Другие страны мира

Шотландия. Полфейл.

Куда нас тянет, когда на душе погано? Когда хочешь спрятаться от мира и подумать о своем прошлом, настоящем и, если ты счастливчик, о будущем? Некоторые возвращаются к «началу пути», к истокам: под крышу родительского дома. Многие ищут «истину в вине». А есть и те, кто строят себе убежище: твое личное пространство, твоя утопия. Место, где никто не сможет нарушить твой покой, то место, в котором ты набираешься сил, восстанавливаешься, очищаешься. Место, где к тебе приходит понимание того, кто ты есть на самом деле и чего желаешь.
Я не относился к числу тех счастливцев хотящих вернуться к истокам, скорее наоборот: сбежал от него, лишь только позволили финансы. Если кто-то скажет вам, что учась в Кембридже нельзя подработать – не верьте этому олуху. Можно. Вы и представить себе не можете, сколько было богатеньких мажоров в университете, которым лень писать сочинения, составлять проекты и бизнес-планы. Негодовал ли я по этому поводу? Нет. Тогда мне было просто не до этого, я мечтал собрать достаточное количество средств, дабы покинуть Британию, а сейчас, годы спустя, должен сказать им «спасибо».
Сидя под раскатистым деревом и глядя на водную гладь озера Файн, я размышлял: к чему был этот приезд в Полфейл и решение подумать о том безобразии, что зовется моей жизнью, если все время мои мысли занимала лишь она? Язвительная и непредсказуемая, сильная в одном и ранимая в другом, неприступная, импульсивная, любящая и чертовски нежная. И такая доверчивая, если вспомнить последний эпизод с участием Данстера. Найдя плоский камень, прицелившись, запустил его в озеро. Семь отскоков по водной глади и камень идет ко дну. Не плохо. Раньше было только пять. А вообще очень символично: семь дней уже тут и только сейчас готов признать истину. Я подобно камню пошел ко дну, но в отличие от последнего я, отчего то, рад этому обстоятельству. Закрыл глаза и со вздохом помассировал напряженную шею. Толком не спал всю эту неделю: ночи проводил за инструментом, ибо спать не мог. Меня преследовал образ девушки с молочной кожей, тонкими чертами лица, черными, как ночь, волосами и светлыми «небесными» глазами. Дьявол, опять за свое… Стадия «грезы наяву» пройдена успешно, далее вас ожидает «Я – идиот». Быстрыми движениями протер лицо ладонями, пытаясь прогнать сон и грезы. Если снова усну днем, МакГрегор окончательно затравит меня своими придирками и подколками. Если бы не Айнсли МакГрегор, давно бы уволил ворчливого старого хрена. Но Рональд прекрасно знает, какое влияние имеет на меня его женушка, вот и ворчит по поводу и без оного. В первый мой приезд Айнсли, спросила:
- Для чего вы купили заброшенную деревушку? – Я ответил, что искал место, где можно было бы обрести покой. Айн долго молчала пристально глядя на меня, а потом изрекла: - Такое место не всегда камень, дерево и стекло, иногда оно тут. В сердце другого человека… - закончила она с прижатой ладонью к груди. Тогда я вежливо кивнул, но про себя решил, что это полнейший бред. Как может чужое сердце стать «убежищем»? Бред, полнейший бред, нечто из разряда фантастики. С ветки на ветку с громким чириканьем перелетел лесной певун, привлекая мое внимание. Когда-то я считал полным бредом - «убежище в сердце другого».

***

- Когда вернешься?
- Не знаю.
- Нашел то, что искал?
- Я не там искал.
- Понял таки, - хмыкает Рональд, с презрительной усмешкой глядя на меня. – Побрился бы ты, что ли.
- А может, я стараюсь походить на тебя, со всей этой растительностью на лице?
- Ха, - любимое слово Рональда МакГрегора вбирающее в себя все, начиная презрением и оканчивая недоумением. Нахмурившись пуще обычного, продолжил: – Айнсли все уши прожужжала своими переживаниями о тебе. «Мальчик совсем не ест. Почти не спит. Все время такой задумчивый». Чертова баба.
- МакГрегор, так умилительно знать, что ты ночами не спишь, переживая за меня, - саркастично ответил я. – С Айнсли поговорю. И давай уже закончим чинить эту чертову ограду! Все утро угробили, чтоб ее!
- Да надо бы… - с задумчивым видом, изрекает мной собеседник. – Не слабый дождь вчера был, наверно всю конную тропу размыл.
- Наверно, - пожимаю плечами в ответ. Конной тропой никто не пользуется, так что на ее состояние мне глубоко наплевать. Что насчет дождя, то если бы не он, уже сегодня утром выехал бы в Лондон. – Оторви свой зад, и принеси ящик с гвоздями, МакГрегор!
- Я потянул спину.
- Когда это ты успел?
- А вот и успел.
- Знаешь, в каждый мой приезд у тебя таинственным образом начинает болеть спина. – Шотландец молча сплевывает и с вызов смотрит на меня. Усталым жестом провожу пятерней по черепу. – Чертов шотландец, в один прекрасный день, я уволю тебя и сделаю это с радостью! – Приправив монолог злым взглядом, направился в сторону конюшни. Презрительное «Ха» прозвучало мне в след.
Время близилось к полудню и погода, словно извиняясь за ночное представление, не уставала радовать. Интересно, как там в Лондоне? Радует ли солнце своим теплом лондонцев? Нежиться ли Виктория под его лучами? При одной только мысли о ней, из груди рвется стон. Протяжной. Звериный. «Я не там искал», - почему же мы так поздно понимает истину? Вошел в конюшню, подошел в другой конец постройки, где МакГрегор хранил строительные материалы.
- Ээ.. простите я... мне нужен мистер...
Ее голос. Тихий, немного хрипловатый, с оттенком смущения, но определенно ее. Бросаю ящик и резко оборачиваюсь. Первые секунды глаза жадно вбирают столь желанный образ. Виктория. Черная грива, нежная, румяная кожа, алые губки и ярко голубые глаза. Моя Виктория. Только потом до меня доходит смысл всего. Она тут. В Шотландии. В шмотках от кутюр. Перепачканная грязью до талии. На лице смесь растерянности и недоумения. И истины, медленно, но верно доходящей до сознания Виктории.
- Ты…
- Я.
- Все это время…
- И даже больше.
- Это был ты!
- И такое бывает, - скрестив руки на груди, дабы не потянуться к ней. Обнять, прижать к себе. Или задушить за своеволие?
- Значит ты - таинственный мистер Аравн? – Несколько шагов и ее указательный палец, словно перст указующий, упирается мне в грудь.
- Нет. Мистер Аравн – он, - махнул рукой в сторону второго стойла, где стоял чалой, очень старый конь. Приподнял бровь и добавил: - Хочешь, представлю вас друг другу?
- Он? Он?! – На этом месте, Сандра повышает свой голосок на несколько октав. - Я проехала, черт знает сколько, чтобы встретиться с ним?!
- Кто тебя поймет, женщина. – С деланной безразличностью, пожимаю одним плечом. - А для чего ты проделала весь этот путь? – Очень спокойно спросил я у нее. Будь дама по умнее, поняла бы намек. Если честно, я недоумевал: где же злость? Виктория узнала правду, а вместо негодования, лишь облегчение? Правда, Чип, свое отхватит. Сандра издает какой-то странный звук, ухватывается обеими руками за ворот моей рубашки и начинает трясти.
- Ты! Да как ты вообще смеешь вот так вот просто со мной говорить. Я не спала ночью! Приперлась к черту на куличики! Пережила самую отвратительную ночь в своей жизни! И все ради того, чтобы встретиться с дохлой лошадью?! Да кем ты себя возомнил?! Кто тебе дал право так со мной поступать?
- Хватит! – От моего крика она замерла, но кулаки так и не разжала. Отцепив ее руки, сделал шаг назад. Она так близко, что сосредоточиться невозможно. – Тебя никто не просил езжать сюда – это раз! Два – все твои приключения, не из-за меня, а потому что ты, дьявол бы все побрал, не знаешь истинного значения слова «леди»! Сколько раз повторять, чтобы ты занялась кружевом?! В третьих – я не возомнил себя кем-то. Раз не сказал тебе правду, значит так и надо было!
- Хватит?! И правда, хватит! Раз - я приехала сюда не ради тебя, а для того чтобы встретиться, как оказалось, с мифом! Два - я не искала приключение. И леди я с теми, кто это заслуживает, а не врет на каждом шагу. В третьих - я верила тебе. Я тебе доверяла! Ты просил время, я его тебе дала! Но теперь и правда хватит. С меня хватит.
- Когда я врал тебе?
- А вот это все?! – Выкрикивает Сандра, обводя руками помещение. - Что это, Себастьян?! Твоя деловая поездка? А где загадочный мистер Аравн, который зачем то купил здание, в котором расположено мое агентство?! Ах да, он ведь мог не знать, что но мое, правда? – И добавляет, указав на лошадь. - Решил на старость лет перебраться в Сити?
- Хватит! На этом достаточно! Чем ты недовольна? Тем, что я не пал к твоим стройным ножкам и не признался, что «Аравн Интерпрайзез» на самом деле мое детище? Я сказал, что мистер Аравн любит уединение, разве эта ложь? Моя «деловая поездка» касается лично меня, тебя не устраивает такой вариант? Что ж, ты можешь злиться дальше. Какая, к чертям собачим, разница кто владелец твоего драгоценного здания? Не стоит много брать на себя, радость моя. Каждый день корпорация скупает и продает такие здания по всему миру. – Сжимаю руки в кулаки и отворачиваюсь от нее. – Я не врал тебе, Сандра. Увертывал, недоговаривал, скрывал, наводил тумана, но никогда не врал.
- Увертывать, недоговаривать, скрывать, любыми путями, наводить туман - это все не ложь, надо запомнить на будущее. Мне это точно пригодиться. Простите великодушно, что потревожила Вас, ваша светлость. Влезла в вашу личную жизнь. Нарушила уединение. Впредь этого не повториться.
Каждое слово колким осколком впивалось в сердце, оставляя на нем новый рубец. Снова и снова. Но я не поддавал вида. К чему? Объяснять, что моя «личная жизнь» крутиться вокруг нее? Пасть к ногам и вымаливать прощения за то, что посмел иметь секреты от нее? «Не оправдывайся. Не в чем и никогда» - мой девиз. Шаркающей походкой в конюшню зашел Рональд. Бросаю на него мимолетный взгляд и оборачиваюсь к Сандре. Не стоит переживать за выражение своего лица, за долгие я научился скрывать свои истинные чувства. Холодный, неприступный, высокомерный аристократ.
- Сандра, это Рональд МакГрегор, он проводит тебя в дом. Отдыхай, завтра с утра мы возвращаемся в Лондон. Рональд, проведи мисс Филдинг до коттеджа и попроси Айнсли проследить, чтобы леди устроилась с комфортом.
- Премного благодарна, Ваша светлость. - Сделав реверанс, она поворачивается к Рональду с фальшиво-милой улыбкой на губах. МакГрегор бросает на меня насупленный взгляд из-под кустистых бровей, в ответ приподнимаю свою. Бурчание на гаэльском и шотландец манит Сандру за собой. Спустя мгновение оба скрываются из виду.

Поздний вечер.

Снова не мог уснуть, да и не пытался, в общем. Зачем? Сон – это царство грез. Мир, где возможно все, где можно вернуться назад и исправить свои ошибки. Во сне ты можешь стать счастливым. Мое счастье спало в гостевой спальне на втором этаже: обиженное, чувствующие себя преданным и чертовски злое. За весь день Сандра ни сказала мне и слова. А чего ты ожидал, Ленгстон? Тряхнул головой, отгоняя все мысли прочь, отхлебнул из бокала доброе шотландское. Сидя в кресле, вперив взгляд в не зажженный камин, я вновь и вновь прокручивал дневную сцену. Я мог бы сказать ей правду еще неделю назад, но черт, кто же знал, что это долбаное здание так важно для нее, важнее, чем… Низкий, ироничный смех прозвучал в полумраке комнаты. Очнись уже идиот! Одним плавным движением поднялся из кресла и прошел в центр комнаты, где на небольшом помосте царственно возвышалась – рояль. «Моя ночная подруга», - тихо шепчу ей и провожу по клавишам, не надавливая, а поглаживая. Поставив бокал на крышку «Steinway», уселся за инструмент и позволил своему настроению выбирать мелодию. Бетховен, Пуччини, Лист, Вагнер – пальцы мелькали над клавишами: играя то одну, то другую композицию. Сколько прошло времени, до того момента как почувствовал ее, стоящей за моей спиной – не знаю. Минута? Час? Целая ночь? Пальцы вновь мелькают над клавишами, творя одну из тех божественных мелодий Шопена. Для нее. Что заставляет сесть ее рядом со мной и склонить голову на мое плечо – не знаю. Прикрываю глаза, упиваясь ее близостью. Хочется прекратить играть и обернуться к ней, сжать ее в своих объятиях, зарыть лицо в копне ее волос, но заставляю себя проиграть сонет до конца. Лишь только закончилась мелодия, я начал свой монолог. Говорил и говорил: о своем детстве, юношестве, о поездке в США, о том, как начал свой бизнес, как познакомился с Паркером Рейнолдсом и Рэд, о первой сделки, о знакомстве с Элен, а позже с Чипом. Говорил и говорил, а Виктория, молчаливая Виктория, сидела рядом. Закончил я приездом в Британию и своим знакомством с Эви. Замолчал. Сделав глубокий вдох, продолжил:
- А потом ты ворвалась в мою жизнь. Надменная леди Колючка. Красивая и загадочная, с острым язычком и колким взглядом. Ты не хотела подпускать меня к себе, я же задавался вопросом – почему? Я видел твое отношение к другим, а со мной ты была настоящим ежиком. И это интриговало. Та грусть в твоем взгляде – интриговала. Ты манила к себе, а я не мог противиться. А потом вернулся Кристофер и тогда я впервые осознал, что могу потерять тебя. Что больше не увижу, как ты хмуришься или улыбаешься, презрительно фыркаешь или смущенно опускаешь глаза, разбрасываешься фамильными драгоценностями или ошпариваешь меня кипятком…
Я надменный, высокомерный, невыносимый аристократ, всегда уверенный в своих словах и действиях. Мое прошлое, оставляет желать лучшего. Мое настоящее – сплошная фикция. Временами бываю просто ужасным. Я не идеален, Виктория. И этот неидеальный мужчина, любит тебя каждой частичкой своего существа. Я люблю тебя, Виктория.

»» 31.08.12 13:08 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Ты веришь я не знаю что сказать
Как передать что на душе не знаю
Как сердце стук в груди попробовать унять
Я словно окрыленная, лечу, порхаю

Я словно в небесах, в стране мечты
Попала в мир иной, таинственный, прекрасный
Пошла по той тропе что указал мне ты
У той беседки, тогда, в день солнечный и ясный

Уже тогда себе я изменила
Ответив на твой страстный поцелуй
Отдавшись в волю чувств, и клятву позабыла
Мой разум проиграл, душа - ликуй!
А.Ф

Я столько ошибалась, в людях, в своих решениях. Платила за ошибки. Страх совершить еще одну, позволить ранить, причинить себе боль, возвысили вокруг меня невидимую ограду. Но, он пробил мою бронь, сделал меня слабой, беззащитной и что самое страшное – уязвимой.

