Только одна. Роман (18+)

Янита, спасибо. Пару дней назад писала отзыв, но видимо, что-то с инетом у меня глюкануло в тот день, сейчас вижу, что ничего нет. Янита, я спрашивала, где мама у мальчика и почему эта странно подозрительная свояченница живет у Джеймса? Дворецкий, он же сноб, его только простолюдинки не устраивают, а у хозяина были вроде невесты и из голубых кровей? Или ему, как свекрови, любая невеста плоха, кто их "маньяков" этих разберет.

Наташа, привет!


Ох уж этот противный интернет!


В самом начале (когда Джозеф и Шона едут из парка, она расспрашивает о его семье) я вскользь упомянула о том, что родители мальчика в разводе. Причина? Женщина влюбилась в другого. Джеймс сделал все, чтобы сын остался с ним.
Еще немного информации о браке Джеймса будет ближе к концу романа.
И собственно, "где сейчас мама мальчика"? Она была не важна для истории, так что я особо не продумывала ее образ, лишь уточнила для себя, что снова вышла замуж. Но муж оказался иностранцем, так что она счастливо живет себе в... допустим, Нью-Йорке (люблю этот город!) и периодически навещает сына. Иногда он к ней летает (крайне редко).


Как я увидела эту ситуацию. Жена (Эмма) уговорила Джеймса на время приютить ее сестру. Потом закрутилась эта история с разводом, но Шарлотта не спешила уезжать. Но поскольку Джеймсу часто приходилось разъезжать по филиалам галереи, то вскоре он был даже рад, что она осталась, и не стал ничего менять. Было кому позаботиться о Джозефе. Тем более что Шарлотта - единственная родственница, кроме отца, которая была у мальчика. И Джеймс не хотел лишать сына такой радости, поскольку со своими собственными родственниками у него не сложилось (об этом тоже чуть дальше).


Не хочу раскрывать интригу, лишь скажу, что дворецкий (кстати, бедненький, всегда все на них в первую очередь думают) в любой, кто бы претендовал на Джеймса, нашел бы недостатки.

 » Глава 23

Ровно в четыре пополудни Маргарет вошла в двери отеля «Ритц». По словам метрдотеля, леди Саутвуд еще не пришла, но ее гостью без проблем провели в «Пальмовый дворик» и усадили за столик слева от большого позолоченного фонтана.
Заказав зеленый час со специями, Маргарет наблюдала, как медленно стекает вода из античной амфоры, и строила все новые и новые догадки о причине встречи. Но ничего не показалось ей достаточно правдоподобным, и она продолжала сгорать от любопытства.
Через пять минут, двигаясь непринужденно и легко, в зал вошла виконтесса Саутвуд. Оглядевшись, увидела Маргарет и поспешила к ней.
— Ох уж эти пробки, — Бриджет виновато улыбнулась. — Простите за опоздание. Вы давно ждете?
— Нет, я только что пришла, — это была стандартная фраза, продиктованная правилами вежливости.
Возле столика мгновенно появился официант. Приняв заказ, он столь же стремительно удалился, чтобы снова вернуться с принадлежностями для чаепития. Он степенно разложил чашки на блюдцах и чайнички, сдобрив все это немалой порцией вежливых «миледи» — виконтесса Саутвуд мягко и невозмутимо кивнула в ответ.
Когда официант направился к другим посетителям, Бриджет весело рассмеялась:
— Я здесь всегда, как в первый раз!
— Я — тем более.
Когда тема погоды была исчерпана, во взгляде леди Саутвуд появилась не то чтобы серьезность, но некая прямолинейность, и Маргарет поняла, что сейчас все прояснится. И не ошиблась, потому что Бриджет сказала:
— Мне хотелось бы быть с вами честной, потому что мне кажется — вы можете ответить мне тем же.
— Я одновременно польщена и недоумеваю.
— Я хотела бы знать, какие намерения у вас относительно Джейми.
— Обычно подобные вопросы задают мужчине, — усмехнулась Маргарет, справившись с удивлением.
— Мне кажется, вы неспособны намеренно причинить зло Джейми. Но в последнее время в его жизни все так непросто, и я не хочу, чтобы все усложнилось еще больше.
— Леди Саутвуд…
— Бидди, пожалуйста.
— Бидди, не кажется ли вам, что наши отношения с Джеймсом касаются лишь нас двоих?
— Возможно. Но у Джейми была трудная жизнь, и о нем некому позаботиться, кроме его близких друзей. Я имею в виду себя, Нэйта и Клиффа. Но мои брат и супруг, будучи толстокожими мужчинами, не понимают насколько все серьезно.
Раздумывая, что же ответить этой «заботливой» подруге Джеймса, Маргарет отвела глаза. Официанты стоят по струнке у стены. Пустующие столики — в это время посетителей было немного. И вдруг ее взгляд замер на очаровательной блондинке с голубыми глазами. Оливия Чантри? Рядом сидела немного похожая на нее женщина средних лет. Мать? Или, может, тетя?
Проследив за взглядом собеседницы, виконтесса Саутвуд прищурилась.
— Причиной всех бед Джейми были женщины, и вот одна из них.
— Оливия?!
— Оливия? Нет, я имею в виду ее мать, Генриетту Карриган, маркизу Брэкли. — Не заметив в глазах собеседницы ни грамма понимания, уточнила: — Мачеху Джейми.
— Оливия сестра Джеймса? — ошеломленно прошептала Маргарет.
— Да, по отцу. Но наследник уже давно не в фаворе у маркиза.
— О Боже!
Маргарет не знала, что поразило ее больше — ложь Оливии о своей фамилии, титул отца Джеймса или то, что мир оказался так тесен, поскольку с определенной долей условности можно сказать, что невеста ее названого брата оказалась сестрой фиктивного жениха.
Однако виконтесса Саутвуд по-своему истолковала восклицание собеседницы.
— Не переживайте, титул все равно достанется Джейми, как и все майоратное имущество.
— Не считайте меня такой уж меркантильной!
— Если я ошиблась, простите, — величественно склонила голову аристократка, но это не очень смахивало на извинение.
— Оставим это. Лучше расскажите мне о детстве Джеймса.
— Не думаю, что вправе выдавать его секреты.
— Разве я говорю о секретах? Просто расскажите о его детстве.
— Дедушка и дядя Джейми погибли в автокатастрофе, и его отец неожиданно для себя получил титул. И теперь жена — дочь богатого торговца антиквариатом — уже не была такой уж хорошей партией. Не знаю, чем бы все закончилось, но мать Джейми умерла, когда ему было шесть. Выдержав годовой траур, маркиз вновь женился — в жилах его жены, — виконтесса Саутвуд метнула взгляд в сторону мачехи Джеймса, — текла даже не голубая кровь, а самая настоящая желчь. По ее наущению пасынка сразу отправили в какую-то военную школу заграницей с ужасными условиями. В тринадцать лет Джейми поступил в Итон, и то лишь благодаря своим усилиям. Он был королевским стипендиатом. Там он и познакомился с Нэйтом.
Виконтесса умолкла, оборвав рассказ на середине. Покусывая нижнюю губу, она пытаясь решиться на тяжелое для себя признание. Наконец, сказала:
— Я случайно подслушала разговор моего брата с Джейми и узнал, как тяжело ему приходится. Все внимание и любовь маркиза доставалось его сыну от второго брака. И тогда я поняла, почему на все каникулы он приезжает к нам, а не домой. Когда на горизонте появился Робéр Гернú, это был, наверное, самый счастливый период в жизни Джейми, да и тот продлился не больше года. Когда дядя умер, оставив на его попечении галерею, ему исполнилось двадцать три года. Вот тут уж снова появился маркиз, заявивший, что мещанское происхождение матери Джейми нашло свое проявление. Вот тогда в пику отцу он и женился на Эмме Вудворт. Но это отдельная история, — спохватилась виконтесса Саутвуд.
Она и так рассказала намного больше, чем собиралась. Бриджет нахмурилась и посмотрела на дно чашки с уже остывшим чаем — у нее было ощущение, будто ей подсыпали сыворотку правды.
Чувствуя, что дала в руки этой таинственной девушке козыри в игре против своего лучшего друга, виконтесса, позабыв о невозмутимости и гордости, умоляюще попросила:
— Если вы не собираетесь исполнить свои обещания, то, пожалуйста, не давайте Джеймсу напрасных надежд.
— Почему вы так хотите, чтобы я его бросила?
Маргарет, конечно, не была уверена, что собеседница связана с маньяком, но проверить не мешало.
— Право же, нет! Я…
— Да, — вскинула брови Маргарет.
— Я хочу, чтобы вы были предельно честны с ним. И не тянули с правдой, даже если она окажется горькой.
Маргарет смотрела на Бриджет. В ее глазах светилось искреннее беспокойство. Ее же отношения с Джеймсом были сложными и запутанными, а секретность, вкупе с врожденной честностью, не позволяли дать ответ, который смог бы успокоить собеседницу.
— Я понимаю, почему вы начали этот разговор, леди Саутвуд… Бидди, — поправила себя Маргарет. — Но не могу обещать, что не совершу ничего такого, что могло бы отразиться на душевном равновесии Джеймса. Однако, поверьте, намеренно я не совершу ничего подобного.
— Спасибо и на том, — кивнула виконтесса.
Маргарет надеялась, что беседа подошла к концу. Это простое на вид чаепитие стало проверкой на самоконтроль и выдержку.
— Была рада пообщаться с вами, Бидди.
— Надеюсь, эта беседа не помешает вам, Хетти, насладиться пребыванием у нас с Саутвуде.
— Всегда любила крикет.
— Неужели?
— В отличие от своих сестер я была непревзойденным боулером, — скромно добавила Маргарет. Умолчав о том, что после школы больше ни разу не брала в руки крикетный мяч.
— Тогда считайте, что включены в число соревнующихся. Белая форма, — добавила Бриджет.
Впрочем, любитель крикета без проблем понял бы шифровку: используют красный мяч, а поэтому одежда игроков должна быть белого цвета.
— Я захвачу форму, — улыбнулась Маргарет, пытаясь вспомнить, где расположен ближайший спортивный магазин. У нее даже ладони чесались от желания поскорее заполучить в руки крикетный мяч.
На столь мажорной ноте они и расстались.
Проходя мимо столика, за которым сидела Оливия с матерью, Маргарет отметила, что сестра Джеймса отсутствует, и вздохнула с облегчением: у нее не осталось никаких сил на объяснение с этой маленькой вруньей. Но встречи не избежать, поскольку от этого зависело счастье Николаса Уилкинса.

