Последний шанс

Валентина Фереа вдруг стала такой оживленной, как будто обыкновенная прогулка на озеро была для нее настоящим праздником. Максим совершенно непроизвольно улыбнулся - она была похожа на ребенка в ярмарочный день. А еще очень виртуозно управлялась со своей коляской: она быстро ездила, лихо тормозила и сворачивала там, где было нужно. Максим вышел на террасу, ожидая её там. Лиловые сумерки плавно превращались в бархатные. Скоро совсем стемнеет. Максиму очень хотелось, чтобы на озере никого не было, пусть их ночной пикник будет несколько интимным. Тогда, Валентина Фереа не будет смущаться присутствия посторонних.
Максим поймал себя на мысли, что снова проявляет заботу о ней, хочет, чтобы их прогулка удалась и Валентина Фереа получила удовольствие от ночного купания. Максим вздохнул - что же такое Валентина Фереа? Она вызывает в нем чувство неосознанной, непроизвольной заботы и вместе с тем довольно умело шантажирует людей. Хотя она не производила впечатления испорченной или порочной. Скорее, она производила впечатление ... уставшей. Настолько уставшей, что даже была готова совершить ночную прогулку с почти незнакомым человеком, лишь бы хоть на короткое время сменить обстановку. Наверное, на её месте он поступил бы также. Максим подумал, что вкладывает в действия и поступки Валентины Фереа свои собственные обоснования. Вполне возможно, что у нее иные мотивы, по которым она согласилась на эту прогулку. Что ж поживем - увидим ...

Мягко зашуршали колеса по дощатым полам. Максим оглянулся, Валентина Фереа выкатилась на террасу и остановилась, около него. Она выглядела немного растерянной и её растерряность позабавила Максима. Неужели эта "железная" женщина способна проявлять неуверенность хоть в чем-то?
- Давайте, мы оставим её здесь, госпожа Фереа. - Ответил он, подхватывая пляжную сумку, которая лежала у нее на коленях. - Обещаю лично ... проводить Вас, куда будет нужно.
Оставив её на террасе, Максим подошел к машине, и поставил её сумку на заднее сиденье к пледу и корзине. Затем открыл переднюю дверцу и вернулся на террасу:
- Ну что, готовы?
Не дожидаясь ответа, он подхватил Валентину на руки у понес к машине. Устроив её на переднем сиденье, он хотел помочь ей с ремнем безопасности, но она сама прекрасно управилась с этим нехитрым делом.
Максим вел машину аккуратно, стараясь не превышать скорость и мягко вписываясь в крутые повороты. Они говорили о красоте мест, мимо которых проезжали, Валентина показала ему пару кафе с отличной "домашней" кухней, Максим заручился её согласием на то, чтобы вместе посетить их. Так, развлекая себя незамысловатыми разговорами, они доехали до стоянки у озера.
Максим припарковался и вышел из машины. Он открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья, на котором сидела Валентина, и предоставив ей время разобраться с ремнем безопасности, сам взял плед, корзину и её пляжную сумку. Недалеко от озера, на самом краю полянки, он расстелил плед и сходил за Валентиной. Усадив её на плед, Максим снял футболку, джинсы и посмотрел в сторону озера.
- Ну что пойдем купаться?
Но потом озадаченно посмотрел на сидящую женщину. Он не знал, будет ли Валентина переодеваться и нужна ли ей помощь в этом деликатном деле. Максим вздохнул, ну как можно спросить об этом так, чтобы она не обиделась?
- Могу ли я ... быть чем-то полезен до того, как провожу Вас к озеру?

- ... а потом готовые "гнездышки"-печенье наполняют горячей смесью из сливок, меда и шоколада, - оживленно рассказывала Валентина. - и оставляют до полного застывания массы. Вот так делают ганаш в Фессалии. Обязательно попробуйте! Это очень вкусно.
Машина сбавила скорость и медленно въехала на стоянку. Сумерки заметно сгустились, и Валентина примолкла, внезапно по-настоящему ощутив себя наедине с Максимом.

