Андреа К. Хёст "Подопытная"

Натик, то, что Вы предлагаете можно провернуть с позиции силы, но не из подчинённой, зависимой позиции, в которой находится Касс. Скажет она "не хочу, чтоб меня тестировали! Нет, нет и нет!" - тут же ей и прилетит. Как солдат скажет "не хочу на плацу стоять и спать в общей казарме! Нет, нет и нет!". Конечно же его сразу послушают и все хотелки удовлетворят, ага
_________________

Помогать - да, по мере сил, раз уж такая ситуацию, но её то, постоянно кидают на передовую?! Где риск откинуть копытца просто таки зашкаливает.Она для них как пушечное мясо или полезный инструмент, который нужно использовать пока есть такая возможность. А то что девочка перегорит и находится на гране, им по столько по скольку. Лишь когда она вообще отрубается, они проявляют сознательность.... что бы продлить жизнь такой полезной зверушке.


А меня удивляет, что кроме меня обращение с Касс, словно с неодушевлённым предметом не возмущает и то что с такими "друзьями" и врагов не нужно. Хотя сетари, мне симпатичны. Они такие же подневольные игрушки, в руках вышестоящих чинов и правительства.

Не нужно утрировать. Я говорю не о том, что нужно сидеть в стороне, а о том что не нужно строить из себя героиню, и лезть на баррикады впереди всех.
ну наверное тогда не даром говоря, что добрыми намерениями выстлана дорога в ад.
_________________

А где она лезет-то? Она уже даже на зачистку маршрутов не ходит с отрядами - выдернули, только когда гигант напал, потому что без нее никак. Да и там ее защищали, в пекло не бросали, лишь прикасались для усиления и сразу же отправили отдыхать, когда силы кончились. В остальном все действия сейчас направлены на изучение и взятие под контроль ее способностей. А Каласа - ее не торопили с поисками, но Касс сама понимает необходимость, вот и решает, что раньше встанешь, раньше выйдешь, зачем тянуть?
Никакого излишнего героизма, и ничего сверх меры она на себя не берет.

Где ты видела другое обращение с солдатами, тем более в разгар войны?
Это только в нашем жф является такая героическая попаданка в чужой мир, начинает всех строить и свои порядки устанавливать, а все ей в рот заглядывают. Угу.

В общем, спор уже пошел по кругу. Тут вопрос даже не восприятия, а мировоззрения в целом. Жаль, что ты видишь Касс такой. Для меня она одна из самых здравомыслящих и адекватных героинь за долгое время.
_________________

Ибо героически сдохнуть её время ещё не пришло. Нужно поберечь пока. Да и Коласа не найдена и способности бродяжки до конца не изучены Авось ещё что полезное вылезет наружу. Нее разбазаривать полезный "инвентарь" плохо


Касс нельзя приравнивать к солдатам. Солдаты - это сетари. Если же брать Касс, то она скорее "специалист", звание которое получают гражданские лица помогающие военным: учёные, инженеры и тэдэ. И к ним нельзя относится как к полноценным военным, ибо они не призывались и не прошли военную подготовку.

Я не читаю труды наших авторов о попаданках. И "строить" никого никого не надо, просто нужно иметь голову на плечах.

Останемся при своих Ибо совершенно разные векторы восприятия сюжета и героев в целом)))
К слову Касс, хоть её поступков я не понимаю и они вызывают у меня сомнения и удивление, она мне симпатична как человек. Она добрая, простодушная. От такой не будет удара в спину и на помощь кинется она первее всех. Бесхитростная девочка. И нельзя отнять у неё храбрости, сообразительности, и иронии, с которой она относится к ситуации в целом. А ещё огромного запаса терпения Этого не каждому дано. С моим взрывным и вспыльчивым характером. я бы там не прижилась Скормили бы ионоту со вздохом облегчения

Если же брать о том. кто из героинь меня восхищает из "перводов" это Сьюз из "Медиатора" Вот она и за словом в карман не лезет, и пинка даст, и храбрости, силы воли и стержень есть
_________________

Можно-нельзя - мы ж говорим не о том, что к Касс относят как к подопытной (см. название книги, ага), а о твоем убеждении в ее бесхребетности.


Ну, разные вводные, разные условия, разный контекст. Касс в привычном мире тоже бы со многим не смирилась, а в чужом монастыре не место флагом махать.


