Rin:
Большое спасибо за перевод!!!
Да уж... свалилось на Кору такое... Вроде раньше только и заботили мысли, что замуж пока не хочется за Питера, а с появлением Мэтта вновь вернулись чувства к нему, узнала, что серьёзно болен и нужно скорее выбор делать.
Разговор с Питером не очень лёгким вышел, но оно и не удивительно. Питер, разумеется разозлился... в принципе его можно понять. Пять лет встречаться, а потом бац! – и одним махом всё снести. Хотя мог бы и придержать свои злые слова...
Цитата:Питер ошибался насчет Мэтта. Во всём.
Что-то мне кажется, что как раз и нет...
Хотя надеюсь, что ошибался всё же.
...
шоти:
Ласт, спасибо за перевод и оформление.
Замечательно все!
Читаю два раза, первый быстро не обращая ни на что внимания, узнать что там... Второй смакуя, наслаждаясь, осмысливая и рассматривая!
Кора продолжает рассказ. Питера поставила в известность.
LuSt писал(а):Никто не должен сдаваться. Продолжай сражаться день за днем, и рано или поздно боль утихнет. Ты станешь сильнее, вновь обретешь радость, и все станет легче. Ты выберешься из этой передряги более подготовленной к следующему потрясению, которое со временем наступит
Удивительные слова сказала Кора Софи. Может немного жестко, но правильно.
LuSt писал(а): Потрясения будут всегда.
Мудро! Правильно!
Пришел день, пришли проблемы, пришли потрясения. Это жизнь.
...
шоти:
LuSt писал(а):Как Рин уже говорила - ну не по телефону решаются такие дела...
Однозначно! Он был с ней пять лет. Они собирались пожениться. Мне так и хочется сказать что имеем не храним. Может просто молодость...
LuSt писал(а): Но сейчас Кора реально учит Софи, дает ей понять, какова жизнь и как принимать решения - на своем примере.
Да! Она учит ее жизни. Учит принимать решения, учит смело смотреть вперед.
Но вообще получается Софи дочь Мэтта, и ребенок ее Мегги тоже заболела онко...
LuSt писал(а): но я вот примеряю на себя и думаю, что преданного мне всю жизнь человека вот ни за что бы так не послала по телефону...
Может она просто влюбилась, а Питер всегда рядом к нему привыкла и не поняла.Возможно перепутала страсть с любовью. Я бы тоже не смогла послать человека который со мной рядом ... Но это с высоты возраста, а она молоденькая, молодость более категорична.
...
LuSt:
Олечка, да все понятно, любовь-морковь-молодость, но я вот на себя не могу примерить: уехала в институт в другой город, ежедневный созвон с будущим мужем (не просто мальчик-сосед уже), и тут буквально за три дня "прости-подвинься". Знаю, такие бывают, но жто меганеэтично и некрасиво...
Как говорится, на чужом несчастье счастья не построишь - тут типа того, только шиворот-навыворот
...
LuSt:
» Глава 41.
Телефонный разговор с Питером закончился плохо. Ему хотелось знать, сколько времени я провела с Мэттом, целовались ли мы и занимались ли «чем-то ещё».
Я сказала ему правду: да, мы целовались и держались за руки.
Питер ничего не сказал, но я услышала его стесненное дыхание. Потом он выпалил, что больше никогда не хочет видеть меня и слышать мой голос. И повесил трубку, не попрощавшись.
Я вернулась в комнату и немного поплакала, думая, прав ли Питер. Может быть, я сошла с ума. Я помню, как Мэтт вел себя со мной в машине по дороге из Марблхеда, когда он закрылся от меня стеной ледяного отчуждения.
Питер никогда так со мной не обращался. Мы никогда не причиняли друг другу боли, равно как и не вели никаких ожесточенных споров. По крайней мере, до сегодняшнего дня.
Немного погодя я встала с постели и вернулась к телефонной будке. Бросила ещё одну монету в прорезь. На этот раз я собиралась рассказать родителям о болезни Мэтта и объяснить, как только что разбила Питеру сердце и разорвала нашу неофициальную помолвку. Я подозревала, что они также не обрадуются новостям. Так и вышло. Им было очень жаль Мэтта, но они были ошеломлены и сбиты с толку моим решением порвать с Питером, поскольку он успел стать членом нашей семьи. Родители обожали его и беспокоились обо мне.
o0o
В следующие пять дней мы с Мэттом проводили вместе каждую свободную минуту. Он не позволял мне прогуливать уроки, поэтому высаживал меня из машины за пять минут до начала занятий и ждал снаружи по окончании учебного дня.
