Кристен Хиггинс "Один-единственный"

Vali:

Леся, Таня, Алёна, спасибо за продолжение!!!
М-да, печальненько. Да виноваты оба, но я бы не сваливала всё на Харпер. В создании семьи, как и в её развале виноваты оба.

Света, она была в отчаянии от неё уходил мужчина которого она отчаянно любила, который убедил что они должны женится и их брак выдержит всё, который обещал быть рядам и в радости, и в горе. И чтобы переночевать у Питера, не обязательно было собирать чемодан. Вот и полетело то, чем она дорожила... А потом то что болело, то и ампутировала.

Даже не знаю, как они смогут быть рядом, ведь каждый остался при своём мнении, и не простил другого... Жаль...

...

ароника:

Большое спасибо!

...

Irisha-IP:

Леся, Таня, Алёнка, спасибо
Ну не знаю, не знаю, как остальные из присутствующих, а я очень даже живо, в данном случае, понимаю чувства Харпер. И видимо, что самое удивительное для всех читающих сейчас - не могу и не хочу её осуждать, и даже брошенное кольцо. И не то чтобы она правильно поступила и так надо всегда действовать, совсем нет, но осуждать не могу. Может потому что сама далеко не ангел, сдержанность - не мой конёк и нет никакой уверенности, что сама в такой ситуации была бы верхом дипломатии и аристократической холодности. Что-то подсказывает, что скорее с точностью до наоборот и, возможно, куда как более, мягко сказать,- экспрессивно
Более того и Ника практически не осуждаю. И очень может быть, что и спешил домой, чтобы в праздничный день оказаться вместе с женой, сюрприз, т.с. Да и спокойное выяснение отношений далеко не всегда приводит к - всё поняли, простили и жили долго и счастливо, к сожалению (но может и к счастью ).
Это вполне объяснимо - мы читаем книгу от лица Харпер. Что она может достоверно и 100% знать о чувствах и мыслях Ника? Предположения о них и только. Думаю, с осуждениями в его сторону спешить не стоит.
Всем спасибо за возможность узнать и обдумать разные взгляды на прочитанное

...

n-sia:

Да, быстро у них все закрутилось. За такой короткий срок... Люди просто не успели осознать изменения в своей жизни и перестроиться под них, принять их. И на быстрое изменение в жизни они так же быстро реагировали, без права на изменение.


Может в этом и причина столь быстрых разводов в юные года?... Кому-то хватает смелости признать свои ошибки и решить проблему без таких крайних последствий. Но для этого г-герои были слишком темпераменты и порывисты в решениях. Может годы их изменили и они извлекут пользу из преподнесенного жизнью урока? Хотя это же роман, тут просто обязан быть х/э. Другой вопрос, каким он будет

Леди, спасибо вам за перевод и работу над главой

P.S.: в подборки мне попалась песня, которая, как мне кажется, очень подходит сейчас для романа:

...

amelidasha:

Спасибо за продолжение

...

Nadin b:

Девочки, огромное спасибо за продолжение!
Интересно получается, женщины анализируют свои и его поступки, пытаются понять в чем были неправы, вызывают на разговор. А мужчины, в подавляющем большинстве, упрямо уверены в собственной непогрешимости и все свои промахи и ошибки сваливают на женщину, даже не делая ни малейшей попытки задуматься, а каково ей??? А может и они в чем-то не правы???

...

galyleia:

Если бы только целовался и о нашем браке не сказал на работе, где три месяца проработал, я бы устроила скандал. А потом гордо ушла в ночь, не сказав куда иду. Без чемодана. Телефон бы с собой взяла, но звонки сбрасывала. Утром вернулась бы и играла в молчанку. После многочисленных попыток со стороны мужа вымолить прощение и искреннего раскаяния, я бы простила, примерно, через неделю, но предупредила, что в другой раз не потерплю такого. А дальше - занялась бы собой: подкупила косметики, красивого белья, пресс подкачала. И конечно, постаралась бы более качественно проводить с мужем совместное время: посмотрела бы с ним его любимую передачу, расспрашивала почаще о его работе, планах, устроила бы ему секс-марафон. В общем, моей целью было бы скрепить брак, а не разрушить.
А Ник, в данной ситуации, мог бы пообижаться на Харпер, но позволить себя уговорить, в конце концов, и выслушать ее. И как бы не хотелось ему продолжать реализовывать свои представления об идеальном браке, но все-таки ради сохранения семьи менять что-то в себе, подстраиваться все равно бы пришлось. Но уйти с чемоданом поле трех месяцев брака, в правильности заключения которого был так уверен!!! Это не наши методы! Взялся за гуж - не говори, что не дюж!

...

Nafisa:

Леся, Таня, Алена, СПАСИБО за новую главу. Очень грустная глава...

...

Talita:

 » Глава 12

Перевод lesya-lin
Редактура codeburger

К тому времени, когда мы остановились на ночлег после посещения, да-да, самой большой в мире статуи пингвина, я немного выдохлась – от сидения полдня на солнце и на ветру и от воспоминаний о нашем коротком, обреченном на неудачу браке. Ник тоже держался неразговорчиво, хотя и вежливо.

Городишко, в который мы заехали, выглядел микроскопичным: один-единственный перекресток (нерегулируемый), мэрия, церковь, закусочная под названием «Чарли Бургер Бокс» и прилегающий к ней мотель с четырьмя номерами – все свободны. Ник заплатил за обе наши комнаты.

– Ты не обязан это делать, – заметила я.

– Мне не трудно, – ответил он.

– Непременно посмотрите на следы динозавра, – посоветовал администратор мотеля, подмигивая мне. – Действительно огромные. И проверьте прогноз погоды. На завтра обещали снег.

– Хорошо, – в унисон ответили мы с Ником, зыркнули друг на друга и отвели глаза.

– Откуда вы, ребята? – спросил администратор.

– Из Нью-Йорка, – произнес Ник в тот самый момент, когда я сказала: – Из Массачусетса.

– Правда? Я заканчивал Гарвард.

– Юридический факультет Тафтса, – отозвалась я, и дальше начался дружеский треп про бостонские достопримечательности.

