Стивен Блэкмур "Город заблудших"

Ну, она не совсем мертвец)). Больше говорить боюсь, ей-богу, а то наспойлерю тут еще)).

Прикольная идейка)). Только я ж писала во вводном посте, что горячих сцен тут не будет, так что прошу пардона, если где-то надежда все-таки успела зародиться)).
_________________

Фух, а то я уже распереживалась, ей-богу)).

Если бы)). Но Саманта откусила кусочек побольше)).
_________________

Галя, и я о том же. У каждого, так сказать, специализация для поддержания жизни. "...у всякого свой вкус: один любит арбуз, другой свиной хрящик". У каждого свой источник энергии.
_________________

Интерсная фишка с картами! Никогда бы не додумалась
Не успела я свои вопросы о Саманте позадавать, меня опередили Чтож буду ждать развития событий
Спасибо за замечательный перевод!
_________________

Ага, я тоже была удивлена. Всякое о картах попадалось, но такое впервые)).
_________________

 » Глава 21

- Что, черт возьми, это значит?
Она лукаво улыбается. Мы возвращаемся в гостиную.
- Мне нужно что-нибудь покрепче чая, - заявляет Саманта, наливает себе в бокал бренди и садится на диван, прислонившись к спинке.

У нее такой уютный вид, что на ее месте вполне могла бы быть кошка. Я никогда по-настоящему не понимал значения слова «изящный». Теперь понимаю.
Шлепаюсь в кресло напротив Саманты. Тишина затягивается. Видимо, мне придется это исправить.
- Он вас вернул, - наконец говорю я. – Как и меня.

Она качает головой:
- Не совсем. – Ставит бокал на кофейный столик между нами, тянется ко мне и берет за руку. По сравнению с моей пятерней комнатной температуры, ее руки просто обжигающе горячие.
- Вы все еще теплая, - замечаю я.

- Я все еще жива. – Она переворачивает мою ладонь, гладит тонкими пальцами по запястью. – Это больно? Когда сердце не бьется? Когда не нужно дышать?
- Нет, - отвечаю я. – Я вообще ничего не чувствую.
Она отпускает мою руку. Что-то пробегает по ее лицу. Неужто зависть?

- Я получила бессмертие, которого жаждал Сандро, - говорит она. – В Восточной Африке он заключил с кем-то сделку. Подробностями никогда не делился. Но, если бы он доверял этому кому-то, мы с вами скорее всего сейчас бы не разговаривали. В общем, Сандро решил сначала попробовать на мне.
- А для этого он должен был вас убить?
Саманта кивает:
- Это было… неприятно. А когда он попытался сделать то же самое с собой, тот, с кем он договаривался, сказал ему, что сделка одноразовая. Сандро перерезал себе глотку, как и мне. У него три дня ушло на то, чтобы вернуться. Свой шанс на вечную жизнь он истратил на меня. Последнее, что мне удалось выяснить, - тот, с кем Сандро заключил сделку, не отвечал на его звонки.

- Выходит, вы не можете умереть?
- Не навсегда. На день. Самое большее – на два. Я словно просыпаюсь от дурного сна и живу дальше как ни в чем не бывало.
- Неплохо, наверное. – Я только за вечную жизнь и все такое, если бы не разлагаться раз в день.
- Пару раз пригодилось, - говорит она.

- А ведь вы до сих пор не сказали мне, сколько вам лет.
- Вам никто не говорил, что задавать женщине подобный вопрос вопиюще невежливо? – Я молчу, и от притворных обид не остается ни следа. Саманта закрывает глаза, как будто ей стыдно. – В январе мне исполнится четыреста восемь лет. То есть мне кажется, что в январе. В те времена календарям уделяли намного меньше внимания, чем теперь.

Так вот откуда ноги растут. Весь ее шарм и манеры – хорошо отрепетированная роль. Однако она как будто не придерживается сценария. Есть в ней что-то немного неестественное.
Еще бы. За четыреста лет она просто-напросто забыла, как быть нормальной.
Саманта встает, отворачивается от меня и идет к французским дверям.

- Я знала, что вы об этом спросите, - говорит она. – И все-таки мне жаль, что спросили.
Я подхожу к ней сзади. Она прислоняется ко мне спиной. Теплая и мягкая. Я обнимаю ее. Понятия не имею, что я делаю, но точно знаю, что мне приятно.
- Извините, - искренне говорю я. Еще больше мне хочется извиниться за следующий вопрос. – Какая вам польза от того, что происходит? Чего хотят Нейман и Джаветти, я понимаю. Но зачем сюда впутались вы?

- Сандро приблизительно семьсот лет, - говорит Саманта и дает мне несколько секунд переварить услышанное.
Я знал, что он древний, но семьсот лет? В голове не укладывается. Мне и четыреста уложить трудно. Хотя, конечно, такая информация лишней не будет. Охренеть как жутко, но все-таки.

