Архитектура Страха

Нагорье К и К



Марк, не тратя слов даром, направился к соседним пирамидам.
Первый камень поддался совсем легко, и это его сразу насторожило. Как оказалось, не зря.
Вскинув голову на шум, он увидел, что в темном небе плывет огромная туча и нависает прямо над тем местом, где он и остальные мужчины рылись в завалах. Она тут же распалась на сотни, тысячи угольно-черных вопящих тварей и те стали кружить все ниже и ниже. Их крылья почти задевали его голову.
- Прочь пошли! - Марк, разъярившись, выхватил один из ножей. Словно убоявшись холодно блеснувшего лезвия, птицы отпрянули и с шумом метнулись в стороны.

Но рано было праздновать победу. Когда адская стая, гремя крыльями, взмыла в небеса, рядом кто-то громко зарыдал.
- А-а-а-а... а...
Отшвырнув влево большой камень, Брэди выпрямился и окаменел. Прямо к нему плыла женщина в темных покрывалах, ее ноги не касались земли, в бледных пальцах были асфодели*.
- Любовь моя, ты пришел в мою смертную тень, ты увидел мое одиночество...
Шепот призрака раздавался повсюду - в воздухе, в его сердце. Она приближалась, ее лицо становилось все отчетливее, белым облаком выходя из тьмы. Марк не мог уже оторваться.
- Ты пришел освободить меня-я-я-я... мой прекрасный возлюбленный... моя услада... иди же ко мне, ближе-е-е...
Последнее слово пронзило его насквозь, как лучший дамасский клинок, и Марк медленно, спотыкаясь, пошел.
Девушка-призрак была великолепна, как буря и ночь, как сама смерть, с которой он так долго играл в прятки. Ее глаза затягивали в омут без дна, без надежды, без смысла.

Марк чуял ее дыхание у своего лица, она положила тонкую, бесплотную руку на его плечо и увлекла в танец, таинственный, стремительный танец. Они кружились по пустоши, как два осенних листа, подхваченных ветром.
- Хочешь, я напою тебя своим вином, любимый? - пытливо спросила она, прижимаясь к его груди. - Только скажи, и кубок будет перед тобой, а когда ты пригубишь, все твои печали уйдут навеки.
- Разве?
- О да. Ты забудешь о своей человеческой жалкой жизни, любовь моя. Забудешь о всех обидах, ссорах, ранах. Тонкая пелена забвения, что может быть лучше этого?
- Жизнь, - Марк попытался оттолкнуть ее, но руки сами опускались. Он с ужасом понял, что лишился сил. Стал игрушкой в руках этой твари.
- Жизнь, - на миг юное лицо девушки превратилось в сморщенную физиономию старухи. Она скрипуче расхохоталась. - Жизнь - это только тень на стекле, она исчезает в мгновение ока. Слушай меня, я - твое будущее, любимый. Выпей.

Кубок возник в воздухе, вращаясь и ластясь к Марку.

- Нет, - он сумел как-то оттолкнуть его, последние крохи воли таяли. - Нет, будь ты проклята, нет!
- Не смотри на этих людишек, - задышала в его ухо женщина-смерть. - Слушай только меня. Смотри, кем ты станешь со мной - королем смерти.

Кубок пропал, и перед Марком появилось черное зеркало. А в нем отразилось его лицо. Его?.. Нет, то был череп в короне.

Он замотал головой, однако ноги не слушались - несли в диком, уничтожающем тело и душу танце. Плакальщица громко закричала и стала рвать волосы на голове, ее покрывала струились по ветру, темными тучами неслись в небе птицы.

"Катрина".

Последняя ниточка, которая связывала Марка с землей, натянулась и готова была порваться...

*в древности асфодель считался символом смерти, траура, скорби и загробной жизни
_________________

В погоне за Големом

Мы молчали какое-то время, осматриваясь в таверне. Здесь было тепло и уютно, вкусно пахло жареным мясом и пивом. В животе у меня заурчало, и я вспомнил, что быстро перекусил только утром, а потом встретил Кэри и забыл про еду и почти про все на свете.
«Гуляй, пока не нагуляешься, а надумаешь жениться, ищи надежную и простую женщину», - говорила ему старая Сью, - «Не жди, что встретишь в жизни принцессу. Нету их. Все перевелись».
Жениться я не собирался, но и не были мне нужны никакие принцессы, тем более сейчас, когда встретил нимфу.
Я смотрел на личико Кэри и вспоминал, как она шептала мне в шею, обдавая теплым дыхание и касаясь кожи губами

Так и знал, что она надумала сбежать. Я-то не собирался.
Положил руки на стол, желая и не решаясь протянуть их к Кэри, коснуться ее, взять маленькие ладошки в свои.
Возвращаясь в сомнительную реальность, которая на реальность мало походила, откинулся на спинку стула и услышал, как Кэри рассуждает.

- Если бы только расстояние от замка до Праги было самым странным во всем, что произошло, - отозвался я. – Во время бала, кажется, что-то случилось. Страшное, нехорошее. Пожар. Я был в замке и как раз отправился искать тебя, перед тем как… оказаться здесь.

Маленькие пальчики Кэри коснулись моих рук, и я, не раздумывая, захватил их в плен и сжал тихонько, согревая и не желая отпускать. Не знал, что ответить ей, что добавить к ее рассуждениям, просто думал о том, что при любых обстоятельствах не дам ей больше никуда исчезнуть.
- Дьявольщиной и попахивает, ты права, - согласился я. – Город пустой, будто вымер. Но не похоже, что мы здесь оказались просто, чтобы прогуляться по улицам. Надо осмотреться получше.
Я уставился на пылающий в углу очаг, потом перевел взгляд на стоящие на прилавке трактирщика небольшие бочки.
- Есть охота, - сказал я. – Может, здесь вполне нормальная еда, настоящая. Готов стать испытателем.
Я неохотно выпустил руки Кэри и встал со стула. Подумал, что если еще просижу так рядом с ней, так остро ощущая ее близость, то не смогу сдержаться. Начну целовать и уже не остановлюсь. Холодное пиво, да и не холодное, а хоть какое, будет сейчас в самый раз глотнуть.
Подошел к прилавку, налил из бочки половину кружки пенного напитка. Понюхал, лизнул пену. Вроде, ничего подозрительного. Хлебнул.
- Что бы это ни было, а похоже на отменное пиво, - сказал я. – Кэри, хочешь глоточек?
Она раздумывала пару секунд, потом неуверенно кивнула, а я взял еще одну кружку, провел, чистая ли, и пока наливал пиво, стараясь, чтобы пены было поменьше, разглядывал старую афишу над прилавком. На ней был нарисован здоровенный усатый борец в трико, подпоясанный широким поясом. А надпись гласила:
«Могучий Тадеуш Голем - победитель Якоба Красноглазого в бою за обладание чемпионским поясом».
- Звучные клички эти борцы себе выбрали, - заметил я, закрывая кран на бочке. – Голем и Красноглазый.

