taty ana:
» Глава 8 Часть 3
Петр был уверен, что Роуз любит бреужца. После похищения со свадьбы, она, находясь в магическом сне, звала жениха по имени, плакала. Петр чувствовал себя подлецом, но надеялся, что любящий Руфф обрадуется возвращению невесты и не станет винить ее в случившемся.
Петр вздохнул и положил голову на ладонь спящей после исцеления Роуз.
Он запустил магию врачевания как только появился в комнате.
- Отец, уходите, - бросил он запричитавшему Фаруху. Времени на раздумья не оставалось, нужно успеть спасти Роуз.
- Прости нас, Петр, - сказал жрец, пятясь к двери. - Мы так перед тобой виноваты...
Как только королева ушла, Фарух, водя руками по каменной кладке, обнаружил опоясывающую помещение магическую решетку, и понял, почему Анвер спит - он истощился, проведя сложный и опасный ритуал.
Нет, не сама решетка была опасна. Чтобы создать клеть, впускающую мага и не выпускающую его назад, достаточно нарисовать ее внутри комнаты.
Прикоснувшись к стене, старый жрец был потрясен величиной ненависти сына к Петру: воспользуйся Анвер обычными ингредиентами для заклинания, и все кончилось бы тем, что вызвать портал изнутри стало бы не под силу даже внуку Верховного жреца. Но нарисовав решетку, применив ядовитый белок яйца птицы Турух, ревнивый сын сотворил ловушку, высасывающую магию. У любого мага, без разбора.
Войдя в комнату, старик сразу почувствовал, что его магический запас, и без того скудный, медленно опустошается. Он не кривил душой, когда предупреждал Лолибон, что не сможет изготовить омолаживающий эликсир, если начнет лечить Роуз.
Ему бы следовало бегом бежать из опасной комнаты и сразу признаться королеве, какую глупость сделал его сын, но старик не стал. Узнай, что ловушка высосет из Петра магию, Лолибон не пощадит глупого Анвера, убьет его.
Да, Фарух пытался спасти Петра как мага, отсылая его прочь, предупреждая об опасности, но разве можно переубедить влюбленного бахримана? Догадывался ли Петр о подлости Анвера, когда вошел в комнату? Скорее всего, да. Он должен был почувствовать высасывающую магию, но все равно закончил переход.
- Идите, отец, - Петр провел ладонью по лицу Роуз и та слабо застонала. – Время на исходе.
- Я могу остаться с тобой и помочь, - Фарух старался загладить вину сына. Он даже готов был пожертвовать последними крупицами своей магии, чтобы превратиться в презираемого всеми жреца.
- Не надо, - Петр даже не посмотрел в сторону старика, он сосредоточился на Роуз. – Я справлюсь. Я, как никто другой из бахриманов, знаю, что значит жить без магии.
И совсем тихо добавил, скорее всего, даже не замечая, что произносит вслух:
- Но я не знаю, как жить без любви…
Петр не думал, сколько прошло времени с момента его вхождения в комнату: глубоко под землей, в пещерах нет разделения на день и ночь. Он сидел за столом и смотрел, как розовеет кожа Роуз, как выравнивается дыхание. Она, наконец, перестала стонать. Малявка выздоравливала.
Погрузив девушку в сон, Петр и сам устало склонил голову, прижавшись лбом к ее руке.
Нет, он не будет колотить руками в дверь, пытаясь как можно быстрее покинуть комнату, чтобы сберечь то немногое, что осталось от магии. Она ему больше не нужна.
Роуз жива - это главное.
Воспоминания опять вернули его к тому дню, когда он прятался за шторой и наблюдал за танцующей принцессой.
***
- Мама, как же я счастлива!
Свон только что зашла в комнату, и Роуз бросилась к ней на шею. Две женщины стояли обнявшись, слегка раскачиваясь, не пытаясь спрятать рвущиеся наружу чувства.
- Ты его любишь?
- Да! Да! Я тысячу раз готова прокричать «да»! - Роуз опять закружилась в танце. Ее лицо раскраснелось, движения стали раскованнее, из них исчезла нарочитая грациозность. Дикий танец влюбленной женщины. Кто же тот счастливчик?
Роуз взлетела на кровать и несколько раз подпрыгнула, складывая ноги в полете то так, то эдак. Свон засмеялась, стала прихлопывать.
Петр смотрел теперь только на Свон. Ее улыбка не смогла скрыть залегшие под глазами тени. Не было больше в лице приемной матери того света, что делал ее неземным созданием. Нет, она земная, вполне. Даже обыкновенная. Волосы выбились из тяжелого узла на затылке, у глаз разрослись морщинки, да и сами глаза утратили яркий цвет небес. Их словно выстирали, разбавили водой.
Он стиснул зубы, чуть не выдав себя движением тяжелого занавеса, так он смял его в руках.
В глазах Петра плескалась ненависть.
Свон Эрийская стала причиной смерти его матери. Знала, что той скоро рожать, но пошла с доносом на отца. Не будь ее, нищей бродяжки, проданной за грош рабыни в замке Пигеон, все могло сложиться иначе. Фарух рассказывал, что любил свою жену и готов был расстаться с магией, лишь бы уберечь ее от смерти. Значит, и его отец, наследник Верховного жреца, Халид, тоже любил Леоль. Разве не служит тому доказательством, что Халид не убил Леоль после рождения мертвого первенца-девочки. Он так ждал его, Петра, рождения. А Свон выкрала их ребенка из замка Пигеон и передала в руки деревенской женщины в Дохо. Она не дала ему шанса увидеться с отцом. Если бы не Лолибон и Фарух, он вообще никогда бы не узнал, что владеет магией. Чтобы разбудить способности жреца, рядом должен находиться отец. Или учитель. Но допустили бы Эрийские к нему бахримана? Нет, никогда.
В дверь просунула голову фрейлина, увидев дикий танец Роуз, тоже заулыбалась. Кашлянув, чтобы на нее обратили внимание, вошла, присела, приветствуя принцесс, и сообщила:
- Ваше Высочество, Руфф Бреужский ожидает свою невесту во дворцовом саду.
Роуз спрыгнула с кровати и подбежала к столику с расставленными на нем изящными коробочками и склянками, пытаясь, с помощью гребня на длинной ручке, инкрустированной самоцветами, привести волосы в порядок.
