Рэйчел Гибсон "Запутанные связи"

А вот и первая глава.
Cherry girl , kira in love,2008, спасибо за чудесный перевод!

Девочки, поздравляю вас с началом выкладки. Спасибо за перевод.
_________________

Девочки, огромное спасибо, что взялись за перевод этой книги! С началом!
_________________

Спасибо за перевод!!!
___________________________________

+1

Девочки, спасибо за новую интересную книгу. Прочитаю с огромным удовольствием. Успехов!
_________________

Девочки, знатоки Гибсон, не могли бы вы добавить перечисленные вами книги в библиотеку, на страничку Гибсон, а то уже идет перевод "Запутанныех связей", а открываешь библиотеку вроде такой книги и нет.

Маша обещала добавить книгу в каталог, так что не волнуйтесь все будет )))

Cherry girl, Катя, спасибо за первую главу!!! Легкого вам перевода, дорогие наши леди-перевдчики и огромное спасибо за новый роман Гибсон!!!
_________________

Сherry girl, 2008, спасибо за перевод первой главы!!!
_________________

 » Глава 2

Перевод Kira in love, бета 2008

Мик Хеннеси стянул резинкой пачку купюр и положил ее рядом со стопкой чеков и кредитной картой. Маленький кабинет в задней части бара «Мортс» наполнился звуком, от стоящего на столе аппарата для расфасовки монет (1). Весь персонал, за исключением Мика, отправился домой, а он сводил кассу, после чего и сам собирался последовать их примеру.
Умение владеть и управлять баром, было у Мика в крови. Его прадед изготавливал и продавал дешевый этиловый спирт во времена «сухого закона». А спустя два месяца после того, как в США была отменена восемнадцатая поправка (2), и алкоголь вновь полился рекой, его предок открыл бар «Хеннесис». И с тех пор заведение принадлежало только семье Мика.
Ему самому не особо нравились пьяные и агрессивные посетители, но зато пришелся по душе гибкий график работы, который прилагался к должности начальника. Мик не подчинялся ничьим приказам и ни перед кем не отчитывался. И когда он входил в любое из своих заведений, то у него возникало чувство собственности, ранее никогда и ни к чему не испытываемое. В его барах всегда царил шум и хаос, но это был хаос, который он, Мик Хеннесси, контролировал.
Куда больше графика работы и чувства собственности, ему нравилось «делать» деньги. В течение летних месяцев он зарабатывал кучу денег на туристах и тех людях, которые жили в Бойсе, но владели домиками на озере в Трули.
Аппарат для расфасовки монет закончил работу, и Мик ссыпал их в бумажные пакеты. В его мыслях появился образ темноволосой женщины с красными губами.
Мику не показалось удивительным то, что он заметил Мэдди Дюпре за те несколько секунд, пока переходил за барную стойку. Наоборот, его бы удивило, не заметь он ее. У Мэдди была прекрасная гладкая кожа и притягательные карие глаза, и она относилась именно к тому типу женщин, на которых он обращал внимание. Маленькая родинка в уголке ее полных губ напомнила Мику о том, как много времени прошло с тех пор, когда он целовал похожие губы, и заставила его взгляд скользнуть вниз по подбородку к изгибу шеи и ко всем мягким и сладким местечкам.
С момента возвращения в Трули, два года назад, сексуальная жизнь Мика страдала куда больше, чем ему хотелось бы. Это было просто невыносимо. Трули – маленький городок, в котором жители ходят в церковь по воскресеньям и уже в раннем возрасте играют свадьбы. Разводы случаются крайне редко, а если такое и происходит, то повторные браки не заставляют себя долго ждать. Мик никогда не связывался с замужними женщинами или с теми, кто стремился таковыми стать. Никогда даже не думал об этом дважды.
Хотя нельзя сказать, что в Трули было мало незамужних женщин. Владея двумя барами, Мик сталкивался со множеством одиноких дам. И значительная часть их них давала понять, что интересуется отнюдь не только ассортиментом его коктейлей. Некоторых он знал всю свою жизнь. Слушая истории и сплетни, они считали, что знают про него все, но это было вовсе не так. Иначе эти дамочки прекрасно понимали бы, что Мик предпочитает проводить время с теми представительницами прекрасного пола, которые не в курсе его прошлого. И прежде всего с теми, кто не знает отвратительные детали жизни Лока и Роуз Хеннесси.
Мик положил деньги и чеки в инкассаторские сумки и закрыл их. Часы на стене показывали 2:05. На отполированном дубовом столе стояла рамка с последним школьным снимком Трэвиса, россыпь веснушек покрывала щеки и нос мальчика. Племяннику Мика четырнадцатого числа исполнится семь лет, и в нем было слишком много от Хеннесси, чтобы это шло ему на пользу. Невинная улыбка не могла обмануть Мика. У мальчишки были темные волосы предков, голубые глаза и дикие манеры. Если не контролировать его, то он унаследует их любовь к дракам, выпивке и женщинам. Любая из этих черт сама по себе и в разумных пределах не всегда ужасна, но поколения Хеннеси никогда особо не заботились об умеренности, и эта комбинация порой оказывалась смертельной.
