Викинги. Властители морей

Уйти на дно Фрида не успела - варвар дернул ее за волосы, причиняя боль, и тут же выхватил из воды,словно она и не весила ничего. Фрида оказалась прижата к его телу - не отодвинуться, и не вырваться, только ноги беспомощно в воздухе болтались.
Расширенными от ужаса глазами она неотрывно следила за непроницаемым лицом варвара.
Словно насквозь ее видит, проклятый. Никак и в мыслях ее побывал, не позволил даже утопленной прикинуться.Да разве ж его бабьей хитростью остановишь? Разве на свете существует хоть что-то, способное остановить этих варваров и вызвать у них сострадание. С другой стороны - сама виновата, нечего было одной незнакомыми землями шастать, да еще так поздно.
Окоченевшая от холодной воды, спина Фриды прижалась к теплой поверхности камня, а сверху над девушкой нависла широкоплечая мужская фигура, загораживая собой серое небо,позолоченное закатом на горизонте, реку, казалось даже ветер теперь не касался ее тела, дрожащего от холода и страха.
Даже закричать не могла - горло перехвалило, будто кто душил.А если бы и смогла, тут хоть до утра ори - никто на помощь невольнице не придет.
Фрида уперлась бледной рукой в грудь варвару, точно в стену и сделала жалкую попытку отодвинуться, но только хуже этим сделала.
Неподвижный до этого мужчина, убрал волосы с ее лица и придвинулся еще ближе. Прикосновение его пальцев было почти неощутимым, но эта обманчивая нежность еще больше уверила Фриду в безнадежности ее положения.Не торопится, точно знает, что ей уже никуда не деться.Дыхание ровное, спокойное, даже его сердце под ее рукой стучит размеренно, будто издевательски отсчитывает последние мгновения, отделяющие ее от того, что произойдет вскоре.
- Пусти. - едва слышно прохрипела.
Прикосновение твердых горячих губ к ее, холодным и вздрагивающим,заставило внутренне сжаться. Фрида нашла в себе силы дернуть головой, отворачиваясь от настойчивых губ и обреченно замерла.
_________________

В грудь ему упёрлась хрупкая ладонь. Эйнар оторвался от сладких неподвижных губ, положил поверх женской руки свою. Провёл вдоль неё, коснулся грубой ладонью плеча, косточек ключицы, обхватил девичью грудь. Бьётся сердечко под ладонью, слово в силки птица запуталась, упирается в середину ладони твёрдый камешек соска. Сжал. Он - одетый полностью, она - обнажённая рядом, кто может удержаться, какой мужчина способен выпустить наслаждение из своих рук.
Никогда он не упускал своего, но взглянув раз в глазищи огромные, увидал себя в них голодного, страшного. Накрыл почти собою, и прижался лбом к камню, у её плеча. Что это было... Что его остановило?

Уж точно не всхлип, вырвавшийся их её души. Участь рабыни известна заранее, всё что хочет может сделать с ней хозяин, хоть отдать на потеху, хоть продать, хоть убить...

Эйнар облокотился на локоть приподнявшись с неё. С сожалением убрал руку. Это в молодости нехитрый процесс главенствует над мозгами, практически надо всем. После женитьбы подумаешь не раз, облегчиться или предвкушать радость родных глаз, отклик ставшего любимым тела... Вдовство - это груз воспоминаний, чего-то упущенного безвозвратно. В какой-то момент уже небезразлично когда и с кем. Когда это ты Эйнар стал философом? Какой она будет в истинной страсти, несломленная, робкой иль нежной, всему послушной или воинственной валькирией. Каждому нужно своё.

- Кто хозяин твой, скажи. Имя его знаешь? - Он отодвинулся, разлёгшись рядом на камне. - Об отце своём, что скажешь, дочь Эрманариха? - Не хотел об отце с ней говорить, но не мог почему-то видеть её поверженной и смирившейся с тяжкой участью. Глаза у неё такие красивые...
- Одевайся, покажешь, где живёшь. - отрывисто бросил он перед тем, как соскочить с камня и кинуть ей мокрую тунику.
Задела она его чем-то, не хотел он теперь насилия, хотел, чтоб пришла она по доброй воле. Случаются видать чудеса на свете, усмехнулся Эйнар, наблюдая за ней. Он собирался сговориться с её хозяином. Чего уж там, кто будет за рабыню держаться, если плата будет хорошая.
_________________

Слова Торвальда долетели до нее словно сквозь туман. Она вскинула голову и посмотрела на мужчину. Он не считает, что это плохо? А когда он потянул ее к себе, она совсем растерялась и попыталась вырваться. Ей не хотелось опозорить брата еще больше, даже не смотря на то, что объятья викинга были ей приятны, в них она чувствовала себя защищенной.

