*Поэзия 60-х годов

Белла Ахмадулина

Кто знает - вечность или миг...

(Веничке Ерофееву)

Кто знает - вечность или миг
мне предстоит бродить по свету.
За этот миг иль вечность эту
равно благодарю я мир.

Что б ни случилось, кляну,
а лишь благославляю легкость:
твоей печали мимолетность,
моей кончины тишину.

1960 год

Иосиф Бродский

Сознанье, как шестой урок...

Сознанье, как шестой урок,
выводит из казенных стен
ребенка на ночной порог.
Он тащится во тьму затем,
чтоб, тучам показав перстом
на тонущий в снегу погост,
себя здесь осенить крестом
у церкви в человечий рост.
Скопленье мертвецов и птиц.
Но жизни остается миг
в пространстве между двух десниц
и в стороны от них. От них.
Однако же, стремясь вперед,
так тяжек напряженный взор,
так сердце сдавлено, что рот
не пробует вдохнуть простор.
И только за спиною сад
покинуть неизвестный край
зовет его, как путь назад,
знакомый, как собачий лай.
Да в тучах из холодных дыр
луна старается блеснуть,
чтоб подсказать, что в новый мир
забор указывает путь.

Владимир Солоухин

Не прячьтесь от дождя! Вам что, рубашка
Дороже, что ли, свежести земной?
В рубашке вас схоронят. Належитесь.
А вот такого ярого сверканья
Прохладных струй, что льются с неба (с неба!),
Прозрачных струй, в себе дробящих солнце,
И пыль с травы смывающих,
И листья
Полощущих направо и налево,
Их вам увидеть будет не дано.

Смотреть на дождь? Какая ерунда!
Сто раз я видел море на картинах,
А толку ни на грош.
Где запах моря?
Где бархатная ласковость его?
Где мощь его, когда волну прибоя,
Сто тысяч тонн дрожащей синевы,
Она поднимет кверху, как в ладонях,
И понесет,
И выплеснет на берег,
И с ног сшибет, и в пене погребет...
Где соль его?

Итак, долой картины!
Долой
На дождь гляденье из окна!
Жить надо всем.
Глазами жить — убого.
Жить надо кожей, ртом, и нервом каждым,
И каждой клеткой, что пока жива,
Пока способна слышать влагу моря.

Жить надо всем.
Уже дождя мне мало.
Я в сад бегу, и тонкие деревья —
Рябину,
Вишенье,
Цветущую сирень —
Стряхаю на себя, усиливая дождь.

Деревьев мало мне!
Пульсируя упруго,
То льющаяся в звонкое ведерко,
То ветром относимая капель
Мне рушится на голову и плечи.
Капель, даешь капель!
Она мне заливает
Глаза, и нос, и рот,
Глаза, и нос, и рот...

Но сквозь капель я все-таки хватаю,
Вдыхаю, как могу лишь, глубоко
Дождем промытый, пахнущий сиренью
И чуточку железом ржавой крыши
(Ведь все же с крыши падает капель)
Большой
Земного воздуха глоток.

1960
___________________________________

Алексей Тимофеевич Прасолов
***

Лучи - растрёпанной метлой.
Проклятье здесь и там -
Булыжник лютый и литой -
Грохочет по пятам.

И что ни двери - крик чужих
Прямоугольным ртом,
И рамы окон огневых
Мерещатся крестом.

Как душит ветер в темноте!
Беги, беги, беги!
Здесь руки добрые - и те
Твои враги, враги...

Ногтями тычут в душу, в стих,
И вот уже насквозь
Пробито остриями их
Всё, что тобой звалось.

За то, что ты не знал границ,
Дал воле имя - Ложь,
Что не был рожей среди лиц
И ликом - среди рож.

Лучи метут, метут, метут
Растрёпанной метлой.
Заносит руку чей-то суд,
Когда же грянет - Твой?

28 октября 1964
___________________________________

Алексей Прасолов


Нет, лучше б ни теперь, ни впредь
В безрадостную пору
Так близко, близко не смотреть
В твой зрак, ночная прорубь.

Холодный, черный, неживой…
Я знал глаза такие:
Они глядят, но ни одной
Звезды в них ночь не кинет.

Но вот губами я приник
Из проруби напиться —
И чую, чую, как родник
Ко мне со дна стремится.