Я нахмурился – живые несомненно, а вот с добрыми ли намерениями заявились. Поспешил подойти к Кэри и встал рядом с ней.
- Добрый вечер, сударь, сударыня, - поздоровался. – Не удивите, если вдруг окажется, что вас занесло сюда из самой Шотландии из замка Фалам Кнок.

...позже здесь будет молчаливая реакция опоздуна Блэка на ранее происходящее в локации, а пока:


Хвала морским богам! Блейз кивнул Кристоферу и оглянулся назад, убедиться , что Лори с журналистом не отстали.
Шторм разбушевался с новой силой, гневаясь на упрямых людишек , не желающих признавать его власть над слабым.
Блэк увернулся от увесистого булыжника, отколовшегося от стены и, схватив Хлою за руку, силком притянул ее к себе, да так что подол мокрого платья с хлюпающим звуком обвился вокруг его сапог, а растрепавшиеся влажные волосы хлестнули по обнаженной груди, заставив резко втянуть воздух сквозь зубы. Чертова девчонка. Сколько можно испытывать его терпение. Шарахается от него и старается держаться как можно дальше, даже после того, как едва не полетела в жадную пасть бушующей внизу стихии.
- Выбрось его. Филлис оно больше не понадобиться. – Раздраженно зыркнув на бесполезную тряпку в руках Хлои, Блэк отругал себя за грубость. Какого черта он набросился на девочку? Только потому, что хочет ее и скрывать свои желания становится все труднее. Блэк крепче прижал Хлою к себе и погладил большим пальцем обнажившееся вырезе платья плечо. – Извини, нервы на пределе. Знать бы, что с нами происходит и чем это закончится. – На лице появилась грустная усмешка. Что если лестница разом обвалится и все они погибнут в шаге от вожделенной двери, за которой их ждет либо спасение, либо новая напасть? Блэк стер большую прозрачную каплю с лица Хлои , в надежде, что это всего лишь вода, а не слезы. Такая нежная кожа, сладкая даже на вид. Он обрисовал мягкий овал от виска до подбородка и скользнул ладонью на шею, понуждая приподнять лицо. Сколько раз прежде она вот так позволяла касаться себя, не вздрагивая и не отворачиваясь? - Посмотри на меня , Хлоя. Что бы не случилось, я не позволю тебе упасть.

Когда очередная молниия сверкнула буквально над их головами, Кристофер т Филлис как раз дошли до двери, манящей призрачным светом, но она никак не поддавалась. Времени оставалось катастрофически мало, потому мужчины сообща выбили дверь и Кристофер первым вошел внутрь.
_________________

Что происходит?!
 Почему я нахожу себя целующейся с журналистом!? Его губы такие мягкие, успокаивающие, что от неожиданности я не знаю, как реагировать - оттолкнуть и залепить наглецу пощечину или робко подарить ему ответную любезность? Я ж не ханжа какая-нибудь, про пестики-тычинки знаю, и про поцелуи тоже. 
 Пока я наслаждалась в раздумьях, основной костяк нашей группы двинулся вверх по лестнице, громко позвав нас немедленно присоединиться. 
 Журналист оторвался от меня и не говоря ни слова, сжав мою руку, потащил к остальным. 
 
Мы оказались последними. Скрипучие ступеньки грозили обвалится даже под моим легким весом, но не успели мы на них ступить, как пол под нами исчез в бурлящей пучине! Каменные стенны маяка затрещали под гнетом стихии, возвещая о своей ветхости. 
Торопливо отстукивали по лестнице чьи-то каблучки. Фрейзер сжимал мою руку, вел вперед, как наездник цирковую лошадь и знаете, находясь посреди безумного, личного конца света, я вдруг захотела повторения поцелуя. А что? Кто мне гарантирует, что в следующую секунду лестница не обвалится и я не сгину окончательно с белого света?

Раздался оглушительный раскат грома, и лестницу резко зашатало. Даже я при своей сноровке не сумела сохранить равновесие и вот вот грозилась сорваться вниз...

- Натанцевались? – невинно поинтересовалась Кенна, сдувая со лба прядку волос. – А я здесь вся в работе, как вы видите. Если есть желание и потребность ещё поучаствовать в этих ваших плясках, то я готова и дальше делать за вас дела, милорд.
Баронесса, неотрывно глядя в глаза Алану, тщательно вытерла руки о его сюртук и продолжила таскать камни. Вокруг них творилось что-то невообразимое. Чем больше камней убирала Кенна, тем больше женщин приходило к ним. Они уволокли в свой жуткий танец циркача, и баронесса принялась ещё быстрее разбирать могилу. Если есть хоть один шанс на то, чтобы найти ключ и покинуть это ужасное нагорье, она им воспользуется.

Неожиданно милорд ощутимо тряханул её, и губы баронессы приоткрылись от неожиданности. Что, интересно знать, он себе позволяет? Недолго думая, баронесса размахнулась и залепила Алану пощёчину, оставляя на его щеке след грязной ладони.
- Комар! – объявила она, снимая со щеки милорда несуществующее насекомое и отбрасывая его в сторону. – Если вы отвлеклись на других женщин, это не повод для меня рваться на передовую. Но повод призадуматься о данном вам обещании выйти за вас замуж. И смею вам напомнить: как только я стану вашей супругой, вернее сказать, если стану, вы будете командовать и применять ко мне ваши «вам же было сказано». До тех пор извольте не высказываться по этому поводу. - Она поднялась на ноги, заглянула в образовавшуюся дыру в каирне и скомандовала:
- Держите меня за талию, милорд. Я лезу в могилу.
И она перегнулась через край, заглядывая в темноту проёма.

Ледяные псы

С каждым мгновением на когда-то милой лужайке становилось всё холоднее. Страшные псы рычали, лёд сковывал округу, а мы искали какие-то ключи, лазая по деревьям. Картина воистину не пришла бы мне в голову даже будь я пьян. Я уже думал, меня ничем сегодня не удивишь, я видел всё в своей жизни и пришёл мой час. Но скромная невинная Аланна развеяла все мои страхи по этому поводу. Как только я упомянул лазание по деревьям, затрещала ткань и платье укоротилось. От вида голых девичьих ног я чуть не хлопнулся в обморок. Стало очень жарко и я ослабил шейный платок. Лёд от собачьих лап распространялся быстро, обдавая холодом воздух. А мне хотелось снять одежду. Наверняка поднялась температура. Ну, что-то у меня точно поднялось, но не будем об этом. Я старался не смотреть на ножки, ослепляющие своей белизной, чтобы сохранять хоть немного здравого смысла. Давалось мне это с большим трудом.

Бежать. Только куда? Такое чувство, что кроме этих четырёх дорог, расходящихся в стороны, деревьев и псов ничего не было. Может, всё-таки мы в аду, просто не понимаем этого?

Мы снова побежали. За дорогой, на ином секторе, были люди. Это были наши новые знакомые. С возродившейся надеждой мы бежали как олень и горная лань навстречу солнцу, но рано радовались. Псы оказались быстрее и сноровистее. К тому же, их способности замораживать лапами всё, к чему прикоснутся, не давали нам шанса.

