Я вам любви не обещаю (ИЛР)

Огромное спасибо за проду.

Юля,спасибо за главы!!!
Я сразу три прочитала!!! Красотень!!!
_________________

Юленька, огромное спасибо за продолжение!!!
___________________________________

Юленька, спасибо за продолжение! Спасибо, что так часто вкладываешь новые главы! Юля, ты очень талантливый человек! Дай Бог тебе вдохновения, фантазии, радуй нас своими историями и знай, что есть читатели, которые очень любят твои произведения! Написать достойный исторический роман - ОГРОМНЫЙ труд, а у тебя получаются действительно интересные, обьемные, увлекательные романы! Удачи Автор!!!!!!

Девочки, всем доброго дня!


Ой, как я рада, что мне удалось показать, что в жандармерии служили довольно порядочные люди.

Непременно наладится. )))

Но ведь и Залесский не дурак, это же ему в голову пришла мысль устроить очную ставку своего рода. Вера поссорилась с Георгием. Каждый из них прав по-своему, ещё бы научились слушать и понимать друг друга.



Пожалуйста )))

Наташа, большое спасибо. невероятно приятно прочитать твой отзыв. Вдохновение часто черпаю в ваших отзывах и комментариях.
___________________________________

Юлечка, спасибо за продолжение, радует, что каторга Вере больше не угрожает, надеюсь, ссора с Юрой-Георгием долго не продлится))).
_________________

Марина, привет. Да, каторга не угрожает, но появляется целая куча новых проблем, которые казались несущественными, пока над ней обвинение в убийстве висело. А насчёт ссоры, так милые бранятся, только тешатся.
___________________________________

Спасибо за новые главы. Я с таким удовольствием их прочитала. Единственно, что очень горько - это смерть Катюши. Надеюсь, что больше смертей не будет. Хотя, ведь Караулов еще не арестован. Ну не хотелось бы, чтобы еще кто-то умер.

Привет Юля! Встречай пропажу)) всё прочитала и радовалась, что наконец то наступает восход для наших героев. И пусть он омрачён смертью хорошей девушки. Хорошо, что она хотя бы успела познать любовь. Это уже хоть что - то. И пускай, не всё гладко, но хеппи энд уже начался. Спасибо за такие разнообразные эмоции.
_________________

Девочки, всем доброго вечера.


Положительных героев точно убивать не стану))))

Надюша, привет. Да из самой глубокой ямы наши герои потихоньку выбираются. ))))
___________________________________

Спасибо за главу!!!

Как же легко можно сломать жизнь человеку! Как трудно потом этому человеку подняться и начать другую жизнь!
_________________

Главное, чтобы нашёлся тот, кто руку помощи протянет.
___________________________________

 » Глава 55

Глава 55


Княгиня Ольга Михайловна Уварова после трагической смерти супруга почти не выезжала, предпочитая проводить светский сезон в имении - и до Петербурга недалеко, и тихо, спокойно, без навязчивых визитёров. Но видимо, тихая размеренная жизнь всё же наскучила, и прошлой осенью она перебралась в дом на Литейном, намереваясь наверстать упущенное после трёх лет добровольного затворничества. Поговаривали, что у княгини имелась на то веская причина: а именно зачастивший с визитами к красивой вдовушке молодой граф Ланский.

Именно его застала в гостях у тётушки Олеся Андревна. Серж племянницу своей возлюбленной не жаловал, а потому поспешил откланяться, оставив дам наедине. Сей факт Ольгу Михайловну, вне всякого сомнения, огорчил, но она даже намёком не выказала родственнице своего недовольства подобным бесцеремонным вторжением. Велела накрыть стол к чаю и, расположившись в уютном кресле в малой гостиной, приготовилась слушать. Ведь неспроста же племянница пожаловала, стало быть, принесла новый ворох светских сплетен!

- Вы не представляете, ma tante (тётушка), кого я нынче на Невском встретила, - поднесла к губам тонкую фарфоровую чашку Олеся.

