Линда Ховард "Азартная игра"

kabardinochka: 16.01.10 11:41

а вот тут вряд ли... будет устранен... с контрольным выстрелом )))))))))))))))) Санни же удочерили... она про отца террориста мож и не знает ничего... или знает что он террорист проклятый и ненавидит.. мало ли... В этой серии у Клейпас мальчики достают пистолеты и стреляют без сантиментов... Вор должен сидеть в тюрьме, террорист должен быть уничтожен... )))))))))))))))))
Конечно, в предыдущей книжке отец Бэрри оказался чист и невиновен, но здесь - то что он террорист - нам дано как факт - в прологе истории)))))))))))))
Прогноз - в апогее истории придет Зейн и всех наповал.... Потому как он должен Ченсу.... за помощь при операции с Бэрри )))))))))))))))) Это ж ЛР... тут чем проще ход мысли, тем он вернее ))))))))))))))

...

2008: 16.01.10 12:06

Тааак так так...И что же видят мои глаза. Стоило, значит, на недельку отдохнуть от форума, а тут уже 4 главы. Круто Побежала читать
Переводчицам

...

конфетка: 16.01.10 13:05

как бы бедной Санни не пришлось самой в папочку стрелять-то, ради спасения Ченса или того... или наоборот: папочка пистолетик к Санни приставит чисто ражди спасения собственной шкуры, и Ченс его за это

...

Malena: 16.01.10 13:15

А мне кажется,что Санни ни его дочь,а скорее всего они с дочерью террориста сестры по матери или ее взяли в "довесок"в приемную семью(Прости Господи за такие слова),и поэтому кровь террориста не омрачит их свадьбы.И вообще мне это напомнило - недавний ее роман про катастрофу самолета в горах (забыла как называется-дырявая голова).Или роман как называется-Азартная игра-может она (Санни) все уже давно просекла про Ченса и его братца и сама сейчас играет с ними к кошки-мышки?!

...

kabardinochka: 16.01.10 13:20

хммм.. я и сама чуть ранее высказывалась, что Санни может для разнообразия оказаться агентом спецслужб, похлеще Ченса и спасти их всех вместе взятых... но все таки думаю, что Маккензи консервативны.... и она, какой бы сильной не была, все равно для Ченса будет слабой... малышкой, которую надо защищать... Так что думаю, постреляет негодяев или он сам, или Зейн.... все таки это возможно... как зеркало предыдущей книжки... могЁт быть и такое... тож думала над этим... но тогда получается, что эти супер мупер профессионалы Ченс и Зейн не только ошиблись, предположив что она связана с отцом, но вообще ошиблись в том, что она его дочь... Горе-профи они получаются )))))))))

...

LUZI: 16.01.10 14:42

Н-да!У нас прямо целая команда рорманисток на форуме.Уже просто роман написали.Нам осталось только сидеть и ждать "совпадений".
Но.......... Ховрд ,на то и Ховард , чтобы написать и порадовать нас своим классным романом.
Так что не будем строить догадок и забегать вперед!

...

Москвичка: 16.01.10 15:12

Да нет, LUZI, в этом-то вся и прелесть - такое как бы детективное расследование: по какому пути будет развиваться сюжет.
Между прочим, самим написать продолжение - тоже неплохая идея, глядишь, у кого и талант откроется.

...

Filicsata: 16.01.10 16:42

Давайте попробуем!!

...

2008: 16.01.10 17:06

В принципе, у Ховард понять, что будет дальше, несложно. Все романы похожи друг на друга, особенно последние. Так что, особо то гадать и не надо. Сама не понимаю, почему я их так люблю?

...

Жанар: 16.01.10 22:06

Может быть за это и любим? Хотя, у Ховард не все такие книги предсказуемые.

...

Зима: 17.01.10 16:19

Извиняюсь за нетерпение, подскажите, когда будет продолжение????????????

...

heilen: 17.01.10 17:55

Спасибо!
Так и охота прочитать что теперь Ченс думает о ее сумке

...

Паутинка: 17.01.10 20:26

Завтра. Вот и узнаем, что Ченс думает о сумке, палатке и о Санни

...

LUZI: 17.01.10 20:30

Ох!Тиночка!Фулиганка и дразнилка!!!!!!!!!!

...

