Fleur Nocturne:
Привет, Натали.
Папаша - король, конечно, ужасен.
Но таково его предназначение.
Думаю, он до сих пор и усидел - то на троне, благодаря своим наклонностям безжалостного интригана.
Конечно, официально это именуется совсем по - другому : умением талантливо управлять государством.
Иначе нельзя. Но Ари и Даре от этого не легче.
Мне кажется, что намерение Дары тихонько уйти, является самым оптимальным в этой ситуации.
В ином случае будут трагедии...
Спасибо за продолжение.
Интересно, тревожно, печально.
Стефания Анна:
Здравствуйте! Пишу по просьбе Ингеборг. Ее учетную запись по неизвестной причине деактивировали, так что продолжение "Дороги менестреля" Натали просила искать на ее страничке на СИ под тем же именем (Ингеборг).
Аpple:
Стефания Анна писал(а):
Ее учетную запись по неизвестной причине деактивировали
странно это, просто так, я думаю, не удаляют.
Надо Наташе администрации форума написать.
Стефания Анна писал(а):
искать на ее страничке на СИ
хорошо.
Нерис:
» Глава XXV (часть вторая)
От имени автора выкладываю окончание романа.Глава XXV (часть вторая)
- Может, ты всё-таки скажешь, что происходит? – Ари забрал лютню, осторожно опустил её на ковёр и обнял меня. Я тихонько вздохнула, опуская голову ему на плечо.
- Ничего, просто вспомнилась эта песня.
Пытливый, пристальный взгляд в ответ. Зелёные глаза медленно потемнели:
- А мне показалось, что ты прощаешься.
Мать Милосердная! Он, точно, меня насквозь видит!
- Совсем нет, - я изобразила улыбку.
Надеюсь, он поверит. Работать на публику мне удавалось без труда, но играть перед Карисом было почти невозможно, он слишком хорошо меня знал.
Карис отвёл взгляд и потянулся за бокалом. Я облегчённо вздохнула про себя: «Кажется, поверил. Теперь только бы не сорваться!»
- А мне? – лёгкий, чуть капризный тон.
- Держи. За что пьём?
- За нас, конечно, - чистый звон соприкоснувшихся бокалов, терпкая сладость, с заметной горчинкой. Вкус разлуки… Но, что бы ни было дальше, эта ночь – наша, и она ещё не окончена.
Уронив опустевший бокал, я в отчаянном порыве прильнула к Карису, и мир вокруг исчез. Сводящий с ума вкус полыни и мёда… сильные, ласковые руки, разжигающие желание…
…Короткий взгляд на левую сторону ложа: Ари безмятежно спал. Пожалуй, самое время.
Змейкой соскользнув с постели, я взглянула под ноги и усмехнулась: путь от дверей до кровати был отмечен разбросанной одеждой.
Возня с платьем отняла бы слишком много времени, а каждая секунда сейчас была на вес золота, поэтому я надела подобранную с пола рубашку Кариса. Получилось чуть выше колена, но ничего, сойдёт. Да и кто на меня в потайном ходе любоваться будет.
Уже стоя на пороге, я не выдержала и обернулась, запечатлевая в памяти каждую чёрточку любимого лица: может быть, он всё-таки… нет - не простит, но хотя бы поймёт, пусть не сейчас…
Резко отвернувшись, я переместилась направо: к зеркалу – близнецу того, что было в моей комнате. Только здесь раму украшали львиные головы, одна из которых уже привычно подалась под пальцами. Зеркало беззвучно скользнуло в сторону, открывая ход, и тут же закрылось у меня за спиной.
В своих покоях я задерживаться не стала: зачем, если всё собрано. Одежда дожидается на кресле в гостевой: шерстяные штаны, такая же верхняя рубашка, высокие сапоги, меховая куртка с капюшоном. Пара минут - и готово. Выудив из-под кресла так и не разобранный мешок, прихваченный с постоялого двора «Под лозой», я закинула его на плечо и, подойдя к зеркалу вплотную, коснулась стекла ладонью. Прозрачная глубина тут же превратилась в серебряную завесу - дорога ждала и я шагнула за Грань, не вытирая катившихся по лицу слёз.
- Солнышко… - но, даже не открывая глаз, Карис почувствовал, что Дары рядом нет. Рука упала на вмятину в подушке, ещё хранящую тепло, и почему-то сжалось сердце.
Встав, Карис резко отдёрнул прикроватную занавесь – платье Дары смутно белело на полу, а вот его рубашки нигде не было. Губы мужчины тронула лёгкая усмешка – похоже, Дара так и не избавилась от этой привычки.
Куда она могла уйти так рано?
Ощущение тревоги становилось всё сильнее, проснувшееся чутье кричало, что нужно спешить. Быстро одевшись – штаны и сапоги, Карис открыл дверь за гобеленом, и пролетев через подземный ход, почти вывалился из-за зеркала в спальню Дары.
Комната была пуста, в гостевой тоже стояла мёртвая тишина – ни шороха, ни звука.
Карис на мгновение замер, потом, уловив краем взгляда серебристый отблеск, опустил взгляд на грудь. Амулет замерцал, и приподнявшись, потянулся куда-то в сторону, через правое плечо.
Карис обернулся – зеркало превратилось в полыхающий серебром занавес – и не раздумывая, шагнул через раму.
Под сапогами смачно хлюпнула густая грязь, в лицо ударило сырым холодком. Я ошалело проморгалась – темнота Перехода никак не отступала – и шагнула вперёд.
Ни к Ведане, ни тем более, в деревню, идти не стоит, а вот Странника позову – прямо сейчас.
Но не успела я отойти от Перехода на пару шагов, как меня резко схватили за плечо, разворачивая назад.
- Как ты могла?!! – рявкнул растрёпанный полуголый Карис, прожигая меня бешеным взглядом. - Почему ушла без меня?!!
Я дёрнула плечом, сбрасывая его руку, и… согнулась пополам от острой боли, пронзившей живот…
…Хлопок ударившейся о косяк двери…
- Веда, помоги!
- На лавку, живо.
Дикая боль, расплавляющая кости и мышцы, и неудержимо рвущийся из горла вой…
- Дара, нет!!
Поздно… наверное, поздно… проснулся Зверь…
- Держи её!!
Железная хватка на запястьях… зажатый нос… кисло-горькая мерзость, льющаяся в безуспешно пытающийся вдохнуть рот…
- Браслеты, быстро! Надевай!!
