Дневник Мелани Вэйр 18+ (драма, вампиры, жесткий ЛР)

Ри, добро пожаловать!!! Рады видеть!!!



Рады, что заинтересовало, надеемся и дальше читать будет интересно.
Скорее, она не делала ничего для того, чтобы ей повезло, но вот с Дэей вляпалась конкретно.
Соседство обернется много чем интересным, грустным, страшным, радостным, мрачным... В общем, всего хватит. А к кому она хочет подобраться, будет рассказано в продолжении!
_________________

Яночка, приветик!!!


Но хотя бы все вопросы порешала?


Пожалуйста и спасибо за отзыв!!!


Родственнички больше чем ошалели... но об этом будет позже.


Ох, интересно, изменится ли твое мнение чуть позже...


На самом деле тело-то её никуда не делось. Она привязана к своей жизни, как якорем. Умрет тело - умрет и она. А вирус действовал на всех измененных.


Не последний, надо сказать...


Рады, что понравилось!!!! *обнимает*
_________________

Девочки привет!
Очень интригующее и необычное начало! Точно переданы переживания обычной девушки, столкнувшейся со сверхъестественным. Разум человека - это его самое сокровенное, где он может спрятаться от всех. Наверное, такое насилие над разумом - гораздо страшнее, чем насилие физическое. Но что для Древней чужие чувства. Мел для нее - средство для достижения своих целей. Но этот идеальный сосуд для древнего тела уже огрызается. Хотя бы тем, что обзывается, хотя пока это как жест отчаяния. И хоть Дэя ей наглядно продемонстрировала, что лучше ее не злить, мне кажется, что Мел еще удивит захватчицу.
Спасибо огромное, прочитала с удовольствием! С нетерпением жду, как будут развиваться события. А как часто планируются обновления?

Танюша, привет! Рады, что ты все-таки добралась вчера.


Да, Мелани теперь придется делить свой разум и чувства с существом, которое она понять не может. По крайней мере, пока. И ей придется научиться с этим жить и выживать.
На самом деле психологическое насилие недалеко ушло от физического. В случае Дэи - тем более.
Думаю, Дэю удивить сложно, но... возможно, у Мелани это действительно получится. Кто знает!


Спасибо тебе за отзыв, и очень рады, что понравилось и хочется продолжения! Все-таки начиная что-то новое, иное, всегда волнуешься...
Обновления мы планировали не реже, чем раз в четыре дня, но без привязки к конкретным срокам. Дневник у нас дописан, так что по мере редакта и вычитки будем выкладывать проду.
_________________

Девочки


Сегодня уже да, - сессия закрыта


Да совершенно не за что


Хех, вот этого очень жду, прям интересно очень =))


Посмотрим-посмотрим... Мне самой очень интересно)


Ага, вот именно это меня и интересовало. Просто я подумала, что мало-ли есть лазейка =)


*ответные обнимашки*

Яна!

Поздравляю-поздравляю-поздравляю!!!!!!



Сегодня будет продолжение, и как раз про неё!


Увы, нет...
_________________

 » II. Запись 8.

Запись восьмая. 3 августа, 17:20.

Наверное, это странно, но её воспоминания – как мои. Я видела их так же отчетливо, как если бы это происходило со мной. Так, как собственные воспоминания. Это жутко. Это сводит с ума, но в то же время завораживает. Я качаюсь на волнах её памяти и теряю связь с реальностью, как будто переношусь в другое время, о котором пока что не знаю ровным счетом ничего…

1238 год до н.э.

