Сьюзен Кэрролл "Ночной скиталец"

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за перевод новой главы!!!
_________________

Наши любимые читательницы! Только что закончила первую вычитку 10 главы.
ГОРЯЧО! Еще не жжет, но подбирается.

Автор - молодец, Танюша наша - еще больше молодец. Я, можно сказать, читала, а не вычитывала ( для меня сей факт является редкостью: вычитываю все, что читаю, на автомате).



Только вот проблема: главка-то 10 будет готова на днях, а праздников-то нету! Что же делать? Их уже столько было!
Но нельзя нарушать традицию: предложите, пожалуйста, к.-н. праздник, а мы к нему главку выложим ( огромную, кстати).

Ждем ваши предложения.
_________________

Вот нашла в Гугле:

17 января - День Мартина Лютера Кинга - национальный праздник США

17 января- День святого Антонио ( в Италии!)

Может подойдет? Или надо попозже? Тогда еще поищу...



Будет интересно! Жду!

Грандиозно!

Делать нечего: можно было бы попозже, но придется 17 выкладывать. Буду вычитывать до ночи. Назвался, как говорится... Главное, чтобы Танюша была согласна.
Танюш, ты согласна?
_________________

Леночка, я на все согласная Тем более для таких прекрасных читателей как наши!

 » Глава 10

ГЛАВА 10

перевод: taniyska
вычитка: Sig ra Elena

Благодаря прекрасной Суони, сегодня мы отпразнуем день Святого Антонио (выбрали его, а не Кинга, потому что он все-таки ближе к Елене, живущей в Италии, ну и ко мне тоже) выкладкой новой и достаточно горячей главы. А от вас, девушки, принимаются заявки на последующие праздники

