Алхимия Крови

Хэйзел Макнайт:

Галерея манекенов

Очередная комната оказалась более просторной, но и здесь была такая же угнетающая атмосфера. Эти куклы, манекены или черт возьми, что это было, наводило на меня страх. Каким образом мы оказались здесь я никак не могла сообразить. Быть может истории замке были правдивы? Сейчас я винила себя в том, что не узнала о прошлом этого заведения более подробно. Только краткий пересказ от Абби.
Я рассматривала комнату и похоже мы с Гаретом вместе заметили дверь в противоположной стороне от нас.

Я легонько кивнула. Конечно, мы должны проверить все и обязательно найти выход из этого злосчастного места. Быть может именно за той дверью и скрывается спасение? Я почувствовала как он нежно сжал мою ладонь, мне сразу стало легче и появилась некая уверенность, что все будет хорошо. Мы медленно продвигались к намеченной цели. Подойдя к двери, Дженкинс только хотел прикоснутся к ней и открыть услышали как входная дверь резко захлопнулась. Хлопок раздался эхом по комнате, а я еле удержалась, чтобы не подпрыгнуть на месте от неожиданности. Мы посмотрели друг на друга и Гарет не громко произнес

Мой взляд упал на стену перед нами. Что за чертовщина здесь происходит. Дверь только что была здесь, а сейчас на ее месте стена с обшарпанными обоями. Но вместо всех этих слов возмущения я лишь прошептала
- Гарет...
Он проследил за моим взглядом и так же замер, похоже не я одна шокирована таким происходящим. Крепко сжимая мою руку Гарет быстро побежал назад и мне пришлось двигаться следом. Но не все так просто, как только мы добежали до середины комнаты, дверь отдалилась, а мы снова оказались у стены.Что за шутки. Мы снова попробовали прорваться вперед, но все повторилось. Быть этого не может. Так именно сейчас нужно успокоится. Мне нужен мой холодный и расчетливый ум. Я сделала пару глубоких вдохов и замерла обдумывая всю абсурдность происходящего. Это иллюзия, всего лишь игра нашего воображения, но... Гарет, снова решил было потянуть меня вперед, но я резко одернула руку. Он удивленно посмотрел на меня

- Иди. Я подожду здесь
- Нет, Хэйзел. Мы выберемся отсюда вместе. Я тебя здесь не оставлю.
- Выбирай либо ты идешь вперед, либо я. Иллюзия не сможет раздвоится и управлять нами двумя. Я присоединюсь к тебе как только ты доберешься до двери. - повинуясь секундному порыву я провела пальцами по его щеке и взглянула в его глаза - Пожалуйста.
Он легонько улыбнулся, кивнул и развернувшись пошел в сторону двери. Я оказалась права, наблюдая как Гарет проходит середину комнаты я уловила легкую вибрацию воздуха и ничего более. Он дошел до двери и попробовав ее открыть посмотрел на меня
- Хэйз, она заперта.
- Не может быть.
Я двинулась к нему, медленно оглядываясь по сторонам. Пройдя пару метров я уловила какое-то движение в стороне. Повернув голову я увидела как части манекенов начинают подползать в мою сторону
- Хэйзел... - похоже Гарет тоже это заметил
- Стой где стоишь - остановила я его увидев его порыв двинутся ко мне.

Я начала быстро двигаться к нему, а после и вообще побежала, но не суждено бегать на каблуках. Я о что-то зацепилась и приземлилась на пол, вовремя выставив руки перед собой. Руки сразу же начало саднить, я увидела мелкие царапины. Что ж буду рада если отделаюсь только этим.Они приближались, но еще оставалось время и тут прямо пере собой я увидела странную шкатулку из слоновой кости. Она привлекла мое внимание и как только я протянула к ней руки было такое чувство, что она сама придвинулась ко мне. Одно прикосновение и крышка открылась
- Хейз, быстрее - услышала я окрик Гарета
И тут я вспомнила где нахожусь, опустив взгляд в шкатулку я увидела пару десятков ключей. Поднявшись я двинулась к ожидавшему меня мужчине и на ходу крикнула
- Гарет, там есть замочная скважина?
Мне в ответ было утверждение. Быстро приблизившись к нему я сунула шкатулку в его руки.
- Пробуй
Он быстро и поочередно перебирал ключи, а я пыталась отдышатся от пробежки. Вдруг я услышала поворот замка и дверь распахнулась, как раз вовремя ко мне уже подтягивалась рука стоящего рядом манекена. Я схватила шкатулку, вдруг пригодится и выбежала за Гаретом в коридор. Дверь закрылась. Я перевела взгляд на открытую шкатулку и увидела потемневший от времени кусочек бумаги.
- А это что? - я вытянула его и развернув прочла
Туман страстей и лживых грёз
Пройдёт, развеется, спадёт,
Когда ко мне ты прикоснёшься.
Уснёшь и враз другим проснёшься.
- Что это значит? - поинтересовался Гарет вглядываясь в написанное
- Не знаю, но думаю лучше это сохранить и показать другим.

...

Агнес Макинтайр:

Галерея манекенов

Она подчинилась ему без возражений, словно школьница. Умолкла, опустила глаза и покорно поплелась следом. Его пиджак, пропитанный парфюмом, вместо тепла, наполнил тело жаром.
Мысли Агнес витали где угодно, но только не в этом конкретном месте! Она молилась, чтоб они по быстрее отыскали выход. Ей необходимо увидится с ним, и попросить обеспечить родителям безопасность, пока она не вычислит психопата, начавшего её преследовать.
Три года назад полиция бездействовала, а он вместо помощи, слонялся по шарлатанам, помешанный на своей мистике и умершей жене. Сейчас, видимо траур прошел. Интересно, вляпался ли он в очередной аттракцион Фалам Кнок или приспокойно потягивает виски в каминном зале?
И человек, который следит за ней, тоже там?!
По спине Агнес прошел очередной холодок.



Она отметила, что куклы в человеческую фактуру выглядят устрашающе, но привыкшая к подобным вещам за годы работы гидом, оставалась к ним безразличной. Чего не скажешь о Кеннете.




