LiskaAliska:
24.12.09 19:03
» Танцы в Европе. 17 и 18 век
... продолжение...
17 и 18 век
Развитие образования и искусства в Англии замедлилось по причине затянувшихся смут. Республиканское однообразие в образе жизни и недостаток развлечений наскучили англичанам, и, когда произошла реставрация Стюартов, стремление к удовольствиям обнаружилось с особой силой.
Cемнадцатый век явился родоначальником следующих танцев: ригодон, менуэт, гавот, англез, экосез, контрданс, бурре, канари, сарабанда. Кроме них, в обиходе остаются и танцы, ставшие популярными в прошлом веке: аллеманда, пассакалья, чакона, куранта, жига (или джига). В конце семнадцатого столетия появляются также паспье и кадриль.
Контрдансы прежде всего у всех вызывают ассоциацию с Англией. И, чтобы не говорили о французских или итальянских корнях этих танцев, несомненно, что как своеобразная группа они сформировались и впервые вошли в моду именно в Англии в 17 столетии. Впервые контрдансы упоминаются еще при королеве Елизавете 1.
Вошедшие в моду танцы назывались контрдансы (country dances). Это название содержало в себе сразу два смысла, впрочем, близких: Плейфорд публиковал обработки для высшего света народных танцев и танцы, сочиненные в "народном" стиле, постепенно входившем в моду на волнах буржуазной революции. Еще в 1651 г. в издательстве Джона Плейфорда вышла книга "The English dancing master" содержавшая описание 105 контрдансов
Общество было привлечено к контрдансам их простотой - танцы не содержали в себе сложных шагов, характерных для XVI века; а так же тем, что танцевать их могли почти все желающие: в зале можно было устроить несколько кругов или колонн, каждый/ая из которых включали 4-8 человек, в то время как помпезные танцы предыдущей эпохи подчас могла танцевать всего одна пара или тройка на весь зал.
В контрдансах было очень мало помпезности и много веселости, живости, игривости, того, что англичане называют playfulness. Об этом красноречиво говорят сами названия танцев:
«Джени собирает груши», «Приятная компания». «Все в лесу зеленое», «Однажды летним днем», «Возвращение весны» и т.д.
Контрдансы танцуют в фильмах, снятых по романам Джейн Остин.
контрданс из «Гордости и предубеждения»
Одним из самых популярных танцев XVI - XVII веков стал
менуэт. Пережив на несколько столетий одновременно с ним возникшие хореографические формы, он сыграл большую роль в развитии не только бального, но и сценического танца. Как и большинство танцев, он возник из французского крестьянского бранля. Родиной его считают Бретань, провинцию Пуату, где его исполняли непосредственно и просто. Свое название он получил от pas menus, маленьких шагов, характерных для менуэта. Основной чертой исполнения менуэта, который толковался даже как танцевальное объяснение в любви, являлась чрезвычайная церемонность, чопорность и торжественность. Обучались менуэту долго, так как очень трудно давалась манера исполнения. «Кто хорошо танцует менуэт, тот все делает хорошо», — так резюмирует общество свое отношение к менуэту на рубеже XVIII века.
Как и многие другие танцы, возникшие в народе, менуэт в своей первоначальной форме был связан с песнями и бытовым укладом данной местности. Исполнение менуэта отличалось изяществом и грацией, что немало способствовало его быстрому распространению и популярности в придворном обществе.
По своей форме и содержанию отвечал придворно-аристократическому стилю XVII — XVIII веков, что подтверждают свидетельства современников.
менуэт
XVII—XVIII века — это время, когда основополагающую роль в развитии танца и танцевальных жанров начинает играть Франция — мощное абсолютистское государство, ставшее одним из центров духовной жизни Западной Европы. В области хореографического искусства ее влияние распространяется, в первую очередь, на бытовой танец: большинство популярных в эту эпоху танцевальных жанров и форм имеют французское происхождение; Италия же утрачивает статус страны, диктующей танцевальную моду всей Европе.
Мы уже приближаемся к балам, так любимым французскими монархами, в том их виде, в котором они известны сейчас. Генрих IV и Наполеон с удовольствием давали грандиозные балы, некоторые особенности которых нашли свое продолжение в светских раутах в наше время. Придворные балы Людовика XIII и Людовика XIV в Версале представляли собой роскошные балетные действа, их великолепие изумляло. Им старались подражать и остальные монархи.
