Архитектура Страха

Нагорье каирнов и костров

Конечно, она слышала легенды о таинственных плакальщицах, оберегающих покой покинувших мир живых. Верила ли? Катрина никогда не задумывалась об этом. В детстве ждала, что сбудутся сладкие сказки, и старалась забыть те, которые пугали. А когда стала взрослой, сделалось уже не до старинных сказаний.
Сейчас, рассматривая пляшущие ленточки огня и вслушиваясь в слова Брэдигана, она пыталась вспомнить то, что ей рассказывали когда-то.

Выходит, эти камни, окружающие их со всех сторон – чьи-то могилы? Катрина поежилась и поплотнее завернулась в плащ Марка, словно это могло уберечь от опасности. Рядом раздались торопливые шаги, и к огню выбежали еще двое людей.


Узнав баронессу МакКензи, Катрина вздохнула с некоторым облегчением. Они не были знакомы лично, но понимание того, что в страшном пожаре, обрушившимся на Фалам Кнок, еще кому-то удалось выжить, воодушевляло. Возможно, и сейчас им тоже повезет, тем более, когда рядом такие мужчины, как Гранье, Бойд и … Она снова бросила украдкой взгляд на Марка, который, поднявшись, двинулся в сторону пирамид

Очень хотелось пойти следом и находиться где-то поблизости, но она прекрасно понимала, что окажется там совершенно бесполезной: ей при всех стараниях даже с места не сдвинуть ни один из камней, тем более исцарапанными до крови руками. Подсела поближе к огню, бросая туда новую охапку травы. В воздух тотчас поднялся столп дыма с миллионами крошечных искр.
Далекий плач внезапно стал громче и, еще ничего не видя в темноте, Катрина услышала шум, от которого стало жутко. Потом тучи над головой как будто пришли в движение, оборачиваясь стаей черных птиц, кружащихся над камнями, а застывшие у могил тени начали обретать очертания живых существ.

_________________

Нагорье каирнов и костров



Наш поцелуй был прерван не смертью. Но она показалась не так далека, когда я огляделся. Вокруг нас предстала странная картина, словно мы попали в ад. Но я еще понял бы здесь свое присутствие, но Кенна... Неужели она так нагрешила?
Я крайне ненасытна, - вспомнились мне ее слова, - Ненасытна... ненасытна... крайне...
Значит, не соврала. Право, какая удача, повстречать в наше время такую распутную леди. Захотелось на ней жениться в два раза сильнее. Только бы выбраться из этого места и найти священника. А действительно, что это за место? И как мы сюда попали?
Внезапно на нас налетел поток ветра, бросая мне в лицо волосы Кенна, которая осматривалась. До слуха доносился бой барабанов и женский плачь. Эти звуки заставляли ежится сильнее, чем колючий ветер. Пахло осенней травой и дымом костра.



Вот что за женщина. Понеслась к огню, словно сумасшедший мотылек. А если там опасность?
- Баронесса! Я настоятельно прошу не удаляться от меня больше, чем на шаг. Вдруг там у костра греются разбойники. Пока я подойду, вас уже десять раз изнасилуют... - произнес я и задумался. - Или, быть может, вам этого и нужно? Вот откуда у вас такая тяга к одиноким прогулкам?

Но все оказалось безопаснее. Когда подошли к костру, то увидели здесь знакомые лица из замка. Мы коротко друг другу представились и обговорили, что за чертовщина здесь происходит. Увы, возникали одни вопросы.



Циркач Марк выдвинул весьма странное предложение. Они там что у себя курят, в своих вигвамах? Чтобы я рылся в могилах в поисках какой-то ерунды? Или это такой способ скоротать время, пока мы не поймем, где находимся и куда идти?



Я даже не дернулся. Но в дело вступила женщина, моя баронесса, начиная убеждать, что это действительно необходимо. Почему-то она верила в истинный смысл слов Марка, а у женщин есть такой замечательный радар, как интуиция. Только тогда я решил прислушаться.
- Только ради вас, дорогая, - сказал я ей, сбрасывая сюртук.
Накинув его ей на плечи, я пошел за Марком, по дороге закатывая рукава своей белоснежной рубашки. Чего только не сделаешь ради женщины, чтобы она согласилась стать твоей женой добровольно. Даже будешь рыть могилы голыми руками. Я определенно спятил! Но не успел дойти, как земля едва заметно дрогнула в тот момент, когда Марк отбросил первый камень. Внезапно что-то изменилось в самом воздухе. Я не сразу заметил, что никто больше не плачет. И звук барабанов тоже смолк. Чертовщина какая-то, зловещая, пугающая. Тучи сгустились, возник новый шум, словно шелест крыльев над головой. Это всего лишь птицы, ничего больше.
Отогнав один бред из своей головы, я начал заниматься вторым - взялся разгребать камни. Почти закончил с первой могилой, когда заметил рядом чье-то присутствие. Это были женщины. Рядом, чуть дальше, там, здесь - они были везде и стояли так, будто находились на своих местах еще до того, как мы пришли. Все одеты в черные одежды, головы покрыты венками из пожухлых цветов. Сначала я удивился, но потом пропали все мысли, будто выдуло очередным потоком ветра. Женщины были так прекрасны, что сложно давалось отвести взгляд. Их глаза притягивали, а губы манили. Это какие-то чары... которым невозможно сопротивляться, даже нет желания в этот момент. Одна из них взглянула на меня, и я забыл, где нахожусь. У нее оказался удивительный смех и холодные руки. Она подошла, обняла меня за шею, улыбнулась такой улыбкой, от которой можно пропасть, и повела в танец. Да, танцевать, я определенно хочу с ней танцевать...


