LADY LINA:
01.01.12 17:45
» Глава 4. Игры, в которые играют...
Глава 4.
Игры, в которые играют…
No one knows what it's like
To be the bad man
To be the sad man
Behind blue eyes* ( Limp Bizkit / «Behind Blue Eyes»)
Игра. Как много всего вкладывал в это слово Ник: и азарт, и безумный, невероятный адреналин, и боль, и желание, и волю к победе. И саму победу, которая достанется сильнейшему, конечно! Или хитрейшему, если иначе никак. Никита уже и не смог бы, наверное, припомнить, когда и с чего все началось, просто однажды, много лет назад, он осознал, что хочет Дана, сильно, до боли в паху и рези в глазах, до высокого кровяного давления и искусанных губ. А что Дан? Не замечал, считая маленьким, спал с другими, не видя, да и не желая видеть, как на него реагирует младший. И тогда совсем еще юный мужчина решил смотреть на избранников брата его глазами, пытаясь понять, что же такое есть у них, чего нет у него, Ника. Смотрел и не понимал. Видимо, только смотреть мало, надо было пробовать, и он попробовал, соблазнив одного из партнеров брата. Попробовал и опять не понял, зато обратил-таки на себя внимание Дана, правда, совсем не так, как мечталось.
- Ник, какого тебе нужны мои игрушки? – Рычал разозленный Дан.
- Мне не нужны твои игрушки, - отозвался младший.
- Тогда зачем?
- Мне нужен ты…
Ник, усмехнулся, вспоминая выражение лица старшего, таким растерянным он не видел его никогда ни до, ни после памятного разговора.
- Я?
- Да, я хочу быть с тобой, Дан.
- Но, черт, Ник, ты же мой младший, как я могу спать с тобой? Это ненормально! – сказал, как отрезал, и Ник понял, что если прямо сейчас ничего не предпримет, второго шанса брат ему не даст.
- А мы нормальные, ты считаешь? – вскочил с кресла, прижался вплотную и смело посмотрел в глаза. – Мы и так уроды, Дан. Мы темные, гребаные уроды! Сам подумай, что было бы с нами без людей?
- Мы лучше них, Ник.
- Чем? Тем, что живем дольше? Что притягиваем их, как огонь бабочек? Что сосем их энергию, выкидывая пустые, ни на что ни годные оболочки? - Дан тогда обнял его за плечи и улыбнулся.
- Ты еще так молод, малыш. Подрастешь и все поймешь. И я не стану с тобой спать.
- Только потому, что я твой брат? – Накатывало отчаяние.
- Не только… - И Ник понял, что все напрасно, что Дан любит его, но только как брата. И не более, никогда более…
План вызревал долго, и старший полагал, что Ник успокоился, перебесился, но не тут-то было. Масштабы задуманного мероприятия стали ясны, когда Ник переспал уже с пятым подряд избранником Дана.
- Чем я хуже, Дан?
- Ты лучше, малыш, - был ответ.
- Я предлагаю пари, - старший удивленно выгнул бровь. – Выбери жертву, и мы на спор ее соблазним. Победишь, и больше ни слова от меня не услышишь, я оставлю тебя в покое, проиграешь, сам знаешь, чего я хочу.
Дан думал, казалось, вечность, а потом… согласился. Тогда они еще не распределяли роли, действовали, руководствуясь всего одним правилом: никаких правил. И Ник победил тогда, наизнанку вывернулся, рисковал собой, едва не погиб, польщенная и влюбленная игрушка думала, что ради нее, нет, ради приза. И он получил тогда свой приз. Но не успокоился на этом, сам понимал, что попал в зависимость, и от этого становилось тошно, но ничего нельзя изменить. Игра стала регулярной и значительно более сложной, появились четко оговариваемые заранее правила, урезались сроки, и приз Ник все время просил один и тот же. Но получал его, в лучшем случае, в соотношении один к пяти, все-таки по части соблазнения он сильно уступал значительно более опытному брату. Он увлекся лишь однажды, очень давно. Тогда была девушка, донор. Донор – это как валерьянка для кота, это несгорающая батарейка, бесконечный двигатель, который сам аккумулирует энергию, отдавая ее безвозмездно, они боролись за нее как проклятые, но у него была невыгодная роль, он обязан был подчинять и мучить, принуждать и ломать. Она выбрала Дана. И погибла спустя несколько дней, глупо, по-человечески глупо, просто переходя дорогу в неположенном месте.
И вот, спустя столько лет снова шанс, они оба вновь увлечены, оба хотят победы, не только ради приза, но и ради самой игрушки, такой чистой и невинной, их донора. Ник улыбнулся, уж теперь-то он своего не упустит, он получит и Алекса, и Дана.
