Филипп Буэн "Сожги в мою честь"

Инет: 05.06.15 20:03

Ну Антония выдаёт... И даже с другом семьи, ну и дамочка...

Алина, спасибо за две главы

...

digisana: 06.06.15 05:17

Огромнейшее спасибо за продолжение!!

...

Svetlaya-a: 06.06.15 15:09

Спасибо! Таня, поздравляю!
Продолжаю следить за мадам комиссаром) преследует ли она какую-либо цель кроме стравливания между собой - не знаю, но интересно!

...

LuSt: 10.06.15 21:10

Алина, я тут список на отпуск пишу... Скажи, до 18 июня успеете файлик организовать (помнится, кто-то обещал в мае довыкладывать книжку, и йа уже губу раскатал...)? Или уже в августовский тогда?

...

digisana: 17.06.15 09:18

Спасибо большущее!!

...

Modiano: 19.06.15 10:31

 » Глава 41

Глава 41 Уховертки

перевод Modiano
редактирование Reine deNeige

Антония не находила себе места: звонок Думера привел в раздрай - и было отчего… Как объяснить убийство Мо подчиненным? Шесть миллиметров… девять миллиметров… Смена оружия – есть над чем призадуматься полицейским. Да еще и причина смерти: последняя жертва не имела ничего общего с драмой клуба «421».

Тем не менее, почерк раввина был налицо.

Какие же выводы последуют из новых данных?

Реакция коллег не заставит себя долго ждать.

В кабинетах БРБ стоял шум: распоряжения, телефонные звонки, стук по клавиатурам компьютеров. Бригада работала в полном составе - кроме офицеров, находящихся на выезде. Несмотря на выходной, весь экипаж на борту: мобилизация в связи с убийством Рефика. Дело прежде всего, служба превыше личной жизни полицейского.

Паскаль разговаривал с Одиль, выглядел он изможденным. Лавируя между подчиненными, Антония направилась к нему. Ни «спасибо», ни улыбки – вопрос в стиле «спрашивает шеф».

- Ну, Каршоз, есть новости?

- Да, патрон, я побил рекорд по количеству выпитого кофе: за три дня – литров пять. С вечера среды спал едва ли шесть часов.

- Работа такая.

- Только после сорока веселишься по этому поводу все меньше.

Антония сухо положила конец его стенаниям:

- Сочувствую, Каршоз, но есть что-нибудь, кроме жалоб?

За майора ответила Одиль, с головой ушедшая в изучение папок досье:

- Касаемо Йозевича топчемся на месте. Проверка окружения результата не дала. Опрашиваем, ищем, трясем дружков.

- Правильно делаете, продолжайте ими заниматься, кто-нибудь что-нибудь да знает… А что насчет Гутвана?

Паскаль взял слово:

- Здесь нам повезло чуть больше. Соседи слышали, как от его дома отъехал мотоцикл.

- Сразу после нападения?

- Да, и показания стыкуются с отпечатками, обнаруженными в саду: следы от байкерских сапог – модель XPD высшего качества.



- А подобная обувь встречается часто?

- Так точно, шеф, у меня такие.

Антония хотела было пошутить насчет совпадения. И смолчала, памятуя о прежних стычках: Каршоз не оценил бы юмора.

- Похоже, пока о смерти Рефика говорить рано.

- Кое-что есть, - обнадежил Паскаль. – Вместе с ним убили парня по имени Сулейман Ирмак. Представить его резюме?

- Не сейчас, уверена, он имел прекраснейшее образование. Давайте о девице.

- Слушаюсь, музыку заказываете вы… - Майор глянул в записи. - Так-с, Мишель Навровски по прозвищу Мини, двадцать восемь лет, француженка, родилась в Крезо, чемпионка по магазинным кражам среди юниоров.

- Мелочевка.

- К ней затем прибавились достижения посерьезнее: ограбления торговцев, акты насилия, вымогательство под угрозой холодного оружия… Отсидела три года в Жу-ля-Виль. По выходу из каталажки мамзель обосновалась в Лионе. И здесь – любовь с первого взгляда! – Мини стала подружкой Рефика.

- Рыбак рыбака…

- Да, пословица к месту, Мишель Навровски была такой же ненормальной, как и Турок: тюремный врач считал, что у нее протекла крыша. Прочитать медицинское заключение?

