Джулиана Маклейн (И. В. Митчелл) "Цвет небес"

LuSt:

Галя, да она ещё девчонка-студентка, какие дети, какие серьезные отношения... Нехай гуляет

...

кариша:

А кому из нас , девочки, когда либо не приходилось выбирать между двумя мальчиками?Знакомая ситуация? Сейчас нет сожалений? Ну, не знаю... не знаю...Как бы все повернулось в жизни если бы... LuSt, Bad Girl, Nashata, спасибо

...

djulindra:

Ох,какие откровения, какие интересные главы.
LuSt, Bad Girl, , спасибо за перевод, оформление.

...

Suoni:

Мэтт как прилетел, так и улетит. А Питер здесь, рядом. По-моему, Мэтт и будет отцом нашей героини, а Питер женится на Коре и станет приемным отцом. Но это опять предположения. Может в следующей главе опять повернется как-то так, что отцы поменяются.

Замечательный роман! Читаю с удовольствием!

Спасибо, девочки!

...

janemax:

Благодарю за новую главу, девочки!!!

...

laflor:

прочитала на одном дыхании, спасибо!!!!

...

LuSt:

 » Глава 33.

Перевод LuSt
Редактирование Bad Girl
Иллюстрации Nashata

— Симпатичный кампус, — сказал Мэтт.
Мы остановились на перекрестке. Капли дождя барабанили по крыше машины, а дворники безостановочно елозили туда-сюда по лобовому стеклу.

— Ты надолго приехал к брату? – спросила я.
Я не отводила взгляда от рук Мэтта на руле. Они были крепкими, сильными и мозолистыми – руками строителя – но я помнила, что когда-то он держал в пальцах ручку…
— Ненадолго, — отозвался Мэтт.
Я повернулась к нему.
— На сколько?
— На неделю или около того. Гордон купил яхту пару лет назад и разрешил мне немного покататься до наступления холодов.
— У него есть яхта? Какая?
— Шлюп. Тридцать шесть футов в длину. Пришвартована в Марблхеде.
Я откинулась на подголовник.
— Звучит здорово. Я не ходила под парусом со школы. Ты можешь в это поверить?
Он удивленно посмотрел на меня.
— А почему нет?
— Папа избавился от яхты в прошлом году. Хочет купить новую. Так ты в отпуске только на эту неделю? – спросила я.
— Ага. Мой начальник по-настоящему классный. Дает выходные каждый раз, когда они мне нужны. Но не оплачивает их.
— Можешь припарковаться здесь, — указала я на пустое парковочное место на главной улице.
Вскоре мы вышли из машины и снова, пригибаясь под дождем, зашлепали по лужам в сторону паба.
Дверь захлопнулась за нами. Внутри было тепло и сухо, пахло прогорклым пивом и царило непривычное для субботнего вечера спокойствие. В круглых нишах вдоль боковой стены сидело лишь несколько человек. Один мужчина постарше грустил в одиночестве за барной стойкой, держа двумя руками стакан с виски. Бармен наливал из кранов разливное пиво.

Я сняла пальто и проследовала за Мэттом в заднюю часть помещения, где мы устроились в нише. Подошла официантка и приняла заказ. Как только она отошла, мы наклонились друг к другу и положили руки на стол.
— Так здорово снова встретиться с тобой, — сказала я.
— И с тобой.
— Ты ещё пишешь? – Я ждала этой минуты, чтобы задать волнующий меня вопрос.
Он равнодушно пожал плечами.
— Время от времени. Пару лет назад я продал рассказ в один журнал.
— Да ладно? Супер! Мне знакома эта история?
Глупый вопрос. Я долгие годы не читала ничего из его творчества. Наверное, речь идет о чем-то, что он написал после отъезда в Чикаго.
— Нет, — ответил он. – Я не знаю, куда подевались все старые рассказы. Наверное, лежат где-то в коробке, если мой папаша не сжег их. В любом случае, тогда я был всего-навсего ребенком. Вряд ли те истории чего-то стоили.
— Мне всегда казалось, что стоили. Значит, ты написал этот рассказ в Чикаго?
Он кивнул.
— Мне бы хотелось когда-нибудь его прочесть. У тебя сохранился экземпляр журнала?
— Есть парочка.
— Отправишь один мне?
— Конечно.
— Обещай, — твердо сказала я.
— Обещаю.
Нам принесли пиво, и мы чокнулись.
— За старых друзей, — произнесла я тост.
— За старых друзей.
Мы сделали по большому глотку, и я вытерла пену с верхней губы.
— А в последнее время писал что-нибудь? – спросила я.
Он поставил стакан на стол.