Нежно-сиреневое сияние… тепло и покой…
Карис мешком осел на пол, вяло удивившись тому, что вроде бы ещё жив. Дождавшись, когда голова прекратила раскалываться на части, он чуть скосил глаза в сторону: Дара, укрытая одеялом, свернулась калачиком на широкой кровати. Невозможно было поверить в то, что всего несколько минут назад эта безмятежно спящая молодая женщина едва не превратилась в дикого зверя.
Дверь была прикрыта неплотно – из кухни доносился шорох шагов, негромкий стук посуды и вкусные запахи. В отличие от него, Ведана осталась на ногах и даже вполне бодро накрывала на стол.
Словно прочитав его мысли, женщина встала на пороге:
- Пойдем. Знаю, что ты устал, но нам нужно поговорить.
- А…
- Не волнуйся, - Ведана чуть улыбнулась. – Её сейчас и гром небесный не разбудит.
Подняться Карис кое-как сумел, но до стола в передней комнате дошёл на чистом упрямстве.
- Ешь, - перед ним появилось широкое блюдо с румяными ломтями жареной оленины, хлеб в плетёнке и кувшин с травяным отваром.
- Не хочу.
- Через «не хочу», - Ведана решительно подтолкнула блюдо и полную кружку поближе к Карису, задержав взгляд на его амулете. – Тебе сейчас силы ох как нужны - вдруг Дару второй раз вытягивать придётся. Вместо отвара тебе бы сбитня налить, но нельзя – захмелеешь, вообще ничего не сможешь.
Карис нехотя протянул руку, взяв первый попавшийся кусок, и принялся жевать, не чувствуя вкуса.
Ведана присела напротив, пристально глядя на него:
- Ты мне вот что скажи: чем вы думали, когда в Переход полезли? Тебе ещё простительно, а вот Дара… ей же нельзя.
- Ничем не думали, - Карис сделал крупный глоток. – Дара решила уйти, а я пошёл следом.
- Оно и видно, - посуровела Ведана. – Хорошо, с Дарой, как проснётся, я сама поговорю. Поешь, и иди ложись, вид у тебя – краше в гроб кладут. Я тебе на печи постелила.
- Я лучше там, на полу лягу, мало ли что.
- А дойти сможешь? – усомнилась женщина. – Тебя шатает, как дерево на ветру.
- Уж как-нибудь, - усмехнулся Карис.
Ведана изучающе взглянула на него.
- А Эстин и впрямь постарался. Кто бы мог подумать, у меня бы так не получилось. Только вот откуда… - женщина побледнела, оглянулась на дверь спальни, снова взглянула на Кариса:
- Рассказывай…
- Что? – опешил мужчина.
- Про Выкуп, - Ведана, спохватившись, понизила голос почти до шёпота. - Сколько Дева ей отвела?
- Второй Выкуп равен первому, - Карис чуть запнулся, - третьего не будет.
- Второй? - на лице Веданы отразилась смесь недоверия и изумления. – Да как такое быть может! Впрочем… когда она в последний раз болела, сильно болела, помнишь?
- Такое захочешь – не забудешь, – нахмурился Карис. - Чёрный год.
- Мор, значит. Хотя, твой отец должен за эту напасть благодарственные свечи ставить, иначе ни видать бы ему короны, как своих ушей.
- Веда, - страдальчески поморщился Карис, - не надо. Мне эта корона и даром не нужна.
- Ладно, твоё дело, да и разговор не о том, - Ведана задумалась. - Постой, Даре тогда выходит, было девять?
- Только сравнялось.
- Она выздоровела и исчез отец, так? – добывать нужные сведения Ведана, похоже, умела ничуть не хуже коронных дознавателей.
- Да, - Карис невольно вздрогнул от непрошеных воспоминаний. - Мы ещё год в труппе пробыли, а потом всё как-то наперекосяк пошло – пришлось в деревню вернуться.
Ведана резко щёлкнула пальцами, и Карис чуть не свалился под стол от удивления: с полки над окном бесшумно соскользнул увесистый фолиант в тёмно-красном переплёте, и спланировав на стол перед женщиной, раскрылся на нужной странице.
Ведана углубилась в чтение, напрочь забыв про Кариса, и только через четверть часа, словно про себя, произнесла:
- Сходится.
- Веда, объясни, наконец, что происходит, - взмолился совершенно сбитый с толку Карис.
- Лиат не просто так от вас ушёл. Это и был первый Выкуп – он свою человеческую жизнь за Дару отдал. Теперь понимаешь?
- Ты хочешь сказать…
- Да. Встретив Мирелу, Лиат ушёл из Стаи. Если Волк сумеет прожить пятнадцать лет в человеческом облике, ни разу не поменяв ипостась, он навсегда становится человеком, не теряя при этом волчьих качеств. Ему всего нескольких дней до конца не хватило.
- Но тогда почему Уводящая сказала, что срок Дары окончен?
- А ты не догадываешься? – Ведана накрыла ладонь Кариса своей. – Она ведь тебя после ухода отца поддерживала, жизнь отдавала. Пусть и понемногу, но три года набралось.
- Значит, - лицо Кариса окаменело, - осталось всего двенадцать лет...
- Меньше, - чуть слышно произнесла Ведана.
- Почему?
- Потому что Эстин исцелил тебя только благодаря ей. От пары заклинаний никто не выздоравливал, чтобы по-настоящему вылечить человека, нужно отдать ему Силу – свою или заёмную. Эстин взял Силу у Дары, по-другому было никак – но даже для такого мощного Источника, как она, полное исцеление - это потеря нескольких лет жизни.
Карис едва удержался на лавке.
- И сколько ей… - горло перехватило, - …осталось?
- Не знаю, Карис. Я всего лишь маг, а не Дева Пресветлая, – Ведана, не выдержав, опустила глаза. - Матери молись, чтобы Дара ребёнка родить успела.
- Ребёнка??
- Ты не знал?
- Нет.
- Теперь знаешь. Сын у вас будет.
Карис улыбнулся – мягко и нежно:
- Сын… Веда, скажи, новую жрицу в храм уже прислали?
В голубых глазах Веданы заискрился смех:
- Зачем тебе жрица? Вы уже женаты – целых три часа.
- Пожалуйста, не шути так, - выдохнул Карис.
- Я не шучу. Ты на неё свои родовые браслеты надел: отныне вы – муж и жена. Это самый древний обряд и самый надёжный. Брак на браслетах можно расторгнуть, только если кто-то из супругов бесплоден, но вам это не грозит. Ступай, поспи – а утром обрадуешь Дару приятной новостью.
- Непременно, - усмехнулся Карис, встав из-за стола, и уже на пороге спальни, обернулся:
- Спасибо, Ведана, за всё спасибо.