Паутинка: 18.01.10 09:25

 » Глава 5

Перевод - Паутинка, редактирование - Nara

Палатка. Ченс посмотрел вниз и сразу же узнал тип. Палатка из снаряжения для выживания, такие хранились в подземных убежищах на случай войны или стихийного бедствия. Ими часто пользовались люди, проводившие много времени в дикой местности.
– Она маловата, – в голосе Санни слышалось извинение. – Только на одно спальное место, но я искала самую легкую, которую могла бы поднять без труда. Нам обоим вполне хватит места для сна, если ты не против немного потесниться.
С какой стати она захватила с собой палатку на борт самолета, если собиралась провести всего одну ночь в отеле Сиэтла, а затем вернуться в Атланту? Зачем она таскает с собой такую тяжесть, если намного проще сдать сумку в багаж? Ответ мог быть только один – Санни не желала выпускать из рук свои вещи. Но как объяснить тот факт, что она вообще возит с собой столько всякой всячины?
Что-то здесь не так.
Молчание мужчины нервировало. Санни посмотрела на неуместно большую груду вещей и машинально завершила опустошение сумки, достав и надев свитер и носки, после чего убрала обратно сменное белье и предметы гигиены. Мысли путались. Выражение его лица заставило Санни почувствовать прокатившуюся по спине волну озноба. Это была жесткость, на которую она раньше не обращала внимания. Запоздало она вспомнила, с какой легкостью Ченс обезвредил кретина в аэропорту, смертельно-опасную грацию и скорость его движений. Чартерный пилот ей попался не совсем обычный, и теперь от него никуда не деться.
С первых минут Санни влекло к этому мужчине, но она не могла себе позволить расслабиться и слепо следовать за ним. Ей не привыкать к жизни под постоянной угрозой, но на сей раз опасность оказалась другого рода. Санни понятия не имела, какие формы она может принять. Ченс был просто более отзывчивым, чем остальные люди, и умел постоять за себя. Или работал на ее отца. Эта мысль вызвала озноб посильнее, пробирающий до самых костей, пока здравый смысл не возобладал. Нет, отец никак не мог организовать полосу неудач, преследующую ее сегодня. Как он узнал, что она окажется в аэропорту Солт-Лейк-Сити? Это простая случайность, результат сорванного графика полетов. Да она сама не знала, что попадет в Солт-Лейк-Сити. Если бы отец собирался вмешаться, то постарался захватить ее в Атланте или Сиэтле. Многочисленные зигзаги по стране полностью исключали вмешательство отца.
Мысли Санни посветлели, паника отступила, едва она вспомнила, как Ченс вытаскивал ее из самолета, как оборачивал одеялом ее плечи, с какой любезностью относился к ней в аэропорту. Он был сильным человеком, привыкшим брать на себя руководство и рисковать собой. С внезапной ясностью до нее дошло, что это результат военной подготовки. Могла бы догадаться и раньше. Ее собственная жизнь, как и жизнь Маргрэты, зависела от того, насколько хорошо она разбиралась в людях, насколько оказывалась готовой к любому развитию событий и от постоянной бдительности. Влечение к Ченсу и его ответное внимание немного вскружили ей голову и лишили привычной настороженности, из-за чего она стала хуже соображать.
– Что все это значит? – спокойно спросил он, опускаясь рядом на корточки и указывая на палатку. – Только не говори, что ты собиралась разбить палаточный лагерь в вестибюле гостиницы.
Санни ничего не смогла с собой поделать. Мысль о палатке в роскошном холле была настолько абсурдной, что она не удержалась и хмыкнула. Умение видеть смешную сторону событий все эти годы спасало ее от безумия.
Большая рука мягко легла на ее шею сзади.
– Санни, – в голосе Ченса прозвучало предупреждение. – Пожалуйста, объясни мне.
Она покачала головой, продолжая улыбаться.
– По воле судьбы мы проведем эту ночь вместе, но по существу мы – чужие друг другу люди. Как только выберемся отсюда, разойдемся и никогда больше не встретимся. Поэтому нет никакого смысла выворачиваться наизнанку. Ты хранишь свои секреты, я – свои.
В свете фонаря черты лица Ченса заострились. Раздался глубокий, сердитый вздох.
– Ладно, пока сойдет. Да и какая разница. Пока я не отремонтирую самолет, мы проведем здесь немало времени, и причина, по которой ты возишь с собой палатку, станет совершенно не важной.