18 век
Изменившаяся в эпоху старого режима историческая ситуация значительно повлияла и на танцы. Целый ряд танцев исчез - и их место заняли другие. Главной их ноткой сделались теперь игривость и кокетливость, а также ясно выраженная сладострастность.
Характерными примерами могут служить менуэт и аллеманда - танцы, которые именно тогда вошли в моду. Благодаря такой эволюции танец сделался еще в большей, чем прежде, степени великим совратителем, неутомимым сводником, сводившим оба пола. Прежняя его цель, состоящая в том, что партнершу вращали в воздухе так, что юбки вздувались и глазам публики представало интересное зрелище, никогда, правда, вполне не исчезала, однако постепенно были придуманы более интимные и изысканные эффекты. Во время так называемых "поцелуйных" танцев, бывших особенно в ходу в Англии, поцелуй, которым должны были обменяться парочки, становился все более длительным. Аддисон, возмущавшийся этим обычаем, писал: "Хуже всего танцы с поцелуями, когда кавалер должен целовать свою даму по крайней мере в продолжение минуты, если не хочет обогнать музыку и сбиться с такта".
Танец
аллеманда, вошедший в моду в середине XVIII в. и начавший, подобно позднее возникшему вальсу, свое победное шествие из Германии, описывается следующим образом танцмейстером Гилльомом, автором появившегося в 1770 г. "Almanach dansant"
"Сладострастный, полный страсти, медленный, шаловливый, этот танец позволяет женскому полу проявить всю присущую ему кокетливость и придает физиономии женщины самые разнообразные выражения".
А автор "Die Galanterien Wiens" описывает аллеманду, как ее танцевали в последней трети XVIII века, следующим образом:
"Вообще говоря, я не хочу порицать это развлечение (танцы), а только высказать тебе свои мысли по поводу одного танца, который здесь в моде. Это так называемый немецкий танец, способный лишь разжечь кровь и возбудить безнравственные желания, и потому он, как мне думается, и пользуется такой популярностью. Всё развлечение состоит в постоянном верчении, от которого кружится голова и туманится рассудок. Сладострастные прижимания, вздымание разгоряченной груди пробуждают желания, которые стремятся удовлетворить как можно скорей: Скольким завоеваниям уже помог танец, так как воспоминание о том, как она кружилась в такт с таким сладострастием, должно покорить девушку, имеющую о чувственности лишь слабое представление".
[url=http://www.youtube.com/watch?v=77y-3gidLQg ]пример [/url] аллеманды и еще
одна
Ни один танец так не позволял забывать обо всех заботах. Тот же автор пишет: "Многие стараются забыть в танце о своем горе, ибо я не могу тебе сказать, до какой степени здешние девушки любят танцевать".
В моде до сих пор остаются контрдансы, и хотя известный английский щеголь Джордж Брайан Браммел с презрением писал о тех, кто склонен «предаваться неуклюжему веселью деревенского танца», большинство англичан обожали эти танцы. В письме сестре Кассандре от 5 сентября 1795 года Джейн Остин пишет: «Мы обедали в Гуднестоне, а вечером танцевали деревенские танцы и буланже».
Контрданс, как и бранль, — название собирательное, объединяющее огромное количество танцев: кадриль, гросфатер, экосез, англез, лансье, тампет, котильон, матредур. Это все те танцы, в которых могло принять участие любое четное количество пар, образующих круг (round) или две противоположные линии танцующих (longway). Таким образом, можно сказать, что в бытовой хореографии вновь возрождается демократический принцип крестьянских хороводов.
Название контрдансов весьма интересно, мне даже интересно, как тот, кто объявлял танцы, сохранял серьезное выражение лица.
Богини (Goddesses), Всё в саду зелёное, Весёлые молочницы, Дженни собирает груши, Если бы весь мир был бумагой, Марш принца Руперта, Морячка, Рафти Тафти, Сбор гороха, Шотландская шапка, Argeers, Hearts ease, Hit and misse, Возвращение Весны, Черная лошадка, Parsons farewell (Прощание Парсона/Контрданс Марионеток), Irish trot, St.Patrick's Day, Postie's Jig, The Highland Fair
Количество танцевальных фигур доходило до нескольких сот (около 900!) и последовательно повторялись то одной, то другой линией танцующих. Движения были построены на pas chasse, balance, pas de basque. Постепенно техника танцев все более усложнялась, совершенствовалась, благодаря частому использованию в оперных и балетных спектаклях.
