Стивен Блэкмур "Город заблудших"

amelidasha: 21.06.14 01:09

Какие интресные две главы! Аж дух захватывает! Да, клево наверное так быстро восстанавливатся))) Коп не вовремя явился...или вовремя?
Девочки огромное спасибо за перевод

...

Euphony: 22.06.14 12:29

 » Глава 6

- Твою мать. Твою мать! – Подбегает Фрэнк, отпихивает меня в сторону. В его глазах что-то дикое, отродясь такого не видал.
Он давит Джаветти на грудь, начинает делать ему искусственное дыхание. Можно подумать, от этого будет толк. Старикану разнесло на хрен весь затылок. Фрэнк просто продувает череп насквозь.

В этот самый момент я замечаю камень. Он под каким-то мусором. Видимо, Джаветти его выронил. Пока Фрэнк занят, я осторожно протягиваю руку и прячу камень в кулаке.
По руке вверх проносится какой-то импульс, будто я стукнулся локтем о косяк. Перед глазами расцветает ослепительная вспышка из миллиона цветов. В ушах оглушительный звон. Потрясающее шоу из света и звука. Узоры меняются, растут, наползают друг на друга. И так целую вечность.

Внезапно все заканчивается, оставив у меня в голове звенящую пустоту. Какое-то время я прихожу в себя и понимаю, что не прошло ни секунды. Сцена у меня перед глазами ни на йоту не изменилась.

Фрэнк бормочет себе под нос, словно только что пристрелил собственного пса. В конце концов он упирается кулаками в грудь Джаветти и отклоняется, садясь на корточки.
- Твою мать. – Он не сразу замечает, что я все еще здесь. К тому же истекаю кровью. – Тебя подстрелили. Давай я… - Фрэнк замолкает на полуслове, слыша хлюпающие звуки, с которыми восстанавливается мое колено и затягивается дыра в груди.

Смотреть на него смешно. Впрочем, его можно понять. Пуля у меня в груди еще не успела вывалиться наружу, а Фрэнк уже слетает с катушек и всаживает в меня еще одну.

- Господи, мужик. Может, повременишь с пушкой? – В ушах звенит. Он прострелил мне левое легкое, поэтому мой голос превращается в глухое сипение. Шмотье, которое на мне, точно придется спалить.

Я осторожно поднимаюсь с пола, еще не доверяя новому колену. Сейчас дыра у меня в груди размером с грейпфрут. Понятия не имею, как выгляжу со спины.
- Убери чертову пушку. На сегодня в меня достаточно постреляли, ей-богу.

Фрэнк опускает пистолет, не сводя глаз с уже затягивающейся раны. Я протягиваю руку, он молча смотрит на нее.
- Вставай.

Он не торопится, но все-таки берет меня за руку. Я рывком ставлю его на ноги и говорю:
- Неплохой выстрел.
- Спасибо.
- Не думаю, что он сдох. – Если в пятидесятых, когда Саймон из него все дерьмо выбил, не получилось, то сомневаюсь, что у пули Фрэнка будет другой результат.
- Ага, я в курсе.
- Он… То есть как это – ты в курсе?

Фрэнк открывает рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент кудахчет рация у него на ремне. Сообщают, что подкрепление в пути. Расчетное время прибытия – десять минут. У Фрэнка появляется хорошо знакомый мне решительный взгляд.

- Вали отсюда. Выход прямо по коридору. Я тебя прикрою. Твоя машина на холме. Ключи в замке. – Он подталкивает меня к двери.
- Какого хрена? – Я, конечно, не жалуюсь, но понятия не имею, что происходит.
- Мне совсем ни к чему, чтобы тебя приволокли в комнату для допросов. Потом поговорим.

Ага, я прямо горю желанием повидаться на досуге. Словно прочитав мои мысли, он хватает меня за плечо и подается ближе:
- Даже не пытайся сбежать.
- Назови хоть одну причину.
- Тебе наверняка захочется узнать то, что известно мне.