Санни испытывающее разглядывала выражение его лица.
– Да, не очень обнадеживающе.
– Зато честно.
– Если мы не прилетим в Сиэтл вовремя, нас начнут искать. Гражданский авиапатруль[1] или другие службы. Разве твой самолет не оборудован радиомаяком?
– Мы в каньоне.
Ему не пришлось ничего добавлять. Отвесные стены блокировали все сигналы, за исключением тех, которые шли вертикально вниз. Они оказались в глубоком узком разломе земли, ширина которого ограничивала возможность улавливать любые волны.
– Задница, – вырвалось у Санни.
На этот раз рассмеялся Ченс, убрал руку с шеи подруги по несчастью, покачал головой и поднялся.
– Это твое самое грязное ругательство?
– Мы живы. Последствия не настолько плохи, по сравнению с тем, что могло бы произойти. Так что оценка нашего теперешнего состояния – только «задница». Возможно, ты отремонтируешь самолет. – Санни пожала плечами. – Нет причины тратить настоящие ругательства, пока мы не узнаем большего.
Наклонившись, Ченс помог ей подняться на ноги.
– Если с самолетом ничего не получится, я помогу тебе подобрать достойные слова. Давай поставим палатку, пока еще сильнее не похолодало.
– А костер?
– Завтра я найду дрова, если они нам понадобятся. Сегодня обойдемся без огня, и надо поберечь батарейки в фонаре. Если мы застряли здесь на некоторое время, то он нам еще пригодится.
– У меня есть неоновые палочки[2], – напомнила Санни.
– Мы их тоже побережем. На всякий случай.
Палатку поставили быстро, так как делали это вдвоем и слаженно. Санни могла бы и сама – предполагалось, что один человек легко мог справиться с данным типом, к тому же она тренировалась, пока не научилась ставить ее без суеты и с минимумом усилий. Но вдвоем работалось удобнее и быстрее. Они откинули в сторону камни, чтобы под днищем палатки оказалась ровная поверхность, но это не очень помогло. Кровать на эту ночь будет не из самых удобных.
Когда они закончили, Санни подозрительно посмотрела на палатку. Длины спального места для Ченса вполне достаточно, но… Измерив визуально ширину его плеч, Санни сравнила ее с шириной палатки. Придется ей всю ночь спать на боку или… на нем.
Прокатившаяся с головы до ног горячая волна подсказала Санни, какой выбор предпочло бы ее тело. Сердце забилось быстрее в предчувствии вынужденной близости грядущей ночью, когда придется лежать рядом с крепким теплым мужчиной, может быть, даже спать в его объятьях.
К его чести Ченс не сделал ни одного провоцирующего намека, хотя, по взгляду, которым он окинул палатку, Санни догадалась, что он пришел к тому же заключению. Вместо этого Ченс наклонился, достал из сумки питательный батончик и самодовольно заметил:
– Я знал, что сегодня ты поужинаешь со мной.
Санни снова рассмеялась, очарованная его тактом и чувством юмора, и поняла, что немножко в него влюбилась прямо здесь и прямо сейчас.
Следовало бы забеспокоиться, но не получилось. Позволяя себе заботиться об этом мужчине, она слегка опускала планку внутренней защиты, но после пережитого ужаса посадки Санни особенно нуждалась в эмоциональном якоре. Пока она не нашла в Ченсе ничего неправильного, настораживающего, хотя до сих пор чувствовала в нем намек на опасность. В сложившейся ситуации это качество, скорее, ценное приобретение, чем помеха.
Пока они ели съедобные, но совершенно безвкусные батончики и запивали их водой, Санни позволила себе насладиться непривычным чувством. После ужина «робинзоны» упаковали в сумку все вещи, кроме термоодеял, чтобы защитить свое имущество от змей, насекомых и падальщиков. В такой засушливой местности о медведях беспокоиться не стоило, но койоты могли объявиться. Сумка была изготовлена из материала, который практически невозможно разорвать. Если койоты почуют еду, тогда она убедится, правду ли говорили продавцы, ведь в одноместную палатку не получится поместить двух людей и багаж и сумку придется оставить снаружи.
Ченс посмотрел на светящийся циферблат наручных часов.
– Все еще рано, но нам лучше залезть внутрь, чтобы сохранить тепло и не сжигать понапрасну калории, поддерживая температуру тела. Свое одеяло я положу вниз, а двумя твоими мы накроемся.