Да, никто не любит чувствовать себя в западне, а мы не исключение. У меня появилась шальная мысль. Я грустно вздохнул, но всё же решился. Положив руки на плечи девушке, чтобы не дать ей оглянуться, я быстро заговорил:
- Аланна, прошу, выслушайте меня. Я увлекаюсь не только астрономией, но и оккультизмом.
Она хотело повернуться, но я удержал её.
- Нет-нет. Если я увижу в ваших глазах ужас, мне будет тяжело. Так вот. Оккультные науки мне очень интересны, но я сначала мало делал что-нибудь всерьёз. Это больше было игрой. Понимаете? Чтобы привлечь внимание родителей, занятых своими проблемами. А потом мне это понравилось, я посещал собрания, читал много книг и проводил ритуалы. Они не так страшны, как о них говорят, на самом деле. Но это теперь неважно. Так вот. Я подумал, раз эти псы - существа потусторонние, как мне кажется, я попробую провести ритуал, чтобы их заставить уйти. Не уверен, что получится, но надежда есть. Вас я прошу, не убегайте сейчас от меня, потом можете меня ненавидеть, но сейчас позвольте мне вас защитить.
От волнения я снова говорил ей на "вы". я думал тогда, что так будет правильнее, ведь она меня потом и видеть не захочет. Я понимал, что сильно рискую. Девушка могла сейчас от услышанного потерять голову и в панике броситься от меня подальше через дорогу. И умереть. Поэтому я не выпускал её плечи из рук до тех пор, пока она не кивнула. Тогда я быстро завёл её за спину и крикнул:
- Отвернитесь и не смотрите, что бы я ни говорил и что бы ни происходило. Если ничего не получится, я крикну вам "Бегите" и тогда вы побежите через дорогу к другим.
Я не слышал, что ответила Аланна, лишь надеялся, что она всё так и сделает. Ибо, если не сработает мой ритуал, я наброшусь на пса и это даст шанс девушке для перебежки. Она ещё так молода, а я всё равно никому не нужен.
В волосах Аланны застряла маленькая веточка. Её я снял, когда девушка стояла передо мной. Надкусив один конец, я приложил его к пальцу и с силой нажал. Палец был проколот, но кровь от холода не хотела вытекать. Тогда я снова вспомнил торчащие из-под оборванного платья ножки и кровь начала капать.
- Daemones nocte canes infernales, quo egressus es ex redire*
Кап - на траву. Собака зарычала громче, трава рядом с нами покрылась инеем, потом льдом.
Я повторил заклинание громче.
Кап - на лёд. Пёс пригнул голову и оскалил зубы. Лёд подошёл к моими ботинкам. Ещё чуть-чуть и будет поздно. Надо действовать немедленно, но я решил закончить начатое. И тут я понял, что я делаю не так.
- Аланна! Мне нужна ваша кровь!
Напугал девушку окончательно, но назад дороги уже не было. Нужна была кровь девственницы, а я для этой роли не годен.
- Всего лишь каплю, не бойтесь! Дайте мне ваш палец!
Как ни странно, он протянула мне палец, прячась всё так же за моей спиной и я быстро вогнал туда веточку. Послышалось приглушенное
- Ой.
Я произнёс заклинание в третий раз и потряс пальцем надо льдом.
Но кровь не шла. Аланне было холодно. Я начал согревать руку своим дыханием, а потом решил: помирать, так с удовольствием, а если мы и выберемся, Аланна и так не захочет меня видеть. Я быстро обернулся, притянул ничего не понимающую девушку к себе и жадно поцеловал. Пришлось сделать это незабываемое мгновение недолгим, но оно того стоило! Сроду не чувствовал себя так приятно. Словно на небеса попал. И адски ледяные псы стали настолько неважными, что мне было всё равно, даже если я стану сейчас столбом. Опомнился я от мысли, что Аланна тоже может не выбраться. А ещё пёс заскулил сзади. Я обернулся. Конечно, разгорячённая поцелуем Аланна капнула всё же кровью на лёд и ритуал был завершён. Правда, пёс и не собирался уходить. Но и лёд дальше не распространялся. Я вздохнул с облегчением. Хотя бы так.
И вдруг послышался радостный крик победы где-то со стороны и все четыре псы завыли. Мы начали проваливаться в темноту и я успел схватить руку Аланны, перед тем, как провалиться в темноту.


*демоны ночи, адовы псы, вернитесь туда, откуда пришли

Ледяные псы

Приземление получилось гораздо более мягким, чем я ожидала, но остатки платья непостижимым образом задрались чуть ли не до груди. Нет, что то определённо было не так. Сколько лет она прожила в спокойствии, но с появлением графа в её жизни, все наряды рвутся, обрываются, исчезают, а тело оголяется. Такими темпами уже через неделю в её гардеробе останутся лишь сценические костюмы, а ещё через неделю она и вовсе будет вынуждена ходить голой...
Прищурившись я посмотрела на Лоуренса. А ему бы, наверно, это понравилось...
Супругам Таггертам, по видимому, повезло больше всех, они смогли раздобыть огонь и, отпугивая ужасных псин факелами, смогли перебраться через дорогу и оказались в четвёртом, последнем не обследованном, секторе.
Я в надежде посмотрела на графа, но наши деревья были не пригодны к использованию как факел, да и огонь нам раздобыть не откуда...
Не знаю, призыв ли графа, сподвиг супругов осмотреть деревья на их новом участке или они сами догадались, но результат по прежнему был нулевым, никаких ключей на этих деревьях не наблюдалось.
Я чувствовала холод, который, казалось, пробирал до костей. Платье, ещё когда оно было целым, не предназначалось для длительных зимних прогулок, а в своём нынешнем состоянии и подавно. Тонкий пиджак Лоуренса немного грел, но до шубы или тулупа, ему было далеко. Да и туфли, уже скорее холодили, чем согревали.
Для графа не осталось незамеченным, на сколько я замерзала. И он, предложил мне забраться к нему на спину, заявил, что отказа не примет. Но я продрогла на столько, что даже мысли не промелькнуло об отказе, предложи он мне прямо здесь согреваться самым надежным и верным способом, я бы и тут ему навряд ли отказала.

За спиной у Лоуренса было тепло и уютно, правда, моя спина продолжала мерзнуть...
Тем временем Харли и Дестини стояли у какой-то коряги и негромко что-то обсуждали.
- Вы нашли ключ? - крикнула я им.
Оказалось, что они нашли часть дерева с настолько маленьким дуплом, что даже тоненькая рука Дестини туда не пролазит.
Я посмотрела на свою руку, она не сильно отличалась от руки супруги Харли. Хотя, был у меня один замечательный браслет в виде змейки, который мог пролезть практически в любую щель.
Но меня ужастно пугали собаки, которые вновь начали лаять то на нас, то на супругов Таггарт.
Я закрыла глаза и с тяжёлым сердцем отпустила Трис пересечь дорогу и попасть на другую сторону.
Слава богам, адские псы не тронули её, они попросту не обратили внимание на такую маленькую добычу.
Моя змейка без труда заползла туда, где предположительно находился ключ к нашему спасению...
_________________

В погоне за Големом

Странное место навевало на Кэри не менее странные мысли. Если бы рядом не было Ната, Кэри, наверное, сошла бы с ума от страха. Но ощущая тепло его рук, в которых он держал ее маленькие ладошки, была уверена, что они обязательно найдут выход отсюда.