И снова он нес ее на руках к озеру, и опять Валентина чувствовала силу его рук и тепло тела. И рядом с его теплом, казалось, что она сама постепенно согревалась.
В его руках было так легко забыться - почувствовать себя легкой, практически невесомой, подобно свету. Она не отводила как утром глаза, в смотрела на Максима - разглядывая едва заметные морщинки глаз, прямой нос, упрямо сдвинутые губы.
И ей внезапно до боли захотелось, чтобы Максим тоже увидел в ней женщину. И Валентина невольно прижала ладонь к груди, испугавшись силы собственного желания.

Валентина смотрела снизу вверх на Максима - такого желанного, и в то же время бесконечно далекого.
Ну, и что из того? - билась в голове одна мысль - Всего одна ночь... Никто и не узнает...
Не отрывая взгляда от Максима - словно боясь потерять внезапно обретенную смелость и решительность - Валентина медленно сдвинула с плеч лиф платья: сначала с одного, потом другого....

Он не ожидал от нее такого. Никак не ожидал. Вечер предполагался, как ночное купание, маленький пикник и ... все. Но Валентина Фереа решила кардинально все изменить. И прежде всего отношения между ними. Зачем? Максим заглянул в её глаза. Они были огромными, влажными и в них застыла мольба ... Максим, замерев на месте, смотрел, как платье соскользнуло с плеч Валентины, обнажая острые ключицы, и задержалось на вершинках её грудей. Максим был уверен, что до своей болезни, Валентина Фереа была красивой женщиной. Красива не той яркой, броской красотой, к которой он привык, но мягкой, неброской и чарующей. Он опустился на плед рядом с ней, голос его был хриплым:
- Валентина?
Ему казалось, что она не понимает, что делает. Его разум говорил ему, что они встретились только вчера! Но сердце подсказывало, что ведь именно сегодня ночью они вместе сидят на краю небольшой уютной полянки, совсем недалеко от них слышится таинственный плеск воды и первые звезды начинают подмигивать им с темнеющего небосвода.
Именно он назвал их встречу "судьбоносной"! Хотя это и было сказано им в шутку.
Протянув руку, Максим провел кончиками пальцев по её плечу, а затем осторожно уложил Валентину на спину. Наклонившись над ней, он долго смотрел ей в глаза и ничего не говорил. Может быть, он ждал, что она сама все объяснит, но с другой стороны, ему казалось, что он понимает, почему она это делает, и без объяснений. Но он был против, именно сейчас он возражал, чтобы их отношения перешли в эту стадию. Несмотря на все то, что он узнал сегодня, Максим испытывал уважение к Валентине Фереа, и прекрасно понимал, что откликнись он сейчас на её молчаливую просьбу, это ни принесет им ничего, кроме разочарования и боли. И прежде всего, самой Валентине. А разве в её жизни мало разочарований и боли? Максим не хотел добавлять еще больше.
Легко он водил кончиками пальцев по её щеке, плечу и шее, спускаясь к груди, но не позволяя себе зайти так далеко. А потом Максим поцеловал Валентину, касаясь её губ с осторожной нежностью, будто боясь навредить. Её губы почти сразу же раскрылись навстречу его губам и он сделал поцелуй глубже ... слаще ...
Он отпустил её, откинувшись на спину и стал смотреть на мерцание далеких звезд.
- Дай нам время, Валентина. - попросил он. - Пожалуйста, дай нам шанс!
Они еще немного полежали, слушая стрекотание ночных насекомых, а потом Максим поднялся на ноги.
- Разве ты уже не хочешь плавать?
Он отошел к большому камню, оставляя Валентину наедине с собой, ожидая впрочем, что она позовет его, когда он ей понадобится. Случившееся сделало их намного ближе друг к другу, именно это чувствовал сейчас Максим. И было приятно назвать её по имени и сказать ей "ты". Его забота по отношению к Валентине уже не была неосознанной, она стала естественной для него в тот момент, когда он увидел мольбу в её глазах. Она не позвала его. Забеспокоившись, он вернулся сам, увидев готовую к купанию Валентину и аккуратно сложенное платье, поверх которого лежало большое полотенце.
Максим нес Валентину, направляясь к самой середине озера. Туда где глубже и вода прохладнее. Зайдя по грудь, он отпустил ноги Валентины и, обхватив её рукой поперек талии, прижал спиной к себе. Максим не спеша поплыл на спине, помогая себе одной рукой, крепко держа Валентину другой рукой, не давая ей соскользнуть с его тела в воду.