Наконец-то Санни обратила внимание, что Ченс так и остался в футболке.
– Может, тебе забрать из самолета кожаную куртку?
– Она слишком грубая, чтобы в ней спать. Кроме того, я не настолько чувствителен к холоду, как ты. Без куртки мне будет в самый раз.
Ченс сел на землю и снял ботинки, затем залез в палатку с одеялами и ботинками в руках. Санни тоже избавилась от своей обуви и порадовалась, что надела носки, которые сохранят ее ноги в тепле.
– Давай, заползай, – позвал Ченс. – Сначала ногами.
Она подала ему свои ботинки, затем начала забираться в палатку: ноги, туловище, голова. Ченс лежал на боку, что оставило Санни место для маневра, но удерживать юбку на месте и не сдвигать одеяло внизу оказалось не так просто. Он застегнул молнию на входе, достал из-за пояса оружие и положил его рядом с головой. Санни разглядела большой автоматический пистолет и, хотя не была экспертом, догадалась, что это мощное оружие либо калибра .45, либо 9 мм. Санни взвесила пистолет в руке и поняла, что для нее он слишком тяжелый. Ей привычнее оружие меньшего калибра.
Ченс уже распаковал термоодеяла, развернул их и положил на нужные места. В небольшом замкнутом пространстве Санни явственно ощущала жар мужского тела, и укрываться пока не было необходимости, но как только ночью станет холоднее, потребуется любая имеющаяся у них защита.
Они оба немного покрутились в поисках более удобного положения. Так как Ченс был крупнее, Санни попыталась оставить для него как можно больше места. Она повернулась на бок и положила руки под голову, но их тела по-прежнему соприкасались.
– Готова? – спросил он.
– Готова.
Ченс выключил фонарик. Опустилась полная темнота, как в глубокой пещере.
– Слава Богу, что я не страдаю от клаустрофобии, – сказала Санни, делая глубокий вздох.
Его запах заполнил ее легкие – теплый и …другой, не мускусный, но земной, именно такой, какой должен исходить от мужчины.
– Подумай о безопасности, – посоветовал он. – В темноте чувствуешь себя под защитой.
Санни подумала, что и на самом деле чувствует себя в безопасности. Впервые в жизни никто, кроме мужчины, находящегося рядом, не знал, где она скрывается. Нет необходимости проверять замки, заботиться о запасном выходе, спать в полглаза, после чего ощущение такое, словно не спала совсем. Не надо беспокоиться о возможном преследовании, о прослушивании телефона и обо всех других неприятностях, которые могут произойти. Санни волновалась за Маргрэту, но старалась мыслить позитивно. Завтра Ченс найдет, чем засорился топливный насос, прочистит его, и они спокойно продолжат путь. С доставкой груза в Сиэтл она, конечно, опоздала, но, принимая во внимание, что они все-таки приземлились, а не потерпели крушение, переживать о пакете не имело смысла. События истекшего дня могли сложиться значительно хуже, так что следует благодарить судьбу за спокойствие и более или менее удобную ночевку. Санни с улыбкой подумала, что ключевыми являются слова «более или менее», и еще раз попыталась найти удобное положение. Земля под ними казалась твердой, как камень. В общем-то, она и была огромным камнем, чуть прикрытым тонким слоем пыли.
Внезапно Санни почувствовала страшную усталость. События дня – долгие перелеты с пересадками, без еды, стресс от несостоявшегося ограбления, затем почти невыносимое напряжение последних минут перед посадкой – взяли свое. Она зевнула и непроизвольно пошевелилась, стараясь лечь удобнее, перевернулась на спину и опустила руку. Локоть столкнулся с чем-то очень твердым, приглушенно крякнул Ченс.
– Извини, – пробормотала Санни. Она еще немного повернулась и неосторожно толкнула его коленом. – Здесь так тесно, что хоть ложись сверху.
И пораженно поняла, что действительно сказала это вслух. Санни открыла рот, чтобы извиниться еще раз.
– Или я мог бы лечь сверху.
Его слова остановили готовое вырваться извинение. Легкие наполнились воздухом и не пожелали выпустить его обратно. Казалось, будто глубокий голос многократно отразился эхом в темноте и в ее сознании. Внезапно она остро ощутила каждый сантиметр мужского тела и сексуальное обещание, прозвучавшее в этом единственном предложении. Поцелуй… тот поцелуй она еще могла объяснить реакцией на пережитое вместе. Опасность, как известно, сродни афродизиаку, что она недавно испытала на собственном опыте. Но эти слова нечто иное: желание, мягкая осторожная проверка.
