Секрет Бристольского вампира раскрыт. Доигрываем свои сюжетные линии. Галеон пришвартуется в порту Лиссабона через день после событий в кают-компании. Последние разгадки, связанные с вампиром, будут даны в эпилогах. Всем спасибо за игру и с Наступающими праздниками! |
|---|
Рассказчица:
29.12.14 00:55
Антуан, подожди с тебя еще эпилог )))
Эпилоги игроков должны относится к событиям "Год спустя. Сочельник 1757 года". Но сначала дождитесь моего большого итогового поста, в нем будет пролит свет на все секреты Норфолк-Хауса.
Ссылку на тему, в которой пройдут обсуждения игры мы дадим позже. Следите за моими сообщениями.
Ваш Рассказчик
Николай Раду:
29.12.14 01:00
После разговора с маркизой, в ходе которого раны князя, и без того кровоточащие, разбередились ещё больше, Николай принял единственное решение, которое давало ему хоть какой-то шанс на то, чтобы вновь почувствовать себя живым. Обнаружение того факта, что именно Раду стоял во главе Ковена было лишь делом времени. Маркиз Солсбери, довольно удачно отвлёкшийся на интерес к хорошенькой дочери экономки, рано или поздно должен был выйти на след князя. И Николай не сомневался в исходе этого события. Скорее всего, казнь, без права на помилование. Впрочем, Николая не интересовал этот вопрос. Сейчас он был весь охвачен единственным желанием: как можно скорее оказаться в Карпатах, потому что у него был опал - единственный недостающий артефакт из тех, которые он с таким трудом собирал по всему миру.
Написав записки маркизе и графине Лестер, в которых он выражал надежду на то, что обе миледи не держат на него зла или обиды на какие-либо неосторожные действия, князь попросил слугу передать их по назначению, немного подумал и отправил ещё одну короткую записку доктору Леману:
"Я уверен, оно того стоит. Но познать это, увы, не смогу. Счастья Вам с мисс Хейг. Князь Раду".
В этих словах было всё, что владело мыслями и душой Николая в этот момент. Он сделал свой выбор...
Едва карета князя отъехала от поместья Норфолк-Хауса, в котором он провёл самую странную и одну из самых запоминающихся ночей своей жизни, как Раду охватило лихорадочное, болезненное предвкушение. Он знал, чем закончится его земной путь. Либо он снова встретится с Кэтрин совсем скоро... Через несколько бесконечно долгих дней. Либо его казнят за все свершённые Ковеном преступления. И Николай был уверен, что удача играет не на его стороне. И выбор уже сделан за него.
»» 29.12.14 19:09 Обсуждение игр цикла Калейдоскоп историй
Александер Вуд:
29.12.14 01:43
Графиня Фрэнсис Лестер писал(а):
- Милорд, - быстро справившись со обуревавшими ее эмоциями, спокойно произнесла Фрэнсис, - смею напомнить, что я была замужем за лордом Лестером девять неполных лет. И за это время так и не смогла познать радость материнства. Я считаю своим долгом напомнить об этом факте и советую хорошо подумать прежде, чем вы поставите свою подпись под брачным обязательством.
Он знал об этом. Как знал и еще о двух вещах. Во-первых, он несколько раз сам слышал сетования пьяного Лестера на то, что у него нет детей: ни законных, ни бастардов. Ни одна из многочисленных шлюх, которых пользовал Лестер, ни понесла от него. Лестер имел очень большие надежды заиметь наследника от своей юной жены, но и тут его постигла неудача. Все это давало надежду на то, что именно Лестер был неспособен к зачатию.
Второе, и наверное, самое главное для самого Александера, в чем он уже признался себе в часы глубоких размышлений, предшествовавших этой встрече, было то, что он хотел Фрэнсис Лестер. Вновь вспыхнули воспоминания о том, как он ворвался к ней в комнату, спеша на её крики о помощи, как она упала, отброшенная резко открывшейся дверью, и её сорочка задралась, почти до колена обнажая совершенной формы длинную ногу. За краткий миг, в памяти Александера навек запечатлелись и изящная маленькая ступня и пальчики с перламутровыми ноготками; контуры её тела, отсвечивающие сквозь сорочку, когда графиня стояла, давая ему пояснения, напротив пылающего камина; как при малейшем движении ткань натягивалась на её груди...
Александер выдохнул, отбрасывая совсем не нужные сейчас видения:
- Я готов рискнуть, миледи. В любом случае, это будет моей ошибкой, ведь Вы предупредили меня.
Он поднялся и потянул графине руку:
- Могу я считать, что Вы принимаете мое предложение?
Графиня Фрэнсис Лестер:
29.12.14 02:09
Александер Вуд писал(а):
Александер выдохнул, отбрасывая совсем не нужные сейчас видения:
- Я готов рискнуть, миледи. В любом случае, это будет моей ошибкой, ведь Вы предупредили меня.
- Я готов рискнуть, миледи. В любом случае, это будет моей ошибкой, ведь Вы предупредили меня.
Да, она честно предупредила его, и если его ожидания не исполнятся, лорд Варвик не имеет никаких оснований жаловаться.
Но почему при мысли о пустых ожиданиях что-то больно сжалось в груди. Не иначе, Пеги, несносная девчонка, опять слишком сильно зашнуровала корсет...
Александер Вуд писал(а):
Он поднялся и протянул графине руку:
- Могу я считать, что Вы принимаете мое предложение?
