Кейти:
Викуля,
Viktorya Alekseevna писал(а):Неужели эта Маргарита Львовна будет воспитывать Дашку после смерти Олега и издеваться над ней???
Ну, издеваться она не будет, ей не позволят.. Но вот то, что она будет воспитывать Дашу, не исключено. А даже вероятно, так и будет!
Viktorya Alekseevna писал(а):Весь ее вид, ее одежда показывает, что ей очень несладко пришлось...а Антон...вроде чувствовал что "что то не так", а ничего не делал...
Даше было нелегко, но она сильная девочка и не сломилась!
Нина, 
Спасибо, моя милая!
neangel писал(а):А Дашенька меня просто поражает - как же тонко она умеет подмечать все ньюансы, на которые вообще мало кто обращает внимание. Нелегкая жизнь научила ее ценить верность, любовь, заботу, но так же заставила видеть и понимать неприязнь, даже хорошо скрытую, а также людскую ненависть и злобу
Очень верно! Именно так и есть, все так!
neangel писал(а):она, наверное, себя полноценным ребенком-то ощущает, только когда с Лесей общается!
Да. Но и Леся тоже в чем-то схожа с Дашей. Росла почти без родителей...
neangel писал(а):то за безобразная сцена в кафе! Хамство! Назвать Дашу уличной оборванкой и благотворительным проектом прямо при отце и чужих людях!
Я думаю, что вышло все это на эмоциях и спонтанно. Когда Стефани предположила, что Даша его сестра. А сама мысль об том вызывает в нем отвращение.
neangel писал(а):жаль Олега! Он снова попытался наладить отношения с сыном, а тот своими безобразными словами снова его оттолкнул!
К сожалению, так и вышло..
Танюша,
Fleur Nocturne писал(а):психологические травмы, полученные Дашенькой при невыносимом прозябании с о злодейкой - мамашей
Fleur Nocturne писал(а):способны вселить в её неокрепшее подсознание различные комплексы.
Я надеюсь, что этого не произойдет. Потому что, несмотря ни на что, рядом с ней будут те, кто ее теперь не оставит!
Fleur Nocturne писал(а):Антон. Что сказать? Понесло неплохого в принципе парня вскачь. Не может остановиться.
Физически Антон вырос, а морально не окреп. Ребёнок он ещё : нуждается в ласке, опеке
Согласна! Он не может уже остановиться. И еще тот факт играет роль, что он сейчас общается с людьми Стефани, ни во что не ставящих людей, стоящих ниже себя по статусу. Стоит отметить, что когда девушка думала, что Даша сестра Антона, она и слова плохого не сказала.
Fleur Nocturne писал(а):Даша сделала попытку разрешить ситуацию, сказав, что ей нужно в туалет. Она растрогала меня до слёз.
Солгала, чтобы спасти ситуацию..
Fleur Nocturne писал(а):Как же больно Даше видеть неподдельную любовь Ростовцева по отношению к дочери. Больно, тем не менее она тянется к этим людям. Девочка прекрасно чувствует настоящие положительные чувства.
Согласна! Да, ей и больно от любви отца к дочери, но она не завидует, она стремится так же любить.
Огромное тебе спасибо за теплые слова!!!
Юлечка,
Juliette писал(а):Вот в который раз удивляюсь, как такая маленькая девочка замечает столько, на что не обращают внимания взрослые.
Она научилась жить в этом мире. А Антон не научился..
Juliette писал(а):Жаль, что из-за этого эпизода в Лондоне отношения Антона и Олега изменились.
Жаль..
Juliette писал(а):к сожалению, он сделал свой выбор, чем разрушил остатки доверия.
Все налаживать придется уже после смерти Олега..
kailyn,
kailyn писал(а):Стефани...мммдда...дура она каких полно. Вроде вся такая богатая/прекрасная, а воспитания ноль. То что она себе позволила при разговоре, ее эмоции..надеюсь она была просто плохим эпизодом.