Несомненно, Нат был прав. Но все же Кэри все равно не понимала чьей-то злой шутки, которая вынудила их оказаться на таком большом расстоянии от замка. Впрочем, искать логику там, где ее нет, не имеет смысла. Главное, что рядом тот, кому она доверяет.

Кэри с тревогой наблюдала за тем, как Нат снимал пробу с пенного пива. Вообще, было довольно глупо просто смотреть, как он играет из себя роль этого самого испытателя, который готов ко всему. Но что она могла сделать? Кто она такая ему? Никто. Так что оставалось лишь молча смотреть. Когда же Нат удостоверился, что пиво вполне пригодно для употребления, Кэри тоже кивнула. Хотелось пить, так что пиво вполне могло сойти как хорошее средство для утоления жажды. Главное, не захмелеть, что вполне возможно, учитывая, что за весь день она только и перехватила то, что умыкнула со столов на пустоши перед замком, когда шла на представление циркачей.

Кэри тоже посмотрела на яркую афишу, о которой говорил Нат. Ее внимание привлек красивый резной ключ, что был нарисован между борцами. Искусно выполненный уверенной рукой художника, он казался реальным. Таким реальным, что хотелось протянуть руку и взять его, словно снимая с невидимого крючка. И странное дело, именно эта реалистичность делала его чужеродным на холсте афиши. Принимая из рук Ната пиво, Кэри размышляла, чтобы бы мог значить этот ключ. Ведь определенно, был нарисован не просто так, явно не вписываясь в полотно.

Нат оказался более воспитан, нежели Кэри, встречая гостей. Кэри даже покраснела от того, какой она показалась невежей. И чтобы как-то скрыть смущение и стыд, которые в кои-то веки появились на ее лице, просто кивнула вошедшим вслед за приветствием Ната. Но усидеть на месте не могла. Решила осмотреть таверну, раз уж хозяев не было. Да и к тому же ужасно хотелось есть. Так что сочные колбаски на вертеле оказались очень даже кстати. Взяв со стола большую тарелку, Кэри подошла к очагу и выудила оттуда вкусное лакомство, затем приглашая отведать его:
- Налетай! Только осторожно, потому что совсем горячие. А, дьявол! Обожглась…
Плюхнув тарелку на стол неподалеку, Кэри взяла в рот обожженные пальчики, страдальчески сведя брови на переносице. Есть почему-то перехотелось.
Затем отхлебнув глоток пива, Кэри подошла к барной стойке, желая рассмотреть, что было за ней. Кэри всегда была любопытной вороной.
На полках стояли какие-то банки-склянки, рядом стояли бочонки, пивные бокалы, валялись какие-то бумажки, разбросанные тут и там и исписанные каракулями на каком-то непонятном языке. Недалеко от всего этого многообразия, но все же отдельно от всего, стояла какая-то странная бутылка, сверху до низу набитая ключами разной формы и размеров. Кэри прошла ближе, явно заинтересованная. Это была бутылка, сделанная из ключей, как оказалось. Снова ключи. Рядом с бутылкой на небольшом подносе еще лежали разные вещицы, вполне похожие на золотые. Тонкая пластина с какими-то символами, несколько монет, забавное колечко и еще какая-то мелочь. Вполне сносная замета той добыче, которую она упустила в замке. Конечно, если это все и правда настоящее золото.
Глаза Кэри загорелись в предвкушении. Раз уж ее миссия в замке так круто оборвалась, то почему бы не попробовать стырить что-нибудь отсюда.
Кэри взяла одну монетку и поднесла к глазам. На аверсе был пропечатан какой-то герб с довольно грозным на вид львом в короне. Кэри так внимательно рассматривала его, что в свете отблеска свечей ей показалось, как лев ожил, поворачивая в ней свою грозную морду, и рыкнул. В испуге отбросив монетку от себя, Кэри икнула от страха и шлепнулась на попу, а после помотала головой, чтобы прогнать видение.
Послышался голос Ната, который интересовался, все ли там у нее в порядке.
Еще бы было не в порядке, когда она нашла золото!
Наверное, это золото. Хотя кто его знает, что это на самом деле. Может, просто какая-то обманка.
Бросив в ответ, что все нормально, и потирая ушибленное место, Кэри поднялась и взяла другую монетку. На сей раз она была без каких-либо печатей и гербов, только один рисунок украшал ее - небольшой ключик. Кэри посмотрела на оборотную сторону. Там тоже был точно такой же символ, что и на аверсе. Хотя, кто его разберет, где тут аверс, а где реверс.
Перебрав пальцами все монетки, Кэри обнаружила, что на всех был выбит один и тот же рисунок: небольшой ключ.
Странно. Столько ключиков на фут квадратный. Это не могло не навести на определенные мысли, которые Кэри не замедлила озвучить.
- Вы не заметили, что как-то слишком много в этом месте того, что связано с ключами? Название таверны, которое встречалось много раз, пока мы добирались до нее. Теперь вот это. - Кэри подняла бутылку из ключей и потрясла ее, привлекая всеобщее внимание. – Может, у меня галлюцинации, но вдруг нам нужно отыскать что-то связанное с ключами?
Высказав то, что ее волновало, Кэри перешла к другим вещам, которые сейчас волновали ее не меньше: она взяла одну монетку и решила попробовать ту на зуб. Когда послышался характерный хруст, Кэри едва не завопила от радости.
Если уж монетки золотые, то все остальное тут тоже просто обязано быть золотым!
Быстрым движением руки сгребая почти все себе в карманы и натягивая на пальчик милое колечко, Кэри сияла улыбкой, словно начищенный до блеска медный таз. Точнее, уже золотой - в кармане едва слышно позвякивала ее добыча. Кэри обернулась, чтобы выйти из-за барной стойки, подняла глаза и уткнулась взглядом в лицо Ната, который смотрел на то, чем она занималась.
- Решила прихватить сувенирчик на память, - понимая, что ее только что поймали на месте преступления, пробормотала Кэри. - Много сувенирчиков. Вдруг пригодятся. - И она нацепила на лицо самое ангельское выражение, которое только было в ее арсенале. Но все равно была уверена, что едва ли провела Ната.