- Не томи, голубушка, - равнодушно обронила Ольга Михайловна.

- Бывшую гувернантку Аннет! – выпалила Олеся и замерла в ожидании реакции княгини Уваровой на свои слова.

- Которую из них? – скучающим тоном поинтересовалась княгиня.

- Любовницу Бахметьева, - язвительно улыбнулась Олеся, наблюдая, как удивлённо распахнулись небесно-голубые глаза тётки.

- Верочку? – переспросила княгиня.

- Её самую. Похоже, ей таки удалось невозможное, потому как слуга её сиятельством назвал, - потянулась к розетке с вареньем Олеся.

Княгиня в глубокой задумчивости поставила на стол чайную чашку. Она уже давно не держала зла на Жоржа, понимая, что сама навязалась ему, и разрыв между ними был неизбежен. Да и Верочку она не вспоминала - что было, то быльём поросло. К тому же новое увлечение вытравило из памяти горечь и сожаления о том, что не сбылось.

- Почему-то меня то не удивляет, - пожала плечиками Ольга. – Он и тогда был одержим ею.

Рука Олеси застыла над столом, так и не дотянувшись до розетки с вареньем. Слышать подобное из уст родственницы было в высшей степени неприятно. Получалось, что она, дочь генерала Епифанова, признанная красавица, не смогла увлечь графа Бахметьева, а какая-то серая мышь, гувернантка преуспела в том.

- Но это же скандал, - понизила голос до шёпота Олеся.

- Скандал, милочка, случился четыре года назад, когда ты променяла графа на поручика, - усмехнулась Ольга Михайловна, нисколько не щадя чувствительную натуру племянницы.

При упоминании обстоятельств своего замужества, Олеся Андревна капризно надула губы и умолкла. Семейная жизнь не задалась с самого начала, с каждым прожитым годом взаимоотношения супругов становились всё холоднее.

Привыкшей жить в роскоши и ни в чём себе не отказывать, новоиспечённой madame Вершининой пришлось узнать, что такое экономия и научиться довольствоваться малым. Олеся надеялась, что отец её оттает со временем, и тяжёлое материальное положение их молодой семьи изменится благодаря щедрости родителя, но, увы, того не случилось. И причиной стал вовсе не её грозный папенька, а как ни странно молодой супруг. Однажды молча проглотив слова генерала Епифанова о том, что за дочерью тот не даст ни гроша, Константин отказался от подачки, коей он назвал, предложение тестя о выделении довольно щедрого содержания молодожёнам.

Того Олеся ему не простила. И ежели в первый год супружества разгоревшееся не на шутку пламя страсти, скрашивало унылый серый быт, то с рождением наследника, былой жар угас, подёрнулся пеплом, а после и вовсе остыл. Константин охладел к молодой жене. Нескончаемые упрёки и придирки утомили бы любого. К тому же Олеся Андревна оказалась на редкость ревнивой особой, и благосклонные взгляды со стороны прекрасной половины, адресованные красавцу супругу стали ещё одной причиной для размолвок.

- Я, пожалуй, поеду, - поднялась со стула madame Вершинина.

Ольга Михайловна не стала её удерживать. День близился к вечеру, и она ждала, что Серж вернётся, как и пообещал ей, склонившись над протянутой рукой при прощании.

Ожидавшая проявления интереса к рассказанной ею новости, Олеся поведением тётки была разочарована. Её так и распирало от желания поделиться ею с кем-нибудь ещё. Вернувшись домой, и застав супруга, madame Вершинина поспешила и его ошеломить ставшими ей известными подробностями жизни его сиятельства графа Бахметьева.

Константин выслушал её бурную тираду довольно спокойно, после чего сообщил, что она глубоко заблуждается. Вера Николавна на самом деле титулованная особа, но является княгиней Одинцовой, а уж никак не графиней Бахметьевой.

- Княгиня?! – распахнула зелёные очи Олеся. – И ты молчал?!