Аpple:
Нерис писал(а):
От имени автора выкладываю окончание романа.
спасибо, Нерис, большое.
А это совсем окончание? такое ощущение, что эпилог еще должен быть.
На-та-ли:
Аpple на СИ есть продолжение. Хотя и очень грустный финал. Я ревела над ним ((( и ещё Натали пишет альтернативный вариант окончания книги. Уж не знаю будет он счастливее или нет. Боюсь что не будет.
Нерис:
» Глава XXVI. КОНЕЦ
Аpple, Наташа, Емилия, большое спасибо за комментарии.
Если Нерис для вас неудобно, можете обращаться просто Натали.
А вот и окончание.
Глава XXVI
Тепло, мягко, спокойно. Просыпаться совсем не хотелось, и я повернулась на другой бок, решив ещё немного подремать, но всё вспомнила… и сон тут же удрал, как перепуганный до полусмерти заяц. Я осторожно коснулась ладонью живота, сосредоточилась, и на душе сразу полегчало – с малышом всё было в порядке.
Вот теперь можно потихонечку и встать. Но вместо этого, я сдвинулась на край кровати, опустив руку вниз.
Мою ладонь тут же накрыла другая – пальцы привычно сплелись и я умиротворённо вздохнула. Отчитывать за побег меня пока что не будут – надеюсь, поесть сначала дадут? Мы очень проголодались.
Карис, не выпуская мою руку, поднялся и присел на краешек кровати, пристально глядя в глаза:
«Дара, почему ты не сказала мне о ребёнке?»
«Потому что собой я ещё могу рискнуть, а тобой и малышом – нет, - честно ответила я. – Если от меня всерьёз решат избавиться, ты ничего не сможешь сделать».
«И ты решила, вот так, всё перечеркнуть?» - золотые искры в глазах Ари исчезли, сменившись тёмной, почти до черноты, зеленью.
«А что мне ещё оставалось делать? Я не смогу жить и гадать, кого из нас первым отправят на встречу с Уводящей».
Карис отвернулся, глядя на дверь, я молча застыла на кровати, казалось, время остановилось.
Когда Ари всё-таки обернулся, мне нестерпимо захотелось забиться под кровать, а ещё лучше – провалиться сквозь землю.
- Знаешь, - глуховато-устало произнёс он, и по моей спине пробежали мурашки, - я бы сейчас просто перегнул тебя через колено и… жаль, нельзя.
Пусть тебе наплевать на себя, на меня, но как ты могла не подумать о малыше? Что ты вообще собиралась делать: восемь месяцев бегать по лесу или к тётке вернуться?
Она тебе вряд ли обрадуется, – меня словно обдало кипятком, лицо залила густая краска, а Карис неумолимо продолжал:
- В труппу тебя бы тоже не взяли, а если бы взяли, самое большее, месяца через три выставили бы. Повзрослей сначала, а потом уже решай.
Ари умолк, резко поднявшись и больше не глядя на меня, обронил:
- Пойду, дров наколю. Если что надумаешь – я на заднем дворе, - и вышел.
Я даже не могла пошевелиться, сидела, чувствуя себя нашкодившим щенком, которого взяли за шкирку и от души натыкали носом в собственную лужу.
Ещё не хватало утонуть в жалости к себе. Заварила кашу – вот теперь и расхлёбывай!
Я решительно откинула одеяло и потянулась за одеждой – штаны и рубашка висели в изголовье кровати. Рука попала в солнечный луч и на запястье что-то лилово сверкнуло. Я изумлённо вытаращилась на браслет Ари, непонятно как оказавшийся у меня на руке. Мало того, что он сидел как влитой, так ещё и почти не ощущался на коже, иначе я бы заметила его сразу. Снять его, вернее, их - второй браслет обнаружился на левой руке – я не пыталась, прекрасно помня, что вещички слушаются только Кариса, да и не до того сейчас было.
Быстро одевшись, я стянула волосы в хвост, влезла в сапоги и тихо вышла через заднюю дверь.
Карис наклонился за очередным чурбаком, поставил на колоду, но заметив меня, опустил топор, хотя подходить не стал.
Я спустилась с крыльца, под сапогами захрустели щепки – остановилась в шаге от него, глядя в глаза:
- Прости, я думала, так будет лучше.
- Для меня – нет, - тихо выговорил Ари, - и для тебя - тоже, а для сына – тем более.
- Для сына? – я шагнула к нему. – Откуда ты знаешь?
- Ведана сказала.
- Понятно, - я замолчала, ожидая ответа. Воцарившаяся во дворе тишина словно придавила меня к земле. Наконец, не выдержав, я отвернулась, чувствуя, что вот-вот разревусь, и в то же мгновение на плечи опустились тяжёлые ладони:
- Больше я никогда и никуда тебя не отпущу, слышишь, - Карис повернул меня к себе.
- Я не уйду, Ари, сыном клянусь, - я прильнула к нему. Родное объятие, тёплое дыхание у виска… Две половинки одного целого – навсегда.
- Между прочим, - Карис пристально посмотрел на меня, и в зелёных глазах заплясали бесенята, - ты умудрилась проспать нашу первую брачную ночь.
Я уставилась на него во все глаза, потеряв дар речи, и только через пару минут осторожно спросила:
- Ари, тебе Ведана вчера, случайно, настойки на мухоморах не наливала?
- Нет, а что?
- Ничего, просто всякие мороки обычно после неё начинаются. И, пожалуйста, объясни, что это? – я сдвинула рукав рубашки, показав браслет.
- Это, - чуть помедлив, загадочно улыбнулся Карис, - брак на браслетах. Мы женаты самым что ни на есть законным образом и…
Окружающий мир вдруг расплылся, потом в глазах резко потемнело и я начала потихонечку оседать вниз.
- Дара, что с тобой? – накативший морок отхлынул так же внезапно, как пришёл, и я, слабо моргнув, инстинктивно уцепилась за Кариса. Впрочем, …муж (нет, не может быть) успел подхватить меня на руки и отпускать, похоже, не собирался. - Как ты? – его голос был полон тревоги.
- Всё в порядке, - я взглянула на него. – Ари, мы, в самом деле… женаты?
- Да, - он лукаво улыбнулся, - и никуда ты теперь от меня не денешься, дорогая супруга.
- Как и ты от меня, - наконец-то поверив, мурлыкнула я, и пока Карис не успел опомниться, поцеловала. Надо же проверить, чем отличаются поцелуи мужа от поцелуев любимого. Не отличаются, мр-рр, совсем…
Блаженство было бесцеремонно прервано:
- Молодожёны, вы завтракать собираетесь, пока не остыло или ещё пару часов здесь постоите?
