Элизабет Нотон "Очарование"

Алла, даже не стоит волноваться! Думаю, все готовы ждать, сколько потребуется
_________________

Однозначно!
Книга стоит того,чтобы ее подождать.Тем более в таком шикарном переводе)))
А кому не терпится,пусть ищет и читает в оригинале.
___________________________________

Очень заинтересовала аннотация. Я с вами.

 » Глава 26

Перевод – lisitza
Бета-ридинг – KattyK
Редактура - Talita
Оформление - Архивариус

В горах дул холодный ветер. Орфей едва ощущал его, потому что месть полыхала огнем и согревала его изнутри.
Деревья изменились, и вершины гор больше пострадали от ветра, чем ему помнилось. Хотя люди называли поселение у подножия величественного Олимпа Городом богов, они ошибались. Это лишь камни и земля. Метафизическая гора Олимп, где на самом деле жили боги, располагалась совсем не там. Но Орфею не требовались ориентиры, чтобы понять, что он попал, куда надо. Чем ближе аргонавт подбирался, тем горячее становилась сфера на его груди, а воспоминания о прежнем пребывании здесь проносились в уме разноцветным потоком.

Две его жизни сходились в одном. И тогда, и сейчас, целью Орфея было торжество справедливости. Боги – точнее, мистические существа, бывшие всего лишь падшими ангелами – обладали одной слабостью. Именно из-за нее они давным-давно вышли из милости. Их очаровало человечество. И они лезли в то, чего не могли ни понять, ни повторить.
Храм являл собой лишь разбитые камни и сломанные колонны. Победный трепет накрыл Орфея, пока он переходил от одной глыбы к другой. Разрушено.
Точно так же вскоре будет уничтожен Олимп.

Орфей устроился там, где должна была располагаться алтарная часть храма – храма Зевса, на полном серьезе, – и, воззвав к мощи сферы, прочитал заклинание, дабы расчистить место. Когда гора камней отодвинулась на достаточное расстояние, арголеец сполз в освободившееся углубление и вгляделся в расколотый надвое мраморный алтарь и в символическую молнию – символ царя богов – сломанную четко посередине.

Орфей обогнул мраморные плиты и потянулся к тайнику, скрытому в правой части постамента. Много лет назад он оставил здесь маленькую деревянную шкатулку.
Сфера потеплела еще больше. Шкатулка так и лежала среди сломанного мрамора. Скривившись, Орфей на ощупь сдвинул бронзовую защелку. Его пальцы сомкнулись на крошечном каплевидном флаконе.
Кожа аргонавта раскалилась докрасна. Он высвободил руку и уставился на кружащееся газовое облачко внутри флакона, отмеченного символом титанов. Субстанция, существующая и в небесах, и на земле, и даже в преисподней. Именно она сделала жизнь возможной. Власть и сила зародились в ладони Орфея, промчались по руке и наполнили грудь. Он почувствовал сильное притяжение сферы под рубашкой, словно амулет желал воссоединиться со своей частью.

Арголеец вскочил и потянулся к цепочке на шее. И остановился, услышав движение за спиной. Он медленно повернулся и уставился в глаза такие же старые, как солнце.
– Не ошибись, герой.
Лахесис. Маленькая морщинистая мойра уже предостерегала его от использования воплощения стихии воздуха. Говорила, что кража навлечет на него невиданный гнев. Оглядываясь назад, Орфей понимал, что так и произошло. Но тогда у него не было сферы и воплощения стихии земли. А сейчас есть. Сейчас у него есть все, чего он хочет.
– Слишком поздно устраивать сцены, старуха. На эту – последнюю – жизнь я уже исчерпал свою долю. И я не герой.

Он выбрался из ямы и, держа в ладони воплощение стихии воздуха, двинулся по холму прочь от развалин. Лахесис возникла на тропе и остановила его.
– Орфей, ты достоин намного большего. Ты не жалкий вор и мститель, и уж точно не никчемный одиночка. Не попадай в ловушку богов, а не то превратишься в такого же, как они.
Он стиснул зубы.
– Приглядись, мойра. Я не лучше их. И тот факт, что я родился отчасти демоном, доказывает это со всей ясностью.

Он протиснулся мимо нее, но ощутил лишь ветер вместо твердой плоти. Хватит с него людей, указывающих, что ему делать. Его отец Персей пытался. Зевс приказывал. Когда-то и эта мойра пробовала задобрить. А в этой жизни? Изадора, аргонавты, даже Скайла… Все они старались превратить его в кого-то другого.
Вслед за мыслью о Скайле пришли воспоминания об их первой встрече.
Тогда он был человеком и желал большего. И знал, что она послана Зевсом, дабы выманить у него воплощение стихии воздуха. Тогда он воспользовался ее же оружием и соблазнил сирену, чтобы подразнить бога.

– Ты не демон, герой, – произнесла мойра за спиной. – Больше нет. Ты вернул свою душу, как я и думала.
Значит, он не ошибся. Его демон действительно ушел. И грудь наполняла… душа. Та, в которую он не верил. Но это не имело значения. И не изменило его. Он остался тем же, что и две тысячи лет назад. И заботился лишь о том, что ему причиталось.
– Месть не принесет тебе пользы, – добавила мойра. – И если ты не справишься в этот раз, пострадают очень многие.
– Ошибаешься, мойра. Возмездие – единственное, что придаст смысл тем мукам, которые я испытал.
Тому, что сделал он, что сделала Скайла, тому, что произошло за долгие одинокие годы с тех пор.

– Ты…
– В мести есть нечто хорошее, – добавил он. – Она означает, что я больше не в преисподней.
– В жизни существуют разные виды ада, Орфей. Есть тот, в который тебя загонит Аид. А есть другой – прижизненные муки, которые ты создаешь сам. От них невозможно освободиться. Спроси об этом Скайлу. Спроси, сколько любовников она поменяла после твоей смерти или почему так долго оставалась с сиренами. Не ты один стал жертвой и страдал. Ты лишь получил второй шанс.

Орфей застыл. Он не хотел слышать о Скайле и о том, через что она прошла. Не хотел думать о последствиях того, что натворил.
Он просто хотел продолжать цепляться за свой гнев, как делал долгие годы. Винить богов за проклятую судьбу, на которую его обрекли. Хотел…
Чего? Чего же?

«— Я приняла решение и выбираю тебя. Демон ты или не демон, аргонавт или не аргонавт. Зевс и Афина ошибаются на твой счет, Орфей, ты не зло.
— Как ты можешь быть настолько уверена?
— Я видела, на что ты пошел, чтобы спасти брата. Злая душа не способна на такую любовь.
— У меня нет души…
— Есть! И она заслуживает гораздо больше того, что ты имел прежде».