Если мне нужно было написать реферат или иное письменное задание, Мэтт отвозил меня в библиотеку, садился рядом и писал книгу, пока я занималась.
Не скажу, что это было легко. Меня совсем не интересовала антропология, когда Мэтт сидел напротив меня, более красивый и привлекательный, чем имел на то право любой мужчина. Он отвлекал меня, и если я не восхищалась его красотой, то беспокоилась об опухоли в его голове и боялась предстоящей операции и всего, что ему придется пережить до выздоровления.
«А что, если все кончится плохо? - печально думала я. – Что, если он не выживет, и это наши последние дни вместе?».
Боялся ли он? Я – да, но не могла позволить ему узнать об этом. Когда бы мои мысли ни вторгались на эту смутную территорию, я брала себя в руки и старалась думать о чем-то другом. Простой улыбки Мэтта обычно хватало, чтобы успокоить меня. Именно тогда я поняла, что ничего не могу от него утаить. Каким-то образом он всегда чувствовал мой страх и поднимал глаза от страниц блокнота. В такие мгновения он обычно целовал меня в щеку и ободрял, не говоря ни слова.
Мы были связаны друг с другом. И всегда будем. Неважно, что случится, я всегда знала, что наши отношения никак не мимолетны.
o0o
На пятую ночь мне приснилось, что я иду по лесу в сумерках. Где-то неподалеку ухала сова. Толстый слой янтарных сосновых иголок устилал землю, и, пробираясь сквозь чащу, я слышала, как они трещат и ломаются под ногами. Откуда-то издалека доносился шепот моря. Я чуяла запах соли и надвигающийся на берег туман…
Вокруг было тихо, и внезапно мне стало страшно. Я поняла, что нахожусь там в полном одиночестве.
А затем я услышала жуткий рев из-за спины и подумала, что это животное. Я подскочила как раз в тот миг, когда холодная океанская волна врезалась в меня, сбила с ног и поволокла за собой в чащу.
Не уверена, чем кончился этот сон, но думаю, что я утонула.
Я проснулась в панике, жадно хватая ртом воздух.
o0o
На следующий день Мэтт забрал меня из колледжа в обеденный перерыв, и я рассказала ему о своем сне.
Как только я упомянула унесшую меня волну, Мэтт проницательно посмотрел на меня и остановился на обочине.
Он смотрел прямо перед собой, вцепившись в руль, и стучал по пластику пальцем. Затем подвинулся на сидении и обнял меня.
Я всегда знала, что Мэтт весьма чувствителен, хотя внешне он казался грубым и мужественным. Из-за его манеры одеваться, курения и пьянства в школе его многие боялись. Но когда я рассказала ему о своем сне, он расчувствовался и заплакал в моих объятиях, как заблудившийся ребенок, которого только что нашли.
Не уверена, как долго мы сидели в машине его брата, но отчетливо помню, как обнимала Мэтта, целовала его в макушку и гладила по голове. Но как бы крепко я его не обнимала, казалось, что стать ближе у меня не получается. Я так горячо любила его, что не существует слов, способных описать это чувство. В ту ночь я бы умерла за него, если бы этим могла избавить его от боли.
В то же время я знала, что Мэтт не позволит мне это сделать, потому что также пожертвовал бы жизнью ради меня. Именно поэтому он и плакал. Он знал, что сон исходит из моих внутренних страхов. Мэтт стоял перед лицом смерти, а я стояла рядом с ним. И он оплакивал то, что мне пришлось разделить с ним эту боль.
- Мне так жаль, - сказал он. – Я не хотел впутывать тебя в свои проблемы. Мне бы следовало держаться подальше.
- Нет, - возразила я. – Если бы ты остался в стороне, всё было бы хуже, потому что мою жизнь отравило бы сожаление от того, что я не с тобой. Слава богу, ты приехал. Иначе я навсегда осталась бы в аду.
Тем вечером, когда стемнело, мы выехали на пустынную проселочную дорогу за пределами города и остановились там. Забрались на заднее сиденье, целовались и срывали друг с друга одежду, чтобы прикоснуться к обнаженной коже. Мэтт спросил, девственница ли я до сих пор, и я ответила, что да, но не хочу ею оставаться. Не с ним.
Он настоял, что мы должны подождать, потому что будущее неясно.
Я согласилась, но очень неохотно и только на время.
...