Стефани вовсе не дура.. И она, к сожалению, не просто эпизод.. Мы с ней еще встретимся.
kailyn писал(а):Жаль, что в этой поездке не совершилось чуда. Оно им всем нужно было бы
будет нам еще чудо. И Даше тоже!
Викуся,
Vитаминка писал(а):Даша замечательная девочка, и не смотря на все тяготы, выпавшие на ее долю, она не озлобилась, от этого она стала тольк осильнее
да, она чиста душой, несмотря на то, что ломали и по сути она должна была стать злостной и всех ненавидеть..
Vитаминка писал(а):Надеюсь, с этой Стефани мы никогда больше не увидим, без нее и так хватает недоброжелателей в жизни девочки.
Со Стефани мы еще встретимся. Но уже не в это части истории..
Vитаминка писал(а):Что же там произойдет в Калининграде, надеюсь ничего плохого.
Одним словом - "чудо"
...
Кейти:
» 14 глава 2 часть
Немного не доработано, поэтому, возможно, в будущем будет дополнено.
_____________________
Она могла бы и отказаться, дядя Олег сразу сказал ей об этом. Но она была согласна ехать. Ради Юрки. Чувствовала невыразимую словами потребность вновь оказаться рядом с ним. Ведь ей даже не разрешили с ним попрощаться! И это чувство незавершенности не покидало ее никогда, все те годы, что она жила без него, с каждым новым днем заново переживая его потерю.
Он был таким маленьким, таким беззащитным, совсем кроха...
Она должна была заботиться о нем и оберегать, вылечить. Но не оберегла, не защитила.
И, когда они спустились к кладбищу, миновав старый, по-прежнему забитый досками дом, остановились у могилки Юрки, заросшей густой травой, у Олега из груди помимо воли вырвался разочарованный вздох.
Болезненно сжалось у него сердце и виде взгляда, которым окинула «пристанище» брата Даша. Сколько нежности и сестринской любви, смешанной с досадой, болью и отчаянием, читал он на ее лице!
Поток кружащихся ноющих мошек вонзились в грудь наконечником отравлены стрел.
- Ты скучаешь по нему, ведь правда? – тихо спросил Олег, тронув девочку за плечо.
Даша вздрогнула, почувствовав это легкое прикосновение, но не обернулась к нему, сжалась, напряглась и молчала. Не произнесла ни слова. Стеклянными глазами смотрела на заросшую травой могилку брата и стискивала зубы, чтобы не зарыдать. Его никто так и не навестил за эти годы. Никто так и не пришел...
Сердце ее разрывалось от боли, и слова не могли сорваться с губ, даже если бы она захотела что-либо произнести. Но она не хотела.
А профессор Вересов, глядя на ее скованные, словно под тяжестью вины, подрагивающие плечи, и напряженную спину, понимал, что не имеет права вмешиваться в это немое общение сестры с братом. А потому, легко касаясь онемевшими пальцами ее темных волос, и заправляя локоны за уши, тоже молчал.
- Да, - проговорила она, наконец, после продолжительного молчания. – Я очень скучаю по нему.
- Я понимаю... – прошептал Олег сухими губами.
- Особенно по ночам, - продолжила Даша, не отрывая взгляда от заросшего травой холмика.
Сейчас она не была ребенком, которому едва исполнилось одиннадцать. Она была взрослой девочкой, которая испила в этой жизни такую огромную чашу горечи, которой захлебнулись бы очень многие.
Они пробыли на кладбище больше часа, а, когда, медленно и неспешно, возвращаясь назад, Олег предложил зайти в кафе, чтобы пообедать, Даша равнодушно пожала плечами, не поднимая вверх головы.
Грустит. Скучает. Тоскует по брату. Винит себя в его смерти?..