На следующее утро Розалин проснулась поздно, омываемая потоком солнечного света и со странно хорошим самочувствием для женщины, в которую стреляли только прошлой ночью. Все было сделано для ее удобства: горничная и вещи привезены из гостиницы, вся прислуга в Замке Леджер по первому требованию была готова принести ей все, что она пожелает, начиная от книг из библиотеки и заканчивая разнообразными лакомствами, чтобы вызвать у нее аппетит.
Вэл Сент-Леджер, этот очень серьезный молодой человек, меняя повязку на ее ране, выразил удовлетворение тем, как она выздоровливала. Но посоветовал ей провести остаток дня в постели. Розалин смиренно приняла его мягкий приказ, в то же время думая про себя, что Вэл мог бы и сам немного отдохнуть: таким бледным и уставшим выглядел бедный мужчина.
Как только ее доктор покинул комнату, девушка отбросила одеяла. Несмотря на боль в плече, она смогла спустить ноги с кровати и дотянуться до своей черной муслиновой шали, набросила ее на позаимствованную ночную рубашку и осторожно встала на ноги.
Розалин смогла дойти только до окна. Здесь она была вынуждена опуститься в кресло с высокой спинкой, но склонилась к стеклу, полная решимости оценить то, что ее окружало, подготавливая себя увидеть… что? Стены замка с пиками на вершине? Ров, кишащий гигантскими змеями?
Но Замок Леджер не казался уже таким опасным при свете дня. На самом деле, вид из окна спальни Ланса был изумительным. Пейзаж, раскинувшийся перед ней, простирался на огромное расстояние, заканчиваясь волнующим видом отвесной скалы и туманного голубого моря. А прямо под окном раскинулся очаровательный в своей дикости сад: рододендроны [1] с тяжелыми роскошными розовыми цветами стояли, наблюдая за примулами, колокольчиками, наперстянками и маргаритками.
Лишь одна мысль омрачала восхищение Розалин увиденным: осознание того, что она никогда не сможет прогуляться по этому саду с тем единственным человеком, которого больше всего хотела бы видеть рядом с собой. По крайней мере, не при свете дня.
Она бросила беспокойный взгляд на яркое голубое небо, размышляя о том, сколько сейчас времени, и как долго осталось до заката. Вернется ли сэр Ланселот этим вечером? Он обещал, и был не из тех мужчин… или духов, которые не держат слово.
Розалин почувствовала, как сердце забилось быстрее. Было ли это тем, о чем она подумала - страстной влюблённостью? Эта неспособность думать о ком-то еще, это невыносимое желание увидеть любимое лицо так отличались от нежного влечения, которое она чувствовала к своему покойному мужу.
Вот ее душа взлетает от истинной радости и через мгновенье падает в мрачную бездну печали. А у Розалин оказалось больше причин для отчаяния, чем у большинства влюбленных. Что могло быть безнадежней, чем влюбиться в мужчину, который никогда не сможет стать для нее чем-то большим, чем мечта, преследуемая ею во тьме.
Она даже не могла быть уверена в ответной любви. Кто она такая, чтобы думать, что может покорить сердце одного из величайших героев всех времен? Мужчины, который однажды любил королеву такой ослепительного красоты, что пожертвовал и честью, и бессмертной душой ради нее. Кто такая Розалин Карлион, чтобы сражаться с воспоминаниями о Гвиневере? Никто, просто робкая вдова с курносым носом и веснушками.
Но даже если бы сэр Ланселот согласился быть лишь ее другом, этого было бы достаточно. Она никогда бы не вернулась к унылому существованию, которое влачила со дня смерти Артура. Ее рыцарь в сияющих доспехах не смог бы появиться перед ней под крышей Миранды и Клотильды Карлион. Дом двух суровых старых дев не самое благоприятное место для полуночных свиданий с мужчиной, даже если тот - давно умерший призрак.
Розалин понимала, что Ланселот являлся частью Корнуолла с его пологими холмами и открытыми ветрам берегами. Здесь рыцарь когда-то скакал на своем коне, увлеченный поисками и свершением отважных подвигов на службе короля. И здесь, в Корнуолле, Розалин намеревалась остаться, чтобы быть рядом с ним. Неважно, какой ценой.
Она составляла в голове безнадежные планы, размышляя, достаточно ли осталось от ее ежеквартального пособия, чтобы снять хотя бы маленький коттедж, когда была потревожена стуком в дверь.
Не успела Розалин ответить, как дверь распахнулась. Девушка напряглась, когда увидела, кто входит. Ланс Сент-Леджер казался пугающе мужественным в своих, облегающих бриджах, полосатом шелковом жилете и сверкающих сапогах. Он был без галстука, и его белая льняная рубашка, небрежно расстегнутая на шее, открывала кусочек обласканной солнцем кожи.
- Можно войти? – требовательно спросил Сент-Леджер, остановившись в дверном проеме.
- Ну, я-я, - заикаясь, произнесла Розалин. Все утро она ожидала еще одной встречи с этим мужчиной и страшилась ее. Без сомнения, лишь поэтому ее сердце пропустило удар, а руки взметнулись вверх, чтобы пригладить взъерошенные волосы.
- Клянусь, я пришел не для того, чтобы мучить тебя, - сказал Ланс с одной из своих самых привлекательных улыбок. – Я возвращался из конюшни и случайно заметил, как ты выглядываешь в сад, и подумал, что, возможно, тебе бы захотелось получить это.
Он вытащил руку из-за спины, предъявляя ее взору букетик цветов. Букетик цветов? Нет, больше было похоже на то, что он пытался принести ей весь сад. В его большой руке едва помещалось пламя восхитительного цвета: дрожащие рододендроны, задавленные пурпурным вереском, бархатцы, краснодевы и примулы. Пока он шел к ней через комнату, за ним оставалась дорожка из лепестков, падающих при каждом его шаге.