Я киваю, и она продолжает:
- Мы познакомились, когда мне было восемь. Он меня оберегал, воспитывал. Когда я выросла достаточно, чтобы не быть для него ребенком, он стал моим любовником. Вы пока не знаете, но в долгожительстве есть свое особое одиночество. Я потеряла счет тому, сколько раз была замужем. Сколько у меня было любовников. Есть лишь один человек, которого я знаю почти всю жизнь. И я не могу от него отвернуться. Все, кого я знаю, умерли или умрут. Все, кроме нас с Сандро. И вот теперь еще есть вы.

- Сомневаюсь, что протяну четыреста лет.
- Думаете, я этого хотела? У меня не было выбора. Зато я буду жить вечно, нравится мне это или нет.

Внезапно все встает на свои места.
- Джаветти пришел к вам за помощью.
Ну конечно. Кому еще он мог довериться в своих поисках бессмертия, как не единственному человеку на земле, кому оно на хрен не нужно?

- Да, - говорит Саманта. – Мы долго не виделись. Он очень постарел. Он знал, что камень здесь, и у него были идеи, как его добыть. Но ему нужны были наличные. Поэтому я его выручила. Узнав, что камнем владеет кто-то из Лос-Анджелеса, Сандро приехал сюда, и я дала ему денег. Все его деньги инвестированы в компании вроде «Империал Энтерпрайзес». Свободных средств у него нет. Я узнала, что в ту ночь все пошло наперекосяк, поэтому должна была выяснить, что с ним случилось. Полной уверенности, что он сумеет вернуться, у меня не было. Ему всегда это удавалось, но раньше я никогда не видела его таким старым. Я не знала наверняка, понимаете? – Она вздрагивает. – Я испугалась. Я его не люблю, давно не люблю. Но просто взять и дать ему умереть не могу.

- И тут на сцене появляюсь я. Вы решили обвести меня вокруг пальца, чтобы его найти.
- Нет, - выпаливает Саманта. Ее глаза предельно серьезны. – То есть да. Так я и собиралась поступить. До того как поговорила с вами. До того как узнала, что произошло. Вам предстоит жить вечно, а я знаю, какое одиночество таится в такой жизни. И я подумала, что… - Она замолкает, не договорив.

- Вы же знаете, что мне нужен камень, верно?
- Что вы имеете в виду?
- Я с ним как-то связан или типа того. Точно не знаю, как это работает. Но если я нахожусь далеко от него слишком долго, то начинаю… разваливаться на части.
- Боже мой… Я понятия не имела. Но ведь камень у вас, да? То есть вы же в порядке?

Я качаю головой:
- Он у меня был. Но кто-то его украл.
- А выглядите весьма неплохо.
- Это временно. Мне приходится… Короче говоря, лучше эту тему вообще не поднимать.
- Так вы поэтому ищете Сандро? Думаете, камень у него?
- Думал, до прошлой ночи. Теперь не знаю.

Достаю забрызганную кровью записку из номера Карла и передаю Саманте. Читать там особо нечего.
- Значит, камня у него нет, - задумчиво замечает она.
- Он спрашивает о нем у кого только может.
- Если Сандро его найдет, вы никогда больше не увидите камня.
- Скорее всего.

Она гладит меня по щеке.
- Мне очень жаль. Я не знаю, чем могу помочь. Я только-только встретила вас, а теперь…
- А теперь?

В ответ она меня целует. Она теплая, обжигающе горячая, и ее губы на вкус, как вишни.
Я могу всерьез на нее запасть. У нее глаза, как у ангела или дьявола. Точно не знаю. Да и наплевать мне. Я легко представляю, как просыпаюсь в спутанных простынях, держа ее в объятиях.

Потом вспоминаю, что больше не сплю.
Отталкиваю Саманту и говорю:
- Я вам не доверяю. – Так и есть, я ей не доверяю, но хочу доверять.
- Когда-нибудь это изменится.

- Нам нельзя быть вместе. Вы сами сказали, я не такой, как вы. Я труп.
Она дарит мне самую дьявольскую улыбку из всех, какие я видел. Наверное, Дариуса затрясло бы о зависти.
- Молодой человек, - говорит Саманта, - не вам указывать, что мне можно, а что нельзя. – Она прижимается ко мне, и ее тепло прогревает меня насквозь.

Я делаю шаг назад:
- Нет. У кого, черт возьми, камень? У вас? Сколько из того, что вы мне наговорили, гребаное вранье? Даже не знаю, может, все это время вы только и делаете, что водите меня за нос. Я вообще о вас ни черта не знаю.

