Калейдоскоп историй

Екатерина Исаевна Аминова:

Расправляя на коленях меховую полость, Катя засмущалась. Ей казалось, что никто не проявляет ей внимания, видно боятся её старшего братца Александра, если уж не остальных любимых шалопаев. Но вдруг забилось сердечко девичье, а коли возьмёт её в плен любовный отчаянный кто-то?... Вот бы узнать. Понравился ей тут один добрый молодец, да где уж ему заметить её.
- Хорошо, я подумаю. - Серьёзно ответила она.

- И что? Что нагадали, Евпраксиюшка? Неужто жениха? Вот я по секрету скажу, что хочу самое страшное гадание сегодня ночью, как у господина Жуковского в его поэме. На зеркало! - Суженый мой , ряженый, явись! Знаете, ведь в эти дни можно даже имя узнать суженого своего. Ах! Заболтала я вас да барышню молчаливую вашу совсем. - Катенька лукаво посмотрела на огромный ботинок, торчащий из-под юбок , прекрасно зная, что господину Извицкому выпало дамой одеться и, тихонько посмеиваясь, она спросила его.
- А вы, голубушка? Доводилось ли вам на суженого гадать?

- Не беспокойся, Дуняша! Мы решили уже какой выкуп потребуем. - Катерина наконец рассмотрела наряд Дуни. - Дуняша, ты ли это? Как есть цыганка в наш возок забралась, потеснимся, Евпраксия Всеволодовна? - Она подтолкнула пиратку к господину Извицкому, освобождая места побольше

И увидела Александра, выскочившего из дома в ... Боже мой!... Катенька прикрыла на мгновение рот, но не сдержалась и громко рассмеялась, до того забавен был сердитый Саша.
Хорошо, что кто-то крикнул: "Трогай!" Другой возница закричал : "Пошёл!" И вот уже сани начали выезжать со двора да наперегонки, наперегонки, а ни как-нибудь, помчались к соседской усадьбе.

...

Княжна Полина Тёмная:

- А после того, как я с успехом - вы уж будьте любезны, не усомнитесь в этом, - защищу свою добродетель, вы снова исчезнете на долгие годы? - Полина снова не сдержалась и высказала то, что с сегодняшней их встречи, первой за несколько лет, жгло ей сердце. - Тогда уж увольте! - Поля фыркнула, стараясь, чтобы обида, сквозившая в голосе, была не столь заметна. - Вам-то что? Ничего. А мне свои раны после вашего нападения врачевать.

Его слова, вкупе с объятиями, которые были призваны согреть княжну - а не то, что она могла себе там напридумывать, - вызвали в ней столь противоречивые чувства, что злость и обида, которую только что испытывала Поля, были раскрашены ещё и ощущением кристально чистого, как голубое небо, счастья. Пусть кратковременного, словно Полина воровала его у судьбы, но такого долгожданного счастья.
- Что же вы меня так не любите, Иван Николаевич? - тихо вздохнула Полина, прижимаясь к мужчине ближе. - Вот и о вдовстве моём зачем-то заговорили, а я ведь почти поверила, что когда-то и я буду по-настоящему счастлива в своём прекрасном замужестве и материнстве.
Ну, пусть он уже поймёт всё. Пусть хотя бы на это время, что они наедине, он поймёт всё...
И словно в ответ на эти мысли, которые вдруг улетучились, становясь неважными, она заметила в глазах Ивана то, что так жаждала в них увидеть. И когда её губ коснулись его губы, лишая возможности сделать вдох, делясь с нею своим теплом и всё тем же ощущением безграничного счастья, Поля лишь только неумело ответила, пытаясь вложить в этот поцелуй всё, что владело ею в эти мгновения. Она вложила в него свои чувства, свои тревоги и обиду от того, что Ивана так долго не было рядом. И свою злость, что он заставил Полину так долго ждать. И что сам, по собственной воле, не дал им возможности ещё раньше объясниться. А ведь она так долго его ждала...
Сани накренились, и поцелуй их, такой короткий и в то же время нескончаемый, прервался. Но Полина всё чувствовала его вкус и сладость, а губы её покалывало от жара, что всё ещё хранился на девичьих устах. А Поля прижималась к Ивану так крепко, и так славно было просто верить, что эта сказка не закончится, стоит им только оказаться в поместье Лопухова. Что Иван не станет вновь мрачным и нелюдимым, словно бы позабыв о том, что именно случилось меж ними сегодня. Их уже догоняли другие сани, возница всё сильнее подгонял лошадей, они летели стремительнее, и дух захватывало от этого белоснежного, пролетающего мимо, калейдоскопа.
- Нас Сеня вот-вот нагонит! Вот увидите! - Поля попыталась обернуться, чтобы понять, догоняют ли их сани брата, но только лишь рассмеялась и вновь упала на сидение в крепкие объятия Ивана. - Ах, как же хорошо, Иван Николаевич, - прошептала она, надеясь, что он расслышит. И добавила то, что так просто было произносить: - Как хорошо...

