Качели над пропастью (СЛР, 18+)

IrinaAlex, конечно) Заходите.
___________________________________

Ирина, привет!
Прочитала пока 1 главу, и поняла, что обязательно буду следить за развитием этого романа.
Да, заметила, что есть главы, которые находятся в блоге, поэтому заранее прошу добавить и меня. Спасибо.
___________________________________

Людонька, привет)
В блог добавила. Добро пожаловать.
___________________________________

Ирочка, привет))
Не понимаю твоих терзаний и метаний по поводу главы. Я верю всему. Герои живые, обстоятельства реальные, чувства настоящие.
Да уж.......за Стасом, как за каменной стеной. Так же холодно и одиноко. Многие бы женщины позавидовали такой надёжности и уверенности в завтрашнем дне. Но Веру такие отношения задушили. Тем более, что она не испытывает к супругу взаимной всепоглощающей страсти и съедающего чувства собственности.
Вобще можно долго рассуждать о правильности и целесообразности сохранения браков ради детей, общего имущества,да мало ли чего ещё. Можно жить идеомой о том, что всё проходит и на смену бабочкам в животе,мурашкам и искрам приходит что-то более стОящее и глубокое. Уважение,привычка и прочее.Я не понимаю своих подруг,которые в браке цепляются ни понятно за что, когда не испытываешь к самому.казалось бы, близкому человеку, ничего кроме раздражения и этой самой привычки. Я не так долго в браке, но очень хочу сохранить теплоту и страсть на долгие-долгие годы. И очень боюсь растерять то хорошее,доброе и вечное, что пока у нас есть. А когда и сохраняит нечего.....не знаю....."разбитую чашу не склеишь" как говорится.
Спасибо огромное за этот роман. Как всегда буду возвращаться в мыслях к происходящему.
_________________

Аля, привет)

Ну, как же без терзаний и метаний? Не выходит)))
Но честное слово, было нелегко вот всю эту бытовуху облекать в слова. Когда задумывала историю, казалось, что все просто, как вслух рассказать. Но нет.
А следующие главы для автора еще терзастей и метастей...



Я такое наблюдала. И ведь люди живут, не расходятся. Так можно всю жизнь прожить. Только вот интересно, а не замучает ли сомнение, что все могло быть иначе?



Имущество и дети - да, это причины для сохранения брака. И они работают. Но все вокруг, мягко говоря, не очень счастливы при этом. И прежде всего дети, которые наблюдают маму и папу и начинают понимать многое, что их не радует.



Береги то, что есть. Живи, радуйся, люби сегодня. Наверное, так будет правильней, чем жить в ожидании дурных перемен, они могут вообще никогда не произойти.
А просто чувства станут чем-то еще более надежным, добрым, да еще и проверенным временем)
Чего вам всем и желаю.
Спасибо, Алечка)

innapavlova,
___________________________________

Ириша, добралась-таки я до следующей главы!!


Тебе, конечно, нелегко, но словесное отображение твоих мыслей мне нравится!! Для меня все вполне логично и понятно.
Вот мне кажется для женщин проще пережить ситуацию, когда их бросает муж, чем самой осмелиться и сделать шаг к разрыву. Ведь нам, действительно, как будто на генном уровне вдолбили, что лучше хоть кто-то рядом, чем остаться одной. И держатся, бедняжки, за своих жалких мужей-алкоголиков, бездельников, а то и в худшем варианте - садистов. Тошно от этого, но и за них решения не принять.
Вере еще тяжелей. Ведь Стас вроде хороший муж, и сын у них общий. От благополучной жизни не бегут, пусть и привязывают тебя к мужу отнюдь не те чувства, которых хотелось бы.

С нетерпением ожидаю продолжения!!
___________________________________

Ира, привет)


Вот спасибо) За понимание и отклик.



Да, проверено поколениями. Но есть, к счастью, и другие варианты отношения к действительности. Я и таких женщин знаю, которые решительно и здраво подходят к решению собственной судьбы.


И она все это осознает, и от того еще более непросто.

Ириша, спасибо!!!
___________________________________

Дорогой автор, очень понравилось ваше произведение! Стиль повествования, как открываются перед нами герои, сама история - понимаешь, что что-то должно произойти, что-то, что нарушит спокойное течение жизни героев, а вот в какую сторону автор собирается повернут - пока совсем не ясно.
Очень хочется прочить продолжение. Добавьте меня, пожалуйста, в блог.