Я смущённо зарделась, а Карис спокойно отозвался:
- Ведана, мы уже идём.
В центре стола благоухала на всю комнату внушительная горка румяных оладий на широком блюде, рядом горделиво высился кувшин молока и три плошки – со сметаной, малиновым и земляничным вареньем.
Третью плошку я, мило улыбнувшись, нахально увела прямо из-под носа у мужа. Карис с тяжёлым вздохом придвинул к себе малину.
Через полчаса, допивая молоко, я задумалась – удастся ли мне вылезти из-за стола или не стоит и пытаться. Нет, надо встать и помочь Ведане – со стола убрать да посуду помыть.
Ведана, впрочем, неторопливо потягивала травяной отвар и выходить из-за стола отнюдь не спешила, словно дожидаясь чего-то. Карис, напротив, доев последнюю оладушку, почти сразу поднялся и, прихватив пергамент, перо и чернила, ушёл в спальню.
- Что случилось? – я не стала ходить вокруг да около.
- Ничего, - спокойно ответила Ведана. – Мне нужно с тобой поговорить, но без Кариса.
- И о чём?
- О том, - жёстко произнесла она, - с какой это радости ты в Переход полезла.
- Это моё дело, - ровно сказала я, - и я не хочу об этом говорить.
- Не хочешь говорить, - Ведана отставила кружку, взглянув мне в глаза. - Тогда послушай и запомни. Тебе, пока не родишь, ни в коем случае нельзя ни Переходом пользоваться, ни менять облик. Сама ведь заметила, наверное, что даже «волчьим даром» стало трудно пользоваться?
- Да, - растерянно отозвалась я, - но почему?
- Потому что сейчас судьба ребёнка решается – чья кровь перетянет: волчья или человеческая. Карис – «меченый», ты – наполовину Волк, всё на волоске висит. Если не хочешь волчонка родить – забудь пока о волчьей половине, стань обычным человеком.
Тебя ведь не просто так в Переходе скрутило, а Карис не Источник – во второй раз у него может не хватить сил.
- Спасибо, Ведана, я поняла.
- Вот и славно, - женщина облегчённо вздохнула, словно сбросив с плеч тяжкий груз.
Почти одновременно встав из-за стола, мы дружно занялись посудой. Едва я успела вытереть последнюю плошку, как на пороге спальни появился Карис с запечатанным свитком в руках.
- Веда, ты сможешь его отправить?
- Да, - отозвалась Ведана из кладовки с травами. – Оставь на столе. И принеси жене куртку, твоя на гвозде у входа.
- Зачем? – в два голоса спросили мы.
- Затем, что вы сейчас пойдете прогуляться, - невозмутимо сообщила Ведана, выходя из кладовки с туго набитым холщовым мешочком. - Тебе, Дара, нужно подышать свежим воздухом, а я попытаюсь кое с кем поговорить.
- Как скажешь, - понятливо кивнул Карис и через пару минут мы уже спускались с крыльца.
Дождавшись, когда за Карисом и Дарой захлопнется калитка, Ведана опустилась на лавку и, обернув раскрытую ладонь к противоположной стене, повелительным тоном произнесла несколько фраз. Бревенчатая стена избушки словно растаяла, открыв взгляду овал затянутого тёмной дымкой зеркала. Одно короткое слово, и тёмная пелена вначале посерела, затем стала прозрачной, а из зеркальной глубины медленно всплыла картинка – сидящая в высоком кресле русоволосая сероглазая женщина.
Тень улыбки скользнула по губам Веданы:
- Здравствуй, Нереа.
Целительница оторвалась от изрядно потрёпанного свитка и ответила точно такой же улыбкой:
- Здравствуй, Ярита. Вот уж кого не ожидала увидеть. Что случилось? Вряд ли ты нарушила многолетнее молчание без важных причин.
- Ты как всегда, очень догадлива, кузина, - усмехнулась Ведана. – Кажется, ты весьма неплохо меня заменила, не так ли?
- После того скандала, что ты устроила во дворце, нужно же было кому-то спасать репутацию семьи, но если ты решила вернуться, то я с радостью уступлю тебе место.
Ведана слегка поморщилась:
- Приветствиями мы обменялись, теперь о деле. Передай, пожалуйста, это послание Его Величеству, - ещё один жест, и запечатанный свиток послушно исчез в зеркале, чтобы мгновением спустя оказаться на столе перед Нереа.
- Так вот, куда они ушли, - словно про себя, заметила целительница, взглянув на печать, и неожиданно рассмеялась, искренне и от души. - Ох, Яра, что во дворце вчера творилось: узнав о побеге, Его Величество изволил мгновенно восстать с ложа болезни, и – за то, что маг не сумел подхватить Переход – так обругал бедного Реннета, что покраснели даже стены. Под горячую руку досталось заодно первому министру и, особенно, тейну (1) Моррену.
- Хотелось бы мне на это посмотреть, - улыбнулась Ведана. – Но, я боюсь даже представить, что случится с королём, когда он прочитает это письмо. Тебе, Нери, придётся запастись чем-нибудь очень действенным.
- И что ты посоветуешь?
- Березовое полено, - самым невозмутимым тоном ответила Ведана. – Огреть Его Величество с размаху по затылку – то, что нужно, даже не сомневайся.
- Очень любопытно, - кивнула Нереа. – Но, пожалуй, чересчур.
- Нери, - голос Веданы изменился, потеплел и встревожился, - тогда… вы так ничего и не узнали про Эйдена?
- Нет, - Нереа помрачнела. – Убийцу нашли, но это был обычный наёмник. Все переговоры велись через посредника, который на другой же день исчез непонятным образом.
- Прости, - Ведана на мгновение опустила глаза. – Но почему Кариса не искали?
- Искали, сетта Виолана сама пыталась тот Круг открыть, но так и не смогла. Отдачей от заклятия так ударило, что она чудом в живых осталась. А через полгода Совет Магов – Нереа горько усмехнулась, - единогласно заявил, что если уж родовые браслеты на поиск не отзываются, значит, Карис, скорее всего, мертв.
- И без короля здесь точно не обошлось, - словно про себя, произнесла Ведана. – Все складывается на редкость удачно: родственник, имеющий больше всех прав на престол, лишается обоих наследников разом. Других детей жена ему уже вряд ли родит, а разводиться герцог не будет.
- Но корона все-таки досталась сету Рейвелу, - подвела итог Нереа.