...

Евпраксия Зимницкая:

- Что нагадала, сама не знаю - загадку до сих пор разгадываю да всё никак не разгадаю, - ответила Евпраксия и рассмеялась: в рифму получилось.
Хотя и говорят, что многие барышни стихи писать начинают, особенно, когда влюбляются, Евпраксия стихов никогда не писала - только читала да романсы пела.
Может и некстати, может и не к месту, но если душа просит - почему бы не спеть.
И над санным поездом взлетел сильный чистый голос.

...

Дуняша:

Раскрасневшись от мороза и похвалы, Дуня заметила одного из гостей, с кем барышни определили ей изображать цыган. Худощавый молодой человек с каким-то просветленным лицом явно чувствовал себя не в своей тарелке в непривычном костюме. "Он же священник", - вспомнила Дуняша и решила помочь парню.
- Идите к нам, - позвала она "цыгана". - Как раз одно местечко осталось. Доедем с ветерком.
И в последний раз сердито зыркнув на разобидевшегося красавчика нонче обряженного в кофты да юбку, залезла в возок к двум пираткам и еще одной "барышне" явственно мужеского полу.
А тут еще Евпраксия запела, да дивно так. На душе стало хорошо-хорошо. Это барышня кстати придумала. Что за дорога да без песни?

...

Григорий Богородский:

Обрядившись в одежды, как будто цыганские, Григорий был потрясен, увидев свое отражение в зеркале. Если бы сейчас это безобразие лицезрел его духовный наставник, пришлось бы изрядно постараться объясняя сию картину. Конечно, ничто человеческое и священникам не чуждо, но ...

Выйдя в след за всеми гостями на крыльцо огромного княжеского дома, Григорий заметил еще парочку "цыган" - соратников по выпавшему фанту. С раскрасневшимися, словно наливные осенние яблоки, щечками, очень симпатичная девушка, заметила Григория и поманила его:


Благодарно улыбнувшись в ответ на приглашение, молодой человек поспешил к саням. Усевшись рядом с девушкой, наряженной цыганкой, Григорий ощутил непонятную радость и предвкушение чего-то необычного. Эх, была не была.


И, вправду, голос был дивно как хорош. В церковном хоре родной церкви, которую Григорий посещал с раннего детства, приобщаясь к Богу, вот так же красиво пела одна милая девушка.

...

Василий Павлович Бухарин:

Бухарин увидел мужчину ряженого цыганом и, когда Дуняша поманила его к ним в сани, безропотно подвинулся, освобождая место.

- Вы и есть Богородский? - слегка перегнулся через Дуняшу, чтобы лучше видеть собеседника. - Местным будете или, как я, проездом?

...

Екатерина Исаевна Аминова:

- У вас в рифму получилось. А давайте попросим погадать нашу цыганочку?

Девушкам ещё пришлось потесниться, но стало от этого только теплей. Теперь в возке их было шестеро и она надеялась, что им вместе будет весело колядовать.
- Садитесь, здесь места много.- Девушка улыбнулась расположившемуся напротив ряженому цыгану. А скажите же как вас звать -величать, добрый молодец, - сверкнув улыбкой спросила она мужчину. Как хорошо, что у нас в возке и цыгане и пиратки. Наколядуем мешки добра, а потом захватим погреб лопухинский и золота потребуем. А вот эта барышня, - Катя шутливо улыбнувшись, указала на Дмитрия Извицкого, - будет отвлекать хозяина. Катюша чувствовала, что раскомандовалась, но когда у вас три брата всё время пытаются тебя построить, то ты быстро научишься ими командовать. Тем более при незаметной и неоценимой поддержки старшего!
- Дуняша, ты непременно должна нам погадать на суженого. Что если он совсем рядом?
Она посмотрела на притихшую Евпраксию Всеволодовну и тоже примолкла, когда вдруг раздался чистый голос запевшей романс девушки.