Воздух словно выбили из легких. Он хотел этого. Хотел чувствовать себя так, как в тот момент. Когда не имело значения прошлое и будущее, боги и войны, и кто что кому сделал. Когда он ощущал лишь удовольствие, покой и… любовь.
Орфей повернулся к мойре, но она уже исчезла.
Он взглянул на развалины храма, почти ожидая, что она возникнет из-за сломанной колонны, но нет. Орфей остался один. И сфера, еще недавно обжигавшая грудь, сейчас казалась холодной и плоской.
– Проклятая мойра, – пробормотал Орфей. – Проклятая совесть. – Он поднял глаза к небу, набухшему серыми, грозными – какими же еще? – облаками. – У меня не должно быть совести!

Однако она была. Существовала всегда, даже при наличии демона. И говорила ему, что в произошедшем с ним нельзя винить одну лишь Скайлу. Он взглянул на воплощение стихии воздуха в своей ладони. Холодное, как и дождь, зачастивший крупными каплями.
– Орфей.
Обернувшись, он обнаружил всего в полуметре от себя Скайлу. Она была одета, как обычно, и в струях дождя, с развевающимися на ветру волосами выглядела великолепной и могущественной. Именно так, по мнению аргонавта, должна выглядеть Афина перед тем, как поразить цель.

Сирена бросила взгляд на воплощение стихии воздуха в его руке. То самое, в краже которого она его подозревала. То самое, о котором они спорили в тот последний день. Тогда Орфей сказал, что эта часть сферы не имеет к Скайле никакого отношения и вообще не ее дело.
– Ты нашел его.
Он услышал обвинение в ее голосе и решил соблюдать осторожность. Она оставалась сиреной независимо от того, что говорила ему прошлой ночью. И неважно, куда он пойдет дальше, больше не выставит себя дураком. Орфей сжал воплощение стихии воздуха в ладони, скрывая его из виду.

– Нашел.
– И что планируешь с ним делать?
– Это имеет значение?
Между ними повисло долгое мгновение тишины. А потом Скайла сказала:
– Нет.

Она смотрела на него в упор. И Орфей не мог прочитать мысли в аметистовых глазах. Непонятно, верит ли ему Скайла или же собирается его убить.
Дождь усилился. Вода стекала по щекам Орфея. Они столько друг другу не сказали, хватит на целую жизнь, а то и на две.
Скайла приблизилась к аргонавту на полшага.
– Орфей…

Движение позади нее привлекло его внимание. Появились пять фигур. Пять роковых женщин в специальной амуниции с луками и стрелами наготове.
– Хорошая работа, Скайла, – заявила высокая сирена с разноцветными волосами. Орфей узнал в ней воительницу из леса вблизи колонии. – Ты привела нас прямиком к нему.
Спина Скайлы одеревенела. Испуганные глаза метнулись к Орфею.
– Я этого не делала, клянусь.

Он хотел ей верить, но опыт говорил об обратном.
– Отойди в сторону, Скайла, – велела высокая.
Шесть против одного. Даже со сферой ему придется тяжело. Но он же не обязан драться? Среди прочего Орфей унаследовал возможность мгновенно перемещаться по земле.
– Сапфира, – сказала Скайла, поворачиваясь лицом к сестрам. – Тебя это не касается.
– Это касается ордена, – ответила высокая сирена. – Касается меня. А теперь прочь.

Орфей уже думал убраться подальше, когда Скайла выступила вперед и закрыла его своим телом.
– Нет. Если хочешь получить его, тебе придется сразиться и со мной.
Сердце Орфея екнуло. Сейчас пять стрел направлены ему в грудь. А Скайла его защищает. Она на его стороне, хотя он только что доказал, что обвинения Зевса правдивы.
– Скайла, – начал он.
– Какие-то проблемы, дамы?

Мужской голос, донесшийся с края поляны, заставил сирен сдвинуться в сторону, не опуская стрел. Из-за деревьев появился Терон с собратьями.
– Аргонавты, – прошипела темноволосая сирена справа.
Орфей дважды моргнул, с трудом веря своим глазам.
– Да, это мы, – согласился Терон. Зандер и Титус заняли позицию слева от него, а Фин, Церек и Деметрий – справа. – А он – один из нас, и если вы будете так добры опустить оружие, мы доберемся до истоков ваших разногласий.
– Нет никаких разногласий, – ответила темноволосая сирена, переводя лук с Орфея на Терона. – А вы – назад.

Титус неожиданно прижал клинок к горлу сирены.
Она округлила глаза.
– Я бы этого не советовал, милая. А теперь опустите оружие, пока кто-то не случайно не пострадал.
– Опусти, Дафна, – сказала Сапфира.

Сирены опустили луки, но воздух продолжал потрескивать от напряжения. Даже Орфей не назвал бы это капитуляцией. Скорее, затишьем перед битвой. Битвой за него и сферу.
Из-за деревьев послышалось рычание и волчий вой.
Аргонавты отступили, встав в единый ряд с сиренами, и предполагаемые враги вместе принялись осматривать деревья.
– Адские гончие, – рявкнула Сапфира, бросая взгляд на стоящую позади Скайлу. – Теперь видишь, как это касается ордена? Сирены, рассредоточиться.
Все предубеждения остались позади, аргонавты и сирены заняли оборону, держа наготове луки и клинки. Скайла повернулась и оттолкнула Орфея на три шага.
– Иди. Выбирайся, пока не появился Аид.

Когда она достала из ботинка лук и нажала на кнопку, раскрывая оружие, Орфея накрыла паника.
– Только с тобой.
На кратчайший миг их глаза встретились, и сирена с силой толкнула его в грудь.
– Ему нужна не я. Он хочет сферу. А теперь уходи!

Он отступил назад, а она побежала к остальным, вытаскивая оружие. Ветки и листья заколебались. А потом монстры из преисподней вырвались на свободу и бросились в атаку.
Клинки столкнулись с костями и мышцами. Над маленькой поляной зазвучали вой, рычание и свист выпускаемых одна за другой стрел.
Сфера разогрелась на груди Орфея, но без всех четырех стихий оставалась бесполезна в качестве оружия. Правда, он мог восполнить силу необходимых частей колдовством.
Арголеец поднял глаза к небу, сжал в ладони воплощение стихии воздуха и прочел заклинание бури. Сверху раздался гром. Закружились черные облака, и ударила молния.

Она поразила гончую, готовую разорвать сирену справа от Орфея. Сирена фыркнула и отпихнула чудовище.
Новая молния врезалась в почву с треском, звоном и клубами черного дыма.
Пока они держались, но стук лап, копыт или ног подсказал Орфею, что надвигается что-то еще.
Что-то худшее… О, зараза!