Ошеломленная девушка не могла сделать ничего, кроме как наблюдать за ним.
- Вот, - сказал Ланс, протягивая ей букет. – Возьми его. Боюсь, не самое элегантное исполнение. Но я не привык собирать цветы для молодых дам.
- Почему-то я сомневаюсь в этом, - пробормотала Розалин.
- Это правда. Обычно я просто приказываю слуге найти букет и отослать его. С моей визитной карточкой, конечно, полной слов, необходимых для обольщения.
Розалин как раз потянулась за букетом, но при этих словах замерла.
- Не беспокойся, - протянул Ланс, весело сверкнув глазами. – Мои карточки закончились сегодня утром.
Розалин пыталась оттолкнуть букет, но этот негодяй впихнул его ей в руки, тогда девушка поднесла цветы к лицу, глубоко вдыхая смешанные сладкие запахи, такие же близкие ей, как книги легенд, воспоминание об улыбке отца, нежные ласки матери.
Она почувствовала покалывание в глазах и быстро сморгнула слезы.
- С-спасибо вам.
- Пожалуйста, - серьезно ответил Ланс.
Должно быть, такой поступок был привычен для него. Он не мог догадаться, что именно цветы означали для нее, и все же редкий проблеск доброты проскользнул в глазах Ланса Сент-Леджера, смягчая надменные черты его лица.
Розалин внезапно вспомнила о том, что сэр Ланселот сказал ей лишь прошлой ночью: «Возможно, этот негодяй не так плох, как мы думаем о нем».
Она смотрела на цветы, раздумывая над этими словами, как вдруг услышала мягкий щелчок и, подняв глаза, увидела, что Ланс воспользовался тем, что она отвлеклась, и запер дверь.
Сердце Розалин подпрыгнуло, все ее недоверие и осмотрительность по отношению к этому мужчине вернулись. Когда он направился к ней, она окаменела.
- Не пугайся, - сказал Ланс соблазняющим голосом, который она посчитала каким угодно, только не успокаивающим. – Я должен поговорить с тобой кое о чем наедине и прошу не перебивать меня, пока я не закончу.
Закончит что? Розалин бросила цветы на колени и стянула концы шали вместе, пытаясь спрятать босые ноги так далеко, как только возможно. Она могла без волнения принимать сэра Ланселота в ночной рубашке, но одно лишь присутствие Ланса заставляло девушку остро осознавать, что ее тело скрыто от него лишь тонкой материей, а на заднем плане слишком близко вырисовывалась кровать.
- При этом должна присутствовать хотя бы моя горничная. Это не очень прилично, - запинаясь, произнесла Розалин.
- Я боюсь, уже немного поздно беспокоиться о приличиях, разве нет?
- Возможно, для вас слишком поздно, но я…
- Розалин, пожалуйста. Я просто хочу поговорить с тобой. Лишь несколько мгновений. Я не буду давить на тебя, но дело неотложное.
Розалин неловко поерзала на кресле, не в состоянии вообразить, что такого мог сказать Ланс, что она желала бы услышать. Она не хотела больше слышать ни его ругань насчет того, какой дурочкой она была прошлой ночью, ни его безнравственные замечания. Хотя Сент-Леджер не выглядел склонным флиртовать или произносить еще одну гневную тираду.
Этим утром он казался подавленным… и решительным. Зная настойчивость Ланса, Розалин не была уверена, сможет ли избавиться от него, заставив пойти за братом, если будет симулировать приступ боли.
Ланс заставлял ее чувствовать такое смущение, что эта мысль казалась привлекательной. Но ее удерживало от этого еще одно воспоминание о голосе сэра Ланселота, нашептывающем у нее в мыслях.
«Если бы вы только могли дать Лансу Сент-Леджеру шанс, миледи… искупить его вину. Если бы вы соблаговолили выслушать его».
Она поежилась, вспоминая свое сонное обещание: «Я сделаю все, что вы попросите…»
Розалин тяжело вздохнула от этого воспоминания. К сожалению, Ланс, казалось, принял это как знак ее согласия и присел на подоконник, расположившись в небрежной позе. Настоящий портрет бесполезного повесы.
Она обнаружила, что как загипнотизированная следит за покачиванием его обутой в сапог ноги, заметив пятно от травы на колене его безукоризненно чистых бриджей, появившееся, без сомнения, когда он присел, чтобы собрать для нее цветы в саду. Этот маленький недостаток в его безупречном внешнем виде оказал любопытное воздействие, сделав мужчину менее опасным.
Розалин немного расслабилась.
- О чем вы хотели поговорить со мной, сэр? - осведомилась девушка спокойным голосом. - Если снова о том, что произошло прошлой ночью, боюсь, мне нечего сказать. К сожалению, я ничего не знаю о воре, который похитил ваш меч. У меня даже нет никаких сведений, которые помогли бы вам выследить…
- Я знаю, - перебил ее Ланс. – Валентин уже сказал мне. Он сказал, что говорил с тобой о мужчине, который напал на тебя, и у тебя не больше представления о его личности, чем у меня.
- Простите, - Розалин наклонила голову, глядя на цветы, разбросанные у нее на коленях.
- Нет причин просить прощения, моя милая.
Чтобы перестать теребить кончики своих волос, Розалин начала разделять цветы и складывать их в более аккуратный букет.
– О, нет, есть. Когда Вэл менял мою повязку, он спросил, заметила ли я, что от кристалла, украшающего меч, был отколот кусочек, и я…я не уверена. Полагаю, это случилось, когда я бросила клинок в озеро. И мне так жаль, что вы не можете себе представить, - завершила она печально.
- О, оставь этот глупый меч, - сказал Ланс с толикой нетерпения. – Он не так уж важен.
- Но ваш брат сказал, что меч – часть вашей семейной легенды. Что однажды вы должны вручить его вашей возлюбленной леди.