Константин пожал широкими плечами, демонстрируя полнейшее равнодушие к такому повороту судьбы в жизни скромной гувернантки. Куда больше его удивило извести о том, что Вера Николавна находится в Петербурге, впрочем, о том, он умолчал, памятуя о ревнивом и вздорном нраве собственной супруги.

То, что возвращение Бахметьева в столицу по времени совпало с приездом княгини Одинцовой, весьма недвусмысленно указывало на тот факт, что приехали они вместе. А стало быть, слухи, гулявшие по штабу, о том, что графа понизили в чине из-за скандальной связи с замужней женщиной, якобы замешанной в убийстве собственного супруга, имели под собой весьма убедительное основание.

И всё же Вершинину не верилось в то, что Вера Николавна могла оказаться способной на убийство. Он ведь был в доме Одинцовых, видел, как княгиня относится к супругу, пусть тот и был малоприятным человеком.

Вот и Турмалинов, внимательно изучив документы, предоставленные в его распоряжение княгиней Одинцовой, пришёл к тому же выводу, что и Вершинин. Потому появлению Залесского с известием о невиновности Веры Николавны нисколько не удивился. Однако своими подозрениями о причастности господина Караулова к убийству его кузена князя Уварова с жандармом делиться не спешил. Турмалинову не чуждо было тщеславие, к тому же он интуитивно ощущал, что находится на верном пути, а потому полагал, что будет справедливо, коли все лавры от раскрытия громкого преступления достанутся ему одному. Оставалось вернуть княгине документы, что он взял изучить в интересах следствия.

***

Пётр Родионович не стал дожидаться, пока жандармы явятся по его душу в дешёвый постоялый двор на окраине Петербурга. Караулов не питал никаких иллюзий относительно Григория, ежели подельник его попался, то молчать не станет, а стало быть, следы надобно заметать, как можно быстрее. Те деньги, что ему удалось отыскать в кабинете покойного Одинцова, почти закончились, обратиться за помощью к кому-либо из петербуржских знакомых он не решился, слишком велика была вероятность того, что дело получит широкую огласку, да и не осталось, пожалуй, в столице знакомцев, коим он не был бы должен. Караулов в течение седмицы метался по самым скверным постоялым дворам, ни в одном не задерживаясь долее, чем на одни сутки. Положение его и в самом деле становилось отчаянным, оставалась одна надежда на Тоцкого. Парфён Игнатьевич уже должен был приехать и Караулов отправился в гостиницу Знаменская, где Тоцкий обыкновенно останавливался. Безусловно, он рисковал, отправляясь к тому месту, где Григорий порешил дурёху горничную, но иного выхода Пётр Родионович не видел. Тоцкий и в самом деле приехал и уже успел поселиться в гостинице, чему Караулов несказанно обрадовался. Прекрасно понимая, что долго держать в неведении адвоката относительно полного провала их аферы не получится, Караулов за ужином поделился с Тоцким своими злоключениями.

- Вот так-то, братец, - закончил он, залпом выпивая ещё одну рюмку водки. – Так что бежать надобно.

Тоцкий молчал, осмысливая услышанное. Как юрист он прекрасно понимал последствия такого провала. Ежели Караулов попадётся властям, то и самому Парфёну Игнатьевичу придётся, ой как не сладко.

- Ну, что молчишь? – нахмурился Караулов, ожидая ежели не совета, то сочувствия.

- Что тут говорить, Пётр Родионович, бита ваша карта, - вздохнул Тоцкий. – Денег много дать не могу, но лучше бы вам куда-нибудь подальше податься.

- Я вот о чём подумал... - промокнул влажный лоб Караулов, развязал галстук и расстегнул ворот рубахи, - наведаюсь-ка я в Покровское. Завещание, что я просил тебя сделать, готово?

Тоцкий кивнул, не спуская настороженного взгляда со своего клиента:

- В свете открывшихся обстоятельств, я не стал бы давать ход этой бумаге, - осторожно заметил он.

Караулов только отмахнулся от его слов.

- Мне, mon cher amie, терять уже нечего. Коли удастся Майера обмануть, так может, и деньгами на дорогу разживусь.