Она родилась в 1245 году до нашей эры, в краях, где женщины были бесправны от рождения. Я вижу покосившиеся стены и невысокие потолки, слышу, как с улицы доносится скрип колес, в доме пахнет приправами и кашей. Мясом пахнет редко, и нам его все равно не достается. Старшая сестра готовит с матерью, ей девять, младшей четыре, и мы вместе стираем белье на заднем дворе. Невыносимо, нестерпимо жарко и хочется в дом, отдохнуть. Ребела выносит нам с Айке воды и тут же снова скрывается в дверях. Когда я стану старше, я тоже смогу помогать матери. Все, что мне нужно знать – это как ухаживать за скотиной и как толково вести хозяйство. Иначе меня не смогут продать в служанки. Если не смогут – значит, и смысла кормить нет.
Мы с сестрами никогда не садимся за стол к отцу и братьям, это не дозволено даже матери. Мы спим в задней комнате, что ближе ко двору и к хлеву. Убирать за свиньями – моя обязанность. Айке ещё слишком мала, а на матери и Ребеле весь дом.
Ночью, когда сестры засыпают, я выбираюсь во двор и смотрю на звезды. Лишь в ночи и в тишине я обретаю некое подобие покоя, но я к нему не стремлюсь. Мне нравится двигаться в такт шороху песка и следуя за порывами ветра. Внутри меня постоянный танец: слепой, беззвучный и вечный. Я прыгаю и хлопаю в ладоши, и небо танцует вместе со мной.
Мне все кажется, я другая. Сестры покорно принимают свою участь, а я смею дерзить и не подчиняться. Это произошло дважды, в первый раз меня избили и отправили спать к свиньям, а во второй отец ударил по голове, и я два дня не могла ничего делать, потому что ослепла. Потом зрение вернулось, и я знаю, что это спасло мне жизнь. Лишний рот в семье никому не нужен, особенно если от меня не будет никакого проку. Отец сказал, что если ещё раз услышит хоть слово поперек – он меня убьет. Кто я такая, чтобы со мной разговаривать, он сказал не мне, матери, а Ребела услышала. Она меня по-своему любит, и заботится.
Мне снятся странные сны. В них я свободна, больше того – я Богиня. Мой дом – Храм с высокими сводчатыми потолками, украшенный разноцветными драгоценными камнями и золотом. Я ступаю к алтарю, за моей спиной струится легкий, невесомый шлейф. Ритуальные одежды, в которые я облачена – неземной красоты. Я никогда не видела таких одежд раньше и не представляю, что когда-нибудь у меня будут такие.
Тогда откуда эти сны?
Ещё мне снится высокий, темноволосый мужчина с ярко-синими глазами, он тоже из этих странных мечтаний о Храме. Он появляется в темноте сводчатых арок и в коридорах анфилад. Всякий раз, когда я прохожу мимо, едва заметно, едва уловимо улыбается. От этих улыбок подкашиваются ноги и хочется плакать или кричать, вознестись к небесам или разбиться о скалы. Его присутствие заставляет мое сердце биться чаще, наполняет уверенностью. Я знаю, что я больше не одна.
После таких снов мне ещё сложнее возвращаться. Я знаю, что ждет меня сегодня – не Храм и не полупрозрачные одежды, не прохлада прекрасных купален с ароматами благовоний. Мои ароматы – испражнения свиней и их кормушек – прогорклой каши, которую нужно заменить, беспрестанно жалящие мухи и жара, жара, жара. Единственная отрада – рисунки. Когда никто не видит, я могу плеснуть зацветшей водой на песок и рисовать, пока он не высохнет. Можно и камнем, но мне больше нравится пальцами. Нравится чувствовать то, что я создаю. Начинала я с картин из своих снов, потом изображала сестер. С каждым разом у меня получалось все лучше и лучше. Если отец узнает о том, как я трачу воду, он меня убьет, но в такие мгновения мне все равно. Рисунки и танцы – моя настоящая жизнь.
Дела никогда не заканчиваются, а я все время думаю о снах. Разве может быть, чтобы я из ночи в ночь видела то, чего не было никогда?..

1235 год до н.э.