Они молча смотрели друг на друга. Впрочем, слова были Валентине и не нужны. За последние пять лет их было сказано слишком много в ее жизни.
Ей объясняли, советовали, рекомендовали... И говорили, говорили, говорили...
Теперь ей хотелось просто почувствовать.
Прикосновение мужских рук на своем теле? Что она не смотря ни на что остается женщиной? Или просто то, что она еще жива? А может, ей необходимо - пусть иллюзорное - ощущение любви? Своей привлекательности? А может, ей хочется на минуту, на секунду, на крохотное мгновение почувствовать себя защищенной? Чувство, которое способен дать только сильный мужчина. Такой, например, как Максим Лангория.
Кажется, что его глаза смотрят в душу - так внимателен его взгляд. И, конечно, видят молчаливую мольбу... Ах, ей уже все-равно. Пусть видит!


Валентина буквально вбирала в себя каждое прикосновение Максима. Запоминала и откладывала в своей памяти - нежные, ласковые, целомудренные - подобные жемчугу.
Так обращаются с молоденькими девушками - чистыми, невинными, только-только познающими чувственность. И Валентина ощущала себя таковой - молодой, невинной, полной трепещущего любопытства и неги. Она словно рождалась в этот миг заново - для мира, для этого мужчины, для себя.
А потом был поцелуй - такой же чистый, - который Валентина с замиранием сердца уже ждала, открываясь навстречу губам Максима и отвечая ему со всей отчаянностью своего желания.

Валентина лежала рядом с Максимом и тоже смотрела на звезды. Они казались на первый взгляд так близко, но были на самом деле так далеки.
Как они с Максимом, - подумалось ей печалью. Но печаль эта была светлой, легкой - подобной поцелую, который подарил ей Максим. Поцелуй, у которого нет никакого шанса повториться вновь - она не допустит его.
Валентина повернула голову и посмотрела на Максима, стараясь запомнить его таким, и ничего не ответила ему. Она уже знала, что не будет втягивать его в свой "бизнес", а значит и причин им встречаться больше не было. Разве что пару раз - в Иолке или Ларисе - в течение этих двух-трех месяцев.
А потом он уедет, и все забудет: и этот август, и этот вечер, и ее...

А потом они плавали. Сначала вместе - Максим держал ее на своей груди, и она плыла, ощущая каждое движение его большого тела, - а потом она попыталась плыть самостоятельно. И у нее пусть не сразу, но начало получаться. И это привело ее в восторг.
Видимо, придется изыскивать еще один источник доходов, - подумала она с совершенно не характерной для нее легкой бесшабашностью, - и построить у дома бассейн. Это конечно, обойдется нам с Александрой в копеечку, а судье Попандопуло еще одним инфарктом. Кстати, надо обязательно навестить старика.
А потом они ели, устроившись на покрывале, - уже в ночных сумерках, под светом звезд и фар автомобиля Максима. И многочисленные цикады пели им о чем-то в траве...
Их вечер медленно и неуклонно подходил к концу, но Валентина ни о чем не жалела.
В отличие от Максима, она никогда не забудет ни их встречи, ни их пикника ...

Возвращались они за полночь. Уже не было между ними той непринужденной, незамысловатой беседы, в машине повисло молчание. Валентина думала о чем-о своем, Максим тоже был задумчив. Когда на пару его вопросов Валентина ответила невпопад, Максим оставил её в покое. Скорее всего, она устала, решил он. Почти полчаса она плавала в озере самостоятельно, без его помощи. Максим держался все время поблизости от нее, на непредвиденный случай, глядя, как она пытается поймать в озере отражения звезд.
Потом они пили вино и слушали пение ночных насекомых. Максим поинтересовался семьей Валентины, выслушал пару общих, коротких ответов и понял, что затронул неудачную тему. Разговор между ними явно не клеился и вскоре Валентина попросила отвести её домой.