Аромат свежего кофе стремительно разлетелся по всей просторной кухне. Я сидела в сердцевине этого пряного царства, испивая кофе из большой глиняной чашки.
Кухня была выдержана в светлых тонах. Бело выбеленные стены, мебель цвета слоновой кости. Повсюду, в глиняных вазах с великолепной ручной росписью расставлены полевые цветы. У плиты, в нескольких шагах от меня трудится Айнсли – так ее представил хмурый шотландец, которому вверил меня Себастьян. Миловидная женщина лет пятидесяти, с копной рыжих волос и яркими, почти изумрудными зелеными глазами. Она поглядывала на меня с явным любопытством и лукавой улыбкой на губах.
- Давно вы знаете Себастьяна? – Я не удержала в узде свое любопытство. Женщина улыбнулась, глаза зажглись лукавым огоньком.
- Не мало, - уклончивый ответ. Разочарованно вздыхая, поглядываю в открытое окно. За ним Себастьян с мужем Айнсли возрождали ограду, что безжалостно снес ночной ливень.
Казалось, Герцог Клермонт – аристократ, голубых кровей, матерый бизнесмен, просто не мог быть тут, сейчас. Но он был тут, в потертых джинсах, распахнутой рубашке, с щетиной на щеках он весьма гармонично вписался в этот деревенский пейзаж. Себастьян весьма умело ловит брошенный на него взгляд. Я отвожу глаза, возвращаясь к разговору.
- Вот уже немало лет, мы с мужем присматриваем за поместьем в его отсутствие, - продолжила Ирландка.
- Часто он тут бывает?
- Увы, нет.
Голос пропитан тоской. «Себастьян для нее не просто работодатель», - понимаю я.
- Он приезжает сюда, когда нуждается в спокойствие, в душевном равновесие. – Айнсли смотрит на меня, изучает. Затем, продолжает. - Или когда желает спрятаться от себя самого.
- Убегают от чужих, - горько произношу я, - от себя не убежишь.
- Верно, сказано, мисс.
- Зовите меня Алекс, - улыбаюсь я женщине, в ответ на теплую, понимающую улыбку.
- Себастьян зовет меня Айн.
- Мне нравится Айнсли, - протестую я, отрекаясь от всего общего с ним. Взгляд стремится к окну, из-под ресниц обвожу взглядом дворик и не вижу Клермонта.
«Черт бы тебя побрал, Себастьян!», - бурчу, в досаде на себя.
- А вы, давно знаете Себастьяна?
- Несколько месяцев, с тех пор как он принял титул. Поместье моей семьи граничит с Клермонт-Хаусом.
А ведь это правда. Всего несколько месяцев ему хватило, для того чтобы укрепить свои позиции в моей жизни. Казалось, еще вчера Эви приносит домой то кольцо, а на следующий день я спешу его вернуть. Я вернула кольцо, но взамен получила нечто, что уже не вернуть…
- Тут так тихо, так спокойно, - замечаю я.
- Тут спокойно для тех, кто в нем нуждается.
Я задумалась, припоминая тот бешеный ритм моих последних дней. Неужели усталость оставила отпечаток на лице?
- Себастьян наверно в нем нуждался.
- Нет, милая, и он это очень быстро понял.
На последнее ее заверение я лишь фыркнула, вспоминая нашу встречу несколько часов назад.
- Себастьян очень скрытен, - она смотрела на выходившего из сарая Клермонта, – с ним не просто.
- Я успела это заметить.
- И если он впустит в свою жизнь кого-то, это будет особенный для него человек…
«Как жаль, но в отличие от многих, той же Элен, Чипа, сбалнышной дамы по имени Ред и Айнсли, я не из их числа». Последняя, не сводила с меня глаз, ловя каждый всплеск эмоций.
После наш разговор свернул в другое русло. Я рассказала Айнсли про своих ангелочков, показала фото и видео в телефоне, прожужжала все уши про их проделки и выходки. Смолка, когда появились в кухне умирающие от жажды мужчины. Извинившись, не поднимая на него глаз, я ретировалась, укрывшись в спальне, которой предстояло быть моей на одну ночь.

Ночь была спокойной. Темное небо усыпано ярким ковром мерцающих звезд. Легкий, теплый ветерок, ласкал верхушки деревьев, растущих вокруг коттеджа. Шорох метающихся листьев шепотом разносился по всей округи, заполоняя собою тишину. Где-то вдалеке изредка кричала сова, вой неизвестного зверя вторил ей.
Я, молча, вслушивалась в симфонию ночи, лежа на широкой двуспальной кровати, в надежде погрузиться в цепкие объятья Морфея. Но сон не шел. В который раз, мысленно, послала его к Дьяволу.
«Почему?» - задавалось вопросом, искала ответ – оправдание, но не нашла. Обида прожигала насквозь. Она граничила с ни с чем несравнимой злостью. Но зла я была на себя. Я позволила ему войти в свою жизнь, позволила подойти слишком близко, а теперь что-то менять было поздно.
Я знала, он не спит, чувствовала каждой клеточкой своей души. Частичка меня стремилась к нему, хотела сорваться с места, пойти не поводу у чувств. Порывисто вскочив с кровати, бросилась к двери, ладонь обхватила деревянную ручку, но на этом решимость испарилась. Одернув руку как от удара тока, я сделала шаг назад, к кровати, когда откуда-то снизу донеслась музыка. Я замерла, вслушиваясь в знакомые мотивы. И как заблудший ангел на свет, я пошла на звук рояля.
Медленно спускаясь по ступенькам, я шла на божественную мелодию. Как будто играли на струнках моей души, слезы заполонили глаза, ноты разбередили раны. Я не останавливалась, пока не оказалась в залитой лунным светом комнате, гостиной. В распахнутые настежь окно, не званым гостем проник ветер, теребя белоснежные тюлевые занавеси. Едва я вступила в комнату, как он мгновенно подхватил подол длинной ночной рубашки, распущенные по плечам волосы.
Он сидел за роялем, не двигаясь, прикрыв глаза. Пальцы порхали по черно-белым клавишам, изливая им душу. Я замерла. Неожиданный дует, пробрал до глубины души. Я не знала, почувствовал ли он мое присутствие, узнал ли? Не хотела, чтобы он останавливался, не хотела конца мелодии, конца чему - то нежному и прекрасному, зародившемся в нас. Подхожу ближе и сажусь рядом, голова опускается ему на плечо. Он продолжает играть, а я вбираю в себя каждый звук, каждый миг. Этюд заканчивается. Настала очередь слов. Себастьян говорит, я слушаю, не перебивая. Он поведал мне историю своей жизни. И напоследок:

И я перестала дышать…
- Кипяток… Твоя самоуверенность вывела меня из себя тогда... – я оправдываюсь, как утопающий цепляюсь за маленький отступ, я уцепилась за вырванную из контекста фразу, глупо прячась от смысла сказанного. Но от себя не убежишь. Это я уже проходила. Занавеси спали, преграды более не существуют.
« Я люблю тебя, Виктория...», - все еще гулким эхом отдается у меня внутри. Сердце колотится так сильно, грозя вот – вот вырваться из груди. Казалось, весь мир вокруг, сузился, сфокусировался до размеров этой гостиной. Вокруг повисла тишина, и ожидание. То, чего я боялась, случилось...
- Себастьян... – тихо, почти шепотом произношу его имя. Я не знаю, что сказать дальше, но знаю, чего он ждет. Он будет молчать. И так слишком много сказано им за эту ночь. Исповедь – она пронзила меня до глубины души. Мне стало безумно жаль того мальчика, чья жизнь было не легкой, и такой одинокой. Но мужчина, на чьем плече покоилась моя голова, к нему мои чувства были совсем иными.
- Я не хотела, чтобы ты влюблялся... – щепчу я, а сердце раненой птицей колотится в груди. Я вру самой себе, и ему. Я хотела. Безумно хотела. Сквозь страх, сомнения – я все ровно этого хотела. Но я боролась с собой, не хотела близко подпускать его к себе, не хотела привязываться, впускать его в свою жизнь, не хотела в него влюбляться. Как будто он спрашивал разрешение...
- Увы, Леди, это не подвластно вам... - мудро шепчет Себастьян.
- Я не хотела в тебя влюбляться! – Фраза в досаде срывается с губ прежде, чем я осознаю ее смысл. Так легко, так непринужденно. Это открытие поразило прежде всего, меня саму. Как бы я не называла притяжение между нами: химией, страстью, обычной симпатией – я обманывала себя. Все было глубже, гораздо глубже.
В ночной тишине я отчетливо слышала его дыхание, биение сердца. Его тепло окутывало, даря невероятное спокойствие, умиротворенность. Лицом он зарылся в мои волосы, шепчет в них:
- Это не подвластно нам… - опять тишина. Чуть отстранившись, Себастьян касанием руки, приподнимает подбородок, заглядывая в глаза, улыбается.
- И потом, леди Филдинг, как можно остаться равнодушным к нам. Это совсем не трудно, Виктория...
Улыбка родилась глубоко внутри, и лишь пронзая всю меня, расцвела на губах:
- Ты чертовски самоуверен.
- Так и есть, любовь моя – и теплые губы накрывают мои.
Он сказал «любовь моя», от единой фразы я затрепетала, а сердце в груди опять пустилось вскачь. Это уже входила в привычку. Только он мог делать со мной это…
Не отрываясь от моих губ, Себастьян одним рывком встал, беря меня на руки. Так мы очутились в лоджии. Он сел в кресло, не разжимая объятий. Я обвила его шею руками, перекинув босые ноги через подлокотник.
- Леди и босиком, - улыбается Клермонт.
- Почти неделю небритый герцог чинящий ограду, - не осталась я в долгу, и потерлась щекой о колючий подбородок.
Теперь исповедовалась я. Рассказала ему все, о Тони, о своей жизни после возвращения в Лондон. О том, как в одну кошмарную ночь в моей жизни появилась Эви. Рассказала, как не стало Тони, и как в моей жизни появилась Кэтрин. Он слушал, порой сжимая меня тесней в своих крепких объятиях.
Рассвет настиг нас в полной тишине. Себастьян нежно поцеловал меня в лоб, когда первый дерзкий лучик солнца, разделил светлеющее небо. Я прижалась к нему тесней.
Рассвет, новый день, новое начало. И никто не знает, что ждет нас впереди. И лишь надежда живет в каждом вздохе-выдохе.
И гласил лозунг одного фильма – «Живи моментом, люби безоглядно».
А я любила…

»» 30.08.12 23:40 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

Шотландия.

Исповедь – это монолог, где ты открываешься слушателю. Полностью. Без остатка. Раскрываешься, обнажаешь душу и ждешь… Ждешь, что тебя осудят, заклеймят, придадут остракизму, ведь не каждый может принять тебя таким какой ты есть. Самое сложное сделать первый шаг, сказать первое слово, закончить первую фразу. Боялся ли я, что она отвергнет меня? В свете последних событий – да, определенно да. Но она не отвергла, она приняла меня и мою любовь. Как можно не оставаться равнодушным к ней? К моей Виктории? А потом настала ее очередь. Она говорила и говорила, а я не перебивал, лишь крепче сжимая ее в объятиях. Да мне было жаль ту девочку, что так рано рассталась с иллюзиями, что отняла чужую жизнь… От одного воспоминая, хотелось повернуть время в спять, оказаться там и собственноручно придушить ублюдка. Я крепче сжал в своих объятиях Викторию, прикрыв глаза, дабы спрятать от нее то дьявольское выражение, что наверняка сейчас владеет ими, и продолжал слушать. У всех есть демоны-воспоминания. Те, кто приходят ночью. Те, кто отступают с рассветом…
Солнечные лучи нежно омывали деревянный настил лоджии. Моя женщина крепко спала в кольце моих рук, а я, прижавшись к ее макушке, наблюдал за тем, как новый день вступает в силу.

***

- Куда мы направляемся, Клермонт?
- Увидишь.
- Это одеяло колется.
- Во-первых – это плед, во-вторых – мы скоро придем и ты сможешь избавиться от столь неприятной ноши, - с улыбкой глянул на нее через плечо: успел заметить надутые губки. Усмехнулся и напомнил ей, чтобы внимательно смотрела под ноги.
- Я не ребенок, ваша светлость! – Возмутилась она, но стоило сделать пару шагов, как нога Сандра зацепилась за выступающий корень, и не успей я подхватить ее, непременно «поцеловала» землю под ногами.
- Не ребенок говоришь? – я откровенно смеялся над ней. Получив в ответ грозный взгляд и весьма ощутимый тычок, повел Сандру дальше. МакГрегор с Айнсли повезли взятую в прокат Сандрой машину в Аргайл, а я решил воспользоваться столь идеально подвернувшимся случаем. Прихватив плед и, собранную Айн ранее корзину для пикника, повел Сандру к озеру.
Почему-то вода всегда успокаивала меня: смотрел ли я на нее, плавал ли, просто стоял под струями душа. Сейчас глядя на водную гладь озера Файн, я чувствовал как умиротворение наполняет душу. Возможно это не самое чистое озеро на планете, возможно вид не самый захватывающий, но сейчас, в данную минуту, я не хотел быть где-нибудь еще. Поставив корзину у ног, с улыбкой повернулся к Леди, дабы подозвать к себе, но улыбка быстро сошла на нет, стоило лишь увидеть дикие от страха глаза Виктории. Твою же мать! Она стояла и смотрела на воду, руки сжимали злосчастный плед да так, что костяшки пальцев побледнели.
- Виктория, - тихо позвал я ее, стараясь удержать непринуждённую улыбку на устах. Тряхнув головой, Леди посмотрела на меня. Жестом указал на дерево и добавил: – Давай устроим под этим деревом.
В ответ Сандра лишь кивнула и, больше не смотря на озеро, принялась расстилать плед. Вздохнул и провел ладонью по затылку. Не спеши, Ленгстон. Вальяжно устроился рядом с ней, предварительно поставив корзину между нами, и позволил Сандре суетиться с едой. Достав бутылку отменного Бургундского, она посмотрела на меня.
- Я люблю вино, - с улыбкой, поведала мне Сандра.
- А я виски.
- Ммм… Виски тоже не плох, почему ты не взял его?
- Потому что, ты не будешь пить его. – И видя «надвигающеюся бурю», быстро добавил: - Не сегодня. – Не потом, никогда вообще – это я гарантирую. Весь дальнейший час прошел в относительном спокойствии: пили, ели, перебрасывались редкими фразами, но в основном молчали. Вино и, хотелось бы думать, мои ласки смягчили ее, так что она забыла о своем страхе. Я смотрел на нее сквозь полуопущенные веки: лежа на моей груди, Виктория вырисовывала причудливые узоры пальцем. Отстраненная улыбка блуждала на ее губах, в глазах то выражение, которое не одному мужчине не понять.
- Когда тебе нужно возвращаться в Лондон? – лениво поинтересовался я.
- Не напоминай, - поморщилась она.
- О чем?
- Завтра открытие «Фигаро». – То самое агентство… Сжав ее плечи, повернулся так, что теперь Виктория оказалась подо мной. Прикусив мочку ее уха, пообещал, что уже сегодня вечером двинемся в обратный путь. А пока мои губы и руки пустились в собственное путешествие. Рука поглаживает стройную ножку, приподнимая тонкую ткань летнего платья, выше и выше. Губами расстёгиваю мелкие пуговки, расположенные по переду платья. Распахнув окончательно платья, отдал должное двум идеальным холмикам, но не они манили меня. Прокладывая дорожку поцелуев вниз, я остановился лишь у края трусиков Виктории. Потерся носом об ее лобок, вдыхая сквозь ткань, ее личный, ни с чем несравнимый, сводящий с ума аромат. И снова из груди рвется тот звериный рык: «Моя». Зубами стягиваю этот клочок ткани и на миг замираю, любуясь и восхищаясь женской красотой Виктории. Виктория - она такая мягкая, нежная, любящая, настоящий подарок для израненной души. Ее руки тянуться ко мне. Она подобно сирене, а я, одинокий в этом жестоком мире, не могу противиться ее призыв. Уже не одинокий, Ленгстон… Стянул с себя майку и отшвырнул в сторону, наклонился вперед и поцеловал внутреннюю часть бедра. Женщина подо мной дернулась и инстинктивно попыталась сжать колени. Смотря ей прямо в глаза, мягко развел ноги в стороны и, не отрывая взгляда, прикусил, а потом и поцеловал укушенное место на коленке. Тело Виктории выгибается дугой, руки комкают плед. Усмехаюсь. Поддался вперед, целуя стройную ножку, спускаясь ниже и поднимаясь вверх, а потом пришла очередь другой ножки. Стоны, мольбы, приказы – на все это я не обращаю никого внимания, у меня своя цель, свои планы, а женщине придется подчиниться. Я устроил себе настоящий пир плоти: то лениво проводя языком по центру ее желания, то неистово целуя. Наконец внял ее мольбам – дал ей столь желанное облегчение. Оторвался от одних губ и прижался к другим, ловя ее крик.
Я прижимал дрожащее тельце Виктории к себе, шептал на ушко нежные фразы. Улучив момент, снял с нее платье и белье, разделся сам. Взял свою женщину на руки и понес к озеру. Пора избавляться от глупых фобий, милая… Пройдя немного, остановился на мелководье. Прохладная вода приятно холодила кожу, жаль Виктория не смогла это оценить. Протестующе визгнув, проворнее любой обезьянки, она обвила меня руками и ногами, прижимаясь ко мне так сильно, что я чувствовал, как ее сердце неистово колотиться груди.
- Тише-тише… Ну успокойся, любовь моя, - пытался успокоить ее я, поглаживая ее стройный стан.
- Себастьян…
- Виктория, ты со мной, - прижался лбом к ее, - с тобой ничего не случится. Верь мне.
- Я верю, - смотря мне в глаза, шепотом ответила она. - Я верю...
Продолжая шептать всякие банальности, вперемешку с поцелуями, мои руки не переставали ласкать ее под водой. Напряжение постепенно покидает ее, но этого мало, по крайней мере, для меня. Наклоняюсь и прокладываю дорожку поцелуев по нежной шейке. Руки сжимают ее талию, заставляя приподняться над водой, дабы я мог продолжить то, что начал. С губ Виктории срывается тихий стон, а ногти сильнее царапают спину. Резко выпрямившись, она крепко сжимает мое лицо в своих ладонях и впивается в губы. Теперь уже я не могу сдержать утробный звук, рвущийся из груди. Удерживаю ее одной рукой, второй помогая себе войти в нее: одно плавное движение, всего одно. Сжимаю зубы до боли, удерживая себя на краю безумства. Чувствую, как ноги Виктории сжимаются вокруг меня сильнее, призывая начать двигаться в ней, с ней, в одном ритме. Кто знает, сколько продолжались те размерные толчки. Я отдался полностью, без остатка, стирая всякие барьеры и границы. С ней, лишь только с ней… Ощущаю как близиться развязка, еще несколько толчков и эйфория накрывает нас. Лишь в последний миг успев выскользнуть из нее...
Придя в себя, заметил посиневшие губы Виктории. Дьявол, ты такой умный Ленгстон! Выйди из воды, крепко прижимая к себе Леди, кое-как отряхнул плед и завернул нас в него. Прислонился спиной к коре дерева, держа в кольце рук полусонную женщину. Баюкая ее в своих объятиях, я раздумывал над странностями судьбы: отнимая одной рукой, она одаривает второй. Прижимаюсь теснее к макушке Виктории. И как одаривает…