– Похоже, я слышу «нет»?
Легкие Санни снова заработали, и она с трудом выдохнула.
– Я ничего не сказала.
– Я это и имел в виду. – В голосе Ченса прозвучала насмешка. – Думаю, сегодня удача мне не светит.
После его поддразнивания, она почувствовала себя более уверенно.
– Определенно нет. Ты уже использовал свой лимит на сегодня.
– Завтра попробую еще раз.
Санни едва справилась со смехом.
– Означает ли этот смех, что я не напугал тебя до смерти?
Она подумала, что должна была бы испугаться или хотя бы почувствовать беспокойство. Непонятно почему, но ничего подобного не случилось. Более того, предложение показалось соблазнительным. Очень соблазнительным.
– Да нет, я не боюсь.
– Вот и хорошо, – зевнул Ченс. – Тогда, почему бы тебе не снять свой толстый свитер и не отдать его мне в качестве подушки, а самой не пристроить голову у меня на плече? Удобнее станет нам обоим.
Здравый смысл подсказывал, что он прав, но тот же здравый смысл предупреждал, что она напрашивается на неприятности, если заснет в его объятьях. Санни доверяла его сдержанности, чего не могла сказать о себе. Ченс оказался очень сексуальным, даже слишком. Сильный, умелый, с чувством юмора, по-хорошему злой, даже немного опасный. Что еще может желать женщина?
Но самой опасной чертой Ченса Санни посчитала то, что он заставил ее желать его как мужчину. Она легко отказывала ухажерам, не оглядываясь и не раздумывая, уходила навсегда. Ченс напомнил ей обо всем, что стало для нее недостижимым, и о глубоком одиночестве.
– А ты можешь поверить в мое хорошее поведение? – спросила Санни, наполовину шутливо, наполовину серьезно. – Я не собиралась говорить, что буду спать, лежа на тебе. Эти слова вырвались сами, в полудреме.
– Думаю, что справлюсь с тобой, даже когда ты отдохнешь. А пока, прекращай разговоры и сразу заснешь.
Санни зевнула.
– Знаю. Сегодня я чуть не слетела с катушек, извини за подобное выражение.
– Мы не слетали ни с каких катушек, а достойно приземлились на оба колеса. Давай свой свитер, после чего спокойно засыпай.
В палатке не хватало места, чтобы сесть и стянуть с себя свитер, поэтому Ченс помог в ее борьбе с неподдающимся предметом одежды, свернул его и подложил под голову. После чего осторожно, словно боясь спугнуть, обнял ее правой рукой и подтянул поближе к правому боку. Санни устроила голову на его плече, как на подушке.
Такое положение оказалось неожиданно удобным и успокаивающим. Она опустила правую руку ему на грудь, так как другого места не нашлось. Вернее, существовали другие места, но не одно из них нельзя было назвать безопасным. Кроме того, Санни нравилось ощущать под ладонью биение его сердца. Ритмичные сильные удары взывали к первобытным инстинктам, удовлетворяя примитивное желание не проводить ночь в одиночестве.
– Удобно? – спросил он низким успокаивающим голосом.
– Угу.
Левой рукой Ченс поправил одно из одеял, укрыв Санни по плечи, чтобы холод не добрался до ее открытых рук. Лежа рядом с ним в теплом коконе и темноте, она испытывала настоящее удовольствие. В расслабленном состоянии желание поднялось к самой поверхности и запело без слов, согревая и размягчая. Прижатые к мужскому боку груди напряглись от наслаждения, а соски стали чувствительными, подсказывая, что отвердели. Санни подумала, чувствует ли их Ченс. Ей, словно котенку, хотелось потереться о его тело, усиливая ощущения, но, сосредоточившись на ритме его сердцебиения, она заставила себя лежать смирно.
Когда Ченс ее целовал, он прикасался к ее соскам. Санни хотелось снова почувствовать сильную руку на своей обнаженной плоти. Она хотела его. Жаждала его прикосновений, вспоминала вкус его губ, мечтала ощутить его внутри. Физический голод напал на нее с такой силой, что напоминал боль.
«Если завтра мы не выберемся отсюда, я окажусь под ним до того, как снова сядет солнце», – проваливаясь в сон, подумала она с полной безнадежностью.


