Не по своей воле

Отчаянный бой не на жизнь, а на смерть продолжался. Лютер набрасывался на белых с звериной силой. Сбивал, крошил, убивал. Он хватал все что попадалось ему на глаза и это было его орудием. Орудием мести. Какое право они имели так издеваться над ними? Так истязать? Нате получите, за мать, сестру, за Асию. Лютер вспомнил про Асию и с новой силой накинулся на противника. Где она? Что делает? Лютер надеялся, что она догадается бежать. Хлопок, потом еще один отвлек его внимание и бок прорезала острая боль. Он инстинктивно приложил ладонь к больному месту. Пальцы тут же стали липкими. Черт. Этого еще не хватало. Надо бы что-то приложить. В окне он увидел огонь. Одно из зданий горело. А вокруг была суета. Кто-то бежал, кто-то боролся, были и те, кто уже безжизненно лежал на земле. Тут глаз Лютера зацепил знакомый силуэт. И он чертыхнулся. Лютер выбежал из поместья и побежал к Асии. На его глазах один из рабов забрал у нее оружие и побежал в дом. Лютер подбежал к Асии и одним движением поднял её.
- Ты цела? - он стал ощупываться её тело, пытаясь понять ранена ли она - Почему не убежала? Почему ты все еще здесь? Беги. Спасайся. Пожалуйста.
Последнее слово он сказал тихо, еле слышно.
Он уводил её в другую сторону от поместья.

- Как ты вовремя. Уводи её, Аарон. Бегите на Запад, в сторону гор. Там есть ущелье.
_________________

- Пора убираться, - заключил Аарон, глядя в глаза Лютеру. Они живы, и это главное. Он должен был знать самое главное: - Корреа и хозяин мертвы?

- А как же ты? - вскричал Аарон.

Закашлявшись, Мария выглянула из под стола. Удушливый дым просачивался из под двери кабинета не давая дышать. Запах гари резал лёгкие. Пожар! Господи, они подожгли дом! Огонь ведь никого не щадит! Вскочив на ноги, Мария сунула ножик за пояс и рванув двери кабинета выбежала в холл. Клубы дыма вырывались из гостиной, где вчера она накрывала угощение для гостей. Зажав лицо какой-то тряпкой, Мария забежала в комнату и увидела лижущий гардины огонь. Растерявшись, Мария выплеснула на неё воду из нескольких ваз с цветами и сорвав чадящую ткань с окна стала затаптывать огонь, пока чьи-то руки не отшвырнули её в сторону. Вырываясь, она ударила кого-то ножом, пока тонкое лезвие не согнулось.

Грей лишь чувствовал железную хватку на своём горле, и ощущал, что с каждым мгновением лишается возможности дышать. Палмер ухватил раба за плечи, стараясь спихнуть с себя, но невозможность сделать вдох играла не на его стороне. Перед глазами плыла пелена, через которую Грей пытался продраться к тому, что казалось ему трезвым и способным удержать его сознание на поверхности. Словно в тумане, он видел, как Алекс приземляется рядом, как замахивается для удара... Надо дышать, надо помочь сестре... Это был последняя здравая мысль Палмера перед тем, как он погрузился во тьму.
Ему казалось, что он пытается ухватить кого-то за руку. Кого-то бесценно важного, кого Грей должен был спасти.
- Держись! Только держись! А когда я вытащу тебя, немедленно беги, слышишь? - кричал Палмер в бесконечно красивое лицо.

Этот голос был способен вырвать его из любого беспамятства. Надсадно закашлявшись, Грей сел на земле, глядя на Каролину, Алекс и Ворона, что почему-то был рядом. Из окон поместья потянуло прогорклым дымом.
- Убирайтесь скорее, - прохрипел Палмер, силясь подняться на ноги. - Пожар!
Он надеялся, что девушки оседлают Ворона и скроются из поместья. Большего ему было и не нужно.
_________________

Дыхание перехватило, когда её сбил Зейн, она упала, но когда попробовала встать, нога подвернулась и- она снова упала.
Откуда-то, словно ответ на её молитвы рядом оказался Лютер.
- Ты цел!Лютер...- Она обняла его, прижавшись всем телом.- Я так боялась за тебя.