Впереди, в клубящемся облаке дождя и дыма приближался Аид, воплощение неминуемой смерти. По бокам от него – минотавры, легендарные чудовища с телами людей и головами быков. Выдувая красные струи дыма, они готовились к бою.
Ладно, игры кончились. Орфей припустил вниз по холму вслед за Скайлой. Вокруг сирены и аргонавты дрались с гончими. Едва Скайла выпустила стрелу, Орфей схватил ее за руку.

– Идем. Пора уходить.
– Что? Я не могу никуда идти. Я… – Она развернулась и увидела Аида и минотавров. – Проклятье!
– Да уж. Идем, сирена. Ты сможешь переместиться?
– Да, но… – Она взглянула на сестер. – Остальные…
Орфей посмотрел в том же направлении на аргонавтов, дерущихся с тварями преисподней. За него. Единственная возможность сбежать для них – портал в Арголею, но они никогда не рискнут открыть его вблизи адских гончих.

– Проклятая совесть, – пробормотал Орфей, оглядывая небо. – Я об этом не просил!
– Что ты делаешь? – Глаза Скайлы расширились, когда он вытащил из-под рубашки сферу и вставил воплощение стихии воздуха на место.
– Пытаюсь дать нам хоть какой-то шанс. Держись подальше.

Она встала перед ним, закрывая его от битвы, подняла лук и прицелилась в бегущего пса.
Орфей закрыл глаза, сделал глубокий вдох, сосредоточив энергию на сфере и главном защитном заклинании, и изо всех сил потянул мощь из обоих воплощений стихий.
Сфера нагрелась.
Земля дрогнула. Усилившийся ветер сдувал волосы с лица арголейца. Шепча заклинание, он представил защитный барьер вокруг поляны. Преграда не защитила бы их от гончих, уже находящихся в кругу, но – если удержится – уберегла бы от Аида и следующей запланированной волны адских псов.
– Орфей!

Он услышал свое имя за секунду до возникновения барьера. Почувствовал, как течет энергия, словно вода сквозь марлю. Но затем барьер отвердел, четко окружив площадку.
Орфей открыл глаза. Уловил бешеный взгляд Аида по другую сторону преграды. Вокруг продолжалась битва аргонавтов и сирен с адскими гончими. Впереди раздался крик. Орфей взглянул туда как раз в тот момент, когда тело Скайлы дернулось, словно от удара молнии.
– Скайла?

Послышалось бульканье. Сирена рухнула к его ногам. Из ее груди торчал серп с длинным изогнутым лезвием и черной деревянной ручкой, украшенной изображением трехголового пса. Кровь уже просочилась сквозь одежду и капала на землю.
– Нет. Проклятие! Нет. Скайла? – Орфей упал на колени, сердце в панике грохотало как барабан. Он потянулся к рукоятке серпа.
– Нет, – прохрипела Скайла, пытаясь остановить его дрожащей рукой. – Нет, не надо…

Орфей выдернул клинок и уронил его на мокрую траву. Сирена застонала от боли, ее глаза закатились, но Орфей видел лишь кровь, хлеставшую из раны на ее груди. Как много крови.
О, боги… Он должен остановить кровотечение. Нужно исцеляющее заклинание. Он не мог мыслить. В отчаянии аргонавт достал сферу, висевшую на шее, и прижал к груди Скайлы, зная, что артефакт обладает какой-то целительной способностью.

– Деметрий!
– Не надо, – снова прохрипела Скайла. – Слишком… поздно.
Он взглянул на ее бледное лицо, и его сердце сдавило словно в тисках. Он чувствовал такую боль, будто его самого закололи этим клинком. Реальность, будущее без Скайлы развернулось перед ним во всей красе.

– Слишком поздно, – прохрипела сирена. – Отпусти меня…
Она накрыла его окровавленную ладонь поверх сферы. Но глаза не отрывались от него. Аметистовые, уже стекленеющие глаза.
– Орфей… – На ее губах появился призрак улыбки. – Теперь я думаю о тебе как об Орфее. Не о Кин…

Она закашлялась. Ее тело содрогнулось. Кровь собралась в уголках рта, толчками лилась из груди.
Нет, нет, нет, нет, нет. Этого не могло случиться. Только не сейчас, когда он понял, что лишь она одна имеет значение.
Ничего не видя сквозь слезы, он склонился к ней. Вокруг продолжалась битва. Крики, стук клинков и зубов, свист стрел.

– Послушай меня, сирена. Не сдавайся. Ты меня слышишь? Держись. Я вытащу тебя отсюда. Только… Только не уходи. Скайла?
Ее глаза закрылись, она испустила глубокий дрожащий вздох, который Орфей ощутил всей душой.
– Не отдавай ее ни Зевсу. Ни Аиду. Не отдавай ее… никому из богов. О-обещай.
– Они ее не получат. Обещаю. – Орфей положил свою руку поверх ее и сжал окровавленные пальцы. Дождь сбегал по его лицу. Почему сфера не действует? И где, демон побери, Деметрий? – Глупая, глупая сирена. – Слезы застревали у него в горле. – О чем ты думала, подставляясь под этот серп? Мне не нужно, чтобы ты меня защищала. Ты нужна мне живая. Мне…

– Думала… о… тебе. – Ее голос слабел. – Ты был… предназначен для… чего-то большего. Стань лучше, Орфей.
Ее рука обмякла в его ладони.
Нет, боги, нет. Орфей обхватил любимую и потянул к себе, прижав ладонь к ране. Голова Скайлы упала ему на руку. Сфера, зажатая их телами, покрылась ее кровью и его слезами.
– Скайла? Останься со мной. Проклятие, останься со мной.
«Пожалуйста, демиург. Не забирай ее у меня. Не…»

Он поднял голову, высматривая сквозь слезы Деметрия. Боль в груди была так сильна, что Орфей едва мог дышать.
К ним двигалась фигура. Некто, похожий на Деметрия, бежал изо всех сил. И выкрикивал… его имя.
– Я… – начала Скайла.
– Шш… – В его груди вспыхнула надежда. Он прижался губами к мокрым волосам, прилипшим ко лбу сирены. – Помощь близка. Только продержись еще немножко, хорошо, малышка? Не сдавайся.

– Никогда… – Ее ладонь скользнула по груди Орфея и вновь сжала его руку. Он сквозь слезы посмотрел на окровавленные пальцы, сплетенные над ее сердцем. Над его сердцем. И в этот момент понял, кто она и кем всегда была – его сердцем. Он же был так поглощен гневом, ревностью и местью, что не видел главного.
Ни в первый раз. Ни во второй. А сейчас уже слишком поздно.
– Никогда не забывала… тебя, – прошептала она. – Никогда.