Очень живая глава и настоящая, именно так бывает в жизни.
Когда кто-то со стороны может сказать - баба с жиру бесится, - и зарабатывает мужик, и стоит у него на нее, и все, а ей какого-то рожна еще надо.
А ей надо совсем немного - любви, тепла и ласки. Хорошо, если найдет в себе силы уйти.
Жизнь со Стасом - клетка, пусть и дорогая и надежная. Такая надежная, что вырваться хочется.
___________________________________

Вот где и на каких курсах этому учат - здраво подходить к жизненным ситуациям?! Хотелось бы этому научиться!!!


Да уж и ребенку в будущем ой как достанется. Отец за него и секции будет выбирать, и университет, и в итоге жену предложит такую, какую захочет возле него видеть. Типичный диктатор. А Вера и себя не может пока защитить, не то чтоб сыну помогать отстаивать свое мнение. Надеюсь будущее расставит все по местам.
___________________________________

Bisounours, спасибо и добро пожаловать)


Возьму девизом цитату Стругацких "Счастье для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженным"))) Вот приблизительно этим и буду руководствоваться.

Ульяша, привет)



Все верно. И со стороны-то как раз почти все так и будут говорить. Потому как благополучие измеряется очевидными категориями, за которыми все прочие моменты предпочитают не замечаться.

Ириша,



Надо просто научиться отключать воображение и прагматично подходить к собственным мечтам. Вот у кого-то получается.
Я к таковым не отношусь)))

Девочки, большое всем спасибо
___________________________________

 » Глава 8

Глава 8

Достаточно поддаться иллюзии,

чтобы почувствовать реальные последствия.
Станислав Ежи Лец.

Вера

В среду Вера забрала Димку из садика и отвезла его к своим родителям. Мама снова попыталась выяснить, отчего у дочери в глазах столько всего мечется, и только спокойствия там нет. Вере страшно хотелось разреветься и выложить все начистоту. Пожаловаться, как в детстве на разбитую коленку. Позволить всему, что кипит и ноет внутри, прозвучать в словах.
Но грузить своими проблемами родителей сейчас, когда им предстоит заботиться о внуке, вообще ни к чему.
Но с другой стороны, ничего особенного ведь не произошло. Ну, случился у супруга очередной приступ необоснованной ревности и надуманных подозрений. Не первый раз и не последний, такой уж он есть. Они со Стасом разберутся. Все равно эта ситуация не может продолжаться бесконечно.
Димка был счастлив. И вида вопившего от восторга сына, который носился по квартире бабушки и деда, хватило, чтобы залепить нывшую душу пластырем, под которым боль слегка улеглась. Вера искренне разулыбалась, и заметила, что и мама, наблюдавшая за ней, немного расслабилась.
Возвращаясь домой, она думала о том, что никогда не хотела обижать Стаса, не стремилась сделать ему больно. Всегда понимала, что нельзя давать поводов для недовольства такому ревнивому и недоверчивому человеку, как ее муж.
Однако Стас сам прекрасно справлялся с тем, чтобы находить или придумывать предлоги.
Звонки Прокофьева, её "улыбочки" мужику в мастерской, танец с Вадимом - это даже не поводы, это катализаторы процесса, который уже давно запущен, но пока развивался медленно.
А причины в ней, в Вере. Она источник происходящего.
"Я не твоя женщина, Стас. А ты не мой мужчина".
Только понимание этого не очень торопится, приходит по частям и запоздало. И даже если в итоге получишь ты свое понимание, то разве будешь знать, что со всем этим делать дальше?
Вера не знала.

