Шезгарт: дворец для увеселений "Распутник"

Уметь веселиться нужно отчётливо понимая, что за всё есть своё наказание (ФД)


Хвостуля решительно окидывает взглядом присутствующих, а на дне её роскошных глаз светится решительность и непокорность. Мда, не повезло тому мужчине, кому она будет принадлежать. Или же наоборот, повезло, потому что на эту принадлежность раз за разом нужно будет заявлять свои права. Но тем оно и интереснее, понимать, что что-то ускользает сквозь пальцы и как бы ни сжимал их в кулак, возвращая нужные тебе позиции, оно всё равно будет стремиться исчезнуть, оставляя после себя флёр остро-сладких воспоминаний.
Девушка легко запрыгивает на бортик фонтана, начиная расхаживать по нему, балансируя на самом краешке. Помогает себе хвостиком выровнять положение. А потом начинаются тезисы о жизни девушек в Распутнике. Ну, что я могу сказать? Права, во всём права бесовка, разве что девушки не выглядят совсем уж замученными и растерянными. Прикрываю глаза, пытаясь решить, как скорее добраться к себе во Дворец, а потом…Потом мне нужно будет побыть одной, и я бы не отказалась посетить Санкт-Петербург, сейчас самое время для прогулок и размышлений. Белые ночи, чуть подёрнутое мутной пеленой влажное пространство улиц, мелкий дождик, который заставляет засунуть руки глубоко в карманы пальто и шагать, чуть поёживаясь, но в то же время даёт понять, что не променяешь его ни на что.
И тут меня из моих мечтаний вырывает фраза Хвостатика.

А Королева смотрит прямо на бесовку, понимая, что её слова, пусть даже и такие неожиданные, возымели своё действие на девушек. Они уже вопросительно переглядываются, как будто спрашивая друг у друга, что же им делать дальше. Бунт, господа, дело такое. Кажется, что всё очень хорошо и спокойно и проживёшь в этом спокойствии хоть три вечности подряд, но стоит только кому-то бросить спичку в эту статичную лужицу керосина, как она начинает возгораться, при этом угрожая спалить всё и вся. И вот уже тебе кажется, что всё в твоей жизни не так, как нужно и это «всё» нужно срочно менять во что бы то ни стало.
- Я согласна! – красивая девушка, принадлежность к расе которой не удаётся сразу опознать, вскакивает рядом с бесовкой на бортик бассейна. Вид у девчонки самый решительный. – Я чувствую себя бесправной рабыней! Мой клиент, которому я полностью принадлежу, постоянно использует кнут!
Задирает длинную юбку наверх, показывая гладкие ножки.
- Вы посмотрите! – смотреть, по правде говоря, не на что, ибо никаких следов на её теле, говорящих, что её ужасно истязают, нет. Но все кивают, говоря о том, что да, клиент просто зверь. Да и явно девица сама не против такого обхождения, - Он лупит меня кнутом постоянно!
- Какой кошмар, - улыбаюсь, качая головой, но сидящая рядом девушка согласно кивает. Кажется, бесовка достигла нужного результата, и сейчас мы все (и я в том числе) направимся стройными рядами к Хозяину дворца.
Девушки уже строятся, собираясь в толпу, бесовка выстраивает их так, как ей удобно, помахивая хвостиком как дирижёр, управляющий оркестром. Из неё бы вышел отличный военачальник.
Знаете, как оно обычно бывает? Не успеешь подумать о ком-то, как этот кто-то рисуется рядом. И, честно говоря, я совершенно не удивилась, когда в дверях зала застыл ни кто иной, как этот самый клиент, который «нещадно бил девицу кнутом». Скорее всего, кто-то из демонической знати. Взрослый, серьёзный, суровый. А может, чернокнижник, разве их тут разберёшь?
- Вот он! – раздаётся голос той самой девицы, и она устремляется к мужчине с завидной скоростью. Втаскивает его в залу, и оказывается, что он пришёл не один, а с друзьями, видимо, чтобы и они поглядели на забавы, ну или поучаствовали в них. Да, парни явно попали в Распутник не вовремя, и запомнят этот вояж на всю свою жизнь.
Тут же быстро добыли кнут и краску, зачем последнее, я поняла не сразу, но с интересом наблюдала за тем, что будет происходить. Подошла ближе, чуть склонила голову набок. Девицы избавили мужчин от одежды с космической скоростью, бесовка управляла всем со знанием дела, будто каждый день лупит кнутом голых мужиков. Последние три попытались сопротивляться, но поняли, что это дело бесполезное. И вот. Четыре девицы держат главного «виновника торжества», остальные вовсю орудуют кисточками на обнажённых телах двух оставшихся друзей. Пишут тезисы что-то вроде: «свободу женщинам Распутника», или «Даёшь Эмансипацию!».
«Битая» девица хватает кнут и начинает охаживать несчастного по всем местам, до которых только способна добраться. Вреда причиняет мало, но сам факт того, как именно унизили беднягу, налицо.
Пытаюсь скрыть улыбку, наблюдая за тем, что происходит. Вот оно – несовершенство государственной системы Шезгарта во всей красе. А была бы Империя и я на её троне, всё было бы совсем иначе. Неосознанно тянусь рукой к найденному артефакту, который теплеет под пальцами, словно оживая. Нужно срочно доставить его во Дворец, чем скорее тем лучше. Девушки хулиганят, а мужчины уже рычат сквозь зубы какие-то ругательства и угрозы. А потом воздух становится вязким и тягучим, и звенит словно струна, которую натянули до предела. В зале разливается обманчивое спокойствие, почти физически ощутимое. Хвост бесовки дрожит, как антеннка, пытаясь понять, что не так. Наказание не за горами, девчата.
_________________

Шезгарт. Остров Порока. Дворец "Распутник"

Распутник... сколько слышала о нем, сколько грезила... и вот я здесь.
И хозяин заведения собственной персоной пред моими очами, оценивает, изучает.
- Хороша. Как он и хотел. Прекрасно.
Окидываю взглядом нахала.
- Не нарывайся, Бес. Зависть - плохое чувство.
- Не строй из себя недотрогу. Решила сыграть, так играй по правилам.
- Хоть раз стоит сыграть и по чужим правилам, не правда ли?
- Истина. - Откровенно пожирает глазами. Это приятно, хотя и непривычно.
Прохожу вдоль стен, касаясь мягких, шоколадного цвета, гобеленов, проводя пальцами по бархату ткани и скользким поверхностям мебели. Задерживаю взгляд на откровенных сценах полотен картин.
- Здесь... мило. Примерно так я себе и представляла это место.
- Мило? - смеется Бес, - это Дворец увеселений. Здесь воплощаются в жизнь любые сексуальные фантазии. Все пропитано страстью. Похоть не может быть милой.
- Ты просто мало ее знаешь, - смеюсь в ответ. Щурит глаза, пытается что-то рассмотреть, видимо. - Так что насчет меня?
Откидывается в кресле, чуть расставляя ноги.
- Ступив за порог Распутника, ты стала его частью. Предстанешь перед особым гостем в его полное распоряжение.
- Заманчивое предложение. - Томный взгляд на собеседника. - Он хорош собой?
- Для тебя идеален.
- Прежде чем я уйду, ответь мне на вопрос - какая тебе выгода? Богатства?
Ухмылка придает ему вид хищника, познавшего множество видов удовольствя за время своего существования. Одно движение - и он подле меня, нависает. Глубокий голос хрипит, от чего прерывается мое дыхание.
- Я люблю смотреть.
Глаза в глаза. Ему нравится мое замешательство. Я могла бы предположить, что он уже представляет, что случится со мной, знает, что и я представляю, и этим наслаждается тоже. Сглатываю.
- А они знают, что ты наблюдаешь?
- А разве это не придает пикантности? - Его взгляд скользит по моему телу. - Сколь важно для тебя будет в процессе гадать, наблюдаю ли я?.. - Его дыхание только что касалось моей щеки, и вот уже он отстраненно всматривается в эскиз на стене в золоченой раме, где мужчина в агонии экстаза рычит, изможденный, но не прерывающий движений внутри своей партнерши, а она, беззастенчиво раскинула бедра, являет художнику тело во всей интимной красе. Я вздрогнула в предвкушении. - Любая фантазия найдет в стенах Распутника свое место... и на них. Он уже здесь. Не заставляй его ждать.

***

Меня препровождают в отдельные апартаменты, прям-таки царские, темные, но не мрачные. Играет музыка, стены частично прикрыты шелком, местами светятся яркими мелкими живыми огнями - то ли чудеса техники, то ли нечто живое. Бесшумное журчание воды, стекающей со стен. Она тоже светится, бросая радужные блики на темные ткани.
Хорошо, что из всех предложенных одеяний я выбрала одежды пасмурных оттенков. Другие цвета не смотрелись бы сейчас. К тому же, я обнаружила, что темный очень мне идет. А этот полупрозрачный, откровенный, но в то же время гордый и дерзкий наряд на мне оценил бы любой мужчина. Я уже давно не сомневаюсь в своей красоте.
Но все же окружение ново для меня, сама ситуация уникальна - никогда бы не предположила, что могу в такую попасть. Роль рабыни - что-то сверх моих приоритетов. Однако и обычной рабыней я не собираюсь быть. Особый гость еще вкусит всю сладость моего характера. Какими бы правила не были, а отказываться от себя я не намерена.
Зеркала – друзья девушки, если девушке есть что в себе любить, а я выросла именно такой. Пусть слишком поспешно выросла, не суть.
Смотрю на свои резные скулы, обрисовывая их пальцами, и представляю. Предвкушаю.
Он здесь. Особый гость выжидает, оценивает и я не прочь продемонстрировать товар. Пусть сегодня я такова – это тоже может быть забавной игрой. И мое время оценивать придет. Время всегда приходит, уж я то знаю.
Кто заказывал рабыню? Вам лучше поискать в другом месте. Я может и буду в полном распоряжении, но так, как сама захочу. А я хочу многого.
Прилив сил неимоверен. Словно я все могу. Я знаю как это будет, но так как инициатива в моих коготках, я могу поменять сценарий – и будущее изменится. Это моя личная забава – игра с будущим, любопытство не порок. Поиграем?
Встречаю его взгляд. Жадный, пристальный. Этот единственный взгляд учащает сердцебиение, вызывает томление во всем теле. Тишина – одно из сопутствующих правил. Ни имен, ни предложений. Спонтанность. Я стремлюсь к ней, она подчиняется.
Провожу ладонями по оголенным лопаткам, царапая кожу. Вырез на спине настолько нескромен, насколько застегнут на все пуговицы перед наряда. По сути, платье можно снять как перчатку - одним резким движением.
Но он смотрит и я не хочу лишать такой прелюдии ни его, ни себя. Скорость – не всегда сила. Этот урок я усвоила. А последняя с недавних пор настолько откровенна со мной, что я могу читать ее как книгу.
Он видит. По моей неприкрытой коже медленно растекаются лучи чернильных узоров, и я надеюсь, что там смутно видны те бесстыдности, что я почерпнула на стенах Распутника при разговоре с Бесом.
Смотри, гость, тебе достается особый приз. Не спеши с порабощением.
Лишь стоит чуть двинуть бедрами, направляясь к услужливой софе у стены, расстегнуть пуговки воротника-стойки, потянуть облегающую плечи ткань, остановиться, бросая откровенный взгляд.
Не стремлюсь к матриархату. Не буду же я в одиночку придумывать сюжет? Это не так интересно.

…Быть может мне понравится его задумка: с тихим рычанием встать, приблизиться, коснуться. Властно ощупать прикрытое тело, а затем стянуть ткань, повторяя мои изгибы. И я буду ненавидеть тишину которую сама же придумала, буду ловить каждый шумных вздох и рокочущий звук, напоминающий ненасытное рычание зверя поймавшего добычу. И его руки будут ласками рисовать страсть на моей коже, под нею, в венах…

…Или, быть может, он найдет более приятным остаться в кресле, лицезрея как мое платье скользит по коже, открывая взгляду вершины и впадины, минимально объятые шелком. Тогда я подогрею его бездействие откровенными поглаживаниями себя…

…Но если он и тут усидит – не поколеблется мое самолюбие, ведь его глаза горят огнями похоти и страсти - я приближусь. Опущусь на колени перед ним, проводя по напряженным рукам ладонями, сминая ткань одежд, снимая их с его разгоряченного тела. Вылепленный удивительно чудно... такой поджарый, крепкий…

…Его губы будут полизывать и покусывать вкушая спелые плоды, руками стремясь к венцам грудей. Пальцы проникнут под шелк моего белья, выбранного специально для этого вечера... и далее, в промежность, влажную и ароматную, жаждущую прикосновений. И будет танец откровенных ласк клитора и внутренних стенок лона…

…Я буду трогать себя, как если бы это были его руки, выгибаться навстречу эротическим картинам, расплывающимся по коже под его неумолимым взглядом. И тогда он сам нападет, яростно избавляясь от одежды, готовый меня покорять. Он перехватит инициативу, обнимая губами горошины сосков, потягивая и сминая в жарких ладонях. Медленно снимет белье с бедер, ног, усаживая меня на тумбу позади, спиной к зеркальной поверхности. Раздвигая мои бедра с хищным выражением лица. Вдохнет аромат моего желания с такой жадностью, что я все еще буду слышать его, когда мужской язык начнет свою откровенную пытку над моей вопрошающей плотью...