Вздохнув, адвокат принялся рыться в своём саквояже. Найдя нужный документ, он трясущейся рукой протянул его Караулову.

- И всё же, я бы на вашем месте не стал так рисковать, - придержал он в руках конверт.

Пётр Родионович зло сверкнул глазами и выхватил конверт их толстых пальцев своего поверенного. Извлёк составленное по всем правилам завещание, быстро пробежал глазами текст, написанный ровным аккуратным почерком Тоцкого, и удовлетворённо улыбнулся.

- Кто не рискует, Парфён Игнатьевич, тот и не выигрывает, - усмехнулся Караулов.

- Но всё же, должен заметить, что в данном случае риск совершенно не оправдан, - назидательно произнёс поверенный.

Разговор закончился далеко за полночь. Тоцкий уступил Петру Родионовичу спальню, а сам устроился в гостиной на довольно узком и неудобном диванчике. Казалось бы, усталость после дальней дороги, волнения и тревоги ушедшего дня, должны были способствовать тому, чтобы заснуть, как только голова коснётся подушки, но не тут-то было. Сон не шёл. Парфён Игнатьевич тяжело вздыхал, переворачивался с боку на бок и всё думал о том, что готовит день грядущий. Оставаясь рядом с Карауловым, он подвергал себя страшной опасности, но и оставить его становилось страшно. Кто знает, какие грехи вздумает повесить на него Пётр Родионович, коли попадётся? Даже не коли попадётся, а когда попадётся, ибо в том Тоцкий был совершенно уверен.

Когда пятнадцать лет назад к нему пришёл молодой человек и предложил провернуть выгодное дело, Тоцкий не стал сразу отказываться, а взвесив все за и против, пришёл к мысли, что десять лет ожидания вполне стоят того, чтобы после жить, не зная нужды и не в чём себе не отказывая.

Пётр Родионович разыскал молодого начинающего адвоката в Никольске. В маленький городок его привели поиски княгини Уваровой. Настоящей княгини, венчанной супруги Николая Васильевича. Караулов собирался завладеть документами, подтверждающими сей факт, в одном из приютов подобрать подходящую по возрасту сиротку и выдать её за княжну Уварову. Но ему неслыханно повезло. Мало того, что Анну ему удалось разыскать довольно легко, так ещё и княжна была самая настоящая. Поручив Тоцкому следить за madame Воробьёвой и её дочерью, Караулов вернулся в Покровское и затаился в ожидании подходящего момента.

Парфён Игнатьевич, следуя намеченному плану, несколько раз приезжал в Петербург, где и был представлен князю Петром Родионовичем. Молодой честолюбивый адвокат на Николая Васильевича произвёл благоприятное впечатление. Князь Уваров даже обещал ему оказать протекцию и предлагал остаться в Петербурге, но Тоцкий неизменно отказывался, чем заслужил ещё большее уважение его сиятельства. Знал бы тогда Парфён Игнатьевич, чем закончится всё для князя, не за что бы ни ввязался в эту историю. Караулов не посвящал его в подробности, по его словам, он лишь собирался жениться на княжне, дабы получить право на наследство.

Убийство князя стало для Тоцкого полной неожиданностью. Парфён Игнатьевич был напуган, он и не подозревал, на что способен Караулов, ради вожделенного наследства. Потом умерла старая княгиня, про которую говорили, что она ещё внуков своих переживёт, затем был отравлен Одинцов, и вот теперь, о Боже, зарезана прямо под окнами этой самой гостиницы совсем ещё молоденькая девушка, чья вина состояла только в том, что она пожелала помочь своей угодившей в беду госпоже.

Вне всякого сомнения, Караулов не отпустит его просто так, а уцепившись за него утянет с собой на дно. Оставалось только, упреждая события, чистосердечно покаяться во всех прегрешениях. Однако идти сразу в полицию или в жандармерию, не заручившись ни чьей поддержкой было бы сущим безумием. В голову пришла мысль, что граф Бахметьев может быть заинтересован в том, чтобы Пётр Родионович как можно быстрее предстал перед судом. Потому, едва забрезжил рассвет, Парфён Игнатьевич, стараясь не шуметь, поспешил собраться и отправился на Литейный проспект. Со слов Караулова, ему стало известно, что искать графа и княгиню Одинцову следовало именно там.

