Нора Робертс "Проклятые воды"

Как здорово-новая глава!
Алена,Елена,Большое Спасибо за продолжение!!!

___________________________________

Нафиса, я не одна над главой трудилась. У меня Ленуся потому и непобедимый редактор, что ей ни одна стихия, ни аврал не страшен. Так что благодарность нам поровну

Всем спасибо за теплые слова Деклан красавец, сразу решил для себя, что ему надо, и идет к цели. Все бы так. А то сидят, страдают по углам...
___________________________________

Алена, Елена, спасибо вам большое за продолжение!

Алена, Елена, спасибо за продолжение!
И правильно Деклан делает, нечего страдать. Эх, завтрак почти в постель Да хоть тосты.
_________________

Спасибо за новую главу!

Большое спасибо за новую главу.

Спасибо за продолжение!!!

Вот из всего вчерашнего - романтичного и соблазнительного - самым замечательным стало утро
Какая прелесть! Именно так надо прокладывать путь к женскому сердцу, потому, что всё вчерашнее - показное, спланированное.
Всё сегодняшнее - от сердца.

Дом оживает в руках "мастера" )))) люблю старые дома!...
_________________

СПАСИБО за главу! ожидание того стоило.

Я скачала издательский перевод, но решила его потом прочесть, буду ждать Ваших глав! Даже фильм пока не стала досматривать, главе так на 5-6 остановила ...