***

Казалось бы, разговор с леди Саутвуд завершился вполне миролюбиво, но Маргарет не могла избавиться от легкого беспокойства — словно маленький надоедливый червячок, оно грызло фундамент ее спокойствия.
Нет никаких сомнений, что хочет получить от нее Джеймс. И честность была едва ли не на последнем месте. В то же время Маргарет старалась не думать, что когда-то он узнает правду об истинной причине ее назначения. Оставалось лишь молиться, чтобы этого никогда не случилось.
С другой стороны, прошедшие полторы недели не принесли ничего стоящего. Но в этом была вина и самой Маргарет: она считала, что подозрения высшего руководства МИ-5 абсолютно необоснованны, и поэтому не проявляла особого рвения в работе.
Конечно, не стоит полагать, будто знаешь человека достаточно хорошо. Всегда найдутся бережно хранимые секреты. Но Маргарет много времени провела рядом с Джеймсом и поняла, что политика его не интересует. А значит, и повода поддерживать любую из группировок ИРА тоже не было.
Желая как можно скорее проинформировать начальство о собственных выводах, Маргарет отправилась к себе домой, где изложила свои сомнения и доводы в подробнейшем отчете. Потратив на это почти два с половиной часа — пришлось очень тщательно взвешивать аргументы — окружными путями поехала в «Темз-хаус». Оставив запечатанный пакет у миссис Брейн, Маргарет надеялась, что документ в самом скором времени попадет к гендиректору МИ-5.
Ее ожидания оправдались: через час ей позвонили, чтобы сообщить время аудиенции у Терренса Милбрайта. Подобная оперативность радовала. И в то же время пугала: а что, если начальство не оценило ее инициативу?
Чтобы узнать это, нужно было еще переждать ночь.
В четверть одиннадцатого Маргарет вошла в приемную гендиректора МИ-5. Миссис Брейн подняла глаза от монитора и, прищурившись, демонстративно посмотрела на циферблат часов, висящих на стене: до назначенного времени оставалось еще пятнадцать минут.
— Присядьте, — командирским тоном произнесла секретарша, указав на диванчик.
Маргарет не решилась ослушаться. Она вспомнила прошлый раз, когда не выполнила приказ, поэтому нехотя села, однако промедление для ее возбужденных нервов было смерти подобно.
В одиннадцать миссис Брейн степенно поднялась и, коротко постучав в дверь, вошла в кабинет.
Через мгновение она появилась в приемной и благосклонно разрешила войти.
После сухого приветствия, Терренс Милбрайт заявил:
— Ваш отчет довольно интересен. Значит, вы полагаете, дальнейшее участие в этой операции нецелесообразно?
— Думаю, что нужно продолжить, иначе мы сорвем полицейскую операцию. Он уже послал мне анонимное письмо. Но эта история никоим образом не связана с политикой и террористическими организациями. Уверена, есть другое логическое объяснение тому сообщению, которое вы получили от агента в Ирландии.
Гендиректор МИ-5 откинулся в кресле и, положив локти на подлокотники, побарабанил пальцами, подбирая нужные слова.
— Смею надеяться, ваши выводы объективны.
— Что вы имеете в виду, сэр? — Маргарет приложила максимум усилий, чтобы в голосе не прозвучало возмущение, появившееся из-за столь оскорбительных подозрений начальства.
— Вам приходится играть непростую роль. А личный контакт предполагает возникновение симпатии к объекту. Возможно, — Терренс Милбрайт вскинул руку, дабы удержать своего офицера от необдуманного замечания, — всего лишь возможно, вы сами желаете видеть Джеймса Эджертона невиновным.
— Я беспристрастна в своих суждениях, сэр, — холодно заявила Маргарет. На самом же деле, она не была так уж уверена в своей непредвзятости. И это очень беспокоило.
— Хорошо. Мне понятна ваша точка зрения. Но вы, будучи сотрудником МИ-5, должны поддерживать официальную версию нашей организации.
— Смею напомнить вам, мистер Милбрайт, что подозрения в отношении лорда Бриджуотера на данный момент ничем не подтверждены, и, следовательно, их нельзя считать официальной версией МИ-5.
— Это так, — кивнул он. — Но ваша задача заключается в том, чтобы собрать максимум сведений по этому вопросу, а выводы предстоит делать уже другим людям. Вы все поняли, офицер Макгиллиган?
— Да, сэр.
— В таком случае, можете быть свободны. — Когда Маргарет встала, Терренс Милбрайт сказал: — И еще одно.
— Да, сэр?
— Примите мои слова не в качестве критики, а как совет от более опытного товарища новобранцу. — Маргарет молчала, просто «горя» желанием получить этот совет. — Интуиция это замечательно, но старайтесь руководствоваться проверенными фактами. Это позволит избежать ошибок, которые могут стоить вам карьеры.
— Я приму это к сведению, сэр. До свидания, — чеканя шаг, она покинула кабинет генерального директора МИ-5.

 » Глава 24

По дороге в Саутвуд мнимые влюбленные выработали стратегию поведения. Казалось, нет ничего проще, чем убедить присутствующих в своих чувствах. Но эта игра могла иметь далеко идущие последствия, поэтому Маргарет заранее предупредила Джеймса, чтобы ему не стоит переигрывать.
И все же интуиция подсказывала, что совместная поездка за город принесет больше вреда ей лично, нежели пользы для расследования. И не ошиблась. Неприятности начались сразу же по прибытии.
Виконтесса Саутвуд встретила гостей в холле и лично проводила в гостиную. В глазах Бриджет затаились тревога и отчаяние.
— У нас здесь просто сумасшедший дом. Неожиданно нагрянул Хьюи, мой деверь, — пояснила она, — со своими друзьями, так что я пытаюсь разместить гостей. Не хочу смущать вас, но не могу не спросить. — Вдохнув поглубже, виконтесса выпалила на одном дыхании: — Не согласитесь ли вы, учитывая все обстоятельства, пожить в одной комнате?
— Не беспокойся, Бидди, для нас это не проблема, — широко улыбнулся Джеймс. — Не так ли, дорогая?
Жить в одной комнате с Джеймсом?! Спать на одной постели?! Видеть его неодетым, небритым, сонным или в любом ином виде, разжигающем в ней желание немедленно увлечь его в постель?
Ни за что! Никогда! Это смерти подобно.
Любой бы понял, что предложение хозяйки ошеломило Маргарет: неприкрытая досада на лице была красноречивым ответом. Да и молчание гостьи отнюдь не походило на знак согласия, и Бриджет поняла, что ей придется как-то исправлять ситуацию. Как хозяйка она не могла поставить гостя в неловкую ситуацию. Чего не скажешь о незваных гостях…
— Я ни в коем случае не настаиваю на своем предложении. Всегда кого-то можно будет отправить домой, — попыталась пошутить виконтесса.
Маргарет просто до чертиков не хотелось делить комнату с Джеймсом, но и становиться камнем преткновения в этой ситуации тоже не следовало.
— Не думаю, что существует причина, по которой мы с Джеймсом не могли бы разместиться в одной комнате, — наконец, выдавила Маргарет и улыбнулась.
Хотя эту улыбку сложно было назвать радостной. Бриджет это прекрасно видела.
— Ах, я не должна была… — расстроено вздохнула она. — С моей стороны это недопустимо. Забудьте о моей просьбе, — решительно произнесла хозяйка дома.
Маргарет затаила дыхание. Она не смела надеяться, но, похоже, сейчас проблема решится сама собой. И пусть она сочувствовала хозяйке дома, но ей нельзя находиться с Джеймсом в одной комнате, если там есть кровать. Ни в коем случае!
Однако Джеймс не собирался упускать столь удивительную возможность.
— Бидди, все нормально. Если тебя удивила реакция Хетти, так все объясняется очень легко. Порой ханжа, сидящая глубоко у нее внутри, вырывается наружу, и заявляет о своем существовании абсолютно неадекватными поступками.
— Джеймс! — возмутилась Маргарет.
— Дорогая, мои друзья рано или поздно все равно узнали бы об этой особенности твоего характера. Так пусть это случится раньше, — пожал плечами он.
Его невинный взгляд почти ввел Маргарет в заблуждение. Но легкая чертовщинка, всего лишь на мгновение затуманившая синеву глаз, намекала, что он все прекрасно понял: ее возмущение вызвано вмешательством в беседу, а не тем, что ее обозвали «ханжой».
— Вот уж не знала, что ты так плохо думаешь обо мне, — сказала Маргарет, не желая, чтобы последнее слово осталось за этим сладкоречивым змием.
— Только иногда, моя милая упрямица.
— Ну что ж, — сурово произнесла она, но поменяла тактику и улыбнулась, — я рада, что тебе уже теперь известны мои самые отвратительные черты характера. Значит, нашим отношениям больше ничего не угрожает, поскольку я для тебя открытая книга.
— Ты непостоянна…
— Ветрена?!
— Загадочна. Именно такой я тебя люблю.
Боже! Боже! Боже! Неужели он сказала это всерьез?
А может, в нем погиб великий актер?
Как ей хотелось узнать, что на самом деле лежит на сердце у Джеймса.
— Думаю, мы смутили нашу хозяйку, — заявила Маргарет, но во взгляде леди Саутвуд читалось лишь неприкрытое любопытство.
— Вы, наверное, устали в поездке. Я проведу вас в комнату.
— Где ты нас поселила, Бидди?
— Бархатные апартаменты.
Послышался шум подъехавшего автомобиля, означавший, что на подходе другие гости.
— Мы сами доберемся, — сказал Джеймс. И прежде чем Бриджет успела возразить, напомнил: — Я прекрасно у вас ориентируюсь.
— Хорошо, — согласилась хозяйка дома. — Еще раз спасибо за понимание, Хетти. Надеюсь, пребывание у нас будет для вас незабываемым.
— Так и будет, — уверенно заявил Джеймс, увлекая спутницу в холл.
Бархатные апартаменты размещались в правом крыле и объединяли гостиную, спальню и ванную, а также небольшую гардеробную комнату.
В целом Бархатные апартаменты в полной мере соответствовали своему названию: окна закрывали бордовые портьеры, мебель из красного дерева была перетянута бархатом.
Но Маргарет не интересовал интерьер, вернее, интересовал, но только один предмет — кровать. Она оказалась впечатляющей — старинная, под малиновым балдахином. Несмотря на размеры, факт оставался фактом: кровать одна!
— Ты будешь спать на диване, — сказала Маргарет, имея в виду софу, стоящую в гостиной.
— Ну уж нет! — возмутился Джеймс. — Размер не тот.
— Значит, там буду ночевать я, — упорствовала Маргарет.
— Послушай, кровать большая. Там спокойно поместится полдюжины человек, а мы так просто потеряемся.
— Я не буду спать с тобой на одной кровати. Нет, и не проси.
— Но…
— Разговор окончен, — отчеканила Маргарет. — И вообще, если я узнаю, что ты причастен ко всей этой истории, то тебе… — ее прервал стук в дверь.
Это была горничная, пришедшая, чтобы распаковать вещи. Заметив подозрительный взгляд Маргарет, Джеймс ласково произнес:
— Спасибо, милая, мы справимся сами.
— Может, вам что-нибудь нужно, милорд? — юная горничная подобострастно взирала на красивого лорда.
— Нет, благодарю, — в этот раз в мужском голосе прозвучало уже меньше нежности.
— Тогда я пойду, — служанка мельком взглянула на Маргарет, застывшую в дверях в спальню, и удалилась
Когда дверь тихонько закрылась, Маргарет резко поинтересовалась:
— И часто тебе оказывают здесь услуги столь юные девицы?
— Что? — переспросил Джеймс, а внутри у него забурлила радость. Неужели она ревнует?
Маргарет понимала, что нужно успокоиться, но накручивала себя еще больше.
— Или ты использует тех барышень, что приезжают вместе с тобой?
— Ты ревнуешь? — не сдержался Джеймс.
— Вот уже нет!
— А мне кажется, что ревнуешь, — улыбаясь, нежно протянул он. Потом шагнул к Маргарет, но остановился в футе от нее. — Мне нравится, когда ты ревнуешь, моя милая упрямица.
В последнее время Джеймс практически не называл ее чужим именем. Случайность? Или он обращался именно к ней, к Маргарет? Ах, если бы она сама могла забыть о существовании старшей сестры!
— Давай без этого, — попросила Маргарет и отступила, желая избежать поцелуя.
Чтобы успокоиться, решила разобрать вещи. Тот факт, что их чемоданы уже стояли возле кровати, настораживал, но она не решила больше не поднимать эту тему.
— Кстати, хочу, чтобы ты знала. Обычно, я приезжаю в Саутвуд один.
— Мне все равно, — проворчала Маргарет.
Джеймс едва сдержал ехидный смешок: он не поверил ей ни на йоту.
Привалившись к дверному косяку, наблюдал за ее перемещениями от чемодана к полкам. И даже спрятал руки в карманы, надеясь тем самым сдержать зуд в ладонях — ему со страшной силой хотелось прикоснуться к этому сгустку энергии, именовавшемуся Маргарет, чтобы сгореть в его жарком пламени.
Было настоящим безумием поддержать идею Бриджет. Сразу понятно, что Марго — в мыслях он называл мнимую невесту именно так, на французский манер — восприняла эту идею в штыки, но в самый последний момент почему-то отступила.
А вот Джеймс сдаваться не собирался: пока у него оставался хоть один, пусть даже крошечный, шанс сломить ее сопротивление, он будет бороться. И победит в этой борьбе характеров, тем более что, похоже, стена ее упрямства уже дала трещину.
— Может, и мои вещи разложишь? — спросил Джеймс, когда Маргарет захлопнула чемодан.
— Обойдешься, — фыркнула она и, сверкнув глазами, ушла в ванную комнату.
Как же он любил Маргарет!
Джеймс вздохнул, понимая, что достаточно врать самому себе. Похоть, вожделение, жажда плотских утех — для него это пройденный этап. Конечно, отказываться от секса он не собирался, но для того, чтобы чувствовать себя счастливым, ему достаточно просто держать Марго в своих объятиях и слышать от нее ответное признание в любви.
Но для того, чтобы эта картина стала реальностью, придется немало постараться. Когда Марго поймет, что ее страхи — в чем бы они не заключались! — и выеденного яйца не стоят, она позволит своим чувствам взять верх над разумом.
Вот только Джеймс не знал, хватит ли ему сноровки и терпения, чтобы раскрепостить ее тело и душу. Он очень надеялся, что — да!
Джеймс присел на краешек кровати, потом откинулся на спину. Стоило закрыть глаза, и перед мысленным взором тут же замелькали эротические картины: Маргарет медленно раздевается, заходит под душ, прозрачные капли стекают по влажному телу…
Протяжный стон напоминал звериный рык неудовлетворенно самца. В этот момент Джеймс и был им. Действуя на автопилоте, резко вскочил и рванулся вперед.
Опомнился он лишь у двери в ванную. Если сейчас ворваться туда, то можно послать к черту стратегию медленного соблазнения. Прилагая огромные усилия, Джеймс заставил себя покинуть спальню, надеясь, что прогулка в одиночестве по великолепной оранжерее, которой славился Саутвуд, поможет вернуть самообладание. В противном случае он умрет от перевозбуждения, так и не дождавшись уступок со стороны возлюбленной.