- И вы говорите о доверии? – щурится Саманта. – Вы приходите сюда, засыпаете меня вопросами о моей жизни. Обвиняете бог знает в чем. Я открываюсь и все вам рассказываю. Вы, мать вашу, понятия не имеете, как это сложно. – Цвет ее глаз бледнеет. Теперь они не как море, а как холодный лед.
- Мне очень жаль.
- Мне тоже, - говорит она и добавляет: - Убирайтесь.

__________

Прохожу мимо охранника внизу. Ему хватает ума посторониться.
Надо бы вернуться наверх. Выбить из нее все, что мне нужно знать. Хотя вряд ли из этого выйдет толк. Что такого я могу с ней сделать, чего она не видела за четыреста лет? Или через что ей не довелось пройти?

Однако все это пустые размышления. Правда в том, что я не хочу. Я вообще не знаю, чего хочу.
Еду на север вдоль побережья, чтобы прочистить мозги. Мысли возвращаются к Джаветти.
Итак, он заключил сделку с дьяволом, а потом сам себя подставил. Интересно, знает хоть что-то об этом Дариус или нет. Отбрасываю эту мысль. Это все равно что спрашивать первого попавшегося пацана, знаком ли он с твоим кузеном, который живет в том же штате.

Звонит телефон. Я отвечаю и только потом вижу на экране номер Дэнни.
- Какого хрена тебе надо?
- Слушай, я знаю, наша последняя встреча с самого начала не заладилась. – Голос у него какой-то странный. Нерешительный. Это не тот Дэнни, которого я знаю.
- Кончай пресмыкаться. От тебя такое слышать стремно. Еще раз спрашиваю, чего тебе надо?
- Чувак, я всего лишь пытаюсь сгладить острые углы. – Ну точно, голос дрожит, как будто его самого трясет. О чем бы ни шла речь, он до смерти напуган.

- Значит, тебе что-то нужно. Переходи к делу, или я вешаю трубку.
- Ничего мне не нужно. Я просто… Помнишь того чокнутого старика? Который пришил Саймона? Так вот, ни фига он не труп.
Вот удивил.
- Ты его видел?
- Еще как, мать его, видел. Прямо за клубом. Он вчера приходил тебя искать. Я сказал ему, что я тебе не секретарша, и тут из ни хрена появилась гребаная псина. Треклятая тварь сгрызла Бруно лицо. Он в больнице с трубками в башке.

- Что за псина?
- Типа мастиффа, только больше.
Больше мастиффа? То есть достаточно здоровая, чтобы оттяпать Карлу руку по плечо?

- Ладно, остынь, черт тебя дери.
- Пошел ты. Я и так спокоен как двери. Какого хрена вообще творится? Ты что-то знаешь, да?
- В двух словах не рассказать, - отвечаю я. – Он еще что-нибудь говорил? Где его искать, например?
- Сказал, что сегодня будет в клубе. Чувак, ему нужен ты. Если ты не явишься, он натравит свою чертову псину на меня. Ты должен приехать.
- Я подумаю.
- Да нет же, серьезно…

Я вешаю трубку.
Значит, сегодня Джаветти будет в клубе. Он думает, что камень у меня. Понятия не имею, с чего он взял, что мы с Дэнни друзья.
Что ж, я приду хотя бы для того, чтобы посмотреть, как собака Джаветти сожрет Дэнни. Грех упускать такую возможность.

Мне надо избавиться от Джаветти. Если я его убью, то выиграю время. Одна фигня – сколько? Единственное, чего я добьюсь, - Джаветти взбесится до белого каления. И нет никаких гарантий, что я найду камень до того, как он вернется и придет по мою душу. А раз уж у него теперь есть здоровенная псина, то и убить его будет далеко не так просто.

Постепенно в голове оформляется идея. Может, не самая удачная, а если до конца по чесноку, то мне не очень хочется это делать. Но, чем больше я об этом думаю, тем больше у меня уверенности, что это может сработать.
Набираю номер Фрэнка. Пара гудков, и он берет трубку.

- Какого хрена тебе надо? – спрашивает он с тем же презрением, с каким я ответил на звонок Дэнни. Голос звучит устало и как-то не очень внятно. Твою налево.
- Ты нажрался, что ли? Еще и восьми утра нет.
- Пошел ты.

Зуб даю, он вот-вот повесит трубку.
- Погоди, - говорю я. – Ладно, это не мое дело. Извини. Я знаю, где найти Джаветти. Если он тебе все еще нужен.

Эти мои слова заставляют Фрэнка еще повисеть на линии:
- Серьезно? И где он?
- Знаешь клуб Саймона? В Голливуде?
- Который возле Чероки-авеню? Ага, знаю. Он там?
- Будет сегодня вечером. Точно не знаю когда. Клуб открывается в десять. Джаветти ищет меня и угрожает кое-кого убить, если я не нарисуюсь.