…Я буду вкушать его кожу, освобождая ее от ткани, ласкать губами, направляясь в определенном, ясном для нас обоих, направлении. Я буду наслаждаться горячим восставшим мужским естеством, откровенно пожирая его взглядом, а затем вбирая в рот как можно больше, полизывая и посасывая. Ему понравится. Он будет сидеть с запрокинутой головой, надавливая на мою голову, накручивая мои локоны, пытаясь направлять. Я подчинюсь немного. И доведу его до изнеможения, не позволяя кончить…

…Он припадет губами к моей пояснице переходя на ягодицы, и будет покусывать их, пока я не начну всхлипывать, отчаянно сдерживая свои стоны неудержимого желания. И тогда он приспустит свои брюки, и резко заполнит глубины, заставляя мои бедра двигаться по направлению к себе, изгибать поясницу, захватывать коготками спелые ягодицы…

…Руками вцеплюсь в его плечи, не понимая, как упустила момент полного оголения. И когда уже станет не важно, кажется ли мне, или я действительно стону в голос, его подрагивающий член проникнет в мое лоно, обладая всецело, а я буду отвечать всем телом, наслаждаясь его ненасытностью, буду максимально напрягать внутренние мышцы, чтобы ему было труднее проникать, подогревая его агрессию в жажде получить меня полностью…

…Я заберусь верхом, насаживаясь на его плоть, поглощая и вбирая в себя, обнимая внутренними мышцами. Откинусь на колени, практически ложась на них... ухвачусь для опоры и покажу, какая я яростная наездница. Он будет наслаждаться не только ощущениями, но и видами. Будет ласкать руками ему принадлежащее тело. Будет рычать от того, насколько глубоко проникает каждый раз…
_________________

За эту ночь я хочу выучить все ее родинки. Вне зависимости, где они находятся. Я хочу искать их, используя как карту ее тело. Каждый раз, когда найду новую, я хочу прикасаться к ней губами, желая отметить поцелуем. Это станет фетишем: найти родинку и отметить - демонстрируя, что нет ни одного секретного местечка на ее теле, которое я бы не выжег кончиком языка и прикосновением губ. Я запомню их, не знаю для чего, надеюсь, это ровным счетом ничего не значит. Но желание обладать этим знанием сводит меня с ума.
Я упираю руки в стену, когда вгоняю член глубже в тело Леонсии. Ее попка подается на встречу моему движению, и я скольжу до упора, ощущая нежную хватку ее мышц. Сжимаю руки в кулаки, борясь с желанием обхватить пальцами бедра Лео. Смять ягодицы, свести их вместе, что сделало бы ее еще более тесной. Сдерживаюсь, потому что хочу касаться ее только членом. Проникать быстрыми толчками. Ощущать ее касание только пенисом. Это становится рефлексом: выйти и войти заново, пока тактильные ощущения не доведут до грани. Полностью выхожу из ее тела, тут же возвращаюсь обратно быстрым рывком. Влажная плоть принимает пенис, сантиметр за сантиметром, легким скольжением. Звон колокольчиков раздается в унисон шлепка, говорящему, что наши тела соприкоснулись полностью. Лео стонет, из моего рта тоже вырывается нетерпеливый рык. Ее попка приподнимается выше, хвостик задирается, показывая скрытое до этого местечко, от одного вида которого я могу кончить тут же.  
Не позволяю себе двигаться, полностью находясь в глубине. Закрываю глаза, желая сдержать порыв схватить ее за бедра, и подтянуть навстречу следующему рывку. Сдерживаюсь, потому что понимаю, что не смогу удержать оргазм. Бесовка в нетерпении двигает бедрами по кругу, сводя с ума. Что - то шепчет, наверное, неосознанно. Чуть нависаю над ней, желая услышать ее желания. Губы касаются ее волос, и я вдыхаю ртом их запах. Звон колокольчиков, украшающих ее соски, которые до этого словно эхо повторяли каждую нашу фрикцию, замолкают, сжатые ее руками. Хочу накрыть их своими, сжать межу пальцами соски, провести по каждому подушечками пальцев. Рычу на ухо. Чувствую, как хвост бесовки обвивает мои ребра и заставляют двигаться.
- Дотронься,- шепчет еле слышно, чуть всхлипывает, - ну, дотронься же. А ее рука спускается ниже к тому месту, которое она просит поласкать. Снова кулаки сжимаю, закрываю глаза, потому что очень хорошо могу представить, как ее тонкие пальчики сейчас ласкают саму себя, как прикасаются к клитору, нажимают на него снова и снова, когда я начинаю входить в ее тело, выходя из нее всего на пару сантиметров. Пару сантиметров и обратно. Почти весь в глубине. И быстро. Так быстро, что невозможно сдерживаться. Стискиваю зубы, когда выхожу из Лео полностью, желая только одного – вернуться обратно. Ее разочарованный стон только подгоняет. Подминаю ее под себя. Ощущение соприкосновения кожи с кожей. Ее руки на моей спине, ногти впиваются в кожу, когда я вдалбливаюсь в нее обратно. Выпускает изо рта стон. Еще один - при следующем ударе члена в глубину. И еще один снова и снова при каждом проникновении. Закрываю губы, полные, влажные губы, ладонью, желая покорить полностью. И снова шквал ударов пахом. Она двигается навстречу каждому, принимая мой ритм. Быстро... так быстро. Слезы... Из ее глаз, текут слезы, когда она кончает. Снова и снова содрогается, чуть прикусывает кожу на моей ладони. Убираю руку с ее губ и накрываю своими, проникая языком в ее рот так же быстро, как членом между ее ног. Ее рот заглушает уже мой стон, когда мое тело, словно подхватив волну оргазма Лео , взрывается с бешеной силой. Не могу остановить толчки. Не могу остановить удовольствие . Оно медленно сходит на нет, оставляя после себя эхо из медленных проникновений, легких поцелуев ее губ и чуть влажных от слез щек.
Это полусон. Как небольшая дымка, создаваемая соприкосновениями. Губами от шеи до ключицы. Небольшая родинка сразу под ней. Вниз к груди. Еще одна возле соска - ели заметная. Облизал ее языком и чуть прикусил. Снимая зубами и губами украшения с соска. То же самое сделал с другой грудью.
Еще ниже возле пупка две почти одинаковые. Язык в глубину пупка. Я прикоснусь к каждой. Как хотел раньше. Ниже… уткнулся носом в лобок наслаждаясь запахом только что прошедшего секса.
Ниже.. На внутренней стороне бедра – чуть прикусил рядом. Не мог удержаться, от вида влажного лона и вернулся обратно, чтобы поцеловать коснуться губами там, где кожа наиболее нежная.
Следующую нашел под коленом. Потерся о нее носом и, как обещал самому себе, коснулся кончиком языка, рисуя круг.
За эту ночь я выучу все ее родинки. Вне зависимости, где они находятся.

Каждый из нас представляет себе Рай как прекрасное общество, полное чудесной вседозволенности, абсолютно лишенное каких-либо запретов. Но никто не догадывается, что и в Раю могут быть свои жестокие правила. (с)
Это передается половым путем? Скажите мне, каким таким способом у нас заражаются любовью? Скажите мне ряд тех правил, которые надо соблюдать, чтобы эта зараза обошла меня стороной. После какого траха мне надо убежать от девы, дабы в ее головку вдруг не снизошло озарение великим светом и любви ко мне, рогатому?
И, главное, почему из всех мыслимых и немыслимых удовольствий и извращений, которые я могу предложить девушке – она выбирает самое мерзкое.. – Любовь?
Я кидаю последний взгляд на ее лицо. Прощальный... Я привык ценить то, что женщина дает и брать по максимуму. И прощаться с ней, пока чувство новизны не прошло. Пока в голову не запала крамольная мысль, что то, что между нами - это чуть больше, чем .. я могу ей дать. Поэтому единственное чувство, которое испытываю я сейчас .. это чувство предвкушения.. Предвкушения чего-то нового.
- Тебе с ним понравится, - кидаю последнюю фразу, не надеясь успокоить. Надеясь разозлить. Мужчина должен уходить от женщины так, чтобы он казался ей мудаком.
Так легче для нее. Так приятней для меня. Будем считать это прощальным подарком – ночи, полные ненависти к моей рогатой персоне. Да и вернуться туда где от тебя остались только осколки воспоминаний, уничтоженные обидой и ненавистью, тянет меньше.
А то, что там , в глубине ее души, мой образ уже раскалывается на части, я не сомневаюсь Я отдал ее. Продал с молотка тому, кто дал за бывшую Фаворитку распутника большую цену.
- Я уверена, что ты передашь меня в надежные руки, - смотрит в ответ с вызовом.
Это хорошо. Желание доказать, что я мерзость, без которого ее жизнь станет только лучше - это уже хорошо.
- Как думаешь... надолго ли я задержусь у него? – слышу, когда уже хотел покинуть эту комнату и забыть эту женщину ,- Через сколько ночей он подарит меня следующему, с кем мне .. понравится?
- Это зависит от твоих умений. А умения у тебя .. мне известны не понаслышке. – Еще один взгляд из - за плеча. Сказать больше нечего. Услышать еще хоть что–то из ее уст я не желаю.
Она улыбается .
Нет, черт возьми, не печальной улыбкой. Не улыбкой: «да все отлично бес – проживу и без тебя.» Которая покормит мою совесть, и даст спокойно жить в той роли, которая для меня так привычна. На ее лице улыбка, которая возникала, когда она надеялась на что-то, что и побудило меня выставить ее на аукцион , дабы стереть с ее лица хоть одну мысль о понятии « нас» . Перемещаю взгляд на ее глаза .. зеленые. Те, что становились темны как ночь в момент оргазма … Нет, они уже голубые … Делаю пару шагов навстречу , пытаясь рассмотреть их ближе, почему то это важно. Пару шагов навстречу рыженькой фурии, которая ворвалась в мой мир пару месяцев назад. Или она брюнетка? С каждым шагом ближе ее лицо меняется - овал лица, губы фигура, словно маска за маской сменяется одна за другой. Несколько раз я узнаю девиц, которые мелькают передо мной. Каждая хороша. Я не выбираю других. Хочу подойти ближе, вплотную, чтоб взять за п
лечи и пару раз встряхнуть, и прекратить эту карусель смены личин. Но с каждым шагом я как будто двигаюсь не вперед, а назад.
И оказываюсь рядом только когда ее внешность перестает меняться снова и снова, остановив свой путь на той, которую держал сегодня ночью в руках.
Ее маленькие ручки касаются моих плеч. Она встает на носочки и чуть касаясь губами, шепчет мне на ухо: « Меня ты тоже отпустишь так же легко?»
Как будто ледяная вода ошпаривает меня с головы до ног. Открываю глаза, выплевывая мат и прочие мнения на Ханну. Ибо исключительно в ее стиле так будить.
- И тебе доброе утро, - бросает мне в руки полотенце. – Прикройся.
Говорит, кивая на утреннее солнцестояние. Я вытираю лицо. Пытаюсь стереть с него капли воды и налет сна. Рефлекторно смотрю на правую сторону кровати.
«Меня ты тоже отпустишь так же легко?»- всплывает в памяти, отчего хочется попросить Ханну устроить еще один сеанс душа - Шарко.
- На работу пора. – Подходит к портьере и открывает окна, освобождая для света Флеймода путь в спальню.
- А как же чашечка кофе? - говорю и ищу глазами брюки, - Или огнухи, утренний минет на крайний случай.
Ханна смотрит на меня снисходительным взглядом.
- Ты нужен мне в нормальном состоянии сегодня. А после моего минета - ты будешь вне кондиции. Одевайся, бес. Тебя уже ждут.
- Кто? - нахожу одежду на кресле.
- Вот мне потом и расскажешь, кто тебя там ждет. - Пытаюсь вспомнить запланированные встречи, желая  понять, кого занесло в Распутник. - Некоторые гости покрыты таким слоем тайн, что даже мне не пробиться. - Расскажешь же? - чуть хмурится.
- Тайны, - застегиваю ширинку на брюках – Залог успеха « Распутника».

***

Смотрю на тонкую фигурку гостьи. Не стремлюсь окликнуть раньше времени и посмотреть в ее лицо. Красотой женщины надо наслаждаться. Постепенно рассматривать каждую ее линию, каждую ее черточку. Чтобы не упустить ничего из вида. Нет более серьезного преступления против женской красоты, как стремление рассмотреть все и сразу. Женскую красоту надо смаковать, как хорошее вино . Дабы получить наслаждение по максимуму. А то, что гостья хороша собой, у меня сомнений нет. Тонкая как тростинка. Таких хочется  сжимать в руках, доводить снова и снова до стонов и оргазмов. Повезет же кому - то сегодня.
- Хороша. Как он и хотел. Прекрасно.
Говорю, привлекая к себе внимание. Дева оборачивается, смотрит на меня с вызовом.
Да, действительно хороша. И аромат от нее пьянящий, окутывающий, словно в кокон, меняется от сладкого до пряного. Возбуждая и пробуждая интерес. С трудом удерживаюсь, чтобы не спросить имя. Но я раб тайн, не люблю разрушать интригу раньше времени.


Не та реакция которую я ожидал, от той, которая задумала подобную игру.
- Не строй из себя недотрогу. Решила сыграть, так играй по правилам, – небольшой совет, не больше. Хотя, по тому, как ее язычок пробегает между губ, думаю, эта девочка даст фору любой куртизанке Распутника.


- Истина.
Слежу за каждым движением. Скользит по гобеленам пальцами, чуть касаясь. Черт, но, по-моему, я начинаю завидовать тому, по чьей коже пробегутся эти пальцы, желая удовлетворить его желания.


- Мило? – Не могу сдержать смех, - это Дворец увеселений. Здесь воплощаются в жизнь любые сексуальные фантазии. Все пропитано страстью. Похоть не может быть милой.


Любопытство - это хорошо. Откидываюсь на спинку кресла, не желая прерывать зрительный контакт. И впитываю каждый ее взгляд и жест.
- Ступив за порог Распутника, ты стала его частью. Предстанешь перед особым гостем в его полное распоряжение, - говорю, наслаждаясь реакцией девушки.

– Посылает взгляд, от которого член напрягается еще сильней.. Дева, которая умеет пользоваться тем, чем наградила ее природа, дорогого стоит. А эта дева, видимо, впитала с молоком матери, как общаться с извращенцами. - Он хорош собой?
- Для тебя идеален.


Мои мотивы порой и для меня самого загадка. Перемещаюсь к ней ближе, желая опять вдохнуть аромат, исходящий от ее тела. Он возбуждает еще сильней. Хотя, пару секунд назад мне казалось, что сильней моя эрекция уже стать не может . Надо прекращать этот разговор раньше, чем я подпишу себе приговор и хоть раз коснусь кожи гостьи. Но эта женщина превращает меня в самоубийцу.  Хочу увидеть в ее глазах любопытство и предвкушение. - Я люблю смотреть.
Слежу за реакцией, наслаждаясь замешательством в ее взгляде. Ее аромат становится ярче. Боги… неужели возбуждение?