***

Стены не умеют говорить, зато впитывают и хранят все, что происходит внутри них.
Они нагреваются от любви и добра, остывают, становятся ледяными, если в доме не все благополучно. Стены умеют отдавать и тепло, и холод. Умеют беречь и успокаивать.
В квартире, которую любящий и заботливый муж и отец покупал и обустраивал для своей семьи, стены были равнодушными. Они ничего не впитывали и ничего не отдавали, оставаясь абсолютно безучастными. Возможно, потому, что люди, населяющие эту квартиру, не смогли поделиться со своим жилищем чем-то искренним, во что стены могли бы поверить, принять и бережно хранить.
Супруги не разговаривали, ночевали в разных комнатах и изнывали от напряженной обстановки в доме.
Стас продолжал злиться. Он ждал, когда до строптивой упрямицы жены дойдет что-нибудь, и она первая сделает правильный шаг к примирению.
Вера знала, чего именно ждет от нее оскорбленный в лучших чувствах муж и продолжала задаваться вопросом, какой именно шаг к примирению она должна сделать первой.
Сказать: "Прости. Была не права. Все осознала. Возьми меня и будем жить дальше дружно и счастливо"?
Как не странно, но именно такого и ждал Стас. Он, конечно, не поверит одним лишь словам, потребует подтверждения на деле - страстью, желанием. Доказательством того, что его хотят, ценят и уважают.
Вера ценила и уважала, но не хотела и не любила. Поняв это, металась, как мышь в лабиринте, ища объяснений, как с этим жить дальше. В результате пришла к выводу, что жить можно и не любя, достаточно уважения. Но что делать, когда уважение формируется под давлением постоянного контроля? А едва контроль чуть ослабнет или его перестаешь замечать, как уважение уже не кажется веским основанием к сохранению партнерства именно с этим человеком.
И примирения уже не очень хочется. И возникает новый вопрос - как долго можно терпеть и притворяться?