- У Вэла есть склонность слишком много говорить. Как я уже сказал, этот чертов меч не приносит ничего, кроме неприятностей. Он частично повинен в несчастье, произошедшем прошлой ночью. А мне должно быть стыдно за все остальное, - в голосе Ланса появились нежные нотки. – Как бы то ни было, ты не должна беспокоиться ни о чем. Вот, что я хотел сказать тебе: я уже начал приготовления.
- Приготовления? – Розалин замерла в тот момент, когда соединяла маргаритки с двумя колокольчиками, и озадаченно посмотрела на него.
- Да, этим утром, я вызвал викария и послал за моим стряпчим, чтобы проконсультироваться насчет завещания.
Завещания? Одного этого слова было достаточно, чтобы дрожь пронеслась по позвоночнику Розалин.
- Но я не умираю, - сказала она. – Ваш брат сказал мне, что мои силы восстанавливаются на удивление хорошо.
- Так и есть, дорогая, - Ланс улыбнулся ей со странной нежностью. – Это мое завещание.
Розалин залилась румянцем от этого неожиданно
теплого обращения.
- Вы думаете, что вы умираете?
- Еще нет. Я так полагаю. Если только ты не решишь убить меня в постели. Но об этом всегда надо позаботиться заранее.
Розалин оторвала наполовину увядший лист примулы. Ее брови сошлись в одну линию. Она не знала, был ли виноват пьянящий запах цветов или то, как отвлекающе летний ветерок шевелил темные пряди волос на лбу Ланса, но она с большим трудом следила за предметом их беседы.
Ее замешательство только возросло, когда Ланс продолжил:
- Я также послал за портнихой.
- Портнихой?
- Местная женщина. У нее немного провинциальный стиль, но придется довольствоваться ею, пока я не найду тебе более светскую модистку, - он провел пальцем по краю ее шали, скорчив презрительную гримасу. – Я заметил, что большая часть твоей одежды состоит из черного и… м-м-м… черного. А я считаю, что даже ношение полутраура приносит неудачу.
- Неудачу в чем? – спросила Розалин с раздраженным смущением.
- В браке.
- О чем вы говорите?
- О нашей свадьбе, конечно.
Глаза девушки широко раскрылись. Букет, который она так заботливо составляла, выпал из рук, в этот раз рассыпавшись по полу. Она смотрела на Ланса в течение нескончаемого момента, затем горячая волна негодования накрыла ее.
- О! Почему вы… вы… - забормотала Розалин, не в состоянии придумать, как назвать нахала. – Это самая ужасная ваша шутка.
- Уверяю тебя, моя дорогая, я убийственно серьезен.
Он улыбался, но что-то в его голосе наполнило Розалин тревогой. Она с трудом понимала, что испугало ее больше: потрясающая уверенность этого мужчины, который даже проконсультировался с викарием, адвокатами и портнихой, не поговорив сначала с ней, или железная решимость, которую она прочитала в его глазах. Решимость не пылкого поклонника, а генерала, распределяющего свои силы, чтобы занять чрезвычайно неприступный рубеж.
- Как вы осмелились, - задохнулась Розалин. – Делать такие приготовления и… и даже не побеспокоиться о том, чтобы спросить меня.
- Полагаю, принятый способ сделать это – встать на колени. Я надеялся, что ты не попросишь, но… - он испустил долгий страдальческий вздох и, к ужасу Розалин, опустился рядом с ней на колени прямо на упавшие цветы.
- Моя дорогая леди Карлион, - начал Ланс Сент Леджер, потянувшись к ее руке. – Не окажете ли вы мне честь…
- О, прекратите это. Прекратите! – Розалин попыталась оттолкнуть его прочь. Потерпев неудачу, она вцепилась в плечо Ланса в попытке заставить его встать. – Немедленно поднимитесь… пожалуйста. Вы совсем сошли с ума?
- Боюсь, что сошел, - прошептал он, сжимая ее руку.
- Но вы не хотите жениться, так же как и я не хочу выходить замуж.
- Нет, не хочу, - откровенно признал Сент-Леджер.
- Тогда зачем вы делаете это? Из-за легенды об избранной невесте? Вы утверждали, что не верите в это.
Ланс поддался рывкам ее руки и поднялся на ноги.
- Я не знаю точно, во что верю. Но проблема в том, что все вокруг, кажется, верят ей. Я надеялся, что смогу справиться с любым скандалом. Думал, что смогу привести Эффи Фитцледжер сюда, чтобы она стала твоей компаньонкой, что смогу все сделать как нужно. Но прежде чем эта проклятая женщина успела подняться с кровати сегодня утром, было уже поздно, - Ланс с извинением взглянул на Розалин. – Мне жаль, милая, но вся деревня, кажется, знает, что ты провела ночь под моей крышей.
Румянец волной залил щеки Розалин.
– Потому что я была ранена! Разве люди не в курсе этого? Разве вы не сказали им?
- Я мог бы стоять посреди деревни и пытаться рассказать правду, пока не свалюсь без сил, но, боюсь, это ни к чему не привело бы. Все эта чертова легенда. С того момента, как Эффи заявила, что ты моя избранная невеста, все вокруг только и ждали, что наши страсти вырвутся из-под контроля с разрешения церкви или без него. Это случалось и прежде. Они говорят, что один из моих двоюродных дедушек провел целую неделю в постели, прежде чем… В общем, не имеет значения, - поспешно оборвал себя Ланс. – Главное то, что все, от викария до деревенского кузнеца, думают, что я обладал тобой прошлой ночью.
- О, Боже! – Розалин прижала ладони к пылающим щекам. Она боялась чего-то подобного, пыталась подготовиться к этому. Но почему-то принять в действительности то, что ее репутация разрушена, оказалось намного хуже, чем она воображала.
Ланс склонился к ней, убирая выбившийся локон с ее лба.
- Все будет хорошо, милая. Как только мы поженимся.
Розалин оттолкнула его руку, пронзив мужчину укоризненным взглядом.
- Ваши понятия о том, что было бы хорошо, полностью отличаются от моих, сэр. Вы думаете, я соглашусь выйти замуж за человека, подобного вам, под влиянием обстоятельств?
Он вздрогнул, как будто она ударила его, но Розалин была слишком поглощена своим горем, чтобы ее это заботило.