Не так давно отец приглашал к нам оценщика, он посмотрел на нас с Айке и сказал, что толк выйдет разве что из меня. Его предупредили о моей несговорчивости, но он сказал, что найдет покупателя. У меня светлая кожа – гораздо светлее, чем сестры, хорошие зубы и красивые волосы. Ничего другого от меня и не требуется. Оценщик сказал, что есть все шансы получить за меня больше, чем за простую служанку.
Не прошло и месяца, как меня продали. Ребелу продали два года назад, но в услужение, она рабыня при хозяйстве, а я стану наложницей. Это великая честь. Для меня эта честь ничем не лучше, чем мытье кормушек и чистка загонов для свиней. Как может склониться перед мужчиной та, что когда-то была Богиней?
Никто не знает о моих снах, да и кому я могла бы о них поведать?
Нас четверо, новых наложниц, которых готовят для Господина. Двое из них младше меня, а одна – немногим старше. Все, что я о нем знаю – он богатый торговец, поэтому может себе позволить много женщин. У него большой дом, не то что наш. В нем множество комнат, даже есть отдельные для прислуги и наложниц, есть две купальни. Одна – его личная, другой пользуются те, кто заслужил его благосклонность. Есть даже огромный бассейн с настоящими рыбами! Наверное, он действительно баснословно богат. Мы ни разу его не видели, а прислужницы, которые нас готовят, не говорят ничего. На меня косятся, я вроде как диковинка. Все из-за цвета кожи, многим светлее привычной всем бронзы.
Я лишь смею тешить себя надеждой, что не понравлюсь Господину. Тогда меня, скорее всего, убьют. Если я однажды была Богиней, мой земной путь – всего лишь отрезок перед шагом в Вечность. У меня неподобающие для женщины мысли и непонятные воспоминания, но они – лишь то немногое, что у меня есть.
Моя мать всю жизнь была рабыней при отце. Он был беден, поэтому не мог позволить себе содержать служанку, наложницу и жену. Мою старшую сестру ждет недолгая жизнь прислужницы – до того дня, как однажды она не ошибется. Что будет с младшей, Айке, я уже не узнаю.
Моей участи завидуют многие, это почетно. Иногда наложниц берут в жены. Жизнь и участь наложницы считается легкой и приятной. Нам показывают, как правильно двигаться, обучают самым изысканным и откровенным ласкам, чтобы уметь ублажать мужчину. Я делаю все, что от меня хотят наставницы, но лишь до тех пор, пока не окажусь в спальне Господина. Вряд ли ему придется по вкусу строптивая наложница, которой нельзя помыкать, и тогда мой путь будет завершен.

1234 год до н.э.

Мой наряд напоминают одежды из сна, с той лишь разницей, что те не были столь откровенны. Мне идет алый. Алый – цвет крови, и я почему-то не могу перестать думать о том, как кровь будет смотреться на моем платье, призванном возбуждать Господина. С недавних пор я постоянно вижу её во сне. Кровь и смерть повсюду. Все, что меня окружает – мертво: цветы, люди, сама жизнь. Сны про Храм и синеглазого мне нравились гораздо больше.
Покои Господина в пурпурных тонах, по величине сравнимы со всем домом отца, если добавить скотный двор. Тяжелые занавесы над ложем, на столике – фрукты и вино. По комнате тянется сладковатый аромат будоражащих трав. Я знаю, для чего они предназначены: разжигать желание.
Он похож на свинью: жирный боров, развалившийся на своем ложе. Его кожа светла, светлее, чем я когда-либо видела. Абсолютно лысая голова блестит от пота – несмотря на то, что двое прислужников стоят рядом с огромными опахалами. У него маленькие, заплывшие глазки, уродливый нос и подбородок, который он поглаживает жирными, мясистыми пальцами, глядя на меня, волосатые ноги и грудь.
Я не могу смотреть на него без отвращения, и исполнить задуманное будет легко. В наших краях женщины покорно принимают свою участь и делают все, что им приказывают, за любое неподчинение меня ждет казнь. Да будет так.
Знаком он велит мне подойти, но я остаюсь на месте. Чувствую, как дрожат мои руки, но берегусь искушения сцепить их, чтобы хоть чем-то выдать свою слабость. Мне не страшно сейчас, но страшно умирать. Что бы там ни было, за порогом, для меня это Неизвестность. Как она примет меня? Он делает знак своим прислужникам, и один из них, молчаливо отложив опахало, направляется ко мне. Я сопротивляюсь изо всех сил, но он выше меня на две головы и в разы мощнее – угрюмый, с большими ручищами и сильный, как сам демон Тьмы. Когда меня швыряют к ногам Господина, я вижу в его похотливом взгляде искренний интерес.
Я ошибалась, полагая, что меня ждет свобода. Моя жизнь – кошмар наяву, и с каждым днем он становится все ужаснее. Временами мне кажется, что только забываясь сном, я живу, но и той жизни становится несоизмеримо мало. Храм мне больше не снится, зато я вижу руины городов и сражения, вижу, как рушатся империи и воздвигаются новые. Я вижу, как низвергают богов, а на пьедесталы возводят людей. Какое место во всем этом отведено мне? Я не знаю. Время во снах мелькает, как вихрь, забирая десятки и сотни лет, но я не меняюсь. На моих руках неизменно кровь, но и не только. Я чувствую её привкус на губах, и это будоражит. Чувствую могущество, которое она дает мне.
Если бы у меня была хотя бы сотая доля сил, что я обретаю во снах, я бы свернула ему шею… Нет, я бы убила его медленно. Медленно, наслаждаясь каждым стоном и хрипом, как он наслаждается мучениями своих жертв.
Я ошибалась, полагая что меня казнят за неподчинение. Господину по нраву моя несговорчивость. Он рад тому, что я оказалась строптивой. Ему нравится, когда сопротивляются, нравится видеть ненависть в глазах тех, кого он насилует, но мало кто смеет не подчиниться его воле. Нас воспитывают в слепом безоговорочном повиновении, но в моем поступке был нехитрый расчет. Я в самом деле хотела умереть, а каково другим? Не верю, что кто-то готов отдаться ему по собственной воле, а если такие есть, мне искренне жаль. Лучше сразу умереть, чем возжелать такое, пусть даже из боязни или привычной, годами воспитанной в тебе покорности.
Ему любы ненависть, а не страх и не покорность скотины, которую ведут на убой. В те редкие минуты, когда со мной разговаривают наставницы, мне говорят, что никто из наложниц не нравился ему так, как я. Другие смотрят на меня со странной смесью облегчения и жалости. Они считают, что я не в себе, что во мне живут демоны Тьмы, которые не подпускают ко мне смерть. Возможно, они правы.
Ненависть – единственное, что я никогда не устану ему дарить. Я всякий раз содрогаюсь, вспоминая свою первую ночь с ним – не от страха, но от ярости. Я сопротивлялась до последнего, но его это лишь распаляло. Моя кровь была повсюду: на простынях, на моих бедрах, на его руках, на занавесях и на кожаной витой плети. Я никогда не забуду боль, которую он мне причинил и буду запоминать каждую ночь, каждую пытку и каждую муку. Помнить – мое право и единственное спасение. Ибо только ради этого я живу. Я больше не хочу умирать, у меня появилась цель: ненависть к нему, которая поможет мне рано или поздно его уничтожить.