 » Глава 25

Вернувшись в спальню и никого там не увидев, Маргарет вздохнула с облегчением. От одной лишь мысли, что Джеймс будет ночевать в соседней комнате, внутри разгорался огонь желания. Даже захотелось принять холодный душ, но нелюбовь к ледяной воде заставила отказаться от этой идеи.
У кровати сиротливо стоял чемодан Джеймса, а через мгновение Маргарет с удивлением обнаружила, что разбирает его вещи. Она твердила, что ею движет любопытство, но знала, что это неправда. Просто было приятно трогать мужскую одежду — одежду Джеймса.
Закончив с вещами, решила побаловать себя часиком-другим на этой изумительной кровати. Сняла туфли, а потом, как была, в одежде забралась на покрывало и в мгновение ока погрузилась в сон.
Спала Маргарет всегда очень крепко, поэтому не услышала, когда в комнату вернулся Джеймс.
Он долго стоял возле кровати и любовался женщиной, которой подарил свое сердце. Сказать, что Марго уникальна, нельзя: на планете ходило еще две ее копии, но на данный момент она была единственной женщиной в его помыслах.
Джеймсу захотелось прилечь рядом: но сна ни в одном глазу, а значит, он обязательно распустит руки. А этого делать не следовало. И все же соблазнительная мысль не желала отступать. Так, ему срочно требовалось чем-то занять себя.
Оглянувшись в поисках чемодана, увидел только несессер с бритвенными принадлежностями. Джеймс рванулся в гардеробную и удивленно замер — Марго разобрала его вещи.
Взгляд блуждал по аккуратно развешенным рубашкам и брюкам, соседствующим рядом с женской одеждой, и Джеймс не смог сдержать довольную улыбку. Похоже, Марго к нему неравнодушна. Теперь осталось лишь убедить ее перестать бояться собственных желаний.
Услышав протяжный стон, вернулся в спальню. Какая же Марго красивая, когда спит. И доступная.
Чтобы не поддаться искушению, Джеймс отправился в ванную. Принял душ, переоделся к ужину, а Маргарет все еще спала. Нужно срочно будить ее: уж очень соблазнительно выглядело ее расслабленное тело.
Джеймс присел на кровать и, не удержавшись, провел костяшками пальцев по бархатистой щеке спящей девушки. Она повернулась на другой бок, но не проснулась.
— Réveillez-vous, Margo /* Просыпайся, Марго/, — прошептал Джеймс.
— Une autre minute, ou coûteux /* Еще одну минуточку, дорогой или милый (фр.)/, — ответила она с легким акцентом.
А в следующую секунду открыла глаза, изумленно поморгала, пытаясь отогнать туман, окутавший сознание. Осознав, что сидящий рядом Джеймс вовсе не сон, отпрянула в сторону и, прищурившись, поинтересовалась:
— Что ты здесь делаешь?
— Мы живем в одной комнате, или ты забыла?
Маргарет ничего не сказала, лишь наморщила носик, и стало ясно, что она со сна действительно забыла о совместном проживании.
Джеймс встал, не желая смущать ее своей близостью, и сказал:
— Ты так сладко спала, что мне не хотелось тебя будить, но скоро ужин.
— Благодарю.
— Встретимся внизу.
Оставшись одна, Маргарет еще некоторое время не решалась встать, пытаясь справиться с сердцебиением. Она так крепко спала, что даже не слышала, как вернулся Джеймс. А ночью? Он сможет делать с ней все, что ему заблагорассудится, а она даже не почувствует этого? Какой ужас!
Но в глубине души, ей хотелось, чтобы он переступил через свое благородство и воспользовался ее беспомощным состоянием.
Уткнувшись пылающим лицом в ладони, Маргарет попеняла себе за глупые мысли. Джеймс — джентльмен и не сделает ничего, что противоречит его кодексу чести.
Вот только она уже сама не знала, радоваться этому или огорчаться.
Пообещав себе, что будет решать проблемы по мере их поступления, начала сборы. Большая часть гостей прибудет завтра утром, поэтому, хотелось думать, что сегодня дамы не станут особо наряжаться. Маргарет привезла для вечера пятницы простой, но в меру элегантный наряд — узкая черная юбка-карандаш и темно-зеленая блуза. Собрав волосы на затылке, обкрутила их длинной прядью. Легкий макияж и золотые серьги-колечки завершили образ светской львицы.
Едва сдерживая волнение по поводу предстоящего вечера, Маргарет отправилась на поиски гостиной. Она предвидела, что ее появление вызовет пересуды — все-таки новое лицо в уже сложившейся компании — но даже не могла предположить, какой окажется реакция некоторых гостей.
На пути заблудившейся гостьи не встретился ни один слуга, и она полагалась только на свои способности, но оказалась не так сильна в спортивном ориентировании, как предполагала.
За очередной дверью снова оказалась не гостиная. Ни капельки не расстроившись, Маргарет восхищенно рассматривала помещение, в которое попала по счастливой случайности.
Оранжерея поместья Саутвуд не могла сравниться с Кью Гарденс, но здесь тоже было на что посмотреть. Маргарет не была ярым садоводом, но это не значило, что она не могла оценить прекрасное. Позабыв, что шла в гостиную, решила побродить в этом искусственно созданном саду.
Она неторопливо шла по тропинке, как вдруг сквозь льющуюся из небольшого фонтанчика воду услышала голоса и застыла на месте, не желая быть обнаруженной. Развернувшись на цыпочках, Маргарет уже хотела двинуться в обратном направлении — у нее не было никакого желания прерывать чье-то жаркое свидание — но, узнав о предмете разговора, решила немного послушать.
— Так ты скажешь, наконец, что узнал о лорде Бриджуотере? — потребовал женский голос. Маргарет явно представила, как эта нетерпеливая особа женского пола дергает собеседника за рукав.
— Боюсь, моя информация тебя не порадует, Этти.
— Не томи, Хьюи! — Один из заговорщиков это брат лорда Саутвуда? — Он приехал?
— Да, но…
— Ура! Но почему ты сразу не сказал, что Джеймс приехал? Зачем было тащить меня сюда.
В голосе неизвестной Этти послышались капризные нотки, и Маргарет могла бы поклясться, что та презрительно наморщила носик.
— Обстоятельства изменились. И я хотел сообщить тебе об этом вдали от других гостей.
— Что такое могло…
Перебив собеседницу, Хьюи, чеканя слова, заявил:
— Он. Приехал. Не. Один.
— Что?! — голос прозвучал на несколько децибел выше нормы, заставив Маргарет поморщиться, словно от зубной боли.
— Он прихватил с собой подружку, а моя невестка, не найдя ничего лучше, поселила их в одной комнате.
В ответ понеслись дивные непечатные выражения. Маргарет изумленно открыла рот, внимая этому отнюдь не литературному слогу. Первоклассное образование всегда отступает на задний план, когда приходится сталкиваться со стрессовыми ситуациями.
Слушать дальше не имело никакого смысла: неизвестная Этти хотела запустить свои острые коготки в Джеймса и ради этого убедила Хьюи пригласить ее на спортивный уик-энд, но у соперницы — Маргарет ехидно улыбнулась — не было ни единого шанса завоевать внимание Джеймс Эджертона. На протяжении всего уик-энда он не взглянет в чужую сторону, а все потому, что у него есть более интересный объект для разглядывания.
Маловероятно, что Этти окажется причастной к покушениям на любовниц лорда Бриджуотера, но не мешало бы выяснить ее полное имя и дать наводку инспектору Мидду. Незначительная месть, но от того не менее сладкая.
Выбравшись из оранжереи, Маргарет встретила слугу и поинтересовалась, где гостиная. Молодой парень, сраженный улыбкой красивой гостьи, вмиг позабыл о своем задании и в деталях описал маршрут. Послав юноше воздушный поцелуй, Маргарет поспешила к Джеймсу.
В гостиной собрались почти все приехавшие к вечеру пятницы гости. Сэр Фулк что-то энергично доказывал хозяину дома. Джеймс, лорд Эмори, Уильям Бродрик и другие мужчины прислушивались к происходящему: похоже, предмет спора был нешуточный.
Влюбленная парочка — леди Филиппа Веард и барон Марнер — стояли у окошка и, держась за руки, о чем-то шепталась. Дамы на софе весело смеялись. Еще одна компания во главе с хозяйкой стояла у противоположной стены. Некоторые гости с бокалами в руках бродили по комнате.
Как только Маргарет вошла, Джеймс сразу почувствовал ее присутствие. Он уже не единожды поглядывал в сторону двери, раздумывая, что вынуждает женщин так долго собираться.
Но увидев свою даму, простил ей опоздание: она потратила время с пользой.
Преодолев расстояние между ними, Джеймс подхватил правую руку Маргарет и поцеловал ее пальчики, глядя поверх них прямо в ее удивительные глаза.
— Ты великолепно выглядишь.
— Льстец, — усмехнулась Маргарет, но его слова согрели ей сердце.
— Нет, правда.
Желая сменить тему, поинтересовалась:
— О чем так яро спорят мужчины?
— Это наша известная традиция. В вечер перед игрой, Стини пытается доказать, что на сей раз победа будет за нами.
— И каков результат?
— Увы, его слова не бывают пророческими, — безразлично пожал плечами Джеймс.
— Вы ни разу не выиграли?!
— Предыдущие пять раз оказались неудачными для нашей команды. Но я надеюсь, шестой год подарит нам победу, — жизнерадостно добавил он.
— Ты большой оптимист, — заявил лорд Уопшот, капитан второй команды, незаметно подобравшийся к парочке и услышавший последние слова своего друга. — Мы снова побьем вас.
— Не факт. У нас джокер.
— Еще неизвестно, что придумала моя сестрица, — ехидно усмехнулся лорд Уопшот.
— А вот сейчас мы у нее и узнаем. Бидди, кто будет играть вместо тебя? — спросил Джеймс.
Пару дней назад он узнал, что лишился одного игрока — виконт Саутвуд запретил своей беременной жене принимать участие в игре. Но никому так и не удалось добиться от Бриджет внятного ответа, кто же будет играть вместо нее.
Виконтесса Саутвуд улыбнулась и сказала:
— Ты будешь доволен.
— Хватит увиливать, Бидди, — вклинился в разговор сэр Фулк. — Мы все сгораем от любопытства.
— Хетти благородно предложила свою помощь.
— Не может быть!
Все обернулись на этот возглас — в дверях стояла эффектная шатенка. В ее фиалковых глазах, устремленных на Маргарет, читалось неподдельное изумление. Леди Генриетта Вилмингтон, общепризнанная королева Стонар-скул, не ожидала встретить в гостиной виконтессы Саутвуд одну из трех ирландских сестричек, которых она и ее свита нещадно изводили в школьные годы.
— Здравствуй, Генриетта. Вот уж правду говорят, мир тесен, — улыбнулась Маргарет.
— Для тебя я — леди Вилмингтон.
— Я посмотрю, годы не изменили тебя, — рассмеялась Маргарет.
Генриетта, понимая, что выставляет себя в невыгодном свете перед Джеймсом Эджертоном, попыталась обуздать себя. Но ей это не очень удавалось, учитывая недобрые новости, которые сообщил Хьюи Элиас.
— Хетти, дорогая, я так понимаю, вы уже знакомы с леди Вилмингтон? — спросила виконтесса Саутвуд, взяв Маргарет под руку, тем самым обозначив, что Генриетту не жалуют в этом доме.
— Мы учились в одной школе.
— И где же это? — в голосе хозяйки дом уже слышалось неподдельное любопытство. Похоже, ей захотелось получить компромат на высокомерную гостью.
— Стонар-скул.
Несмотря на удивление, виконтесса произнесла:
— Ваши родители сделали хороший выбор.
И Маргарет поняла, что заработала очко в свою пользу.
— Любовь моя, насколько хорошо ты играешь в крикет? — с опаской поинтересовался Джеймс. Его в данный момент беспокоила только победа.
— Разговоры об игре оставим до завтра, — приказала виконтесса. — А сейчас я приглашаю всех в столовую. Клиф, дорогой, ты не проводишь Хетти?
— С удовольствием, — отозвался хозяин дома.
— А я воспользуюсь услугами Джейми.
Гости парами хлынули в столовую.
Устроившись за столом Маргарет поняла, что Генриетта Вилмингтон и была той самой особой, чей разговор она подслушала в оранжерее.
«Так вот кто позарился на Джеймса? Не бывать этому!» — решила Маргарет.
Одно блюдо сменялось другим, но справиться с эмоциями никак не удавалось. Противоречивые желания разрывали душу: дьяволенок, сидящий на левом плече, нашептывал, что следует как можно скорее привязать Джеймса к себе, да покрепче, а вот ангелочек справа снова и снова повторял, что отбивать мужчину у сестры подло и бесчестно.
После ужина дамы удалились в гостиную, а мужчины остались в столовой, чтобы побаловать себя сигарами и бренди.
Маргарет же, сославшись на усталость, отправилась к себе, надеясь, что уснет до того, как Джеймс вернется в их общую спальню.