- Да, действительно, - пожала она плечами. Кстати, надо бы поделится идей с Вилли - заполненные подобной жутью дома Мэри Кинг привлекут еще больше любителей пощекотать себе нервы.



Она усмехнулась. Мистер Кеннет действительно испугался. Не в укор ему! Многие убежденные скептики чуть в штаны не накладывали от реалистичных спецэффектов в "обители призраков".




Агнес хотела успокоить спутника, но и слова произнести не успела, как...







Они вылетели из комнаты прочь и закрыли дверь, но крик "ребенка" не смолкал. В добавок, за дверью слышалась какая-то возня.
Кеннет крепко сжимал её ладонь, и она чувствовала, что взрослому мужчине не по себе. Ей захотелось его успокоить и она отвела его подальше от злополучной двери.
Пока они восстанавливали дыхание, стоя аккурат посреди галерейного коридора, Агнес набралась смелости и обхватила лицо мистера Лэнга ладонями (он был на целую голову выше, пришлось привстать на цыпочки, как назло - каблуки туфель были короткими).
Она ласково взглянула в глаза Кеннета, отвлекаясь от беспокойных мыслей. С удивлением гадая, какой же у него цвет глаз: зеленый или голубой – ведь при слабом освещении, не разобрать, Агнес смущено улыбнулась.
- Кеннет, я открою вам страшную тайну. Все замки с приведениями оборудованы мини-ловушками, скрытыми голографическими и аудио устройствами, а реквизит к ним подбирается, самый что ни на есть реалистичный. – она нежно помассировала ему скулы кончиками пальцев, - Не верьте тому, что видите! Раз уж нам довелось здесь оказаться, я попробую придать приключению менее напряженное направление.
Она с неохотой убрала руки с его лица, по-прежнему улыбаясь. Близость к нему вообще странно воздействовала на Агнес, превращая в кроткую школьницу, какой она была когда-то.

Агнес отошла на несколько шагов, одни движением выдернула заколку из волос – и волнистые локоны рассыпались по плечам.
- Дамы и господа, -её звонкий, и в тоже время таинственный голос разнесся эхом по галерее и, наверное, был слышен даже на другом конце, - Добро пожаловать в … - раз мистер Дуглас не удосужился поставить их в известность, Агнес смело додумывала детали, – Подземные шахты кукольников. Сотни мастеров на протяжении трех столетий, работали в здешних мастерских над созданием своих шедевров. Человекоподобные куклы, не только были едва отличимы от настоящих людей, но обладали особой механической начинкой, делающих их прообразами современных роботов. В чем вы, дорогие господа, - она подмигнула Кеннету, - Имели возможность убедиться! Наша экскурсия продолжается, и я приглашаю вас пройтись по остальным выставочным залам.
Она попятилась назад, не сводя глаз с мужчины. Что думал о ней мистер Лэнг, для Агнес оставалось загадкой.

Войдя в новую сырую, пыльную комнату, их взорам предстало обилие очередных манекенов, но отличавшихся от прежних тем, что образ их был безликим, а гипсовая фигуры - одинаковой величины (с человека среднего роста). Агнес оглядела стены на предмет наличия секретной кнопки, запускающей какие-нибудь спецэффекты, но пока ничего стоящего внимания не попадалось: лишь облезлая поверхность, где иногда встречались лоскуточки выцветших штофных обоев.
Манекены стояли шеренгой вдоль задней стенки, похожие на роту обнаженных, бесполых солдат.
Она повернулась к ним спиной, чтобы оказаться лицом к лицу с Кеннетом:
-Вся Британия пронизана сетью подземных тоннелей. А наличие здесь всякого хлама легко объясняется их древностью. Вы же не верите в призраков, Кеннет?!
Его взгляд резко изменился на ошалевший в крайность. Что-то подсказывало Агнес – если она сейчас оглянется на манекенов, то подавится своим оптимистичным скептицизмом.

...

Виктория Флеминг:

Озеро вечной тишины.







Вообще-то, Виктория собиралась нырнуть сама – Вивиан явно ещё до всей этой чертовщины что-то сильно напугало, а озеро только усугубило бы её состояние, - но не успела. Габриэль её опередил, быстро скрывшись под водой, и теперь оставалось только ждать.
То, что происходило под водой, Виктория разглядеть не могла, но когда на поверхность вынырнули оба мужчины, она чуть не села там же, где стояла. Медленно выдохнула и, опёршись на обломок доски, подошла туда, где свалились спасатель и спасённый. Вытащила из сумочки полосу ткани от оборванного подола и протянула Шону:
- Может, сойдёт вместо полотенца? - Габриэль бросился в озеро прямо в одежде – ему мог бы помочь костёр, но поджигать остатки лодки было рискованно: вдруг огонь перекинется на иву. Но может быть… - У кого-нибудь есть с собой спиртное? – спросила Виктория. Должно же им хоть чуточку повезти, не все же здесь трезвенники.

...

Кестер Дуглас:

Дом оживающих страхов


Она всегда так делала. Сначала притягивала к себе. Своими действиями, словами. Тем, что Кестер всегда хотел только её одну. А потом отталкивала. С ней всегда была настоящая феерия, о чём бы ни шла речь - в сексе, в ссорах, в примирениях. И если Дуглас, доведённый до точки невозврата, говорил себе, что это конец, уже через час он понимал - именно её он никогда не сможет отпустить. Кестер жил без Исдис долгих семь лет. И чем это завершилось в итоге? Приглашением, которое он даже не осмелился подписать, потому что боялся, что она не приедет.
- По-твоему, я способен на такое? - Он обвёл взглядом помещение, в котором они находились. Старый, населённый страхами дом. Даже сейчас Дуглас ощущал мерзкое прикосновение кошмарных щупальцев, которые тянулись к нему из ниоткуда. - Конечно, мне очень льстит, что ты такого мнения обо мне... Но я не настолько всесилен.
А потом она сделала шаг к нему. Это были сумасшедшие контрасты. То, во что Исдис его погружала. То отталкивала, умоляя отпустить, а когда он смирялся с неизбежным - возвращалась снова. И он готов был отдать всё, лишь бы она задержалась в его жизни дольше. Хотя бы на эти бесконечные несколько секунд, когда он ощущал тепло её тела. Как сейчас. Когда она подошла так близко, что его обдало жаром. А тонкие нити чужих кошмаров отстранились от него. Близость Исдис была его защитой от того, что убивало и разрушало страхами. А он хотел так мало - защитить её от всего. От себя самого - в первую очередь. Хотя, это и было самым невозможным.
Кестер привлёк её к себе, с силой вжал в своё тело, до боли. Лишь бы только продлить эти ускользающие мгновения, которые спасали от мыслей о том месте, где они находились. Теперь не было ничего - ни старого дома, ни танца пылинок в едва пробивающихся откуда-то лучах молочно-белого света, ни страхов, живущих в самых отдалённых уголках. Был только он - жадный до своей женщины мужчина. И она - единственная, способная свести его с ума.
Дуглас целовал её так, словно это происходило впервые. Глубоко, неистово, сладостно-болезненно. Раз за разом погружаясь в тепло её рта языком, ощущая всё новые оттенки вкуса, от которого кровь бежала по венам быстрее. Он хотел её так, как никогда до этого. В этом странном месте, порождённом чьей-то нездоровой фантазией, в этих иллюзорных декорациях, в этом мире ужаса и кошмаров... Она была единственной, кто был способен вывести его из бесконечного ужасного сна.

- Я говорил тебе, что ты дико сексуальна, когда ругаешься на меня на исландском? - проговорил Кестер, подхватывая Исдис на руки. - Я даже не хочу учить его, чтобы понимать тебя. Просто буду додумывать за тобой. Эхом твоих мыслей, идёт?
Дуглас покинул комнату и направился к лестнице наверх. То тут, то там ступеньки были прогнившими и вместо них зияли темнотой провалы. Осторожно переступая их, Кестер нёс Исдис наверх, туда, где должен был быть чердак. Стена у лестницы была вся в странных царапинах, будто какой-то зверь, запертый в этом месте, пытался выбраться наружу. Неподалёку от царапин был заметен более светлый прямоугольник. Там, вероятно, некогда висела картина. Рама от неё обнаружилась на одной из ступеней. Должно быть, она упала вместе с холстом, который теперь лежал с завёрнутым углом рядом с нею. Кестер смог рассмотреть две ладони, старые и сморщенные, лежащие на видавшем виде пледе. И резную ручку кресла-качалки. Он передёрнул плечами, переводя взгляд на Исдис, чтобы смотреть на её лицо. И забыть о том ужасе, который пережил недавно. Она была единственным способом выжить. И он, как и полагается эгоистам, собирался вцепиться в этот способ мёртвой хваткой.

- Стоит посмотреть, может, мы найдём что-то здесь? Из дома не выйти. Но выход должен быть. Не могли же нас запереть здесь навечно? - Кестер поставил Исдис на ноги, когда они оказались на чердаке, но взял её ладонь в свою, чтобы она не вздумала от него отходить ни на шаг.
Помещение чердака было странным - оно одновременно притягивало и отталкивало. И Кестер, находясь в каком-то необъяснимом состоянии возбуждения и желания сбежать отсюда вместе с Исдис, шагнул в глубину чердака, слыша, как дверь за ними захлопнулась.

...

Вевина Хьюз:

Парк аттракционов
Мы шли дальше, я крепко держалась за Тобиаса, шпильки застревали в почве, но я привыкла к сложностям. А когда нам навстречу вышел клоун, с зловещей улыбкой до ушей. Замерла от страха. Никогда не любила клоунов, но от этого мурашки пробежали по коже. Что делать, что делать?
- А я скучаю, - сказал клоун, - почему вы такие скучные? Хочу играть, хочу играть, - он улыбался и кружился вокруг нас, а я приросла к земле. Тобиас, что-то говорил об улыбке, мне на ухо, но я не могла из себя ее выдавить.
- Играем в прятки. Считаю до двадцати, кто не спрятался я не виноват, - и он громко засмеялся, его эхо распространилось по парку и вернулось к нам, искаженным, громким, злым.
Мы с Тобиасом переглянулись, и побежали так, как будто за нами гналась стая волков. Шпильки благополучно оставила возле клоуна и шлепала по лужам босиком. Мне было все равно на боль в ногах, на нехватку воздуха в легких от быстрого бега. Я хотела побыстрее убежать от этого злого клоуна. Боюсь представить откуда он здесь взялся. Мы подбежали к одному из аттракционов и спрятались между каруселями. Я села на пол, Тобиас напротив. А когда отдышалась заговорила.
- Это ужас, ты видел его улыбку? А этот бешеный взгляд? У меня от него все внутри переворачивалось. Ненавижу клоунов, - вздохнула, посмотрев на свои ноги. Лучше бы я не смотрела. Стопы были в ранках, смешанных с грязью. Адреналин в крови не давал чувствовать боли, но сейчас, сейчас было больно.

...

Флорантен Теофиль:

Дивный сад

Щеки коснулось тепло, как бывало в детстве, когда сквозь неплотно зашторенные окна в детскую заглядывало солнце, лучом лаская маленького Флорана. Он вздрогнул и раскрыл глаза. Перед ним стояла девушка, в ее глазах плескались тревога и нежность, это она провела рукой по его щеке. Хотелось поймать ее ладонь и задержать, но Флорантен испытывал сильную слабость и не успел этого сделать.

- Что случилось? - тихо спросил он.

- Все хорошо, идем в беседку, там безопасно, - попросила Дениз, и взяв его за руку, легонько потянула за собой.

За ней Флорантен был готов пойти куда угодно.

- Дверь, - проговорил он неуверенно.

- Ты ошибся, - тихо сказала Дениз. - Там ничего нет.


Флорантен надолго замолчал. Он о чем-то напряженно думал.



Флорантен кивнул. Он был согласен, здесь творится что-то необъяснимое. Денис грезила наяву, с Лиллиан тоже происходило что-то странное, Роуз странно притихла. Вот и он попал во власть странного морока, который едва не погубил его.