- Могу я считать, что Вы принимаете мое предложение?
Фрэнсис посмотрела на протянутую ей мужскую руку - твердую, сильную; слишком большую, по сравнению с ее собственной, - и неожиданно подумала о том, что ее жизнь в данную минуту круто и, возможно, непоправимо меняется.
Что за странные мысли! Она высоко подняла голову и, выпрямившись, с достоинством положила свою руку в ладонь лорда Варвика:
- Да, милорд.
Александер Вуд:
29.12.14 02:57
Графиня Фрэнсис Лестер писал(а):
Она высоко подняла голову и, выпрямившись, с достоинством положила свою руку в ладонь лорда Варвика:
- Да, милорд.
- Да, милорд.
Для него это было равносильно тому, что сделка скреплена подписями и печатями. Александер поднес руку графини к губам:
- Благодарю Вас, миледи.
Можно было бы пуститься в напыщенные рассуждения о том, что он сделает все, чтобы она была счастлива с ним, но все эти пустые рассуждения претили его натуре. Она будет счастлива, или не будет счастлива. На все воля Бога. Он со своей стороны приложит усилия к тому, чтобы она была в безопасности и обеспечена материально. Если это сделает её счастливой, значит, она будет счастлива. Что касается его самого, то ему было дано все, в чем он мог нуждаться, а значит, он был доволен.
"Быть счастливым" - это категория, которой мыслили женщины и она по природе должна была быть чуждой ему.
Он повел её к выходу из галереи:
- Через месяц я буду иметь честь назвать Вас своей женой, графиня.
Открыв перед девушкой двери, он пропустил её вперед. За дверями стояла горничная графини - напряженная, как струна, готовая то ли к немедленному побегу, то ли к немедленной гибели во славу своей хозяйки. Останавливаясь рядом с ней, Александер, не удержался, и еще раз поцеловал руку графини:
- До встречи.
Оставив графиню Лестер на попечение её служанки, он поклонившись, ушел. Карсон, ожидавший возвращения своего хозяина, немедленно вскочил с кресла и доложил:
- Все готово к отъезду в Уорикский замок, Ваше Сиятельство.
- Мы едем в Лондон.
- Но ...
Александер махнул рукой, обрывая своего камердинера. Он уселся за письменный стол, стоящий у окна и положил перед собой два листа плотной почтовой бумаги. С четверть часа он писал, затем сложив листы, запечатал их своей печатью:
- Эти письма должны быть доставлены адресатам немедля. Пошли нарочного.
Отдав Карсону оба письма и золотой соверен, Александер взял плащ и накинул его на плечи. Размашистым шагом он вышел из комнаты и пошел вниз. Прощаться было не с кем - граф Норфолк уже не нуждался в соблюдении этикета.
Времени было мало. Он назначил встречу с виконтом Хазельвуд - отцом Фрэнсис и мистером Фицаланом - племянником Лестера, будущим носителем графского титула через два дня. К этому времени брачный контракт уже должен быть на руках у Александера. Затем ему необходимо будет выправить специальное разрешение на брак и подготовить Уорикский замок для приема хозяйки - графини Варвик.
Да, времени было катастрофически мало!
»» 30.12.14 04:12 Обсуждение игр цикла Калейдоскоп историй
Доктор Эдуард Леман:
29.12.14 12:23
После неповторимых минут наедине с Лавинией было почти невозможно вновь окунаться в атмосферу страха, подозрений и отчаяния.
Тем не менее, Эдуард скрепился, попросил любимую подняться наверх и побыть в комнате с охраной и служанкой до выяснения обстоятельств, и прошел в холл.
Выяснилось, что пропавшая графиня Ланкастер мертва, и что убила ее, спасая свою жизнь, несчастная мисс Виггз.
Оказав девушке требовавшуюся медицинскую помощь, доктор как мог успокоил ее и попросил леди Шарлотту во избежание дальнейших проблем взять бедняжку под свое крыло и обеспечить ей уход.
Благодарение небесам, хоть эта ноша сброшена с плеч.
Поднявшись в комнату экономки, Леман с удивлением заметил явные улучшения: кожа приобрела естественный цвет, дыхание окрепло и выровнялось, под закрытыми веками заметны были движения глазных яблок, все указывало на то, что кома постепенно переходила в глубокий исцеляющий сон. Еще одно чудо, за которое следовало благодарить Всевышнего, что Эдуард и сделал - кратко и с достоинством.
В коридоре он встретил возбужденного Чарльза с девушкой - Мейбл.
- Рад сообщить, что ваша матушка пошла на поправку, - сказал он ей. Выслушав радостные возгласы, Эдуард улыбнулся и сказал, что еще следует сделать для выздоровления.
- Аддерли, - теперь уже речь шла о насущном, - что вы нашли?
Чарльз тут же изложил все, что выведал в тайной комнате Норфолка.
- Но этого мало, дружище, - понизив голос, продолжил он. - Здесь работы для целой команды, нужны еще люди. Ты со мной?
- Спрашиваешь. Не успокоюсь, пока все тайны этого проклятого дома не выплывут на свет, - отрезал Леман.
Вынырнувший из-за поворота лакей подал ему записку. Доктор развернул ее и вскинул брови. Потом передал Чарльзу:
- Ознакомься-ка. Кажется, все концы ведут к одному хорошо знакомому нам человеку.