1232 год до н.э.

Моя жизнь – череда дней, наполненных злобой к гаду, с кем я провожу ночи. Гадом я называю его не случайно – каким-то чудом он выжил после нападения на его караван и, хотя, потерял много товара, охранников и рабов, самому ему удалось уцелеть. Ползучий, изворотливый, мерзкий гад. Я бы с большей радостью целовала змей, а ещё лучше – подсунула ему в постель, чтобы последние мгновений его жизни были наполнены мукой. К несчастью, за мной следят – за каждым моим шагом.
Каждая встреча превращается в поединок. Его интерес не ослабевает, несмотря на то, что прошло столько времени. Господину нравится терзать мое тело, выдумывая все более изощренные пытки и наслаждаясь этим. Я полюбила боль, она единственное доказательство того, что я все ещё дышу. Снов я практически не вижу, поэтому больше не могу сказать с полной уверенностью, где кончается жизнь и начинается смерть.
Меня называют счастливицей. Господин заботится о своей любимой игрушке. За мной ухаживает его личный лекарь, у меня свои покои. Я даже позволила себе заниматься тем, чем никогда не смогла бы раньше. Я разрисовываю стены своих покоев образами всего, что вижу: наложниц и прислужниц, цветы, которые распускаются в парке по ночам, бассейн и рыб, купальню и лампады для благовоний. Я бы с удовольствием нарисовала синеглазого, но его образ давно стерся из памяти, потускнел, а я не хочу создавать жалкую тень, подобие человека, которого хочу помнить. В такие моменты ненависть отступает, и я чувствую, как сердце заполняет нечто иное, не похожее ни на что, незнакомое и светлое, от чего хочется петь.
Не так давно мне стали давать отвары, чтобы я не понесла. Господин боится, что это сделает меня непривлекательной. Большинство наложниц – из тех, что доживают, он отправляет в услужение уже в моем возрасте или немногим позже. Я прислушиваюсь ко всем разговорам, чтобы узнать о своей участи заранее. И продолжаю думаю о том, как мне его убить.
Он никогда не расслабляется рядом со мной, как будто чувствует, и всегда оставляет в покоях двоих прислужников, даже на время постельных игр. Я думала о кинжалах, которыми он вырезает узоры на моем теле – новые поверх свежих и старых шрамов, но для этого мне нужно быть слишком быстрой, а я не желаю ему столь скорого избавления. Разве что мне не оставят выбора…

1231 год до н.э.