Ник все это время стоял молча, его вклад в разговор заключался исключительно в закатывании глаз, пока я и новый знакомый предвосхищали разгромную победу «Ред Сокс» над «Янкиз» в предстоящей серии игр. Поскольку закусочная оказалась единственной в городе, здесь мы и поели. Мотельный администратор с гарвардским дипломом любезно потрудился по совместительству поваром, заодно рассказав, как вкалывал менеджером инвестиционного банка, сколачивая и теряя миллионы, а затем пересмотрел свои приоритеты и вернулся домой в Монтану.
– Никогда не чувствовал себя счастливее. Приятного аппетита, – он вручил нам поднос с гамбургерами и картошкой фри и пошел обратно в мотель.

Мы с Ником расположились за столиком для пикников на краю крохотной парковки. Коко сидела рядом со мной как вкопанная в ожидании кусочков гамбургера, жадно заглатывая их одним хлопком маленькой пасти. Время от времени по дороге тарахтел какой-нибудь пикап, но скопления людей мы не увидели.

– Ну что, так ты представлял себе поездку по стране? – спросила я, вытирая губы бумажной салфеткой.

– В общем-то, да, – ответил Ник, не глядя на меня.

– Серьезно?

– Разве что без доставки тебя в аэропорт. Маленькие поселки, фермерские земли, самое сердце нашей великой нации и все такое.

– И это говорит парень из Бруклина. Который, как мне помнится, не мог сладить с обычной овечкой.

Правда-правда… однажды Ник приехал ко мне в то лето, когда я проходила практику в Коннектикуте, и мы отправились на ферму для туристов. Овца, решив, что у Ника в кармане спрятано угощение, неотвязно тыкалась носом ему в пах, отчего я чуть не валялась со смеху.

Улыбнувшись воспоминаниям, я покосилась на Ника. Нет, он не улыбнулся в ответ. Хмурые глаза, угрюмый рот. Отлепил от меня взгляд так, словно это требовало физических усилий, и вернулся к рассматриванию лежащей перед нами бескрайней равнины.
– Если выедем в восемь, к обеду сможем быть в аэропорту.

Мы бы добрались туда гораздо быстрее, удосужься он вести машину хотя бы с разрешенной скоростью, но я придержала справедливое замечание при себе.
– Отлично. Спасибо.

Ник кивнул. Судя по всему, разговор окончен. Вот и замечательно.

Поскольку Ник молчал, я достала телефон и набрала несколько сообщений. Одно для Кэрол с Тео в копии, мол, я задерживаюсь и перезвоню завтра. У меня были записаны их домашние номера, но казалось неправильным названивать сослуживцам домой воскресным вечером. Оба имели семьи и твердое правило не заниматься работой по выходным (в отличие от меня) – другими словами, они нормальные. Вторую эсэмэску аналогичного содержания я послала Беверли с отцом. Еще одну Деннису на случай, вдруг он за меня волнуется. При мысли, что мой пожарник вернулся на Мартас-Винъярд не со мной, сердце кольнула боль. Наши отношения были... скажем так, комфортными. Того трепета, той связанности, того накала эмоций, которые я пережила с Ником, с Деннисом не было и в помине, и я всегда считала, что это хорошо. Более зрело, более прочно, более стабильно. Да уж, события доказали, что мой расчет не оправдался. После всех этих лет Ден взял и не захотел жениться на мне, конец истории. Интересно, он тоже хандрит, ну хоть чуточку? Очень надеюсь; ведь если он совсем по мне не скучает, о чем это свидетельствует, а?

Мартас-Винъярд, милый дом, казался сейчас воспоминанием. Как странно очутиться так далеко, в месте, разительно не похожем на родные холмы и каменные ограды нашего острова, на его покрытые серой дранкой коттеджи и низкорослые сосны. Здесь земля плоско простиралась до самого горизонта, а небо казалось почти беспощадным в своей безбрежности.

– Ладно. Прогуляюсь дальше по улице, – сказал Ник.

Я глянула в ту сторону.
– Бар «У Стэна». Звучит заманчиво. Взять пива, посмотреть бейсбол, окунуться в колорит Монтаны, да?

– Именно. – Он сделал паузу. – Идем со мной, если хочешь.

Я сделала быстрый вдох.
– Эмм… да нет. Надо бы кое-что сделать по работе. Вот только выгуляю Коко и сразу засяду за свой старенький лэптоп.

– Добро. Сладких снов, – поднялся уходить он.

– Ник?

– Да?

Он выглядел немного уставшим, немного помятым. Он выглядел на свой возраст… не тем юношей, за которого я выходила замуж. У меня защемило сердце, но я постаралась не обращать на это внимания.
– Я действительно благодарна тебе за помощь.

Ник пожал плечами.
– Куда денешься. Мы же теперь родственники.

– О, господи. Правда, что ли?

– Ну, ты сводная свояченица моего единокровного брата, – сверкнула молниеносная улыбка. – Так что да, правда. С тебя подарок на Рождество.

– Заметано. Резиновая женщина, супернавороченная модель.

Ник рассмеялся и сжал мое плечо, отчего гудящая наэлектризованность во мне подскочила до тысячи вольт.
– Спокойной ночи, Харпер.

– Спокойной ночи, – еле слышно отозвалась я.

Потом прочистила горло, выбросила мусор в ближайшую урну и взяла поводок Коко. У моей собаки были виды на теннисный мячик, который я захватила из машины: какой джек-рассел не любит погоняться за мячиком? Мы прошли чуть дальше по улице. Здесь не наблюдалось ни деловой части города, ни газонов, ни парка, которые в Новой Англии я принимала как само собой разумеющееся. Зато здесь были поля, бескрайние поля, туда-то мы и углубились на несколько метров.

– Хочешь поиграть? – спросила я, и Коко с сияющими надеждой глазами затаила дыхание в предвкушении.
Отстегнув поводок, я зашвырнула мячик так далеко, как только смогла, и улыбнулась, когда моя крошка стрелой помчала по полю. Она моментально нашла свою игрушку, гордо виляя хвостом, принесла обратно и положила у моих ног, чтобы я бросила еще разок, а лучше всего тысячу раз.