- А разве это не придает пикантности? – скольжу взглядом по ее телу. - Сколь важно для тебя будет в процессе гадать, наблюдаю ли я?..- позволяю себе коснуться дыханием ее щеки. Понимая, что большего я позволить себе не могу.
Тут же перевожу взгляд на одну из картин,- сцена, изображенная на ней, не вызывает такую борю эмоций, как вызывает эта женщина. - Любая фантазия найдет в стенах Распутника свое место...- Дверь в кабинет приоткрывается . Вижу Ханну, которая дает знать, что заказчик уже прибыл - …. Он уже здесь. Не заставляй его ждать.
После ее ухода в комнате все еще витает ее тонкий аромат. Закрываю глаза, втягивая в легкие последние отголоски встречи. Если бы сейчас я бы мог замереть и не дышать, я бы сделал это, не желая выпускать послевкусие от этой женщины.

***
- Насколько дорога для тебя твоя новая фаворитка? – слышу чуть позади себя, когда спускаюсь в главный зал. Оборачиваюсь и вижу Кеда.
- Она не фаворитка. – Отвечаю, продолжая свой путь .
- Тогда кто ?
Этот вопрос заставляет замереть на месте. Никогда не задумывался раньше над тем, как назвать женщину, которая была рядом со мной, пусть и короткий промежуток времени. Этого просто не требовалось. Каждая была моим лекарством от скуки. Не больше.
- Давай подскажу. – Говорит Кед , на его лице появляется та улыбка, которая не предвещает ничего хорошего. Именно эта улыбка была на его лице, когда мы встретились впервые. Тогда он украсил свою морду именно этим оскалом, прежде, чем сказать: "Все бес ты труп." А вы не знали, что самая крепкая дружба начинается с драки? Не удивляйтесь – это Шезгарт. Тут все начинается или с драки или с траха.
- Я думаю назвать ее простым и вкусным - «Та, кто меня разорила!» - его улыбка становится еще шире, видимо, от понимания, что его шутка еще не дошла до моего разума.
- Я что-то пропустил? - возобновляю шаги в сторону главного зала. – Если Бесовка опять показывает стриптиз..
- Она показывала стриптиз? А где в это время был я?
- Или лижется с барменшами топлес …
- Черт! Да я прожил свою жизнь за зря!
- Предварительно выпив полбара, – заканчиваю свою речь, игнорируя комментарии Барса.- То думаю, моя психика выдержит это зрелище еще раз. Да и разорение мне точно не светит – Добавляю, вспомнив, какой ажиотаж был у бара в прошлый вечер.
Осматриваю зал, замечая, что в «Распутник» уже прибывают новые гости.
- Если бы я знал весь масштаб ее фантазии, то поставил бы на бесовку больше.
- Поставил на бесовку?
- У нас тут небольшой Тотализатор образовался. Я поставил на бесовку свое жалованье.
- И в чем суть пари?
- Кто кого убьет раньше.
- И какой счет?
- Три против пяти . Многие ставят на твой сердечный приступ. Я просто рассудил, что тот, у кого нет сердца…
- Какого беса? - Прерываю его, пытаясь понять, к чему ведет Барс.
- О-о-о-о, думаю это лучше увидеть! Ты бы в гарем зашел. Мало ли , вдруг там революция намечается.

Убежать от одной опасности, чтобы окунуться в другую - это удел сильных (ФД)

Знаете, что пугает больше криков и скандалов? Больше угроз убить и расчленить на много маленьких Хвостатиков? Холодная и спокойная ярость, которая физически ощутима. Она исходит от того, кто зол, тяжёлыми волнами расходясь по пространству кругом. Заставляет застыть на месте, замереть, ожидая того, что будет дальше. И чувствовать, что чего бы ты ни ожидал, обрушившаяся, как водопад, ярость будет в разы сильнее и опаснее, чем это может представляться изначально.
В зале воцаряется молчание, хотя, кое-кто ещё, кажется, не понял, что та едва ощутимая волна спокойствия, осевшая в каждом уголке помещения, опаснее любой агрессии. В зал вошёл мужчина. Незаметно и заметно одновременно. Заметно потому, что девушки замерли на месте, глядя на него, а незаметно, потому что, казалось, что он материализовался из воздуха.
Девушки отпустили несчастных клиентов, которые тоже застыли на месте, взирая на мужчину. А наш маленький Наполеон в юбке встала напротив Раймира, глядя на него с вызовом. Всё тот же воинственно торчащий вверх хвостик, едва подрагивающий, и взгляд глаза в глаза. Похоже, что хозяин Распутника «попался» по самые рога. Эта девочка не даст спуску, и такое происшествие лишь первое в череде тех, что ожидают впереди Рая. Мужчина медленно обводит зал тяжёлым взглядом, который обжигает даже сквозь прорези маски, застывает им на мне, скользит дальше…Рядом возникает Ханна, которая сжимает мою руку, чуть пониже локтя и делает какому-то мужчине знак рукой, чтобы подошёл к нам. Ханна тянет меня в сторону выхода, но я не в силах оторвать глаз от того, как взгляд Рая возвращается к бесовке. И снова молчаливое предупреждение, отчётливо сквозящее в каждом мгновении…
- Он не убьёт её? – спрашиваю, стараясь стряхнуть оцепенение, когда меня выводят из гарема. Люблю такие эмоции на грани, они говорят сами за себя, что ещё шаг вперёд и не будешь знать ни о чём, останется лишь позволить им поглотить тебя целиком.
- По крайней мере, не сразу,- качает головой Ханна, ведя меня чередой коридоров. Следом за нами идёт тот самый парень.
- Я ставлю на девчонку, - доносится позади его комментарий.
Я, пожалуй, тоже, но говорить об этом вслух не спешу.
- Это Кед, он откроет портал туда, куда тебе нужно и удостоверится, что ты прибыла по назначению, - поворачивается ко мне Ханна, когда мы достигаем сада. В Распутнике вообще очень красивые сады, хоть наш мир и создан из камня и лавы.
- Мне нужно попасть во Дворец вампиров.
- Прямо в сам Дворец? – хмурится Кед.
- Ну, в сам Дворец, думаю, лучше не рисковать, - улыбаюсь я.
- Тогда прошу!
Через мгновение перед нами возникает мерцающий портал, в который я шагаю, чтобы оказаться дома.

»» 25.06.12 13:39 Шезгарт: дворец Королевы Вампиров
_________________

Я, помахивая хвостиком, почти играючи, выстраивала девушек, чтобы прийти к Распутнику и показать ему «Кузькину мать», как тут прямо в руки приплыл, можно сказать, подарок судьбы. Я широко улыбнулась, потирая ладошки.
Когда я говорила свою пламенную речь, я понимала, что мои слова влияют на девушек, которые внимали каждому моему слову. При этом предвкушала перекошенное от удивления лицо Рая, когда поведу девушек к нему с лозунгами, и ощущала приятное чувство торжества. Мечтательно закатила глаза. Девушки слушали меня, и я ощущала свою власть. Думаю, Раю не очень-то понравиться, оказаться в не совсем приятных для себя обстоятельствах навязанных другими. А ему придется выполнить НАШИ требования! Пусть поймет, что не все может твориться лишь по его воле! Видя решимость девушек, я все больше уверялась в правильности своего поступка.
В зал вошли клиенты и девушки тут же бросились к ним, а я рванула за ними, лидер всегда должен быть с народом! Таким шансом нужно воспользоваться со знанием дела! Под моим руководством, вляпавшихся по самое не могу мужиков, с невероятной скоростью раздели. Несмотря на сопротивление, начали лупить кнутами, а потом раскрасили красками почти как яйца на Пасху! Мы брали количеством, это радовало, от нас было не отделаться. Я довольно посмеивалась. Вот уже готовы «транспаранты». Всегда любила наглядность, надеюсь понравиться и Раю…
«Леся, если где-то начинается, кипишь, проще всего его возглавить»: - Так всегда мне говорил отец. Поэтому я выхватила у ближайшей девицы кнут и начала сама охаживать со всей силой разрисованное главными слоганами тело… Хотела бы я увидеть нервный тик рогов Раймира, когда он увидит, что могут вытворить его девушки. А на мужиком было страшно…смешно смотреть. Особенно когда они начали запугивание разными угрозами. Я захихикала. О! Мне в голову пришла гениальная идея. Только было решила спросить у ближайшей красотки, где тут у них есть воск…
Почувствовала, как хвост начал ощутимо нервно подрагивать. Странное ощущение, словно перед ударной волной, даже кажется, что все кругом вибрирует. Я опустила руку с кнутом вдоль тела, провела другой рукой по затылку, чувствуя, как встали дыбом маленькие волоски, и плотнее к попе прижался хвост. Неожиданно понимаю, что вокруг все затихло и замерло. Скольжу по всем взглядом. Замечая полные ужаса и трепета глаза, устремленные куда-то левее позади меня. С трудом сглатываю и разворачиваюсь. Раймир. Такого я его еще не видела. Стараюсь выпрямиться как можно сильнее, под его тяжелым взглядом, который словно придавливает меня к полу. Я так и застыла с кнутом в руке и с напряженной прямой спиной… Он смотрит на месте и буравит взглядом. Меня охватил ужас. И желание как можно меньше своего страха показать Раю... Ну нет! Тебе меня не запугать. Он еще и смеет выглядеть таким злым! А мы вершим правосудие! Эти мысли вернули мне решимость. Я сделала, как и было велено – пришла в гарем. Так что все последствия это его вина! Он не имел право распоряжаться мной словно я безвольное тупое создание. Я не часть гарема! Я свободна делать все, что мне вздумается! Не то что все эти притихшие курицы! Хвост вновь воинственно поднялся. Ладно, хорошо, что он пришел сам. Хотя и немного не по плану… Я сдвинулась с места, и решительно пошла Раю на встречу. Уперлась почти вплотную в его взгляд и как можно сильнее задрала голову вверх:
- Надеюсь то, что ты пришел, означает решение пойти нам на встречу. Предлагаю выполнить наши требования как можно быстрее. Иначе от «Распутника» мало что останется.

»» 03.07.12 17:44 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона

Комната освещена лишь слегка рассыпчатыми мелкими огнями и текущей по стенам водой. Жду. Уже говорил с Раймиром, хозяином заведения, уточнив чего хочу и предложив соответствующую плату. Конечно, бес согласился – а кто в здравом уме откажется пополнить свой бюджет настолько большой суммой за то, чем занимается ежедневно?
Играет музыка, негромкая и плавная, предваряя вход в мир чувственных иллюзий. Я хотел этого – а значит получу. Всегда получаю желаемое. Смею надеяться моя… гостья… тоже обретет именно то, чего хочет. А быть может – даже немного больше.
Тем временем она является. Тонкая, гибкая, неимоверно прекрасная. Сколько ударов сердца я её ожидал? Время мое с недавних пор не измеряется секундами. Смотрит в зеркало, кончиками нежных пальцев прикасаясь к резной лепнине лица. Самого прекрасного из виденных мной в жизни – просто потому, что лицо это принадлежит ей.
Гляжу на нее, пропуская удары сердца.
Один.
Два.
Три.
Наглухо застегнут ворот черного мерцающего платья. Волосы подобраны вверх, открывая мелькание молочно-белой кожи. Смотрит огромными прекрасными глазами. Глядит на меня в упор, жадно пожирая взглядом, влажно проводя кончиком языка между мягких податливых губ, которые мне так и хочется попробовать на вкус.
Четыре.
Пять.
Шесть.
Идет к софе у стены, попутно расстегивая мелкие черные пуговички на вороте платья, уже готового пасть к её ногам. Бедра покачиваются в такт движениям, ткань скользит вниз, открывая совершенные изгибы и расцвеченную узорами молочно-мраморную кожу. Выдыхаю – как мне кажется, весьма шумно – а на деле же едва слышно и ощутимо, но в комнате явно становится на пару градусов жарче.
Семь.
Упирается взглядом в мое лицо, и я задыхаюсь от еще большего прилива желания. Потому что в глазах её бездна и отражение того, что я жажду с ней сотворить.
- Ты опоздала.
- Да, господин, - вопреки словам, в её голосе нет ни капли раскаяния.
- Не боишься заставлять меня ждать?
- Я, в последнее время, боюсь все меньше.
В её голосе отголоски улыбки и море скрытой сексуальности. Так и тянет попробовать на вкус, который – я знаю это наверняка – поразит меня, как делал это и ранее.
Потягивается, как кошка. Гибкая, грациозная, чуть опасная. Да, она точно знает себе цену. И я тоже знаю – она просто бесценна. Тонкие пальчики царапают обивку, а взгляд становится чуть более шаловливым, предваряя падение ткани платья вниз и последующее обнажение тела… О, тут есть на что посмотреть. Белье отсутствует напрочь, лишь тонкая паутинка чулок на стройных длинных ножках четко обрисовывает все контуры и изгибы. И ажурный поясок, придерживающий тоненькие лямочки, льнет к плоскости живота.
Кажется, на какую-то секунду я забываю, как дышать.
- Подойди. – Это мой голос, хриплый и вибрирующий, как камертон.
С королевским, или даже божественным достоинством она встает на мягкий ворс ковра. Переступает ненужную мерцающую ткань платья. Кладет руки на тяжелые округлости грудей и чуть сжимает соски, не обращая ровно никакого внимания на недовольный рык, произвольно вырвавшийся из моей груди. Это я должен сейчас терзать твою плоть прикосновениями, обожать тебя своими пальцами, наполнять дыханием, понимаешь? От немедленного порабощения тебя спасает только сила самого Распутника, заключенная где-то глубоко внизу, в тайных подвалах, знаешь? Четкое осознание и довольство ситуацией царит в её взгляде, приводя меня в неистовство.
Хочу…
Встаю навстречу, не в силах ожидать её приближения на одном месте. Облизываю губы, как змея, старающаяся ощутить вкус жертвы в воздухе. Я – Светлый? Правда? Она наполняет мою суть отнюдь не светлыми желаниями, возможность осуществить которые я поищу сам. И найду. Она чувствует это инстинктивно, выдавая себя легкой дрожью и расширившимися зрачками. Правильно. Бойся моих желаний теперь, ведь ты сама их разбудила.
Снимаю пиджак, забрасывая его на спинку кресла. Кажется, такие я видел еще во времена одного из Людовиков, во Франции, однако, мозг улавливает это лишь секундно. Так, наверное, утопающий цепляется за соломинку в попытке вдохнуть спасительный глоток кислорода. Её руки спускаются ниже, лаская нежную кожу между грудей, нисходя на грудную клетку, живот и, наконец, проглаживая бедра. Уже за одно это зрелище можно отдать жизнь, но… что такое жизнь, если ты бессмертен? Снимаю рубашку, отправляя её вслед за пиджаком. Хочу чувствовать всем телом то, что творю с тобой, ангел мой…
Подхожу, властно дернув ее за волосы, открывая себе доступ к совершенной линии шеи и нежной, почти прозрачной коже. Жадно приникаю, оставляя багровые пятна засосов. Пожираю своим грубым ртом, слушая бессвязные стоны удовольствия и свой собственный торжествующий рык, полный предвкушения и почти физического голода. А её пальцы уже проникли в мои волосы, подергивая пряди. Бессвязное бормотание заполняет уши, напоминая так любимую мною музыку. Одно быстрое движение – она запрыгивает вверх, цепляясь ножками в ажурных чулочках за мой торс, и соединяет их в кольцо, чтобы не упасть. Чуть вздрагивает и трется о мое тело своим. О, Боже…
Подхватываю её под попку не давая упасть, и шумно дышу в шею, стараясь насладиться запахом. Но это невозможно. Желаю поглотить её, растянуть, заполнить целиком и полностью, чтобы она вздрагивала от удовольствия и молила о продолжении. До постели всего два шага, и мы преодолеваем их с фантастической быстротой. А кто сказал, что в Распутнике старшие боги теряют все силы? Я расстался лишь с частью, которой хватило бы, чтобы спалить заведение до тла…
- Не дергайся, - предупреждаю, когда она хочет встать с мягких подушек, потянувшись за моим отпрянувшим телом.
- Не в моей натуре слушаться, - улыбается она.
- Тогда будем учиться прямо сейчас, - я это прекрасно помню, но сегодня мы играем по моим правилам. – Закреплять… повторять…
В моих руках появляются ленты. Длинные мягкие куски бархата, с помощью которых я захватываю ее в плен. Сначала тонкие запястья с крошечной бьющейся жилкой пульса, потом стройные щиколотки уже один раз плененные паутинкой чулок. Заворожено наблюдает за моими манипуляциями, дергает натянутые на столбики кровати ленты и удивленно смотрит на меня.
- Я не хочу быть послушной, - наконец решается на протест. Но уже поздно.
- Ты можешь не хотеть, но сегодня главный – я, - в моих руках появляется длинное перо с закругленным кончиком, - поэтому... я разрешаю тебе... кричать от удовольствия…
Смотрит на меня почти испуганно. Ротик округлился, образовывая идеальный овал, а глаза прикованы к моим рукам и зажатому в пальцах будущему инструменту пытки.
- Думаю, - я взял перо за твердый кончик, оставив пушистую основу, - нам обоим понравится.
Легкий пух коснулся женского лба, обрисовывая алебастровое совершенство легкой кистью. Скользнул к кончику носа, пробежал по прикрытым векам. Ласково мазнул по скуле и сразу же упал к подбородку. Её ресницы затрепетали и в мою сторону метнулся уже заинтересованно-молящий взгляд. Да, ангел мой, я хочу, чтобы ты сама желала этого не меньше чем я.

