Лори Хэндленд "Полночная луна"

1 … 16 … 66

Справка для читателей переводов

LuSt: 24.10.16 08:46

» Глава 13

Перевод ЛаЛуна
Бета-ридинг LuSt
Редактирование Bad girl
Оформление Araminta

— Ты уверена?
Темнота могла сыграть со мной злую шутку, когда я услышала рычание и коснулась меха, но хвост-то я увидела уже при свете.

— Уверена. — Я наклонила голову. — Ты же не собираешься объяснять, что это невозможно? Или снова проверять, нет ли у меня жара?
— Может, чуть позже, — прошипел Мерфи и бросил спичку. Нас снова окутала непроглядная тьма. — Какой это был хвост?
— Черный.

— Пушистый или гладкий?
— Сама не знаю, — подумав, ответила я.
— Длинный или короткий?
— Я видела самый кончик. А может, ничего такого и не было вовсе. — Хотелось бы в это верить.

— Мы оба слышали рычание.
— Ты тоже слышал?
— Ну да.

Я глубоко вдохнула, потом выдохнула и сказала:
— Я коснулась меха.
Помолчав немного, Мерфи заметил:
— Этот тип мог нацепить на себя шкуру или что-нибудь вроде того.

У этого парня на все есть ответ.
— И хвост в придачу? — уточнила я.
— Ты же сказала, что насчет хвоста не уверена. Хотя мало ли... вдруг и впрямь нацепил. — Мерфи пошевелился, вероятно, пожимая плечами.

— Так кого же мы обсуждаем? Психа, зомби или мохнатую рычащую тварь, которой здесь быть не полагается?
— Почему у меня от твоих разговоров всегда голова болит?
— Я часто так действую на людей.

Мы на пару минут замолчали.
— Ты не заметила в этих глазах ничего странного?
Заметила, да только не заострила на этом внимание и сейчас не могла припомнить, что меня озадачило. Я не различила в потемках, какого цвета были глаза — голубого, зеленого или, может быть, желтого. Но причина крылась не в этом.

— Глаза были с белками, — подсказал Мерфи.
Точно!
Потому что только у людей есть белки глаз. Звери же их не имеют. Если речь не об оборотнях.
Черт!

— Человеческие глаза о чем-то тебе говорят? — спросил Мерфи.
В сообразительности ему не откажешь. Даже не видя моего лица, он чуял неладное.
— О человеке, — ответила я. Как правило.
— Тут что-то нечисто.

Мерфи и так считал, что по мне плачет смирительная рубашка. Еще одно безумное заявление ничего не изменит.
— У оборотня в волчьем обличье остаются человеческие глаза.
— На этом острове нет волков.
— Так всегда и говорят. — Я схватила Мерфи за руку и снова пошла вперед.

— Стой, — заартачился он. — Тебе приспичило увязаться за таинственной нечистью?
— Ты же не веришь в нечисть.
— Если я не верю в оборотней на Гаити, это не значит, что здесь не скрывается нечто такое, с чем я не желаю встречаться и уж тем более играть в догонялки.
— Это не догонялки, а преследование.

— Какая разница?
— Догонялки подразумевают бег, а преследовать можно неспешно. — Я потянула Мерфи за собой, но он все равно упирался. — Слушай, нам надо идти. Отступать некуда, позади нас тупик.
— Если только водопад не вернулся на место. – Казалось, именно об этом Мерфи и мечтал.
— Хочешь ухлопать уйму времени на проверку этой теории?

— Нет, — пробурчал Мерфи. — Лучше уж сразиться с неведомым чудищем, чем торчать в темной клетушке до скончания века.
— Ну разве ты не весельчак?
— Он самый. Мистер Хохотунчик к вашим услугам.
Все еще улыбаясь и больше не злясь на него за британский акцент, я повернулась и увидела свет в конце туннеля. В буквальном смысле.

И опять припустила рысцой.
— Ну вот, догонялки! Мы так не договаривались, — громко возмутился Мерфи, однако тоже перешел на бег.

Я выскочила из пещеры и оказалась на затененной ущербной луной поляне. Влажный жар хлестнул в лицо, огорошив после долгой темноты и прохлады. Меня окутал запах зелени и цветов. В лунном свете кусты и деревья блестели, излучая легкое сияние, а цветы переливались тусклыми и вместе с тем яркими красками.

По эту сторону пещеры простирались густые влажные джунгли. Ничего подобного я прежде не видела. «Куда мы попали?» — с тревогой подумала я.
В отличие от Мерфи я верила в магию — белую, черную и всех промежуточных оттенков. Так уж вышло. И если магия существовала, нас могло занести куда угодно.
Подоспевший Мерфи удивленно хмыкнул, подтвердив, что не хуже меня оценил перемены.

Шорох заставил меня приглядеться к густому подлеску и медленно вытащить нож из ножен. Мерфи с тихим шуршанием потянулся к ружью. Оставалось надеяться, что оно не испортилось, побывав в водопаде. И хотя заряд был свинцовым, Мерфи мог бы задержать это существо, дав мне шанс пустить в ход серебряное лезвие, пока нам обоим не вырвали глотки.

Из зарослей вышел человек. Надо отдать Мерфи должное — он не убрал ружье. Быть может, начал усваивать уроки.
Несколько минут назад в пещере выло мохнатое чудище. В моем мире это чудище вполне могло сейчас стоять перед нами в человеческом обличье.