Олег горько вздохнул, понимая, что с этим сделать не сможет ничего. Он смог увезти ее из этого ада, смог дать ей ту нежность и ласку, поддержку и опору, которых она была лишена. Смог погрузить ее в ту атмосферу добра и любви, которые были ей так нужны. Но он так и не смог, да и не смог бы никогда вырвать раненое, сжимающееся кричащей болью сердце из ее груди. А оно помнило и не забывало того, что было. И никогда не забудет. Может быть, через годы, когда боль от потери немного притупится...
- Дядя Олег, - проговорила девочка, впервые с тех пор, как они покинули кладбище, - а пойдемте на площадь, - попросила она, не поднимая головы. – Можно?
Сглотнув, Олег в замешательстве кивнул. Он никогда бы не подумал, что она захочет отправиться туда. Этот маршрут он хотел бы исключить из своей поездки в Калининград. Чтобы не бередить не зажившие раны истерзанное когда-то души.
- Да, конечно, малышка, - сипло выговорил он. – Конечно, пойдем на площадь.
Она кивнула, ничего не сказала больше и, отвернувшись от мужчины, поджала губы.
О чем она думала в этот момент? Какие мысли терзали ее мозг? Такая маленькая, но такая взрослая!
У Олега сердце рвалось, когда он вспоминал, какие ужасы ей пришлось испытать за девять лет.
И это не испортило ее. Кто бы мог подумать?! Она должна была озлобиться, возненавидеть это мир, принесший ей лишь страдания, но ее сердце, чистое сердце ангела, как и прежде, было открыто для любви и добра, которое она готова принимать и отдавать. Но лишь тем, кто, по ее мнению, это заслужил.
Наверное, та самая площадь, которая в марте девяносто девятого года свела их, была последним местом на земле, куда Даша хотела бы возвращаться. Но попросила она прийти именно сюда. И Олег недоумевал, почему. Чтобы вспомнить? Или чтобы постараться забыть? Выбить клин клином?..
Застыв у ограждения, Олег с изумлением взирал на то, как девочка, прислонившись спиной к поручням, тусклым взглядом рассматривает спешащих по своим делам людей. Людей, которые оказались в свое время равнодушными к ее беде, к ее трагедии. Молчащих людей, равнодушных, злых и одноразовых.
С болью в сердце профессор Вересов думал о том, что если бы хоть кто-то из них однажды, пусть даже один-единственный раз остановился около этой невзрачной, испуганной, закутанной в лохмотья девочки, спросил, поинтересовался, что с ней и почему она стоит на площади, выпрашивая на хлеб... Если бы хоть кто-то не остался к ней равнодушным, то Юрку можно было бы спасти!
Но никто не остановился. Все, все, все они прошли мимо! Отводили глаза, делали вид, что не заметили, оправдывали себя тем, что сейчас опаздывают и помогут ей завтра. Но не помогли. Так и не помогли.
Олег посмотрел на девочку и не в силах выносить тоску ее глаз, тронул ее за плечо.
- Дашенька, может быть, пойдем?
Она подняла на него отрешенный заколдованный взгляд. Кивнула, но так и не двинулась с места.
Олег улыбнулся ей, стараясь ободрить, а потом вдруг застыл. Рядом с ними, всего в паре шагов, стоял молодой человек, пристально, даже как-то изучающе глядя на них. Олег смутился и отвел взгляд. Хотел схватить Дашу за руку, чувствуя потребность защитить ее от любой опасности, но не сделал этого.
Девочка, наклонив голову набок, тоже смотрела на незнакомца. Внимательно, оценивающе,
Парень был высокий, выше дяди Олега на целую голову, а потому, если бы он стоял рядом, Даше пришлось бы взирать на него снизу вверх. Приоткрыв рот и сверкая любопытством черных искрящихся глаз, она продолжала осмотр, ничуть не беспокоясь о том, что ее могут понять превратно. У молодого человека были коротко стриженные светлые волосы и серо-зеленые глаза, припущенные не по-мужски длинными черными ресницами. Он стоял так близко, что девочке казалось, она может изучить каждую складочку в уголках его губ, если захочет.