Деметрий застыл рядом с ним.
– Ската. Орф?
Ее дыхание замедлилось, и еще до того, как Деметрий опустился на колени, чтобы помочь, страх наполнил Орфея. Окровавленной рукой он схватил Скайлу за подбородок, заставляя поднять лицо.
– Скайла?

Она не двигалась.
– Нет. – Он обхватил ее лицо, желая, чтобы она открыла глаза. – Скайла? Проклятие, Скайла!
– Орф, позволь мне… – попросил Деметрий.
Он забрал Скайлу из рук Орфея, уложил на землю и наклонился, чтобы послушать ее дыхание, затем пощупал пульс. Замер, затем окинул взглядом разверстую рану в ее груди, и Орфей мгновенно неверяще напрягся.

– Нет!
Он оттолкнул друга от любимой.
Деметрий шлепнулся на задницу. Орфей склонился к Скайле и обхватил ее за плечи.
– Очнись, проклятие. Тебе не время уходить. Слышишь меня? Не время…

Руки опустились ему на плечи и потянули прочь. В поле зрения появились ботинки: тяжелые, крепкие – аргонавтов – и высокие, до колен, на платформе – сирен. Внезапно опустилась неземная тишина. Ни звуков боя, ни рычащих монстров.
Пустая, выворачивающая кишки тишина, сказавшая ему, что уже слишком поздно.

Орфей думал, что уже знавал боль. Он ошибался. Две тысячи лет в преисподней не подготовили его к агонии, разрывавшей сердце и душу.
Словно в тумане, наблюдал он, как Сапфира с мрачным видом опустилась на одно колено рядом со Скайлой, провела рукой по лбу сестры и забормотала на непонятном языке.
Безжизненное тело Скайлы дернулось. На секунду к Орфею вернулась надежда. Но Скайла растворилась у него на глазах. Сфера с мягким стуком упала на мокрую землю.
– Какого демона ты натворила? – заорал Орфей.

Сапфира встала.
– Отправила ее домой. – Она повернулась к Терону. – Нам надо поговорить.
Домой.
Мысли, планы, возможности пролетали в голове Орфея, пока сирены и аргонавты искали взаимопонимания.
Орфею было на это плевать. Сейчас у него оставался лишь один шанс. Одна возможная сделка. Арголеец посмотрел на лежащую на земле сферу и, не раздумывая, поднял ее.
– Орфей?
Вокруг раздавались голоса. Но он не обращал на них внимания. Орфей закрыл глаза и представил то, что некогда было домом Скайлы.
И помолился, чтобы не опоздать.

_________________

Я в шоке Какой-то страшный сон...
Всё-таки есть небольшая надежда на спасение Скайлы, или же ее души. Но какой ценой! Отдать Зевсу сферу! И все вернется на круги своя...

Девочки, спасибо за очень эмоциональную главу! Осознание любви к Скайле, а также своего геройства должны бы и радовать. Но не получается, слишком волнуюсь за героев.
_________________

Опять сижу и плачу, как все закручено! Здесь Орфей так многое постигает! спасибо большое за продолжение!

 » Глава 27

Перевод – KattyK
Редактура - Talita
Оформление - Архивариус

– Давай разберемся, – сказал царь богов, отвернувшись от окна, выходившего на Олимп. – Ты хочешь заключить сделку: жизнь сирены в обмен на сферу.
– И воплощение стихии воздуха.
Орфей застыл посреди храма Зевса, расставив ноги и не сводя взгляда с бога. Сердце сильно колотилось в груди. Теперь-то, благодаря Скайле, аргонавт знал, что оно у него есть.
Царь богов совершенно не выглядел таким уж угрожающим: коротко подстриженные черные волосы, моложавое лицо с морщинками вокруг глубоко посаженных синих глаз, чисто выбритый подбородок и спортивное телосложение. Вовсе не седой дедушка с белой бородой, как его представляли себе смертные.
Царь богов подозрительно рассматривал Орфея. Он слишком хотел забрать у него желанное сокровище, чтобы все испортить. И так как не мог просто отобрать сферу, был вынужден заключить сделку. Ни одному богу не украсть артефакт, его следовало передать добровольно.
«Заключи сделку, демон побери».
– Воплощение стихии воздуха и так мое, сын, – напомнил Зевс.
– Внук, – поправил его Орфей. – И можешь не трудиться, имитируя родственные чувства. Мы оба знаем, что это все видимость. И как по мне, если у тебя чего-то нет под рукой, значит ты этим не владеешь.
Зевс стиснул зубы, повернулся и коснулся разукрашенного золотом трона.
– Ты меня удивил, что немногим под силу. Когда я много лет назад нарек тебя вредителем, то понятия не имел, что столкнусь с тобой еще раз.
– Рад, что удивил. Так мы заключим сделку или нет?
Зевс на мгновение задумался.
– Погоди. У меня есть условие.
Орфей понурился. Такое требование означало лишь одно.
– Ты не можешь ее вернуть.
– Нет, могу, просто она… изменится.
– Поясни.
– Тело то же… а вот душа будет другая.
Орфей прищурился.
– А что такое с душой Скайлы?
– Принадлежит мойрам.
Мойры. Надо найти Лахесис и заключить сделку с ней.
Зевс и его дурацкое условие не помогут. Орфей любил в Скайле именно душу, а не кукольное тело, данное ей царем богов.
– Не получится, – сказал Зевс, прерывая его раздумья. – Мойры не заключают сделок, во всяком случае со смертными. Сирена была смертной. Смерть – часть людской жизни, невзирая кому служил человек.
Орфей сердито посмотрел на него.
– Я тоже был смертным, и они меня вернули.
Зевс усмехнулся.
– Тебя вернули не по заслугам, а из чувства вины. Лахесис предвидела, что ты сыграешь важную роль в войне Арголеи против Аталанты. И когда сирены убили тебя в первый раз – кстати, совершенно справедливо, – она вмешалась и заключила сделку с Аидом, чтобы вернуть тебя. Но не думай, будто мойра сделала так потому, что ты заслужил второй шанс. Она винила себя в появлении Аталанты. Понимаешь, именно Лахесис убедила первых героев не включать ее в число аргонавтов. В итоге… Аталанта выбрала свой путь, сговорилась с другими и стала той самой головной болью божественного масштаба, которая тебе известна сейчас. Но не обманывайся. Мойры используют тебя, чтобы исправить свою ошибку. Вот и все, внук.
Орфей вспомнил о встрече с Лахесис в горах.
«Орфей, ты достоин намного большего. Ты не жалкий вор и мститель, и уж точно не никчемный одиночка».
Он не знал, для чего создан, просто шел на поводу желаний. Паника заполнила его грудь. Как же вернуть Скайлу?
Орфей ощутил головокружение и повернулся к дверям храма.
– Если ты уйдешь, не отдав то, что принадлежит мне, все наши отношения прекратятся. Я больше не стану с тобой церемониться. Я мог бы и не говорить тебе о ее душе, Орфей, а просто заключить сделку и обмануть. Я тебя пожалел, – заявил Зевс.
Орфей повернулся лицом к царю богов.
– Пожалел? Ты меня убил.
– Мне пришлось. Ты сам навлек на себя божественное правосудие. Но знай, если все повторится, я сразу с тобой расправлюсь. Так что подумай хорошенько о своем поведении. От твоего решения зависит, ждет Арголею война или мир.
Арголея уже ведет войну с демонами Аталанты, а теперь и с Аидом, который в лесу ясно дал понять, что не отступит.
Ради спасения мира нельзя, чтобы сфера досталась богам.
«Орфей, будь лучше».
Он почувствовал на своей груди руку Скайлы, теплую и настоящую. Так она его поддерживала. Орфей вспомнил свою жизнь – обе жизни, – воспоминания смешались, и наконец все сошлось. Надо выбрать: остаться ли таким, как есть, или исполнить свое предназначение.
Он посмотрел на знаки аргонавтов на руках.
Символы, доставшиеся ему, когда душа Грифона оказалась в Тартаре. Они так никуда и не исчезли после возвращения брата.
«Будь лучше».
Может, он и в самом деле предназначен для чего-то великого. Возможно… после всех долгих одиноких лет поисков, Орфей выполнит предназначение.
Он поднял голову, понимая, что, даже если не получится вернуть Скайлу, нужно поступить правильно.
Наконец-то.
– Мне посоветовали не отдавать тебе сферу. – Орфей взялся за ручку двери. – И на сей раз, дедуля, я послушаюсь.