Максим отнес Валентину на террасу, где дожидалась её коляска. Очень бережно он усадил её, принес из машины её вещи и поблагодарил за прекрасный вечер. Ему показалось, что Валентина тяготится его присутствием. Это немного опечалило его и он, поспешив распрощаться, ушел.

Остаток ночи он провел на террасе в кресле-качалке, слушая звуки ночи и пытаясь понять, что он сделал сегодня не так. И чем больше он думал о том, что произошло на озере, тем больше понимал, что был прав, когда не ответил на мольбу в огромных глазах женщины. Утро застало его спящим в кресле. Разбудила его домработница, которая увидев его, от неожиданности налетела на стул. Макс дернулся и сел, протирая глаза.
Постояв под душем, он позавтракал и поехал в суд. Сегодня предстояло рассмотрение дела о расторжении брака супругов Маринатос.

Это безумие, в котором они когда-то сгорали вместе, вновь вернулось, захлёстывая штормом в девять баллов. Для них с Домиником никогда не было границ или преград, как то было и сейчас. Заняться любовью в коридоре, по которому будут разноситься громкие стоны? Почти также обыденно, как проделать то же самое в примерочной бутика. Наверное, она потеряла разум ещё в ресторане, потому что всё случившееся после казалось сладким безумием.
Суэлен не обманывала мужа, когда говорила ему, что он стал её потребностью. Это было действительно так. Он стал продолжением её самой, и Элен даже мысли не могла допустить, что когда-нибудь сможет насытиться им. Терять Доминика и его любовь было сродни смерти, в которой погибала не только её душа, но и тело. Чувствовать его везде, жадно целуя, делясь с ним одним на двоих дыханием, прикасаться порывисто и нежно, причиняя боль и лаская, словно желая искупить вину - вот, что было единственно правильным и нужным.
Он брал её жёстко, причиняя сладкую боль. Как раз так, как хотела Суэлен. Полностью подчиняя себе, не давая ни единой возможности отстраниться. Впрочем, это было последнее, что хотела бы сделать Элен. Она лишь выгибалась, принимая его в себя, не сдерживаясь стонала, зная, что надолго её не хватит. Она слишком долго ждала его и слишком сильно хотела. Оргазм разлился по венам сжигающей волной наслаждения, Суэлен хотелось кричать от удовольствия, но сил на это уже не осталось. Она ещё помнила, как сильная рука мужа подхватила её, не давая оказаться на полу, а после ей показалось, что времени больше не стало.

Он сидел в кресле - совершенный соблазн, её извечное сладкое мучение и её же воздух. Весь мир Суэлен, которого он так просто и легко захотел её лишить. Он и есть весь её мир.
- Ты мой...
Шёпот больше похож на мольбу, но слова настолько верные, что иных просто не может быть. Она возле него, на полу, и ей нравится смотреть на своего мужчину, зная, что скоро она подарит ему самое сладкое наслаждение.
- Ты мой... - слова, которые хочется повторять раз за разом, пока он не впитает их в себя всем своим существом. Он действительно принадлежит только ей. Даже если всего лишь на эту ночь. Что он сказал ей недавно? Навсегда? Навсегда - это так ничтожно мало рядом с ним.
Элен подаётся вперёд, невесомо проводит губами по шее Доминика, вдыхая аромат его кожи, заново изучая и запоминая. Прокладывает дорожку из поцелуев ниже, по груди и животу, уже зная, что в следующую секунду муж сожмёт руки в кулаки, но не станет торопить её, позволяя немного повластвовать над ним. Зная, что после он не выдержит, положит ладонь на её затылок, понуждая ласкать его ртом глубже.
- Ты только мой, - последние сорвавшиеся с уст слова, прежде, чем губы обхватят твёрдую горячую плоть, всё ещё хранящую её собственный вкус. Идеально порочно. Обвести языком головку, нарочно медленно дразня, ожидая того момента, когда Доминик сорвётся, чтобы снова взять её жёстко, не заботясь о том, что она хочет сама. Ведь он всегда знал, что Суэлен желает того же, что и он сам.
Опуститься, вбирая член так глубоко, как это только возможно, и замереть, давая Доминику возможность почувствовать насколько он её... и насколько он в ней. Несколько секунд... бесконечно долгих, ещё немного и он всё же не выдержит... И Суэлен продолжает медленно ласкать его языком, ожидая, когда её муж обхватит её лицо ладонями, подаваясь бёдрами наверх.
Она поднимает глаза, глядя на Доминика в полумраке комнаты, слыша, как изо рта его вырывается приглушённое рычание. Ещё секунда, другая... Сейчас.
Одна ладонь ложится на её затылок, опуская до предела, вторая сначала лежит на подлокотнике кресла, с силой его сжимая. Чтобы после обхватить лицо Суэлен и начать насаживать на себя до упора. Боги, дайте силы не сойти с ума от всего того, что он всегда делал с ней...
Она снова принимала его в себя целиком, сгорая в безумии от вкуса Доминика, желая доставить ему самое безумное из всех удовольствий. Чувствуя в этот момент свою власть над ним и над его наслаждением. Ещё несколько толчков и Дом взрывается, с утробным рыком, изливаясь в рот Суэлен, удерживая её голову обеими руками... Так непереносимо сладко....
И когда откидывается обратно на спинку кресла, прикрыв глаза, Суэлен наблюдает за тем, как его грудь бурно вздымается от тяжёлого дыхания, собирает языком всё до капли и чувствует себя на удивление цельной и живой. Так было всегда, когда она сгорала в безумии вместе со своим мужем...
_________________