Князь Николай Раду писал(а):
"Я уверен, оно того стоит. Но познать это, увы, не смогу. Счастья Вам с мисс Хейг. Князь Раду"
И лакею:
- Он уже уехал, не так ли?
Тот подтвердил.
- Возмездие бывает разным, - задумчиво сказал доктор Леман. - Возможно, самое страшное наказание - то, которое мы сами себе готовим...
К одиннадцати утра буран наконец стих. Прибывший констебль был занят по горло изучением обстоятельств смерти - в библиотеке лежало уже три трупа.
Чарльз и Эдуард вместе отбыли из поместья, но ненадолго - очень скоро они вернулись, в сопровождении команды опытных людей, присланных министром. Власти были очень заинтересованы в скорейшем завершении самого скандального дела в стране...
София Арранз:
29.12.14 20:27
После разговора с князем Раду, леди София решила больше не задерживаться в мрачном поместье, благо, буран уже утих. Поблагодарив за гостеприимство мисс Хейг и выразив ей сочувствие, маркиза Арранз отправилась в путь.
И вечером этого же дня ступила на порог своего родового гнезда - Осборн-Хауса.
Рассказчица:
29.12.14 22:21
Создана тема обсуждения игры, причем поделиться впечатлениями теперь можно не выходя из роли. Добро пожаловать на огонек https://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?p=3941124#3941124 Раскрывать свое инкогнито или нет, вы решаете сами
»» 29.12.14 22:29 Обсуждение игр цикла Калейдоскоп историй
Рассказчица:
31.12.14 02:31
От рассказчика
У старых грехов длинные тени.
Агата Кристи
Великие цели и глобальные задачи не предусматривают внимания ко всяким глупостям вроде человеческих жизней...
Александра Маринина
Как часто случается в этой жизни - и наша история тому не исключение, - что большое зло рождается из страстного желания сотворить благо. Боль и тоска от постигшей потери нередко толкают достойных людей на отчаянные поступки. И тем больше их заблуждения и глубже бездна творимых прегрешений, чем меньше в их заблудших душах смирения и стремления обратить свою скорбь в светлую память. Отпускать утраченное умеют не все. Не смог это сделать и румынский князь Николай Раду.
Его чувства к своей молодой жене были сравни одержимости, той самой, которую люди так часто нарекают Великой любовью. Но Кэтрин, и о том знали все члены ее родовитой семьи, с детства страдала приступами душевной болезни. С возрастом, под нежной заботой любящего супруга, приступы черной меланхолии стали крайне редки, и семейный врач, знавший Кэтрин с рождения, диагностировал исцеление. Но однажды, в морозный зимний день, болезнь сказала свое последнее, увы, необратимое слово. Кэтрин покончила с собой. Едва редкий снег траурным саваном прикрыл остывающее тело княгини, князем Раду завладела безумная идея воскресить её…
Он создал тайное общество, крайне малочисленную мистическую секту, целью и смыслом существования которой являлась попытка обмануть смерть и вернуть к жизни души погибших возлюбленных. Изначально тайное общество не преследовало никаких корыстных интересов, и хотя каждый из состоящих в нем адептов в своих изысканиях был готов прибегнуть к сомнительным, с точки зрения закона и морали, поступкам, все же стремления их были далеки от жажды власти или обретения эгоистичных личных благ.
Однако всё поменялось весьма скоро. Видя, сколько влиятельных членов правящей аристократии подчинено могущественному недугу скорби, один из приближенных князя, граф Норфолк, стал вести свою собственную игру. Он сплотил вокруг себя, развратил и связал путами совместных преступлений многих из числа последователей Раду, пугающе быстро став «серым кардиналом» культа, властным и вездесущим. В то же время князь, слишком погруженный в поиски необходимых для воскрешающего ритуала артефактов, все меньше замечал творимые его паствой злодеяния.
Опасаясь предательства, граф Норфолк, прибегнув к рецептуре древних алхимических снадобий, изобрел яд – в малых дозах не смертельный, но подавляющий волю и рождающий потребность снова и снова насыщать им свою кровь. Долгое воздержание от приема этого коварного вещества, который Норфолк называл «Слезы Анубиса», вызывало сильнейшие мышечные конвульсии, часто приводящие к смерти. Параллельно «Слезы Анубиса» порождали кошмарные видения, оживляя живущие в глубине каждого человека страхи. Застигнутые ими неугодные графу адепты, с гримасой неизъяснимого ужаса, навсегда застывшего на их благородных лицах, так и испускали дух, не успев понять, что или вернее кто, до срока прервал их земной путь.
На регулярных мессах, в промежутках между богомерзкими ритуалами, которые Норфолк проводил на отловленных в Лондонских трущобах бездомных, граф «причащал» своих последователей сдобренным «Слезами Анубиса» вином, эффект от которого многие из них принимали за признак собственной избранности и просветления.
Получили свою порцию уже иного яда и попавшие в лапы беспощадного графа бедняки. Очарованный идеей создать армию из раболепных, не чувствующих ни телесных, ни душевных терзаний рабов, он продолжал алхимические изыскания в своей секретной лаборатории, расположенной в недрах фамильного поместья Норфолк-Хаус. Испещренное, словно муравейник, туннелями, бесчисленными тайными коридорами и подземными ходами, поместье хранило множество кровавых секретов.