Вот гадство.

__________

Я еду домой. Мой дом находится недалеко от жилого района «Парк Ла-Брея» и Фонтейн-авеню. Лет десять назад купил его за наличку. Это домик в испанском стиле с двумя маленькими спальнями и решетками на окнах. Неплохое местечко. Плюс ко всему – тихий райончик. Стрельбу на моей улице можно услышать раз в год, когда местные идиоты, которых полно по всему городу, стреляют в воздух. Им, видите ли, кажется, что это лучший способ отпраздновать появление Иисуса на свет.

Мне позарез надо помыться, но первым делом необходимо придумать, где спрятать чертов камень. Карманы не вариант. Стоит забыть, что там что-то лежит, и все дерьмо высыпается в самый неподходящий момент. Я прячу камень в сейфе, вмонтированном в заднюю стенку шкафа. Тоже не лучшее место для хранения важных вещей. Это не самый надежный сейф на свете, с навесным замком снаружи. Пара часов с отверткой, и дверца стопроцентно откроется. Но пока не придумаю чего-нибудь поудачнее, придется довольствоваться этим.

Одежду я запихиваю в мусорный пакет. Позже сожгу. Под душем отмываю с себя кровь, отдираю запекшиеся на коже струпья, пока вода не становится холодной, хотя я едва замечаю изменение температуры. Не меньше получаса пялюсь в стену, пытаясь придумать, что делать с кипящей во мне энергией. Я не спал как минимум сутки, но ни капельки не устал. Странно, но понятно: я ведь труп, а значит, мне не надо дышать. И спать тоже не надо.

Сидеть сложа руки не по мне. Я надеваю спортивный костюм, собираю сумку и выхожу из дома. Надо сжечь хоть немного этой странной энергии.
Один мой друг, Карл Рид, держит спортзал неподалеку от торгового центра в Голливуде. Заведение находится между «Старбаксом» и украинским рестораном, в котором кишмя кишат тараканы.

Пару лет назад Карл унаследовал спортзал от своего старика Чака Рида, по прозвищу «Молоток». В начале семидесятых, когда мы с Карлом учились в старших классах, Чак дрался на ринге в тяжелом весе. Годами шел к чемпионскому титулу, а потом конец всему положило отслоение сетчатки. В итоге он открыл спортзал и стал тренером.
Зайдя внутрь, я киваю Карлу. Я тренируюсь здесь с тех пор, как открылось это место. Можно сказать, я проводил больше времени с отцом Карла, чем сам Карл. Карл уехал учиться в колледж – не хотел закончить, как его старик. Получил степень по английскому и стал репортером. Сейчас работает в «Таймс». Залом за него управляет один мужик, но у Карла здесь свой кабинет. Продавать зал он не хочет. Это вроде как единственное наследство от отца.

Сейчас здесь занимается всего несколько парней. Меня так и тянет выбить из чего-нибудь дух. Пока я обматываю руки бинтами, подходит Карл, берет моток и заканчивает за меня.
- У тебя всегда хреново с этим получалось, - говорит он глубоким хриплым басом, прямо как у его старика.
Я ухмыляюсь и шучу в ответ:
- Эту хрень придумали для телочек.

- Ага, а настоящие мужики просто прутся от разбитых костяшек. – Карл надевает на меня перчатки, затягивает липучки.
- Как дела в газете?
- Фигово. Интернет наступает на пятки, - отвечает он. – Не говоря уже о богатеньком белом ублюдке, который ее выкупил. А как дела в мире головорезов?

А вот это вопрос с подвохом. На самом деле Карл спросил: «Есть что-нибудь для меня?» Время от времени я подкидываю ему вкусную информацию, и его стараниями она находит путь в газету. Короче говоря, я его официальный анонимный источник. Карл давно знает, чем я занимаюсь. Ну, по большей части. О мокрухе мы не разговариваем. Только о вытряхивании информации и долгов. Карл нос куда не надо не сует. Берет то, что дают.