Сердце забилось сильнее: Дениз спасла ему жизнь. Эта девушка только что избавила его от мучительной смерти!
В волнении он повернулся к ней, сжав ее руки и прижав к своей вздымающейся в волнении груди.

- Дениз, я... благодарю тебя, ты защитила меня.

Ему хотелось, чтобы она снова коснулась его, или поцеловала, как тогда, когда он нес ее на руках, но лишь склонился и прикоснулся губами к ее прохладной ладони.




Айзек был полон решимости продолжить опасный путь в поисках спасения, но Флорантен вдруг остановил его.

- Постойте, друг мой, постойте, - он замер, протянув руку в сторону молодого мужчины. В голове зрела какая-то мысль. - Месье Спенсер, вы говорите, что видели... дверь, к которой я шел?

Он увидел, как Айзек молча кивнул.

- Мадемуазель Келли, а вы слышите пенье птиц?

Девушка в синем платье также уверенно кивнула. Флорантен перевел взгляд на Дениз.

- Дениз, дорогая, ты тоже... их слышишь?

Он ждал ответа, и когда девушка утвердительно качнула головой, что-то встало на свои места в головоломке, не дающей ему покоя.

- Друзья мои, похоже, это такое явление: мужчины видят то, чего на самом деле нет, а дамы слышат то, что не в состоянии услышать мужчины.
Но все мы одинаково страдаем от воздействия каких-то паров, которые рисуют нам странные картины...

Он запнулся, подумав, что Дениз также способна вскружить ему голову и ввергнуть его в мечтательные грезы.
- Что же, остается узнать, что слышит мисс... Пэйтон...

Флорантен замер на полуслове, осознав, что в беседке их осталось только четверо.


Дениз мгновенно ухватилась за руку Флорантена, словно ища защиты от новой напасти. Флорантен прижал ее к себе и беспомощно оглянулся на Айзека.

- Я не понимаю, что происходит... - он словно умолял молодого мужчину найти ответ.

...

Эрон Шоу:

Парк аттракционов. Смейся и беги.

Кто-то крикнул мне в ответ. Но ветер разнес слова по сторонам странным эхом, так что я ничего не расслышал и не понял, откуда они вообще пришли. Никакой пользы. Зато меня услышал кто-то еще. За спиной раздался веселый смех, театральный, протяжный.
Я резко обернулся.
Где-то вдалеке проглядывался человеческий силуэт. Но из-за дождя разглядеть было сложно. А вскоре он вообще пропал. Вместо этого боковым зрением уловил вспышку, как будто где-то закоротило. Оттуда же раздался скрежет металла. Сбоку от меня находилась детская карусель с лошадками. Наверняка когда-то она дарила детишкам радость. Сейчас же внушала ужас даже взрослым. Краска выцвела и облезла. Все лошадки сломаны или погнуты, у многих отсутствуют части тел. К центральной стойке топором прибита голова одной из них. Я поежился. И отпрыгнул назад, когда вся эта конструкция дрогнула. А потом карусель завелась с жутким скрежетом.
Одна за другой загорелись разноцветные лампочки, которые еще остались целы, очень мало. Под веселую детскую песенку лошади стали кружится, без голов, хвостов или ног. Я попятился от этого чудовища. Музыка искривилась, словно зажевало пластинку. И карусель резко встала, будто на большее ей не хватило мощи. Из-под днища конструкции повалил пар.
Стало так не по себе, что я решил отправиться на поиски людей или выхода. Не знаю, каким чертом я тут оказался, но выйти хотелось как можно скорее. Но только я сделал шаг, как щиколотку стянула толстая веревка. Я только успел подумать, что это хреновый признак, как рывком сбили с ног и потащили по земле. Цепляться было не за что, а земля настолько скользкая, что я покатился по ней, как сыр по маслу, влетая в какое-то помещение, словно кому-то в рот. Успел только заметить вывеску у входа «Комата аха». Чего?! Если комната страха, то мне и так достаточно.
За спиной хлопнули двери, и раздался такой звук, будто с той стороны хлопнул засов.
- Эй! Кто здесь?!
Но в ответ получил какую-то фигню.
- Поиграй с нами… - произнес голос, будто взрослый имитировал детский.
Одно радовало – здесь не лил дождь. Даже свет был, правда очень тусклый и с алым оттенком, будто весь мир истекает кровью. Снова раздался радостный смех, уходя эхом куда-то вглубь. Я поднялся. Одежду хоть выжимай, но было не до нее. Захотелось курить, но с собой была только зажигалка. Пока я раздумывал над тем, что делать дальше, раздался голос:

Раз, два, три, четыре, пять
Я иду тебя искать.
Как найду тебя - беги:
Вырву печень и кишки.

Что за черный юмор? Это даже смешно. Настолько, что я рассмеялся. И меня тут же кто-то передразнил. Хотя нет, это совсем, мать ее, не смешно.
- Беги… - громким ласковым шепотом сказал уже женский голос.
- Да пошли вы, - ответил я. – Это все не смешно и не весело, и я не собираюсь участвовать в этом дерьме. Всем ясно?
Вселив в себя немного бодрости, я повернулся к дверям и толкнул их. Те не поддались даже на дюйм. Какого?.. Но тут в дверь вонзился нож, просвистел почти у самого моего уха. С лезвия капала густая алая жидкость, и почти да упора был насажен сложенный листок. Неприятно себе признаваться, но было страшно оборачиваться. Я сделал это медленно, но никого не увидел. Да еще алый тусклый свет начал мигать, на какие-то доли секунды превращая все во тьму. Да вы что, издеваетесь? Я уже начал злиться, и это хорошо - злость куда лучше, чем страх.
Вытащив нож из дерева, я снял с лезвия листок и развернул его. На грязной бумаге будто кровью было написано: «Смейся и беги». Опять фигня какая-то, зато у меня теперь есть нож. И снова голос:

Шесть, семь, восемь, девять, семь,
Где-то тут твоя постель.
В спину я тебе дышу.
Не волнуйся: я спешу.

