Звезда любви (ИЛР)

Буду очень рада ошибиться))

Юля, привет!!!Большое спасибо за главу))) Читаю с огромным интересом и таким же удовольствием)))
Правда, каждый раз расстраиваюсь, когда возле Поля появляются девицы претендующие на его внимание(((

+1 Нина прямо озвучила мои мысли !

Заранее ее не люблю(((( , Но на все воля автора....
С нетерпением жду продолжение!
___________________________________

[quote="Епистинья"] +1

Я тоже таких милых девочек недолюбливаю))) почему то многие из них ,в заботах об истерзанных сердцах ,в койку к обладателям этих сердец очень настойчиво лезут))). Автор не примите это насчет Вашей героини, но всяко бывает. Жизнь есть жизнь))). Очень интересно на что решится Саша.

Эх, похоже, Поль влюбится и женится...., женится точно, но ведь в жизни чаще всего так и бывает, да и с Жюли может произойти то же самое.... Спасибо, дорогая за продолжение и ...как же дождаться их встречи и столько всего еще перепрожить с героями... .

Оленька, привет, дорогая. Не стоит расстраиваться. Павел стойкий оловянный солдатик, его одним хорошеньким личиком не проймешь)))

День добрый. Ну скажем так, у девушки того времени возможностей было немного, дабы себя не скомпрометировать, так что в постель к нему она точно прыгать не будет.

Аня, привет. Как я уже писала, размер произведения будет макси, потому у героев будет еще много испытаний.
___________________________________