- Не стоит, достаточно и вашего.

- Тогда идем дальше. Показания свидетелей совпадают, трое убийц стреляли из колымаги красного цвета, определить марку не удалось. Резко тормознули, вели огонь десять секунд и вмиг свалили. Сейчас пытаемся составить их фотороботы.

Одиль оторвалась от бумаг и добавила:

- Есть результаты баллистов, патрон: стреляли из пистолетов-пулеметов «Узи» израильского производства.



Новость Антонии не понравилась. Связь с Израилем выводила Вайнштейна в лидеры среди подозреваемых. Обещание комиссара во что бы то ни стало сохранить ему жизнь повисло на волоске. Уничтожить мысль о возможной причастности Еврея в зародыше!

- Израильская армия сняла «Узи» с вооружения. Изготовлены миллионы экземпляров, ими торгуют на каждом углу.

- Что-то я не видел их в отделах моего супермаркета, - съязвил Паскаль.

- Вы не смеялись бы так, Каршоз, если глянули бы в Интернет. Там продаются все возможные средства убийства. Желаешь «глок», «зиг зауэр», винтовку? Достаточно набрать номер кредитки – доставят за сорок восемь часов.

Одиль и Паскаля передернуло. Увидев выражения их физиономий, Антония перевела дух – получила преимущество в разговоре. А теперь хорошо бы его укрепить.

- Что ж, обсудим все версии. Я только что из Дворца правосудия. Есть информация – ценней некуда. Встреча через пять минут у меня. Жду обоих.

- Почему не посовещаться здесь?

- Потому, дорогой Каршоз, что со смертью Гутвана проблема утечки не исчезла. Его сменит другой любитель рыться в дерьме. Газетка продолжает выливать помои. Скажем так, я опасаюсь лишних ушей.

Паскаль не ответил, не в том настроении он находился, чтобы возражать. В голове вновь всплыли слова генерального контролера. Должна ли смерть Гутвана положить конец его угрозам? Майор надеялся на это всей душой.

Арсан покинула подчиненных, завернула в туалет, приняла там лекарства, возвратилась в кабинет. Не успела опуститься в кресло, как вошли Каршоз и его напарница. Молча присели, готовые ко всему – даже что сейчас наступит конец света.

- У меня плохие новости.

- Мы привыкли, патрон, таков наш удел.

- Знаю, Каршоз, но иногда это так достает… Итак, раввин ночью снова нанес удар.

- Вот черт! Где?

- Возле Ла-Рош-де-Солютре, между Пуйи и Фюиссе. Жертва - Жерар Мо, виноградарь.

- Убит тем же способом, что и другие?

Филигранные ответы Антонии – ни дать ни взять кружевница. Так что не возникнет ни одного неудобного вопроса.

- С точностью девяносто процентов – отклонение из-за смены оружия. На этот раз раввин использовал калибр девять миллиметров. Думер считает, как я: убийца, вероятно, избавился от «беретты». Возможно, почувствовал опасность.

- А это значит, что мы подошли близко.

- Хорошо бы так, Каршоз, скрестим пальцы на удачу. Таким образом, существенных изменений нет, почерк преступника тот же, абсолютно тот же.

Более реально глядящая на вещи Одиль захотела подробностей:

- А кто такой Жерар Мо, патрон? Он проходил по нашим базам данных?

- Нет, Анукян. Хотя известно, что судебные приставы ходили за ним по пятам. А еще – постарайтесь не упасть – парни Думера обнаружили тридцать тысяч евро наличными в его спальне, спрятанные на шкафу.

- Ух ты! Неплохо для человека на грани разорения.

- Впечатляет, согласна. Можем предположить, что убитого посещали плохие парни – например, корсиканцы… Думер сейчас разрабатывает эту версию. Мы на связи, результат скоро узнаем.

Сказала главное, искусно сгладив углы. Подчиненные поверили в одном, почему им не проглотить и все остальное?

- Идем далее… Утром меня принимал Романеф. Судья все больше укрепляется в мысли, что раввин – ключевая фигура этого грязного дела. А еще у него есть основания считать, что убийство Йозевича – дело того же исполнителя… нанятого Рефиком.