- Мне все равно, если моя репутация погублена! - воскликнула она.
- Мне не все равно, - сказал он, отходя от нее, его рот сжался в жесткую линию. – Я знаю, у тебя плохое мнение обо мне, и, Господь свидетель, не без причин. Я совершил некоторые достойные осуждения поступки в своей жизни, но я никогда не обесчестил ни одну женщину.
- Так чью же честь вы пытаетесь спасти? – спросила Розалин. – Вашу или мою?
- Свою, - последовал неожиданный ответ. – Вы видите… у меня ее и так почти не осталось.
Ланс отвернулся, но прежде она заметила уязвимость, проскользнувшую в его глазах. Он стоял у окна, глядя вдаль, так же, как это делал сэр Ланселот прошлой ночью, и на мгновение сходство между мужчиной и призраком стало более заметным, чем когда-либо. Те же печальные глаза, то же измученное выражение. Розалин нашла это сходство столь невыносимым, что ей пришлось отвернуться.
Она бы чувствовала себя совсем иначе, если бы сэр Ланселот опустился на колени у ее ног, моля стать его невестой, исполняя все ее девичьи грезы. Когда девушка подумала о счастье, которое наполнило бы ее сердце, то почувствовала невыносимую боль.
Однако Ланс Сент-Леджер оказался не таким толстокожим, как она полагала. Розалин совершенно очевидно ранила его гордость своим отказом, но не в ее характере было причинять страдания другому.
- Мне так жаль,- мягко сказала она. – Я знаю, вы пытаетесь сделать все должным образом, и я ценю ваше предложение. Но вы должны также ясно, как и я, понимать, что мы не подходим друг другу.
Розалин попыталась улыбнуться.
- Я не люблю жестокость, но уже ударила вас однажды. И боюсь, что в итоге убью вас, прежде чем закончится первый год нашего брака.
Мимолетная улыбка тронула губы Ланса.
- Это был бы брак по расчету, Розалин. Я бы даже не приблизился к тебе.
- У меня уже был… - Розалин замолчала на полуслове, потрясенная тем, что собиралась сказать. Что у нее уже был такой брак, и она не хочет еще одного подобного. С каких пор она начала думать о жизни с Артуром с такой холодностью?
Они поженились, испытывая глубокое чувство привязанности, по крайней мере, она. Были времена, когда Розалин, поддавшись унынию, размышляла об Артуре: такой занятой мужчина, так поглощенный всеми его благородными целями, что возможно, когда он остался с молоденькой девушкой на руках, самым удобным для него было жениться на ней.
Нет, он любил ее. Розалин был уверена в этом, но она внезапно почувствовала беспричинный всплеск гнева по отношению к ее дорогому Артуру. Если бы он не потратил свою жизнь, пытаясь спасти мир, возможно, он бы не умер. И не оставил бы ее такой одинокой, обремененной проблемами и сомнениями.
Она бы все еще была замужем за ним, а не оказалась в такой ужасной ситуации, где легенды и мечи, героические призраки и распутники с печальными глазами, казалось, смешались в ее голове, не говоря уже об ее сердце.
Когда Ланс снова подошел к ней и взял ее руку в свою, Розалин внезапно почувствовала себя слишком усталой, чтобы сопротивляться ему.
- Возможно, я буду не лучшим из мужей, милая, - сказал он. – Но я не буду худшим. Я могу дать тебе все, чего ты захочешь. Даже если бы я не наследовал Замок Леджер, у меня есть собственное состояние. Пока я был в армии, мне дьявольски везло, я ввязался в некоторые очень рискованные предприятия, которые полностью окупились и сделали меня очень богатым человеком.
- Мне не нужны твои деньги, Ланс, – мягко ответила Розалин, затем чуть вздрогнула, осознавая, что впервые назвала его по имени. И оно слетело с ее губ пугающе легко.
Глаза Ланса расширились, и он сжал ее руку с новой решимостью.
- Я могу дать тебе и другое. Дом и столько родственников, что ты не будешь знать, что с ними делать. Мой брат Вэл уже обожает тебя, и я уверен, что мои родители тоже придут от тебя в восторг. Что касается моих сестер, они будут только счастливы, если ты присоединишься к ним, ругая меня. Леони, Фиби и Мэрайя примут тебя, как родную.
- О, пожалуйста, - прошептала Розалин. Знал ли он о том, как сжимается ее сердце, когда она представляет эти соблазнительные для такой одинокой женщины возможности.
- Я… я бы предпочла иметь свою собственную семью, - произнесла она тихим голоском.
- Ты имеешь в виду детей? Боюсь, я никогда не думал о себе, как об отце, - Ланс нахмурился, потом пожал плечами. – Но если ты хочешь иметь их, полагаю, я смогу это тебе обеспечить.
На его лице появился намек на знакомую плутоватую улыбку.
- На самом деле, если я действительно займусь этим, клянусь, могу сделать тебе ребенка к Михайлову дню.
Розалин издала протестующий звук, ее лицо загорелось от смущения, а разум - от видений. Она с темноволосым ребенком, свернувшимся таким теплым и мягким клубочком в ее руках. То, что Ланс Сент-Леджер должен будет сделать с ней, чтобы исполнить такое безрассудное обещание.
Ланс только усилил смущение Розалин, поднеся ее руки к губам, касаясь пальцев поцелуями легкими, как прикосновение крыльев бабочки.
- Это не покажется тебе неприятным, - прошептал он. – Одно из преимуществ брака с повесой то, что у меня есть определенные… умения, которые пригодятся в нашей брачной постели.
- О-о-о, не надо, - произнесла Розалин, хотя с трудом понимала, протестует ли она против того, что он говорил, или того, что он делал. Поцелуи каждого пальчика, каждая ласка его рта, вызывали новую волну дрожи в ее теле.
Она сделала слабую попытку отодвинуться от Ланса, но вместо того, чтобы отпустить ее, он только склонился ближе, положив руку на спинку ее кресла.
