ПРИМЕЧАНИЕ: Здесь много о немецкой политике и чтение примечаний, возможно, помогло бы вам понять, о чем они говорят. Я попробовала добавить основную второстепенную информации к материалу, что бы было понятно людям, не живущим в Германии/Европе.
9 ноября: Мы пригласили самых известных звезд-тинейджеров Германии на разговор. Братья Каулитц и братья Оксенкнехт родились в год объединения Германии – мы поговорим именно на тему Востока и Запада, о старом доме и новых ценностях.
Центр Берлина, отель “Ritz Carlton” - каждая девушка 16 лет в данный момент должна найти возможность быть именно в этом месте: 4 самых популярных парня Германии сидят здесь, на кожаном диване, кушают жевательных мишек и болтают. Позади маячит их окружение: взрослые люди, которые носят на шее удостоверения менеджмента всем своим видом показывают, что времени у нас немного. Этих братьев просто рвут на части. Братья Каулитц в составе Tokio Hotel колесят по Франции с туром, двое других только что подписали контракт со звукозаписывающей компанией и снялись в новом фильме. Все четверо держатся на высоте: вежливы и собранны, пожали друг другу руки, сказали «Приятно познакомиться» - очевидно, что делают они это не в первый раз Наш план: мы собираемся поговорить с ребятами об их доме, их родине – Германии. Что думают об этом Билл и Том Каулитц из Лочеше под Магдебургом, и Джимми Блу и Уилсон Гонцалес Оксенкнехт, представители золотой молодежи из Грюнвальда под Мюнхеном.
SZ-Magazin: Ровно 18 лет прошло с тех пор, как пала Стена, Германия стала единой – что значит для вас этот день?
Bill: Люди празднуют этот день, и мы тоже, даже несмотря на то, что нас не коснулось это лично. Но мы выиграли от падения Стены.
Jimi Blue (JB): Мой отец рассказывал мне немного о значении этого дня.
Tom: Если честно, то лично для меня этот день не имеет большого значения.
Wilson Gonzales (WG): Очень трогает, когда смотришь старые кинохроники и видишь, как были счастливы люди по разные стороны стены, что их больше ничего не разделяет, и что они могут обнять своих близких, бывших под другую сторону.
Какие ассоциации у вас возникают с ГДР?
Bill: Не могу сказать, что для нас это так уж важно. Да, мы бываем в других странах, и нас об этом не раз спрашивали, но все что я могу на это сказать, так это только то, что мы знаем Германию уже объединенной.
Tom: Однажды в Италии нас спросили, рады ли мы, будучи из Восточной Германии, попасть за границу и увидеть Рим. Люди предлагали нам бананы!
WG: Я проучился год в школе искусств в Лос-Анджелесе, и люди спрашивали меня, что сейчас делает Гитлер и есть ли в Германии холодильники. Кто–то должен треснуть американцев по голове как следует. Что бы они наконец-то поняли, что Германия – нормальная страна. В США все еще огромное количество людей, у которых Германия ассоциируется с Восточной Европой, с чем-то отсталым и совершенно не заслуживающим внимания. Какие ассоциации с ГДР? Сразу вспоминается флаг с серпом и молотом.
А у тебя, Джимми?
JB: Что?
Bill: *смеется* Забей, проехали!
JB: Ну, я тоже только флаг и помню.
Джимми и Уилсон выросли в Грюнвалде, шикарном пригороде Мюнхена, к тому же в семье знаменитостей. Билл и Том – из Лойтше, деревушки в окрестностях Магдебурга. Ваше детство было более сложным?
Bill: Восток или запад – по мне так без разницы. И откуда человек – из Восточной или Западной Германии, для нас уже тоже значения не имеет. Скорее разница в том, откуда ты – из деревни или из города, особенно это касается школы и учителей..
WG: Если быть честным, Грюнвальд по сути дела та же деревня. Но она в близком пригороде, и потому возможностей развлечься там больше. Кроме того, отец частенько брал нас на премьеры.
Tom: Не так и плохо расти в деревне, по крайней мере до определенного возраста. Где в городе, к примеру, вы сможете построить домик на дереве? Но, с другой стороны, я и Билл всегда привлекали к себе нежелательное внимание окружающих из-за того, что мы выглядели не как все. Поэтому в детстве мы мечтали переехать в Берлин, потому что каждый там может быть тем, кем он есть и выглядеть, как хочет.
Bill: Свобода всегда была для нас самой важной вещью в жизни. Поэтому я и сделал себе тату на левой руке к 18-летию.
Вы помните, как в первый раз попали в Берлин?
Bill: Конечно, нам было по 12, мы добрались туда поездом. У нас с Томом почти не было денег, но нам очень хотелось попасть на телевизионную башню. Там мы заказали дорогущий кофе – это был "Latte macchiato", и вели себя так, как будто мы можем себе это позволить.