Отличное средство для релаксации – постоять на свежем, прохладном воздухе, когда небо лиловеет от сгущающихся сумерек. Долгое сидение в машине не прошло бесследно, тело затекло и немного ныло.

Каково оно – жить здесь? Если верить путеводителю, в Спящем Олене двести пятнадцать жителей. Чем они зарабатывают? Как развлекаются? Как знакомятся с другими людьми? Куда ходят на свидания, помимо «Чарли Бургер Бокс» или бара «У Стэна»?

Должно быть, именно в таких местечках останавливалась моя мать в своих странствованиях. Может статься, она побывала в этом самом городишке. Нашла работу, пожила здесь какое-то время, двинулась дальше. Плохо представляю, чем она занималась последние двадцать лет, но благодаря частному детективу Дирку Килпатрику я знала, что моя мать – перекати-поле. И знала, где она сейчас обретается.

Дунул ветер, в черных тучах на западе загрохотало. Самое время зайти под крышу, позвонить Ким, выбросить из головы ситуацию с бывшим мужем, составить записку по судебному делу и постараться не думать слишком много о людях, которые для меня потеряны.

* * * * *
На следующее утро обнаружилось, что «завтрак включительно» означает талон на покупку сухпайка на автозаправке рядом с мотелем, поскольку закусочная открывалась не раньше половины двенадцатого. Приветливый гарвардец оставил нам записку с пожеланием счастливого пути. Мило.

– А почему не стейк с яичницей? – спросила я, пока мы разглядывали скудный ассортимент запаянной в целлофан выпечки. – Разве это не Монтана, не царство рогатого скота? Где, как ни здесь, должны подавать прежде всего мясо и яйца? Нельзя ли получить где-нибудь приличную порцию холестерина?

– А нельзя ли ограничить количество фраз, произносимых тобой до десяти часов утра? – отозвался Ник, но все же подошел к прилавку и поинтересовался у беззубого работника заправки насчет ближайших ресторанов.

Старик, выглядевший так, словно он по жизни не расстается с банджо, жевательным табаком и ружьем, задумался над непростым вопросом.

– Держала тут когда-то Сисси типа ресторан, – медленно проговорил он, – да только он сгорел лет шесть назад. Может, уже и семь. Полыхало будь здоров, вы бы видели. Мы с Хербом Уилсоном… Знаете Херба? Встречали такого? Нет? Так вот, мы с Хербом тогда служили в пожарной команде и чуть не взлетели на воздух, поливая из брандспойта газовые баллоны, сечёте, о чем я?

– Значит, ресторанов здесь нет? – вернула я разговор в нужное русло.
Дедуле-то в этой глухомани явно не часто представляется случай поговорить с живыми людьми, а я умираю с голоду.

– Нет, мэм. Был когда-то у Сисси, да только сгорел лет шесть-семь назад. Знаете Херба Уилсона, мэм? Мы с Хербом…

– Тогда нам вот это, – бросила я на прилавок упаковку мини-пончиков.

– А еще полный бак на первую колонку, – добавил Ник. – И простите за невоспитанность моей… попутчицы. Она из Массачусетса.

– А это где? – хмыкнул старикан.

– Это в Новой Англии, и мы с этим парнем не попутчики, – сообщила я заправщику. – Я его инспектор по полицейскому надзору. Спасибо за уделенное время. – Положила на прилавок пятерку, ухватила Ника за плечо и вывела из лавчонки.

– Вот тебе и местный колорит, – наполняя бензобак «мустанга», широко ухмыльнулся Ник.
Сегодня утром он демонстрировал жизнерадостное расположение духа – значительное улучшение по сравнению со вчерашней угрюмостью. У него всегда быстро менялось настроение. Нет, это не совсем справедливо. Ник всегда находился… словно бы в ожидании. Он мог быть обаятельным, веселым и энергичным, как лиса на амфетаминах. И вдруг, непонятно почему, его оживление разом выключалось, словно электричество. Временами, когда мы еще только встречались или были помолвлены, он вдруг замирал и пристально смотрел на меня – не томно-влюбленными глазами (ну, и не без того), а просто смотрел и... ждал. Ждал чего-то, чего, похоже, никак не мог дождаться, потому что в итоге, когда мне надоедало и я ворчала: «Ник, не мог бы ты…», он отводил взгляд, стирал странное выражение с лица и вел себя как обычно.

Общение никогда нам не давалось.

Но сегодня Ник казался вполне довольным жизнью. Даже погладил Коко, которая одарила его презрительным взглядом истинной чихуахуа, прежде чем повернуть мордочку обратно ко мне. Он не особо любил животных; одной из наших (многочисленных) молодоженских ссор был спор на тему, можно ли завести собаку (что категорически возбранялось условиями аренды). Я обеими руками выступала за то, чтобы нарушить правила; Ник же прочел мне лекцию на тему сложностей с поиском квартиры и дороговизны жилья в «настоящем городе»: подобно большинству нью-йоркцев он смотрел на Бостон, как на бестолково спланированный муравейник, населенный помешанными на спорте фанатиками, и, в общем-то, не сильно ошибался. Так или иначе, никаких собак. Я взяла Коко на следующий же день после того, как Тео принял меня на работу, и с тех пор мы с ней были лучшими друзьями. Словно читая мои мысли, моя любимица лизнула мне руку, затем перевернулась на спину и позволила почесать ей животик.

Пейзаж оставался почти таким же, как и вчера. Плоским. По синей шири великолепного высокого неба плыли сливочные кучевые облака. Примерно через каждые километров тридцать сбоку промелькивало дерево. Изредка на обочине дороги показывались антилопы. Крайне увлекательно. Я смотрела на карту. Смотрела на небо. Смотрела в окно. Время от времени мимо нас, обдавая выхлопом «мустанг», с ревом проносились фуры, водители которых были способны поддать газу.

Через три часа продвижения на скорости ниже любого ограничения я наконец-то не выдержала.
– Ник, тебе не кажется, что можно было бы взять жизнь за рога и поехать быстрее, чем я могу бежать?