С течением времени контрдансы, композиционный рисунок и характер движений которых часто зависели от вкуса и таланта танцмейстеров, подвергались значительным изменениям: одни фигуры канонизировались, другие — резко видоизменялись. К 1830 году контрданс утрачивает популярность, но сохраняется в народном быту, особенно в Англии и Шотландии.
С не меньшим удовольствием танцевали под ирландские и шотландские мелодии, например, рил — веселый шотландский танец.
Позже среди контрдансов выделилась
кадриль. В английском варианте кадриль была довольно спокойным танцем, который считали изображением светской жизни. В кадрили, так же как в светских гостиных, люди встречались, перебрасывались парой слов, щеголяли изяществом и остроумием, расходились, меняли партнера. «Кадриль представляет собой вид турнира, где с одинаковым равнодушием атакуют и парируют удары, где небрежно высказывают расположение и так же небрежно его ищут», — писал Ф. Лист.
Другим популярным танцем был
котильон. Это был танец-импровизация — первая пара придумывала фигуры, часто заимствуя их из других танцев, последующие пары их повторяли.
котильон «
ручеек » (и там еще есть ссылки на другие котильоны)
В письмах и романах Джейн Остин упоминается также упрощенный вариант котильона —
буланже. Танцуя буланже, дамы все время меняли партнеров, так что каждая из них успевала хоть немного потанцевать с каждым из участвующих в развлечении джентльменов.
В 18 веке появился и
известный клуб Олмакс. Чтобы верно охарактеризовать Олмакс (Almack's), надо представлять себе феномен assembly rooms (залов для балов, приемов, собраний). Явление распространилось в течение 18 века, чуть не в каждом городе такие строили иждивением (как говаривалось в классической литературе
) окружающих помещиков, иногда как часть лучшей гостиницы в городе, иногда отдельно. Это было действительно несколько комнат, подходящих для танцев, игры в карты, чаепития в перерыве бала; куда можно было съезжаться семействам из своих сельских имений, встречаться, общаться, проводить балы по подписке (assembly balls = subscription balls), т.е. в складчину. Такие же строили при курортах (знаменитейшие – в Бате). Во времена Джейн Остен они процветали, потом захирели; дальнейшее по времени их применение связано уже с развитием мюзик-холла и нас не должно интересовать.
Вот "Almack's" и был такой анфиладой assembly rooms плюс клубом для игры в карты в Лондоне, на Кинг-стрит. Построили его в 1764 г., первым владельцем был Уильям Мак-Колл (William McCall), начинавший как слуга герцога Гамильтонского. Название – по анаграмме его фамилии: он дал такое название, чтобы скрыть свое происхождение, боялся, что иначе наткнется на предрассудки. Карточный клуб был известен своими высокими ставками, соответственно и клиентура была из высших кругов. В течение трех месяцев лондонского "сезона" (с Пасхи до 1 августа) в его залах проводились еженедельные балы по подписке, которые организовывал добровольный комитет дам, опять же из верхушки общества. Допуск в "Олмакс" был честью, который современники сравнивали с представлением ко двору. Дамы были тиранки и устанавливали жесткие правила: например, однажды туда не пустили герцога Веллингтонского – за то, что опоздал. Клуб "Олмак" считался "седьмым небом модного мира". В нем вопрос о допуске решал совет из десяти дам-патронесс (их сравнивали с венецианским Советом десяти), которые безжалостно отсекали лиц незнатного происхождения, и никакие капиталы не могли помочь дочке банкира попасть на заветный бал по средам в "Олмаке". Билеты на бал стоили недорого, закуска была скромная - лимонад и сандвичи с ветчиной, ведь основная цель дам-патронесс состояла в том, чтобы избежать ostentation - "выставления напоказ", афиширования богатства. Т. Веблен в конце XIX века придумает целую теорию, что именно "выставление напоказ" - признак буржуазного мышления, но эти социальные механизмы были прекрасно известны и раньше.
Коулберн понял, что существует не только социальный, но и информационный заслон между нуворишами и аристократами (напрашивающаяся аналогия - культурный зазор между "новыми" и "старыми" русскими), что создавало идеальную рыночную нишу для "модного" романа.
