Sandrine Lehmann:
05.02.17 23:01
» Часть 1 «Полет в пропасть» Глава 1
[i] You've got your passion, you've got your pride
but don't you know that only fools are satisfied?
Dream on, but don't imagine they'll all come true
When will you realize, Vienna waits for you?
(У тебя есть страсть, у тебя есть гордость,
Но разве ты не знаешь, что только дураки довольны всем?
Мечтай, но не думай, что все мечты сбудутся.
Когда ты поймешь, что Вена тебя ждет?)
Billy Joel 'Vienna'
Орсьер, январь 2005
- Вспомни, Иисусе милосердный, что я был причиной Твоего пути, не погуби меня в тот день.
Священник в белом облачении читал заупокойную мессу, поминутно поправляя сползающие с носа очки.
Январский ледяной ветер за окнами пронизывал до костей, выл в верхушках деревьев, гнал поземку по обледенелым могильным плитам. Здесь же, в траурном зале, было тепло, все звуки будто тонули в вате, казались приглушенными.
Кто-то плакал. Невозможно было без слез смотреть на лицо девушки в гробу. Она утопала в цветах. Она не дожила всего несколько дней до своего двадцатилетия.
Молодой темноволосый мужчина, стоявший в нескольких шагах от гроба, казался изгоем здесь, на этих похоронах. Все старались держаться от него подальше. Кто-то знал его, кто-то нет, но их всех объединяло понимание того, что вольно или невольно, но именно он был причиной смерти Ванессы. Он стоял молча и недвижно, во взятом напрокат черном костюме, тесном в плечах, вцепившись в букет белых роз так, словно это была его последняя соломинка в штормовом океане. Его губы плотно сжаты, будто удерживая рвущийся из груди крик, густые темные ресницы скрывали опущенные глаза. Филипп Эртли хоронил девушку, которую безумно любил.
Они встретились месяц назад. Между ними не было ничего общего, они были настолько разные, что их взаимное притяжение можно было объяснить только влечением противоположностей. Он - спортсмен, сорвиголова, раздолбай и гонщик-экстремал, она - студентка консерватории, скромница и умница. Ее родители пришли в ужас, когда девушка начала встречаться с Филиппом, но Ванесса Перийяр ничего и слышать не хотела. Через неделю после знакомства они уже подписали договор на аренду маленьких апартаментов в Вербье и поселились вместе.
Каждую ночь они засыпали, обнимая друг друга, каждое утро встречали и приветствовали, как начало нового дня, который они проведут вместе. Никто не знал, что это приведет к трагедии. Только девятнадцать, такая юная, красивая, любимая, а теперь ее нет. Больше нет. Через несколько минут ее тело, которое он так любил, поглотит огонь. И от него останется только горстка пепла.
Ван, прости меня. Прости, прости, прости… Ему еще никогда не было так больно.
Они ссорились. Нечасто, но бурно. Ванесса - ревнивая собственница, Филипп - яркий и горячий, как солнце, которое невозможно запереть в клетку, чтобы оно сияло только ей одной, даже если ему этого и хотелось. Ни сама Ванесса, ни другие никак не могли взять в толк, что сейчас ему была дорога только она. И в ту ночь они снова поссорились, из-за того, что она прочитала какую-то идиотскую смс-ку в его телефоне. Смс-ку от девушки, с которой он расстался год назад!
Ван, вернись. Пожалуйста. Господи, верни мне ее. Клянусь, я больше никогда...
Но вернуть ее уже не под силу никому. Когда она уходила, он не знал, что больше не увидит ее живой. Если бы он знал! Неужели тогда он позволил бы ей уйти? Он догнал бы ее, на руках отнес бы домой, поцелуями высушил бы ее слезы, заставил бы забыть о ссоре. Но он не сделал этого. Утром он должен был уезжать в Церматт, собирал вещи. Юниорские отборочные соревнования, на которые он так и не попал в итоге. Сколько раз за ночь он хватался за свой мобильник, то для того, чтобы проверить, работает ли аппарат, то чтобы позвонить ей, но не звонил, выдерживал характер... Он все же набрал ее номер, когда уже собрался ложиться спать, около двух пополуночи, но она не ответила. А утром, когда он уже грузил вещи в машину, беспокойство и желание слышать ее голос заставило его снова вытащить телефон. На этот звонок он получил ответ.
Мать Ванессы ответила и поинтересовалась, как получилось, что девочка оказалась в час ночи одна на Рут де Сенэй?
Что он мог сказать на это? Он только тоскливо попросил мадам Перийяр передать трубку Ванессе. И тогда узнал, что его девушка мертва.
Фил долго сидел на капоте своей машины, пытаясь осознать случившееся, а потом позвонили из полиции. Ему было велено незамедлительно явиться в участок. По пути он вспомнил, что должен был забрать из Сембранше свою племянницу Элизабет, которая тоже должна была принять участие в соревнованиях в Церматте.