***

- Я на дачу, - буркнул Стас, не глядя на жену.
- Я к сыну, - отозвалась она.
И Стас укатил, смотреть, как идет строительный процесс. Сегодня из кузнечной мастерской должны были доставить почти всё заказанное.
Вера провела этот субботний день у родителей. Возила Димку в парк, играла с ним дома. После сытного обеда в семейном кругу, мать и сына сморило. Оба заснули на диване в гостиной.
Родители Веры ходили на цыпочках, чтобы не потревожить сон дочери и внука, и оба переглядывались, безошибочно улавливая что-то неспокойное.
Вера выспалась первый раз за неделю. Спала без сновидений, забыв, где находится, и проснулась, совершенно дезориентированная во времени.
- Мам, чего вы меня не разбудили? Оказывается, уже почти ночь на дворе. А Димка так и спит. Может разбудить? В пижамку переодеть, - она зашла на кухню, где отец пил чай и читал книгу, а мама чистила раковину.
- Диму надо бы в кровать отнести, тихонечко, чтобы не разбудить. И пускай себе спит. И ты оставайся, - Марина Михайловна стянула резиновые перчатки и повернулась к дочери. - Стас ведь уехал на дачу? Когда он вернется?
- Наверное, там заночует, - небрежно отозвалась Вера.
Стас не звонил и ничего не докладывал о своем местонахождении, и она решила, что может себе тоже позволить ничего никому не докладывать. Останется у родителей, а завтра после обеда уедет домой.
Наверное, следовало бы послать мужу хотя бы смс-ку, но Стас и так знал, куда она сегодня отправилась. А раз сам не звонил, значит и вопросов у него никаких не возникло.
В воскресенье они с Димкой сходили в кино на новый мультфильм и пообедали в кафе. Потом Вера отвезла сына обратно к родителям и засобиралась домой.
На душе было ужасно муторно, и физически ощущалось, словно внутри нее что-то развинтилось и расшаталось и теперь лязгало и дребезжало, грозясь развалиться окончательно.
BMV Стаса стояла на привычном парковочном месте. Вымытая, блестящая, как новенькая. Значит, муж съездил на автомойку, приготовился к новой трудовой неделе. Вера зашла в квартиру. Её встретили знакомые запахи и звуки, не вызвав никаких эмоций. Стас поздороваться не вышел, его вообще нигде не видно.
Девушка переоделась в спальне, прошла на кухню. Увидела мужа, стоящего на просторной застекленной лоджии.
- Как сын? - Стас чуть повернулся, но с места не сдвинулся.
- Все отлично. Здоров, радуется жизни.
Высокая широкоплечая фигура на миг заслонила дверной проем, муж медленно направился к Вере.
- А остальное время ты где болталась? - вопрос прозвучал и неожиданно, и вполне ожидаемо.
- Я все выходные провела с сыном.
- А позвонить могла, что ночевать там останешься? Или что я должен думать?
- Может быть то, что я осталась ночевать у родителей? Или этот вариант тебе кажется самым неправдоподобным?
- Не лезь в бутылку, - голос Стаса низкий, как раскат отдаленного грома. - Ты дала достаточно поводов, чтобы причины твоего отсутствия ночью дома вызвали вопросы.
- Я часто отсутствую дома по ночам? - Вера посмотрела на мужа с искренним удивлением.
- А много ль нужно, чтобы вопросы появились?
- Думай, что хочешь, Стас, - Вера устало отмахнулась, - это бесконечный, бестолковый разговор. Одно и то же.
Она вздохнула, стала наливать воду в чайник. Стас молчал и пристально наблюдал за ней. От его взгляда волоски на шее шевельнулись, как наэлектризованные.
- Ну, и долго это будет продолжаться? - неожиданно тон повысился настолько, что Вера вздрогнула.
Она повернулась к мужу и посмотрела ему в глаза. Он не моргает, встречает её взгляд с вызовом, требуя ответа. Вера вызова не приняла, захотелось просто развернуться и уйти. Вид отстраненной и откровенно разочарованной жены вызвал у Стаса волну гнева.
- Так и будешь обиженную из себя корчить? - резко произнес муж, делая большой шаг вперед.
Вера инстинктивно отступила.
- Я не обижена, Стас, - старалась говорить спокойно, но голос дрогнул.
- Тогда, может, хватит уже ломаться. Скажи, чего тебе не хватает? - он задышал шумно, гневно, уже не очень сдерживаясь. - Ты словно здесь и в то же время тебя нет. Ходишь, как тень, в глазах тоска неземная. Что прикажешь думать, наблюдая такое изо дня в день? - Стас заводился, наседал все резче, говорил все громче. - Звонки эти от профессора. Почему скрывала, что так плотно общаешься с ним?
- Нет никакого плотного общения! - выкрикнула она. - Он позвонил и задал пару вопросов о работе, насчет переводов.
- Звонок был не один! - рявкнул Стас. - Сколько нужно, чтобы спросить про работу?
- Ты сам что, с женщинами, кроме меня не общаешься?
- Общаюсь, почему же нет. Но я никогда этого не скрываю. И общение это чисто деловое. Мне никто, кроме тебя, дуры, не нужен. Мне тебя хватает! Одной единственной! Моей!