...

Князь Семён Михайлович:

А празднество мелькало вокруг яркими костюмами ряженных, повсюду слышались восторги и смех, и радость наполняла всё кругом преддверием святочной ночи. Князь с княгинею удалились в свою комнату, куда доставлены им были тотчас же костюмы турок, и Семён Михайлович, переодевшись, принялся наблюдать за облачением супруги.
- Вот же красавица моя, голубушка. Ну чисто бриллиант! Ну императрица турецкая! - хвалил князь Лидию Платоновну, когда та надевала на себя элементы костюма. - Ну как есть императрица!
А после устроились в санях, князь приобнял свою супружницу, да покатили все к Лопухову.
- Эге-гей! Пошёл-пошёл! - залихватски кричал князь то ли лошадям, то ли вознице, радуясь гонке, что всегда затевалась Полиною и Арсением. Поля, кажется, сидела гусаром подле Ивана Николаевича Бутенева, издалека было не рассмотреть. Но князь не торопился этим наблюдением с супругою делиться. Как начнёт тут же план составлять на свадьбы-помолвки, так и про святки забудет.

- Приехали, душенька! Словно годков тридцать сбросил, не иначе! - восхитился князь, когда они достигли поместья Лопухова. Сам спрыгнул из саней в снег и подал руку своей турчанке. - Чай, подождём всех и пойдём Евстратия Павловича донимать, - и он, посмеиваясь, стал ждать остальных, кто отстал по дороге.

Евстратий Павлович Лопухов был угрюмым и нелюдимым стариком, лет семидесяти, овдовевшим в довольно молодом возрасте, да так и не пожелавшим вновь обзавестись семьёю. Детей у него не было, оттого большое поместье, в котором жили только слуги, да он сам, казалось пустым и безлюдным. Сначала он бывал не рад их приездам, но стрекозы-княжны увлекали Лопухова в свои забавы, и вскоре уже были доставаемы различные наливочки, да мочёные яблоки. Яства разные, да пироги всяческие. И начинался настоящий праздник. После шли, со смехом и гамом воровать у Лопухова свинью. И молодёжь веселилась и всё было кверху ногами. Тогда и становился Евстратий Палыч будто бы мягче.
А ввечеру совсем позднем шла молодёжь с горки кататься. Тут горки были чудо как хороши! Ну а после и домой, гадать... Ведь ночь эта становилась не просто ночью, а настоящей сказкой.

...

Всеволод Иванович Орлов:

Нет ну вы посмотрите-ка! Своим Бухариным улыбается - кто именно этот Бухарин моряк не знал, но был точно уверен - он в той повозке, а Владу - так недовольные взгляды. И чем он это заслужил, спрашивается? Еще угрюмее стал Орлов. Переполненные сани тронулись и унесли вместе с собой лучезарный смех румяной девицы.
Гости медленно выбирались из поместья и новые сани заполнялись людом. Поднял глаза ввысь, залюбовался чистым зимним небом и вдохнул полной грудью морозный воздух. И в этот миг будто осенило его - вспомнил о вещице одной, что купил у торговца, когда корабль их несколько недель во французском порту стоял. Всеволод Иванович не был импульсивным человеком - привык каждый свой шаг обдумывать, но в тот момент лишь небесам было известно зачем он купил сею вещицу да еще и за немалые деньги. Сейчас будто осенило его - понял для кого эта вещь предназначена была.
Быстро зашагал Орлов в отведенные ему покои и извлек из сундука небольшой сверток. Поразмыслил секунду и на пергаменте написал всего одну строку, а затем сложил его в четверо да слугу вызвал. Велено тому было к вечеру отнести в комнату девицы, что приходила барыне помогать, свиток с запиской, положить на видное место пока нет ее и уйти, да ни в коем случаи не говорить ей от кого это и вообще не признаваться, что известно ему что-либо. И сунул тому приличную сумму денег - чтоб рот на замке держать легче было.

После сего Влад, насвистывая незатейливый мотивчик, снова спустился к гостям и занял свободное место в санях и те тот час тронулись, легко скользя по хрустящему белоснежному покрывалу.