Отож)))))))))
_________________

Я вот вчера тоже читая про изнурительные сны Касс, бесконечные тренировки и тесты, было подумала: где этот нуриец, который обещал вернуть ее домой? А он вот, собственной персоной.
Прежде чем отдать книгу, он спросил собирается ли она помогать Тарианцам. Он бы наверно книгу не отдал, если бы она ответила "нет"
А вообще по поводу возникшего спора могу сказать, что если бы у Касс не было стержня, не продержалась бы на Муине и нескольких дней. А она устроила себе там вполне сносную жизнь. В ее записях столько юмора и самоиронии!
И Рууэл не кажется мне роботом. Он сильный человек и загадочная личность, а Касс совсем ведь еще девочка, обычно девчонки на таких взрослых и интересных падки. Я думаю у Рууэла внутри вулкан кипит. Ему тоже тяжело - надо все время следить за тем, чтобы чувства ненароком не прорвались наружу. Касс не у себя дома и диктовать никому ничего она не может.
Касс повезло, что у нее открылись такие таланты необходимые этому миру., иначе она бы просто затерялась в общей серой массе бродяг. И на земле она была бы самой обыкновенной девочкой, каких много. А здесь от нее зависит, сохранится ли вообще весь этот мир. А тесты эти ей самой нужны - должна же она понять себя и природу своих способностей, чтобы научиться всем этим управлять.
___________________________________

Даа... стоило чуть отвлечься, а в теме такие дебаты! Прочитала все доводы и хочу сказать спасибо Наде за ее мысли Присоединяюсь и поддерживаю. Мари, Тина, Лина, огромная благодарность за прекрасный перевод и оформление!
_________________

Кстати, о том, что тарианцы забили на поиск врат на землю... А им и не надо ничего искать, Касс сама уже давно все нашла. Помнится даже пообщалась с родными, пусть и жестами только. Зато родные теперь знают, что она жива. Не вернулась домой не только потому что могла чудовищам путь на землю открыть. Дела у нее еще не закончены на этой планете. Надо будет, сознательно путь домой отыщет. Да и Рууэл с ней рядом был. Ионоты обалдели от ее наглости, что не тронули даже.
___________________________________

 » Июнь, 7-11

Переводчик: Marigold
Редактор: gloomy glory
Оформитель: LiLinochka

Эхо музыки ветра
Поскольку каждое утро я первым делом узнаю, что Рууэла рядом нет, у меня появилась привычка валяться в постели, пытаясь его найти. Дальность моего «локатора» растет, но все квартиры сетари – в том числе и моя собственная – экранированы как следует, поэтому до сих пор я чувствовала людей только в коридорах (в своем или на уровень выше). Однако сегодня поняла, что Лон у себя, то есть локатор работает и через их защиту.
Когда в моей комнате появляется Тень, я знаю об этом, даже если она невидима. В чем никому не собираюсь признаваться.
Сегодня испытывали воспроизведение выдуманного места, величественного подземного зала с красивой замысловатой росписью на стенах и узорчатым, выложенным как головоломка полом. Рууэл не сказал заранее, что читает отрывки из романа, и на создание хоть какого-то мысленного образа ушло больше времени, но все равно сработало: в том, что у меня получилось, было немало подробностей, о которых умолчал автор выбранного для проверки текста. В этот раз голова разболелась не сразу, едва я открыла глаза. Вот только все расплывалось, будто две картинки, наложенные друг на друга. В зале висели громадные «китайские колокольчики» до самого пола, но не звенели – ветра-то не было. Рууэл подошел к ним, притронулся, и трубка действительно качнулась.
Еще там находились люди, пришедшие в комплекте с залом, хотя Рууэл мне их совсем не описывал. Очень важные, барственные и, похоже, не привыкшие мерить одежду – с длиннющими рукавами и шлейфами, и вообще на них была масса лишней материи. Когда Рууэл коснулся трубки, все посмотрели на него, и я настолько поразилась, что отвлеклась, и образ исчез. Что даже хорошо, ибо на этот раз я сама почувствовала, как перестала его держать. Хотя, конечно, предпочла бы обойтись без нагрянувшей сразу после головной боли. Ощущение было такое, будто кто-то вдарил в огромный гонг прямо за моими глазами, и пока средства исты Чеми не начали действовать, двигаться я совсем не могла.
– Сканы показывают повышенную активность мозга в четырех разных зонах, – сказала иста Чеми, пока я потягивала один из отвратных восстанавливающих напитков, которыми она меня пичкает. – Одна начинает действовать, только если ты открываешь глаза в тот момент, когда работают другие. Можешь описать, что при этом чувствуешь?
– Боль. – Когда Рууэл смерил меня эдаким капитанским взглядом, я пожала плечами и добавила: – Два образа наложены, и чувство… диссонанса? В этот раз было не так плохо, пока ты не коснулся колокольчиков, и люди на тебя не уставились.
Рууэл нахмурился:
– Просматриваю твою запись.
Никогда не привыкну к тому, что другой может посмотреть на мир моими глазами. Что бы ни подумал Рууэл, внешне он никак этого не показал, просто попялился минуту куда-то в пространство и спокойно объявил:
– Мы людей не видели. Ты смотришь сразу на два образа: и в этом мире, и в Эне. Дрон, установленный в околопространстве на месте склада, должен это подтвердить.
Я после этого притихла, задумалась. На обратном пути Рууэл сообщил, что завтра мы попробуем найти способ разделять таланты и поучимся хоть сколько-нибудь осознанно ими управлять. Будь я пободрее и в настроении, спросила бы, трудно ли ему было разделить шесть разных видений, но голова раскалывалась, и я нервничала. И так и не сказала ему, что размышляла о смене учителя. Пусть временами из-за Рууэла мне тоскливо и тошно, зато всегда можно быть уверенной, что он видит меня насквозь. Прямо сейчас мне нужны все эти видения, чтобы не слететь с катушек. К тому же вариантов у меня всего два: или расстраиваться по поводу Рууэла и Таарел, но видеться с ним каждый день, или расстраиваться по поводу Рууэла и Таарел, и страдать, потому что совсем его не вижу.
Нервничаю я сейчас из-за другого, это наоборот только отвлекает. Все, больше не могу, устала ужасно, совсем засыпаю.