Туманные развалины


Он был настоящим. Только настоящий Зверь мог породить в ней иллюзию того, что он вот-вот её поцелует, и отстраниться, отставив ей лишь своё дыхание, которое она успела вдохнуть прежде, чем оно рассеется. Поцелуй в макушку, как тогда, давным-давно, когда она плакала, а он прижимал её к себе, ни слова не говоря, пока она не успокаивалась. Был ли причиной неудавшийся трюк или разбитая коленка. Только сейчас единственный трюк, который он не смогла исполнить - заинтересовать Зверя как женщина. Или это было слишком глупым, учитывая то, где они оказались?
Она куталась в его плащ и в его запах, наблюдая за тем, как он разжигает огонь в камине. Из головы её не шли те образы, которые нарисовались благодаря чудовищам: мужчина и женщина, все в крови, лежат на полу почти разрушенной хижины. Кем они были для неё? Почему ей казалось, что это воспоминание, принадлежащее именно ей, Шиан, которая помнила только жизнь в цирке и бесконечные дороги, по которым они колесили, чтобы заработать себе на пропитание? Неужели это были её мать с отцом? Нет, она ведь до сих пор верит в то, что они всё ещё живы, и ей суждено когда-нибудь их отыскать. Верит же?

Она вздрогнула, выходя из задумчивости, поднялась с пола и подошла к Зверю, заглядывая в камин, где был начертан рисунок.
- Это же ключ? - только и успела выдохнуть Шиан, когда что-то огромное ударило в одну из стен, и Зверь схватил её за руку и потащил куда-то. - Погоди! Мы же не знаем, куда бежать!
Туман и существа, обитающие в нём, рассеивались от света факелов, но тут же вставали позади Шиан и Зверя, преследуя их. Они бежали по полуразрушенным залам замка, мечась внутри, словно в клетке, броллаханы же мчались за ними. Им нужно больше огня. Больше факелов и света.
- Я так больше не мо-гу, - выдохнула Шиан, когда они обежали ещё один зал в попытке найти выход из этого места. Она была измучена - сначала дорогой, потом выступлениями, и вот теперь пережитым ужасом.
Остановившись, Шиан провела рукой с зажатым факелом вдоль стены, на которой висела картина вся в паутине и пыли. На ней был изображён мужчина в латах. Он опирался на меч. Светлые волосы, голубые насмешливые глаза. Шлем с поднятым забралом валялся на земле, и на него он поставил ногу. Может быть, это и был хозяин этого замка?
- Отсюда нет выхода, - выдохнула Шиан, тяжело привалившись к стене.
Они были в ловушке.


_________________

Десяток лет как рукой сняло. Защищать и оберегать – вот, что двигало мной, когда руки лихорадочно блуждали по телу Беатрис. Смертельный страх за это юное создание заставил забыть меня о всех установках, принятых в нашем обществе. Перед глазами стояла картина. Когда я будучи молодым сидел в самом темном углу, уныло понурив голову и отчаянно вцепившись руками в собственные волосы. Где-то там в другом параллельном мире кричала Фиона, рожая Джона. Она умирала, а я нечем не мог сделать, осознавая собственную беспомощность и никчёмность. И сейчас боялся потерять бесценное создание, которое с силой сжимал в своих объятьях, понимая, что иначе не прощу себя.

- Все хорошо, - ответил я, судорожно сглотнув и нехотя отпустив своего ангела. – Главное, что вы в порядке.

Впервые в жизни, не смотря на всю свою эрудицию и обширность познания, мне нечего было ответить. Я не понимал, какая произошла чертовщина. Еще несколько минут назад мы были под яркими сводами Фалам Кнок. Затем ужасное падение люстры и дьявольское пламя, невиданного размаха. По всем законам мироздания мы должны были умереть. Если это действительно правда, то ад окажется для меня раем, когда со мной Беатрис Мерфи.
- Узнаем, - ответил я твердым голосом и повел уверенно Беатрис.
Мы блуждали по старинным и пустынным улочкам. Ни души. Как будто все вымерли. Очертания средневековых зданий были смутно знакомы. Пытался вспомнить, где мог их видеть. Кривые и узкие улочки. Дома стоящие вплотную друг к другу. В одну линию. Я прижимал к себе плотнее Беатрис, прикрывая ее своим плащом. Близость девичьего невинного тела пьянило, вызывая отнюдь другое желание, чем простая забота и участие. Но холодные туман и промозглый ветер хорошо остужали горячие порывы. Пару раз обернулся. Показалось, что за нами следили. Звуки наших шагов разносились на многие мили вперед, оживая этот город-призрак. Все это вызывало отнюдь не радостные чувства. Но чувство ответственности за Беатрис двигало меня вперед, предавая сил и храбрости. Готов был отдать свою собственную жизнь, лишь бы она жила и выбралась из этого треклятого места.
Мы шли по каменной мостовой. Булыжник к булыжнику. Идеально вымощено, а поверхность камней выглажена от времени. Как это не стыковалось. Только людские ноги могли так отполировать мостовую. Но людьми тут как раз и не пахло, не считая меня и Беатрис. Вдруг мой рыжеволосый ангел неожиданно споткнулась. Еле-еле успел подхватить Беа, не дав ей упасть. Пока девушка восстанавливала дыхание, я опустился на колено и присмотрелся к булыжнику, который явно выделялся из общего стройного ряда своих собратьев. На камне был нарисован красный ключ. Послюнявив палец, потер им поверхность камня. Рисунок не стирался. Никакого отпечатка на подушечке пальца. Непонятно, чем рисовали: то ли краской, то ли кровью.
- Красный ключ, - задумчиво произнес я.

Я посмотрел на бледное личико Беатрис. Наверное, она измучилась и устала. Душевно вымоталась, после того, как дал ей ясно понять: никаких отношений между нами невозможно. А тут еще это – непонятное попадание в Богом забытое место.
- Пока не знаю, - ответил я, поднимаясь и отряхиваясь.
По правде у меня были кое-какие соображения. Не спешил делиться .пока не был уверен в правильности хода своих мыслей. Быть может кто-то давал нам некую подсказку. Кто-то, кто раньше побывал нас здесь и понял, что это за место. Или кто-то нас заманивал в коварную ловушку. В любом случае рисунок красного ключа – неспроста. Мы в средневековом городе. В Средневековье все было неслучайно. Каждое изображение, любой оттенок имели свое семантическое значение, дарующий богатую информацию тем, кто знал этот язык знаков.
Пока я оглядывался по сторонам в поиске отгадки, моя спутница быстро нашла подсказку. Я проследил за жестом Беатрис и увидел таверну с вывеской “ Roter Schlüssel ”
- “Красный ключ”, - перевел я, наконец, догадываясь, где мы оказались. – Зайдем?
Быть может, здесь мы найдем ответ на свой вопрос, или хотя бы просто погреемся, найдя место для ночного постоя. Послышались голоса. Чисто английская речь. Кажется, мы не одиноки. Но что они забыли здесь?
- Мы в Праге, - прошептал я девушке.
Затем с треском и настежь раскрыл дверь, рассчитывая на эффект неожиданности. Это позволить выиграть бесценные минуты, если в таверне окажутся люди с худыми мыслями.