- Ну же, говорите, вы все знаете! Как он ведет себя? - не утерпела она и задала мучивший ее вопрос, глядя на фрейлину матери через зеркало.
- Если вы не поторопитесь, оборвет все розы. Он дергает лепестки и шепчет «Любит - не любит!».
- Тогда я не буду переодеваться, зачем его заставлять ждать. Розы жалко! - Роуз поспешила покинуть комнату, чуть не сбив с ног любопытных придворных дам.
- Эх, молодость! - фрейлина встала рядом со Свон, глядя через распахнутые двери, как по широкому проходу, едва сдерживаясь, чтобы не побежать, идет Роуз.
- Слава Богу! И этот брак будет счастливым, - поделилась своей радостью Свон, неспешно выходя из покоев принцессы.
Двери закрылись, Петр тут же вызвал портал.
Увиденное всколыхнуло его обиды, копившиеся все годы жизни в Тонг-Зитте. Расхаживая по своим покоям в башне, он бился о стены, словно раненный зверь, попавший в яму.
Он был глупым мальчишкой, считая себя счастливым от того, что его приютили короли Эрии.
Только Лолибон смогла открыть ему глаза на Эрийских. Лицемеры! Он думал, что они искренни и любят его, но, оказывается, его, внука Верховного жреца, «Союз пяти государств» держал в заложниках, чтобы однажды использовать в своих целях.
Петр находился в полном неведении о судьбе родителей. Если о матери еще рассказывали, то об отце говорили коротко - погиб на войне с бахриманами.
Он, наследник Сулейха и немалого графства Пигеон, жил в отведенных ему комнатах на правах сироты, хотя по происхождению равен королям.
Только из-за вмешательства Эдуарда Эрийского на его наследных территориях правят чужие - чернокожий кок с пиратского корабля Роки Блэк и мелкий шпион, награжденный за то, что пас Свон, когда она работала служанкой в замке советника короля графа Шовеллер.
Даже эту семью Свон умудрилась разорить, сея там раздор и смерть. Из пятерых детей остались живы только Дак Шовеллер, который боится оторвать свой зад из кресла посла в Северной Лории, и сестра Чарис, отданная Эдуардом замуж за старика, а потому рано овдовевшая.
Не желая больше находиться в одиночестве, боясь, что от кипящей злости на эрийцев перебьет мебель и стекла в башне, Петр открыл портал в четвертый лабиринт. Он отправился туда, где веселью и распутству предавались баловни судьбы, сумевшие попасть в ближайшее от дворца жилое кольцо.
Петр пил почти в каждом трактире, встречающемся ему на пути, пока не потерял сознание, облевав весь порог у заведения с болтающимся на цепи железным драконом.
Утро он встретил болью в голове и смутным представлением, что творил ночью.
Простыня, на которой он лежал совершенно голым, сохранила следы ночных забав и несколько пятен крови.
«Откуда кровь?» - недоумевал он, но услышав плеск воды и тихий женский голос, напевающий песенку, закрыл лицо ладонями. Неужели, он лишил кого-то девственности?
Песня прекратилась. Петр приоткрыл один глаз и посмотрел туда, где находилась ширма, отделяющая угол от спального места.
Женщина за ширмой стояла к нему спиной. Ее светлые волосы были заколоты, открывая плавную линию шеи.
Боже, он совсем не помнил ее лица!
Петр замер, когда руки незнакомки взметнулись вверх, и она, вытащив пару шпилек, тряхнула головой, чтобы волосы упали на плечи. Он уже видел это движение: летящие волосы, улыбающееся лицо, ощущение полного счастья. Роуз. Так похожа...
Его сердце пропустило удар, когда женщина медленно повернулась к нему лицом.
- Ты кто? – голос не слушался.
- Ты забыл, милый?
Слово «милый» в купе с пятнами на постели моментально отрезвило Петра. Он прислушался к своим ощущениям. Если в пьяном угаре он таскал незнакомку через порталы, то должен чувствовать к ней сильную тягу. Петр застонал и схватился за голову. Наверное, ни один Бахриман не может похвастаться попаданием в зависимость от женщины через пьянство, у них всегда был только расчет. Он был бы первым.
Светловолосая девушка вышла из-за ширмы, совершенно не стесняясь нагого тела. Ее фигура напоминала мальчишескую: узкие бедра переходили в длинные ноги, маленькие груди едва выделялись, плечи казались несколько широковатыми, но милое улыбающееся лицо скрашивало все недостатки фигуры.
- Любимый, - она произнесла слово с растяжкой, словно мурлыкающая под ласковой рукой кошка. Нависнув над лежащим Петром, она потерлась своими острыми сосками о его грудь, а потом наклонилась для поцелуя.
– Почему ты не обнимешь меня? – она прижалась всем телом, но Петр лежал как истукан и не делал попытки поднять руки. Он не чувствовал к девушке той тяги, что должен был, если бы путешествовал с ней через портал. Может, пронесло? Незнакомка вздохнула. – Вчера ты называл розой, просил «люби меня»…
Петр застонал. Вот оно! Он влюбил девушку в себя, произнеся магическую фразу! И как у него еще сложились пальцы в правильную фигуру! Что он наделал?
- Почему розой? – только и спросил он, лихорадочно обдумывая, как поступить с девушкой: обездвижить, усыпить и смыться, или на всякий случай лишить памяти?
- Наверное, потому, что я красивая, но колючая. Посмотри, что я сделала с тобой.
Девушка слезла с Петра и махнула рукой в сторону висящего на стене зеркала.
На теле молодого жреца не было ни одного живого места: следы от крепких поцелуев сменялись бороздами от ногтей. Незнакомка не только мурлыкала как кошка, но и царапалась почище дикого животного.
- «Роуз, люби меня, Роуз, люби меня!» И я любила, как могла. До тебя у меня не было мужчин, сам видишь, – она ткнула пальцем в пятна крови. – Но, судя по тому, как ты стонал, тебе понравилось.
- Замолчи, - Петр выставил вперед руку, как будто хотел закрыть девушке рот. Найдя свои штаны, он натянул их и опустился на кровать рядом с незнакомкой. – Давай все по порядку. Что произошло ночью?