Я обернулся. Никого. Свет моргнул. А когда включился, я увидел прямо перед собой клоунское лицо, слишком зловещее, чтобы нести добро. Свет погас. Я так опешил, что не успел среагировать. Левую руку пронзила боль, когда что-то полоснуло кожу. В плечи с силой толкнули, так что я попятился назад, обо что-то споткнулся и свалился на землю. Когда свет снова врубился, уже никого не было. Только чертов голос:

Раз, два, три, четыре, пять,
Я сошел с ума опять.
Скоро буду убивать,
Быстро прячься под кровать.

- Беги! – уже закричал женский голос.

...

Киаран О`Кейн:

Парк аттракционов



Николь действовала так, словно миллион раз проделывала это прежде.
Он не успел даже удивиться. Когда осколок выскочил, он прикусил губу, чтобы не заорать, как мальчишка, и покрылся холодным потом. Кровь текла вялым мелким ручейком, значит, не артерия или вена, скорее крупный сосуд. Ему снова повезло.
- Николь, вы правда ангел, - наконец он смог разлепить губы. - Давайте сюда ваши духи.
Они на спирте, значит, помогут, а запах... Придется как-то потерпеть, с его сверхчувствительностью. Ничего.

Киаран вначале высосал кровь из ранки, потом брызнул легонько на нее, зашипел от нового приступа боли, схватил шарфик и накинул на запястье.
С помощью Николь повязка наконец была закреплена. Не слишком туго, но и не слишком слабо.




Киаран вдруг заметил какое-то движение за каруселями. Он привлек внимание спутницы, ткнув туда пальцем.
- Похоже, мы не одни. Давайте-ка проберемся туда и спрячемся. Мне не по вкусу местные достопримечательности. И не очень хочется встречаться с местными... аборигенами.

Киаран и Николь, пригибаясь, короткими перебежками направились к карусели.

- Привет. - Там были Тобиас и незнакомая девушка. Ее звали Вевина. - Мы тут застряли, но надеюсь, ненадолго. Предлагаю обсудить план "Спасение дураков, попавших к черту на рога".
Киаран шутил на последнем запасе "горючего". Больше всего ему хотелось просто закрыть глаза и не видеть, не слышать, не вдыхать это место.
Потому что от него пахло только одним.
Смертью.

Ему послышалось, или кто-то крикнул? И это смех. Страшный раскатистый смех сумасшедшего.



Откуда-то из-за угла выкатился детский мяч в горошек. Снова смех. И песенка.
- Раз, два, три, четыре, пять,
Я пришел тебя порвать...

- Кажется, у нас проблемы, - вот теперь Киаран про шутки забыл напрочь.

...

Анна Дюваль:

У Тони


Анна нахмурила лоб. Энтони знал её, как свои пять пальцев. И знал, что и когда нужно у неё спросить. А о чём лучше не спрашивать, потому что она расскажет всё сама. Ска-имихе не ответила. Потому что было нечего. Она не прекратит эту партию даже если ей самой придётся стать одной из пешек.

- Правильно. Незачем. Хотя, я и одна могла бы довести игру до конца. Но тогда вряд ли ты будешь удовлетворён. Исходом, я имею ввиду.
Она сделала ещё один глоток виски. Всё же она действительно слишком другая. И человеческая жизнь - если, конечно, она вечная - ей по душе. Она полюбила розовый цвет, крепкий алкоголь и все те извращения, на которые люди были настоящие мастера. Хотя, в Иволах умели переигрывать их и в этом.

- Очень весело, интересно и познавательно, - искренне восхитилась Анна, поворачиваясь к Тони всем телом и задумчиво глядя на его профиль. - Вообще, смею заметить... Ни ты, ни я не сможем забыть друг друга в любом случае. И совершенно не зачем спускаться для обретения памяти в чертоги Владыки и позволять ему творить с собой все эти ужасно неприглядные вещи. - Она снова наморщила носик и поспешила спрятать послевкусие от слов Энтони за очередным глотком виски. - Интересно, мой босс поступил бы так с тобой, если бы ты... отказался от партии?

- Тони, даже не вздумай разуверять меня в том, что мы с тобой, играя, могли докоснуться чужих фигур. Или занять чужие клетки. - Анна покачала головой, словно объясняя что-то малому ребёнку. Но чувствовала сейчас таковой именно себя. - Но наступит момент, когда мы действительно будем вынуждены доиграть каждый за себя.
Зачем она говорит ему это? То, что и без того очевидно. Наверное, для того, чтобы не думать о второй части вопроса Энтони. Архитектора, который мог перекраивать и её судьбу. А она позволяла ему это сделать, потому что сама хотела.
- Не будем трогать тех моих. Ты прав. - Её улыбкой можно было заманивать в рай. - Тем более, судьбы так изменчивы. Кто знает, не столкнусь ли я с ними снова во всём этом театре твоей игры? - Она неопределённо помахала рукой в воздухе. - Что касается примера... посвежее... Он и будет думать обо мне. Ты же знаешь, я не собираюсь оставлять его без мыслей. Жаль только, у него не так много времени на эти мысли. Каких-то сорок-пятьдесят лет оставшейся жизни. - Она снова отпила глоток виски и отставила бокал на столик. - Кстати, ты же не забыл, что люди смертны? - как ни в чём не бывало, поинтересовалась Анна.

- Если бы всех живущих можно было так просто избавить от страданий... Пожалуй, нам пришлось бы уничтожить всех.
Анна вздохнула, вглядываясь в экран, который возник перед нею благодаря Тони. Помимо воли вгляделась в картинку из парка аттракционов. Это было её любимое создание. Их общей с Тони фантазии. Идеальное место для интереснейших событий.
А вот Тони был увлечён совсем другим. Дивный сад, полный страха и притягательных ароматов. В нём было больше от Тони, чем от неё. И в нём была его балерина.
Анна вскинула бровь, вглядываясь в лицо Энтони. Даже отвлеклась от шоу в парке. Ей стало так любопытно, что она невольно заёрзала в кресле. Неужели Тони...? Да нет, не может быть. Просто не может. Он не станет поступать так, как...