_________________

 » Глава 10

Перевод - Talita
Терпеливый редактор - Sig ra Elena

Глава 10

Байю Рауз, март 1900 года

Он не знал, зачем пришел сюда. Просто стоял и смотрел на воду, пока зеленые тени сгущались вокруг, а ночь собиралась поглотить дневной свет.
Но он приходил снова и снова и бродил по болоту, словно мог встретить ее здесь, на берегу заросшего цветами изгиба реки.
Она улыбнется и протянет ему руку.
И все снова будет хорошо.
Ничего хорошего в его жизни уже никогда не будет.
Он опасался, что сходит с ума, что скорбь помрачила его рассудок, как сумерки поглощают лучи солнца. Чем еще объяснить, что по ночам ему слышался ее шепот? Что ему оставалось, как не глушить этот голос и приносимую им боль?
Голубая цапля взметнулась из камышей точно призрак, прекрасная, чистая, идеальная, и заскользила над чайного цвета гладью прямиком в лес. Прочь от него. Всегда прочь от него.
Она ушла. Его Аби улетела прочь, словно призрачная птица. Все так говорили. Семья, друзья. Даже слуги шептались об этом. Как Абигейл Рауз сбежала с каким-то проходимцем, бросив мужа и прижитую от другого дочь.
И пусть Люциан продолжал поиски в Новом Орлеане, в Батон-Руж, в Лафейетте, пусть точно призрак по-прежнему бродил по байю, в такие тоскливые ночные часы он и сам верил в эти слухи.
Она бросила его и ребенка.
Теперь от Люциана осталась лишь оболочка. Он жил словно в трансе. И помоги ему боже, просто не мог быть хорошим родителем этому ребенку, этой крохотной копии Абигейл, когда втайне и со стыдом сомневался в своем отцовстве. Лишь один вид дочери приносил несчастному невыразимое горе.
Он больше не появлялся в детской. Ненавидел себя за это, но просто поднимаясь по ступеням на третий этаж будто погружался в море отчаяния.
Все говорили, что ребенок не его.
«Нет». В угасающем свете дня, во вступающей в свои права ночи Люциан спрятал лицо в ладони. Нет, он не может, не станет верить в подобное. Они вдвоем зачали это дитя, в любви, в доверии, в желании.
И если и это было ложью…
Он опустил руки и шагнул к воде. Теплой, как ее улыбка. Нежной, как ее кожа. Сейчас вода темнела и стала почти цвета глаз Аби.
- Люциан!
Уже стоя на самой грани, он замер.
Аби. Она бежала к нему, продиралась сквозь ветви ивы, полночные кудри разметались по плечам. Омертвевшее от скорби сердце Люциана дико подпрыгнуло, очнулось.
Но тут последний луч солнца упал на лицо женщины… и надежда умерла.
Клодин ледяными от страха пальцами схватила бывшего хозяина за руки. Она видела, что было в его глазах. Смерть.
- Она бы такого никогда не захотела. Никогда не позволила бы тебе потерять душу, покончить с собой.
- Она меня бросила.
- Нет. Неправда. Они тебе лгут. Лгут, Люциан. Она вас любила. Тебя и Мари-Роуз, больше всего на свете.
- Тогда где она? – Гнев, живший под оцепенением скорби, вырвался наружу. Люциан схватил Клодин, вздернул так, что она теперь стояла на цыпочках. Какая-то темная, таившаяся доселе часть души требовала впечатать кулак в лицо бывшей служанки. Уничтожить за связь с Абигейл и за собственное отчаяние. – Где она?
- Мертва! – Голос Клодин зазвенел в теплом, тягучем воздухе. – Они ее убили. Только так она могла бы покинуть вас с Рози.
Люциан оттолкнул ее прочь, шатаясь подошел к дубу и оперся о ствол.
- Очередной бред.
- Нет, так и есть. Я знаю. Я чувствую. Я видела сны.
- Я тоже. – Слезы навернулись на глаза, все вокруг стало расплывчатым. – Я тоже видел сны.
- Люциан, послушай. Я была там той ночью. Аби пришла в детскую к ребенку. Да мы с Абигейл с пеленок знакомы. Она жила и дышала любовью к вам с Мари-Роуз. Зачем я только оставила ее одну в Холле! – Клодина обхватила себя руками, словно пытаясь удержать вместе половинки своего разбитого сердца. – Я до конца жизни стану просить у нее прощения, что тогда ушла.
- Она забрала вещи, украшения. Мать права. – Люциан сжал губы, пытаясь собраться с силами, но его вера лишь слабела. – Я должен принять истину.
- Твоя мама ненавидела Аби. Вышвырнула меня на следующий же день. Боялась оставлять меня в доме – вдруг я узнаю…
Люциан развернулся. Увидев его искаженное яростью лицо, Клодин невольно отступила.
- Хочешь, чтоб я поверил, будто моя мать каким-то образом убила мою жену, а потом переступила через преступление, грех, ужас и инсценировала побег Аби?
- Я не знаю, что случилось. Но знаю, что Аби не убегала. Мама Рауз ходила к Эванжелине.
- Фокусы вуду, - отмахнулся Люциан и отвернулся обратно.
- У Эванжелины есть способности. Она сказала, что видит кровь, боль и страх. И черный, черный грех. Смерть и водяную могилу. Сказала, что у тебя две половинки – и одна темнее адской бездны.
- Так что получается, это я ее убил? Явился ночью в дом и прикончил собственную жену?
- Две половинки в единой утробе, Люциан. Вспомни о брате.
Мороз продрал по коже наследника Мане, в животе поднялась тошнота, а в голове зашумело от ужаса.
- Не желаю больше слушать этих глупостей. Ступай домой, Клодин. И держись подальше от Холла.
Он порылся в кармане, вытащил брошку-часы и вложил в руку Клодин.
- Возьми, сохрани ее для ребенка. – Люциан больше не мог произнести имя дочери. – Пусть у нее останется что-то от матери.
Убитый горем он посмотрел на символическое украшение. Время для Абигейл остановилось.
- Своим неверием ты убиваешь ее заново.
- Не приближайся ко мне. – Он побрел обратно к Мане-Холл, своему персональному аду. – Больше не приближайся.
- Ты знаешь! – крикнула ему вслед Клодин. – Знаешь, что она тебе не лгала.
Прижав часы к груди, бывшая служанка поклялась передать их – и правду – дочери Абигейл.