WG: Мне было 6 или 7, все что я помню, это как я ехал в метро и был в суши–баре. Берлин показался мне тогда чем-то вроде района в Нью-Йорке. Сейчас, я думаю, что люди в Берлине гораздо более дружелюбные и открытые, чем в Мюнхене. Им не важно, не то, как ты выглядишь, а что ты из себя представляешь. Берлин, возможно, и не самый чистый город, но определенно самый творческий город.
JB: Да, в Мюнхене люди более консервативные. В Берлине все очень намешано, там кого только не встретишь – и панки, и другие разные фрики.
Вы путешествуете гораздо больше многих людей в вашем возрасте – то съемки фильма, то концерты – где вы чувствуете себя дома?
Bill: В Германии. В любом немецком отеле я чувствую себя больше дома нежели в Москве или Париже, будь там даже самые шикарные номера. Родная речь, которую ты слышишь вокруг, играет в этом огромную роль.
WG: Это правда. То, что я очень хорошо понял, находясь в Америке, так это то, что понятие дома не привязано к какому-то конкретному городу или месту. И еще кое-что я заметил: многие люди несправедливы в отношении Германии, ругают ее. И они неправы. Германия – отличная страна, это куда лучшее и более позитивное место, нежели Штаты. Американцы очень неискренни, к тому же в этой стране государство слишком много на себя берет. Вы не можете пить алкоголь до достижения вами 21 года, вы даже не имеет права курить в вашей собственной квартире – только представьте себе это!
JB: Ну, а мне кажется, что Америка лучше Германии. Там тепло, милые люди, классные пляжи, Venice Beach и Лас-Вегас. Я бы хотел там пожить когда-нибудь.
Tom: В других странах тебе приходится привыкать к некоторым вещам – например к тому, что бывают организационные проблемы. Немцам обычно лучше удаются все вопросы, связанные с организацией – к примеру, мы два дня репетировали свой выход на ECHO в Берлине. В Италии шоу подобного рода снимают сразу начистую. Или взять Москву – два часа до шоу, а сцена еще не готова.
Есть ли что-то в Германии, что вам не нравится?
Bill: Школьная система однозначно, я бы оценил ее как F.
WG: Особенно в Баварии!
Tom: Немецкая школьная система в разных землях различается – и как следствие нет единства. Если вы переезжаете в другой город и идете там в школу, то словно попадаете на другую планету.
WG: Я пару раз менял школу, и получалось так, что в одной я ненавидел математику, а в другой - немецкий. Бред.
JB:Вот поэтому я и не ходил в школу. Я меня был домашний учитель, и вообще школа – это не для меня.
Что для вас обывательство и пошлость? О ком или о чем вы можете так сказать?
WG: Все эти детки в элитных клубах Мюнхена , например в P1, они кидаются деньгами своих родителей и носят рубашки-поло с поднятыми воротниками – это пошло. Они думают, что произведут впечатление на людей кредитной картой своего папы. Я горжусь тем, что сам зарабатываю, и в состоянии купить выпивку своим друзьям.
Bill: Я обыватель в том, что касается пунктуальности. Для меня очень важно. А еще важно быть надежным.
JB: А я обыватель в том, что касается пищи. Мне всегда нужны две вилки – одна для салата, вторая для основного блюда. И если я увижу хоть пятнышко грязи в душевой, то могу вообще в душ не пойти.
Tom: Для меня пошлость олицетворяют люди, которые нетерпимы, и те которые не могут себя выразить и живут по правилам. Я не имею ввиду законы, я имею ввиду правила, которые люди сами себе придумывают, или те, которые им кто-то еще навязывает. Эти люди никогда не рискуют, никогда не переступают черту, и всегда говорят «Не делай этого, не положено!». Мы однажды жили в жилищном комплексе, вот там нам такие встречались. Сейчас мы, слава Богу, далеки от этого.
Пару недель назад в средствах массовой информации много говорили о RAF - что вы думаете об этом?
(примечание:
http://en.wikipedia.org/wiki/Red_Army_Faction )
WG: Какого-то террориста выпустили на свободу? И против этого кто-то протестовал?
JB: Я читал об этом в Шпигеле. Это интересно, потому что Грюнвальд находится недалеко от Штарлаха, где были какие-то убийства, которые приписывали этой партии. Там и мемориал есть.
WG: Панк зародился в это же время – мне это гораздо больше интересно.
Одним из основных пунктов программы RAF был тезис о более честном перераспределении благ. Что вы думаете об этом?
WG: Сегодняшние неимущие во многом являются таковыми потому что не хотят пальцем о палец ударить, чтобы что-то изменить к лучшему, и скатываются к криминалу.
JB: Я об этом много думал – почему на богатых многие вещи сыпется в виде подарков, хотя они и могут себе все позволить, а бедные должны сами себе все покупать. Я хотел бы это изменить, не знаю как правда – но по крайней мере, я попробую.
Tom: Но в Германии много людей из среднего класса. К примеру наша семья – мы не были ни бедными, ни богатыми. В конце концов, каждый должен идти своим путем, и научиться справляться с проблемами. Мы делаем переплавляем наши эмоции в музыку, а кто-то, к примеру, кик-боксингом идет заниматься, чтобы все это высвободить.