Сорвалась
Вчера я уже укладывалась спать, когда получила запрос от Мори.
– Не нужна ли тебе компания? – спросила она, стоило открыть канал. – Мне настойчиво порекомендовали задуматься, не хочу ли я поспать на твоем диване.
Сперва все во мне взбунтовалось – снова со мной нянчатся! Ненавижу, когда меня принимают за слабачку, невротичку, которую нужно держать за ручки. Чуть не заявила Мори, мол, нет, у меня все хорошо, но проблема-то в том, что все совсем не хорошо, поэтому после затянувшейся паузы я ответила:
– Думаю, буду рада, если захочешь.
– Тогда сейчас спущусь, – довольно произнесла она.
По крайней мере, не придется мучиться угрызениями совести, что ее заставили спать у меня против воли. Пусть «рекомендация» была не чем иным, как приказом, Мори сообразила не притворяться – как раз это мне в ней и нравится.
Она пришла в майке, коротких шортиках и тапочках и притащила с собой большущее пуховое одеяло – интересно, в лифте ей никто не встретился?
– Плохой день, да? – спросила, сбросив одеяло на один из моих диванов. – Мне казалось, что испытания проходят хорошо.
– Пожалуй, да. – Я переместилась с кушетки под окном на диван напротив, одновременно и смущенная, и обрадованная тем, что кто-то побудет рядом, пока я сплю. – Просто я наконец задумалась о последствиях. На испытаниях я делала места, комнаты. Пусть все и началось с того жуткого кошмара о гиганте, мне не приходило в голову, что я могу сотворить в околопространстве ионотов, способных напасть на сетари.
– Правда? А я сразу подумала именно об этом. Значит, боишься вызвать каких-нибудь гадких тварей?
– На Земле есть довольно страшные истории. – Судя по лицу, Мори не поняла и решила, что я боюсь за себя. – Очень неприятно, потому что чем больше я уговариваю себя не волноваться, тем больше нервничаю. Раньше так не было.
Я снова притушила свет и рассказала про наш обычай собирать в гости подружек с ночевкой. И узнала от Мори, как ее в шесть лет привезли на Конну, когда она стала калрани. Вначале им разрешали сколько угодно общаться с семьей по интерфейсу, и занимались они в основном физподготовкой. Только расширение интерфейса оказалось очень неприятным. После этого им постепенно ограничивали общение с внешним миром, и тренировки становились все более специализированными.
Мори рада, что стала сетари. Ей нравится служить в таком дружном четвертом отряде. И по-настоящему нравится их роль исследователей, первыми идущих в новое пространство. Она в восторге от того, чем они занимались на Муине, и предвкушает работу в Каласе. Мори заснула, пытаясь объяснить мне, что чувствует.
Мне потребовалось больше времени и тщательно проведенная визуализация – снова овцы, как самое безопасное. Но, кажется, они-то мне совсем и не снились. А снилась я сама на диване, довольная тем, что напротив меня калачиком свернулась Мори. Пока Мори вдруг не вскочила на ноги и не выстрелила маленькой молнией. Талант электричества у нее слабый, и тварь, в которую она стреляла, хоть и завопила и задергалась, но продолжала ползти на нас. За неимением оружия Мори запустила в нее, словно молотом, журнальным столиком.
Кое-как поднявшись с дивана, я краем глаза уловила движение и закричала, но предупреждение запоздало. Фиолетово-черный жук размером с кошку вцепился Мори в грудь, лапами обхватил плечи и руки и начал жалить. Первая тварь тоже выползла из-под столика и была уже рядом, когда Мори, шатаясь, упала назад. Я посмотрела на нового жука, взбирающегося по спинке моего дивана, осознала, что сплю и сама все это сделала, и отчаянно попыталась использовать ту часть мозга, работу которой почувствовала в зале с колокольчиками.
И проснулась.
Мори стояла рядом, положив руку мне на плечо:
– Не уверена, что хочу знать, о чем был сон.
На подбородке и горле ее краснели уже бледнеющие полосы. При их виде меня замутило от страха и я сказала:
– Пойдем к медикам.
Мори без возражений подождала, пока я оденусь, потом мы вместе сходили к ней, чтобы она тоже что-нибудь накинула. Я так расстроилась, что еле могла говорить. Хотелось закричать ей: «Быстрее, быстрее!». Когда мы наконец добрались до лазарета, я настояла, чтобы Мори просканировали, мол, ищите паразита у нее в груди. Она глянула в ответ встревоженно, но велела медикам так и сделать. Они ничего не нашли, и я грохнулась в обморок.
Очнулась на скан-кресле, надо мной хлопотали три серых костюма, пытаясь понять, с какой стати я отключилась, и в конце концов пришли к выводу, что от облегчения. Без сознания я провалялась всего несколько минут, но этого времени хватило, чтобы сгонять кого-то из сетари в околопространство за записью моего дрона. Убедившись, что страдаю я только от стыда, Мори подключила меня к каналу с Мейзом, Рууэлом и истен Нотрой.
– Касзандра, если не возражаешь, я покажу запись всем, – сказала истен Нотра, и вывела изображение, записанное дроном.
Я не ответила, просто смотрела. Меня тошнило и трясло.
– Это реальные существа твоего мира?
– Нет, они из книги, прочитанной мной до перехода на Муину. Они откладывают яйца в людях. Можно ли как-нибудь вырезать талант? Сделать операцию на мозге?
– Так делают, если оценка опасности достаточно высока. Твой талант уникален, и вряд ли мы согласимся на такие радикальные меры, особенно учитывая, что тебе еще очень далеко до уровня энергии, который позволил бы создать ионота на длительное время.
– То, что ты создаешь в реальном пространстве, ближе к осязаемой иллюзии, чем к материальным объектам, – добавил Мейз. – Как только ты перестаешь проецировать, от них не остается и следа.
– Я не хочу ждать, пока убью кого-нибудь, чтобы узнать, что могу это сделать. – Я пыталась не показать, насколько расстроена, но голос звучал слишком высоко. И пришлось сглотнуть, чтобы не закричать.
– Ты упускаешь из виду важный момент. – Голос Рууэла по интерфейсу был четким, уверенным. – В отличие от кошмара про гиганта в массиве Дол, ты смогла проснуться. Всего после нескольких дней тренировок. Теперь ты сама осознаешь, когда твои сны становятся осязаемыми?
– Д-да.
– Тогда упражняйся просыпаться каждый раз, как только понимаешь, что сон приобретает это качество – неважно, угрожающий он или нет. И учти на будущее, что ты сильно недооцениваешь боевые способности Эйз.
Рууэл отключился от канала, оставив меня с чувством, что я зря паникую – и, если хорошенько подумать, именно на это он и рассчитывал. Мейз и истен Нотра поговорили со мной еще несколько минут, главным образом задавали вопросы по поводу последних тренировок, а потом велели Мори отвести меня обратно к себе.
Мори же безуспешно пыталась не показывать, как она горда – открытая похвала от Рууэла большая редкость, и все в отряде ею очень дорожат.
– Боевое видение предупредило бы меня о подобной штуке внутри, – сказала Мори, пока мы ехали в лифте. – Как думаешь, сможешь снова заснуть?
– Наверное. Я приму душ и почитаю немного. У четвертого ведь дежурство завтра?
– Да, но неспокойные ночи – одна из главных причин, почему дежурства не ставят на раннее утро.
Мори засыпает гораздо быстрее меня и уже посапывала, когда я вышла из душа. Читать я не стала, вместо этого просматривала куски своего журнала, главным образом время, проведенное в одиночестве в Пандоре и Аренроне. Пейзажи. Я не видела снов, проснулась поздно утром и обнаружила, что тренировка по стрельбе отменена, а вместо нее поставили одно из этих «очень долгих и очень тщательных» медобследований. Я, как умная девочка, захватила с собой дневник. Обедать буду с Зен – я увидела, что она свободна, и договорилась. А потом, когда Рууэл вернется с дежурства, очередная тренировка.