Во второй раз за несколько часов Орфей стоял перед особой царских кровей. Однако эта правительница была не столь угрожающей, как предыдущий.
Изадора с изумлением и восторгом смотрела на лежащую в ее руках сферу с двумя воплощениями стихий. Рядом высились потрясенные Терон и Деметрий. Орфей проигнорировал аргонавтов и уставился на царицу. И когда она взглянула на него карими глазами, он увидел в них… облегчение.
Зараза, Орфей так мерзко вел себя с ней. Вряд ли он когда-либо перестанет язвить и хитрить. Судя по тому, что вспоминалось о жизни Кинура, Орфей всегда был ублюдком. Но по крайней мере теперь его сердце и намерения изменились.
– Я знала, что ты вернешь воплощение стихии земли, но вот остального не ожидала, – заговорила Иза.
– Решил, что их нельзя разделять. – Орфей нахмурился и сунул руки в карманы чистых джинсов, которые раздобыл в Арголее.
– К тому же я потерял тягу ко власти.
На ее лице появилась теплая улыбка. Иза повернулась и отдала сферу Терону, который уставился на нее, как на опасную и кусачую тварь, а затем снова обратилась к Орфею:
– Благодарю.
– Я хочу кое о чем попросить.
– О чем угодно.
– Сферу не уничтожить без всех четырех воплощений стихии. Я знаю, как заманчиво оставить ее себе, но когда мы найдем оставшиеся две части… я хочу, чтобы ты пообещала уничтожить проклятый артефакт.
Изадора улыбнулась еще ослепительнее.
– Мы?
Орфей стиснул зубы, потому что изображать ублюдка было проще, а вот героя… та еще работенка.
– Да, «мы». Я займу место Грифона в рядах аргонавтов, пока брат не найдет в себе силы вернуться, – добавил он, остужая восторг Изадоры.
Царица отошла от стола, что располагался в прежнем кабинете отца в Тайрнсе.
– Орфей, можешь оставаться с аргонавтами столько, сколько хочешь. – Она коснулась древнегреческих символов у него на руке. – Тебе для этого не нужны знаки богов.
– Ничего подобного, – возразил Орфей, глядя на царицу сверху вниз. Его все еще удивляла ее способность видеть в нем хорошее, несмотря ни на что.
Она сжала его руку.
– Может, ты и прав.
Он кивнул на сферу в руках Терона.
– А что теперь с ней будет?
– Сферу мы спрячем в надежном месте. И когда найдем оставшиеся воплощения стихий, уничтожим, как ты того хочешь. Она не попадет не в те руки.
Орфей кивнул и перевел взгляд с Терона на Деметрия.
Ни один из аргонавтов не сказал ни слова, но отеческая улыбка на лице Терона и веселье в глазах Деметрия свидетельствовали об облегчении и благодарности.
Ската… пора уходить, пока они не сделали какую-нибудь глупость. Например, поздравили его или обняли. Сейчас не время брататься.
Он собрался уйти, но остановился.
– Есть еще кое-что: я буду служить с аргонавтами по мере необходимости, но не стану жить в Арголее.
Судя по грустной улыбке, Изадора видела его насквозь.
– Хорошо, что ты останешься в колонии с Грифоном. Ты нужен брату.
Орфей не был в этом уверен. Перед визитом в Арголею он сперва повидался с Грифоном, и хотя брат уже отошел от успокоительных, которые ему вкатила Каллия, и уже не метался, все равно представлял собой лишь оболочку себя прежнего. Легкомысленный, сильный и уверенный аргонавт, который все время пытался наставить Орфея на путь истинный, пропал. Вместо него появился загнанный, сломленный мужчина, который смотрел в окно пустым взглядом, качал головой, будто слышал голоса, и дергался от малейшего шороха.
Грифон еще не пришел в себя после Преисподней. Орфею оставалось надеяться, что время и расстояние вернут ему брата.
Он еще раз кивнул и направился по коридору к выходу из замка. Надо кое-что захватить из своей лавки на другой стороне города. Он надеялся, что эти вещи немного расшевелят Грифа.
– Орфей, подожди.
Он остановился и оглянулся на Изадору, которая бежала за ним.
– Что еще, Иза?
– Я просто… – Она вздохнула и посмотрела на него не с благодарностью или удивлением, а с беспокойством. – Ты в порядке?
Он в который раз подумал о Скайле и своих попытках ее вернуть. Мойры его не слушали, и хотя Орфей мог добраться до любого мира, их владения оставались для него закрытыми. Властительницы судеб связывались с остальными, когда хотели, но не отвечали на призыв.
Вспышка боли пронзила его грудь.
Придется привыкнуть к тому, что Скайла умерла и больше не вернется. Но как же больно. Орфей не ожидал такой муки. Его поддерживала лишь одна мысль: что однажды, если он поведет себя подобающе, то снова ее увидит.
«Будь лучше».
Он старался, но как же трудно.
– Да, – сказал Орфей и глубоко вздохнул, чуть облегчив боль. – Я в порядке. Впервые за долгое время, Иза. Я на своем месте.