* * *

Мане-Холл, февраль 2002 года

Стоя на галерее, Деклан смотрел, как зарождается день. Рассвет окрасил восточный край неба в розовое с мазками лилового, словно следы от синяков под румянцем. Воздух теплел с каждым днем. Еще не наступил март, но зима уже сдавала позиции.
Сад, что еще месяц назад напоминал унылые заросли, уже начал показывать признаки прошлого величия. Виноградные лозы, сорная трава, сухостой и разбитые кирпичи убрали прочь, метр за метром открывая дорожки, кустарник и даже луковицы и растения, упрямо пережившие годы забвения.
Если верить брату и сестре Фрэнки, старую железную беседку густо заплела глициния, а еще проявился островок крупных азалий, на которых уже с надеждой стали проклевываться почки.
А еще в саду росли магнолии, индийская сирень, камелия, жасмин. Дек старался записывать все сведения, которые Фрэнки выдавали своими тягучими голосами. Когда хозяин описал лозу, которую представлял себе вокруг угловой колонны, работники сказали, что это похоже на ипомею или граммофончики.
Деклану понравилось название. По утрам воздух здесь и правда полнился звуками.
Похоже, Дек уже привык спать пять-шесть часов урывками, бесконечно просыпаясь. Или же его переполняла какая-то нервная энергия.
Что-то словно подталкивало, вело его шаг за шагом по мере преображения дома. Его дома. Вернее, в какой-то мере, не только его.
Если это Абигейл, то она чертовски непостоянная особа. Временами Дек чувствовал себя совершенно спокойно, умиротворенно. А временами мурашки бежали по спине, и возникало ощущение, что кто-то следит за новым хозяином.
Преследует его.
«Ну типичная женщина, - подумал Дек, попивая утренний кофе. – Только все хорошо, и она мило улыбается, как вдруг дает тебе по морде».
Стоило ему это подумать, как из-за деревьев показались Лина с большим черным псом.
Не раздумывая, Дек отставил кофе и пошел навстречу гостье.