Мик пересек кабинет и положил деньги на верхнюю полку сейфа рядом с данными по операциям за сегодняшнюю ночь. Он закрыл тяжелую дверь, нажал на стальную ручку и прокрутил замок с кодом. Щелкающий звук сменил тишину в маленьком кабинете в задней части бара.
Трэвис устраивал Мег веселую жизнь, это точно. А сестра Мика плохо понимала мальчишек. Она просто не могла взять в толк, почему они кидаются камнями, делают оружие из всего, что попадает в их руки, и дерутся друг с другом без видимой на то причины. Именно Мик был своеобразным буфером в жизни Трэвиса, и он же помогал Мег растить мальчика, разговаривал с ним и учил племянника, как быть хорошим человеком. Нельзя сказать, что сам Мик являлся экспертом или блестящим тому примером. Но зато он имел достоверные сведения и некоторый опыт по части того, как быть придурком.
Мик взял связку ключей со стола и направился к выходу. Его ботинки глухо стучали по деревянному полу, звук казался слишком громким в пустом баре. В детстве рядом с ним не было никого, с кем он мог поговорить или кто объяснил бы ему, что значит быть мужчиной. Его вырастили бабушка и сестра, и Мику приходилось учиться всему самостоятельно. И чаще всего он познавал это на собственном горьком опыте. Мик не хотел для Трэвиса такой же судьбы.
Он щелкнул выключателем, погасив свет, и вышел в заднюю дверь. Холодный утренний воздух коснулся его лица и шеи, пока он вставлял ключ в замок и закрывал за собой дверь. После окончания старших классов, Мик сразу уехал из Трули, чтобы поступить в университет штата в Бойсе (3). Но после трех лет бесцельных поисков и разгульного образа жизни, он записался на военную службу. В то время желание посмотреть на мир изнутри танка казалось ему действительно хорошей идеей.
Рядом с контейнером для мусора был припаркован красный «додж рэм», (4) Мик забрался внутрь. Определенно, мир он посмотрел. Порой даже больше, нежели хотел вспоминать. Но не из танка. Вместо этого Мик увидел его с расстояния тысяч футов от земли из кабины вертолета «Апач». Он летал на этих птичках по заданию правительства США, затем ушел в отставку и вернулся в Трули. Благодаря армии, он не только сделал прекрасную карьеру и получил шанс вести достойную жизнь, но также научился тому, чего ему не хватало в доме с двумя женщинами – как быть мужчиной. Она помогла ему понять, когда защищаться, а когда заткнуться и помалкивать. Когда бороться, а когда отступить. Армия помогла понять, что действительно важно и на что не стоит тратить время.
Мик завел грузовик и подождал несколько минут, пока прогреется двигатель. Он, как владелец двух баров, считал плюсом свою способность разбираться с агрессивно настроенными пьяницами и различными придурками без кулаков и разбитых голов. Иначе бы ни на что другое его бы не хватило. Он бы не вылезал из драк, ходил бы с подбитым глазом и опухшей губой, как когда-то в детстве. Тогда он не знал, как в этом мире справляться с ничтожными людьми, и был вынужден жить в тени скандала, который произошел с его родителями. Ему приходилось терпеть шепот, когда он входил в комнату. Его преследовали косые взгляды в церкви и в продуктовом магазине. Насмешки от детей в школе или, что еще хуже, на днях рождениях, куда их с Мег не приглашали. Тогда он разбирался с каждым проявлением неуважения с помощью кулаков. А Мег замкнулась в себе.
Мик включил фары и дал задний ход. Габаритные огни «рэма» осветили переулок, когда он оглянулся назад и выехал со стоянки. В более крупном городе, о распутных жизнях Лока и Роуз Хеннесси забыли бы через несколько недель. День или два новость оставалась бы сенсацией. Но затем ее затмило бы что-то более шокирующее. Что-то существенное, о чем можно поговорить за чашечкой утреннего кофе. Но в маленьком городке Трули, где громкие скандалы касались лишь таких нечестивых поступков, как кража велосипеда или браконьерство Сида Граймса, низменность Лока и Роуз Хеннесси обсуждалась годами. Жители мусолили и пересказывали каждую трагическую деталь. Это стало любимым времяпрепровождением вместе с праздничными парадами, соревнованиями на лучшую скульптура изо льда и сбором денег на различные нужды города. Только в отличие от украшенных платформ (5) или факультативных образовательных программ «Просто скажи наркотикам нет», о которых все быстро забывали или просто не особо обращали внимание, посреди руин, оставшихся после Лока и Роуз, пытались выжить и заставить людей забыть о прошлом два невинных ребенка.