Но самой беспощадной среди прочих злодеев и убийц являлась соратница Норфолка, блистательная светская красавица, влиятельная патронесса высшей аристократии, одна из богатейших женщин Британии – графиня Ланкастер. К ногам своей немеркнущей даже на седьмом десятке лет красоте она была готова принести в жертву всех и всё. Не было для нее большей ценности, чем безупречность алебастровой кожи, упругость гибкого молодого тела, блеск роскошных волос, полнота губ, сияние глаз. Согласно бесчеловечному оккультному ритуалу, она похищала питающие ее увядающую молодость жизненные силы через кровь девственных и юных аристократок, в той же мере родовитых, сколь и беспомощных, лишенных способных защитить их родных, или же солидного состояния. Подходящие под описания девушки бесследно исчезали по всей стране на протяжении нескольких лет. Сначала графиня выпивала чужую молодость не чаще двух-трех раз за год. Затем, заметив первые признаки заявляющей о себе старости, она проводила ритуал каждые два-три месяца. Но к концу 1756 года аппетиты ее стали непомерны, а следы преступлений столь очевидны, что амбициозный план Норфолка по узурпации государственной власти рисковал провалиться.
Графиню следовало урезонить. Званый вечер в канун сочельника Норфолк рассчитывал использовать как последнюю попытку заставить Ланкастер примириться с реалиями поразившего ее времени, а в случае неудачи, прибегнуть к безотказным «Слезам Анубиса».
Из жертв, мешающих воплощению его грандиозных планов, Норфолком была намечена еще одна женщина. Крайне полезная и надежная миссис Даррен, его личная экономка. Всегда собранная и скупая на эмоции, женщина, с прибытием в поместье ее единственной дочери мисс Мейбл Даррен, вдруг отчего-то занервничала. Она всячески препятствовала личным встречам как секретаря графа с девушкой, так и его самого. Все это наводило на подозрения определенного рода, и Норфолк, с присущим ему педантизмом, принял решение не рисковать… Он добавил яд в графин бренди, стоящий в своем кабинете, который, как мужчина давно обнаружил, миссис Даррен изредка употребляла в лечебных целях. Подобным шагом, на фоне потрясшей Лондон серии смертей среди знати, мужчина стремился отвести от себя подозрение, создав у полиции впечатление, что жертвой отравителя был он сам.
Меж тем, дьявольски коварная графиня Ланкастер, давно просчитавшая намеренья графа, со всей очевидностью понимала, что живой из поместья Норфолк ее не отпустит. И даже если удача и улыбнется ей и даст покинуть Норфолк-Хаус невредимой, то после его цепной пес Мартин Дин наверняка найдет способ без лишнего шума избавить своего благодетеля от любых тревог на ее счет.
Поэтому, графа Норфолка убила привычка. Страдая скрытой формой мании величия, он пил во время трапез исключительно из своего любимого кубка, копии того самого, из которого причащал адептов культа отравленным вином. Во время суеты, сопровождающей любой званый ужин, было так просто смазать стенки кубка ядом…
Если бы действие последнего ритуала не окончилось так внезапно, графиня Ланкастер могла бы считать, что все темные духи подземного мира, которым она так часто и так старательно приносила кровавую дань, в эту ночь помогали ей: весьма кстати жертвой неизвестного отравителя пала экономка графа, а молодая вдова, совсем недавно убитого по приказу Норфолка коллекционера, прекрасная графиня Лестер, обороняясь, отправила на тот свет, казалось, неуязвимого душегуба Мартина Дина, тем самым открыв графине Ланкастер путь в тайный кабинет его хозяина, где женщина мечтала найти новый, более эффективный способ возвращения своей молодости. И если для этого ей бы потребовалось варить в котле живых младенцев, она бы не задумываясь так и поступила. Но ангелы мщения, видимо, посетившие в сочельник 1756 года проклятое поместье Норфолк-Хаус, рукой скромной служанки, наконец, прервали цепь ужасных злодеяний.
Графиня Ланкастер, впоследствии прозванная Красной ведьмой, скончалась утром 25 декабря убывающего 1756 года, упав с парапета второго этажа.
Так прервалось смертоносное шествие трех душегубов из Норфолк-Хауса.
И все же Рождество осенило своим благословенным светом и это страшное место. Далеко не все из гостящих или работающих в поместье людей были черны душой и заклеймены злом. Влечение к жизни одолело влечение к смерти, и уже очень скоро тайное общество графа Раду прекратило свое бесславное существование, виновные понесли заслуженное наказание, а в старой доброй Англии вновь зазвонили венчальные колокола, вещая о триумфе чести и любви!
Всё побеждает любовь, так покоримся любви.
Вергилий
________________________________________________________
Доктор Эдуард Леман:
31.12.14 19:51
Сочельник 1757 года, поместье Айкроу, Шотландия
- Эд, ну не будь ты таким занудой, оставь эти бумажки, наконец! – окликнула его Джулия. Ее многочисленные отпрыски с криками бегали вокруг огромной елки, и от их воплей менее крепкая, чем у доктора Лемана, голова уже давно бы раскололась.
- Он до утра будет их перечитывать, Джулз, - почти одновременно сказали его любимые братья и рассмеялись. Потом встали по обе стороны, прижали его руки к бокам, и, несмотря на мощное сопротивление, поволокли к креслу, где сидела улыбающаяся Лавиния с недоплетенным еловым венком. – Сестренка, хоть ты на него повлияй! Только тебя этот сухарь и слушает, а мы уже устали!