Она увидела его первой. Стояла под покровом деревьев и утреннего тумана, рассеянно почесывала Руфуса за ушами и разглядывала дом. Разглядывала его.
И почему ее так тянуло к этому месту и этому мужчине? Ведь по Ривер-роуд в сторону Батон-Руж немало красивых старых домов.
И Господь свидетель – немало красивых мужчин, если ставить перед собой такую цель.
Но именно этот особняк всегда приковывал интерес Лины и будоражил ее воображение. А теперь, похоже, еще и парень с суточной щетиной, одетый в потрепанную рубашку и еще более потрепанные джинсы, сбегавший вниз по каменной лестнице, умудрялся производить на Лину тот же эффект.
Она не хотела к кому-то привязываться. Это лишь мешало делу. А уж если речь шла о мужчине, все шло наперекосяк.
Она выстраивала свою жизнь кирпичик за чертовым кирпичиком. И Лине нравилось именно такое существование. Мужчина – неважно насколько милый – в лучшем случае испортил бы дизайн. В худшем – разломал бы все к чертям.
С той памятной ночи Лина избегала Дека. Просто доказывая себе, что может.
Но теперь, глядя, как пес сорвался с места и побежал сквозь туман навстречу Фитцджеральду, улыбнулась медленной улыбкой кошки, притаившейся у мышиной норы.
Руфус подпрыгнул, лизнул лицо Дека, затем упал животом вверх, ожидая ласки и выказывая абсолютную любовь к новому другу.
«Он еще и собак очаровывает», - подумала Лина, глядя, как Дек, присев на корточки, шутливо возится с псом. Парень, определенно, слишком легко всех очаровывал.
Особенно ее саму.
- Руфус! – позвала она.
Пес мгновенно вскочил комком из мышц и конечностей, едва не сбив Деклана с ног. Смеясь, Лина высоко подбросила принесенный мячик и умело поймала его, не дав упасть. Руфус крутился рядом, полный энтузиазма. Хозяйка запулила игрушку через пруд. Пес взмыл в воздух и ухватил мячик зубами за секунду до того, как с шумом плюхнуться в воду.
- Бостонские бейсболисты по вам плачут.
Пока Руфус греб к берегу, Деклан подошел, обнял Лину, приподнял над землей и, дав лишь миг моргнуть от изумления, накрыл ее губы своими и отклонил назад.
Она вцепилась в потрепанную рубашку, но не затем, чтобы обрести равновесие – все равно ноги болтались в нескольких сантиметрах над землей, – а потому, что под тканью ощущались все эти мускулы, жар и мужественность.
Лина услышала, как Руфус трижды низко пролаял, затем ее окатили брызги, когда пес принялся отряхиваться. Если бы капельки сейчас с шипением принялись испаряться с кожи, она бы не удивилась.
- Доброе утро, - поздоровался Дек и поставил Лину на ноги. – Где ты?
- Ого. – Ей пришлось отдать должное обоим способам приветствия, а заодно пригладить волосы. – А где ты? – ответила она, а затем провела рукой по колючей щеке Дека. – Не мешало бы побриться, cher.
- Знай я, что ты сегодня ко мне придешь, непременно бы так и сделал.
- Я не к тебе шла. – Лина подняла принесенный Руфусом мяч и снова отправила игрушку – и собаку – в полет. – Просто играла с бабулиным псом.
- Она в порядке? Ты говорила, что ночуешь у нее, когда ей нездоровится.
- Бабуля просто иногда хандрит, вот и все. – Черт, черт! Мгновенная и искренняя забота Дека тронула Лину. – Скучает по своему Питу. Когда они поженились, ей было семнадцать, а когда он умер – пятьдесят восемь. За более чем сорок лет привязываешься к человеку.
- Ничего, если я чуть позже ее навещу?
- Ей нравится твоя компания.
Руфус нетерпеливо стучал хвостом, и Лина снова бросила мячик.
- Ты говорила, у нее есть сестра. А еще кто-нибудь из родни?
- Две сестры и брат, все в добром здравии.
- А дети?
Лина замкнулась.
- Здесь у нее только я. Собираешься в город на праздники?
«Так, запрещенная тема, - решил Дек. – Ладно, оставим. Пока».