Ей-богу, мне хочется все ему рассказать, но я понятия не имею, с чего начать.
- Да пока затишье, - отвечаю я.
У Карла встроенный детектор лжи военной точности, и я осознаю, что только что врубил его на всю катушку. Карл приподнимает брови, но говорит только:
- Как запахнет жареным, дай знать. Надо же чем-то читателя прикармливать.
Он уходит к какому-то пацану, у которого проблемы с пневматической грушей.

Я иду к одной из обычных груш в углу зала и на какое-то время полностью растворяюсь в музыке ударов перчаток по грубой коже, заглушающей остальные звуки вокруг меня. Не слышу ни парней на ринге, ни щелчков скакалки, ни трескотни пневматички. Просто стою и луплю свою грушу.
Сбоку от нее нарисовывается уродливая, совсем как у Джорджа Формана (1), рожа Карла.

- Чувак, на чем ты сидишь? – спрашивает он.
- Чего? – Я снова и снова колочу грушу, пытаюсь вернуться в нужный настрой, слиться со звуками ударов кожи по коже.
- Ты как чертов моряк Попай. Калечишь грушу уже больше часа и ни разу не передохнул. Жрешь что покрепче шпината (2)?

Я останавливаюсь, отступаю назад. Час? Оглядываюсь через плечо на часы и вижу офонаревшие взгляды других парней. Я даже не заметил, как прошло время.
- Черт, старик, я понятия не имел.
- Да уж, у тебя даже дыхание не сбилось. – Я делаю глубокий вдох. Надеюсь, Карл не заметит, что я не дышу вообще. Он проводит пальцем по моему лбу, показывает мне: - Ты даже не вспотел. Мало того, холодный как лед. Что происходит?

- Чувак, вечно ты обо мне беспокоишься. Просто трудная выдалась ночка. Вот и все дела.
Наверняка у Карла опять сработал детектор брехни.
- Как скажешь. В общем, разбавь чуток свою деятельность. Поколоти пневматичку, потаскай железо. А то у платных клиентов уже глаза на лбу.

Я киваю. Он прав. Надо за собой следить. А то посыплются вопросы, на которые у меня нет ответов.
Выполняю свою обычную программу, вот только не чувствую никакого напряжения. Гантели тяжелые, не вопрос, но единственное, о чем я думаю, – это о том, насколько слаженно работают мышцы и кости. Ни усталости, ни боли. Когда мне кажется, что никто не смотрит, я накидываю на штангу еще «блинов», легко жму от груди двести тридцать кило, хотя мой максимум – сто шестьдесят.

Все время думаю, как теперь вписаться. Я другой, и двух вариантов не существует. Нельзя жить как ни в чем не бывало. Но и рассказывать никому ни о чем нельзя. Что сделают люди, если все узнают?
Вот только как мне вписаться? Это как идти в стельку пьяным. В нормальном состоянии ты даже не задумываешься, как твое тело сохраняет равновесие. Но стоит надраться, и приходится выверять каждый шаг. Интересно, могу ли я заставить сердце биться? Дышать-то я могу, разве что легкие теперь у меня как мехи волынки.

Крупные вещи прятать легко, зато всякую мелочь люди сходу подмечают. Сколько таких деталей я упускаю? Я возвращаюсь к грушам, немного кряхчу для проформы, но явно неискренне. Сам удивляюсь, как это никто ничего не замечает.

Ловлю свое отражение в зеркале. Выгляжу нормально, разве что немного потрепанным. Но это в порядке вещей. Я всегда так выгляжу. Зато теперь не потею, не устаю. Что еще я упускаю? Голова кругом, как подумаю, сколько всего могу забыть. В конце концов решаю, что с меня хватит. Ни к чему насиловать себе мозги. Тем более что с этим теперь ничего не поделаешь.