Санни привыкла просыпаться в тот же миг, когда ее что-то побеспокоило. Однажды под окном «выстрелила» машина, а она выхватила из-под подушки пистолет и скатилась с кровати прежде, чем затих звук. Санни научилась спать в разное время, так как знала, что в любую секунду может возникнуть необходимость спасаться бегством. С детских лет она могла пересчитать по пальцам одной руки те ночи, которые удалось провести спокойно.
Но в объятиях Ченса Санни проснулась с ощущением, что безмятежно проспала до самого утра, и его присутствие не только не мешало, но даже помогло полностью расслабиться. Его тело согревало, утешало, дарило ощущение безопасности. Рука Ченса поглаживала ее по спине, отчего Санни и проснулась.
Как и следовало ожидать, в течение ночи юбка задралась до бедер и перекрутилась. Их ноги оказались переплетенными, ее правая нога перекинута через него. Поношенные джинсы Ченса были мягкими, но хлопчатобумажная ткань при прикосновении к внутренней части нежного женского бедра казалась достаточно грубой. Нельзя сказать, что Санни совсем лежала на нем, только почти. Ее голова покоилась на широкой груди, а не на плече, под ухом ритмично и гулко билось его сердце.
Медленные движения руки Ченса не прекращались.
– Доброе утро, – сказал он охрипшим ото сна голосом.
– Доброе утро.
Санни поняла, что ей не хочется вставать, хотя здравый смысл подсказывал, что это следует сделать как можно скорее. Солнце уже взошло, и яркий утренний свет пробивался сквозь коричневый материал палатки, окрашивая все вокруг бледно-желтым цветом. Ченсу пора было начинать разбираться с топливным насосом. Тогда они смогут подняться в небо и по радио сообщить в Федеральное авиационное агентство, что их самолет не разбился и они живы. Санни точно знала, что надо делать, но вместо этого лежала, оттягивая момент расставания.
Ченс дотронулся до ее волос, поднял одну прядь и стал наблюдать, как волосы заскользили вниз.
– Я мог бы привыкнуть к этому, – проговорил он.
– Ты и раньше спал с женщинами.
– Раньше я не спал с тобой.
Очень захотелось спросить, в чем разница, но Санни решила, что лучше не знать. Все равно не выйдет ничего хорошего из слишком быстро развивающихся отношений, потому что она не могла себе их позволить. Спокойнее верить в удачу. Скоро Ченс отремонтирует самолет, и через несколько часов они расстанутся. Санни понимала, что после этого они никогда не встретятся снова. Именно эта мысль придала ей необходимую силу наконец оторваться от него, поправить одежду, откинуть с лица волосы и расстегнуть молнию палатки.
В их тесный теплый кокон ворвался ледяной утренний воздух.
– Ого, – сказала Санни, не обращая внимания на его последние слова. – Немножко горячего кофе было бы в самый раз. У тебя в самолете, случайно, не завалялся термос?
– Ты хочешь сказать, в твой комплект для выживания не входит кофе? – подхватив ее шутку, Ченс не стал развивать провокационный разговор.
– Увы, нет. Только вода.
Санни выползла из палатки, а он подал ей свитер и обувь, которые она натянула так быстро, как смогла, после чего порадовалась, что одежда оказалась плотной, а не чем-то, вроде летней кофточки.
Затем показались ботинки Ченса и он сам. Присев на землю и обувшись, он пожаловался:
– Черт, холодно. Пойду достану свою куртку из самолета. Там я займусь своими делами, а ты можешь отойти вон за те валуны. Так рано змеи не должны выползти из укрытий, но, на всякий случай, гляди в оба.
Санни достала из кармана юбки несколько бумажных носовых платков и обошла валуны. Через десять минут, справив естественные надобности, протерев лицо и руки влажными салфетками, почистив зубы и причесавшись, она почувствовала себя нормальным человеком. Санни решила, что пришло время осмотреть спасший их жизни каньон.
Он представлял собой небольшую трещину в земле. В месте приземления самолета ширина каньона не превышала пятидесяти метров, приблизительно через четверть километра он слегка расширялся, но почва становилась более неровной и каменистой. Русло ручья действительно было единственной площадкой, где небольшой самолет более или менее безопасно мог совершить посадку. Сразу за самым широким местом каньон резко сворачивал влево, поэтому его длина оставалась непонятной. Заросшее кустарниками дно покрывали большие валуны и камни поменьше. В почве виднелись глубокие промоины, образовавшиеся в тех местах, где потоки воды стекали по обрывистым стенам.