_________________

Здесь были люди! Живые люди, которым удалось спастись после огненного бала. Кенна даже рассмеялась от облегчения, когда увидела леди Макданн в компании циркача, который так ловко метал ножи. И ещё двух знакомых – Изабеллу Дарем и Себастьяна Гранье. Может быть, остальные гости тоже выжили? Но не успела она сказать ни слова, как милорд выдал уничижительный комментарий, который заставил её щёки окраситься румянцем гнева:

Она задохнулась, оскорблённая и униженная до глубины души. Возможно, баронесса сама дала милорду повод настолько… над ней пошутить. Но ведь он был джентльменом! Или не был?
Он действительно думал, что она жаждет быть изнасилованной группой разбойников? Кенна стояла, заливаясь краской стыда от того, что реплику Алана слышали все находящиеся здесь люди. И от того, что она сама дала ему возможность думать о том, насколько она распутная и развратная. А тем временем, леди МакКензи была невинна, как бутон розы, едва приоткрывший лепестки навстречу солнцу.
Алан накинул ей на плечи сюртук, и Кенна огромным усилием воли не скинула его тотчас. Этот запах… Мускусный аромат мужчины и одеколона. Он был способен избавить от мыслей об обидных словах, сказанных милордом, но баронесса не собиралась их забывать. О, нет! Их она точно не забудет.
Она подбросила в огонь сухой травы, чтобы костёр горел сильнее, исподлобья наблюдая за тем, как мужчины работают, разбирая камни. Мышцы одного из них бугрились под пленом белоснежной рубашки, и Кенне пришлось усилием воли отвести взгляд, чтобы не глядеть на него. Рядом с Аланом она превращается в ту, кем назвала себя: ненасытную девственницу.
А потом он начал… танцевать. Из темноты к милорду вышла какая-то женщина в чёрном, протянула к нему руки и увлекла в танец. Он ещё и выбрал не её, а какую-то призрачную плакальщицу, в то время, как им было нужно разбирать камни, чтобы найти путь к спасению!
Кенна вскинула подбородок и прошагала к одной из могил, скидывая сюртук Алана. Бросив его на землю, прямо в грязь, чтобы было удобно сидеть на нём, баронесса устроилась на коленях прямо перед могильником и принялась разбирать камни. Пусть танцует, сколько влезет! Его работу сделает она!
С каждым камнем, сдвинутым с места, из темноты к Алану шли всё новые плакальщицы, но Кенна МакКензи лишь улыбалась и бралась за следующий камень.
«Может быть, вам только и надо, чтобы вас изнасиловали сразу вдесятером, милорд?»

Я во все глаза наблюдала за господином журналистом, ни на миг не забывающем о моем существовании и так благородно пришедшем на помощь, что в голове зацвели розы. Впрочем, достаточно было первой фразы из его уст, чтоб розовая пелена тут же спала:




Это я дуреха?! Ффф! Журналисты, что с них взять! Пока я хмурила брови, мы уже с его легкой подачи, оказались внутри маяка. Уставшая и промокшая, я вернулась к дрожанию от холода.
Зловещая полость помещения, старая винтовая лестница, и загадочный свет, пробивающийся откуда-то сверху - никаких чудовищ, кроме завываний стихии, грозящей разрушить и это убежище одним мощным ударом!



Господин журналист держал меня за руку крайне взволнованно, будто боялся отпустить. Тронутая его непонятной заботой по отношению к себе (незнакомой ему девчушке), я еще раз внимательно оглядела юношу. Заносчивости или злобы, его умное лицо не таило. И все же, его интерес к моей персоне я объяснить не могла. В ситуации, где мы оказались, такими как я жертвуют в первую очередь, чтоб под ногами не путались. Да и ценность моей жизни в сравнении с ихними ничтожно мала.