Паскаль ухмыльнулся – Одиль поняла, что он доволен выше крыши. «Взять убийцу серба и значит взять раввина», - заявил он на днях. Она думала иначе, но благоразумно воздержалась от высказывания своего мнения – исполнителей второстепенных ролей не спрашивают.

- И что рассказал судья?

- Следующее, Каршоз: необходимо охранять Вайнштейна. Информатор предупредил, что турки собираются его прикончить. Сегодня вечером.

- Хм… Если делать ставку на самого сердитого участника гонки, я бы выбрал сынка Бонелли. С какой стати османцам убивать Вайнштейна?

- И это известно: отомстить за Рефика и серба. Они думают, что их смерть заказал Еврей.

- Чушь собачья, это же глупо!

- Будет полная катастрофа, если нападение на Вайнштейна удастся: мы думаем, что в деле раввина он играет главную роль.

- Причастен как минимум.

- Увидим попозже. Главное сейчас - сохранить ему жизнь. Романеф рассчитывает на нас… хочет видеть его живым и невредимым за решеткой.

Паскаль уступил в споре: если таково мнение судьи, ни к чему излишнее рвение.

- И поэтому, Каршоз, поручаю вам не выпускать Вайнштейна из виду. Анукян поможет. Возьмите себе двух надежных человек в помощь, парней, умеющих держать язык за зубами.

- Охотно, патрон, если укажете, куда идти.

- «Пальма Афулы» во втором округе. Еврей принимает там своих «друзей» по субботам. Ресторанчик возле синагоги.

- Заметано, засядем возле него, как кроты.

- Не нужно двусмысленных сравнений, Каршоз, мне больше по душе «как уховертки».

Одиль скривилась – уховертки вызывали у нее отвращение.

- Отвратительные насекомые.

- Вздор, Анукян, они безобидны – ночной образ жизни, очень полезны, их называют друзьями садовника. Знаете, что мне в них нравится? Они поедают своих вредоносных собратьев. Наших маленьких «коллег» надо не давить, а оберегать.

- Но они же прогрызают барабанные перепонки людей.

Антония расхохоталась.

- Совершенный миф, возникший из их привычки лакомиться! Знаете, как называют половинки абрикосов?

- Понятия не имею.

- Ушки или уши! Уховертки прогрызают их своими щипчиками и поедают самое вкусное… Нынче вечером вы будете вести себя как уховертки: сохраните наиболее ценную часть нашего расследования… это жизнь Вайнштейна, конечно.

Урок природоведения окончен, комиссар взяла папку и встала.

- У меня важная встреча, я не могу ее отложить. Оставляю вам ключи, Каршоз, можете звонить мне на мобильный.

- Нет проблем, позвоню, если станет жарко.

- А я изучу записи Милоша, пока не было времени их посмотреть.

Услышав имя Милоша, майор изобразил, что дает себе оплеуху.

- Вот я идиот! Забыл сказать ему, что лаборатория прислала заключение. Волокна, которые Машек нашел возле поместья Бернье-Тенона, искусственного происхождения. Не везет ему – акрил…

...

Peony Rose: 19.06.15 11:19

Спасибо за продолжение

Надо же, как милы Антонии уховертки ))) Рыбак рыбака...
Интересно, как Милош дальше будет действовать.

...

LuSt: 19.06.15 11:22

Алина, Таня, спасибо за продолжение! Осталось совсем чуть-чуть


Это точно... Ну ничо, у меня еще один отпуск будет в августе, вот тогда и почитаю =))

Можешь постучать в тему "Сканирование и вычитка", там помогут собрать файл.

...

Кьяра: 19.06.15 19:19

Девочки, спасибо за новую главу!

Что-то не поняла - зачем надо как-то объяснять убийство? В этом же и состоит задача следствия - найти убийцу и причины. И зачем надо обманывать коллег? Чтобы они поохраняли Вайнштейна?

...

Modiano: 19.06.15 19:35

Вам всем тоже спасибо!

Ей надо убедить их в том, что... Короче, без спойлера не выйдет)) Мы лучше все главы выложим))

Да.

...

Olina: 19.06.15 22:49

Большое спасибо за продолжение!

...

Mashu: 19.06.15 23:33

Спасибо за продолжение! Очень жду развязку.

...

Инет: 19.06.15 23:47

Алина, спасибо за новую главу.

Мне всё-таки нравится Каршоз...