»» 29.06.12 23:10 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

Я решил, как назову бесовку: «Та чья попа будет красной через пять минут».
Хвостик Леонсии чуть подрагивает, но взгляд полный вызова. Смотрю в упор, перевожу взгляд от одной девы к другой. Те что держали самцов уже отпустили их. И отводят глаза .Некоторые, видимо, вдохновленные, революционном настоем Леонсии, стоят рядом с ней вызывающе, смотря на меня. И Ханна тут! Стоит возле, видимо, новой рабыни. Кидает быстрый взгляд на Кеда, который пришел со мной, и подзывает его, маня пальцем.
- Надеюсь то, что ты пришел, означает решение пойти нам на встречу. Предлагаю выполнить наши требования как можно быстрее. Иначе от «Распутника» мало что останется.
Говорит хвостатый генерал, прожигая меня взглядом.
Бунт - это любопытно. Сколько таких уже было? Сколько форм принимало? Да, я со счета сбился. Каждый раз когда Кед привозил в гарем новых рабынь. Была хотя бы одна которая считала возможным диктовать условия. И где они все? Те кто требовали от Распутника не возможное?
Смотрю на мулатку которая наблюдает на все со стороны. Ее голое тело покрыто только маслом. От которого ее темная кожа чуть блестит, подчеркивая все изгибы тела. Кем она была до «Распутника» ? Не кем! Торговка тела в дешевом борделе на острове Порока. А кто она сейчас? Ее имя Бриллиант. Черный Бриллиант -так называет ее хозяин, выкупивший ее и сделал любимой игрушкой. Быть игрушкой унизительно? Скажите это ей -той кто делал минет за еду, а сейчас получает за него россыпь драгоценных камней. Так как Черченый Бриллиант берет оплату только ими.
Следующая та кто стоит чуть позади Леонсии. Она опустила глаза. Не смея их поднять. Что боишься разбиться вновь ? Та чье изуродованное тело принес в Распутник Кедеган, когда ей едва исполнилось 15 Земных лет. Вам рассказать, что с ней делали на земле? У Землян порой бывает богатое воображение. Когда я смотрел на разбитую в дребезги плоть, мне было смешно понимать что нас детей Шезграта на Земле принято считать монстрами .Когда ее разломанные кости и разорванную кожу залечили не оставить ни следа Она требовала что бы ее убили так как память залечит не возможно.
Девушка приоткрывает рот и проводит кончиком языка по клыку, напомнив, что даже требование смерти выполнили. Она живет новой жизнью .Имя который дал ей новый хозяин:Руби, - капля застывшей крови .А знаете почему? То как умеет стегать кнутом она. Не умеет ни кто в «Распутнике».Не плохой картерный пусть? От жертвы к палачу?
Так что мы там про требования?
Демон которого высекли рабыни уже встал, рыкнув на подбежавших к нему слуг, - отвергая помощь. Я не буду выяснять каким образом он зашел в закрытую от посторонних глаз часть гарема. Это я выясню у Ханны чуть позже.
- Если надумаешь ее продавать. Я первый в очереди покупателей. - Хрипит рассматривая чуть покрасневшими от гнева глазами бесовку.
Леонсия наконец перерывает наш молчаливый диалог. Так и не дождавшись ответа. И оборачивается к демону.
-Я обязательно подумаю, – отвечаю, не давая Лео вставить слово.
Возле меня встает рядом Ханна. Которая без лишних распоряжений. уводит покалеченного клиента.
Бесовский хвост реагирует первым на мои слова. Натягивается как струна. демонстрируя возмущение. И тут же в мою грудь устремляет пальник с коготком.
- Ты еще не понял, что я не твоя собственность!? - говорит громко так, что бы все слышали.
Чуть нагибаю голову к лицу Леонсии ближе, рассматриваю застывший в глазах протест.
- А ты еще не поняла, что я не тот кому диктуют условия?- говорю тихо, но понимаю, что почти все слышат мои слова, – Маленькая бесовка решила устроить войну?
В ответ хмурится. Не понимая, к чему я виду.
- Тогда хвостатой пора узнать, что на войне бывают жертвы.
Поднимаю голову осматривая зал. Ко мне подходит смотритель гарема. Говорю не смотря на него, мой взгляд блуждает по лицам - выбирая.
Называю имена рабынь, медленно. Давай возможность осознать, кто будет расплачиваться за проступок Бесовки. Первой пойдет самая дорогая куртизанка – демонстрация того, что мне плевать какое место она занимает в гареме и сколько прибыли она мне приносит. Последней самая ранимая, и юная – еще не разу не продавалась клиентам. Ни один мужнина не тронул ее кожи. Ее я выбрал специально для бесовки. Пускай видит, что за глупые поступки приходится платить слабым.
Когда произносится имя, каждую выбранную рабыню тут же уводят в сторону. Некоторые брыкаются. Кто –то из них кричит проклятия. Женщины.. Леонсия смотрит на то на меня то на девушек .
- Да, ты не моя собственность, - смотрю на Лео. – Но с ними, я могу делать все, что захочу.
-Оповестите гостей, … что «Распутник» приглашает на охоту. Подготовите рабынь. … И охотников.. Приглашен любой гость пожелавший принять в ней участие. – Отдаю последние распоряжение смотрителю.
Ухожу, оставляя бесовку в гареме. Разве не должен предводитель поддерживать своих бойцов после проигрыша? А главное видеть к чему она их привела.





*****

- Лови падлу! - первое, что слышу как только выхожу из женской части Распутника.
Мимо меня пролетает с быстротой ветра не виданная прежде тварь. Скрывается за поворотом. Оставляя после себя лишь шерсть и урчащий звук.
Вслед за ней бегут помощники шеф-повара. Боюсь предполагать, зачем животина понадобилась. Или в меню «Распутника» появилось новые блюдо «Летающая кошка под сливочным соусом»?
Возле меня останавливается один из преследователей. Кивает в сторону остальных его собратьев по погоне. И тяжело дыша, пытается отчитаться.:
-Три дня мариновали… уф, – думаю кого именно …кошку? - Специи редких угрохали .. вина … - машет рукой указывая, что вино там было стоящее- И 12 часов жарки … На медленном огне.. так что б мясо было …- Целует пальцы с выражением лица как будто познал райское блаженство- А эта .. с крыльями, - кивает опять в сторону улетевшей кошки все под частую сожрала … отвернулись на миг .. Еще и половину уцепила и уперла! И как уместилось только! Там барашек был 40 кило! Молооочный,- чуть не плачет бедолага. – Эх ! - Машет рукой и оставив меня одного, спешит присоединиться к погоне.
Через пол часа я смог самолично лицезреть наглую животину. Когда пришел в свою комнату. Кошка разлеглась на кровати. Пузом к верху. Как только я ее заметил, та лениво открыла глаза и мяукнув села на кровать. Расправив крылья
- Ну и наглая у тебя морда,- говорю смотря как  котя начинает умываться .
Приближаюсь к кровати и сажусь рядом. Рассматривая Чудо- Юдо зверя .Та не сводит от меня взгляда даже чуть приближает ко мне морду. Моя рука касается мягкой шерсти поглаживая между ушами. Желтые кошечьи глаза привлекают к себе окуная в легкую, едва уловимую дремоту.
Картинки мелькают чуть размытые. На их фоне проносится только голос Королевы. Оборванные фразы соединяются к нечетким образом неизвестной до ныне девицы: «Эту девушку нужно немедленно доставить во Дворец!»
Через пару секунд смотрю как кошка взмахивает крыльями и постепенно исчезает, оставив после себя … Зараза она нассала на мою кровать!
Желание убить животное, сменяется желанием.. заработать.

»» 03.07.12 17:16 Сумеречный мир Шезгарт

Никогда я не была послушной. Сама роль рабыни мне явно не удалась. А я полагала, что не плохая актриса. Видимо только не с ним.
Он заставляет меня быть особенной каждый раз, и я словно знаю, какой именно он хочет чтобы я была. Не могу его разочаровать...
Просто решаю оставить будущее для будущего, и позволить ему рисовать наше настоящее.
Требовательный, нетерпеливый, и я, трепещущая от предвкушения, дрожащая от одного его взгляда, обжигающего до костей эротическим пламенем страсти, желания.
Цепляюсь за него, ощущая в нем всеобъемлющую необходимость. Я его воздух? Тогда он - мое дыхание. Тот, кто единственный может наслаждаться мною.
Бережно опускает меня на постель, отстраняясь. Тянусь к нему, как к солнечным лучам лепестки цветка. И сердце чуть отдает болью, от страха в этот момент, еле слышный отголосок, который тут же перекрывается новыми чувствами, отвлечением на новое происходящее. И он еще вылезет, где-нибудь во снах, или в тишине моего короткого одиночества. Страхи поутихли, но никуда не делись.

Мое дыхание перехватывает от его действий. А он властвует, связывая мои руки и ноги, ограничивая мою свободу.
Предстанешь перед особым гостем в его полное распоряжение…
Ох да, предстану…
Не могу сдержать всхлипываний и испуганного взгляда, когда тяну руками ленты, привязавшие меня к кровати. Когда он впитывает глазами открывающийся теперь ему вид. И я дергаю ноги, желая еще больше согнуть колени, чуть свести бедра, залитая краской смущения. Но не могу…
Что-то мямлю, сама не знаю что. А в голове лишь рождается догадка: вот его самое сокровенное желание – связать, поработить, властвовать.
О, Боги… и ведь я тоже этого желаю. Тело откликается на эту мысль, выгибается в истоме. Все же я в роли рабыни, и это так сладко. Его взгляд блуждает по моему телу, он откровенно ликующий. В руках моего господина появляется предмет. Я и не полагала, что он остановится только на веревках, просто не может.
Что-то мягкое, вроде кисти или пера – и я уверена, это не последний инструмент моей пытки.

Выдох получается шумный, глубокий.
Легким движением мой властелин начинает свою игру, касаясь мягким ворсом пера моего лица. Веки прикрыты, я просто не могу смотреть на него, мне так хочется коснуться его кожи.
Но он играет, и я подчиняюсь, подрагиваю, задерживая дыхание, от щекочущего ощущения ласковых перышек. Боль от веревок напоминает мне о моем положении, придавая остроты всему происходящему. Властелин рисует на моей коже, как если бы делал это пальцами. Вот только кожа не горит ответом на твои касания, так ведь?
По звукам жадным и нестерпимым, улавливаю желание моего мужчины. Воздух становится душным и сухим, на что мое тело откликается новым выбросом порции воздуха, от чего он отвечает еще большим повышением температуры. И это длится бесконечно, пока он пытает мою плоть, медленно продвигаясь по груди, лаская ее взглядом и кистью, обрисовывая спелые возвышения, и набухшие соски. Разве ты не видишь, как откровенны они в своем желании?
И вот уже плоскость живота – место сосредоточения его внимания. Тело извивается от того, что происходит, и предвкушает то, что произойдет. Ведь целью будут мои сочащиеся губки. И там я желаю его внимания более всего. Но мой господин решает изощриться еще сильнее. Неужто тебе нравится мучить не только меня, но и себя?
Капризно всхлипываю, приподнимая бедра, пока он щекочет мне ножки, избавляя каждую от сетки чулок мановением мысли, медленно продвигаясь от связанных щиколоток вверх к коленям, и далее. Жажду ощутить его руки на коже, он смотрит пристально мне в глаза, и сколько огня в этом взгляде.
Перо исчезает. Чувствую его дыхание на внутренней стороне бедер, и в наслаждении закрываю глаза. Потому для меня становится полной неожиданностью, когда что-то горячее и жидкое касается оголенных бедер и живота. Дергаю путы, с удивлением обнаруживая, что я нагая, а мой господин покрывает меня жидким шоколадом. Пьянящий запах разливается вокруг, он рисует сперва не касаясь, лишь наблюдая мою реакцию, глубокое дыхание моей груди, плененной текучим слоем шоколада.
И, наконец, вырывая мои первые стоны, он вкушает мою сладкую кожу губами, слизывая шоколад, посасывая холмики, соски, переходя на скулы, губы. Какой же сладостный дарит мне поцелуй. Я еще с большей силой дергаю путы в порыве обнять, объять и запустить пальцы в его пламенные локоны.
Боже, ну почему ты так жесток…
Вновь поклоняется моему телу, смакуя сладость шоколада и солоноватый вкус кожи, медленно направляясь к преддверию лона. И звуки его действий, и его удовольствия, парят в воздухе еще более сладкие, чем запах шоколада. Он медлит, заставляя меня нетерпеливо извиваться. И когда я уже готова сдаться, молить, кричать его имя, он проникает пальцами в набухшую плоть, поглаживая и дразня, урча от обилия моих соков, вдыхает запах, и припадает губами.