Холодная твердь под ногами от атаки волны, заполнилась водой. Одна из леди предложила искать спасения наверху, но рассыпающаяся лестница, уходящая в никуда своей высотой, не внушала доверия. Утонуть или разбиться? Что выбрать?
Мысли о смерти действуют на меня угнетающе. Я еще слишком молода, чтобы оказаться за чертой! И если я дышу, то должна бороться!



Я и не боялась. Ну почти, не боялась. Ладно, вру - я боюсь до чертиков! И если все тело дрожит от холода, то коленки от страха.



Благодарность к ...моему внезапному попечителю стерла недопонимание, когда мне на плечи лег его теплые сюртук.
Я сжала его ладонь в ответ и притянула к себе, прижав чуть выше левой груди, затем отвесила легкий поклон и мельком улыбнулась. Чтобы не вводить его и дальше в недоумение, свободной ладонью указала на свои губы, затем отрицательно покачала головой.

И не понятно, то ли теплота в голову ударила, то ли страх, но во мне проснулась желание спеть в уме что-нибудь ободряющее.

Маяк над бездной



Кажется, мой галантный жест пришелся девице по вкусу. Она сжала мою руку, отвесила изящный поклон и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ. А затем циркачка указала на свои губы и отрицательно покачала головой. Этот жест остался для меня интригующе неясным. Чего она хотела? Я раздумываю тут как согреть подопечную, раз уж взялся спасать девицу, на полпути дело бросать негоже. А она играет в игры? Что за цирковой прием? Или хочет, чтобы я согрел ее поцелуем? Эта мысль пронзила меня, будто молния. Не отдавая себе отчета в действиях, я шагнул к циркачке, будто под гипнозом. И впился в ее пухлые губы страстным поцелуем. Мигом меня окутал жар. И правда, способ.

Нагорье каирнов и костров



На одной девушке дело не закончилось. Они подходили и подходили, они окружали собой и своими ласками, которые дарили обещания большего. Я видел только их прекрасные лица, их дивные глаза. Мы кружились в нашем завораживающем танце... Пока я не оступился. Обо что-то споткнувшись, я полетел вниз. Ушиб локоть и ударился головой. От боли изо рта вырвалось шипение. Выругался, когда увидел горстку камней, об которые споткнулся. Кто их сюда вывалил? Стало ясно, когда я повернул голову и увидел суровое личико Кенны. Она сидела у могилы, на моем сюртуке, под которым чавкала грязь. Ее руки были измазаны ею же. Первым делом я пришел в ужас.
- И чем это мы тут занимаемся? - строго спросил ее, глядя на то, как она берет в руки очередной камень с могилы.
Но только я это сказал, как понял свою ошибку. Мне показалось, или я сейчас с кем-то танцевал вместо того, чтобы разгребать эти дурацкие камни? Но тут заметил краем глаза темные фигуры вокруг нас. С этим местом явно было что-то не так, как и с девушками. Я не мог осознанно поддаться такому соблазну, только не на глазах Кенны. Надо с этим заканчивать, и уж точно не смотреть в лица всяким подозрительным девицам.
Подсев к Кенне, я выхватил из ее руки камень и отбросил в сторону. Взялся за ее руки у локтей и встряхнул. Я злился. На нее, за то, что совершенно о себе не беспокоилась. И на себя, что позволил себе лишнего, а ей - все это.
- Что за глупая самодеятельность? Вам же было сказано, Баронесса МакКензи, сидеть у костра. Если я... отвлекся, это не повод рваться на передовую.
_________________