Фрэнк смеется:
- Хреново он тебя знает, да? И что, по-твоему, я должен с этим делать?
- Ну, мне показалось, ты захочешь узнать, где его можно будет найти. А еще я подумал, что если ты приведешь с собой парочку своих жирных приятелей копов, то сможешь закрыть его на пару дней, пока не решишь, что с ним делать. Если за ним будет приглядывать доблестная полиция Лос-Анджелеса, вряд ли он сможет свалить за пределы округа.

В трубке виснет тишина. Фрэнк думает.
- Ты там будешь?
- Ага, - отвечаю я. – Заманю его в клуб и отвлеку. А ты займешься своим коповским дерьмом и устроишь его в камере. Или на заброшенном складе. Или где твоей душе угодно. Не сомневаюсь, что ты сумеешь придумать для него нечто особенное.
- Ну, не знаю, - говорит Фрэнк.

- Он убил твоего брата, - напоминаю я. – Слушай, можешь пристрелить его к чертовой матери, мне насрать. Можешь сунуть его к себе в багажник и ждать, когда он очнется. Я всего лишь пытаюсь тебе помочь. Это ж не ядерная физика, елки-палки. Закрой его где-нибудь, и все дела.
- Чтобы он перестал тебя донимать? – спрашивает Фрэнк. – Теперь ясно, чего ты хочешь. Он же тебя ищет, да?

Не вижу смысла ему врать:
- Ага. Сделай так, чтобы он оставил меня на хрен в покое хоть на пару дней. И чтоб он был живой. Мне некогда волноваться, что он опять свалит из морга.
- Хрен с тобой. Приеду. Посмотрим, что я смогу сделать.
- Вот и хорошо. Лучшего шанса у тебя не будет, приятель.

Но он уже повесил трубку.

_________________

Да, лихо. Саманта оказывается живая (несколько старше, но я и предполагала, что в ее время 19-летние выглядели несколько старше, чем сейчас), ее вырастил Джаветти и стал ее любовником и единственным человеком из прошлого и всей ее жизни (знакомы целых 400 лет), и она будет помогать Сандро всегда.
Не может быть, что так просто быть бессмертным, без каких-то побочных эффектов. Убили, сутки полежала, проснулась и все. Слишком уж все в шоколадно получается.
Тема бессмертия и одиночества всегда остра, если ты не полный отморозок, как Нейман и Джаветти и ни к кому не испытываешь никаких чувств. Нельзя ни к кому привязываться (он быстро уйдет в мир иной), человеческая жизнь - просто миг. Такое ощущение, что Сэм будто смотрит кино под названием жизнь, у нее нет занятия и как она обрадовалась (если так можно сказать) еще одному свидетелю своего существования - Джо.

Правильно, нужно подстаховаться, не на себе же любимом проводить эксперименты и в итоге сам себя перехитрил и наказал.

Если Саманте 408 лет, бессмертной она стала в 19, то какие тогда могли быть звонки или это какая-то магическая связь?

Что за новый монстр у Сандро?
Если попытаются полицейские арестовать Джаветти, позволит ли он им это сделать, не пойдет ли он ва-банк, время ведь на исходе?

Ира и Динана, спасибо за отменные перевод и редактуру.
_________________

Не думаю, что Джаветти тогда и прекратил свои попытки опять договориться с этим странным товарищем. Бессмертным он не стал, но трюков у него в запасе уйма. Откуда-то же он их должен был позаимствовать? Может, какое-то время на мелкие сделки этот кто-то и соглашался. И Саманта ведь сказала, что это "последние" новости. Может быть, им всего неделя)). Удачка с Джо Джаветти улыбнулась и того меньше, буквально на днях. Ну и "отвечать на звонки" вполне может быть метафорой. Если это какой-нибудь демон или того хуже, то его надо вызывать ритуалами или еще чем, а ответа нету)).

Очень мне этот ход у Блэкмура понравился)).
_________________

А ведь, действительно, события книги пока охватили всего несколько дней, просто так много всего произошло, что иногда забываешь о времени.
Наверно, я надумываю на пустом месте, но меня почему-то беспокоит Фрэнк, не знаю почему, мне кажется, что скоро он выйдет из тени.
Из всех необычных людей, пока, у меня вызывают симпатию только Джо, Габриэла, а из потусторонних - Дариус.
_________________

Потому что ты умничка)).

С сегодняшнего дня главы посыплются просто, крест на пятке)). Иду на личный рекорд по темпам) Так что скоро-скоро все откроется)).
_________________

Ну и дела! Интересную историю своей жизни рассказала Саманта.
Фрэнк появится в клубе. Может убьет Джаветти? Что-то тот совсем озверел - калечит людей мастиффом.

Ирина, Диана, спасибо!

Это еще не все)).

Ага, причем каких-то невероятных размеров собака, еще и появляется из ниоткуда. Хочу себе такую)).