- Ну, хорошо, - она перебралась к нему на колени, поерзала, вздохнула, провела пальцем по его груди. - Когда ночью я вышла на крыльцо трактира, увидела тебя. Ты не очень хорошо выглядел. - Она сморщила нос, а Петр от стыда закрыл глаза. - Я хотела позвать своих людей, чтобы они оттащили тебя к соседям (кому хочется возиться с пропойцей?), но ты схватил меня за ногу и прошептал: «Люби меня, розочка». Вот тут я сама не поняла, что произошло. Меня словно пронзило стрелой, тело наполнилось такой любовью, что я одна доволокла тебя до своей комнаты. У меня до сих пор тело ноет, ты оказался искусным любовником. Я не догадывалась, что мужчины могут доставлять столько восторга. Честно говоря, я и сейчас хочу тебя, твоих ласк... Ну, ты понимаешь…
- Кто ты и как тебя зовут? – Петр пересадил ее на кровать, но девушка обхватила его руку и прижалась к плечу.
- Любимый, можешь называть меня Розочкой, раз тебе так нравится этот цветок.
Петр освободил свою руку и повторил вопрос.
- Кто ты?
Увидев, что он серьезен, незнакомка вскинула голову, в ее глазах появился хищный огонь.
Петр почувствовал, что своей грубостью, задел в ней струны гордости. Теперь перед ним сидела не кошечка.
- А кто ты, горожанин? Да будет тебе известно, что весь Тонг-Зитт принадлежит мне.
Она встала и посмотрела на Петра так, что у него остановилось сердце: он видел эти глаза! В подвалах замка есть комната, где хранятся портреты бывшей королевской семьи. Он впервые попал туда вместе с Анвером. Брат показывал ему портрет Могучего Орраха, которого Петр уже не застал: тот вместе с дочерью погиб при пожаре. Петр не раз задумывался, как мог сгореть дракон, который сам является чистым пламенем? Но ответа так и не нашел.
- Солнце?! Тебя зовут Солнце?
Девушка кивнула. Петр не верил. Не хотел верить, что обесчестил дочь Великого Орраха. Теперь, зная, кто перед ним, он не мог воспользоваться ни магией обездвиживания, ни забвения. В памяти услужливо всплыли ее слова: «Я хотела позвать своих людей». Принцесса не может быть одна, раз она спаслась в том пожаре, когда выгорела половина дворца.
- Тише, любимый! – Солнце, видя растерянность на лице Петра, смягчилась. Она прижала палец к его губам. – Никто не должен знать, что я выжила.
Margot Valois:
Таня, спасибо больше за пояснение - начало сцены я поняла, что это были воспоминания о прошлом, но с появлением в комнате Свон я немного запуталась, теперь всё ясно - это продолжение той сцены.
taty ana:
Всем привет!
IrinaAlex писал(а):
м.б. зря не колдонул? и память потереть надо было. Опасная девица эта Солнце, себе на уме.
Опасно стирать память тем, кто находится под приглядом. Если у Солнца есть "ее люди", то они могут заподозрить, что с ней что-то не так, начать расследование и понять, кто делил с ней постель. Начнется охота на "гада". И еще, Петр не из тех, кто, натворив дел, прячется в кусты. Считает ниже своего достоинства.
И последнее, что удержало его от колдовства, он не мог поступить бесчестно с настоящей правительницей Тонг-Зитта. Какой бы она ни была, она реальная сила, противостоящая Лолибон. Здесь еще и политические мотивы.
IrinaAlex писал(а):
М.б. поможет, или так и будет сына покрывать?
Фарух в полной растерянности. Сына понесло в разнос. Этого следовало ожидать, "наркотик" Лолибон толкает на отчаянные поступки. А как вы все знаете, "наркоманы" способны предать близких в угоду своим желаниям.
Cascata писал(а):
вот Петушок, всех кур поперепортил
Вот что значит - самый активный половой возраст. Учительница Лолибон здорово преподала ему уроки любовных игр. Петр играет в них профессионально, даже находясь в невменяемом состоянии. Пить вредно.
Cascata писал(а):
Руфф появилась благодаря Солнце, ревность и все такое?
Руфф появился ... Ой, об этом следующая глава. Но Солнце использовала его. Однозначно.
Cascata писал(а):
по-любому Петенька попал
Попал. Посмотрим, что будет дальше. Предстоит встреча Пети с Анвером. У кого из них снесет крышу?
Margot Valois писал(а):
слишком поздно они осознали, насколько сильно любят друг друга.
Не помешают ли произошедшие события быть искренними друг с другом? Да, они осознали, но столько внешних факторов, которые будут давить на них. Не произойдет ли отчуждение?
Всем спасибо, что читаете и делитесь переживаниями.
Еще пара напряженных глав, потом немного лирики.
Ленця:
Спасибо! о, да! Петушок восхитителен!! Посмотрим, посмотрим к чему всё приведет))) и будет у него три потомка-сверстника))) сам в человека превратится, магии лишится, а три сына молодца станут в помощь для отца))) ну это я так балуюсь вариациями сказки.)))
taty ana:
Ленця писал(а):
Спасибо! о, да! Петушок восхитителен!! Посмотрим, посмотрим к чему всё приведет))) и будет у него три потомка-сверстника))) сам в человека превратится, магии лишится, а три сына молодца станут в помощь для отца))) ну это я так балуюсь вариациями сказки.)))
Лен, чего это тебя понесло? Откуда столько сыновей?
С Лолибон Петр давно не спит, лет с шестнадцати завязал, как магия открылась, Роуз сразу дал лекарство и после этого ни-ни. Святым духом что-ли занесет? Нет сыновей и не будет. Даже если с Роуз что и получится, магии-то нет. И здесь не нужно ждать подвоха.
Leleta:
Привет, Танюшка и обитатели темки!
Ух, мне нравится эта глава!
Кое-что стало более ясно, а осознание в какой клубок заплелись жизни и чувства героев романа впечатляет!
Петр. Хм. Не ожидала я, что он действительно настолько влюблен. Что из этих чувств от портала, а что настоящее? Хотелось бы знать...
И как все мужчины, он на редкость "логичен"!