»» 07.09.12 12:32 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Прошло много времени после бала, но жизнь моя не изменилась. Все идет своим чередом .Я сидел на балконе, отходил от кокса намешанного алкоголем. Башка трещит. Пришло смс от Майка. Е*ать, моя черепушка, было чувство что мои мозги окончательно взорвались от этого сообщения. Какая Россия?!Но не будем заморачиваться, я не ломаясь согласился. Русские девушки-это уже что то новое. Встреча трех братьев ,было весьма знаменательным событием. Описывать кто изменился, кто постарел не буду. Люди да вы о чем, я забыл как они выглядят. Но найти их не было проблемы, слава тому кто придумал сотовый Въе*али друг другу по плечу, и успокоились. Чувак стоявший рядом, оказался Дэшем. Это такое волосатое, длинное создание со скверным характером.Растрепав затылки братьям, мы вошли в аэропорт.
Самолет.1 класс.
Удобное сиденье, шикарные стюардессы. Взлетаем. Дэш бухает, от него я слышу только:
-Детка! Детка ещё виски!
Майк под кайфом. Дэй бледнеет, вырывает. Укачало.
От всего увиденного, стало скучновато. Я отстегнул ремень, и направился в служебное помещение к милым девушкам.Во всем своем образе отдернул штору,стюардесса была испугана конечно, но я сгладил все неполадки. Схватил эту очаровашку, попку ,и понес в святыню всех святых, служебный туалет. Она, как ни странно не ломалась, даже запрыгнула на меня. Раз-два и готово. Я снял напряжение. Сперма во рту, нос я ей зажал. Мало ли, какие операции по удалению носовой перегородки она делала. Я сунул мисс Стронг несколько сотен долларов и вышел из служебного туалета. Не спеша, довольный, иду к своему креслу. Самолет нервно трясло, захожу в класс, все в спасательных жилетах. Майкл машет руками и кричит на весь зал:

-Мы все умрем!!!

Признаться птичка из него никакая. Своими лапами он задел лицо Дэя. Вскоре мы ловили летящую статую. Не успели. Он расшиб нос и губу. Крови было столько, что стюардессы посчитали свой менструальный цикл детским садом. Дэймон хотел встать. Майк думал по- другому. Новыми движениями рук и ног, он все больше делал из лица брата кровавую лепешку. И тут меня вырвало на чьи- то вволосы. Это оказался Дэш. Ибо остатки извержений он поймал лицом. Мои глаза остались закрыты. У Дэша, видно,сработал инстинкт самосохранения. Он изменил цвет моего лица ,вокруг глаза, своим кулаком. Тут же какой то у*бок, толкает меня ,и я лечу вниз к Дэймону, но не встаю, поскольку Майк до сих пор изображал дохлую птицу в полете. Птичка как видно уже на издыхании, слава богу. А вот одетый на Дэймоне жилет, который по мнению авиации должен был как бы то ни было, спасти нашего брата, резко надулся и он подскочил вверх ,и е*анулся опять вниз.

- Ну пи*дец,б*я, я отказываюсь искать свои зубы по полу всего класса!- сказал я и долбанулся об железную хрень ,торчавшую из под сиденья.

Наконец объявили скорую посадку. Дэя усадил на место какой-то лысый мужик, сзади похожий больше на гомика, чем на мужика. Поэтому, я не стал ждать пока он доберется и до меня, я раком пополз до своего места. Пока я полз, какой то у*бок наступил мне на руку пару раз.
А вот Майк уже отрезвел от кокса, почувствовал новую силу жизни и бежал галопом ,но тут же е*анулся через ползущего меня. Что происходило с другими пассажирами, не знаю, так как у меня все поле зрения было закрыто задницей Майкла, который полз передо мной. Все- таки мы добрались до своих мест и пристегнулись. Стресса как такового не было, по крайней мере у меня. Мне вообще было все пофигу, но вот оттоптанные руки, избитое лицо и потерянный зуб, немного ухудшали представление будущего в России.
Россия
Посадка прошла весьма благополучно, так как все были пристегнуты, страшно даже подумать, что бы было с нами ,если бы мы не пристегнулись. Ну да ладно. Посадка была аварийная, поэтому до Москвы мы не долетели, а остановились в неком городе Белгороде. Как выяснилось, следующий рейс в столицу будет не скоро. Поэтому решили отдохнуть здесь, в окрестностях этого города. Близ аэропорта ,нашли офис компаний по прокату машин. Водительские права оказались только у меня, поэтому арендовал ее тоже я. Здесь это было весьма непросто для туристов, но мы это все- таки решили этот вопрос. Нам вручили ключи от самой ,ну и заплатили мы конечно за такую модель машины немалые бабосы.Нам сказали , это была самая крутая раритетная машина, которую еще надо поискать. Ну а поняли мы , что нас нае*али только спустя 20 минут, когда выехали на трассу и увидели пару сотен точно таких же раритетов. Вести было несложно, но вот знать российскую траекторию движения сложнее. Города мы ясен пень не знали, поэтому выехали на главную дорогу и гнали 180 по сплошной. Ехали мы минут 45, Майк сидел подъ*бывал меня на переднем сиденье , Дэш с Дэймоном валялись где-то сзади, от них была слышна только одна русская песня , которую и я уже выучил раз пять. В машине нет кондиционера, солнце парит, а эти два долба*ба орут во все горло:
« Ой, мороз, мороз,
Не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня.
Не морозь меня, моего коня,
Моего коня белогривого.
Моего коня белогривого,
У меня жена, ох, ревнивая.
У меня жена, ох, красавица,
Ждет меня домой, ждет печалится.
Я вернусь домой на закате дня.
Обниму жену, напою коня.
Ой, мороз, мороз,
Не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня.»

Я естественно больше не выдержал всего этого, и остановился около придорожной шашлычной ,она находилась в каких то полях. Честно сказать я не знаю куда мы заехали, но вид был шикарный. По-моему это была какая то деревня. Мы зашли в шашлычную, отметили наш приезд, кто пил ,а кто закусывал, поняли сами наверное. Вообщем посидели немного ,и отправились дальше покорять Россию. Мне показалось, что мы едем как в пустыне. Дело в том, что вокруг никого, а мы все едем непонятно куда. Один поворот направо и нам навстречу шла девушка ,весьма симпатичная ,ну хоть одна живая душа. На голове платок,длинный сарафан в горошек , на плечах палка ,к которой прикреплены ведра, как позже выяснили это было . Я остановил машину рядом с ней ,чтобы спросить где мы обитаем ,от города похоже далеко, тогда где мы? Но Дэй опередил меня, он выскочил из машины с криками:

- Ух ты! Русская красавица! Какая прелесть!-поцеловал ей руку и предложил сесть в машину и довезти ее, а взамен она нам расскажет и покажет где мы находимся.
Она конечно ка истинно-русская девушка ломалась.Но все мы знаем, что перед Дэймоном никто не устоит. Мы закинули ведра с непонятной водой, пахнущую алкоголем. И отправились в путь… Скакать по Русским полям. This Russian babe...

Сквозь тишину смотрю, и мне не видится
Ни что сбывается, ни что предвидится.
А тишина возьмет, да в песню выльется -
А тишина споет.

Вокзал - приют холодный для сбегающих,
Для жизнь кончающих и начинающих,
Для память чтущих и для всё прощающих
Живых сердец.

За окном лил дождь, уже который день. Непрерывно. Будто небо гневалось за что-то. Искрились молнии, разрывая громким громом ночную тишину, на несколько мгновений яркой вспышкой света разбивая небесную тьму на осколки. Каждый раскат грома, искрами освещали комнату, где я сидела один на один со своими мыслями.
Капли настойчиво стучали в окна, монотонно, не прерывая выдержанного такта. Как заевшая пластинка в старом проигрывателе. В воздухе чувствовалась сырость. И еще, терпкий запах подкрадывающейся опасности. Инстинкты никогда меня не подводили. Неторопливо окутывала, обволакивала, напрягала.
Перекинув ноги через резной подлокотник старого кресла, я полулежала в нем. Материя давно потрепалась, пятно въевшиеся годами, казались уже неотъемлемой частью интерьера. Но брезгливость никогда не было моей фобией.
В одной ладони я сжимала пузатый бокал с янтарной жидкостью плескавшейся по бокам, в другой руке все еще дымилась недокуренная сигарета. Я сделала затяжку, глотнув, выпустила на волю сероватый дым, скрюченный в замысловатой фигуре. Наблюдаю, как он испаряясь, растворяется в воздухе. Делаю глоток. Алкоголь приятно обжигает полость рта, затем горло. Откинулась на спинку, задумалась. Пепел, сорвавшись с кончика, плавно сделает на ковер. Но тот и так не блещет чистотой.
Все вокруг чуждо мне, и узкая односпальная кровать, и постельное белье не первой свежести, и приторный запах гнилых половых досок. Оторвав взгляд от окна, поворачиваюсь к кровати. Губы скривились в усмешке. Интерьер скуднее некуда. Кровать, тумба, единственный стул, хромавший на одну ногу, и кресло в котором я собственно и сижу. Ах да, как я могла забыть картину украшавшую стену над кроватью. Репродукция бессмертного Дали. Многие не понимали, большинство осуждало, но это не помешала ему стать бессмертным. Столько лет спустя его превозносят почти все испанцы. Он был мне симпатичен, чисто по человечески. Шел напролом всем, за своими убеждениями, он признавал лишь свои принципы и понятия. Он гением уже тогда. Но мало кто это понимал.
Но куда нам? Зачем пытаться понять, когда можно сразу осудить и вынести приговор?
За окном раскат грома, небо разукрашено серебристыми искрами. Вспышка освещает комнату, и опять потухает, так же внезапно, как и вспыхнула.
Мрак длится не долго, от силы пару минут. Тишину нарушает вибрация телефона. Номер засекречен. Отсчитав до трех я отвечаю на звонок. На том конце провода тишина, мой оппонент прислушивается ко мне.
- Для тебя есть кое-что.
Я молчу, не производя и звука. Если друг, поймет, если враг, лучше не выдавать себя раньше времени.
- Они попробуют опять...
Зловещие три слова. Сердце заколотилось в груди. На глаза в первый раз за долгие годы подступили жгучие слезы.
- Когда? – но мои переживание и метания не отразились на голосе, он четок и ровен.
- Скоро, очень скоро. В этот раз тебя может не оказаться рядом.
- Где?
- Южная Америка, Рио. Точный адрес получишь на почту.
И гудки.
Я отключилась. Мысли начали лихорадочно метаться в голове. Это произойдет скоро. Они промахнулись в первый раз, прошел год. Теперь еще один раз. Шансов на промах меньше. Я вру сама себе, их нет. Очески не будет. Он добьется своего.
Дверь за моей спиной приоткрывается, в комнату вместе со сквозняком заходит молодой мужчина.
- Как поживаешь, детка?
Он не подходит. Присаживается на край кровати. Вода стекает по прочной материи плаща. Ворот почти прикрывает лицо, так же как и темные очки. Но я почти уверенна, под ними опухшие глаза и глубокие темные тени.
- Каким будет твой положительный ответ, детка?
Я молчу.
- Молчание – знак согласия.
Я лишь киваю, закуривая очередную сигарету.
- Где это произойдет? – я задаю интересующий меня вопрос.
- Через десять дней, в провинции Бразилии.
- Предотвратить все это в наших руках. – Он грациозно соскользнул с кровати, как тигр, готовившейся к последнему прыжку.
- Да, - я наконец-то согласилась с ним. Размеренные шаги и Том вышел.
А я погрузилась в размышление. Отец и сын. Диас и Том. На вид такие разные, но на самом деле, слишком похожи. Оба привыкли играть своими марионетками в собственных целях. Теперь, кто-то из них решил подергать за ниточки меня. Но только кто? Этот вопрос меня беспокоил.
Вот только они не рассчитали одного, я слишком хорошо знаю их обоих, и просто так вожжи в руки не даю

»» 28.09.12 15:30 Игровая площадка
_________________

Италия.