Я запихиваю вещи в сумку, притворяюсь, будто стираю со лба пот полотенцем, иду к выходу. Позади меня вырастает тень Карла.
- Задержись, - говорит он. – Нам с тобой надо поговорить.
Он ведет меня в свой кабинет, запирает дверь. Врубает в розетку древний телик рядом с ящиком для документов, на котором торчит бамбук в горшке. Изображение хреновое, местный канал. Чья-то башка трещит о Ближнем Востоке. Ну ей-богу, давно пора Карлу провести себе кабельное.

- Ты же не собираешься опять мне показывать свою домашнюю порнушку? Я ж не переживу, если еще раз увижу твой хрен.
- Мой хрен ты увидишь, только когда я окочурюсь. И ты это знаешь. Хочешь посмотреть на мясцо, загляни в субботу на фестиваль сосисок в паре кварталов отсюда. А теперь заткнись и жди. Новости важные. Сам только что увидел. Наверняка повторят.

Мы смотрим. Банальное дерьмо. Нефть, разборки, геноцид. Гангстеры стреляют в детей на площадках. Грабители мочат престарелых бабуль. В депрессию вгоняет. Вот почему я перестал смотреть телевизор еще сто лет назад. Показывают несколько рекламных роликов. Все это заставляет меня задуматься, на кой Джаветти сдалась вечная жизнь. Похоже, мир лучше не становится.

- Вот оно, - говорит Карл, добавляя громкости.
На экране машины полицейского управления Лос-Анджелеса, желтая лента. Каньон в горах Санта-Моники. Фотография Саймона.
- Блин. – Ясен пень, такое сразу попадет в новости.
- Ты об этом знал? – спрашивает Карл.
- Что? Конечно, нет, черт возьми. Когда это случилось?

Карл молчит чуть дольше, чем следовало бы, и я понимаю, что попался.
- Копы нашли их сегодня утром. Целая куча трупов. Прямо какой-то хренов Джонстаун (3).
Любопытное сравнение. Вконец охреневшие сектанты-шизики. Прессе будет, что посмаковать.

- Господи.
- Ты как будто не при делах.
- Ага.
- Но и расстроился, похоже, несильно.

- Что? Да я в шоке, старик. Дай хоть немного в себя прийти.
- Чушь собачья, - не унимается Карл.
- Да ладно тебе, - говорю я. – Думаешь, я пришел бы сюда, если бы знал об этом?

- Вообще-то, да, именно так я и думаю. Я знаю, что ты не только бабло из должников выбиваешь. Я не дурак, Джо. Умею складывать факты. Я же репортер, черт возьми. Это моя работа. Думаю, ты бы просто-напросто сделал вид, будто ничего и не было. А теперь отвечай, что там произошло?
- Не спрашивай меня, старик, - отвечаю я. – Мне не надо дерьма в прессе больше, чем там уже навалено.

От злости рожа Карла перекашивается.
- Я же твой друг, сволочь ты конченная.
- И что? Ни слова не окажется на первой полосе? Я тоже не дурак.

Он встает. Таким взбешенным я его в жизни не видел.
- Да пошел ты, - говорит он. – Это слишком важно. Нельзя просто взять и сделать вид, что все путем, черт тебя дери. Ты начала не слышал. Там нашли больше двадцати тел.
- Не надо, Карл, - говорю я.

Он встает прямо передо мной.
- А то что? Ты и меня прикончишь? Это тебя немножко выбивает из колеи? Ты убил всех этих людей? У меня в спортзале чертов серийный убийца?

Даже не задумываясь, я бью его в челюсть. И ведь не особенно старался, но Карл вписывается в дверь, на армированном проволокой стекле, там, где он ударился головой, тут же появляется сетка трещин.
Карл поднимается, его трясет. С подбородка капает кровь. Разбитая губа опухает на глазах. Он бросается ко мне, но на полпути тормозит.

- Выметайся.
- Карл, я…
- Не хочешь говорить, - перебивает он меня, - дело твое. Сам все выясню.
- Старик, не надо тебе в это сова…
- Я сказал выметайся! – орет Карл, распахивает дверь и отходит в сторону, чтобы я мог выйти.