Сам, извиняюсь, е**т все, что двигается, а Роуз в постельке с другим - прям трагедь! 
Интересно, что случается с бахриманами, когда они утрачивают абсолютно всю магию?
Анвер. Совсем с катушек слетел от любви (мм.. может придумать какое-то другое слово для портальной привязанности?
)
Солнце. Сейчас я ей даже в чем-то сочувствую. Ведь получается, она не виновата в своих чувствах, это Петр заставил ее полюбить, сам к ней при этом не чувствуя ничего. (Если бы Солнце была главной героиней, думаю, мы все бы ей сейчас сочувствовали. Еще бы - влюбил, лишил девственности... Хад такой-растакой! Заслуживает наказания, да)))
И возвращаясь к Петру.
Намутил он, конечно, многовато. И с Роуз, и с Солнцей, и с Лолибон. Но, глядя на его неизбывную грусть по Роуз, почему-то все равно проникаешься к нему сочувствием. Эх, сердца наши женския, мягкия...
Одинокая странница:
Танечка, прочла ещё позавчера, а отписаться все времени не хватало.
Знала же, что Роуз не умрёт, а переживала все равно.
От её мыслей отчаянно хотелось что бы так оно и было, что бы Петр не позволил целовать, что бы нашёл способ быть вместе с любимой и любящей прямо сейчас, а ни когда-нибудь...
Теперь все больше становятся понятны мотивы поступков наших героев.
С Солнцем не хорошо получилось, чувствую, магия Петра её долго держать будет...
Петру больше не наливать! А то опять дел наворотит...
С нетерпением жду продолжения!
натаниэлла:
Танечка, дорогая, спасибо за продолжение. Прочла сразу, но войти на сайт не могла.
Солнце мне не нравится. Тут , говорят, на нее одну надежда, но мне она не по душе. Хотя и Петр еще тот перец оказался
Элен-ка:
Ого - какая ненависть у Петра к Свон!
И если бы не внезапно возникшая любовь к Роуз, то страшно представить, чтобы он сотворил, будучи уже магом. 
Так значит, любит Пётр Роуз? Любит, но держит это в себе. И его можно понять. Любить ту, которую следовало бы ненавидеть. Сердечная рана больнее физической. Начинаю ему сочувствовать и сопереживать. Начинаю понимать его поступки. Трудно ему, но будет ещё труднее. Ему бы открыться Роуз, вдвоём они смогут противостоять врагам. Но, чую, что до признаний в любви ещё далеко...
Таня, спасибо за главу!
taty ana:
Всем, привет! Спасибо, что остаетесь рядом!
Что-то я забегалась по интересным местам на форуме и давно не заглядывала в тему. Хотя обещала ответить.
Leleta писал(а):
Что из этих чувств от портала, а что настоящее? Хотелось бы знать...
Вот посидит еще немного в комнате, останутся только его чувства.
Leleta писал(а):
Сам, извиняюсь, е**т все, что двигается, а Роуз в постельке с другим - прям трагедь!
Извечная проблема мужчины и женщины. Разное отношение к сексу.
Leleta писал(а):
Интересно, что случается с бахриманами, когда они утрачивают абсолютно всю магию?
Об этом завтра. Глава получилась сумасшедшая. Жаль, что НадеКоротковой не до меня. Она, может быть, остановила бы меня и сказала: "Ты что творишь?" Как бы потом переписывать не пришлось...
Leleta писал(а):
Ведь получается, она не виновата в своих чувствах, это Петр заставил ее полюбить, сам к ней при этом не чувствуя ничего
Ему еще аукнется эта любовь по принуждению. Ага.
Leleta писал(а):
Эх, сердца наши женския, мягкия...
Недавно пересматривала сериал "Лузеры". Там в 5 сезоне пару раз появляется актер, внешку которого я выбрала для Петра. Я сидела и смотрела на него влюбленными глазами, словно Петр сам песни пел, а не постаревший актер.
Одинокая странница писал(а):
С Солнцем не хорошо получилось, чувствую, магия Петра её долго держать будет...
Магия уйдет, а чувства, память куда девать?
Одинокая странница писал(а):
Петру больше не наливать! А то опять дел наворотит...
Да, начудил, сам не ожидая. Воспоминания и боль вином заливал. Новые наделал, проблем еще больше нагородил.
натаниэлла писал(а):
Солнце мне не нравится. Тут , говорят, на нее одну надежда, но мне она не по душе.
Вы видите, в какой стране она живет? А кто правил до Лолибон? Отец Солнца. Тоже, тот еще правитель. Дочь от папы недалеко ушла.
Элен-ка писал(а):
Ого - какая ненависть у Петра к Свон!
Откуда взялась? Выпестовали друзья-товарищи, радеющие за него. С кем поведешься...
Элен-ка писал(а):
Начинаю ему сочувствовать и сопереживать. Начинаю понимать его поступки. Трудно ему, но будет ещё труднее.
Помните, с чего все началось? С насилия. А теперь сочувствуем и прощаем. Эх, женСЧины...
Элен-ка писал(а):
Но, чую, что до признаний в любви ещё далеко...
Вот им бы поговорить, открыться. Но каждый дуется на что-то, скрывает. Может, общая беда сблизит, наконец?
Завтра выложу новую главу. Всем приятного чтения.
Не забывайте тыкать меня носом в ошибки и несуразицы. Будем вместе исправлять.
taty ana:
Привет, Оля!
Приятно увидеть знакомое лицо в теме.
Присоединяйся.
Твой рассказ о следователе Колобковой помню и люблю. Другие работы, выставленные на суд в "Штучках", тоже произвели впечатление.
И читаем мы с тобой одни и те же книжки.
Ch-O:
Спасибо.
Прямо засмущала всю. На конкурс пошла импульсивно. Испугалась уже потом.
Через пару дней дочитаю полностью и приду с впечатлениями.
Увидела, что это продолжение. Надо будет сходить к началу.
taty ana:
Ch-O писал(а):
Увидела, что это продолжение. Надо будет сходить к началу.
Приятного чтения. Надеюсь, тоже понравится. Я начала ее больше года назад, можно сказать, это первая крупная книга. До этого писала в основном рассказики, которые и сейчас с удовольствием строчу.
Ch-O писал(а):
Через пару дней дочитаю полностью и приду с впечатлениями.