Но девочка, наклонив голову набок, наблюдала за тем, как незнакомец, которому она мысленно дала на вид лет двадцать, медленно отстранился от перил и направился к ним, широко улыбаясь.
И эта улыбка ей понравилась. Добрая она была, дружеская, нефальшивая, искренняя. Своя, родная.
Сердце забилось в груди сильно и громко, в груди разлилось светлое чистое тепло. Оно почти поглотило ее. Отчего, почему?.. От этого добродушного взгляда, которым незнакомец окинул их при приближении? От такой непосредственно приветливой улыбки, хранящей отпечаток приближающегося счастья?
Ее взгляд скользнул по черной рубашке, заправленной в темно-синие джинсы, по рукам, спрятанным в карманы, по небрежной позе, в которой он застыл перед ними, остановившись, по ироничной, немного насмешливой улыбке, мелькнувшей в уголках губ и по приподнятым вверх темным бровям.
Даша не отводила от него глаз. Девочка знала, что никогда прежде не встречала его, но откуда же тогда это поглощающее чувство, что они знакомы уже давно!? Так давно, что, казалось, вот-вот могут продолжить когда-то начатый, но так и не оконченный разговор?..
Обратился парень к дяде Олегу. И Даша с удивлением уставилась на своего опекуна.
- Здравствуйте, - сказал незнакомец и улыбнулся еще шире. – Вы меня, наверное, не помните?
Профессор Вересов застыл, пораженный.
- Я, честно говоря... – замялся Олег, сконфуженно пряча взгляд.
Парень рассмеялся, не злобно, а как-то... дружелюбно. И Даша отметила, как ей понравился этот смех.
- Два года назад, весной, - проговорил парень, впервые бросив взгляд на Дашу и задержав его на девочке дольше, чем следовало. – Вы обращались ко мне...
Даша смущенно потупилась, но глаз от незнакомого молодого человека так и не отвела.
А дядя Олег охнул, взметнулись вверх его брови, губы приоткрылись, и мужчина расширившимися от удивления глазами взирал на парня.
- Пашка?! – изумленно выдохнул он. – Это ты? – его губы коснулась улыбка. - Неужели это ты?!
Парень улыбнулся ему в ответ, кивнул, наклонив голову, посмотрел на Дашу, перевел взгляд на Олега.
- Да, я. Что, - хохотнул он, - так изменился?
Олег рассмеялся, чувствуя себя легко и непринужденно.
- Не то чтобы очень изменился... – он неуверенно тронул парня за плечо. – Я так рад, что встретил тебя!
Парень промолчал, стиснув руку Олега в своей широкой ладони.
И повисшее неожиданно в воздухе молчание можно было резать ножами.
Паша вновь посмотрел на Дашу, затем на Олега, прямо в глаза, внимательно, пристально, твердо.
- Это она? – тихо спросил он.
- Да, - вздрогнув, прошептал Олег. – Она.
Даша почувствовала себя неловко. Обсуждали, конечно же, ее, сомнений не было, и это было неприятно.
Она опустила взгляд, взирая на обоих мужчин из-под опущенных ресниц.
- Ну что ж, - улыбнулся парень, протягивая девочке свою горячую ладонь, - будем знакомы? Я Павел.
Нескольких мгновений ей хватило на то, чтобы все осознать. Серо-зеленые глаза говорили ей все, что хотел сказать этот странный парень, знакомый незнакомец, которого она, казалось, знала всю жизнь.
И она протянула ему свою маленькую ладошку.
- Даша.
Он крепко стиснул ее ручку в своей. И стало очень тепло, очень легко от этого рукопожатия.
- Я очень рад, что мы познакомились, Даша, - не отрывая от нее глаз, проговорил Паша. – Очень рад.
Даша ничего не сказала ему. Она улыбнулась. И эта улыбка была красноречивее любых слов, которые могли сорваться с ее губ. И эта улыбка в тот момент сказала им все.