В зале тихо. Все смотрят, как я иду к дверям.
Если раньше меня не заметили, то сейчас уж точно внимания хоть отбавляй.

__________

Остаток дня я разъезжаю по городу. Никакого желания возвращаться домой и смотреть на треклятый камень нет. Такое ощущение, будто он хочет, чтобы я его вытащил и часами на него пялился.
Все вокруг кажется совсем другим. Цвета чуть-чуть ярче, звуки чуть-чуть четче. А запахи… Господи, я теперь все могу унюхать. Не замечал, пока не вышел из спортзала, но запах людей начинает напоминать мне запах мешка со свежатиной.

К тому же у меня развивается паранойя. Постоянно вижу черный «эскалейд» среди машин позади меня. Бога ради, это же Лос-Анджелес. Здесь у каждого встречного по черному «эскалейду». Впрочем, через какое-то время я перестаю его видеть и успокаиваюсь.

Звонит телефон. Это Карл. Я выключаю звук. В ближайшее время мне все-таки придется с ним поговорить и что-нибудь рассказать, чтобы уладить конфликт. Учитывая, что меня прикрывает Фрэнк, мне бы сейчас не ругаться с копами. Но я должен что-нибудь предпринять, чтобы Карл не взялся копать слишком глубоко.
Жаль, что я сорвался. Теперь будет куда труднее не дать дерьму вылезти из горшка.

В конце концов я сворачиваю к побережью, еду по шоссе Пасифик-кост мимо Малибу, прямиком к месту преступления. Примерно в миле от него полно репортерских фургонов. Я останавливаюсь неподалеку. Отсюда сойду за очередного зеваку и, может быть, хоть что-нибудь увижу. Перед глазами маячит толпа журналистов, я присматриваюсь. Вижу полицейские машины, кареты «скорой помощи». Тела уже увезли, но закончат здесь еще не скоро. Насыщенная предстоит судмедэкспертам ночка.

Я наблюдаю за ними, пока не садится солнце. Все, кроме самых упертых, уже разъехались. Я не дышу уже четыре часа.

Проверяю телефон. У меня три сообщения. Два от Карла. Он почти извиняется, но все еще зол как черт. Третье от Фрэнка. Сообщение проще некуда – время и место. Голос у него резкий, но мне не привыкать. Говорит, что хочет ответов.

Я бы и сам от парочки не отказался.

(1) Джордж Форман — американский боксёр-профессионал, выступавший в тяжёлой весовой категории. Олимпийский чемпион 1968 года. Чемпион мира в тяжёлой весовой категории.

(2) Моряк Попай – герой американских комиксов и мультфильмов. Любил шпинат, бывший для него своеобразным допингом.

(3) Джонстаун (англ. Jonestown) — название идейной общины на северо-западе Гайаны, управляемой основателем религиозной организации «Храм народов» Джимом Джонсом. Город стал всемирно известным после того, как 18 ноября 1978 года в нём и его окрестностях погибло 914 человек. Среди погибших находился и американский конгрессмен Лео Райан.

...

amelidasha: 22.06.14 13:35

Ух! Становится все интереснее и интереснее))) Люблю детективы))) хотя не предпологала, что так захватит история с зомби
Интересно, что знает обо все этом Фрэнк?!

Девочки, спасибо за перевод

...

Euphony: 22.06.14 18:09

Дальше будет расти, как снежный ком)).

Мноооого, но далеко не все)). В следующей главе как раз все свое и выложит).

...

amelidasha: 22.06.14 19:36

Еще интересно, Джаветти воскреснет или нет? Тогда то, когда его убил Саймон, он "ожил"

...

Natala: 22.06.14 19:42

Так и должно было случиться, тем более, что Сандей главный герой.

Интересное воздействие камня на человека. Для подкрепления эффекта его нужно держать при себе и как часто нужно брать в руки?