Опять я сбегаю – тихо, трусливо, поджав хвост. Убегаю от проблем, нарастающих как снежный ком, от людей, к которым искренни привязана. От самой себя, мечтающей свою жизнь сделать лучше, но постоянно терплю крах. Такая беспечность путешествовать с грудным ребенком на руках, слушать крик младенца, извещающий о голоде и не иметь возможность покормить из-за отсутствии на нервной почве молока. Что может быть хуже, чем чувствовать свою никчемность, не способность позаботиться о единственном вверенном тебе человеке?
Красное личико, морщиться от громкого рыдания, ручки хаотично двигаются в воздухе. И он смотрит на тебя, просит о помощи, умоляет…
- Потерпи, мы скоро будем на месте, - шепчу я, прижимаюсь щекой к влажному лобику.
Переполненный автобус неодобрительно взирает на меня. Кто-то качает головой, кто-то прицокивает языками, а кто-то что-то говорит мне, с яростными искорками во взгляде. Благо я не понимаю их языка, но что они все хотят - ясно и без слов.
Отвожу взгляд. За окном мелькают небольшие уютные домики, крыши которых отражают солнечный свет. Закрытые на глухо окна автобуса - затрудняют дыхание. Взглядом и жестами я запрещала их открывать, боясь, что разгоряченного от солнца ребенка может продуть. Я еще не знаю всех азов материнства, да и вряд ли мне их узнать. Кому- то дано от Бога быть матерью, но явно со мной Бог промахнулся, решив подарить мне это крохотное чудо. Иногда, но лишь иногда я очень жалела, что послушалась монахинь в том монастыре, что не сбежала тогда. Когда была возможность. Тогда бы было на одного страдающего человека меньше.
Малышка, по-видимому, устав от рыданий, заснула. Облегченно вздохнув, я касаюсь губами ее розовой щечки. Обвожу взглядом все ее маленькое и до боли родное личико. Прижимаю к себе еще чуть дрожащее тельце и чувствую, что по моим щекам скользят слезы. На минуту я решила, что допускаю ошибку, слегка приподнимаюсь с сиденье и вот приоткрываю рот, чтобы крикнуть водителю «Остановись!», но появившаяся сцена перед глазами заставляет замереть. Снова сесть, прикрыть рот и невидящим взглядом устремиться в окно.
Танец, упреки, угрозы, удары, а позже и кровь – все смешалось воедино. Я вижу его лицо. Вижу, как заношу руку для удара, но в продолжение своего сна, я спасовала, не сделал этого, в отличие от яви. Оправдываю себя, но стоит ли. Я защищалась, боролась. Но ради чего? Чтобы сейчас ехать в переполненном людьми автобусе, чувствовать, как пот струиться под майкой и одежда неприятно липнет к телу. Терпеть, что здоровый мужик, не сводит глаз с выреза футболки из под которой виден край недорогого белья. Мучиться от жары и мучить ребенка. Но осталось немного.
Автобус выехал за город и, следуя без остановок по времени не больше двадцати минут и место, где повторно моя жизнь изменит свой курс.
- Дочка, да куда же ты направишься?! – дрожащий голос Мэри и ее хождение по пятам, усложняли задачу. Так хотелось прижаться к ней, почувствовать тепло и нужность.
Я лишь молча закидываю вещи в чемодан и обвожу комнаты нервным взглядом.
- Кимберли, девочка, да что случилось?
Вопросы сыпались как из рога изобилия, но что я могу ответить. Так подвести человека, поверившего в меня, дав мне стимул жизни. Подарив надежду на счастье. Что ей сказать? Что я совершила преступление? Что я раздевалась за деньги? Что я продавала себя?
Руки дрожат. Крепко зажмуриваюсь, чтобы сдержать слезы – доказательство слабости. Я не хочу быть слабой. Но я не умею быть другой.
- Ты можешь мне что-нибудь ответить? – в голосе проскальзывают истеричные нотки, а на глазах появляются слезы. Она стоит посреди комнаты. Плечи опущены, бледное лицо и взволнованные глаза, которые следят за каждым моим действием.
Обхожу Мэри, чтобы взять малышку из кроватки, но ловкие не по возрасту руки, препятствуют мне в этом:
- Ты не уйдешь с ней, - женщина тянет руки, чтобы забрать девочку, - на что ты ее обрекаешь?
Я лишь сильнее прижала малышку к себе, сделав, по-видимому, больно. Отчего девочка проснулась и захныкала.
Взяв свободной рукой чемодан, я направляюсь к двери, но путь прегражден.
- Я не пущу вас в таком состоянии, одумайтесь! – уже переходит на крик Мэри.
- Уйдите с дороги, - яростный взгляд исподлобья и женщина немного отходит в сторону. - Вы не имеете права меня удерживать. Вы никто. Вы ворвались в мою жизнь и заставляли плясать под вашу дудку. Вы как ловкий манипулятор играли мной и моим ребенком. Пошли вон!
Я выплевывала каждое слово при этом незаметно наступая на нее. Посеревшее лицо, боль застывшая в глазах. Она смотрит на меня, а дрожащие плечи, заставили сердце сжаться.
Отойдя от прохода, она отступила, не мешкая ни минуты я покинула дом, лишь небольшой клочок с цифрами телефона, впопыхах брошенный на стол, напомнит Мэри обо мне.
«Простите меня, прошу вас простите. Но иначе вы бы не отпустили меня. Господи, пусть она меня простит» - поднимая глаза в ночное небо, молю я. – «Я не хотела, не хотела всего этого говорить, Господи, пусть она не держит на меня зла."
Я уже не скрывала слез, давая им свободу и волю. Быстрым шагом пересекая улицы я поймала такси.
- Аэропорт.
Откинувшись на теплое сиденье, я спустила одеяло с дочки. Непонимающие серые глазки смотрели на меня.
- Так нужно, моя дорогая, - шепчу я, целуя аккуратный маленький носик, - но я хочу чтобы ты знала, - голос срывается и делаю пару глубоких вдохов, чтобы вернуть самообладание. – Я хочу, чтобы ты знала, что я очень люблю тебя. Что ты самое важное в моей жизни. Чтобы ни случилось, и где бы ты ни была – просто знай, что я делаю это ради тебя.
Слезы продолжают сбегать по щекам. Я смотрю на это маленькое и родное личико, запоминая каждую частичку, такого дорогого создания. Столько времени потрачено зря. Я только стала узнавать ее, любить. Хотя нет, я и любила ее, просто боялась этой любви. Той привязанности, что она могла вызвать у меня к себе.
- Там очень хорошо, - продолжаю я, уже не замечая своего рыдания,- я обещаю, что тебе там понравиться. Там умиротворенно и очень тихо. Ты будешь просыпаться от пения птиц, - палец плавно скользит по пухлой щечке девочки, - а вечерами будешь считать звезды и знать, что где-то я тоже так делаю и думаю о тебе.- Опускаю голову, тело сотрясает дрожь, и лишь сильнее прижимаю горячее тельце к себе. Приподнимаю и утыкаюсь носом в легкий пушок на меленькой головке. – Я очень тебя люблю.
Я снова чувствую соленую влагу на губах. Погрузившись в воспоминания, я не заметила, как подъехала. Выбравшись из автобуса, я втянула в легкие свежего воздуха. Вся одежда пропиталась потом и запахом людей, которых также мучил послеполуденный зной.
Потоптавшись на пыльной дороге и переложив малышку на сгиб локтя левой руки и прижав девочку к груди, правой я подхватываю небольшой чемодан.
Среди шума ручья, шелеста листьев деревьев, сквозь звонкое пение птиц, там вдалеке находился небольшой монастырь. Именно там я дала жизнь новой жизни.
- Это ты сама……Твое продолжение, и твое начало….
Эти слова всю дорогу не выходили у меня их головы. Этими словами пытались вбить в мою голову, что есть для меня мой ребенок. Почему я тогда этого не поняла? Столько времени, столько времени я упустила из-за своей глупости. Столько потеряно дней. Я могла дольше любоваться ее улыбкой. Видеть сияние ясных глаз.
Замерев на пороге, перед массивной дубовой дверью, я еще раз смотрю на малышку. Она уснула. Изможденное тельце доверчиво прильнуло к моей груди.
- Прости меня, Виктория, - сквозь слезы шепчу я, - я надеюсь, что ты когда-нибудь меня простишь. Поймешь, что жизнь со мной не лучшее для тебя жизнь. А здесь ты заведешь друзей, о тебе будут заботиться как надо. Поверь здесь именно так.
Прижимаюсь щекой к головке моей малышки, чувствую ее, ощущаю ее тепло, ее свежесть и только ей свойственный детский аромат….
«Прости, меня, Мэтисон за это». Пытаясь выдавить улыбку, на секунду представив каким бы он был отцом, но слезы снова безудержно хлынули из глаз. «Хотя, наверное, вряд ли простишь…»
И от этого стало еще тяжелее. Не давай себе возможности передумать, я осторожно, чтобы не уронить девочку, достаю из чемодана небольшое одеяльце. Расстелив его на крыльце, я аккуратно уложила девочку на него. Вытерев тыльной стороной ладони, слезы со щеки, я наклоняюсь, и губы касаются лобика дочки.
- Люблю тебя….
С решимостью поднимаюсь с колен. Резкое движение ладони и сжатый кулак опускается на дверь. Раздается стук. Трижды повторив, и не оборачиваясь, быстро побежала под раскидистое дерево, прижавшись спиной к его широкому стволу.
До слуха доноситься скрип дубовой двери. Шаги, голоса, что-то говорящие по-итальянски. … Тишина. Выглядываю… Ребенка уже нет.
Медленно сползая вдоль кроны дерева, обдираю спину, и закрывая лицо ладонями, я разрыдалась.
Не знаю, сколько прошло времени, но сумерки, сгущающие над городом, заставили поспешить.
Придя на место аварии, недалеко расположенного от монастыря, я смотрела на обломки машины. Пепел унес ветер, многих деталей уже не было – возможно растащили местные жители, для местного обихода. Стараюсь гнать воспоминания. Но они прочно засели в моей памяти. Вижу себя, с одурманенным сознанием…
Отвернувшись, я пошагала вперед. Слабость духа снова взяла свое и последний брошенный взгляд на монастырь, за стенами которой находится моя малютка и…вперед.
Я больше не буду убегать. Жизнь – это бумеранг, и знаю, мне еще придется долго оплачивать свои счета за свершенные ошибки. Но ведь если их исправить – можно что-то изменить. Не знаю, что ждет меня в Англии, но бегство не выход. Я должна встретиться лицом к лицо со своими страхами, которые вынудили меня отдать ребенка.
- Не думаю, не думай, - как мантру повторяю я.
Я все еще чувствовала ее. Чувствую что она плачет сейчас.
Ускорив шаг, я перешла на бег. Скорость не позволяет думать. Ветер, бьющий в лицо, осушает слезы.
Только сидя в эконом - классе самолета, я взяла в руки телефон.
"Привет, тем вечером я хотел тебе о многом рассказать и, наверное, даже к лучшему, что ты не пришла. Теперь все будет по-другому. Люблю тебя, не ругай Мэри за номер."
Прислонившись лбом к холодному стеклу, смотрю на взлетную полосу, а перед глазами вырисовывается лицо мужчины. Совершенно незнакомого и так нелепо появившегося в моей жизни, но за короткое время успевшего стать более чем близким.
Я не знаю, как смотреть ему в глаза.
- Я тоже, люблю тебя Мэтисон, - прошептала я, и одинокая слезинка упала на мою ладонь.
Самолет взмыл в воздух…. Унося меня навстречу нерешенным проблемам.

»» 30.09.12 20:34 Лондон
_________________

Выше ноги от земли..

А глумливое пророчество
Настоящим заверяется.
Все проверено, все сходится,
Даже сказочка х.евая.
Сослужила службу - слушали
И качали головами в такт,
И пускали светлый дым в потолок.
Только сказочка х.евая
И конец у ней неправильный -
Змей-Горыныч всех убил и съел.