На цыпочках
После моего вчерашнего срыва я не удивилась появлению Мейза на тренировке, хотя она и закончилась примерно в полночь его смены. Представляю, сколько они совещаются, решая, как не дать мне свихнуться окончательно.
Рууэл сказал, что сегодня нужно попробовать использовать таланты отдельно – видеть, не создавая, создавать в Эне, но не в реальном пространстве, и создавать в реальном пространстве, но не в Эне. И еще сказал, что сразу не получится. Что сосредоточиться надо на распознавании механизма, попытаться понять, что именно я делаю.
Начал он с описания отдельного предмета – выбрали то, что можно много где найти, дабы проверить, могу ли я сознательно создать что-нибудь поменьше, чем целое пространство. Сработало. Получение образа занимало больше времени, но зато требовало существенно меньше энергии, поэтому на сей раз мы провозились гораздо дольше. И голова болела меньше, что приятно, и все равно проецирование несколько раз подряд вогнало меня в полукоматозное состояние.
– Я рад, что ты не поддалась искушению создавать образы своего собственного мира, – сказал Мейз по пути назад.
– Слишком устала от головной боли, чтобы добавлять еще, – ответила я, пытаясь не заснуть. – Кроме того, думаю, цур Селки серьезно собирается назначить мне отряд в охрану, если что. Уверена, интересные эксперименты по проецированию отнесет к той же категории, что и беседу… неиспользование сигнала тревоги.
Я удержалась и смогла не покоситься на исту Чеми, которая сидела с Рууэлом напротив. Ужасно трудно хранить в секрете всяких нурийцев, когда спать сильно хочется.
– Испытание диапазона входит в программу, – заметил Рууэл. – Будем проводить на Муине.
Я почему-то считала, что тренировки прервутся на время поисков Каласы. Интересно, буду ли я снова спать в двух капсулах от Рууэла – и будет ли там дрон, записывающий мои сны? Стоило возникнуть этой мысли, как я тут же отключилась. Полагаю, что дремала на Мейзе, или мне снилось, что на Мейзе, но ощущалось иначе, чем когда проецирую. Во всяком случае, я не пыталась проснуться и, когда все-таки проснулась, лежала на кушетке у окна.
Еще чуть-чуть, и отправляемся в Каласу. Я бы, наверное, вся испереживалась, если бы оставались силы переживать по поводу чего-либо помимо перспективы создать во сне чудовищ.

