Ещё одно дело Деррика Колмса

Джентльмен увел Эдвину, которая продолжала настаивать на том, что видела Дороти в кабинете. Хизер все еще не верила ей, но даже если это так, то у мисс Ханч были на то свои причины, и Хизер не смела ее осуждать. Хотя это грех. Боже, какой это грех. Она заламывала пальцы, мяла ткань юбки, но когда услышала про полицию, решила, что надо скрыться. Она не должна попасть в руки полиции, ведь тогда Мартин проснется, а ее не будет рядом. Он испугается. Она старалась незаметно отступать, когда подъехали те два джентльмена, один из которых представился детективом. Она никогда не видела детективов, но почему-то была уверена, что они должны носить длинное черное пальто и шляпу. А еще у них должны быть усы. Господи, сколько всего лезет в голову, лишь бы не думать о бароне Мирроу. И о мисс Ханч. Надо спешить.
Но подоспевшая к ней миссис Деркс, остановила ее и передала просьбу миссис Честер. Хизер закивала, и только лишь когда им удалось отойти, зашептала Марше.
- Эдвина слишком много болтает, - они поднимались вверх к жилым комнатам, - я не могу поверить, что такое могла сделать мисс Ханч. Но даже если…
Они остановились у очередной двери, прислушиваясь. А потом Хизер горячо зашептала:
- Дороти! Дороти, ты здесь? Это я, Хизер.

Всё так завертелось, что я не успевала за событиями и даже сделать выводы не получилось. Вот только когда мне задала вопрос одна из соратниц я начала думать.

Могла или нет это я не знала, но если бы я смогла, то тело бы вообще нашли спустя несколько дней где нибудь в Темзе это точно. Я только успела моргнуть, перед тем как что-то сказать, как Маргарет Честер решила поиграть в детектива:

- Видела, не видела - какая разница, - буркнула я и всё же зажгла сигарету, пытаясь успокоиться и понять как эта ситуация повлияет на меня и моих сыновей. - Сейчас всем будет не до чаепития.

Отойдя от дверей кабинета подальше, Агата подошла к Марше и миссис Честер
Агата аж отшатнулась, прижав ко рту ладонь и замотала головой из стороны в сторону. В полутёмном коридоре она стояла рядом с Маршей и широко раскрытыми глазами смотрела на миссис Честер. - Н-не могла она ... Я не видела ничего, миссис Честер, но Дороти... Она не сделала бы ничего худого.

Эдвина была рада что брат ей верит.

- Но... - Эдна замолчала, - это не правильно Фрэн, они должны считаться с моими показаниями.

Прибыл детектив Колмс помощником и Эбби поняла, что случилось что-то серьезное.
Маргарет с бледным, но решительным лицом провела сыщиков наверх. По пути она шепнула

"Дороти нужно бежать? Да что же произошло?" и не мешкая боле, Эбби вместе с остальными дамами поднялись в комнату мисс Ханч и тихо постучались:

Из торопливых объяснений Хизер, стало понятно, что барона нашли в луже крови.
- Лучше послушать, что скажет Дора. Барон Мирроу, он... - известие было настолько ошеломительным, что ничего более вразумительного Эбби сказать не удалось.

Линда, наша малышка Линда осмелилась мне дерзить. Нет, мир точно сошел с ума. Я попытался схватить сестру за руку, чтобы выволочь отсюда как можно скорее и запереть дома, чтобы она шагу не могла ступить без моего разрешения и без надзора. Только она оказалась проворнее и уже унеслась туда, куда спешили все, пару раз позвав сестру по имени, понял всю бесполезность этого и просто пошел следом.
Я подошел как раз вовремя, чтобы успокоить Линду. Ну да, для чего еще нужен старший брат! Слезы утирать сестренке, мать вашу! А там кого-то кокнули. Не хотелось бы мне оказаться на его месте.
– Успокойся, милая, и давай уйдем отсюда, – уговаривал я сестру, но фортуна повернулась к нам задницей – слишком многие хотели покинуть это места, и в сутолоке мы не успели выйти – появился детектив.
Деррик Колмс. Я знал этого человека, хоть формально мы не были представлены друг другу.

Лишь когда принесли больше керосиновых ламп, Нельсон узнал его. Он на мгновение задержал дыхание, и покосился в сторону Колмса, надеясь, что тот не заметит. Первая мысль, как сообщить тетушке. Пусть сам Нельсон недолюбливал барона, но тетка его любила. И даже говорила, что счастлива. Он почесал волосы под кепкой, потом сообразил и быстро снял ее, свернул и засунул в карман.
Достал блокнот из портфеля, чтобы все записать, но мысли в голове разбредались, не давая сосредоточиться. И он помотал головой. Теперь он просто обязан узнать, кто это сделал. Не ради дела, а ради тетки.

- Довольно тяжелое, - коротко заметил Нельсон, взвешивая статуэтку в руке, обвёрнутую платком, после того как прочистил горло, откашлявшись. - Видимо убитый чем-то сильно разозлил убийцу.

Нельсон приготовился записывать имена, хотя должен признаться детективу, что сам знаком с убитым. Но он сделает это, когда будет меньше взволнованных женщин вокруг.

- Большая, миссис Деркс. Неужели вы это не понимаете?

Маргарет прижала руку ко лбу. Как можно говорить "не могла", если ничего не видела? В определенных обстоятельствах люди способны на многое. Часто на большее, чем думают. Но ничего из этого Маргарет не сказала, дав знак девушкам разойтись, как только увидела, что из кабинета вышел сыщик.

- Конечно, - Маргарет кивнула. - Лорд Мирроу пришел со своими коллегами, мистером Фоксом и мистером Тернером. Дружеский визит. Знак расположения и поддержки.
Миссис Честер взмахнула рукой, подыскивая опеределение.

- Мисс Уилкинсон. Она, - Маргарет огляделась, - я не знаю где она сейчас. Должно быть, брат ее увел.

- Тогда вам нужно сделать объявление, - Маргарет кивнула. - Час уже поздний, скоро все начнут расходиться.

Имя убитого оказалось на слуху. Кажется я даже что-то читал о нём в газете, от которой меня оторвал телефонный звонок, вызывающий на убийство. Вместе с этим я подумал, что один из мотивов убийства можно смело отбросить в сторону, или же по крайней мере отодвинуть в конец очереди вероятности. Вряд ли убийство связано с его политическими взглядами. Поддерживающий движение суфражисток лорд и член Парламента - слишком ценный союзник, чтобы его убивать. Хотя, разумеется, всё может быть. Но пока я был склонен принять за рабочую гипотезу, что если в убийстве замешаны кто-то из присутствующих женщин, то мотивы придётся искать больше личные, чем политические. Надеюсь, они найдутся. Но ведь помимо женщин, тут есть ещё и мужчины. А их мотивы могут быть гораздо разнообразнее.


- Мисс Уилкинсон, отлично. Надо её найти. И её и её брата. Пожалуйста, распорядитесь.


- Боюсь, что никто не покинет здание, пока мы не снимем показания со всех присутствующих. Уоррен, заприте входные двери, чтобы никто не вышел.
Уоррен. Вспомнился мельком замеченный в кабинете его застывший взгляд, направленный на убитого. Попытался поймать ускользающее впечатление. Странно, это далеко не первый труп, который он видит, почему же такое напряжение? Выясню позднее, сейчас же надо как можно скорее начать опрос свидетелей.
- Миссис Честер, полагаю в ваших интересах убедить ваших эээ... соратниц, ответить на мои вопросы, ничего не утаивая.

Я вышел на лестничную площадку.
- Леди и джентльмены.
Пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным в многоголосом гомоне.
- Огромная просьба не расходиться, пока не дадите показания о происшедшем. И сначала я бы хотел побеседовать с мисс... Уилкинсон.

Я пребывала в тумане, подобном тому, что поглотил наш город. Оглядевшись, поняла, что заперлась в какой-то тесной кладовой, набитой мешками. Было темно. Темно и страшно. Я сидела на холодном полу, протянув ноги. Стопы упирались в твердое содержимое мешков и, колени приходилось держать согнутыми. Обе ноги затекли, болезненное онемение  давало о себе знать.  Необходимо встать и попробовать прийти в себя, но это сложнее, чем кажется.

 Я боялась. Боялась, как никогда в своей жизни! Эдвина Уилкинсон. Что-то было в её крике такое, обвиняющее.  Убийство карается смертной казнью. А та пикантная деталь, что убийца-суфражистка, настолько провокационна, что никакой речи не может быть о справедливости! Меня обвинят просто потому, что так выгодно. Это ясно как божий день.

 Ладонью я потянулась к шее и легонечко её сдавила. Веревка грубо, не зная пощады, сожмет мои артерии. Будет больно, я начну задыхаться, а потом усну и начну умирать.

Меня обдало холодом. Тряхнув головой, я сбросила ужасное ведение и опустила руки.

 Жизнь, начавшаяся в семье бакалейщика и учительницы музыки, с самого детства походила на борьбу. Мать была слишком строга и, я не помню случая, когда нам удавалось договориться о чем-либо без взаимных обид. Отец дни и ночи проводил в лавке и вспоминал о воспитании лишь тогда, когда требовалось сурово меня наказать. Младший братишка, которого родители, наоборот, обожали, рос болезненным и скончался от тифа в возрасте десяти лет. Мы никогда не были близки, но именно его смерть подтолкнула меня к пути, приведшему в госпиталь. Я хотела спасать людям жизни. С трудом, но я уговорила родителей позволить мне поступить в школу медсестер и закончила её с отличием. У меня были неплохие шансы поступить на медицинский факультет лондонского университета. Но родители воспротивились. Мне постоянно ставили в упрек, что я никак не выйду замуж, что мало зарабатываю на свое содержание, при этом вынуждали довольствоваться должностью медсестры.

 Моим утешением стало движение «за допуск женщин к медицинской профессии». Новый госпиталь и медицинская школа для женщин, словно маяк в ночи, принесли в жизнь смысл. Но я не успела к ним присоединиться. Столкнувшись с несправедливостью в отношении женщин на работе, я поняла, что нашему полу нужно куда большее, чем «допуск к профессии».

 Все знали где находится организация. Я сама пришла сюда. Мое совершеннолетие давало право не прислушиваться к мнению отца и матери на этот счет. Я была крайне осторожна. На демонстрациях мне несколько раз удавалось ускользнуть из-под носа полиции. Я тайно распространяла листовки в госпитале и ни разу не попалась. Трусливо, признаю, но я всегда боялась подвергнуть родителей общественному порицанию. Я люблю их. И что теперь? Вместо дочери суфражистки, они получат дочь-убийцу? Это несправедливо. Жестоко. И что с этим делать? Как мне поступить? Я не знала.




Я моментально вернулась к действительности. Очень неуклюже встала, а онемевшие конечности поразили слабые судороги и пришлось застыть. Любое движение отдавалась тягучей болью в ногах.
- Хизер? - я почувствовала облегчение. - Что там происходит? Я так напугана, - честно призналась подруге и отперев дверь, тутже спросила, - Меня уже ищут? Да? Мисс Уилкинсон обвинила меня? Только не ври, Хизер.
Я не смогла сдержать проклятые слезы, заранее накрутив в голове ответы.
- Хизер, что мне делать? Что сказала миссис Честер?

Зачем приходил барон - все, что он хотел знать? Маргарет кивнула, соглашаясь, что мисс Уилкинсон надо найти, но делать этого не собиралась.

- Мистер Уоррен, - Маргарет не была уверена имя это или фамилия, но ей это было совершенно не важно. - Я запру. Простите, но ключи я никому не доверяю.

Маргарет прямо посмотрела на мужчину. Интересно, почему это в ее интересах? В ее интересах, чтобы он убрался отсюда вместе со своим прихвостнем и, желательно, прихватил труп. А посадить кого-то из сестер - совсем не в ее интересах.

Может он понял все без слов, потому что начал искать Эдвину самостоятельно.
Маргарет развернулась и, держа спину очень прямо, стала спускаться по лестнице, чтобы запереть парадный и черный входы.

Хизер вздохнула и не смогла сдержать улыбку, которая появилась, от облегчения, что Дороти нашлась.Она вошла в комнату, стараясь, ничего не уронить, чтобы не наделать лишнего шума. Было темно и Хизер с трудом удалось различить силуэт Дороти.
- Мы тебя везде ищем.
Она порывисто обняла подруга, опускаясь рядом с ней на колени и погладила ее по волосам.
- Эдвина болтает, что видела тебя, там в кабинете рядом с... - она не решилась сказать с мертвым, - с бароном Мирроу. Ты была там?
Она снова обняла подруга.
- Дороти, чтобы ты не сделала, мы поможем тебе. Главное, ничего не бойся. Но нам нужно поторопиться.
Хизер посмотрела на Маршу и Эбби ища поддержку у них для Дороти, для всех них.

- Миссис Честер простила ни в коем случае тебя не оставлять. Она просила помочь тебе бежать, - и Хизер тоскливо посмотрела на Дороти. - Ты же не делала этого, правда?
Хизер продолжала гладить Дороти по волосам, как делала всегда, если пыталась успокоить своего сына. Подарить уверенность, что он не один. Так же как подарить эту уверенность Дороти.

Женщины, женщины… Даже лучшие из них иногда бывают удивительно непонятливыми.
Фрэнсис не хотел пугать сестру, которая только-только пришла в себя после обморока, но раз другого выхода не было, пришлось сказать правду. Но сначала – усадить Эдну в кресло.
- Считаться-то они будут, - сев в соседнее кресло и склонившись поближе к сестре, негромко начал он, - только вот в реальной жизни методы нашей полиции сильно отличаются от методов мистера Шерлока Холмса. А насильственная смерть – это не стук башмаков по мостовой и не разбитая витрина. Подумай хорошенько, Эдвина, надо ли встречаться с полицейскими без меня, если одно мое присутствие может помешать им применить действительно грубые методы.

Из-за дверей очень долго не доносилось ни звука и Эбби поначалу решила, что Хизер ошиблась и в комнате никого нет, но через некоторое время дверь распахнулась и перед появилась Дороти, болезненно морщась, с лихорадочным блеском в глазах.

- Дора, постарайся успокоиться. Приехали сыщики, думаю, скоро начнут всех допрашивать.

Эбби согласно наклонила голову.

Я не более не чувствовала себя загнанной в угол. Объятия всегда действовали на меня успокаивающе.



- Да, была, - вздохнула я, утирая слезы, - Но я клянусь, что это не я! Я ни причиняла вреда барону! Ты мне веришь?




- Но я ничего не сделала, - я боялась, что она не верит мне. Моя голова болела, сердце изнывало от страха, а еще это гнетущее чувство беззащитности. Когда знаешь, что ты один на один против могущественных господ и даже собственной отец не придет на помощь, а поспешит отвернуться.




- Конечно не делала! Но бежать? - я задумалась. Предложение самое что ни наесть разумное в сложившихся обстоятельствах. Но ступив за порог, я лишь усугублю свое положение.



- Я останусь, Хизер. Я невиновна и мне нечего скрывать! - смело заявила я. Внутри зарождалась решимость, подавляющая страх. Хизер напомнила, что я не одна и организация заступиться за меня, в случае если полиция вздумает навязать обвинение.