– Как думаешь, - решила вернуться к делам сегодняшним Ведана, - ответ на письмо будет?
- Судя по всему, - Нереа чуть усмехнулась, - новости Его Величеству не понравятся, так что устный будет точно. А если он соизволит что-нибудь написать, я сама тебя вызову.
- Договорились. До встречи, кузина.
- До встречи.
- Что этот паршивец себе позволяет?!! – раненым лосем взревел чудом выздоровевший король.
- Прошу вас, Рей, успокойтесь, - королева, отвлёкшись от вышивания, взглянула на мужа. Король мерил шагами гостевую, стараясь не смотреть на злополучное письмо, в припадке ярости отброшенное в угол.
- Как я могу успокоиться! Все планы полетели псу под хвост из-за какой-то девки!
- В конце концов, Карису есть с кого брать пример: вам тоже, наверняка, говорили, что младшая дочь захолустного графа, и к тому же маг – не лучшая партия для будущего герцога.
- Герцога, но не короля! И род Виоланы был достаточно древним, а эта… - Его Величеству не хватило слов.
- Ответьте мне только на один вопрос, Рей, - поднявшись, королева подошла к мужу почти вплотную. – Вы любили свою первую жену, вы были с ней счастливы?
- Да, - недоумённо отозвался сбитый с толку король.
- Тогда почему вы лишаете своего сына права на любовь и семейное счастье? Поймите, наконец, что его почти двадцать лет воспитывали другие люди, он – уже не тот маленький мальчик, которого вы помните, а мужчина. И он имеет полное право сам решать, как и с кем ему жить.
- Посмотрим, что вы скажете, Мэлирен, если наш сын решит поступить точно так же.
- Я приму его выбор, - Её Величество отошла к окну, - даже если Аррент решит жениться на дочери золотаря.
Окончательно сражённый таким ответом, король застыл на месте, превратившись в соляной столп, и лишь несколько минут спустя обрёл дар речи:
- Я ожидал от вас, всего, что угодно, но только не этого.
- Прошу простить, если не оправдала ваших ожиданий, но для матери счастье сына важнее всего.
- Дорогая, - укоризненно заметил Рейвел, - Вы не хуже меня знаете, что самое главное - благо страны, а счастье правителю заменяет долг. Я не могу согласиться на подобный брак, это невозможно.
- Рей, прошу вас, подумайте хорошенько. Если Карис решил отказаться от трона ради этой женщины, значит, это не пустая блажь и не глупое упрямство.
И, если уж они готовы были переступить даже через кровное родство, чтобы быть вместе, то сейчас их ничто не остановит.
- Пожалуй, вы правы, но нет… это невозможно. Хотя, с другой стороны…
- Рей, один раз вы уже потеряли Кариса, - голос королевы дрогнул, - а сейчас, вы можете потерять его навсегда – по собственной вине. Может быть, пора вспомнить, что вы не только король, но и отец?
- Спасибо, Мэли, - король склонился к руке жены, - теперь я знаю, что делать.
Когда мы вернулись с прогулки, Веданы в доме не было, но посреди стола нас ожидал сюрприз – толстый свиток, перевязанный ало-золотой лентой, посередине которой красовалась королевская печать.
- Мне выйти? – читать королевские словоизвержения у меня не было никакого желания. Вряд ли в официальном письме будут неприличные выражения, но вот в неофициальном, наверняка.
- Нет, конечно, - Карис опустился на лавку и подвинул свиток к себе, но вскрывать не стал.
- Готов поклясться, что узнаю о себе много нового и интересного, - в зелёных глазах промелькнула тень.
Я придвинулась к нему поближе и поцеловала:
- Вот теперь открывай. И мне всё равно, что там написано – даже если ты уже не наследник трона, а подметальщик улиц, я люблю тебя.
- Спасибо, солнышко, - Ари сорвал печать и развернул свиток.
Вчитался, замер, снова вчитался, похоже, не веря написанному.
- Что там? – сдержать любопытство я не смогла.
- Официальное извещение о том, что вступив в неравный брак, я передал право престолонаследия принцу Арренту, но, несмотря на это, являюсь полноправным и законным наследником герцогства Арнел, как старший сын старшего сына.
Более того, если род принца Аррента пресечётся, то право на трон переходит к моим потомкам.
Я могла только ошалело хлопать глазами, поняв впервые в жизни, почему некоторые новости нужно запивать.
- Это сон!
- Посмотри, - Ари подал мне небольшой, сложенный вдвое листок. На нём крупным, чётким почерком была написана всего лишь одна фраза: «Я люблю тебя, сын».
На глаза сами собой навернулись слёзы:
- Значит, он понял…
- Да, - задумчиво отозвался Карис, и тут же, совсем другим тоном, спросил:
- Ну, согласна стать герцогиней вместо королевы?
- Значит, фургон и труппа отменяются? – капризно поинтересовалась я. – Жаль…
Карис рассмеялся и притянул меня к себе:
- Сначала поедем в наши владения, а там посмотрим.
- Как скажешь, любимый, - выдохнула я, прежде чем раствориться в его поцелуе.
Раттея.
Королевский дворец.
Семь лет спустя.
- Ваше Высочество, это неразумно…
Шорох тяжелых, расшитых серебряной нитью, бархатных юбок, я услышала задолго до того, как моя мучительница свернула на дорожку, но переместиться уже не могла. Оставалось только терпеть.
- Сетта Мавина, что неразумного в том, что я хочу побыть одна?
- Но, Ваше Высочество, - в черных глазах старшей придворной дамы промелькнула укоризна. - В саду… в вашем положении… одной…
О Богиня, как же мне надоел этот курятник! Только-только оставила всех в гостиной, и вот… Куда бы сбежать?
- Сетта Мавина, ничего со мной не случится, - я добавила в голос чуточку властности, - ступайте к остальным, я скоро вернусь.
- Как будет угодно Вашему Высочеству, - женщина, поджав губы, склонилась в поклоне.
Да, мне угодно. Только и твердят с утра до ночи: «Вам нельзя то, вам нельзя это…».
Глядя вслед неторопливо удалявшейся сетте Мавине, я невольно усмехнулась: её недовольство ощущалось едва ли не кожей. Благородной даме, строго соблюдающей обычаи, брак принца и простолюдинки представлялся не иначе, как кошмарным сном, от которого, увы, невозможно проснуться.
Мало того, мы с Карисом упорно не желали понимать и принимать самых простых вещей, таких как отдельные спальни для супругов. При одной мысли об этом меня пробрал озноб – какие, к лешему, отдельные спальни, если я до сих пор иногда просыпалась от собственного крика, отчаянно цепляясь за любимого.