И задышало в глубине,
И влажно губ коснулось,
И ты, уснувшая во мне,
От холода проснулась.
1968
___________________________________

Белла Ахмадулина

Газированная вода

Вот к будке с газированной водой,
всех автоматов баловень надменный,
таинственный ребенок современный
подходит, как к игрушке заводной.

Затем, самонадеянный фантаст,
монету влажную он опускает в щелку,
и, нежным брызгам подставляя щеку,
стаканом ловит розовый фонтан.

О, мне б его уверенность на миг
и фамильярность с тайною простою!
Но нет, я этой милости не стою,
пускай прольется мимо рук моих.

А мальчуган, причастный чудесам,
несет в ладони семь стеклянных граней,
и отблеск их летит на красный гравий
и больно ударяет по глазам.

Робея, я сама вхожу в игру
и поддаюсь с блаженным чувством риска
соблазну металлического диска,
и замираю, и стакан беру.

Воспрянув из серебряных оков,
родится омут сладкий и соленый,
неведомым дыханьем населенный
и свежей толчеею пузырьков.

Все радуги, возникшие из них,
пронзают небо в сладости короткой,
и вот уже, разнеженный щекоткой,
семь вкусов спектра пробует язык.

И автомата темная душа
взирает с добротою старомодной,
словно крестьянка, что рукой холодной
даст путнику напиться из ковша.

1960 год.

Николай Рубцов

Звезда полей

Звезда полей, во мгле заледенелой
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою…

Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром…

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей…

1964
___________________________________

Владимир Михановский

На кремнистой тропе, на крутом перевале,
На каком-то витке бесконечной спирали
На мгновенье помедлю. И, пот вытирая,
Мир окрестный окину от края до края.

Неприступные реют в тумане вершины.
Уступают уступы, сбегая в долины,
Где, над чудом конструкций раскинувшись ало,
Заурядный закат золотится устало.

Не пришелец я здесь, безъязык и безвластен,
Приручаемый космос, к тебе я причастен,
И в бескрайних полях, где наш хлеб колосится,
Есть и мой колосок чистопробной пшеницы.

И уйду я в туман, не боясь, не печалясь,
Вытирая со лба вековую усталость,
Чтобы вынырнуть снова, прорезавши дали,
На каком-то витке бесконечной спирали.


Владимир Михановский. 1961.
___________________________________

Евгений Долматовский

Я верил в детстве искренне и твердо,
Что мир не существует без меня.
Лишь отвернусь — и очертанье стерто,
Сомкну ресницы — вот и нету дня.
Глаза открою — мир возникнет снова
В цветах и красках.
И всесильно слово.
Но отрочество разом оглушило
Фантазию.
Я начал понимать,
Что все и без меня и есть и было,
Уйдет и без меня придет опять.
А все же не исчезло ощущенье,
Что я устроен чуточку не так,
Как все,
И не могу попасть в крушенье,
Меня минует пуля и сыпняк,
Любимая до гроба не разлюбит,
И мама вечно жить на свете будет...
Со мной считаться не желает время
И обходить не хочет стороной.
То, что могло произойти со всеми,
Безжалостно случается со мной:
Вагоны под откос.
Осколок в темя.
И ни одной поблажки... Ни одной!
___________________________________

Давид Самойлов

ДЕРЕВЯННЫЙ ВАГОН

Спотыкался на стыках,
Качался, дрожал.
Я, бывало, на нарах вагонных лежал.
Мне казалось - вагон не бежал, а стоял,
А земля на какой-то скрипучей оси
Поворачивалась мимо наших дверей,
А над ней поворачивался небосвод,
Солнце, звёзды, луна,
Дни, года, времена…
Мимо наших дверей пролетала война.

А потом налетали на нас "мессера".
Здесь не дом, а вагон,
Не сестра - медсестра,
И не братья, а - братцы,
Спасите меня!
И на волю огня не бросайте меня!

И спасали меня,
Не бросали меня.
И звенели - ладонь о ладонь - буфера,
И состав
Пересчитывал каждый сустав.
И скрипел и стонал
Деревянный вагон.
А в углу медсестра пришивала погон.