Сегодня главный – я.
А дальше – словно сон. Взгляну, и взгляд мой отразит, как сильно я, влекомая игрою, готовая на все, с тобою… Необратимым воздухом горю в огне твоем. И пытка быть в твоих руках – желанней, чем когда мечтала, но ты еще желаннее, дыхание мое. Как я могу стерпеть все муки, в надежде, не сгореть дотла, не умереть от счастья, для тебя? К такому чувству не готовила меня мечта. Как не истлеть в объятьях солнца?..

»» 05.07.12 21:40 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

Изгибается навстречу. Приподнимает бедра, преподнося себя мне - неистово, неосознанно. Всхлипывает от желания, сводя меня с ума еще больше. И я подчиняюсь её жажде, теперь уже даже в чем-то болезненной, развязывая ленты на тонких лодыжках и целуя пяточки. Стаскиваю чулки, обнажая совершенную кожу, созданную для того, чтобы я мог её целовать.
Смотрит недовольно - я знаю, что желание сосредоточено выше, потерпи, радость моя. Иногда, ожидание не хуже того, что мы получаем в конце.
Целую освобожденную кожу, оставляя влажные дорожки. Покрасневшие от лент лодыжки, широко разведенные коленки, нежнейшую кожу на внутренней стороне бедер... Просто жажду почувствовать её вкус на своем языке, но сперва...
Снова ловко цепляю ленты на ее лодыжки, одновременно подхватывая мисочку с жидким шоколадом. Секунда - и густая сладкая жидкость уже на моих пальцах, жадно и по-свойски обрисовывающих контуры совершенного женского тела. Дергается от ощущений, а потом удивленно наблюдает за моими действиями. Её глаза, огромные и томные, почти затоплены темной каплей зрачка, почти скрывшей ураганную радужку. И на какую-то секунду мне снова кажется, что я тону, и спасения нет, и не будет - не было никогда, ровно с той секунды, когда я попал в плен этого взгляда. Не ищу спасения, но продолжаю движения пальцами. С начала - не касаясь. Выписывая узоры прямо над извивающимся от желания телом, позволяя шоколаду падать тягучими каплями, обнимать контуры, очерчивать впадинки и изгибы...
Густая ароматная жидкость покрывает грудь, превращая её в изысканное лакомство. Ярко-розовый сосок утопает в шоколаде, все еще оставаясь маняще-вздернутым вверх. Бессознательно облизываю губы, зачерпывая новую порцию и поднося к другой груди. Темная сладость капает вниз и, слоистыми волнами, закрывает розовую вершинку. Господигосподигосподи...
Срываюсь, не в силах больше сдерживаться. Мой язык скользит по бархатной коже и погружается в сладость шоколада, смешанную с её вкусом.
Урчу от удовольствия, посасывая розовые вершинки грудей, скрытые густой сладостью. Её стоны как самая чудная песнь ласкают мой слух, подстегивая желание так сильно, что в паху болезненно тянет и дергает. Но нет, я хочу еще немного продлить это удовольствие, такое сладостно-острое.
Вылизываю дорожку к шее, безбожно перепачкавшись в шоколаде. Легонько касаюсь кожи подбородка, оставляя сладкий отпечаток собственных губ. Еще немного - и скулы тоже расчерчены темными мазками. На кончике носа - тягучая капля, которую я оставил легонько прикоснувшись кончиком пальца...
Двигает бедрами мне на встречу, снова заставляя терять остатки контроля. Впиваюсь в губы, даря ту же сладость и её собственный неповторимый вкус. Дергается навстречу, забыв про ленты и с хныкающим звуком опрокидывается на подушки.
Еще немного, хорошая моя...
Спускаюсь вниз, размазывая ароматные капли по бархатной коже. Ласкаю языком, губами, пальцами... Просто схожу с ума от её близости, от такого родного вкуса на языке... Порыкиваю, влажно облизываю, поглощаю. И стремлюсь вниз, к межножью, зная, как подарить ей наивысшее блаженство.
Стоны достигают пика, когда мои пальцы скользят по нежным лепесткам плоти, смешивая её соки со сладостью шоколада. Поглаживаю нежный вход в совершенное тело, чуть надавливая на клитор, отчего она изгибается дугой и протяжно жалобно охает. Да, я хотел этого, именно этого. Чтобы она изнывала от этой жажды так же, как и я, пылала мной...
Боже... Прости меня, родная, с тобой я не знаю, что творю...
Приникаю ртом к её нижним губкам, собирая соки возбуждения, смешанные с шоколадом. Ласкаю бархатные стеночки лона языком. Втягиваю клитор, играя с ним губами. И жадно слушаю её стоны, хриплые и тягучие, будто пропитанные тем же самым шоколадом, который стекает по её коже. Но эта игра уже не удовлетворяет меня целиком и полностью. Я хочу её прикосновений. Чтобы тонкие руки обвивали мою шею. Чтобы гибкие пальцы путались в волосах. Чтобы острые коготки прочерчивали дорожки на моих плечах...
С досадой сдергиваю ленты - с начала с лодыжек, потом - с тонких запястий, для чего приходится оторваться от своего занятия. В награду её ладошки тотчас же вцепляются в мои вихры.

Сбивчиво и хрипло, затягивая остатки моего разума в вихрь желания.
Прижимаю её ближе, теснее, впиваясь долгим поцелуем в податливые губы. Покусывая, посасывая, играя. Она отвечает со всем пылом, потираясь о меня всем телом, требуя и повелевая. И мне совсем не жаль отдать первенство - она слишком эгоистична, поэтому не будет ждать и мучить нас обоих, пытаясь оттянуть и так давно требуемое удовольствие.
Опрокидывает меня на спину, резко садясь сверху с вязким гортанным звуком на губах. И тут же начинает двигаться в собственном быстром и жестком ритме, насаживаясь на меня с хриплыми стонами удовольствия. А меня нет. Я потерялся. Уплыл на волнах удовольствия от её прикосновений, движений, звуков, запаха. И я не хочу ничего иного в своей жизни.
Кажется, мои пальцы впились в простыню, скомкав ее окончательно, а руки напряженно взметнулись вверх, вырвав клок ткани. Изо рта вырываются странные рычащие звуки, которые, впрочем, рядом с ней обыденны. Опирается на мой живот, раскачиваясь все сильнее. Танцует на мне бедрами, сжимая бархатистые внутренние мышцы - это настолько приятно, что хочется кричать от удовольствия. И я не сдерживаюсь, почти срывая голос - поклоняясь ей именно так. Довольно мурлычет, перемежая эти звуки со стонами, и скользит, скользит, скользит... Быстро, мерно, сильно и с наслаждением. Позволяя мне проникать в нее до упора, обволакивая жаром, влагой и упругостью. На грани сознания ощущаю как ловлю её ладони и, поднося ко рту, целую каждый тонкий пальчик. Нам хватает всего нескольких фрикций, чтобы достигнуть пика - слишком долгой и томной была прелюдия. Изливаюсь долго, бурно, пока она раз за разом охватывает меня тугим и бархатным кольцом плоти. И лицо её в этот момент прекрасно.
Обессиленно падает мне на грудь, не делая никаких попыток встать. Лишь запускает пальчики в рыжие завитки на моей груди, перебирая их в такт собственному дыханию.
Горжусь ей. Безумно. Как же много она смогла достичь за последнее время, но так и осталась моим котенком.
Перебираю темные густые пряди, подергивая отдельные локоны. Глажу идеальную кожу спины. Смотрю в небесно-прекрасные глаза. Она просто чудо...

В её голосе нет недовольства, просто констатация очевидного факта.

Посмеиваюсь, глядя на наморщенный носик, который так и хочется поцеловать.
- В Распутнике не работает магия смертных, а магия богов сильно приглушена, - напоминаю я.

Она смеется и мне просто неприлично хорошо. Не так же, как от оргазма, но близко. Слишком хочу видеть её счастливой.
- Тогда, душ!
Подхватываю ее под попку и бедра, практически усаживая на свои руки. Ойкает, будто не ожидала таких действий... лиса.
И мы идем смывать остатки шоколада, потому что страсть смыть невозможно...

»» 13.07.12 12:14 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

После моих слов с таким вызовом произнесенных при всех в лицо Раймира, я была готова к тому, что он убьет меня на месте, ни оставив даже хвостика. Или мне просто показалось, что я увидела в его глазах свой приговор и даже разглядела способ казни… кажется это было четвертование… Хотя я думаю он может и не поднял бы руку да женщину, но убийство это другое…
Рай медленным взглядом проходиться по девушкам, застывшим в огромном зале. Выражение его глаз при этом неоднократно изменяется, разные эмоции примешивались одна к другой, оставаясь мною не распознанными, но делающие Раймира еще более решительным. При этом молчаливом осмотре я не решаюсь даже пошевелиться, боюсь отвести взгляд и не уловить момент, когда весь бесовский гнев на меня обрушиться. Жду когда начинать защищаться. Не понимаю… Чего можно ожидать? Что он задумал? От слов Рая зависит многое. Молчание продолжается, кажется, бесконечно долго, нагнетая обстановку. Ничего-то он мне не сделает! Не имеет права. Кто он такой? Я сама по себе. Не позволю никому решать за меня! Я чувствую еще немного, и я взорвусь… и меня не остановит даже мысль, что все может быть еще хуже.
-Если надумаешь ее продавать. Я первый в очереди покупателей.
Это заявление, исходившее от поруганного демона, вырвало меня из оцепенения. Да за кого он меня приминает! Резко развернувшись, глубоко вдыхаю, чтобы высказать все, что я думаю, о его привычках и о том, куда он может засунуть себе любимую игрушку.
-Я обязательно подумаю.- Звучит уверенный голос Рая. Нет, ну вы посмотрите на него!!! Даже не смей думать об этом, рогатая сволочь!!!! Все мое возмущение решает выплеснуться в этот момент.
- Ты еще не понял, что я не твоя собственность!?- В агрессивном жесте тычу пальчиком в грудь Раю.
-А ты еще не поняла, что я не тот кому диктуют условия? – Говорит, наклонившись ниже к моему лицу.- Маленькая бесовка решила устроить войну?
Мои брови начинают сходиться на переносице, хвостик беспокойно виляет. Что он задумал???
-Тогда хвостатой пора узнать, что на войне бывают жертвы.
Приготавливаюсь к тому, что вот-вот меня обрушится вся непредсказуемая ярость… Раймир равнодушным взглядом вновь окидывает всех девушек и ледяным голосом начинает называть имена, не замечая, в какой растерянности, я сейчас.
Так. Какие жертвы??? Ощущаю внутренне содрогание от своих предположений.
После каждого имени произнесенного Раем начинают выводить в сторону девушек… Кажется они понимают, что происходит, но не я. Разные девушки. Разная реакция, показывающая степень испуга и смирения. Не понимаю, что происходит и мне нравиться это все меньше и меньше. Почти вопросительно смотрю на Раймира, пока он делает свой выбор… Всего шестеро. Смотрит на меня, и я физически ощущаю всю тяжесть его взгляда.
- Да, ты не моя собственность. Но с ними, я могу делать все, что захочу.
От этих слов вдоль позвоночника проходит дрожь. Самое ужасное становиться явным через мгновение.
- Оповестите гостей, … что «Распутник» приглашает на охоту. Подготовите рабынь… И охотников… Приглашен любой гость пожелавший принять в ней участие.
Высказав свой приговор, уходит. Сумбурные мысли и страхи наполняют мою голову. Охота? Какая охота? Вокруг девушки. Те шестеро, которых выбрали, стоят в стороне. Я не могу прекратить смотреть на них, взгляд даже против воли так и притягивается обратно. Кто-то из них молчит, кто-то причитает. Кто-то плачет. Среди девушек замечаю одну совсем юную, ее глаза наполнены ужасом, текут слезы. Мои гнев и вся бравада так до конца и не выплеснулись, и сейчас покрыты сверху, словно вода толщей льда, тяжелым чувством непонимания и страха. Боги, что я натворила? Понимаю, что их взгляды тоже начинают сосредотачиваться на мне. Не знаю, куда деться от осуждения и просыпающейся ярости, объектом которой являюсь. Вдруг одна девушка до этого стоявшая ко мне полубогом резко кидается в мою сторону:
- Это ты!!! Все ты виновата!!! – Кричит с искаженным в гневе лицом. Едва успеваю отскочить в сторону, как и остальные девушки, начинают что-то кричать, обступая меня со всех сторон. Я уже почти сижу на полу, сжавшись, когда девушек уводит распорядитель гарема со своими помощниками. Я с опаской осматриваюсь по сторонам. Девушки все это время находившиеся тут и чья судьба не стала в один момент игрушкой в чужих руках, спокойно занимаются своими делами. Обходят меня стороной, но все же каждая удостаивает меня унижающего взгляда. Будто не они все некоторое время назад прислушивались к моим словам как к последней истине.
Противное ощущение того что произошло нечто ужасное. И я тому виной. Страшно спросить, что подразумевает эта охота. И узнать наверняка еще хуже, чем увидеть свой приговор в чужих убийственных глазах. Наворачиваются слезы, и горький комок подступает прямо к горлу. Растеряно смотрю вокруг, пытаясь уловить хоть намек, на произошедшее. Рай ушел и оставил меня с девушками. Воспользовался своей властью, показывая кто хозяин, кто сильный. И кому стоит подчиняться, ибо только его воля принимается в расчет.
- А я всегда говорила! Что в гареме каждая за себя! Нет вот! Пришла эта пигалица и все задницы свои сразу подняли и начали жаловаться на несправедливую жизнь! – Я развернулась на резкий голос, который привлек внимание большинства. Высокая девушка с белой кожей и черными волосами прямыми потоками струившимися вокруг нее. Она стояла и смотрела на меня, скривив губы и держа в пальцах почти докуренную тонкую сигарету.
- Сразу видно, что от этой девчонки за версту бедой несет! – Затянувшись, выпустила дымок, прищурив свой раскосый глаз.
Ее голос вызвал у меня невольное раздражение.
- Кто же знал, что Распутник так обозлиться… Хотя эти твои заявления даже были забавными. – Она усмехнулась.
С высоты своего роста рассматривала меня придирчивым взглядом, в котором не было осуждения, скорее просто интерес. Я решила задать ей терзавший меня вопрос. Лучше узнать наверняка, чем придумывать жуткие предположения.
- Что будет с девушками на охоте?
- Детка, думаю, ты сама все увидишь. Такое не описать. Лучше охоту увидеть своими глазами… - Увидев, что я еще больше поникла от этих слов, добавила.- Все выживут. От хорошего траха еще никто в «Распутнике» не умирал.
Не могу сказать, чтобы от этого мне стало легче. Вот оно наказание. И …жертвы. Хочет, чтобы я видела, что будут делать с девушками? Чтобы я умоляла прекратить это. Просила ради всех богов… Что бы из-за меня не пострадали невиновные. От этих мыслей тошнота подкатила к горлу, я решила сесть на ближайший пуфик. Представляя, что ожидает девушек… Против воли на охоте. Из глаз сами собой закапали слезы, я не видела ничего вокруг, только ужасные картинки предстоящей охоты. Как живые мишени для забавы, для утехи. Делай что хочешь, хозяин разрешил. Ну, раз все это намечалось, чтобы проучить непослушную бесовку, то не остается ничего как хорошо блефовать. Папа всегда учил меня: « Лео, даже когда на руках ни одной путевой карты, не забывай делать poker face.» Умолять и просить о пощаде ради чего бы то ни было не в моих правилах. И слез моих он точно не увидит.