Либерти я отправил к Энду. Нашел сопровождающего, вызвал Ховардского Генри и Лира помахала мне ручкой. В этот раз без слез, привыкла, что я залетный - год с ней, год в стороне, тени, да хоть на блядках. Правда же.
Братья... это полный абзац. Один краше другого, бабы вешаются на шеи, но ровно до той поры, пока два моих натурала молчат. Потом же... Я надеюсь на вашу логику. В самолете (куда я зашел официальным опекуном Дэша) Дэй рассказывал о какой-то девушке, которую трахнул на кровати. Мне бы стоило все рассказать восторженно и с таким обилием метафор, чтобы всех вывернуло, но краткость - сестра таланта. Дэю респект. Артур тоже что-то выдавал со скоростью говнометки, но я уже принял на душу абсента.
- Дишка..Дэш, - мы сели между рядами, на пол, смотрим друг другу в мутные глаза, - ты захера на панель пошел? - вспоминая все это, я качаю головой. От нев..бенного желания дать себе по яйцам, дабы замолчать, не нести то, после чего Дэш, как всегда, уйдет на неделю и вернется с очком в тридцать сантиметров. У каждого разные способы зализывать раны прошлого. Дэш, например, занимается сексом, чтобы забыть. А может для того, чтобы вспомнить и вернуть себе злость, которую по идее должен чувствовать к сутенеру, к примеру. Настоящих причин я не знаю, это всего лишь гипотезы основанные на имеющихся фактах.
- *бать, захлопни *пальник, я тебе сказал, - мне кажется, или его глаза на миг протрезвели? О-о-о, трезвые глаза это что-то новенькое. Несет же меня. Вот все (я в том числе), думают, что сказать, при каких обстоятельствах и кто "подсобил" тебе пойти на панель - раз плюнуть и размазать. Да ни-фи-га. Дэш скорее сдохнет, чем переживет то ещё раз, рассказывая. Даже в двух словах.
- Я не буду, не буду, не буду извиняться, - я громко и раскатисто рассмеялся. Гасить ломку спиртным не было лучшей идеей, м-да, - Хочу плести косы, как моя доченька, моя сладкая.. Как моя жена..
При воспоминании о Сью я поднялся и пошел в санузел. Громко сказано, но сказано же.
- И все-таки первый минет я сделал с невероооятной нежностью, - я обернулся, Дэш зло зыркал, смотря одновременно на меня и сквозь меня, - Первый клиент - это самое трудное, - он открыл рот и вытянул язык, словно что-то подхватывал. Со слюной он проделал то, что делал со спермой.
Дверь закрылась. Я стоял напротив зеркала, смотрел. Видел себя, такого красивого и прекрасного, но такого... использованного. Всеми и вся. Нет, никакого физического насилия. Все в пределах Мондвэйловских принципов и меры допустимого. Когда я едва не упал (резко тряхануло, за край раковины я схватился исключительно машинально), осознание происходящего не дошло в полной мере.
Только когда я вошел в салон и увидел суматоху, конкретно так накрыло:
- Мы все умрем!!!!!!!
Я ж говорю, хорошо меня понесло!..
***
Чебуреки и шашлык (странное название, но после второй бутылки пива я смог выговорить) мы покупали с помощью языка Дэша. Он типа говорил. Проститутки вообще много языков знают, поэтому объяснение русскому мужику нашей просьбы состоящей из "дай" "чтобы заглотить" "надо есть" ничего не стоило. Раф справился на раз!
Хотел бы я описать Россию. Но таких матов нет. И слов у меня по сути нет. Представьте:
Журналист: Как вам Россия?
Я: *долгая пауза* нет слов...
Зато Дэю понравилось здесь. Он такую тачку выбрал! Моя Ауди 4 рядом просто плачет! ВАЗ 21-07 - это ВЕЩЬ! Она такая быстрая! А как гудит! И самое главное - дорогущий раритет!..
После шашлычной поехали дальше... Встретили русскую красавицу. Нет, девушка не то, что симпатичная.. Подвижная, энергичная, с отличной мимикой. Она несла ко-ро-мыс-ло. В ведрах (?) что-то булькало..
Ее ко-ро-мыс-ло мы аккуратно пытались поставить в багажник. Но одно ведро не влезало. Поддатый Дэш согласился организовать охрану в лице себя неизведанному пойлу.
Короче уложили мы Дэша в багажник, на него поставили ведра. После этого я его не слышал. Но главное ведь - ведра уместились и были под охраной. А живой или мертвой - дело неважное.
Упаковались в машину, Артур по прежнему вел (другого выхода и не было, все остальные - в попу пьяные).. И вдруг Дэю приспичило спросить, обернувшись с первого сидения к девушке:
- Как тебя зовут? - по-английски, но такие элементарные вопросы знает даже домработница из Китая в доме Ховардов.
Девушка покраснела, опустила голову, но все-таки молвила:
- Парашка.. - улыбнулась, я не смог сдержать ответного хвастовства белыми зубами.
- Это замечательное имя! - ответил Артур, на момент потеряв управление. Но быстро вывернул на нашу полосу.. Я тут вспомнил, что когда-то Арчи интересовался системой канализаций в мало модернизированных районах... Вот вспомнилось почему-то.
- Спасибо, - по-английски ответила Парашка. Я чуть не подавился очередным глотком "Балтики". Кстати, зачетная вещь, надо в Америку его импортировать.. Для собственного наслаждения.
- Ты говоришь по-английски? - не сдержался я, говоря на чистейшем американском (все-таки перехватил американскую привычку присваивать собственное имя мировому языку).
- Что? - быстро проговорила девушка.
- Ты. Язык. Переводишь? Знаешь? - я даже сдержался от очередного глотка.. Вот бы она знала больше,чем "да, нет, как дела, мое имя Парашка, я живу в России".
- Ооо, да! - воскликнула девушка, потом она что-то ещё говорила, но я мало что понял. Дэша бы сюда.. Кстати, как он?
- Артур, останови, надо Дэшу бутылку пива передать, - Арчи послушался, продолжая тихо переговариваться с Деем. Из их разговора я услышал, что-то вроде "закопаем в лесу.. так все русские делают".. Для себя решил - участвовать не буду и закрыл тему. Обошел машину, поднял багажник, поднял коромысло. Надо же, выговорил!
- Сука!!!!!! - следующие тридцать минут я слушал истерику длинноволосого балерина (он реально на них похож, когда дулю на голове завязывает).
Когда Дэш перестал орать, из машины все вышли и пошли в поле, засаженное кукурузой. Я следом, но только после того, как поставил коромысло на крышу нашей машины.
- Юбку держи, ирод! Меня мать убьет, если запачкаю! Держи, говорю! Да покрепче! - я ничего не понял, подойдя ближе и услышав громкое русское порицание. Дэй тоже, потому что держал в руках поднятую юбку, а сама Парашка сидела на корточках и уже приготовилась стянуть трусы, но... Увидев меня, заорала:
- Пошел отсюда! Негоже на меня глядеть, слюну утри, не то на кобылу мою похож! Я девка незамужняя, нечего зыркать! - по красному лицу я все понял, и перевода не надо было. Вот так мне не везет.
Я отвернулся, но все-таки услышал:
- А ты держи! Хватит ржать, как конь! Крепче, что хиленький-то такой? Вас что, не кормят?! Держи, говорю! Я тебе быстро откормлю...
И так дальше, но я перестал пытаться вникнуть в суть слов.
Я включил музыку в машине (додумался!) и пошел изведать чудодейственного напитка.. Кто ж знал, что это был паленный самогон...

»» 25.09.12 21:44 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

* * *

Каждому свое. Свое счастье, свое наказание, своя судьба. Для каждого подготовлены свои испытания и свои вознаграждения. И если Господь решил снова испытать вас, будьте уверены в том, что вы с этим справитесь. Во-первых, известна истина о том, что Бог изначально верит в нас, даже если мы не верим ни в себя, ни в него. Во-вторых, не верить в себя - значит заведомо сдаться, заведомо предать себя.
Этими мыслями я жила уже второй месяц. Почему я говорю так? Почему именно жила и почему всего второй месяц - зададитесь вы вопросами. Что ж, нет ничего проще рассказать об этом. Итак, с чего же начать...
Меня называют Мэри. Почему именно Мэри? Мне говорят, что я напоминаю русскую девочку, которая раньше работала в этом городе, а сейчас где-то в Южной Корее учит детей английскому языку, и что у меня особенные глаза. Конечно, у каждого человека глаза особенные. Но мне почему-то говорят, что они особеннее особенных, если такое вообще возможно. Это звучит крайне абсурдно - скажете вы. Возможно. Но я не имею оснований не верить ни вам, ни им. Кто такие они - спросите вы. И на этот вопрос у меня имеется ответ. Это жители городка Сент-Питер-Порт. Говорят, что я приехала в Гернси на конференцию посвященную "Making Europe a Pole of Excellence on Corporate Social Responsibility (CSR)". Об происшедшем говорить не любят, но от местной монахини мне удалось узнать чуть больше о том, чтоб же произошло в день научного семинара. В самый разгар выступления мера города, который был приглашен торжественно открыть конференцию, в помещении начался пожар. Как говорят, он был вызнав коротким замыканием в подвальных помещениях здания. Затем паника и хаос... А дальше...
Дальше я очнулась в светлом помещении с пикающими аппаратами. Как в принципе и многие участники конференции. К счастью, спасти удалось всех. Все были живы и здоровы. Или почти здоровы. Дело в том, что, как вы догадались, а если не догадались, то я поясню, меня не спроста называют Мэри. Я совершенно не помню кто я и откуда. И ответить на эти вопросы я вам не смогу. Как бы я ни пыталась найти в своей голове хоть какие-то сведения о собственной персоне, увы. Все данные о конференции и вещи научных работников сгорели вместе со зданием, а поскольку из каждой страны было по одному представителю... Методом опроса пострадавших установить что-либо существенного обо мне не удалось.
Каждому свое. Свое счастье, свое наказание... именно по этому, наверно, потеря памяти случилась именно со мной. С единственной - мной.
Сейчас я живу у одной доброй одинокой женщины, которая работает в больнице, где я собственно и очутилась. Ее дети давно уже имеют свои семьи и живут отдельно. И по этому она решила взвалить на себя ношу в виде меня, за что я ей от всего сердца благодарна.
Работаю я в архитекторском бюро секретарем.
И верю, что я справлюсь.

»» 01.04.14 11:29 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Очередь. Давка. Да, это тебе не частный самолет, и даже не места для вип персон или бизнес класс. А самый настоящий эконом. И в таких ситуациях начинаешь понимать привилегии той жизни, тот комфорт, который по волею судьбы досталась тебе с лихвой. Конечно кого то она обделила, но это всего лишь простая закономерность современного социума, и от него никуда не деться.
Джейк похлопотал, и мы спокойно прошли в терминал, где все было относительно спокойно. Но ожидание томило.
Они стояли вдали от основной очереди. Они никуда не спешили, наслаждаясь обществом друг друга. Их улыбки излучали счастье, а взгляды были переполнены любовью. Я стоял близко и волей, не волей являлся свидетелем их воркования. Их пальцы были переплетены, а девушка прижималась к парню всем телом. Им было хорошо вместе, комфортно. В какой то миг она отдалилась от него, извинилась и отошла. Он долго смотрел ей вслед, а она не упускала возможности обернуться и послать ему кокетливый взгляд. После она растворилась в толпе. Парень обернулся заметил меня. Я как ни в чем небывало отвел взгляд и посмотрел на Джейка, который неотрывно читал свою газету.
Жизни суждено превратиться в воспоминания, которые порой как незваный гость врываются в твой реалий, стараясь выбить из колеи. Порой они окрыляют тебя позволяя взлететь до немыслимых высот и прикоснуться к звездам. А иногда отдаются боль в груди сжимая все изнутри в стальные тиски. И нету от них избавления. Ты вынужден как вечный пленник смириться с его оковами и нести тяжкий груз с собой по жизни. Господи, как же они мне надоели. Я начинал ненавидеть себя за них. За свою слабость, что так и не смог избавиться от призраков прошлого. А она меня преследовала. Я уже сомневался, кто из нас кого не отпускал – она меня или я ее?
Она возвращается, легкой походкой несомая на крыльях любви и вплывает в его крепкие объятия. Большего им и не надо. Они растворяются среди толпы. Но в отличии от них мои воспоминания остались со мной.
Очередь уже рассеялась, на что обратил мое внимание Джейк.
- Опять впал в забвение?
Ему не привыкать к перепадам моего настроения . Ничего не отвечая, я прошел на таможню.
Сальная птица, отрываясь от земли, плавно взлетела в небо, оставляя позади ночные огни Лондонского Хитроу. Переполненный самолет держал курс на Каракас. Судя по объявлениям бортпроводницы, до места доберемся мы только через двенадцать часов.
На пол пути я успел оценить привилегии частного самолета и понять, что я уехал, так никого и не предупредив. Родным конечно не привыкать, но все же мы затеяли опасное дело. Я так и не смог вспомнить, где мог оставить свой телефон. В суматохе дня и не такое забудешь. Джек утешил меня тем, что мы долго не задержимся. Что возможно весь этот переполох будет напрасным. Мне даже началось казаться, что сама идея «вторжения» была не хорошо продумана. Вся история была довольно сумбурной и ее нужно было разобрать подетально. Зарождающиеся сомнения были неуместны - ход событию уже был дан.

Венесуэла

Полет меня утомил. Но у Джейк словно второе дыхание открылось. Таксисту было приказано держать путь на рудники.
- Я думал мы хоть ненадолго, но передохнем.
- Успеем, - отделался отговоркой, а потом уставился в окно, изучая красочные пейзажи, мелькающие за окном.
Его поведение вселило в меня недоверие. Что-то здесь было не так. Вся его спешка, вся суматоха, поднятая им же. И это странное спокойствие. Словно мы вышли на очередную прогулку.
- Остановите у какого-нибудь магазинчика, - на удивленный взгляд Джека ответил, -хоть воды возьмем. Тут такое пекло. Да и одеты мы не по погоде.
Сбросил пиджак, засучил рукава. Джейк последовал моему примеру.
- Оружие тоже сними, - посоветовал я ему.
- Зачем?
- Когда выйдешь в магазин, не хотелось, чтоб ты привлекал чье то внимание.

Оружие я так ему и не вернул. Стоя у ворот в рудники, мы долго ждали, пока нам откроют их. Джейк начал нервничать после похода в магазин. Когда стальные двери отворились, мы вышли из машины. Я дождался, пока Джейк расплатится с водителем.
- Теперь топай вперед, - приказал ему, поигрывая пистолетом.
- Что с тобой, Дейв? Ты какой то нервный.
На удивление, я был довольно спокойным, несмотря на то, что в начале пути нервы шалили.
- Со мной все в порядке, Джейк. А вот тебе придется кое что мне объяснить.
Он молча смотрит то на меня, то на пистолет в моей руке. Солнце адски палит и слепит глаза, от чего невольно морщусь.
- Ведь мы здесь не по той причине по которой ты сорвал меня с места?
- Какой догадчивый, Торнтон, - голос раздался позади меня, и чисто инстинктивно я резко повернулся. Глаза Родриго были спрятаны за темными очками, в зубах красовалась кубинская сигара, и окружен был вооруженными людьми. Его весь вид говорил – я здесь Господь Бог.
- Как видишь, чуток припозднился. Просто не думал, что пложу паразитов, - и направил пистолет на Джейка. – А теперь или подашь мне машину, или я его пристрелю.
Это был неправильный расчет.
- Я облегчу твою задачу Торнтон.
В воздухе послышался выстрел, и Джейк упал на пыльную землю. Я быстро направил ружье на Родриго, но услышал свист в воздухе, щелчок, а потом что-то больно ужалило мне руку. Оружие было потеряно. На руке показалась кровь. Второй рукой начал тереть ее и посмотрел в ту сторону, откуда послышался приглушенный свист.
Мне показалось, что у меня начался бред. Что палящее солнце ударило мне в голову и сделало свое дело. Она подошла, подняла оружие и посмотрела на меня. Глаза ее были полны презренной усмешкой. Она оглядела меня с ног до головы. Нет, это не могла быть она. Это точно бред. Протер ладонями лицо, но она все равно стояла напротив. Чуть позади нее стояла та, которая привлекла мое внимание на фотографии. С ее лица исчезла прежняя задумчивость. Сейчас на лице Мишель красовалась маска безразличия. А вот Мари..
- Не переживай ты так, - рассмеялась она, - ты пока не умер.
И захохотала в голос. Все начали вторить ей. Кроме Родриго и Мешель.
- Я не твой сон и не твоя фантазия. И даже не ожившая мечта.
Еще один удар хлыстом. Щелчок. И я чувствую, как боль пронзила мне плечо, а потом и ногу, от чего я потерял равновесия.
- Все еще впереди, дорогой. Особенно твои мучения.
- Мари! – послышался голос Родриго. – Пора кончать спектакль.
- До новых встреч, милый, - слух резанул сарказм в ее голосе. А дальше боль в голове и забвение… Хотя эта физическая боль была просто пародией, по сравнению с той... с душевной.

»» 30.10.12 12:41 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

Опять дождь. Опять надоедливые капли стучатся в окна старенького джипа. Небо разукрашено серой акварелью и нет просвета. Мрак, холод, слякоть. Но не холоднее чем внутри. Мороз окутывал все существо, пронзая в самый эпицентр, что зовется сердцем.
Чертовы псы шли по следу от самой Барселоны. Я была осторожна, частенько исчезала из виду, но потом давала им возможность вновь сесть на хвост. Мелкие сошки, возомнившие себя супер-агентами.
Преодолев океан, я оказалась в центре южной Америки, городе карнавалов, сальсы, а еще марихуаны и нелегальных денег. В Рио, мои сопроводители стали наглеть и уже не заботились о конспирации. Время пришло. В аэропорту я арендовала машину на свое имя.
Я ловко лавировала в толпе машин, высматривая в зеркале заднего вида своих преследователей. Свернула с основной трассы, покинула пределы города, стремясь в провинцию. Путь мне был знаком, как и сам загадочный Рио. Я выехала на проселочную дорогу. Преследователи, прибавив газу, ехали за мной. На всех парах. Идиоты.
Они меня не пугали. Хотели бы тронуть, давно бы попробовали. Времени у них было предостаточно. Я не выдержала. Придерживая руль одной рукой, второй выудила из пачки сигарету, закурила. Сейчас, как никогда, мне нужны стальные нервы. Никотин в организме этому способствовал.
Меня интересовал один вопрос, кто их послал. Том? Маловероятно, но не исключено. Диас? О, да! Очень может быть. Ставку я сделала на последнего. Пришло время выяснить, расставить все точки над "i". Резко нажав на газ, развернулась и поехала на встречу «агентам 007». Парни замешкались. Я дала газу. Мы ехали на встречу друг – другу. Мои ладони вспотели от напряжения. Кто-то из нас должен был свернуть в бездорожье или столкновения не избежать. Ставка на слабость. Я держалась до последнего. И за несколько метров до столкновения, пареньки дали трещину, и свернули с пути. Машина врезалась в деревья, из-под капота повалил дым. Я проехала мимо, сбавив ход, развернулась и вернулась к ним. Оба сидели в машине. Подушки безопасности не сработали. Один из парней лежал на лобовом стекле, по виску стекала кровь. Второй пытался открыть дверь. Заглушив мотор, я вышла. Парень, оторвавшись от двери, стал шарить по салону.
- Даже не думай, - прервала я его поиски, наведя дуло пистолета, - руки за голову и без выкрутасы.
Зрачки забегали. Во взгляде я приметила искорки страха и неуверенности.
- Чего ты хочешь. - Я улыбнулась ему, но улыбка, скорее всего, напоминала оскал хищника.
- Кто тебя послал?
Он молчал. Я подошла ближе. Не сводя с него курок, прошлась взглядом по салону.
- Дай мне сотовый.
Парень брыкнулся на месте, но возражать не стал. Протянул мне телефон.
Я набрала последний номер. Долгие гудки. Затем уже знакомый голос спросил:
- Ну что у вас?
- Салют, Диас! – пропела я в трубку, играя в а-банк.
- Мишель, - вырвалось у него вместе с выдохом.
- Дается мне, ты очень скучал.
- Конечно, дорогая. А ты все так же бдительна.
- У меня был превосходный пример для подражания.
- Поговорим, детка?
- Поговорим, - кивнула я.