— Пару лет назад начал работать над романом, но не закончил его.
— Почему нет? Стоило бы.
— Посмотрим. – Он откинулся назад и потянулся, глядя на меня озорным взглядом. Во мне вспыхнуло то забытое ощущение невозможности предугадать, что он скажет или сделает в следующую секунду.
— Так вы с Питером… — шутя начал он, словно нам обоим было по двенадцать лет. – Ты всегда ему нравилась, даже когда мы были детьми. Он подглядывал за тобой из окна своей спальни, знаешь ли.
— Конечно же, он ничего подобного не делал! – Я достаточно убедительно изобразила праведный гнев, хотя изо всех сил старалась не рассмеяться.
— Однажды я его застукал за этим занятием. — Мэтт взял свое пиво и отсалютовал мне, словно говоря «я не шучу».
Я все ещё улыбалась.
— Ну, между нами до твоего отъезда ничего не происходило.
Он сделал большой глоток.
— В любом случае, я всегда знал, что в итоге вы будете вместе. Это было неизбежно.
— Почему ты так говоришь?
— Ты не могла в конечном счете остаться со мной. Господи помоги, если бы так случилось.
Я наклонилась ближе к нему и поняла, что смотрю на его губы.
— Это вздор.
Он тоже взглянул на мои губы, и откровенно сказал:
— Это правда, и ты знаешь, что это так. Твое счастье, что Питер всегда был неподалеку и выручал тебя. Без него мы с тобой могли заиметь неприятности, потому что оба сейчас понимаем, что я был дурной компанией. – Он подмигнул мне. – А ты всегда балансировала на краю бездны.
Подошла официантка:
— У вас все хорошо?
— Отлично, спасибо, — ответил Мэтт, пока я вспоминала те давние дни.
Я приподняла бровь и заговорила низким хриплым голосом.
— Так ты все ещё дурная компания?
Группа людей в соседней нише захохотала, но мы с Мэттом не отвели друг от друга глаз.
— Может быть, в какой-то степени, — согласился он. – А в какой-то – нет. В конце концов мне пришлось вырасти.
Как и мне, потому что мы не могли всю жизнь кататься на велосипедах и делать качели из покрышек.
Я глотнула пива.
— Ты хорошо устроилась, Кора, — сказал Мэтт. – Тебе стоит гордиться.
— Наверное.
— Наверное? Нет никакого «наверное». Ты получила стипендию в одном из лучших колледжей страны.
Включился музыкальный автомат, и заиграла мелодия.