В помещенье оказалось тепло и чисто. Среди множества столов, накрытых белыми скатертями, стояли двое. Мужчина и девушка, выглядевшая смущенной. Не поддельные нотки радости звучали в ее голосе. Значит, они тоже считали себя здесь единственными и живыми людьми. Переведя воинственный дух, я присмотрелся к парню. Кажется, где-то видел. Порывшись в закоулках памяти, вспомнил. Молодой человек был циркачом из труппы Дюпре, выступление которого мельком сегодня наблюдал. Молоденькая девушка, закутанная в плащ, - вероятно, всего его ассистентка или коллега по цеху.
- Добрый вечер. Ричард Лоури, - вежливо сказал я, входя в помещение и наблюдая, как Беа следует за мной. Мы снова были на людях. В обществе малознакомых людей. Но все равно на людях. – Это миссис Беатрис Лоури.
Я все еще был ответственный за репутацию своей спутницы, не намереваясь бросать даже тень на честное имя девушки. Когда мы вернемся, то могут поползти нелицеприятные слухи о том, что Беа провела ночь в компании зрелого мужчины. Поэтому решил выдать ее в качестве своей супруги для этих двоих.
- Как вы здесь очутились? – поинтересовался я. – Есть предложения, как можно выбраться отсюда?

БАЛ

Амалия не любила балы. Вернее, не сами балы, а танцы. Вернее, не сами танцы, а вероятность того, что ее пригласят – ничтожную, но все-таки...
С тех пор, как она стала почти членом семьи графа Кэмерона, ее регулярно приглашали на балы. Отказаться она не могла, и приходилось, волей-неволей, идти.
Но Амалия нашла выход, чтоб избавиться от приглашений: она надевала весьма уродливое черное платье, которое ее саму, привыкшую к элегантным нарядом, заставляло содрогаться; делала специальную прическу, как казалось Амалии, старившую ее, и брала с собою огромный веер из павлиньих перьев.
В бальной зале она выбирала самый укромный уголок, каковым обычно оказывался тот, где сидели престарелые родственницы веселящихся гостей, типа тетушек, матерей и компаньонок.
Амалия садилась где-нибудь с краешка этой возрастной компании, обмахивалась веером, стараясь закрыть им лицо, и весь вечер наблюдала за танцующими...
Да, иногда ее охватывало сожаление, что она не в их кругу; иногда это сожаление превращалось даже в нечто большее – глухую тоску. Но, стоило ей представить себе, что кто-то прижмет ее к себе, возьмет за руку, наклонит к ней голову так близко... И ее окатывало ледяной волной ужаса. Нет, уж лучше тихо отсидеться в сторонке!..
Сегодня, тем не менее, она не только наблюдала за тем, как танцуют и развлекаются гости и хозяева замка; у нее из головы не выходил тот мужчина, что неизвестно как проник в ее комнату и рассыпал по полу и мебели розовые лепестки...
Интересно, где он? Она потихоньку, из-за веера, бросала по сторонам взгляды, ища его. Он стоял в ее комнате на коленях, и она не могла определить, какого он роста. Да и лицо, честно говоря, особо не запомнила: слишком была возбуждена и шокирована. Помнила только темные волосы... и ту несчастную розу, что сжимали его зубы.
Вечем меж тем шел своим чередом: всюду слышались смех, звон бокалов, шарканье десятков ног по натертому до блеска узорчатому паркету...
Амалия почувствовала усталость. Ей хотелось уйти. Вернуться к себе... но что, если незнакомец все еще там??
Вот: нужно попросить кого-то из горничных прибраться у нее. Дать ключ.
Но нет... Не годится. Если кто-то из девушек увидит этого мужчину, или даже просто эти розы и лепестки, пересудов не оберешься.
Придется идти самой. Она вздохнула и поднялась. И вдруг вздрогнула от ужаса: прямо рядом с нею вовсю полыхала бархатная занавесь на окне!
- Пожар! – воскликнула она, указывая на огонь пальцем сидящим рядом старушкам. Но старушки не вскочили и не ответили Амалии: они как сидели, так и сидели, хихикая и попивая шампанское, будто не слыша молодую женщину.
- Пожар! Вы что, не видите? – снова воззвала к ним Амалия. Она отшвырнула веер и бросилась вперед, полная решимости сорвать горящую занавесь и ногами попытаться растоптать пламя. Но оно вдруг рванулось само прямо ей в лицо, опаляя его нестерпимым жаром.
Амалия отшатнулась с жалобным криком: ей показалось, что у нее загорелись волосы, брови и ресницы. И тут пол под ее ногами будто заходил ходуном, и она упала, потеряв равновесие... И потеряла сознание.

ПРАГА

Она очнулась от холодного ветра, дувшего в лицо. Где-то плескалась вода. Амалия, почти ничего не видящая, медленно поднялась, цепляясь за какую-то непонятную, но, судя по всему, каменную, опору, оказавшуюся за спиной...
Зрение постепенно возвращалось. Туман рассеивался, хотя и не совсем. Амалия теперь видела большую полную луну, то скрываемую быстро бегущими облаками, то вновь появляющуюся из них; и фонари, стоящие с двух сторон той вымощенной камнем, огражденной высоким парапетом дороги, где она находилась. Они светили тускло и мрачно, но этого света, как и света луны, было достаточно, чтобы, оглядевшись, Амалия поняла, что она тут не одна. Вдоль дороги, с обеих сторон, прямо между фонарями, стояли какие-то темные существа. Огромные и застывшие, как изваяния. Они были разной формы, но все были, по крайней мере, втрое выше Амалии.
Охваченная страхом, испуганная донельзя их величиной и полной неподвижностью, она попятилась. И наткнулась на ту самую опору, с помощью которой поднялась. Амалия посмотрела вверх. Вначале она вздрогнула и отшатнулась... Но почти сразу поняла, что перед ней статуя. Черное изваяние слегка наклонялось над нею, протягивая, будто для благословения, руку.
Амалия выдохнула. Похоже, в этом странном месте вдоль дороги стоят именно статуи... Она медленно двинулась вперед. Подошла к следующей скульптурной группе: коленопреклоненного монаха, женщины с младенцем на руках – скорее всего, Святой Девы, - и, кажется, младенцев, поддерживающих огромный крест.
Амалия постепенно успокоилась. Статуи не причинят вреда, это не люди.
Но этот шум воды... И вдруг она поняла, что стоит не на дороге. А на мосту. Она подошла к парапету, перегнулась и посмотрела вниз. Так и есть: там медленно катила свои воды река, почти невидимая в тумане, но отчетливо слышимая.
Амалия двинулась дальше. Впереди она видела нечто огромное, гораздо большего размера, нежели статуи на мосту, напоминавшее размерами и очертаниями башню.