Движущаяся цель
Прошлой ночью снились овцы, и я смогла проснуться почти сразу. Заработала головную боль, зато заметно успокоилась. Не знаю, всегда ли смогу пробудиться и достаточно ли хорошо осознаю, что сны «реальные», а не просто кажутся реальными, но у меня появилось слабая надежда научиться и не делать что-то бессознательно все время.
Утром получила симпатичную кучку пакетов – результат приступа расточительности после известия, что меня отправят на Муину. Еще один дневник, потому что в этом исписано уже две трети с лишним, и кое-что на холодную погоду, ведь в Пандоре начинается зима. Я еле нашла трикотажные шапки пристойного вида. На Таре головные уборы не в чести, а уж таких, чтобы голову держали в тепле, просто не сыскать. Почти все, что мне попадалось, оказывалось водонепроницаемым, непродуваемым и крепко-накрепко завязывающимся – для тех несчастных, котором приходится выходить наружу в любую погоду из-за работы. Гигиеническую помаду найти оказалось легче. В конце концов мне удалось приобрести пару смен вполне зимней верхней одежды и нечто вроде пижамы, которую можно носить и днем. Как же меня задолбало постоянно ходить в нанокостюме, пока мы были в Нуриоте и Аренроне!
Много практиковалась в стрельбе. Сегодня Дрейк учил меня в другом зале, с лабиринтом, где меня преследовали несколько зеленых костюмов. С учебным оружием, которое просто регистрирует, куда «попал», но на самом деле не стреляет, мне полагалось выбраться из лабиринта, не умерев (не дав никому из зеленых себя схватить). Практически игра, вроде должно быть даже весело, но они все так супер-серьезно этим занимались, что я разнервничалась и чувствовала себя идиоткой. Умирала много-много раз.
Затем встретилась в тренажерном зале с Марой. Она быстренько вытянула из меня признание, насколько безнадежной мне кажется мысль когда-нибудь достичь уровня, что позволил бы выбираться из лабиринта живой.
– Никто от тебя этого и не ждет, – сказала она. – За пару недель тренировок не научишься побеждать крузатчей с помощью личного оружия. Если ты все-таки перенесешься в одиночку, мы рассчитываем на силовой жилет. – Мара поморщилась. – Сколько по этому поводу было споров! Большинству из тех, кто настаивает на твоем возвращении на Муину, ничего не известно о новом развитии твоих талантов. Гигант массива Дол только обострил противоречия, потому что теперь все прекрасно знают, насколько ценным может оказаться твое усиление. Но заодно они почувствовали, что время поджимает, и у нас нет возможности исследовать Муину не спеша, доступ в Каласу нужен срочно. Ты по-прежнему предпочитаешь не тянуть и разделаться с этим поскорее?
Я пожала плечами:
– Больше беспокоилась поубивать всех своими кошмарами. Ты… Тебе никогда не казалась, что ты больше не в силах быть сетари?
Мара выпрямилась на машине для тренировки колен, на которой сидела, и отцепила ноги.
– Когда-то, в самом начале, мы считали себя неуязвимыми. Когда Жорли… первой из сетари в Эне погибла Жорли Кеннез. Если бы кто-то был виноват, кто-то что-то пропустил, если бы причиной смерти стала ошибка, тогда, наверное, было бы не так трудно. Но этот маршрут мы проходили уже раз десять, все сделали как надо, а она все равно погибла. Один удар, попавший прямо в цель – и все. Только тогда я по-настоящему поняла, что это война на изматывание. Ионотов никогда меньше не станет. Лезе – Хелез Сурион – очень помогла мне тогда, просто показав статистику, насколько меньше гражданских смертей стало с начала нашей службы.
– А потом погибла она, – тихо сказала я.
Я вправду не ожидала, что Мара ответит.
– Да. От исходного первого отряда остались только мы с Алей. Второй, третий, четвертый, седьмой – как они нумеровались тогда – каждый из них понес потери. Лон был ранен, но не слишком серьезно, и он… стал для меня тем, чего я никогда не ожидала. Опорой, необходимым мне якорем. Если бы я оказалась в ситуации Мейза или Алей, потеряла бы самого важного для себя человека, сомневаюсь, что осталась бы сетари. Они оба очень сильно изменились. Хотя… – она сделала паузу, печально усмехнулась. – Мейз сразу был убежден, с самого начала, что крузатчи появились там не просто как ионоты сопровождения, что они зачинщики всего. Я считала, что он цепляется за мысль доказать главенство крузатчей над другими ионотами из-за потери Лезе. Как способ справиться с горем. Даже после Колонны… Только увидев их в Каласе, я позволила себе поверить, что у нас есть настоящий враг. Как это на меня подействовало – не описать. И, конечно, ты уже дала нам приток воздуха, открыв Муину.
Мара отправила меня поесть перед тренировкой видения, но я, прежде чем уйти, обняла ее и прошептала «спасибо», потому что она рассказала о личном, несмотря на мой второй уровень мониторинга, и для меня это многое значит. Пришлось посмотреть значение фразы про «приток воздуха». Оказалось, это аналог нашего «света в конце туннеля», возникший из-за жизни под землей: когда заперт в кромешной тьме, задыхаешься, а потом чувствуешь дуновение ветерка, намек на свежий воздух, и понимаешь, что где-то есть выход наружу. Вот так Мара относится к тому, что она сетари.
Мне понравилась идея якоря. Было бы приятно считать своим якорем первый отряд: ребят, к которым можно обратиться за утешением и поддержкой, кто помогает мне со всем справляться. Но я знаю, что мой якорь – Рууэл. Даже для утешения, когда мне совсем плохо. Ну, в некотором роде. Держать за руку тоже считается.
Очевидно, талантам видения видения присуща очень сильная потребность понимать. Они всегда пытаются «расшифровать» мир и знают много чужих секретов, и, пожалуй, именно поэтому Рууэл – моя опора. Я всегда чувствую, что он все видит, что от него ничего не скроешь, и оттого он точно подбирает слова и действия, когда мне плохо. Конечно, он еще и очень старательно держит меня на расстоянии, но это несущественно. Прямо сейчас меня больше интересует, как бы своим талантом никого не убить.