И с Вайншейном закрутилось, такая обуза мужикам с этой охраной-сохранностью...

Жду продолжения


Алина, удачи тебе с теми журналистами и хоть немного отдохнуть на природе

...

Modiano: 20.06.15 21:31

 » Глава 42

Глава 42 Моль

перевод Modiano
редактирование Reine deNeige

Ресторан «Пальма Афулы». 23 часа 12 минут.

Помещение скромных размеров, стены выкрашены голубой краской, увешаны видами Иерусалима, на двери табличка «Нет свободных мест». А занимал все заведение только десяток посетителей.

Их стол ломился от праздничных яств. Тонкие картофельные оладьи латкес, вкуснейшая жареная лапша кугель, фаршированный карп, сочные говяжьи клопсы. И израильское вино галиль самого высшего качества.

Вайнштейн никогда не чувствовал себя лучше. Ветер удачи дул в его паруса. Чуть захмелев, он произносил тост за тостом.

- За Рефика! Пусть отправляется к дьяволу!

Проклятие подхватили десять голосов крепких мужчин с квадратными плечами. Вайнштейн с намеком чокнулся с одним из них – парнем без одного уха:

- И за твое здоровье, Бернар! Храни тебя Всевышний.

Оба выпили красного вина за это благословение. До дна. Святотатствуя. Но Вайнштейну море было по колено, и он раскупорил новую бутылку.

- За Матье Бонелли! Мы не враждовали, ничего не имели друг против друга. Вот почему не знаю, что ему пожелать.

Такой недостаток воображения был отмечен разочарованным возгласом присутствующих.

- Тихо! Если у кого-то есть идея, покупаю! За приемлемую цену, я умею торговаться.

И наградой за шутку тут же прогремел раскатистый хохот.

- Но я скажу кое-что, - продолжил глава застолья. – Если бы Господь не призвал к себе Матье, мы никогда не обнаружили бы шелудивого пса, желавшего нашей погибели. У Рефика были острые зубы, он хотел проглотить корсиканцев, нас, заграбастать все доходы… Только конца такого не ожидал. Благодарю тебя, Матье. Твоя смерть указала нам, откуда грозит опасность.

В другом конце стола с места поднялся бритоголовый гигант в байкерской куртке, плотно облегавшей мощный торс.

- А что пожелаешь сербу, Даниэль?

Вайнштейн прижал палец к губам, хитро сощурился, делая вид, что доверяет собрату большой секрет:

- Тш-ш… На этого мне плевать, его подвел под монастырь длинный язык.

- Ну же, Даниэль, скажи хотя бы последнее слово.

- Хм… Если уж так настаиваешь… Желаю ему врать в аду искуснее, чем здесь. И держаться подальше от Рефика! Турок не любит тех, кто ведет двойную игру. А Антон-таки в этом преуспел, правда?

- Конечно! Глупость мерзавца избавила нас от больших проблем.

- И ничего мне не стоила!

Новый взрыв смеха ознаменовал остроту. Оживленный – речь так и льется, на этой хорошей волне Вайнштейн решил наградить великана:

- Погоди садиться, Самюэль, у меня для тебя подарок.

Голоса смолкли. Что задумал шеф?

- Благодаря тебе я чувствую себя лучше некуда. Сейчас поймешь почему. Я поднимаю бокал – да что там, целую бутылку! – и поминаю Камиля Гутвана. Самого большого антисемита со времен Геббельса! Пусть поразмыслит над своей писаниной там, где сейчас находится: руки прочь от наших раввинов! Смерть да послужит ему уроком! Замахнувшийся на мою веру столкнется со мной на узкой дорожке.

Никто не зааплодировал при этих проникновенных словах. Все разделяли веру, убеждения и гнев говорившего. Эта крыса Гутван заслужил свой конец.

- Дорогой мой Самюэль, за услуги, оказанные сообществу, хочу подарить тебе это.

Вайнштейн нагнулся, достал какую-то коробку и подал ее великану.

- Обувь?

- Открой, сам увидишь.

Самюэль поблагодарил и среди общего смеха вынул ботинки из кожи крокодила.

- Можешь надеть, Самюэль, это твой размер.

- Они великолепны… Но почему вдруг вы их дарите?

- Потому что уже видеть не могу твоих чертовых сапог. Примерь-ка!