Мик переключил передачу и выехал из переулка на тускло освещенную улицу. Многие из его детских воспоминаний стерлись, поблекли и, слава Богу, забылись. Остальные же были настолько кристально чисты, что он мог восстановить каждую деталь. Например, ночь, когда их с Мег разбудил окружной шериф. Он попросил собрать немного вещей, после чего отвез детей в дом их бабушки – Лорэйн. Мик помнил, как ехал на заднем сидении полицейского автомобиля в своей футболке, нижнем белье и кедах, держа в руках игрушечный грузовик «Тонко» (6). Мег сидела рядом с ним и плакала, будто настал конец света. А именно так и было. Мик помнил громкие и подстегнутые адреналином голоса в полицейском радио. Помнил, как кто-то наводил справки о другой маленькой девочке.
Оставив позади немногочисленные городские фонари, Мик проехал в кромешной темноте порядка двух милей, после чего свернул на свою грязную улицу. Он миновал дом, в котором они с Мег росли после смерти родителей. Его бабушка Лорэйн Хеннесси была по-своему любящей и нежной. Она заботилась о том, чтобы у детей были зимние ботинки и перчатки, и, чтобы они не голодали. Но бабушка абсолютно не обращала внимания на то, что им действительно было необходимо. Самая нормальная жизнь из всех возможных.
Она отказалась продать старый фермерский дом, где дети жили вместе с родителями. Много лет он оставался заброшенным, стоя на окраине города и становясь прибежищем для мышей. Дом был постоянным напоминанием о семье, которая когда-то жила в нем, ведь нельзя было въехать в город и не заметить его. Не увидеть разросшиеся сорняки, облупившуюся белую краску и провисшие бельевые веревки.
С понедельника по пятницу, девять месяцев в году, Мик и Мег были вынуждены проезжать мимо этого дома по дороге в школу. Пока другие дети в автобусе разговаривали о последнем эпизоде «Придурков из Хаззарда» (7) или же проверяли содержимое своих коробок для ланча, они с Мег отворачивались от окна. Их животы наливались тяжестью, и дети затаивали дыхание, молясь, чтобы никто не заметил их старый дом. Бог не всегда отвечал на их мольбы, и тогда автобус наполнялся последней сплетней о родителях Мика, которую сумели подслушать его одноклассники.
Поездка в школу была ежедневным адом. Рутинной пыткой. Вплоть до холодной октябрьской ночи в 1986 году, когда фермерский дом взорвался огромным оранжевым столбом и сгорел до основания. Установили, что причиной пожара послужил поджог, и было проведено большое расследование. Допросили практически каждого жителя города, но того, кто облил дом керосином, так и не поймали. Все считали, что знают, кто сделал это, но точно так ничто и не прояснилось.
После смерти Лорэйн три года назад, Мик продал землю парням Аллегрецца и подумывал поступить также с семейным баром, но, в конце концов, решил вернуться в город и заняться его управлением. Мег нуждалась в нем, так же как и Трэвис. К собственному удивлению, вернувшись в Трули, Мик понял: никто теперь не говорит о старом скандале. Его больше не преследовал шепот, а если такое и случалось, он не слышал этого.
Мик сбавил скорость и еще раз свернул налево, въезжая на длинную подъездную аллею и поднимаясь по склону у основания горы Шоу. Вскоре после своего возвращения в Трули, Мик приобрел этот двухэтажный дом. Из него открывался великолепный вид на город и скалистые горы, окружающие озеро. Мужчина припарковался в гараже рядом с шестиметровым катером и вошел в дом через прачечную. В кабинете горел свет и Мик, проходя мимо, выключил его. Он пересек темную гостиную и, переступая через две ступеньки, поднялся по лестнице.
Мик в основном не думал о прошлом, которое в детстве было центром всеобщего внимания. В Трули больше не обсуждали скандал, и это было чертовски забавно, потому что теперь его абсолютно не волновало, что люди говорят или думают о нем. Мик вошел в спальню, расположенную в дальнем конце коридора; лунный свет лился сквозь открытые планки деревянных жалюзи. Полосы приглушенного света и теней коснулись лица и груди мужчины, Мик засунул руку в задний карман, чтобы выложить бумажник на комод, затем обеими руками стянул футболку через голову. То, что ему было наплевать на прошлое, не значило, что Мег думала также. В ее жизни случались как хорошие, так и плохие дни. А после смерти их бабушки, плохих дней становилось все больше, и Трэвису приходилось несладко.