»» 23.07.12 16:17 Лето в Станице

Потягиваюсь, разминая напряженные мышцы. "Распутник" умеет восстанавливать силы, я это знаю наверняка, ведь буйство нашей страсти измотало, но пару мгновений тишины, объятий и лишь теплой влажности в воздухе - и вот я вновь воображаю себе акты близости с его божественным телом, какие еще ждут нас обоих.
Ощущаю себя только что проснувшимся ненасытным медведем, у которого однако была превосходная спячка.
При воспоминании о его руках на моей вечно тоскующей по нему коже, потираю ее, чуть раздраженную обилием чувств. Пальцы липнут, обозначая последствия божественных утех.
- Я вся липкая, - заявляю своему любовнику, не осуждая, но требуя. - Может ты сделаешь с этим хоть что-то? - Например, проведешь своими пальцами, выжигая на мне остатки шоколада, и вновь разжигая буйство ураганов внутри.
Он смеется, прекрасно понимая, что я хочу, дразня меня бездействием, поучая, как маленького ребенка. Напыщенный всезнайка!

Подавляю в себе совершенно детский порыв взять подушку и набросить на него с обретенным оружием. Лишь бурчу с улыбкой, не в силах сдержать радостного предвкушения.
- У меня не такая бурная фантазия. Я всего лишь про душ подумала.
Бога уговаривать не надо, одним резким движением он вскидывает меня, тесно прижимая к себе. Обвиваю его ногами и руками, питаясь его страстностью, запуская пальцы в любимые пряди, слегка потираясь бедрами о мужской пах.
Наши действия в преддверии слажены, как у единого механизма. Он зажигает свет, полизывая мою шею, лаская мои бедра ладонями. Извиваюсь, сидя на нем, раскрываю двери душа, тот уже льется с потолка обильным потоком, горячий, влажный, как и я в его пламенных объятьях.
И вот уже мои руки над моей головой, прижаты к стеклянной стене, он массирует пальцем мое лоно, дыша моим воздухом, любя меня одним единственным поцелуем, и вода испаряется вокруг, как делает всегда, когда он во власти страсти.
Вздох...
Он наполняет меня одним резким толчком, заставляя выгибаться навстречу его движениям.
Выдох...
Мои соски трутся о его торс, создавая легкий узор на коже, который, как чернила, размывается от потоков скользящих капель воды, и вновь расцветает от новых касаний.
Вздох...
Я не могу его обнять, он удерживает мои руки одной своей, и в отчаянии я царапаю стекло над своей головой.
Выдох...
Он кусает мои ключицы, постепенно наращивая темп, запуская руку меж моих ног.
Боже...
Наши крики мерно наполняют ограниченное пространство душевой, и воздух вибрирует.
Боже...
Вода заливает мой рот, и я отчаянно кусаю его за ухо, то ли требуя, то и протестуя.
Боже...
Мне сложно совладать с эмоциями, мне сложно закрыть глаза. Я в этот момент похожа на большую реку, готовую стать водопадом в любую минуту. Разлететься на мельчайшие капли, взбиться в пенные пузыри, и быть поглощенной своими же эмоциями. Мне кажется, что я вижу свет своих радужек, словно стало ярче вокруг моих зрачков, и воде не удается добраться до моих глаз, она испаряется раньше, чем достигает наших тел.
Не скажу, что я ощущаю себя чистой, или насыщенной свежестью и влагой...
Насыщенной огнем - это единственное, что мне сейчас нужно и важно, и это есть.
Резко вырываю свои запястья из плена, он просто это позволяет, захватывая мои губы в поцелуй. Он достигает вершины, изливаясь в меня, и я с силой цепляюсь за него, молюсь на него... во взрыве своих чувств, сжимая со всех своих божественных сил, горю им... люблю...

***
В объятьях друг друга мы провожаем страстную ночь, а с ней и свои рисковые фантазии, забывая где мы и почему.
И таким неожиданным становится стук в дверь, и странного вида мужчина. А может это женщина? Я так спросонья даже и не скажу навскидку какой расы, хотя чаще всего ее ощущаю.
Но это существо кланяется нам, и вежливо сообщает, что госпоже, подразумевая конечно же меня, пора покинуть господина, уединиться в комнатах куртизанок, правда ненадолго, прибавляет он, получив злобный взгляд и хмурые брови оного в ответ.
Мой господин чуть ли не рычит от досады, когда я рьяно выбираюсь из его стальных объятий, прикрывая свою наготу прозрачной полоской ткани, что гордо вручает мне существо.
Я кланяюсь под пристальным взглядом последнего своему господину, жалея, что не могу ментально напомнить ему, что мы сами приняли эти правила игры. Тем более меня распирает любопытство: что же там, в комнатах куртизанок, и зачем мне нужно туда?
Существо тем временем перечисляет господину о всех прелестях его вынужденного одиночества, которые он сможет найти, если только покинет стены своего люкса. Хотя мне в данном случае приятно, что мой мужчина почти не слушает тирады прислужника, откровенно пожирая мое еле прикрытое тело глазами. Если бы я не была настолько щепетильна, я бы вполне могла представить себя большим мясистым куском свежеумершей лани в острых, как лезвие, клыках прекрасного голодного льва.
Меня не вытолкали, но очень уж настойчиво вывели из покоев господина. Далее стража, что удивительно, сопровождала меня до самой заветной двери, благородно распахнув ее перед мной, несравненной.
Замечу, что по пути я встречала множество удивительных картин. Начиная от полных народу нескольких залов, где я была выставлена на всеобщее обозрение, пока шла через них, и заканчивая узким темным коридором, где стенами служили стеклянные окна, свет за которыми возникал при приближении, и затихал, когда окна оказывались позади нашего шествия. И эти витрины рекламировали "Распутник", как ничто иное, ведь за каждой новой можно было узреть что угодно.
Комнату, наполненную наслаждающимися друг другом представителями различных рас, и различных предпочтений, от классики бдсм, до однополой любви в группе. И я бы могла остановиться и полюбоваться парочкой полотен, если бы мне не дышала в затылок стража моего спокойствия... или тела...
Однако, что и говорить, но охранители играли не малую роль. Видимо, это знак высшего качества, если учесть с какой завистью меня провожали взглядом шлюхи залов, и с какой досадой - клиенты заведения. Никто не рискнул даже пальцем, что было в некоторой степени обидно. После страстной ночи очень хотелось зрелищ.
Что касается моего пункта назначения, то тут все в стиле именно куртизанском. И все для тела и души.
Сравнить ли с услугами дорогих спа-курортов, или щепетильных старинных приготовлений к ночи с султаном. Но где-то уже с пятой минуты пребывания в ознаменованных комнатах, мне стало наплевать на интерьер.
Только бы мне и дальше так божественно массиииировали тело. Пааарили и натирааали маслами, ублажали кожу по правилам истинно божественным.
Когда я уже окончательно изменила Неффастусу, ощущая себя в глубокой нирване, вдруг произошло что-то очень странное.
А главное, по скорости это самое происшествие, могло бы сравниться только с молниеносной реакцией шустрого беса, спасающего свою ненасытную задницу.

»» 22.08.12 11:14 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

Человеческий запах всегда — запах плоти, следовательно, запах греха.(c)
Она ждет меня на том конце коридора. Между нами расстояние в 20 рабынь. Те, кого выбрал лично я, и те, на кого захотели поохотиться гости. Всего двадцать… Почему? Потому что, спрос должен превышать предложение. За одну рабыню охотники, будут рвать друг – друга на части. Рыночные отношения, построенные на сексе – что может быть лучше?
Запах охоты пропитал все вокруг. Он проходит током по телу и оседает в паху. Как же я люблю этот аромат. Им хочется дышать полной грудью и не выпускать на волю.
Если б была возможность его материализовать и разливать, по хрустальным сосудам, продавать как дорогую парфюмерию то я открыл бы золотую жилу.
Отпиваю из рюмки каплю спиртного, бокал с которым все это время сжимал в ладонях. И размазываю вкус по губам. Смотрю на янтарную жидкость в бокале. Цвет переливается золотом, беря в захват искры от стенок тары. Цвет парфюма был бы именно таким..цветом выдержанного виски.
Я уже вижу, как капелька золотом блестит на девичьей груди, растирается медленным движением плацев по ложбинке. Как тот, для кого она приготовила себя, вдыхает его и идет на поводу у зова: желания.
Я останавливаюсь у одной из рабынь. Не помню, какая она по счету. Но от нее веет первой нотой аромата.
В любом хорошем парфюме есть первая нота. Она развеется сразу, как только охота начнется.
У рабыни еще не созревшая грудь. Небольшая и плотная. С маленькими алыми сосками, которые зажаты между цепочек платья. Если его можно так назвать. Каждая рабыня одета в него. Тонкие цепи из серебра и патины украшают тела, тех на кого охотятся в «Распутнике». Эти цепи будут биться о бедра и ножки при беге. В конце охоты покроются слоем спермы, выделений из влагалища и крови… Без последнего не обойдется ни одна охота.
Делаю еще глоток и перевожу взгляд с груди рабыни к ее глазам. Она боится. Ее тело натянуто, словно струна. Не смеет показать свой страх. Но боится.
У нее пересохли губы. И чуть потрескались. Покрыты слоем крови от того что она часто их прикусывала. Она смотрит мне в глаза в ответ. И снова проводит языком по губам, как будто желая стереть доказательства своего ужаса.
Я отвожу взгляд и иду дальше.
Первая нота – страх. Не люблю долго наслаждаться этой нотой. Она скучна.
Еще пару шагов вперед.
Еще глоток виски.
Еще пара рабынь.
Следующая нота аромата.
Возле нее я замру чуть дольше, потому что этот аромат я почитаю.
Запах азарта. Любопытства. Вызова.
Я не знаю, какою роль я играю рядом с этой рабыней. На плечи словно давят невидимые руки. И кажется, я вот – вот упаду на колени. Таких, как она, должно быть, почитают.
Невиданная тайна, почему я все еще стою напротив нее. Смотрю в ее глаза, а не шепчу слова молитвы не смея смотреть на нее.
Наши роли меняются с каждым быстрым прикосновением взгляда к ее телу.
Губы …
Тонкая шея…
Ямочка межу ключицами…
Грудь, которую пытается прикрыть ладонями.
И мне уже хочется шептать в ее живот на выдохе: «Госпожа».
Она понимает это.. не может не понимать. Уголки ее губ приподнимаются в улыбке.
Охота для нее началась уже давно. И она поймала меня как дичь. Мне уже жаль тех кто пойдет по ее следу. Кого разорвет ее господин. И кого не пощадит она.
Я стою рядом с ней, наслаждаясь средней нотой аромата. Наши тела разделяет только слой цепочек на ее теле и моя рука, с бокалом виски.
Я любуюсь ее грудью. На ее сосках узоры из хны. (знак того, что Рабыня принадлежит только одному господину, и каждый кто посмеет выбрать ее в жертву, согласен принять вызов за нее. А зная, кто ее господин. Вызов равен самоубийству.) Слова, которые я произношу, далее. Наверно, могли бы биться о ее губы. От этого я возбуждаюсь еще сильней….
 – И каково, это быть в роли рабыни?
Любопытно. Хотела задать тот же вопрос. Каково это – быть рабом? – Не произносит слов. . Звуки только в моей голове. Опускает взгляд на пах. И опять улыбка.. полная снисхождения.
Пытаюсь сдержать смех. И отпиваю очередную порцию виски.
– Только своих желаний.
Легкий поклон. Не люблю быть дичью. Особенно когда понимаю, что мне это начинает нравиться. Поэтому я иду дальше на зов следующей ноты аромата…
Похоти…Желания…Возбуждения.
Этот аромат я пробую пальцами. Пропуская ладонь межу цепочек платья, и ног. Которые она разводит сразу же, как только моя рука касается ее лобка. Внутри она вся мокрая и горячая. Это не масла, которыми смазывают тело рабынь перед охотой. Размазывая его между ног, бедер и груди. Это ее … Только ее смазка. От которой пальцы липнут друг к другу. И хочется облизать их, разместить язык внутри этого тела. И слизывать все, что она даст, так долго, пока не высушишь ее прикосновениями до конца.
– Почему на тебе нет ран? – Спрашиваю, проводя снова и снова рукой между ее ног. Вдавливая пальцы в самый центр вагины.
У каждой рабыни есть порезы на внутренней части бедер. Кровь сочится и этих ран по ножкам. Охотники идут по кровавым следам.
– Я отсосала у раба который ставит отметины.– Она трется сама об руку.
– И он согласился?
– Ты просто пока не знаешь как я умею работать языком.
Пальцами глубже, растирая от клитора в центр и обратно пока из ее уст не вырвется стон. Размазываю ее влагу по ее бедрам когда вытаскиваю пальцы ее из ее тела.
– Если не затрахают до смерти, думаю, узнаю.
– Если не затрахают до смерти, хрен ты меня здесь увидишь. – Отвечает, улыбаясь. И ловя мою руку на лету, облизывает пальцы.
Последняя нота аромата самая сильная, самая крепкая. Основа основ. Запах похоти, Желания возбуждения.
Я ступаю дальше, почти высушивая бокал и дохожу до своей цели. Беру ее руку в свою и веду на балкон. Где уже собралась армия зрителей.
Еще один беглый взгляд на дичь…
Речи не будет – все и так знают, для чего все собрались.
Я допиваю последние капли.
Пальцы разжимают бокал…
Звук разбитого хрусталя при его приземлении о землю... Бьет по ушам. Потому что когда последние капли алкоголя смазали мои губы тишина стала давить. Все ждали сигнал. Закрываю глаза, когда слышу шум аплодисментов. Открыв, вижу следы из крови на земле…
Охотники побегут через час. Одурманенные внушением. Испытывая только одно чувство – голод .. голод Секса.
По следам крови.
Звукам сбившегося дыхания, быстрых ударов сердца .. слез…
На запах…
Страха…Азарта...Похоти.
 