Человек был высокий, очень худой, темнокожий, светлоглазый и одетый в одни лишь старые просторные штаны защитного цвета. Из-за жары ли, бедности или необходимости быстро набросить на себя что-нибудь после перехода от одной формы в другую?
— Ki jan ou ye? — поприветствовал Мерфи новоприбывшего так, как это принято на Гаити. «Как поживаете?»
— M'pa pi mal, — последовал столь же традиционный ответ. «Могло быть и хуже». В стране, где бедность воспринималась как данность, «могло быть и хуже» было вполне хорошим вариантом ответа.

Голос у незнакомца был сильный и чистый. Не такой, как у зомби. Во всяком случае, не такой, как у типичных зомби, умеющих лишь бормотать и мямлить. Вот и хорошо.
Или плохо. Ведь в таком случае он мог оказаться...
Я вышла вперед и, прежде чем он успел что-либо понять, прижала серебряный нож к его голой руке.

Мужчина и глазом не моргнул, что само по себе было странно. Разве подобная выходка не смутила бы обычного человека? Как того же Мерфи, к примеру, который недовольно напрягся, однако не отвел ружье. Если этот незнакомец не шаркает как зомби и не рычит как оборотень, это не значит, что он не опасен.

— Прошу прощения. — Я дала задний ход. — Вы видели животное?
Человек как-то по-собачьи наклонил голову:
— Животное?
По крайней мере он говорил по-английски.

— Примерно такой высоты. — Я приставила руку к своей талии. — Собаку? Койота? Волка?
Гаитянин расплылся в улыбке, слегка снисходительной, но все же приятной, пусть даже немного беззубой.
— Здесь нет ни волков, ни койотов.

— Где это здесь?
Последовала краткая пауза.
— На Гаити.
На этот счет у меня имелись сомнения.

— Вдруг кто-то завел большую собаку?
— Нет, жрица.
Я моргнула и поглядела на Мерфи, но тот лишь пожал плечами.

— Откуда вы знаете, кто я? — Мужчина развернулся, ничего не ответив. — Куда вы?
— Хотите увидеть бокора, идите за мной, — остановился он.
— Хорошо.

Мерфи схватил меня за локоть:
— Ты готова идти в джунгли с чужаком?
— Ну с тобой же я пошла.
— Я другое дело.

— Неужели? С чего бы?
— По-моему, это неправильно, — нахмурился он.
— А по-моему, нет. — Я дернула руку, но Мерфи сжал ее крепче. — Что еще мне остается, Мерфи? Блуждать в этой чертовой глухомани и выкрикивать имя Мезаро?

— Ты вроде бы остерегалась называть его имя?
— Полагаю, он знает, что мы здесь.
— Полагаю, он знал это с самого начала.
— Я иду.

Мерфи отпустил меня и посмотрел через мое плечо на незнакомца, прищурив глаза и играя желваками. Я обнаружила, что нервничаю при мысли о том, что отправлюсь в эти новые дремучие джунгли без Мерфи. Неприятное чувство.
— Ладно, — сказал он. — Идем.
Я радостно выдохнула, и мы вместе двинулись вслед за нашим новым спутником в лес.

— Думаешь, этот парень оборотень? — спросил Мерфи.
Я поглядела на проводника, но он как будто не слышал нашего шепота, а просто продолжал пробираться сквозь заросли, двигаясь в сторону луны с обнадеживающей меня целеустремленностью. По крайней мере один из нас знал дорогу.

Я повертела нож в руках и спрятала в ножны.
— Больше нет.
— Не верится, что спрашиваю, — прошептал Мерфи, — но откуда ты знаешь? Сейчас ведь не полнолуние.
Так как путь казался неблизким и ландшафт позволял совмещать ходьбу с разговорами, я поведала Мерфи то, что знала сама.

— Оборотни могут меняться с наступлением ночи в любой день месяца.
— Значит, все эти байки о полной луне — просто выдумки?
— И да, и нет. В полнолуние оборотни вынуждены меняться... и убивать. При любой другой луне они вольны поступать, как им хочется. Хотя большинство предпочитает перекидываться и охотиться при каждом удобном случае.

— Почему?
— Им нравится это дело.
— И опять спрошу, почему?

Мерфи вновь заговорил с ирландским акцентом. Должно быть, он действительно волновался, хотя еще даже не слышал лучшую — и вместе с тем худшую — часть истории.
— Как мне объяснили, вирус ликантропии разрушает человеческую личность. Оборотни выглядят как люди, но внутри их прячется демон, жаждущий вырваться наружу.
— Демон? — Мерфи встал как вкопанный, и я вместе с ним. — Ты это несерьезно?
— Хочешь дослушать или нет?
— Хочу.

Я вытянула руку, зовя его за собой, и Мерфи пошел дальше. Наш гаитянский друг намного нас обогнал, потому что продолжал идти, пока мы травили лясы.
— Демон — это чистой воды эгоизм, присущий даже человеку. Вроде как «сначала я, и плевать на всех остальных».
— Но, папа Карло, как же тогда отличить оборотня от настоящего мальчика?

Мерфи схватывал на лету.
— Вот именно. Мир в его нынешнем состоянии — идеальный рассадник зла. Люди ведут себя как психопаты, а мы называем их амбициозными.
Взять хоть моего мужа.

— Значит, ты утверждаешь, что оборотни проникли во все сферы жизни под видом людей.
— Они и есть люди, большую часть времени. Только не те, с которыми тянет общаться. Если не любишь обрастать шерстью и убивать ни в чем не повинных жертв.
— Ни в коей мере.
— Тогда тебе лучше носить с собой серебро.

Мерфи поднял руку:
— Наподобие такого?
Кольцо на его большом пальце в лунном свете отливало синим.
— Да, это подойдет.