«При-мерь ско-рей! При-мерь ско-рей!» - скандирование разгоряченных вином сотоварищей заставило Самюэля подчиниться. Он снял сапоги и поставил их на стол.

Черно-красные XPD со стальными набойками.

Возле ресторана, в машине полицейских. 23 часа 23 минуты.

Паскаль гонял в голове невеселые мысли. У него ли одного на душе пасмурно – вот что хотел он знать.

- Могу задать тебе нескромный вопрос?

- Если про мою сексуальную жизнь, засуньте его себе… - огрызнулась Одиль.

- Вот ненормальная, когда я так делал?

- Бывает, и святой грешит. Ладно, спрашивайте.

В голове крутилось много вариантов вопроса, Паскаль выбрал самый прямой:

- Почему ты пошла служить в полицию?

- Такая красивая девушка, хотите вы сказать?

- Перестань, я серьезно.

- Ладно, отвечу, если вы сперва расскажете про себя.

Паскаль оглядел темную улицу, заметил кота, роющегося в мусорном баке.

- Что ж, это будет честно.

- Итак?

- Семейная традиция.

- Ваш отец был полицейским?

- Нет, офицером в дивизии горных стрелков. Дед по маминой линии служил на таможне, по линии отца – в жандармерии. Я вырос в атмосфере уважения знамени, закона и долга защищать родину.

- Представляю себе уклад семьи, ваш жизненный путь был предопределен заранее.

- Как раз наоборот, девочка, родители видели меня преподавателем физкультуры. А я захотел стать полицейским.

- Почему?

- Тебе будет скучно: стремился защищать людей… Необъяснимый зов, неизбежное призвание… Глупый порыв, правда?

Одиль прервала его, заметно задетая:

- Не могу позволить вам так говорить, господин майор, меня охватило то же стремление – и я считаю его благородным.

- А! Тогда прости меня… А как ты пришла в полицию?

Одиль повернула к нему непроницаемое лицо.

- По убеждению. У меня армянские корни, мы знаем, что такое насилие.

Вспомнив историю расизма, Паскаль признал справедливость ее слов.

- Понимаю, твои предки пережили резню в 1915 году, в вас все еще не остыл гнев, должно быть.

- Не совсем так, командир, мы живем в настоящем, в стране, приютившей наш народ – на родине прав человека. И чтобы здесь не забывали высшие ценности, я и решила стать полицейским. Об эти ценности сейчас вытирают ноги - кроме вас, конечно, я вижу немало бед от страха перед не похожим на тебя человеком. А от страха до ненависти, от ненависти до холокоста рукой подать. Повторяю, мы знаем, что такое насилие.

- И ты пошла на службу, чтобы бороться против дураков?

- Нет, чтобы помочь им начать жить своим умом. Это не дураки, а трусы. Простых граждан втягивают в грязные интриги, иностранцы – разменная карта политиканов. Их паникерские крики разбудили зверя: по вине болтунов на всех углах только и разговоров, что о безопасности, как будто прежде о ней и не слыхивали.

- Я полностью разделяю твое мнение в этом вопросе. Но не вижу связи между службой в полиции и твоим крестовым походом.

Одиль прикрыла глаза, поверяя свои мысли:

- Люди, отвергаемые обществом - питательная среда для преступности. Преступность нужно искоренять, перестав выбрасывать людей за борт. В идеале, конечно. Я понимаю, что ее возможно лишь ограничить, но и это немало.

Идеалистические убеждения потрясли Паскаля – осмысленные, взвешенные, находящиеся от его собственных на расстоянии многих световых лет. И все же оба они были полицейскими на одном задании. Служивыми, с которых дерут семь шкур, застрявшими в машине на всю ночь.

- Задам тебе еще вопрос.

- Если того же сорта, что и первый…

- Что мы здесь делаем?

Одиль недоверчиво спросила себя, не шутит ли напарник.

- Ну как же, командир, охраняем Вайнштейна.

- Да-да, знаю, извращенца, недостойного ходить по свету.

- Так вы поддерживаете смертную казнь?

- Никак нет, категорически против… Хорошо бы сдох от какой-нибудь заразы..

- Уф, прямо от сердца отлегло… Но я прервала вас, что вы хотели сказать?

