nimfa:
17.12.19 09:26
» Глава 9
− Вот, чисто из женской солидарности, советую не тратить своё время на этого представителя цветной братии, − проговорила платиновой блондинке, которая, стоя у бара, о чём-то ворковала возле Ширяева, явно стараясь того очаровать. − Он бишка, да ещё и импотент. У него периодически не встаёт. Сама проверяла, – сделав очень серьёзное лицо, села на соседний стул.− Видимо, всё-таки по мальчикам больше, – блонди приоткрыла рот и силилась что-то сказать, но, видимо, единственная извилина настолько заржавела, что её усилия пропали даром. − Да. Печалька. Симпатичный, с*ка, но бракованный, – Андрей, бросив на меня острый взгляд, покривил губами и молча приложился к бокалу. Блонди, правильно оценив ситуацию, прихватила свой клатч и, улыбаясь, похлопала Андрея по плечу, а после удалилась. Проводив её взглядом, переключилась на виновника сего представления. − Привет! Чего звал? Неужели соскучился? – вот теперь и поздороваться можно.
− Ты ох*ела? – он придвинулся ближе, отставляя бокал в сторону.
− Ну, девочка же не виновата, что ты тусы перепутал. Твоя в местном ДК, называется «Танцы для тех, кому за…». Там ещё вход по пенсионному.
− У тебя талант будить во мне всё плохое.
− Или просто срывать с тебя всю ху*ту лицемерную, – тоже придвинулась ближе, приподнимая бровь и вдыхая аромат его парфюма. − Разницу почувствуй.
− Ба-е-ва. Может быть, у меня всё с этой блонди срослось бы, и я женился, наконец.
− Ага, настолько бы срослось, что ты даже имя её не запомнил. Тогда я бы, вон, за того Кена, − кивнула в сторону какого-то мужика, − вышла бы, прям вчера.
− Милая, какой замуж? Таких, как ты, можно только тр*хать.
− Милый, – копирую его интонацию, − а ты думаешь, за таких, как ты, замуж выходят? Сколько тебе сегодня стукнуло? Тридцать пять? Тридцать семь? Товар явно залежавшийся и давно б/у. Всё, на что тебе приходится рассчитывать − это на трах с наивными медсестричками, которые мечтают быстро продвинуться по служебной лестнице, да на случайный перепих с перебравшими девицами в клубах.
− Всё сказала? Монолог окончен?
− Рядом с тобой у меня открывается второе дыхание и талант импровизации.
− Лучше бы у тебя открылся талант вовремя заткнуться, – глаза в глаза, и его ладонь вверх по моей коленке, обжигая теплом через тонкий капрон.
− Эй, ты опять лапы распускаешь. Я-то ещё не пила. Притормози, – улыбнувшись, сбросила его руку.
− Так в чём проблема? – он кивнул бармену, и тот подошёл ближе.
− Оу, а этот что тут делает? Многостаночник, прям, и в серваке, и тут, – как там его звали-то? Данил, Даниил? Кен, короче.
− Бабки зарабатывает на хату, – усмехнулся Ширяев.
− Умничка, мальчик, – причмокнула губами в сторону Кена, изображая поцелуй. Но тот лишь покачал головой, поставил новые порции алкоголя перед нами и занялся другими посетителями. − Я ему явно после той встречи разонравилась,– скривила губы, в притворном разочаровании посмотрев на Андрея, и опрокинула в себя первый шот.
− Я же говорил, нормальных людей ты пугаешь.
− Неженки, бл*ть. А ты чего не шарахаешься от меня? У тебя суицидальные наклонности, Ширяев?
− Пуганный, − ага, а сегодня ещё и пьяный. Адская смесь.
− Танцуешь?
− Нет.
− Тогда смотри и наслаждайся, – я-то веселиться приехала, а не тухнуть возле бара. Закидываю в себя ещё один шот, сбрасываю жакет и, вручив его в руки Ширяеву, иду танцевать. Спиной ощущаю его взгляд. Ну, п*здец, Андрей, кто-то явно сегодня перебрал с градусами. Ты ещё, бл*ть, клеиться по-тупому начни. Я, вообще, в осадок выпаду.
Спустя какое-то время разгорячённая подваливаю к их столику, забираю из рук Андрея бокал и под охреневшие взгляды его знакомых и его ехидную улыбку опрокидываю в себя содержимое. Крепко, с*ка. Алкоголь жжёт внутренности, разнося приятное тепло по венам. Что он пьёт? Ракетное топливо? От крепости звёзды из глаз брызнули. Поставив бокал на стол, улыбнулась.
− Ширяев, двигай попой, я сяду, − ткнула его легонько в плечо и опустилась рядом на диван.
− Знакомьтесь.