Ульрика рассматривала ожерелье на ладони, ощущая как в горле образуется комок. Похоже это все от нервов! Подумала она, поморгав ресницами. Украшение было очень красивым.
- Спасибо за дар, Торвальд Неуязвимый, я принимаю его и буду носить с гордостью, да будет Фрейя свидетельницей моих слов, - негромко сказала она, позволяя одеть ожерелье. Там где пальцы мужчины касались ее тела, кожа как будто горела, а его поцелуй заставил кровь бежать быстрей. Ульрика вздрогнула от неожиданности и покраснев, бросила взгляд на брата, но практически сразу отвела его в сторону, делая вид, что ничего необычного не произошло и моля богов, чтобы так думали все. Еще секунду назад девушка была полна раскаяния, но Неуязвимому всего за пару секунд вновь удалось ее разозлить. Ну и что, что ей понравился его поцелуй! Ну и что, что она потеряла дар речи! Не стоило так себя вести при брате! Делая вид что оступилась, Ульрика наступила мужчине на ногу со всей силы и быстро отскочила от него, поправляя волосы и касаясь ожерелья ладонью.

Девушка продолжая сверкать глазами, мило улыбнулась.
- Конечно провожу, мой нареченный жених.

Ульрика не собиралась потакать ему, и именно с такими мыслями она выходила провожать Торвальда, но как только его руки коснулись ее, все мысли вылетели из ее головы, осталось лишь желание быть к нему ближе. Этот мужчина одним своим касанием заставлял забыть все то, чему ее учили не один год. Девушка слушала его шепот и ощущала как приятная дрожь охватывает ее тело. Когда он поцеловал ее, Ульрика несмело провела своим язычком по его губам, желая вернуть ему свое наслаждение. Она совсем потеряла голову рядом с ним и все позволяла и позволяла целовать себя. Рядом кто-то простонал, и Торвальд оторвался от ее рта. А Ульрика с ужасом поняла, что стонала она сама, ее лицо залилось уже привычным румянцем. Похоже рядом с этим викингом она постоянно будет ходить красной как рак.

- Я буду спать этой ночью, любимец Тора, - крикнула она ему в след, и уже для себя добавила- я буду спать... и надеюсь, что ты не замучаешь меня во снах моих Торвальд Неуязвимый. - Ее пальцы прошлись по губам, которые еще минуту назад терзал это мужчина. - Я точно буду спать!
Девушка еще постояла некоторое время в сенях, приходя в себя, а потом побежала в дом, некогда было придаваться мечтаниям, нужно было проверить все ли готово к завтрашнему празднику.
_________________

Как не хотелось Бьёрну отпускать Гвен, но он должен был это сделать. Родичи, проверив шкуры на утро после свадьбы, должны обнаружить на них её девственную кровь иначе сплетничать будут о Гвен, а над ним насмехаться.

Девушка выскользнула из его рук и молча вышла. Бьёрн хотел её окликнуть, вернуть и продолжить начатое, но и он промолчал. Она оглянулась и посмотрела в раскрытую дверь, и выглядела такой потерянной, что Бьёрн почувствовал себя виноватым. Нужно было занять мысли другим. В руке всё ещё лежала склянка с мазью. Выбрав сразу всё её содержимое, Бьёрн размазал мазь по ладоням и провёл ими по своему лицу, плечам и груди. Несколько раз. И так пойдёт. А затем пошёл к жаровне. Нужно было раздуть огонь да браться за заказы коих было не мало.

До самой ночи работал Бьёрн. Дело отвлекало его от одних мыслей и возвращало к другим. Своим ремеслом он всегда заработает на жизнь себе и своей семье. Может не будут жить они сильно богато, но и голодать не будут точно. Пора было принимать решение где будут они с Гвендолин строить свой дом, как далеко заберутся в поисках своей судьбы.