Ска-имихе удивленно приоткрыла рот. Даже её, веками видавшую ещё и не такое, Тони смог удивить до глубины души.
- Конечно-конечно, - только и смогла пробормотать она, наблюдая за тем, как Архитектор перемещается к Роуз.
Встряхнув темноволосой головой, Анна всё же перевела взгляд на парк, где Шоу показывал шоу, и её губы растянулись в улыбке...
Они появились из ниоткуда. Две Анны. Его иллюзия, в которой была львиная доля фантазии ска-имихе. Одна была одета в тёмное, другая - в светлое. Обе приблизились к нему, становясь по обе стороны от мужчины.
- Выбери меня, - шепнула одна, подаваясь к нему, привстав на носочки, чтобы обжечь его щёку прикосновением горячих губ. - Я смогу вывести тебя из тьмы. Ты будешь спасён, - проговорила та, что была в белом.
- Нет, выбери меня. Я уведу тебя во тьму твоих грехов и удовольствия, которое мы разделим на двоих. - Тёмная скользнула ладонью по его груди, опускаясь ниже к ремню джинсов. - Только ты, я и грех. Много греха.
- Тогда ты потеряешься здесь навечно. А ведь удовольствие может и не быть смертельным. Только выбери меня. И я покажу тебе каким сладостным оно бывает.
Обе отступили на шаг, улыбаясь и глядя на Эрона. А Анна с интересом принялась наблюдать за тем, кого он выберет.

...

Исдис Гирдирдоттир:

-Gott... (Хорошо) - Исдис впервые улыбнулась. - Но я ругала только себя. 

Они оказались на чердаке. Он был огромен. И залит мутным серо-голубым светом. С низкого потолка-крыши, словно белые полотнища, свисала паутина. Дощатый пол, выкрашенный некогда синей краской, был весь покрыт пылью. Вдоль одной из стен стоял диван, накрытый белой простынёй. Из-под неё выглядывала зелёная парчовая обивка. Рядом примостилось глубокое кресло, с точно таким же, но выцветшим узором. А напротив была навалена груда разных вещей. Красивое трюмо с зеркалом в серебристой оправе. Исдис потащила Кестера вперёд. На трюмо лежала старая тряпичная кукла. Когда-то у Исдис была такая же... На самом краю высилась стопка старых книг. Она открыла первую. Жалобно треснул переплёт. "Основы фармакологии". Музыкальная шкатулка. Исдис подняла крышку. Внутри зажёгся красный огонёк, и фальшиво зазвучала какая-то мелодия. Рядом стоял ржавый велосипед. Исдис провела пальцем по потрескавшейся коже сидения. Сундук, на котором, наклонясь, стояло чучело зяблика. Возле лежала большая фоторамка. Стекло было покрыто пылью, и Исдис мазнула по нему ладонью. Под стеклом был выложен скелет какой-то птицы, из настоящих костей, если верить мелкой, едва различимой надписи. 
Она отряхнула руки. На полу застыла цепочка их следов. Яркие отметины среди пыли. Исдис перевела взгляд на Кестера. Когда-то и она чувствовала себя забытой потерянной вещью. Она больше была не нужна, но выкинуть жалко, вот он и отнёс её на чердак. Вдруг, однажды пригодится. 
-Я так тебя ненавидела... - Она сглотнула, стараясь, чтобы голос не дрожал от обиды. - И мечтала, что ты вернёшься. Чем я была хуже твоей жены? Не такая красивая, умная, воспитанная? 
Исдис отвернулась. Она не хотела ему всё это говорить. Признаваться в собственной слабости и зависимости от него. 
-Я хотела, чтобы ты мучился. Хотя бы физически... Я больная, да?
Исдис отвернулась. Взгляд упал на чёрный чехол в углу чердака. Старенький проектор. У неё в детстве был такой же. Однажды, прийдя с работы, бабушка принесла тяжелый диапроектор и маленький цилиндр с пленкой. На кухонный шкаф они повесили белую простынь, и весь вечер Исдис рассматривала картинки с рассказами о приключениях злобных тролей, колдунов и призраков. 
Всё ещё стыдясь своего признания, она отошла от Кестера и приблизилась к проектору. Возле него стояла пыльная коробочка со слайдами. Исдис взяла коробку в руку, чувствуя, как пальцы касаются какой-то обшарпанной бумажки. Она перевернула коробку. Пожелтевшая, с порваными краями полоска бумаги только с двумя словами.
-Смотри! - Она повернулась к Кестеру, почти радуясь, что нашла хороший предлог сменить тему. - Здесь наши имена. 
Она вытащила первый слайд и поднесла к голубоватому свету, что лился сквозь плохо пригнанные друг к другу доски. 
В двух крошечных фигурках она узнала себя и Кестера. Их первая встреча. В больнице. 
Именно сейчас ей стало по-настоящему страшно...

...

Энтони Эдгарс:

В доме на берегу, у самой кромки несбыточного...

Залетающий в окна ветер взметал прозрачные занавески и доносил запах прибоя. Шум волн похож на дыхание – размеренное, глубокое. Будто гигантское существо дремало, видя мирные сны.
Взглянув в проем окна, Энтони задумался, почему именно эту картину он создал для Роуз. Но причина не столь важна, как то, что из всего этого выйдет.
А ведь незамеченной его выходка не осталась. Анна уже знает о его спонтанном поступке.