...

Всеволод Иванович Орлов:

Совесть - прекрасное качество русского человека :- )

...

Александр Аминов:

.

- Предпочитаю называть вещи своими именами, Софья Семеновна, - Аминов сдвинул наползающую на глаза шкуру, - вы хотели сказать, что мне к лицу костюм козла? Не делайте вид, что вам не известно какой персонаж выпал мне по фанту. Не ваших ли это рук дело? Потому что я терзаюсь сомнениями, а не выли с вашей, неугомонной сестрицей, подстроили так, что козел, достался именно мне? И откуда, скажите ради Бога, вы откопали эти рожища?! - Александр в очередной раз поправил нелепую конструкцию у себя на голове и поддавшись внезапному порыву поднял воротник лисей шубки Софьи, плотнее сводя полы, дабы девушка не застудилась в своем экзотическом костюме.

Взгляды их встретились и словно мороз сковал их меж собой, как сковывает воды в полноводной реке. Облачка пара, вырывающегося дыхания, растворялись во круг ошеломленных лиц и время словно остановилось.



Александр, от неожиданности откинулся на санях, увлекая княжну за собой, отчего та радостно завизжала, пряча лицо у него на груди. Точно хмельно вино, разлилось по венам барона, ненужной шелухой облетела всякая сдержанность да хандра. Наступающая святочная ночь, заискрилась предвкушением долгожданно чуда, и отбросив всякую чопорность Александр прижал Софью к себе.

А в воздухе разливался ликующий перезвон бубенцов.

...

Всеволод Иванович Орлов:

Либо совесть, либо голова. И советую подумать хорошенько.

...

Александр Аминов:

Может сократим нашу "концертную программу" до коллективного похода на сеновал? Разумеется не коллективом ))) для каждого своей сеновал найдется

...

Иван Николаевич Бутенев:

Бутенев быстро посмотрел на Полину, но промолчал.
Что он ей мог сказать? Что его раны не перестают кровоточить с того самого летнего дня, когда злосчастный сук подломился под ним и Иван, упав, сломал ногу? Или с того самого момента, когда его соперник посоветовал ему отойти ибо "все оговорено и решено, и пути назад уже не будет"? Или может, это случилось еще раньше, когда он впервые увидел в пятнадцатилетней девочке-подростке свою судьбу? Хотя тогда еще оставалась какая-то надежда, что со временем "она увидит", "узнает, каков он" и полюбит...
Отрезвление от иллюзий пришло позже, когда он понял, какая бездна лежит между ним - сыном простого, нетитулованного, дворянина - и ею, красавицей-княжной.
Наверное, он должен был бороться, добиваться, доказывать... Но он искренне хотел счастья ей. И поэтому отошел, уступая место более удачливому и более "подходящему".
Пять лет! Пять долгих лет он подавлял в себе всякое желание узнать хоть что-нибудь о ней, старался не думать, не писать, не вспоминать, не болеть ею...
И теперь, оказывается, что все эти годы были в пустую - как в самом дешевом копеечном романе...
И кто был в этом во всем виноват?

- В том-то и все дело, Полина Семеновна, что я вас люблю, - негромко ответил Иван, - Давно, пылко и, как показало время, неистребимо, - он снова посмотрел на девушку и грустно усмехнулся, - Признайте, вы даже не могли себе такого представить,.. но это так. Сначала это было простое желание смотреть на вас, наблюдать, слушать ваш голос, потом... - Бутенев осекся, не доверяя себе - Мне кажется, я помню каждый день, каждую минуту проведенную с вами; каждое озорство, придуманное вами... Знаете, иногда в течение этих пяти лет, я закрывал глаза и пытался представить себе как вы можете выглядеть сейчас. Но в моих фантазиях вы всегда оставались юнной, дерзкой, живой... В такие минуты, мне даже казалось, что я слышу ваш голос...каждую его интонацию.
Он помолчал.
- Порой мне казалось, что я излечился, - продолжил Бутенев, - но проходило еще несколько дней, и болезнь возвращалась. Она возвращалась всегда и неизменно... Меня утешала лишь одна мысль, - он посмотрел в лицо Полине - То, что вы счастливы, Полина Семеновна.... И вот теперь, спустя пять лет, я снова вижу вас, и понимаю со всей отчетливостью, что за все это время вы нисколько не изменились. Как не изменилось мое отношение к вам. Я все еще люблю вас, и мои раны все так же болят... И я спрашиваю вас: согласны ли вы исцелить их? Согласны ли вы выйти за меня замуж?