Впрочем, сетта Мавина – только цветочки, а ягодок – полный замок.
С губ сорвался вздох: как же некстати королева-мать решила навестить родственников. В её отсутствие все обязанности первой дамы двора перешли ко мне, и за три недели я уже начала всерьёз опасаться, что скоро сойду с ума.
Случись такое, я бы просто осчастливила половину, если не больше, придворных дам. На Кариса они смотрели, как на яблочный пирог с корицей, а на меня - когда думали, что не вижу – как на таракана, упавшего в суп.
Впрочем, портить настроение совсем не хотелось и я отогнала неприятные мысли прочь.
Краткий миг удовольствия был нарушен шорохом, донёсшимся откуда-то сверху: я подняла глаза и едва удержалась от крика.
Окно на втором этаже было открыто, и на ветке старого ясеня напротив него, ухватившись за прочный сук, сидел улыбающийся светловолосый мальчишка. Я похолодела, заметив, что из окна высунулась вторая встрепанная голова - темная.
- Дени!
Сын не отозвался, быстро взлетев на подоконник – у меня чуть сердце из груди не выскочило. Приятель протянул ему руку, и Эйден легко перебрался на ясень.
- Аррент, Эйден, что это за выходки?! – я с трудом перевела дыхание. – Немедленно слазьте оттуда!
- Есть!! – раздался дружный вопль в два голоса, тут же перекрытый стуком, грохотом и пронзительным тенором:
- Ваше Величество!! Ваше Высочество!! Это возмутительно!!
- Дени, что происходит? – я строго посмотрела на сына, но увидела лишь босые ноги. Пришлось пустить в ход самую серьезную угрозу: - Живо, пока отец не увидел!
- Что именно? – раздался из-за плеча родной голос и Ари опустился рядом на скамью. – Кажется, я пропустил что-то интересное.
- Очень интересное! Не знаю, что они натворили, но я только что видела, как эти двое вылезли из окна! А если бы…
- Тише, милая, - прошептал Карис. – Они ведь дети. Ну-ка, ребята, спускайтесь!
Кажется, помимо волков у нас в роду когда-то затесались и белки: с дерева малолетние проказники спустились так, что даже я почти ничего не слышала.
Ренни, вернее, Его Королевское Величество Аррент II, понимая, что ему достанется первым как старшему, покаянно повесил голову и принялся очень внимательно разглядывать землю под ногами.
- Аррент, объясни, что случилось? – Карису даже не понадобилось повышать голос, хватило одной интонации.
- Мы хотели узнать, маг наставник Велс или нет, – Ренни искоса глянул на Кариса.
Да, старший брат, заменивший отца – это не няни и фрейлины, которых можно очаровать невинным взглядом голубых глаз и милыми ямочками на щеках.
- Как?
- Ну-у, - протянул Ренни, - если бы он был магом, ведро бы на него не упало.
- Ведро? – негромко, но очень многообещающе уточнил Карис.
- С водой, - вступил в разговор Эйден, стоящий рядом с дядюшкой, - и даже без лягушек.
Я прикусила губу, скрывая улыбку. Эта накрепко спевшаяся – несмотря на разницу в три года – парочка за неполный месяц стала головной болью для всего замка.
Откуда только их не приходилось снимать, вытаскивать и даже вылавливать - бедный замок, содрогавшийся от подвала до чердака и чудом не разобранный по камушку, наверное, предпочел бы выдержать столетнюю осаду.
- Прекрасно, - не спеша подвел итог Карис. – Вы немедленно принесете извинения наставнику Велсу и сделаете уборку в учебной комнате.
- Но, папа… - Эйден мгновенно осекся и умолк, потупив глаза.
- Обед – без сладкого, - продолжил Карис, - а вместо прогулки верхом наставник Велс продолжит прерванное занятие. Аррент, ступай к себе. Эйден, - сын, рванувшийся следом за другом, застыл на месте. - Подойди.
Дени замер под суровым взглядом отца. Я осторожно коснулась руки Кариса, накрывая его ладонь своей, но глаза мужа не потеплели ни на каплю.
- Эйден, ты ведь знаешь, что маме нельзя волноваться. Но почему-то совсем о ней не думаешь.
- Пап, я...
- Ты мог погибнуть, - глухо обронил Карис. – Вы оба могли погибнуть. Свалиться и сломать шею из-за бестолковой проделки…
Дени опустил глаза. Я крепче сжала пальцы любимого.
«Ари, хватит».
- Простите, - выдавил сын.
Вздохнув, я прижала сына к себе:
- Дени, послушай, дело не в том, что я волнуюсь, а в том, что что-то действительно могло случиться. Пообещай мне и папе, что ни ты, ни Ренни больше не будете делать глупостей.
Сын вскинул на меня испуганные виноватые глаза и кивнул. Карис, хотя и не слишком поверил, но ничего не сказал.
Дени молча уткнулся лицом мне в плечо и, чуть слышно сопя, пытался сдержать слезы. Я ласково гладила растрепанные темные локоны, давая ему время успокоиться. Через несколько минут сын поднял голову и прижался щекой к моей щеке:
- Мама, даю слово.
Вот теперь я могла быть абсолютно спокойна. То, что слово нужно держать, Дени знал твердо, тем более, слово данное семье. Ведь для тех, в ком есть хотя бы капля волчьей крови, семья – это всё.
И почти сразу я почувствовала, как уходит напряжение, окутавшее любимого. Несмотря на внешнюю холодность, он не меньше меня испугался за этого бесенка.
Карис коснулся плеча Дени и совсем другим тоном сказал:
- Иди, малыш, и не забудь извиниться перед наставником.
- Да, - кивнув, Дени высвободился из моих объятий и медленно, явно раздумывая, пошел назад, к замку.
Я проводила сына взглядом, пока он не скрылся за углом и попыталась встать, но тут же опустилась обратно на скамью – второй малыш решил напомнить о себе.
- Солнышко, как ты? – дрогнувшим голосом спросил Карис, наклоняясь ко мне.
- С нами все хорошо, - я улыбнулась, гладя его по волосам. – Можешь убедиться.
Карис бережно опустил ладонь мне на живот. Малыш тут же отозвался на прикосновение отца увесистым – я едва не охнула – толчком в правый бок.
- Может, все-таки вернемся? – негромко спросил Карис.
- Нет, - я решительно отказалась. – Не хочу.
Здесь я хотя бы могла свободно дышать. Угрюмая мощь серого камня давила даже на расстоянии, а внутри кольца замковых стен я и вовсе, чувствовала себя, словно в клетке.