- Постой, постой, - в голосе Алекса появились нотки радостного удивленияя - Судья Лангория, тот самый Апполон, которого мы встретили сегодня у источника, пригласил тебя на свидание?

Преодалев разделявшее их расстояние, Александра подошла к креслу и порывисто обняла сестру.
Не говори глупости, - стараясь чтобы голос звучал бодро, эту науку она освоила уже давно, - ты у меня самая красивая женщина и можешь, если захочешь, соблазнить любого.

Присев перед сестрой, Алекс поймала её взгляд
- Нет, ты умная, очень умная. - нетерпящим возражений тоном заявила она. - И сама это прекрасно знаешь. И, если тебе нужен мой совет, - Алекс с минуту помолчала, - дай ему шанс попробовать себя соблазнить, если, конечно, - она снова сделел паузу и тихо добавила. - ты сама находишь его привлекательным.

Алекс молча вела автобус, решив не отвлекать сестру разговорами.
Оставив Валентину дома, она сразу же вернулась в город за гостями.

"пустая надежда ещё глупее" - ну уж нет! Она пять лет жила только надеждой. Призрачной верой в то, что когда-нибудь для них с сетрой всё изменится. И вот сегодня, Валентина впервые проявила интерес к чему-то кроме работы и своих рисунков. Неужели Боги Олимпа наконец то явили им свою милость?

Перед сном Александра как обычно подошла к двери сестры. она уже занесла руку, чтобы постучать, но, внезапно передумав вернулась к себе.

Ночью ей снилось, что опять разыгралась буря, крышу снесло порывом ветра, а она, вцепившись в край, старалась её удержать.
Звонок будильника раздался в тот самый момент, когда она уже потеряла надежду.

Быстро умывшись и одевшись, она спустиась в столовую. Ей предстояло убедить гостей, что виноградники Ферро самое замечательной место отдыха.

Прошу обратить внимание наших гостей на то, чт у нас маленькая гостиница и завтракаем мы не в номера(завтрак вам туда приносить просто некому) а в столовой на первом этаже жа общим столом.

В то утро Тони сократила пробежку, ни бег, ни контрастный душ - ничто не могло прогнать сонливость. Девушка спустилась в столовую, почему-то с удовольствием отмечая, что еще никого из гостей не было. Тони поздоровалась с госпожой Фереа, сделала для себя кофе и, усевшись поближе к окну, ждала появления брата, то и дело сладко зевая. Клик входящего сообщения на смартфоне, Пабло. Тони улыбнулась рассматривая промо-фото новой обувной коллекции "с собаками". Присылать их через мессенджер точно не было безопасно, но это же только фото с телефона самого Пабло. Маленькие собачки на поводках, стройные женские ноги, много оранжевого, белого и коричневого. Отпив глоток кофе, девушка взялась за ответ с комментариями.
_________________