_________________

Пустота дома отталкивала своей неприветливостью, темнота вызывала холодок, бегущий по спине, а скрип дерева пробуждало ощущение, что мы тут не одни. Но нет, мы были одни в этом доме, пока что. Чувства, разбуженные во мне этом поцелуем, все еще терзали мое тело, ища выхода: теперь и простое касание руками пульсировало в моем теле запретными мыслями. Вопрос застал меня врасплох, я сжала свою руку, переплетя наши пальцы. Дэнд погладил мою ладонь большим пальцем, что вызвало во мне волну жара, затопившую меня внизу живота. Я ничего не могла сказать, в моем горле застрял стон удовольствия, поэтому я лишь кивнула, идя за ним следом.
Мы решили осмотреть первый этаж, не поднимаясь на второй. решила скорее я, на отрез отказавшись подниматься по ней без какого-либо света, а Дэнду пришлось подчиниться моим страхам. Поэтому мы пошли дальше по коридору, решив начать с самой дальней комнаты. Ей оказалась кухня. Прежде чем открыть дверь Дэнд поставил меня за собой, огораживая от возможной угрозы. Это тронула скрытые ранее струны в моей душе и с каждой секундой, проведенной рядом с ним, я понимала, что расставание принесет мне боль, сравнимую с той, что я испытала после смерти родителей. Прошел всего месяц, жалкий месяц, а я уже притупила то горе, что разрывало меня на части. Но я знала, что мои родители, особенно мама, простили бы меня за это, ведь моей причиной является чувство более сильное, чем любая скорбь в мире - любовь. И все равно чувство предательство свернулось в животе колючим клубком, впивавшимся в органы.
- Простите меня, - прошептала я, когда Дэнд открыл дверь. Повернувшись, он вопросительно посмотрел на меня, а я лишь покачала головой:
- Я своим мыслям. Не обращайте внимания.
В этот раз он не стал меня поправлять, а просто внимательно посмотрел, задержавшись на губах.Воспоминание о той сладкой пытке, случившейся ранее, заставило меня отступить на шаг и слегка поежиться от холода: того огня, что бушевал в моей крови, больше нету. Мне не в чем было греться. Разве что...
- Надо развести огонь, - сказали мы одновременно, смотря друг другу в глаза. И каждый прочел в глазах другого, что под огнем мы подразумевали пламя страсти, а не обычный огонь.
Густо покраснев и отвернувшись, я все же успела заметить мелькнувшую на губах Дэнда улыбку. На губах, что приносили такое удовольствие... Да что такое! Вскочив, я подошла к окну, видя в нем отражение Дэнда. Он согнулся над небольшим камином, разводя огонь. Я смотрела на его спину, на его руки, на ноги. Я сгорала в этой лихорадке страсти, не в силах что-либо изменить сама. Мне нужно было освобождение, но я не могла получить его, я не могла просить его и об этом. Попроси я его доставить мне неземной удовольствие, и ситуация стала бы еще абсурднее и еще печальнее: тогда бы Дэнд выглядел еще больше как товар, простое средство для достижения удовольствия. Но разрази меня громом, какое же это было бы удовольствие...
Его руки легли мне на плечи, развернули к себе и подняли мое лицо, заключив его в плен тепла. Я знала, что в моих глазах отражается все то, что творилось во мне: и все грани моего желания, и весь стыд, родившийся нашими отношениями. Это был лишь фарс, игра. Но сердце упорно твердило что чувства не могут врать, чувства всегда искренни. Ах, наивное сердце, я хотела тебя поверить, но обожгись я в данной ситуации, и я сломаюсь: от меня останется лишь жалкая оболочка, сосуд, наполненный гнилью пустоты и червями отрешенности. Мир бы потерялся для меня, а я этого не хотела. Нет, я хотела узнать его больше: познать то удовольствие, которое двое могут доставить друг другу. С пылающими щеками я опустила веки, скрывая озера своего безумия.
- Матильда. Ты чувствуешь мое желание так же, как и я твое. Но я не хочу делать этого здесь и сейчас, ты достойна лучшего. Но я тебе обещаю, что я выполню все то, о чем ты думаешь. - Все это было сказано шепотом мне на ухо. Тело прижатое к телу, мои прерывистое дыхание и локон, намотанный им на палец. Он прижимается еще ближе, вжимаясь в меня, доказывая как он возбужден. От этого я прикусываю губу, пытаясь сдержать стон. - Запомни это. Каждая мысль в твоей рыжей голове станет реальной, но не здесь и сейчас.
Сказав это от отошел обратно к огню, всматриваясь в его пламя. Через какое-то время подошла и я. Какое-то время мы сидели около огня, ни о чем не разговаривая. Каждый думал о своем, погрузившись в некий транс от потрескивания огня и от вида танцующего пламени. Слова Дэнда застряли в моей голове, в мой душе, пульсировали внизу живота. Его слова окрыляли мою раненую душу, вселяя в нее робкую и ранимую надежду. Как же мне хотелось, чтобы его слова стали реальностью. Но я не хотела ждать. И еще до того, как он предложил осмотреть дом дальше, я приняла твердое решение для себя: это случится здесь, в этом доме. А если он не захочет, то можно будет применить силу, чисто женскую силу. Посмотрим чья возьмет, - с улыбкой подумала я, прикрывая дверь кухни и идя за Дэндом следом.
_________________

Оторвавшись от сладких губ циркачки, я с невероятным усилием воли отвернулся от нее, и посмотрел на остальных. Мой поступок был спонтанным, и даже глупым, и сейчас я чувствовал себя ужасно неловко. Устроил никому не нужное представление, да еще и находясь на грани жизни и смерти. Но кажется, никто не заметил моей глупой выходки. Наши спутники начали восхождение, и только мы с циркачкой как двое идиотов все еще торчали внизу.

- Идем, надо догонять остальных, - буркнул я, стараясь не смотреть в глаза девушке. Черт, и почему я так смущаюсь какой-то циркачки? Ну поцеловались мы, и что? Ну что с того, что прикосновение ее губ было горячим и восхитительно сладким?
Заткнись, Фрейзер, - приказал я себе. Сейчас есть проблемы поважнее.
Я взял себя в руки, крепко схватил девицу за руку, и рванул вверх по лестнице, стараясь не думать, насколько она старая и шаткая. Я будто обрел крылья, видел перед собой лишь цель - только вперед, вверх, до самого шпиля. И пусть нет ни малейшей уверенности в том, что наверху безопаснее, нежели внизу. И плевать, что я абсолютно не представляю, что на этом самом верху стану делать... Может просто еще раз поцелую циркачку?