Её зовут Дэя. Она немногим старше, чем была я, когда меня впервые привели к Господину. Светлые волосы – удивительно, светлее песка, светлая кожа, а глаза – цвета моря, которого я никогда раньше не видела. Я не встречала подобной красоты и неудивительно, что все смотрят на неё, как на Чудо. Я помню эти взгляды: так же когда-то смотрели на меня.
Девушка с Севера, так её называют. Где это – Север? Я знаю, что мир гораздо больше моей тюрьмы, и все же… что там? Сны – совсем не то же самое, что настоящая жизнь. Я хотела бы увидеть море. Настоящее море. Я слышала, что вода в нем цвета бирюзы, а гул морских волн, как эхо грозных криков богов. Не думаю, что когда-нибудь увижу его.
Дэя – заморская рабыня, новая игрушка Господина, которой предстоит занять мое место. К ней я не испытываю ненависти, лишь сочувствие. Она выше меня, но кажется слишком хрупкой и не протянет долго в его покоях. Она слаба здоровьем, не то что мы, плохо переносит жару, а Господин неизменно предпочитает жестокость.
Сама Дэя выглядит отрешенной и безмятежной. Я не вижу в её глазах бунтарства, но и страха тоже. Когда я встречаюсь с её спокойным, умиротворенным взглядом, то осознаю всю глубину пустоты и темноты, поселившихся во мне. Падение в бездну началось со дня моего рождения, и до сих пор продолжается.
Мне предстоит учить её всем премудростям женского соблазна, нашему языку и делить с ней покои. У меня не так уж много времени, чтобы придумать, как добраться до него, я же думаю о том, что не могу ничего сделать, чтобы помочь девочке избежать повторения собственной участи. Почему-то я не хочу однажды встретиться с ней взглядом и увидеть в её глазах ненависть, страх или – хуже того – пустоту.
В окружении прислужниц мы проходим в купальню. Сегодня не удовольствия ради. В редкие ночи Господин предпочитает это место своим покоям, но его забавы не становятся менее жестоки.
– Раздевайся, – говорю я Дэе, и впервые вижу в её глазах… нет, не страх, который часто видела во взглядах других наложниц. Но что это?.. Смущение, сожаление, стыд?.. Дэя сжимает тонкую ткань своими хрупкими пальцами и отступает на несколько шагов, не сводя с меня настороженного, напряженного взгляда. Она думает, что я стану срывать с неё одежду силой?
Мое удивление столько велико, что я нахожу в себе силы лишь покачать головой.
– Тогда смотри, – я улыбаюсь, но светловолосая по-прежнему напряжена, натянута, как струна. Что же с ней станет, когда она увидит многочисленные шрамы на моем теле? Не хотелось бы думать, что бросится вон из купальни с криками. За такое своеволие ей как минимум грозит наказание. Рассказывали ли ей об этом наставницы до меня? Что она знает о мире, в котором очутилась, и как это произошло? Я понимаю, что мне хочется знать о ней все. Впервые за долгое время меня заинтересовали не эфемерные переходы Храмов и несуществующий мужчина из моих снов, не воздвигнутые на месте руин города и не колонны воинов, готовящихся к кровавой сече, а она, живой человек, стоящий рядом со мной. Я понимаю, что это опасно и что мой интерес может обернуться чем-то ужасным, но ничего не могу с собой поделать.
Я касаюсь пальцами застежек на своих одеждах, размыкая их одну за другой и вижу, как меняется выражение её лица. Она собирается отвернуться, но мой шепот заставляет девочку передумать.
– Смотри, – в моих интонациях нет и тени приказа, скорее просьба, и Дэе не остается ничего иного, кроме как выполнить её. Сначала она смотрит потому, что со мной ей проще встречаться взглядом, чем с любой из прислужниц. Я вижу, как пылают её щеки, и с каждым моим действием все чаще вздымается тоненькая грудь. В купальнях свежо, и в час полуденной жары кажется истинным блаженством окунуться в чистую воду. Одежды падают к моим ногам, и я про себя отмечаю, как взгляд Дэи пробегает все оттенки эмоций, когда она видит мое обнаженное и уже вполне сформировавшееся тело. Впечатление на неё производит не моя нагота, а шрамы и отметины, которыми разукрашена кожа.
Я спустилась по лестнице в воду и устроилась у бортика, поглядывая на неё. Какое-то время Дэя молча стояла, не решая пошевелиться, но когда одна из прислужниц попыталась раздеть её, резко оттолкнула её руку, и, путаясь в застежках, разделась сама. Быстро последовала за мной, цепляясь за поручни, остановилась рядом. Она ещё совсем ребенок, и её тело – нескладное, угловатое – лишнее тому доказательство. Разве не такой же я была некоторое время назад, когда только очутилась здесь?
Стоя рядом со мной, Дэя обнимает себя руками, стесняясь своей наготы и стремясь защититься от любого взгляда, устремленного на неё.
Мы не можем разговаривать, просто не поймем друг друга, но мне этого и не нужно. Я разворачиваю светловолосую лицом к себе, показываю на одежду и следом – на себя. Ей придется научиться раздеваться так, как я, если она хочет жить. Не знаю, какие у неё мысли на этот счет, но я хочу, чтобы она жила. Как можно дольше. Никогда раньше я не чувствовала рядом с собой существо, столько далекое от моей истинной сути и в то же время столь близкое. Невозможно представить, что мы – разные люди и странно думать о том, почему судьба свела нас.
– Ты понимаешь меня? – показываю на неё, затем на себя.
Дэя отрицательно качает головой, но заметно, что понимает. Сама мысль о том, чтобы перенять мои умения ей претит. И это она еще ни разу не видела Господина.
Ночью она лежит рядом со мной – так близко, что я слышу её дыхание. Слышу, но не чувствую – Дэя повернулась ко мне спиной. Сама не замечаю, как проваливаюсь в сон. Сквозь туманную темноту впервые за долгое время наваливаются образы, один за другим. Я не могу сконцентрироваться ни на одном из них. Слышу слабый всхлип, доносящийся извне, и сразу просыпаюсь.
Дэя плакала – едва слышно, стараясь сдерживать тонкие, рвущиеся из груди всхлипы, задыхаясь и глотая слезы. Я чувствовала себя странно, потому что ни разу не плакала и не представляла, как это бывает. Что испытывала эта девочка, если отчаяние обрело выход слезами? Я не знала другой жизни, но что, если в её мире все иначе?..
Не вполне отдавая себе отчет в том, что делаю, я повернулась и обняла её – быстро, одним движением, не давая опомниться ни ей, ни себе. Всхлип оборвался, и она замерла в моих руках, но вырваться не попыталась. Мы не проронили ни звука, и спустя какое-то время я почувствовала, что Дэя немного успокоилась. Как ни странно, это подействовало на меня умиротворяюще.
В эту ночь мы спали, обнявшись, и мне снился странный сон. Пожалуй, самый странный изо всех, что мне доводилось видеть. Мне причудилось, что мы обе свободны.
_________________