Буду ждать. Интересно и страшно.
taty ana:
» Глава 9 Часть 1-2
Петр мучительно подбирал слова. Что сказать Солнцу? Как объяснить, что она находится под действием магии, и вовсе не любит его? Но как тогда она воспримет проведенную с ним ночь?
Воспользоваться моментом, открыть портал и уйти Петр тоже не мог. Только не от девчонки, которая доверилась ему.
Знала бы она, что спала с любовником Лолибон Великой!
Петр схватился за голову.
- Ну же, милый, успокойся! – Солнце поняла его жест отчаяния по-своему. – Да, я принцесса драконов, а ты простой горожанин, и мне не позволят выйти за тебя замуж, но ты навсегда останешься моей первой любовью. Как только верну трон отца, я предоставлю тебе одну из лучших придворных должностей. Скорее всего, я отвоюю право встречаться с тобой. Я знаю, что в некоторых странах у королев есть фавориты.
- Я уже фаворит. У Лолибон Великой.
Девушка закрыла руками рот, заглушая собственный крик ужаса. Поднявшись с кровати, она попятилась к двери.
Петр встал следом и протянул ей свою рубашку.
- Оденься. Нагой не стоит спускаться вниз. Зови своих людей, пусть они решают, умереть мне или жить.
- Но как же так? Я же люблю тебя…
Она утонула в его рубашке, дрожащие пальцы не смогли нащупать пуговицы, и Солнце просто запахнулась, пряча тело.
- Не люби меня, – магическая фраза, сложное движение рукой, и Петр мог видеть, как покраснело лицо девушки. Наваждение спало.
Она, не веря, что стоит раздетая перед незнакомым мужчиной, осмотрела свои босые ноги, потом перевела взгляд на кровать, где алели пятна крови.
- Прости, - Петр не поднимал глаз, ему было мучительно стыдно.
- Тебя убьют, – холодный голос полоснул ножом. Солнце повернулась и вышла, не закрыв дверь.
Петр стоял и вслушивался в ее торопливые шаги. Куда она направилась? Кто придет вершить праведный суд над ним?
Прошел час, другой. Как Петр ни прислушивался, не различил ни звука, трактир словно вымер. Ожидание смерти хуже самой смерти.
Петр легко мог исчезнуть, открыв портал, но побег от наказания он считал трусостью. Да и куда бежать? К Лолибон, которая пытается его сломить, заставляя подчиниться и провести ее через портал? Вернуться в Эрию, где живут убийцы его родителей? Скитаться по свету, прятаться? Нет хватит. Пусть лучше убьют.
Натянув сапоги, он решительно направился к лестнице. На торопливые грохочущие шаги из зала выглянул бородатый мужчина.
- А, любовничек. Ну, хорош-хорош! – хмыкнул он, рассматривая разукрашенный поцелуями и следами ногтей торс Петра. – Я все ждал, когда ты покинешь любовную норку. Трудно решиться, когда набедокурил? Страшно поди? Пойдем, голубчик, тебя заждались.
Проходя по просторному помещению, где деревянные скамьи, уложенные на столы, смотрели короткими ножками в потолок, Петр заметил, как часто ему встречаются изображения драконов с кружками в лапах. Даже на куртке, которую Петру протянул бородач, нагрудный карман был украшен затейливой вышивкой.
- Спасибо, - поблагодарил он за куртку, которую тут же натянул, воспринимая жест бородача, как дружелюбный.
За кухней, где высились горой немытые котлы и глиняная посуда, шла узкая лестница в погреб – туда и нырнул бородач, едва протискиваясь широкими плечами в проход. Не дойдя до конца лестницы, он нажал на одну из панелей, которыми были обшиты стены, и бесшумно открылась еще одна, более узкая дверь. В нее пришлось пройти боком и так же боком двигаться в полной темноте по коридору, больше похожему на лаз гигантского червя.
- Вы не боитесь показывать мне свои секреты? – Петр знал, что врагу только в одном случае могут безбоязненно открыть тайны: перед смертью.
- Тебе, красавчик, отсюда два выхода, - обернулся бородач, подтвердив догадку. – На кладбище, где-нибудь в зеленом лабиринте, или…
Он не договорил, трижды громко постучав, как показалось Петру, в стену. Кто-то изнутри распахнул дверь в освещенную комнату.
Яркий свет заставил сощурить глаза, привыкшие к темноте, поэтому Петр не сразу понял, что находится в центре круга, по краям которого стоят кресла. Лишь одно из кресел оставалось свободным, в остальных сидели незнакомцы.
- Кто вы? – властный голос разрезал тишину. – Не вздумайте врать, у нас есть весьма болезненные способы дознания.
- Граф Петр Пигеон.
- Чем вы занимаетесь при дворе?
- Механик, разрабатываю лабиринтные ловушки.
- Вы хотите признаться, что являетесь любовником узурпаторши Лолибон, или решитесь опровергать сей факт от дознания?
- Можно сказать, я стесняюсь сего факта, - Петр улыбнулся.
- С какой целью вы прибыли в четвертый лабиринт? Это Лолибон послала вас?
- Нет. Единственной моей целью было надраться так, чтобы забыть свое имя. Если бы я хотел рассказать королеве о Солнце, она бы уже знала. Лишь одна причина заставила меня остаться: я виноват перед принцессой и готов нести наказание.
- Вы уверены? Думаете, вы могли бы свободно уйти из охраняемого бойцами трактира?
- Для перемещения мне не нужны двери, я – маг, поэтому прошу правильно оценить мой поступок. И принять во внимание, что живой я больше принесу пользы принцессе драконов.
В комнате заговорили все разом, в голосах слышалась паника, возбуждение, удивление.
- Тихо! – приказал тот, кого Петр выделил как главного. В нем чувствовалась животная мощь, повадки воина. Со спины к нему подошел тот самый бородач, приведший Петра в подземелье, и возбужденно зашептал на ухо.
Главарь, облокотившись на ручку кресла, задумался, подперев крупным кулаком подбородок.
- Я по-прежнему считаю, что вас следует убить. Так было бы правильнее. Оставлять вас на воле – подвергать риску тех, кто продолжает быть верен Могучему Орраху и его дочери. Но принцесса попросила сохранить вам жизнь. И теперь я на распутье: поступить, как просит будущая правительница Тонг-Зитта, или довериться своему чутью.