Наконец, почти на самом верху мы догоняем виконта и его даму. Вторая пара тоже уже добралась до цели, мы с циркачкой последние. Она послушно бежит по крошащемся ступенькам за мной, и по-прежнему с ее губок не срывается ни звука. Вот ведь молчунья! Ну да ничего, дай только время, разговорю тебя!

Странное желание, подумал я про себя. Какая мне разница, молчунья эта девица, невесть откуда свалившаяся мне в спутницы, или болтушка? Да мне то собственно что? Выберемся из передряги, и поминай как звали.

Раскат грома, раздавшийся прямо над нашими головами, буквально лишил меня слуха. Оглохший, я тряс головой, стараясь унять возникшее головокружение. И тут понял, что ладошка девицы выскальзывает из моих рук. Я среагировал мгновенно. Крепко ухватил запястье девушки, резко рванул на себя, буквально вырывая из образующейся прямо на глазах бездны...

Девона решила, что он пребывает в иллюзиях?
А не она ли сейчас создавала иллюзии для себя самой, веря, что сможет вывести своих "особенных" из тьмы?
Ремо не сомневался, что Алхимик способна на многое. Возможно, на все. Но имея в своем арсенале слабость в виде того, что питала к людям, которых считала своими, на все она уже не пойдет.
Ди Кьезо был почти уверен в этом.
Он с интересом посмотрела на Девону, безотрывно следящую за блужданиями людей, заброшенных в призрачные миры.

- Да, я наслышан о чудесных человеческих качествах, в том числе и о том, что они проявляют чудеса изобретательности, силы и самопожертвования, когда им или их близким грозит опасность. Но я ведь могу сделать так, что они сами захотят там потеряться навсегда, - отозвался Ремо.
Он понял, что в Игре с Девоной может случиться что угодно, кроме одного. Она не станет блефовать. А то, что надумает совершить, сделает открыто, бросая ему вызов.

-Что ж, я почти восхищен, - заметил Архитектор, кивнув головой на развернувшиеся перед ними иллюзорные картины. - Молния в виде ключа, вывески, надписи, свет на маяке. Что там еще? Ты подложила ключ в одну из могил? И вручила призраку? Я поистине сражен твоей изобретательностью. Но у меня в запасе еще один ход. Стоит ли устраивать людям такие испытания? Может быть во имя того, чем ты там к ним воспылала гуманнее было бы дать им остаться там, не переживать лишних мук и физических страданий? Лично я им этого не желаю.
Сам он по-прежнему не видел в людях абсолютно ничего, что могло вызвать какие-то эмоции. Разве что задумался, наблюдая за тем, как они находят друг друга и изо всех сил стараются сохранить нечто хрупкое, что между ними существовало. Даже в таких обстоятельствах, когда впору подумать о себе, а не о том, промокли ли у дамы туфельки, достаточно ли она сыта и не так ли сильно напугана.
Ремо скучающе вздохнул и задержал взгляд на нескольких лицах, вдруг привлекших его внимание. Чем именно, он пока не понял, но стал наблюдать за ними пристальней.

Кристофер! Фрейзер! Вы великолепны.)Благодаря вам мы идем вперед. Тысяча поцелуев в качестве извинений за отсутствие)) Тушкаем, кого нет и надеемся на спасение

МАЯК НАД БЕЗДНОЙ

- Ах, Филлис! - Я поёжилась, чувствуя наконец, что прихожу в себя. Моё платье и бальные туфельки, не пострадав от огня, теперь совсем намокли. Я посмотрела на Крейга и сердце, как когда-то давно, пропустило удар. Так, сейчас не время пропускать удары, когда на кону стоит наша жизнь. Едва я заговорила, как Крейг рывком оттянул меня от самого края, где я стояла. В темноте сразу и не разглядеть было, кто где и что вокруг и я чуть не свалилась в бездну. От страха прижалась к нему, но потом, увидев взгляд маленькой канатоходки, попыталась освободиться из крепких объятий, которые дарили тепло и успокаивали...Я посмотрела на девушку, которая вся сжавшись от пронизывающего ветра стояла поодаль.
- Идём, милая, нам надо укрыться от непогоды.
Создавалось впечатление, что как только мы сдвинулись с места, жестокая, клубящаяся мрачным туманом и дождем тьма вокруг нас стала сжиматься, наступая, гоня в башню маяка. Я задрала голову и, покачнувшись, снова оказалась прижатой к широкой и крепкой мужской груди.
- Какой же он высокий, этот маяк и странный... - Но окрик виконта заставил вздрогнуть.
Однако Филлис спокойно показала, куда мы все пойдем. Я и сама уже подумала о том же.
- Смотрите, там наверху что-то сверкнуло. Давайте все же войдем в башню и поднимемся наверх. Оттуда возможно увидим, где мы.
Мы наконец поднялись по стертым и мокрым ступенькам в башню и виконт принялся что-то искать, мистер, которого кто-то назвал Кохран, успокаивал Лори. Крейг назвал ее так.