Он отстранил её, ощупывая и Асия, с трудом ооторвавшись, вдруг увидела на себе его кровь.
- Лютер! Ты ранен? - Мотая головой из стороны в сторону она повторяла
- Я не уйду, я не уйду без тебя.- вцепившись в пропитанную кровью рубаху она уже кричала. - Я без тебя не уйду.
- Нет,нет, Лютер! - Аарон тащил её отрывая от единственного человека, которому она готова была подарить своё сердце.- Лютер! - Ей было не вырваться из тисков железной руки. - Аарон! Отпустиииии....
Но они уже бежали в темноту , оставляя за собой пламя пожара и Лютера..


Час-два(((

С потоком воздуха и чувством лёгкости ко мне вернулось сознание.

- Виттория. - Я сразу узнал склоненную надо мной фигуру дочери. - Всё в порядке, дочка. Всё в порядке.

Голова гудела и была тяжелее чугунного котла, но это должно было пройти.

- Спрячься, девочка, ещё пара часов и прибудут солдаты. Они подавят бунт, а пока спрячься. Не рискуй собой.

Я попытался встать, но не смог приподнять голову. Что ж стрелять я могу и с пола, только бы не потерять сознание. А пули у меня ещё должны быть.

Зейн забрался в дом через одно из открытых окон и наслаждался криками и зовами о помощи. В доме царила такая долгожданная паника. Белые господа оказались вовсе не небожителями, а такими же смертными, как и чёрные. И кровь у них такая же красная. Воспользовавшись моментов, Зейн проверил содержимое ящиков в разбитой мебели, с раздражением выкидывая на пол какие-то тряпки и бумаги. Он искал что-нибудь ценное, понимая, что в бегах ему будут нужны деньги, но ничего ценнее нескольких коробок с серебряными ложками не нашёл. Рядом что-то горело. Разъяренный и разочарованный, Зейн крушил всё, что не успели сломать до него. Должны же в этом доме быть деньги!


Звон в соседней комнате привлёк его внимание. Зейн распахнул двери и увидел девчонку, которая затаптывала огонь. Белая и, судя по платью, барышня. На такой должны быть дорогие цацки. Хозяева их не снимают даже на ночь. Схватив девчонку Зейн потащил её в сторону, но эта дура ударила его ножом, и опять, и опять. Из неглубоких, но болезненных порезов на руках потекла кровь. Взбешённый, Зейн отшвырнул её с сторону. Ударившись о стену девчонка упала, и Зейн подскочив ударил её головой об пол. Увидав, что на ней нет ничего, кроме простого деревянного крестика на шнурке, он со злости ещё несколько раз ударил её и оставив валяться на полу без сознания выбежал через высокое окно.


Две бабы и мужик. И хороший конь. Конь ему пригодится. Наставив на онемевших при его появлении белых револьвер, Зейн нажал на курок, но услышал только сухой щелчок.

- Её здесь нет. Здесь никого нет, Леона. - Рик напряжённо думал осматривая комнату. Явно мужская. Подойдя к комоду, он принялся открывать ящик за ящиком, надеясь найти хоть какое-то оружие, чтобы вооружить свою женщину. - Ты стрелять умеешь?

Беспокойство за брата и сестру гнало его искать их. В последнем ящике Хэмптон наткнулся на револьвер, и коробку патронов. быстро зарядив его, снял с предохранителя и развернулся к молодой женщине, которая беспрекословно подчинялась его приказам, сохраняя удивительно спокойствие. Мельком отметив удобство её костюма, Он взял её за руку, поцеловал...
- Не так я хотел бы провести сегодняшнюю ночь, миссис Макбрайд. -Приподнял её лицо и нежно поцеловал. - Прости, если напугал тебя.
Он не знал, чем закончится эта сумасшедшая ночь, сколько рабов восстало и сколько у них оружия. Но понимал, что не может потерять её. Так ясно, словно ему сказал об этом сам Бог.
- Держи, - он вложил ей в руку револьвер. Готова? - Они стояли возле комода, когда дверь распахнулась и ворвался сначала один ниггер, а за ним второй. Два выстрела слились в один. И Рик переступив через трупы, подумал, что если бы у рабов было оружие, то исход был бы непредсказуем.
Внизу, да и наверху шла война. Рик надеялся, что Бенджи цел. О Каролине он не мог спокойно мыслить и если бы он был один, то мчался бы сметая всех, чтобы спасти свою малышку.
Из соседней комнаты раздался голос да Косты и Рик поняв, что слегка перепутал комнаты, незаметно скользнул в раскрытую дверь, оценивая обстановку.