Он окинул меня снисходительным взглядом в полную мощь своих цыганских очей.
– Мое путешествие, моя машина. Или, цитируя классику: «Поговорим начистоту. Будет по-моему, или катитесь восвояси. Если кто-то хочет уйти, я не держу».

– Хм, дай угадаю. «Гамлет» или «Король Лир»?

– Почти. «Дом у дороги».

– Ах, киношная классика, да, тоже поучительно. Но если мы намерены добраться в аэропорт, прежде чем я скончаюсь от естественных причин в возрасте ста четырех лет, тебе придется придавить к полу во-он ту педальку. Давай-ка, попробуй. Убедись, как быстро покатится машина. Не бойся, Ники.

Сверкнув улыбкой, он включил сигнал поворота, игнорируя мой разочарованный стон.
– Время для фотосессии, – Ник выпрыгнул из «мустанга», не открывая дверцу, и достал с заднего сидения внушительного вида фотоаппарат.

Я прицепила Коко поводок и повела ее в поле делать делишки.

– Недовольная бывшая жена и ее собака где-то в Монтане, – произнес Ник, фотографируя нас.

– Твой очередной пост на Фейсбуке? – предположила я.

Ник приблизился и встал рядом, показывая мне только что отснятый кадр. Я суплюсь, Коко тужится. Прелестно.

– А вот вчерашние фотографии… вы с пингвином, правда, ты здесь миленько получилась? – На этом снимке я тоже злобно хмурилась.

От Ника хорошо пахло. Аппетитно. Ситуация становилась неловкой. Очевидно, он тоже это почувствовал, потому что сказал, возвращаясь к машине:
– Ладно. Когда вы с Коко будете готовы, поедем смотреть на самую большую в мире пластиковую модель динозавра.

– Может, завернем и к хижине Унабомбера(1)? – бодренько предложила я.

– Отличная идея.

– Все эти проселочные дороги в никуда и раздражающие остановки, Ник, это ведь твой коварный план, чтобы подольше побыть со мной?

– О, разумеется. Кому из мужчин не хотелось бы подольше побыть с тобой, Харпи? – он снова вскинул фотоаппарат и щелкнул. Что ж, на этом фото запечатлеется мой средний палец.

– Пусти хотя бы меня за руль, – буркнула я, поднимая Коко на руки и плетясь к «мустангу».

К моему удивлению, Ник открыл и придержал передо мной водительскую дверцу.
– Прошу. Чувствуй себя как дома. И вот еще, – он наклонился, сорвал что-то в траве и презентовал мне маленький синий цветочек. – Это тебе. На память.

– Ядовитый сладко-горький паслен? – предположила я, с опаской принимая подарок. Ник кривовато улыбнулся. Лепестки были очень нежными, и от моего прикосновения от них поплыл слабый ванильный аромат. Хмм. – Спасибо.

– Пожалуйста.

Положив цветок в кошелек, я забралась в машину и сказала пассажиру:
– Пристегнись-ка, душка Ники.

О, это упоительное чувство – сидеть за рулем настоящего, «мэйд-ин-Америка», мощного автомобиля! В отличие от Ника, я знала, что делать. Покрепче натянув бейсболку с эмблемой дьявола (в смысле, Нью-Йорка), я щелкнула ремнем безопасности и убедилась, что сосед тоже пристегнут.

– Держи Коко, ладно? – попросила я, и как только Ник взял собаку, устроила «мустангу» проверку.
Брызнул гравий, коротко взвизгнули шины, и у Коко (или у Ника) вырвался удивленный писк.

– Господи, Харпер, помедленнее! – ухватился за торпеду Ник.

– Какой же ты трусишка, – ухмыльнулась я, между тем как «мустанг» делал то, для чего был создан. Мчался.

– Молись, Коко. Святой Кристофер, покровитель путешественников, прошу, убереги нас от этой сумасшедшей массачусетской водительницы. Аминь. – Коко тявкнула, завиляла хвостом, затем схватила своего кролика и принялась его трепать. Она обожала скорость. Еще бы! Она же моя собака.

В этот момент у меня зазвонил мобильник.
– О, покрытие! Замечательно! – схватила я телефон. – Алло?

– Ты нарушаешь закон, – прокомментировал Ник.

– В этом штате нет, – заявила я, хотя понятия не имела, так ли это.

Звонок был от Денниса. Неожиданно, надо сказать!
– Привет, Ден! – радостно поздоровалась я.

– Привет, Харп. Как дела?

– О, просто отлично, – ответила я, улыбаясь Нику. Мне пришло в голову, что он не знает о нашем с Деннисом разрыве. Хмм. Сохраню-ка я этот маленький секрет при себе. Бог знает, как раздует Ник эту историю: адвокат по разводам неспособна сохранить отношения с парнем. И вообще, неплохо, если бы он немножко поревновал. – Ну что, Ден, хорошо добрался?

– Ага. А ты как? Аэропорт закрыли?

– Да, какая-то неполадка с компьютерами. С программным обеспечением. Неважно. Вот, еду в город побольше. Дома буду завтра, скорее всего, поздно вечером.

– Здорово. Я просто… Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Хэх. Приятно.
– Чем сейчас занимаешься? – спросила я, надеясь продлить разговор.
Общение с Деннисом было успокаивающим. Незатейливым. Плоским. Фразы не таили в себе второго, третьего, а то и четвертого измерения.

– Я на работе. Может, потом схожу с ребятами на пиво.

– Правда? Звучит заманчиво.

Залегла пауза.
– Так у тебя все в порядке, Харп?

Он имеет в виду «в порядке после нашего разрыва»?
– У меня все хорошо, Ден. А ты как? Нормально?

– Самый нудный разговор, какой мне только доводилось слышать, – негромко вставил Ник.
Коко, судя по всему, изменила свое отношение и благосклонно устроилась у него на коленях, упираясь крохотными лапками ему в грудь. За одно почесывание за ушком моя собака продается с потрохами.

– А кто там с тобой? – поинтересовался Деннис.

– Э-э… это Ник. Он подвозит меня в аэропорт.