Отныне все желающие могли, купив заветную книжку, "виртуально" побывать в "Олмаке" или узнать, о чем толкуют в великосветских гостиных. Формула "модного" романа включала описания клубных балов, вечеров за картами, когда проигрывались целые состояния, любовных интриг, скачек и, конечно же, изысканных дамских нарядов и дендистских костюмов. Упоминались даже реальные адреса модных портных, у которых можно было заказать подходящие туалеты.
Впоследствии эти комнаты стали известны как Willis's (по имени следующего владельца), использовались главным образом для парадных обедов и были закрыты в 1890 г.; а карточный клуб переместился еще в 1778 г. на Сент-Джеймс-стрит, где стал известен под названием "Брукс" (Brook's Club).
статья об Олмаксе на английском языке
тут и
тут
...
LiskaAliska:
25.12.09 16:25
» Танцы в Европе. 19 век
и в заключение...
19 век
Набор светских развлечений к началу 19 века включал официальные и семейные визиты, обязательно балы в течение зимы - главное место знакомств потенциальных невест и женихов, поездки в театр (для дам только ложи), гулянья в парках, катания в праздники. Все эти развлечения становятся все более открытыми, в подражание парижским появляются публичные балы и маскарады, куда можно было просто купить билет. Планировка столичных и провинциальных городов включает бульвары - по ним прогуливаются, сидят на скамейках с книгой или рукоделием. Все больше внимания уделяется спортивным занятиям - охоте и верховой езде, как и прежде, но особенно аристократичным считается к концу века лаун-теннис. Характер массового увлечения приобретает бег на коньках. К развлечениям стремятся и низшие сословия: самым доступным для них оказываются цирк и кинематограф. Появляется эстрада в современном понимании этого слова. Актеры, прежде в общественном сознании принадлежавшие к самым низам общества, становятся кумирами публики, и принимать их у себя теперь большая честь. Большим успехом пользуются «живые картины», любительские спектакли.
Начало 19 века – время развития салонов, кружков, обществ различной направленности (музыкальных, литературных, спортивных). Начались поиски более камерных форм досугового времяпрепровождения, получили распространение аристократические клубы и кружки по интересам различных направлений: художественные, литературные, музыкальные, любителей балета и пр. Стали популярны виды спортивных занятий, требующие больших затрат и специально оборудованных площадок, что, в свою очередь, требовало объединения средств: большой теннис, конный спорт. В начале 19 века центрами литературно-художественной и общественной жизни являлись литературные салоны и кружки. По своему типу и составу подразделялись на общества, имевшие устав, регламентировавший деятельность их членов.
Балы в 19 веке были излюбленным развлечением публики - как великосветской, так и мещанской, и даже крестьянской. Балы давали все - соразмерно со своими средствами и возможностями. Бал был очень дорогим удовольствием для принимающей стороны.
Любой бал начинался с приглашения. Приглашения на бал не могли посылаться в день бала - адресаты должны были получить их за три недели, и составить ответ - будут или нет.
Незыблем был распорядок бала. Гости начинали съезжаться после шести или девяти вечера, некоторые приезжали к десяти или к полуночи. После приезда гостей, которых обязан был встречать хозяин, бал открывался торжественным полонезом, танцем-шествием, в котором должны были принять участие все приглашенные, даже если потом они весь вечер и всю ночь просиживали за карточными столами. Во второй половине 19 века полонез иногда исполняли в конце бала, тогда начинались танцы с вальса. Далее чередовались вальсы, польки, кадрили, мазурки. В середине бала был обед, на который каждый кавалер провожал даму. Если кавалер приехал на бал без дамы, хозяйка бала могла попросить его проводить на бал даму (например, приехавшую с четой родственников и не сопровождавшуюся поэтому кавалером). Когда пара садилась за стол, они снимали перчатки и покрывали колени салфеткой. Перед тем, как встать из-за стола, перчатки одевались вновь, салфетки оставлялись на спинках стульев. Далее вновь продолжались танцы. Бал обычно заканчивался многочасовым котильоном, в конце 19 века иногда заменявшимся странным танцем под названием кадриль-монстр.