- Я думаю, графу Пигеон можно поверить, - в центр круга вступил человек, лица которого Петр не успел рассмотреть - он встал к нему спиной. – Я наблюдал за Петром с самого его появления во дворце. Он не тот, кто в случае войны встанет на сторону Лолибон. Он сам является жертвой ее интриг и распутства. Петр не признался нам, что относится к жрецам Сулейха, только потому, что знает, как весь мир ненавидит бахриманов. Но он тот, кто заставит магию служить доброму делу. Граф может наладить связь между дворцом и четвертым лабиринтом. Королева и капитан Шотс с каждым днем становятся подозрительнее к моим частым отлучкам, и мне все труднее придумывать причины покинуть замок.
- Что же, Соргос, я соглашусь с вами, если вы возьмете ответственность за графа на себя, - предупредил главарь.
Соргос повернулся к Петру, и граф узнал одного из лучших драконов из охраны королевы.
- Я клянусь, что не подведу, – Петр протянул руку дракону.
- Я принимаю клятву. - Тот ответил рукопожатием. Из его рукава выползла тонкая змейка, спиралью обвила запястье Петра и, укусив его, сделалась невидимой.
– Мы тоже немножко маги, - объяснил Соргос. – Она свернется у сердца клубком и будет ждать своего часа.
***
От воспоминаний Петра отвлек щелчок открываемого замка. Обернувшись, он увидела в дверях Анвера. Несколько минут они молча смотрели друг на друга. Петр заметил, что жрец не вошел в комнату, остался стоять на пороге.
Граф давно не видел брата, если не считать коротких встреч в Райском саду и в тронной зале во время «помолвки» принцессы с капитаном драконов. Но в обоих случаях Петр не обращал внимания на Анвера, он был сосредоточен на Роуз.
Сейчас, увидев его близко, Петр поразился произошедшим с ним переменам.
Его брат никогда не отличался крепким сложением, можно было сказать, Анвер был рожден для пения, музыки, танцев. В нем всегда проявлялась склонность к искусству - он прекрасно рисовал, лепил из глины изящные фигурки. Его тонкие пальцы умели не только доставлять удовольствие женщине, уж этому Петр точно стал свидетелем, но и создавать уникальные артефакты, вплетая заклинания в природой подаренную красоту: в созданном им обереге, золото и драгоценные камни соседствовали с полевыми цветами, птичьими перьями, колосками пшеницы. Петр слышал, что амулеты Анвера спасли жизнь не одному дракону, вылетавшему в дальние лабиринты, чтобы усмирить восстание рабов или вспышку неповиновения горожан. Люди, зная, с кем им придется иметь дело, заранее готовили оружие против ящеров: мощные арбалеты, копья, сети-ловушки. Но сильные обереги Анвера уводили стрелы в сторону, а ловушки схлопывались за мгновение до попадания в них драконов.
- Что с тобой? Ты болен? - только такие слова могли прийти на ум Петру, после того, как он увидел кожу да кости, оставшиеся от Анвера.
Но тот не стал отвечать, только вяло махнул рукой.
- Скажи, брат, жрецу становится легче, когда магия покидает его? - в голосе Анвера не было и толики издевки или торжества. Больное любопытство? Нет, Петр чувствовал, Анвер отчаянно хотел знать правду. Отчаяние - вот главное слово, которое описывало состояние жреца.
Петр закрыл глаза, прислушиваясь к себе.
- Я ничего не чувствую, - наконец, признался он.
- Как? - удивился Анвер, даже сделал шаг в комнату. - Разве не исчезла сильнейшая привязанность к женщине, ты не перестал чувствовать ее боль, у тебя не пропало желание убить ее? Разве тебя не оставили муки ложной любви?
- Ложной? - эхом повторил Петр. - Я не знаю, что такое ложная любовь.
Анвер подошел к стене и провел по ней ладонью.
- Не получилось? Не вытянуло магию?
- Брат, выйди из комнаты. Получилось. Вытянуло. И я тебе благодарен. Я свободен. Исчезли сомнения - люблю ли, исчез страх, что когда-нибудь не выдержу и сорвусь, убью или ее, или себя.
Анвер сначала повернулся к двери, намереваясь выйти, но потом решительно направился к Петру и сел рядом на скамью. Плечом к плечу, как шесть лет назад, когда они были подростками.
- Анвер, что ты делаешь? Пожалей отца.
- Я устал. Я тоже хочу ничего не чувствовать. Не чувствовать скручивающую Лолибон ненависть, вспышки ярости, похоть. Ты знаешь, как мучительно чувствовать наслаждение женщины, когда она получает его не от тебя?
- Знаю...
Анвер удивленно обернулся на брата.
- Ночью я почувствовал, как от Роуз идут волны любви и нежности, и кинулся в портал, чтобы увидеть, кого она так любит. Она был с Руффом.
- Брат...
- Скоро она придет в себя. Я никогда ни о чем тебя не просил. Сейчас прошу. Помоги ей уйти из дворца, Руфф ждет ее в «Пьяном драконе».
- Брат, ты не в себе? Твой разум испарился вместе с магией? Она выбросилась из окна, находясь в одной комнате с Руффом. Ты думаешь, она сделала смертельный шаг от большой любви к жениху?
- Причины могут быть разными. Она могла испугаться моего появления, попятиться к окну и выпасть из него. Руфф рискнул жизнью и пришел за ней в лабиринты, он же выведет ее отсюда. Знал бы ты, какой любовью она к нему пылает. Такого всплеска чувств, желания, я никогда до этого от нее не ощущал. Здесь я лишний.
- Руфф не тот человек, с которым стоит отпускать любимую женщину. Поверь, я знаю, - Анвер произнес последнюю фразу так убедительно, что Петр оторвал взгляд от спокойно спящей Роуз и повернул голову к брату.
- Что произошло? О чем мне следует знать?
- Когда Соргос принес раненную Роуз, капитан и пара драконов тут же вылетели в четвертый лабиринт. Как ты думаешь, кого они обнаружили в «Пьяном драконе»?