Лунный свет и тени разливались по зеленому пледу и дубовым прикроватным столбикам. Мик бросил футболку к ногам и прошел через комнату. Иногда ему казалось, что возращение в Трули было ошибкой. Создавалось впечатление, будто он стоял на одном месте, не в состоянии двигаться дальше. И Мик не знал, откуда берется это чувство. Он купил новый бар и подумывал заняться вертолетными перевозками вместе со своим другом Стивом. У него были деньги и успех, и он жил в Трули со своей семьей. С единственной семьей, которая у него была, и которая, вероятно, так и останется единственной, но временами… Временами Мик не мог избавиться от чувства, что он ждет чего-то.
Матрац прогнулся, когда мужчина опустился на край и снял ботинки, а затем и носки. Мег думала, что брату необходимо лишь встретить милую женщину, которая станет ему хорошей женой. Но Мик просто не мог представить себя женатым человеком. Не сейчас. По жизни у него было несколько хороших романов. Хороших до определенного момента. Ни один не длился дольше года или двух. Отчасти потому, что он сам часто бывал в разъездах. Но в большей степени потому, что Мик не желал покупать кольцо и идти к алтарю.
Мужчина встал и разделся. Мег думала, что он боится женитьбы из-за неудавшегося брака их родителей, но это была неправда. В действительности он не особо хорошо помнил родителей. У него осталось всего лишь несколько смутных воспоминаний о том, как они нежно обнимались на диване и о семейных пикниках на озере. А еще о плачущей за кухонным столом матери и о том, как старый тяжелый телефон летит в экран телевизора.
Нет, проблема была не в воспоминаниях об испорченных отношениях между родителями. Он просто никогда не любил ни одну женщину достаточно сильно, чтобы провести с ней остаток своей жизни. И Мик совсем не считал это проблемой.
Он снял плед и лег на холодную простыню. Второй раз за ночь Мик подумал о Мэдди Дюпре и рассмеялся в темноту. Она была самоуверенной, но Мик никогда не считал, что эта черта портит женщин. На самом деле ему даже нравились девушки, которые могли противостоять мужчинам. Которые готовы были не только брать, но и отдавать, и не нуждались в мужской заботе. Ему не нравились бедные, сентиментальные или чертовски сумасшедшие. Мику были симпатичны женщины, чье настроение не качалось из стороны в сторону, как маятник.
Мужчина повернулся набок и взглянул на часы, стоящие на тумбочке. Он поставил будильник на десять утра и приготовился к непрерывному семичасовому сну. К сожалению, желанию Мика не суждено было сбыться.
На следующее утро телефонный звонок вырвал его из глубокого сна. Мик открыл глаза и прищурился от утреннего солнца, падающего на кровать. Он посмотрел на номер звонящего, и поднял трубку.
– Тебе лучше истекать кровью, – проговорил Мик и оттолкнул покрывало со своей обнаженной груди. – Я просил тебя не звонить мне до десяти, если только не случится что-либо чрезвычайное.
– Мама на работе, а мне нужно несколько фейерверков, – проинформировал Мика племянник.
– В восемь тридцать утра? – Мик сел и провел пальцами по волосам. – А няня с тобой?
– Да. Завтра День Независимости, а у меня нет петард.
– Ты только сейчас понял это? – Трэвис явно что-то не договаривал. Но с ним всегда было так. – Почему мама не купила тебе их? – Наступила долгая пауза, после чего Мик добавил: – Ты вполне можешь сказать мне правду, потому что я все равно собираюсь спросить у Мег.
– Она назвала меня матершинником.
Мик встал, и его ноги погрузились в густую бежевую шерсть ковра, когда он прошел через комнату к комоду. Ему было почти страшно спрашивать:
– Почему?
– Ну…она снова приготовила мясной рулет. Она ведь знает, что я его ненавижу.
И за это Мик не винил ребенка. Женщины семьи Хеннесси были известны своими дерьмовыми мясными рулетами. Он открыл второй ящик и торопливо проговорил:
– И?
– Я сказал ей, что у рулета вкус дерьма, и что ты тоже так думаешь.
Мик перестал вытаскивать белую футболку и посмотрел на свое отражение над комодом.
– Ты действительно употребил это слово?
– Ага, и она сказала, что я могу забыть про фейерверки, но ты ведь произносишь это слово постоянно.
И это было правдой. Мик повесил футболку на одно плечо и наклонился вперед, чтобы посмотреть в свои налитые кровью глаза.
– Мы уже говорили с тобой о том, что могу произносить я, а что ты.
– Знаю, но оно просто вырвалось.
– Тебе необходимо следить за тем, что у тебя вырывается.
Трэвис вздохнул.
– Знаю. Я сказал, что мне жаль, хотя это и не так. Ведь ты учил меня извиняться перед девочками. Даже перед глупым. Даже тогда, когда я прав, а они ошибаются.
Это было не совсем то, что имел в виду его дядя.
– Ты ведь не говорил Мег, что это мои слова? – Мик вытащил джинсы «левайс» из комода и добавил: – Верно?
– Верно.
Мик не мог отменить наказание сестры, но в тоже время мальчик не должен быть наказан за правду.
– Если твоя мама сказала «нет», я не стану покупать тебе петарды, но посмотрим, что можно сделать.