С вальса только начинался бал, а за ним шли другие танцы, в частности, танцевали венгерку, краковяк, падепатинер, падеспань, падекатр... На балах существовал определенный танцевальный порядок, и все знают, что за так называемыми мелкими танцами пойдет первая кадриль, затем, следуя распорядку, вторая, третья. После четвертой кадрили и мелких танцев, как правило, шла мазурка. Это уже особый танец. Он, как и кадриль, у всех дам заранее был расписан, и каждый кавалер, каждая дама знали, когда и с кем они танцуют. Следует отметить, что среди всех танцев мазурка и котильон являлись наиболее "важными" приглашениями на балу, по той причине, что после мазурки кавалер вел даму к столу на ужин, где можно было пообщаться, пофлиртовать и даже признаться в любви. Ужинали все в боковых гостиных, за небольшими столиками. За каждым столиком гости собирались своей компанией. Кроме того, на балах всегда был открыт буфет с разными яствами, шампанским и прочими горячительными и прохладительными напитками.
В обязанности кавалеров, входило, чтобы у дам было все, что они пожелают. При этом кавалер должен развлекать дам и вести с ними светскую беседу. За ужином гости говорили о многом: о музыке, театре, последних новостях из светской хроники, кто на ком женится или за кого выходит замуж... После ужина всегда танцевали котильон.
На бал люди приходили одетыми парадно. Кавалеры - во фраке, смокинге или костюме (в зависимости от десятилетия), белой рубашке и обязательно в белых перчатках. Причем в руководствах дама имеет право отказать кавалеру без перчаток, и для кавалера лучше прийти на бал в черных перчатках, чем без перчаток вообще. К лацкану фрака прикреплялась бутоньерка. Военные приходили в мундирах. Костюмы кавалеров мало зависели от моды и их рекомендовалось шить в классических формах, чтобы одеяния прослужили дольше. На бал кавалеры приходили в ботинках, и только военные могли позволить себе сапоги, но без шпор.
Дамы и девушки одевались в платья по последнему писку моды, каждое из которых создавалось на 1-2 бала. Дамы могли выбирать любой цвет для бала, для девушек платья шились белого цвета или пастельных тонов - голубого, розового, айвори. К платью подбирались перчатки в тон платья или белые (надевать кольца поверх перчаток считалось безвкусным). Дамы могли украсить себя головным убором - например, беретом. Девушкам рекомендовалась скромная прическа. В любом случае, шея должна была быть открыта. Украшения дам могли быть любыми - главное, чтобы они были подобраны со вкусом. Девушкам следовало появляться на балах с минимальным количеством украшений - подвеска на шее, скромный браслетик.
Покрой бальных платьев зависел от моды, но одно оставалось в нем неизменным - открытые шея и плечи. При таком покрое платья ни дама, ни девушка не могли появиться в свете без ювелирных украшений по шее - цепочки с кулоном, колье - что-либо было надето обязательно. Кроме того, в 1820-1830-х гг. даме и девушке было неприлично появляться в свете без букета цветов: его носили в руках, в волосах, прикрепляли к платью на талии или на груди. Обязательным атрибутом был веер. Его можно было оставить в бальной зале на своем месте, можно было во время танца держать в левой руке (которая лежит на плече партнера). Мелочи складывали в сумочку (ридикюль), которую также оставляли на своем месте.
Приезжали на бал, как правило, с небольшим опозданием. Первых гостей хозяин встречал, опоздавшие присоединялись к танцующим порой даже без объявления персон. На бал дамы брали с собой небольшие книжечки, чтобы записывать последовательность танцев, ближе к концу века эти книжечки стали выдавать на балах.
Кроме танцев и обеда на балах гости развлекались играми: спокойными, такими как карты, веселыми и подвижными - например, фантами. Разъезжались часто по утру.
Одним из излюбленных развлечений на балах являлась так называемая <светская беседа>. Искусство вести светский разговор считалось важной составляющей облика <светского человека>, помимо умения со вкусом одеваться и красиво двигаться в танце.
«Одно из первых для молодого человека достоинств - уметь говорить ясно и складно. Дабы сие приобрести, надобно прилежать к познанию языков и читать как можно более и даже выписывать из книг лучшие изречения».