- Сантьяго? - Он оттащил раба к двери, забарикадировав им дверь и присел на корточки перед хозяином. - Куда ранены? Можете встать?
Лео..., миссис Макбрайд, помогите, пожалуйста, Виттории. - И снова обратился к да Коста, отвратительно выглядевшего.
- Давайте руку

Темнота и неизвестность действовали на нервы. Леона почувствовала, что пальцы стали неметь от того, как сильно она сжимала в руках лампу и тяжелый подсвечник. Стискивая зубы, чтобы не стучали, пыталась мысленно уговорить себя не поддаваться панике.
До сих пор не верила, что опасность столь же реальна, как и негр с разнесенной выстрелом головой, валявшийся на полу в комнате, которую они недавно оставили. А в любую минуту в дверь может еще кто-то ворваться.

- Умею, - ответила твердо и уверенно.
И это была правда, стреляла она действительно неплохо. Джори научил обращаться с оружием на случай, если вдруг придется обороняться от "черномазых". Покойный муж к ниггерам не питал ни интереса, ни особой ненависти. Предпочитал просто их не замечать, воспринимая, как безмолвную и безропотную прислугу. Но он прекрасно знал, что может происходить, и с его стороны было мудро научить жену пользоваться оружием.
Леона бесшумно приблизилась к Фредерику, лихорадочно роящемуся в ящиках комода, и встала рядом. Хотела сказать что-то, но слова словно застряли в горле...
В тусклом, мигающем свете лампы, что она держала в руках, на лице Фредерика танцевали тени, делая жесткие складки на лбу и вокруг рта глубже и темнее.
Этот рот, мягкие губы, сейчас сурово сжатые, совсем недавно подарили ей то, о чем она не знала, прожив в браке почти два года. Это её первый поцелуй, других просто не было...

- Не напугал. Я не боюсь, - решительно отрезала Леона, сама почти уверившись, что говорит правду. - С тобой, не боюсь, - добавила она.
Подалась вперед, привставая на цыпочки, и легко, быстро коснулась губами его щеки.

Неловко задвигала руками, не зная, куда девать лампу, подсвечник. Положила подсвечник на пол, взяла из рук Рика револьвер. Тяжесть оружия неожиданно подарила ощущение уверенности.
Леона коротко взглянула на Хэмптона, кивнула.
- Готова, да. - И решительно подняла руку, наставляя револьвер на дверь.

Отдача прошила руку, отозвалась в плече и половине тела, заставив пошатнуться. Но Леона нажала на курок, почти не раздумывая.
Подумала лишь, что цвет кожи ворвашегося в комнату был не важен. Она просто защищалась и старалась не подвести стоящего рядом мужчину.
И очень надеялась, что не была для него сейчас обузой.

Они синхронно перешагнули через тела поверженных рабов и снова оказались в коридоре. Дверь в соседнюю комнату чуть приоткрыта, и из-за нее доносился приглушенный мужской голос и тихий, как шорох травы, женский плач.
Леона следом за Фредериком проскользнула в комнату, и увидела лежащего на полу Сантьяго да Коста и склоненную над ним Витторию. Рядом лежало тело еще одного чернокожего.
Хозяин поместья был жив, он что-то говорил дочери, пытаясь ее успокоить.

Пока Фредерик помогал да Коста подняться, Леона поставила лампу на пол и бросилась к Виттории.
- Поднимайтесь, дорогая. Давайте, я вам помогу. Вот так, - она попыталась вглядеться в бескровное лицо девушки, с огромными, расширенными от ужаса глазами. - Вы не ранены? Вам не... не причинили вреда?
В это время позади что-то тяжело рухнуло на пол. Леона быстро обернулась, и увидела распростертого на ковре мистера да Коста, потерявшего сознание.