- Милый, - сощурилась его ненаглядная рыжая звезда, - даю тебе две минуты, чтобы убрать доклад и сосредоточиться на том, что действительно важно – на твоей семье!
И она встала, прижалась к груди мужа, обняла его и прильнула так тесно, что между им и ею нельзя было бы просунуть даже щепочку.
Бумаги волшебным образом испарились из рук Эдуарда, кто-то из племянников с победным воплем понес их в кабинет наверху, а он приподнял подбородок Лав и заглянул в сияющие радостью глаза:
- Ты и правда знаешь ко мне подход.
- О да, - согласилась она, и их губы встретились.
- Интересно, - очень задумчиво промолвил Эдуард минуты через три, когда окружающие уже устали восторженно реветь, хлопать в ладоши и кричать: «Хэй-хо! Целуй ее крепче, парень!», - мне когда-нибудь надоест говорить, что я тебя люблю?
- Мне уж точно не надоест это слушать, - прошептала жена.
Он еще крепче прижал ее, она спрятала голову на его груди, и, баюкая свое сокровище в объятиях, Эдуард Леман припомнил трагические события прошлого года. И все, что случилось после.
Зло всегда пожирает само себя.
Норфолк с приспешником и Ланкастер, воспользовавшись неизвестными ядами, уничтожили духовно и физически множество ни в чем не повинных людей. Однако и сами погибли бесславной смертью.
Воспользовавшись записями опытов графа, которые передал ему Чарли, Эдуард составил противоядия. Они помогли спасти тех из жертв, которые после гибели негодяев еще оставались живы и мучились от нехватки адского зелья.
Работы было невероятно много. Тем не менее, он находил время утешать любимую женщину, и когда пришлось вернуться в Лондон, оставил ее на попечение знакомого адвоката, мистера Сторнкельма. Тот быстро разобрался с наследством Норфолка – выяснилось, что оно после всех безумных трат составило не слишком большую сумму, и Лавиния получила скромный, но постоянный доход. Похороны в силу обстоятельств прошли без помпезности, и племянница не стала долго скорбеть по грешному родственнику, через полгода она уже сняла траур. Спустя еще два месяца Эдуард, вернувшийся в Эдинбург и все время переписывавшийся с ней, пригласил ее приехать в родное поместье и познакомиться с его семьей. Что мисс Хейг и сделала с большой радостью.
Не прошло и двух недель, как он вырвался с работы и приехал туда сам.
Между ними уже все было сказано. Эдуард официально сделал предложение и получил согласие.
В день бракосочетания не было в Шотландии человека счастливее. И лучший друг – маркиз Аддерли, сам попавший в сети Амура, был шафером.
- Эй, Эд, - крикнул отец. – А бревно из леса для нашего костра кто будет тащить? Старшие вон уже на месте топчутся от нетерпения, слуги и те заждались. А ты все милуешься со своей красоткой. Нехорошо, сынок.
Лавиния внизу прыснула, и Эдуард шутливо пригрозил ей пальцем.
- Иду, па, - он еще раз поцеловал ее и выпутал из юбки некстати вбежавшего туда племяшку – трехлетнего Роджера, заводилу и любимца семьи. – Не скучай. Зажги свечу на окне, чтобы я видел, как сильно ты меня ждешь, дорогая.
- Я всегда тебя жду, - Лавиния положила руки на кудрявую головку мальчика и смотрела в глаза мужа так, что ему хотелось прямо сейчас совершить какую-нибудь глупость от счастья. – Ты знаешь, Эд. И всегда буду ждать.
- Я люблю тебя.
На пороге Эдуард обернулся.
Она уже сидела в кресле, малыш ловко залез на колени и играл с венком, выдирая из него веточки и засовывая ей в прическу. Лавиния со смехом сопротивлялась, бережно отводя шаловливые ручки.
И Эдуард Леман загадал свое рождественское желание – сына от любимой и единственной женщины.
Маленький серебряный ангел на верхушке елки вроде бы помахал ему рукой.
Моргнув, доктор Леман покачал головой и вышел к ждавшим его родным.
Он ведь трезвомыслящий ученый. С другой стороны, кто их знает, ангелов?
Может, они способны притворяться украшениями.
Все может быть. Особенно в эту прекрасную рождественскую ночь.
Конец. Всех с праздником! )
»» 31.12.14 20:24 Обсуждение игр цикла Калейдоскоп историй
Мисс Мейбл Даррен:
03.01.15 23:37
Эпилог
Минувший 1756 год ознаменовался началом Семилетней войны, охватившей почти всю Европу.
В сложившихся условиях молодая чета Солсбери вынуждена была отказаться от идеи отправиться в свадебное путешествие заграницу, а затем и провести первое совместное Рождество где-нибудь в Вене или Париже.
После раскрытия громкого дела о зловещей деятельности секты, в которую входили самые высокопоставленные и родовитые персоны, Аддерли с удвоенным энтузиазмом вернулся к своей сыщицкой деятельности. Почти все время он проводил в Лондоне по делам государственной службы, а его юная супруга леди Мейбл, не пожелавшая оставить мужа, поселилась вместе с ним в столичной резиденции. Но Рождество 1757 года решено было отмечать в родовом поместье Солсбери - Хэтфилд-Хаусе, в Хатфордшире.