утро

Это утро не было похоже ни на одно из предыдущих в его жизни. Дом охватила суета. Женщины и слуги убирали, готовили, расставляли столы и готовились ко встречи гостей. Его дожидался наряд праздничный, с искусно расшитой красной верхней рубахой и тёмно-красным плащом. Отродясь не наряжался он так, но и день сегодня его ждал особенный - первый из трёх свадебных.
Облачившись, взял Бьёрн меч им же выкованный, богато украшенный. Этот меч сегодня получит от него Гвендолин и будет хранить его для их старшего сына.
Затем вышел он к своим родичам. Подарки для семьи невесты и самой Гвен были готовы и стояли тут же, посреди залы. Пора было отправляться в дом семьи Молота.
_________________

Хочу тебе служить.
От ревности сухими
Губами ворожить.
Не утоляет слово
Мне пересохших уст.
И без тебя мне снова
Дремучий воздух пуст.


Когда Клепп отсылает их, Астрид может только пропустить сестру в девичью в стороне от длинной залы и без сил прислониться спиной к стене. Рыжий - буря, которая ее погубит, и уже не важно, как хорошо она умеет плавать, ничто не важно.
Она благодарна Клеппу за то, что он отправляет их. Как бы низко Астрид ни опускала голову, от присутствия Рыжего горели уже не только щеки, он забирал ее взглядом всю, так что горячечная лихорадка сворачивалась в груди, мешая сделать хотя бы один, такой нужный вздох.

Когда его руки накрывают ее, сильные, с твердыми мозолями от оружия, раскаленные как камни в очаге, а она и минутами позже не может унять дрожь в пальцах.

И слова Рыжего: обычные, правильные, нормальные. Она решается посмотреть ему в лицо, чтобы понять, что взгляд его ничуть не изменился.
Почему не удается подавить это в себе, почему, когда он рядом, боги отворачиваются от нее, и только насмешник Локи празднует пир над ее бессилием.

Она должна быть сильной, сильнее этого. Она должна поддержать сестру. Астрид слушает слова сестры, сжимая ее похолодевшие пальцы. Собственные руки еще согреты его касанием.

Девушка не может поверить в то, что сестра говорит это не от волнения. Не мог же приворожить ее сын Сигурда? Хотя памятуя о том, что они с Венди делят одну кровь...в Ингрид столько волнения, столько жизни.

Неужели они все вокруг не видят? Неужели не понимают, что Рыжий вовсе не собирается отдавать ей ключи от дома, называть женой? Все, чего он хочет, назвать своей!
Так много для женщины. Так ничтожно мало для дочери Хальвора Смелого.

Поздно ночью, когда они сидят подле друг друга, и Ингрид говорит то о том, как много надо подготовить к свадьбе, то о том, что на следующий день свадьба Венди, а они, по воле брата, не смогли даже навестить подругу, Астрид решается сказать вслух то, что с каждым словом приближает ее к царству Хель.
- Я бы хотела, чтобы брат сговорил меня с другим, - срывается с сухих губ, пока она смотрит перед собой. - С кем угодно, - хоть с Одноглазым, думает девушка, понимая, что тот никогда и не глянул бы на такую глупую девицу. - Хоть наложницей при жене.
- Что ты говоришь? - ладони сестры ложатся на ее щеки, но Астрид не отрывает взгляд от шкуры на полу. - Что ты говоришь такое, моя маленькая?
Взгляд на сестру:
- Я так рада за тебя, Ингрид, ты достойна войти в дом храброго Рагнара, хорошо, что братья сговорились, - слова одно за другим, скороговоркой под растревоженным взглядом сестры. - Очень устала сегодня, сестра, прости меня.
Они часто спали с сестрой рядом, обнявшись, но не в эту ночь.

Астрид выходит на двор с одной из рабынь в надежде, что волк вернулся. Рыжий и правда, лежит у двери, скалится.
Подходит к нему неуверенно, осторожно, утром волк ее напугал.
Волк льнет к ноге, но стоит ей погладить его, отфыркивается и ведет мордой. Что не нравится ему? Запах? Что? Или то, что ее касался другой...глупая мысль.
- Рыжий мой, - девушка опускается на землю, обнимает волка за шею. Тот кладет ей голову на плечо, и только изредка у зверя шерсть встает на загривке - злится.
- Идем со мной, - нежно, ласково, тянет за собой в дом. Братья снова будут ругать.