Кончайте с тестами
Сегодня всю тренировку думала, не мучают ли и Рууэла кошмары. Выглядит так, будто совсем не спит. Он бы, наверное, повеселился, если б узнал, что я о нем тревожусь. Однако сеанс прошел хорошо, я чувствую, что постепенно отхожу от грани саморазрушения.
Завтра отправляемся на Муину, и теперь, когда у меня нет жутких кошмаров каждую ночь, не думать о том, что придется снова встать на ту платформу, становится все труднее.

Отправляемся
В ангаре с «Литарой», куда меня привели Лон и Мара, меня ждал чудесный сюрприз. С нами летит истен Нотра! Она сказала, что давно хотела туда, с самого появления Пандоры. Шон тоже летит, в качестве ее помощника – непотизм в лучшем виде, цитируя истен – и еще один из ее важных секретарей. В Пандоре она поживет какое-то время.
Я за нее беспокоюсь, хотя постаралась этого не показывать. Истен Нотра по тарианским меркам уже давно достигла пенсионного возраста, и хотя с головой у нее все более чем в порядке и она не такая сморщенная, как какая-нибудь девяностолетняя старушка с Земли, ей все же присуща некая хрупкость, которой, как мне кажется, совсем не стоит встречаться с первой в жизни зимой.
Я с большим удовольствием познакомила Шона и Эли, пока Литара тащилась сквозь настоящую бурю к пролому. Обстановку на корабле сложно описать. Четыре самых старших отряда, все очень собранные, очень деловые, многие «дружат» друг с другом, и, уверена, все просто мечтают увидеть Каласу изнутри. Но Мейз необычно суров с виду и скуп на слова, и в каждом отряде я засекала чьи-нибудь странные взгляды в мою сторону. Думаю, после того, как их главным заданием стало не дать мне погибнуть, все пытаются придумать наконец какой-нибудь способ обойтись без моего залезания на любые платформы. Я бы тоже не отказалась его найти, но все же неделями готовилась, потому что всегда считала такой исход неизбежным. Чем больше все бдят, не сорвусь ли я, тем спокойнее я становлюсь. Хочется уже сделать это и наконец расслабиться.
Мы почти у пролома. Сегодня испытаем, смогу ли я сделать телепортируемыми других. Если не сработает, завтра попробую взять с собой в Каласу Мейза.

