Советские музыкальные комедии

Когда 16 января 1966 г. на советские экраны вышла передача, которая тогда ещё незатейливо называлась «Добрый вечер», никто и предположить не мог, что история эта растянется на 15 лет.
Миллионы телезрителей по вечерам приникали к экранам своих черно-белых телевизоров, чтобы снова встретиться с любимыми героями – паном Ведущим и паном Директором, пани Зосей и пани Эльжбетой. Люди бросали все свои дела, чтобы не пропустить ни одной драгоценной минутки эфира. Звучала традиционная музыкальная заставка — и телезрители оказывались в «Кабачке «13 стульев».

Однажды Леонид Ильич Брежнев приехал в гости на ТВ. Набежали телевизионщики, выставили микрофоны, камеры и стали интересоваться у генсека, что же он предпочитает смотреть по телевизору в свободное от руководства страной время. Леонид Ильич не мешкая ответил: «Программу «Время» люблю, спорт смотрю и ещё обожаю «Кабачок «13 стульев».
Генеральный секретарь не знал, что своими словами он спас любимую всеми телепрограмму от закрытия. Простые телезрители этот весёлый сериал любили, а теленачальство и критика люто ненавидели.

«Мой муж Георгий Зелинский был режиссёром и завтруппой Театра сатиры, — рассказала актриса Зоя Зелинская, пани Тереза. — Ему приносили всё новые идеи, которые предлагались театру. Однажды принесли какие-то разрозненные сценки — неплохие, смешные, в основном из польского журнала «Шпильки». Такие остроты по-польски называются «мигавки». Я с большим трудом уговорила мужа взяться за этот материал.
В этих сценах в основном были диалоги и был единственный монолог, который назывался «Женщина с сумкой». Прочитав его, я решила, что лучше, чем актриса Театра cатиры Ольга Аросева, его никто не сыграет. Аросева в это время не работала, у неё был серьёзный конфликт с главным режиссёром театра, 10 лет она сидела без ролей, рыдала... И я ей дала этот монолог. На этом маленьком материале мы сделали передачу, назвали её «Добрый вечер».

«Добрый вечер» после двух выпусков прикрыли. Но и тут же со всего Советского Союза на Шаболовку слетелись сотни писем с просьбой продолжить этот «весёлый банкет». Банкет продолжили, но программу немного модернизировали.
«Георгий Васильевич взялся штудировать журналы — польские, чешские, венгерские, французские, — продолжает Зоя Зелинская. — Мы пригласили Сашу Белявского в качестве ведущего. Он идеально подходил на эту роль со своим абсолютно западным, европейским благородным лицом».
Польские шутки из журнала «Шпильки» очень понравились создателям «Доброго вечера», их они и решили использовать в своём «прозападном» проекте. Перевели, раздали тексты актёрам, достали записи песен французских, польских, чешских и венгерских исполнителей, которыми разбавили польский юмор, и приготовились запускать программу в эфир. Но как её назвать? «Добрый вечер» уже не подходил. Тогда-то и родилось название «Кабачок «13 стульев».
Почему стульев именно 13? Объяснений множество. Кто-то уверяет, что это название предложил один из смекалистых телезрителей. Другие говорят, что имя передаче дал один из актёров. Их оппоненты рассказывают, что стульев, на которых сидели актёры, было именно 13. Но достоверно известно, что с экранов телевизоров был объявлен конкурс на лучшее название. «Кафе «Улыбка» и «Клуб Чудаков» лидировали в письмах телезрителей. Но авторам ни то, ни другое не понравилось. Тогда решили пойти на хитрость. Тот же Александр Белявский объявил в прямом эфире, что победитель предложил назвать передачу «Кабачок «13 стульев». Перед телекамерами некоему счастливчику вручили обещанную награду — ящик чешского пива. На самом же деле в ящике стояли пустые бутылки.
«Ящик с пустыми бутылками вручили потому, что у редакции попросту не было денег, — признаётся Зоя Зелинская. — Вы думаете, мы пили настоящий кофе? Настоящими были лишь маленькие сушки, а в чашках — чай или вода. Иногда нам разливали газировку «Ситро».
Музыки хорошей у нас тоже не было. Поэтому Георгий Зелинский придумал, что иностранные песни мы будем исполнять под фонограмму. Для телевидения это была находка, а для нас — настоящее мучение. Потому что учить чешский, венгерский, польский, не понимая, о чём ты поёшь, было очень сложно. Мужчины, особенно Спартак Мишулин, пускались на хитрости, чтобы было незаметно, что они не попадают в фонограмму. Спартак никак не мог выучить венгерские и чешские песни, поэтому он во время съёмки либо голову вниз опускал, либо рот чем-нибудь закрывал.
Но наши мучения того стоили. Мы получали огромное количество писем от зрителей. Многие просили, чтобы Михаил Державин (пан Ведущий) молчал, так как его голос мешал наслаждаться хорошей музыкой.
Однажды произошёл казус. На телевидении тогда была цензура. Я выучила хорошую французскую песню для съёмки, как вдруг сотрудники контролирующего органа мне говорят: «Нельзя! Под эту музыку немцы входили в Париж!» Но я не сдалась и выяснила, что автору этой песни было три года, когда немцы входили в Париж. Под напором исторических фактов песню разрешили.