Завтра свадьба Венди, завтра будет новый день.
Рыжий ложится подле ее места, вытянувшись и положив голову на лапы рядом со шкурой. Астрид прячет лицо у его загривка и засыпает.
Ты ведь меня убережешь.
_____
Реал. Буду вечером, Венди, постараюсь не пропустить твой праздник)
_________________

Было уже далеко за полночь, когда приготовления в доме Атли Одноглазого были закончены. Утром еще к украшениям добавят свежих цветов и ароматных трав и совсем хорошо будет.
Раннвейг не переживала что задержалась надолго, потому что их много было здесь из селения молота, так вместе с соседними девушками и поспешили они домой.

Брата еще не было, видимо непростыми оказались переговоры, или наоборот, очень удачными, что и задержаться не грех. Проходя по залу девушка отметила что Бригг закончила убирать дом и мысленно поблагодарила девушку. Утром словом поблагодарит и может подарит что из братом привезенного. Пусть и для той обернется чем-то приятным всеобщая радость от возвращения мужчин с набега.

Раннвейг бросила взгляд на место у лавки, где утром спал незадачливый перебравший, сейчас там было пусто. С этим воспоминанием девушка вспомнила и о скальде, так неожиданно явившемся с помощью и не менее неожиданно исчезнувшем впоследствии. Говорили он остановился в доме Бьорна, вспомнила Раннвейг, но сегодня он там не появлялся пока убирали зал. Может дальше ушел, в другие края. Странный человек. Может и хорошо если ушел, Раннвейг никак не могла отделаться от чувства что делает что-то не так, не достаточно почтительно в его присутствии. Сожалела разве что не удалось ей спросить о странах заморских. Но решилась бы ли?

В дальнем конце дома девушка обнаружила сундуки с добычей, которые успел кто-то оставить пока ее не было. Девушка открыла крышку одного любуясь богатой добычей. Будет и торговать чем брату и дом украсить. На крышке второго сундука лежала охапка отрезов ткани.

...Я привез тебе тряпку на платье, вообще много тряпок... И на приданное хватит, - он снова усмехнулся.
Это для нее наверное, девушка вспомнила слова брата на берегу и стала перебирать переливающуюся и струящуюся меж пальцев красивую материю. Иэ этой хорошее платье выйдет, а с той и вовсе свадебный наряд сшить можно.
Для меня тряпки, для кого же еще, - подытожила девушка и перед глазами тут же встали картинки со вчерашнего пира. Хакон пересаживающий Астрид подле себя, Хакон еще в ее компании.
К концу лета приведет брат жену в дом. Усмехнулась своим догадкам девушка. Эта мысль уже приходила ей в голову. Оставалось надеяться что найдут они общий язык с новой хозяйкой... Племянники пойдут, это же радость!
Тогда тряпки и подарки не тебе возить станет.
Проскрипел противный голосок и Раннвейг ужаснулась своим мыслям, понимая их происхождение. Неужели она ревнует брата к будущей жене?
Эта догадка неприятно поразила Раннвейг. Когда она успела стать такой эгоисткой? Неправильно и не хорошо это. Избаловал видимо ее брат, единственную сестрицу то...
Такой нехорошей девушка чувствовала себя разве когда поняла что у нее не получается искренне почитать и уважать скальда.
В этих расстроенных чувствах девушка уснула, то есть попыталась уснуть, но проворочалась почти без сна до утра, лишь ненадолго забывшись сном на рассвете.
_________________

- Неуяизвимый, я сказал, что приду на рассвете, но вот какого дня… - ответил хмельной шуткой Рагнар, но тут же сделался серьёзным, понимая, что родственники, да и сама Ингрид не скоро забудут его опоздания. Но свою строптивицу он лаской успокоит, сотрёт её обиду поцелуями, уговорит нежными речами сменить гнев на милость, а вот Торвальду иная мера нужна. – Добавляю к выкупу свою часть добычи со следующего набега! Пусть Один будет свидетелем, что я отвечаю за свои провинности.