Большие коробки
То, что показывают на публичных каналах Тары, сильно отстает от реальности освоения Муины. Пандору начали застраивать всего три месяца назад, а сейчас это обжитой город: с внешним освещением, тротуарами и участками, которые после зимы станут скверами и садами. Конечно, когда дома сами вырастают за несколько дней, дай им только достаточно сырого материала, все гораздо проще. Но здесь в любом случае проделали громадную работу: над дизайном, планировкой, обеспечением энергией и водой, созданием и подключением системы утилизации отходов, отоплением-охлаждением и внутренней отделкой.
Сейчас здесь живет и работает полторы с лишним тысячи человек.
«Маленьких» отдельных строений всего одно или два. Все остальное – блоки-кубы высотой в три этажа и шириной примерно в шесть частных домов в нашем пригороде. Словом, довольно-таки огромные. В целом немного напоминает по виду кампусы университетов, по которым я много виртуально бродила в середине прошлого года, пытаясь решить, куда подавать документы. Каждый такой блок посвящен определенной области освоения или науки: уже есть здания для животных, растений, географии, геологии, погоды, археологии, устройств и исследований Эны. А в самом большом находятся центральный пункт управления, который все координирует, военные казармы и склады. В научных блоках тоже есть жилье, как временное общежитие, так и квартиры для постоянных обитателей. Несколько внешних зданий в основном жилые, и одно «обслуживающее»: похоже, именно там готовят всю еду, стирают и тому подобное (хотя мне кажется, что единой общей столовой здесь больше нет). К нему пристроена «теплица» – точно такой же белый куб, как и все остальные, но занятый тем, чтобы поселок выжил, даже если «Литара» перестанет прилетать. Говорят, они уже вовсю получают урожаи муинских растений, идентифицированных как съедобные. И выращивают тарианские водоросли, перерабатываемые в пищу.
К моему удивлению, хотя остальные здания и похожи на безликий куб военного начальства, кто-то действительно занимался дизайном их внешнего вида. Стены покрыты всевозможными рельефами и узорами, множество окон (почти все закрыты непрозрачными ставнями – защищаются то ли от холода, то ли от вида наружу). И покатые крыши! Наклон совсем небольшой – по ним, наверное, можно вполне безопасно ходить, но он явно есть! Они тоже украшены, водостоки сделаны как красивый узор. Даже крышу центрального блока, и ту переделали, она теперь тоже скатная.
– Я впечатлена, – сказала я истен Нотре, глядя в окно десятиместного челнока, на котором мы прилетели с «Литары» прямо в центральный амфитеатр старого города. – Тарианцы вспомнили, что у зданий есть внешняя сторона.
– Города, которые мы когда-нибудь выстроим в этом мире… – начала истен Нотра, но запнулась и обняла меня. – Он снова станет нашим домом. Спасибо тебе за это, Касзандра.
Я, конечно, невероятно смутилась, хотя теперь уже лучше переношу, когда кто-то эмоционально благодарит меня за то, что получилось совершенно случайно. И чтобы отвлечься, откопала у себя в рюкзаке две купленные с таким трудом шапки. Фиолетовую с голубым я отдала истен Нотре и рассказала вынесенное из целых двух поездок в Тредбо покататься на лыжах, в частности, о том, что человек теряет поразительное количество тепла через макушку. Одежда на истен была вполне подходящая, но, как и у всех остальных прилетевших на «Литаре», никакого намека на головной убор. Она поблагодарила меня и сразу же натянула мой подарок – отчего у ее секретаря скривилась рожа, словно ему скормили лимон. Подозреваю, вязаные шапочки на Таре считаются «одеждой для младенцев» или чем-нибудь подобным. Лон, во всяком случае, явно с трудом сдерживал смех.
А мне было плевать. Себе я оставила шапочку двух оттенков зеленого и чертовски порадовалась ее наличию, как только открыли люк. У меня от холода даже нос заболел, и дыхание у всех выходило облачками пара. Снег в Пандоре пока не выпадал, но думают, что скоро будет. На холмах повыше в отдалении уже виднелся белый налет.
Новоприбывших на Муину всегда первым делом ведут к платформе, дать им допуск, и по возможности стараются обработать всех сразу, чтобы ддора не беспокоилась. В этот раз было всего два десятка новеньких, так что ничего сложного. Я ждала на краю арены с первым отрядом, пока Шон и истен Нотра официально становились муинцами. Ддора появилась где-то в середине процесса, радостно пошумела, однако ничего сравнимого с диким восторгом первых дней, конечно, не было.
Вопрос с тем, могу ли я кому-нибудь дать допуск в Каласу, решился сразу, как только челнок унес новых муинцев к теплу: нет, не могу.
Я пыталась придумать, что же можно велеть платформе, но она совершенно никак не реагировала. Не то что когда ей говорят, вот, мол, муинцы. И кто бы на нее ни вставал, никто никуда не телепортировался. Мейз перестал сопротивляться неизбежному, как только мы исчерпали все возможные проверки, и отправил Мару отвести меня в к медикам в главное здание. Ддора уже успела наградить меня головной болью. Она теперь не так возбуждена и быстрее затихает, если приказываешь, но все равно, стоит людям начать возиться у платформы, крутится рядом и время от времени постанывает. К тому времени, хотя в Пандоре еще даже солнце не зашло, для меня уже наступил вечер, да и у смены первого отряда день заканчивался. Поэтому завтра начнем ранним утром.
Когда головная боль отступила, Мейз подробно объяснил, что именно мы будем делать завтра. Уверенным, спокойным тоном, но глаза были такие несчастные… Жаль, я никак не могу его утешить. Они хотят, чтобы я переночевала у медиков, под неусыпным наблюдением. Явно боятся моих кошмаров по поводу Каласы, а я не могу рассказать, почему сейчас беспокоюсь совсем не об этом. Видите ли, до меня дошло, что с ненулевой вероятностью Рууэл по крайней мере частично в курсе моих «хороших снов». Если я могу заставить Мори почувствовать, что ее жалят гигантские насекомые, не проводил ли Рууэл ночь за ночью на «Диоделе», недоумевая, почему каждый раз спит словно с девушкой под боком?
Ужасная мысль. Надеюсь, я просто загоняюсь. Подозреваю, что если бы он знал о странностях моих снов в Аренроне, немедленно отправил бы меня проверяться. Но сейчас, когда он о них знает, а я точно могу заставить людей почувствовать всякое, хороших снов не то что не хочется – я их боюсь.
Рууэл был сегодня чем-то занят. На «Литаре» лишь раз мелькнул перед глазами и только во время экспериментов с платформой оказался достаточно близко, чтобы стало ясно: он так и не отдохнул. С тех пор я его не видела. Даже не знаю, в этом ли здании находятся сетари – кроме Джех из второго в соседней комнате, которой, похоже, досталась первая очередь нянчиться. Пожалуй, Рууэлу лучше бы быть отсюда подальше, предпочтительно в хорошо экранированном здании.
Нечестно! Я, можно сказать, почти предвкушала это задание как раз из-за снов о Рууэле. Но пусть лично я готова сколько угодно о нем фантазировать, заставлять его видеть меня – совсем другое дело.
Попробую выдр.