После того как Аарон с Асией скрылись, Лютер повернул обратно. Асия на свободе, а это главное. Лютер вспомнил как она смотрела и как волновалась за него и внутри что-то шевельнулось. Он обязательно их найдет, вот только проверит всех ли белых перебили и возьмет все необходимое. Он побежал обратно в дом. Увидев как несколько рабов дерутся с белыми он с бешено бьющимся сердцем рванулся в центр схватки. Краем глаза заметил, что один из рабов размахивая топором, напал на одного из помощников Карреа. Тот лишь в последний момент увидел опасность и не успел отреагировать. Топор вонзился в его бедро до самой кости. Белый взвыл от боли, взмахнул кочергой и ударил раба слабеющей рукой. Падая, он задел другого раба, который в этот момент бился с еще одним надсмотрщиком. Лютер не мешкая вонзил топор в грудь раненого. Спустя мгновение тело того обмякло.
Лютер зашел на кухню и схватив полотенце стал бросать туда все, что попадется на пути: лепешки, кексы, фрукты и флягу с водой. Быстро насобирав всё это Лютер решил бежать к тем ущельям, о которых он говорил Асии и Аарону.
_________________

Возникший за спиной Виттории Фредерик Хэмптон протянул мне руку и потянул, помогая подняться. Но стоило моей голове оторваться от пола и мир вокруг снова погас.


Не знаю сколько прошло времени, но когда я пришёл в себя небо за окном уже не было таким чёрным, как в тот момент, когда я сомкнул веки. А мне казалось, что я закрыл глаза всего на секунду. В доме пахло гарью, слышались приглушённые голоса и звуки, которым я не знал объяснения. Я медленно повернул голову и огляделся - я был по-прежнему в комнате Виттории. Один. Хотелось надеяться, что она сделала как я ей сказал и спряталась, что её отсутствие в комнате не имеет другого основания.
Упёршись локтём в пол, попытался приподняться. Замерев в этом положении, убедился, что голова кружит не слишком сильно, и только потом сел. Рядом лежал... Самуэль. Так вот кто почти преуспел в моём убийстве. Что ж, скоро оставшиеся в живых будут ему завидовать.
Я поднялся на ноги, обеими руками упёрся в стену и тяжело обвис на них, восстанавливая силы. Прошло несколько минут, пока, наконец, я смог идти дальше. Двери в спальни были распахнуты, мебель перевёрнута, тут и там виднелись следы борьбы и пролитой крови. Два дюжих раба из домашней прислуги тащили вниз по лестнице ниггера с перерезанным горлом. Увидев меня, они низко опустили головы и неподвижно замерли, боясь пошевелиться.
- Уберите отсюда эту падаль. Стащите тела за бараки, но пока не закапывайте. - Слова давались мне с трудом и гулким эхом гудели в голове, усиливая боль.
Я хотел спросить, есть ли убитые среди господ, но вопрос не шёл с языка.
Рабы, жаждя убраться поскорей с глаз долой, продолжили свой спуск, я же остановился на верхней ступени и посмотрел вниз. Сегодня лестница казалась мне бесконечно длинной. Нужно было позвать кого-то на помощь, но кого? Одного из тех, кто пытался мне и моим гостям перерезать во сне глотки? Они поплатятся за это, пообещал я себе. И расправа станет наукой для других.
Крепко ухватившись за перила, я медленно двинулся вниз.
Я не был уверен, что восстание подавлено, но и не слышал звуков драки и выстрелов. Значит... всё закончилось?
По мере спуска запах гари и клубы дыма становились гуще, но огня видно не было.
Пошатываясь и сжимая в руке кольт, я дошёл до гостиной и привалился плечом к косяку. Пожар был потушен. Через открытые окна в пол, я видел на дворе и веранде снующих с бочками рабов, и всё указывало на то, что свою работу они завершили.
Мне стало смешно. Совершенно не к месту и не ко времени, но я стоял там, еле держась на ногах, и смеялся, как сумасшедший.

- Габи! - Наконец, выговорил я, и повторил ещё громче: - Габи!!! Где мои машмэллоу?

Он ничего не успеет. Ни увидеть, как женщины скрываются верхом на Вороне, ни того, чтобы понять, что они в безопасности. Такими были первые мысли Грея, когда один из черномазых вскинул руку с зажатым в ней револьвером и направил оружие на Палмера, который раскинул руки, закрывая собой Алекс и Каро. Щелчок. Как гром среди ясного неба. Щелчок, возвестивший о том, что у них есть шанс. Всего один, пока раб не нашёл новый способ напасть на двух женщин и мужчину, едва стоявшего на ногах.
Грей снова ринулся вперёд, сбивая раба с ног, взревев, словно раненый зверь. Врезавшись в мощную фигуру ниггера, он сбил его с ног, оказываясь сверху и начиная лупить того по лицу. Пропуская удар за ударом, чувствуя привкус крови во рту, ощущая как заплывает подбитый сопротивляющимся рабом глаз. Грей Палмер воодушевлённо месил лицо чернокожего кулаками, сбивая костяшки в кровь и чувствуя небывалый прилив сил.
_________________