Петр задержал дыхание. Если как следует обыскать харчевню, Шотс, славящийся дотошностью и нюхом на повстанцев, мог обнаружить секретное подземелье.
Анвер не стал ждать ответа.
- Они нашли Руффа Бреужского, который спокойно спал. Из его окна выбросилась любимая женщина, а он спал, даже не потрудившись одеться.
- Что сделал с ним капитан?
- Ничего. Приволок во дворец. А вот твоего любимого трактира больше нет. Сожгли дотла. Тот, кто приютил беглянку Роуз, должен понимать, чем рискует.
- Где сейчас Руфф? Его арест сильно осложняет дело.
- Еще бы. Этот дурак хранил в дорожной сумке бумаги и чертежи с метками, как проходить все лабиринты, вплоть до королевского замка. Теперь Лолибон выясняет, кто помогал врагу, кто тот предатель, о котором ты ее не раз предупреждал.
- М-м-м, - простонал Петр, закрыв ладонью глаза. - Я же просил его выучить все наизусть, а бумаги передать отцу Роуз.
- Это ты?! - Анвер глядел на него во все глаза. - Брат, тебя ждет смерть.
- Не в первый раз.
Петр вспомнил, как стоял в гардеробной Руффа через несколько дней после похищения Роуз, а острый нож бреужца грозился перерезать ему горло.
- Где моя невеста? – шипел ему в ухо Руфф. Он тянул Петра за волосы с такой силой, что тому пришлось откинуть голову назад. Но он поднял руки вверх, показывая, что пришел безоружным. Конечно, он мог бы обездвижить бреужца магией, но посчитал, что подобные способы мало похожи на предложение перемирия.
Да, он знал, что Руфф будет поджидать его. Петр заявился в его покои накануне и своей кровью нарисовал на зеркале спираль, символизирующую лабиринт, в его центре корявое, но вполне понятное изображение цветка.
Руфф разгадал рисунок правильно и подкарауливал Петра с острым кинжалом в руках.
- Которая из двух? - спокойно спросил Петр. - Та, с которой ты кувыркался вчера? Прости, я не решился прервать ваше веселье, поэтому оставил тебе послание. Может, Роуз не стоит спасать из лабиринтов? Ты нашел ей достойную замену всего через несколько дней после не состоявшейся свадьбы.
Вчерашняя девица поражала формами: огромный зад спорил размерами с пышными грудями. Петр едва разглядел бреужца, погребенного под ее телесами. Рыжеволосая хохотала и складки ее живота сотрясались вместе с кроватью. Петр до сих пор оставался под впечатлением.
- Не лезь в мои дела.
- После увиденного не стал бы. Но так получилось, что кроме тебя мне обратиться не к кому.
- Боишься, что Эдуард оторвет тебе голову?
- Не боюсь. Но прежде чем ты или эриец распорядитесь моей головой, стоит поинтересоваться, как спасти Роуз. Если ты не дернешься, когда я полезу в сумку, и не перережешь мне горло, я покажу карты лабиринтов и научу, как в них не заблудиться.
- Доставай, - бреужец отодвинул нож, но не убрал его в ножны.
Петр одним движением вытащил рулон чертежей и кинул их на стол, на котором Руфф хранил духи, пудру, щетки, щипчики для завивки волос и усов, ножницы, которые бреужец тут же схватил и отбросил в сторону.
Петр сдержанно улыбнулся. Руфф хотел казаться хладнокровным, но резкие и порывистые движения выдавали волнение, если не сказать страх. Его локоны, поражающие ухоженностью и длиной, золотыми спиралями прыгали по его плечам.
Вчера Петр насмотрелся на счастливого соперника, умело ублажающего хохотушку. Подтянутое тело, развитые мышцы выдавали в нем тренированного воина, но ухоженные, на удивление длинные ногти, отсутствие шрамов и загара говорили о том, что все бои Руффа проходили в закрытых помещениях с нанятыми учителями.
Петр спокойно рассказал бреужцу, по какой причине ему пришлось выкрасть Роуз, правда, скрыв способ похищения. Ни к чему жениху знать об этом. Нежелательно, чтобы Руффу пришло в голову отказаться от невесты.
Бреужец хлопал глазами, понимая, какая участь его подстерегала на брачном ложе.
- Время не ждет, - на прощание сказал Петр. - Я не могу долго держать твою невесту у себя, Лолибон может заподозрить причину моего нежелания надолго отлучаться из замка.
- А почему бы тебе не вернуть Роуз Эрийскую тем же способом, как ты ее умыкнул? К чему сложности с прохождением лабиринтов?
- Я хочу, чтобы ты выглядел героем в ее глазах, - Петр не собирался открывать ему секреты бахриманов. - Или через лабиринты, или никак. Советую выучить план продвижения наизусть. В пути всякое может случиться. Ты можешь стать пленником любого из лабиринтов, если бумаги намокнут или ты их потеряешь. Не вздумай обращаться к жителям, тебя сдадут как чужака. Бумаги лучше передать Эдуарду, чтобы он знал, где вас встречать и защитить в случае погони.
Петр дал Руффу месяц - Бреуж находился ближе к Тонг-Зитту, чем столица Эрии, полет на драконе занял бы максимум две недели, прохождение лабиринтов дней десять, даже если часто останавливаться, а Петр указал наикратчайший путь до «Пьяного дракона».
В этом крылась причина беспокойства Петра - Руфф не появился в харчевне ни через пять, ни через шесть недель.
Вся подготовка побега Роуз могла пойти насмарку.
Хорошо, что Солнце заранее организовала проникновение своей подруги под видом служанки Салимы во дворец. После заточения Петра вся нагрузка по спасению Роуз легла на Солнце.
В день, когда принцессу объявили невестой дракона, Петр чуть не сошел с ума. Сила воли и вера, что дочь Могучего Орраха не подведет, помогли ему успокоить подозрения Лолибон: он выглядел сломленным и безучастным к судьбе своей бахримановской страсти.
С Солнцем вообще все оказалось крайне сложным.
Единственная их совместная ночь, как Петру думалось, ушла в небытие. Но принцесса драконов считала иначе, что явилось для него полной неожиданностью.
Вчера он, расстроенный увиденным актом чужой любви, сидел в подземелье, не замечая, что Солнце, пытаясь утешить, гладит его по спине.