– Ты колеблешься, дитя. Что-то не так?
Скайла замерла, так и не дойдя до белого корабля с большими зелеными парусами, которому суждено отвезти ее на Острова блаженных, где души героев и тех, кто хорошо проявил себя при жизни, существовали в гармонии.
Яркий свет сиял вдали, сверкая на водной глади, словно миллион маленьких бриллиантов. Ей хотелось уплыть. Скайлу тянуло туда всей душой, но что-то ее удерживало.
Она посмотрела на стоящую рядом мойру Атропос – женщину с посеребренными сединой волосами и в длинном белом платье.
– Я… я будто бы что-то забыла. То, чего нельзя забыть.
Атропос нахмурилась и посмотрела на сестру, беловолосую Лахесис.
– Это твоя вина, карга.
– Не моя. Вини Геру. Она наслала проклятие половинок, – улыбнулась Лахесис.
Скайла понятия не имела, о чем они говорят. Она переводила взгляд с одного обветренного лица на другое, и знала одно: в ее сердце поселилась пустота, а этого быть не должно. Не на пути в рай.
– Я не дам своего благословения, ты сделаешь это на свой страх и риск, – хмурясь, заявила Атропос.
– Погоди, сестрица-карга, разве прежде я нуждалась в твоем благословении?
Лахесис пронзила ее взглядом.
Атропос хмыкнула.
– Эта проблема появилась из-за тебя.
– И я же ее исправлю. – Лахесис повернулась к Скайле: – А если бы ты могла вернуться?
– Вернуться? – Скайла нахмурилась. – Я не поним…
– В мир людей.
В мир людей. У Скайлы голова пошла кругом. Да. Она ведь была человеком.
– Не каждый получает возможность выбора…
– Да никто не получает, – пробурчала Атропос, сложив руки на груди.
–…но ты особенная. – Лахесис сердито зыркнула на сестру и снова обратилась к Скайле: – Ты пожертвовала своей жизнью ради другого.
– Правда? Ради кого?
Скайла не помнила.
– Этого ты не имеешь права ей говорить, – вмешалась Атропос. – Ей нужно сделать выбор, не зная, к чему возвратиться.
Лахесис вздохнула.
– Сестра права. Существуют правила, которые даже мне не нарушить. Тебе придется решить, ничего не зная о той жизни, что ты вела прежде.
– И о том, что тебя там ждет, – добавила Атропос. – Возможно, ты скучаешь по растлителю малолетних или насильнику.
Лахесис снова зыркнула на сестру.
– Или царю.
Атропос хмыкнула.
– Да какой прок от царей?
– Так или иначе, – сказала Лахесис, снова обращаясь к Скайле, – тебе придется решить сейчас. – Она протянула руку. – Острова блаженных или то, что ты боишься забыть.
Блестящий свет на горизонте манил Скайлу. Но выбор мойр… Как же решить? Она попыталась мыслить логически и пришла к единственно возможному выводу.
– Если я здесь, значит, вела благопристойную жизнь.
– Необязательно, – ответила Лахесис. – Человек может все исправить в последний момент и искупить совершенные грехи.
– Проклятая лазейка, – пробурчала Атропос.
– Если пожертвует собой, спасая жизнь. – Пустота в груди Скайлы стала почти пугающей. – Если я взойду на корабль…
– Тогда перестанешь чувствовать боль, – пояснила Атропос. – И станешь свободной, разумом, телом и душой. Больше никаких страданий, одиночества и боли. Острова блаженных – Елисейские поля. Рай.
– Но я забуду, – постаралась все прояснить Скайла.
– Да, – ответила Лахесис вперед сестры. – Забудешь.
– А если вернусь?..
Атропос нахмурилась.
Скайла взглянула на Лахесис. Глаза беловолосой мойры смягчились.
– Нынешняя боль пропадет. И ты все вспомнишь.
– А я когда-нибудь сюда вернусь?
– Зависит от тебя, дитя, – сказала Лахесис. – От той жизни, которую ты проживешь в мире людей. Только ты можешь принять это решение.
Скайла оглянулась на воду. Ей отчаянно хотелось подняться на борт блестящего корабля. Медленно, очень медленно дыра в груди затягивалась, даря покой, которого она не знала ранее.
Покой, заставлявший забыть, что же ее удерживает.
– Время вышло, – заявила Атропос. – Что ты выбираешь, дитя?

_________________

Спасибо за продолжение

Спасибо огромное за продолжение! И все равно Орфей настоящий ГЕРОЙ! Устоять в таких обстоятельствах. Можно представить, что будет, когда найдутся другие стихии.
Мы все знаем, КАКОЙ выбор сделает Скайла!
___________________________________

