Пенелопа Уильямсон "Смертные грехи"

Благодарю )
_________________

 » Глава 5 (окончание)

Перевод: blackraven
Редактирование: codeburger

Деньги и власть.
Библиотека клуба «Бостон» смердела и тем и другим. Римские бюсты покоились в мраморных нишах между застекленными шкафами, заполненными книгами в зеленых переплетах из телячьей кожи с золотым тиснением. Турецкие ковры приглушенных тонов укрывали паркетный пол. Зеленые бархатные портьеры обрамляли французские двери, которые вели на галерею, где стоял одинокий мужчина, похожий на генерала перед сражением. Руки сцеплены за прямой спиной, седеющая львиная голова поднята, взгляд полон решимости.

Уэлдон Керриган, начальник Департамента полиции Нового Орлеана, имел в избытке и денег, и власти, но так было не всегда. Десятый сын бродячего сапожника, он родился с двумя талантами и одной амбицией. Таланты его были незаметны и обманчиво просты. Он умел интуитивно находить рычаги воздействия на человека в соответствии с его натурой и умел вызвать к себе симпатию. Ты симпатизировал этому обаяшке, даже зная, что его единственной неутолимой амбицией была власть, которую он преумножал при любой возможности, не жалея никаких средств, в том числе и твоих.

Но в Новом Орлеане власть проистекала только из двух часто взаимосвязанных источников: из семьи и политики. Так что Уэлдон Керриган, сын незнамо кого, начал карьеру с того, что сделал аппарат Демократической партии своей семьей к немалой взаимной выгоде. Хотя сами по себе политические достижения не смогли бы принести ему так много, как женитьба на Розмари Уилмингтон, наследнице одного из наиболее старинных и уважаемых американских семейств. Вместе с ней ему достались и респектабельность высшей пробы, и особняк в Гарден-дистрикт, и три миллиона долларов.

Он так и не уловил иронии судьбы, когда через двадцать лет предлагал Дейману Рурку пятьдесят тысяч долларов из денег своей жены, чтобы тот не женился на их дочери.

Но не смотря на жесткие столкновения в начале, Рурк и его тесть с течением лет пришли к взаимной ворчливой терпимости, временами даже оборачивающейся уважением. Оба они знали, что, как начальник полиции, Уэлдон Керриган способен в любой момент поставить крест на карьере своего зятя. Таков был его рычаг воздействия на Рурка. А рычагом Рурка была Кэти – все, что осталось у Керригана после смерти его единственной обожаемой дочери Джо.

И все же сейчас Уэлдон Керриган смотрел на вошедшего зятя с каменным лицом, словно у римских бюстов.
– Видел, как ты цеплялся к Кейси Магуайру, – атаковал он, не дожидаясь, пока Рурк поздоровается. – Знаешь, не будил бы ты спящую собаку.

Дейман бросил свою соломенную шляпу на ближайший мраморный столик и сел в бордовое кожаное кресло. Небрежно вытянул ноги и сложил руки на животе.
– Если выяснится, что это по его милости парнишку задушили рояльной струной и швырнули в протоку, то я засажу его задницу в тюрьму. Пусть тогда попробует заставить деятелей из мэрии отработать деньги, которые платил им авансом.

Из-под кустистых черных бровей глаза Уэлдона Керригана посверкивали вороненой сталью. Он пронзил взглядом Рурка, давая почувствовать угрозу, а потом улыбнулся.
– Что, совсем к утру вымотался? Обычно ты гораздо лучше играешь в субординацию.

Рурк улыбнулся в ответ.

Старик в свою очередь негромко хохотнул, покачал головой и уселся в кресло, казавшееся слишком маленьким для его массивного тела. У Керригана были широкие плечи и могучие руки грузчика, хотя он никогда не занимался тяжелым физическим трудом. Сейчас он был одет для игры в гольф: золотистые гольфы, мешковатые бриджи и галстук-бабочка. Предстояло пройти на пару с мэром восемнадцать лунок, как всегда по средам.
– Этот твой утопленник стал глубоко прошлым делом как только всплыл, – сказал он. – Безвременная кончина достопочтенного Чарльза Сент-Клера – вот, о чем нам следует беспокоиться.
Керриган указал на утренние выпуски газет, разбросанные перед ним по кофейному столику.
– Ты уже видел эту требуху? Черт, проклятый Уайли Ти Джонс из «Монинг Трибьюн» на этот раз сам себя переплюнул. Тело едва остыло, а он уже настрочил, что Золушка может отправиться на скамью подсудимых по Делу Века.

– Я видел, – кивнул Рурк.
В «Монинг Трибьюн» – запевале городских таблоидов – разместили фотографию тела, завернутого в окровавленную простыню, которое несли к коронерской труповозке. Другие газеты – «Таймс-Пикаюн», «Стейтс», «Айтем» – пестрели изображениями скорбящей вдовы. Едва рассвело, она вышла к слетевшимся в Сан-Суси репортерам и дала интервью. Они запечатлели ее безутешной и прекрасной. Обманчивая невинность.