Когда я не ответила, Мэтт наклонился вперед.
— Говори.
— Это сложно, — попыталась объяснить я.
— Почему?
Я поняла, что снова смотрю на его губы, изучая влажные складки.
— На поверхности все кажется безупречным, — пояснила я. – Но иногда я чувствую, что не знаю, чем занимаюсь, где по-настоящему хочу быть, и у меня всегда было это необъяснимое желание сбежать от самой себя, потому что мне всего недостаточно и иногда я чувствую себя невообразимо несостоявшейся. Вроде как где-то там существует настоящая жизнь, но я не знаю, какая она и где точно находится. Ты когда-нибудь думал о подобном?
Я никогда не упоминала об этом при Питере. Просто не могла себе такого представить. Он бы ни за что меня не понял.
— Ты и понятия не имеешь. — Мэтт широко раскинул руки. – Посмотри на меня. За свою жизнь я успел натворить множество глупостей и знаю, что думают обо мне все, включая тебя. Что я не смог осуществить многое из того, на что был способен, что мог бы достичь большего, если бы приложил усилия. Ты не знаешь, сколько раз за свою жизнь я это слышал, и теперь, сидя здесь в зрелом возрасте двадцати двух лет, я знаю, что все, наверное, были правы. Я мог бы сделать больше, достичь большего, но не сделал и не достиг. Теперь мне требуется признать, что я ничего не осуществил. Поэтому да, я тоже чувствую себя несостоявшимся, если ты ещё не поняла.
Люди за соседним столиком встали, оделись и, продолжая болтать, вышли из паба.
— Ты продал рассказ в журнал, — сказала я. – Этим стоит гордиться. И тебе же нравится твоя работа? Строительство домов?
— Она меня устраивает. Но есть масса прочих вещей, о которых я жалею, что не сделал по-другому. Возможно, мне стоило… — Он запнулся и покачал головой. – Не знаю. Нет смысла о чем-то жалеть, да? Это всего лишь самоедство.
Я удивилась тому, что мы успели сказать столь много друг другу ещё до того, как принесли еду, а перед тем не разговаривали шесть лет. Все, кто был в курсе нашей истории, сейчас считают нас чужими людьми, но одновременно никто, ни один человек в мире, по-настоящему не знает, что нас связывало.
В голове промелькнуло воспоминание о том, как здорово было сидеть с Мэттом на пляже, положив голову ему на плечо, когда он обнимал меня, пока мы слушали шум прибоя. Я вспомнила это так четко, словно в последний раз мы сидели так буквально вчера, и почти ощутила прикосновение его рук и те же эмоции: легкость и удовлетворенность. Меня подмывало подвинуться на изогнутом полумесяцем сидении и взять Мэтта под руку.
— Никогда не поздно изменить свою жизнь, Мэтт, — сказала я, пытаясь вспомнить, в каком положении сейчас нахожусь. — Тебе всего двадцать два. Ты все ещё можешь сделать нечто большее, как только поймешь, чем хочешь заняться, и неважно, будет это писательство или что-то другое. Это самое сложное, как мне кажется. Определиться. Не уверена, что у меня получилось.
Он вытянул руку на спинке сиденья.
— Ты сказала, что хочешь путешествовать.
— Да, — я подняла глаза. – И, возможно, так и сделаю.
— Не говори «возможно». Просто сделай. Жизнь коротка. Ты же не хочешь в один прекрасный день оглянуться назад и пожалеть обо всем, что не успела сделать. Сама же сказала, что чувствуешь себя несостоявшейся. Подумай, как это можно исправить.
Раздался стук столовых приборов и звон тарелок. Официантка убирала со стола в другом конце паба.
— Может быть, тебе тоже необходимо это сделать, — заметила я.
— А может быть, я занимаюсь этим прямо сейчас, — ответил он.
Моё сердце тревожно заколотилось.
— Как так?
— Вернувшись сюда. Встретившись с тобой.
Я сидела неподвижно, глядя в его чистые голубые глаза. Все, чего мне хотелось – вытянуть руку и коснуться его ладони, но я взяла бокал с пивом и медленно сделала глоток.
Официантка принесла наши блюда и поставила тарелки на стол. Как только она ушла, Мэтт потянулся к бутылке с кетчупом.
— Ты побледнела, — заметил он.
— Просто так странно сидеть здесь с тобой.
— Почему странно? Мы же старые друзья.
Я взяла вилку и поковырялась в тарелке с картофелем-фри.
Мы долго молчали, и я пыталась проглотить застрявший в горле ком.
— Наверное, мне не стоило приезжать, — сказал Мэтт, откидываясь назад.
Внезапно испугавшись, что сейчас он предложит отвезти меня назад в общежитие, а потом уедет, и уехать, я набралась смелости высказать то, что думала на самом деле.
— Нет. Я рада, что ты приехал. Я столько раз думала о тебе все эти годы, хотя и пыталась выбросить эти мысли из головы. Я гадала, как ты там, и надеялась, что ты счастлив. Так ли это? За исключением неустроенности, ну ты понимаешь.
Он внимательно посмотрел на меня.
— Хочешь услышать правду?
Я кивнула.
— Тогда я скажу «нет». Я никогда не был по-настоящему счастлив.
Его ответ уязвил меня.
— Почему нет?
— Слишком о многом сожалел.
Я скованно сглотнула.
— Как и я.
Он окинул меня долгим взглядом, словно понимая, о чем я говорю, но это было бесполезно, потому что с этим ничего нельзя было поделать.
Было ли это правдой? Неужели с сожалениями никак нельзя справиться?
Мы сидели и в молчании доедали свои блюда, а на улице продолжался дождь.
— У тебя есть девушка? – спросила я, когда музыка затихла. Вопрос был откровенным, но мне хотелось узнать ответ.
— Было несколько за все эти годы, — сказал Мэтт. – Но ничего такого, о чем можно было написать домой. А вы с Питером вместе уже довольно долго.
— Да. – Я помолчала. – Он ждет, пока я окончу колледж и приеду домой, чтобы мы смогли пожениться.
Мэтт склонил голову набок.
— Вы помолвлены. Официально?
Ещё один смелый вопрос.
— Нет, неофициально. У меня нет кольца на пальце, по крайней мере, пока, и я ещё не уверена, что так будет правильно.
— Ты его любишь?
Я тяжело сглотнула.
— Конечно. Мы же говорим о Питере.
Мэтт кивнул, затем залез в карман за мелочью, встал и подошел к музыкальному автомату.
Я наблюдала, как он идет по пабу, а затем останавливается перед списком песен. Пока он стоял, я внимательно оглядела его сверху вниз, от широких плеч под черной кожаной курткой до узких бедер в свободных выцветших голубых джинсах. Он был, как всегда, красив. Я не могла отвести от него глаз.
Он кинул пару монет в прорезь, и они со звоном упали внутрь автомата. Я закрыла глаза и услышала звук меняющейся пластинки и прикосновение иглы проигрывателя и блестящему черному винилу. Заиграла песня «Дым застилает глаза» .
Когда я снова открыла глаза, Мэтт стоял передо мной и протягивал мне руку.
— Потанцуй со мной.
Вынужденная встать, я проследовала за ним на крохотную танцевальную площадку. В баре теперь никого не осталось, кроме того самого пожилого мужчины со стаканом виски.