»» 15.09.12 20:51 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________

- А ты ничего, - в меня упирается внимательный взгляд очерченных кровавой полосой глаз. Вампир. – И где он вас таких находит?
- Кто? – я пытаюсь соответствовать кому-то другому, да и камень не дает пройтись по кромке её сознания, сняв слой потока мыслей.
- Распутник, - поясняет она, улыбаясь откровенным ртом.
Вкупе с красной помадой – сочетание просто убийственное. Наверное. С некоторых пор я предпочитаю брюнеток.
Подходит ко мне легкой походкой, чуть виляя бедрами и призывно глядя в глаза. Проводит ладонью по лицу, очерчивая челюстные мышцы и обросший щетиной подбородок.
- Великолепный образец.
Её голос, глубокий и чувственный, проникает в подсознание, облизывая самые чувствительные клеточки мозга и вызывая эрекцию. То есть – это то, что вампирша от меня ждет, получая только откровенное любопытство во взгляде.
- Странно.
- Да? – улыбаюсь в ответ, внимательно наблюдая за её действиями.
- Ты любишь мужчин? – хмурится она.
- Не замечал за собой такого, - улыбка становится шире. Она действительно забавная.
- Тогда ты, должно быть, просто неприлично старый фейри, - томно произносит она, попутно играя с рыжими волосками на моей груди. – А значит должен помочь мне немного, чтобы сыграть в игру.
- И как же? – выгибаю бровь, не изменяя выражение лица.
- Сними блокировки, мне нужно внушить тебе кое-что, - она снова берет мое лицо в руки, внимательно вглядываясь в глаза.
Я знаю, что она там видит. Крошечные язычки пламени в зрачках, тайные и негасимые, составляющие часть моей души. Они могут унести её жизненную сущность, если всматриваться слишком долго или свести с ума… Но я же сам просил о данной услуге, значит невежливо будет сделать что-то с персоналом. Прикрываю веки. Она истолковывает это по-своему.
- Не бойся, за гостями твоего уровня наблюдают, - поясняет женщина-вамп, - мы гарантируем сохранение жизни.
«Но не здоровья», - отмечаю автоматически. Хотя и не произношу вслух.
- Следи за теми, кто позарится на мою добычу, - отвечаю я. Правила игры приняты, так будем им следовать. - Ave, Caesar, morituri te salutant!
Открываю глаза, позволив ей коснуться самой кромки сознания, и… ничего не происходит. В недоумении покусывает губы, все еще пытаясь взять меня под ментальный контроль. Мда. Ну ладно. Снова прикрываю глаза и начинаю вспоминать ту, кто была со мной сегодня. Идеальной длины ноги. Округлость бедер. Изгиб талии с мягкой округлостью живота и утопленной в нем капелькой пупка. Тяжелые груди, идеально вмещающиеся в ладони и яркие вершинки сосков, так часто терзаемых моими губами. Изящные руки на моем теле, тонкие ключицы, которые так сладко покрывать поцелуями. Ярко-красные припухшие губы, огромные зовущие глаза, облако темных волос… Сознание почти отключается, накрытое плотной пеленой жажды другой плоти. Вампирша выдыхает где-то там, вдалеке, наверняка наблюдая, как возбуждается мое тело. Меня накрывает темнота.
-------------------
Она зовет меня за собой. Не голосом - хотя вокруг так много разных звуков, я не слышу Её поступи, легкой как ветер. Не запахом – в окружении разлиты самые разнообразные ароматы, но Её свежей сладости вблизи я не ощущаю.
Хочу Её так, что сжимается все внутри. Что этому телу больно. Что тонкие волоски встают дыбом, а кожа покрывается мурашками.
Вокруг толпятся мужчины. Некоторые жадно принюхиваются. Другие сладко облизываются в предвкушении. Третьи просто выглядят как дикие звери на цепи собственного желания. Я ощущаю это смутно, будто весь мир сейчас огорожен от меня тонкой мутной пленкой и лишь Она реальна. Где-то там. Недалеко. Зовет.
Камень уже не сдерживает наших сил. Рядом перекидывается оборотень. Волк проводит носом по земле, мгновенно схватывая след, и летит вдогонку. Вот в воздух рванулся айранит, распахнув огромные серые крылья. За деревьями мелькнула белая шкура тигра. Тут много самцов. Слишком, на мой взгляд. И, кажется, слишком многие рискуют, претендуя на то, что может принадлежать только мне.
На Неё.
Из горла вырывается хриплый рык, перерастающий в нечто голодное и дикое. Зов, полу-стон, вызов. Испуганно мяукнув, от меня отлетает барс, сверкая в сумерках белой пушистой шерстью. Замечаю это лишь мельком, поглощенный Её зовом. И растекаюсь яркими языками пламени.
Что быстрее огня?
Что разрушительнее пожара?
Что жаднее пожирающего все пыла?
Трава вокруг сгорает за секунды. Струйки белого сияния расползаются по земле, будто залитой напалмом. Я быстр, настолько, что сравниться могут немногие. Тут нет мне соперников.
С дикими криками в снопе пламени корчится бес. Чуть поодаль беснуется объятый пламенем оборотень. Они рискнули посягнуть на мою добычу и проиграли. А я…
Я слышу Зов все отчетливее.
Она стоит на поляне, освещаемая моими яркими бликами. Телом, которое давно превратилось в живой огонь.
Кожа Её светиться золотом – я не знаю, не понимаю почему, но Она и только Она – прекрасна.
Темные волосы тяжелой всклокоченной копной рассыпаны по плечам.
Взгляд горит водоворотами ураганов.
Довольная и чуть сумасшедшая улыбка на прекрасных губах.
И густые кровавые подтеки на Её руках.
Подхожу ближе, и пламя мое разгорается все более буйно.
- Эйдан.
Всего лишь слово из Её уст. Нет, желание никуда не девается. Пожалуй, я жажду Ее даже сильнее. Настолько, что мне больно, но…
Протягиваю руку, объятую пламенем, а Она бесстрашно остается на месте.
Где-то на задворках сознания, я знаю, что ужасен. Весь в переливах жара, от которого плавится земля, и сгорают как сухой валежник вековые деревья. Ярко-красный с белыми сполохами – я Бог. Живой огонь. Истинное пламя. Тот, кого боятся Миры. Но не Она.
Вытягивает шею и прикрывает глаза, в ожидании моего прикосновения. Не делая ни одного движения, чтобы помочь или помешать мне. От жажды дотронуться кончики пальцев ноют и тут же взрываются фейерверком рун на чужой коже. Но я хочу больше. Намного.
Притягиваю к себе податливое тело, не думая и не ощущая ничего, кроме Её запаха и гладкости кожи. Собираю в горсть темные волосы , запрокидываю женскую голову назад и с рыком впиваюсь в губы. Я знаю. Мне это необходимо, как дыхание. И начинаю тонуть.
Меня затягивают ощущения.
Нежные податливые лепестки губ. Тонкие пальцы, перебирающие языки пламени, заменившие мне волосы. Гибкое тело, упруго прижавшееся к моему. Острые зубки на нижней губе. Мурлычущий стон в ухо и… теперь я сам - добыча...
_________________

***
В момент, где рай стремится к аду,
Когда водою станет лед,
В томленьи потечет прохлада,
И жаром вспыхнет небосвод…


Как поступить карающей, если нагую, закованную в мелкие кольца металла, со втертым в кожу афродизиачным варевом, придающим телу золотой блеск, совершенно сбитую с толку, меня ведут в толпе таких же сомнительных рабынь к лесам острова Похоти, как на эшафот?
Что делать предсказывающей, если тело вдали от разума, а разум не подчинен воле, а слушается желаний моих, и будущее лишь приоткрывается, объятое страстью и смертью?
К чему приведет мстящая, если сейчас силы мои глухи от воздействия посторонних не менее величественных сил, открывших это место для утех, и прикрывших от истребляющего насилия?
И как мне, богине, понять весь тот поток эмоций, что роится пред моим внутренним взором?
Я лишь осознаю, что кто-то, посмевший больше, чем ему дозволено, намерен причинять мне вред. И я хочу смерти его, кровавой жатвы.

Стоя там, в ряд с другими голыми женщинами разных миров, ощущая похотливые взгляды на своем голом теле, при том не только мужчин, я отчаянно пытаюсь понять смысл всего этого. Зачем мы затеяли игру? Неужели нам все так пресытилось? А я ведь только стала богиней… что дальше?..
Меня смущает нагота, что странно, ибо я никогда не заботилась о приличиях. Но мне претит мысль, что кто-то иной, не имея права, смеет смотреть, и я не могу этому противиться – я согласилась на все правила.
И все четче, пытаясь еще больше разгулять свою злость, возникшую при встрече с ней, я повторяю себе одно: это чувство придаст мне наслаждения в борьбе за победу, за него.

*
Взмах бледной руки перехватил сжимающие лезвие пальцы прежде, чем моя тьма успела окутать предполагаемого обидчика – а он собирался пустить кровь по моим бедрам, как остальным рабыням; вы представляете, насколько ценна божественная охра?! изверг!
Будоражащий воображение голос:
- Нет! Здесь этого не требуется, - взгляд кошачьих насмешливых глаз вампирши прошелся по моему телу и лицу. Я лишь еще больше приподняла подбородок. Интерес чувствовался с ее стороны, как аромат резкого парфюма. И было ли это внутреннее чутье, либо приказ свыше, что на мне практиковать кожевредительство - себе дороже, я не знала.
Она медленно протянула ко мне руку, чуть задевая пальцами металл ничего не скрывающей одежды, по телу прошла дрожь, когда холод задел украшенный ореолом кружева сосок. Я почувствовала, как гнев распускает свои лепестки во мне, непреклонный, желающий унять жар, вспыхнувший внизу живота.
- Я видела его. Он прекрасен. Разве такой великолепный экземпляр может быть в единоличном пользовании? – прошептала мне клыкастая. Она показала свои острые зубки в довольной улыбке, когда я зашипела в ответ. - Хотя, удивительно, ты…
На миг мне показалось, что она внутренне уловила что-то большее во мне, чем раньше, словно интуитивно почувствовала, что обязана мне, что я для нее значу вечность. Или ее просто заинтересовало, за какие заслуги мой мужчина выбирал меня?
Вампирша чуть приблизилась. Я не отступила, я не боялась, но странное волнение заполнило разум. Я могла поклясться, что вижу ближайшее будущее, а может это были лишь причуды моего воображения? Я не уловила сам момент, сбитая с толку, да вот только поцелуй начался неожиданно. Губы оказались отнюдь не холодные, а теплые, терпкие, хотя я привыкла к большим температурам. Отвечая на монолог ее губ, впуская женский язычок в себя, разрешая захватить свой в ответном танце, моя злость роилась и шумела, как улей разъяренных пчел. Я не злилась на вампиршу, не злилась и на себя, скорее ярость была не на что-то, а для чего-то. Для победы. Это был вызов. И моя тьма ревела в желании ответить. Поцелуй прекратился, когда я прикусила ей язык. Она прервала связь наших губ, и, с обидой взглянув на меня, отшатнулась.
*

Мой воздух может и сейчас в моих глазах, я мало контролирую его, но он под контролем магии «Распутника», пока. Потом мне предстоит борьбы не только с самцами, но и с собой, я должна буду сдерживать напор карающей тьмы. Можно начинать молиться Истине, чтоб подсобила на этом нелегком поприще. Раскрывать силу – это одно, а сдерживать в такой ситуации – совсем другое. Меня грядущее сейчас пугает. Если я не справлюсь, сможет ли Светлый вовремя остановить мою ярость?
И все же в преддверии своей первой битвы, мне кажется, что я парю, ликую, искушаемая желанием быстрее начать, быть ближе к победе, и вновь увидеть его, МОЙ великолепный экземпляр…

***



В одно мгновение – и мир вокруг пылает красным. Он не прекрасен, он просто одержим.
И ощущаю я, как свет сейчас несчастен, как ожидает дуновенья яркой тьмы.

Закрой глаза, добыча, и беги. Беги быстрей, не оглянись, не успокойся.
Не умаляй их жажду. Страшно? Бойся! Сейчас они охотники, враги!