– Скажу тебе прямо, Дэй. Эта ночная резня займет первые полосы всех газет, и пронырливые писаки вроде Уайли Ти Джонса поналезут изо всех щелей, как тараканы на пожаре. Если попытаемся привлечь Реми Лелури по делу об убийстве ее мужа, это будет все равно что крутиться на трапеции под куполом цирка без страховки и без штанов – сплошное мудозвонство. Да в этой стране ни один суд присяжных ее не осудит, даже если б ее поймали прямо на месте пре…

– Угу, она вся из себя беспорочная. Или только с виду.

Начальник полиции хлопнул по столу рукой.
– Говорю же тебе, в этом деле установление истины и правосудие никому не нужны. С другой стороны, нельзя допустить, чтобы создалось впечатление, будто мы попустительствуем убийству такого столпа общества, как Чарли Сент-Клер. – Он махнул в сторону газет. – Я не хочу, чтобы какие-то обдолбанные ублюдки строчили в своих подтирочных газетенках, что мои копы – сраные дятлы, которые собственный сортир найти не могут без размеченной фекалиями дорожки. Нам надо побыстрее выбраться из этого сент-клеровского дерьма чистенькими и с минимальными издержками.

Рурк перевел взгляд на французские двери, на небо в знойной испарине. Уэлдон Керриган был политиком, а не копом. Он рассматривал пролитую людскую кровь, боль и страдания лишь как часть политической игры, ведущейся на страницах газет да на полированных полах мэрии. Игры, в которой чьи-то смерти заслуживали внимания, а чьи-то – нет, в которой справедливость как таковая особой ценности не представляла.

– Так значит, арестовать кого-нибудь было бы полезно, но только не миссис Сент-Клер, – проявил понимание Рурк.

Керриган достал из серебряного портсигара гаванскую сигару и отрезал кончик серебряным ножичком, висевшим у него на цепочке для карманных часов.
– Да, другой подозреваемый нам не помешал бы.

– У тебя есть кто-то конкретный на уме? Или любой отморозок сгодится?

– Ну, поговаривали, будто Сент-Клер завел себе цветную любовницу. Слышал про такое?

– Нет, – соврал Рурк.
Тот холод, что он ощутил в коридоре здания уголовного суда, вернулся, еще усилившись. Теперь пробирало до костей.

– Она, кстати, не какая-нибудь бордельная потаскушка, – продолжил тесть. – Вроде как замужем. И даже ее черная кожа не помешала Сент-Клеру к ней по-настоящему привязаться.

Керриган поднес зажженную спичку к сигаре, неотрывно следя за Рурком. Тот встретил взгляд, но ничего не ответил.

– Тебе это не представляется заслуживающим внимания? – спросил старик, когда кончик разгорелся.

Рурк наклонился вперед и поставил локти на бедра, не сводя глаз с лица собеседника.
– Что мне представляется заслуживающим внимания, так это миссис Сент-Клер, покрытая кровью, которая сиднем сидела рядом с мачете и искромсанным трупом своего мужа. Стоит тебе рассказать репортерам про цветную любовницу, и они мигом сделают ставку на жену, поскольку получат мотив – крепкий, как пара наручников.

Керриган вскочил на ноги.
– Дэй, разузнай, кто эта девка Чарли. Притащи ее черную задницу на допрос и выжми из нее хоть что-нибудь. Хоть что-нибудь, что сгодится в дело.

Уже дойдя до французских дверей, он обернулся. Его лицо, казалось, смягчилось, а может, это дым от сигары, вившийся возле его глаз, создал такую иллюзию.
– Вы с Кэти ведь придете на мою вечеринку в эту субботу, да?

В эту субботу Уэлдону Керригану исполнялось уже пятьдесят пять, но в том, что касалось его дня рождения, он так и оставался ребенком. В глубине души. Каждый год закатывал праздник по полной программе: с непременным тортом, мороженным и фейерверком.

– Не знаю, удастся ли мне выкроить на это время, – досадливо проворчал Рурк. – Похоже, я буду слишком занят, выбивая резиновым шлангом признательные признания из кого-то, кто нам сгодится в дело.

Старик подвигал губами.
– Как хочешь.
Вынул сигару изо рта и, вздохнув, посмотрел на горящий пепел.
– Джо мне как-то сказала… когда в очередной раз пыталась растолковать, почему выбрала именно тебя. Так вот, она сказала, что для тебя быть копом – все равно как быть священником, что ты будто бы призван Богом, и потому идешь и идешь по канату между миром, каков он есть, и миром, каким ты хочешь, чтобы он был, и не находишь ничего кроме тьмы под ногами. И конца-края этому канату не видно. Так вот, моя девочка... она считала величайшим проявлением мужества и благородства, какое только могла вообразить, что ты продолжаешь цепляться за тот канат, хотя любой другой на твоем месте давно бы отступился.