Сердце гулко забилось, когда Мэтт обнял меня за талию и взял мою руку в свою, прижимая меня к груди. Он осторожно сделал шаг вперед, и я почувствовала, как по венам заструилась горячая кровь. Я старалась запомнить все свои ощущения – текстуру его мягкой кожаной куртки, которую ощущала под пальцами, лежащими на его плече, жесткость волос, щекотавших мои губы.
Мы медленно двигались в ритме музыки. Никто из нас не вымолвил ни слова, пока песня не кончилась, и автомат не щелкнул, меняя пластинку.
Мы разомкнули объятия.
— Правда в том, — сказала я, — что я даже не уверена, что хочу замуж. По крайней мере, пока что. Есть столько всего, что я хочу попробовать. Не думаю, что готова прямо сейчас стать женой.
— Кора. – Он внимательно изучал меня взглядом. – Выйдешь ли ты замуж завтра или через десять лет, ты никогда не будешь просто женой. Ты навсегда останешься собой.
Я улыбнулась ему:
— Спасибо.
Вернувшись за стол, мы заговорили о другом: о занятиях в колледже, работе Мэтта, наших семьях. Разделили кусок яблочного пирога и пили кофе, болтая обо всем подряд, пока официантка не принесла счет.
Мы посмотрели на часы и поняли, что сидим здесь уже четыре часа.
— О боже! – воскликнула я. – Мне нужно вернуться в общежитие, пока не закрыли двери.
— А если ты этого не сделаешь? – вызывающе улыбнулся он.
— Давай не будем об этом.
Взяв в руки пальто и сумочку, я попыталась вспомнить то время в моей жизни, когда минуты и часы пролетали так же быстро. Я вспомнила все ужины с Питером. Мы часто сидели молча, наблюдая за тем, как едят другие люди, или разговаривали о еде. Мы никогда не ужинали по четыре часа, даже когда только начали встречаться. Мы часто гуляли вместе или ходили куда-нибудь, но всегда по большей части молчали.
Мэтт оплатил счет, и мы вышли из паба. Снаружи дождь прекратился. Воздух был свежим и влажным. Уличные фонари отражались в темных лужах.