Мария пришла в себя от холодной воды, которая окатила её с ног до головы. Застонав, она попыталась сесть, держась за голову, по которой, казалось били молотками. Открыв глаза, обнаружила, что сидит на залитом водой полу в гостиной, вся промокшая и в золе. Рядом валялась обгоревшая гардина, которую она пыталась затушить. А что потом? Как она оказалась на полу? Память что-то отказывала... она что, упала без сознания надышавшись дыма? Или... Махнув рукой, Мария попыталась встать на ноги. Кто-то протянул ей руку, помогая подняться. Благодарно кивнув, она чуть пошатываясь вышла из гостиной. Надо найти Габи. Господи, только бы она пережила этот кошмар.



Голос хозяина пробился через путаницу в её голове. Смеётся... он смеётся, значит всё закончилось хорошо и мисс Виттория вне опасности. Машмэллоу? Мария толкнула дверь в кабинет, ища глазами, куда она вчера поставила этот поднос. Вот же он, так и стоит на столе. Взяв поднос, она подошла к хозяину.

- Вот, Хозяин. Габи очень старалась для вас.

Сухой щелчок прозвучал как гром. Зейн снова и снова нажимал на курок, но чудо не происходило. Это чёртово оружие, на которое он так уповал, оказалось не заряжено! А револьвер, который находился в руке у белой бабы, явно таким не был. От охвативших его ярости и страха он заскрежетал зубами и рванулся вперёд, всё ещё намереваясь завладеть этим конём, его последней надёждой скрыться из этого "Рая для белых".



Неожиданно налетевший на него белый сбил его с ног и на Зейна обрушился град ударов, которые он кое-как пытался отбивать. Он дрался из последних сил, кляня судьбу, которая оказалась такой же сукой, как и все эти холёные твари. Судьбой, которая только раздразнила его запахом свободы, опьянила вкусом крови и оставила его на растерзание...

Он ещё отбивался, когда подбежали ещё несколько человек. При виде чёрной кожи Зейн на мгновение воспрянул духом, но как оказалось зря. Удар по голове вырубил его из реальности, когда же он пришёл в себя и проморгался от заливающей глаза крови, обнаружил у себя на руках и ногах железные колодки.

Завыв от бессилия он бился и катался по земле как раненый зверь. Он и был таким зверем, потому что человеком он уже не станет, не успел... надо было бежать вместе с Лютером и Аароном...

Габи слышала возню в своём тайнике, но не могла понять, что происходит. С большим трудом, став на четвереньки она поползла вперёд. Осторожно выглянув, из приотворённой двери, она различила силуэт большого мужчины, быстро сгребающего что-то в узел. Приподнимаясь с колен, она крепко схватилась за проём двери. Лёгкое головокружение, напомнило старушке, что лучшие её годы прошли и после сегодняшнего, если Судьба оставит в живых, ей не стоит геройствовать.
За окном было темно, но отблески огня со двора отразившиеся в кастрюлях и тазах на сушилке позволили узнать этого работника. Тоска и понимание нахлынули на Габи. Твёрдым голосом она громко сказала:
-В кладовой копчёный окорок, бери и корми Асию хорошо. Уходи быстрее! Ну и на творили вы дел, нам теперь долго за них расплачиваться.
Раб не повернулся к ней, но по тому как он застыл, Габи поняла, что оказалась права.
- Передай ей от меня привет и бегите от сюда подальше.Хотя,может быть остаться со мной ей и лучше. Вас всё равно поймают. А она такая молодая. Подумай, раз она тебе так дорога,что ты бунт устроил.
Работник молча зашёл в кладовку, взял окорок и уже на пороге сказал слова благодарности.
Габи видела, как он тенью скользнул от дома.
Оставшись одна,Габи осмотрела свою развороченную кухню, прижав руки к груди сказала сама себе:
-Остались бы живы, а это исправим.
Развернулась и нетвёрдой походкой направилась в хозяйскую половину, из которой тянуло гарью.
Уже подходя к гостинной она услышала громкий смех и окрик Хозяина.

Услышав тихий ответ, самого дорогого ей человека, Габи засияла широкой улыбкой.
Мария писала:
Улыбаясь и радуясь, что всё налаживается, Габи подходила к Хозяину, но её глаза не отрывались от лица её Дочки.