Он подъехал через двадцать минут. Кортеж из пяти машин, мигалок и прочих мер безопасности. Двери массивного Хаммера для меня приоткрыл один из громил Диаса.
- Ты хорошеешь день ото дня, прелесть.
- О тебе можно сказать тоже самое, Диас.
- Льстишь.
- Нисколько. Не за чем.
- Тебе есть что мне рассказать, Мишель, – он перешел к делу, - и мне кое что тебе поведать.
Я молчала, раздумывая свой план. Он был полон недочетов и риска. Но выбора не было.
Вкратце я поведала ему о тайной встрече с его сыном, не скрывая ничего. О его предложение, о моем ответе, о встрече в Барселоне, и о Торнтоне.
Диас, выслушал не перебивая, затем отвернулся к окну и задумался.
- Что он тебе обещал?
- Его жизнь... – просто ответила я.
- Она так дорого стоит? – в его глазах усмешка, в моих прямая угроза, безмолвный ответ на его вопрос. Он понял.
- Томас мой сын... Мой наследник... Но гнида хорошая.
Я молчала. Их отношение не мое дело. В данной ситуации, меня интересовало лишь одно. Девид...
- Что за дела с Торнтоном?
- У него есть кое-что, что нужно мне. А он упрямый сукин сын, не отдает.
- И все?
- Он слишком много разузнал... Но, если ты сделаешь все как надо с Томасом... То, Торнтон - твой.
- Договорились, - не раздумывая согласилась я.
- Мишель... – позвал меня он, когда моя ладонь уже нащупала рычаг двери авто. – Ты меня удивляешь, право. Никогда не думал, что ты способна на такое...
- Я тоже так не думала, - усмехнулась я, покидая машину. Вслед, Диас прокричал лишь одно.
- Будь бдительна, тебя ждет сюрприз.
Мне не привыкать...

Венесуэла. День спустя

- Я бы на твоем месте не торопилась, - мой голос прервал назревающее зрелище. Мари пошатнулась. Я не была удивлена, не была смущена. Она жива, она тут. Но главное что меня волновало, она хочет причинить ему боль. Буря негодования, ни с чем не сравнимой ярости и желание умертвить закипало во мне.
- И как тебе мой муж в постели? – «мой» резанула по сердцу острым лезвием.
Не обернулась, не проявила никаких эмоций, что разъедали меня изнутри. Взгляд, да и все мое существо стремилось к нему, что лежал распростертым на холодном полу. Из раны сочилась алая кровь, в воздухи витал приторный запах ржавчины, вызывая приступы тошноты. Сжав руки в кулаки, стараюсь побороть страх, чувства и дрожь.
- Весьма неожиданная встреча, дорогая... – моя сила воли была на исходе.
- Для кого как, - губы Мари скривилась в усмешке, - я жаждала тебя увидеть.
- Ну, смотри. Вот она я. – В одной руке блеснула рукоятка кольта.
Я выдержала ее взгляд, наполнив свой равнодушием. Мы вглядывались друг в друга. Она пыталась прочесть мои мысли, я пыталась понять ход ее.
- А ты изменилась, выросла... – издевка сквозила в каждой фразе, - новый имидж, новый статус...
- Время не стоит на месте, Мари. Ты тоже на том свете не очень задержалась.
- Неужели не догадывалась?
- Я? С какой стати? Мне было все ровно... Мир не крутится вокруг тебя, Мари.
И вновь эта усмешка. Взглядом она указывает на лежавшего без сознания Девида.
- Ты его не тронешь... – четко отчеканила я.
- С чего ты взяла?
- Приказ свыше, - кивнула я на Родриго. – Ты в курсе, ведь так?
Мужчина молчаливо кивнул в ответ.
Сделав пару шагов, я подошла к Девиду. Провела тыльной стороной ладони по щеке. Вторая рука сжата в кулак, ногти больно впились в кожу. Хочется коснуться его, почувствовать дыхание, увидеть искрящиеся янтарные глаза... Но не здесь, не сейчас... Я все еще помню его взгляд, когда он увидел меня тут... в нем сочилось сожаление, брезгливость... и ненависть?!

»» 08.11.12 16:41 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Вам со мной будет стыдно, но не скучно.(с)


Сняв пиджак и, бросив его вместе с сумкой на кровать, уперла руки в бока и осматривалась по сторонам, пытаясь понять – какого черта я тут делаю? В логове Хмурика, если быть точнее.
Когда этот самоуверенный тип заявил, что у него есть ко мне деловое предложение – честно скажу – в первую секунду даже растерялась. Что он мог мне такого предложить, учитывая историю нашего знакомства? Потом, любопытство взяло вверх и сгубило кошку… С другой стороны, кто останется равнодушным к возможности слетать в Луизиану, насладиться огнями Нового Орлеана в компании мужчины, что считает тебя охотницей за его состоянием? Уж точно не я. Одно, правда, осталось не усчитанным мною – близость этого самого мужчины. Если в ресторане я была абсолютно спокойна, ибо нас окружали люди, да и Анджело не отходил не на шаг, то в самолете никого из них не было. Стюардесса любезно предложила нам напитки, а после подачи их, скрылась в глубинах сего транспорта. Сначала я пыталась не обращать на него внимания, листая то один то другой глянцевый журнал, потом прониклась почти маниакальной необходимостью смотреть в иллюминатор. Да-да, а вдруг случиться чудо или еще что-то, а я пропущу это? Не порядок. Но быстро поняв, что веду себя трусливо, да и молчать так долго не в моем характере, решила задать самый нейтральный и безобидный вопрос. Вот тут-то меня и поджидал шок. Остров? Я что перепила и не помню, как просила свозить меня на остров? Или не так расслышала? Может этот остров называется «Новым Орлеаном»? А если учесть, что у Кендалла еще два острова, то они вполне могут зваться «Нью-Йорк» и «Лондон»? Так? Бред конечно, но мне простительно. А вот его фраза «Я привез вас сюда, потому что это мой дом.» заставила задуматься. «Домом» зовут то место, где мы чувствуем уверенность и силу. Место, где даже в стенах чувствуешь поддержку, но только ты. Правда, что-то подсказывает, что и на Аляске сей мэн будет уверен в себе. Нет, меня привезли сюда для эксперимента, подобно лабораторной мыши, черт возьми! И это выводило из себя более всего! Экспериментируй на здоровье, Итальянец, слова не скажу!
Проводив меня в эту самую спальную комнату, мистер Кендалл любезно сообщил, что все необходимое я могу найти в шкафах и ванной, а перед тем как ретироваться добавил, ибо я с завидным упорством, весь оставшийся путь «не замечала» его:
- Если вам интересно, то я, а следовательно и вы, мисс Аддисон, не покинем остров. Сколько? – Продолжил он так, будто бы отвечал на мой вопрос, хотя я всего навсего наградила нахала прищуренным взглядом. – Не знаю, в последнее время было много дел, а непродолжительный отпуск поможет мне восстановить силы.
И с пожеланием приятной ночи, скрылся, притворив за собою дверь. Класс! Фантастика! Если ему так уж необходим восстановительный отдых – с радостью помогу в этом. «Почему бы нет?» – с усмешкой подумалось мне. – «Потом пусть не ищет виноватых, ибо сам виноват! Черт как же жарко!» Сняв через голову джемпер, отшвырнула его в другой конец комнаты. Джинсы последовали следом. Чертов, тропический климат! Огляделась кругом и, не придумав ничего лучше, завалилась поперек кровати и уставила в белоснежный потолок. Итак, каковы мои варианты? Первое: «простить» Хмурика и выносить ему мозг, с требованием вернуть меня в Штаты, в Нью-Йорк желательно, и второе: продолжать делать вид, что его не существует, расслабиться и получать удовольствие от неожиданного отпуска на островах. Долго думать не пришлось, ибо первый вариант – не мой стиль. Угу, ныть и жаловаться - фиии. Представив лица моего работодателя и ее тиранши-помощница, когда те узнают, что вместо того чтобы искать «новые лица» - я грела косточки на берегу Карибского моря - не смогла сдержать злорадной ухмылке. Леди Босс и Анна, не прошу прощения у вас! Ладно, что там было насчет «всего необходимого в шкафах»? Разгуливать в одном белье – это уже слишком, даже для меня.
Встав подошла к огромному шкафу, раскрыла створки и не сдержала удивленного возгласа.
- Ваууу, круто! – Перебирая это разнообразие шмоток, не могла не задаться вопросом: для кого это все скупалось? Для Джи? Может быть, а может и быть, что для таинственной «Габи». Интересно кем она приходиться Чейзу? Подруга? Знакомая? Родственница? Вопросы-вопросы, но она должна быть кем-то действительно важным. Ведь неспроста Николина упивалась своим рассказом о чьем-то промахе, логично? Но ты не будешь его спрашивать, Аддисон! Угу, лучше потом расспросить Джи. Продолжив осмотр, заметила на некоторых вещах - бирки. Новое и не ношенное. – То, что нужно! – Победно воскликнула я, достав милое бикини белого цвета. Надев его, посмотрела в зеркало и скорчила гримасу. Купальник был великоват. Выгляжу как маленькая девочка, надевшая мамины вещи. Отвернувшись от зеркала, достала из сумки «Кена» и вышла из спальни.

***

Я застала его в бассейне, а вот мое появление осталось незамеченным, что не могло не радовать. Я не подсматриваю! Я наблюдаю. Рассекая воду точными движениями, он плыл от одного бортика к другому. Мелькавшее в воде тело, словно состояло из одних мускулов, а искаженный свет подсветки бассейна, лишь усиливал эффект. Лицо напряжено, глаза закрыты. Доплыть в очередной раз до очередного бортика – сейчас самое важное, верно мистер Итальянец? Постояв в тени еще какое-то время, развернулась и направилась в сторону кухни, примеченной ранее. Бесцеремонно полазив по шкафам и холодильнику, налила себе соку и вернулась к бассейну. Устроившись в шезлонге, уже не таясь, следила за Чейзом. Сделав еще несколько кругов, он останавливается у края бассейна, складывает руки и, тяжело дыша, прижимается лбом к ним. Подождав, когда его дыхание придет в относительную норму, громко сказала:
- Готовитесь к чемпионату мира, среди гребцов среднего возраста, мистер Кендалл?
- В свое время, я уже взял положенную мне награду, мисс Аддисон. Повторяться – не в моих правилах. – Отвечая, он лишь раз кинул на меня взгляд через плечо и отвернулся. Опираясь руками о кафель, одним плавным движением поднялся из воды и направился к ближайшему шезлонгу за полотенцем. Если мне и суждено быть «запертой» на частном острове, то только в компании человека, чье тело намного шикарнее – характера. Собственно я не жалуюсь, просто наблюдение со стороны.
Я не спускала с него взгляда, поэтому некую театральность в движениях, заметила сразу, да и его внимательный взгляд говорил сам за себя. Чертов Итальянец, специально заводил меня! Неловко поерзав, подправила съехавший фотоаппарат и отпила из бокала. Закинув полотенце себе на шею, этот несносный тип подошел ко мне. Осмотрев меня внимательным взглядом, сказал:
- Не спиться, мисс Аддисон?
- Как видите, мистер Кендалл, - это начинало забавлять. Общение в стиле а-ля «викторианская эпоха».
- Что пьете? – Глазами указывает, на бокал в моих руках. А после кивком указал на «Кена». – И позвольте поинтересоваться: вы с фотоаппаратом не расстаетесь?
- Видите ли, мистер Кендалл, «Кен» очень ревнивое создание. А пью я – сок.
- И какой же сок вы пьете? – Приподняв бровь, уточняет он.
- Очень надеюсь, что свежий, - с невинной улыбкой на губах, отвечаю ему. Где вы, крылышки мои? – У меня к вам деловое предложение, - вдруг выпалила я. Черт, ты не можешь, Аддисон! Просто не можешь! Судя по виду итальянца, он был удивлен не менее меня. – И нечего так смотреть! Я не собираюсь предлагать сбегать… Кстати, возле какой мы страны?
- Мексика.
- Спасибо. Так вот, я не собираюсь вам предлагать сбегать в Мексику за текилой или еще что-то в этом роде! Суть моего предложения… Как вы смотрите на то, чтобы сняться в стиле «НЮ»?