__________________

В общем, народик, завтра, если не бабахнет землетрясение, в котором погибнет мой ноут и интернет у меня в квартире, в течение дня (растяжимо, конечно, но точнее сказать не могу) в темке появятся все оставшиеся главы. Начну, наверное, даже сегодня, хотя тут тоже не все от меня одной зависит)). Как бы то ни было, о Джо будем читать еще как минимум сутки)).
_________________

Обезвредить Джаветти хорошая мысль, только слишком плохо для обычных людей заканчивается восстановление этого изверга (бедный иссушенный и постаревший Карл), может его можно как-то вывести из игры, например, при помощи ареста. Я думаю, что Сандро озверел, может потому, что время у него на исходе, хотя демон говорил еще о ста годах в запасе.
_________________

 » Глава 22

Днем «Эджвуд Армс» ничем не лучше, чем ночью. Диву даюсь, чем это место привлекает Габриэлу.
Паркуюсь на другой стороне улицы, проехав мимо двух стариков-мексиканцев, которые делят на двоих банку пива. Шикарно.

Старый латинос за вахтерским столом злобно зыркает на меня пожелтевшими глазами:
- Она в баре.
- Спасибо.

Он ржет:
- Вот уж не за что, pendejo (1), – и закрывает руками уши. – Покайфуй там от шума.

Понятия не имею, что он несет, пока не открываю дверь в бар. Мне в лицо бьет крик. И не просто какой-нибудь обычный крик, а такой, будто кто-то трахает ораву котов в задницу куском штакетника.

Вместо бара за дверью нечто, смахивающее на полевой госпиталь времен Первой мировой. Сквозь несуществующие окна льется яркий солнечный свет. От лениво вращающихся потолочных вентиляторов по помещению гуляет слабый прохладный ветерок. На койках за москитной сеткой лежат молодые люди. Кто в бинтах, кто истекает кровью, а кто и вовсе без привычного набора конечностей, но все как один орут и зовут матерей.

- Что за черт? – перекрикиваю я шум, заметив Дариуса и Габриэлу в конце длинного ряда коек.
Дариус одет, как допотопный врач. Белый халат и зеркало на повязанном вокруг башки ремне. Пока я иду к ним, он поигрывает бровями, как долбаный комик.
На лице Габриэлы смесь отвращения и раздражения. Она тычет пальцем в Дариуса:

- Он отказывается их заткнуть.
- Я всего лишь подумал, что твоему другу будет приятно почувствовать солидарность с этими почтенными ранеными, - орет Дариус, чтобы его услышали в оглушительном шуме.

Только теперь до меня доходит, что они стоят над койкой Карла. Карл в сознании, но в его случае это понятие относительное.
- Сомневаюсь, что такой шум ему чем-то поможет.
- Да ничего он не слышит! – отмахивается Дариус. – Я это делаю только правдоподобия ради.
- Вот видишь? – ворчит Габриэла.

По всему видать, ни крупицы контроля над Дариусом у нее нет. Впрочем, если ее и заботит этот факт, вида она не подает. Я пробую другой подход:
- Может, все-таки приглушишь громкость? Пожалуйста.
- Для тебя, сагиб, все, что угодно, - отвечает демон и отвешивает мне поклон, сложив ладони. В помещении воцаряется тишина. Слышны только тихие стоны Карла.
- А раньше не мог? – спрашивает Габриэла у Дариуса и, не дожидаясь его ответа, поворачивается ко мне: - Спасибо.

- Как он?
- Жить будет, - отвечает она. – Но в голове у него бардак. Дариус его стабилизировал.
- Я живу, чтобы служить, - говорит Дариус.

Обрубок руки Карла аккуратно забинтован. Сам Карл привязан ремнями, но даже так мечется по койке.
- Он говорит?
- Пока нет, - качает головой Габриэла. – Кто-то неслабо над ним потрудился.

- Но ты можешь ему помочь, да?
- Это мы и пытаемся выяснить, - говорит она. – Нам удалось перекрыть связь между Нейманом и глазом во лбу Карла, но это все. У меня возникла проблема.

- С тем, что не давало ему выйти из номера, или с тем, что стерло ему память?
- Вообще-то, ни с тем, ни с другим. По-моему, я знаю, как с этим справиться. Беда в другом. Я сумела вмешаться в работу Неймана, но не знаю, как полностью обратить результат. Пока глаз на месте, он не дает мне двигаться дальше. Я не могу даже подступиться к другим заклинаниям, пока не разберусь с тем, что натворил Нейман.

- То есть это посложнее, чем вытащить вилку из розетки?
- Да нет, если бы я знала, где розетка. Иногда найти ее не проблема, но (и меня просто бесит, что я вынуждена это сказать) Нейман молодец. Даже лучше, чем я думала.

