставляло влажный след на моей щеке. Расстояние между нашими лицами продолжало сокращаться, легкая щетина над его верхней губой пощекотала кончик моего носа, и вот я уже боролась с желанием чихнуть, что было бы крайне неуместно в сложившейся ситуации и выглядело бы весьма не эстетично, учитывая тиски на моей шее, зафиксированную неподвижно голову и близость его лица. Хм, с другой стороны, если бы я сейчас чихнула, то боднула бы его основательно в лоб или даже в нос, что обязательно бы его дезориентировало... Ну хоть бы вдохнула спокойно. Хотя с другой стороны, случись это, демон мог случайно пережать мне горло и результат был бы уже не таким забавным. Н-да...
Хлопнула входная дверь.
– Я дома! – крикнула Авария, взбежала по ступеням и тут же скрылась в своей спальне. – Уа-а-ау! – донеслось оттуда спустя мгновение. – Мам! Иди глянь! У меня тут такая красота – закопаться и не жить!
Все это время я пристально смотрела на склонившегося надо мной Раума, пока тот, прикрыв глаза, стоял не шелохнувшись, словно глубоко задумался: убить «несносную девицу» сразу или повременить пока. Судя по тому, как пальцы на моей шее разомкнулись, он выбрал второй вариант.