Шикарно!!
Отлично просто!
Немного смутило появление девушки с именем Дэя. Что получается? Наша Дэя переняла ее судьбу? Какой-то хитрый план, расчет?
Жизнь нашей Дэи (так я буду называть ее до той поры, пока загадка не разрешится) - то еще говно. В который раз благодарю Господа, что родилась именно в этом веке Раньше женщинам было туго...
Получается, что сны нашей Дэи задолго предопределили ее судьбу. Интересно, откуда они взялись? Почему именно ее? Или это ее дар - что-то вроде провидения? Фактически, она видела во снах свое будущее, опять же, если принимать во внимания видения про кровь...
Очень понравились мечты, и надежды, и увлечения нашей Дэи, равно как и ее характер - непокорная, не сломленная, несмотря на садистские издевательства ее господина (при описании которого меня едва не стошнило, даа )
Понятно, откуда садистские (да и мазохистские - вспомним ручку в ноге) наклонности нашей Дэи. Так уж ее воспитали, деформировали личность.
С нетерпением жду продолжения и надеюсь, что наша Дэя оторвет своему господину яйки и запихает ему в....
(чорд... проклятая фантазия )
___________________________________

Лена, привет!


У нас были сомнения на счет этого отрывка... Потому что жестокий. Твоя реакция на него радует)

Все куда проще. Наша Дэя просто взяла другое имя Но об этом будет еще)

О да!!! Полностью поддерживаем! А еще душ, холодильник, Интернет

Пока не можем ответить) Это спойлер) Скажем так - она не только будущее видела)

Да, она изначально была другой. Возможно, благодаря своим снам или чему-нибудь еще...