-Смотрите, вода прибывает. - воскликнула я, чувствуя, стылую волну, которая добралась до наших ног. Крейг подтолкнул меня в двери в башню и мы все по очереди вошли в помещение.

- Брр. - Окон не было и в помине, но так и строят маяки, весь свет наверху. Пока я разглядывала помещение, в стену маяка вдруг ударила волна и башня задрожала. - Что-то мне здесь совсем не нравится. - проворчала я отряхиваясь от воды пытаясь выжать намокший подол, когда Филлис позвала меня.
- Повернись спиной. - Я помогла кузине снять три нижние юбки и она раздала нам их, сама укрывшись одной. - Спасибо, милая!

Мужчины разговаривали, обсуждая погоду. Улыбнувшись, я вытерла мокрое лицо и руки и протянула было юбку Крейгу, но смутилась и скомкала её в руках, пока мужчины решали что нам делать.
Виконт остановил Филлис у самой лестницы, которая выглядела уж очень ненадежно

Я осторожно наступила на первую ступень старой винтовой лестницы, страшась и понимая, что у нас один выход -путь наверх.
Филлис снова опередила, предложив уже идти. Как только мы все поднялись один за другим на первые мтупени по винтовой лестнице, как пол, который только что был, внезапно исчез!
Я чуть не закричала от страха. Башня стонала под ударами разбушевавшейся стихии, а под нами не было опоры, кроме старой ненадёжной лестницы.

Маяк над бездной

Филлис, взбираясь по старым ступеням, всё вспоминала слова Кристофера о том, что на верху может не оказаться смотрителя. Но раз есть маяк, значит, и смотритель должен быть. Возможно, он отсутствует, но при этом там, на верху, Филлис снова посмотрела ввысь, силясь разглядеть где заканчивается лестница, но ничего кроме темноты не увидела, должно быть какое-то помещение пригодное для жилья и еда там должна быть и горячительные напитки. Подумав о напитках, девушка вспомнила о виски, который она пробовала у отца в кабинете и поймала себя на мысли, что не отказалась сейчас бы и от небольшого глотка, для разогрева.

- вы так милы, Кристфер, - губы Филлис непроизвольно растянулись в улыбке, - но знаете, я бы предпочла, чтобы комплименты вы мне говорили во время танца. Хотя, - Филлис не сдержала смешок, - это тоже можно считать своеобразным танцем. Танец смерти, для того кто сорвётся с этой лестницы, танец жизни для того, кто пройдёт этот путь до самого конца. Танец страха и танец ужаса. Или танец камня со стихией. Кристофер, если мы вернёмся, то я заранее хочу пригласить вас на вальс. Я, возможно, сошла тут с ума, но мне очень сильно хочется танцевать.
В сложной жизненной ситуации маска балагура и повесы спала с виконта и перед Филлис предстал сильный, храбрый, умный и не теряющий присутствия духа мужчина. Девушка поняла, что если бы виконта сейчас увидел лэрд Кэмерон, то Кристофер Марсден, вряд ли отвертелся от венца.

Наконец-то мы начнём подниматься. Филлис обрадовалась, и первое время бодро шагала по осыпающимся ступеням за Кристофером. Иногда юбка липла к ногам, путаясь и мешая делать очередной шаг. Девушке приходилось цепляться за плечо, а иногда и талию виконта, чтобы позорно не рухнуть вниз, запутавшись в своём собственном подоле. Несмотря на сложность подъёма, Филлис старалась не отставать от Кристофера. Именно в этот момент она поняла насколько полезны были её ежедневные тренировки, до сих пор она не чувствовала усталость и дыхание ни разу не сбилось. По крайней мере, не от подъёма.
Когда Кристофер пригнулся, Филлис инстинктивно пригнулась тоже, именно это её и спасло от удара булыжником по голове. Жуткая молния ударила в стену, раскалывая древние камни и делая огромную брешь, в которую с невероятной силой ринулась вода. Было не понятно, не то ли это такой сильный ливень, не то ли это бушует море, поднимая волны на запредельную высоту. Камень, который почти убил Филлис, лишь пары сантиметров не долетел до её головы, он с грохотом обрушился на ступени, разваливая их. Филлис прибавила шаг, желая как можно скорее добраться до цели и почувствовать твёрдую почву под ногами.
Девушка так засмотрелась на булыжник, который продолжал перескакивать ступеньки и там где он ударялся о столь же древний камень, ступени рушились, осыпались, исчезали.
- Надо скорее отсюда убираться! – ни к кому конкретно не обращаясь прокричала девушка и, подобрав мешающуюся юбку, она снова устремилась вверх.