Разумеется, не все люди (даже в том время) были прирожденными ораторами, для того чтобы легко и непринужденно вести светский разговор, но этикет обязывал. В то время издавались специальные пособия, содержащие своего рода инструкции, как освоить эту науку и каких правил придерживаться, дабы иметь успех в свете. Предлагаем Вашему вниманию ряд любопытных выдержек из таких книг. Наука салонной болтовни заключалась в умении придавать особенный интерес всякому предмету, рассуждать о том, о другом; переходить от предмета к предмету с легкостию, с приятностию. Светский человек не останавливается долго на одном предмете разговора, не вдается в рассуждения, ни на чем не настаивает, а скользит по предметам. Главный характер этого легкого разговора состоял в том, чтобы не зацепиться ни за одну глубокую или оригинальную мысль, не высказать ни в чем своего собственного убеждения; чтобы все было гладко, не касалось ни жизни, ни правительства, ни наук; одним словом, чтобы разговор не был никому особенно интересен и был всем понятен, всем по плечу.
Кроме того, были нежелательные для светской беседы темы:
«Не надо так же с похвалою рассказывать о людях и вещах, о коих всякой знает, что мы худого о них никогда не скажем; как то хвалить другим своию жену, своих детей, свой дом и тому подобное; ибо что для нас хорошо, то не всегда другим кажется таковым».
«Никогда не заводи о себе самом речи. Из благопристойности не должны мы говорить о самих себе; да и можно ли что сказать о себе, что бы не оскорбляло нашея скромности и не показывало вида самолюбия. Берегись вступать в повествовании о плачевных происшествиях, которыя обыкновенно рассказывать должно с печальным видом».
Вот ещё несколько правил, чтобы не попасть впросак:
«При избрании предмета к разговору, должно наиболее смотреть на то лице, с которым намереваешься начать речь свою. Пред молодыми не должно являть себя угрюмым философом; ибо оне больше всего любят говорить о вещах забавных и веселых. Не надобно также показывать ни важного, ни сурового вида пред женщинами, кои в таковых собраниях думают токмо о смехе и утехах».
В действительности, старинные правила этикета во многом отвечают современным представлениям о тактичном, интеллигентном человеке:
«Учтивство требует также, что бы мы в обращении принимали в рассудок состояние души своего собеседника. Если ты примечаешь в нем некую досаду, печаль и оскорбление, то оставь его в покое, не мучь его своими приветствиями и рассказами и удались от него.
Если в беседе кто-нибудь скажет что-то непристойное, или свойственное малым детям, хотя бы то происходило от глубокого невежества, или худого воспитания; не должно при сем случае смеяться, а должно более сострадать о его слабости или глупости».
Итак, салонная беседа - это если не искусство, то мудреное умение, и немало времени пройдёт, прежде чем оно станет <второй натурой>, и можно будет поражать собеседника той самой изящностью и лёгкостью разговора. И за месяц эту науку, конечно, не освоить.
Но мы с вами можем попробовать <поиграть> в светскую беседу - недаром она считалась одним из развлечений на балу, наряду с танцами. Вот несколько посылок, как это можно сделать.
О чем же мог вестись разговор на балу 1824 г. в Саусуэлле в период, когда в моде был романтизм?
1. Прежде всего, о Боге. Хочется напомнить, что Англия - страна протестантская. Здесь господствовали идеи англиканские и кальвинистские, хорошо известен был католицизм. Но никаких сект в Англии не было. Из нехристианских вероисповеданий редким людям, в основном путешественникам, был известен ислам (но мусульман в высшем свете Англии не было), а евреям, естественно, иудаизм (но большинство из них все же были крещеные). Ни буддизм, ни даосизм, ни какие другие религии в Англию еще не проникли даже как философские системы. Их время придет позже. Люди могли обсуждать Бога, но идея бога как зла тогда еще не была распространена в обществе. Так что сатанизма ни в духе мадам де Монтеспан, ни в духе наших современников быть не могло. Сатана - это падший ангел, отступивший от Бога, отец зла, предводитель ада. Его могли жалеть, но его не почитали, им не восхищались.
Кроме христианства, были распространены агностицизм и атеизм (чаще всего надуманные, ради создания образа «байронической личности»).
2. Частыми были разговоры о личности человека:
перед лицом Бога - как его творения, как восстающего против него, в истории - тогда считалось, что историю творят отдельные личности. Одним из кумиров времени был недавно умерший на острове св. Елены Наполеон.
Собственно, уже тогда решалась дилемма Достоевского «кто я, тварь дрожащая или право имею», но не на бытовом уровне, и не на уровне самокопания в душе, но на фоне романтических приключений.