Оказалось, что Пашка знакомый Олега, он сам нашел их на следующий день, хотя они не оставляли ему координат, и пригласил погулять по городу, сходить в зоопарк или же посидеть в кафе.
Девочка не расспрашивала, откуда профессор Вересов мог быть знаком с уличным парнем, подобным Паше, но понимала, что это не так уж и важно. Главное, что теперь этот большой парень является и ее знакомым тоже. И от осознания этого становилось еще теплее, еще радостнее на душе. Она чувствовала себя нужной, не одинокой. Ощущая за своей спиной его могучую грудь, отчего-то знала, что он не даст ее в обиду. Никогда и никому не позволит обидеть ее. Старший брат, которого у нее никогда не было. Защитит, не обидит, объяснит, останется с ней.
Ему можно было верить. Он знал цену дружбы и боль предательства.
Они сошлись даже очень быстро, и Олег дивился этому факту. Жесткий и волевой Пашка, в определенных кругах именуемый Дамоном, становился восковой фигуркой в руках одиннадцатилетней девочки. И молчаливая, несловоохотливая Даша, девочка, не сказавшая своим одноклассникам больше слов за два года, чем сказала за полтора месяца этому парню. Они разговаривали, как старые знакомые, улыбались друг другу и распознавали все оттенки чувств, эмоций и настроений друг друга, будто общались всю жизнь. Это казалось странным, даже подозрительным. Но это было закономерностью.
Лишь потом стало ясно, что, как и в случае с Лесей, не сойтись они не могли. Одинаковые в своей беде, в своей трагедии, в своем горе и нелегкой судьбе, заключенной в обшарпанные стены старых домов или же складских помещений, в окружении безразличных к чужому горю или помешанных на деньгах людей.
Дети улицы, которым проще всего было найти друг с другом общий язык.
И когда пришло время расставаться, Даша чуть ли не плакала. Пашка вызвался провожать их в аэропорт и теперь стоял напротив малышки, засунув руки в карманы джинсов.
- Ты ведь будешь мне писать? – опустив взгляд, спросила девочка. – Не забудешь?
И в тот момент он почувствовал к ней такую нежность, такое тепло, такую... искреннюю любовь, что, поддавшись внезапному порыву, потянул ее на себя и сжал в своих медвежьих объятьях. Поцеловал в висок и зашептал на ухо:
- Я никогда тебя не забуду, егоза, - она почувствовала его улыбку кожей, и сердце ее задрожало от счастья. – Я всегда буду с тобой. Где бы не был я, где бы не находилась ты, - он заглянул ей в глаза. – Ты мне веришь?
Даша кивнула. А затем наклонилась и поцеловала его в щеку.
- Я буду ждать, - тихо сказала она. – Тебя, - заглянула в серо-зеленые светящиеся глаза. - Я буду ждать.
Отстранившись, потупилась, потом улыбнулась.
- Я очень рада, что у меня появился такой друг, как ты, - призналась она.
Пашка почувствовал, как острый комок, разъедая горло солью, застревает внутри.
- Я тоже, егоза, - прохрипел он ей в ответ. – Я тоже.
Всего на мгновение их глаза встретились вновь, но уже тогда оба понимали, что все произошло не просто так. И та дружба, та связь, та ниточка, что скрепила их судьбы вместе, была неслучайной.
Глядя в иллюминатор и наблюдая за превращающимся в черную точку Пашкой, девочка улыбалась.
Даша была счастлива. Наконец, у нее было то, о чем раньше она и мечтать боялась. Дядя Олег, Леся, теперь еще и Пашка!.. Разве можно было желать чего-то еще?.. Она уже стала верить в постоянство счастья, думала, что ее мир больше не пошатнется.
Но она ошиблась.
Уже осенью все изменилось.
У Олега обнаружили рак.
И отчет оставшейся беззаботной и радостной жизни рядом друг с другом вместо долгих и счастливых лет стремительно пошел на дни.
...