– Ник? Правда? – Еще одна пауза. – Твой бывший?

Разве в моем прошлом присутствовало несколько Ников?
– Именно. Он самый. Машин напрокат не осталось, везде творилось чёрт-те что, и он предложил меня подбросить.

– Можно, и я скажу «привет»? – повернулся ко мне Ник

Я отодвинула телефон от губ.
– Чего это? Запал на мускулистого пожарника?

– Дай мне поговорить с ним.

– Ден, Ник хочет с тобой поздороваться. Увидимся дома, ага?

– Добро. Эй, Харп, береги себя, ладно?

– И ты себя, Ден.

Не без подозрений я передала трубку Нику.

– Здорово, приятель, – широко улыбнулся он, – как поживаешь? Что, правда? Без шуток. Нет, я действительно этого не знал, – и покосился на меня, приподнимая бровь.

Вот гадство. Если Деннис проболтался ему о нашем разрыве, я точно разозлюсь. В конце концов, это сугубо личное, и Дену не следовало…

– У нее есть свои плюсы, – с полуухмылкой произнес Ник, затем немного послушал. – Знаю. Да ну? Ха. Ага, можешь мне не рассказывать. – Он засмеялся, и я возмущенно мотнула головой. – Она вовсе не плоха, правда?

– Ненавижу мужчин, – буркнула я.

Ник отодвинул телефон от подбородка и прошептал:
– Может, ты лесбиянка?

– Если бы.

– Ну, как бы там ни было, на это время она моя, – хохотнул Ник в ответ на какую-то реплику Денниса.

Я дернулась, и машина слегка вильнула.

– О, да. Она классная, не спорю. На свой особый манер. Ага, и это тоже. Абсолютно. Ладно, рад был поговорить с тобой, чувак. И тебе. – Ник закрыл телефон, положил его и заметил: – Славный у тебя парень.

– Просто детский сад, Ник, обсуждать меня, когда я сижу рядом.

– С чего ты взяла, что речь шла о тебе?

– Я тебя умоляю. Вы говорили обо мне. Ты же знаешь, что это так.

Его ухмылка стала шире.
– Коко, у твоей мамочки нервный приступ? Да? Они у нее постоянно, правда? Бедненькая ты.

– Знаешь что, Ник? Ты придурок.

– Знаешь что, Харпер? Ты гонишь за сто пятьдесят.

Ой. Я убрала ногу с педали газа и сбросила скорость. С машинами, как эта, всегда так. Трудно соблюдать умеренность. Я чувствовала, как пылают мои щеки.

– Коко, передай своей мамулечке, что не все в мире вращается вокруг ее персоны, – обратился Ник к моей собаке, которая теперь свернулась на его коленях калачиком и взирала снизу вверх преданными карими глазищами.

– Ладно, допустим, вы говорили не обо мне. «Она вовсе не плоха. У нее есть свои плюсы. Она по-своему классная». О чем же вы тогда говорили, а?

Ник улыбнулся, от глаз разбежались лукавые морщинки. Нечестно, что мужчины с возрастом становятся только привлекательнее. Абсолютно несправедливо.
– Ты, Харпи, действительно оставляешь неизгладимые воспоминания, но правда в том, что мы говорили об этой машине.

Я открыла рот, закрыла, затем переспросила:
– «На это время она моя?»

– Машина, – снова глянул на меня Ник. – Она принадлежит моему другу.

Вот гад! Он специально это подстроил, я точно знаю. Ненавижу мужчин, правда. Особенно этого.

Покрутив радиоприемник и не найдя сигнала, Ник открыл бардачок, достал свой айПод, подключил его к приборной панели и нажал пару кнопок. Из динамиков полился хрипловатый голос Айзека Слэйда, солиста группы «Зэ Фрэй». «Ты нашел меня». Одна из моих любимых песен. Судя по всему, и Ника тоже. Дальше пели «Короли Леона». На моем плеере была эта же композиция. Пусть не в том порядке, но, черт его дери, в том же плей-листе. Затем зазвучала новинка «Ю-Ту». Есть и такая. Следующей была «Вива ла Вида» группы «Колдплей», песня, которую я ставила, наверное, сотню раз.

– По-моему, этой я слегка переслушал, – заметил Ник. – Не против, если пропущу?

– Да пожалуйста, – ответила я.

Капец. Надо же. У нас одинаковые музыкальные вкусы. Хотя ничего удивительного. Мы оба с северо-востока, почти ровесники. Подумаешь. Но все равно эта общность немного нервировала.

Мы останавливались еще дважды. Я чуть ли не до крови прикусывала язык и старалась не ерзать, пока Ник выражал свое восхищение впечатляющей водосливной плотиной в каком-то поселке и несколькими огромными зернохранилищами у железной дороги. В конце концов мы таки добрались до города – настоящего мегаполиса по сравнению со всеми деревушками, которые раньше проезжали. Четыре квартала, светофор и прочее. И, что самое главное, ресторан. Даже целых два.

Городок был весьма симпатичным: кирпичные дома с интересной отделкой, чистенько, приветливо. Если бы я искала, где укрыться, выбрала бы место вроде этого. Моя мать, похоже, в свое время так и сделала.

– Есть хочешь? – спросил Ник.

– Умираю с голоду. – Упаковка из шести пончиков осталась далеким воспоминанием.

В ресторане кроме нас посетителей не было. Бармен поприветствовал нас дружелюбным местным говором, поинтересовался, откуда мы, и не высказал возражений против Коко. Люди в здешних краях очень милые. Неторопливые, не такие, как мы, янки, вечно мечущиеся туда-сюда.

Мы с Ником устроились в кабинке и заказали по сэндвичу «рубен», который оказался на удивление вкусным. Ник читал местную газету и рассеянно таскал у меня картошку фри, словно мы были давно женатой парой, изредка бросая лакомый кусочек Коко. Затем принялся расспрашивать бармена об округе. Лу, здешний уроженец, ответил на несколько вопросов про только что виденную нами плотину, потом упомянул, что дважды бывал в Нью-Йорке, и мужчины принялись дружески обсуждать тамошние рестораны.

Ник всегда хорошо сходился с людьми. Гораздо лучше, чем я.

Когда Лу пошел ответить на телефонный звонок, Ник вытащил здоровенный том о крупнейших метрополитенах мира.

– Мы разве не горим желанием отправиться в путь, а, Ник? В аэропорт? Чтобы ты мог наконец избавиться от меня, а я могла улететь домой?

– Нам осталось всего пару часов до цели, Харпер, – даже не оторвался он от книги. – Постарайся не форсировать события, ладно? Я хочу пирога с черникой. Честно скажу, никогда и не слышал о таком. Жизнь – это новые впечатления, не находишь? – взглянул Ник на меня. – «Carpe diem»(2) и прочее?

Я закатила глаза. Наше маленькое путешествие немного… выбивало меня из колеи. Мне хотелось оказаться дома. Это бескрайнее небо, эти необозримые равнины… я чувствовала себя беззащитной. Слишком много воспоминаний, слишком много гудящей наэлектризованности между нами. Ник вернулся к своей книге.

В ресторан вошла какая-то парочка, поприветствовала бармена по имени и уселась за соседним столиком. Идеально. Можно поподслушивать – одно из моих любимых развлечений. Первым заговорил мужчина.
– Чего моей кисоньке хоцца?

Джекпот! Мужчина (термин использован в широком смысле), лепечущий как ребенок? Он потянулся через стол и попытался взять свою кисоньку за руку (руцецку?). Кисонька не далась.

– Ты что, цуцуть сердитенькая?

О. Милостивый. Боже. Я пнула Ника в лодыжку, чтобы привлечь его внимание

– Не пихайся, – в полный голос сказал он, не поднимая голову от книги.

– Пусечка? Ты же меня любишь, да?

– Господи, Алек, ты можешь перестать сюсюкать, как няшный котик? Ненавижу это, – прошипела девица (по-моему, вполне справедливо).

– Я думал, тебе нравятся няшные котики, – надул губы ее спутник. – Ты же обожала их! Помнишь, лапулька-кисулька?

– Господи. Лу, принеси, пожалуйста, пиво. Бокал «Бада».

– Хм, Лэйни, дорогая, – уже нормальным голосом произнес Алек. – Сейчас только час дня.

– Лу? Бокал «Бада»?

– Несу, – хмурясь, отозвался бармен.

Няшный котик пришел в себя.
– Ну, зайчонок, что тут хорошо смотрится? Кроме тебя, конечно?

Лэйни демонстративно вздохнула.
– Я возьму кесадилью с запеченной курицей.

– Мне то же самое, Лу, – улыбнулся Алек.

– Сейчас будет, – ответил бармен и глянул на нас с Ником: – А вам, ребята? Принести еще чего-нибудь?

– Нет, спасибо, – отказалась я. – Хотя чек было бы замечательно. У нас впереди еще долгая дорога.

– Мне черничный пирог, – сказал Ник. – И неплохо бы кофе.

Отлично. Наберусь терпения. У меня получится. Медленно, глубоко вдохнув, я подавила желание еще раз пнуть Ника, на этот раз в более нежные части тела, и вернулась к подслушиванию. Все равно нечем заняться.

– Может, поговорим о свадьбе, дорогая? – предложил няшный котик.

– Алек, не сейчас! – гаркнула Лэйни. – Ладно? Можем мы просто… посидеть? Пожалуйста!

– Конечно, любимая, – моментально согласился он.

Безнадежно. Этой парочке ни за какие коврижки не ужиться вместе.

– Знаешь, по-моему, Каролина очень симпатичное имя, – улыбнулся Алек.

– Для кого? – буркнула Лэйни.

– Для ребеночка. Для дочки.

Лэйни уставилась на него. На ее лице отчетливо читалась скептичная презрительность.
– Как скажешь.

– Здравствуйте, – приветственно помахала я счастливой паре.

– Не смей, – пробормотал Ник, не отрываясь от чтения.

– Меня зовут Харпер, и я ненароком услышала ваш разговор, – поднявшись, я подошла к их столику. – Не возражаете, если подсяду на секундочку?

– Нет, что вы, – отозвался парень. – Я Алек, а это моя невеста Лэйни.

– Приятно познакомиться. Харпер Джеймс, адвокат по разводам.

– Харпер, – окликнул Ник, поднимая глаза от книги. В его тоне слышалось предостережение.

– Ненароком услышала ваш разговор, – продолжала я, игнорируя бывшего мужа. – Алек, вы, похоже, славный парень. А вы, Лэйни… Словом, послушайте, мне бы хотелось узнать, все ли у вас хорошо.

– У нас все замечательно! – с трагической искренностью воскликнул Алек. – Э-э… а вам какое дело?

– Назовем это профессиональным интересом. Не хотелось бы показаться бестактной, но я чувствую себя обязанной обратить ваше внимание, что если между вами уже сейчас возникают проблемы, это не очень хороший признак.

– Занимайтесь своими делами, леди, – ощерилась Лэйни. На зубах у нее стояли брекеты.

– Позвольте угадаю, Алек, – поспешно сказала я, игнорируя девицу. – Поначалу Лэйни была сама любезность, правда? Но как только вы сделали ей предложение и вручили именную карточку «Америкэн Экспресс»…

– Так, нам пора, – материализовался рядом со мной Ник и потянул меня за руку. – Извините за беспокойство, ребята.

– Откуда вы знаете, что я подарил ей кредитку? – хмурясь, спросил Алек.

– И машину, как я догадываюсь, тоже?

– Не лезьте в чужой огород, дамочка, – огрызнулась Лэйни.

– Алек, если вам приходится так сложно уже сейчас, когда вы, по идее, нежно влюблены…

– Замолчи, Харпер, – прорычал Ник.

– …просто представьте, как…– моя речь оборвалась, поскольку Ник зажал мне ладонью рот, рывком поднял меня с кресла и принялся подталкивать к выходу. Коко послушно потрусила следом, волоча за собой поводок.

– Ой, какая славная собачка! – воскликнула Лэйни, вскидывая глаза на Алека, и ее стальной взгляд преобразился в расчетливо-нежный. – Вот бы завести такую масечку-лапулечку...