Да, то действительно была башня. Пройдя еще немного вперед, Ааалия убедилась в этом: она увидела остроконечные шпили, увенчанные флюгерами, и более высокий четырехугольный шпиль, гораздо выше остальных.
...Если вначале ее успокоило то, что исполины вокруг – статуи, то теперь неожиданно начала чувствовать все бОльшую тревогу. Вокруг, кроме плеска воды, царила полная тишина, нарушаемая только стуком каблучков бальных туфелек самой Амалии.
Этот, в общем-то, легкий стук, в туманных сумерках, на этом странном мосту, уставленном неизвестными фигурами, в призрачном свете фонарей, казался Амалии оглушающим.
У нее возникло чувство, что на этот звук, на ее движения, незаметно реагирует все вокруг: статуи движутся, незаметно для нее поворачиваясь и глядя ей вслед, а, возможно, и обмениваясь жестами; фонари горят то сильнее, то слабее, будто перемигиваясь между собою; и, наконец, возбужденному и расстроенному столь странным перемещением из замка на этот призрачный мост воображению молодой женщины показалось, что позади, там, откуда она шла, послышались шаги.
Странные то были шаги. Мягкие – и в то же время тяжелые, будто кто-то бросал с неба на землю огромные куски теста.
Амалия остановилась и обернулась – шаги затихли. Позади никого не было. Но, стоило ей возобновить движение – и они забухали снова вслед за ней. Она опять оглянулась. О, ужас!.. Она увидела, что в дальнем конце моста, там, откуда она шла к башне, появилось... нечто.
Нечто было исполинского роста, темное и бесформенное, и, безусловно, двигалось. Оно шло вслед за ней, Амалией!! И шаги принадлежали ему!..
Никогда еще Амалия не испытывала такого ужаса. Она бросилась бежать по мосту, мимо статуй, к башне, не зная, ждет ли ее там спасение или новая ловушка.
Тяжелые шаги ускорились. Сомнений больше не было: гигантский монстр преследовал ее!
Башня выросла перед нею, в ней оказался проход, и молодая женщина пробежала по нему и оказалась на площади, также озаренной призрачным светом луны и фонарей, и также безумно безлюдной.
Сердце Амалии выскакивало из груди, она дрожала как осиновый лист, задыхалась и всхлипывала, она искала глазами, где можно спрятаться, укрыться... У нее почти не осталось сил, она готова была упасть на холодную брусчатку и покорно ждать того, кто бежал за нею по пятам.
Вдруг ей показалось, что из одного здания напротив как будто просачивается сквозь дверь полоска света. Амалия из последних сил сделала отчаянный рывок. Она пересекла площадь, подбежала к двери и толкнула ее, чувствуя, что, если та не поддастся, то она тотчас упадет замертво.
Но дверь легко распахнулась... И молодая женщина оказалась на пороге таверны. На нее пахнуло теплом, запахом жаркого и пивом. И - о, чудо!! спасибо, Господи!! - за столом тут сидели люди!!! Самые настоящие!!! Живые!!! Они, казалось, мирно разговаривали... будто не было за стенами этого помещения мертвого города, двигающихся статуй и – самое главное – жуткого огромного монстра, преследовавшего ее.
Амалия бросилась к ним и схватила за руку молодого человека, смотревшего на нее, как на умалишенную.
- Скажите, вы живой? – сквозь слезы спросила она. – Только одно... Вы живой? Правда?! - И, когда он кивнул, указала на дверь: - О, тогда спасите меня! ОН там! ОН гонится за мной!!!

Товарищам по героической Праге

_________________

Благодарю, мистер Брэдиган, за восхищение и картинку. Я не рассчитывала отыскать ключ, но если нужно, стану той, кто его найдёт во имя спасения всех нас. И особенно вас от танцев этих ужасных женщин)

Я сразу понял, что Кенна МакКензи не из робкого десятка, еще при первой встрече. Но когда она огрела меня пощечиной, вымазывая мою щеку в грязи, сей момент стал более чем очевиден. Эта упрямая, своенравная особа нравилась мне все больше и больше. С такой женой никогда не будешь знать скуки. Возможно даже, я посмею себе предположить, не захочется идти налево. Если придется покорять ее изо дня в день, воспитывать и отдавать супружеский долг по несколько раз в день, на остальных не останется ни времени, ни желания.


Поразительно, как у нее хватило наглости прикрыть удар по моему лицу каким-то комаром. При таком ветре их наличие было весьма мало вероятно. Я стер грязь со щеки тыльной стороной ладони, пытаясь не улыбаться. Ладно, хорошо, признаю, заслужил.



За этой девушкой нужен глаз да глаз. Я едва успел ухватиться за нее, когда она чуть не нырнула лицом в могилу. Это просто немыслимо, чем мы здесь занимаемся. Никогда бы не поверил, если бы мне сказали еще за день, что я буду копаться в могилах вместе с юной леди. Более странного свидания было не придумать.
- Ну что там? - спросил я, глядя на ее приподнятые бедра, за которые держал.
Эта картинка была так аппетитна, что помогала не отвлекаться на женщин вокруг меня, которые снова начали окружать. Они говорили со мной, шептали нежности, пытались залезть своими призрачными языком мне в рот, а я пытался держаться, думая о прелестях баронессы, о вереске, которым она пахла, о ее робких губах. Мимо протанцевал Марк в компании девушки в черном. Пропал, бедолага. Я окликнул его, но было бесполезно. И помочь нечем. Мне бы и самому не попасть в его же ситуацию, снова, иначе не видать мне жены, как своих ушей. В попытке избавить себя от назойливого внимания девиц, я наклонялся все ниже и ниже, пока не уперся лбом в прелестнейшую часть тела баронессы, зарываясь носом в ее юбки.
- Дорогая, вы не могли бы осматривать могилу побыстрее? - попросил я. - Здесь становится жарко.
_________________

Маяк над бездной


Как бы девушке не хотелось, чтобы всё замерло и остались лишь они с Кристофером, но она понимала, что желание её эгоистичное и невыполнимое. Слова виконта шевельнули в девушке затаившийся стыд. Она стоит тут и тянет время. Время, каждая секунда которого может стоить человеческой жизни. Филлис всхлипнула, жалея, что нельзя оставить всё как есть и отстранилась от мужчины.
Они слаженно помогли всем преодолеть образовавшуюся брешь в ступенях снова начали свой трудный подъём вверх. Филлис старалась не оборачиваться, но слишком часто снизу раздавались то всхлипы, то охи, то ещё какие-нибудь возгласы, и каждый раз девушка оборачивалась, боясь что, что-то случилось с одним из спутников. Но все были если не здоровы, то хотя бы целы. Однако то, что с каждым пройдённым метром, они теряли в бездне такой же метр, ступени исчезали, а внизу прибывала бушующая вода. Вид на морскую пучину, захватившую внутренности маяка очень пугали.
Кристофер убирал очередной завал, а Филлис остановилась рядом, пытаясь отдохнуть за то время, пока дорога загромождена. И когда мужчина освободил проход, то слегка улыбнувшись, девушка, кончиком свой бывшей юбки, вытерла с его лица воду, ручьями стекавшую мужчине за шиворот. И они снова продолжили подъём. Сколько они шли Филлис уже не понимала, ей казалось, что лестница не имеет конца, каждый раз, когда она поднимала голову вверх, то видела лишь темноту, и черноту, которую изредка расчерчивали своими ударами молнии.