Рот Уэлдона скривился в гримасу, совсем не похожую на улыбку. Дейман почувствовал, что сейчас тесть попросит его о чем-то, что ему не понравится.

– Помнится, я тогда отшутился, мол, мученики обычно заканчивают свой путь на костре. А сейчас я хочу, чтобы ты похоронил дурилу Винни-как-там-его и забыл о нем. Кроме того, Новый Орлеан будет тебе крайне признателен, если ты изыщешь способ пролить свет на убийство Чарли Сент-Клера, не обрекая нас на Процесс Века. Можешь для начала заняться той черномазой девкой, которую он вроде как трахал.

– И к черту правду и справедливость? – сказал Рурк, и ему тут же захотелось себя пнуть. Честь, правда, справедливость. Дерьмо.

Он издевательски усмехнулся собственной дурости, поднялся на ноги, прихватил свою шляпу-канотье и не спеша побрел из комнаты, напевая себе под нос, но достаточно громко, чтобы Керриган слышал:
– По поводу иль с голоду, пошли гульнем?

Продолжение следует...

Константин, Таня, спасибо за продолжение!
_________________

Константин, Таня, спасибо за продолжение
Вот и еще кое что о Рурке узнали. Как же тяжело жить такому идеалисту, да еще в полиции работать.
___________________________________

Константин, Таня, спасибо за продолжение!

Как быстро правосудие столкнулось с политикой белых! Конечно, куда как выгоднее обвинить цветную любовницу, а не всемирно известную миссис Сент-Клер из благородного семейства
Интересно, в конце расследования будет две версии убийства - официальная для общественности и настоящая для узкого круга?

Любовница появилась до свадьбы Чарльза и Реми или после? Если до, то, вполне вероятно, что у Сент-Клера были к ней глубокие чувства, но тогда ещё ничего не знали о политкорректности и об официальных отношениях не могло быть и речи, тем более она вроде как замужем


Константин, браво! Замечательно получилось!
___________________________________

Константин,Таня, спасибо за продолжение!
Дэй прямо святой грешник))) Вот это мне и интересно, как он стал копом, учитывая его пристрастия.
_________________

Константин, Таня, большое спасибо за продолжение!
Как интересно раскрываются характеры героев. Такая сильная книга, очень захватывающе читать!

Спасибо за продолжение

Керриган - прирожденный политик. Но такие люди могут довести, в зависимости от уровня полномочий, либо город, либо страну до взрыва и бунта, потому что во имя амбиций не пожалеют даже плоть и кровь. Он уговаривает Дея оставить убийц безнаказанными, но ведь его родная внучка будет потом жить в городе с подонками, оставшимися без наказания. Вот что страшно.

Мне очень понравились слова Джо.

Впечатление, что Дей уже начал срываться с этого каната. Дело Сент-Клера станет точкой Х в его жизни.

Любовницу Чарли жаль - за нее сейчас возьмутся.
_________________

Константин и Татьяна, спасибо! Так нас балуете.
Заднице Чарли не позавидуешь. Тряси, говорит, ее - и все тут.
А вот это надо себе в норку утащить:

_________________

Керриган так любил свою дочь, что готов был откупится от Дэймиана, раз уж она так влюбилась, отцу пришлось смириться с выбором дочери. Не думаю, что Дэймиана можно было банально купить.

Ага хватай любого, желательно цветного, лишь бы только создать видимость торжества правосудия, чтобы на членов уважаемых семейств не упала даже тень подозрения..
Вот только идеалист Рурк не пойдет на поводу у приверженцев двойной морали. Ох и тяжело Дэю придется! В ходе расследования он столкнется сильным сопротивлением. Очень многим невыгодно , чтобы правда вышла наружу.
___________________________________

Насколько я поняла, там наоборот было: Рурку хотели заплатить, чтобы он НЕ женился. Папенька любимой дочке хотел, наверно, более блестящую партию.


Это вы про кого? Может, Реми имели в виду?
А вот еще интересно, после осмотра места убийства Чарли Рурк пошел в бар искать певичку и не нашел

то есть Деймон хорошо знал, с кем спит Чарли? И зачем он так старательно следил за его жизнью? Из-за Реми? Или еще из-за чего?
___________________________________

Спасибо огромное за продолжение! Вот так открывается прошлое героев и их окружения. Тесть у Деймона настоящий политик, которому не важно, чтобы восторжествовала справедливость и закон, а нужно найти правильного убийцу.
Очень понравились слова Джо

Интересно, что побудило Деймона пойти служить в полицию?
___________________________________

Как всё закручено! Похоже, что Дэй знает любовницу Чарли Сен-Клера. Это не та певичка Люсиль, поющая блюз, о которой он расспрашивал в баре?

Константин, Таня, спасибо!

Света, спасибо. Так торопилась прочесть,что неправильно поняла. Пост поправила.

Может и следил, а может быть у них там свой довольно тесный круг,где много чего друг о друге знают.
___________________________________

blackraven, codeburger - большое спасибо за перевод!
_________________