»» 08.11.12 20:48 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Венесуэла


Забвение может быть приятным. Оно помогает блокировать те чувства, которые терзают тебя во время бодрствования. Но холодный поток воды вмиг возвращает меня в реальность. Поначалу не могу понять где я. В полутьме ничего невозможно было разобрать. Только чувствую пульсацию в руке и на спине, которая неприятным жжением распространялось по всему телу, и как холодные капли воды постепенно стекают по лицу. Хотел посмотреть на саднящее место, но понял, что не могу этого сделать - руки были привязаны. И постепенно, с осознанием реальности, во мне все начинало закипать. Обман! Предательство... Именно от тех, от кого вовсе не ожидаешь. "- Я не твой сон и не твоя фантазия. И даже не ожившая мечта." Бумерангом крутилось в голове. А что? А что тогда? Что это вообще было? Больная фантазия? Когда твои мысли приобретают способность материализоваться? Я не мог найти ответа ни одному из этих вопросов. Это было уму непостижимо. Но очевидно одно - таких фатально-разрушительных перемен в моей жизни не было никогда. А был ли выход?
В комнате зажгли свет, и услышал ее смешок. Парочка вооруженных амбалов, Родриго и Мари. Она стояла позади всех, прислонившись к столу. Ее поза была вызывающей. Нет, не вульгарной, а просто вызывающей. Она смотрела на меня так торжествующе, словно одержала победу над самым заклятым врагом. Я еще не успел прийти в себя от навалившихся вопросов, как начали один за другим зарождаться очередные. Я не мог понять абсолютно ничего. Конечно, подозревал почему меня заманили в ловушку, но при чем тут она? Мы неотрывно смотрели друг на друга. Меня сейчас ничто не интересовало. Только она. Может невыносимая боль быть более невыносимой? Более неистовой… Сводящей сума. Есть ли ей предел? Когда ты понимаешь, что мир созданный тобой был просто миражом. Мой храм воспоминаний был всего лишь иллюзией, такой дымчатой, который в миг рассеялся, когда пришло время выглянуть «солнышку». Он был осквернен именно той, в честь которой и был вознесен. А моя жизнь была всего лишь искусным фарсом. Я не мог испытать даже чувства радости от той встречи, о которой грезил последние годы А ведь оказывается невозможное возможно. На том месте, где когда то обитало вечное чувство, потери, начиналась зарождаться пустота. Непонятная, новая, такая терзающая.
Родриго стоял неподалеку от Мари. В зубах опять красовалась сигара.
- Какие разительные перемены, Родриго, - нарушил я молчание.
- И не говори, сам поражаюсь. Когда-то я зависел от других, теперь другие зависят от меня.
- Неужели? Что-то мне подсказывает, что ты завышаешь свою самооценку. Шестерки сами от себя никогда не зависят.
Я еле успел договорить фразу, как кулак одного из стоявших рядом дылд врезалась мне в челюсть. Боль тысячами осколков пронзила мое лицо. Вынужденно прикрываю глаза, чтоб не выдать своих слабостей.
- Какой догадливый, - фыркнула Мари и подошла ко мне. Я не видел ее, поскольку глаза все еще были прикрыты, скорее ощутил ее присутствие. Терпкий запах женских духов с нотками цитрусов начал щекотать мне нос. Когда то этот запах пьянил меня и готов был свести с ума. Но сейчас, в нем чувствовался аромат лжи, и оно вселял только отвращение. Я открыл глаза, посмотрел на нее. Сердце замерло… Перестало стучать. Весь мой внутренний мир затих – мысли, звуки, дыхание и даже сердцебиение. Все перестало существовать – люди, окружающая обстановка. И только она. Все мое естество сосредоточилось на ней. Сердце сжимается сильнее и сильнее. Хочется найти предел. Предел той боли, которая усиливалась с каждым мигом. И постепенно пустота начинается заполняться злостью и ненавистью. А эти чувства всегда терзают еще сильнее, готовы съесть тебя изнутри. Смотрю на нее исподлобья, а во рту чувствую привкус крови, видимо от удара. Ее руки были заняты аптечкой, наверняка, чтоб обработать мне раны. Но ей это не по силам. Сплюнул кровь в сторону и процедил сквозь зубы.
- Отойди, ты мне загораживаешь вид.
Она изумленно посмотрела на меня, а потом наигранно ответила:
- Какой вид, дорогой? Эти пахучие стены? Хотя со временем, уверяю тебя, ты будешь ценить и этот, - говорила и при этом разбирала аптечку.
- Представь себе, порой приятнее смотреть на такое, чем на что попало.
- Не перегибай палку, Дейв, - Родриго постарался придать своему голосу грозность, что вызвало у меня презренную улыбку.
- И долго мы будем ходить вокруг да около? Или твоя крутость не настолько высоко взлетела, чтоб сразу перейти к сути дела? – резкость слов видимо подействовала на Родриго и он замешкался.
- К этому пока рано переходить. На данный момент от тебя требуется только одно – утихомирить своего папочку, чтоб не бросил ищеек следом за сыном. Это будет на руку не только нам, но и тебе. У тебя есть время подумать, пока Мари будет тебе обрабатывать раны.
- С каких это пор ты принимал решения за меня? Если у меня руки завязаны сейчас, это не значит, что и завтра они будут скованы.
Наши взгляды скрестились. В его глазах не читалось ни ненависти, ни неприязни. Он тщетно там пытался скрыть свои страхи, слабости. Эта роль была для него неудачной. Кукловод выбрал не ту куклу.
- Не известно будешь ли ты жив завтра?
Попытка угрожать мне? Жаль, он не смог замаскировать неуверенные нотки в голосе. А они выдавали всю фальш, при этом придавая мне уверенность.
- Буду. Уверяю тебя. А теперь слушай внимательно меня. Если я здесь и до сих пор жив, то от меня что то требуется. Что бы быстро достичь компромисса, цессия должна быть взаимной. Над твоим предложением обещаю подумать. Но после того, как ты развяжешь меня.
Мари не удержалась. Она так же, как и я понимала, что Родриго запуган, и не справляется со своей задачей так, как от него того требуется. Она оставила аптечку и подошла к Родриго.
- Тут не у всех от жары крыша поехала. Торнтон, с развязанными руками ты не будешь ходить.
Мари наклонилась к его уху и что-то прошептала, после чего Родриго спокойно покинул комнату. Маленькими шажками она начала мерить комнату, сосредоточенно что то обдумывая.
- Не знаешь, какой образ выбрать? Образ примерной жены или ядовитой фурии, а Мари?
Наигранно изумленно она посмотрела на меня, сделала задумчивый вид, будто пыталась что то вспомнить, а после выдавила:
- В жизни я играла только одну рол, рол жены Девида Торнтона. И это был мой первый и единственный образ.
Не знаю, она это намеренно говорила или нет, но дергала меня за живое. Я пытался, как то ослабить силки, чтоб высвободить руку.
- Всего лишь образ, - вторил я ей. – И, судя по всему, он пришелся тебе не по вкусу. Да?
Мари пожала плечами, стараясь придать лицу невинный вид:
- Я и не пыталась насладиться ею. У меня была определенная миссия.
Миссия? Это было для меня ново. Можно ли считать очередным ударом? Не знаю, поскольку я уже ничего не понимал. Руки чесались, я не мог больше сидеть на месте, а узлы мне все не поддавались.
- И, судя по всему ты ее выполнила, да Мари? – очередная ехидная улыбка была адресована мне вместо ответа. – И в чем е она заключалась?
Улыбка сползла, из глаз ушел блеск, в глазах читалась злость:
- Здесь вопросы задавать полагается не тебе. У тебя другая прерогатива. Так что закругляйся.
Ответить я не успел. Дверь открылась и на пороге появилась та, которая так и осталась для меня загадкой. Сплошные тайны и интриги окружали меня. Она застыла в дверях. Когда увидела меня, в глазах заметил неприятный блеск. Неужели очередная дама, которая всеми фибрами души ненавидит меня? Интересно, чем я им успел насолить? На ум ничего не приходила. Она прошла в комнату, и дамы обменялись безразличными взглядами, но на лице Мари читалось некое злорадство. Мишель обвела взглядом комнату и просто сказал:
- Выйди. - Слова были адресованы Мари. Голос спокойный и уравновешенный. -У меня послание для маркиза от Диаса.
Шах и мат одним ходом. На лице Мари читалось изумление, но недолго думая, она подчинилась. Так покорно. Так безмолвно. Без протестов и расспросов, что вызвало у меня изумление и в то же время восторг. В комнате мы остались одни. Мишель изучала меня, а я ее. На лице, как всегда, ни единой эмоции. Она молча прошла к аптечке, о которой Мари удачно забыла, и начала быстро орудовать. Я ждал, что она скажет. Может у нее есть свои претензии? Но она продолжала молчать. Взяв руки антисептик и вату, она подошла ко мне, присела и начала изучать скулу которая уже явно начинал болеть.
- Нехило, - выговорила она и прижала вату к щеке. От Боли я с шумом вдохнул воздух, чтоб как то утихомирить ее, глаза чисто механически закрылись.
- Твою мать, - выругался я. Когда боль постепенно начала утихать, я открыл глаза. Она смотрена на меня в упор. В ее глазах читалось смятение. А еще и волнение. В них не было той злости и ненависти, которую я заметил в глазах Мари. Но эти эмоции в миг исчезли оттуда Я еще тогда отметил необычную красоту ее глаз но сейчас они меня заворожили, пленили. Губы были соблазнительно приоткрыты. С виду такое нежное создание. И спрашивается, что она потеряла в этом месте? Она сосредоточенно продолжала обрабатывать раны.
- И что за послание, которое адресовано мне?- говорю, а сам неотрывно смотрю на ее губки. Сам не понимаю себя. Ее заботливое касание, как будто подавляют то негодование, которое бушевало во мне. Она не торопится с ответом. Но и мне почему то не хочется нарушить молчание, как будто хочу насладиться минутой покоя. Близость Мишель странным образом влияет на меня. Но это очередной мираж.
- Ну так что, мисс Аддисон, соизволите хотя бы вы мне объяснить, что тут творится?

»» 01.01.13 19:51 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

Карибские острова
Когда мы вошли внутрь дома, слуги, ждавшие меня в холле, вежливо поприветствовали нас, после чего исчезли в темных коридорах. Я провел мисс Аддисон в библиотеку со стеллажами до потолка, заполненными книгами в кожаных переплетах. Когда открыл стеклянную дверь, ведущую на веранду, в помещение проник прохладный морской бриз.
– Вы голодны? – спросил я, стоя к ней спиной.
– Нет, – прошептала она, закрыв глаза. – Мне бы хотелось отдохнуть.
После утомительного перелета это было не удивительно.
– Пойдемте, – мягко сказал я. – У вас был трудный день Я отведу вас в спальню.
Я проводил гостью в ее апартаменты, а вернее в комнаты для гостей, и удалился в свои покои, дабы принять душ и обдумать все, что сейчас происходило. По пути в Новый Орлеан, где действительно располагался мой новый виноградник, прошла сводка о том, что надвигается ураган Рита и что наш полет может окончиться катастрофой. Я принял решение изменить курс на остров. И, черт возьми, правильно сделал. Здесь был чистый воздух и так тихо, что было ощущение, как-будто мы сейчас одни на планете, ощущение парящей свободы. Я чувствовал, как наполняется грудь этим чувством и становилось легко и свободно. Я наблюдал за сидевшей рядом девушкой и видел её скованность. Для нее было неожиданным то, что я привез её сюда. Она мило хмурила бровки и настороженно смотрела вокруг. Хотелось взъерошить ей волосы и, подмигивая сказать: «Расслабься и получай удовольствие». Но «мистер хмурик» (я еле сдержал улыбку) не должен вести себя столь фривольно, правда морковочка? Почему-то, это прозвище мне пришло на ум само собой, может, когда она зарделась от какой-то очередной моей колкости, и стала похожа на морковку, а может когда яростно кромсала её на своей тарелке вместе с бифштексом.
Пройдя в свою комнату я переоделся в плавки, закинул полотенце через плечо и направился к бассейну. Необходимо было размяться и придать тонус мышцам, а для этого надо проплыть кролем не менее 1500 метров, только тогда я чувствовал расслабление в мышцах. Преодолевая девятый круг, сквозь брызги воды я увидел девичий силуэт и про себя улыбнулся. Всё-таки не утерпела и вышла из заточения. Я не подал виду, что знаю о ее присутствии, и продолжил движения в воде.
Наконец сделав последний круг, я подплыл к бортику и попытался привести дыхание в норму.
- Готовитесь к чемпионату мира, среди гребцов среднего возраста, мистер Кендалл? – раздался милый голос из шезлонга.
- В свое время, я уже взял положенную мне награду, мисс Аддисон. Повторяться – не в моих правилах.
Я вылез из бассейна и, преодолев расстояние до шезлонга, взял полотенце и стал вытираться им, незаметно наблюдая за девушкой. Великолепно сложена она была восхитительна. Я никогда еще не видел столь подчеркнуто женственной фигуры, которая едва была прикрыта легким клочком одежды. Ее груди натягивали ткань, руки и длинные ноги были мягкими и соблазнительно округлыми. В серовато-голубых глазах светился ум и что-то еще, чему трудно было сразу дать определение, нечто трогательное и загадочное.
- Не спиться, мисс Аддисон? - мой тон вежливо холоден.
- Как видите, мистер Кендалл.
- Что пьете? – смотрю на оранжевый напиток и про себя улыбаюсь, не иначе как морковный сок. А после кивком указываю на лежавший на коленях фотоаппарат. – И позвольте поинтересоваться: вы с фотоаппаратом не расстаетесь?
- Видите ли, мистер Кендалл, «Кен» очень ревнивое создание. А пью я – сок.
- И какой же сок вы пьете?
- Очень надеюсь, что свежий, - с невинной улыбкой на губах, отвечает она. - У меня к вам деловое предложение, - я недоуменно уставился на нее ожидая продолжения. – И нечего так смотреть! Я не собираюсь предлагать сбегать… Кстати, возле какой мы страны?
- Мексика.
- Спасибо. Так вот, я не собираюсь вам предлагать сбегать в Мексику за текилой или еще что-то в этом роде! Суть моего предложения… Как вы смотрите на то, чтобы сняться в стиле «НЮ»?
Удивлению моему не было предела. Воистину эта женщина добьет меня своей непосредственностью и непредсказуемостью. Никто и никогда не делал мне столь откровенных предложений. Да, были женщины, которые восторгались моим телом, и, не стесняясь, говорили это. Но ни одна не предлагала заснять меня на пленку. Я нахмурился. Никогда не был позером и недоумевал, когда смотрел на фотографии мужчин с накаченными торсами. Я не спускал своего взгляда с её глаз, которые так же пристально смотрели в мои и в них читалось просьба смешанная с вызовом. Я медленно наклонился над нею и сделав знак, чтобы она потянулась ко мне, дабы озвучить свой ответ ей на ушко, сладко прошептал
- Если назовешь хотя бы одну причину, почему я должен это сделать – по рукам. - сам не замечая, как перешел на ты.
Не в силах бороться с собой заворожено протянул руку к её впалому животу и провел ладонью, едва касаясь бархатистой кожи.
- Какая худая.– увидев, что Молли собралась что-то съязвить, тихо произнес, - Тсссс..- приложил палец к губам, - ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, Молли Аддисон.
Резко сделал шаг назад и выпрямился, накидывая полотенце через плечо. Надеюсь, она не заметила, как дрогнула моя рука.
- Советую вам принять ванну и лечь спать, раз поесть вы отказываетесь. Завтра я разбужу вас рано. И вы найдете более совершенные объекты для съемок, чем мое тело.
Не теряя ни минуты, в последний раз окинул её стройное тело взглядом и пошел в дом. Было тяжело отказаться от мысли заняться с нею любовью прямо там у бассейна. Я представил, как её тело подо мной выгибается, обхватывая мой торс ногами, а из губ срывается хриплый стон. Чертыхнувшись, прошел к бару и налил себе скотча. Сегодня предстоит бессонная ночь и ты, Кендалл, сам в этом виноват.

Ни свет ни заря я открыл двери спальни Молли и громко произнес:
– Доброе утро.
Издав испуганный возглас, девушка натянула одеяло до подбородка. Видимо она уже проснулась и мой приход помешал ей встать. Я стоял, прислонившись к дверному косяку. На мне были шорты цвета хаки и черная футболка.
– Доброе утро, – пролепетала Молли в ответ.
– Надеюсь, ты хорошо спала. Я здесь, чтобы дать тебе то, что тебе нужно.
Глаза испуганно сверкнули и она замерла. Боги, если бы ты знала, что нужно мне.
– Что? – сдавленно произнесла она.
– Вот.
Сев на край кровати, я поставил ей на колени поднос с серебряным кофейником, шоколадными круассанами, свежими фруктами, парочкой бутербродов и морковным соком.
– Ты принес мне завтрак? – тихо спросила она.
– Я подумал, что ты проголодалась. В последний раз ты ела вчера днем в ресторане у Тора.
Но тут взгляд Молли остановился на одном предмете на подносе и она мою фразу не дослушала. Девушка отодвинула кофейник и медленно взяла бутон белой розы, поднеся его к своему носику.
– Его мне тоже нужно съесть? – пошутила она.
– Этот цветок напомнил мне о тебе. Такая же хрупкость и невинность. Только это обманчиво. На самом деле этот цветок сильнее, чем кажется. – я слабо улыбнулся, - и еще есть одно сходство с тобой. Их шипы больно колются.
Минутная пауза которая показалась вечностью и, наконец, произношу.
- Давай доедай и собирайся, я свожу тебя на рынок. А заодно посмотришь на местные достопримечательности. Не забудь своего дружка "Кена".
Прошел к выходу и бесшумно прикрыл за собой дверь.