- Что куда лучше было бы, окажись мы дома. Вот уже двадцать лет я ночами слежу за всяким отребьем. Это начинает доставать.

- Нервный срыв?

- Нет, сорокалетний рубеж. - Майор натужно рассмеялся. - Ха-ха! Я тут раскидываю мозгами два часа и знаешь что? Покумекав, начинаю понимать Арсан. Она права, когда сравнивает людей с насекомыми.

- Видимо, есть причины для такого мнения?

- Железные, девочка… Жизнь не похожа на одежку, запасной не бывает. Понимаешь, мерзавцы, за которыми мы присматриваем, подобны моли: поедают то немногое, чем мы прикрываемся.

Ресторан «Пальма Афулы». 23 часа 32 минуты.

Морис, хозяин заведения, убрал со стола. Нагруженный сверх меры, принес всевозможные вкусности. Одобрительными возгласами собравшиеся встречали выставлявшиеся деликатесы: сочные финиковые шарики, миндальное печенье, лепешки с корицей.

- Угощайтесь! И чтобы ни крошки не осталось!

Захмелевший Вайнштейн потребовал овацию в честь ресторатора.

- Троекратное «Ура» Морису, королю кошерной кухни!

И громилы охотно исполнили просьбу. Морис пользовался всеобщей любовью, а еще умел держать язык за зубами.

- Король-то король, но какой ценой? Вот я – вдовец, недурная партия. Но гляньте-ка на мое брюхо, друзья. Какая женщина захочет такого толстого короля?

- Найдем, - заявил Самюэль.- Скажи, какие тебе нравятся, и доставим завтра же.

- Нет проблем, - подхватил Бернар. – Брюнетку, блондинку, рыжую – только выбирай, у нас полно товара.

- О, на масть плевать, лишь бы бережливая была. Не хочу расточительную, с первой женой хлебнул горя.

- Многого желаешь, - усмехнулся старик с маленькой сигарой в зубах.

- Да уж, это как с моей стряпней – пусть будет совершенной.

Новый взрыв смеха послужил одобрением шутке Мориса. И развеселившийся Вайнштейн хлопнул в ладоши:

- Заведи-ка нам музыку! Что за мрачная обстановка! Давайте проснемся, черт возьми!

Под громкие крики «Да!» толстяк-хозяин побежал к стойке, вынул из коробки диск и вставил в музыкальный центр.

Мелодия «Хава Нагилы» зазвучала из колонок.

И дюжина голосов подхватила и начала подпевать.

Снова и снова.

Гости пели, танцевали, выпивали, пока в глазах не начало троиться.

Выбросили из головы заботы и тревоги.

Возле ресторана, в машине полицейских. 23 часа 50 минут.

Двое молодых спортивных крепко сколоченных полицейских маялись выше по улице. Они должны были следить за «Пальмой Афулы», но бодрствовал только один. Его напарник храпел, вымотанный тридцатью семью часами без сна. Спавшего звали Карно, дежурившего – Роллен. Последний позволил коллеге вздремнуть. Услуга за услугу: Карно тоже давал передышку приятелю, когда тот валился с ног.

Тандем ладил между собой лучше некуда.

Только в одном их привычки расходились: Роллен курил, а Карно не переваривал это пристрастие. Спящий не переносил табачный дым. И потому Роллен, желая подымить, отходил от машины, чтобы не беспокоить товарища.

Вот и сейчас он страстно желал затянуться. Конечно, ожидание, напряжение будоражили нервы, но дежурящий начал уже клевать носом. Скоро наступит полночь. Если бы турки собирались напасть, они бы уже это сделали. Ложная тревога, они не появятся. Так почему не позволить себе перекур? Карно спал на пассажирском сидении. Не стоит его будить. Роллен тихонько вышел из «рено», прикрыл дверь, стараясь не хлопнуть.

Первым делом он размял ноги. Совсем одеревенели за долгие часы слежки. Потом достал пачку недорогого табаку, папиросную бумагу и начал сворачивать самокрутку. Приходится экономить и в малом – сигареты стали бить по карману простому полицейскому.

Погрузившись с головой в процесс, Роллен не заметил, как появилась машина, за ней вторая, третья. А заставил его поднять глаза скрип тормозов. Но время было упущено: из автомобилей уже выходили вооруженные люди.