Иначе бы хотел викинг поздравить свою невесту. Его неукротимый нрав противился такому длительному сроку ожидания. Два месяца ждать и изводиться от мысли, что он с кем-то словом перемолвится, а то и подмигнёт какому-то резвому проходимцу. Рагнар сжал кулаки, понимая, что не готов ждать. Будь это несколько дней назад, нашёл бы он какую-нибудь согласную девку и усмирил в ней своё желание, но почему-то понимал, и удивлялся этому знанию, что не сможет найти замену своей Ингрид. При брате девушка вновь стала послушной, с виду покорной сестрой, но он бы предпочёл видеть те гневные искорки в её глазах, что делали её лицо ещё прелестней. Он остолбенело стоял и смотрел на Ингрид, видя только её, не слыша голосов вокруг. Локи-хитрец спутал все его мысли.
Улучив момент, пока отвлеклись братья, подошёл к наречённой, чтобы поздравить с обручением. Он стоял спиной к родне Ингрид и мог дать немного воли рукам. Кончики пальцев прошлись по мочке уха, большим погладил щёку и оставил след на полной нижней губе, дивясь её нежности и своей сдержанности, а после приласкал её шею, спускаясь ниже по изгибу ключицы, не смея двигаться дальше. Сжал кулаки, чувствуя рёв крови в жилах. Сам не знал, откуда, но рождались в нём строки, лились откуда-то из глубин:

- Украсть бы мне твои мысли.
Украсть и сделать своими.
Забрать себе твоё сердце,
Чтоб билось лишь мне так сильно.
Забрать бы мне твою душу,
Чтобы владеть навечно.
Но нет колдовства такого,
Чтоб я овладел всем этим.
Но есть зато в свете сила,
Любовью она зовётся.
Сама ты отдашь мне сердце,
Сама ты отдашь мне душу.
Подаришь все свои мысли,
Когда ты любовь познаешь.

И всё же он не сдержался, сорвал поцелуй с сочных уст невесты. Поцелуй - обещание новой встречи. Будет слабым утешением до скорой встречи. Заставив себя отойти от невесты, Рагнар попрощался со всеми обитателями дома и вышел наружу. Вот только свежий воздух никак не мог остудить его жар. И он знал, что это не прекратится, пока он не окажется на брачном ложе с Ингрид.
_________________

Гвендолин проснулась с улыбкой на губах. Вчера дел переделала целую гору. Осталось красиво сложить подарки для всей семьи и для мужа особенный. Одеваясь, она всё поглядывала на прялку, и станок, на отрезы ткани красивых расцветок, одежду и обувь и кожу и шкуры. Мешки с шерсть овец. Семья всегда была к ней добра. Один из дядьёв вместе сыном принёс в дом большую кровать, всю в резьбе. Их перемигивания и шуточки столько раз заставили её покраснеть, что теперь можно было и не волноваться, что хоть хватит ей краснения на что-нибудь ещё. Вчера руны на спинках кровати были вырезаны, охраняющие, сберегающие. Гвендолин ножом своим особенным творила под неусыпным контролем Волкири. Разложены на скамьях подарки для Ульрики с Мэвой и Сигвальда. Атли получит оружие славное. Брат постарался ради сестры единственной и любимой. Да и сам глава семьи с наследником славным Хаконом не поскупились. Шкуры, украшения из серебра и золота, всё должно понравиться семье жениха.
На дворе слышны гомон и смех, суета подготовки. Совсем скоро придут за невестой, ждёт ей свадебный обряд. Фрейя пошлёт им своё благословение.
И вот уже надето на Гвендолин платье красивое, волосы причёсаны и украшены обручем. Гвендолин опустила голову и зазвенели серебрянные цепочки мелодичным звоном. На руках браслеты надеты. Платье вышито серебром и по подолу оберег Мьёльнир - сестра постаралась Раннвейг. Далеко ль поведёт её Бьёрн-кузнец, ведь чем дальше ведёт он, тем крепче будет их семейная жизнь.
Совсем скоро соберутся все приглашённые, и семья и подруги и гости. Гвендолин с трепетом ждала жениха.