– Хочешь, куплю?

– Правда, купишь? Для меня? – Лэйни протянула руку к Коко, но та благоразумно увернулась. Ник освободил меня из своего захвата и поднял поводок.

– Ей нужны только ваши деньги, Алек, – выпалила я. – Обязательно составьте брачный контракт!

– Извините, – бросил Ник счастливой парочке, снова ухватил меня за руку, буквально выволок за дверь и только потом отпустил. Коко уселась и, словно участвуя в сговоре, тоже разочарованно уставилась на меня. – Обязательно надо было такое устроить?

– Какое «такое»? Высказать правду? Попытаться уберечь бедолагу от страданий?

– Не тебе здесь решать, Харпер, – потер глаза Ник.

– Это словно наблюдать со стороны, как машина на скорости девяносто мчит прямо в столб. Я просто не могла промолчать.

– Оставь их в покое. Ради всего святого, это же абсолютно чужие тебе люди. Ты ничего о них не знаешь. Может, в их… отношениях… все нормально.

Я выдернула поводок Коко из его пальцев.
– А как же. У них все нормально, а Бруклинский мост продается(3).

– Ты на всех лепишь ценники, Харпер. Ты очень циничная.

О-о, эти слова… этот снисходительный тон!
– Я реалистка, Ник. Я каждый божий день имею дело с паршивыми отношениями – и зарабатываю себе этим на жизнь. Парень без ума от своей невесты, а она с трудом его терпит. Но он человек обеспеченный, как можно заключить по новехонькому пикапу – вещественное доказательство номер один, ваша честь, – указала я на припаркованный перед нами блестящий черный «шевроле». – Хотя у нее на пальце бриллиант в три карата, у папы с мамой явно не хватало денег на услуги дантиста, потому что она только сейчас надела брекеты – вещественное доказательство номер два. И нетрудно догадаться, кто за это платит. Он хороший человек, из кожи лезет, чтобы девица улыбнулась, а она на него даже не смотрит. Так несправедливо. Им не следует жениться. Ставлю тысячу долларов, она станет ему изменять. Готова спорить, она уже ему изменяет.

Я замолчала, переводя дух. Ник как-то странно смотрел на меня.
– Окно открыто, – приглушенно сказал он.

Ох… засада. Я повернула голову… действительно, засада. Лэйни, теребя кольцо, нервно металась взглядом между мной и своим женихом. Потому что, понятное дело, я была права.

Алек, слегка приоткрыв рот, уставился на меня так, будто я только что огрела его лопатой. Мне жаль, парень. Медленно-медленно он повернулся к своей невесте:
– Ты любишь меня, Лэйни?

Поколебавшись, та натянула на лицо улыбку и взяла его за руку, поблескивая акриловым маникюром, словно когтями.
– Ну конечно, люблю! Ты мой холосенький ковбойчик!

Он купился. Конечно же, купился. Если мужчина сюсюкает, как няшный котик, у него явно отсутствует чувство собственного достоинства. И самосохранения. Что ж, вскоре у кого-то из моих собратьев по адвокатскому ремеслу появится новый клиент.

– Пойди погуляй, – негромко велел мне Ник. – Встретимся возле машины через двадцать минут.

И я пошла. В желудке плескалось незнакомое чувство; мне потребовалось какое-то время, чтобы опознать его. Стыд. Я знала, что права. Все сказанное мною сбудется, готова прозакладывать кусок своей печени вместе с почкой. Разве это плохо – попытаться спасти няшного котика от разбитого сердца? Конечно, лучше бы горькая правда исходила не от постороннего человека, но по крайней мере, парень ее услышал. Может, сегодня посреди ночи он прозреет. Бросит эту Лэйни, найдет добросердечную девушку, которая оценит его по достоинству, и все закончится хорошо.

А может, и нет. Может, он женится на этой охочей до денег интриганке, и они будут жить долго и несчастливо.

Разочарование на лице Ника… вот от чего мне делалось больно. Гадство.
Быть правой – это, увы, еще не все, что нужно для счастья.

Коко, которая семенила рядом со мной, быстро перебирая крепкими лапками, остановилась, чтобы обнюхать один из четырех здешних фонарных столбов. Вокруг сновали по своим делам горожане: мужчины в джинсах и фланелевых рубашках, зеленых кепках с эмблемой компании «Джон Дир» или – в редких случаях – в ковбойских шляпах; женщины примерно в таких же практичных и прочных нарядах. Я же в своих льняных брючках, розовой шелковой блузке, серебряных браслетах и дорогих туфлях определенно бросалась в глаза.

Мне не хватало Ким, которая относилась ко мне с симпатией. И Денниса, который ни разу не разочаровывался во мне и не заставлял мучиться, чувствуя себя неправой или неверно понятой. Я скучала по Уилле, которая любила меня даже тогда, когда я указывала ей, чего не следует делать. Хотя, с другой стороны, сестра во всех видела только хорошее.

Каково оно – мыслить подобным образом? Доверять всему миру, полагаться на людскую доброту, как это делает Уилла, пускать события на самотек... в ее исполнении это выглядело проще простого. И, естественно, не приносило богатых плодов. А теперь она замужем. Останемся ли мы близкими, как прежде? Поскольку мы с ней не знали друг друга с рождения и прожили врозь ранние годы становления личности, наша внутренняя связь, вероятно, не столь сильна, как у родных по крови.

Я вытащила из кармана мобильный телефон и набрала номер сестры. К моему большому удивлению, она взяла трубку.

– Привет! – окликнула я. – Как дела?

– Привет, Харпер. Все нормально. А как у тебя? Крис говорил, вы с Ником отправились куда-то в Южную Дакоту? Проблемы с вылетом?

– Ага. Мы уже почти на месте. В Северной Дакоте, на самом деле. Но ты за меня не переживай. Ты-то как? И где вы?

– О… я в порядке. Мы где-то в «Глейшере». Здесь холодрыга. Но все замечательно.

Я навострила уши.
– Точно?