 » Глава 26

Я все-таки решила выложить постельные сцены. На всякий случай, если кто не любит, буду прятать их под спойлеры.

Вернувшись в гостиную и не увидев там Марго, Джеймс решил, что она сбежала, потому что боится остаться с ним наедине. И разозлился. Ее трусость не оставляла ему никакого шанса на то, чтобы побороть ее упрямство.
Хотелось ворваться в спальню и зацеловать Марго до безумия, чтобы у нее сил не осталось противиться его обаянию. Мысленно прокрутив в голове эту сцену, Джеймс до боли стисну зубы. Желание затопило его сверх меры. Выдохнув воздух сквозь стиснутые зубы, приказал себе не думать больше о соблазнительной строптивице, иначе ему точно не избежать позора.
Но это было не так легко сделать: на протяжении всего вечера, пока Джеймс общался с друзьями, его мысли уносились в спальню. Интересно, Марго уснула? И где конкретно спит? И самое главное, в чем?
Когда Джеймс появился в Бархатных апартаментах, была уже почти полночь. Он собирался вернуться раньше, но лорды Саувуд и Эмори пригласили их с сэром Фулком сыграть на бильярде, а вместо этого попытались самым натуральным образом споить.
Памятуя о предстоящем соревновании, Джеймс был уверен, что ловко противостоял друзьям в их коварном намерении, но затрудненная координация и сложности мыслительного процесса свидетельствовали об обратном. К сожалению, алкоголь не ослабил желание, преследовавшее его на протяжении последних часов.
В лунном свете, проникавшем в гостиную через большие окна, отчетливо виднелась женская фигура, возлежащая на неудобной софе. Маргарет взяла подушку с постели, но Джеймс был уверен, что утром мышцы девушки будут отчаянно болеть.
«Так ей и нужно!» — подумал он и злорадно усмехнулся.
Раздевшись, лег в кровать, но сон все не приходил. В затуманенном алкогольными парами мозгу билась только одна мысль: «Марго должна ночевать на кровати!».
Будучи капитаном, он должен позаботиться, чтобы члены его команды были в наилучшей физической форме, Джеймс медленно сполз с постели и направился в гостиную. С трудом подняв Маргарет с низкого диванчика, пошел обратно. В этот момент он не думал, как она отреагирует утром.
Сгибаясь под тяжестью спящего тела, Джеймс едва дотащил свою ношу до кровати. Осторожно положил ее на кровать, одернул футболку и, не удержавшись, приласкал дрожащими пальцами выступающие холмики — ткань истончилась от стирки, и казалось, будто он водит пальцами по шелковистой коже.
В попытке прогнать наваждение, тряхнул головой, а в следующую секунду застонал — от резкого движения все поплыло перед глазами. Когда мир перестал трястись и вздрагивать, Джеймс принес подушку. Забравшись под одеяло, прислушался к легкому дыханию Маргарет — несмотря на все перемещения и манипуляции, она безмятежно спала — затем повернулся на бок, и, прижав любимую к себе, уснул.

***

 » Глава 27

*Остапа, что называется, понесло...