- Значит, тебе нужен Нейман?
- Похоже на то. Может, если ты его вежливо попросишь, он вытащит из Карла свой глаз? – Я молчу, и Габриэла вздыхает: - Ага, так я и думала.

__________

Если «Эджвуд Армс» и при свете дня дыра дырой, то особняк Неймана – совсем другое дело. Дом выглядит обманчиво нормальным.
Подъехав к воротам, я вижу, как Арчи полирует «бентли» во дворе. Заметив меня, он подходит. Рукава закатаны по локти, руки покрыты татуировками, которым бы вся Якудза обзавидовалась. Портаки Арчи – узоры и слова, и ни одного на английском, насколько я вижу.

- Мистер Сандей, - из-за стальных прутьев цедит он сквозь зубы, - мы вас не ждали.
- Славный у тебя фонарь, Арч, - говорю я, кивая на синяк у него под глазом. – Болит?
- Я могу вам чем-то помочь?
- Ага. Мне надо потолковать со стариком. Нейман дома?

Он пялится на меня так, будто пытается залезть мне в душу. И хрен с ним. Я, например, очень даже уверен, что души у меня больше нет.
- Я узнаю, может ли он вас принять. – Таким же тоном он мог послать меня к черту.
Арчи отворачивается и идет к особняку.

- Эй, - кричу я вслед, - а где карлик? – Я-то думал, они неразлучны.
- Бéлок ест, - бросает он, не оглядываясь, и исчезает в доме. У меня и мысли не возникает, что он шутит.

Ни одной камеры видеонаблюдения я не вижу, но не сомневаюсь, что у Неймана глаза повсюду. Достаточно на Карла посмотреть.
Видимо, меня решили долго не мариновать. Хорошо смазанные ворота открываются, парадная дверь распахивается, стоит мне подойти ближе, и закрывается, когда я захожу в дом. В холле меня ждет Арчи.

- Опять магия? – Даже забавно, как легко это слово срывается с языка. Видимо, я прошел все стадии до самого принятия.
Он показывает мне пульт:
- Иногда проще пользоваться современными устройствами. Он в библиотеке. Я вас провожу.

Как и в первую нашу встречу, Нейман сидит за тем же столом. Перед ним здоровенная книга.
- Джо, - здоровается он, расплываясь в улыбке. – Как вы? Надеюсь, пришли с хорошими новостями? Нашли камень?
- Скорее зацепку, - отвечаю я.

- Прекрасно, прекрасно. Тогда вам стоит ею воспользоваться. Зачем вы пришли?
- Для начала мне кое-что от тебя нужно.

- Деньги. – Его голос так и сочится ядом.
- Нет. Мне надо, чтобы ты отменил ту чертовщину, которую натворил с репортером.

Нейман откидывается на спинку кресла, на его роже – искреннее удивление.
- Ах да, репортер. Я видел вас у него в номере, и Арчи рассказал мне о вашей, эм-мм, потасовке. А еще я заметил, что больше ничего не вижу через глаз, который я дал репортеру. Но вам ведь об этом уже известно, я прав?

Я киваю:
- У него есть информация, но та хрень, которую ты всандолил ему в лоб, не дает ему все рассказать.
- Надо же. Это удивительно! Как я понимаю, вы не сами обо всем догадались? – Он встает, начинает мерить шагами комнату.

Знаю я этот взгляд. Такой взгляд появляется у тех, кто пытается разобраться с чем-то неприятным. За спиной чувствую присутствие Арчи. Интересно, если до этого дойдет, кого мне придется прикончить первым?
- Мне помогли.
- А вы времени даром не теряете. Кто он вам?

- Просто знакомый. Не твое дело. Так как? Вытащишь из него эту хрень, или мне плюнуть на зацепку и дать твоему камню сгинуть?
- Мне казалось, вы и сами заинтересованы в том, чтобы его отыскать. Разве вам хочется до конца дней своих питаться шлюхами-наркоманками?
- Похоже, я вошел во вкус.

Нейман оценивающе смотрит на меня:
- Понимаю. А знаете, Джо, меня больше не заботит наша договоренность. Кажется, пора ее расторгнуть. Так будет лучше для нас обоих.

Арчи принимает это за сигнал и делает свой ход. Однако с того момента, как я сюда вошел, я краем глаза видел, как он все ближе и ближе подбирается ко мне, так что я уже готов к тому, что сейчас произойдет.

Впрочем, оказывается, он резвее, чем я думал. Едва успеваю дернуться, как он уже хватает меня в полунельсон, лишая возможности пользоваться рабочей рукой. В другой руке у него пушка. Достаточно близко, чтобы я получил незапланированную дырку в башке.

Что ж, неплохой ход. На его месте я скорее всего сделал бы то же самое. Правда, у него это вряд ли сработает.
Падаю на одно колено, вырывая из сустава плечо. Арчи по инерции подается за мной вниз, удивленно кряхтит и стреляет. Пуля оставляет кровавую борозду у меня на лбу.