- Ты ведь не считаешь меня совсем отвратительным? – спросил он.
- Нет, - была вынуждена признать Розалин. Она пыталась отодвинуться, но ей было некуда. Девушка чувствовала, как рука Ланса двигается по ее спине, нежно перебирая волосы, лаская затылок, отчего дрожь проходила по ее позвоночнику.
Лицо Ланса оказалось слишком близко, и ей было некуда смотреть, кроме как в завораживающую дымку его глаз. Она храбро попыталась так и сделать, пытаясь урезонить Сент-Леджера.
- Ты… ты очень привлекательный, Ланс, я уверена, ты это прекрасно знаешь. Но я, к сожалению, не чувствую никакого влечения к тебе.
- Нет? – темная бровь приподнялась в почти вежливом вопросе. Он быстро поцеловал Розалин, легко, но так, что ее губы начало покалывать. – А теперь?
- Н-нет, - ответила она, желая, чтобы это прозвучало более твердо.
Ланс провел губами по ее волосам, виску, щеке, его рот был теплым и твердым по сравнению с ее кожей. Девушка уже не чувствовала аромат цветов, а только запах Ланса, темный, обволакивающий, мускусный, мужественный.
- А теперь? – прошептал мужчина.
Она отрицательно качнула головой, но Ланс остановил это движение еще одним поцелуем, чуть сжав зубами ее подбородок. Его губы двинулись вниз по ее шее, исследуя, находя чувствительные местечки, которые были так отзывчивы. Розалин обнаружила, что совсем забыла, как дышать.
- У т-тебя преимущество надо мной, - запинаясь, прошептала она. – Ты знаешь, я слишком слаба, чтобы… чтобы сопротивляться тебе.
- Мммм, а я законченный негодяй, - без сожаления согласился Ланс и прижался к ее губам. Она смогла отвернуть голову, уперевшись рукой в его мощное плечо в слабой попытке удержать его на расстоянии.
- О, пожалуйста, - взмолилась Розалин. – Я не хочу, чтобы ты делал это.
Ланс только улыбнулся ей, искорки, промелькнувшие в его глазах, были и безнравственными, и нежными. Как будто этот негодяй точно знал, что она лгала, называя его поцелуи нежеланными.
В течение одного вселяющего ужас мгновения Розалин думала, что сэр Ланселот, должно быть, явился к Лансу и передал все ее откровения прошлой ночи. Нелепо, конечно. Ее благородный герой никогда бы не совершил такое. И самое главное, ему это было не нужно.
Когда Ланс настойчиво наклонился, чтобы снова поцеловать ее, Розалин с испугом осознала, что выдает себя. Этим мягким вздохом, тем, как ее губы раскрылись, чтобы дать ему доступ в восхитительный жар ее рта.
Большая ладонь Ланса распласталась на ее шее, он с силой притянул девушку к себе. Его поцелуй углублялся, ее сопротивление становилось все слабее и слабее, пока она не могла сделать ничего иного, кроме как вцепиться в его плечи и держаться за них так, как будто от этого зависела ее жизнь.
Розалин таяла в его объятиях, становясь добровольной пленницей. В следующее мгновение она осознала, что Ланс сидит в кресле, она у него на коленях, а их губы отрываются друг от друга только для того, чтобы вдохнуть немного воздуха.
«Это не правильно. Ты не хочешь этого», - настаивала ее совесть. Но она едва слышала шепот разума сквозь оглушительный стук своего сердца. Поцелуи Ланса становились все более страстными, его язык дразнил ее намеками на чувственное мастерство, обещанием еще большего наслаждения, которое он мог подарить ей.
Она слишком ясно чувствовала, как его мощные бедра прижимаются к мягким округлостям ее ягодиц, твердую выпуклость, натянувшую его бриджи. Розалин не могла сдерживать свое тело. То, что она ощущала, и возбуждало ее, и повергало в смятение.
Розалин едва заметила, что шаль соскользнула с ее плеч, присоединившись к цветам на полу: ей было все равно. Рука Ланса, сминая ткань ночной рубашки, поднималась вверх по бедру и, скользнув по животу, накрыла ладонью ее грудь. Жар этой ладони проникал сквозь тонкую ткань, дразня сосок, заставляя все ее тело оживать в сладком, томительном предвкушении. Розалин прикусила губу, чтобы подавить едва слышный стон истинного удовольствия.
Ланс спрятал лицо в ее волосах, его дыхание стало быстрым и прерывистым. Жарким, хриплым голосом он шептал ей на ухо нежные слова, которые она впитывала также жадно, как и его ласки, впитывала как женщина, жаждавшая этих нежных слов, этих интимных прикосновений.
В ответ она лихорадочно пробежала рукой по твердым мускулам его груди, шепча:
- Ланселот…о, Ланселот.
Звучание ли этого обожаемого имени, наконец, разбудило ее чувства? Или то, как она потянулась, чтобы нежно погладить его щеку, такую же колючую, как у того, другого, которого она никогда не сможет коснуться, вкус чьих поцелуев она никогда не узнает.
Розалин моргнула, и, как будто ее сильно ударили, отдернула руку, отшатнувшись не столько от Ланса сколько от себя самой. О, Боже, какой же распутницей она была? Только прошлой ночью безмолвно поклялась отдать сердце сэру Ланселоту дю Лаку, а теперь так быстро поддалась чарам его распутного потомка.
Когда Ланс снова попытался поцеловать ее, она нашла в себе силы вырваться из его рук, пошатываясь, прошла через комнату и схватилась за кроватный столбик, чтобы не упасть. Ее ноги теперь дрожали не столько от последствий ранения, сколько от слабости совсем другого рода.
Ланс последовал за ней, румянец страсти на его лице сменился обеспокоенным выражением.
- Розалин?
Прислонившись к столбику, она спрятала лицо в ладонях, слишком подавленная, чтобы смотреть на него.
- Что случилось, любимая?
«Что случилось?» – подумала Розалин, подавляя сильное желание разрыдаться. Все, но самое главное то, что она не была его любимой.