Вскоре, он не знал, сколько времени прошло времени, Маргарет с сожалением в голосе произнесла:
— Нам пора вставать.
— Не хочу, — пробормотал Джеймс.
Он лежал на боку, созерцая обнаженное великолепие ее тела, раскинувшееся перед его взором, и раздумывал над сложным вопросом — позволят ли ему сейчас продолжить чувственное пиршество плоти?
— Что о нас подумают хозяева?
— Плевать.
Его палец начал выводить восьмерки на ее животе, с каждым разом все ближе и ближе подбираясь к кудрявой рощице, скрывавшей женские тайны.
— А как же крикет?
— Сыграют и без нас.
— Джеймс! — воскликнула Маргарет, когда мужская ладонь достигла желанной цели.
Отбросив его руку, выбралась из кровати. Сдернув тонкое покрывало, завернулась в него.
— Давай поговорим, — попросил Джеймс, обеспокоено наблюдая за ее манипуляциями. — О том, что нас ждет в будущем.
— Пожалуйста, не сейчас.
— Ладно, — кивнул он. Нет, не сдался, а лишь на время отступил. Пока что можно и подождать. — Я в душ, — сообщил он и ушел.
Маргарет присела на кровать. Стоило лишь оказаться в объятиях Джеймса, и в душе расцветали цветы счастья, а все проблемы казались такими далекими. А сейчас они вернулись.
Нет! Она ничуть не жалела о своем поступке, хотя добавила новых сложностей в свою жизнь.
Пора решить хоть часть из них.
Маргарет накинула футболку, которую после развода использовала вместо ночной рубашки, достала миниатюрный лэптоп: в последнее время она с ним не расставалась — и принялась строчить сообщения.
Первое отправила сестре: было сложно писать — слова не желали складываться в предложения, пальцы отказывались печатать. Маргарет понимала, что дурно поступила по отношению к Эстер. И подобное не должно повториться.
Второе письмо предназначалось инспектору Мидду: пусть проверит Генриетту Вилмингтон, дочь графа Комптона, которая проявляла нешуточный интерес к особе лорда Бриджуотера.
Маргарет едва успела выключить лэптоп, когда из ванной вышел Джеймс, всем своим видом источая неимоверную сексуальность: влажные волосы, небрежно вытертая кожа, поблескивавшая капельками воды, умопомрачительный аромат геля для душа, полотенце на бедрах.
Ей снова захотелось заполучить этого роскошного мужчину в свое полноправное владение. А поскольку это желание расходилось с ее клятвой, Маргарет отвела глаза, хоть это и далось ей с большим трудом.
— Ванная свободна, — пророкотал мужской голос совсем рядом.
— Спасибо, — ответила она и бросилась прочь, а вслед ей понесся довольный смешок.
Она с такой поспешностью выскочила из спальни, что даже не позаботилась об одежде, так что пришлось воспользоваться способом Джеймса. Впрочем, ему полотенце было больше к лицу.
В комнате никого не оказалось, и Маргарет вздохнула с облегчением. Бросив шелковый халатик на постель, торопливо надела белье. Почти. Когда стоящая спиной к дверям Маргарет пыталась застегнуть бюстгальтер — застежка никак не желала уступить дрожащим пальцам — на ее ладонь опустилась мужская рука.
— Позволь помочь тебе, любовь моя, — сказал Джеймс, тихонько прокравшийся в спальню. Быстро управившись с крючками, сказал: — Хотя я бы с большим удовольствием расстегнул его, — и прижался губами к голому плечу.
Развернув девушку к себе лицом, Джеймс спросил:
— Ты уже решила?
— О чем?
— Что будет с нами дальше?
Он затаил дыхание, боясь услышать, что никаких «нас» не существует, но Маргарет ответила иначе:
— Не спрашивай меня пока ни о чем. Дай время подумать.
Она знала ответ, просто не решалась озвучить его.
— Но я оставляю за собой право повлиять на твое решение.
О, как она сама хотела, чтобы ему это удалось!
Горячие ладони, казалось, насквозь прожигали кожу на ее плечах, и Маргарет поспешила выскользнуть из его объятий.
— Мне нужно одеться. Выйди.
Прижав к груди скомканный халатик, она выжидающе смотрела на Джеймса.
«Как же я люблю тебя!» — слова так и рвались с губ, но он сумел сдержать безумный порыв.
Опасаясь, что, если останется в комнате еще хоть на минуту, то признается во всем, торопливо вышел в гостиную. И даже дверь закрыл, чтобы не смущать Маргарет. Так он себе говорил, а на деле, ему просто требовалось время, чтобы самому успокоиться.
Минут через двадцать они спустились вниз. Было позднее утро, и большинство гостей уже позавтракало. Некоторые еще наслаждались утренним кофе или чаем, среди них была хозяйка дома и Генриетта Вилмингтон.
Джеймс отодвинул для Маргарет стул, а сам устроился рядом. Но недолго соблюдал благопристойность: даже не взглянув на еду, наклонился к Маргарет и прошептал, как хорошо ему было этим утром.
Горячее дыхание, овевавшее ушко и щеку, приводило в трепет, а уж признание заставило вспомнить то, что произошло совсем недавно. Как будто она могла забыть! Маргарет с трудом удалось сохранить невозмутимое выражение лица.
Недовольная столь явным любезничанием Джеймс с соперницей, Генриетта громко сказала:
— Леди Саутвуд, я слышала, у вас намечается игра в крикет.
«Об этом только глухой не слышал», — Маргарет закусила щеку, пытаясь сдержать так и рвущиеся с губ слова.
Бриджет степенно положила чашку на блюдце и, взглянув в сторону непрошеной гостьи, ответила:
— Да. Сбор игроков состоится в половине одиннадцатого в холле. Это для тех, кто опоздал к завтраку, — она бросила лукавый взгляд в сторону недавно появившейся парочки.
— Спасибо, Бидди, — улыбнулся с другого края стола Джеймс.
— Леди Саутвуд, — вновь позвала хозяйку Генриетта. — Мне бы хотелось поучаствовать.
— Увы, все игроки, заявившие о своем участии, приехали. Может быть, в следующий раз, — пожала плечами виконтесса.

Спасибо за продолжение.

Ох, ну какой он милый, лапочка , дал бы кто потискать
Вот и Марго сдалась, умница, нечего воздерживаться, когда тело и душа требуют, и для здоровья полезно
правда теперь неизвестно чего она там сестрице понаписала, но лед тронулся, да и Джеймс свое не выпускает, это хорошо. Сестра, небось уже и знать забыла, кто такой Джеймс, да думаю, если бы Марго призналась в своих чувствах Эстер, то та всяко-бы отступила, уступила, да еще и благославила бы. Мне кажется, что между сестрами нет ревности.
Янита, я видимо вначале спутала сестер Джеймса и его жены. И как-то сразу весь негатив с одной перенесла на другую (хотя все равно не очень правильно, что не пойми кто живет в доме. Меня это всегда в различных сериалах удивляло. Какой-нибудь троюродный племянник сестры жены брата мачехи приведет в дом какого-то друга и тот остается там жить ( и иногда еще права качает и на наследство претендует), хотя уже ни этой мачехи , ни мужа ни тети, ни племянника и в глаза не видать). О, чет меня понесло.
Круг подозреваемых понемногу расширяется. Может там что-нибудь есть в завещании и мамашка Оливии для нее старается. Думки
Короче, Янита, мне очень нравится и я жду продолжения

Таки да, спорить не буду.


Покаялась, что соблазнила Джеймса. А может, наоборот, похвасталась о том же.


Маргарет получит ответное письмо, в том числе и с "благословением".


Ревности нет, и потом, Эстер, возможно, на что-то и надеялась, но их поцелуй с Джеймсом показал, что искра страсти между ними не проскользнула.


Понимаю, но проживание Шарлотты в доме Джеймса мне было нужно для сюжета.


Интересный ход, но сразу скажу, я о нем не подумала.
Оливия+Николас - это второстепенная сюжетная линия, которая перекликается с первой только за счет родственных связей главных героев. Как-то так.



Наташа, Allisa, спасибо, что вы со мной.

Янита, спасибо , очень понравилось, прочитала залпом, не отрываясь 20 глав, удается держать интригу....

Радана, мне как автору очень приятно.


Очень хочется принять комплимент на свой счет, правда-правда. Но дело в том, что я пишу без плана и никогда не знаю, что будет в конце - лишь на главу или две удается заглянуть вперед. В общем, писала я эту историю и сама не знала, кто же у меня злодей /или злодейка/. И лишь к последним главам все стало более-менее понятно.
Так что, как я всегда говорю, творит мой Муз и сами герои, а я просто записываю.