Землю и камни окрашивали всевозможные оттенки красного, от цвета ржавчины до бежево-розового. Листва кустов была блекло-зеленой, не яркой, словно выгорела на солнце. Некоторые листья отсвечивали серебром, выделяясь на фоне преобладающих красных тонов окружающих камней.
Потерпевшие крушение люди казались здесь единственными живыми существами. Санни не слышала ни щебетания птиц, ни стрекотания насекомых. Она догадывалась, что в любой самой пустынной местности обитали змеи и ящерицы и чем-то питались, но в этот момент одиночество было непереносимым. Оглянувшись, она увидела, что Ченс уже начал копаться во внутренних механизмах самолета. Санни засунула руки в карманы свитера и направилась к товарищу по несчастью.
– Ты не голоден?
– Я лучше сохраню еду до тех пор, пока не разберусь с проблемой. – На лице Ченса появилась озорная усмешка. – Не подумай, что я жалуюсь, но не хочется снова есть питательный батончик, если можно потерпеть.
– И ты думаешь, что сможешь без пищи дотянуть до аэропорта, если вытащишь нас отсюда?
– Бьешь по больному месту.
Санни улыбнулась и немного сдвинулась, чтобы поглядеть, чем он занимается.
– Я тоже не стала есть, – призналась она.
Ченс проверял систему подачи топлива. На его лице застыло то сосредоточенное выражение, с которым мужчины занимаются механикой. Санни почувствовала себя совершенно бесполезной. Если бы он ремонтировал автомобиль, она бы могла оказать посильную помощь, но о двигателях самолетов Санни ничего не знала.
– Могу я чем-то помочь? – наконец поинтересовалась она.
– Пока нет. Собираюсь залезть в топливный насос и проверить, не засорился ли он.
Санни подождала еще несколько минут, но смотреть за работой другого человека было скорее скучно, чем интересно, и она начала проявлять нетерпение.
– Пойду разведаю местность.
– Не отходи дальше, чем на расстояние звука голоса, – рассеянно предупредил Ченс.
Оставаясь достаточно прохладным, утро с каждой минутой становилось теплее. Солнце разогревало воздух пустыни. Санни ступала осторожно, внимательно ставя ноги, потому что, когда вы спасаетесь бегством, вывихнутая лодыжка может оказаться вопросом жизни или смерти. «Однажды, – подумала она, – растяжение связок станет простым неудобством и не более. Однажды я стану свободной».
Санни разглядывала безоблачное голубое небо над головой и вдыхала кристально-чистый воздух. Она очень старалась найти в жизни радостные моменты, рано поняв, что чувство юмора помогает оставаться в здравом уме. Маргрэта этому так и не научилась, но ей приходилось намного труднее из-за болезни сердца и постоянного приема медикаментов, что требовало периодического посещения врача для выписки рецепта. Если она будет вынуждена искать нового доктора, это будет означать повторное обследование и огромные дополнительные расходы.
Все это также означало, что Санни никогда в жизни не увидит сестру. Находиться порознь для них безопаснее на случай, если разыскивают двух сестер. У нее даже не было номера телефона Маргрэты. Сестра сама звонила ей в определенное время каждую неделю и всегда с разных таксофонов. Если ее схватят, Санни не сможет дать никакой информации тюремщикам. Даже под действием наркотиков.
До звонка Маргрэты осталось четыре дня. Если Санни не ответит или если сестра не позвонит, каждая из них поймет, что произошло самое страшное. В первом случае, Маргрэта покинет безопасное тайное место, ведь по номеру телефона легко определить нужный город. Санни даже боялась подумать о том, что за этим последует. Вдруг Маргрэта, обезумев от горя и злости, бросится мстить за сестру?
Четыре дня. Проблема должна быть в засорившемся топливном насосе. Просто обязана быть.


[1] Civil Air Patrol - добровольное общество содействия ВВС США. Образовано в 1941 в целях гражданской обороны, а в 1943 передано в ведение военного ведомства. Члены организации - владельцы частных самолетов, помогающие ВВС в случае национальных бедствий и в подготовке молодежи к службе в ВВС.
[2] Lightstick – неоновые палочки, химический источник света, работает до 12 часов, входит в комплект военного и спасательного снаряжения, иногда используется для игрушек.

...