_________________

Спасибо!


Представила себе сетари, которому сделали лоботомию, поперхнулась


Ну наконец-то и Касс поняла суть бессонницы Каорена ))) И то сказать, как тут выспишься, когда девица-бродяга пристает в родной койке ))
_________________

Спасибо за новую главу

Со снами вышел тот самый неловкий момент. Не то, чтобы для читателя совсем неожиданный, но бедной Касс-то каково? Ужас))
Жаль мысли Ру по этому поводу не подглядишь, хехе.

Сюжет стремительно закручивается, таланты развиваются, подробности раскрываются. Теперь надо ждать какой-нибудь подлянки от крузатчей. Ну и обострения отношений Касс-Ру в связи с новым знанием)).
_________________

Спасибо за новую главу!
Жуки - это было отвратительно... Касс определённо лучше не смотреть\читать ужастики Она ж и себя, и других уморит)))
И вот такой вопросик... не совсем поняла:

А почему слово в кавычках. словно старшие отряды на ножах друг с другом? Вроде бы как раз наоборот, они все самые настоящие друзья-товарищи. Или я что-то упустила?

Руэлла жаль. Бедняга совсем измочален.
_________________

Спасибо огромное за продолжение!
___________________________________

Мне, когда я в первый раз читала, показалось, что имелось в виду в контексте 'больше чем друзья'. Но хоть убей не помню почему))
_________________

Спасибо!

Бедный Рууэл, Касс к нему пристает по ночам, а он делает вид, что ни сном, ни духом. Держится из последних сил видать