 » Глава 28

Ровно в половине одиннадцатого Маргарет и Джеймс спустились в холл, где уже собрались почти две дюжины леди и джентльменов, одетых в специальные белые костюмы для игры в крикет.
Слуга, под руководством лорда Саутвуда, раздал белые кепи с синими и желтыми полосками — единственным отличием в одежде команд.
Веселой и шумной толпой участники двинулись в сторону поля: обогнув особняк и пройдя несколькими извилистыми тропинками, вышли к большой зеленой лужайке. Узкая полоска гравия обозначала границу поля для игры.
С одной стороны лужайки натянули парочку тентов, под которыми расставили шезлонги. На них уже восседали гости, не принимающие участие в игре.
Бросили монетку… и лорд Эмори довольно ухмыльнулся: его команда была подающей. А кто начинает игру, тот имеет неплохие шансы ее выиграть.
После небольшого напутствия капитанов, игроки заняли свои места. Стефан Фулк, представитель команды Джеймса Эджертона, помахивая битой-лаптой, встал перед маленькими воротцами. Клиффорд Саутвуд, представитель команды виконта Эмори, выполняющий функцию боулера, устремился к противоположному концу дорожки.
На секунду и участники, и зрители в ожидании замерли — лорд Саутвуд прищурился и метнул мяч. Сэр Фулк ловко отбил его и, когда тот высоко взмыл в небо, стремительно рванулся к противоположной калитке.
Игра началась…
Два часа спустя, когда шесть членов команды Джеймса Эджертона были «выбиты» /* вышли из игры/, хозяйка предложила сделать перерыв, чтобы подкрепиться и немного отдохнуть. Игроки с радостью встретили эту идею и разбрелись кто куда: одни устроились в тени шезлонгов, другие скрылись в мрачной прохладе рощи; третьи двинулись к особняку — чтобы через час вновь собраться на поле.
Еще два часа леди и джентльмены самозабвенно отдавались игре, пока все члены команды Джеймса Эджертона, наконец, не были «выбиты». Первый иннинг /* тайм/ этой непрофессиональной игры в крикет закончился.
Очки подсчитали, результат записали и зафиксировали подписями двух капитанов, чтобы после второго иннинга, который был запланирован на завтра, не возникло никаких спорных вопросов.
Игроки и гости разошлись по комнатам, чтобы привести себя в порядок для предстоящего чаепития.
Маргарет торопливо приняла душ, опасаясь, что в любую секунду в ванной может появиться компания. Измученная долгой игрой, а также эмоционально — угрызениями совести, она не могла предсказать, как отреагирует, если Джеймс возобновит чувственную атаку.
Войдя в спальню, сразу увидела того, кто занимал все мысли. Он стоял к ней спиной и что-то высматривал в окно. Желая обозначить свое присутствие, Маргарет сжала пальцами халат у самого горла и нервно произнесла:
— Неплохо сыграли. Как считаешь?
— Да, — только и сказал Джеймс.
Во время игры они практически не разговаривали, если не считать его распоряжений. Потом, во время перерыва, он куда-то исчез, и Маргарет почувствовала себя брошенной. Вскоре он появился из лесной чащи — один! — но отсутствовала также и Генриетта Вилмингтон.
Ревность острым ножом резанула тогда по сердцу Маргарет.
И вот теперь он не желает с ней разговаривать. Ну и пусть!
— Ванная свободна, — с явным холодком сообщила она и направилась в гардеробную за одеждой.
Стукнула дверь в ванную комнату.
Хотелось сесть и зарыдать — с громкими всхлипами, размазывая слезы по щекам. Закусив губу, Маргарет с трудом сдержалась и пожурила себя за эту непонятную слезливость.
Одевшись, она не стала дожидаться Джеймса, а одна спустилась вниз.
В столовой накрыли «шведский стол» для традиционного чаепития. Там было много всего, начиная от обычных сандвичей с огурцом и заканчивая всевозможными плюшками и пирожными. Гости выбирали то, что им приглянулось, а потом находили себе компанию для общения. Слуги неустанно пополняли запасы свежего чая.
Несмотря на активность на воздухе, аппетит у Маргарет пропал. Она медленно цедила почти остывший чай, когда в столовой появился Джеймс. Он наполнил тарелку и присоединился к компании, в которой верховодила леди Вилмингтон, хотя справа от Маргарет было свободное место.
Решив наказать Джеймса за это непонятное пренебрежение, она потихоньку ускользнула из столовой. Побродив по дому, нашла музыкальную комнату с роскошным «Стейнвейем».
Не устояв перед желанием размять пальцы, присела на стул и, откинув крышку, благоговейно прикоснулась к клавишам. Сыграла парочку мажорных гамм. Похоже, здесь недавно поработал настройщик.
Увлекшись, даже подумывала сыграть «В пещере горного короля» Грига, когда от двери послышались аплодисменты. Маргарет испуганно обернулась: вовсе не хотелось, чтобы кто-нибудь стал свидетелем ее игры, поскольку Эстер не очень хорошо играла.
— Вот уж не думал, что у вас так много талантов, милая Хетти, — весело заметил лорд Эмори, подходя ближе.
— Лишь избранным позволено узнать, какая я на самом деле, — Маргарет наклонила голову на бок, как это обычно делала сестра.
— Я неимоверно счастлив, что мне удалось попасть в круг избранных.
Лорд подхватил ее руку и прижался к ней губами.
Стараясь, чтобы все выглядело естественным образом, Маргарет попыталась освободить руку, но он не желал отпускать.
— Позвольте мне сделать вам комплимент, моя дорогая Хетти. Ваша игра была выше всяких похвал. Джеймсу повезло, что вместо моей неуклюжей сестры на поле вышли вы. — Лорд Эмори приложился поцелуем к девичьим пальцам.
— Вы забываетесь, — возмущенно заявила Маргарет. Она встала и с силой выдернула руку и сказала: — Я несвободна.
— А мне показалось, вы с Джеймсом в ссоре.
— Вы ошиблись?
— Вы здесь одна. А он напропалую флиртует в гостиной.
— Допустим. Но в чем ваш интерес?
— Моя милая Хетти, все вы понимаете, — пробормотал Эмори, словно эта перепалка его смутила. И тем более неожиданными стали его действия: Маргарет даже не успела ахнуть, как она шагнул вперед и обнял ее. — Стоило мне увидеть вас, как я сразу понял, вы моя судьба.
— Отпустите меня! — потребовала Маргарет.
— Прошу вас, позвольте доказать искренность моих чувств, — не обращая на ее слова никакого внимания, продолжал вещать он.
— Я не хочу делать вам больно, но если вы…
Маргарет не успела закончить фразу, поскольку ее рот был крепко запечатан жадными мужскими губами. Когда шок схлынул, начала вырываться, но безрезультатно.
Поэтому изо всей силы наступила Эмори на ногу, а потом ударила кулаком в живот. Удар получился не очень сильный, но нападавший, видимо, не ожидал сопротивления и отступил.
— Что здесь происходит?!
В дверях стоял Джеймс, а рядом с ним замерла ошеломленная леди Саутвуд.
— Просто недоразумение, — спокойным голосом произнесла Маргарет, а внутри у нее все заледенело от его бешеного взгляда.
— Нэйт! — прошипел Джеймс, надвигаясь на лорда, которого еще недавно считал своим другом. Он представил, как раз врежет коварному предателю, и его кровь щедро окропит и одежду, и пол.
Но на пути разъяренного ревнивца встала Маргарет. Она умоляюще посмотрела на него и попросила:
— Джеймс, прошу тебя, не устраивай сцен. Лорд Эмори совершил ошибку. Вы же раскаиваетесь, не так ли?
— Да, — кротко ответил тот.
— Пойдем, — проговорил Маргарет и попыталась увести Джеймса из комнаты.
Он же похлопал по карманам и, достав ключи от автомобиля, заявил:
— Мне нужно проветриться, — после чего пошагал к двери.
— Ты вернешься к завтрашнему дню? — спросила Бриджет, уже пришедшая в себя.
Маргарет была благодарна ей за вопрос, поскольку сама спросить не решилась — уж очень страшно было услышать ответ.
— Да, — наконец, произнес Джеймс.
Когда за ним захлопнулась дверь, Бриджет повернулась к виновнику происшедшего и гневно спросила:
— Нэйт, что с ума сошел? И зачем, скажи на милость, ты просил меня привести Джеймса в музыкальную комнату?
— Что?! — Маргарет изумленно посмотрела на лорда Эмоир.
Неужели все было подстроено от начала и до конца?
— Я хотел помочь вам, — покаянно пробормотал он.
— Каким же это образом? Окончательно рассорив нас с Джеймсом? — возмущалась Маргарет.
— Мы требуем объяснений, — вторила ей Бриджет.
— Я посчитал, что Джеймс неправ, заставляя вас ревновать. И мне показалось, что ему стоит попробовать своего же лекарства.
— И увидев, что я целуюсь с его лучшим другом, пусть даже и против своей воли, Джеймс непременно бы сказал: «Давай забудем все ссоры, моя милая!» Так, что ли?!
— Я не планировал заходить так далеко, но вы на самом деле мне нравитесь, Хетти.
— Молчите! — взмахнув рукой, приказала Маргарет. — Не желаю ничего слышать. Надеюсь, что, когда Джеймс вернется, он не будет жаждать вашей крови, — хмыкнула она и ушла, оставив брата и сестру выяснять отношения наедине.
К вечеру Джеймс так и не появился, поэтому ужин стал для Маргарет настоящей пыткой. Выдержав ее, удалилась к себе, а потом нервно вышагивала по спальне, пытаясь придумать, как наладить отношения с Джеймсом.
Единственное, что хоть немного развеяло тоску, это электронное письмо от Эстер.
— А то, что я видела вас целующимися, это разве не повод так думать? — сказала сама себе Маргарет, в ответ на недоумение Эстер по поводу ее мнимых притязаний на Джеймса.
— А уж как я буду рада, — с долей сарказма произнесла Маргарет, узнав, что сестра будет несказанно рада, если у них с Джеймсом все получится.
— Оно мне очень пригодится, — пробормотала Маргарет, прочитав, что получила благословение Эстер.
Отправив сестре короткое письмецо, с просьбой не особо тревожиться по поводу их с Джеймсом отношений, Маргарет выключила лэптоп и устроилась в кресле. В голове вертелись различные сценарии предстоящего примирения, впрочем, финал у них был одинаковым.
Бесплотное ожидание оказалось неимоверно выматывающим. Маргарет прилегла на кровать и, обхватив руками подушку, представила, что это теплый торс Джеймса.

 » Глава 29

Пытаясь справиться с обуревавшими его эмоциями, Джеймс несколько часов бездумно кружил по проселочным дорогам, а потом понял, что окончательно заблудился. На обратном пути ему не попалось ни одного населенного пункта. Лишь через час, увидев знак, извещающий водителей, что они въезжают в Кроли, Джеймс понял, в каком направлении следует двигаться, чтобы вернуться в Саутвуд.
И вот, голодный и уставший, он появился в поместье своего друга, мечтая о глотке воды, кусочке сыра и мягкой постели — именно в такой последовательности. Главная дверь особняка была заперта, так что следовало поискать другой вход — не хотелось будить слуг.
В кабинете лорда Саутвуда еще горел свет. Джеймс тихонько открыл дверь, ведущую на террасу, и вошел в комнату. Там сидел хозяин и лорд Эмори. Один взгляд на того, кто посмел посягнуть на святое — девушку своего друга — и ярость вспыхнула с новой силой.
Джеймс кашлянул, желая привлечь внимание к своей персоне.
— Джейми, — вскочил, вернее, попытался резко встать, лорд Эмори. — Друг, нам нужно поговорить.
— Нам не о чем разговаривать.
— Джеймс, выслушай его, — попросил лорд Саутвуд.
— Ты знаешь, что он сделал?!
— Да. И все же я прошу тебя, поговори с Нэйтом.
Демонстрируя всем своим видом абсолютное безразличие к предстоящему разговору, Джеймс все же сел. Скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу, впился взглядом в своего обидчика.
— Джейми, все должно было быть совсем не так! — запустив пальцы в и так уже растрепанные волосы, заявил тот. — Я всего лишь хотел помочь вам с Хетти.
— Чем именно? Ты посчитал, что она мне не пара, и решил рассорить нас? А может, вообразил, что подходишь ей больше?
Внезапно мелькнула мысль, что вот сейчас он сидит напротив маньяка, терроризировавшего его женщин на протяжении уже стольких лет. Джеймс ошеломленно моргнул. За время своей поездки он как-то не сопоставил событие, свидетелем которого стал, с наличием своего собственного преследователя.
— Мое объяснение может показаться тебе глупым, но в тот момент я думал, что оказываю вам неоценимую услугу. Я понял, что вы поссорились: ты флиртовал на виду у всех. А это оскорбительно для Хетти! — Видя, как прищурился Джеймс, лорд Эмори решил умерить пыл. — Я подумал, что если ты увидишь, как она флиртует с другим мужчиной, то поймешь, насколько недопустимо твое поведение.
— Позволь мне уточнить. Значит, твое поведение было в пределах допустимого? — язвительно поинтересовался Джеймс.
— Я не думал совершать ничего такого, правда. Иначе, зачем попросил Бидди привести тебя? Не понимаю, что на меня нашло. Мне нет оправдания, но… — Лорд Эмори посмотрел на своего визави и с отчаянием в голосе произнес: — Я не хочу потерять твою дружбу, Джеймс. Не из-за моей глупости, — лицо молодого лорда излучало искреннее раскаяние.
— Знаешь, Нэйт, — сказал Джеймс, и его собеседник решил, что гроза миновала, — в тот момент мне хотелось отправить тебя в нокаут. И пока это желание не прошло, постарайся не попадаться мне на глаза.
Джеймс стремительно покинул комнату, а лорд Эмори вздохнул, глядя на захлопнувшуюся за другом дверь. Его надежда на примирение угасла.
— Не переживай, Нэйт, — сказал лорд Саутвуд, положив руку на плечо зятя. — Он обязательно оттает.
— Я очень на это надеюсь, — понурив голову, сказал виновник ссоры.
На самом же деле его волновала отнюдь не потеря близкого друга: он был уверен, что Джеймс простит его, и их дружеские отношения восстановятся. Он беспокоился по другому поводу. Внезапное вожделение, вспыхнувшее по отношению к девушке друга, было неуместным и повергало в ужас своей неуправляемостью.
Подслушав обмен репликами, прозвучавший сразу после его ухода, Джеймс отправился наверх. Но он уже сейчас знал, что простит друга: их слишком многое объединяло в этой жизни. И все же честь требовала наказать виновника — пусть даже это и будет временная немилость.
Когда Джеймс вошел в спальню, Маргарет уже спала.
Нет, его удивило вовсе не это: он не ждал, что она, словно взволнованная жена, будет дожидаться его возвращения. Он удивился, застав ее на кровати.
А как же ее нежелание спать вместе? Ответ нашелся очень быстро: на диванчике предстояло спать ему.
«Не будет этого!» — подумал Джеймс и, сняв одежду, забрался под одеяло.