- Я. И живой. Хотите убедиться? – он развел руки в стороны, делая шаг навстречу Роуз. – Коснитесь меня. Люди часто не верят своим глазам и ушам, но охотней доверяют тому, что чувствуют их руки. Слепцы и лишенные слуха подтвердят вам это. Для них осязание заменяет утраченные чувства.
Он не знал, слышала ли его Роуз. Она задрожала, обняла себя руками, словно пытаясь сжаться в комочек. Или стать невидимой. Человеческий разум анализировал, пытался выстроить все предположения на прочном фундаменте привычных норм и здорового рассудка. Но ускорившееся биение сердца Роуз, которое Тони отчетливо уловил, говорило о том, что логика сдавалась под натиском обстоятельств.
Он задержал взгляд на быстро пульсирующей жилке на нежном горле девушки. Представил, как коснулся бы ее губами, провел языком, слегка втягивая в рот тонкую, пахнущую сладкими цветами кожу…
Вздернув голову, словно выпрямляясь под тяжестью собственных желаний, Энтони напомнил себе о том, что должен возвращаться к Анне. И продолжать то, ради чего он столько уже прозябает в мире людей.
Тогда зачем он перенес сюда Роуз Пэйтон? Женщину, которая напомнила ему что-то давнее, оставившее лишь смутное ощущение, возникавшее время от времени и истончавшееся с каждым разом все сильней.
Мимолетная встреча с Роуз хоть и перекликалась с тем давним чувством, но уже занимала какое-то особое место в его памяти. Однако, когда он вернется в свой мир, его память утратит те побочные эффекты, которыми люди сопровождают свои воспоминания. Не будет никаких особых образов, запахов, звуков. Все это наносное.
Пыль, оседающая на истине.
Но в стоящей перед ним маленькой и хрупкой девушке он не замечал ничего наносного. Она останется в его памяти образом, лишенным преувеличений. Станет четким, неисчезающим отпечатком, который он пытался заполучить, рискуя всем.
Но зачем? Зачем?..

- Вам нравится имя Энтони? – Он чуть склонил голову набок. – Если оно вам не нравится, можете звать меня, как угодно. Только не Наполеоном. У этого коротышки все его грандиозные завоевания обернулись полным крахом.
- Где вы? - повторил ее вопрос Энтони и взглянул в окно, возле которого стояла Роуз.- В доме на берегу моря. Безопасного моря, можете мне поверить. Хотя я понимаю, что верить во что-то вам сложно. Что касается меня, то я не человек. И мое имя не Энтони. Но разве так уж важно кто я? Мне кажется, куда важнее какой я. Для вас, Роуз, я не представляю опасности.
Лгать он умел всегда. И порой его ложь была убедительней и весомей любой судьбоносной истины.
Он стоял, не двигаясь, словно превратился в изваяние и долгим безотрывным взглядом разглядывал Роуз. Всю ее от макушки до кончиков маленьких пальцев на узких ступнях. И ступни были изранены, покрыты ссадинами и ожогами, оставленными ядовитым соком трав и цветов.
- Вам больно? – спросил он.
Все еще не отрывая взгляда от ее ножек, выглядывавших из-под подола вечернего платья, подошел ближе.
Руки сами подхватили ее, легкую, невесомую, как облако. Он развернулся, ища глазами место, куда можно усадить Роуз, и у стены тут же возник удобный широкий диван, обитый плотным шелком цвета лаванды.
- Ваши ноги, они изранены. – Опустившись на колено перед замершей на диване девушкой, Тони взял одну ее ножку, нежно, невесомо провел ладонью по изящному подъему, сомкнул пальцы вокруг тонкой щиколотки. – Что нужно сделать, чтобы это исправить? – спросил он, поднимая взгляд на Роуз.
Он не знал, как залечить раны человеку. Он умел их наносить, но лечить не пробовал никогда.

...

Николь Доре:

Парк аттракционов



Николь не могла представить никого, кому подобные «достопримечательности» пришлись бы по вкусу, только не была уверена, что спрятаться у них получится. Вокруг стало немного светлее: дождь стих, а сквозь сизые тучи пробилась блеклая луна. И в ее тоскливом блеске изломанные, искореженные останки аттракционов будто ожили, привлекая внимание, а между ними мелькнули какие-то фигуры.
Она повернулась к Киарану.
– Согласна с вами, но, кажется, эти самые аборигены думают иначе.
Появление других гостей Фалам Кнока неподалеку от полусгнившей карусели женщину обрадовало. Во время ужина она не успела познакомиться поближе ни с Тобиасом, ни с Вевиной, но увидеть живых людей оказалось необычайно приятно. Это было сродни встрече старых друзей, надежных, проверенных временем. И у них было то, что объединяло лучше любых интересов: желание выжить.
Но поговорить и обсудить что-то они не успели.

Николь растерянно смотрела на забавный детский мяч, который в мрачной обстановке выглядел до нелепости жутко, понимая, что он оказался здесь не случайно и наверняка где-то рядом прятался тот, кто этот мячик бросил.
Присела на истлевшую деревяшку, оглянувшись по сторонам, и в этот момент старая карусель противно заскрипела и двинулась, заставляя женщину вцепиться руками в дрожащие перила. В пальцы в тот же миг впились крошечные щепы, причиняя боль, а сзади раздался отвратительный скрежещущий смех.
Она обернулась и едва сдержала крик ужаса: прямо перед ней стояло нечто, не поддающееся описанию: расплывчатое пятно с серо-рыжими очертаниями, сквозь которые все ярче проступали черты живого существа.

...

Эрон Шоу:

Парк аттракционов. Смейся и беги.

Когда я подорвался на ноги, хотел сразу последовать совету женского голоса. Но, видимо, ударился головой. Потому что, откуда-то не возьмись, рядом оказалась та девушка, из бара. Точнее даже две. Я о ней подумал? Конечно, дебил, ты и не переставал о ней думать. Въелась, как капля крови в снежное полотно. На одной было надето белое воздушное платье. Другая облачена в черное, словно сотканное из самой тьмы.



Я забыл о том, где нахожусь, что, возможно, в опасности. Забыл о клоунах и лошадях. Только ее губы на моей щеке и ласковый голос, что дарит покой.



Вторая заставила задрожать. От предвкушения. Она была ближе, более знакомой мне. Ее лукавая улыбка обещала все краски порока, какие пробовал и о которых даже не имею представления.