3. Велись разговоры о прошлом - прежде всего в романтическом контексте. Особо популярны были античные времена (благо, все имели классическое образование) и средневековье (как особо романтическое). Большой интерес общество проявляло к Востоку (арабо-мавританской культуре), но не к реальному Востоку, а к его типичным чертам. В моду входили также предания о прошлом Англии и Шотландии (Ирландия была не так популярна)
4. Некоторый интерес вызывала мистика (но меньший, чем 70 лет спустя). Однако отношение к потусторонним вещам базировалось на христианской точке зрения. Т.е. вампиры - это ужасно, а не красиво, ведьмы - это зло, а не героини.
5. Очень большой интерес вызывали рассказы о путешествиях. Кстати, можно пересказывать и свои собственные поездки в другие страны, и прочитанные мемуары - что угодно.
6. Популярны были разговоры об искусстве.
Вернемся к танцам
Постепенно французские танцы XVIII века забываются. Так, прославленный менуэт теряет былую популярность и становится лишь средством воспитания хороших манер, развития осанки, изящества и плавности движений. Под влиянием национально-освободительных движений, возникающих в разных уголках Европы, право на существование завоевывают танцы, истоки которых восходят к народному танцевальному творчеству Англии, Германии, Австрии и славянских стран. Экосез, кадриль, вальс, полька, мазурка становятся общеевропейскими танцами и на протяжении всего столетия пользуются успехом в самых различных слоях общества. Примечательно, что из танцев прошлых эпох в XIX веке продолжают жить только те, в которых участвует большое количество пар: например, полонез, различные виды контрдансов, широко известные еще в XVIII веке и столь же любимые в новую эпоху.
Но главнейшее место среди танцевальных жанров принадлежит
вальсу, именно в это время начинается его совершенствование и подлинная слава. Он определяет структуру и характер всех бальных танцев, непринужденную манеру исполнения, основанную на свободном подчинении музыкальному ритму. Он был наиболее действенным средством вскружить голову даме или кавалеру. Еще в 16 веке во Франции появился крестьянский танец в ритме «три четверти» – танец исполнялся под народную музыку, называемую «Volta» — это слово на итальянском языке означает «поворот». Уже в первых вариантах танца основой его являлось непрерывное вращение.
В 1695 году в очередном издании «The dancing master» был описан подобный вольте танец на три счета под названием «Hole in the Wall» («Дыра в стене»).
В 1754 танец на три счета появился в Германии, где он назывался «Waltzen», то есть, снова «вращение». В 1812 танец появляется в Англии под названием «немецкий вальс» и вызывает большую сенсацию, а следом и большой скандал. В 1833г. в книге «Правила хорошего поведения» Мисс Селбарт писала: – «Этот танец – только для девиц легкого поведения!» Но не только чопорные английские леди восстали против нового безнравственного танца. Лорд Байрон, увидев свою жену в руках друга на недопустимом расстоянии, писал: – «Здоровый джентльмен, как гусар, раскачивается с дамой, как на качелях, при этом они вертятся подобно двум майским жукам, насаженным на одно шило».
Однако танец был слишком соблазнительным, чтобы от него отказались по соображениям морали. Молодежь вальсировала с большим воодушевлением. Наибольшей популярности вальс достиг в 1816 году, когда его танцевали на балу принца-регента.
Однако каким бы популярным ни был вальс, противников этого танца было предостаточно. Мастера танцев считали вальс угрозой их роду деятельности. Базовые шаги этого танца можно освоить за относительно короткие сроки, тогда как менуэт и другие танцы требовали значительной практики не только чтобы выучить сложные фигуры, но и выработать определенную осанку и манеры.
Вальс также критиковали исходя из моральных соображений из-за близости партнеров друг к другу во время танца. Духовные лидеры называли этот танец вульгарным и греховным. Дворы континентальной Европы были настроены категорически против вальса. В Англии же, известной своей строгой моралью, вальс был принят ещё позднее.