...Мейбл с грустью подумала, что за все время супружеской жизни им так редко удавалось просто побыть вдвоем. Чтобы Чарльз никуда не спешил, а время предназначалось только для них...
Накануне отъезда, 23 декабря, дела снова задерживали Чарли допоздна. И, несмотря на то, что еще днем он предупредил об этом, послав жене записку с нарочным, Мейбл ждала мужа, не находя себе места от волнения. Близилась годовщина тех странных и страшных событий, что совершенно неожиданно свели их вместе и круто изменили судьбы.
Мейбл уже улеглась, и, как всегда, долго читала перед сном. Но строчки плыли перед глазами, а смысл прочитанного совершенно ускользал, приходилось повторно пробегать глазами текст, чтобы хоть что-то уловить. Леди Солсбери то и дело отвлекалась от книги, задумчиво поглядывая на пляшущие на стенах тени.
Часы в гостиной пробили полночь, звук гулко разнесся по притихшему дому. Мейбл отложила книгу и еще какое-то время лежала, тихонько вздыхая и ворочаясь. Затем встала, накинула бархатный пеньюар и подошла к окну.
Неожиданно вспомнила, как почти год назад точно также стояла у окна комнаты в Норфолк-Хаусе и смотрела на покрытую снегом пустошь, раскинувшуюся за пределами мрачной усадьбы.
В этом году осень задержалась, и к исходу декабря не выпало еще ни одной снежинки. Вид за окном был удручающе хмурым. В свете факелов, укрепленных на фасаде здания, влажно блестели от недавнего дождя камни мостовой, а за пределами светового круга всё тонуло в непроглядном мраке.
Мейбл вздрогнула, наблюдая, как голые сучья деревьев изгибались от порывов ветра, будтоо костлявые руки, тянущиеся к черному ночному небу. Она плотней запахнула отороченный мехом ворот пеньюара, словно ветер с улицы своими ледяными пальцами вдруг пробрался ей под одежду.
Год назад.
»» 04.01.15 15:28 Обсуждение игр цикла Калейдоскоп историй
Николай Раду:
11.01.15 20:03
Be here now...
Лихорадочное состояние, в котором пребывал князь с того самого момента, как нашёл Сердце русалки, теперь было всего лишь воспоминанием. Прошёл почти год с того дня, когда Николай покинул поместье Норфолка, не удосужившись толком попрощаться с мисс Хейг и оставляя позади гнетущее чувство. Тревога. Он знал, что рано или поздно она настигнет его вновь, но пока в его руках был опал, а в мыслях - лишь возможность вновь увидеть Кэтрин живой, ни о чём другом он думать не мог.
Это позже, когда Раду узнает о смерти Ланкастер, на лице его расцветёт мрачная улыбка удовлетворения. Это позже, когда Николай поймёт, чему он положил начало собственными руками, он начнёт понимать, что такую вину не прощают. Это позже, князь осознает, что все его бесчисленные попытки возродить супругу бесплодны. Пока же у него была призрачная и болезненная надежда, он верил, что лишь она одна даёт ему силы на то, чтобы сделать вдох.
Теперь от неё осталось лишь воспоминание. Тень, дымка, почти растаявшая и хранящаяся в памяти Николая, который продолжал цепляться за неё с отчаянием и упорством. Так утопающий, раздирая пальцы в кровь, цепляется за кромку льда, ломает хрупкую возможность выжить и оказаться на поверхности, но продолжает карабкаться из ледяной воды.
Должно быть, если бы однажды Николай не нашёл на чердаке своего поместья старинную резную шкатулку красного дерева, потемневшего от времени, он бы уже распрощался с жизнью, ничуть не заботясь о том, что оставляет после себя в этом тленном мире. Но письма, что хранились в шкатулке, пролили свет на гибель Кэтрин. Однако пока князь не торопился посвятить время и мысли тому, чтобы найти и наказать убийцу, изводившего его супругу. Он и так был виновником множества смертей. Пусть косвенным, пусть он не убивал собственными руками или руками приближённых мистов – от этого тень этих смертей, лежащая на Раду, не была более светлой.
Пока же он ждал. Зная и чувствуя, что совсем скоро придёт расплата за содеянное и готовясь принять наказание, которое должно было стать суровым. Но справедливым.
Каменные своды фамильного склепа были припорошены первым снегом, предвестником того, что скоро зима окончательно вступит в свои права. Николай бывал на могиле своей жены почти каждый день, не в силах потерять эту тонкую ниточку между ним и миром мёртвых, в котором пребывала Кэтрин. И этот недолгий путь от поместья к небольшому ухоженному кладбищу, и несколько часов, когда он просто стоял рядом с могилой супруги, Николай считал едва ли не единственным благом, дарованным ему свыше.
Так было не всегда. Лишь последние пару месяцев Раду мог позволить себе быть с Кэтрин настолько близко, насколько это возможно.
С неба падал снег, и лёгкие снежинки танцевали в воздухе, ложась на землю и застилая её белым покрывалом. Николай чуть нагнул голову, выходя из склепа, и тут же взгляд его наткнулся на внушительную фигуру в дорожном плаще. Лорд Чарли Аддерли собственной персоной. Один.
Взглянув на лошадь, что была привязана рядом с вороным Князя, Николай вновь перевёл взгляд на Чарли и кривовато улыбнулся, приветствуя маркиза сдержанным кивком.