 » Глава 24

Глава 24

Александра долго крутилась перед зеркалом, придирчиво рассматривая свое отражение. Платье с открытыми по моде плечами из плотного шелка нежно-фисташкового цвета на ее точенной фигурке сидело как влитое. Французские блонды широкой оборкой украшали подол и глубокий вырез. В ушках красовались скромные жемчужные серьги, а стройную шейку обвивала нить крупного жемчуга. Роскошное эспри из страусового пера довершало туалет. Она и сама знала, что дивно хороша в этот вечер, как знала и для кого она желает выглядеть столь привлекательно. Вспоминая последнюю встречу с князем, Сашенька улыбалась своему отражению. Стоило на миг прикрыть глаза, и вновь пред мысленным взором представало его лицо, смеющиеся серые глаза, опушенные длинными ресницами, золотистая прядь, упавшая на лоб. Странно, что его взволновало такое совершенно заурядно происшествие, как перевернувшийся возок, но он был так внимателен, так предупредителен в их последнюю встречу, что сердце сладко замирало в груди всякий раз, когда она вспоминала обращенную к ней улыбку Шеховского, ощущение тепла его большой ладони через тонкую лайку перчаток. Кинув последний кокетливый взгляд своему отражению, Александра поспешила прочь из комнаты.
Выйдя на крыльцо, Сашенька подняла голову к ночному небосводу. Яркие звезды, рассыпанные по темному бархату неба, мерцали холодным блеском в морозной иркутской ночи, словно подмигивая ей с недосягаемой высоты. Так же далека была и ее мечта, но кто знает, может быть, сегодня она хоть на чуть-чуть приблизится к ней? Дождавшись, когда дядюшка подаст ей руку, она осторожно ступила на ступеньки. Снег поскрипывал под легкими шагами девушки, пока она шла к экипажу, скрипел под полозьями саней на трескучем сибирском морозе. До дома губернатора было недалече, и Александра даже не успела придумать, что скажет при встрече Шеховскому, когда кучер Зариных остановил упряжку в аккурат перед крыльцом губернаторского дома.
Николай Николаевич и Екатерина Николаевна встречали гостей у входа в бальную залу. Присев в реверансе перед четой Муравьевых, Сашенька вошла в залу, с порога окинула торопливым взглядом роскошную обстановку, присутствовавших гостей и нашла глазами того, о ком грезила всю последнюю неделю. Да что там неделю - она почти полгода с нетерпением ждала его возвращения в Иркутск, внимательно прислушиваясь к каждой фразе Екатерины Николаевны, не скажет ли она чего о князе Шеховском, и не решаясь спросить Николая Николаевича, когда же он вернется. И вот он здесь, рядом - и сладко заныло сердечко, а в душе смешались страх и восторг. Что, если ей только показалось, что Павел Николаевич был весьма расположен к ней? Саша не могла отвести от него взгляда, и, словно почувствовав его, Павел обернулся. Быстрая улыбка скользнула по его губам, золотисто-русая голова учтиво склонилась в знак приветствия, и он вновь повернулся к своему собеседнику. Сашенька едва сдержала разочарованный вздох: не подошел, не поспешил тотчас ей навстречу! Выдавив из себя улыбку, она шагнула в зал, и тотчас преданные поклонники окружили ее плотным кольцом, наперебой выражая ей свое восхищение и осыпая комплиментами.
Делая вид, что полностью поглощена беседой с тремя молодыми людьми, Саша, украдкой выглядывая из-за плеча молодого Струве, старалась рассмотреть князя. Павел вновь оглянулся и натолкнулся на полный невыразимой тоски взгляд Сашеньки. Александра залилась смущенным румянцем, словно уличенная в чем-то дурном и недостойном.
Шеховской потерял нить беседы, мысли его потекли в совершенно ином направлении. Нехорошо, как же нехорошо вышло! - досадовал Павел. Ему ли не знать, что он не должен был поощрять ее кокетства, не должен был давать ложных надежд, - ведь если не имеешь определенных намерений, не следовало выказывать к ней интереса. А теперь он сам виноват в сложившейся щекотливой situation (ситуации (фр.)). Непременно нужно объясниться, не следует пускать все на самотек: чего доброго, Сашенька поставит себя в неловкое положение, и виноват в этом будет только он.
Извинившись перед собеседником, князь направился в сторону Александры и окруживших ее молодых людей.
- Александра Ивановна, рад Вас видеть! Добрый вечер, господа! – обратился он с приветствием. Поклонники Александры нехотя расступились, принимая его в свой круг.
- Александра Ивановна, могу я пригласить Вас на первый вальс? - едва заметно улыбнулся Павел, склонившись в поклоне.
Саша, до того отказавшая всем троим под предлогом, что вальс уже ангажирован, растерялась, но только лишь на мгновение, и тут же нашлась с ответом. Теперь, произнося эту невинную ложь, она надеялась, что Шеховской не опровергнет ее во всеуслышание.
- Вы, видимо, запамятовали, Павел Николаевич! - улыбнулась она. – Вы уже приглашали меня, и именно первый вальс я Вам и обещала.
- Я помню, - усмехнулся Павел, легко разгадав этот нехитрый маневр, - но боялся, что Вы могли забыть!
Уже отойдя на некоторое расстояние, Павел обернулся. А ведь хороша! - улыбнулся он своим мыслям. Только вот сердце не встрепенулось, не замерло от восторга, слово умерло оно вместе с той, что покоилась отныне на семейном кладбище в Павловском. Беспросветная тоска вновь напомнила о себе. Остановив проходившего мимо лакея, Павел взял с подноса бокал с шампанским.
Музыканты между тем готовились играть мазурку, и едва зазвучали первые аккорды, граф Муравьев предложил свою руку жене. Николай Николаевич великолепно танцевал, и в молодости, когда ему довелось нести службу в Польше, своим умением танцевать мазурку вызывал восхищение даже у поляков. Ныне он, конечно, уж вел себя более степенно, но заразившись всеобщим весельем, вдруг пал перед своей дамой на одно колено, тряхнув завитой головой, пока она шла вкруг него с плавной грацией. Улыбка не сходила с его лица, юношеский задор вновь горел во взгляде, казалось, он даже помолодел, а на разрумянившемся лице не столь заметны стали следы болезни. Его племянник Михаил, с которым Павел вел неспешную беседу за несколько минут до того, старался ни в чем не отстать от своего дядюшки и теперь вел в танце тетушку Александры. Лишившись таким образом собеседника, Павел глубоко задумался о прошлом. Вспомнилось великолепие балов Петербурга, роскошь нарядов, слепящий блеск подлинных драгоценностей и свет фальшивых улыбок. И только Юленька среди этой блестящей мишуры казалась единственным подлинным бриллиантом. Она не умела лгать, скрывать свои чувства: когда-то ему казалось, что он может читать ее самые потаенные мысли, как открытую книгу. Но теперь он и в этом не был уверен. Вроде и стоял он над могилой жены, и знал, что к слухам о ее бегстве с Сержем Левашовым приложила руку кузина Мари, но вдруг что-то в этих слухах было правдой? Чем больше он думал о том, тем больше крепла в нем уверенность, что его жена так и осталась для него тайной за семью печатями.
Из раздумий его вывели первые аккорды того самого вальса, о котором он просил Александру. Склонившись в учтивом поклоне, Поль предложил девушке руку. Тонкие пальчики в белой атласной перчатке затрепетали в его ладони, яркий румянец окрасил щеки, маленькие ушки и стройную шею.
Зеркала, свечи, яркие наряды дам - все слилось для Сашеньки в какой-то умопомрачительный калейдоскоп, в котором только его лицо оставалось тем единственным, на что ей хотелось смотреть неотрывно. Александра пыталась поймать его взгляд, увидеть в его глазах то же, что видела в тот ясный морозный день, когда незадачливый возница перевернул ее возок на дороге вдоль берега Ангары. Но сегодня все было иначе, будто пригрезилась ей тогда в его взгляде нежность и радость от встречи в ней. Сашенька даже испугалась того, насколько серьезное выражение вдруг приняло его лицо. Неужели он решился просить моей руки? - обмерло сердце, но когда князь заговорил, каждое его слово звучало похоронным звоном для всех ее мечтаний и надежд.
- Александра Ивановна, я должен просить у Вас прощения.
- Прощения? – уже догадываясь о том, что он хочет сказать ей, едва слышно пробормотала Саша.
- Я вел себя недопустимо, - тихо продолжил Павел. – Не имея определенных намерений, я позволил Вам считать, что…
- Не надо, прошу Вас! - опустив глаза отозвалась Александра. – Не говорите ничего! Будем считать, что Вы ничего не говорили, а я ничего не слышала.
Защекотало в носу и защипало глаза. Саша подняла голову повыше, чтобы не дать пролиться подступившим слезам. Глядя в ее блестящие от скопившейся в них влаги глаза, Поль тяжело вздохнул.
- Простите меня! Я не должен был…
- Ах! Прошу Вас, оставьте! Не будем о том, - предательская слезинка скользнула по ее щеке.
Пусть лучше так, - нахмурился Павел, продолжая вести ее в быстром ритме вальса. – Уж лучше так, чем все это зайдет слишком далеко.
Музыка стихла, и князь, проводив Сашу к тетушке, учтиво склонился над рукой Варвары Григорьевны, выразил радость от встречи с семейством Зариных и отошел, не сказав Александре больше ни слова. Девушка держалась из последних сил. Все обман! Князь явно не искал ее общества, ей показалось, что тогда на дороге в его поведении было нечто большее, чем простая учтивость. Не мог же он, в самом деле, оставить ее одну посреди дороги и уехать, как ни в чем не бывало? А она, глупая, размечталась о том, что наконец-то он обратил на нее свое внимание.
Желая получить приглашение от Шеховского, она отказала трем другим претендентам, солгав, что вальс ангажирован, и ныне эта уловка выплыла наружу. А он после вальса даже не взглянул больше в ее сторону, не остался подле нее, продемонстрировав этим свое равнодушие к ней. Бог мой, какой стыд! - прикрыла пылающее лицо веером Александра. Неужели ее увлечение им так бросается в глаза, что он вынужден был говорить с ней о том? Она нафантазировала себе Бог знает что, и ему пришлось спустить ее с небес на землю.
Бал кончился под утро, разошлись уставшие, но довольные гости. Лежа в постели, Павел никак не мог уснуть. Он и раньше на столичных балах частенько ловил на себе влюбленные взгляды, но тогда его нисколько не трогало безответное чувство какой-нибудь влюбленной в него дебютантки, а нынче, и в этом была удивившая и его самого разница, ему стало жаль Александру, жаль разбитых им самим надежд и чаяний.
Надобно выбросить все это из головы и думать о том, что ему предстоит. Инспекторская поездка в Якутск не радовала, и несмотря на то, что Муравьев собирался отправить с ним чиновника, сведущего в подобных делах, роль ревизора ему претила. Не этого он ждал от службы. Поездка на Камчатку, даже учитывая то, что его самонадеянность и неосторожность едва не стоили ему жизни, была куда более интересна ему, чем нынешнее бесцельное пребывание в Иркутске. К тому же есть еще Сашенька, - вздохнул Шеховской, переворачиваясь на спину. Нет, решительно нужно ехать, и чем быстрее, тем лучше! - засыпая, думал он.
В Якутск выехали спустя три дня после губернаторского бала. Павел думал, что стоит ему покинуть Иркутск, и мысли об Александре тотчас улетучатся из его головы, как нечто наносное и ненужное, но он по-прежнему думал о ней. Какая, однако, странная штука! - поражался он. - Я не думаю о ней, как о предмете грез своих, но и отпустить из своих мыслей не могу. Что это? Жалость? Вероятно. Но отчего? Отчего его стал заботить душевный покой влюбленной в него девицы? Скажите на милость, к чему ему эти переживания? Он так явственно читал в ее глазах знакомый ему призыв, но впервые сердечная победа не доставила ни радости, ни удовольствия, как то бывало ранее. Он тяготился этой влюбленностью молоденькой девушки, злился от того, что уже вовсю гуляют слухи о том, что племянница Зариных им увлечена, но чувство ее безответно, а местное общество затаило дыхание в ожидании развязки. Как поздно он понял, что натворил!
***

В Закревском скромно отметили первый день рождения маленького Николеньки, а теперь готовились встречать Рождество. Минуло много лет с тех пор, как в большой гостиной наряжали лесную красавицу. Пушистые зеленые лапы ее источали дивный аромат хвои, наполняя им весь дом. Анна с двумя горничными украшала елку. Николенька дотянулся до коробки с лентами и восторженно захлопал в ладоши. Улыбаясь, Анна отодвинула коробку, осторожно забрала из маленьких цепких пальчиков голубую атласную ленту с золотистой вышивкой и вручила сыну вместо нее серебряную погремушку. Повертев ее в руках, Ники отбросил надоевшую игрушку и пополз к стулу, куда мать поставила заинтересовавшую его коробку. Добравшись до своей цели, малыш, ухватившись за стул, с усилием поднялся на ножки. Выхватив понравившуюся ему ленту и забыв о том, что ему надобно держаться за стул, Николка сделал несколько шагов и плюхнулся на зад, заревев, что есть мочи.
- Ось мы вже и нижками пишлы, - улыбнулась Агата, беря мальчика на руки.
Анна обернулась на крик ребенка, но услышав слова старой няньки, смахнула невесть откуда набежавшую слезу.
- Вот и первые шаги, mon bonne (мой хороший (фр.))! - прижала она к себе дитя, забрав сына из рук Агаты, и коснулась губами темной кудрявой макушки. Ники, забыв о своих недавних огорчениях, принялся увлеченно теребить брошь, приколотую к корсажу платья Анны. Что-то тихо воркуя на ухо малышу, Аня подошла к окошку. Накануне шел снег, но было тихо и тепло, а ныне поднявшийся ветер раскачивал голые ветки деревьев в парке, выл в трубах и крутил перед окнами снежные вихри.
- Анна Николавна, Вам письмо, - услышала она за своей спиной хрипловатый голос пожилого дворецкого.
Обернувшись, Аня передала Ники подошедшей Агате и взяла с подноса небольшой конверт. Рассмотрев почерк на конверте, Аннет нахмурилась.
- Просили ответ дать, - напомнил дворецкий.
- Ступай, Никодим, - вздохнула Аня. – Я сейчас отпишу.
Пройдя в свои покои, Анна устроилась за бюро. Вскрыв послание, пробежала глазами несколько строк. Александра Платоновна прислала обещанное приглашение на новогодний бал в соседнее Лемешово. Будучи у них на прошлой неделе с визитом и не застав Василия Андреевича, вдова посетовала на то, что Рождество ей, видимо, придется встречать в одиночестве, но тотчас, озорно блеснув голубыми глазами, добавила:
- Зато, надеюсь, Новый Год удастся на славу. Я, знаете ли, грандиозный бал собираюсь устроить, уж и приглашения разослала дальним соседям, а к Вам заехала, дабы лично по-соседски пригласить, - рассмеялась Александра Платоновна.
- Благодарю за приглашение, - улыбнулась в ответ Аня, - наливая гостье вторую чашку чая. – Вот только дел накопилось столько, что, боюсь, не до балов нам нынче.
- Полно Вам, Анна Николаевна, - усмехнулась вдовушка, - какие на Святки дела могут быть? Разве что иголкой в вышивание тыкать, так Вы вроде не большая охотница до этого дела. Вам ли с Вашей молодостью и красотой от людей прятаться? Глядишь, так и счастье свое упустите. Я Вам днями приглашение пришлю обязательно, чтобы все чин чином, как положено, а Вы с Василием Андреевичем уж извольте быть непременно!
Осень для Анны прошла в трудах и заботах, но едва закончились хлопоты с большим хозяйством и пришла зима, вновь навалилась неизбывная тоска. Вот вроде и нет причин у нее для хандры, а не отпускает она ни на минуту. Очнувшись от своих дум, Аня обмакнула перо в чернила и принялась писать ответ на приглашение Александры Платоновны. Еще неделю назад, рассказав за ужином папеньке о визите соседки, она собиралась отказаться от приглашения, но Закревский настоял на том, что нужно выезжать.
- Довольно, Аннушка, - мягко, но решительно отмел он все ее отговорки. - Заботы позади остались, нынче время отдыхать. Я, знаешь ли, не вечен: хотелось бы, чтобы жизнь твоя устроена была, чтобы у Николки сестры да братья были.
- Да кто ж меня замуж-то возьмет?! – в сердцах грохнула вилкой по столу Анна. – Я сама не знаю, кто я! Кому нужна жена без роду, без племени?
Василий Андреевич отпил вина из бокала, аккуратно поставил тот на стол и только после этого строго посмотрел на Анну, ожидавшую его ответа.
- Ты - Анна Николаевна Закревская, моя приемная дочь и наследница всего моего состояния. Я полагаю, этого вполне достаточно.
- А что, если память ко мне вернется? Что, если муж у меня есть? – едва слышно прошептала Аня, высказав самую потаенную свою надежду.
Ей так хотелось верить в то, что она не нагуляла дитя, что она не падшая женщина, но просто жертва обстоятельств. А пуще всего ей хотелось, чтобы тот золотоволосый, кого она видит во сне, оказался отцом Николеньки. Невыносимо думать о том, кто он, как и гадать о причинах, по которым оказалась она на берегу Финского залива в столь плачевном состоянии. Все реже она видела эти сны, и, с одной стороны, испытывала облегчение от того, а с другой – невыносимо тосковала по тому смутному образу, что являлся ей в ее ночных видениях. Вот другие сны, страшные, где она висит над пропастью, куда чаще посещали ее по ночам, и иногда, проснувшись от собственного крика, она уже так и не могла уснуть до самого утра.
- Я думал о том, - медленно произнес Закревский. – Но будь у тебя муж, разве ж не искал он бы тебя? Мы две недели в Александровском пробыли, да и в Москве, почитай, две провели, и никаких разговоров о пропавших женах не слышали.
- Может, и есть в этом доля истины, - вздохнула Аня. – Видимо, и в самом деле никто меня не искал.
Теперь же, поблагодарив вдовушку в самых любезных выражениях, Аня написала, что они с Василием Андреевичем будут непременно. Закончив письмо, она дождалась, когда высохнут чернила, и, запечатав конверт маленькой восковой печатью, спустилась вниз к ожидавшему в вестибюле посланцу из Лемешова. Худенький мальчишка-подросток лет тринадцати, взяв из ее рук конверт и спрятав его под не по размеру большим овчинным тулупом, надвинул на глаза шапку и направился на улицу.
- Погоди! – не удержалась Аня. – Ты, никак, пешком пришел?
- Не извольте беспокоиться, - улыбнулся в ответ мальчишка, - я на розвальнях, и часу не пройдет, в усадьбе буду.
Вздохнув, Аня вернулась в гостиную, где прислуга дожидалась хозяйку, не решаясь без нее наряжать елку. Почему-то грядущий бал в поместье Левашовых не вызывал у нее ничего, кроме страха. Как-то ее примет местное общество? Ведь по сути это будет ее первый выход в свет с тех пор, как она поселилась в Закревском. Ее не волновало то, что о ней думают соседи, но был еще Николенька. Пока он слишком мал, но время идет, когда-нибудь он вырастет, и только от нее теперь зависит, как его примут в будущем. По сути неизвестно, кто его отец, вряд ли он сможет рассчитывать на достойный прием, коли она станет чураться общества и не приложит сейчас усилий к тому, чтобы о его загадочном происхождении не вспоминали. Видимо, прав Василий Андреевич, говоря о том, что ей надобно думать, как устроить свою жизнь, и немалое состояние Закревских, конечно же, поспособствует тому, что найдётся немало охотников назвать ее своей супругой, невзирая на наличие ребенка.
Что ж, если найдется кто-нибудь, кто будет готов принять ее Николеньку, как родного сына, то в будущем перед ним будут открыты многие двери. Довольно ждать чуда! Почитай, почти два года прошло, а память так к ней и не вернулась. Вспомнились слова пожилого врача- немца, который лечил ее в Александровском. Тогда Рудольф Карлович говорил, что болезнь ее малоизученная, и память к ней может и вовсе не вернуться. Что, если с ней так и будет? Пора перестать мучить себя, отринуть все страхи и сомнения и начать устраивать будущее, свое и сына. Раздумывая об этом, Анна неторопливо завязывала пышные банты на еловых ветках и, отойдя в сторону, любовалась своей работой. Елка получилась на диво хороша.
На следующий день, отстояв рождественскую службу, Анна и Василий Андреевич вернулись в усадьбу и устроились в малой столовой за чаем. Ночь нынче выдалась морозная, и даже за не долгую дорогу они пожалели, что поехали в открытых санях из маленькой церквушки к дому. Мороз норовил забраться под теплую меховую полость, пробраться под роскошный соболий салоп, кусал нежную кожу щек.
Грея озябшие руки о чашку с горячим чаем, Аня маленькими глотками пила ароматный напиток и рассказывала графу о вчерашнем посыльном из Лемешова и о том, что ответила согласием на приглашение Александры Платоновны. Выслушав ее, Василий Андреевич ободряюще улыбнулся ей.
- Вот и хорошо, душа моя! Довольно в четырех стенах сидеть!
Вопреки опасениям Аннет, местное общество, с большим уважением относившееся к графу Закревскому, и его приемную дочь приняло весьма благосклонно. Ей улыбались, выражали радость от знакомства и приглашали с визитами, обещая позже прислать официальные приглашения, хотя Анна нет-нет, да замечала косые взгляды, и ей казалось, что за каждым раскрытым веером вполголоса обсуждают именно ее персону.
Александра Платоновна постаралась, чтобы не ударить в грязь лицом перед соседями. В ярком свете сотен свечей зал сверкал начищенным паркетом и хрусталем роскошных люстр. Столы ломились от изысканных яств, игра музыкантов была выше всяких похвал. Аннет не собиралась танцевать, но ее то и дело приглашали. Пожалуй, здесь в провинции танцам придают значение едва ли не большее, чем в столице, - вдруг подумалось ей. Странная, однако, мысль, - думала Анна, кружась в вальсе в объятьях отставного полковника, чья ревнивая супруга не сводила с них пристального взгляда, - откуда мне знать, как то бывало в столице? Едва ли я бывала в высшем свете Петербурга, хотя как знать о том?
Ближе к полуночи, когда выпито было достаточно шампанского и от невыносимой духоты ломило виски, Аня выскользнула из бального зала и очутилась в полутемной галерее. Она хотела побыть немного в тишине, что-то странное происходило с ней, но она пока и сама не могла понять, что именно. Все эти танцы, музыка, блеск зеркал бального зала, яркие наряды дам смущали и тревожили ее. Анна устало прикрыла глаза, прислонившись спиной к стене. Тотчас пред ее мысленным взором вспыхнуло странное видение: огромный бальный зал, задрапированный золотистой парчой, странные наряды гостей, маски. На всех лицах маски, бесконечный хоровод масок, и она кружится в вальсе в объятьях мужчины в ярко-красном одеянии. Карнавал! Это был карнавал, и она была там. Но чей это дом, кто танцевал с ней?! Аня едва не застонала от бессилия. Сколько ни силилась она припомнить хоть что-нибудь, память ее оставалась глуха.
Отвернувшись к окну и глядя невидящим взором в призрачную снежную ночь, Аннет все искала в своем сознании малейшие обрывки воспоминаний.
- Вот Вы где, Анна Николаевна, - услышала она за своей спиной голос хозяйки дома.
Аннет обернулась.
- Прекрасный вечер, Александра Платоновна, - улыбнулась она. – Я так давно не бывала в столь блестящем собрании.
- Благодарю, - снисходительно заметила графиня, – что причислили наше собрание к блестящим! Уж Вы-то в этом разбираетесь! Но что ж Вы покинули нас? Меня, знаете ли, спрашивали о Вас.
- Обо мне? – недоверчиво усмехнулась Аня.
- Идемте, я Вам его представлю, - заговорщицки улыбнулась графиня. – Очень приличный молодой человек, из хорошей семьи, - добавила она.
Проходя мимо большого портрета, Анна остановилась. Что-то неуловимо знакомое было в этом высоком статном военном, глядящем на нее с полотна.
- Кто это? – вырвалось у нее.
- Мой покойный супруг в молодости, - нахмурилась графиня, удивленная ее странным интересом.
Нет, показалось, - решила Аннет. Не могла она быть знакома с графом. Поговаривали, что в последние годы жизни граф почти не покидал родового имения, так что видеться ранее они никак не могли. Вздохнув, Аня позволила Александре Платоновне увлечь ее обратно в бальный зал.
Остановившись на пороге, графиня разыскала глазами молодого человека, которого намеревалась представить своей соседке, и, милостиво улыбнувшись ему, чуть кивнула головой. Аня с любопытством рассматривала приближавшегося к ним юношу. Совсем еще мальчишка, - улыбнулась она своим мыслям. – Нескладный какой-то, фрак будто с чужого плеча, непокорные рыжие вихры, которые вряд ли можно было назвать кудрями, то и дело падали на высокий бледный лоб незнакомца.
- Анна Николаевна, позвольте представить: Вирановский Михаил Алексеевич.
- Очень рад знакомству, - прикасаясь губами к затянутой в шелковую перчатку руке, пролепетал Михаил.
- Мне тоже очень приятно познакомится с Вами, - улыбнулась Аня покрасневшему, как маков цвет, юноше.
- Он очень застенчив, - шепнула ей на ухо графиня, - но до того мил!
- Анна Николаевна, позвольте пригласить Вас – запинаясь, произнес Вирановский, услышав, что музыканты заиграли мазурку.
Едва заметно пожав плечом, Аня позволила ему увлечь себя в круг танцующих. К ее удивлению, несмотря на свой нелепый внешний вид и нескладную высокую худощавую фигуру, танцевал Михаил вполне сносно. Он больше так и не решился заговорить с ней, только лишь бросал робкие взгляды на ее лицо и тотчас краснел, если она отвечала ему насмешливой улыбкой. Он и в самом деле милый, - улыбнулась Аня, украдкой из-под ресниц наблюдая за своим vis-à-vis. - Совсем еще мальчик, и нет в нем светского лоска и скуки пресыщенного барина. Наивный, и все его мысли, как на ладони. Ах! Этот восторженный взгляд и пылающие румянцем скулы с россыпью веснушек на худощавом лице. Господи, какой же он смешной и милый, как игривый щенок, - вздохнула Аня. Она и не мечтала о толпе поклонников, сама не зная, чего ей ждать от этого вечера, но уж точно не его хотела она видеть среди тех, кого собиралась рассмотреть как потенциального супруга. Аннет вполне осознавала, что выбор ей придется делать разумом, а не сердцем, и мысль эта была ей неприятна.
После того, как мазурка закончилась, Аня попросила проводить ее к графу Закревскому. Граф был увлечен беседой со своим соседом, имение которого граничило с Закревским, и не решившись прервать их судя по всему весьма интересный обоим собеседникам разговор своим появлением, она остановилась, не дойдя до него несколько шагов, и опять неведомо откуда рядом с ней появилась хозяйка.
- Анна Николаевна, хоть Вы у нас и человек новый, но о Ваших талантах в управлении имением в округе уже буквально ходят легенды. Но ведь Ваши успехи только этим не ограничиваются. Прошу, порадуйте нас всех, исполните что-нибудь.
Аня растерянно огляделась. Она и не заметила, когда Александра Платоновна подошла с ней к роялю, и теперь взоры всех присутствующих были устремлены на них.
- Право, Александра Платоновна, едва ли моя игра способна кого-нибудь порадовать.
- Ну, тогда давайте за рояль сяду я, а Вы нам что-нибудь споете, - с очаровательной улыбкой предложила хозяйка и принялась перебирать стопку нот. – Это ведь не требует ежедневных занятий? Что-нибудь простенькое, известное, да вот хоть «Соловья» Алябьева, знаете ведь? – и, не дожидаясь ответа, поставила ноты на пюпитр и заиграла вступление.
Стиснув правой рукой крышку рояля, Аннет вдохнула и запела:
- Соловей мой, соловей, голосистый соловей!
Голова ее как-то странно закружилась, и она прикрыла глаза, а голос ее, поначалу робкий и слабый, с каждой нотой набирал силу, пока не зазвучал широко и свободно. Нет, вовсе не такое выступлении представляла себе Александра Платоновна, когда мечтала о том, как публично разоблачит неведомо откуда взявшеюся самозванку!
Василий Андреевич, услышав пение, прервал свой разговор с соседом и попытался подойти поближе к роялю. Когда ему это удалось, песня уже кончилась, гости восторженно аплодировали, но заметив, как побледнела Анна и сообразив, что с его девочкой творится что-то неладное, он подхватил ее под руку и с помощью подоспевшего Михаила вывел из зала. Анна буквально рухнула в кресло, обмахиваясь кружевным веером и сетуя на духоту. Закревский отправился искать прислугу, чтобы ей принесли чего-нибудь выпить, а Михаил тотчас устремился к французскому окну за ее спиной и торопливо распахнул высокие створки. Поток холодного воздуха стремительно ворвался в комнату, раздувая легкие кисейные занавески и погасив несколько свечей. Ледяной озноб пробежал по оголенным плечам и открытой до лопаток спине. Вздрогнув, Аня обернулась. На улице мела метель. Еще несколько часов назад, когда они только подъехали к усадьбе в Лемешово, ясный вечер сиял множеством звезд с темного неба, а тонкий месяц ярко светился над кромкой темнеющего за домом парка, а ныне запуржило, завьюжило, скрывая все вокруг в мутной серой мгле.
- Наверное, не стоило, - улыбнулась она, зябко обхватывая себя за плечи.
Подбежавший с подносом лакей принялся закрывать распахнутые створки и поправлять занавески. Михаил совсем стушевался и, пробормотав слова извинения, спешно ретировался. Взяв с подноса бокал с шампанским, Аня огляделась вокруг. Все ей чужое здесь. Устала. Устала танцевать, устала притворяться, что ей весело, что ее интересуют разговоры о людях, ей совершенно незнакомых. Вновь на сердце накатила тоска. Всегда так: напускное веселье, злословие в адрес ближних, и не потому, что хочется, а потому, что так принято. Поняв, что не может находиться здесь более ни минуты, Анна разыскала Василия Андреевича и попросила отвезти ее домой.
Простившись с хозяйкой, Закревские покинули усадьбу. И хотя Закревское от Лемешово отделяло всего десять верст, которые обычно резвая тройка, которой так гордился Егорка, покрывала в течение получаса, разыгравшаяся метель надолго задержала их в пути. Почти два часа ушло, чтобы добраться до усадьбы. За это время нагретые кирпичи, что были положены в ноги путникам, совершенно остыли, и Аннет уже не чувствовала своих онемевших пальцев в бальных туфельках на тонкой подошве. Холод сковал все тело, и она погрузилась в полудрему - и не сон, и не явь. За оббитыми бархатом стенками крытого возка завывал ветер, звенели бубенцы, скрипели полозья по рыхлому колючему снегу, а ей мерещились то военный с портрета в доме графини Левашовой, то карнавальные маски, то она видела саму себя в каком-то странном красном платье у рояля среди совершенно других разряженных гостей. Потом видения отступали, и она выглядывала в оконце, боясь, что они собьются с пути и замерзнут где-нибудь на дороге. Но несмотря на непогоду, Егорка, спрятавший лицо в огромном воротнике овчинного тулупа, безошибочно находил дорогу в завьюженной январской ночи.
Господи! Как хорошо-то наконец оказаться дома! - вздохнула Аня и едва не вскрикнула, когда ее горничная, сняв с нее бальный туалет и разобрав сложную прическу, принялась растирать ледяные ступни. Пальчики на ногах нестерпимо жгло и кололо мелкими иголочками. Выпив на ночь стакан теплого молока, она завернулась в одеяло и провалилась в сон без сновидений.
Наутро метель улеглась, оставив после себя высокие рыхлые сугробы, сверкающие серебристым блеском в первых солнечных лучах. С трудом открыв припухшие веки, Аня попыталась подняться. Голова закружилась, и, качнувшись, она вновь повалилась на постель. Дотянувшись до шнурка сонетки, неловко дернула его так, что он оборвался. За дверью послышались торопливые шаги Таши.
- Что-то рано Вы, барыня, проснулись, - улыбнулась девушка, - Я уж думала, до полудня проспите после бала-то.
Аня попыталась ответить, но с потрескавшихся губ сорвался только хриплый шепот. Горло нещадно саднило.
- Батюшки! – Наташа приложила прохладную ладонь к пылающему лбу хозяйки. – Да у Вас жар! Я сейчас Агату позову, - метнулась она из комнаты.




/
___________________________________

Эх, я уже так хочу встречу наших героев...и про Полину и Мишу побольше)

Да, Павлу явно нужно было раньше пресечь такое пристально-влюбленное внимание со стороны Сашеньки, тогда бы и совесть так не мучила, что он мог дать ложную надежду девице... С другой стороны, у Павла явный личностный рост наблюдается - раньше бы ему и в голову не пришло переживать о чьей-то безответной любви, но теперь он знает какие муки вызывает это чувство, если его не с кем разделить. И все равно, я очень надеюсь, что с Сашей у него ничего не будет - она девушка может и хорошая, но...уж слишком она мечтательная, а Павел таких иллюзий больше не питает В общем, Саша вызывает больше неприятия, чем симпатии

Ой-ёй, Юленька мужа искать начала - неужели действительно решила, не вспомнив прошлого, строить новое будущее... Решение хоть и разумное, но несколько несправедливое к сыну в первую очередь - все таки ребенку необходимо знать правду о своем отце, а рассказать Юля пока ничего не может...хотя может эта лихорадка сподвигнет замутненную память проясниться - не зря же говорят "клин клином вышибают" и если одна болезнь лишила воспоминаний, то может другая эту память вернет
Спасибо, Юля!
___________________________________

Павел определенно молодец. Не стал поощрять девушку, на чувства которой не может ответить взаимностью, теперь чувства других людей для него не пустой звук.
Юле что-то вспоминается. А военный на картине похоже сына Александры Платоновны - Сергея Юле напоминает. Они могут и встретиться. Сергея она вспоминает, а Павла - нет.
А сам Павел мотается по городам и весям, даже не зная, что его сын делает первые шаги...
_________________

Девочки, всем заглянувшим доброго дня.


Вика, боюсь твои надежды на скорую встречу героев я не оправдаю. Само собой разумеется, что и Полина, и Мишель еще не раз будут упоминаться.
Возможно, читатели уже привыкли, к тому что в моих произведениях сюжет развивается динамично, но в этот раз мне захотелось немного углубиться в историю. Кому-то это может показаться затянутым, но все же надеюсь, что мы все вместе доберемся до финала.

Именно этого я и добивалась. Мне хотелось, чтобы Шеховской из смазливого повесы стал настоящим мужчиной. Не знаю, насколько мне удалось передать трансформацию его личности. Может быть именно с этой целью и подпортила ему физиономию.

Сашу тоже можно понять. Много ли в Иркутске подобных Шеховскому?

Ну, пока еще не начала, но подумывает об этом. Определенно болезнь изменит ее намерения.

Павла она тоже вспоминает, он ей снится и она даже ждет этих снов. Сердце-то не обманешь.

Много еще чего он упустит из жизни своего сына.
___________________________________

Юлия, большое спасибо за главу))))
_________________

Юля, большое спасибо за продолжение)))
___________________________________

Оля, Маруся, kosmatulja, спасибо Вам, что заглянули к автору на огонек. Всегда приятно знать, что мои читатели по-прежнему со мной.
___________________________________

Юлечка, спасибо тебе ОГРОМНОЕ за продолжение!!!!!

...
___________________________________