Тоцкий долго топтался перед запертым парадным, лютый январский мороз немилосердно щипал щеки и нос, забирался в рукава шубы, за воротник. Решившись, поверенный постучал и, дождавшись, когда недовольный заспанный швейцар откроет ему двери, поспешил сообщить тому, что у него имеется дело чрезвычайной важности к его сиятельству графу Бахметьеву.

Швейцар впустил его и указал рукой на лестницу:

- Второй этаж, двери направо будут.

Тоцкий ещё долго собирался с силами перед дверями. Он даже успел передумать, и собирался уходить, но судьба решила всё за него. Дверь апартаментов отворилась, и на лестницу вышел слуга, очевидно собираясь на внутренний двор, дабы принести дров для печи. Разглядев жавшегося к стене адвоката, он остановился:

- Вы к кому, сударь, будете? – лениво осведомился парнишка.

- Я? К его сиятельству, - смешался Тоцкий. – Но я, видимо, не ко времени нынче? Я пойду, пожалуй, - заторопился он спуститься с лестницы.

- Не спешите, сударь, - остановил его слуга. – Георгий Алексеевич уже поднялись, как доложить прикажете.

- Тоцкий Парфён Игнатьевич, - удрученно вздохнул адвокат.

- Проходите, - распахнул двери в переднюю слуга графа.

И Тоцкий, втянув голову в плечи, шагнул внутрь. Парфён Игнатьевич неловко топтался у двери, не зная, чего ожидать от графа. Могло статься так, что Бахметьев его даже слушать не станет, а прогонит взашей и, верно, будет прав. Георгий Алексеевич сам вышел в переднюю. Граф явно собирался на службу и весьма спешил.

- Не ожидал, - протянул Бахметьев, разглядывая нежданного визитера. – Ну, что же вы стоите, проходите в гостиную, - приглашающим жестом указал он на двери, ведущие в шикарные апартаменты. – Стёпка, возьми у господина Тоцкого шубу, - окликнул он денщика.

Слуга помог растерянному адвокату раздеться и провёл его в дорого и со вкусом обставленную комнату. В печи пылал жаркий огонь, потрескивали поленья, и Тоцкий невольно шагнул поближе к бело-синей плитке на стене, от которой исходило тепло, протянув к ней озябшие руки.

- Степан, чаю подай, - распорядился Георгий Алексеевич, наблюдая за своим гостем.

- Что вы, не стоит, - робко возразил Парфён Игнатьевич.

- Чему обязан вашему визиту? – отмахнулся от его слов Бахметьев, жестом подтвердив своё распоряжение.

- Георгий Алексеевич, позвольте спросить, - повернулся к нему Тоцкий, не отходя от печи. – Вера Николавна с вами?

- Отчего же княгине Одинцовой быть здесь? – усмехнулся Бахметьев, заложив руки за спину.

- Простите, это, конечно же, совершенно бестактно с моей стороны. Вы мне можете, конечно, не верить, но мною движет исключительно забота о её благополучии. Я уж в который раз пожалел, что позволил господину Караулову втянуть меня в сию сомнительную аферу. Мне известно, что его разыскивает полиция, и могу быть полезен в этих поисках, потому, как доподлинно знаю, куда он собирается направиться в самое ближайшее время, - выпалив всё это на одном дыхании, Тоцкий замер в ожидании ответа его сиятельства.

- Почему я должен вам верить? – развёл руками Бахметьев. – Помнится, вы однажды уже солгали мне, уверяя меня, что не знакомы с господином Карауловым.

- Я был не прав, - вздохнул Парфён Игнатьевич. – Нынче я раскаиваюсь в своих заблуждениях и хочу быть вам полезным.