- Я ждал вас, маркиз, - проговорил Раду, закладывая руки за спину и направляясь в сторону привязанных лошадей. – Мало того, надеялся на то, что вы всё же прибудете.
- Не мог отказать вам в таком удовольствии, князь. – Чарли сопроводил свои слова таким же вежливым кивком и зашагал рядом с Раду.
Обмен любезностями был совершён, и теперь мужчины молча направлялись к лошадям. Один понимал, что он был рядом со своей женой в последний раз, второй… Знал ли Чарли, каково это – забыть обо всём и всех, будучи охваченным безумием? Сумасшествием, которое и способно удержать твои мысли на поверхности разума? Знал ли он, что чувствует тот, кто теряет своё сердце, понимая, что шансы вернуть его настолько призрачны, что в них способен поверить только безумец? И вот он верит… Верит так, как ни один праведник не верил в Бога. Верит, потому что иначе просто незачем существовать, дышать, смотреть, как падает снег за окном или как горят в камине поленья… Просто незачем.
Князь вдруг остановился и повернулся лицом к склепу, чувствуя внутри непереносимое горе утраты, будто у него снова отнимали жену. Проклятое сердце, оказывается, всё ещё было живо, и сейчас его удары стучали в ушах барабанным боем.
- Один бог ведает, как я любил и люблю её… - Голос Николая был хриплым, а слова давались с трудом. – Я не прошу понимания, как не просил его никогда. Прежде всего у самого себя.
Раду замолчал, ощущая, как его разрывают на части сразу несколько желаний: немедля замолчать, потому что этой тайной нельзя было делиться, и продолжать говорить, понимая, что это единственная возможность сделать вдох. Тот, что принесёт хотя бы толику облегчения.
- Во всём, что случилось, виноват только я. Знаете, маркиз, что означают слова «внутренняя пустота»? Я, поверьте мне, искренне надеюсь, что не знаете и никогда не узнаете. Это ощущение, будто тебя выпотрошили заживо, а ты продолжаешь, жить, говорить, ходить, есть, спать… Словом делать всё то, что делают обычные люди, с той лишь разницей, что теперь ты обычным человеком не являешься. Ты просто оболочка. Наполненная мыслями, которые разрывают тебя в клочья. И среди этих мыслей ты начинаешь искать то, что хотя бы отчасти способно вернуть тебя к жизни.
Я искал. И я нашёл. Ковен Осириса был основан мной, и поначалу у меня были такие же единомышленники, которые страдали так сильно от потери близких людей, что готовы были пойти на самые отчаянные меры.
Во всём, что случилось, виноват только я. Слишком погружённый в одержимость возродить свою Кэтрин, я не сразу заметил, что творит граф Норфолк. Как он использует имя Ковена для того, чтобы обрести власть. Как я уже говорил, я не ищу оправдания, Чарли. И уж конечно, не прошу встать на моё место, на котором вы, слава всем Богам, никогда не будете. Но знаете, сейчас, когда я рассказываю то, что знаю только я, мне словно становится легче дышать.
Николай сделал глубокий вдох полной грудью, запрокинул лицо к небу, ощущая, как последние снежинки падают на кожу и тут же тают, превращаясь в воду. Снегопад закончился также быстро, как и начался, и теперь тучи расходились, чтобы Раду мог увидеть клочок неба, такого пронзительно-синего, что оно отражалось в глазах Князя.
- Раскаиваюсь ли я в содеянном, и в тех смертях, что повлекли за собой действия мистов Ковена? Да. Раскаиваюсь ли в том, что основал его для того, чтобы вернуть Кэтрин? Нет. Мало того, маркиз… Я бы сделал то же самое, если бы оказался в прошлом. А теперь нам пора, иначе мне придётся убить вас, чтобы вы не смогли препятствовать мне в том малом, что у меня осталось с Кэтрин.
Последние слова князь сопроводил кривоватой невесёлой улыбкой, давая понять, что это шутка, после чего отвернулся и зашагал к лошадям.
Он понял, что лорд Аддерли не следует за ним, когда прошёл шагов десять и обернулся, в удивлении глядя на то, как маркиз стоит на месте и смотрит на склеп. Единственный луч солнца, пробившийся через тучи, осветил суровый безжизненный камень, что стал последним приютом супруге Князя. В этот момент не было никаких звуков в мире: ни ржания лошадей, ни вороньего карканья – лишь только барабанный бой сердца, что снова беспрестанно стучало в ушах Раду. Проклятое глупое сердце…
Маркиз сорвался с места так внезапно и устремился к лошадям так быстро, что князь ничего не успел толком понять, всё ещё охваченный каким-то странным ощущением. Как в тумане, он наблюдал за тем, как Чарли взлетает в седло и пришпоривает лошадь, чтобы устремиться прочь, к поместью князя, где, очевидно, его ждали люди, приехавшие с маркизом для ареста князя. Николай опустился на колени, утопая ладонями в снегу, чувствуя, как душа его болит, всё также разбиваясь на осколки. Проклятая и глупая душа…
Он не искал оправдания и понимания у маркиза, но тот вдруг понял его и вынес князю гораздо большее наказание, чем смерть: он даровал ему жизнь. Без Кэтрин.