_________________

Утро
Это утро отличалось от остальных. Сегодня ее брат женился. К моменту когда ее родичи встали, сама Ульрика уже давно была на нога. Она не представляла как будет себя вести на своей свадьбе, если даже сейчас ее всю потряхивало от переживаний. Проверив все уже по нескольку раз и повторив не один раз наказ слугам, чтобы к приходу празднующих все было готово, она сама побежала одеваться. Рабыня уже ждала ее с нарядным зеленым платьем с серебряной вышивкой и серебряным гребнем для волос украшенным камнями, до вчерашнего вечера она собиралась идти совершенно в другом платье, но когда пришла в комнату, поняла что это платье совсем не подходит к ожерелью, которое подарил Торвальд. А снимать подарок она точно не собиралась. Ну вот снова она думает о своем женихе. То он преследовал ее во сне, а теперь и в мыслях не дает покоя. Пока рабыня причесывала ее волосы, девушка достала шкатулку с украшениями и одела пару браслетов, а затем с самого дня достала две подвески , она нашла их в торговых рядах, когда узнала про свадьбу брата и сразу же решила купить. Одну из них она собиралась подарить брату, а другую Гвен, которая теперь тоже станет частью их рода. Сжав подвески в кулак, Ульрика поспешила в залу, где уже собирались члены их рода.
Увидев нарядного брата, девушка улыбнулась. Ее братья самые красивые и сильные мужчины... Ну может быть еще Тор... Опять она про него вспомнила! Ульрика подошла к нему.
- Бьерн, Один свидетель, ты выглядишь как настоящий воин! Гвен просто счастливица!- девушка обняла брата и чуть тише добавила, - это тебе,- ее руки повесели амулет на его пояс,- Я люблю тебя брат, да дарует вам Фрейя счастье.
_________________

Остаток вечера скальд провел ходя по домам, рассказывая истории и слушая вести. Странное выходило дело, надеялся он побывать на свадьбе, когда шел сюда, и раздумывал ещё - удастся ли? Не каждый год ведь играются свадьбы. А тут, побродив, да послушав, узнал, что не одна даже планируется свадьба, а несколько. То ли в краях заграничных опоили чем мужиков, то ли он сам, своим сильным желанием, спутал нити судьбы. Но по всему получалось дело невиданное. Три, нет, четыре пары насчитал он, пока расспрашивал, и все предстоящие союзы были взаимными и полюбовными. Чудеса да и только.
Вино в домах лилось рекой, рассказы тоже не переставали, и получилось так, что в комнату свою он вернулся только лишь к ночи. Опять не доведется сесть за карту, перерисовать которую он возмечтал себе по дороге сюда.

Ингвар перевесил факел поближе к столу и достал свои листы. Карту рисовать не получится, но записать кое-что из сегодняшнего стоило, чтобы не позабыть потом некоторые моменты, да и песен пару удачно сложенных сохранить. Он вытащил из мешка железный сосуд, плотно заткнутый деревянной крышкой, и утвердил справа от себя на столе. Достал длинный кожаный мешок, где хранились перья, и, взяв одно из них, придирчиво рассмотрел кончик. Сойдет. Откупорив крышку сосуда, где хранились приготовленные им чернила из сажи и рыбьего клея, и, макнув в них перо, начал выводить на пергаменте руны. "Поселение семей топора, щита и молота..."

На другой день планировалась свадьба, а потому обитатели дома поднялись рано. Затопотали ноги по полам, застучали двери. Ингвар проснулся и, протерев глаза, сел на постели. Скоро в доме начнется суматоха и последние приготовления, но пока, утром, у него ещё было немножечко времени, чтобы исполнить задуманное. Поплескав себе воды на лицо во дворе, он зашел на кухню и быстро сжевал приготовленный служанкой бутерброд, запив его ягодным отваром. И вышел на воздух, направившись в сторону леса.
_________________