***

Маргарет снился прекрасный сон: Джеймс рядом, обнимает, целует. Но даже во сне она понимала, что-то было не так — мужское тело оказалось мягким и утратившим форму.
Открыв глаза, Маргарет поняла свою ошибку. Джеймс действительно спал рядом, но на самом краю, повернувшись спиной. Она же прижимала к себе подушку.
Неужели Джеймс посчитал, будто она своим поведением спровоцировала его друга на столь развязное поведение? Или еще хуже, поощряла?
Желая поскорее прояснить ситуацию, Маргарет передвинулась поближе к мужчине, протянула руку и легонько пробежала пальцами по позвоночнику — от шеи до поясницы.
«Интересно, как бы он отреагировал, если бы я запустила руку под одеяло и погладила его там?»
Маргарет все еще пыталась уговорить себя совершить это, как вдруг Джеймс повернулся к ней лицом. Прищурившись, окинул ее хмурым взглядом.
Надеясь, что его недовольство объясняется недосыпанием или усталостью, она улыбнулась и ласково произнесла:
— Доброе утро. Я бы принесла тебе кофе в постель, но, думаю, будет выглядеть не очень красиво, если гости начнут хозяйничать на чужой кухне.
Джеймс молчал. Он пытался сообразить, что может означать подобная смена поведения: Маргарет не ворчала, а наоборот, источала улыбки.
Странно, весьма странно.
Когда Джеймс еще больше нахмурился, она едва не утратила самообладание. Но, приняв решение, не собиралась отступать при первой же неудаче. И смело бросилась в бой.
— Давай поговорим о вчерашнем, — Прижав одеяло к груди, села на постели. — Лорд Эмори принес мне свои извинения, пообещал, что подобное больше не повторится. Хотя знаешь, его объяснения просто нелепы. — Помолчав секунду, Маргарет спросила о том, что беспокоило ее больше всего: — Надеюсь, ты не думаешь, что это я спровоцировала твоего друга? — Ответа не последовало. — Джеймс, неужели ты мог подумать такое?!
— А это важно? — равнодушно поинтересовался он.
Еще во время игры в крокет его посетила гениальная идея: если его настойчивость не привлекла Маргарет, так может, безразличие вынудит ее побороть свои преувеличенные комплексы и надуманные страхи. Вот он и сбавил обороты.
— Конечно, это важно! Пусть наши отношения не более чем обман, для окружающих мы пара. Поэтому я бы никогда… — от волнения у Маргарет пропал голос.
Она с надеждой смотрела на него, и Джеймс решил не мучить ее больше.
— Я верю, что ты не провоцировала Нэйта.
Резко поддавшись вперед, Маргарет поцеловала Джеймса. Первые несколько секунд он ничего не предпринимал, ошеломленный столь неожиданной атакой. Но, справившись с удивлением, обнял девушку и прижал к себе, понимая, что именно об этом мечтал с того самого момента, как проснулся. Об этом и еще паре-тройке вещей.
— Как ты думаешь, может, это лорд Эмори наш маньяк? — поинтересовалась Маргарет, водя пальчиком по его груди.
— Нет! Это не он! — в запале воскликнул Джеймс. — Порой Нэйт совершает ужасные глупости, как вчера, и мне хочется отколошматить его. Но он делает это не со зла.
— Не похоже, что он способен придумать столь коварный план.
— Нэйт вовсе не глуп!
— Но и не настолько умен, чтобы собрать бомбу из подручных средств.
— Я, знаешь ли, не сделал бы этого, — усмехнулся Джеймс. А через мгновение воскликнул: — Эй, что это ты делаешь? — и перехватил руку Маргарет, свободно гулявшую по его животу.
Он пристально посмотрел на коварную соблазнительницу. Она так и не сказала, есть ли у них хоть какой-то шанс на будущее. Теперешнее поведение обнадеживало. Но вдруг это обычная женская проверка?
Джеймс не желал быть участником какого-то заумного эксперимента: ему хотелось ясности. Он и так оказался втянут в интригу, перевернувшую всю его жизнь с ног на голову.
Желая прояснить ситуацию до того, как станет слишком поздно, повторил:
— Что ты делаешь?
— Джеймс, помнишь, я вчера сказала, что между нами все может быть только один раз?
Он не помнил этого, но ее последующее поведение тем утром было достаточно красноречиво.
— Допустим.
— Я передумала.
— А как же угрызения совести? Или жажда удовольствие так сильна, что ты готова позабыть обо всем, даже о своей чести?
Джеймс не знал, что заставляет его произносить эти ужасные слова — месть за собственные мучения или желание услышать правду, какой бы горькой она ни была?
— А это важно? — спросила Маргарет.
— Нет, — солгал Джеймс. — Если тебе хочется еще разок устроить греховные игры с моим телом, то я весь — целиком и полностью — к твоим услугам.
И пусть в его голосе сквозило безразличие, но в глазах Маргарет увидела смятение. И простила эту намеренную жестокость.
Она бросилась в его объятия, он был столь же стремителен — их губы встретились на полпути, что стало безапелляционным доказательством взаимного влечения.
Не желая, чтобы между ними осталось хоть крупица недопонимания, Маргарет отпрянула и пробормотала:
— Что бы ты знал, нет никаких преград. Эстер шлет нам свое благословение, — и вновь поцеловала, не в силах противостоять желанию испить притягательную сладость его губ.
— Подожди, — теперь уже Джеймс отстранился. — Что это значит?
— Я все ей рассказала, — пробормотала Маргарет, поглаживая пальцами волосы на его груди.
— Все? — Он зажмурился от удовольствия, когда ноготок скользнул по плоскому соску, спрятавшемуся в густой поросли.
— Почти, — смутилась Маргарет. А потом улыбнулась. — Ты свободен. Я свободна. Нет никаких преград. — Между фразами она чмокала его в губы.
Его туманящийся от удовольствия взгляд скользнул по часам, стоящим на выложенном из мрамора камине. Четверть десятого. До начала соревнования оставалось меньше часа. Конечно, они могли бы сделать все по-быстрому, но Джеймс понимал, что если уж они предадутся плотским утехам, то одного часа им будет мало.
И он решил дать себе еще одну минуту — одну короткую минуту удовольствия. Повалил Маргарет на спину и, услышав в ответ счастливый смех, крепко поцеловал, изливая все свое отчаяние из-за того, что им придется отложить то, чего так страстно желали их тела. Прижавшись своим лбом к ее лбу, Джеймс прошептал:
— Я хочу тебя. Хочу до безумия, словно ты мое спасение. Но если мы сейчас не прекратим все это, то игра в крикет начнется без нас.
— О нет! — воскликнула Маргарет.
— О да! — с отчаянием в голосе ответил он, затем перекатился на спину, пытаясь справиться с огнем, бушующим в крови.
Маргарет прижалась к его напряженному телу и прошептала на ухо:
— Это будет для тебя дополнительный стимул поскорее закончить игру, капитан, — чмокнула его в плечо и, соскочив с кровати, поспешила в ванную.
После легкого завтрака, Маргарет и Джеймс, держась за руки, словно подростки, догнали остальных участников, уже покинувших дом.
Следовало сосредоточиться, отринуть все порочные мысли и посвятить себя целиком крокету.
Второй иннинг мало чем отличался от первого, разве что, что теперь игроки из команды Джеймса старались «выбить» бастменов из команды лорда Эмори и не дать им заработать драгоценные очки во время «пробежек».
В целом игра шла с попеременным успехом, но был один напряженный момент, когда Маргарет решила, что из-за мстительности их капитана игра в крикет может плавно перетечь в соревнование по меткости.
— Я буду подавать, — заявил Джеймс, когда Филиппа Веард закончила свой овер /* серия бросков одного игрока/. В этом не было ничего необычного, если бы следующим бастменом не оказался лорд Эмори.
Маргарет не знала, насколько хорошо Джеймс бросал крикетный мяч, но перед ее мысленным взором уже пронеслась картина: истекающего кровью ее обидчика уносят с поля в бессознательном состоянии.
Перехватив Джеймса, заявила, что хочет попробовать свои силы в роли боулера. Маргарет понимала, на что пошла: оспорила решение капитана команды, более того, решение своего мужчины. Она ожидала яростный протест, но собиралась стоять до конца. Однако Джеймс прищурился, окинул ее пристальным взглядом и… беспрекословно отдал мяч.
Встав на место, она постаралась отмахнуться от личных переживаний, а потом изо всех сил швырнула мяч. Публика восхищенно ахнула, увидев, как от столкновения с мячом рассыпались воротца.
Лорд Эмори, признавая свое поражение, элегантно поклонился. Вот только непонятно, заслуженная это победа или же он, пытаясь извиниться за вчерашнее поведение, специально сдал игру?
Маргарет была уверена в своих способностях, но неприятный осадок в душе все же оставался. Столь же легко «выбив» следующего бастмена, она и думать забыла о сомнительном характере своей предыдущей победы.
Игра закончилась с разгромным счетом в пользу команды Джеймса Эджертона.
— Мы победили! — воскликнула Маргарет и бросилась на шею капитану команды. Ее не волновало, как отреагируют на подобные объятия его друзья — она радовалась и хотела разделить свою радость с близким человеком.
Джеймс подхватил ее и крепко поцеловал. Он наслаждался вкусом ее губ, позабыв, что они находятся на публике.
— А я могу тоже поздравить нашего великолепного боулера? — вкрадчиво поинтересовался Стефан Фулк.
— Обойдешься, — заявил Джеймс. Он прервал поцелуй, но удерживал любимую за талию, словно обозначая свою территорию.
— Вы великолепно играете, Эстер.
— Благодарю вас, Стефан. Но победа — эта заслуга всей команды.
— О Боже, не только талантлива, но и скромна, — прозвучал совсем рядом язвительный голос Генриетты Вилмингтон.
— Я такая, — усмехнулась Маргарет.
— Дорогая, — окликнул ее Джеймс.
— Да, — томно протянула она.
— Не возражаешь, если мы вернемся в Лондон раньше, чем планировали? У меня появились срочные дела.
Его глаза излучали страсть, и Маргарет поняла, о каких делах идет речь. У нее самой неожиданно возникли аналогичные дела.
— Когда отправляемся?
— Как можно скорее, — Джеймс ответил со всей серьезностью, на которую был способен в этот момент, поскольку губы так и растягивались в дурацкой ухмылке.
Маргарет лишь рассмеялась. Его нетерпение было созвучно ее желаниям.
Минут через сорок они разыскали леди Саутвуд, чтобы поблагодарить за гостеприимство и попрощаться.
— Жаль, что вы не можете остаться, — кивнула она, — но я понимаю, дела есть дела. Пойдемте, я вас проведу.
В холле их встретил лорд Саутвуд, спускавшийся по лестнице.
— Куда же вы? — удивленно спросил хозяин дома.
— У меня возникли срочные дела, поэтому мы уезжаем в Лондон, — ответил Джеймс. От многократного повторения вымысел не стал похож на правду. Но кто докажет обратное?
— А как же праздник по поводу победы вашей команды?
Леди Саутвуд окинула мужа удивленным взглядом. Неужели он не понимал, что у них будет свой личный праздник? Один на двоих.
С понимающей улыбкой взирая на держащуюся за руки парочку, она пожелала уезжающим гостям счастливой дороги.