Часом позже Мик забросил сумку с фейерверками на заднее сидение своего грузовика. Он купил маленький набор, а, кроме того, несколько бенгальских огней и змей (8) в палатке «Безопасность и Разумность» на парковке магазина «Инструменты на любой вкус». Он сделал это не для Трэвиса, а для того, чтобы взять с собой на барбекю Луи Аллегрецца, который тот устраивал в честь Дня Независимости. Именно такой была легенда на случай, если кто-то спросит, но Мик сомневался, что кто-нибудь поверит ему. Как и любой житель города, помешанного на пиротехнике, у Мика была большая коробка с незаконными изделиями, которые только и ждали, когда их запустят над озером. Взрослые люди не покупали продукцию этой палатки, если только у них не было детей. Разрешенные петарды – это как маленькие колеса на велосипеде.
Сын Луи, Пит Аллегрецца, и Трэвис дружили, и несколько дней назад Мег согласилась отпустить сына на барбекю вместе с Миком, если мальчик будет держаться подальше от неприятностей. Вечеринка должна состояться завтра, и Мик считал, что Трэвису следует вести себя хорошо, хотя бы еще один день. Мужчина захлопнул дверь грузовика, и вместе с мальчиком направился через парковку к магазину хозтоваров.
– Если ты будешь хорошо себя вести, возможно, сможешь подержать бенгальский огонь.
– Чувак, – пожаловался Трэвис. – Бенгальские огни для детей.
– Учитывая твои достижения, тебе повезет, если не окажешься в постели до темноты. – Солнечные лучи падали на короткие черные волосы и плечи мальчика, обтянутые футболкой с изображением Человека-Паука. – В последнее время у тебя серьезные проблемы с поведением. – Мик открыл дверь и помахал владельцу магазина, стоящему за прилавком. – Мег все еще злится на нас обоих, но у меня есть план.
Уже несколько месяцев его сестра жаловалась на протекающую трубу под раковиной на кухне. Если они с Трэвисом починят сифон, и Мег не придется больше опустошать кастрюльки с водой, возможно, она будет более снисходительна. Но, зная Мег, ни в чем нельзя быть уверенным. Она не всегда была легко прощающим человеком.
Подошвы Трэвиса шаркали рядом с ботинками Мика, когда они оба шли в отдел сантехнических товаров. За исключением пары, выбирающей садовый шланг, и миссис Вон, его первой учительницы, копающейся в ящике с различными ручками для мебели, магазин был пуст. Мик всегда поражался, когда встречал все еще живую и бродящую вокруг Лаверн Вон. Она, должно быть, была древнее древнего.
Пока Мик выбирал трубу из ПВХ и пластмассовые прокладки, его племянник схватил пистолет для заделки швов и нацелил его на кормушку для птиц в конце прохода, будто это был магнум 45 калибра.
– Нам это не нужно, – сказал мальчику Мик, выбирая изоленту.
Трэвис сделал несколько выстрелов, затем кинул пистолет обратно на полку.
– Я пойду, посмотрю на оленя, – сказал он и исчез за углом.
В магазине была большая секция с пластмассовыми животными, которые люди могли поставить у себя в саду. Хотя Мик и не понимал, почему кто-то делает это, когда настоящие животные бродили повсюду.
Мужчина взял трубу под мышку и отправился на поиски племянника, который обычно не искал неприятностей специально, но, как большинство семилетних мальчиков, казалось, находил их все равно. Мик шел по магазину, заглядывая в каждый проход, и остановился у витрины со швабрами.
Уголки его губ изогнула чисто мужская улыбка одобрения. Посреди шестого ряда стояла Мэдди Дюпре, в руках она держала ярко-желтую коробку. Ее каштановые волосы придерживала заколка, и они выглядели так, будто кто-то воткнул темную метелку из перьев для смахивания пыли ей в голову. Взгляд Мика скользнул вниз по гладкому профилю, шее и плечам девушки, и намертво застыл на черной футболке. Прошлым вечером он не сумел хорошенько рассмотреть ее. Сегодня, при люминесцентном освещении магазина, Мэдди казалась красоткой с разворота журнала – ходящей, говорящей и двигающейся. Будто модель «Плейбоя» старой школы до различных проблем с питанием и силикона. Глубоко в животе у Мика проснулось желание. А ведь он не знал ее достаточно хорошо, чтобы чувствовать что-либо подобное. Не знал, замужем она или нет, есть ли в ее жизни мужчина и десять детей, ждущих ее дома. Очевидно, все это было не важно, потому что девушка притягивала его как магнит.