Слова Кристофера, словно музыка разлились в воздухе, вселяя надежду. У Филлис открылось второе дыхание и прибавив шагу она с удвоенной силой начала преодолевать ступени.
- Ещё немного, совсем чуть-чуть, пара поворотов и мы дойдём. – Шептала себе под нос девушка, уговаривая себя не сдаваться, когда победа близка.
Закрытая дверь возникла перед ними внезапно. Кристофер для приличия постучал, но, не услышав никакого ответа, с силой толкнул дверь. Та с неприятным, режущим по нервам, скрипом отворилась. Внутри было почти темно, лишь керосиновая лампа, в которой едва тлел фитиль, не давала опуститься на комнату непроглядной тьме. В помещении было тепло или промёрзшим людям казалось, что тепло, но то, что сюда не проникал шум бури, было райской музыкой для души Филлис. Она никогда не думала, что так рьяно захочет услышать тишину. Пока мужчины пошли разбираться с тем, как зажечь свет на маяке, Филлис устремилась к полкам, желая отыскать на них, что-нибудь полезное.
Виски. То, что это именно виски, Филлис определила на вкус. Бокалы, ещё несколько каких-то бутылок с жидкостью слишком ярких цветов. На нижних полках Филлис обнаружила несколько аккуратно свёрнутых пледов и пару полотенец. Всё это она достала и осторожно положила на стол, рядом с лампой. Налила виски в бокалы и, схватив сразу три, отнесла мужчинам, чтобы они согрелись.
Девушка, рассматривая внимательно комнату, обнаружила странный механизм.
- Кристофер, смотрите, что это такое?
Она подошла совсем близко к непонятному сооружению, похожему на конструкцию, виденную Филлис в одном из старых замков. Та конструкция поднимала мост, а эта? Филлис тронула механизм рукой и он сдвинулся с места, она ещё немного приложила усилия и механизм заработав, поджёг большую керосиновую лампу, находящуюся на возвышении и привёл в движение большие линзы, в которых отразился свет лампы.



_________________

До переноса.

И все же судьба оказалась ко мне добра, решив повременить с моей женитьбой. Поняв, что время уже много, я встал, взял розу в руку и покинул комнату, отправившись на бал. Счастливая улыбка украшала мои губы, счастье же отражалось и в моих глазах. Нет ничего страшного в том, что я потерпел поражение в этом споре. Покрутив розу в пальцах, я вдохнул ее запах - запах свободы. Своего друга, Кристофера, я заметил буквально как только вошел на территорию праздника. Мне казалось, что он странным образом изменяется: по крайней мере я был уверен, что с этой девушкой он ведет себя не так, как с другими. Неужели столь глупая вещь, как спор, смог хоть что-то в нем изменить? Знай я об этом раньше, давно бы накинул себе на шею петлю. Не меньше моего счастья, если и не больше, было для меня счастье Криса. Я искренне надеялся, что он его обретет.
Пару часов я провел за беседой с гостями, пару раз потанцевал, но все это не сильно мне нравилось: мне по душе были близки уединение и спокойствие. Честно говоря, большую часть мероприятий, на которых мы с Крисом засветились, я посещал только для контроля моего друга. Я знал, что дальше дозволенного он не дойдет, но все же лучше убедиться в этом самому. Вот и сейчас, удовлетворившись, что мой друг в надежных руках, я отправился обратно в дом, на кухню. Пусть там и творилась суета, но там было спокойнее, чем здесь.
Постучавшись в дверь, я заглянул, выставив вперед руку. К моему счастью, на кухне почти не было людей, лишь пара слуг, косо посмотревших на меня. Объяснив, что я ненадолго, я на какое-то время удовлетворил их этим ответом, создав себе тем самым уединение. Налив чашечку чая, я стал в окно наблюдать за творившимся на пустоши. О, как же прекрасно это было. Выступления циркачей заставляли кипеть кровь от чувства прекрасного, душу рваться навстречу творившейся магии. Я впитывал каждый миг волшебства, проникаясь особой любовью к происходящему. Впервые в жизни я видел столь захватывающее выступление и лишь об одном я жалел: что нахожусь не так близко к этой магии. Затем все вошли обратно в замок, а я все так же прятался ото всех на кухне, погруженный в свои мысли. И лишь развернувшись, чтобы провести остаток вечера с людьми, я понял, что попал в ловушку: дверь мне отрезала стена огня. И пусть эта стена была не особо высокой, жар чувствовался даже в нескольких метрах. Решившись на прыжок, я покрепче сжал розу и прыгнул в огонь, молясь, чтобы он меня не задел.

В погоне за големом.
Почувствовав дуновение ветра на своей коже, я открыл глаза и понял страшную вещь: я был где-то, но не в замке. Что за странный поворот судьбы перенес меня сюда, что за странная петля окрасила мою жизнь в краски неизвестного, мистического. Оглядевшись, я понял, что попал в словно другой мир. В мир, где нет ничего живого в городах, в мир, словно созданный не руками человека, а чьей-то прихотью. Не было слышно звуков ночного города, кипевшего жизнью и бурлившего страстями, не было видно теней, прыгающих по стенам и оставленных какой-нибудь влюбленной парочкой. Ничего, словно во всем мире был лишь один я. Сжав кулак, я почувствовал как шипы розы врезаются мне в руку, пуская кровь. Разжав кулак, я посмотрел на розу, а после сжал ее нежные лепестки в руке, распуская их останки по ветру. А ветер с радостью подхватил их, закружил в безумном танце их умирающие тельца, словно смеясь над их краткой жизнью. От мысли о том, что это может быть знаком, холодок пробежал по моей спине. Мотнув головой, я пошел вперед с твердым намерением найти хотя бы одну живую душу. Проходя мимо театра, смотрящего на город своими мертвыми глазами-лампочками, я посмотрел на афишу. Из всего ряда в глаза особенно бросалась афиша с изображением ключа: красный, будто высеченный из застывшей крови, он притягивал взгляд, будучи окруженным таинственным мраком. Но это не было приглашением посетить спектакль: это был призыв посетить таверну "Красный ключ". В моем мозгу словно отпечаталось это название и я искал его всюду: на листовках, прижатых стаканом к столу, на вывесках, на стенах. Что-то подсказывало мне, что нужно туда попасть любой ценой. Я бродил по всему городу, следуя таинственным "указателям", в стремлении получить хоть один ответ на терзавшие меня вопросы. Я крался, полностью потерявшись в лунном сиянии, следуя чьей-то невидимой руке, указывавшей мне путь. Редкие облака прикрывали небо словно тень, скрывающая женские округлости, звезды были подобны алмазам, рассыпанным вокруг тела любимой. А луна, полная луна, цветущая в своей силе, была подобна лику той единственной, ставшей для тебя жизнью.
Все же дойдя до этого места, я посмотрел в окно: там были люди, гости Фалам Кнока!

- Я рад, что оказался тут не один, - улыбнулся я, проходя внутрь и довольной улыбкой показывая все свое облегчение.
_________________