 » Глава 28

Перевод – KattyK
Редактура - Talita
Оформление - Архивариус

Орфей никогда в жизни так не уставал.
Он провел весь день с Ником и его подручными, выискивая признаки активности демонов. Остатки разбежавшейся армии Аталанты куда-то рванули. Либо кто-то другой собирает тварей, чтобы создать новую армию, либо богиня вырвалась из Преисподней.
Последняя мысль беспокоила Орфея больше, чем ему хотелось.
И бессвязная болтовня Грифона о том, что Аталанта «на свободе» уже не казалась бредом безумца.
Орфей провел вечер в комнате Грифона, как делал каждый день за последнюю неделю, разговаривал с братом, играл с ним в карты и пытался вывести из коматозного состояния. Однако ничего не помогало. Грифон не хотел выходить из комнаты. Он едва обращал внимание на карты. И дрожал все сильнее.
Орфей потер лоб пальцами. Грифон ворочался на большой кровати. На комоде горела лампа, а отодвинутые занавески пропускали в комнату лунный свет. Но для Грифона этого было недостаточно. Высокий, крепкий аргонавт, который никогда ничего не боялся, теперь страшился темноты.
Орфей сидел с Грифоном, пока брат не уснул, а потом накрыл его одеялом до подбородка. У Грифона во сне разгладился лоб, и исчезли все признаки волнения. На мгновение он снова превратился в того, прежнего Грифона. Младшего брата, что совершал лишь геройские поступки.
Орфей тихо выключил лампу и подкрался к двери. Оглянувшись в последний раз, убедился, что Грифон спит, и вышел, тихо закрыв дверь.
Он направился к лестнице. Было поздно, почти полночь. Орфей знал, что можно воспользоваться лифтом, но не желал никого будить. А еще ему нужно на свежий воздух.
Он спустился на три пролета, вышел во двор и направился через сад к южному входу. Внезапно Орфей заметил Мэйлию, что в одиночестве огибала фонтан, заколебался и скрылся в тени. Вампирочка вроде бы привыкала к жизни в колонии, но по-прежнему держалась особняком.
И выходила из своих комнат поздно ночью.
Она была странной по всем статьям. Дочь Зевса и Персефоны, смешение света и тьмы. Каждый раз при виде Мэйлии Орфей вспоминал шрамы, которые она нанесла сама себе.
«Я к ней привыкаю, демон. Чем больше времени провожу рядом с нею, тем больше она мне нравится».
Голос Скайлы. Так неожиданно.
Однако Орфей радовался подобным вспышкам, потому что таким образом любимая как бы оставалась здесь. И с ее мнением нельзя было не согласиться. Он тоже проникался симпатией к Мэйлии.
Но не сегодня. Сегодня Орфей ни с кем не хотел общаться.
Мэйлия села на каменную скамейку у фонтана и уставилась на журчащую воду. Но внезапно повернулась к замку, будто что-то привлекло ее внимание. На мгновение Орфею показалось, что она услышала его, но тут он понял: вампирочка смотрит на окно на третьем этаже.
Пару секунд она не шевелилась, а потом подобрала юбки, поспешно прошла по двору и исчезла в полутемном здании.
Охваченный любопытством, Орфей вышел из тени, поднял голову и заметил у окна третьего этажа брата. Грифон пялился вниз все тем же пустым взглядом.
Брат несколько секунд смотрел в глаза Орфея, а потом отвернулся.
В одинокой тьме, где слышалось лишь журчание фонтана, Орфей знал, что нужно вернуться и попытаться успокоить Грифона. Убедиться, что он в порядке. Но последняя неделя не прошла даром и для самого Орфея: глухая боль в груди после смерти Скайлы становилась все сильнее и сильнее.
Он зажмурился и представил свои покои. Несколько секунд спустя аргонавт стоял в башне, рассматривая убежище, созданное для него Скайлой.
Боль усилилась. Он подошел к кровати и улегся на спину, свесив одну ногу с матраса. Орфей даже не снял сапог, не включил свет и не сбросил покрывало. Просто уставился на высокий потолок и выдохнул, в надежде, что если ни о чем не думать, боль утихнет и он уснет.
Какая ирония. Проведя почти триста лет в одиночестве, он намеренно сторонился всяких отношений, чтобы не стать уязвимым. А теперь, в окружении колонистов, Ника, брата, аргонавтов, Орфей чувствовал себя одиноким, как никогда.
Он провел рукой по лицу и обозвал себя трусом, когда ощутил влагу на коже. Орфей покончил бы с собой, если бы это помогло, но увы, ничего подобного. Ему придется жить дальше и поступать правильно, чтобы когда-нибудь снова ее увидеть. И последние слова Скайлы, умоляющей его быть лучше, не позволяли выбрать вариант попроще.
Он зажмурился, сделал три глубоких вздоха, но тут проблеск света снаружи привлек его внимание.
Орфей сел и уставился на ряд окон и темный балкон.
Наверное, молния или метеор. Он все равно поднялся, радуясь возможности отвлечься. Открыл стеклянную дверь. В лунном свете возникла фигура в черном плаще с капюшоном.
Орфей стиснул зубы. Сейчас ему никого не хотелось видеть. Он снова потер глаза, кашлянул и постарался заговорить как можно устрашающе:
– Ты не в ту башню заявился, так что проваливай, откуда пришел.
Фигура повернулась, а морщинистые руки сняли капюшон.
Кровь отхлынула от лица Орфея.
– Лахесис.
Мойра улыбнулась. Черный плащ чуть распахнулся от порыва ветерка, и Орфей разглядел под ним белые одежды.
– Ну хоть кто-то меня помнит.
Его сердце забилось чаще, а слова застряли в горле. Орфей судорожно пытался сообразить, что сказать. Как умолять.
Может, упасть на колени или это слишком?
Да и есть ли разница, ведь прошло так много времени?
Дыра в груди расширилась. Орфей робко сделал шаг навстречу.
– Я…
– Нет, герой, умолять не надо, но пообещай мне кое-что: на этот раз живи согласно своему предназначению. – Мойра махнула рукой, и Орфей обратил внимание на фигуру на другой стороне балкона, в тени. Она тоже была в черном плаще.
Орфей прищурился, чтобы ее рассмотреть, но тут спутница мойры опустила капюшон бледными женственными руками. Когда же он увидел лицо, которое снилось ему всю последнюю неделю, сердце стало рваться из груди.
– Скайла.
В надежде, что это не сон, Орфей в два прыжка оказался на другой стороне балкона и заключил любимую в объятия. Он прильнул к ее губам, чувствуя теплое, настоящее, живое тело.
– Я помню тебя, – шепнула она, касаясь пальцами его груди.
А он ее целовал снова, и снова, и снова, просто потому, что мог. Орфей задыхался, а Скайла улыбалась ему, будто полному идиоту.
– Полагаю, и ты меня не забыл, – продолжила она.
Орфей едва верил, что это и правда Скайла. Прическа другая, короче. Пряди едва доставали до плеч и сменили цвет на темно-золотистый. Лицо осталось тем же, но идеальный макияж исчез, а на носу красовалась рассыпь веснушек, да у виска появился маленький шрам.
– Как?.. Почему?.. – Все еще не в силах поверить, что Скайла тут, он распахнул плащ и прижал руку к ее обтянутой белой майкой груди, где была смертельная рана. И ощутил лишь плоть и биение сердца.
– Мне дали выбор.
Наверное, он спит. Нет, только бы не сон…
Пожалуйста, пусть это происходит на самом деле.
– Кто?
– Мойры.
Орфей оглянулся на Лахесис, но та уже исчезла.
Скайла пальцем повернула его голову к себе. Эмоции в ее глазах пронизали Орфея прямо до сердца, которое она разбудила. Сердце, которое ныло с самой ее смерти.
– Прости за все. Мне следовало рассказать о твоей прошлой жизни. Следовало… – Ее глаза наполнились слезами. – Я должна была доверять тебе тогда, много лет назад. И понять, что ты никогда…
Орфей прервал любимую поцелуем. Боги, Скайла тут, на самом деле. Ему все еще не верилось. Но сейчас он не собирался терять время на то, что не имело больше никакого значения.
– Тс-с, не надо. – Орфей погладил ее по такой гладкой, такой теплой и настоящей щеке. – Не извиняйся.
– Но…
– С той ночи я много вспомнил о своей первой жизни. Честно говоря, удивительно, как ты не убила меня сама, Скайла. Я в самом деле украл воплощение стихии воздуха у Зевса и скрыл. И не из благородного намерения спасти мир или не дать опасной вещице попасть в руки богам. Я украл реликвию, чтобы разозлить царя богов. Я знал, кто ты такая, когда мы познакомились, и постарался тебя соблазнить, чтобы разъярить Зевса еще сильнее.
– Неужели?..
– Я и вначале действовал не из благородства, да и под конец мои намерения были далеки от праведных. Единственное, на что я не рассчитывал, так это влюбиться в тебя.
Она внимательно посмотрела ему в глаза, желая выяснить правду.
То, в чем он должен был ей признаться еще много лет назад.
У него ком встал в горле от эмоций.
– Ты меня простишь? Не только за то, как я отреагировал, когда наконец вспомнил. Я не должен был так грубо с тобой обходиться. Не должен… – Орфей погладил ее мягкую шею, закрыл глаза и вспомнил о том, как обращался с ней. Вспышка вины ударила под дых, словно кулак.
Она погладила его по щеке, заставив открыть глаза.
– Ты не сделал мне больно, и не стоит извиняться. Вообще-то… – Скайла улыбнулась, хотя ее губы были не такими идеально пухлыми, как ему запомнилось. – Я бы поняла, убей ты меня в ту ночь. Я заслужила.
– Больше никаких смертей, мое сердце такого не выдержит. Мне нужна лишь ты.
– Серьезно? Потому что, если ты… больше меня не хочешь, я… – Она зажмурилась, а потом открыла глаза.
Орфей прильнул к ней со всей страстью, вложив в поцелуй чувство потери, сердечную боль и пустоту, которые не оставляли его всю жизнь. Он даже не понимал, что настолько скучает по Скайле.
– Я хочу тебя, – сказал Орфей, обхватывая ее лицо и запуская пальцы в шелковистые пряди на висках. – Всегда хотел.
Она обняла его и прижалась изо всех сил, так что жар ее тела согрел его до кончиков пальцев. Скайла уткнулась лицом в грудь Орфея.
Да, она явно стала ниже, и теперь идеально ему подходила.
Скайла всхлипнула.
– Я не могла сесть на тот корабль. Он был таким красивым, и свет манил меня. Я хотела уйти, но… не могла, просто не могла двигаться дальше.
Она запнулась, и Орфей, чуть отстранившись, наконец понял, о чем речь.
– Острова блаженных. Ты была на пути в Елисейские поля и вернулась сюда, ко мне?
Скайла кивнула.
Орфей неверяще посмотрел на любимую.
– Зачем ты это сделала?
– Я… не хотела забывать. Мне было так невыносимо. Я знала, что боль пропадет, стоит мне ступить на борт, но… не могла. Я давным-давно пообещала себе, что никогда нас не забуду. Никогда не смогу все бросить.
Орфей чуть не рухнул на колени, осознав, чем она ради него пожертвовала.
– Скайла…
Она взяла его за руки.
– Я изменилась, Орфей. Не только внешне, но и внутренне. Это по-прежнему я, просто до превращения в сирену. Знаю, ты помнишь меня другой, просто…
– Орайос.
«Красавица».
– Правда? И ты не будешь скучать по?..
– Ни секунды, Скайла. Я бы принял тебя любую, даже с демоном в придачу.
Она смотрела на него своими удивительными глазами. Не фиолетовыми, а зелеными, настоящими. Того же оттенка, что и демонические глаза самого Орфея.
– Твой демон исчез, – шепнула она.
– Благодаря тебе.
– Нет, Орфей, благодаря тебе.
Она сжала его руки крепче.
«Будь лучше», – пронеслись в голове ее слова. Он послушался. А вместе с ней ему удастся соответствовать предназначению.
– Я не могу вернуться к сиренам. Когда Зевс узнает, что мойры отослали меня обратно, то придет в ярость.
– Полагаю, он уже не в восторге. Кстати, дорогая, ты никуда не идешь, а остаешься здесь со мной.
– Здесь?
– Здесь. – Он кивнул на окна. – Дома.
Ее глаза потемнели от радости. Но когда Орфей собрался опять поцеловать Скайлу, она прижала пальцы к его губам.
– Мойры сказали, что у меня будет благословенная жизнь, но моей душе не гарантирована повторная поездка на белом корабле, если я не докажу, что достойна.
На сей раз Орфей улыбнулся.
– Подозреваю, на сей раз тебе будет несложно.
Орфей потянулся к ней, но Скайла опять отступила.
– И они говорили что-то о проклятии половинок. Ты не знаешь, о чем речь?
Орфей застыл, посмотрел на знаки аргонавтов на своих руках и усмехнулся.
– Хитрая мойра. Неудивительно.
Скайла нахмурилась, и он провел большим пальцем по ее губам.
Ее сладким и нежным губам, которые он собирался пробовать каждую ночь и до конца их дней. А потом они вместе отправятся на белых кораблях в неизвестные земли.
– Да, кое-что о нем слышал. Поверь мне, это лучшее проклятье от погрязших в своих интригах богов.
Скайла позволила ему себя поцеловать. И хотя будущее его брата и аргонавтов было покрыто тайной, одно оставалось неизменно.
Она.
На протяжении обеих жизней, во время мучений между ними за Скайлу все равно стоило бороться. Умереть. Она – лучшее в этом мире и другом, и ради нее стоило жить.
– Поцелуй меня, сирена.
– Я думала, ты так и не попросишь, демон, – сказала она и прижалась к его губам.