- Еще нет. Может, сегодня съезжу. Ты работаешь?
- До Пепельной среды – без продыху. Люди любят пропустить стаканчик до начала Великого поста.
- И все допоздна. Выглядишь немного усталой.
- Вообще-то, я не собиралась вскакивать чуть свет, но бабуля ранняя пташка. Если она встает – все встают. – Лина подняла руки над головой и потянулась. – А ты тоже из «жаворонков», cher?
- Последнее время – да. Пойдем в дом, выпьешь кофе, посмотришь, что я сделал за это время – раз уж не мог провести его с тобой?
- Я была занята.
- Ну да, как скажешь.
Брови Лины недовольно сошлись на переносице, между ними пролегла длинная морщинка.
- Я не врала.
- А я и не сказал, что не лжешь. Злишься? Я не против, Лина. – Он коснулся ее прядей, забавляясь и восхищаясь тем, как красивое лицо потемнело от гнева. – Но я против, если ты вообразила, будто одной ночи с тобой мне достаточно.
- Я пересплю с тобой, если захочу, и тогда, когда захочу.
- И я против, - спокойно продолжил Дек, однако сам крепко ухватил Лину за руку, не давая развернуться и уйти, - очень сильно против, если ты думаешь, что мне от тебя была нужна только постель.
- Мужчина может меня коснуться, только если я сама разрешу. – Она попыталась вырваться.
- Ты никогда не имела со мной дела? – В голосе, в хватке Дека появилась сталь. – Остынь. Дракой меня тоже не отвадить. Хочешь эту неделю выдержать дистанцию? Ладно. Я терпеливый мужчина, Лина, но я не тряпка. Не думай, будто можешь вытереть об меня ноги и уйти.
Да уж, гневом с ним не управишься. Бесспорно, Лина могла пробраться под этот панцирь железного контроля и спровоцировать Дека на хорошую ссору или спор. Вышло бы интересно, даже увлекательно. Но шансы проиграть были пятьдесят на пятьдесят.
Ну и что с того?
Однако, Лина погладила Дека по щеке и произнесла шелковым голосом:
- Ну-ну, cher. Чего ты так вскинулся? Ты просто меня немножко разозлил, вот и все. Я и так с утра пораньше не в лучшем настроении, а тут еще ты вдруг обиделся и начал давить. Я не хотела тебя задеть.
Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.
- Что у тебя на уме, Анжелина?
То, как он произнес ее полное имя, заставило Лину насторожиться. Своего рода предупреждение.
- Деклан, милый, ты мне нравишься. Правда. А в ту ночь – ну, ты в некотором роде меня поразил. Нам ведь было по-настоящему хорошо вместе, так? Но не надо делать из этого больше, чем есть.
- И что это было?
Лина пожала плечами:
- Очень приятный эпизод для нас обоих. Почему бы не оставить все как есть и снова быть просто друзьями?
- Можно так. А можно вот так.
Он рывком притянул Лину к себе, приподнял и буквально впился поцелуем в ее губы. На этот раз никакого терпения, благоразумия или мягких ласк. Дек заявлял свои права – и Лина тоже это понимала.
Она попыталась вывернуться, и Руфус предупреждающе зарычал. Но даже когда рык стал громким, Деклан не обратил на него внимания. Запустил руку Лине в волосы, заставил ее отклонить голову назад и увлек обоих еще глубже. Темперамент, гнев и голод бурлили в нем, придавая особый вкус поцелую.
Она не смогла устоять. Чувства охватили все тело, высвобождая желания, которые Лина так хотела сдержать. С невнятным звуком она обвила Дека за шею и яростно ответила на поцелуй.
Заскулив, Руфус снова принялся жевать мячик.
- Ничего между нами не кончено. – Дек собственнически провел ладонями по ее рукам.
- Может, и нет.
- Я сегодня провожу тебя домой после работы. А в среду, когда все успокоится, приходи сюда, поужинаем.
Лина выдавила улыбку.
- Ты что, умеешь готовить?
Он улыбнулся и коснулся губами ее брови.
- Я тебя удивлю.
- А ты меня постоянно удивляешь, - парировала она вслед уходящему Деку.