— Ты сейчас поедешь к брату? – спросила я, когда мы шли к машине.
— Ага. – Мэтт помог мне забраться в машину и подошёл к водительской двери. Сел и завел двигатель. Через несколько секунд мы уже ехали по дороге к кампусу.
Проезжая по тихим темным улицам города, я ощутила, как в животе растекается ужас. Сейчас Мэтт высадит меня, пожелает спокойной ночи, и мы не встретимся ещё шесть лет. А то и никогда.
Мэтт включил поворотник, и мое сердце панически забилось. Я ощутила прилив тошноты.
Положила ладонь ему на рукав.
— Не поворачивай. Почему бы нам ещё немного не покататься?
Он посмотрел на меня:
— А как же комендантский час?
Его лицо казалось напряженным, словно он тоже испытывал тот же самый глубинный страх.
Я подняла руку, чтобы посмотреть на циферблат часов в свете фонаря, под которым мы проезжали.
— У нас ещё есть немного времени. Немного, но есть.
Мэтт убрал ногу с педали тормоза и нажал на газ.
— Куда ты хочешь поехать? – спросил он тихим серьезным голосом. – Просто покажи, куда.

...

Svetlaya-a:

Как они мне нравятся!!! Так завораживающе читать про их отношения...
Спасибо!!
А чтомза картинка предпоследняя? свет фонарей, ночь, улица? очень красиво..

...

LuSt:

Картинку откопала на просторах интернета...Тоже очень понравилась мне. Романтично.
А Кора и Мэтт - тоже очень романтично, но бедный Питер, сидит там на ЦБК и ни о чем не подозревает... Вот так и отпускай девушку учиться в другой город.

...

Rusena:

Мне тоже ужасно нравится Мэтт. Питер как-то не очень, может, слишком правильный или немного рановато ему строить серьезные отношения... Ну, как-то не складывается у меня в сознании пара Кора-Питер.

...

кариша:

Вы наверно заметили какие они разные, Мэтт и Питер...Очень часто мы пытаемся, как пазл, сложить близкого нам человека.Вот эту черту характера заменить бы тем что есть у Жени,Пети,Васи...а эту привычку... ну и так дальше.Может Коре чего-то недоставало в Питере,а у Мэтта это было...и наоборот Картинки к главе- Очень понравилась написанная художником... И парочка в фиолетовом счастье

...

LuSt:

Питер наоборот слишком приземленный и обыкновенный: работа, дом, дети, собака, раз в год на море...Скукота. А Кора хочет чего-то волнующего, запоминающегося, необычного - путешествий, романтики, разговоров об умном и интересном, а не "Ну что на работе? Как дела в школе? У соседей новая машина что ли?". И Мэтт вроде как способен ей это дать - он же весь такой из себя творческий, а Питер бухгалтер и бухгалтер. Это не ему рано строить серьезные отношения (у него они с детства серьезные как раз), а Коре...



Ну тут как говорится "из свиного уха не сошьешь шелкового кошелька" Приходится выбирать из того что есть, что больше любо...

...

кариша:

Ласт,а кто из них кто? Свиное или шелковое чудо,а? Ты абсолютно права,все зависит от того КТО выбирает...

...

LuSt:

кариша, да в каждом есть положительные и отрицательные стороны, как жизни: Питер прагматичный, приземленный, надежный, а Мэтт - это вечное приключение
кому что)

...

Rin:

Спасибо большое за перевод!!!

Да ни фига она его не любит И ответ сам за себя говорит.
Да и слюни на Мэтта пускает))
Всё, конечно, романтично между этими двумя, и рада, что они встретились через столько лет, но Питера жалко.
Но что поделаешь...

...