Чуть повернувшись, я прильнула к мужу, потерлась щекой о зеленый шелк рубашки:
- Поскорей бы Ее Величество вернулась. Я домой хочу! – последние слова сорвались с губ, почти как стон.
- Милая, потерпи еще чуть-чуть, всего пара дней осталась, - по лицу Ари скользнула тень. - Мы же не можем бросить Ренни в этом гадюшнике.
Я только вздохнула, и тут же получила еще один, весьма ощутимый, пинок.
- Какой шустрый! – Карис улыбнулся, чуть передвинув руку, и я почувствовала, как ребенок потянулся следом.
- Похоже, он там метанием ножей занимается, - усмехнулась я, - особенно по ночам.
- Почему он, может, она? Или… - насторожился Карис, - ты уже знаешь?
- Знаю.
Откуда такая уверенность, Карис спрашивать не стал, а я не объяснила.
Но кроме того, что это снова мальчик, я знала и кое-что другое: в отличие от старшего брата, в малыше заговорила волчья кровь, и его появление на свет станет битвой, в которой я должна победить, удержать его в человеческом облике – любой ценой.
Отвлекшись от мыслей, я взглянула на мужа. Карис тоже задумался о чем-то своем и, судя по складке между бровей, не очень приятном.
- Ари, пойдем, прогуляемся.
- Да, конечно, - Карис встал и помог подняться мне. – Только недалеко и ненадолго. Тебе не стоит утомляться.
- Не беспокойся, - я легонько погладила его по щеке. – Пока ты рядом, с нами ничего не может случиться.
Карис улыбнулся и мы, не размыкая объятий, медленно пошли вперед. Через несколько шагов тропинка раздвоилась и я потянула Кариса вправо.
Устремляясь в пронзительно-синее небо, могучие, облитые багрянцем, клёны, полыхали словно свадебные свечи. Крупный, ярко-алый лист с тихим шорохом скользнул откуда-то справа. Карис подхватил его на лету, не дав упасть, задумчиво глянул на меня и отошел чуть в сторону.
- Милый, зачем тебе столько? – удивилась я, когда он вернулся с целой охапкой.
- Увидишь… - Карис по-мальчишески озорно улыбнулся, наконец-то отбросив все тревоги.
Пальцы так и мелькали, ловко сплетая листья за черешки и вскоре в руках Ари оказался пышный, рдеющий червонным пламенем, венок.
- Как красиво, - выдохнула я.
- А так, - Карис надел венок мне на голову и отступил на шаг – полюбоваться, - еще красивей.
Я шагнула следом, вскидывая руки ему на плечи:
- Наклонись, мне неудобно.
Ари послушно наклонился, даже не пытаясь скрыть искорки в глазах и, поцеловал так, что захватило дух.
- Разве так можно? – я отстранилась от него, пытаясь перевести дыхание. – Не своди меня с ума!
- Солнышко, мы уже сошли с ума, - шепнул Карис, - давно и безнадежно. И что, я не могу собственную жену поцеловать?
- Милый, - я многозначительно усмехнулась, - ты напрашиваешься на неприятности.
- Угадала, - Карис улыбнулся, обжигая меня изумрудным огнем глаз.
- Через три месяца, непременно устрою, - вкрадчиво мурлыкнула я. – Затяжную бессонницу, например.
- Только с тобой, - свернув с дорожки, Карис утянул меня под раскидистый клен и, прислонившись к дереву, осторожно обнял.
Я блаженно притихла в кольце его рук. Вот оно счастье – родное тепло, любимый запах – он и я, вдвоём. Без слуг, без придворных, без толпы просителей и жалобщиков. А если бы Ари был королем – я, пожалуй, и вовсе, забыла бы как он выглядит.
- Ари…
- Да, любимая?
- Нам уже пора решать, кого сделать вторыми родителями. (2)
- И что ты надумала?
- Если ты не против, - я чуть запнулась, - то - Лена и Эстану.
- Ничуть не против, - отозвался Карис, - но согласятся ли они?
- Согласятся, я сегодня же им напишу, - губы тронула улыбка.
Хотя прошло всего четыре года, но история женитьбы кайе Эллента уже стала легендой среди оборотней.
Кто бы мог подумать, что Вожак сильнейшей Стаи на юге, откажется от всего ради юной синеглазой красавицы, встреченной на придворном балу, а единственная дочь и наследница правителя Рутении – княжна Эстана осмелится ради Лена пойти против воли отца, тайно выйдя замуж за любимого.
- А имя?
«Лиат» мы произнесли в один голос.
- И пусть только посмеют снова предложить кормилицу! – меня затрясло. – Покусаю всех этих куриц!
- Солнышко, успокойся, - Карис припал щекой к моим волосам. – Никто из них теперь и рта не откроет.
Я собралась возразить, но в поясницу словно ударили кинжалом, дыхание перехватило, и я с трудом прошептала:
– Любимый… кажется, малыш не хочет больше ждать…
- Солнышко, еще рано, - побледневший Карис подхватил меня на руки.
- Ли думает по-другому, - выдохнула я, едва не теряя сознание…
Карис опустился на колени рядом с кроватью, держа жену за руку.
Сразу же вспомнилось рождение Дени – тогда его просто-напросто выставили за порог, заявив, что мужчине не полагается пребывать у постели роженицы.
Ощущая боль Дары, как свою, он метался по комнате раненым зверем, почти сходя с ума от того, что не может ей помочь, и в конце концов, наплевав на традиции, вышиб дверь…
Чуть слышный стон вернул Кариса в настоящее. Дара, кусая губы, вцепилась в его руку с такой силой, что казалось, вот-вот хрустнут кости. На мгновенно побелевшем лице жены проступило странно-отрешенное выражение – словно здесь осталось только тело, а душа блуждала в каких-то неведомых далях.
Невольно вздрогнув, Карису почувствовал, как по спине зябко поползли мурашки, и почти сразу ладонь Дары стала ледяной - тонкие пальцы словно вытягивали из него силы. Только сейчас Карис отчетливо понял, какую цену платила Дара за то, чтобы помочь ему во время приступов. Он не мог пойти вслед за ней, но чутьё подсказывало – силы ей очень нужны, и Карис отдавал – раскрывшись полностью, не сомневаясь и не раздумывая.
Пронзительный младенческий крик разорвал серый туман, в который как-то незаметно погрузилась комната. Словно очнувшись от сна, Карис взглянул на Дару: «Спасибо, любимый», - едва слышным шелестом слетело с искусанных в кровь губ, а в янтарных глазах засветилась усталая нежность.