- Верно, положение ваше и в самом деле отчаянное, коли вы решились предать того, кому служили верою и правдою столь долго, - задумчиво отозвался Георгий Алексеевич. – Однако, боюсь, времени выслушивать вас нынче у меня совершенно нет, я опаздываю на службу, - кинул многозначительный взгляд на часы, Бахметьев.

- Что ж, я понимаю. Хочу только сообщить, что Пётр Родионович намеревался отправиться в Покровское, ежели уже туда не уехал.

Бахметьев побледнел.

- Повторите, - внезапно севшим голосом, произнёс он.

- Я сказал, что Пётр Родионович собирался ехать в Покровское, - вскинул на графа удивлённый взгляд Тоцкий.

- Вера вчера уехала в Покровское, - потирая виски, взволнованно отозвался Георгий Алексеевич. – Оставайтесь здесь. Степан о вас позаботится. – Стёпка, мундир! – шагнул граф к дверям гостиной.

Спустя полчаса граф Бахметьев стремительно поднялся на второй этаж в здании Главного штаба и постучал в двери кабинета, который занимал он сам до назначения в Пятигорск.

- Entrez! – послышалось оттуда.

Распахнув двери, Георгий Алексеевич шагнул на порог.

- Константин Григорьевич, прошу простить моё вторжение, - обратился он к Вершинину.

- Я вас слушаю, поручик, - поднялся из-за стола штабс-капитан Вершинин.

Бахметьев чуть поморщился от того, что Вершинин не преминул уколоть его понижением в чине, но нынче было вовсе не до того, пришлось молча проглотить явную издёвку.

- Константин Григорьевич, боюсь, мне не к кому более обратиться с просьбой заменить меня нынче в приёмной начальника штаба.

Вершинину бросилась в глаза некоторая небрежность в одежде графа, небритые щеки. Видимо случилось что-то из ряда вон выходящее, коли Бахметьев, никогда не допускавший подобного, явился спозаранку в штаб, выглядя при том так, будто провёл весьма бурную ночь в увеселительном заведении.

- Могу я спросить, что за необходимость отлучиться? – невозмутимо поинтересовался Вершинин.

Бахметьев ответил тяжёлым взглядом исподлобья:

- Княгине Одинцовой угрожает смертельная опасность, - тихо заговорил он, - у меня есть основания полагать, что человек, который отправил на тот свет её супруга, нынче находится на пути в Покровское. Вера Николавна вчера уехала в усадьбу, - добавил он.

- Ступайте, Георгий Алексеевич. Я заменю вас, - кивнул Вершинин.

Проходя в свой кабинет через приёмную, граф Гейден кинул мимолётный взгляд на стол своего адъютанта, но вместо темноволосой головы поручика Бахметьева, разглядел золотистую шевелюру штабс-капитана Вершинина.

- Штабс-капитан, у вас, что же своей работы мало? - едва заслышав Гейдена, Вершинин подскочил со стула и вытянулся в струну.

- Ваше высокопревосходительство, поручику Бахметьеву нездоровится, - не моргнув глазом солгал он. – Потому вынужден его заменить согласно составленному расписанию.

- Что-то я не припомню, чтобы у нас поручиков штабс-капитаны меняли, - проворчал Гейден и, махнув рукой, прошёл в кабинет.

Константин перевёл дух, и опустился на стул. Кажется, буря миновала.

___________________________________

Спасибо за продолжение!
И Вершинину не чуждо ничто человеческое, жизнь с Олесей не делает благороднее. Но все же помог.
А Жорож кинулся спасать Веру. Что же он опять один-одинешенек, хоть бы кому еще сообщил, хоть Залесскому
Тоцкий порадовал, не сбежал по-тихому.
Теперь переживаю за Веру. Беременная женщина против озверевшего Караулова!

Надеюсь, Жорж опередит Караулова.
Княгиня Уварова в этой главе выглядит вполне достойно, в отличии от Олеси. Вот кто злобная сплетница... Сама себе жизнь разрушила, а теперь отыгрывается на всех.