Однако тот совет отнюдь не мне. Летит мой страх вдали, со мной Судья.
И вызов, что колотится во тьме, как сердца ритм: то можно, что нельзя.

Взгляни, обмана полон образ ярый - прекрасный лик, изящный легкий стан.
Сейчас не воздух, это ураган. И бойтесь имени, что носит эта кара.

Я ощущаю, как мою силу постепенно отпускают, когда бегу от дома похоти все дальше, вглубь леса. Я слышу все мысли преследователей, но что удивительно, их мысли все одинаковые, и состоят из одного потока – неимоверного желания. Желания догнать жертву, опрокинуть и иметь. И такое отношение ко мне, богине Мести, кажется смехотворным. Вы дерзнули? Это забавно.
Как же все будет просто. Уже просто. Один взмах ноготков, бешеный взгляд, одержимый жаждой мести. И моя тьма ликует, я счастлива, по локоть врываясь в грудину своих первых врагов - бесов. Я жертва? Как мило, что вы все, охотники, настолько обмануты. Я ради такого даже не побрезгую замарать свои пальчики вашими всё еще бьющимися сердцами, вырывающимися из под ребер от благоговения пред своей богиней. Я так этому признательна. А вот и айраниты, падшие к моим ногам, как ангелы, уже бескрылые, осыпанные своими перьями. Разве это мучительно, лишиться зрения ради своей богини? И я тоже уверена, что это великое наслаждение. Оборотень, - последний мой противник, - предо мной, никак не могу решить, что с ним сделать? Может оставить на радость моему страстному огню, который разыгрался не на шутку, желая вспыхнуть в этой великолепной шерсти яркими языками? Или отдать на растерзание моему первородному Огню, он так стремится порадовать меня своей ненасытностью в истреблении соперников? Спор выигрывает тьма, не желающая остаться в стороне, она с улыбкой на моих устах сжигает душу изнутри, и зверь в извращенной потребности пожирает себя сам на моих глазах.

- Эйдан, - дыхание.
Наконец, я вижу тебя. Пламя, окутывающее стан, жадно вдыхает мой воздух. Руки, объятые всполохами, непреклонно тянутся к моей коже. Разум… в твоей голове уже одновременно несколько поз, которые я вижу как предполагаемое будущее, а ты воплощаешь в мечтах их все, где целуя, где вкушая, где вонзая… А в настоящем ты восхищаешься мной, аккуратно обнимаешь меня, любишь меня.
Не я ли победитель?
Не я ли получаю то, чего желаю?
Мои пальцы в твоем пламени нежатся, любимые им. Мои уста пылают жаром в поцелуе ненасытных губ. И почему мои волосы не вспыхивают от твоих жарких пальцев пожаром, когда тело сгорает в нем – мне непонятное чудо.
Жадно кусаю твои губы, передавая свой воздух тебе в пользование, поглощая твой жар своей ненасытной тьмой. Она нуждалась в нем все это время, требовала.
И я призываю, забрасывая свои ноги на твои раскаленные бедра, я тоже раскалена до предела. Я желаю быть и охотницей и жертвой сейчас. Исполняй, Светлый!
И ты подчиняешься, приподнимая меня на себе так, что я выгибаюсь в твоих руках, ощущаю твой член меж моих бедер.
Мой воздух вспыхивает позади меня огромным шлейфом, ты направляешь себя в мои глубины одним лишь резким толчком. И я теряюсь в водовороте наших стихий.
Они переплетаются и расцветают, преображаясь во что-то большее, чем огонь и воздух, во что-то целостное и единое. Теперь для нас весь мир – лишь сор, всего лишь пепел.
Я и не полагала, что есть шестая стихия, название которой еще неизвестно мирам. Она сильна, как страсть, и разрушительна, как смерть. Она возможна для рожденья новых жизней, новых миров.
Но я не согласна делиться, я хочу ее лишь себе… и тебе…
Ты проникаешь яростно и глубоко, четко, и каждый мой крик - на твой толчок. Мы собирались скрыть свою божественность? Плевать! Мы хотели игры? Сейчас глупа игра, сейчас все настоящее. Когда мое лоно наполнено тобой, когда я обнимаю тебя так отчаянно, цепляюсь – это истина.
Ты поддерживаешь мои бедра, ягодицы, пальцы поглаживают чувствительную кожу. Соски ноют, при каждом толчке трутся о твою грудь, и ты перехватываешь их губами, выписывая языком узоры, лаская полушария.
Я молю тебя об этом, вбираю полностью, ощущая твои жаркие губы. Ты скользишь во мне, я раскрываюсь пред тобой.
Мы вместе падаем, парим, а может мы летим? Я, в ожидании накатывающей волны, отдаляюсь насколько могу, и в следующий миг насаживаюсь еще сильнее, это почти больно. Но только почти, ведь ярость страсти так всепоглощающе прекрасна, так желанна.
Мое наслаждение нескончаемо, когда экстаз глубоко входит в мое тело, проникает с каждым твоим очередным толчком. Я оттягиваю момент, как только могу, хочу продлить, но мне не сдержать порыва нашей стихии, она взрывается, и я надеюсь, что наши свет и тьма закроют миры от всепоглощающей силы оргазма.
Я получаю не один, а сразу много, десятки может, ведь в разуме мы тоже любим друг друга, и там фантазия не ограничена телесной оболочкой. Там много их, и все в одно мгновение пронзает оргазменное чувство, где мы с тобой одни, и кроме нас не существует ничего… и даже мира…

»» 21.10.12 00:00 Мир Прекрасной Эры
_________________

Сначала было стыдно, а потом привык, – ответил Гудвин (с)
В каждом госте «Распутника» живет актер, которому нужен наблюдатель его таланта.
Каждый из гостей так упивается своей превосходностью в пороках и ведется на поводу у своих желаний, что ему нужен зритель, чтобы запечатлеть их. Вписать в историю через глаза смотрителя.
Желающий продемонстрировать то, как он умеет упиваться развратом. Не важно, кто смотрит на то, как вгоняется член в тело любовницы. Или как, стоящая на коленях женщина губами и быстрым умелым языком ласкает пенис любовника. Наблюдателем может быть кто угодно…:
Рабыня-девственница, которую поставили на колени, чтобы она с кляпом в сладком ротике, с потекшими на нежные щечки слезами, смотрела и не смела отводить глаз со сплетенных тел. Понимала, что ждет ее после того как клиент насладится сексом с одной девой и приступит к ней. И не важно, что этот клиент любит пороть рабыню перед тем как растянуть ее зад.
А еще лучше, если свидетелем будет раб, которого заставят смотреть то, чего он никогда не дождется. Что его пенис не лизнет быстрый горячий язык, что он не войдет в тесноту промеж ног той девы, которую с наслаждением берет другой.
Не важно, что ему не давали пару лет перед тем, как он увидел шоу.
Не важно, что для остроты впечатления рабу внушили, что перед ним трахают его любимую женщину. А она отзывается на каждое прикосновение с такой охотой, что раб мечется между желаниями секса и мести.
Главное – достичь высоты своих желаний. Побить рекорды удовольствия.
Но лучше всех о пороках гостей «Распутника» знают они.
Немые свидетели…
Созидатели прикосновения, желания, страсти, греха…
Глаза в «Распутнике».
Впитывающие через свои зрачки все, что показывают им гости.
На них такой слой похоти, что кажется, они могут треснуть от ее тяжести.
Зеркала.
В каждой комнате, в каждом уголке «Распутника», они смотрят на Вас…
И это – самые лучшие зрители. Так как отражают вас самих. И все ваши пороки как на ладони.
Главное – увидеть их сквозь самолюбование…

Накрываю свое отражение ладонью. На уровне лица. Так что пальцы – указательный и безымянный – закрывают прорези глазниц маски.
Я могу видеть только свой рот. Губы начинают медленно шептать слова заклятия, которое свяжет каждое зеркало в «Распутнике» с глазами охотников. Гости увидят все, что видит тот, кто догоняет свою добычу. Погоню и то, как насладится наградой сразу же, как только его лапы ухватят долгожданную цель. В такт движениям губ зеркало начинает отвечать легкой, уловимой только кожей на пальцах, дрожью. Шаг назад, отрывая ладонь от поверхности. И стекло разгоняется кругами, какими возмутилась бы водная гладь, если ее потревожить. Они растут с каждым моим шагом назад. Еще через пару шагов круги становятся больше картинка четче. Мое отражение уходит и сменяется сценами охоты.
И гости могут побыть в шкуре наблюдателей. Оценить похоть и жажду греха.
Шоу им нравится. Понимаю это, проходя по коридорам и залам.
Зрители следят, не отрываясь. Кто-то, прижав к отражению попку своей любовницы. Входя в нее в такт фрикций тех, кого отражают зеркала. Кто-то безотрывно, не давая прикоснуться к себе. Накапливая в себе желание, которое выплеснет потом. И никто не отводит глаз…
Не отводят их и тогда, когда видят как соперники убивают друг друга. Чтобы обладать жертвой единолично. Некоторые подходят к зеркалам так близко, что касаются их своим телом. Желая рассмотреть все подробно. Количество крови и частей разорванных тел. Зеркала не могут передать запах порванной плоти и предвкушения обладания. Зато вокруг запах секса забивает нос и наполняет легкие.
Не отводят их, когда картинка сменяется, переходя на того, чье возбуждение доходит пика.
Не отрывая взгляда. Через прорези в маске.
Она давится его членом. Он слишком большой для ее рта. И она не может сглотнуть или помешать вторжению в свой рот. Ей приходится отрывать его шире, чтобы вместить толстый ствол. Он врывается в нее быстро, скользя по языку и губам. Оборотень сжимает ее голову ладонями, не давая возможности оторвать глотку от его члена. И подает бедрами вперед. Быстро, резко. Она могла бы помочь себе рукой, ухватив хотя бы часть члена своими пальцами. Если бы ее руки не держал за спиной второй оборотень. Сжимая крепко за запястья и прижимая с себе ближе. Он берет ее сзади, почти не выходя из нее. Только на пару сантиментов его пенис выходит и снова пропадет между ее ног… Они делят ее на двоих. Спереди в рот. И сзади. Берут ее быстро. Не давая возможности дать отпор или выказать протест. Одевают ее на себя. Потому что это их награда. Она подмята под ними. И может только принимать. Два члена… в рот и в вагину. Меняясь местами, пока не кончат. Пока не иссякнет сперма, и не притухнет желание.
Не отрывая взгляда. Через прорези маски.
Она падает вниз, пытается смягчить падение, вытянув руки перед собой. Ладони тут же покрываются шрамами от соприкосновения с сухой землей. Когтями впивается в нее как в спасение. Но тот, кто догнал, держит ее за лодыжки и подтягивает к себе, резко, не желая промедления и задержки. Поэтому земля, в которую воткнуты ногти, трещит под ними и разрывается под давлением. Ломая их до крови и отпечатываясь грязью. Она отчаянно открывает рот в крике. Её тело вдавливают в землю. Тот, кто ее поймал. Он берет ее медленно, надавливая руками на спину, прижимая вниз. Ее тело расширяется под напором его члена и растягивается под натиском. Ее сопротивление становится диким, когда она понимает, что не может сделать ничего, чтобы противостоять. Если бы мы могли рассмотреть ее ближе, посмотреть в ее глаза, то поняли бы, что в них нет ничего, кроме ужаса. Он становится диким животным, когда входит в нее сантиметр за сантиметром. От понимания и ощущения, что он все больше в ней – зрачки в глазах становятся все меньше. А немой крик переходит в хрип. Зрение не может фокусироваться, мешают толи слезы, толи животный страх. А он входит … медленно. Членом между ног и когтями в плоть на бедрах, причиняя боль.
Паника. Паника, не связанная с охотой. С ужасом, не связанным с тем, что в ее тело проникает плоть. А с тем, что только она знает, Кто это делает. Он уже ловил ее. Поймал, чтобы вновь отпустить. Но перед этим прочитал в ее глазах, зрачках и на губах все ее кошмары. До капли. Он преследовал ее и догонял в образе тех кошмаров, которые накапливала она за всю свою долгую жизнь. И теперь ее кошмары поглощают ее тело, толчками, рыком на ухо. Укусами кожи и точными ударами межу ног. Ее берут ее кошмары … а вместе с ним и душу.
Не отрывая взгляда. Через прорези маски.
Смотрит в его глаза. Так что можно видеть все ее лицо, как закрываются ее глаза от удовольствия, когда ее тело скользит вниз по пенису. Как быстрый язык пробегает между губ. Как она прикусывает их, когда он прижимает ее бедра ближе к себе, чтобы она могла тереться лобком и клитором о его тело. Как чуть морщится от боли, когда он входит в нее слишком глубоко, растягивая собой. Она что-то шепчет ему. Поглаживая по плечам, по груди. Спускаясь к своему лобку и лаская себя пальцами, чтобы успокоить боль межу ног прикосновением пальцев к клитору. И мокнуть для него больше. Ему это нравится, он закрывает глаза, чтобы раствориться в удовольствии. Они распахнутся только тогда, когда он кончает в ее тело. Когда наполняет своей спермой. Когда она смыкает вокруг его шеи цепочки порванного им ранее платья. Ее лицо исказится гримасой удовольствия более сильного, чем оргазм…Она душит его, когда он исторгается в ее тело. Врезает металл в кожу шеи, разрывая мышцы и кости давлением на глотку. Она продолжает шептать ему слова. Продолжает скакать на его члене и убивает его. Наказывая за то, что он посмел охотиться на нее. Посмел надеяться, что это он охотник, а она жертва. Посмел расслабиться, когда она сверху. Теперь мы видим его лицо, потому что теперь он – жертва. Видим его глаза, полные удивления и шока. Его рот, который пытается сказать хотя бы слово. Его руки и пальцы в крови. Пытающиеся оторвать цепь от своей шеи. Когда он падет на землю замертво, она опускается на его член еще раз и закрывает глаза от удовольствия.

Не отрывая взгляда. Через прорези маски.
Следя за тем, как актеры похоти следят за охотой. Как впитывают в себя грех, представленный другими актерами. Смотря на себя со стороны.
Находя новые границы своих желаний. Желая побить новые рекорды удовольствия.

»» 01.02.14 20:09 Обсуждение текущего сюжета игры Тайные летописи Эротикона
_________________