Он протянул руки, как клещами стиснул плечи жены и рывком привлек её к себе.
- Я кроме тебя никого не вижу. И не ищу. У меня семья, мне всего хватает, - повторил он, наклоняясь близко к застывшему лицу Веры. - А тебе, блаженной, чего не достает? Вот уж поистине " в тихом омуте". Ходишь вся такая нездешняя, непонятая, куда-то погруженная. Я-то вообще где-нибудь там есть? - он грубо постучал пальцем по лбу женщины.
- Отпусти! - Вера сердито вывернулась из его рук.
Направилась к выходу из кухни, чувствуя кипящие эмоции мужа всей поверхностью тела, каждым нервом. И эмоции эти потянулись за ней, вцепились тысячами жал, пролезли под кожу.
Хотелось плакать жалобно и кричать от злости и отчаяния. Хотелось перепрыгнуть эту глупую ситуацию, как большую мерзкую лужу и идти дальше.
Стас нагнал ее в холле, ухватил за руку, развернул к себе, останавливая.
- Мне вообще-то насрать на твоего профессора, - зло процедил он. - Но ты что-то скрываешь все время. Сжимаешься и стекленеешь вся, когда я к тебе прикасаюсь. Думаешь, не замечаю? Может, просветишь, что не так делаю? Чем не угодил?
Он издал отрывистый звук, то ли фыркнул презрительно, то ли хохотнул.
- Может, ты решила дядечку с бОльшим опытом, чем у меня попробовать? Сравнить решила? А? - если словами можно плеваться, то сейчас Вера наблюдала, как это происходит.
- Что ты несешь?! - она снова попыталась высвободиться из его цепкой хватки. Но пальцы Стаса, как стальные наручники, сжали ее запястье. - Отпусти, Стас!
- Куда отпустить? Опять пойдешь на Димкину койку, бубликом там свернешься, и будешь изображать оскорбленное достоинство? - муж уже рычал, почти не разжимая рта. В темных серо-голубых глазах не искры, а арктический холод. - И сколько это будет продолжаться?!
Вера с силой вырвала руку и развернулась, быстро удаляясь в гостиную. Почувствовала за спиной приближение Стаса, и думала, что готова к тому, что он последует за ней. Но ошибалась.
Он налетел на нее возле дивана. Обхватил руками, прижимаясь к ней сзади всем телом. Сдавил талию, скрещивая сильные, безжалостные руки и зашептал ей на ухо:
- Я же тебя, стерву, люблю. Ты же знаешь это, и ломаешься. Зачем? Неприятен я тебе? Скажи? Да? Тебе неприятно со мной? Я делаю что-то, что тебе не нравится?
Руки его так сильно дрожали от напряжения, что дрожь эта передалась Вере. Она всхлипнула.
- Не надо так, Стас... - шепот, как прерванный вздох сорвался с губ.
- Тебе от меня ничего не надо, - огрызнулся Стас. Поцеловал ее в шею, одной рукой продолжая прижимать к себе, второй сжал ее грудь. Стал гладить, сначала требовательно, жестко, потом чуть мягче. Бедра его задвигались, ритмично вжимаясь в ее попку твердой выпуклостью в паху.
Вера стиснула зубы, зажмурилась, не веря, что это происходит. Хотя, чего уж такого происходило. Ссора. Муж желает жену. Примирительный секс. Разве есть что-то в этом предосудительное?
Мысль вызвала искорку смирения, прорвавшуюся сквозь яростное неприятие. Противоречивые ощущения разволновали еще больше, заставили слезы подступить к глазам, а тело - начать снова вырываться. Пойманная в плен паники, девушка цеплялась за знакомую реальность.
Она видела только то, что находилось прямо по курсу зрения, словно была в шорах. Вот окно, вот диван с яркой зеленой подушкой. Вот столик перед диваном и книга на нем. Это "Титан" Драйзера. Второй роман в любимой "Трилогии желаний".
Стас не отпускал ее и, судя по всему, отступать не собирался. Руки сильно сжимали тело, заставляя желать свернуться тем самым вышеупомянутым "бубликом".
- Не вырывайся... Дай поцеловать тебя... - жарко шептал муж, касаясь губами ее шеи, плеча. Пальцы оттягивали ворот футболки, обнажая больше нежной кожи. - Ты моя, пойми это, наконец...
- Не могу так... пусти, прошу... - всхлипнула Вера.
- Я все сделаю... тебе понравится... Просто позволь мне поцеловать... - не слыша, не видя, Стас выговаривал слова, роняя их вместе с тяжелыми, рваными вдохами и выдохами.
Тонкий трикотаж легко сдался под натиском сильных пальцев, футболка порвалась до талии. Стас сдернул с плеч жены лямки бюстгальтера, обнажая её грудь. Развернул лицом к себе, ни на миг не выпуская из объятий, больше похожих на захват в борцовском поединке.
- Пусти... пусти... пусти... нет... - шептала Вера, отталкивая руками того, кто так сильно хотел быть ее единственным мужчиной.
Горячие губы нашли сосок, алчно сомкнулись на нежной плоти. Рука решительно проникла за эластичный пояс домашних брюк девушки, стиснули ягодицы. Стас, напирая, повлек ее к дивану.
Мужской тягостный стон и надломленный женский вскрик слились в один звук, наполнивший комнату. Звук отрикошетил от равнодушных стен. Услышав его, Стас словно очнулся. Поднял голову, безумными глазами уставился на перекошенное лицо жены.