Меня тоже разбирают сомнения на этот счет.

Френк, прямо мистер Фишер - человек, который знает все.
Оказывается, что у Джо есть друг - журналист, с которым он делится некоторой информацией да и Танака не просто посторонний человек.
Интересное физическое проявление бессмертия: не нужно дышать, спать, наверно есть и пить, прямо вампир Эдвард Каллен, только без потребностей в питании.

Философский вопрос. Наверно Джаветти очень себя любит, не заморачивается моральными проблемами и его устраивает окружающий несовершенный мир, который должен вертеться вокруг Сандро.

Спасибо за продолжение.

...

Euphony: 22.06.14 19:57

Джо уверен, что воскреснет, ага. Я тоже)).

Вот про потребности - это еще неизвестно)). Ну и шепотом: Эдвард по сравнению с Джо просто лапусик)).

Вооот, хороший вопрос)).

...

Natala: 22.06.14 20:18

Так работа у нашего Джо нервная, опасная и брутальная внешность под стать. Суровый мужчина. Как говорится: "Я старый солдат и не знаю слов любви!" (х/ф "Здравствуйте, я ваша тетя")

...

Euphony: 22.06.14 20:35

Это точно про него)). Но будет несколько моментов, где всем станет ясно, какой он на самом деле душка)). По крайней мере там, где дело касается симпатичных ему женщин).

...

Natala: 22.06.14 20:51

А вот верю. Пока же мы судим о герое только через призму его слов и чувств. Когда увидим глазами женщины, то познакомимся, наконец, с ним поближе, например, оценим внешность Джо Сандея, личные качества; и тогда скажем:"Мы в восхищении!"

...

Euphony: 22.06.14 21:04

Жаль это говорить, но такого мы, увы, не дождемсИ. Все придется ловить через его мысли и слова. Но там все очевидно, правда)). И описания внешности тоже нету. Есть только намеки. Вроде как он сам говорил про Дэнни - что он (Джо) больше и все такое). Я так понимаю, автору просто не с руки было описывать/хвалить героя, тем более что от первого лица, все равно что самого себя. Будет еще одно упоминание вскользь о размерах. Меня в первый раз так захватил сюжет, что и внимания не обратила, а когда села переводить, заметила). В общем, Джо у нас, мягко говоря, совсем не малыш)).

...

ЛаЛуна: 23.06.14 16:28

Ох, и досталось же герою. Описание того, как ему снесли полголовы, а потом все это хозяйство снова нарастало - это что-то с чем-то.
Те тела разложившиеся, получается, что все они зомби, и все того, насовсем умерли? Или еще не насовсем? А если не насовсем, то-то полиции радость будет.
Хорошо что из нашего Джо добротный зомби получился, качественный, который не будет рассыпаться на ходу, это очень радует)
Спасибо за продолжение!

...

Natala: 23.06.14 16:45

Представила радость полицейских, а особенно гомерических смех судмедэксперта. Если я правильно поняла, то только Джо выдался на славу, остальным не так повезло.

Герой получился таким идеальным и личность не пострадала, никак не представляю его обычным зомби. Действительно, а как правильно назвать трансформацию, произошедшую с Сандеем?

...

Euphony: 23.06.14 16:52

Ну, это еще неизвестно)). Должен же быть подвох, чтобы жизнь малиной не казалась)).

Думаю, насовсем. Потому-то Джаветти и понадобился Джо. Очередной эксперимент. Тем более Джо практически сам к нему пришел. А че бегать по округе в поисках каких-то идиотов, если можно взять готовенького головореза?))

После выстрела? Я так понимаю, он просто-напросто регенерировал. А если вообще, то зомби он самый натуральный)). Он же мертвый, не дышит, плюс силушка прибавилась - вон че с Карлом сделал, а даже не старался.

...

Natala: 23.06.14 16:56

А подвох, случайно, не с австралийским опалом связан?

...