– Похоже, у вас проблемы с мышами, – проговорил Мик.
– Что? – Мэдди резко подняла голову, и ее взгляд взлетел к его глазам, будто Мик поймал ее за непристойным занятием. – О, Боже мой. – Она приоткрыла рот и втянула в себя воздух, привлекая внимание к родинке в уголке ее губ. – Вы что, преследуете меня?
– Извините, – сказал Мик, хотя на самом деле явно не сожалел.
Девушка выглядела просто прекрасно, так, как будто была немного выбита из колеи – глаза широко распахнуты, дыхание сбилось. Мик поднял голову и указал трубой на коробку в ее руках. – Проблемы с мышами?
– Сегодня утром одна буквально пробежала по моей ноге, когда я готовила кофе. – Мэдди поморщилась. – Она прошмыгнула под дверь кладовой и исчезла. Вероятно сейчас, прямо там, наслаждается моими батончиками из гранолы. (9)
– Не беспокойтесь. – Мик засмеялся. – Вряд ли она много съест.
– Я не хочу, чтобы она что-нибудь вообще ела. За исключение, может, яда.
Мэдди вновь сконцентрировалась на коробке. Блестящие каштановые волосы прилипли к ее шеи, и Мику показалось, что он ощутил запах клубники.
Трэвис завернул за угол и остановился как вкопанный в дальнем конце прохода. Его губы немного опустились, когда он смотрел на Мэдди. И Мик знал это чувство.
– Здесь говорится, что могут возникнуть проблемы с неприятным запахом, если грызуны сдохнут в труднодоступных местах. Я действительно не горю желанием отыскивать вонючих мышей. – Мэдди бросила на Мика косой взгляд. – Интересно, есть ли еще что-нибудь получше, что я могла бы использовать.
– Я бы не рекомендовал клейкие ленты. – Мик указал на коробку с клеевыми пластинками. – Мыши прилипают к ним и много пищат.
И вновь этот аромат. Клубника. Мик задался вопросом, нет ли в магазине ароматических кормушек для колибри.
- Как насчет мышеловок? – предложил он.
– Серьезно? Разве они не… слишком жестоки?
– Они могут разрезать мышь пополам, – сказал Трэвис, подходя и становясь рядом с Миком. Мальчик качнулся на пятках и усмехнулся. – Но иногда отлетают только их головы, когда мыши тянутся за сыром.
– Господи, малыш. – Брови Мэдди сошлись, когда она опустила глаза на Трэвиса. – Это отвратительно.
– Ага.
Мик взял трубу под мышку и положил ладонь на макушку Трэвиса.
– Этот отвратительный парень – мой племянник, Трэвис Хеннесси. Трэвис, поздоровайся с Мэдди Дюпре.
Медди протянула руку и пожала руку Трэвиса.
– Приятно познакомиться с тобой, Трэвис.
– Мне тоже.
– И спасибо, что рассказал о мышеловках, – продолжила Мэдди и отпустила руку мальчика. – Я буду иметь ввиду, если решусь на казнь.
Улыбка Трэвиса стала шире, и взгляду Мэдди открылся его отсутствующий передний зуб.
– В прошлом году я убил кучу мышей, – похвастался он, задействуя весь свой семилетний шарм. – Если что, звоните мне.
Мик взглянул на своего племянника, и ему показалось, хотя он не был в этом уверен, будто Трэвис раздувает свою худую грудь.
– Лучший способ забыть про мышей, – сказал мужчина, избавляя Трэвиса от дальнейшего смущения, – это завести кота.
Мэдди покачала головой, и ее карие глаза встретились с его взглядом, такие теплые, мягкие и ясные.
– Я не уживаюсь с котами. – Взгляд Мика опустился к ее губам, и он вновь задался вопросом, как много времени прошло с тех пор, как он целовал такие прекрасные губы.
– Пусть лучше у меня на кухне будут отрубленные головы и спрятанные туши с неприятным запахом.
Она говорила об отрубленных головах и зловонных тушках, а Мик возбуждался. Прямо там, в магазине, будто ему вновь шестнадцать, и он не может контролировать себя. Мик встречался со многими прекрасными женщинами и уже давно не был подростком. Он спас Трэвиса от попадания в неловкое положение, но кто спасет его самого?
– Нас ждет кое-какая слесарная работа, – Мик перехватил герметик и сделал шаг назад. – Удачи с мышами.
– Еще увидимся, мальчики.
– Обязательно, – сказал Трэвис и последовал за дядей к кассе. – Она хорошая, – прошептал мальчик. – И мне понравился цвет ее волос.
Мик засмеялся и положил трубу из ПВХ рядом с кассой. Ребенку было всего семь лет, но он был из рода Хеннесси.