да, он противный гад и садист

Дэя с юности видела только жестокость по отношению к себе((( В следующем эпизоде как раз узнаем, что произойдет!


Спасибо, Лена, за отзыв!!!

привет, Ксеня!

Вот кстати, меня радует, что вы обошлись без смакований. да, жестокость есть, но не рассусолена с маниакальным блеском в глазах. я считаю, что именно так и надо об этом говорить - четко, по факту, без романтической подоплеки. факт жестокости должен вызывать отторжение, а вовсе не казаться привлекательным. тут наши с вами мнения совпадают на все сто)

о! это был первый из вариантов, но я думала, что слишком просто

терпеливо жду продолжения) радует, что текст длинный, значит, впереди будет много всего, в том числе деформация личности обеих девушек. мне крайне любопытно, как вы это описали (даже хочется слямзить, если честно, но боюсь что к тому времени, как вы выложите все, я сама закончу свой проект. в общем, буду просто отслеживать параллели))
___________________________________

Нам действительно сложно представить и написать жестокость, чтобы еще и смаковать. Бррр! Поэтому все вполне натурально, но без лишних подробностей

Да, действительно еще много) Дэе три тысячи лет все-таки А еще настоящее... Так что есть о чем рассказать

Тайны раскрываем постепенно))) Самим интересна реакция))

Всем привет!!!
Девочки - это действительно супер и очень сильно! А самое главное как написано... эмоции просто зашкаливают.
Дааа... у нашей второй героини судьба была незавидная с самого начала. А самое страшное то, что ничего изменить было нельзя. Или так, или вообще никак. И только эти удивительные сны на гране реальности помогали ей не сойти с ума, а так же ее ненависть и желание отомстить за себя. Не удивительно, что столько веков спустя Дэя будет предпочитать боль.

p.s. тоже смутило появление другой девушки, но потом я прочла коммент и ваши ответы)))) И да, спасибо за то, что не описывали в мельчайших подробностях все те ужасы, которые с ней происходили. Ваши полу намеки, мысли и чувства главной героини оказались достаточным для того, чтобы все это представить.
_________________

Привет девушки
Ничего себе судьба у нашей Древней, я тут уточнить хотела, она взяла себе имя девушки как я поняла.
Читать конечно тяжеловато, но вам респект что без "красочных подробностей" не потянула бы.
Прониклась я судьбой Дэи, я всегда предполагала что она неоднозначная героиня, а последние записи дневника это подтвердили.
У неё была своя непростая судьба и очень длинная на мой взгляд, всё что с ней произошло оставило свой отпечаток и посему, даже стань она психованной маньячкой, я бы поняла.
С другой стороны насколько не просто Мелани, она переживает все её воспоминания и это действительно пытка.
Спасибо за продолжение
___________________________________

Катя, привет!


Спасибо!

Судьба сложная. Она готовилась к ранней смерти, но получилось совсем иначе... Будучи наложницей, просто человеком, Дэя ничего не могла изменить. Но она не сдалась, а шагнула вперед. Об остальном дальше))

Рады, что понравилось. Потому что для нас сама тема ужасна и жестока. Даже думали пропустить, но из песни слов не выкинешь. Тогда не было бы понятно, что же происходило в душе и разуме Дэи.
Благодарим за отзыв!



Ева,


Не сахар

Потому что от первого лица? Или потому что жестокости много?

Рады, что Дэи сочувствуют. Хотя определение психованной маньячки действительно подходит...

Да, у Мел шок и стресс. Даже тренированная психика современных людей вряд ли сможет такое выдержать(
Спасибо тебе за отзыв!

Спасибо-спасибо-спасибо =)
Картинка супер ваще, он шикарный ведь =))


А вот это, конечно печально...

Ксю, Марин, спасибо за столь скорое продолжение.
Вот, мы и окунулись в историю Дэи. Жесть... Даже как-то в голове немножко не укладывается весь этот кошмар который ей довелось пережить. Но прочла на одном дыхании. А написано как все здорово, чудесное повествование.
Вторая, которая Дэя, я так понимаю, станет ей очень близка, раз она возьмет ее имя в дальнейшем. Нашла она в этой девушке что-то, это очевидно. Боюсь даже представить, что могло потом с этой девушкой произойти. Ой...

Еще раз благодарю и жду проду