Когда Ланс попытался положить руки ей на плечи, девушка отшатнулась от него.
- Черт возьми! - пробормотал он. – Это твоя рана? Я сделал тебе больно? Какое же я проклятое животное, что забыл об этом.
Он обвил ее талию руками, и Розалин так дрожала, что была вынуждена принять его поддержку, но осознав, что Ланс ведет ее к кровати, снова насторожилась.
- Нет!
- Тише, милая. Я просто хочу, чтобы ты легла и отдохнула, что ты и должна была делать все это время.
Он подталкивал ее вперед, но как только девушка смогла вырваться от него, она упала на кровать. Розалин перекатилась на другую сторону и свернулась клубочком, подтащив простыни к себе, как будто тонкие покрывала могли каким-то образом создать препятствие для искушения – его и ее.
Ланс сел на кровать рядом с ней. Розалин почувствовала, как кровать скрипнула, матрас прогнулся под его весом также легко, как она почти отдала свою плоть его сильному мужскому телу.
Милосердные небеса! Она спрятала лицо в подушку, слезы жгли ей глаза, щеки горели от унижения.
Ланс склонился к ней, с тревогой пытаясь заглянуть ей в лицо.
- Розалин? Тебе опять больно? Ты хочешь, чтобы я позвал Вэла?
- Нет, - выдавила она.
- Тогда, может, принести тебе воды? Бокал вина? Что я могу сделать?
- Просто уйди! – простонала она, спрятав лицо в ладонях, пытаясь полностью отгородиться от него. – Мне так стыдно.
- Стыдно? Почему?– его голос на самом деле звучал озадаченно. Ланс остановился на мгновение, как будто размышляя над этим, а затем воскликнул: - Вот оно что!
К негодованию Розалин этот негодяй засмеялся.
- Моя милая, нет ничего постыдного в том, как ты только что отвечала на мою… мм… пылкость. Это было совершенно естественно. В конце концов, ты страстная женщина, а я неотразимый мужчина.
Розалин глянула сквозь пальцы, чтобы получше разглядеть его. Несмотря на поддразнивающий тон, Ланс улыбался ей удивительно нежной улыбкой.
- И если легенда права, - продолжил он, - это совсем не твоя вина. Если ты моя избранная невеста, ты не в состоянии избежать этого.
- Я не твоя невеста, - фыркнула она. – Я… я бы хотела никогда не приезжать к мисс Фитцледжер в тот день.
Его улыбка угасла.
- Весьма возможно, так было бы лучше для тебя, - согласился он. – Кстати, я так и не понял, зачем ты приехала к Эффи? Как ты узнала ее?
- Я не знала ее. Я знала ее дедушку.
- Преподобного Септимуса Фитцледжера?
- Да, он был знаком с моим отцом. Однажды, когда я была маленькой девочкой, он приехал навестить нас и сказал мне, что когда-нибудь я должна приехать к нему в Торрекомб.
- Фитледжер велел тебе, приехать сюда? – спросил Ланс странным тоном.
- Да, он очень настаивал на этом. Он сказал, что когда я стану достаточно взрослой, я должна приехать в это королевство у моря.
- Боже праведный!
Ланс казался таким ошеломленным, что Розалин перекатилась на спину и посмотрела на него.
- В этом есть что-то странное? – с тревогой спросила она.
- Да, боюсь, что есть, - прошептал Ланс. – Фитцледжер был хорошим и мудрым мужчиной, возможно, самым мудрым из всех, кого я знал. Он также был нашим семейным Искателем Невест до Эффи. Если он сказал тебе приехать сюда…
Ланс остановился и потянулся к ее руке.
- Тогда, возможно, мы в самом деле не сможем избежать того, что предсказывает легенда: ни ты, ни я.
Розалин недоверчиво изучала его, но впервые в темных глазах Ланса не было и следа цинизма или насмешки. Только удивление, такое глубокое, что девушка тоже почувствовала его.
Но она глубже вжалась в подушку и воскликнула:
- Нет! Я не хочу быть частью твоей легенды, Ланс Сент-Леджер. Не могу. Мое сердце принадлежит другому.
- Я знаю, ты все еще скорбишь по своему умершему супругу, - мягко начал Ланс, - но со временем…
- Нет! Господь простит меня, я говорю не о моем бедном Артуре, а… а... - Розалин с трудом сглотнула, затем признала: - Это тот самый джентльмен, о котором я рассказывала тебе, когда мы впервые встретились у Эффи.
В течение секунды Ланс выглядел озадаченным, потом его глаза расширились.
- Ты не имеешь в виду того… того, кто более благородный и привлекательный, чем я?
- Да, - пылко ответила она. – Я буду любить только его до самой смерти. В моем сердце больше ни для кого не будет места.
Ланс открыл рот и снова закрыл его, как будто впервые не мог придумать, что сказать: ни остроумного замечания, ни язвительной насмешки. Он казался таким ошеломленным, что Розалин почувствовала жалость к этому самоуверенному мужчине. Она не ожидала, что он так тяжело воспримет ее отказ.
- Мне так жаль, - сказала девушка, мягко пожимая его пальцы.
Розалин не была уверена, что Ланс слышал ее. Он рассеянно похлопал ее по руке и поднялся с постели с потрясенным выражением на лице. Пробормотав что-то о том, что теперь она должна отдохнуть, он повернулся и, спотыкаясь, вышел из комнаты.
Только оказавшись в коридоре и плотно закрыв дверь, Ланс смог выдохнуть. Он ожидал, что будет нелегко сделать предложение Розалин. Он ожидал, что придется преодолеть ее сопротивление, что придется использовать весь его шарм, чтобы убедить ее.
Но он никогда не ожидал чего-то, подобного этому. Что она отвергнет его из-за мифа, легендарного героя, призрака, которого он создал сначала для того, чтобы обмануть, а потом только чтобы утешить ее. Никогда в своих самых диких фантазиях он не представлял, что его Владычица Озера влюбится в этого проклятого парня.
- Что я наделал? - Ланс прислонился к двери, закрыл глаза и застонал. Но, возможно, намного важнее был вопрос… какого черта он собирается делать теперь?