В июле 1816 года вальс был включен в программу бала принца-регента в Лондоне. Через несколько дней гневная передовица в газете The Times прокомментировала:
"Мы с горечью отмечаем, что иностранный танец под названием "вальс" вошел в программу придворного бала в прошлую пятницу... достаточно взглянуть на это сластолюбивое сплетение рук и близость тел во время танца, чтобы понять, что вальс действительно не отличается скромностью, которая всегда была характерной чертой англичанок. Мы не думали, что этот танец достоин внимания до тех пор, пока эта непристойность касалась только проституток и прелюбодеев, но теперь, когда члены королевской семьи пытаются внедрить его в высшие слои общества, мы считаем своим долгом предупредить всех родителей о том, чтобы они уберегли своих дочерей от этой заразной болезни".
Даже в 1866 году статья в английском журнале Belgravia начинался со следующих слов:
"Если мы наблюдаем без тревоги свою сестру или жену в сильных объятьях незнакомца, кружащейся в ритме галопа по маленькой комнате, то единственным очевидным извинением этому может быть только то, что звучит музыка вальса, которая едва ли может передать весь ужас, сопровождающий появление этого безнравственного танца".
Очень много было нареканий со стороны старшего поколения, но мало кто знает, что сама королева Виктория была экспертом по части бальных танцев и особенно вальса! А после того как Виктория пригласила оркестр Иоганна Штрауса на день своей коронации – 28 июня 1838 года, вальс окончательно «поселился» в дворцовых бальных залах. Правда, на придворных балах вальс танцевали медленнее, чем в Вене. Точно неизвестно, откуда пришла эта другая форма вальса, который исполнялся на два шага под музыку на три такта, но и она достигла большого успеха. Возможно, такой вариант танца было легче разучить, а возможно этот вариант явился компромиссом между горячими поклонниками нового танца и ярыми противниками вальса, считающими его непристойным танцем: в медленном вальсе партнеры держатся слегка разойдясь.
венский вальс
английский (медленный) вальс (к сожалению, нашлись только выступления профессиональных танцоров)
http://www.youtube.com/watch?v=NJYftMZiG-s венский вальс из «Адмирала»
вслед за вальсом во второй четверти XIX столетия в Европе утвердился новый танец -
полька. Некоторые исследователи находят ее истоки в старинном английском экосезе, именуемом также шотландским танцем. Сама полька родилась в Богемии ("pulka" по-чешски -"половина", в данном случае имеется в виду полшага в качестве основного па). Вена полюбила новый танец в 1839 году, а в 1840 году танцмейстер Селлариус знакомит с полькой парижские салоны. Великая балерина М. Тальони разносит славу польки по всей Европе. "Увлечение ее оживленным безудержно - прямолинейным ритмом одно время заслонило страсть к вальсу. В 1845 году в Париже пользовалось известностью изречение: "Скажи мне, как ты полькируешь (т.е. танцуешь польку), и я скажу, как ты умеешь любить!".
Полька, пожалуй, лучше, чем какой-либо другой танец, передавала лихорадочный дух буржуазного Парижа середины столетия. Исполнение польки в Дворянском собрании возможно сравнить с исполнением полонеза в Парижской бирже. На великосветских балах Петербурга из так называемых "легких" танцев признавался в основном вальс, чередовавшийся с кадрилями. Москва более благосклонно отнеслась к новому танцу.
мазурка
полька
мазурка
полька
Полонез - танец истинно рыцарский, танец, в котором каждый жест кавалера подчеркивал его преклонение перед прекрасной дамой. Это было своеобразное объяснение в любви, но объяснение не страстное, а сдержанное, исполненное большого внутреннего достоинства и такта.
Родившись в Польше, полонез, по мнению польской аристократии, был единственным танцем, пристойным для монархов и сановных особ. В качестве торжественного шествия воинов "польский" был известен еще в шестнадцатом столетии. Французский двор знакомится с ним в 80 - х годах XVII века. Но еще до этого полонез встречается в средневековых сборниках лютневых пьес.
Несмотря на то, что полонез был популярен в Европе, именно поляки бережно хранили самобытные традиции этого танца, лишенного быстрых движений, исполненного трудных и единообразных поз. Цель полонеза - привлечь внимание к кавалеру, "выставить напоказ его красоту, его щегольский вид, его воинственную и вместе с тем учтивую осанку".
собственно встречайте
полонез !
Лор, сериал я смотрела, кстати, недавно. Мне очень понравился, такой беззаботный
А еще книжка есть про девушку, которая потеряла сознание в своем веке и перенеслась в 1814 год как раз к победе англичан под Ватерлоо. Тоже миленький рассказ, из серии "книжки-малютки"
...