Вот и закончен еще один перевод. Скучать Орфею и Скайле не придется, но главное, что они нашли общий язык и справились с обидами.
Огромное спасибо Алле-lisitza и Алене-Talita, без которых этого перевода бы не было. Спасибо Жене-GeeJay за участие в переводе! Ирочке-Архивариус моя благодарность за потресающее оформление глав.
Дорогие читатели, спасибо вам за то, что сопереживали героям и поддерживали нас, мы вас очень любим и ценим!

Нашей команде очень интересно узнать ваше мнение об этом романе, поэтому прошу написать хоть пару строк в теме перевода, теме автора и в каталоге.

И до новых встреч в других переводах.
_________________

Большое спасибо за перевод этой книги.

_________________

Спасибо огромное за прекрасный перевод интересной книги! Обязательно оставлю отзыв.
___________________________________

Спасибо, девочки, за перевод! Слезы рекой, не могу остановить! Надеюсь, что успеет Орфей и спасет Скайлу! Хоть и поздно, но понял Орфей, как он любит Скайлу и как она ему дорога!
___________________________________

Катюша, Алла, Алена, Женя, Ирина, спасибо огромное за возможность познакомиться с такой восхитительной книгой!!!

Орфей с Скайлой абсолютно не разочаровали... даже расплакалася, настолько всё трогательно. Они заслужили своё такое выстраданное и долгожданное счастье.

_________________

Спасибо огромное вам, девочки за вашу великолепную работу!