Какого рода проблемы?
Bill: Мы были бунтарями. Мы ненавидели школу, у нас были ужасные учителя. Моим преимуществом было то, что я всегда знал свои права. Я знал, что если тесты не вернули ученикам вовремя, то оценка не действительна. Нашей маме приходилось каждый день в школе выслушивать, какие у нее ужасные сыновья.
JB: Когда я был в пятом классе, учителя доставали меня тем, что постоянно пеняли мне на то, что мой папа Уве Оксенкнехт, но это не делает меня лучше остальных.
WG: Да, учителя на нас часто орали, однажды на неделе я получил 9 выговоров! В конце концов, мне пришлось оставить школу.
Че Гевара был идолом подростков своего времени. А кто ваши герои?
Tom: Когда мы ходим в клубы, то обращаем внимание, что у многих майки с Че Геварой. Было много демонстраций, которые организовывали панки, бунтарство не выходит из моды.
WG: Я был на демонстрации против нео-нацистской партии вместе с 3 тысячами Панков на Мариенплатц. Но вообще скажу честно – в Германии не так много поводов для выступлений. В США их в тысячу раз больше.
Есть ли политики которым вы симпатизируете?
Bill: Я не буду говорить об этом. Не хочу манипулировать ничьим мнением, не хочу, чтобы мое мнение оказывала влияние на кого-то. Каждый сам для себя решает в таких вопросах.
Tom: Но мы обязательно будем голосовать, нам ведь уже 18.
WG: Когда мне исполнится 18, я определенно буду голосовать и постараюсь быть хорошо информированным для этой цели. У меня много героев, таких как Том Морелло (примечание: лидер рок группы Rage Against the Machine). Он бесплатно выступает со своей группой на демонстрациях, ему не важны деньги, для него главное идея.
Вы родились в эру Гельмута Коля. Вы его помните?
(примечание:
http://en.wikipedia.org/wiki/Helmut_Kohl )
Tom: *показывает руками форму груши* Такой большой парень?
и Герхард Шредер?
(примечание: h
ttp://en.wikipedia.org/wiki/Gerhard_Schröder )
WG: хм, SPD?
Tom: *смеется* Да, и его знаю.
Ваше поколение отмечено холодной войной, чернобыльскими событиями, гибелью лесов и развитием атомной энергетики – назовите событие, которое стало поворотным пунктом вашего мировосприятия?
WG: Определенно 11 сентября, хотя, точнее даже то, что произошло после. Я посмотрел много документальных материалов, посвященных этому дню, и понял одно: американцы напоролись на свои собственные грабли, они сами вырастили Бен Ладена. Я понял, что сейчас происходит в мире, и как Америка возомнила себя мировым полицейским, сующим нос в дела всех на этой планете. С одной стороны, я понимаю, что они хотят как лучше, но, с другой стороны, они в тоже время стараются извлечь максимум выгоды из происходящего, просто делая на этом бизнес. Германия в этом отношении ведет себя более взвешенно. Мы стараемся не давать себя вовлекать в такого рода переделки.
Bill: Конечно, много событий пришлось на наше детство – конечно, самое яркое 11 сентября. Но мы не должны позволять нашим страхам одерживать над нами верх.
Вы можете представить себя отправляющимся в Афганистан с целью помочь этой стране подняться из руин и разрухи?
JB: Ну уж нет. Постоянно находиться на грани жизни и смерти – это не мое. В Афганистане я бы только и делал бы, что боялся… Я собираюсь на альтернативную службу.
WG: Я освобожден о прохождения военной службы по медицинским показаниям. Но в любом случае – армия не для меня. Предпочту альтернативную службу в хосписе или доме для престарелых.
Tom: Мы будем делать выбор, когда настанет срок проходить военную медицинскую комиссию.
Как вы видите себя в будущем?
Tom: Такими, как Rolling Stones. Всю жизнь на сцене.
Bill: Я хочу основать собственную звукозаписывающую компанию и иметь дом за границей. Но все же: Моя родина – здесь, мои корни здесь, и я всегда буду сюда возвращаться.
JB: Я хочу стать дизайнером одежды. Может, получится когда-нибудь.
WG: А я хочу стать основателем гигантского холдинга – который будет производить все: от музыки, фильмов и мебели до модной одежды и презервативов!
Вспомните, как вы в первый раз узнали друг о друге?
JB: Из BRAVO.
WG: Пару лет назад мой друг дал мне диск со словами, что это новая немецкая группа. Мне понравилось.
Bill: Мы видели ваши фильмы и заметили, что мы с вами одного возраста.
WG: Когда я в первый раз увидел фотографию Tokio Hotel, то подумал: «Вау, вот это фрики!»
Wilson Gonzales (17) и Jimi Blue (15) - сыновья известного немецкого актера Uwe Ochsenknecht. Они сыграли главные роли в популярном немецком детском фильме Die Wilde Kerle. Джимми также известен как исполнитель в стиле r’n’b. Его сингл «I’m loving» уже много недель (прим. интервью 2007 г.) находится в Топ 10 хит-парада Германии.