- Отпусти! - выкрикнула она, пихая мужа изо всех сил.
Он ослабил хватку, окинул жену лихорадочным взглядом. Она рванулась из комнаты прочь и через секунду уже щелкнула замком на двери ванной, запершись изнутри.
Какое-то время было очень тихо. Потом послышались шаги и голос мужа. Удивительно невозмутимый и ровно звучащий.
- Ты надолго там? - он пару раз тихонько стукнул по двери. - Выходи, кончай ломать комедию. Ничего не случилось. Ничего и не могло случиться. Мы муж и жена, если ты еще помнишь.
- Уйди, пожалуйста, - проговорила Вера, едва ворочая языком. Её трясло, колотило, как в лихорадке.
- Да, уйду я, уйду, - неожиданно холодно и зло отозвался Стас. - А ты прекращай разыгрывать жертву. Противно, честное слово.
Услышав, что ему "противно", Вера едва не рассмеялась, но вместо смеха у нее вырвался нервный всхлип.
- Ты мне весь мозг выела, жена моя. Как ржа какая, - голос мужа звучал все так же холодно. - Довела, вот честное слово. Никакой мужик не выдержит столько закидонов от своей бабы. Сиди там, если охота болезную из себя корчить. Я пойду, пройдусь.
Через минуту хлопнула входная дверь.
Вера с отвращением стянула рваную майку, умылась, причесалась, убрала волосы в хвост и вышла из ванной. Действуя, как автомат, первым делом переоделась. Натянула джинсы, футболку, сверху тонкий пуловер из хлопка. Прихватила из шкафа кардиган. Еще не зная, не понимая, что будет делать дальше, стала кидать в сумку разные предметы - зарядку для телефона, паспорта, гражданский и заграничный, косметичку, ключи от квартиры и от машины. Проверила в кошельке кредитку и наличность, водительские права. Отнесла сумку в прихожую, поставила на банкетку, сверху бросила кардиган. Сама бессильно плюхнулась рядом, машинально сунула ноги в мокасины и только теперь задумалась. И куда ей идти?
Не к родителям, это точно. Не станет она чуть что, нестись к мамке и наваливать на нее свои неурядицы. Тем более, объяснить, что именно произошло сейчас, будет ой, как трудно.
Таких друзей, у которых можно без лишних вопросов запросто провести ночь, у нее нет.
Отель? Вполне возможен, как вариант.
А завтра на работу. Ей переводы сдавать перед отпуском, она ведь планировала уйти пораньше, закончив все дела.
Вера посидела в прихожей еще немного, потом встала и поплелась в комнату сына, оставив свет в холле зажженным. Прилегла на Димкину кровать и через пять минут на нее навалилась дрема, которая то затягивала глубже, то выталкивала на поверхность, заставляя прислушиваться к каждому шороху в пустой квартире.
Ключ заскрежетал в замке, когда за окном уже совсем стемнело. Дверь хлопнула негромко, звякнули ключи, брошенные на столик. Первым делом Стас заглянул в комнату сына, мучительно долго стоял в дверях, не заходя. Вера старалась дышать ровно и спокойно, делая вид, что спит.
- Не спишь ведь, - раздался голос мужа. - Пойдем на кухню, поговорить надо.
Включил в комнате верхний свет и ушел.
Вера, щурясь от рези в глазах, встала и прошла на кухню. Стас стоял у холодильника и пил сок прямо из пакета. Натурально бунт против собственного аккуратизма. Увидев жену, вскинул брови.
- Собралась куда-то? - проговорил он, облизывая губы и оглядывая ее с ног до головы.
Говорил спокойно, небрежно, добавив чуточку высокомерия. Взгляд колючий и злой. В минуты, когда особенно сердился, Стас отпускал этот свой взгляд "на волю" - не прятал, не пытался смягчить. Наоборот, давал полную свободу гневу, позволяя глазам не смотреть, а жалить.
- Ты хотел поговорить, - вместо ответа на вопрос напомнила Вера.
- Я спросил, куда ты собралась?
- Тоже прогуляться. Дома тяжко.
- Да уж. Спасибо тебе за это, птичка моя трепетная, - Стас, резко захлопнул дверцу холодильника, подошел с пакетом к раковине и стал выливать оставшийся сок.
Вера наблюдала за ним, борясь с порывом сейчас же тихонько уйти.
- Почему только мне "спасибо"? Я не одна здесь живу, - вяло отозвалась она, не горя ни малейшим желанием начинать разборки.
Стас покосился на нее.
- Неужели заметила, наконец, что ты тут не одна?
- Стас, зачем ты это делаешь? Опять заводишь какой-то бессмысленный спор. Мы толчем воду в ступе, а для чего? - устало проговорила Вера. - Я, кажется, действую на тебя как аллерген. Поэтому, думаю, мне лучше пожить пока у родителей. Я пойду, прости. А ты успокоишься и отдохнешь.
Она развернулась и направилась в прихожую.
И где-то сорвало пружину, которая запустила жуткое и стремительное дежа-вю того, что уже происходило здесь несколькими часами раньше.
Все, даже самые незначительные события, поступки, чувства и слова - всё это закружило, заплело и потянуло куда-то. А начиналось все словно в другой жизни.