Утро было очень тяжелым. Голова Клеппа разрывалась на мелкие части. Это же надо было так надраться. Он с силой провел ладонью по лицу, пытаясь снять эту боль. Кряхтя и натыкаясь на предметы утвари он вышел из дома и направился к чану с водой, чтобы окунуть голову в холодную воду. Вчерашние проблемы казались уже не такими страшными и нерешаемыми. Надо все обдумать. Он повернул обратно в дом и прошел к своей коллекции, которая всегда успокаивала его. Кубок стоял у самого края полки. Мысль о том, чтобы выпить из него пришла в голову внезапно. А что если? Он взял его в руки и нахмурился. Подумав, что никакие магические силы тут не помогут. Только Один и его слуги и он сам. Поставил кубок обратно. Взял стоявшую рядом с кубком чашу, инкрустированную зелеными камнями. Говорили что в ней всегда вода очищается. Он не знал правда это или нет, но рассказывали, что самая мутная вода в ней на глазах становится чистой, как слеза ребенка. Погладив выступающий камешек он перевел взгляд на книгу в кожаном переплете. Страницы ее пожелтели, да и читать Клепп ее не мог, ибо написана она была на каком-то непонятном языке. Но и она хранила легенду.
Взяв плащ и накинув его на себя, решил сходить к Бьорну. Может ему нужна будет какая помощь. Жених все таки. Скоро их поселок совсем опустеет. Все переженятся и уедут по миру, заселять новые земли. Клепп планировал весной искать себе жилье на новых берегах, что к западу от этих. Он был там недавно. Ему понравилось. И природа и климат - все это мало отличалось от этих мест. Конечно он будет скучать по здешним местам, по этому озеру, по брату, сестрам. Но если он возьмет туда самое дорогое, что у него есть может это и поможет ему справится с тоской.
С этими мыслями он вышел из дома и отправился к дому Безбородого. Интересно чем сейчас занимается женишок. Клепп хотел увидеть это лично.
_________________

Уснул я вчера под пение Хельги, и проспал всю ночь как убитый. Но чувствую теперь, что силы вернулись ко мне. Тёплые солнечные лучи так и манят выйти на улицу, а в доме так тихо, как будто один я тут. Возможно так и есть и все ушли на свадьбу.
Я медленно сел и опустил ноги на пол. После нескольких недель бездействия они были слабыми и не было у меня уверенности, что устою, поднявшись. Мне следовало бы позвать кого-нибудь, но не хотел я показывать свою слабость и, передвинувшись на кровати, взял с сундука свои штаны. Надеть их было не трудно, а вот как встать, удержать равновесие и зашнуровать их, я пока плохо себе представлял.
Вцепился рукой в изголовье, а другой оттолкнулся от кровати и встал. Ноги, и правда, держать не хотели. Покалывало их словно иглами – того гляди упаду. Постоял так некоторое время и отнял медленно руку от изголовья, чтобы штаны подтянуть да зашнуровать. Или мне так казалось, или правда очень медленно продвигалось дело. То и дело я останавливался, чтобы сохранить равновесие. Когда с этой задачей было покончено, я решил, что способен на большее и сделал один шаг к двери. Ноги гудели, в раненой эхом отдавалась тупая боль, но это не могло отвратить меня от цели и я упрямо двинулся сначала к двери комнаты, а потом через большой зал на улицу.
Мне кажется, что прошло очень много времени, но я, наконец, шагнул за порог своего дома и без сил рухнул на лавку, что стояла у порога. Тяжело откинувшись спиной на стену дома, я перевёл дух и улыбнулся. Я всё-таки сделал это.
_________________

С раннего утра Мэва занялась хозяйством, запущенным немного в связи с пиром и подготовкой к свадьбе. Она успела сварить солёный сыр, переложить сохнущую шерсть и раздать указания, что ещё требуется сделать в течение дня Старой Геде, оставленной на хозяйстве. И только потом, переодевшись в красивый синий наряд, поспешила в дом родичей. Попозже Сигвальд принесёт их дары для жениха и невесты, а она пока поможет в доме и посмотрит на сборы жениха.

Таким красивым, чистым и нарядным Бьёрна она не видела никогда. Подойдя к нему, она порывисто обняла его.
- Счастья тебе, Бьёрн, - улыбаясь, пожелала она, - Пусть Фрейя и Фрейр одарят вас с Гвендолин своей милостью.
_________________

Из-за ночи проведенной без сна Раннвейг чувствовала себя не очень хорошо. А ведь сегодня день свадьбы, радоваться надо.
Умываясь девушка посмотрела в бадью с холодной водой на свое отражение и оно ее не порадовало. Заметит Хакон не ладное, расспрашивать станет, да не успокоится пока не выспросит в чем дело.
Но не признаваться же ему в своих неподобающих мыслях и, не достойной женщины великого рода, ревности. Чтобы она там себе не надумала, счастья она желала брату, и не хотела чтобы он прознал о ее глупых переживаниях. Не хотела чтобы расстроился.
Поэтому решила собраться поскорее и к дому Гвен пойти, там много народу будет, да и к невесте с женихом все присматриваться будут, а не к ней.
Принарядившись в приготовленное заранее платье и уложив распущенные волосы Раннвейг вышла из дому и направилась позади дворов к дому невесты.