Алексу казалось, что этот бесконечный, богатый нереальными событиями и впечатлениями день не кончится никогда. Зачем он съехал из гостиницы, зачем поставил себя в зависимость от братьев? Ему выделили комнату, накормили ужином и отправили спать, ни слова не сказав о том, как долго ему придется пробыть в этом доме. Алекс принял душ, не спеша распаковал вещи, аккуратно развесил в шкафу и спиной рухнул на мягкое ложе, раскинув руки и глядя в идеально белый потолок. В голове было тесно от скопившихся мыслей, что-то казалось категорически неверным, особенно фраза Дана:
- Я тебя не трону, пока ты не придешь в тень. Там уже не обижайся…
- Что такое «тень»? – несмело спросил Алекс за ужином, ковыряя вилкой рагу. О ней же говорил и Ник тогда, в переулке. Может, клуб такой? Или, не дай боже, секта?
- Ник объяснит.
Алекс ждал Ника. И объяснений.
- Погоди, ты что, реально, собрался ему все рассказать?
- Зачем все? Дозируй!
- Что ему стоит знать?
- Может, все? – усмешка.
- Ты с ума сошел? Мы же никому никогда…
- Он донор, ты забыл? У него априори психика крепче, и он не сдохнет через полгода, а может жить здесь долго, очень долго. Думаешь, сможешь держать его в неведении? Первый день из твоей декады почти закончился…
- Ты прав, я все ему расскажу!
Вот и молодец, подумал старший, облегчи мне задачу.
- Алекс, не спишь?
- Нет, заходи, - парень вскочил с постели, пригладил покрывало и уставился на Ника, выжидая.
- Может, погуляем? – Алекс кивнул, соглашаясь.
- Понимаешь, Алекс, мир далеко не такой простой и плоский, как большинство людей привыкли считать. – Венский кофе ласкал рот своей сливочной сладостью, и Алекс с интересом слушал Ника, желая бесконечно долго сидеть на террасе кофейни «Абрикосов», пить кофе, наблюдать за спешащими по своим делам людьми, не подозревающими, что мир-то, оказывается, вовсе не прост. Главное, подальше от Дана.
- О чем ты?
- Вот, например, ты, Алекс. Ты вообще кто?
- В смысле?
- Глобально.
- Человек, конечно.
- Конечно, - кивнул, соглашаясь, Ник. - Но не совсем. – Парень посмотрел удивленно.
- Не совсем? Что значит, не совсем?
- Значит, что ты не просто человек, как большинство в этом мире, ты другой, ты обладаешь способностями, которых нет у других.
- Нельзя ли с этого места поподробнее? – Любимая фраза бабушки.
- Тогда, наверное, мне стоит начать с себя. В общем, мы с Даном не совсем люди. Мы – темные.
Алекс нервно рассмеялся.
- Это как вампиры, что ли? Ну, ты и шутник!
- Я не шучу.
- Ты нежить и кровопийца? Мы же по солнцу целый день ходили, и ты пьешь и ешь, и в витрине вон отражаешься.
- Алекс, какие-то детские у тебя представления о вампирах. Во-первых, не кровопийца. Я не пью кровь, я пью энергию и эмоции.
- Энергетический вампир, так, что ли?
- Можно и так, если тебе угодно, но темный – правильнее. И политкорректнее.
- Ага, а негры – это афроамериканцы…
- Так вот, для поддержания жизнеспособности и развития нам необходима человеческая энергия и эмоции. Чем сильнее эмоции, тем быстрее происходит насыщение. А ты, Алекс, донор.
Ник и сам толком не знал, зачем все это рассказывает своей жертве, не иначе, как влюбился. Подумал и сам рассмеялся шутке, он не способен на подобную глупость. Больше не способен. Зачем притворяться, когда и так ясно, что основная цель – не допустить сближения Алекса с Даном, пусть лучше боится и ненавидит. И тянется к Нику.
- Донор?
- Да, ты сам аккумулируешь энергию и сам же отдаешь ее излишки, из тебя не надо ее тянуть, ты не слабеешь от общения с нами.
- М-да, я, конечно, подозревал, что личность исключительная, но настолько… А тень?
- Тень – наш дом. Я тебе завтра расскажу, ты зеваешь уже, пошли домой.
- То есть, если я правильно понял тебя, находится рядом с вами для меня безопасно? Или нет?
- С точки зрения влияния на твое здоровье – абсолютно безопасно. Но вот в чем загвоздка…
- В чем?
- У донора должен быть хозяин, Алекс.
*Никто не в силах понять - каково это,
Быть злым
И грустным…
Как всё это тяжело прятать за голубыми глазами.
...