Раду с силой сжал челюсти, чтобы сдержать рвущиеся из груди рыдания. Первые за то время, как его жена ушла. Теперь у него был шанс привлечь к ответу тех, кто был виновен в гибели Кэтрин, и Николаю предстояло решить, каким образом это сделать. Одно было ясно уже сейчас: смертей на веку князя было уже достаточно…
»» 11.01.15 23:31 Обсуждение игр цикла Калейдоскоп историй
Рассказчица:
22.01.15 01:16
» История вторая. "Незабываемые Святки"
История вторая, цвета радости
Говаривают умные люди, что наше славное село появилось на карте Санкт-Петербургской губернии Тверской провинции благодаря одному высокопоставленному генералу. Мол, проезжал он по здешним местам по важной оказии из Петербурга в Москву, и за время своего пути был вынужден дважды устраивать привал. Один раз по вине нерадивого извозчика, который спьяну свалился с козел, и чуть было не сломал себе шею. Второй раз по причине треснувшей оси. Когда же напасть случилась в третий раз, генерал сгоряча плюнул и воскликнул:
- Это не дорога, это Чертяево какое-то!
И повелел заложить на сим месте город, с особым указом следить за дорогою. Но так как места наши и в самом деле непростые, города из Чертяево не получилось. Зато стоит теперь вполне себе зажиточное село. Ничем не хуже своих ближайших соседей – сёл Зимницкого и Изварского.
Есть у нас даже барин - Князь Семён Михайлович Тёмный, несмотря на фамилию, светлой души человек, чтящий закон Божий, щедро раздающий милостыню в положенные дни, хлебосольный хозяин, заведший традицию собирать на Святки в своём имении большую компанию друзей и родственников.
Не стал исключением и новый 1893 год.
Рейтинг 18+
Место действия: Россия, Петербургская губерния, Тверская провинция;
Время: 19 век. 1893 год;
Жанр: романтика, комедия положений;
Продолжительность игры: 3 дня = 1.5 игровых суток;
Когда: с 27 по 29 января.
Рассказчица:
26.01.15 10:53
Князь Семён Михайлович:
27.01.15 00:00
Ах, до чего чудесно в Чертяево зимой! Снег искрится в ярких лучах солнца, скрипит под полозьями саней, а в большом доме, что принадлежит семейству Тёмных, тепло и уютно. Рассвет едва-едва затеплился на небе, а князь Семён Михайлович уже на ногах. Не спится ему, да и предвкушение от того, что скоро, совсем скоро, наполнится дом гостями, совсем сну не способствует. А уж эти ранние зимние утра! Когда все домашние, как думалось князю, ещё изволят почивать, а им с княгинюшкой отведены самые сладостные минуты наедине.
Пока Лидия Платоновна собиралась к завтраку, Семён Михайлович прошёлся по большой столовой, самолично поправил молочник севрского фарфора, который, как ему показалось, должен стоять ровнее, и подошёл к окну.
Князь любил это время года более других, ведь дом наполнялся в эти дни гостями и жизнью, а Семён Михайлович наблюдал за молодёжью и словно сам сбрасывал годков тридцать. Где-то наверху послышался звонкий девичий смех, и князь покачал головой, а уст его коснулась тёплая улыбка. Полина шалит, не иначе. Ух и девка-огонь, порой так и просит розог, а как посмотришь в её глаза, что весельем искрятся, так и простишь всё на свете. В детстве была самой шебутной. Случай был, когда спряталась в шкафу в родительской спальне – и как только смогла из постели своей незаметно выбраться? – да как выскочит в ночи с криком: «А-а-а-а! Вот вы где!». Хорошо ещё князь с княгиней не успели предаться… Впрочем, не о том сейчас речь.
Или вот Геллушка. Ну, такая же егоза почти, только помягче, понежнее, словно цветочек хрупкий. А старшая самая, Софья, та барышня серьёзная, однако ж и её Полина умудряется втянуть в свои бесконечные затеи…
Замуж пора давно княжнам, но пока никого по сердцу не нашли, а князь и не торопился их из дома отчего отпускать, - ведь так хорошо, когда все рядом, все под присмотром.
Впрочем, понимал Семён Михайлович, что времени этому совсем скоро придёт конец – когда за дело бралась его супруга Лидия Платоновна, весьма энергическая женщина и предприимчивая сваха, всё в её руках спорилось. И хозяйство ладилось, и дочери замуж выдавались.
- Ах, душенька, что за день чудесный, ты погляди-ка, погляди. – Князь подошёл к супруге, что присоединилась к нему в столовой, поцеловал её в щёку, следуя заведённому у них обычаю, и подвёл Лидию Платоновну к окну. – Что за картина, а? Ну чисто холст!
Природа и вправду баловала жителей Чертяево, даря крепкий морозец ночью и солнечные, наполненные свежестью деньки. Самое подходящее время для веселья, гаданий и радостного предвкушения.
Устроившись за столом и предварительно отодвинув стул для любимой супруги, Семён Михайлович внимательно проследил за тем, чтобы Дуняша положила княгине самые аппетитные кусочки, и снова заслышал смех Поли. Он знал, что дочери не спустятся раньше положенного срока, свято чтя то время, что принадлежало только их родителям.
- Что, душенька моя? Готово ли всё к приезду гостей? – Этот вопрос он задавал каждое утро, едва только праздновалось Рождество и начинались Святочные дни. – Чай, присмотрела уже кого в женихи-то княжнам, а? Ну, дай Бог, дай Бог.
Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме
Полная версия ·
Регистрация
· Вход
· Пользователи
· VIP
· Новости
· Карта сайта
· Контакты
· Настроить это меню
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение