Джулия Куин "The Secret Diaries of Miss Miranda Cheever

Амина, получила?
_________________

Да получила. Завтра же начну.уже все главы распределены?

Амина, я думала, что все! Но сейчас пробежалась по темке и не нашла кто взялся за 10-ую и 11-ую главы?! Ира, Июль - девчонки гляньте, кого я упустила?
На данный момент у нас вот такое распределение:

Пролог, 1, 2 и 3-я главы - Ира (книгоман)
4 и 5 главы - Амина
6 - Никуля
7, 8 и 9-ая главы - Эрика (т. е. я)
10, 11 - ?
12-ая глава - Джулиана
13 и 14 главы - Саша (Kalle)
15 и 16 главы - Рэйси (KrasaDa)
17 и 18 главы - Катя (Милли)
19 и 20 главы - Юля (Июль)
_________________

Фро, ты права, 10 и 11 и правда никто не взял. Чегой-то упустили мы эти главы...Кто смелый? Кто возьмется?
_________________

Девочки я постараюсь перевести. 10 11

О! Амина! Спасибо! Ты будешь настоящий герой!
_________________

Ну слава Богу, значит у меня ещё не совсем "крыша поехала"! Амина, ты у нас будешь уже даже не просто герой, а Супер Герой!!!
_________________

 » Пролог

Джулия Куин
«Секретные дневники мисс Миранды Чивер»
Всем тем, кто давал щедрые чаевые в «Друзьях», предоставив, тем самым, мне возможность накопить на мой первый компьютер Mak SE (отдельное спасибо папе за накопитель для жесткого диска).
А так же Полу, даже несмотря на его обещание превратить мой компьютер в аквариум для рыбок.
Пролог
В возрасте десяти лет мисс Миранда Чивер не подавала никаких признаков Большой Красоты. Ее волосы были огорчительно коричневого цвета, как и глаза, а непрапорционально-длинные ноги отказывались придавать фигуре вид хоть какого-то изящества. Ее мама часто шутила, что Миранда в каких-то два-три шага может обойти вокруг весь их дом.
К большому сожалению Миранды, общество, в котором она родилась, придавало большое значение женской красоте. И хотя ей было всего десять, она знала, что в этом отношении ее считали лишенной всяких перспектив, по сравнению с другими маленькими девочками, живущими неподалеку. У детей есть свои способы узнавать о таких вещах, как правило, от своих сверстников.
Один из таких неприятных инцидентов произошел на праздновании одиннадцатилетия леди Оливиии и достопочтенного Уинстона Бивилстоков, близнецов графа и графини Ридланд. Дом Миранды находился поблизости от Хейвербрикса, родового поместья Ридландов, что около Эмблисайда, что в озерном крае Камберленда, и она поэтому обучалась вместе с Оливией и Уинстоном. Они стали неразлучной троицей и редко играли с другими детьми из округи, потому, что большинство из них жили более чем в часе езды.
Но примерно раз двенадцать в год, а особенно на детские дни рождения, все дети местного дворянства собирались вместе. По этой же причине леди Ридланд издала страдальческий стон: восемнадцать пострелов радостно натаптывали грязь в ее гостиной, когда начавшийся дождь испортил намечавшиеся в саду празднования.
- У тебя на щеке грязь, Оливия, - сказала Миранда, доставая платок.
Оливия издала трагически-утомленный вздох.
- Тогда я лучше пойду в туалетную комнату и умоюсь. Не хочу, что бы мама увидела. Она ненавидит грязь, а я ненавижу, когда она мне говорит, насколько она ее ненавидит.
- Не думаю, что у нее будет время заметить грязное пятнышко на твоем лице, когда у нее весь ковер в гостиной в грязи, - Миранда выразительно посмотрела на Уильяма Эванса, который с победным криком запрыгнул на диван, и, сдерживая улыбку, добавила, - и мебель тоже.
- Все равно, я думаю, что мне лучше пойти и привести себя в порядок.
Она выскользнула из комнаты, оставив Миранду возле двери. Миранда наблюдала как подруга быстро скрылась в другой комнате, когда краем глаза заметила, что кто-то подошел к ней сзади.
- А что ты подарила Оливии на день рождения, Миранда?
Миранда развернулась и увидела перед собой Фиону Беннет, одетую в красивое белое платье с розовым поясом.
- Книгу, - ответила она. – Оливии нравится читать. А ты что принесла?
Фиона кивнула на коробку в яркой обертке, обвязанную серебряной лентой.
- Коллекцию лент. Шелковые, атласные и даже бархатные. Хочешь посмотреть?
- О, но я бы не хотела испортить такую красивую упаковку.
Фиона пожала плечами.
- Все, что нужно – всего лишь аккуратно развязать упаковочную ленту. Я так делаю на каждое Рождество, - при этих словах, она дернула за конец ленты, бант развязался и Фиона сняла верхнюю крышку с коробки.
От восторга у Миранды перехватило дыхание. По крайней мере, две дюжины лент лежали на черном бархате коробки, каждая из которых изящно сложенная.
- Они такие красивые, Фиона. Можно мне потрогать эту?
Фиона подозрительно сузила глаза.
- У меня чистые руки, вот, смотри, - и Миранда протянула руки для осмотра.
- О, ну, тогда хорошо.
Миранда взяла фиолетовую ленту. Атлас был замечательно гладким и мягким на ощупь. Она кокетливо приложила ленту к своим волосам.
- Мне идет, как ты думаешь?
Фиона закатила глаза.
- Только не фиолетовый, Миранда. Все знают, что он подходит только для светлых волос, иначе он просто теряется на фоне коричневого цвета. Ты не можешь его носить.
Миранда положила ленту на место.
- А какой цвет подходит каштановым волосам? Зеленый? У моей мамы тоже каштановые волосы и я видела, что она носит зеленые ленты.
- Зеленый подошел бы, я думаю. Но еще лучше он подошел бы для светлых волос. Все цвета лучше подходят для светлых волос.
Миранда почувствовала прилив праведного негодования.
- Может быть. Но тогда я не знаю, какой цвет подошел бы тебе, потому что твои волосы такие же коричневые, как и мои, Фиона!
Фиона отпрянула.
- Это не так!
- Точно такие же!
- Нет!
Миранда наклонилась вперед, угрожающе сузив глаза.
- Когда приедешь домой, внимательно посмотрись в зеркало, Фиона. И тогда поймешь, что твои волосы никак не белокурые.
Фиона принялась тщательно складывать обратно фиолетовую ленту.
- Да ладно, мои волосы хотя бы раньше были светлыми, тогда как твои – никогда. И, кроме того, у меня волосы светло-коричневые, которые, как всем известно, гораздо лучше, чем темно-коричневые. Такие, как у тебя, например.
- Ничего плохого нет в темно-коричневых волосах! – возмутилась Миранда, хотя уже тогда знала, что большая часть жителей Англии не согласились бы с ней.
- И, - злобно добавила Фиона, - у тебя большие губы!
Рука Миранды непроизвольно прикрыла рот. Она знала, что не была красива; она также знала, что ее не считали даже симпатичной, но никогда раньше не замечала, что с ее губами что-то не так. Миранда впилась взглядом в ухмыляющуюся обидчицу.
- А у тебя веснушки! – заявила она.
Фиона вздрогнула как от удара.
- Веснушки пройдут. Они исчезнут прежде, чем я достигну восемнадцатилетия. Моя мама каждый вечер втирает мне в лицо лимонный сок. – заявила она, а затем продолжила, презрительно фыркнув. – Но зато тебе никакие средства не помогут, потому что ты уродлива.
- Это не правда!
Обе девочки обернулись на голос Оливии, которая вернулась в этот момент.
- О, Оливия, - обратилась к ней Фиона. – Я знаю, что ты дружишь с Мирандой, потому что она живет рядом и вы вместе учитесь, но ты должна признать, что она совсем не симпатичная. Моя мама говорит, что она никогда не найдет себе мужа с такой внешностью.
Синие глаза Оливии метали гром и молнии. Единственная дочь графа никогда и ни в чем не знала отказа и никогда не признавала своего поражения, а в особенности, когда зашла речь о ее лучшей подруге.
- Миранда получит гораздо лучшего мужа, чем ты, Фиона Беннет! Ее отец баронет, тогда как твой всего лишь простой мистер.
- Титул не имеет большого значения, если он не подкреплен деньгами и нужными связями, - возразила Фиона, явно повторяя слова, которые услышала дома. – А у Миранды нет ни того, ни другого.
- Заткнись уже ты, старая глупая корова! – воскликнула Оливия, топнув ногой. – Это праздник по случаю моего дня рождения, и, если ты не можешь вести себя нормально, уезжай домой!
Фиона опешила. Но так же она понимала, что не стоит сориться с Оливией, чьи родители были самыми высокопоставленными господами в их местности.
- Прости, Оливия, - тихо пробормотала она.
- Нечего передо мной извиняться. Тебе надо просить прощения у Миранды.
- Извини, Миранда.
Миранда молчала, пока Оливия слегка не толкнула ее.
- Я принимаю твои извинения, - пробурчала она неохотно.
Фиона кивнула и убежала.
- Не могу поверить, что ты назвала ее старой глупой коровой, - произнесла Миранда.
- А тебе нужно научиться защищать себя, Миранда.
- Я прекрасно защищалась, пока ты не пришла, Ливви. Просто я делала это не так громко.
Оливия вздохнула.
- Мама говорит, что у меня нет ни унции сдержанности или здравого смысла.
- Это точно, - подтвердила Миранда.
- Миранда!
- Все верно, но, несмотря ни на что, я тебя люблю.
- И я люблю тебя тоже, Миранда. И не волнуйся из за слов глупой старой Фионы. Ты можешь выйти замуж за Уинстона, когда вырастешь, и мы станем сестрами на самом деле.
Миранда скептически посмотрела в другой конец комнаты, где Уинстон увлеченно дергал за косичку маленькую девочку.
- Ну, не знаю, - нерешительно сказала она. – Я не уверена, что захочу выйти замуж за Уинстона.
- Глупости. Это было бы прекрасно. Кроме того, смотри, он только что пролил лимонад на платье Фионы.
Миранда усмехнулась.
- Идем со мной, - скомандовала Оливия, беря ее за руку. – Я хочу открыть подарки. Обещаю, что буду визжать громче всего, когда доберусь до твоего.
Девочки вошли обратно в комнату, где Оливия с Уинстоном стали открывать подарки. Слава богу (по мнению леди Ридланд), они закончили к четырем часам, когда всем детям нужно было возвращаться домой. Ни за одним ребенком не послали слуг: приглашение в Хэвербрикс считалось настоящей честью, и никто из родителей не хотел упускать возможность пообщаться с графом и графиней. Никто из родителей, кроме родителей Миранды. В пять часов она все еще сидела в гостиной, рассматривая подарки Оливии.
- Я не могу понять, где твои родители, Миранда, - сказала леди Ридланд.
- О, я знаю, - бодро отозвалась Миранда. – Мама уехала в Шотландию, чтобы навестить свою маму, а папа, наверное, забыл обо мне. С ним это часто случается, Вы же знаете, когда он занимается своими рукописями. Он переводит с греческого.
- Я знаю, - с улыбкой сказала леди Ридланд.
- С древнегреческого.
- Я знаю, - вздыхая, еще раз подтвердила леди Ридланд. Это было уже не в первый раз, когда сэр Руперт бросал свою дочь. – Хорошо, но тебе все-равно нужно возвращаться домой.
- Я поеду с ней, - предложила Оливия.
- Ты и Уинстон должны убрать свои новые игрушки и написать благодарственные письма. Если вы не сделаете этого сегодня вечером, то можете не вспомнить, кто что вам подарил.
- Но нельзя же отправлять Миранду просто со слугами. – Ей не с кем будет поговорить по дороге.
- Я могу поговорить со слугами, сказала Миранда. – Дома я всегда так делаю.
- Но не с нашими, - прошептала Оливия. – Они такие чопорные и молчаливые, и всегда смотрят на меня неодобрительно.
- В большинстве случаев им есть за что смотреть на тебя неодобрительно, - прервала дочь леди Ридланд, ласково гладя ее по голове. – У меня есть к тебе предложение, Миранда. Ты не против, если домой тебя проводит Найджел?
- Найджел! – завизжала Оливия. – Миранда, какая же ты счастливица.
Миранда заинтересовалась: она никогда раньше не встречала старшего брата Оливии.
- Хорошо, - согласилась она. – Я хотела бы наконец познакомиться с ним. Ты так часто рассказываешь о нем, Оливия.
Леди Ридланд вызвала горничную, что бы та пригласила к ним ее старшего сына.
- Вы никогда не встречались, Миранда? Как странно. Ну конечно, он обычно приезжает домой на Рождество, а ты всегда уезжаешь на праздники в Шотландию. Мне пришлось очень постараться, что бы уговорить его приехать на день рождения близнецов. Как бы то ни было, здесь ему ничего не угрожало: ни одна из мамаш не попытается его женить на десятилетней дочери.
- Найджелу девятнадцать, и он может уже жениться, - с легкостью подтвердила Оливия. – Он – виконт. И он очень красив. Он выглядит точно так же, как я.
- Оливия! – предостерегающим тоном, сказала леди Ридланд.
- Но он похож на меня, мама. Я была бы очень красивой, если бы была мальчиком.
- Ты и как девочка, очень симпатичная, Ливви, - лояльно отозвалась Миранда, глядя на ее белокурые локоны лишь с небольшой завистью.
- Ты тоже симпатичная. Пока ты не уехала, выбери себе одну из лент, которые подарила Фиона-корова. Для меня их все-равно слишком много.
Миранда улыбнулась маленькой хитрости подруги. Она посмотрела в коробку и упрямо выбрала фиолетовую атласную ленту.
- Спасибо, Ливви. Я одену ее в понедельник на уроки.
- Ты звала меня, мама?
Миранда повернулась на звук завораживающе-глубокого голоса и чуть не задохнулась от восторга. Там стоял самый красивый человек на свете из всех, которых она видела. Оливия говорила, что Найджелу всего девятнадцать, но Миранда с первого взгляда поняла, что перед ней стоит уже состоявшийся мужчина. Его плечи были очень широки, а тело стройным и тренированным. Его волосы были темнее, чем у Оливии, но в них проглядывали золотистые пряди, свидетельствующие о том, что он много времени проводит на солнце. Но самое лучшее в нем, немедленно решила Миранда, были его глаза: ярко-ярко синего цвета, точно такие же, как у Оливии. Они так же лукаво мерцали, как у нее.
Миранда улыбнулась. Ее мама всегда говорила, что можно узнать характер человека по глазам, а у брата Оливии были очень хорошие глаза.
- Найджел, ты не сделаешь одолжение, не проводишь Миранду домой? – спросила леди Ридланд. – Ее отец почему то задерживается.
Миранда задалась вопросом, почему он вздрогнул, когда его назвали по имени.
- Конечно, мама. Оливия, как прошел твой праздник?
- Потрясающе.
- А где Уинстон?
Оливия пожала плечами.
- Играет где-то с саблей, которую ему подарил Билли Эванс.
- Не настоящую, я надеюсь.
- Боже помоги нам, если это так, - вмешалась леди Ридланд. – Хорошо, Миранда, давай будем собирать тебя домой. Я полагаю, что твой плащ в соседней комнате, - с этими словами, она вышла и вернулась несколько секунд спустя с плащом в руках.
- Отправляемся, Миранда? – обратилось к Миранде богоподобное существо, протягивая руку.
Миранда накинула плащ и положила свою руку на его. Святые небеса!
- Встретимся в понедельник! – обратилась к ней Оливия. – И не бери в голову то, что сказала Фиона. Она просто глупая старая корова.
- Оливия! – одернула ее мать.
- Извини, мама. Но я не хотела бы иметь такую спину, как у нее.
Миранда улыбалась, слыша затихающие голоса Оливии и леди Ридланд, когда они с братом Оливии медленно спускались вниз по лестнице.
- Большое спасибо за то, что согласился отвезти меня домой, Найджел, - тихо поблагодарила она.
Он снова вздрогнул.
- О, прости…те, - быстро исправилась она. – Я должна была добавить «милорд», не так ли? Это только из-за Оливии и Уинстона; они всегда называют Вас на «ты» и по имени, - несчастно проговорила она. Ну вот, только две минуты в его компании, а она уже так опозорилась.
Он остановил ее, а сам спустился на несколько ступенек ниже, чтобы их лица оказались на одном уровне.
- Не волнуйся по поводу «милорда». Я скажу тебе мой секрет.
Глаза Миранды расширились от любопытства, она даже забыла дышать.
- Я ненавижу свое имя.
- Это не такая уж тайна. Найджел означает «камнетес», что не слишком благозвучно, милорд, но от Вас не зависело то, как Вас назвали. Вы вздрагиваете всякий раз, когда Ваша мать называет Вас по имени.
Он улыбнулся ей. Что то теплое разливалось в его груди, когда он видел эту маленькую серьезную девочку, играющую с его упрямицей-сестрой. Она выглядела забавно-вызывающей малышкой, но было нечто привлекательное в ее больших, проникновенных карих глазах.
- Как бы Вы хотели, что бы Ваз называли? – спросила Миранда.
Он застенчиво улыбнулся.
- Тернер.
На мгновение он подумал, что она лишилась дара речи. Она застыла, словно замороженная, и только хлопание ресниц выдавало, что она жива. И затем, как будто придя к какому то выводу, сказала:
- Это – хорошее имя. Тернер означает токарь. Немного странное, но мне нравится.
- Намного лучше, чем Найджел, разве не так?
Миранда кивнула.
- А как Вы выбрали это? Я часто думала, что люди сами должны выбирать себе имена. И мне кажется, что большинство выбрало бы какое то другое имя для себя, а не то, как его назвали.
- А что бы выбрала ты?
- Я не знаю, но не Миранда. Что-то более простое, я думаю. Люди ожидают чего большего, когда слышат мое имя, и разочаровываются, когда видят меня.
- Ерунда, - живо отозвался Тернер. – Ты – прекрасная Миранда.
Она просияла от удовольствия.
- Спасибо, Тернер. Я могу тебя так называть?
- Конечно. И боюсь, я его не выбирал. Это из-за моего светского титула. Я виконт Тернер. Я взял это имя, как только поступил в Итон.
- О. Оно подходит тебе, я так думаю.
- Спасибо, - серьезно поблагодарил он, полностью очарованный этим рассудительным ребенком. – Теперь давай мне руку, и мы продолжим наш путь.
Он протянул ей свою левую руку. Миранда быстро переложила ленту из своей правой руки в левую.
- Что это?
- Это? Лента. Фиона Беннет подарила Оливии две дюжины лент, и Оливия сказала, что я могу забрать себе вот эту.
Глаза Тернера немного сузились, когда он вспомнил последние слова Оливии. Не волнуйся о том, что сказала Фиона. Он выдернул ленту из ее руки.
- Лента должна быть в волосах, я думаю.
- О, но она не подходит к моему платью, - слабо протестуя, сказала она, когда он уже закрепил ленту на ее голове. – Как она смотрится? – шепнула она.
- Потрясающе.
- Правда? – недоверчиво спросила она.
- Правда. Я всегда считал, что фиолетовые ленты идеально подходят к каштановым волосам.
В этот момент Миранда влюбилась. Это чувство так переполнило ее, что она совсем забыла поблагодарить его за комплимент.
- Ну что, идем? – сказал он.
Она кивнула, не доверяя своему голосу.
Они направились из дома к конюшне.
- Я думаю, мы могли бы проехаться верхом, - предложил Тернер. – День слишком хорош, что бы запрягать карету.
Миранда кивнула снова. Было очень тепло, как для марта месяца.
- Ты можешь взять пони Оливии. Я уверен, что она не будет иметь ничего против.
- У Ливви нет пони,- сказала Миранда, обретая, наконец, дар речи. – У нее теперь есть своя собственная лошадь. У меня дома тоже есть своя лошадь. Мы не младенцы, знаешь ли!
Тернер подавил улыбку.
- Нет, разумеется, нет. Как глупо получилось. Я как то не подумал.
Несколько минут спустя, их лошади были запряжены, и они пустились в путь к Чивер-холл, который находился в пятнадцати минутах езды. В течении первых минут воцарилось молчание – Миранда не хотела портить свои такие счастливые мгновения словами.
- Ты хорошо провела время на празднике? – наконец спросил Тернер.
- О, да! По большей части, все было просто прекрасно.
- По большей части?
Он увидел, что она вздрогнула. Очевидно, она сказала не подумав.
- Ну, в общем, - медленно начала она, покусывая губу. – Одна из девочек наговорила мне кое-какие недобрые слова.
- И? – подтолкнул он ее к откровенности.
Он понимал, что настаивать не стоит, но и оставить все как есть нельзя, судя по его опыту общения с сестрой. И оказался прав. Смерив его изучающим взглядом, она продолжила:
- Это все Фиона Беннет, - сказала она с отвращением в голосе. – Оливия назвала ее глупой старой коровой, и надо сказать, что я ничуть не сожалею, что она это сделала.
На ее откровения Тернер совершенно серьезно отреагировал:
- Я тоже ничуть не сожалею, если Фиона сказала тебе что-то недоброе.
- Я знаю, что не симпатичная,- вспыхнула Миранда. – Но ужасно невежливо сказать об этом, не говоря уже о том, какими словами.
Тернер внимательно посмотрел на нее, не зная точно, что нужно сказать, что бы успокоить маленькую девочку. Она не была красивой, это он понимал, и если бы он стал утверждать обратное, то она ему бы просто не поверила. Но и не была уродливой. Она была … довольно нескладная.
Он был спасен от необходимости что-то говорить, когда Миранда продолжила:
- Я думаю, что это из-за того, что у меня каштановые волосы.
Он удивленно приподнял брови.
- Они не привлекательные, - объяснила Миранда. – Да и в карих глазах нет ничего интересного. И я слишком высокая и тощая, а лицо слишком вытянутое и бледное.
- Да, это все верно,- подтвердил Тернер.
Миранда повернулась к нему с одновременно угрожающим и грустным выражением на лице.
- У тебя действительно каштановые волосы и карие глаза. Так что даже бесполезно это отрицать, - продолжил Тернер, делая вид, что тщательно ее разглядывает. – Ты худенькая, и лицо вытянутое. Ну и бледноватая.
Ее губы задрожали, отчего Тернер решил перестать ее дразнить.
- Но так уж случалось, - с улыбкой произнес он, - что сам я предпочитаю леди с каштановыми волосами и карими глазами.
- Не может быть!
- Может. И так было всегда. А еще мне нравиться светлая кожа.
Миранда с подозрением следила за выражение его лица.
- А как насчет вытянутых лиц?
- Ну, должен признаться, что никогда особо не обращал на это внимания. Но, например, форма твоего лица мне нравится.
- Фиона Беннет сказала, что у меня слишком большие губы, - почти вызывающе сказала она.
Тернер с трудом скрыл улыбку.
Она испустила страдальческий вздох.
- А я раньше и не замечала, что у меня очень большие губы.
- Не слишком они и большие.
Она настороженно посмотрела на него.
- Ты так говоришь только для того, что бы утешить меня.
- Я действительно хочу, что бы тебе было хорошо, но сказал не поэтому. И в следующий раз, если Фиона скажет тебе, что у тебя большие губы, ответь ей, что это неправда. Они у тебя пухлые.
- А в чем разница? – спросила она, серьезно и внимательно вглядываясь в него.
Тернер вздохнул.
- Ладно, - произнес он. – Большие губы не привлекательны. А вот пухлые – совсем наоборот.
- А, - удовлетворенно сказала она. – У Фионы губы тонкие-тонкие.
- Пухлые губы намного лучше, чем тонкие, - уверенно продолжил Теренер. Ему полюбилась эта маленькая забавная девчушка, и он хотел, что бы она чувствовала себя увереннее.
- Почему?
Тернер про себя извинился перед богами этикета и уместности прежде, чем ответить:
- Пухлые губы лучше для поцелуев.
- О, - покраснела Миранда, а затем удовлетворенно улыбнулась. – Отлично.
Тернер чувствовал себя до нелепости довольным.
- И знаешь, что я думаю, Миранда Чивер?
- Что?
- Я думаю, что ты просто должна превратиться сама в себя, - как только он это произнес, он тут же пожалел о сказанных словах. Она, конечно, спросит его, что он имеет в виду, а он понятия не имел, как ей это объяснить.
Но не по годам развитая малышка, просто склонила голову, обдумывая его утверждение.
- Я думаю, что ты прав,- сказала она наконец. – Только взгляни на мои ноги.
Осторожное покашливание замаскировало возникший в его горле смех.
- Что ты имеешь в виду?
- А то, что они слишком длинные. Мама говорит, что они растут прямо из шеи.
- На мой взгляд, они растут оттуда откуда положено.
Миранда засмеялась.
- Я сказала метафорически.
Тернер от неожиданности моргнул. Ну и словарный запас у этой десятилетки.
- Я имела ввиду, - продолжала она, - что мои ноги не пропорциональны по отношению к моей фигуре. Мне кажется, что именно поэтому я никак не могу научиться танцевать. Все время оттаптываю Оливии пальцы на ногах.
- Оливии?
- Мы вместе учимся,- объяснила Миранда. – Я думаю, что, если моя фигура догонит мои ноги, то я буду не такой неуклюжей. Так что мне кажется, что ты прав. Я действительно должна еще превратиться сама в себя.
- Замечательно, - сказал Тернер, счастливый, что так или иначе, ему удалось сказать правильную вещь. – Кажется, мы уже приехали.
Миранда взглянула на серое каменное здание, которое было ее домом. Оно располагалось на берегу реки, которая образовала озера по всей их местности, и что бы подъехать к нему, нужно было проехать по небольшому каменному мосту.
- Большое спасибо, что проводил меня домой, Тернер. Обещаю, что никогда не буду называть тебя Найджелом.
- Обещаешь так же, что будешь щипать Оливию всякий раз, когда она назовет меня Найджелом?
Миранда весело хихикнула и кивнула.
Тернер спешился и помог Миранде слезть с лошади.
- Знаешь, Миранда, что я думаю, что ты должна сделать? – внезапно спросил он.
- Что?
- Я думаю, что ты должна вести дневник.
Она удивленно моргнула.
- Зачем? Кто захочет его прочитать?
- Никто, глупышка. Ты будешь вести его только для себя. Ну и, возможно, когда-нибудь, после того как ты умрешь, твои внуки прочитают его и узнают, какая ты была в детстве.
Она склонила голову.
- А, что если у меня не будет внуков?
Эта малышка и тут осталась верна себе, поставив в тупик своим вопросом.
- Может, ты станешь знаменитой, - нашелся он. – И дети, которые будут изучать твою биографию, захотят узнать, какой ты была в детстве.
Миранда с сомнением посмотрела на него.
- Ну хорошо. Хочешь скажу, зачем на самом деле, я думаю, ты должна вести дневник?
Она кивнула.
- Поскольку, когда ты превратишься в себя, и станешь столь же красива, как уже умна, то сможешь в любой момент заглянуть в свой дневник и понять, как глупы такие девочки, как Фиона Беннет. И посмеешься, когда вспомнишь, что мама говорила, что твои ноги выросли из плеч. И, может быть, с улыбкой вспомнишь обо мне и сегодняшнем, таком интересном, разговоре.
Миранда вглядывалась в его лицо, думая, что он должен быть одним из тех греческих богов, о которых всегда читал ее отец.
- А знаешь, что я думаю? – прошептала она. – Я думаю, что Оливии очень повезло иметь такого брата, как ты.
- И такую подругу, как ты.
От избытка чувств, у Миранды задрожали губы.
- Я всегда буду вспоминать о тебе с улыбкой, Тернер,– шепотом сказала она.
Он склонился и почтительно поцеловал ей руку, словно она была самой прекрасной леди в стране.
- Верю тебе, котенок, - улыбнулся он, и кивнул, прежде, чем вскочить на своего коня, держа вторую лошадь на поводу.
Миранда смотрела на него пока он не скрылся из виду, и оставалась, не сходя с места, глядя в ту сторону, куда он поехал, еще хороших десять минут.
* * * * *
Позже, тем же вечером, Миранда нашла своего отца в кабинете. Он углубился в чтение какого то текста, не обращая внимания на воск со свечи, который уже капал на его стол.
- Папа, ну сколько раз я уже могу тебе говорить, что нужно следить за свечой? – вздохнула она и поправила свечу.
- Что? А, это ты, дорогая.
- Нужно зажечь еще одну свечу. Здесь слишком темно, что бы читать.
- Правда? А я и не заметил, - подслеповато мигнул он. – Разве в это время ты не должна уже быть в кровати?
- Няня разрешила мне сегодня лечь на полчаса позже.
- Она так сказала? Ну тогда, ладно, - с этими словами он вновь склонился над рукописью, давая понять, что разговор окончен.
- Папа?
Он вздохнул.
-Ну, что опять, Миранда?
- У тебя есть запасные записные книжки? Как те, что ты используешь для чернового перевода?
- Кажется, да, - он открыл верхний ящик стола и принялся там искать. – Они здесь. Но зачем они тебе? Что ты собираешься с ними делать? Они очень высокого качества и стоят не дешево.
- Я хочу вести дневник.
- Да? Отлично. Я считаю, что это достойное занятие, - с этими словами он протянул ей тетрадь.
Миранды зарделась от похвалы отца.
- Спасибо. Я скажу, когда она закончится и мне нужна будет новая.
- Хорошо. Доброй ночи, дорогая, - сказал он и вернулся к своим бумагам.
Миранда прижала тетрадку к груди и побежала наверх, в свою спальню. Там она вытащила чернильницу и перо из столика и села делать первую запись. Она написала дату, а затем ниже, после долгих размышлений, написала одно-единственное предложение. Оно выражало все, что казалось необходимым написать.
2 марта 1810
Сегодня я влюбилась.

_________________

О! Иришка, ты герой! Уже столько перевела! Я еще и не начинала, блин... Ох, я так и чувствую какой это будет изумительный роман! Миранда и Найджел! Прелесть!
_________________

Июля, это не много... Я, как помнишь, себе еще 3 главы схватила. И теперь ума не приложу, когда их полностью сделаю.
А еще, даже не знаю почему, очень тяжело идет перевод. И любимая Куин, и роман РИТА получил, как самый романтический, а мне... ну никак. Я даже не прочла его полностью. Хотя раньше всегда прочитывала, а уж потом переделывала.
_________________

Ир, ничего, прорвемся! Вот как снизойдет на тебя вдохновение так сразу!!
_________________

pelena, спасибо!
Да, хотела еще извиниться за названия и имена собственные. Это мой вариант И как кажется, я их не везде одинаково пишу
_________________

А я как на это надеюсь...
_________________

О Боже - Ира пролог выложила! Значит и главы ее уже не "за горами"... Пора себя в руки брать.
_________________

Ириша, какая прелесть! Читала с улыбкой на лице, умилялась! Мне так понравилось то, что я прочитала! Перевод у тебя отличный! Я не понимаю, почему у тебя вдруг Куин туго идет. Судя по этому отрывку, замечательный роман. И Текст замечательный! Ох, теперь буду ждать с нетерпением следующие главы!
Я так понимаю, что влюбилась Миранда на всю жизнь. Но, наверное, не все так просто. Слишком пока большая разница в возрасте. Тернер(Найджел) должен еще несколько лет прожить без Миранды, своей взрослой жизнью.
Не могу, ужасно хочу дальше!

Иришечка, спасибо, дорогая , перевод отличнейший!