Она так стремилась вперёд, что почти уткнулась, низко опущенной головой, в живот виконта, который резко обернулся и едва успел подхватить Филлис, уже занёсшую ногу над местом, где пару секунд назад была ступенька.
-Спасибо. - Только и смогла прошептать девушка, прижимающаяся к крепкой мужской груди и с ужасом смотрящая вниз, туда, где в бездну летели камни, бывшие когда-то ступенью. Её пальцы судорожно комкали ткань белоснежной рубашки, в попытке вцепиться в мужчину и не отпускать больше ни на миг.
_________________

Осмотрели дом, точнее только первый его этаж. Было пусто, ни души. Звуки гуляли по дому, но это было естественно. Ветер, сквозняки.
Мы зашли в кухню, в которой был маленький камин, я разводил огонь, а Матильда стояла у окна, развернувшись ко мне спиной. Женственный силуэт, тонкая талия, роскошные волосы на спине. Она мне казалась сном. Из которого просыпаться не хотелось. Подошел к ней и развернув к себе, увидел плотно зажмуренные глаза, как будто она боялась, что я могу увидеть в них что-то. И это что-то было понятно по ее румянцу, который был не только на щеках, но и на шее, груди. Сладкая девочка. Что же ты со мной делаешь?

Не должен. Качаю головой. Не так все должно быть. Есть правила, которые я не должен нарушать. Я сильный. Старше. А она... Она не понимает чего хочет. Не готова. Хочу видеть ее в своей постели, но не как интрижку. Как постоянное. Навсегда. Нет. Не могу. Не буду. Отстраняюсь, отхожу к огню. Матильда присоединяется ко мне. Мы какое-то время сидим в тишине, согреваясь. А потом решаем пройтись по дому, точнее я решаю пройтись, мне нужно проветрить мозги, собраться, слышу, как Матильда идет следом. Захожу в комнату - гостиная. Посредине стоит шикарное фортепиано, на нем разбросаны листы с нотами и я не сдерживая свой порыв сажусь за него. Пальцами перебираю клавиши, музыка льется из меня как вода. Хочу выразить то, что не могу сказать словами и, чтобы Матильда, услышала, поняла. Слышу тихую поступь и прерывистое дыхание за спиной, но продолжаю играть, отдаваясь музыке. Закрываю глаза, а в них. В них только она, волосы разбросаны на подушке, а солнце играет с их цветом, отчего они переливаются огненно-красным. Обнаженная, рядом со мной. Я вожу рукой по ее идеальному телу, молочной коже. Как она прекрасна. Смятые простыни, румянец на щеках, в глазах шальной блеск и счастье. Вот такой она должна быть. Мой сладкий ад.
Не должен об этом думать. Не сейчас. Заканчиваю последний аккорд, звук сыгранного звенит в тишине. Закрываю глаза и склоняюсь над фортепиано. Пытка. Матильда. Сладкая, искушающая - пытка.
_________________

... Туманные развалины...