А в России уже начиналась весна.
По откосам бежали шальные ручьи.
И летели недели, года, времена,
Госпитальные койки, дороги, бои,
И тревоги мои, и победы мои!
1962
___________________________________

Григорий Соснин

МОРЕ

Свободное море
В сиянье лучей.
Не прячешь ты горе
В пучине своей.

Не прячешь ты радость
И дум не таишь.
И дерзость,и гордость
Ты в миг отразишь.

И каждый услышит,
Что гневом полно,
И мудростью дышит
Дыханье твое.

Как с другом ,с рекою
Ведешь разговор.
Не сник головою
Пред гордостью гор.

Душою могучей
Не ведаешь ус.
И с ветром летучим
Ваш вечный союз.

И в жизни суровой
Ты нежность хранишь.
На все ты готовый
Ты все совершишь.
1966 г
___________________________________

Борис Чичибабин

Люди – радость моя,
вы - как неуходящая юность, –
полюбите меня,
потому что и сам я люблю вас.
Смелым словом звеня
в стихотворном свободном полёте,
это вы из меня
о своём наболевшем орёте.
Век нас мучил и мял,
только я на него не в обиде.
Полюбите меня,
пока жив я ещё, полюбите!
За характер за мой и за то,
что тружусь вместе с вами.
Больше жизни самой
я люблю роковое призванье.
Не дешёвый пижон,
в драгоценные рифмы разоткан,
был всего я лишён,
припадая к тюремным решёткам.
Но и там, но и там,
где зима мои кости ломала,
ваших бед маета
мою душу над злом поднимала.
Вечно видится мне,
влазит в сердце занозою острой:
в каждом светлом окне
меня ждут мои братья и сёстры.
Не предам, не солгу,
ваши боли мой мозг торопили.
Пусть пока что в долгу
– полюбите меня, дорогие!
Я верну вам потом,
я до гроба вам буду помощник.
Сорок тысяч потов,
сорок тысяч бессонниц полночных.
Ну зачем мне сто лет?
Больше жизни себя не раздашь ведь.
Стало сердце стареть,
стала грудь задыхаться и кашлять.
Не жалейте ж огня.
Протяните на дружбу ладоши.
Полюбите меня,
чтобы мне продержаться подольше.

1960 г.
___________________________________

Александр Галич

Кресты, или Снова август

«… а так как мне бумаги не хватило,
я на твоем пишу черновике…»
Анна Ахматова «Поэма без героя»

Той злой тишиной, той неверной,
В тени разведенных мостов,
Ходила она по Шпалерной,
Моталась она у «Крестов». (*)

Ей в тягость? Да нет, ей не в тягость —
Привычно, как росчерк пера,
Вот если бы только не август,
Не чертова эта пора!

Таким же неверно-нелепым
Был давний тот август, когда
Над черным бернгардовским небом
Стрельнула, как птица, беда.

И разве не в августе снова,
В еще не отмененный год,
Осудят мычанием слово
И совесть отправят в расход?!

Но это потом, а покуда
Которую ночь — над Невой,
Уже не надеясь на чудо,
А только бы знать, что живой!

И в сумерки вписана четко,
Как вписана в нашу судьбу,
По-царски небрежная челка,
Прилипшая к мокрому лбу.

О, шелест финских сосен,
Награды за труды,
Но вновь приходит осень —
Пора твоей беды!

И август, и как будто
Все тоже, как тогда,
И врет мордастый Будда,
Что горе — не беда!

Но вьется, вьется челка
Колечками на лбу,
Уходит в ночь девчонка
Пытать твою судьбу.

Следят из окон постно
За нею сотни глаз,
А ей плевать, что поздно,
Что комендантский час!

По улице бессветной,
Под окрик патрулей,
Идет она бессмертной
Походкою твоей,

На праздник и на плаху
Идет она, как ты!
По Пряжке, через Прагу — (**)
Искать свои «Кресты»!

И пусть судачат глупые соседи,
Пусть кто-то обругает не со зла,
Она домой вернется на рассвете
И никому ни слова — где была…

Но с мокрых пальцев облизнет чернила,
И скажет, примостившись в уголке:
«Прости, но мне бумаги не хватило,
Я на твоем пишу черновике…»

1967-1969

* — Кресты — ленинградская тюрьма
** — Пряжка — район в Ленинграде.
___________________________________