Лина злилась на себя. Не только за то, что проиграла битву, но и что струсила. Кстати, именно из-за трусости она и вздумала пререкаться с Деком.
Анжелина повернулась и принялась пробираться сквозь топь, пока Руфус помчался в густой зеленый подлесок в надежде погоняться за каким-нибудь кроликом или белкой.
Хозяйка остановилась у края того, что, сколько она помнила, называли байю Раузов. Таинственное место с лениво текущей, затянутой туманом водой, скелетообразными кипарисами и густым тяжелым запахом подходило Лине так же, как извилистые улочки и живой ритм Квартала.
Она прибегала сюда ребенком, училась отличать крапивника от воробья, избегать гнезд медноголовой змеи по характерному огуречному душку и удить на леску зубатку к ужину.
Здесь был дом для души Лины, а Квартал стал прибежищем ее амбиций. Она возвращалась сюда не только из-за бабушки, но и когда хандрила сама.
Под водой промелькнул шишковатый хребет аллигатора. Вот и в жизни так: не поостережешься, забудешься, отвлечешься на внешность – и тебя уже утянули на дно одним мгновенным, мерзким броском.
Деклан Фитцджеральд много чего в себе таил. Лучше б он был каким-нибудь избалованным богатеньким сынком, которому взбрело в голову поразвлечься. Лина насладилась бы им, а потом дала от ворот поворот, когда оба устали бы от отношений.
Гораздо сложнее отвернуться от того, что уважаешь. Анжелина восхищалась силой Деклана, его целеустремленностью, чувством юмора. Как друг он дарил ей море удовольствия.
А как любовник – чертовски ее тревожил.
Деклан хотел слишком много. Лина буквально чувствовала, как он ее затягивает. И это пугало – пугало, что она, похоже, не могла остановить процесс.
Поигрывая ключиком на шее, Лина пошла обратно к домику в байю. Пусть все идет своим чередом. Как всегда.
Заметив бабушку, которая возилась в садике, нацепив старую шляпу, Лина изобразила улыбку и позвала:
- Как вкусно пахнет хлебом!
- Темный, с кукурузой. Возьми с собой булку домой.
Одетт выпрямилась и положила руку на поясницу.
- Испекла с лишком, чтоб ты отнесла тому парню в Холл. Он же ничего не ест.
- Он вполне здоров.
- Вполне, чтобы хотеть попробовать тебя. – Бабушка снова согнулась над грядками, твердо стоя в грубых рабочих ботинках. – Что, он уже попытался сегодня? У тебя такой вид…
Лина прошла к крыльцу и плюхнулась на ступеньку у садовой тропинки.
- Какой вид?
- Как у женщины, до которой мужчина добрался, но работу не доделал.
- Если дело только в этом, то я и сама знаю, как доделать работу.
Насмешливо фыркнув, Одетт отломила веточку розмарина, ущипнула острые листочки и поднесла к носу, наслаждаясь запахом.
- К чему самой расчесывать зудящее место, когда есть, кому его почесать? Может, мне на вид и семьдесят, но я могу распознать мужчину, который хочет и может это сделать.
- Бабуля, моя жизнь от секса не зависит.
- Нет, но с ним стала бы намного приятнее. – Одетт снова разогнулась. – Ты не Лилибет, poulette.
Услышав детское прозвище – цыпленок – Лина улыбнулась.
- Знаю.
- И это не значит, что ты должна жить одна, если встретишь того, кто зажжет в тебе искру.
Лина взяла веточку розмарина и провела ею по щеке.
- Вряд ли он удовольствуется искрой. Скорее уж устроит чертов пожар. – Она откинулась назад, оперевшись на локти и тряхнув волосами. – Я долго жила, стараясь не обжечься, и собираюсь продолжать в том же духе.
- У тебя вечно или правое, или левое. По центру ехать кнутом не заставишь. Ты моя девочка – пусть уже и взрослая – так вот что я тебе скажу. Женщина может идти по жизни одна, если на то есть разумные причины. Но делать так из-за боязни оступиться – неправильно.
- А что, если я в него влюблюсь? – спросила Лина. – Потом ему надоест сидеть в трясине, он умчит обратно в Бостон? Или просто натанцуется со мной и найдет себе другую партнершу?
Одетт сдвинула шляпу на затылок и раздраженно посмотрела на внучку.
- А что, если польет дождь и нас смоет в Миссисипи? Ради бога, Лина, нельзя так думать. Так только себя вымотаешь.
- У меня все шло как по маслу до его появления. И так же будет после. – Надувшись, Лина наклонилась потрепать по голове Руфуса, боднувшего колено хозяйки. – Тот дом, бабушка, дом, который Деклан так старается отстроить, - это символ того, что случается, когда встречаются люди, которые друг другу не пара. Мне ли не знать – я ее крови.
- Ничего ты не знаешь. – Одетт ухватила внучку за подбородок. – Если бы они не любили друг друга, Аби Рауз и Люциан Мане, если б не зачали ребенка вместе, но нас бы с тобой тут не было.
- Подходи они друг дружке, она не умерла бы такой смертью. И не стала бы призраком в том доме.
- О, chеre. – Раздражение и любовь переплелись в голосе Одетт. – Там живет призрак не Аби Рауз.
- Чей тогда?
- Думаю, это и должен выяснить тот парень. Возможно, ты здесь, чтобы ему помочь. - Одетт понюхала воздух. - Хлеб готов, - возвестила она за миг до сигнала печки. – Отнесешь булку в Холл?
- Нет, - ответила Лина, стиснув зубы.
- Ладно. – Одетт поднялась по ступенькам и открыла заднюю дверь. – Может, сама отнесу. – И с озорным взглядом добавила через плечо: - И уведу парня прямо у тебя из-под носа.