Роллен швырнул курительные принадлежности, кинулся к «рено», застучал в боковое окно, куда Карно прислонил голову.

- Просыпайся, ради всего святого! Приехали по душу Вайнштейна!

И, не дожидаясь ответа, бегом обогнул машину, впрыгнул, крутанул ключ зажигания, крича:

- Да разуй глаза! Мы в полной заднице!

- Что случилось? - протянул Карно спросонья.

- Не видишь, турки прикатили?

- Вот черт!

- Шевелись! Ставь маячок! Вызывай подкрепление! Я разверну машину поперек улицы, они не должны скрыться!

Сделать это он должен бы раньше.

Паскаль же выполнил маневр безошибочно и вовремя. Сотня метров отделяла его от «Пальмы Афулы». Майор начал движение, едва заметив вереницу автомобилей. За какие-то доли секунды машина полицейских оказалась в нескольких шагах от нападавших.

Выскакивая наружу, Одиль показала пальцем на одного из бандитов:

- Это не турки, командир!

- Что?

- Тот лысый тип, это же Тино Бонелли!

Внутри ресторана Вайнштейн тоже узнал корсиканца. И дымился от ярости:

- Как это – без оружия? Не говорите, что пришли с пустыми руками!

Бернар опустил голову.

- Моя пукалка в машине, я не беру ее в синагогу.

- Я тоже, - произнес старик с сигарой в зубах.

- Так у кого есть стволы?

Поднялось семь рук, но как жалкие пистолеты могли противостоять убойной силе автоматов!

Морис спокойно вмешался:

- Без паники, у меня есть чем отбиться… Мой личный запас.

В этот-то момент корсиканцы и открыли огонь.

Стекла ресторана разлетелись вдребезги, оборонявшиеся бросились на пол. Кроме одного, прошитого очередью наискосок.

Первым убитым стал Самюэль.

Снаружи Роллен наконец поставил машину поперек улицы. Он выскочил из салона, пока Карно запрашивал помощь. Пригнувшийся к земле Роллен видел, как любопытные жители высовывались из окон. Среди них были даже дети. Вот куча идиотов! Их же вполне могли убить!

- Убирайтесь! Скорее! Здесь опасно!

И тут же последовало доказательство его слов: один корсиканец наставил оружие на молодого полицейского. Зевака из окна пятого этажа вовремя это заметил.

- Осторожно! – крикнул он, показывая на угрожавшего.

Роллен увернулся, далеко отскочив. Очередь лишь продырявила кузов автомобиля. Роллен считался асом на стрельбах в тире. Заслуженная репутация: он «снял» нападавшего одним выстрелом. Разогнулся, переводя дыхание, глянул на «рено». Оттуда донесся стон. Вне себя от тревоги, Роллен кинулся к машине. Шальная пуля зацепила Карно.

- Черт, что с тобой?

- Подарочек в плечо, больно-то как!

- Держись, старина, у тебя же ребенок.

- Не беспокойся, я о нем помню, хочу успеть поставить его на ноги.

Роллен схватил носовые платки и зажал рану.

- Брось, лучше свяжись с управлением.

- Заметано. Не отнимай повязку от раны.

Успокоиться. Выдохнуть. Не кричать. Снова став полицейским с холодной головой, он включил переговорное устройство в салоне:

- Говорит лейтенант Роллен, вы меня слышите?

- Так точно, лейтенант.

- Сообщаю о раненом офицере полиции, пришлите «скорую помощь».

- Несколько карет уже в пути.

- А подкрепление?

- Будет на месте через три минуты.

Одиль и Паскаль укрылись за машинами. Едва прозвучало стандартное «Полиция, бросьте оружие!», как на них обрушился град пуль. Полицейские принялись стрелять наобум, лишь бы чуть охладить напор атакующих.

Мобильный Каршоза завибрировал. На экране высветилось имя Роллена.

- Привет! Ты где, парень? Карно?! Вот дерьмо, надеюсь, рана несерьезная… А что с подмогой? Супер, не двигайтесь с места, продолжайте блокировать проезд с вашей стороны.

Дал отбой, улыбнулся Одиль:

- Все отлично, девочка, наши будут здесь меньше, чем за три минуты.

Обстрел усилился. Судя по плотности огня, люди Вайнштейна перешли к активным действиям.