− Всем привет, я Настя, − за столом было человек семь, и единственным знакомым лицом из всех был Усманов: вальяжная поза, зелёные глаза с бл*дским блеском, на запястье дорогие котлы. Салютнул мне бокалом, растягивая губы в усмешке. Что конкретно его позабавило, я не поняла. Ну и х*й с ним. Все остальные оказались связанны с медициной, заведующие различными отделениями: хирурги, патологоанатомы и даже гинекологи. Вот это подборочка, бл*ть. А как же правило, иметь в друзьях медика, юриста, мента, киллера и еврея? Ширяев, видимо, о нём не слышал. Надо в следующий раз его просветить. Сидеть, бухать и слушать медицинские термины мне быстро надоело. Ширяева, видимо, тоже это давно за*бало. Он, откинувшись на спинку дивана, лениво бухал, залипая периодически в своём телефоне.
− Эй, хватит тухнуть, пошли в конкурсе поучаствуем, – толкнула его локтём в бок.
− Не…
− Пошли, старче, песочком потрясёшь, суставы разомнёшь. Правда, их скрипом всех людей распугаешь, но не страшно, они потерпят, – он лишь вздернул бровь. – Пошли, тварина ты тухлая, а то сейчас уже завоняешь, – схватив его за руку, потянула в сторону сцены.
− С*ка, чем тебе твой рот грязный вымыть? Что за привычка выражаться, как быдло?
− Привыкнуть уже должен, солнце моё.
− Ещё раз меня так назовешь …
− И что?
− И то, блин. Задрала ты уже! Можешь, по-человечески изъясняться?
− По-человечески я на работе говорю со всякими важными упырями, да и то не всегда. А вне стен офиса я буду разговаривать, как мне вздумается. Мне тут денег не платят за культурный-литературный.
− Тебе заплатить? – пока мы препираемся, ведущий делает объявление. После слов, что мы попали на конкурс самого продолжительного поцелуя, мы оба ошеломленно замолкаем, поворачиваясь в сторону этого хренового тамады. И тамада у вас х**вая, и конкурсы не очень, как говориться.
− Ой, бл*ть, я передумала. Пошли отсюда.
− Что, испугалась? Или слабо? – нет, блин, Андрей, нам это не нужно. Вот, совсем не нужно. Нам и без этой х*йни хорошо. Нам хорошо друг друга ненавидеть и подъ*бывать. Ну, не порти это. Пожа-алуйста. Взмолилась я в мыслях.
− Энтузиазма такая перспектива не вызывает. Пошли, говорю, − дернула его за руку, собираясь уйти, но он, гаденько ухмыльнувшись, не сдвинулся с места. В следующий момент, вообще, потянул меня обратно, резко впечатывая в свою грудь. И снова этот его долбанный аромат, бл*ть. Что за парфюм? Узнаю название, куплю и забрызгаю всю квартиру. Так, чтобы он опротивел через пару дней до рвотного рефлекса. Тогда на Ширяева меня будет тошнить не образно, а буквально.
− Да ладно, скажи правду: просто струсила, – ну просто п*здец, Ширяев. С*ка, это запрещённый приём. Это как после слов: «А тебе че, слабо?», обычно происходит какая-то полнейшая дичь. Вот, это тот же случай. Я открываю уже рот, чтобы ему ответить, но не успеваю. Ведущий излишне громко объявляет отчет: три, два, один… И огнём в вены: его губы на моих, горячее дыхание, привкус рома, царапающая кожу щетина. Остатки разума затрещали по швам. Легкий укус и опьянение, никак не связанное с алкоголем, жуткой дозой впрыснуто в вены. Едва зародившееся во мне сопротивление тут же задавлено. Захват на волосах сильней, движения агрессивней. С наглым напором проталкиваясь языком в мой рот, жестко удерживает голову, зарывшись ладонью в волосы, и не даёт отстраниться. Зубы по моим губам, сорванный стон, заглушенный музыкой. Моя крыша, прихватив монатки, быстро сь*балась, даже не помахав ручкой на прощание. Я ответила. Со сбившимся дыханием впиваюсь пальцами в его плечи, окончательно теряя ощущение реальности. Снесло просто к х*ям, до нехватки кислорода и понимания его ненужности, до ощущения горячего и тянущего свинца, оседающего внизу живота. Это не поцелуй − это порно. Здесь и сейчас меня просто имели, на виду у всех, и это, бл*ть, не имело для меня никакого значения. Моя голова просто отключилась. Я отвечала с тем же напором, понимая и принимая свой провал. Не уступала в этом безумстве, от которого сносило остатки разума и кипятило кровь до ударов в виски и шума в ушах. Нет ни единого шанса на адекватность. А он, царапая мою кожу колючей щетиной, поглощал и подчинял, разделяя дыхание и сумасшествие. С*ка ты, Андрей. Ох*енный ты мой п*здец.
...