- Не надо было ходить смотреть на них. Я предупреждала, что Роуз под присмотром.
- Последние дни я беспокоился за нее, мне казалось она больна.
- Тебя только вытащили из тюрьмы, ты еще не пришел в себя, вот и путался. Я так рада, что ты опять с нами. Сколько мы не виделись? Почти год? Ты изменился. Похудел, глаза стали злыми.
- Прости меня, Солнце, за ту ночь.
Она закрыла ладошкой ему рот.
- Не извиняйся. У нас еще все наладится. Я стала другой.
Ее глаза горели лихорадочным блеском. Солнце сидела так близко, что он ощущал тепло ее тела. Нежная ладонь переместилась с его губ к скуле, погладила отросшую щетину.
- Посмотри на меня, Петр. Кого ты видишь перед собой? - вкрадчивый голос, слова, произнесенные шепотом, тепло руки на его щеке. Петр всмотрелся в лицо принцессы. Приоткрытые в ожидании поцелуя губы, яркий румянец желания на щеках, вздымающаяся в затаенном дыхании упругая грудь.
Петр не успел ответить. Чья-то невидимая рука сжала его сердце. Он почувствовал, что с Роуз происходит что-то страшное. Петр даже поднялся, не в силах совладать с собой, отстраняясь от Солнца, убирая ее руки от себя. А когда, чуть погодя, его едва не сбила с ног волна смертельной боли, испытываемой Роуз, он потерял контроль и закричал.
- С Роуз что-то случилось! Она умирает!
Принцесса драконов, поднявшись следом за Петром, вдруг повисла у него на шее, пытаясь поцелуем закрыть рот, а когда он, думая только о Роуз, оттолкнул ее, сложив руки для вызова портала, вцепилась в эти руки и закричала. Петр был ошеломлен ее напором, словно перед ним только что вырвали пробку из запечатанного сосуда с бродившим вином, и теперь неудержимая пена рвалась наружу.
- Не пущу! Пусть Роуз сгинет! Она не нужна, она лишняя! Ты только мой! Я сделаю тебя правителем Тонг-Зитта! Я сделаю для тебя все! У нас...
Но Петр не дослушал, что кричит Солнце, расцепив ее руки, он кинулся в портал.
Он опоздал, Роуз унес Соргос.
Петр переместился в замок и метался по нему, не зная, где искать Роуз. Он обыскал ее комнаты, забежал в покои Лолибон, но застал там спящего Анвера. Он тряс его за грудки, хлестал по щекам, но не смог выбить из сонного брата и слова, как будто тот находился под действием сонного зелья.
Вдруг Петра прошила сильная боль, и он понял, что Роуз жива. У мертвых ничего не болит. Она очнулась, но находится на грани. Он шел на боль Роуз словно слепой, интуитивно преодолевая запутанные лабиринты дворца. Как когда-то в детстве, когда они с Генрихом искали спрятанный Роуз предмет, а она кричала «холодно» или «горячо». Только в этой, взрослой игре время шло на секунды, а его чувства кричали «больно» или «очень больно».
Когда Петр очутился в подземелье, он уже знал, что ему готовят ловушку. Ни охраны, ни драконов. Его ни разу не окликнули и не остановили. Он ясно ощутил, в какой из комнат находится источник боли и нырнул в портал, но выходить из него не стал. Прячась в его тьме, Петр слушал разговор Лолибон с Фарухом и внимательно всматривался в окружающие его стены. Он разглядел едва мерцающую магическую решетку, след от которой какой-то сильный маг попытался спрятать в камне. Неправильная, искаженная злом решетка незаметно тянула, высасывала магию. Сделай Петр хоть шаг, и ему не выбраться из ее призрачных, зловещих оков. Но что его может остановить, если за стеной умирает Роуз? Ничего. Даже страх собственной смерти. И он сделал выбор.
***
- А знаешь, я буду скучать по тебе, - вдруг заявил Анвер. - Ну, когда тебя казнят за предательство. Я останусь совсем один в этом чертовом дворце. Я так привык соперничать с тобой.
- Королева – это приз, за который ты бьешься который год. Теперь он достанется тебе, - усмехнувшись, произнес Петр. Он понимал нелепость ситуации, но решил утешить брата. - Пропадет повод ревновать.
Анвер опустил голову.
- Ты что? Плачешь?! - он не мог поверить, но Анвер всхлипывал. Петр тронул брата за плечо, а тот задрал голову и громко, с надрывом засмеялся. Но смех его был сродни рыданиям.
- Прости, я забыл сказать тебе, что Лоли нашла мне замену! Теперь в ее кровати находится новая игрушка. Ты тоже будешь смеяться, когда узнаешь, кто!
Петр смотрел на Анвера как на безумца.
- И не надо меня жалеть! Пожалей Роуз. Если она любила его, как ты говоришь, новость разобьет ей сердце.
- Руфф?!
Анвер кивнул головой.
- Поэтому я считаю, что ты мертвец. Наверное, он уже выложил нашей красавице в перерывах между ласками, как ты пытался спасти Роуз, и кто тебе помогал. Прости, Петр, я оказался плохим братом, заманил в ловушку, лишил магии...
- Анвер, ты сам скоро останешься без нее.
- Пусть, - он опять рассмеялся, теперь его смех казался язвительным. - Представь, в какую ярость войдет Лоли, когда узнает, что потеряла сразу двух магов! Не видать ей дороги бахриманов!
Роуз вздохнула, и оба мужчины посмотрели на нее. Петр поправил простыню, которой укрыл, как только закончил исцеление.
- Просыпается, - сердце его часто забилось. Как она поведет себя, увидев его? Как воспримет предательство Руффа? Стоит ей говорить или нет?
- Слушай, брат, я придумал! - Анвер хлопнул Петра по плечу. - Я помогу вам сбежать. Ты подожди немного, я проберусь к себе, подберу амулеты и обереги, одежду для Роуз. Ну, и захвачу вина для стражи.
Он подмигнул, и Петр понял, что вино будет непростым и наверняка усыпит охранников.
Надежда вспыхнула в его сердце, когда Анвер покинул комнату, а в двери провернулся ключ.
Роуз опять вздохнула и открыла глаза.