Я бью его ногой, пытаюсь попасть по колену. Громкий щелчок и резкий вдох подсказывают, что я не промазал. Бросаю его через плечо на стол. Арчи опять кряхтит и скатывается на пол. К тому моменту, как он поднимается, мое плечо в порядке, и я целюсь в него из «Глока». Арчи потеет, его колено опухает на глазах.

- Не хочется тебя убивать, док. Просто вытащи из репортера свое хреново волшебное дерьмо.
- Что такого предложил вам Джаветти? Дело ведь в нем, да? Или все-таки в женщине? С самого нашего знакомства я знал, что от этой суки добра не жди.
- Последний шанс.
- Или что? – смеется Нейман. – Убьете меня? Станете пытать?

- Да нет, не тебя, - говорю я и стреляю Арчи в здоровую ногу. Тот вопит и падает. – У него еще две руки и голова. Я вполне могу растянуть удовольствие.
- Вы, молодой человек, понятия не имеете, с кем связались.

Он прав. Я слишком много внимания уделяю Нейману и Арчи. Осознаю свою ошибку на секунду позже, чем следовало бы.
Мне в голову, как пушечное ядро, влетает карлик. Когти рвут шею, царапают кости, зубы кромсают сухожилия в плече. Рука становится бесполезной, и пушка падает на пол.

Карлик уже принялся за мое горло, пытается откусить мне башку. Получается у него весьма недурно. Я не могу его достать, поэтому несколько раз со всей дури вписываюсь спиной в книжную полку. От этого он на мгновение застывает и просто висит у меня на спине. Мне хватает времени схватить его за ноги и стащить с себя, но в последнюю секунду он впивается зубами мне в плечо.

Челюсти у этого ублюдка, как у питбуля. Он вырывает у меня из плеча кусок мяса и даже в полете продолжает жевать.
- Придется придумать что-то еще, док. Лилипута маловато будет.
- Хорошая идея, - говорит Арчи и прыгает с пола на меня.

Однако застать меня врасплох ему не светит. Размахиваюсь Болваном, как бейсбольной битой, и засвечиваю им Арчи по черепу. Раздается треск, будто ломается дерево, и Арчи падает на пол.

Еще пару раз я луплю его карликом, но Арчи напрочь отказывается сдаваться. Он поднимается, несмотря на то, что теперь обе ноги у него покалечены. Хватает поломанного Болвана, вырывает у меня из рук, лишая равновесия, и, как тряпичную куклу, бросает его в сторону.

Ноги у Арчи – сплошь разорванные мышцы и сухожилия, а он все равно, мать его, стоит. Восстановить равновесие я не успеваю, зато он успевает взять меня в крепкий захват. На этот раз фокус с плечом не сработает.

- Что ж, занимательное было зрелище, - говорит Нейман и оглядывается на покореженное тело Болвана. Тот валяется на полу, как надоевшая, выброшенная в кучу мусора игрушка. – Какая жалость! Придется сделать нового. – Опять поворачивается ко мне. – Мне очень жаль, мистер Сандей, что нам не удалось поладить, но все же вы дали мне надежду, если вас это утешит.

- Мне прям сразу полегчало.
- Наверное, так и должно быть. Теперь, когда я знаю, что поможет вернуть вашему репортеру память, нужно только привезти его сюда. – Нейман поднимает мой «Глок» и целится мне в голову.

- Сам знаешь, меня это не убьет.
- А мне и не нужно вас убивать. Всего лишь на время убрать с дороги, пока вас не закопают поглубже в землю.

Арчи тут же понимает намек и отпихивает мою башку подальше от своей, чтобы не задело. Смена позиции – как раз то, что мне нужно.
Поднимаю колени, наклоняюсь вперед. Из-за внезапного смещения веса Арчи заваливается на меня в тот самый момент, когда Нейман нажимает на спусковой крючок. Не знаю, то ли он попал в Арчи, то ли еще какая фигня произошла, но голова Арчи взрывается целым фонтаном красных и белых ошметков. Его туша дергается в судорогах, а Нейман визжит, как образцовая ссыкуха. Сбросив с себя мертвый груз, я перекатываюсь набок и вскакиваю на ноги еще до того, как Нейман успевает заново прицелиться. В итоге док стреляет наугад и проделывает огромную дырищу в дорогом на вид фолианте.

Пока он опять не навел дуло на меня, с ноги вышибаю из его руки пушку и хорошенько замахиваюсь, собираясь выбить ублюдку челюсть славным правым хуком. Однако в этот момент он дергает пальцами.