__________________________________________________________________________________________________________________________________________
1)Рододендрон

Рододе́ндрон (лат. Rhododendron) — род растений семейства Вересковые. Обширный род, объединяющий около восьмисот видов вечнозелёных, полулистопадных и листопадных кустарников и деревьев.
Рододендроны распространены главным образом в умеренном поясе Северного полушария, при этом наибольшее разнообразие видов наблюдается в Южном Китае, Гималаях, Японии, Юго-Восточной Азии, а также в Северной Америке. Встречаются также в Южном полушарии — в Новой Гвинее и на северо-востоке Австралии. Растения сильно отличаются по размерам: некоторые виды достигают высоты 30 м, но есть и стелющиеся кустарники. Размер цветков — от крохотных до имеющих более 20 см в диаметре.

Цветущие рододендроны в парке Parco della Burcina, Пьемонт, Италия

taniyska, Sig ra Elena - большое спасибо за продолжение!

19 января - Крещение Господне. Хотя я и понимаю, что это слишком скоро, поэтому на выбор другой праздник:
25 января - День студентов (Татьянин День).
_________________

Танюш, ты как? Катя плохого не посоветует.
_________________

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за замечательный перевод!!!
_________________

Я только за, тем более в праздник в честь своего ангела! Будем стремиться!

Спасибо, дорогие девочки, за новую главу!
_________________

taniyska, Sig ra Elena, благодарю! И с Днем святого Антонио!

Глава мне очень понравилась! Бедный Ланс, приходится ему бороться за руку Розалин с призраком, созданным им же! Ситуация- нарочно не придумаешь! А Розалин уже пора бы спуститься на землю! Витает где-то в легендах и мифах. Даже не представляю, как она воспримет весь этот маскарад Ланса?!

Девочки, спасибо за главу! Великолепно!





Повод отличный! Значит, 25 января! До встречи!

спасибо
_________________

taniyska, Sig ra Elena спасибо за прекрасный перевод!!!!!!!!!!!
___________________________________

taniyska, Sig ra Elena, спасибо за новую главу!