»» 26.11.12 17:13 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]

У женщины все должно быть прекрасно! И душа, и мысли, и все о чем вы сейчас подумали!

Откинувшись в плетеном кресле, я закинула ноги на перила балкона и смотрела на звездное небо. До рассвета оставалось несколько часов, но сон все не шел ко мне…
Я ворочалась в постели пытаясь найти более удобное положение, списывая все на то, что сплю на новом месте и вообще, по сути, обманом была привезена сюда и, черт, как же неудобна эта ночная сорочка! Проще снять ее и отшвырнуть прочь… Что собственно я и сделала, но даже шелковая простынь причиняла неудобства раздражая и без того, разгоряченную кожу. Я просто на новом месте, это нормально! Абсолютно нормально! О, да ради Бога! В сердцах запустив кулаком в подушку, плюнула на это неблагодарное дело – попытку заснуть – откинула прочь простынь и в «костюме Евы» вышла на балкон. «Надеешься, что воздух остудить тот огонь, Аддисон?» - ехидно поинтересовалось, мое второе «Я». Заткись уже! Спрашивается: где ты была, когда я в тебе нуждалась?! «Шизофреничка!» Не поспоришь…
…Теперь же я сидела тут, смотрела на звезды и, с глубоким вздохом, признала правду – я не могла уснуть из-за него. Мистера Чейза Кендалла. Прикрыв глаза, вспомнила ту сцену у бассейна. Предложив Хмурику съемки, меньше всего я ожидала его дальнейших действий и слов. То как он смотрел… Тогда, в глубинах его глаз, увидела призыв и чувственное обещание, его слегка хрипловатый голос и это едва уловимое касание его пальцев, только усиливал эффект… От одного только воспоминания, рябь мурашек прошлась по коже. Аддисон, он специально заводил тебя! Помнишь – проверка?! Ты для него очередная мадам Хочу-Ваших-Денег! Сжав ладони в кулаки, да так, что ногти впились в кожу, причиняя боль, я старалась успокоиться. Вдох и выдох, Аддисон, можно подумать итальянцев никогда не видела! Но Бог свидетель – этот самый невыносимый из всех! Открыв глаза, я поднялась из кресла и стройным шагом направилась к выходу из спальни намереваясь высказать мистеру Итальянцу все, что я о нем думаю, но замерла в центре спальни. Я схожу с ума, иду с разборками в голом виде! Точно схожу… Окончательно и бесповоротно. Спрятав горящее лицо в ладонях, локтями задела, ставшие до боли чувствительными, груди и не смогла сдержать стон.
- Святые на небесах… - прозвучал в тиши спальни, мой хриплый шепот. Не дав себе времени на раздумья, скрылась в ванной и, встав под душ, пустила ледяную воду, полная решимости остудить свое тело, а главное - привести в порядок мозги.

Утро.

Он принес мне завтрак и розу… Почему-то проявление заботы, выбивало из колеи сильнее чем, что-либо еще. С сарказмом и недоверием я еще могу работать. Глядя на закрывшуюся за Чейзом дверь, я задумчиво крутила в руках бутон. И что мы будет с этим делать, а? Как не прискорбно ответа на этот вопрос у меня не было. Выше голову Молли, даже если тебя съедят, всегда остается два выхода! Угу. Лениво жуя круассан и запивая его соком (от кофе пришлось отказаться: я и так псих), вспомнила совет, что совсем недавно давала Роуз: «Я подумаю над этим завтра!» Да здравствует великая Скарлетт.
Кстати, надо дать о себе знать. Протянув руку к телефонному аппарату, на память набрала номер галереи. Оставив Элайдже сообщение, что жива-здорова, завещание не вскрывать, и у меня срочная «работа в Новом Орлеане», распрощалась. Тик-так, Аддисон, ничего не забыла? Бросив быстрый взгляд на часы поняла, что я «задерживаюсь». Черт-черт-черт, опять опаздываю… Пулей вылетев из кровати, помчалась в душ, а после к чудо-шкафу с чужими шмотками. Быстрый осмотр обнаружил белый комбинизончик с интригующими завязками, пару шлепанцев и широкополую шляпу, которую тут же нахлобучила себе на голову. Захватив «Кена» помчалась прочь из спальни. На площадке перед лестницей притормозила, сделала пару глубоких вдохов и… придав лицу безразличное выражение, не спеша направилась вниз. Ха, чтобы он подумал, что я спешила?! Да не в жизнь! Хмурик сидел в кресле, в центре гостиной, с ноутбуком на коленях и что-то усердно печатал. Увидев меня, он вскинул брови и с едва заметной улыбкой заговорил:
- Вы уже готовы мисс Аддисон. Быстро. – Чтоооооо??? От одной этой фразы все мои планы «Простите, совсем забыла, что вы ждете» и таким образом показать, что… что… а неважно что, рухнули как карточный домик. – Присаживайтесь, через пару минут я буду свободен.
- Угу, я такая, супер быстрая, - фыркнула в ответ, усевшись на диван. Скрестив ноги в коленях, в нетерпение качала одну ногу на другой, при этом не отрывала взгляда от своего маникюра. Мне бы сейчас пилочку… Вперед-назад-вперед-назад… Или шикарный салон по близости… Вперед-назад-вперед-назад… Или личного мастера и массажиста, ммм…
- Может быть хватить? Вы отвлекаете меня, - послышался резкий голос со стороны. Бросив взгляд на Чейза, заметила крепко сжатые губы и хмурые брови. Удовлетворенно улыбнувшись про себя, с возвращением мистер Хмурик, устроилась по удобнее и нацепила невинную улыбку:
- Что именно хватит, мистер Кендалл? Я ничего не делала.
- Прекратите строить из себя дурочку – это раздражает.
- Я вас умоляю, - закатила в ответ глаза. Вперед-назад-вперед-назад… Растянула губы в более милой улыбке и добавила: - Никогда не строила из себя кого-либо. И «дурочка» не мое амплуа, скорее – «невинный человечек».
- Пойдемте. – Резко захлопнув крышку «яблока», он отложил ноут, и направилась к выходу. Встав последовала за ним. У входной двери он останавливается и повернувшись ко мне, осматривает с ног до головы, выдает: - Знаете мисс Аддисон, вы и святого выведите из себя.
- Знаю,- пожала в ответ плечами.
- Так вот, я не святой. – И вновь развернувшись, продолжил свой путь. Фыркнув, закатила глаза. Тоже мне, Америку открыл…

***

Мы с «Кеном» трудились, не переставая вот уже несколько часов, снимая все вокруг: от шикарных пейзажей до продавцов сувениров. Где-то в сторонке местная ребятня играла в футбол, сопровождая это все какофонией криков, смеха и столба пыли. Подавшись порыву, сняла с себя шляпу и вручила ее на пару с «Кеном», молчаливому Итальянцу, направилась к ребятам. Так как местного диалекта я не знала, пришлось объясняться жестами, но парни явно не понимали. В отчаяние всплеснув руками, я обернулась и встретилась глазами с подошедшим Чейзом. Внимательно посмотрев на меня, он перевел взгляд на ребятню и заговорил на их родном языке. Выслушав фразу, парни залились смехом, что-то выкрикивая наперебой друг другу. Отобрав шляпу обратно, надела ее, пытаясь спрятать горящее лицо, уперла руки в бока.
- Что вы им сказали?
- Ничего особенного, всего лишь то, что вы хотели бы сыграть с ними в футбол. – Пока он говорил, заметила, что уголок губ подозрительно подрагивал. Прищурившись, уточнила:
- Тогда почему они смеются?
- Видите ли, мисс Аддисон, тут не принято, чтобы девочки играли в мужские игры.
- Да вы шутите?!
- Даже и не думал.
- Хотите сказать, что я нахожусь на острове шовинистов? – Пораженно уставилась я на мистера Итальянца. В ответ он вскидывает вверх бровь. Хотелось бросить какую-нибудь колкость, но смолчав, забрала фотоаппарат и двинулась к лоткам, полная решимости накупить кучу всяких сувениров, оплачивать которые будет мистер Кендалл. Жаль, что тут нет бутиков Маноло Бланика. Мне бы не помешала пара новых обувок.

»» 20.11.12 23:50 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________

Венесуэла

Телефона в кармане зазвонил. Трель заполонила все помещение. Пришлось покинуть компанию. Напоследок, бросила взгляд на Торнтона. Он начал приходить в себя. Облегчение теплой волной разлилось по телу, когда веки затрепетали, а тень ресниц заплясали на бледных щеках. Я не хотела оставлять Девида с Мари и Родриго. Особенно с первой. Но иного выхода не было. Я взглянула на монитор, номер был скрыт. Обернувшись, проверила, нет ли лишних слушателей. Лишь удостоверившись что одна, ответила. Ведь уже знала кто звонит. С первого слова пошла в атаку. Ведь не те, так тебя.
- Родриго взял Торнтона, ты знал?
- Сукин сын! - В динамиках прохрипел голос Диаса. – Устроил самоуправство! – Он умолк. Пол минуты тишины. - Дорогая, он -Родриго, еще жив?
Я промолчала. Диас же в отличие от меня вдоволь нахохотался своей плоской шутке.
- С ним Мари Конелли, - сообщила я, растягивая фамилию. Поток смеха внезапно прекратился.
- Встретились со старой подругой?
- Встретились.
- Что она там делает?
- Держит Торнтона на мушке.
- Маленькая дрянь!
- Не спорю. Но я бы еще добавила "живучая" к твоею определению". Но об этом потом. Ваши разногласия меня не касаются, я перешла в главному, - меня волнует Торнтон.
- Я помню про твою большую любовь, дорогая, - уже серьёзным голосом процедил он. – И слово держу.
- Надеюсь, - парирую я, нервно разглядывая маникюр на руках. Тишина. Он анализировал услышанное.
- Чего она хочет?
- Убить его.
- Уйми её, чтобы не рыпалась. Если что, я за тобой.
- Как скажешь, Босс.. – процедила сквозь зубы, и вернулась ко всем. Замерла в дверях, разглядела обстановку. Задумчивый Родриго, разгуливает из угла в угол. Мари – играющая с пистолетом, бросает сосредоточенный взгляд на часы. На полу распростерт Дэвид Торнтон.
Я замерла на миг. Он стал приходить в себя. Устала приоткрыл глаза, огляделся. «Почему меня к тебе так тянет?», - опять тот же самый вопрос, и нет ответа. Прислонилась к дверному косяку, и чуть прикрыла веки. Проснись, Мишель, сейчас не время... Не сейчас. А когда все закончиться, ты можешь напиться в хлам и погоревать о своих разбитых надеждах и не сбыточных мечтах. Усмехнувшись своему второму я, вошла к ним.
Пройдя мимо подруги дней минувших, я не глядя бросила:
- Выйди. У меня послание для маркиза от Диаса.
И, почувствовала её взгляд, обжигающий затылок, негодование росшее у нее внутри, желание выстрелить мне в голову, пусть и со спины. Но чувства еще не успели захлестнуть расчетливый и острый ум. Далее, не вымолвив и слова, она прошла к двери. Родриго смиренно отправился следом.
Мы остались одни. Я и он.
Взгляд не подчиняясь мне, метнулся к нему. Он смотрел на меня, прямо, неотрывно. Во взгляде ... любопытство. Неужели? И боль... Он же ранен.
Взяв аптечку, беру себя в руки. Вру. Не получается. С ним всегда так. Руки предательски дрожат. Ему нежна моя помощь... Вздохнула. Стало легче дышать. Подхожу к нему, опускаюсь на колени. Полы холодные, почти ледяные. Но, не замечаю, ни холода, ни жара палившего внутри. Достав медицинский спирт и ваты, поднесла к его лицу.
- Нехило. – Как мне казалось, равнодушным голосом сказала я. Получилось ли? Не Знаю. Подношу ваты к ране. Он со свистом вбирает в себя воздух. Грудь вздымается. А я отвожу взгляд, желая подавить в себе желание коснуться разорванной рубашки, почувствовать под ней сильное тело, игру мышц.
- Твою мать! - его восклик пробудил меня, из мечт в реальность. Я молча закрепила пластырь на скуле, вытерла руки влажными салфетками.
- И что за послание, которое адресовано мне?
Я задумалась. За дверью четыре уха, слушают нашу беседу. Распространять на них имеющуюся у меня информацию я не собиралась. Молчание, и второй его вопрос нарушил тишину.
- Ну так что, мисс Аддисон, соизволите хотя бы вы мне объяснить, что тут творится?
- А Вы не в курсе, мистер Торнтон,? - покосившись на дверь, отвечаю я. - Вас можно поздравить, воскресла излюбленная жена, - он поморщился.
- Премного благодарен, мисс. - Он усмехнулся, у уголках губ залегли две чуть заметные морщинки. Немного промолчав, продолжил допрос:
- Любите играть в опасные игры?
Я поднялась с колен. И слишком стремительно, слишком резко отошла к стене. Сбежала от его близости. Трусиха. Он встал следом. Прислонился к стене, зажмурился от боли. Дернулась к нему, но вовремя сдержалась.
- Вам это кажется игрой, мистер Торнтон?
- К черту мистера Торнтона, Мишель... После всего что между нами было...
- Это делу не мешает, - отрезала я, после наблюдая как пелена гнева застилает его лицо. Он сделала шаг, я отступила на два. Он сделала еще один и я почувствовала на спиной холодную стену. Он подошел ближе, а я старалась взять себя в руки.
- Какую роль ты сыграла в этой истории?
- Из разряда игр в историю? Какой отрыв. Вы так быстро меняете свое мнение...
- Я хочу знать правду. – Властно, четко произнес он.
Ладони уткнулась в стену над моей головой, и весь мир покатился к чертям. Он подошел слишком близко... Предельно. Те двое за дверью, Том, Диас, все вдруг перестало иметь значение... Был только этот мужчина которого я люблю. Он, одним лишь взглядом припер меня к стенке.
Раз, два три... - считала я, возвращаю себя себе. - Четыре, пять... - открыла глаза. Он смотрела на меня. - Шесть, семь, восемь, девять... - Дыхание в норме. Десять...
Вернула. Вернулась.:
- Ты должен подписать эти бумаги.
- Никому я не черта не должен, так как в долг не брал.
- Но ты должен, черт тебя побери, должен! - я сама не поняла как истеричные нотки прорвали бронь в моем стальном голосе.
- Так вот почему тебя ко мне подсунули.
Я отпрянула как от пощечины. А ты думала он падет к твоим ногам? - Идиотка. Уперлась ладонями ему в грудь и оттолкнула от себя. Получилось выскользнуть из плена. Теперь я могла дышать, мыслить. Чувства отошли на второй план. Спасибо Торнтон, на дал в них захлебнуться.
- Скажу лишь одно, Торнтон, подпиши бумаги, по другому у тебя нет шанса вылезь из этой передряги живим. – я чеканю каждое слово, отчаянно желая, чтобы он понял. Участок земли, чертовы деньги не стоят его жизни. Ничто не стоит.
- Именно это тебя просил передать твой хозяин?
Он сделал это опять. В глазах презрение, в словах яд. Больно. Но я справлюсь. Надо лишь вернуть способность дышать. Опять. Снова. Мне не привыкать.
Прикрыла глаза, давясь комом что подкатил к горлу.
- Да, именно это «мой хозяин» просил меня тебе передать.
Отвернулась, села на единственный стул и закурила, закинув ногу на ногу.

»» 15.12.12 08:22 Обсуждения развития сюжета игры МПиБ [АРХИВ]
_________________