Звонить Лиз и сообщать о смерти Ван оказалось выше его сил - девушки были знакомы и хорошо относились друг к другу. Поэтому он позвонил брату. К счастью, долго объяснять, что произошло, он не смог - доехал до полицейского управления.
Там его ждали. Сразу же рассказали, что случилось с Ванессой.
Любимая девушка Фила погибла в результате наезда автомобиля. Какой-то подонок несся по Рут де Сенэй со скоростью, превышающей 140 километров в час. Сбив девушку, он не остановился, а умчался прочь. Камер на этом участке дороги не было. От удара Ванессу отбросило на двадцать метров. Она погибла сразу.
Фил, в свою очередь, дал показания. Он даже не сразу понял, что вызван не просто как свидетель, а подозреваемый. Поэтому он должен был рассказать все буквально по минутам, как мог. Незадолго до гибели Ванесса Перийяр вступала в половой контакт с мужчиной.
Верно, сказал Фил. Это было около полуночи. Потом он ушел в душ, и, пока его не было в комнате, пришла смска от его бывшей подруги Эстелль Сате. В телефоне стояло время - 00:21. Эстелль написала «Скучаю по тебе, милый, как твои дела?». Ванесса прочитала и отреагировала вполне предсказуемым образом. Ее всегда бесило, когда девушки просто улыбались ее парню, или он разговаривал с кем-то из них даже на совершенно нейтральные темы. А тут такая смс-ка. Ванесса устроила скандал. Фил честно попытался оправдываться, объяснил, что с Эстелль расстался год назад, они поссорились, месяца два назад снова встретились и поговорили, вполне могли бы возобновить отношения. Эстелль не знала, что Фил влюбился в другую, и вариант воссоединиться для него больше не существовал. Фил попытался все это объяснить, но Ван его уже не хотела слушать.
Ванесса торопливо одевалась, рыдая, а он собирал вещи для соревнований, вытащил сумку и начал пихать туда какие-то шмотки, пытаясь заодно как-то успокоить свою девушку. Рано утром Филу предстояли два часа езды по горным серпантинам, ему необходимы были хоть несколько часов нормального сна. А она ничего не хотела слушать. И Фил просто психанул.
Он рявкнул:
- Мне это надоело, Ван! Ты никогда мне не веришь! Я больше не буду оправдываться. И бегать за тобой тоже. Делай, что хочешь!
После этого она схватила куртку и выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Фил не пошел за ней, он заставил себя продолжить сборы. Ванессе стоило преподать урок, который заключался в том, что он, Филипп Эртли, ни в чем перед ней не виноват и что он не собирается бегать перед ней на задних лапках, как дрессированная болонка. Она захотела уйти - ну и пусть, он ничего не будет делать. Захочет вернуться - вернется, уже с поубавившимся гонором. Не захочет - ну ее к черту, найдет себе другую. При мысли о другой ему сделалось тошно, он все-таки очень любил Ван, но и себя он тоже не на помойке нашел.
Он не слышал ни удара, ни рева двигателя, вообще ничего – Рут де Сенэй, где погибла Ван, находилась в пяти минутах ходьбы. Кое-как запихав вещи в спортивную сумку, Фил завалился спать, если это можно было назвать сном. И теперь ему нужно было подтвердить свое алиби.
Не то чтобы его подозревали всерьез - полицейские уже знали, какая именно машина им нужна. Ровно в 00:56 одна из камер на Гран Сен-Бернар зафиксировала машину, мчащуюся по направлению Сьерра на скорости в 128 км/час. Это был Форд кугар, номер разобрать удалось легко, и теперь машина была объявлена в розыск.
Хотя, теоретически, Фил мог выскочить следом, прыгнуть за руль, и начать преследовать свою беглянку, не рассчитать и, догнав, случайно сбить. Пока Фил давал свои показания, эксперты изучали его Мазду RX-8, после чего с уверенностью заявили, что машина, однозначно, ни в каком ДТП не участвовала. А еще нашелся свидетель, который подтвердил, что Фил до двух часов ночи точно не выходил из дома. Это была девчушка 12 лет от роду, живущая в соседнем доме. Ей нравился симпатичный парень, и она частенько подглядывала за ним. В тот вечер, через неплотно задернутые шторы, она видела все - и ссору, и то, как Ванесса убежала, и что Фил не пошел за ней. До двух часов ночи юная влюбленная свидетельница наблюдала, как он мечется по комнате, а потом легла спать.