- Дара, Карис, у вас мальчик, - через несколько минут рядом возникла улыбающаяся Нереа, кладя на руки Даре белоснежный свёрток.
- Мой маленький… - Дара бережно прижала сына к себе, вглядываясь в крошечное личико, но вдруг откинулась на подушки. – Карис, возьми…
- Дара, любимая, что с тобой? – Карис, уложив сына в стоящую рядом колыбель, снова присел на край кровати.
- Всё хорошо, милый, - Дара слабо улыбнувшись, притянула его к себе и поцеловала. - Я люблю тебя.
- Д-а-а-ра!!!
Едва уловимый взмах ресниц – невыносимая боль и бездонная пустота внутри, словно вынули душу. Любимая ушла – и в тот же миг кончилась и его жизнь.
«Нет, не отдам!!!»
В уже знакомом сером тумане ее след мерцал алым, как строчка вышивки на небеленом полотне – значит, еще можно догнать… можно вернуть…
Шаг… еще один… и туман истончился, став едва заметной дымкой, потом исчез, а в лицо Карису ударил резкий ветер с привкусом морозной свежести.
На краю небольшой – всего-то десять шагов – каменной площадки, застыла женская фигурка в светлом платье, распущенные волосы темным плащом развевались на ветру.
Здесь мир разделился надвое: вверху – темно-синее, в искрящейся звездной пыли, небо; внизу – непроглядно-черная бездонная пропасть. А между ними – тонкий, пылающий пронзительно-белым светом Звездный Мост, Дорога Ушедших.
- Не смей!! – пролетев через площадку, Карис схватил жену за руку, остановив у последней черты - те, кто вступил на Звездный Мост, уже не принадлежат миру живых.
- Ари… - обернувшись к мужу, Дара попыталась отттолкнуть его:
– Уходи, сейчас же! Тебе здесь не место, - но, не сумев справиться с собой, прильнула к нему и обняла.
Подтверждая её слова, ветер злобно взыл, едва не сбив их с ног, но Карис только крепче прижал любимую к себе:
- Ты уйдешь со мной.
- Нельзя, - едва слышно произнесла Дара. – Мой срок пришел. Ты должен позаботиться о детях.
- Мать им нужнее, - неожиданно светло улыбнулся Карис, - я уйду вместо тебя.
- Нет, - Дара вскинула голову, глядя ему в глаза. – Уводящая не позволит. Ты сильный, ты выдержишь…
- Я никогда не смогу заменить им тебя... – с трудом выговорил Карис, в последнем безнадежном порыве, сжав жену в объятиях. - Дара, прошу…
- Если ты не уйдешь сам, я прогоню тебя, - в карих глазах заполыхало янтарное пламя. - Не заставляй…
- Дара…
- Клянусь, я это сделаю. Иди – к Дени и Ли.
- Не Ли – Дарейн. Я назову его твоим именем.
Родные губы тронула печальная улыбка, и Ари в ужасе почувствовал: это все.
Дара медленно отстранилась, провела ладонью по его щеке. Прикосновение было почти неощутимо, порывы ледяного ветра сжигали слабое тепло ее рук.
- Прощай...
Последнее касание губ ножом резануло по сердцу. Он рванулся вперед, пытаясь удержать тонкую руку, но Дара уже уходила прочь. Оглянувшись, она что-то произнесла. Карис прочитал по губам: «Береги детей».
- Я люблю тебя... Нет!!!
Но уже ослепительно вспыхнул – принимая отлетевшую душу - Звездный Мост, и едва различимый силуэт женщины исчез в жемчужном сиянии…
Забыв обо всем, Карис бросился следом, но каменная твердость под ногами вдруг растаяла, сменившись ощущением падения. Измученное сознание милосердно погасло.
…Вокруг не было ничего, кроме непроглядной – ни звезд, ни солнца – тьмы, насквозь пропитанной обжигающим, словно плеть, холодом.
Стылые Пустоши - пристанище неупокоенных душ, обреченных вечно блуждать во мгле. Но эта чернота была ничем, по сравнению с ледяной пустотой, сковавшей душу Кариса:
«Зачем мне жизнь без нее?!»
Боль внутри была невыносима, и даже холодные капли слез, которые мужчина ощущал на щеках, не могли ее облегчить. Он был почти готов раствориться среди окружаюшего мрака, когда совсем рядом раздался чуть слышный, даже не шепот – вздох:
«Береги детей..»
- Дени... – с трудом поднявшись, Карис двинулся куда-то, сам не зная, вперед ли, назад. Чернота, казалось, сгустилась еще больше, но перед глазами зажегся слабый огонек.
Холод, обволакивающий со всех сторон, высасывал остатки сил. Идти с каждым шагом было все труднее, а боль становилась все нестерпимее...
Пристально, до рези в глазах, всматриваясь вперед, Карис пытался понять, что ищет в призрачном сиянии...
Неожиданная вспышка выхватила из тьмы детскую фигурку и Карис узнал Дени. На его руках, глядя на отца необычно серьезным взглядом золотисто-карих глаз, лежал спеленатый младенец.
- Папа...
Еще одно, последнее усилие, и Карис шагнул к сыновьям.
Боль потери, свившись тугими кольцами, затаилась на дне души, отступив перед глубокой печальной нежностью.
Ради детей, ради любимой: ведь пока жив он – будет жить она – в душе, и в сердце.
1. Тейн – официальное обращение и бытовое именование жрецов Уводящей.
2. Вторые родители - аналог крёстных.
На-та-ли:
Натали спасибо большое ,что выложили здесь окончание. Я читаю уже второй раз ,но слез сдержать не могла ,настолько пронзительно и больно.
Нерис:
Наташа, спасибо за комментарий.
На-та-ли писал(а):
слез сдержать не могла ,настолько пронзительно и больно.
Автор тоже писала со слезами на глазах, точнее писали - конец соавторский.
А это - в качестве бонуса.
Большое спасибо ramzena за потрясающую обложку.
На-та-ли:
Нерис писал(а):
А это - в качестве бонуса.
Обложка просто потрясающая. А можно мне будет позже её использовать для комплекта ? Баннер будет изумительный. Моя наглость конечно все пределы переходит .
Нерис:
На-та-ли писал(а):
А можно мне будет позже её использовать для комплекта ? Баннер будет изумительный. Моя наглость конечно все пределы переходит .
Ну, ответное предложение не менее наглое - в обмен на рекламу.
Если оставите в баннере автора и произведение. Согласны?