1. Рис.
2.Восемнадцатая поправка – поправка к Конституции, принятая в 1919, ввела запрет на производство и продажу алкогольных напитков, то есть "сухой закон". Была отменена в 1933 Двадцать третьей поправкой.
3. Университет штата в Бойсе – находится в ведении властей штата; один из лучших университетов штата Айдахо. Около 17 тыс. студентов.
Рис.
4. Рис.
5. Рис
6. Тонко – компания, производящая игрушки.
Рис
7. Придурки из Хаззарда – телесериал повествует о приключениях двух двоюродных братьев Бо и Люка Дьюков, проживающих в вымышленном графстве Хаззард. На протяжении фильма они занимаются перевозкой самогона и избегают различных ловушек, расставляемых на их пути коррумпированным комиссаром Хоггом (более известным как «Босс» Хогг) и его союзником, шерифом графства Колтрейном.
8. Змеи – видео.
9. Гранола – смесь плющенного овса с добавками коричневого сахара, изюма, кокосов и орехов – вид натурального продукта. Используется для изготовления сухих завтраков.
Рис.

Девочки, наконец-то руки дошли и до второй главы. Встречайте! Надеюсь всем понравится ))) ждем отзывов и замечаний )))))

Cherry girl , kira in love,2008, спасибо за новую главку

Начала читать перевод. Понравилось, спасибо.

Просто Супер!!!!!!!!!
Перевод!Блеск!!!!!!!!

Мик-мне очень нравится!!!!!!!!!И Мэдди еще предстоит противостоять ГГ-ю!