Девушка в белом была убедительна. Но она искушала, как сам Дьявол. Я потянулся к ней, но у самого лица замер. Облизнул пересохшие губы, с жадностью разглядывая ее черты. Они были прекрасны. Как и у девушки в черном. В этот момент я остро прочувствовал всю тягость выбора. Но ведь обе, как две стороны одной монеты. Одной. Поэтому, не имело значения, кого я выберу. Это будет одна и та же девушка. Тогда я обернулся и привлек к себе ту, что была в черном, впиваясь в манящие губы, мягкие и сладостные. Всегда больше любил черное. Тем более, тьма и так уже была внутри меня. Мы точно поладим. Покой, свет и спасенье - такие желанные составляющие, но слишком чуждые мне. Они страшили своей неизвестностью. Они обещали боль, потому что нет света без тьмы, не наступает день без ночи, а значит, рано или поздно, тьма даст о себе знать и все погубит. Так лучше никогда не знать добра, чтоб потом не испытывать зла.

...

Кеннет Лэнг:

Галерея манекенов

Только сейчас до меня дошло, что Агнес не воспринимает ситуацию, в которой мы оказались, серьезно. Я сам пять минут назад не поверил бы, что происходящее реально, если бы не одно но...
Меня не пугают поступки людей, я научился им противостоять, для этого я провел годы тренировок в стрельбе, овладел приемами самообороны и прочими хитростями, могущими спасти жизнь. Но мой мозг бунтует, когда происходит то, чему нет объяснения. Поэтому, переместившись в галерею непонятным образом, первое, что я сделал - раздавил зубами капсулу "антихост". Упаковка из двух штук находилась в кармане пиджака, я всегда беру с собой разработку моей компании, приезжая в незнакомое место. Препарат действует не сразу, оболочка должна раствориться, но когда он попадает в кровь, мозг автоматически переходит в режим работы "меня не обмануть галлюциногенам, я вижу суть вещей". И я вижу, что мы не находимся в состоянии транса, манекены не заводные куклы, а происходящее вокруг не срежиссировано Дугласом и Ко.

Пока Агнес произносила пламенную речь, обстановка в комнате неуловимо поменялась. Манекены стали двигаться. Хаотично, бесшумно, без определенной цели. Сходясь и расходясь, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую, наклоняясь и распрямляясь. Часть из них переместилась за спину Агнес, и я запаниковал. Если она вдруг обернется, обязательно заденет тот манекен, что начал наклоняться вперед, словно желал заглянуть девушке в лицо. К пальцам, которыми я дотронулся до "невесты", до сих пор не вернулась чувствительность, поэтому я схватил Агнес за предплечье левой рукой и быстро потащил к выходу, ничего не объясняя. Из кучи хлама, что лежал под ногами, при беге я что-то пнул, и непонятная штуковина полетела по полу впереди меня и закружилась в центре галереи.
Толкнув Агнес к колоннам, я потянулся к ручке, чтобы захлопнуть дверь, и увидел, что все манекены развернули лица в мою сторону. С силой захлопнув дверь, я привалился к ней спиной.
- Достань из внутреннего кармана пиджака блистер, вытащи капсулу и положи под язык. Не спорь, - я строго посмотрел на Агнес. - Просто сделай.
Оторвался от двери только тогда, когда убедился, что в нее никто не толкается. Может, манекены не могут переходить в иные помещения?
Взгляд привлек тот предмет, который я нечаянно выпихнул из комнаты. Маленький механизм помещался в ладони. Рассматривая его, я что-то задел и чуть не выронил от неожиданности, когда заиграла музыка.

- Это механизм от музыкальной шкатулки, - сказал я подошедшей Агнес. Увидев, что она потирает предплечье, на котором скорее всего останутся синяки от моих пальцев, смутился. Я никогда на теле женщины не оставлял синяки. Следы от поцелуев и страстных объятий не в счет. - Прости. Я не хотел сделать тебе больно.
Я не заметил, когда перешел с Агнес на "ты". Испуг за нее и за себя не оставил место для церемоний.

Недалеко от нас, на противоположной стороне галереи из комнаты вышли двое.

Эту фразу произнесла Хейзел, она вынесла из комнаты небольшую шкатулку. Гарет, увидев нас, махнул рукой.
На клочке бумаге, потемневшем от времени были написаны стихи.
Туман страстей и лживых грёз
Пройдёт, развеется, спадёт,
Когда ко мне ты прикоснёшься.
Уснёшь и враз другим проснёшься.
Я прочел вслух странный стишок и взглянул на побелевшие пальцы, которыми коснулся "невесты".

- К манекенам нельзя прикасаться. Гипс сначала обжигает кожу, а потом все начинает неметь. Я не чувствую эти два пальца.
Я продемонстрировал спутникам по несчастью руку.
- Нужно рассказать о найденном остальным. И еще о том, что манекены движутся. Мы не поняли, что заставляет их перемещаться из места в место, но выглядит зловеще. Некоторые из них говорят механическими голосами, думаю, заложен механизм подобный этому.
Я вытащил из кармана брюк деталь от шкатулки.
Мы выслушали опасения Гарета и Хейзел, но все-таки решили продолжить обследование комнат парами, проявляя бОльшую осторожность.

...

Вевина Хьюз:

Парк аттракционов. Смейся и беги.
Появление Николь и Киарана обрадовало. Хорошо, что есть еще кто-то кроме нас с Тобиасом. Но моя радость длилась недолго,

Этот смех, устрашающий, дикий, потусторонний и мяч. Откуда он здесь?

А потом появилось оно. О Боже куда мы попали? Что делать? Мяч подкатился к ноге, поэтому я взяла его в руки и кинула в это нечто. Оно прошло сквозь него, но я привлекла внимание. И вот зачем я это сделала? Подумала я. Потому что оно глянуло на меня и я утонула в его взгляде. Меня затягивало в темноту. Самые плохие воспоминания всплывали в голове, хотелось кричать, выть, молить, чтобы это закончилось. Немой крик застыл на моих устах. Я в аду? Мелькнула мысль, пока я не почувствовала, как меня тормошит за плечо Тобиас и что-то говорит. И когда я повернула голову к нему. Ужасные видения исчезли, оставив после себя опустошенность. Облизала пересохшие губы и почувствовала соленый привкус. Поэтому дотронулась к щеке, и, посмотрев на свои пальцы, поняла, что плакала. А ведь я даже не заметила.

...