Испытывая лёгкое сожаление о том, что вчерашний день окончился, Суэлен надела лёгкое платье и спустилась вниз в столовую, чтобы позавтракать и разузнать, чем они сегодня будут заниматься. О необходимости идти после к Валентине, чтобы получить развод, её начинало мутить, поэтому Элен старалась об этом не думать.
Устроившись за столом, Суэлен поздоровалась с Александрой и Тони, но последняя была чем-то увлечена, и Элен не стала ей мешать. Кофе показался безвкусным, и Суэлен поняла, что ей срочно нужно отвлечься от тяжёлых мыслей.
_________________

Услышав голос Элен, Тони поздоровалась и решила все же допечатать сообщение. Она не сразу заметила настроение знакомой, но напряжение каким-то неведомым образом передавалось, девушка еще раз взглянула на Суэлен.
Интересно, кто из постояльцев до вечера все же разведется? Только бы это не были те, кто развода вовсе не хочет.
- Как ведет себя синьор Эльдерман? - стараясь скрыть смешинки в глазах, Тони попыталась втянуть Элен в разговор.
_________________

Заставив себя приняться за еду, Суэлен вздрогнула, услышав голос Тони. Отодвинув от себя тарелку, она взяла салфетку и принялась что-то из неё складывать.

- Также, как и вчера, и позавчера, и три года назад. По-Эльдермановски, - она тихо рассмеялась и взглянула на дверь, сама не зная, кого ожидает там увидеть. - А как ты сегодня? Кажется, нам вчера вечером хотели сделать какое-то предложение, касающееся виноградников? Об этом что-то говорил господин винодел.
_________________

Накануне вечером
Представление закончилось. Когда страдания Медеи прекратились, и актеры разошлись, над набережной зазвучало поппури из разных мелодий, удивительно удачно сочетающее народные и современные ритмы. Тери пробралась к музыкантам, быстро переговорила с ними и вернулась к стоящим на площадке возле ресторана новым знакомым.
В воздухе поплыли звуки сиртаки, с первых же неспешных аккордов, задавая ритм всему танца.

- Нет, Тони, так не пойдет. Сиртаки коллективный танец, и чтобы запомнить движения, надо танцевать всем вместе. Просто отключитесь от всего и повторяйте шаги. Я знаю, у вас прекрасно все получится, - сказала Тери, вовлекая девушку в круг.


Тери вытянула в стороны руки, кладя их на плечи стоящим рядом девушкам. Она уже заметила, что Тайлера поблизости нет, но старалась не выискивать его взглядом в толпе.
Не дав огорчению завладеть собой, сосредоточилась на танце. Вскоре она просто танцевала, почти забыв обо всем. Тело само подчинялось ритму, двигаясь вместе с остальными танцорами во все расширяющемся круге. В какой-то миг Тери выхватила из толпы зрителей высокую фигуру Тайлера, застывшего неподвижно чуть расставив ноги и скрестив руки на груди.
Танец закончился. Испытывая легкое головокружение, Тери вспомнила, что в ресторане осталась ее сумка и, кажется, они еще даже не расплатились за ужин, поспешно высыпав на улицу, едва закончилось представление.
Она замешкалась на минуту, пытаясь сориентироваться. Тайлера нигде не было видно и Тери направилась в ресторан. Войдя внутрь, тут же увидела двигающегося ей навстречу с решимостью океанского лайнера Рида. В одной руке он нес ее сумку, второй перехватил девушку и потянул за собой к выходу.

Ей показалось, что он сердится, так неожиданно резко прозвучал его голос и слова о необходимости срочно ехать в пансион.
Тери не стала сопротивляться, послушно двинулась за Тайлером, украдкой взглянув на его напряженное, хмурое лицо.
Все правильно, надо скорее возвращаться туда, где ждала реальная жизнь.