Стас

Он устремился за женой, ухватил ее за руку, рванул на себя. Хотел остановить, что-то сказать. Или доказать. И снова спросить, любит ли. Хочет ли.
Что, если она ответит "нет"? На все вопросы только "нет".
Допустить такой вариант он не готов. Она его жена, его девочка, которую он не может отпустить. Он знает её всю, от макушки до кончиков ногтей. Знает, как она пахнет, какова ее кожа на вкус, какие звуки издает, когда ей нравится то, что он делает с ее телом.
И когда в последний раз она издавала эти звуки? Он каждый раз жадно прислушивался и сейчас понимал, что не слышал от нее ничего уже давно.
Ни звука, ни стона, ни вскрика. Она молчала, словно сломалась.
Но он знал, как все исправить. Хотел все исправить прямо сейчас. Главное не дать ей уйти. Вдали от него она начнет все неправильно представлять, исказит все его слова, все действия, все самые ценные воспоминания. Он докажет ей, что у них все может быть очень хорошо, как было когда-то. Он старше, опытнее, мудрее и знает что делать.
Она испугалась, когда впечаталась в его грудь. Девчачий хвостик взметнулся, хлестнул ее по щеке. Глаза на побледневшем лице стали огромными, потемнели. Бездонные омуты, в которых он хочет и готов утонуть.
И губы. Розовые, мягкие и гладкие. Он умел согревать эти губы, мог дарить поцелуем уверенность в его чувствах, волновать, дразнить. И губы отзывались, доверяли, открывались навстречу.
Они и сейчас приоткрыты. И дрожат. Не от страсти, не от нетерпения, от страха.
Он успокоит, он знает как. Надо только согреть. Не только губы, всю её...
Под руками мягкое тело, всегда такое податливое, сейчас оно напряжено, пытается закрыться от него, вырваться и ускользнуть.
- Стас! Нет!
Это не крик, а всхлип, который он не узнает. Его жена никогда не издавала таких звуков, и сейчас он не хочет верить, что слова, полные непонятного страха, срываются с её губ. Вот же они, эти губы, перед его глазами, мягкие, розовые. Они двигаются, о чем-то просят.
Он поцелует, успокоит её и себя. Передаст через поцелуй все, что не может сказать словами.
Стас не чувствовал, насколько сильно сжимал в руках тело жены. Он просто не мог позволить ей уйти сейчас. Наклонился, накрыл ртом нежные губы. И задохнулся от её крика. Сглотнул, еще более жадно поцеловал.
Она трепыхалась, что-то мычала, пыталась отвернуть голову, отталкивала его, упираясь в широкую, твердую, как стена, грудь.
- Подожди, родная, послушай меня... - Стас готов зарычать от отчаянного желания немедленно вернуть ту Веру, которую не видел сейчас в этой маленькой перепуганной женщине, смотрящей на него с ужасом и отчаянием.
Она не слышит, не хочет слышать. А он не может отпустить и не в силах ничего объяснить ей. Столько слов, которые он хотел бы сказать, но все они просто умирают, не слетев с языка.
Раздражение поднялось в нём, как щит, спрятав за собой уязвленную гордость и отчаяние, которое делало слабым.
- Да успокойся ты. Опять комедию ломаешь, дура, - он легонько встряхнул ее, держа за плечи.
Ему казалось, что он говорил беззлобно, держал мягко. Но жена снова всхлипнула и попыталась отпихнуть его.
И слова полились потоком. Хриплые, тихие, срывающиеся. Он успокаивал, уговаривал, гладил, целовал, прижимал к себе крепче. Хотел любить, и говорил ей об этом, но она снова не слышала и не хотела понимать.
Все вырывалась и твердила свое "Отпусти...отпусти".
- Ну, что ты творишь, Верка! - выкрикнул он в сердцах. - Ты ж доконала меня, сука!
Она отчаянным рывком вывернулась из его рук, отшатнулась. Споткнулась о край коврика и упала. Стас тут же сгреб ее в охапку, поднял на руки и потащил куда-то. Крепко держал извивающееся тело жены, сковав ей объятиями руки, и только старался не уронить, не дать выскользнуть.
- Отпусти! Не делай этого, Стас! Остановись! - доносилось до него.
И следом:
- Опусти же, мне больно! Я тебя не хочу!
Он вытолкнул из груди болезненный спазм, рожденный ее словами. Ввалился в спальню, бросил жену на кровать, сам тяжело рухнул рядом и сразу обхватил руками, закинул мощное бедро на ее ноги. Целовал, закрывая ей рот, не давая больше произносить слов, которые не хотел слышать. Губам было мало, они жаждали и лихорадочно искали, чем эту жажду утолить. Родное лицо, бархатистые щеки и дрожащий, как у напуганного ребенка подбородок. Шея, нежная и трепетная. Стас чувствовал, как его жена судорожно сглатывает и все еще пытается вырваться. Он впился губами в эту шею с жадностью и пылом обезумевшего от похоти подростка. Ласкал языком и снова целовал, оставляя на тонкой коже тавро своих желаний и той боли, что эта женщина причиняла ему.
Она всхлипывала все громче, извивалась под ним. Высвободила руку, вцепилась пальцами в его волосы, с усилием потянула, отстраняя от себя. Стас поморщился, наступило легкое прозрение, вместе с ним снова пришла злость.
- Какая же ты стерва, жена. Маленькая хитрая стерва, - прохрипел он. - Нельзя так с мужиком, понимаешь ты это или нет?
- А ты понимаешь, что мне плохо с тобой! - выкрикнула она, привстав на локтях. - Очень плохо! Ты это понимаешь?! Понимаешь, что я не хочу тебя!
Он застыл, захлебнулся обидой, снова услышав эти слова. Рука сама собой взметнулась вверх и обрушилась куда-то... Он услышал звук и вскрик, полный боли и удивления, видел, как дернулась голова жены, и снова подпрыгнул этот нелепый девчачий хвостик.
Стас в ужасе отпрянул. Не хотел понимать, что сделал. Не хотел знать, что перешел черту. Когда понимание все же проникло в сознание, готов был завыть.
Вера вскочила на ноги, шарахнулась в сторону, запуталась в свисающем до пола покрывале, споткнулась о пуф, стоящий в изножье кровати, налетела на комод, громко вскрикнула. Как слепая заметалась, ища выход.