С костюмами в «Кабачке» тоже была проблема, поэтому актрисы «занимали» наряды друг у друга.
«Наряды мы действительно искали у подруг, — рассказывает Зоя Зелинская. — А зрители часто просили: «Ой, пани Тереза, вы не можете ещё раз надеть это платье? Мы не разглядели, как оно сшито, а у нас свадьба!» Что касается знаменитых шляп Ольги Аросевой, то эти шляпы — все мои. Они очень хорошо скрывали проблемы с её причёсками, да и шли ей неимоверно.
Были проблемы с образами и у мужчин. Когда снимали передачу в чёрно-белом цвете, работали на Шаболовке. А там был маленький павильон с очень низким потолком, поэтому осветительные прожекторы оказывались прямо над нашими головами. Особенно страдали мужчины — незаметная в обычной жизни лысина под софитами становилась хорошо видна».

«Я пришёл в «Кабачок», когда программа уже была популярна, — вспоминает актёр Вячеслав Шалевич. — Меня определили паном Поэтом. Атмосфера на съёмках была необычная — все друзья-товарищи, все общаются, веселятся. Но! Как только ты попадал в «Кабачок», ты тут же становился паном для всех — и для зрителей, и для кинорежиссёров. Как-то на гастролях вывесили киношную афишу со всеми моими ролями. Кто-то зачеркнул этот список и крупными буквами подписал: «Пан Поэт».
«Популярность наша порой зашкаливала, — уверена Зоя Зелинская. — Однажды в Одессе я пришла на рынок в центре города, на прилавках — рыба, зелень, тапочки, но продавцов нет. Спрашиваю кого-то: «А где люди-то все?» — «А вот в том павильоне все «Кабачок «13 стульев» смотрят».
Всех актёров, снимавшихся в «Кабачке», зрители даже в обычной жизни воспринимали как панов и пани. В письмах к тому же Михаилу Державину всегда обращались так: «Здравствуйте, пан Ведущий!»
В истории «Кабачка» было три пана Ведущих: Александр Белявский, Андрей Миронов и Михаил Державин.
«Белявский ушёл из «Кабачка» и тут же ушёл из театра. Это была ошибка, — считает Зоя Зелинская. — Он думал, что из-за «Кабачка» его перестанут снимать в кино. И оказался прав. Белявский был очень хорош собой, но к нему тоже приклеился этот образ, и больших работ у него уже не было. Как сказал один наш коллега: «Эх, Саня-Саня, тебе с таким лицом надо быть в Голливуде, а не на «Мосфильме». Но не повезло ему ни с Голливудом, ни с «Мосфильмом».
А вот Андрея Миронова в «Кабачке» не приняли зрители. Он сам очень хотел у нас сниматься. Но ему была присуща манера премьера: «Я в центре, а вы все — вокруг». А в «Кабачке» это недопустимо — ведущий, наоборот, должен всех объединять, а не тянуть одеяло на себя. Поэтому, когда передача с Мироновым вышла в эфир, на телевидение полетели письма и телеграммы от зрителей: «Уберите! Он никого не слушает!»
«Я был третьим ведущим после Саши Белявского и Андрюши Миронова, — рассказывает актёр Михаил Державин. — Белявский ушёл пробоваться к Гайдаю в «12 стульев» на роль Остапа Бендера. Вместо него на роль ведущего позвали Миронова. Но он провёл всего два выпуска. Пригласили попробоваться на эту роль и меня. Так я там и остался.
14 лет я вёл «Кабачок», работал вместе со всеми ночами, спал в гримёрных «Останкино». Нам выделяли какие-то диванчики, давали одеяльца, разрешали чуть-чуть поспать, а потом отправляли на площадку. Часто несколько ночей подряд так работали, потому что у всех была в театрах большая занятость и пропускать спектакли было нельзя. Плучек сердился на нас, ревновал. Особенно ему не нравилось, когда мы выходили на сцену, а зрители начинали показывать на нас пальцем и громко шептать: «О! Пан Ведущий! А это пан Директор!» Но что делать, если мы были популярны во всём Союзе именно как участники «Кабачка»?!»
Руководитель Театра сатиры Валентин Плучек ненавидел «13 стульев». «Плучека бесило, что зрители бегают по фойе, показывают пальцем на висящие фотографии со словами: «Ой, пан Вотруба, а это пани Моника!» — говорит Зоя Зелинская. — Он кричал: «Вы маски!»

15 лет в эфире, 133 программы, 1300 бутербродов, съеденных в кадре, 38 230 писем от телезрителей. Программе и дальше бы жить. Но вдруг актёрам, которые в ноябре 1980 г. репетировали сценки для нового выпуска программы, сообщили, что съёмки «Кабачка» приостановлены из-за политических волнений в Польше.
«Теленачальство очень обрадовалось, что закрыли «Кабачок», потому что мы им очень надоели, — говорит Зоя Зелинская. — По нормам мы должны были снимать 4 выпуска в месяц, а Зелинский снимал 12. Это было нарушение графика, традиций. Несколько лет спустя Аросева предприняла попытку возродить «Кабачок», но ничего не вышло.
Несмотря на то что «Кабачок» давно не появляется на экранах, зрители его помнят. Два года назад были такие же снегопады, как в этом году. Я подъезжала ночью к своему дому. На дороге в машину грузили снег. Я никак не могла объехать этот грузовик, открыла окно, говорю: «Ребята, можно проехать?» Вдруг один рабочий подходит, смотрит на меня и говорит: «Ой, пани Тереза! Вы играете лучше, чем машину водите».

По материалам "АиФ"