Тери охнула, вдруг оказавшись прижатой спиной к нагретой солнцем за день стене какого-то здания. Перед глазами возникло лицо Тайлера и первая мысль, мелькнувшая в сознании о том, какой же он высокий и большой. Он словно окружил ее со всех сторон, взяв в кольцо своих рук, закрыл усыпанный звездами небосвод, набережную, улицу, оставшись единственным, что она сейчас видела и ощущала.

И снова она не возражала, не сопротивлялась.
"Зачем? Если это то, чего я хочу", - понеслось в голове.
Губы поддались, открываясь навстречу губам Тайлера, и она обняла его, чувствуя под ладонями напряженные мускулы рук, обнимающих ее почти до боли.
Её руки скользнули по его плечам вверх, коснулись шеи, пальцы запутались в волосах, погружаясь в неожиданно, почти по-детски мягкие пряди. И его губы, такие жадные и властные, но удивительно нежные, гладкие...

Вопреки всему происходящему, голова Тери вовсе не пошла кругом. Наоборот, вместе с обрушившимся на нее ощущениями, она словно глотнула какой-то эликсир, прочищающий сознание и обостряющий чувства.
Оторвавшись от губ Тайлера, и, переводя дух, Тери хотела что-то сказать, ответить на его слова, смысл которых доходил до нее из какого-то неведомого несуществующего далека. Но голос куда-то исчез.
Она обнимала Тайлера за шею, водя пальцами по его разгоряченной коже.
- И откуда ты только взялся, ковбой? - едва слышно прошептала она. - Где был раньше?...
Он потянулась к нему, прижалась губами к щеке, скользнула невесомым поцелуем к приоткрытому рту Тайлера, и поцеловала крепко, впитывая его частое дыхание вместе с недозволенной сладостью поцелуя.
_________________

- Доброе утро, - поздоровалась Александра с любезной улыбкой. - Как вам вчерашнее представление? Сегодня чудесное утро. Господин Ферро не говорил вам вчера о празднике?

Тони невольно улыбнулась словам Элен о муже.

- Ужасно хочу спать и вернуться домой. Но почему-то считаю, что присматриваю за Фабрицио, - тише и стараясь не рассмеяться от собственных слов. - И если честно, хотела бы улететь вместе с ними обоими.

Одно только упоминание о виноделе, Тони ловит себя на том, что крутит телефон в пальцах и немедленно перестает это делать.
- В самом деле? За столом было столько разговоров, что я могла упустить. Не представляю себе, что можно делать на винограднике, никогда не имела дело с землей, - честно призналась Тони, - а ты? Или это еще одно приглашение на дегустацию?

- Боюсь, нас Медея впечатлила гораздо сильнее, чем мужчин, - позволяет себе осторожное замечание Тони. - Но мне понравилось, представление на открытой сцене всегда необычно.
Александра тоже напомнила о словах винодела, и Тони решила послушать, что же она пропустила.
- Если честно, кажется, это я упустила. В округе праздник?
_________________

- И я тоже сегодня не выспалась, - Суэлен отпила глоток кофе в надежде, что напиток её взбодрит. - Присматриваешь за Фабрицио? - Элен, не удержавшись, хихикнула. - Понятно, такая хитрость. Сделай вид, что брат присматривает за тобой и присмотри за ним сам. - Элен бросила невидящий взгляд в окно, словно опасалась, что внезапно наступил вечер. - Да, синьор Марелли говорил о том, что он хочет поскорее покинуть "Элладу". Надеюсь, у него это получится сделать без потерь.

- О! Надеюсь, не на дегустацию! - притворно ужаснулась Суэлен. - Мне, пожалуй, категорически нельзя пить, иначе я начинаю творить и вытворять такое, что сама себя боюсь. - Она сдержала улыбку, решив не вдаваться в подробности. - Я не имела дела с землёй, но обожаю цветы. Правда, виноград уже давно не цветёт, придётся любоваться на ягоды.

- Вчерашнее представление более, чем поучительно. Правда, мой муж обозвал Медею ревнивой бабой, но это вполне в духе Доминика. - Суэлен покачала головой. - Да, Адриано говорил, что нас ждёт сюрприз. Надеюсь, что это будет не дегустация ста пятидесяти сортов вина. Иначе, я точно ни с кем не разведусь и никуда из Греции уже не улечу.
_________________