Дек пооткрывал все двери и окна на первом этаже. Энергичные блюзовые мелодии Рая Кудера неслись из стерео. Двигаясь в такт музыке, он нанес первый тонкий слой лака на свежеошкуренный пол гостиной.
Все тело ныло. Каждая мышца и кость болела с той же энергией, с которой пел Рай. Дек рассчитывал, что изматывающий труд поможет справиться со злостью. Может, хоть сосредоточенность и аккуратность, необходимые при лакировке, справятся с заданием?
Розовый восход не оправдал навеянных надежд.
«Она щелкает переключателем. Причем сознательно». Только они ласкали друг друга в постели – и вот, на следующий день Лина едва соизволила поговорить по телефону.
Сама выходит из себя – и тут же сводит все к флирту. И пытается убедить, что та ночь была классическим одноразовым перепихоном.
Фига с два.
- «Ой, cher, и чего ты так вспылил?» - пробормотал Дек. – Ты еще не видела, как я могу вспылить, детка. Но еще увидишь.
- Похоже, ты крепко злишься.
Он резко обернулся, расплескивая лак, и едва не упал на колени, увидев в проеме улыбающуюся Одетт.
- Я вас не слышал.
- Неудивительно. – Пользуясь привилегиями своего возраста, мисс Симон нагнулась и убавила звук, как раз когда Кудер завел протяжную, жалобную песню. – Я тоже люблю послушать Рая, правда, не так громко. Принесла тебе темного хлеба, что испекла сегодня утром. Не отвлекайся, работай, я оставлю его на кухне.
- Сейчас, подождите немного.
- Не бросай все из-за меня, cher.
- Нет, пожалуйста. Пять минут. У меня в холодильнике… что-то есть выпить. Прошу вас, располагайтесь на кухне.
- Пожалуй, так и сделаю. Уже поздновато, а ведь еще не март. Не спеши.
Когда Дек наконец смог присоединиться к гостье, Одетт стояла напротив кухонного стеклянного шкафа и разглядывала содержимое.
- У моей мамы была такая старая железная вафельница. И еще есть эта штука для выбивания косточек из вишни, как у тебя. Как называют эти блюда? Не могу вспомнить.
- «Фиеста»[1].
- Точно. Как праздник. Ты что, платил деньги за эти старые банки с крышками, cher?
- Боюсь, что так.
Одетт удивленно поцокала языком.
- У вещей нет цены. Проклятье, ну разве они не прелесть? Приходи порыться у меня в сарае, может, что приглянется. – Она обернулась и кивнула. – Отлично, Деклан. Ты отлично все сделал.
- Будет полная картина, когда поставлю столешницы и закончу панель для приспособлений.
- Отлично, - повторила она. – И гостиная, над которой ты работаешь, - лучше не бывает.
- Уже прикупил туда кое-какую мебель загодя. Не присядете, мисс Одетт?
- На минутку. Принесла кое-что из этого дома. Может, тебе пригодится. Поставишь на камин в гостиной или в другой комнате.
Мисс Симон села за стол и вытащила из сумки старую рамку из коричневой кожи.
- Это фотография, портрет Абигейл Рауз.
Деклан взял фото и посмотрел на женщину из своих снов. Ее можно было спутать с Линой, но нет. Слишком мягкая, слишком юная на вид. Щеки полнее, взгляд из-под длинных ресниц доверчивый и скромный.
Такая молоденькая. И невинная, несмотря на взрослое прогулочное платье с высоким отделанным мехом воротником и лихо сидящую бархатную шляпку без полей с роскошными перьями.
Абигейл выглядела девочкой, а Лина женщиной.
- Очаровательная, - произнес Деклан. – Очаровательная и юная. Просто сердце разрывается.
- Бабушка считала, что фото сделали, когда Аби было восемнадцать. Никак не больше, ведь до девятнадцати она не дожила.
При этих словах где-то наверху хлопнула дверь, словно кто-то грохнул ей со злости. Одетт спокойно глянула на потолок.
- Похоже, твой призрак тоже не в духе.
- Сегодня все только начинается. Пару часов назад ребенок водопроводчика вылетел отсюда как ошпаренный.
- А вот ты, похоже, никуда не собираешься.
- Нет. – Хлопнула другая дверь, но Дек сел напротив гостьи и посмотрел на робкую полную надежды улыбку Абигейл Рауз Мане. – Я никуда не уйду.
___________________
[1]
___________________________________

Алена, Лена, СПАСИБО за очередную главу

Алена.Елена,Большое СПАСИБО за новую главу!!!

___________________________________

Алена, Леночка, спасибо за продолжение!
Да, мужчина, умеющий готовить, это приятная неожиданность
_________________

Спасибо за продолжение!
___________________________________

Большое спасибо за новую главу.

Talita, Sig ra Elena, благодарю за новую главу.