- Неважный вечерок для ребят, - хмыкнула Одиль. - Корсиканцы не ожидали такого приема.

- И не думали, что их заблокируют с двух сторон.

Нападавшие поняли - уйти не получится. Разве что удастся снести одно из заграждений. И с этой целью пригнувшаяся тень метнулась к полицейским. Убрать стражей порядка – и останется лишь сдвинуть их транспорт.

И свобода – там, в конце улицы...

Вдруг со стороны ресторана послышались автоматные очереди.

- Слышите, командир? Похоже, это «Узи».

Немедленно последовал ответ корсиканцев.

- А вот островитяне используют изделия Хеклера и Коха. Я издалека узнаю баварскую «музыку».

- Проклятие, да какой же сегодня будет урожай трупов?!

- Наплевать на них, девочка! У меня руки чешутся прочистить мозги одному недалекому судье. Хотелось бы, чтобы Романеф растолковал, что к чему. Где, скажи на милость, турки во всей этой заварухе?

Паскаль не заметил, как с тылу к нему подбиралась тень. Одиль стояла лицом к нападающему, и на то, чтобы предупредить напарника, у нее была лишь доля секунды:

- Ложитесь, командир!

Прогремел двойной выстрел. Быстрый как кошка, Каршоз перекатился и обернулся, чтобы открыть огонь. Но нужды в этом не было: на земле валялось тело.

- Бинго, девочка! Ты подстрелила старика Батиста!

Ресторан «Пальма Афулы». 23 часа 54 минуты 27 секунд.

Морис получил ранение в колено, у троих животы нашпигованы свинцом, четверо отдали богу душу. Вайнштейн побледнел. Ситуация становилась неуправляемой. И надо было идти ва-банк.

Перед рестораном. 23 часа 54 минуты 32 секунды.

Тино прикинул итоги. Пятеро бездыханных на асфальте, двое выведены из строя, никаких вестей от Батиста. Нападавших оставалось лишь четверо. Сейчас или никогда.

Ресторан «Пальма Афулы». 23 часа 54 минуты 38 секунд.

Вайнштейн прислушался. Выстрелы не заглушали больше мотив, который он ненавидел больше всего на свете – пение сирен. Полицейских сирен. Судя по дружному хору, к ресторану спешили все фараоны города. «Что ж, - сказал он себе. – Пропадать, так с музыкой, покончим с этим раз и навсегда».

Перед рестораном. 23 часа 54 минуты 47 секунд.

Никакой надежды на спасение. Ни кровинки в лице Тино. Полицейские пиликалки приближались со всех сторон. Через несколько секунд придется сдаваться. Так и не смыв кровью оскорбление. Постыдный эпилог! Отец должен быть отомщен. Тино теперь - глава клана. И как глава клана он шагнул вперед.

На улице. 23 часа 54 минуты 52 секунды.

Вайнштейн вышел, держа в руке оружие. И молил Бога дать ему сил и отваги.

Тино двинулся навстречу Еврею. И молил Бога дать ему осуществить правосудие.

Оба испепеляли друг друга взглядом.

Их разделял десяток метров. Океан. Ненависть.

Улицу огласили звуки выстрелов, которыми обменялись враги.

И мостовая приняла в свои объятия еще два трупа.

С двух сторон улицы. 23 часа 55 минут.

Полицейские фургоны перекрыли все выходы. Армия вооруженных бойцов заполонила тротуары. К чему дальнейшее сопротивление? Уцелевшие в схватке подняли руки. Перед машиной Роллена и Карно тормознула «скорая помощь». Раненый потерял много крови, но врач, быстро оглядев, успокоил его: отделается только шрамом. «И заработаешь красивую медаль», - утешил Роллен.

Позади машины. 23 часа 58 минут.

Паскаль рыдал над телом Одиль. Одна из бабочек моли сделала свое дело, напарница погибла, защищая его. История повторилась, отвратительная и трагичная…

...

Peony Rose: 20.06.15 22:19

Спасибо за продолжение


Так и знала. Каршоз, похоже, на грани... Как бы чего не вышло...

Арсан добилась чего хотела. Море крови, горы трупов. Полицейских в том числе.


Вспомнились "Отверженные" Гюго. И монсеньор Мириэль-Бьенвеню )))

...