Меня отбрасывает назад, будто фурой снесло.
Лечу по комнате, офонарев настолько, что даже не пытаюсь понять, что только что произошло. Останавливаюсь в паре сантиметров от стены. Зависаю в воздухе. Не к добру это.
Как прибитый к доске жук, не могу пошевелить ни руками, ни ногами. Зато все остальное… ну, нормально шевелится.

Подходит Нейман, но остается вне досягаемости. Тем более что все мои попытки вырваться ни к чему не приводят. С угрюмым видом он трет то место на руке, куда я его долбанул, когда выбил пистолет. Оглядывается на труп:
- Арчи говорил мне, что вы заноза в заднице.
- Надо было его послушать, - говорю я. – Может, тогда бы он не лишился башки. И карлика.

Вижу свою пушку на полу под столом. С тем же успехом она могла бы быть в другом штате.
- Надоело мне с вами разговаривать, - заявляет Нейман.
- Да ладно тебе, док. Я же только нач… - И я опять в затяжном полете.

На этот раз вписываюсь в книжную полку. Нехило – как минимум три ребра сломаны. От удара дерево трещит, книги падают на пол.
Я пытаюсь схватиться за полку. Это только начало. Мне удается ухватиться за край, но Нейман слишком силен. Я опять лечу. Впечатываюсь мордой в стену.
Нос с хрустом ломается. Хлещет кровь. Все повторяется. Кости быстро срастаются, но едва это происходит, как я опять обо что-то бьюсь.

Похоже, Неймана эта игра ни капельки не утомляет. Он хихикает, как пятилетний пацан, который только что научился сжигать муравьев лупой. Сколько еще продержится мое тело?
Меня носит по воздуху так быстро, что все вокруг превращается в размытое пятно. Снова и снова я выплевываю новые зубы. Уже перестал считать, сколько раз ломался нос.

Очередная книжная полка. Вместо того чтобы пытаться за нее удержаться, я успеваю схватить самую большую книгу, какая попалась на глаза. Десятикилограммовый атлас в кожаном переплете.

- Ты насекомое, Сандей! – вопит Нейман. – И я буду тебя давить, пока мокрого места не останется.
Он опять швыряет меня в воздух. Пролетая мимо, я бросаю в него книгу.

Не знаю, будет ли из этого толк. Скорее всего он может остановить книгу в полете, как и меня. За секунду до того, как книга врезается ему в башку, на роже у Неймана нарисовано чистейшее изумление. Похоже, я застал его врасплох.

То, что мотало меня по комнате, исчезает. Я падаю на пол, вписываюсь в опрокинутый стол, с которым до этого уже трижды знакомился поближе.
Ковыляю к Нейману. Ноги на ходу исцеляются. Он спихивает с себя книгу. Взгляд у него рассеянный, из носа и изо рта течет кровь.

- Больно, наверное, - говорю я. Поднимаю с пола сломанную ножку стола, берусь за нее обеими руками. – Сейчас будет больнее.
Встаю Нейману на грудь и загоняю ножку сломанным концом ему в горло и дальше – в пол, где она застревает. Нейман дергается, тщетно тянет за ножку. Пытается заорать. Держу пари, его голосовым связкам конец. Из дырки вокруг куска древесины толчками льется кровь.

Я нашариваю рукой нож для писем и приседаю рядом с Нейманом. Смотрю ему в глаза:
- Скоро ты задохнешься, если раньше кровью не истечешь. А мне хочется, чтобы ты кое-что увидел.

Вгоняю нож прямо под ребра. Сую в дырку руку и начинаю тянуть. Нейман булькает, мечется на полу.
- Прикол в том, док, - говорю я, разрывая ему грудину, - что я даже не голоден.

(1) Pendejo – (исп.) придурок, дурак; чувак.
_________________

Рада, что Карлу хоть немного смогли помочь. Какая славная, слаженная команда, состоящая из Габриэлы и Дариуса, я в них не ошиблась и мои симпатии к ним еще более возросли.

Может, если Неймана не будет, то и глаз исчезнет, очень хочется так надеться или Габриэла сумеет справится.

Про драку с белкопоедателем и разрисованным Арчи могу только сказать, что "славная охота" и туда им и дорога.


Наш герой случайно в американский футбол или там в бейсбол в юности не играл? Учитывая то, он ранен, так метнуть книгу и сбить спесь со злодея (ну и попасть в голову, конечно), выше всяких похвал.

Это тебе не колдовство поганое, а нормальный бросок книги. Добро пожаловать в реальную жизнь, без волшебства.
Так часто бывает, когда слишком долго уверен в собственной исключительности и неуязвимости, тем более, что меня радует, Нейман недооценил противника. Ишь, чего думал от нашего Воскресенья избавиться. Не буди лихо пока оно тихо.

Хорошую работу проделал хирург-кардиолог Джо. Может сердце колдуна-долгожителя какими-то особенными свойствами обладает?

Gracias, chicas, за ваши великолепные перевод и редактуру.
_________________