 » Глава 30

Путь в Лондон был ознаменован молчанием. Но зачем слова? Результат поездки не требовал комментариев: они оба хотели остаться наедине и любить друг друга — страстно, самозабвенно, безрассудно.
Джеймс сосредоточено вел автомобиль, позабыв обо всех ограничениях, а Маргарет задумчиво смотрела на проносящийся мимо пейзаж, но думала не о красотах природы, а предвкушала то, что должно было вскоре произойти. Она. Он. Постель. И долгие часы страсти.
Но вот невдалеке показался Лондон, и Джеймс сбавил скорость, а Маргарет задумалась, куда им лучше всего податься. Использовать квартиру Эстер не хотелось, а в собственной — кровать не заслуживала внимания. В этом плане роскошный особняк в Хайгейте был более привлекательным, но там слуги — не хотелось давать повод для сплетен — и самое главное, Джозеф. Так что номер в отеле казался самым правильным решением.
— У меня есть небольшая квартирка, — словно прочитав ее мысли, сказал Джеймс. — Если ты не возражаешь…
Окончание фразы повисло в воздухе, но и так понятно, что он хотел узнать.
— Я согласна, — дрожащим от нетерпения голосом сказала Маргарет.
Пытаясь не думать, как много женщин посещали его любовное гнездышко, чтобы предаться плотским утехам с этим шикарным мужчиной. Наверняка, число им легион!
— Мне хотелось бы сказать, что это не то, о чем ты подумала, — Джеймс покосился на Маргарет. — Но ложь была бы слишком явной. Прости.
— Я могла бы сказать, что это неважно. Но тоже не стану лгать. — Она вглядывалась в лобовое стекло, словно надеялась увидеть там правильные слова. — Я прекрасно знаю, что до встречи со мной ты не был монахом. Да и я сама не так уж невинна, — она вздохнула. — Но сейчас, когда мы вместе, я хочу попросить лишь об одном.
Украдкой оглядев его мужественный профиль, Маргарет гадала, способен ли он выполнить ее просьбу.
— О чем же? — нетерпеливо поинтересовался Джеймс.
— Мы должны соблюдать верность.
Маргарет говорила так, словно они уже были парой. Это не могло не порадовать Джеймса. Но в ее голосе прозвучало столько неприкрытой боли, и ему захотелось притормозить у обочины и, прижав любимую к себе, пообещать ей все, что она пожелает.
— Я полностью с тобой согласен, — кивнул он.
Не желая продолжать эту болезненную для себя тему, Маргарет улыбнулась и нарочито бодрым голосом поинтересовалась:
— Далеко еще?
— Почти приехали.
— Это хорошо.
Ее ладонь легла на колено Джеймсу, а потом медленно — томительно медленно — заскользила вверх. Он стиснул зубы и с силой вцепился в руль, но по тому, как заходили желваки под его кожей, было понятно, что его невозмутимость — это маска, за которой скрывается бушующее пламя страсти.
За несколько дюймов до цели, Маргарет остановилась, а когда попыталась убрать ладонь, Джеймс перехватил ее и вернул на место.
Вскоре автомобиль притормозил у шлагбаума на подъезде к современному небоскребу, который был лишен вычурности старинных особняков, зато, безусловно, укомплектован новомодными техническими новинками. Перекинувшись парой слов с охранником, Джеймс направил автомобиль на подземную парковку.
Маргарет полагала, что первый всплеск страсти произойдет уже в кабине лифта, но ошиблась. Коварно улыбаясь, Джеймс подхватил ее ладонь и, любуясь, как ее глаза темнеют от желания, по очереди перецеловал все ее пальчики. Томительное ожидание отзывалось щемящей болью в нижней части живота — уж лучше бы он набросился на нее и, прижав к стенке лифта, позволил насладиться мощью его возбужденного тела. Маргарет облизала пересохшие губы и вздохнула.
Когда двери лифта распахнулись, она с замиранием сердца ждала, что ее сейчас подхватят на руки и унесут в спальню, но… зазвонил сотовый.
— Извини, — сказал Джеймс. Лишь взглянув на дисплей, нахмурился и предложил спутнице. — Осмотрись пока. — А потом без приветствия сказал звонившему: — Бартли, у тебя что-то важное, иначе…
Когда Джеймс ушел в другую комнату, Маргарет решила воспользоваться предложением и не сдерживать любопытства.
Да уж! «Квартирка» оказалась роскошным пентхаузом. Огромная гостиная была обставлена в стиле «хай-тек». Строгие прямые линии, много стекла и металла, доминирующие серый и белый цвета, лишь немного смягченные шоколадным оттенком ковра и обивки дивана — все это никак не вязалось с образом владельца галереи, чья жизнь прочно связана с предметами искусства.
Видимо, ему просто нужна отдушина. Место, где можно отдохнуть от привычной обстановки.
Бросив свою сумочку на диванчик, Маргарет подошла к французскому окну и, открыв одну из стеклянных створку, вышла на террасу. Вдалеке виднелся большой островок зелени, с двумя озерами в центре и голубой линией канала на севере. Риджентс-Парк. Неплохое соседство.
Повинуясь какому-то непонятному инстинкту, Маргарет обернулась — в дверях стоял Джеймс. Он хмурился, по-видимому, новости оказались неутешительными.
— Иди ко мне! — приказал он.
Еще бы свистнул, будто послушной собачонке! И все же Маргарет пошла к нему. Она бы побежала, если бы он попросил.

Маргарет открыла глаза и судорожно сглотнула. Джеймс стоял в отдалении, но все равно был похож на ангела мести. И то, что он уже почти одет, а она, обнаженная, бесстыдно раскинулась на столе, лишь усугубило ситуацию.
Похоже, интуиция не обманула. Сгорая от стыда, Маргарет торопливо спустилась со стола. Одеваясь, она не смотрела в сторону любовника.
Вот последняя пуговичка застегнута, туфли надеты, волосы приглажены, пусть даже и руками, и Маргарет осмелилась взглянуть на Джеймса, который замер у окна и разглядывал зеленеющий вдали парк. Она была благодарна за уединение, пусть даже и условное.
— О чем ты хотел поговорить? — поинтересовалась Маргарет.
— Я?! — удивленно переспросил Джеймс. — Я ни о чем не желаю с тобой разговаривать. Насколько мне известно, это ты жаждешь информации обо мне. Неспроста же так страстно добивалась ее, — он посмотрел на многое повидавший столик.
— Джеймс! — ахнула Маргарет. — Я не…
— Не понимаешь, о чем я говорю? — перебил он ее. — Еще не надоело лгать? Я знаю, где ты действительно работаешь, Марго. Так чем же я заинтересовал ваше ведомство? Спрашивай! Я отвечу честно и без утайки.
— Джеймс, что случилось? — спросила Маргарет.
Сердце предательски кольнуло. Она знала, что когда-нибудь правда откроется. И это «когда-нибудь» происходит именно сейчас.
— Случилось?! Разве что-то случилось? — Его бровь поползла вверх. — Ну, кроме того, что ты легла под меня, желая добыть информацию.
— Ты специально повторяешь одно и то же в надежде разозлить меня?
Внешне Маргарет выглядела спокойной, но внутри у нее бурлило и кипело бешенство. Как он посмел даже предположить, что она позволила ему делать все это со своим телом лишь для того, чтобы разведать его тайны? Как он даже мысль такую допустил?! Подобного оскорбления не снес бы никто!
— Считай, что тебе это удалось! — воскликнула Маргарет, подлетая к своему обидчику.
Ей хотелось ударить его кулаком в лицо. А когда он рухнет на пол, хорошенько попинать ногами. Хотелось причинить ему такую же боль, какую он причинил ей. Но разве ее душевные страдания могли быть соизмеримы с телесной болью: она подарила Джеймсу свою любовь, а он оскорбил ее столь гнусными подозрениями.
Но, сдержав кровожадные порывы, всего-то хлестнула по щеке, зато со всей силы. И мстительно наблюдала, как на его коже проступает красное пятно — отпечаток ее ладони.
— Как бы мне хотелось, чтобы мы с вами никогда не встречались, лорд Бриджуотер, — язвительно произнесла Маргарет.
Она хотела уйти, но мужская рука с силой развернула ее обратно.
— Ты не уйдешь, пока все мне не расскажешь.
— Так у тебя все же есть парочка вопросов. Обойдешься!
— Немедленно! — Джеймс встряхнул ее.
Теоретически она могла освободиться, но в действительности была неспособна причинить ему боль, даже после ужасных обвинений, поэтому рассказала, чем он привлек внимание МИ-5.
— Ты считала меня предателем короны, террористом и еще Бог весть кем? — ошеломленно прошептал Джеймс.
Маргарет могла бы сообщить, что давно уже считает его невиновным. Более того, даже пыталась убедить начальство в этом. Но главные слова так и не были произнесены.
А для Джеймса ее молчание стало еще одним доказательством подлости и коварства. Ему было больно. Он доверял ей. Он любил ее, черт ее подери!
— Уходи. Не желаю тебя больше видеть. Никогда!
Понимая, что сейчас Джеймс не переубедить, Маргарет подхватила сумочку и устремилась к лифту.
Ее сердце обливалось кровью: она так не хотела такого финала. По крайней мере, надеялась, что если им придется расстаться, они останутся друзьями.
Нет, неправда! Она надеялась, что они никогда не расстанутся. Но Джеймс прогнал ее, и все закончилось.
Ожидая лифт, Маргарет все еще надеялась, что сейчас Джеймс подойдет, обнимет ее, крепко-крепко, и попросит прощения за свои ужасные слова.
Но он не подошел, и надежда, что все еще будет хорошо, постепенно угасла.
Дверь лифта открылась, и Маргарет шагнула в металлическую кабину. Нужно быть сильной. Нужно сдержать слезы. Нужно уйти достойно…
Так много всяких правил, а хотелось лишь одного.
Маргарет с надеждой посмотрела на Джеймса, и ей показалось, будто в его глазах что-то промелькнуло. На какой-то миг в душе возродилась надежда: вот сейчас он улыбнется, попросит остаться…
Но он не улыбнулся. И остаться тоже не попросил.
Рука сама потянулась к кнопке первого этажа. Двери бесшумно закрылись. Лифт плавно заскользил вниз, увозя Маргарет в будущее, где уже не будет мужчины, который стал смыслом всей ее жизни.