Все эти обстоятельства сняли с Фила даже тень подозрений, но, это не принесло радости или облегчения, он был совершенно убит потерей Ванессы. Горе и боль обрушились на него, и он будто застыл в жуткой, тяжелой депрессии. Ни слезинки, ни одного пророненного слова, он заперся в их с Ван маленькой квартирке и целыми днями валялся на кровати, тупо уставившись в потолок. Он не отвечал на звонки, львиная доля которых наверняка касалась пропущенных соревнований, игнорировал стук в дверь, не желал никого видеть, только позаботился о том, чтобы узнать, когда и где состоятся похороны. Один раз он ответил на телефонный звонок старшего брата, понимая, что своим молчанием может его сильно напугать, и с того станется явиться в Вербье и вышибить дверь, чтобы убедиться, что у Сопляка, как его продолжали называть в семье, все в порядке, и что он все еще жив. И вот теперь Фил стоял около гроба, стиснув букет роз и не замечая, что один шип впился в ладонь, и жалел, что нельзя повернуть время вспять. Если бы это вдруг оказалось возможным , Господи, он не дал бы ей уйти...
Распорядитель предложил родным и близким попрощаться с покойной. Родители, родственники, друзья. А потом Фил под ненавидящими взглядами чужих людей склонился над своей потерей, прикоснулся губами к ледяным губам Ванессы, положил букет на ее сложенные руки. Прости, любимая. Прости...
Когда все было кончено, он повернулся, чтобы выйти на улицу. И тут произошло нечто, совершенно для него неожиданное. На него набросилась женщина.
Нет... Он ухватил ее кулачки, которыми она успела довольно чувствительно заехать ему по физиономии, и понял, что это девчонка-подросток. Может 14, может 15 лет от роду. Она кричала и пыталась вырваться:
- Ты проклятый гад! Отпусти меня! Это ты убил Ванессу!
.Фил очень не хотел делать ей больно, он просто крепко держал ее за руки, но она начала лягаться. Фил в шоке смотрел на ее залитую слезами мордашку с прыщиками на подбородке. Смелая соплячка - кинуться на здоровенного двадцатилетнего спортсмена, на это нужна недюжинная храбрость (или запредельное безрассудство ). Подбежали двое мужчин - кажется, отец Ван и еще какой-то родственник, и утащили девчонку.
- Прекрати, Ромейн! Не подходи к нему!
Фил вылетел из здания крематория. Туманное, мглистое, промозглое январское утро, кладбищенская ограда, огромная стоянка, занятая, почему-то, сплошь автомобилями приглушенных цветов. И - бьющим в глаза диссонансом - его ярко-красная спортивная Мазда, которая выглядела тут неуместно нарядно и празднично. Парень завел двигатель и резко вырулил со стоянки. Он остановился только через несколько минут, чтобы наконец просмотреть звонки и смс-ки. Его почти полностью разряженный телефон валялся в бардачке.
Двести пропущенных вызовов и сто двадцать семь смс. Он быстро пролистал несколько. Примерно половина от разных людей, и еще половина - от его тренера Давида Малли. Нехорошо пропускать отборочные юниорские соревнования.
На самом деле, ни Фил, ни Малли не считали, что эти соревнования так уж важны. Когда парня уже включили в состав «Б» сборной страны, и он пару раз засветился на этапах не юниорского, а взрослого кубка мира, он, казалось бы, вполне может позволить себе не сильно париться по поводу внутренних швейцарских юношеских соревнований, но, все же, это было верно только отчасти. Фил тяготел в сторону технических дисциплин и попадал в квоту этапов кубка мира только в гиганте, а в специальном слаломе, который у него шел чуть слабее, нет, поэтому нужно было отобраться хотя бы в юниорскую команду, что дало бы ему хоть какой-то рейтинг FIS, который в свою очередь открыл бы ему дорогу к соревнованиям высшего уровня. Малли тренировал шестерых парней в возрасте от 19 до 24 лет, и на эти соревнования вез двоих - Фила и парнишку на год младше. А Фил пропустил все. Вчера прошел слалом, сегодня гигант, и теперь остались только скоростные дисциплины, в которых Филу пока еще не удавалось достичь высоких результатов - ехать в Церматт смысла уже не было.
Телефон снова звякнул. Очередная смс. От жены брата, Фабьенн.
«Нам так жаль. Приезжай домой. Мы очень ждем тебя.»
Почему его проняло именно это? Он не плакал, узнав о смерти девушки, которую так любил. Он не плакал в свою первую ночь без нее. На похоронах тоже ни слезинки. А сейчас... Его ждут дома. Кто-то еще хочет его видеть, кого-то волнует, что с ним, кто-то не считает, что это он во всем виноват. Фил уронил голову на руль...
- Люблю тебя, детка. - Парень целовал девушку, его пальцы скользили сквозь ее рыжие локоны, он просто задыхался от счастья и блаженства. Лиз Эртли с удовольствием целовала его в ответ. Ей ничуть не было больно, ну разве что чуть-чуть совестно - она давно уже решила для себя, что не будет спешить расставаться с невинностью, ну хотя бы до шестнадцати, а ей сейчас всего четырнадцать. Но разве можно было устоять перед Томми Ромингером?
_______
За вычитку спасибо
Belle Andalouse!
...