– Ага. Это не совсем то... ну, ты понимаешь. Приходится туговато. Мы типа отдыхаем на природе. На самом деле, жмемся друг к другу в палатке, чтобы согреться. У Кристофера почему-то не получается развести костер. Во всяком случае, такой, который давал бы тепло.

– Ничего, вы же скоро вернетесь, да? Обратно в Нью-Йорк?

Уилла с минуту не отвечала.
– Не уверена. Крис хочет остаться в Монтане.

Ее тон показался мне довольно унылым.
– А ты сама-то не против?

– Не знаю. Я пока что… осваиваюсь. – Сестра помешкала, затем снова заговорила, значительно веселее. – И как тебя угораздило оказаться в компании Ника?

– Попала в безвыходное положение. Все рейсы отменили, свободных номеров в гостинице не было. Мне тоже пришлось бы ночевать в палатке.

– Ночевать в палатке – полный отстой, поэтому я рада, что тебе не пришлось этого делать, – с улыбкой в голосе сказала Уилла. – Мне пора. Батарея сейчас сдохнет.

– Ладно. – Я сделала паузу. – У тебя же есть номер моей кредитки, верно? На всякий случай?

– Ага. Ты просто чудо. Я перезвоню, хорошо?

Отключившись и чувствуя легкую хандру, я заглянула в небольшой подарочный магазинчик.
– Ничего, если я зайду к вам с собакой?

Коко, понимая, что ее оценивают, завиляла хвостом, очаровательно склонила набок мордочку и подняла переднюю лапку.

– Без проблем, – отозвалась женщина за прилавком. – Какая же она умничка!

Я прошлась по магазину… Ловушки для снов(4) и кусочки окаменелостей, индейские сувениры и серебряные серьги. Пряжки для пояса, такие огромные, что сгодятся разрубить пополам человека. Ряд футболок.

– Можно одну такую? – указала я на витрину.

– Конечно, – ответила продавщица. Я заплатила, она вручила мне покупку, и мы с Коко потопали обратно по улице.

Ник ждал нас, прислонившись к машине.
– Извини, что устроила представление, – протянула я ему пакет. Он достал подарок. Это была футболка с надписью «Монтана. Много-много ничего».

Лицо Ника просияло невольной улыбкой.
– Спасибо.

– Не за что, – уставилась я в землю.

– Все нормально, – сказал он, читая мои мысли. – Я объяснил сладкой парочке, что ты только что пережила разрыв отношений, что ты злобная и завистливая мегера и что я везу тебя в ашрам(5) в Северной Дакоте.

– А в Северной Дакоте есть ашрамы?

– Не за что, – подчеркнуто произнес он.

– Спасибо, – спохватилась я, – Думаю, эта пара и без меня разбежится.

– Моя ты умница.

Странно, но от этих слов я почувствовала себя лучше.
_________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ:

(1) Хижина Унабомбера – хижина экотеррориста Теодора Качинского (прозванного Унабомбер), находившаяся на перевале Стемпл-пасс в штате Монтана. Бросив работу в Беркли, Качинский сначала совершал мелкие диверсии (насыпал соседям сахар в бензобаки, громил туристические коттеджи), а потом стал рассылать бомбы тем, кто, по его мнению, способствует технологическому прогрессу и губит природу. Сейчас отбывает пожизненное заключение без права на помилование, его хижина демонтирована и, несмотря на протесты владельца, в 2008 году стала экспонатом выставки, посвященной столетию ФБР. Хижина является главным визуальным героем фильма «Cтемпл-пасс» Джеймса Беннинга.

(2) Carpe diem – крылатое латинское выражение. Буквально: лови/хватай день. Обычно понимается: лови момент или живи настоящим. У любимого Терри Пратчетта есть книжка с похожим названием.

(3) Бруклинский мост продается – так утверждал Джордж С. Паркер, который умудрялся продавать его чуть не дважды в неделю (по цене от $ 50 до $ 50000) желающим заработать на дорожных сборах. Полиции доводилось останавливать “новых хозяев” во время строительства пунктов сбора в середине моста. А еще этот мошенник продал, и не раз, Мэдисон-сквер-гарден и Статую Свободы. Закончил он в тюрьме Синг-Синг.

(4) Ловушка для снов (ловец снов) – индейский амулет, представляющий из себя кольцо (ивовый прутик, обвитый шнуром) с плетеной паутинкой внутри и свисающими перышками (четное количество); дополнительно украшается бусинами. Если повесить такой в спальне, то перышки заманят все сны в паутину, которая пропустит к спящему только хорошие.

(5) Ашрам – духовная или религиозная изолированная община в отдаленной местности среди природного окружения (горы или лес), куда человек приходит для медитации, молитвы, совершения ритуала и духовного обновления.

...

Natali-B:

Девочки, спасибо за новую главу!

...

Кьяра:

Леся, Таня. Алена, спасибо за новую главу
Интересно, о чем говорил Деннис перед отъездом с Ником? Судя по разговору по телефону, он был в курсе про машину Ника
И еще вот это интересно

Ах, как хочется узнать мысли Ника и его точку зрения на их отношения.

...

LiLinochka:

Спасибо большое за перевод

...

mada:

Леся, Таня, Алена, спасибо за продолжение!

Меня это тоже интересует! Я была почти уверена, что Ден рассказал Нику, что они разошлись.
Ник описан уж больно загадочным, этот его взгляд в прошлом, да и сейчас настроение меняется часто. Жаль книга от первого лица, мне в таких случаях очень не хватает мыслей героя.
Я посмотрела, в книге 27 глав, а сейчас только 12-я, может что-то случится и они не доедут до аэропорта?

...

Кьяра:

так снегопад же обещали Сейчас засыпет их снегом в каком-нибудь крошечном мотеле, тут-то поговорят и все выяснят. Будем надеяться

...

ma ri na:

Девочки, спасибо за продолжение)
Два часа, и путешествие закончится? И только подарки на Рождество и, возможно, поздравительные открытки? Ну нет, так не пойдёт. Что-то должно произойти, не могут они просто вот так расстаться) Ох, как же было неловко за поведение Харпер в ресторане. Нельзя же так с незнакомым людьми.

...