...

Арсений Семёнович Тёмный:

Полина и Софья, радостные от грядущего удовольствия, унеслись в свои комнаты переодеваться. Гостей, хозяев и слуг захватила суета святочная. Всё шумело, галдело, пестрело. С лица Арсения не сходила довольная улыбка – такой дух вокруг витал! Такое безумие красочное! Хоть в чёрта бы переоделся, чтобы на санях быстрее ехать наперегонки с другими. Не было ещё раза, чтобы Арсений последним приходил. Всегда в лидерах. По лицу Анастасии сложно было понять, по нраву ли ей кутерьма в доме Тёмных. Вряд ли девица её толка к такому привычная, но ничего – пусть привыкает. В его доме, как и в родительском, будут весёлые гуляния на праздники устраиваться. Чтобы пир горой и как в последний раз!

Арсений нахмурился. Хоть Настасья и правда была немного бледна, но называть её болезной он бы никому не позволил, даже Фёдору Ильичу. А ещё задумался княжич: раз Настасья так буднично о болезности говорит, не занеможила ли она какой болезнью долговременной? Захотелось тут же узнать, расспросить, но нельзя. Надо бы у маменьки выяснить. Если Настасье какой климат другой показан, воды те же, или солнце южное, то он был готов её туда ежегодно возить. Лишь бы поправилась.

- Ни за что не брошу, Анастасия, - пообещал Арсений, почувствовав неожиданный укол в сердце – так быстро ему доверилась невеста. А достоин ли он её доверия? Такой ответственности, такого серьёзного настроя Арсений никогда не ощущал. Вот бы сейчас с отцом поговорить. В его ведении хозяйство огромное, детей столько, и всему нужно внимание уделить. Настал, видимо, тот час, когда советы Семёна Михайловича будут благодатно приниматься непокорным старшим сыном.
А что он, право, так распереживался? Чай, не первый и не последний он женится! Бог не выдаст, свинья не съест. Кончать надо думы серьёзные и беспокойные и веселиться без угомону. Вон и Настасья заливается смехом, как дитё малое. А он хмурится, как Лопухов при встрече ряженных. Пока Настасья переодевалась, Арсений нашёл среди вороха добротный костюм медведя. Ох, на диво постарались сестрицы! Настоящую медвежью шкуру зашили в разных местах так, что морда поверх головы располагалась, и рукава были, и штанины, и завязки сзади. Настоящее произведение искусства. С помощью рядом находящихся людей Арсений перевоплотился в настоящего медведя и стал девок пугать со спины. По плечу хлопает, они оборачиваются, а там мишка косолапый. Крику-визгу, а Арсений, знай, хохочет.
А один мужичонка как заверещит, да по морде рукой и огреет. Глядь, а это Елизавета! Стала ещё краше, чем он её запомнил. Кровь с молоком девка. Поздоровались, расцеловались, а тут уже и Настасья спустилась, ряженная мужиком. Совсем потонула в заготовленных одеяниях, но глаза горели предвкушением радостным. Арсений перезнакомил девушек и потащил их к саням, укутав предварительно невесту в тулуп и шапку тёплую. В санях расположились девушки с комфортом, он накрыл их мехами – одни носы торчат. А сам схватился за поводья. Сам поведёт, иначе не догонят они остальных.

- Ну, пошли, залётные! Не подведите, родимые! Пошли! Пошли!

Гонит сани по морозному пути, вокруг только другие мелькают. Всех обгоняет Арсений, только впереди всё равно кто-то маячит. Лошади в упряжке фыркают, бубенцы звенят, снег летит в лицо – восторг! Вот и догнали сани, которые по несправедливости вырвались вперёд. Обогнул Арсений их слева да как приподнимется на ноги да зарычит – возница на санях креститься начал и притормаживать. Слыхано ли дело, когда медведи санями управляют. Арсению только того и надо было. С ветерком долетели до имения Лопухова.

- Тпру-у-у-! – Как остановил лошадей, распахнул княжич меховые полости и подал руки, вернее, лапы девицам. Вернее, мужичкам. – Не перепугались?

...