Они оказались среди старых развалин. Руины того, что прежде было огромным замком. Зверь рассматривал старый камин-печь. Внутри до сих пор высилась горка золы. Странно, ни ветер, ни грозы её на рассеяли. Зверь стянул с плеч плащ, расстелил на земле и усадил на него Шиан, укутывая её крошечную фигуру в свободные концы. Он закреплял у её шеи завязки и замер от неожиданности, когда услышал, как Шиан произносит его имя. Почти пятнадцать лет никто не называл его по имени. Он и забыл, каково это - быть человеком с именем. 
-Я настоящий. 
Он наклонился над Шиан. Ещё чуть-чуть ниже, и её губы будут рядом. То животное, что жило внутри, радостно подняло голову, застыв в предвкушении. Человек же попытался взять его под контроль. Зверь поцеловал Шиан в макушку и отвернулся. Её волосы пахли розами. Насыщенный и пьянящий аромат. Он был способен одурманить, заставить забыть о контроле. 
Нет, так нельзя... Он и так поступил безобразно с ней в кибитке. Не смог защитить от пожара, и вот теперь они вдвоём в этом странном месте. Он вновь вспомнил свою семью. Они были здесь. Их призраки. Воспоминания. Такие красивые, весёлые. Но мёртвые. Мёртвые навсегда. И он не мог их оживить. Не мог вернуть обратно. Зверь сделал ямку в золе. Он давно смирился с тем, что их смерть - его вина. Он был старшим сыном. Значит, обязан был защитить их всех. Но смириться гораздо легче, чем простить. 
Зверь ударил камень о камень, которые лежали тут же. Маленькие искры упали на обрывки какой-то бумаги, и те затрепыхали. Вытащив из кармана лист бумаги, Зверь скомкал его, бросил в маленький очаг и начал раздувать пламя. 
Не хотя, язычки огня лизнули бумагу. Шиан, наверное, справилась бы быстрее. Зверь обернулся, чтобы проверить, как она. Закутавшись в плащ, Шиан наблюдала за ним. Зверь тут же отвернулся. Она была словно наказанием за его грехи, бесконечным искушением совершить новые. Даже сейчас он не мог не думать о том, какая она была в фургончике. Он представлял белоснежную кожу, набухшие торчащие соски, впадинку пупка, куда так хотелось скользнуть языком. Какой же он, всё-таки, ублюдок! 
Чей-то громкий протяжный вой заставил их обоих встрепенуться. Туман вновь наползал со всех сторон, ослепляя. Зверь встал и вернулся к остаткам стены с двумя старыми факелами. Промасленные тряпицы даже не были влажными. Это место пугало всё больше. 
Он вернулся к камину и поднёс к огню сначала один факел, потом другой. Пламя тут же объяло наконечники. Оно, словно, перебралось из очага на факелы, потому что тут же погасло. 
Отдав один факел Шиан, Зверь поднял свой высоко над головой, освещая окрестности. В тумане вдруг что-то громко зашипело. И вдруг, неизвестно откуда взявшийся порыв воздуха разметал всю золу. На каменном основании камина чьей-то рукой был нацарапан грубый рисунок. В островерыхих поямоугольниках безошибочно угадывался замок. Рядом с ним стоял человечек с бородой, а рядом был нарисован кружок с изогнутой палочкой. Зверь поднёс факел к рисунку. Это было похоже на... Ключ. Точно! Как будто старый ключ. 
Он взглянул на Шиан.
-Смотри!
Едва Шиан успела подойти и нагнуться, чтобы рассмотреть рисунок, как стена позади содрогнулась. Будто кто-то мощный врезался в неё всем телом. 
Зверь схватил Шиан за руку и потянул в противоположном направлении. Свет от факелов рассеивал туман, заставляя существ в нём болезненно завывать. И в этом вое Зверю слышался его собственный крик. 
_________________

Маяк над бездной

Я аж брови на месте не удержал, услышав такое. Моя скромная леди приглашала меня на танец! Странно, ведь я уже давно не бросал на нее своих фирменных томных взглядов... При этом она в нашем, прямо скажем, не лучшем положении, еще ухитрялась философствовать. В моей груди снова разгоралась искра гордости, что именно я женюсь на этой изумительной девушке! Или это была не гордость, а что-то другое? Я очень озадачился, силясь найти этому чувству определение, но это было непросто, ибо я никогда в жизни еще такого не испытывал...

Эх, стоял бы я так и стоял, держа ее в своих объятиях, кабы ступеньки под нами не грозили обвалиться. Пути назад тоже не было - когда последний участник нашей группы ступил на лестницу - пол исчез. Теперь мы могли двигаться только вперед, не имея при этом уверенности, что доберемся.
Стены старого маяка содрогались от ударов стихии и мне стало как-то невесело. Но толку стоять на месте тоже не было.
- Дамы и господа, давайте поторопимся. - Призвал я остальных. - Подъем непрост, но промедление смерти подобно. Будем поддерживать друг друга. - Мы с Филлис помогли преодолеть образовавшуюся на месте обвалившийся ступеньки дыру следующим за нами, и я снова устремился наверх.
Черт возьми, сколько же тут этих ступенек?! Я преодолел еще 50, а может и все сто, стараясь двигаться как можно быстрее, и подтягивая за собой Филлис, когда очередная молния пробила стену и устроила перед нами завал, через который было не перешагнуть просто так. Я чертыхнулся, извинился перед дамами за свой словарный запас и принялся скидывать вниз мешавшие пройти камни. Из обвалившийся стены дул промозглый ветер, а дождь хлестал по лицу ледяными струями. Я мысленно проклинал чертов маяк за то, что ничем не могу помочь своей невесте - мне не укрыть ее от ненастья, как бы я того ни хотел. Я знал, что она сильно замерзла и ничего не мог сделать... все, что было в моих силах - идти наверх и уповать на то, что хрупкое создание с твердым характером, шедшее позади меня, выдержит этот путь. Я не хотел ее терять! Ни за что. И понял вдруг, что дело не только в пари...
Я с остервенением скидывал вниз камни, пока не появилась возможность пройти дальше. Мы снова поднимались вверх и в какой-то момент я увидел потолок и дверь в комнатку смотрителя. Мы были близко. Еще немного, еще несколько шагов...
- Мы почти добрались! - Решил я приободрить нашу команду.
_________________