...Он ошеломлено смотрел, как опрокинулся пуф, как Вера впечаталась в комод, согнувшись пополам. Зашаталось зеркало на стене, на пол повалились какие-то пузырьки и коробочки. Но Стас не слышал ничего, уши словно заложило.
Очнулся от прорвавшего ватную тишину звука хлопнувшей входной двери.

___________________________________

Как потрясающе искренне и как больно. Больно за них обоих, за это его непонимание.
За ее "не хочу" и за его нежелание это принять.
Он сильный мужик и не может понять, что ломает ее, а она не хочет ломаться.
Каждый прав по своему. И как им с этими правдами? куда? Как им понять друг друга?
Прости что так сумбурно, но вот написалось то, что увидела
___________________________________

Ульяша, спасибо)
Слово "искренне" в твоем комменте согрело мою душу.
Глава далась с трудом. Что-то такое кипело-бурлило, выливалось в словесную форму. А каково оно получается - не очень понять.


Ничуть не сумбурно. Думаю, увидела ты то, что я и хотела показать.
Каждый прав по своему.

Спасибо большое!
___________________________________

Ириша, привет!!
Мне всю главу казалось неизбежным то, что Стас ударит Веру. И даже каким-то "необходимым". Настолько всё звенело и сжималось в пружину. Я даже физически это услышала. Не буду ни линчивать Стаса,ни оправдывать. Это долгая и категоричная тема. Кто-то считает, что мужчина на это просто не имеет права. Кто-то возразит, что бывают такие женщины. которые буквально выпрашивают и достойны хорошей взбучки. Уж не знаю. Но чувствуется бессилие Стаса. И у него своя правда. Он очень старался сделать свою женщину счастливой, а их семью превратить в некий оплот надёжности,стабильности, образцово-показательности.
Я знаю много семей с подобными историями, но когда читаешь, как ты это описываешь, простая обывательская история подруги начинает казаться настоящей драмой двоих людей, которые где-то что-то потеряли, не смогли вернуть или приобрести. И теперь мучаются оба от незнания что делать. Тянуть и "сживаться" дальше или набраться-таки сил и разорвать.
В любом случае я всегда за "стол переговоров". Веру ведь по большому счёту многое в её семейной жизни не устраивало. Зачем терпеть так долго,когда есть и специалисты.которые могут помочь разобраться в себе, есть муж, к которому ты всегда млжешь прийти и рассказать о том, что гложет, что не устраивает, что гнетёт и душит. И задуматься основательно надо было ещё тогда, когда она в отсутствие супруга начала чувствовать себя комфортнее, нежели рядом с ним.
Жаль Димку, который сейчас всё это будет видеть и чувствовать, как бы родители его не пытались огородить. Стас, конечно, мобилизует все свои силы на примирение с женой.Или он тоже устал?? Правда не представляю чем всё это закончится.
Спасибо большое за такие жизненные моменты.
_________________