Негоже приступать к хозяевам на праздник в дурном настроении, - вдруг сообразила девушка, - нехорошо это.
Да и самой идти не хотелось, хотелось одной побыть, чувства в порядок привести, и минуя дом Гвен позади двора девушка направилась в сторону леса. Она знала куда пойдет, к сломленному бурей дереву, на котором любила иногда сидеть и размышлять. Недалеко оно от опушки было и беспечно.
Торопливо подойдя к лесу девушка скрылась в тени деревьев и теперь могла сбавить ход.

Корила и ругала она себя за неподобающие мысли и чувства, неслышно ступая по тропинке и опустив голову.
Но вместо облегчения чувствовала себя все хуже и хуже.
Как мне возвращаться на праздник? Почему я такая неправильная? - с горечью подумала девушка и слезы такие же горькие как и ее чувства полились из глаз.
Раннвейг шла к своему месту не глядя вперед и неслышно всхлипывая. А когда просвет впереди подсказал что она уже почти у цели, девушка посмотрела вперед и охнула от неожиданности, завидев мужчину впереди. Скальд, узнала в следующую секунду она, и чуть успокоилась что не незнакомец опасный какой. Но и с этим человеком она никак не хотела встретиться, ни с кем сейчас не хотела. Раннвейг развернулась намереваясь убежать.
_________________

Вечером

Как ни странно , легкие прикосновения не вызывали в ней отвращения или неприятия, будто тело, единожды стерпевшее насилие, решило предать пока еще не сломленный дух. Только страх бился под кожей, сновал по спине и черной лапой сжимал сердце. Когда ладонь незнакомца прикоснулась к ее груди, Фрида только крепче сжала зубы, точно от боли и с шумом втянула воздух сквозь зубы.

Облегченно выдохнула, когда мужчина убрал руку и отодвинулся.Но глаза его следили за ней все так же неотрывно, мерцая холодным блеском в сгущающихся сумерках. Что ему нужно? Почему играет с ней в эти непонятные игры?
Немного пришедшая в себя Фрида, засмущавшись своей наготы, села на камне. Подтянула ноги к груди, прикрываясь и тряхнула головой, разметав по плечам слегка подсохшие волосы.
- Меня отдали в дом Хальвора Смелого в счет доли добытого в набеге его старшим сыном Торвальдом Неуязвимым, - ответила Фрида, покосившись на мужчину рядом. Так странно она себя еще никогда не чувствовала. Сидит здесь, без одежды рядом с полностью одетым мужчиной, пожирающим ее взглядом и разговаривает с ним как ни в чем не бывало, будто с дорогим гостем. Никак умом повредилась.

- Что тебе известно о моем отце? - Встрепенулась Фрида, прижимая руки к груди и повернулась к незнакомцу. С мольбой заглянула в его глаза - Он жив? Ты видел его?

Фрида ждала, что он скажет, но незнакомец медлил с ответом. Спрыгнул с камня и бросил ей мокрую тунику, которую Фрида поймала и тут же начала натягивать на себя, напрочь позабыв, что сухую одежду недалеко под кустом оставила.
Спрыгнула с камня и быстро сунула ноги в мягкие башмаки, искоса поглядывая на мужчину. Что нужно от нее этому странному человеку? зачем об отце ее спрашивал? А главное, почему оставил в покое? Пожалел? Столько вопросов, а ответа ни одного. Только бы отец оказался жив и Вилма, ее добрая тетушка, уцелела в своем лесном домишке.
Фрида сделала неверный шажок назад и кивнула в сторону небольшого холма, где за деревьями виднелась крыша амбара хозяйской усадьбы.
- Здесь недалеко. Отсюда дворовые постройки видно. Когда я уходила, ни старого хозяина , ни сыновей его дома не было.
Осторожно нагнувшись, Фрида подхватила свернутую сухую одежду с земли и тут же оставленный гребень.
_________________